Читайте лучшие порно рассказы и секс истории на Эта история случилась в нашей школе, когда мы учились в 8 классе, и нам было по 15 лет. В тёплый осенний денёк по школе прокатился слух о нашей однокласснице Марине, девочке из неблагополучной семьи. Читайте лучшие порно рассказы и секс истории на В этом рассказе девушка делится несколькими не придуманными историями из своей развратной жизни. Тут есть и рассказы о первом разе и о последующих.
Бесплатные порно рассказы и секс истории
- Проза «Рыжая Аня»
- ДНЕВНИК ПОДРОСТКА или КАК СОБЛАЗНЯЮТСЯ ТИНЕЙДЖЕРЫ — порно рассказ
- Страница заблокирована по требованию Роскомнадзора или из-за нарушения правил хостинга!
- Смотрите также:
«Прижал меня к стене и попытался раздеть». Школьницы — о домогательствах ровесников
Тогда Анечка ещё совсем маленькой была, а сейчас ей уж, поди, как и твоему Димке, лет пятнадцать будет. Как ты думаешь, Инка, приедет ко мне внучка? Не верю я уже… Ох, и крепкие же эти сигары. Сделала пару затяжек и накурилась. Больше не могу. Что мне делать? Тут ещё раз на пяток хватит. Выбрасывать что ли? Сигары не обязательно скуривать за раз.
Баба Вера затушила сигару и положила в карман сарафана. Баба Вера попрощалась с нами и ушла. Я доел последний блин и чувствовал себя сытым, даже через чур. Бабушка предложила мне отдохнуть, показав мою комнату, по наведённому порядку в которой и застеленной свежими простынями кровати, было видно, что бабушка скучала и очень ждала меня. II Два дня я привыкал к деревенской жизни. Это не значит, что я бездельничал. Вставал рано утром, пока бабушка передавала Бурёнку пастуху и готовила завтрак, и занимался поливом огорода и сада. У бабушки был насос с электрическим приводом.
Я протягивал шнур до электророзетки, расправлял длинный шланг, который протягивал до реки. Я не сказал, что бабушкин дом стоял на берегу неширокой реки. Вода в реке была чистейшая. Когда поутру я подносил один конец шланга к берегу, то видел, как на мелководье собирались разные жучки, рыбёшки и грелись на солнце. Я даже видел множество маленьких щурят, которых ловил каждое лето, нанизывая на них сделанную из травяного стебля петельку. Такая ловля требовала большого терпения и осторожных движений, чтобы мальки не заметили меня и не сбежали. Каждое утро я ловил штук по десять щурят, потом жарил их на сковороде и ел. Не представляете, какие они были вкусные!
Так вот, я протягивал один конец шланга в реку, а второй — цеплял к насосу, чтобы он закачивал воду. Другой, такой же длинный, шланг я цеплял к выходу насоса, включал ток, движок начинал работать, накачивать воду, и через несколько секунд мощная струя воды выходила из второго шланга. Я брал его свободный конец, чуть прижимал пальцем, в зависимости от того, какую струю надо было сделать, и поливал сад и огород. На всё, про всё у меня уходило с полчаса. Папа купил хороший насос. Он был мощный, мог перекачивать достаточный объём воды, а потому у меня не занимало много времени на полив. Эту процедуру я проделывал ежедневно утром и вечером. Потом мы с бабушкой проходили грядки, пропалывали, освобождая их от сорняков, поправляли, если они рассыпались, проверяли яблони, вишню и кустарники с малиной и крыжовником.
Бабушка очень ответственно относилась к своему саду, она ухаживала за ним, а потому в нём всё росло и цвело, грядки под овощами были аккуратными, даже были таблички, на которых имелись записи о том, что посажено, какого сорта и дата посадки. Вот, такая моя бабушка. Большую часть участка занимал картофель. Мы ещё месяц назад всей семьёй приезжали к бабушке на майские праздники, вскапывали землю и сажали картофель, который к моему приезду на каникулы уже пустил ростки, и весь участок зазеленел от стеблей картофеля. Пора было, как сказала бабушка, окучивать, что мы решили сделать на следующий день. В свобдное время я пропадал на сеновале. Это был старый, ветхий сарай, но с непротекаемой от дождя крышей, и он был вполне пригоден для хранения сена, которое, обычно, мы заготавливали в июле с выделенного для бабушки участка для сенокоса. В это время, обычно приезжал папа, иногда вместе с мамой, и мы, втроём, косили траву, сушили её тут же, на поле, а через пару дней дядя Коля за стаканчик самогона, цыплял к трактору прицеп и привозил нам сено, как и всем жителям деревни.
За пару дней я обследовал этот сарай. В нём уже было мало сена, так как Бурёнка за зиму подъела его, но оставалась ещё достаточная копна, на которой я и располагался внутри сарая. Тут было моё лежбище. Сюда я перенёс чемодан с книгами, разложил их на куске брезента, стелил плед и, лёжа на нём, читал книги и делал записи в своей тетради. Сарай хорошо проветривался, поэтому даже в жаркий полдень в нём не было душно. Бабушка всегда спрашивала, чем так мне понравился сеновал, ведь, есть отдельная комната в её доме, где я мог спокойно читать книги, но она не понимала, что в сарае было комфортнее: меня никто не отвлекал, вкусно пахло сеном, было просторно и уютно, если бы иногда не докучали мухи. Их назойливость иной раз выводила меня из равновесия, и я покидал сеновал, бежал к реке и часами мог купаться в чистой воде, выплывать на противоположный берег, бродить по нему и представлять себя на необитаемом острове, выдумывая разные истории и приключения, в которых я был главным героем, всегда справедливым, и спасал попавших в беду людей. Когда подходил вечер, я возвращался, готовил насос и поливал сад и огород.
Потом кормил кур и встречал нашу Бурёнку, возвращавшуюся с пастбища. Бабушка заводила её в стойло, приносила ведро и начинала доить, а я стоял рядом и задумчиво наблюдал, как постепенно ведро наполняется белым тёплым молоком, от которого даже исходил пар. Бабушка всегда предлагала выпить парного молока, только что надоенного, но я отказывался, потому что не любил парное молоко, хотя бабубшка заверяла, что оно самое полезное. Раз в неделю, по субботам, бабушка топила баню. Я всегда отказывался принимать её, обосновывая свой отказ тем, что каждый день и так купаюсь в реке, но бабушка настаивала, и я, нехотя, чтобы не обижать её, купался в бане. Вот, тогда это была бы настоящая баня. Потом в баню ходила бабушка, и, если оставалась вода и тепло, а это было всегда так, она приглашала искупаться свою соседку, бабу Веру. Та не отказывалась, а с удовольствием занимала баню часа на два.
После бани они собирались на кухне, пили чай и могли до полуночи болтать о своих делах, часто вспоминая молодость, друзей, многих из которых уже не было в живых, и своих мужей, проклятых, что ушли так рано, оставив их доживать свой век в одиночестве. Вспоминая своих проклятых мужей, они всплакнут, потом успокоятся, и их беседа продолжалась, а, когда уже начинали слипаться глаза, прощались до следующего раза. Прошла ещё одна неделя в работе и отдыхе. Наступила суббота и, как обычно, с наступлением вечернего времени, я полил огород, накормил курей, бабушка надоила молока, я отказался пить парное молоко, помылся в бане, потом помылась бабушка, заварила чай и пригласила меня составить ей компанию. Телеграмма пришла. Что-то поздно они дали телеграмму. Хорошо, что Колька не совсем пьяный. Правда, еле трактор завёл.
Бабушка поставила кипятить чайник, на стол расставила чашки с блюдцами, постаивла сахарницу и тарелку с только что приготовленными пирожками. Надо отдать бабушке должное, пирожки она готовила превкусные. Они были с разной начинкой: и с вареньем, и с луком с яйцом, и картошкой, и мясом. Её пирожки можно было есть и есть, ты уже набил живот до предела, а всё тянешься за новым пирожком — такие они были вкусными. Что мы старухи? Разве ж тебе с нами интересно? А теперь Аня, внучка бабы Веры, приедет. Вот, будет с кем дружить.
А с девчонкой, какая дружба? Им бы только поболтать да посмеяться, да в платья наряжаться. Тебе уж шестнадцатый год идёт. Скоро совсем взрослым будешь. Семьёй обзоводиться надо. А разве с другом семью заводят? Нет, тут девушка нужна. Да, чтоб хорошая, скромная и заботливая.
Ведь, жил же я так до сих пор.
Взгляд парня был весьма дерзким, словно это был не ученик N класса, а кто-то другой. Белесый паренёк стал пошло улыбаться и гладить нежную женскую ножку, проводя спичками пальчиками по бёдрам под подолом юбки женщины.
Он видел в её слегка уставшем лице, ту женскую страсть амозонки, способной на безудержный секс. Аккуратный овал лица и словно с журналов моды стильное каре, которое так великолепно подчёркивало всю независимость и одновременную нежность Ирины Михайловны, сводила с ума паренька. Ей нравилось то, что делал ушлый Федя, нравилось душой, сердцем и мокрой писей, из которой сочился сказочный, женский мёд.
Женщина дрожала словно осиновый лист, ей так хотелось этого, но разум по прежнему сковывал её в любви однако тело, словно лакмусовая бумага проговаривала "Я хочу секса" — Неужели я сделаю это? Мысли капали ей на голову, как весенняя капель, в набирающем от секса воздухе. Ирина Михайловна, оглядывая класс, стулья и парты, видя "Школьное Царство", где она, словно последний луч солнца в пучине безмолвной тьмы, борется за свой свет.
Тень на доске, словно женщина, вставшая делать минет, похотливо и так по-наглому смотрела на Ирину. Женщина схватила руку Феди и прижала к своей аккуратной груди, а затем нежно поцеловала паренька. Их поцелуй был сравним с огнем, сжигающим всё вокруг.
Светлые локоны волос прикасались к прыщавому лицу Феди. Спёртое дыхание так и сочилось из двух организмов, заражённых страстью. Федя стал смелеть и уже сильнее сдавливать груди Ирины, а женщина прикасалась ласковой ладонью матери в самые "укромные" места парня.
Из штанов вырастал холмик, который так нежно ощущала Ирина Михайловна своей рукой.
В студии было двое - Олег и фотограф - совсем молодой мальчишка лет двадцати. Для начала ей предложили присесть и Олег показал Лиде свои изда-ния. Увидев фотоснимки в них, Лида сразу пришла в за-мешательство. Конечно, моя бедная наивная жена ожида-ла совсем другого. Ей казалось, что сниматься она будет в купальнике, ну, в крайнем случае , в каком-нибудь изящ-ном красивом белье... Ну, в крайнем случае, она, мыслен-но зажмуриваясь, думала о том, что придется сниматься и обнаженной, но в такой примерно позе, в какой запечат-лена скульптором Венера Милосская. Но то, что она увидела на предложенных снимках, потрясло ее. Никогда ничего подобного Лида, конечно, не видела.
Если бы ей показали все это сразу, еще при первом разговоре, она без колебаний бы отказалась. Но теперь... Теперь она сидела одна в студии с двумя мужчинами и боялась от смущения поднять глаза. Глупо было согла-шаться, но глупее было бы сейчас отказываться. Уже все обсуждено с мужем, уже она принарядилась, и вообще все утро собиралась. Да и вообще... Заметив ее смущение, Олег предложил выпить за зна-комство. Коньяка было довольно много, да еще к этому прибавилось волнение от непривычной обстановки и ситу-ации, так что Лида от трех рюмочек несколько опьянела. И тут пришло время начать пробы.
Лиде предложили пройти за ширму и раздеться. Она сделала это не без внутреннего содрогания. Когда она со-вершенно голая стояла за ширмой, к ней подошел Олег и протянул сверток. В свертке было белье, которого Лида никогда раньше не видела. Она надела это на себя. Тончайшие розовые трусики, со всех сторон окаймленные кружевами, пред-ставляли скорее предмет открытия и возбуждения, чем обратное. Трусики были не только совершенно прозрач-ные, но и очень маленькие, так что все тело, попа были явно видны. Было ясно, что такое белье специально пред-назначено для соблазнения. Точно таким же был и бюст-гальтер.
Он представлял собой тонкую полоску материи тоже с кружевами, и полная грудь моей жены буквально вываливалась наружу. Бюстгальтер закрывал только со-ски. Вот в таком виде Лида и предстала перед двумя муж-чинами. Тогда и начались собственно фото пробы. Снача-ла Лиду снимали стоя, потом с разных сторон. На каком-то этапе ей дали выпить еще, так что голова, начала кружиться. Ей велели лечь на широкую кушетку. Снимали так, лежа. Лида плохо потом помнила последовательность событий.
Все перед ее глазами плыло от на-пряжения и волнения. Олег попросил ее встать на четвереньки. Она повиновалась и, чуть обернувшись, увидела, что фотограф сзади в упор снимает ее оттопыренную попку, еле прикрытую подобием трусиков. Клиши, безусловно, являются частью реальности, но ситуация на местах показывает гораздо более дифференцированную картину. Мужчины, которые страдают от сексуального насилия , могут путешествовать самостоятельно или участвовать в организованном туре всемирной сети педофилов. Между тем также известны случаи жестокого обращения с мужчинами и женщинами. Они являются обычными педофилами, которые также перемещаются в отдаленные страны из-за растущего негодования, когда рынок детей чрезвычайно доступен, и они могут чувствовать себя в безопасности от уголовного преследования даже в самых жестоких сексуальных практиках. Съемка, видимо, была в самом разгаре, и Лида уже стала несколько привыкать ко всему, когда ее попросили лечь навзничь и раскинуть ноги, согнув их в коленях. Она сделала это, и в таком виде ее тоже снимали.
Она лежала на кушетке, замирая от волнения и тревоги. Лежать вот так, в такой позе, раскрывшись и призывно раскинув ко-ленки, как бы приглашая воспользоваться собой... Это приводило Лиду в ужасное волнение. Она чувствовала трепет, когда рука Олега касалась ее обнаженного тела, чтобы придать законченность какой-либо позе. А Олег постоянно касался ее, и это, кроме смущения, рождало в ней много других чувств. Конечно, этого она мне в первый раз не сказала, но я и сам способен кое о чем догадаться. Тем более, после всего, что произошло после, очень не трудно реконструировать события... Фотограф при этом терпеливо ждал с камерой в руках, вероятно, привыкнув уже к подобным сценам. Теперь, добившись главного, ради чего, собственно, все и началось, оба мужчины стали распоряжаться актив-нее.
Лидочке не оставалось ничего другого, как, оставшись совсем без трусиков, становиться раком на кушетке и под-ставлять свои обнаженные прелести под фотокамеру. По-том она вновь лежала навзничь и фотограф, наклонив-шись, в упор снимал се подставленное влагалище. Лида при этом мелко дрожала. Она начинала дрожать сильнее, когда Олег брал ее руками за попку, за полные ляжки, раздвигал ее коленки, ставил в нужную позу. После всего этого, Лиде велели встать и натянуть на себя черные чулки. Она сделала это и, мельком взглянув на себя в большом зеркале, висевшем тут же, поразилась тому, какое непристойное зрелище она собой представля-ет. Голая женщина с красивым телом , и единственной одеждой на ней являются тонкие черные чулочки, резко контрастирующие с белизной ее кожи, да еще красные туфельки, которые она надела дома и которые ей разре-шили не снимать. Чувство неловкости усиливалось еще тем, что она была голая одна с двумя одетыми мужчинами. Кстати, по ходу дела, она заметила, что оба мужчины - Олег и фотограф-мальчик, и не думали скрывать своего восхищения ее телом.
Выставленное на показ, на обозрение, да еще в непри-стойных полунарядах, или совсем голос, да еще раскоря-ченное в различных позах, ее тело действительно дейст-вовало возбуждающе. Оба мужчины переглядывались, а Олег даже одобрительно пощелкивал языком. Особенно полное замешательство охватило Лиду, когда после очередного удачного кадра, когда она особенно старательно прогнулась, стоя раком и выпятила все свои прелести наружу, Олег чмокнул губами и произнес: "Молодец, Лидочка". При этом он сопроводил одобрительные слова поощри-тельным шлепком по отставленному голому за-ду... Лида при этом не смогла сохранить даже ви-димость спокойствия. Она побагровела и застона-ла от стыда, опустив голову. Но долго стыдиться ей не дали, потому что тут же велели сменить позу и встать в другую. Что и пришлось ей немедленно сделать. Все это время ей иногда, но регулярно давали выпить рюмочку коньяку.
Сначала это как-то обставля-лось, например, словами о том, что необходимо еще раз выпить за знакомство, или нужно согреться, потому что в комнате холодно. Потом уже и эти слова не говорились, а после очередной серии снимков, перед тем, как сделать следующую - еще более откровенную и бесстыдную, Ли-де подносили рюмочку. И она пила ее... Когда фото пробы закончились, Лида опять ушла за ширмы и оделась. Олег сказал ей, чтобы она пришла по-слезавтра, когда будут готовы снимки. После этого моя жена, все еще чувствуя себя как бы раздетой и ощущая на своем теле цепкие пальцы Олега, щупавшие ее, вышла из студии. Обо всех своих ощущениях Лида мне в тот день не говорила. Просто тогда я все это чувствовал в ее голосе, в ее интонациях. Иногда, в какие-то моменты ее рассказа, когда Лида вдруг запиналась и умолкала на полуслове, не договорив, я ощущал, как она вздрагивает и напрягается всем телом.
Иногда она во время рассказа, под воздейст-вием собственных воспоминаний и ощущений, рывком вцеплялась мне в рукав пиджака... Уговаривать Лиду больше не ходить туда было бы не-разумно. Ведь если она не пойдет - то тогда, значит, все, что было сегодня - напрасно. Лида уже совершенно точно не получит ни копейки. Значит, ей теперь все равно нужно послезавтра идти туда же, к Олегу, за результатом, и, может быть, гонораром. Поскольку говорить все это не было необходимости, мы ведь оба все и так прекрасно понимали, следующие два дня мы больше не возвращались к этой теме. Лида рано возвращалась из института, забирала из садика младшую дочку, гуляла с ней, играла. Потом возвращалась из школы старшая, потом приходил я, и таким образом, наши дни складывались так, что мы оба имели возможность делать вид, что говорить нам особо не о чем. При этом я постоянно ощущал тревогу, непонятные предчувствия.
Как выясни-лось, аналогично чувствовала себя и Лида. В назначенный день Лида опять отправилась по уже известному адресу. На этот раз я уже не пошел провожать ее. Я сказал, что очень занят. На самом деле это было не совсем так. Просто я не хотел больше чувствовать себя дураком, который сидит смирно на лавочке перед домом, в котором его жена лежит с раскинутыми ногами перед двумя боровами с фотокамерой... В тот вечер мне опять пришлось укладывать младшую дочь спать и помогать старшей готовить уроки на завтра. Когда они обе уже спали, довольно поздно, я услышал неуверенные повороты ключа в замке и, выйдя в прихо-жую, увидел Лиду на пороге нашей квартиры. Конечно, я несколько раз в жизни, за все годы нашего супружества видел ее пьяной...
Но дело в том, что в тот раз, когда все это случилось, она была пьяной совсем по-другому. Она была нехорошо пьяна. Нет, не то, чтобы слишком сильно. Нет, дело не в этом. Лида хитренько, исподлобья смотрела на меня и хихикала. Стыд, смуще-ние и пьяная бравада перемешались тогда в ее взоре. Та-кой я ее никогда раньше не видел. Когда Лида сбросила с себя туфли, и несколько раз, промахнувшись, повесила на вешалку свой плащ, она про-шла на кухню. Я предусмотрительно поставил на плиту чайник.
Я предвидел, что разговор наш будет не корот-ким... Она опять помолчала и сказала: "Но я до сих пор еще не пришла в себя. Не знаю, кто конкретно виноват в том, что случилось"... Мое сердце замерло, готовое при первом же следую-щем слове Лиды выскочить из груди. Я не понимаю". Таковы все женщины. У них всегда виноват во всем кто угодно, но только не они сами. Так же было и в этот раз. Сначала Лида позировала в белье, которое ей дали.
Потом она его сняла. Это было уже примерно час спустя после начала съемок. Только теперь, поскольку она уже прошла пробы и съемка была коммерческая, от нее потре-бовали, чтобы и выражение ее лица соответствовало при-нимаемым ею позам. То есть теперь на всех снимках Лида должна была игриво улыбаться. Сначала это у нее плохо получалось, но постепенно она стала втягиваться и при-выкать. В какой-то момент, когда Лида в очередной раз стояла на четвереньках перед фотокамерой, Олег подошел к ней и стал надавливать рукой на поясницу, требуя чтобы она как следует прогнулась. Она стала старательно прогибать-ся, и вдруг... Неожиданно Лида почувствовала какой-то инородный предмет в своем оттопыренном влагалище. Она поспешно дернулась и оглянулась.
При этом она уви-дела, что мужчина, одной рукой заставляя ее прогибаться, приблизил другую к ее заду и вставил свой палец ей прямо в промежность. При этом срамные губки послушно расши-рились, пропуская в себя руку Олега. Мужчина улыбался и приговаривал: "Вот так, умница, умница". Вместе с тем, следом за одним пальцем проник и другой. Постепенно вся ладонь оказалась внутри раскоря-чившейся Лиды. Внезапно, неожиданно для себя, моя же-на поняла, что рука мужчины потому так спокойно и безболезненно вошла в нее, что она была уже к этому готова. Ее влагалище уже самостоятельно увлажнилось. Значит, она уже "потекла", возбудившись предыдущими съемками в странных похотливых позах. Лида, впрочем, не успела подумать о том, как это некстати и как стыдно все получается.
Не успела потому, что на смену ворочающимся в ней пальцам, пришел длин-ный и твердый фаллос мужчины. Он вошел в нее почти незаметно, но когда добрался до глубины моей жены, она почувствовала всю его мощь. Лида сначала закричала и постаралась избавиться от влезшего в нее не прошенного гостя, но ей это не удалось. Ей не удалось спрыгнуть с длинного фаллоса, вторгшегося в нее и сразу начавшего шуровать в ее бедном разгорячен-ном влагалище. Олег стоял сзади нее на коленях и медленными рит-мичными движениями загонял в нее свое орудие. Очень скоро Лида перестала возмущенно кричать. Во-первых, это было совершенно бессмысленно, а во-вторых, она по-чувствовала непреодолимое томление. Нет, конечно, ничего подобного она и в мыслях прежде не допускала. Если бы ей еще час назад сказали о том, что не исключена такая возможность, она никогда бы этому не поверила.
Но теперь, когда реальный фаллос раздирал ее влагалище, по-хозяйски ходя взад и вперед, она внезап-но смирилась с происшедшим. Очень медленно, но неотвратимо, стал приближаться оргазм. Это стало тем более вероятным, когда Олег просу-нул руку под ее животом и начал мять ее висящие беспо-мощно груди, покручивая соски, вытягивая их. Особенно стыдным было то, что все это происходило не в интимной обстановке, а прямо посреди большой студии, на стоящем прямо пол яркой лампой диване, да еще под взглядом фотографа, который перестал снимать и теперь просто смотрел, как Лида дергается, насаженная на член мужчины. При этом она мучительно вздрагивала при каждом ударе, которые сыпались на ее матку, трясла го-ловой и громко стонала. Лида всегда стонала при сношении от страсти, я знал это хорошо. И теперь мог отчетливо представить себе, как все это происходило. Когда она в первый раз кончила, ее охватил ужасный стыд. Она содрогалась от охватившего ее вожделения и от стыда, и от того, что не смогла это скрыть, и теперь оба мужчины, спокойно насмехаясь над ней, наблюдают, как она - бедная глупенькая женщина, раскорячившись пе-ред мужчиной, кончает от удовольствия.
Но на этом еще ничего не закончилось. Хотя Олег и недолго сам с ней занимался, и вскоре его самого посетил оргазм, и он оставил ее. Ненадолго Лиду оставили в покое. Съемка прервалась. Оба мужчины - Олег и фотограф - совершенно спокойно, как будто ничего особенного не случилось, сели пить баночное пиво. Лида же сидела одна на диване, где ее оставили совершенно голую и оттраханную, и смотрела перед собой. Ее не особенно удивляло полное равнодушие обоих мужчин к тому, что произошло. Ей было понятно теперь, что все это - заранее продуманная программа, в которой не может быть исключений. То, что сейчас произошло, и должно было обязательно произойти, и никак иначе собы-тия и не могли разворачиваться.
Она, конечно, была дале-ко не первой на этом диване, да и вообще в "творческой" жизни Олега. А фотограф, как верный исполнитель и со-ратник, несомненно, видел подобные сцены уже не раз за свою молодую жизнь. Лиде также пришло в голову, что все молодые женщины, которых она видела позирующими на страницах показанных ей газет, также отдавались Олегу. Лиде дали сигарету и налили коньяку. Она сидела и пила коньяк в полной прострации от того, что с ней про-изошло. Но, как выяснилось, у Олега были совсем иные планы на нее. Через минут десять раздался звонок в дверь, и Олег пошел открывать.
К этому она привыкла и теперь уже на это её обсалютно наплевать, но одно не даёт ей покоя: на неё ни обратил внимания ни один парень и конечно её это очень сильно задевало! Особенно если учесть что я-её дваюродная сестра и ко мне часто подьябывают парни! Один раз я взяла её в свою компанию, но заранее предупредила что над ней будут угорать.
Она сказала мне что это вполне возможно, но обещала не обижаться. Когда мы приехали на улицу Дудина, где собирается наша компания, на лавочке у дома сидело человек 8, 2 девчёнки Надя и Валя и 6 парней, среди которых был и мой парень. Я поздоровалась со всеми, а Лена даже рта не... Я расскажу вам историю о том, как я развратил девушку и что из этого получилось. Со Светкой я познакомился в спортивном лагере на берегу озера О. Нас туда загнали повышать наши спортивные рекорды, а заодно и отдохнуть на лоне природы. Собралось там аж четыре отряда разной специализации. Наш отряд был сплошь из бегунов, был отряд гимнасток, пловцов и сборная солянка из оставшихся видов спорта. Светка была гимнасткой. Вообще-то о гимнастках сложилось такое представление, что это "худосочные глисты в скафандрах", которые с легкостью закинут ногу за голову и при этом "доска двадцатка" в профиль.
Светка была не такой. В свои 16-ть лет она выглядела просто загляденье. Среднего роста, грудь второго размера, узкая талия, упругая попка, стройные ножки. В общем все был... Тетя Люся удалилась в ванну. Я оперся спиной на стену и уселся по-турецки. Киря же, подложив руки под голову, улегся на матрац. Никакого стеснения и робости мы не испытывали да и глупо это было бы: стеснять-ся после того, что произошло. Киря задумчиво рассматривала серый пото-лок, я же слушал шум воды и ожидал этого самого "продолжения экспери-ментов". Из ванной слышался шум воды, я живо представил, как сейчас тетя Люся смывает с себя остатки семени, готовясь преподать нам оче-редной "урок".
Секс-догонялки подростков на выпускном вечере
А потом мы эти снимки и эту газету никогда в нашем тихом городке и не увидим... Обо всей этой истории можно будет забыть и только иногда наедине друг с другом со смехом вспоминать, с какой легкостью Лида заработала шестьдесят тысяч за два дня. Итак, мы посмеялись, и Лида нежно обняла меня перед тем, как мы отправились в спальню: "И не думай ни о чем таком, пожалуйста. Ведь именно так все сейчас и живут. Деньги не пахнут. А ты для меня - единственный и я ни на кого даже и не посмотрю, будь все окружающие одеты в лайку и шелк с ног до головы"... Таких слов от жены я, конечно, ожидал и теперь, услышав их, окончательно удостоверился в том, что при-нял правильное решение, не вступив в спор с ней и не запретив связываться с фотосъемками. В назначенный день, а это было в воскресенье, я про-водил Лиду в назначенное место. Олег по телефону попро-сил мою жену прийти для пробных съемок к двенадцати часам по указанному адресу.
Там располагалась студия фотографа, который на него работал. Мы с Лидой решили, что пробная съемка продлится не больше полутора-двух часов, и все это время я подожду Лиду на лавочке в сквере напротив указанного дома. Тем более что погода была хорошая, и посидеть в сквере не каждый день удается... Ярко-красное платье жены мелькнуло в парадной дома, и я остался один. Почти сразу я пожалел, что не захва-тил что-нибудь почитать. Дело в том, что деньги деньга-ми, и здравый смысл - здравым смыслом, но согласитесь, просто так сидеть на лавочке и размышлять о том, что в это самое время твоя жена вертит голым залом перед фо-токамерой - это довольно глупое занятие. Я уже успел пожалеть, что вообще пошел ее провожать. А что толку?
Ведь все равно я здесь, а Лида - там. Все равно я там не присутствую... Вот обо всем этом я и размышлял, пока сидел на ска-меечке. А еще попутно я вспомнил о том, чему сразу не придал никакого значения, не заметил... Мне вспомни-лось, как час назад моя Лида собиралась идти сюда. Я ждал ее, а она одевалась и вообще приводила себя в порядок. Мне вспомнилось, с какой тщательностью она выбирала тонкое нижнее белье, как медленно, будто в нерешитель-ности натягивала на свое белое тело трусики, потом лиф-чик, как при этом оглаживала себя по бедрам, любовалась своим отражением в зеркале. Потом она долго выбирала платье, причесывалась и уж совсем замучила меня ожида-нием, когда накладывала макияж.
Все это проделывалось с таким усердием и какой-то замедленностью. Лида как бы хотела идти и не хотела, будто, раздумывала о чем-то в нерешительности, будто предчувствовала что-то... Тогда я не обратил на это внимание, а сейчас прокру-чивал в своем мозгу все это и понимал, насколько моя жена была смущена и взволнована предстоящими съемками в качестве фотомодели. Между тем прошел час, потом полтора, и, наконец, два. Больше я не мог томиться ожиданием и неизвестно-стью. Я встал и направился к дому. На втором этаже я нашел квартиру с нужным номером и позвонил. Через несколько минут дверь открылась и на пороге я увидел мужчину лет тридцати с небольшим.
Судя по описаниям, это и был Олег. Действительно, выглядел он вполне импозантно. На нем была легкая кожаная куртка ярко-рыжего цвета, по-лосатые брюки и дорогая английская рубашка с расстегну-тым воротником. Он вопросительно посмотрел на меня. Потом, когда я сказал, что хотел бы узнать, долго ли мне еще ждать мою жену, он улыбнулся дружелюбно и вежли-во сказал, что осталось ждать буквально несколько минут. При этом он все равно не предложил мне войти, а сказав только, что Лида вот-вот освободится, захлопнул дверь. Мне не оставалось ничего другого, как ждать. Между тем, Олег меня не обманул, и спустя двадцать минут, когда я уже опять начал нервничать, в подъезде мелькнуло красное знакомое платье и Лида уже подходи-ла ко мне.
В тот момент я сразу заметил, что теперь ее смущение стало совершенно явственным. Лида была вся пунцовая от румянца, залившего ее лицо. Она взяла ме-ня под руку, и мы пошли по улице. Как обеща-ли". Тут я почувствовал, что от моей жены пахнет спиртным. Меня это неприятно удивило. Никогда Лида не была склонна пить днем, тем более в неподходящей ком-пании. Этого я не ожидал.
Хотя, в такой ситуации, чего я вообще ожидал? Они хотели, чтобы я расслабилась. Это действительно было необходимо. Ничего страшного не произошло. Просто все не так, как я ожидала. Но, наверное, так, как ожидаешь, и не бывает никогда". Постепенно, пока мы шли домой, я выудил из Лиды всю информацию. В студии было двое - Олег и фотограф - совсем молодой мальчишка лет двадцати.
Для начала ей предложили присесть и Олег показал Лиде свои изда-ния. Увидев фотоснимки в них, Лида сразу пришла в за-мешательство. Конечно, моя бедная наивная жена ожида-ла совсем другого. Ей казалось, что сниматься она будет в купальнике, ну, в крайнем случае , в каком-нибудь изящ-ном красивом белье... Ну, в крайнем случае, она, мыслен-но зажмуриваясь, думала о том, что придется сниматься и обнаженной, но в такой примерно позе, в какой запечат-лена скульптором Венера Милосская. Но то, что она увидела на предложенных снимках, потрясло ее. Никогда ничего подобного Лида, конечно, не видела. Если бы ей показали все это сразу, еще при первом разговоре, она без колебаний бы отказалась.
Но теперь... Теперь она сидела одна в студии с двумя мужчинами и боялась от смущения поднять глаза. Глупо было согла-шаться, но глупее было бы сейчас отказываться. Уже все обсуждено с мужем, уже она принарядилась, и вообще все утро собиралась. Да и вообще... Заметив ее смущение, Олег предложил выпить за зна-комство. Коньяка было довольно много, да еще к этому прибавилось волнение от непривычной обстановки и ситу-ации, так что Лида от трех рюмочек несколько опьянела. И тут пришло время начать пробы.
Лиде предложили пройти за ширму и раздеться. Она сделала это не без внутреннего содрогания. Когда она со-вершенно голая стояла за ширмой, к ней подошел Олег и протянул сверток. В свертке было белье, которого Лида никогда раньше не видела. Она надела это на себя. Тончайшие розовые трусики, со всех сторон окаймленные кружевами, пред-ставляли скорее предмет открытия и возбуждения, чем обратное. Трусики были не только совершенно прозрач-ные, но и очень маленькие, так что все тело, попа были явно видны. Было ясно, что такое белье специально пред-назначено для соблазнения.
Точно таким же был и бюст-гальтер. Он представлял собой тонкую полоску материи тоже с кружевами, и полная грудь моей жены буквально вываливалась наружу. Бюстгальтер закрывал только со-ски. Вот в таком виде Лида и предстала перед двумя муж-чинами. Тогда и начались собственно фото пробы. Снача-ла Лиду снимали стоя, потом с разных сторон. На каком-то этапе ей дали выпить еще, так что голова, начала кружиться. Ей велели лечь на широкую кушетку.
Снимали так, лежа. Лида плохо потом помнила последовательность событий. Все перед ее глазами плыло от на-пряжения и волнения. Олег попросил ее встать на четвереньки. Она повиновалась и, чуть обернувшись, увидела, что фотограф сзади в упор снимает ее оттопыренную попку, еле прикрытую подобием трусиков. Клиши, безусловно, являются частью реальности, но ситуация на местах показывает гораздо более дифференцированную картину. Мужчины, которые страдают от сексуального насилия , могут путешествовать самостоятельно или участвовать в организованном туре всемирной сети педофилов. Между тем также известны случаи жестокого обращения с мужчинами и женщинами.
Они являются обычными педофилами, которые также перемещаются в отдаленные страны из-за растущего негодования, когда рынок детей чрезвычайно доступен, и они могут чувствовать себя в безопасности от уголовного преследования даже в самых жестоких сексуальных практиках. Съемка, видимо, была в самом разгаре, и Лида уже стала несколько привыкать ко всему, когда ее попросили лечь навзничь и раскинуть ноги, согнув их в коленях. Она сделала это, и в таком виде ее тоже снимали. Она лежала на кушетке, замирая от волнения и тревоги. Лежать вот так, в такой позе, раскрывшись и призывно раскинув ко-ленки, как бы приглашая воспользоваться собой... Это приводило Лиду в ужасное волнение. Она чувствовала трепет, когда рука Олега касалась ее обнаженного тела, чтобы придать законченность какой-либо позе. А Олег постоянно касался ее, и это, кроме смущения, рождало в ней много других чувств.
Конечно, этого она мне в первый раз не сказала, но я и сам способен кое о чем догадаться. Тем более, после всего, что произошло после, очень не трудно реконструировать события... Фотограф при этом терпеливо ждал с камерой в руках, вероятно, привыкнув уже к подобным сценам. Теперь, добившись главного, ради чего, собственно, все и началось, оба мужчины стали распоряжаться актив-нее. Лидочке не оставалось ничего другого, как, оставшись совсем без трусиков, становиться раком на кушетке и под-ставлять свои обнаженные прелести под фотокамеру. По-том она вновь лежала навзничь и фотограф, наклонив-шись, в упор снимал се подставленное влагалище. Лида при этом мелко дрожала. Она начинала дрожать сильнее, когда Олег брал ее руками за попку, за полные ляжки, раздвигал ее коленки, ставил в нужную позу.
После всего этого, Лиде велели встать и натянуть на себя черные чулки. Она сделала это и, мельком взглянув на себя в большом зеркале, висевшем тут же, поразилась тому, какое непристойное зрелище она собой представля-ет. Голая женщина с красивым телом , и единственной одеждой на ней являются тонкие черные чулочки, резко контрастирующие с белизной ее кожи, да еще красные туфельки, которые она надела дома и которые ей разре-шили не снимать. Чувство неловкости усиливалось еще тем, что она была голая одна с двумя одетыми мужчинами. Кстати, по ходу дела, она заметила, что оба мужчины - Олег и фотограф-мальчик, и не думали скрывать своего восхищения ее телом. Выставленное на показ, на обозрение, да еще в непри-стойных полунарядах, или совсем голос, да еще раскоря-ченное в различных позах, ее тело действительно дейст-вовало возбуждающе. Оба мужчины переглядывались, а Олег даже одобрительно пощелкивал языком. Особенно полное замешательство охватило Лиду, когда после очередного удачного кадра, когда она особенно старательно прогнулась, стоя раком и выпятила все свои прелести наружу, Олег чмокнул губами и произнес: "Молодец, Лидочка".
При этом он сопроводил одобрительные слова поощри-тельным шлепком по отставленному голому за-ду... Лида при этом не смогла сохранить даже ви-димость спокойствия. Она побагровела и застона-ла от стыда, опустив голову. Но долго стыдиться ей не дали, потому что тут же велели сменить позу и встать в другую. Что и пришлось ей немедленно сделать. Все это время ей иногда, но регулярно давали выпить рюмочку коньяку. Сначала это как-то обставля-лось, например, словами о том, что необходимо еще раз выпить за знакомство, или нужно согреться, потому что в комнате холодно. Потом уже и эти слова не говорились, а после очередной серии снимков, перед тем, как сделать следующую - еще более откровенную и бесстыдную, Ли-де подносили рюмочку.
И она пила ее... Когда фото пробы закончились, Лида опять ушла за ширмы и оделась. Олег сказал ей, чтобы она пришла по-слезавтра, когда будут готовы снимки. После этого моя жена, все еще чувствуя себя как бы раздетой и ощущая на своем теле цепкие пальцы Олега, щупавшие ее, вышла из студии. Обо всех своих ощущениях Лида мне в тот день не говорила. Просто тогда я все это чувствовал в ее голосе, в ее интонациях. Иногда, в какие-то моменты ее рассказа, когда Лида вдруг запиналась и умолкала на полуслове, не договорив, я ощущал, как она вздрагивает и напрягается всем телом. Иногда она во время рассказа, под воздейст-вием собственных воспоминаний и ощущений, рывком вцеплялась мне в рукав пиджака...
Уговаривать Лиду больше не ходить туда было бы не-разумно. Ведь если она не пойдет - то тогда, значит, все, что было сегодня - напрасно. Лида уже совершенно точно не получит ни копейки. Значит, ей теперь все равно нужно послезавтра идти туда же, к Олегу, за результатом, и, может быть, гонораром. Поскольку говорить все это не было необходимости, мы ведь оба все и так прекрасно понимали, следующие два дня мы больше не возвращались к этой теме. Лида рано возвращалась из института, забирала из садика младшую дочку, гуляла с ней, играла. Потом возвращалась из школы старшая, потом приходил я, и таким образом, наши дни складывались так, что мы оба имели возможность делать вид, что говорить нам особо не о чем. При этом я постоянно ощущал тревогу, непонятные предчувствия.
Как выясни-лось, аналогично чувствовала себя и Лида. В назначенный день Лида опять отправилась по уже известному адресу. На этот раз я уже не пошел провожать ее. Я сказал, что очень занят. На самом деле это было не совсем так. Просто я не хотел больше чувствовать себя дураком, который сидит смирно на лавочке перед домом, в котором его жена лежит с раскинутыми ногами перед двумя боровами с фотокамерой... В тот вечер мне опять пришлось укладывать младшую дочь спать и помогать старшей готовить уроки на завтра. Когда они обе уже спали, довольно поздно, я услышал неуверенные повороты ключа в замке и, выйдя в прихо-жую, увидел Лиду на пороге нашей квартиры.
Конечно, я несколько раз в жизни, за все годы нашего супружества видел ее пьяной... Но дело в том, что в тот раз, когда все это случилось, она была пьяной совсем по-другому. Она была нехорошо пьяна. Нет, не то, чтобы слишком сильно. Нет, дело не в этом. Лида хитренько, исподлобья смотрела на меня и хихикала. Стыд, смуще-ние и пьяная бравада перемешались тогда в ее взоре. Та-кой я ее никогда раньше не видел.
Когда Лида сбросила с себя туфли, и несколько раз, промахнувшись, повесила на вешалку свой плащ, она про-шла на кухню. Я предусмотрительно поставил на плиту чайник. Я предвидел, что разговор наш будет не корот-ким... Она опять помолчала и сказала: "Но я до сих пор еще не пришла в себя. Не знаю, кто конкретно виноват в том, что случилось"... Мое сердце замерло, готовое при первом же следую-щем слове Лиды выскочить из груди. Я не понимаю".
Поверь, тебе просто стоит расслабиться, тогда больно не будет. Тебе предстоит провести самую невероятную ночь твоей жизни. Все были уже давно готовы и только ждали отмашки, поэтому, получив ее, приступили немедля. Они за считанные секунды содрали с нее верхнюю одежду, оставив ее в красивом черном белье, которое она надела по случаю своего дня рождения. Мальчики все уже давно были готовы как по команде "Смирно! Их уже почти взрослые члены стояли дыбом, гордо возвышаясь над гладко выбритыми лобками и яичками. У всех присутствующих не было ни одного волоска от бровей и до самых кончиков ног. Девочки так же разделись до гола, демонстрируя всем свои перелести и не упускали возможности как бы случайно потереться ими об тела парней в толпе. Остатки одежды были только на беззащитной, скованной Лейле. Спустя еще несколько секунд и она была уже голышом. Лейла действительно нагладко выбрила киску перед днем рождения, ей всегда нравилось когда между ног гладко. Как обычно? Лейла, услышав это, задергалась и замычала, но все было безуспешно. К ней подошло несколько парней и начали умело массировать ей клитор, переодически спукаясь ниже ко входу во влагалище, мять ее груди. Лейла не могла поверить в то, что с ней происходит. В ней боролись два чувства: ее гордость и безмерная накатившая на нее похоть, какой она раньше никогда не испытывала. Ей одновременно хотелось и провалиться сквозь землю, и быть оттраханной во все щели. Спустя пару минут таких ласк она уже вовсю сочилась соками. Он уперся в нее и, немного раздвинув губки своим членом, начал плавно погружаться в нее. Она почувствовала как его головка уперлась ей в плеву. Затем он обхватил ее попку двумя руками и резко притянул к себе, вогнав член на всю длину по самые яица.
Мальчик не ожидал, что оптика камеры способна так качественно отражать события на довольно большом расстоянии. От такой картины его смущение сменилось гомерическим смехом:... Твердая коричнавая масса начинает податливо таять во рту, наполняя его необыкновенно притягательным вкусом и запахом. Если в соседних кабинках никого нет, я даже смачно почавкиваю и причмокиваю. Член в эти моменты стоит столбом, по спине бегут приятные мурашки.
Я не стала знакомиться с ним первая, так как никогда этого в чате не делаю. Я написала сообщение не ему : «Как хорошо прийти домой и снять тяжелые туфли! Мы долго разговаривали и наконец-то он попросил у меня мой номер телефона. И, о, ужас!!!! По непонятной мне причине меня выкинуло из интернета и я больше не могла туда зайти! Но я нашла и устранила причину этого разрыва и зашла туда заново, но его там уже не было. Я оставила на его нике сообщение с номером моего телефона и написала, что мне он может звонить только до 22:00. И вот наступил следующий день, полный ожидания. В 21:55 я слышу телефонный звонок, поднимаю трубку: «Алло! И с нетерпением жду его голос. И я его услышала: «Алеся? Это были самые счастливые минуты в моей, ничем не выделяющейся жизни. Мы проговорили 1 час. Я не спросила его телефон, потому что знала, что увижу его в чате. Так и произошло. Я отослала ему свою фотографию. И после того, как он ее увидел, он написал: «Круто!
Пожаловаться на рассказ
- Найдены истории: «Подростки» – Читать
- Первый танец и первый поцелуй
- Подростки. Секс рассказы и эротические истории. Откровенные фантазии о сексе
- Читать книгу: «Их первый мужчина. Рассказы про первый раз…»
- «Прижал меня к стене и попытался раздеть». Школьницы — о домогательствах ровесников
- Детство Никиты Петровича
Подростки. Секс рассказы и эротические истории. Откровенные фантазии о сексе
А так советую не влезть в личные дела, не заставляйте свою дочь чувствовать унижённой в том что её мать узнала что дочь читает эротические рассказы. Эту историю я услышала от коллеги по работе, недавно возвратившейся в наши ряды из отпуска. Далее последует рассказ с ее слов. Охотник за духами Интимные истории. Порно рассказы и эротические истории про секс с молодыми.
Тех. поддержка
- Рассказ про любовь из реальной жизни подростков
- САМАЯ СТРАШНАЯ ПОДРОСТКОВАЯ ИСТОРИЯ, О КОТОРОЙ НЕ ЗНАЮТ РОДИТЕЛИ
- Ни за что не отпускай ее
- Читать книгу: «Их первый мужчина. Рассказы про первый раз…»
- Эротические рассказы 10 лет. Эротические рассказы цветы жизни
- Девочка-апрель
Чудесные воспоминания юности
#ОтПодписчика. История полностью реальная. Поехала я в 2019 году в детский оздоровительный лагерь, мне тогда только 14 исполнилось. Мой отряд после дискотеки ушёл на второй ужин, а я все это время лежала у себя в комнате, умирая от головной боли. Алекс Эр, эротические истории. Alex Er, alex-erotoman@ Безусловно изменилось: давно уже не раздают подросткам подобные брошюры, по телевизору перестали "крутить" эти глупые и вредные фильмы, исчезли с улиц большие плакаты с радостными студентами твёрдо утверждающих, что секс должен быть.
Девочка-апрель
эротическая рассылка! это ежедневно самые крутые эротические фотографии от. Жгучее собрание порно рассказов про секс с молодыми. Читаем эротические истории о молоденьких девушках, первом сексуальном опыте и молодежных вечеринках. Безусловно изменилось: давно уже не раздают подросткам подобные брошюры, по телевизору перестали "крутить" эти глупые и вредные фильмы, исчезли с улиц большие плакаты с радостными студентами твёрдо утверждающих, что секс должен быть. 19, сохранений - 0. Присоединяйтесь к обсуждению или опубликуйте свой пост! 72 часа (рассказ). Желтый лист с черной веткой прощался.
Подростки. Секс рассказы и эротические истории. Откровенные фантазии о сексе
Через месяц, аккурат перед Новым годом, генеральный директор, Юрий Максимович, собирал всех руководителей на годовое итоговое совещание, которое как правило плавно перетекало в сауну и застолье на даче руководителя фирмы. В числе главных специалистов, помимо Ирины были исполнительный директор Александр Игоревич, коммерческий директор Антон Николаевич, финансовый директор и руководитель Ирины, Павел Иванович и директор по персоналу Георгий Сергеевич. Отказаться от мероприятия Ирина не могла, да и в свете нового назначения, считала, что ей молодому руководителю, следует как можно быстрее набирать не только профессиональный опыт, но и налаживать неформальные связи с коллегами-руководителями.
Он долго выезжал. Поэтому мы до поздна задержались.
Если Вы не против? А что это у Вас там стоит, - и Аня показала взглядом на насос. Сейчас надо отнести водозаборный шланг в реку. Не хотите пойти со мной?
Подождёте меня? Я сказал, что подожду. Анечка побежала переодевать платье, а я вернулся к насосу, чтобы распутать накрученный на него шланг. Я ещё не успел до конца раскрутить шланг, как услышал голос девушки: - Дима, а как к Вам зайти?
Я проводил девушку, она помогла мне распутать шланг, мы перекинули его через забор, вышли на улицу, обошли вокруг, схватили конец шланга и потащили его к реке. В деревне так красиво! А ещё есть здесь девочки и мальчики? Иногда приезжают гости к своим старикам, тогда бывают и мальчики и девочки, только ещё маленькие.
Наверно, Вам очень скучно? У меня есть, чем заняться. Только их надо ловить рано по утру, когда они на мелководье отогреваются на солнце. А сейчас можно их ловить?
Вода успела прогреться, и щурята теперь в глубине плавают. Только надо рано вставать. Мы подготовили насос, я включил мотор и вскоре пошла вода. Я показывал Ане, как надо поливать огород, как можно делать разную струю, и Аня выхватывала у меня шланг, пробовала сама.
Сначала у неё не очень получалось, она обрызгала водой не только своё сине-голубое платье, но и меня, вдобавок, но потом дело пошло лучше, и Аня сделала эту работу за меня. Поливая, огород, она смеялась, хохотала, её веселило это занятие, несколько раз она меня звала, чтобы показать, какую она сумела сделать интересную струю. Честно скажу, никогда я так весело не поливал огород, как с Аней. Потом мы полили огород бабы Веры, выключили насос, и уже обсохшие на солнце разошлись по своим бабушкам, позвавшим нас на завтрак.
И красивая девушка… Я ничего не ответил. После завтрака я нашёл тяпку и начал окучивать картофель, как ранее мы договоривались с бабушкой. Потом подключилась и бабушка. Но, силы у неё были не те, и я попросил её прервать работу, пообещав всё сделать сам.
А чтобы бабушка не чувствовала себя виноватой, я попросил испечь целую гору моих любимых блинчиков. Только тогда бабушка согласилась прекратить трудную для неё работу. Я окучил половину кустов картофеля, когда услышал голос Ани: - Дима, а мы тоже будем окучивать картошку… В деревне так заведено: стоит кому-то одному хозяину взяться за какую-то работу, особенно, если это касается огорода, то по его примеру поступают соседи, а потом соседи этих соседей и так далее по цепочке. Потому для меня уже давно не было удивительным, что вскоре вся деревня занялась окучиванием картофеля.
Сколько раз бывало, когда и моя бабушка говорила: «Вон, Никодимовна морковь прореживает…» - или: «А Лизавета кусты малины подвязывает…» - И мы принимались делать то же, что и наши соседи. В тот день, я мог дать голову на отсечение, что вскоре вся деревня занималась тем же, чем и я. Вместе с Аней и бабой Верой работа пошла веселее. Осознание того, что ты не один, а за забором, пусть на не твоём участке, работают соседи, воодушевляло.
Откуда-то появлялись дополнительные силы и желание работать. Иногда мы останавливались, чтобы передохнуть. Аня разгибала спину, хваталась за поясницу и морщилась от боли. Передохнув, мы снова принимались окучивать картофель.
Я раньше закончил свой участок. Правда, тоже еле разгибал спину, натёр небольшие мозоли, но это сущая ерунда, я даже не подавал виду, чтобы выглядеть по-геройски в глазах моей новой знакомой. Я перепрыгнул через забор, разделявший два участка, и присоединился к Ане и бабе Вере, чтобы помочь им быстрее закончить работу. Аня, непривычная к сельскому труду, быстро уставала, и мы с бабой Верой разрешали ей отдыхать.
Немного отдохнув, уставшая Аня, хоть через силу, но завершила начатое вместе с нами, хотя у неё очень болела поясница, мышцы рук и ног, и были натёрты мозоли. Мне понравилось поведение Ани, которая, несмотря на физическую усталость, мышечные боли и мозоли, не покинула нас, а вместе с нами завершила начатое дело. Вышла моя бабушка и сообщила, что напекла блинов, и пригласила нас отобедать. Баба Вера, охая, сказала, что с удовольствием попробовла бы блины, но у неё уже не осталось сил идти.
Блинов, действительно, была целая гора. Бабушка усадила нас с Аней за стол, подала чашки со свежезаваренным чаем, сметану, мёд и несколько баночек с разным вареньем, переложила примерно одну четверть горки блинов на другую тарелку и пошла к бабе Вере. Оставшись одни, мы принялись за блины. Аня попробовала их и с мёдом, и со сметаной, и с вареньем.
Больше всего ей понравилось есть блины с мёдом, а я не изменил своей привычке — поедал их со сметаной. Аня глянула на меня и рассмеялась. Как ты так можешь есть? Аня, неожиданно для меня, взяла со стола салфетку и протёрла мои губы.
Я взал очередной блин, скрутил его в трубочку и макнул в сметану. Что я и сделал. Аня снова рассмеялась, сказав: «Ты не исправим! Наевшись, мы продолжали сидеть за столом, а чтобы не скучать, я попросил Аню рассказать о Кубе.
Она рассказала, насколько Куба интересная и красивая страна. Мы, в основном, живём на территории посольства. Иногда были экскурсии. Мы ездили по революционным местам, посещали Музей революции, яхту «Гранма», на которой революционры высадились на острове, были в городах Сантьяго-де-Куба и Ольгино, а также на молодёжном слёте на острове Хувентуд.
Там красиво, но очень жарко. Настолько жарко, что вся одежда быстро становится мокрой от пота. Приходилось по нескольку раз за день переодеваться. Спасались только в комнатах, где стояли кондиционеры.
Кубинцы живут бедно. У них до сих пор карточная система. Всё, от еды, до ткани распределяется по нормам. Есть магазины, где можно что-нибудь купить за песо, но там очень высокие цены, мало кому из кубинцев по карману делать покупки в магазинах.
А ещё у них всё сладкое. Даже блюда из мяса, и те сладкие. Как-то мы с мамой купили торт. Такой красивый.
Но, корж совсем тоненький, а всё, что сверху — один крем. И сладкий-пресладкий. Мы просто срезали этот крем и выбросили, из-за приторности его невозможно было есть, а корж съели за чаем. Там и учусь.
Я оставила обессилевшего Хромкина под лестницей, а сама отправилась на поиски собственной жертвы. Пока шла, думала, кого хочу поймать и что хочу сделать. На ум приходили разные пошлые мыслишки — я была еще той извращенкой! Как можно тише я пробралась через темные коридоры колледжа и в одной из рекреаций увидела толпу своих одноклассников.
Увидев меня, они напряглись. Парни и девчонки врассыпную побежали от меня кто куда. Мне предстояло выбрать жертву, за которой гнаться. Я прекрасно понимала, что проще всего на своих высоченных шпильках мне будет поймать другую девушку в такой же неудобной обуви.
Я решила броситься за Ленкой, моей подружкой. Во-первых, я знала, что она плохо бегает. Во-вторых, она мне нравилась. Я уже давно поняла, что бисексуалка.
Подкатывала к Лене, даже напрямую намекала ей на сближение. Но подруга не поддавалась моим ухаживаниям. Поэтому сейчас я решила, что сегодня тот самый вечер, когда я смогу исполнить свою давнюю мечту. Я погналась за Леной.
Та бежала от меня в синем платье со стразами и глубоким вырезом от пола до бедра. Долго бежать не пришлось, потому что моя неуклюжая жертва стала спотыкаться. Я поймала подружку за руку, не дав ей упасть на пол, и тут же прижала ее к стене. Я бесцеремонно стала лапать подругу за грудь и попку, заставляя ее немного смутиться.
Потом я велела ей встать на колени. Ленке все же пришлось опуститься на коленки и залезть мне под юбку. Спустив с меня трусики, она уткнулась лицом в мою промежность и медленно стала работать язычком. Давно я мечтала ощутить этот язык в себе.
Я прижала руками голову подруги плотнее к своей киске и закатила глаза от удовольствия. Ни один парень так не лизал мне. Правильно говорят: девушки лучше делают куннилингус. Сказав это под моей юбкой, Лена продолжила свою работу.
Она лизала все быстрее и быстрее, а ее теплый влажный язычок проникал при этом все глубже и глубже. В отличие от секса с Мишкой, куни от любимой подружки возбуждал меня не на шутку. Я чувствовала, что мой клитор напрягся от безумного возбуждения. Думаю, Лена тоже ощутила это своим языком.
Моя киска потекла. Ласки почти отключили мой мозг, но в одну из секунд прозрения я увидела за ближайшим углом чью-то фигуру. Я пригляделась и поняла, что это Гена Токарев. Он не просто стоял, а наслаждался дрочкой, упиваясь лесбийской эротической сценой.
Достав через ширинку свой агрегат, он бесцеремонно надрачивал его. Наглец даже не вздрогнул, когда понял, что я его заметила. Он продолжил стоять и мастурбировать на нас с Леной. И я хорошо его понимала: намного лучше дрочить на живых девушек, чем на порно актрис.
У меня внезапно включились эксгибиционистские наклонности.
Я боюсь представить 0 61 Когда я лежал в больнице с переломом, познакомился 0 508 «Мисс Стил. Сегодня Вас ждёт необычный вечер. Все герои рассказов совершеннолетние! Сайт fapchan.
САМАЯ СТРАШНАЯ ПОДРОСТКОВАЯ ИСТОРИЯ, О КОТОРОЙ НЕ ЗНАЮТ РОДИТЕЛИ
За интимные отношения с подростками, не достигшими 16-ти лет, злоумышленнику может грозить до 4 лет лишения свободы. Мы это знали из рассказов тех, кто как-то умудрились сбежать из этих распределителей и детдомов. Я обычный подросток 16 лет и как все подростки, конечно, думаю и хочу секса.