Глава Санкт-Петербурга поздравил Мариинский театр с премьерой оперы «Итальянка в Алжире». Вечером он был доном Паскуале, а уже утром и днем следующего дня алжирским беем Мустафой в "Итальянке в Алжире". Сюжет оперы: итальянка Изабелла приезжает в Алжир, где томится ее жених в плену у местного правителя, который, увидев европейскую красавицу, мечтает заполучить ее в свой гарем и избавиться от надоевшей жены.
Постановку «Итальянка в Алжире» представили в Астане
| Билеты на оперу «Итальянка в Алжире» | В этот раз опера, которую первый раз следовало бы назвать Алжирский бей, стала соответствовать своему названию. |
| Итальянка в Алжире потрясла Астану | купить билеты на оперу в Москве. Расписание, содержание, фото, продолжительность Закажите билеты на |
Ария Изабеллы из оперы Россини Итальянка в Алжире
Принято считать, что «Итальянка в Алжире» — это такой совсем слабый, почти пародийный извод старинной turquerie, моды на турецкую экзотику, которая во времена создания оперы воспринималась, мол, как нечто отжившее. Купить билеты на оперу Итальянка в Алжире в Санкт-Петербурге, билеты по цене от 1200,00 руб. 29 апреля 2024 г. в 12.00, Мариинский театр Итальянка в Алжире, официальные электронные билеты на оперу на сайте Лондонский симфонический оркестр исполнил произведение Оливье Мессиана - «Т. Созданная в жанре буфф “Итальянка в Алжире” стала ярким олицетворением новаторства и авангардизма. «Итальянка в Алжире» отличается от привычного нам «Цирюльника» довольно многими чертами.
«ИТАЛЬЯНКА В АЛЖИРЕ»
Шахматный мотив — и так вполне явный — Писарев с Марголиным не боятся еще раз подчеркнуть при помощи стоящего в углу шахматного столика с маленькими фигурками. Постановщики словно напоминают нам: да не ищите вы ничего лишнего и иносказательного, все прозрачно! И… условно — никакого тебе дворца с его роскошными покоями, берега моря, корабля — всего того, что обозначено в ремарках композитора. Вся же необходимая оперная восточная роскошь без нее не обойтись!
В таком решении заключен один из самых плодотворных путей для сценического воплощения классической оперы. Он равноудален как от пыльной рутины оперного натурализма, так и от радикальной актуализации. Впрочем, об этом я уже неоднократно говорил в своих статьях.
Шахматы — это борьба, соревнование. В данном случае между условным Востоком и Западом, алжирским беем и пленённой им итальянкой, сердцем которой он вознамерился завладеть. Символичен вектор этой борьбы.
В 1-м акте, где «атакует» Восток, доминирует шахматная фигура с водруженным на ней исламским полумесяцем, во 2-м «реванш» берет Запад, олицетворяемый христианским крестом. Вся эта ситуация окрашена, разумеется, в чисто игровые комические тона в духе довольно распространенного в те времена фантастического представления о восточной экзотике, и абсолютно лишена конфликтной религиозной и политической подоплеки. Вот, по сути, и вся художественная концепция спектакля в ее общем виде.
Однако, здесь «дьявол кроется в деталях»! А детали весьма изобретательны и сосредоточены в основном там, где существует наилучшее поле для деятельности режиссера в опере без ущерба жанру — в пластике мизансцен, индивидуальной проработке типажей. Писарев здесь на редкость чуток по отношению к музыкальному материалу и певческой «физике» — результат получается впечатляющий!
Лишний раз убеждаешься, сколь благодатный материал имеется в музыке Россини. Именно в «Итальянке», в этой по словам того же Стендаля доведенной до совершенства опере-буфф, пожалуй, впервые в творчестве юного пезарского лебедя проявляется его поразительное мастерство в передаче музыкальными средствами динамики сюжетных ситуаций и настроений комического свойства. Разумеется, еще не настало время вердиевского драматизма, глубоких страстей и индивидуальных характеров, но и то, что сотворил Россини, уникально.
Спасибо режиссеру, что он не «подмял» всё это богатство под себя, а сумел, наоборот, проявить, и помочь раскрыться артистам, найдя для каждого образа и положения свои выразительные средства, не мешающие солистам в их главном предназначении — петь! В итоге на сцене можно было наблюдать ожившую музыку во всей ее вихревой энергии и стильности. Практически, каждый значимый жест артистов, их мимика, энергетика, ритмика передвижения по сцене и взаимодействие с партнерами были подчинены ей.
В чём Писареву очень помог режиссер по пластике Альберт Альберт. В этой круговерти все чувства, обуревающие героев, или, точнее, музыкальные знаки этих чувств выглядят естественно, что передается зрительному залу. Он наэлектризован и слушает затаив дыхание, весьма непосредственно реагируя на происходящее на сцене.
Опять хочется вспомнить Стендаля: «Я не знаю никакой другой музыки, которая бы так вот чисто физически на вас воздействовала». И действительно — вот напористая петушиная самоуверенность Мустафы, которой противостоят крадущиеся и прихотливые интонации кокетливой и расчетливой Изабеллы, а вот недотепа Таддео, мечущийся между ревностью и инстинктом самосохранения, и так далее. И на фоне комической вакханалии, вереницы искрометных гэгов и мини-скетчей чудесным островком лирики, подчас даже экспрессивной, но предусмотрительно сдобренной иронией, выглядит образ Линдора.
В прямом смысле слова — музыкальный театр! Стоит ли отягощать рецензию описанием конкретных примеров, подтверждающих все вышесказанное? Вряд ли.
Ну как перескажешь уморительные ужимки Мустафы, демонстрирующего свой обнаженный торс в духе культуризма, томно-плавные обольстительные повадки Изабеллы или забавные манипуляции Таддео с головными уборами. Повторюсь, слова здесь бессильны — надо смотреть. Кстати, я давно заметил, что писать рецензию на такого рода постановки — неблагодарное занятие.
Чем лучше спектакль, чем более он соответствует сущности подлинного оперного искусства, тем безнадежнее попытка рассказать о нём. И наоборот, то, что легко поддается всякого рода литературно-философским интерпретациям и спекуляциям, имеет к настоящей опере, в большинстве своем, мало отношения. Но на одной из деталей все-таки остановиться следует, ибо она наглядно демонстрирует удивительную восприимчивость и приверженность режиссера музыкальному материалу.
Речь пойдет о сравнении двух ансамблевых финалов оперы. После феерического септета 1-го акта финальный ансамбль 2-го выглядит в постановочном плане довольно куцым и вяловатым. Более того, может создаться впечатление, что Писарев просто не нашел здесь яркого решения — действие как бы прерывается на полуслове… Мне же видится в этом не режиссерская недоработка, а глубокий, прежде всего, музыкальный смысл.
Постановщик уловил довольно типичное свойство 2-х актных россиниевских опер буффа — заключительные вторые финалы в них совершенно иные по стилистике, нежели первые — более краткие, не такие искрометные и носят некий умиротворяющий итоговый характер.
Поначалу скромняга, поневоле готовый выполнять прихоти бея Мустафы и даже жениться на его жене Эльвире, затем, с появлением Изабеллы, Линдор преображается. Он предстает то как покоритель женских сердец, то как мастер интриг — особенно в последнем действии, когда предлагает Мустафе принять титул «Паппатачи» дословно с итальянского — «терпеливый муж» , и никогда не перечить прекрасной итальянке. Все эти нюансы мы ощущаем благодаря отточенной фразировке: филигранная техничность словно отступает на второй план перед образом, и каждая интонация у Миронова тембрально окрашена, в зависимости от смысла спетого слова. Именно этого — не техники как таковой, а осмысленности всех колоратур и кунштюков — не всегда хватало остальным участникам в целом крепкой труппы театра. Ну и конечно же проблемой оказались знаменитые темповые нарастания в кульминациях, за что Россини получил титул «синьор Крещендо». Вероятно, на каждом спектакле что-то получалось удачнее, что-то нет. На втором премьерном показе, крещендо в эффектном Септете из четвертой картины, где в головах героев звон колокольчика перемешивается с пушечной канонадой, певцы категорически не успевали за оркестром, усиливая комичность ситуации. Конечно, всегда ждешь идеальных исполнений, и они, поверьте, бывают.
Тем не менее, то, что осталось ощущение радости, выброса адреналина после общения с искрометной россиниевской музыкой, дорого стоит в наше время, больше ориентированное на негатив. Спектакль явно будет расти, а в июле нас ожидает новый состав, где Изабеллу споет Вероника Вяткина , а партию Линдора — не менее блистательный тенор Сергей Романовский, также возвращающийся к нам из-за границы. Делайте ставки, господа. Культура Опера любит погорячее 6 июня 2013, Сергей Коробков Лето пришло в Москву вместе с горячими оперными премьерами. С приходом в Театр Сац режиссера Георгия Исаакяна принципиальное изменение художественного курса — налицо. Будто в родительской библиотеке детям разрешили снять книги с некогда запретных полок. Просветительский пунктир, намеченный еще основательницей театра, превращается в четкий репертуарный курс. Слушать великую музыку, как и читать настоящую литературу, надобно с детства — кто бы спорил. Чтобы научиться есть вилкой и ножом, ребенку надо вложить их в руки.
Чтобы привить вкус к музыке — поставить однажды вместо затертого диска с колыбельными симфонию Бизе или сюиту из прокофьевской «Золушки». Главный мотив — коррида. Поле действия — арена. В центре — жизнь толпы, откуда режиссер выводит пару, с виду не примечательную. Вырванные из потока жизни и с ним нераздельные, Кармен и Хозе попадают в поле зрения так же, как завтра в нем окажутся Ромео и Джульетта, Фауст и Маргарита, Дон Жуан, Дон Кихот… Мифилогизированным персонажам человечества несть числа. Главное — читать книги, слушать партитуры, не запирать библиотеки на замки. Главный персонаж «Кармен» Исаакяна — «превосходная уличная толпа». Похожая на ту, о какой говорит доктор Дорн в «Чайке» Чехова. В толпе режиссер разглядывает персонажей: каждый — личность с собственной жизнью и своим сюжетом.
Как их различить? По тому, как умеют любить. И ненавидеть — тоже. Режиссер тщательно прорабатывает детали сюжета, избегая новомодных новаций. Ему важна история цыганки и солдата, какими их вывел Мериме и потом увидел Бизе. Дороже привычных театральных страстей здесь импульсы поступков, действий, конфликтов. Исторгнутые уличной толпой наружу, Кармен Надежды Бабинцевой и Хозе Руслана Юдина в заключительном дуэте не объясняются, а стараются понять друг друга. Вот-вот наступит мир, и поцелуй, с которым тянется к Хозе Кармен, не станет роковым и последним. Но с ударом навахи мир двоих рушится, а веселье толпы — продолжается.
Что цвет трагедии — белый, сегодняшние зрители узнают, когда снимут с полки другую книгу — «Фиесту» Эрнеста Хемингуэя. В Музтеатре на Большой Дмитровке тоже учат, но — взрослую аудиторию. Тому, что с детством уходит: умению жить и вписываться в окружающий мир, посматривая на себя со стороны. А, значит, не терять юмора и иронии, без коих «превосходная уличная толпа» темнеет, а жизнь разворачивается трагическим профилем. Их играющий с жизнью персонаж родом из оперетты и оперы-буффа. Здесь belcanto — что языковой диалект, замысловатые по фиоритурам ансамбли — как выражение национального характера, колоратурные украшательства — характеристики неунывающей души. В ход идут разнообразные кунштюки, превращающие трели в точные и точечные действия. По-балетному изящный Линдор Максим Миронов , с блеском разворачиваясь в лабиринтах выходной арии, отбивает ритм палубной шваброй; накачанные банщики оборачивают худосочного Мустафу Дмитрий Степанович шелковой простыней и обсушивают тремя парами рук его тело в пандан басовым вариациям; похожая на Коломбину из комедии масок Изабелла Елена Максимова переступает ножками по подушкам, расставляя акценты в своих вокализах. Навыки драматического режиссера Писарев переносит в мир большой оперы — как опыт игры в тему, персонаж, образ.
Пафос изгоняется самоиронией, сантимент — насмешкой, неистовая страсть — опереточной подтанцовкой. Не случайно главный сценографический образ «Итальянки» — шахматы, расчерченный в бело-черную клетку аванзанавес и планшет с высокими шахматными фигурами, напоминающими в закатном свете алжирские минареты. Под днищем одной окажется вписанный в круг итальянский флаг. Ровно в тот момент, когда Изабелла, «размахивая» голосом, как карбонарий — девизами, начнет призывать соплеменников к побегу, брошенную наземь фигуру восточного короля повернут к залу триколором «дна». Игра понарошку совсем не заслоняет собой титанического труда труппы, активно захватывающего лидерство на театральной карте Москвы. Превосходно срепетированная «Итальянка» сражает европейской выделкой и отменным музицированием. Виртуозные партии от Россини идут в зачет не только ангажированному из-за границ Максиму Миронову, но и «штатным» в Театре на Дмитровке Елене Максимовой, без смущения освоившей титульную партию, и Евгению Поликанину, расширившему образом Таддео свой и без того чемпионский диапазон. В Музыкальном театре им. Станиславского и Немировича-Данченко решили завершить сезон на радостной ноте.
В афише появилась комическая опера Россини в постановке Евгения Писарева. Худрук Театра им Пушкина и известный «комедийных дел мастер», в оперном жанре дебютант. Однако про первый блин комом речь не идет. После успеха на первых показах, «Итальянке» пророчат отличную кассу и почетное место в репертуаре МАМТа. Идеальную опера-буфф Россини с момента ее возникновения ждал успех. Правда, временный. Поскольку в 1813 году, во времена всеобщей войны с Наполеоном, она имела какой никакой, но все же агитационный характер. А после оказалась никому не нужна. По сюжету главная героиня — прекрасная итальянка Изабелла — попадает в плен к бею Мустафе.
Там же, в рабстве томится ее возлюбленный Линдор. Однако никакой мольбы или горьких слез, — гордая красавица обводит вокруг пальца тщеславного араба и удирает в родную Италию вместе с женихом и всеми соплеменниками заодно. О чем должны были задуматься зрители? Евгений Писарев лишил «Итальянку» патриотического пафоса, оставил один только анекдот. Надо ли говорить, что лучше него анекдоты никто не ставит. Публика пребывает в восторге, когда жеманничает Изабелла, завлекая в любовные сети придурковатого бея. Или когда этот самый бей крутит гигантскими усами и кого ни попадя грозится посадить на кол. Комические сценки сменяют одна другую, спектакль мчится к финалу быстро и уверенно. Солнечная и «утешительная» музыка Россини добавляет ему еще сто очков.
Увы, всё спеть, как надо, удается не всем. Вокал идеален только у приглашенного Максима Миронова партия Линдора, возлюбленного героини. Но по части драматических талантов труппа «Стасика» впереди планеты всей. Актерские удачи выглядят еще ярче на фоне остроумной сценографии Зиновия Марголина. Все происходящее сравнивается с партией в шахматы. Так, на сцене возникают гигантские шахматные фигуры заодно символизирующие католические шпили и турецкие минареты , а смысл оперы, укладывающийся во фразу «кто кого», становится совсем прозрачным. Надо отдать должное и художнику по костюмам — Виктории Севрюковой. Они получились на редкость яркими и смешными чего стоит только птичка в клетке вместо головного убора одной из восточных служанок. Расстарался и оркестр под управлением Феликса Коробова.
Очевидно, новую постановку в МАМТе уже! И какая бы критика не обрушилась на премьеру, это не будет иметь никакого значения. Идеальных спектаклей выходного дня в Москве катастрофически мало, а «Итальянка» Евгения Писарева, несомненно, один из них. Наконец-то столица обрела свою российскую сценическую версию россиниевского буффонного шедевра. Для этого понадобилось ждать ровно два века — мировая премьера оперы прошла 22 мая 1813 года в венецианском театре Сан Бенедетто. Наш замечательный оперный дом на Большой Дмитровке именно таким творческим актом отметил славный двухсотлетний юбилей опуса. Скажу более — нынче редко можно увидеть столь гармоничное и цельное действо, отвечающее глубинной сути оперного жанра в его неискаженном подлинном сиянии. И главное — надо все происходящим незримо витал россиниевский дух, которого, чего уж греха таить, отечественной оперной практике зачастую недостает. Секрет успеха данной постановки до крайности прост как идея, но весьма труден для реального воплощения.
В чем же он? Оперное искусство с его синтетическим характером — чрезвычайно хрупкая материя. Музыка, слово, театр, сценография, соотношение авторского замысла и индивидуальности интерпретаторов — все переплелось здесь, рождая чудо высшего художественного таинства. Стоит одной из оперных ипостасей «потянуть одеяло на себя» — все здание может рухнуть в одночасье. Отсюда и образная формула нынешнего успеха, вынесенная в заголовок статьи — всё на своём месте! И действительно, в спектакле Стасика явственно ощущается гармония всех составляющих синтетического оперного жанра и, главное, понимание их иерархии. Здесь доминирует музыкальная стихия, а театральность чутко следует ей, находя собственные и немалые художественные ресурсы, но не за счет экспансии на авторскую территорию, а исходя из внутренней логики жанра. Здесь сценография не претендует на самодовлеющее высказывание, как это часто бывает нынче, а находится в русле режиссерской концепции. Наконец, тут достигнут определенный баланс между импульсами, исходящими из оркестра, ведомого дирижером, и сценой, организованной режиссером с отменным ритмопластическим мастерством.
И всё это на должном уровне поддержано большинством исполнителей — солистами и хором. Некоторые из певцов раскрылись даже в каком-то новом для меня свете, проявив большую внутреннюю свободу, мастерство и россиниевское изящество, которое, видимо, таилось в них потенциально и ждало своего часа.
Я полностью верила действующим лицам и погрузилась в водоворот страстей разворачивающихся на сцене. Отдельно хочется отметить костюмы и декорации, все очень яркое, интересное хочется внимательно разглядеть детали. Два с половиной часа пролетели незаметно, лёгкий сюжет и юмор оставляют приятные впечатления от просмотра.
Три спектакля пройдут 27 июля 19:00 и 31 июля 15:00 и 19:30 на исторической сцене Мариинского театра. В Петербурге эту музыку услышали в 1817-м, а еще через три десятилетия в Большом Каменном театре свою постановку осуществила Императорская итальянская оперная труппа. Премьера «Итальянки в Алжире» состоялась в венецианском театре Сан-Бенедетто в 1813 году, а в Санкт-Петербурге в 1817 В современной истории Мариинский обращался к «Итальянке» лишь в формате концертного исполнения в 2016 году в рамках специального абонемента Академии молодых оперных певцов. Контракт на сочинение оперы-буффа 21-летний Россини получил после оглушительного успеха героической оперы «Танкред» на сцене того же театра Сан-Бенедетто. Опера на готовый текст Анджело Анелли он использовался композитором Луиджи Моска за пять лет до Россини по разным версиям была написана за 27, за 20 и даже за 18 дней. Чтобы хорошо зарабатывать, композиторам того времени приходилось писать много и быстро, в состоянии постоянного цейтнота. Сюжет Действие разворачивается в фантастическом Алжире при дворе бея Мустафы, который пресытился любовью своей жены и не прочь освежить гарем.
В Брегенце сорвалась премьера «Итальянки в Алжире»
Россини написал «Итальянку» в 22 года, в то время, когда Европа была увлечена романтическими идеями. Россини написал "Итальянку" в Алжире, когда ему был 21 год. Россини заявил, что сочинил оперу за 18 дней, хотя другие источники утверждают, что на это у него ушло 27 дней. На исторической сцене Мариинского театра состоялась премьера комической оперы Джоаккино Россини «Итальянка в Алжире».
Россини стучится в дверь
Арии прекрасные, все голоса мне показались великолепными. Для восприятия опера очень лёгкая , хоть и на Итальянском языке. Сюжет очень простой простой, но за ним интересно наблюдать.
Волнения оказались напрасными — Коробов в целом справился со своей задачей, оркестр звучал мягко и артикулировано, создавая комфортную атмосферу для вокалистов, а штрихи были осмысленными с точки зрения стиля.
Замечания есть, их сравнительно немного, хотя они и досадны. Так, иногда чересчур выпирали темповые контрасты — что-то плавное звучало медленнее обычного, а живое — быстрее. Это придавало исполнению, подчас, не свойственный россиниевскому стилю налет вычурности и утяжеляло художественное высказывание.
Характерный пример — слишком медленная и контрастная связка между экспозицией и репризой в увертюре, звучание которой вообще показалось мне чересчур многозначительным и серьезным, несмотря на постановочную шутку на грани фола — появление дирижера за пультом уже после первых аккордов. Это, конечно, мелочь, которую можно отнести к разряду интерпретационного субъективизма. Более критичными оказались темповые излишества в ряде ансамблей, которые могли привести к катастрофе… но, к счастью, не привели.
Так, знаменитая звукоподражательная стретта чуть было не пошла вразнос, но вовремя была спасена совместными усилиями дирижера и солистов, «войдя в берега». Но повторю, общей элегантной колористической гаммы эти отдельные «жирные» мазки и кляксы не нарушили. Да и не надо забывать — премьерное волнение, все-таки!
Отдельной похвалы заслуживает духовая группа оркестра, звучавшая на редкость собранно. Очень понравились флейтовые пассажи, рулады гобоя, а также красивое соло валторны с трелью в каватине Линдора. Хорош был хор театра хормейстер Станислав Лыков , изображавший евнухов из гарема, алжирских пиратов-корсаров, итальянских рабов, а также хор паппатачи.
В «Итальянке» семь персонажей, из коих четыре — протагонисты. Чего уж скрывать — главной изюминкой премьеры был Максим Миронов , приглашенный театром на роль Линдора. Эта теноровая партия принадлежит к сложнейшим в россиниевском репертуаре.
Она неизмеримо труднее партии Альмавивы, если не считать его финальной арии, ставшей нынче модной «Чессы». Сейчас в России партию Линдора исполнять по большому счету некому. Миронов из тех, кому она подвластна, но на родине он давно не поет.
Я следил за этим талантливым певцом начиная с его дебюта в «Петре Первом» Гретри в спектакле «Геликон-оперы» десятилетней давности. Тогда он был еще весьма молод и большого впечатления на меня не произвел. В дальнейшем артист сделал блестящую россиниевскую карьеру на Западе, а несколько лет назад с успехом выступил в БЗК в концертном исполнении «Золушки».
И вот теперь — полноценная постановка в «Стасике»! Выступление Миронова можно охарактеризовать превосходными эпитетами. Легкое волнение в начале выходной каватины Langiur per una bella, приведшее к небольшим интонационным шероховатостям, очень быстро сменилось впечатляющим вокалом высшей пробы.
И в других ключевых моментах своей партии виртуозный дуэт с Мустафой, ария 2-го акта Oh, come il cor di giubilo и т. Миронов показал себя мастером мирового класса. Удивительно мягкий и подвижный тенор певца в сочетании с бесшовностью регистровых переходов и красивой фразировкой обволакивал ухо слушателя рафинированной колоратурной вязью и уверенно летел в зал, полностью развеивая опасения тех, кто полагал, что его нежное звучание может оказаться слабоватым для этого зала.
Все остальные участники спектакля — штатные артисты театра, что само по себе для такой оперы является достижением. А если учесть, что они в большинстве своем со своими творческими задачами справились, то можно только воскликнуть — браво! Елена Максимова в партии Изабеллы выглядела хорошо.
Образ, созданный ею, можно считать художественно состоявшимся и достаточно цельным, несмотря на необходимость сохранять хрупкое равновесие между гротеском и милой женственностью, не впадая в крайности. Это сразу почувствовалось, начиная с торжественного «прибытия» героини во владения Мустафы, задавшего верный тон всей партии. Порадовал средний регистр певицы.
Довольно насыщенный и сфокусированный меццовый звук в сочетании с техничной подвижностью создавали ощущение пения «высокой четкости», столь необходимой для россиниевского стиля. Эти качества оказались более чем достаточной компенсацией не всегда убедительным по красоте звучания «краям» диапазона, хотя в каждой такой констатации всегда есть доля неизбежной для восприятия вокала вкусовщины. Быть может, самым приятным подарком для слушателя стало блестящее, если не сказать вдохновенное, выступление Евгения Поликанина в сложнейшей партии Таддео.
Хотя в активе этого замечательного артиста есть партии в буффонных операх эпохи бельканто Белькоре, например и даже конкретно Россини Фигаро , нельзя сказать, чтобы этот репертуар являлся его основной специализацией и коньком. Тем приятнее было услышать у певца, убедительно исполняющего, например, Скарпиа, столь стильную и мастерскую трактовку такой роли. Особое восхищение у меня вызвал его большой дуэт с Изабеллой Ai capricci della sorte.
Поликанин продемонстрировал здесь филигранную чувствительность к смене настроений, тончайшую филировку звука, прекрасное пиано.
Время комических опер настало здесь нежданно-негаданно. Маэстро Гергиева больше интересовали страсти Верди, космогония Вагнера, семейные и исторические мелодрамы Чайковского, эсхатология Штрауса и троянский эпос Берлиоза. Смеху в опере Валерий Абисалович обычно предпочитает серьезность. Но лучше поздно, чем никогда. К тому же в театре появилось новое поколение, готовое вокально комиковать. Тогда спектакль ставил Юрий Александров, сейчас его собрал по фотографиям и видеозаписям и вернул к новой жизни Илья Устьянцев. Вот только и в этой комической опере не все так однозначно комично.
Ильдар Абдразаков: «Итальянка в Алжире» стала переломным моментом в моей жизни» Комедийный талант башкирского баса привёл публику в полнейший восторг Поделиться Знаменитый башкирский бас впервые исполнил одну из своих коронных партий - Мустафы-бея - на российской сцене. Премьерные показы оперы Джоаккино Россини с Ильдаром Абдразаковым в главной мужской партии прошли на сцене Мариинского театра в Санкт-Петербурге. Одна из самых популярных опер Россини отсутствовала в репертуаре одного из главных театров страны более полувека. И, кстати, вернуть эту оперу на сцену прославленного театра художественному руководителю и директору Мариинки Валерию Гергиеву посоветовал никто иной, как Ильдар Абдразаков, который неоднократно пел главную мужскую партию в опере "Итальянка в Алжире" на самых разных сценах мира - в Нью-Йорке, Вашингтоне, Милане, Вене, Цюрихе и Зальцбурге. Скоро будет двадцать лет, как она появилась в моём репертуаре, и я периодически к ней возвращаюсь с огромным удовольствием! Согласно жанру, герои оперы изображены с предельным гротеском - особенно алжирский бей Мустафа, пресытившийся женой Эльвирой и воспылавший безумной страстью к итальянке Изабелле, захваченной пиратами и попавшей в его гарем. Стоит напомнить, что именно с этой партией Ильдар Абдразаков дебютировал в нью-йоркском Метрополитен-опера в 2004 году, а титульную партию тогда исполняла Ольга Бородина, на которой в то время башкирский бас был женат.
В «Ясной Поляне» пройдет кинопоказ оперы «Итальянка в Алжире»
Дирижер-постановщик Руслан Баймурзин и дирижер Джузеппе Акуавива вместе с Симфоническим оркестром «Астана Опера», артистами хора смогли достичь высокой планки, установленной композитором, и погрузили слушателей в пучину страстей, бушевавших на сцене. Особенную атмосферу спектакля создал режиссер, лауреат и дипломант международных конкурсов Еренбак Тойкенов, который перенес захватывающий сюжет в наши дни. А итальянский художник по костюмам Манана Гуния изящно воплотила концепцию режиссера в жизнь.
В Брегенце сорвалась премьера «Итальянки в Алжире» Дата публикации: 17 августа 2021 Музыкальный фестиваль в австрийском Брегенце вынужден был отменить 16 августа премьеру постановки оперы Россини «Итальянка в Алжире»: у одного участника обнаружили коронавирус.
Сорваны все четыре представления проекта, режиссёром которого выступила меццо Бригитт Фассбендер.
Опера «Итальянка в Алжире» является одним из лучших произведений Дж. Я очень рад, что эта опера ставится на сцене «Астана Опера» и мне выпала честь исполнить партию Мустафы», — делится певец. Важной составляющей постановки являются костюмы, благодаря которым зритель понимает: действие спектакля происходит в наши дни. Художник по костюмам Манана Гуния подчеркивает, что персонажи очень близки по духу и менталитету современному зрителю. Опера оголяет человеческие слабости, шутит над стереотипами, подчеркивает неправильность мышления стандартными клише, контраст западной и восточной культур, дает почву для размышлений постановщикам и зрителям. Именно контраст культур является базой визуальной концепции нашей постановки. В костюмах я постаралась передать не только характеры и социальный статус наших героев, но и развитие их душевного состояния», — отмечает художник. Дизайнер рассказывает, что костюмы не носят этнографического характера. Переодевание и смена образов прямо на сцене придает динамику и шутливость всей постановке.
Большую роль в создании визуального образа спектакля играет хор. Я постаралась приблизить его участников к современному менталитету, поэтому преобразила евнухов в гвардию, рабов — в туристов, а паппатачи — в стриптизеров. Думаю, все это придаст изюминку и современность нашей постановке и будет интересно зрителю», — говорит Манана Гуния. Над постановкой также работали — художник по свету Карим Рамаш, художник по видеопроекциям Азамат Куттыгужин, технический руководитель проекта Виктор Караре и директор оперной труппы Азамат Желтыргузов.
Милан, Рим, Венеция рукоплескали маэстро и с нетерпением ждали от него новых шедевров. Фурор, произведённый динамичной оперой, в богемном обществе Италии отчасти был порождён точным попаданием автора в настроение, которое преобладало в кругах аристократии и простых обывателей. Итальянцы всей своей неугомонной душой стремились к независимости, но вынуждены были пребывать под властью австрийских и французских в северных областях военачальников. Очевидные патриотические мотивы в сюжете и музыкальном сопровождении, столь виртуозно выраженные в опере, укрепили в итальянцах веру в свою исключительность, самобытность и превосходство. Опера Россини возымела грандиозный общественный отклик и обнаружила национальное стремление к объединению государства под собственным флагом. Постановки оперы «Итальянка в Алжире» В январе 1819 года «Итальянка в Алжире» была поставлена на сцене Королевского Театра в британской столице, в ноябре 1832 года — в Нью-Йорке. Опера была включена в репертуар многих театров Западной Европы. Второе дыхание произведение обрело после Второй мировой войны многочисленные постановки проходили с неизменным успехом. В 1998 году французский режиссёр Андре Фледерик создал музыкальную комедию с одноимённым названием, где главную роль исполнила Дженнифер Лармор. До Российской Империи комическая опера «добралась» в 1817 году, публика в Петербурге имела возможность оценить оперу в переводе на немецкий язык. Затем в 1822 году произведение было исполнено итальянскими вокалистами в московском театре Апраксина на Знаменке. В 2009 году в Санкт-Петербурге на сцене театра «Зазеркалье» опера была поставлена силами отечественной труппы. Беспрецедентное событие возымело статус сенсации в театральных кругах: ранее постановки в России проходили с участием исключительно иностранных исполнителей. Что является мерилом успеха и критерием принадлежности к классике?
Мариинский театр завершил 239 сезон операми-буфф "Дон Паскуале" и "Итальянка в Алжире"
"Именно "Итальянка в Алжире" стала переломным моментом в моей жизни, потому что один из персонажей этой оперы – бас, Мустафа, который живет в Алжире, в мусульманской стране. Пост автора «Мариинский театр» в Дзене: Жаркая «Итальянка в Алжире» Так далеко героиня оперы Россини забралась потому, что ищет своего возлюбленного. Опера «Итальянка в Алжире». Главным событием для публики на премьерных представлениях «Итальянки в Алжире» в Петербурге станет выступление в постановке баса Ильдара Абдразакова: партию бея Мустафы он поет давно и в этой роли выходил на самые известные.
Премьера. Опера Россини «Итальянка в Алжире» в Мариинском театре
Созданная в жанре буфф “Итальянка в Алжире” стала ярким олицетворением новаторства и авангардизма. Опера «Итальянка в Алжире», названная Стендалем «высшим достижением жанра буффа», была написана Россини в 1813 году. Премьера "Итальянки в Алжире" состоялась в венецианском театре Сан-Бенедетто в 1813 году. Сюжет оперы Джоаккино Россини «Итальянка в Алжире» связывают с турецкой легендой о Роксолане.
Мариинский театр завершил 239 сезон операми-буфф "Дон Паскуале" и "Итальянка в Алжире"
Здесь belcanto — что языковой диалект, замысловатые по фиоритурам ансамбли — как выражение национального характера, колоратурные украшательства — характеристики неунывающей души. В ход идут разнообразные кунштюки, превращающие трели в точные и точечные действия. По-балетному изящный Линдор Максим Миронов , с блеском разворачиваясь в лабиринтах выходной арии, отбивает ритм палубной шваброй; накачанные банщики оборачивают худосочного Мустафу Дмитрий Степанович шелковой простыней и обсушивают тремя парами рук его тело в пандан басовым вариациям; похожая на Коломбину из комедии масок Изабелла Елена Максимова переступает ножками по подушкам, расставляя акценты в своих вокализах. Навыки драматического режиссера Писарев переносит в мир большой оперы — как опыт игры в тему, персонаж, образ. Пафос изгоняется самоиронией, сантимент — насмешкой, неистовая страсть — опереточной подтанцовкой. Не случайно главный сценографический образ «Итальянки» — шахматы, расчерченный в бело-черную клетку аванзанавес и планшет с высокими шахматными фигурами, напоминающими в закатном свете алжирские минареты. Под днищем одной окажется вписанный в круг итальянский флаг. Ровно в тот момент, когда Изабелла, «размахивая» голосом, как карбонарий — девизами, начнет призывать соплеменников к побегу, брошенную наземь фигуру восточного короля повернут к залу триколором «дна». Игра понарошку совсем не заслоняет собой титанического труда труппы, активно захватывающего лидерство на театральной карте Москвы. Превосходно срепетированная «Итальянка» сражает европейской выделкой и отменным музицированием. Виртуозные партии от Россини идут в зачет не только ангажированному из-за границ Максиму Миронову, но и «штатным» в Театре на Дмитровке Елене Максимовой, без смущения освоившей титульную партию, и Евгению Поликанину, расширившему образом Таддео свой и без того чемпионский диапазон.
В Музыкальном театре им. Станиславского и Немировича-Данченко решили завершить сезон на радостной ноте. В афише появилась комическая опера Россини в постановке Евгения Писарева. Худрук Театра им Пушкина и известный «комедийных дел мастер», в оперном жанре дебютант. Однако про первый блин комом речь не идет. После успеха на первых показах, «Итальянке» пророчат отличную кассу и почетное место в репертуаре МАМТа. Идеальную опера-буфф Россини с момента ее возникновения ждал успех. Правда, временный. Поскольку в 1813 году, во времена всеобщей войны с Наполеоном, она имела какой никакой, но все же агитационный характер. А после оказалась никому не нужна.
По сюжету главная героиня — прекрасная итальянка Изабелла — попадает в плен к бею Мустафе. Там же, в рабстве томится ее возлюбленный Линдор. Однако никакой мольбы или горьких слез, — гордая красавица обводит вокруг пальца тщеславного араба и удирает в родную Италию вместе с женихом и всеми соплеменниками заодно. О чем должны были задуматься зрители? Евгений Писарев лишил «Итальянку» патриотического пафоса, оставил один только анекдот. Надо ли говорить, что лучше него анекдоты никто не ставит. Публика пребывает в восторге, когда жеманничает Изабелла, завлекая в любовные сети придурковатого бея. Или когда этот самый бей крутит гигантскими усами и кого ни попадя грозится посадить на кол. Комические сценки сменяют одна другую, спектакль мчится к финалу быстро и уверенно. Солнечная и «утешительная» музыка Россини добавляет ему еще сто очков.
Увы, всё спеть, как надо, удается не всем. Вокал идеален только у приглашенного Максима Миронова партия Линдора, возлюбленного героини. Но по части драматических талантов труппа «Стасика» впереди планеты всей. Актерские удачи выглядят еще ярче на фоне остроумной сценографии Зиновия Марголина. Все происходящее сравнивается с партией в шахматы. Так, на сцене возникают гигантские шахматные фигуры заодно символизирующие католические шпили и турецкие минареты , а смысл оперы, укладывающийся во фразу «кто кого», становится совсем прозрачным. Надо отдать должное и художнику по костюмам — Виктории Севрюковой. Они получились на редкость яркими и смешными чего стоит только птичка в клетке вместо головного убора одной из восточных служанок. Расстарался и оркестр под управлением Феликса Коробова. Очевидно, новую постановку в МАМТе уже!
И какая бы критика не обрушилась на премьеру, это не будет иметь никакого значения. Идеальных спектаклей выходного дня в Москве катастрофически мало, а «Итальянка» Евгения Писарева, несомненно, один из них. Наконец-то столица обрела свою российскую сценическую версию россиниевского буффонного шедевра. Для этого понадобилось ждать ровно два века — мировая премьера оперы прошла 22 мая 1813 года в венецианском театре Сан Бенедетто. Наш замечательный оперный дом на Большой Дмитровке именно таким творческим актом отметил славный двухсотлетний юбилей опуса. Скажу более — нынче редко можно увидеть столь гармоничное и цельное действо, отвечающее глубинной сути оперного жанра в его неискаженном подлинном сиянии. И главное — надо все происходящим незримо витал россиниевский дух, которого, чего уж греха таить, отечественной оперной практике зачастую недостает. Секрет успеха данной постановки до крайности прост как идея, но весьма труден для реального воплощения. В чем же он? Оперное искусство с его синтетическим характером — чрезвычайно хрупкая материя.
Музыка, слово, театр, сценография, соотношение авторского замысла и индивидуальности интерпретаторов — все переплелось здесь, рождая чудо высшего художественного таинства. Стоит одной из оперных ипостасей «потянуть одеяло на себя» — все здание может рухнуть в одночасье. Отсюда и образная формула нынешнего успеха, вынесенная в заголовок статьи — всё на своём месте! И действительно, в спектакле Стасика явственно ощущается гармония всех составляющих синтетического оперного жанра и, главное, понимание их иерархии. Здесь доминирует музыкальная стихия, а театральность чутко следует ей, находя собственные и немалые художественные ресурсы, но не за счет экспансии на авторскую территорию, а исходя из внутренней логики жанра. Здесь сценография не претендует на самодовлеющее высказывание, как это часто бывает нынче, а находится в русле режиссерской концепции. Наконец, тут достигнут определенный баланс между импульсами, исходящими из оркестра, ведомого дирижером, и сценой, организованной режиссером с отменным ритмопластическим мастерством. И всё это на должном уровне поддержано большинством исполнителей — солистами и хором. Некоторые из певцов раскрылись даже в каком-то новом для меня свете, проявив большую внутреннюю свободу, мастерство и россиниевское изящество, которое, видимо, таилось в них потенциально и ждало своего часа. Конечно, мы здесь оставляем за рамками неизбежные исполнительские и интерпретационные огрехи, свойственные любому живому спектаклю, тем более премьерному и такому сложному, а ведем речь только о концептуальных вещах.
Совершенно не умаляя достоинств каждого участника постановки, всё же отмечу — в условиях нынешнего режиссерского безумия, охватившего весь оперный мир, — нельзя переоценить ту роль в итоговом творческом результате, которую сыграл постановщик Евгений Писарев, дебютировавший в новом для себя жанре. Скольких мы уже видели пришельцев-«инопланетян» из мира драматического театра и кино, в том числе и именитых, вальяжно и беспардонно бравшихся за оперные шедевры, не понимая сути этого вида искусства. Как говорится, «наследили» они изрядно. Однако не таков оказался наш дебютант. Ну, кто бы сомневался, что в его театральном арсенале достаточно средств, чтобы придумать что-нибудь эпатажное и сверхоригинальное, но режиссер предпочел служение опере, что в наше время может расцениваться чуть ли не как подвиг: ведь наверняка найдутся желающие пнуть его за отсутствие в спектакле особых глубокомысленных идей и изощренных зрелищных приемов. Но для нашего спектакля сейчас важно подчеркнуть одно существенное различие — в качестве литературной основы либретто. В «Цирюльнике» мы имеем дело с выдающимся произведением Бомарше, неизмеримо более глубоким и многогранным, нежели текст Луиджи Аннели для «Итальянки». Бессмертное произведение французского драматурга подвергали остракизму и даже одно время запрещали, ибо наряду с чистым комикованием в его новаторской пьесе да и во всей трилогии о Фигаро ощущается общественно-социальный подтекст, придающий ей черты комедии нравов. Конечно, «Цирюльник» Россини и его литературный первоисточник — две разные вещи. Но отблеск гения Бомарше все равно отражается в нём.
Трудно представить себе что-либо подобное в отношении «Итальянки», где доминирует чистая буффоннада, а патриотическое звучание знаменитого Рондо Изабеллы Pensa alla patria часто склонны преувеличивать. Поэтому всяческие попытки обнаружить в этой комедии положений дополнительные скрытые аллюзии равнозначны «поискам черной кошки» там, где ее нет! В связи с этим чрезвычайно усложняется задача режиссера — ему не за что зацепиться, чтобы явить нам буйство своей безудержной фантазии, призванной скрыть за парадоксами и ребусами новых смыслов и метафор отсутствие музыкального мышления, а также нежелание или неумение искать иные выразительные средства. Конечно, тщательно актёрски прорабатывать мизансцены следуя музыкальному темпоритму труднее, нежели загромождать действие двусмысленными, а, значит, ни к чему не обязывающими постмодернистскими «штучками». Евгений Писарев все это понимает и находит единственно разумное, на мой взгляд, решение — отталкиваться в первую очередь не от текста либретто, а от музыки и ее логики, выраженной в пластике поведения артистов; не от слова, а от чувства, рождающего ситуацию! Воистину, проницателен был Стендаль в своей книге о Россини, когда рассуждал так: «Я все время говорю о музыке и нигде не касаюсь текста… Я беру из либретто только положение; мне нужно только одно слово, обозначающее чувство» курсив мой — Е. И далее иронизируя, как мало на свете Вольтеров и Бомарше, способных дать хорошую основу для оперы, писатель блистательно формулирует свое отношение к таинству оперного жанра: «Разве не счастье, что дивное искусство, о котором мы говорим, может обойтись без большого поэта? Надо только быть благоразумным и не заниматься чтением либретто». Именно так и поступает в своей постановке Писарев. Он ничего специально не вычитывает в этом сюжете — вся соль его спектакля в ситуациях и положениях, придуманных и выстроенных им на сцене и говорящих сами за себя посредством музыки и пения.
Здесь все растворено в многочисленных пластических нюансах и интонациях. Здесь важнее не что, а как! Описать это детально, практически, невозможно — надо видеть своими глазами. Другое дело — заумные действа с целым букетом культурологических и психологических подтекстов, так и просящихся на страницы научного трактата или, на худой конец, толстого премьерного буклета, чему мы имеем множество примеров. Слава Богу — ничего этого здесь нет! Итак, принципиальный подход Писарева озвучен, теперь все ж таки надо попытаться кратко, не вдаваясь в подробности обрисовать для читателя, не имеющего возможность посмотреть спектакль, основную режиссерскую идею, благо она отчетливо прочитывается и абсолютно не противоречит буффонному жанру. Пред нами игра, причем восточного происхождения — шахматы. Все происходящее на сцене ассоциируется с шахматной партией, имеющей свою стратегию-интригу. Это подчеркивается лаконичным сценографическим решением художника-постановщика Зиновия Марголина — на сцене представлены гигантские фантазийного характера шахматные фигуры белого и зеленого цвета символ ислама? Фигуры эти со всей очевидностью символизируют персонажей оперы, передвигаясь по сцене в зависимости от обстоятельств как самостоятельно, так и влекомые участниками спектакля.
По ходу действия они иногда модифицируются, выполняя роль реквизита ванну, где нежится Мустафа, или корабль для побега итальянцев из плена. Шахматный мотив — и так вполне явный — Писарев с Марголиным не боятся еще раз подчеркнуть при помощи стоящего в углу шахматного столика с маленькими фигурками. Постановщики словно напоминают нам: да не ищите вы ничего лишнего и иносказательного, все прозрачно! И… условно — никакого тебе дворца с его роскошными покоями, берега моря, корабля — всего того, что обозначено в ремарках композитора. Вся же необходимая оперная восточная роскошь без нее не обойтись! В таком решении заключен один из самых плодотворных путей для сценического воплощения классической оперы. Он равноудален как от пыльной рутины оперного натурализма, так и от радикальной актуализации. Впрочем, об этом я уже неоднократно говорил в своих статьях. Шахматы — это борьба, соревнование.
Необыкновенно остроумны ансамблевые финалы обоих актов, особенно знаменитый финал первого действия с его звукоподражательной чехардой динь-динь! Выдвинув солистов на первый план, Россини сделал свою оперу еще и многолюдной: она населена поющими наложницами и евнухами, корсарами и янычарами, берберами и итальянцами. В этом «море самого непринужденного комизма» Стендаль время от времени встречаются острова нежной лирики и рефлексии: Россини способен как смешить, восхищать, кружить голову, так и трогать и воодушевлять. Премьере на основной сцене Мариинского театра предшествовали несколько концертных исполнений оперы в формате semi-staged в апреле и мае с Екатериной Сергеевой и Дарьей Росицкой в главной партии. Партию Изабеллы репетируют 8! Полные составы участников премьеры опубликованы на сайте театра.
В последний момент руководство решило добавить фрагмент оперы «Сила судьбы».
Вместе с Валерием Гергиевым над спектаклем работали молодая постановщица Екатерина Малая также автор полусценической версии «Золушки» и многоопытный художник Вячеслав Окунев, создавший яркое, «разноцветное» зрелище с 3D-эффектами. События перенесены в условные Эмираты и приближены к современности. Но ведь сюжет вечный, потому что всегда есть сильная, смелая женщина, которая победит пиратов, обманет хитроумных злодеев, сделает все, чтобы обрести то, к чему она стремится, — свою любовь». Напомню сюжет в двух словах: итальянка Изабелла Екатерина Сергеева отправляется на поиски возлюбленного Линдоро Борис Степанов , оказавшегося в плену у алжирского бея Мустафы. Однако вместе со своим помощником Таддео отличная работа Сергея Романова попадает туда же и использует все свои женские чары и хитрость, чтобы вызволить Линдоро и одурачить бея. Вроде бы в центре истории — именно Изабелла.
Мариинский театр представляет премьеру оперы «Итальянка в Алжире» Россини
Историческая премьера оперы «Итальянка в Алжире» состоялась в венецианском театре Сан-Бенедетто в 1813 году. Историческая премьера оперы «Итальянка в Алжире» состоялась в венецианском театре Сан-Бенедетто в 1813 году. "Итальянка в Алжире", опера Россини, историческая сцена Мариинского театра, 3 июня 2023 года, 15.30.
Рекомендуем
- Мариинский театр представит премьеру оперы «Итальянка в Алжире» Джоаккино Россини
- Читайте также:
- «Итальянка в Алжире»: премьера оперы Россини в Мариинском театре (27, 31 июля 2022)
- Премьера. Опера Россини «Итальянка в Алжире» в Мариинском театре
- Постановку «Итальянка в Алжире» представили в Астане
- Зальцбург-100: Итальянка в Алжире | Театр в кино в Москве | TheatreHD
Мариинский театр представляет премьеру оперы «Итальянка в Алжире» Россини
Впрочем, поделом самонадеянному старику, возжелавшему перейти дорогу своему племяннику Эрнесто, лишить его счастья и перехватить его возлюбленную, сделав своей женой. Под черной вуалью благочестивой воспитанницы монастыря обнаруживается стервозная особа, претендующая на состояние больного старика. На премьере блистала лирико-колоратурное сопрано Ольга Пудова в партии Норины. Даже при рискованном переигрывании она удерживалась в корсете вкуса и стиля, ловко балансировала между вокалом и гиперактивной драматической игрой. Во всяком случае все ее быстрые пассажи искрились и обжигали.
За воды Средиземного моря отвечало видео на заднике, по волнам которого и приплыла знойная Изабелла, очутившаяся в плену и замыслившая побег со своим другом Эрнесто. Тема кулинарии в итоге стала сквозной.
В последний момент руководство решило добавить фрагмент оперы «Сила судьбы».
Иванов Атаманша — Лауреат международных конкурсов В. Леухин Сыщик — Лауреат международных конкурсов М. Карсаков Начальник охраны — Заслуженный артист Чувашии К. Москалёв Молодой охранник — Лауреат международных конкурсов А.
Белов Фрейлины: С. Алексеева, Е. Гунина, Е. Жеребцова, Лауреат международных конкурсовС. Волкова, О. Тафаева, Лауреат международных конкурсовА. Горбунова Разбойники: В.
Насыщенная событиями опера-буффа потребовала филигранного исполнительского мастерства от всех ее участников. Для труппы это абсолютно новый материал, ведь подобные спектакли редко ставятся во всем мире, поэтому они расширяют возможности для вокалистов, музыкантов оркестра и конечно, формируют вкусы публики. Дирижер-постановщик Руслан Баймурзин и дирижер Джузеппе Акуавива вместе с Симфоническим оркестром «Астана Опера», артистами хора смогли достичь высокой планки, установленной композитором, и погрузили слушателей в пучину страстей, бушевавших на сцене.