Подборка советских новостей 70х. Знаете, стоит погруженно посмотреть минут 15-20 эти редкие кадры, и в душе само пробуждается прозрение, которым хочется поделиться, высказать. Нынешние псевдопатриоты постоянно воют,что в СССР многое скрывали от людей,ну где этим недоумкам понять,что в Советском союзе думали и о душевном состоянии своих граждан,потому и не лов в школах. Символом доносительства в советскую эпоху по праву считается Павлик Морозов.
Вопрос. Периодика советского периода: ее особенности
| 4 действия, которые сегодня являются нормой, а в советские времена считались постыдными | Еженедельная региональная газета "Московские новости" выходила как в русских, так и в английских изданиях и освещала внутренние и международные события. Она стала очень популярной в конце 1980-х годов как в Советском Союзе, так и за рубежом. |
| Глава 10. Редакторский опыт в советский период | Смотреть сейчас онлайн программу теле канала Россия 24 Новости на России 24 последний выпуск и все выпуски подряд. |
| Эпоха ответственности: 5 самых советских норм, исчезнувших в наше время | Товарищеские суды появились в СССР в хрущёвские времена и стали весьма заметной частью советского быта. |
| Глава 10. Редакторский опыт в советский период | «600 секунд» стала первой в Союзе криминальной хроникой, показавшей всю мешанину беднеющей советской жизни, при которой люди пускались во все тяжкие. |
Газеты советского периода с 1917 по 1991 гг.
Товарищеские суды появились в СССР в хрущёвские времена и стали весьма заметной частью советского быта. Советские учёные добились выдающихся успехов в естественных науках: семь исследователей в этот период стали лауреатами Нобелевской премии. СССР старые новости. Сохранить плейлист. Удалить из раздела «Моё».
Была ли свобода информации в СССР?
Не может быть, чтобы он не нашел подругу жизни, для которой счастьем будет вить гнездо и обслуживать мужа! Моей судьбой, даже тем, какое впечатление я унесу с этой встречи, никто не поинтересовался. Меня как личности, как человека для них словно не существовало». К концу 80-х объявлений о знакомствах в газеты стало приходить все больше. И пресса сделала вывод, что озвучивание списка требований не помогает завести отношения, а во многом отталкивает потенциальных партнеров. Исключения составили лишь те, кто сначала долго переписывался и лишь потом встретился. Рост 150 см, трубоукладчик, разведен, выпивает. Делать особо много не умеет. Пошляк, самоуверен, хвастлив, спать любит. Говорит, что я для него — находка. Отправляем его обратно на Камчатку.
На этом и остановимся. Больше пробовать не собираюсь. Лучше жить одной. Бабы после войны оравы поднимали, а я чем хуже их?! Готова вступить в брак с мужчиной соответствующего роста до 35 лет». Ответит на письмо женщины, имеющей условия для создания семьи». Как умер газетный дейтинг «Работница» в конце 80-х уже пишет откровенно: объявления не помогают «сами собой», а примеров удачных знакомств по переписке она находит не больше, чем «обычных». Кажется, что зафиксировано главное: объявления не сильно влияют на статистику браков — и уделять им какое-то отдельное внимание больше нет необходимости. Вектор обсуждения «новых» семей смещается в прессе со знакомств на пары, которые уже вместе. И психотерапевты, у которых все еще есть своя рубрика, объясняют новую проблему — страх расставания.
Такой разговор пришелся на короткий период активного вскрывания проблем прошлого, когда несколько лет и «Работница», и «Комсомольская правда» громко отбрасывали наследие СССР. Именно он заставляет многие супружеские пары поддерживать отношения даже тогда, когда семья фактически умирает. Не случайно в последние годы психологи стали называть такую любовь-зависимость синдромом Ромео и Джульетты. А людей, которые «не могут жить» один без другого супруга, а бывает — матери или отца , которые чувствуют себя комфортно лишь в паре с ним, мы называем симбиотиками. Доктор исторических наук Алиса Клоц считает, что говорить об уходе объявлений о знакомстве из СМИ в 90-е неверно: «В 20-е пресса активно печатала объявления о поиске няни. Дальше таких объявлений не увидишь, хотя няни были, их так же искали. Вот и люди в 90-е продолжают знакомиться, в том числе и на других площадках — телевидении и интернете». Уход объявлений из газет в 90-х можно также объяснить состоянием общего кризиса во время развала страны, когда на первый план выходят вопросы выживания, а не продолжения рода. Однако благодаря демократизации прессы и увеличения спектра обсуждаемых тем мы можем увидеть, что сам по себе вопрос разрушения старого типа семьи и поиска нового остается, и «Работница» в 1993 году предлагает обсудить новый вид отношений — «втроем». Еще больше о сексе и быте в СССР.
Об основах этикета можно было прочитать в книгах и тематических журнальных статьях. Представители старшего поколения также отмечают, что людей ненавязчиво приучали соблюдать и правила гигиены. В столовых, кафе, санаториях обязательно висели плакаты с надписью "Мойте руки перед едой". Эти объявления по популярности соперничали с призывами "Уходя гасите свет" и "Уважайте труд уборщиц". Люди строже относились к еде, расценивая ее в основном как источник энергии, а не как вид гастрономического развлечения.
Утром обязательный плотный завтрак перед выходом из дома. В 13 часов полноценный обед, а после работы — в 19 часов — ужин", — поделилась женщина. Сейчас же люди питаются так, словно постоянно живут по системе "все включено", когда есть можно в любое время. В сочетании с гиподинамией такое отсутствие ограничений создает благоприятные условия для повышения веса. Пенсионеры сожалеют, что уходят в прошлое традиции семейных обедов, которые были характерны прежде.
Для приема пищи у советских граждан назначалось конкретное время, к которому все собирались за столом. Теперь же члены семей часто обедают врозь, когда кому удобно. В часы пик в вагонах метро или пригородных электричках трудно было встретить пассажиров без книжек.
Это неприятие проявлялось в отношении к официальным мероприятиям, в дружеских разговорах, неортодоксальных литературных увлечениях, бытовом поведении. Новое мировоззрение рождалось в той же среде, что и подпольные группы, но центрами кристаллизации этого мировоззрения были не законспирированные кружки, а стихийно складывавшиеся студенческие компании. И признаком принадлежности к этим компаниям было не конспектирование «Государства и революции», а культурные предпочтения: «своего» отличали от «чужого» не по политическим взглядам, а по отношению к запрещенным или полузапретным поэтам, современной живописи и т. Отношение к официозу выражалось не столько в прямой полемике с ним, сколько в отторжении от него, иронии, скепсисе, осторожных шутках, интересе к иным философским системам например, к эзотерическому знанию. Если же прямая полемика и возникала, то она чаще всего принимала художественную форму. Это, разумеется, не гарантировало от ареста в случае, если вольнодумные литературные упражнения становились известными госбезопасности: так случилось с Аркадием Белинковым, Борисом Чичибабиным, Наумом Коржавиным, Александром Есениным-Вольпиным и некоторыми другими молодыми литераторами.
Может быть, уместнее говорить даже не о наследии, а о продолжении судеб: многие из людей, вокруг которых складывалось диссидентское сообщество в те годы, когда «диссидентство» переставало быть судьбой немногих одиночек и становилось заметным культурным, социальным и политическим явлением, — не те ли же самые вольнодумцы послевоенной эпохи, только на 10—20 лет старше? Да, это так, конечно, но в течение этих 10—20 лет в жизни страны происходили важные процессы, сформировавшие или изменившие менталитет не одного этого поколения. Идеологическое землетрясение, устроенное Хрущевым в феврале 1956 года, потрясло идеологические основы режима. Страна разделилась на «сталинистов» и «антисталинистов», причем демаркационная линия определялась не только отношением к личности покойного диктатора и к массовым кровопусканиям, которые тот учинял при жизни. Терминами «сталинизм» и «наследие сталинизма» в официальную печать, впрочем, не допускавшимися, — вместо них там использовались расплывчатые эвфемизмы «культ личности» и «последствия культа личности» общественное мнение маркировало практически все актуальные политические, культурные, социальные, экономические и даже научные проблемы: отсутствие в СССР демократии, колхозную нищету, жесткий партийный диктат в сфере идеологии, цензуру, притеснения художников-авангардистов и т. Соответственно, любые выступления против наиболее отвратительных черт режима воспринимались как «антисталинистские». Эта дихотомия определила политический контекст будущего диссидентства, и не только его, но и всей общественной жизни в Советском Союзе да и в постсоветской России тоже , на многие десятилетия вперед. В дальнейшем все диссиденты, за редчайшими исключениями, позиционировали себя как «антисталинисты». Половинчатая и непоследовательная политика хрущевского руководства привела к тому, что разлад между интеллигенцией и властью во второй половине 1950-х не исчез, а, наоборот, все больше обострялся.
Какую-то роль здесь сыграли и процессы, происходившие в странах «социалистического лагеря»: польский Октябрь, венгерская революция и ее кровавое подавление советскими танками, соблазнительный пример югославских социально-экономических реформ. Вновь появилось множество подпольных кружков и групп. В Украине, балтийских и закавказских республиках это, конечно, были по большей части группы националистической ориентации, в метрополии подпольщики объединялись вокруг общеполитических платформ. В дальнейшем, с появлением открытой коллективной активности «диссидентского типа», политическое подполье, вопреки распространенному мнению, не исчезло, оно лишь отодвинулось на периферию социума, географическую и медийную. Но говорить о нем как о «контексте диссидентства», наверное, было бы не совсем верно: с точки зрения самих диссидентов его можно скорее охарактеризовать как осознанную и отвергнутую альтернативу. Характерно название мемуаров Петра Григоренко — бывшего убежденного партийца, ставшего в 1963 году подпольщиком, а во второй половине 1960-х одним из самых известных диссидентов: «В подполье можно встретить только крыс…». Диссиденты решительно порывают с одним из базовых мифов российской истории — мифом о конспиративном движении, приводящем к всеочистительной и все преображающей Революции. В диссидентском мейнстриме постоянно подчеркивалось, что их деятельность не тайная, а демонстративно публичная, что она осуществляется в рамках действующих законов и не направлена на революционный переворот. Тем не менее с точки зрения «внешнего» исследователя, возможно, правильнее всего было бы рассматривать политическое подполье 1950—1980-х не в качестве «контекста» диссидентской деятельности и не как альтернативу этой деятельности, а как особый вид диссидентства, сопряженный с отказом от диссидентского легализма и диссидентской публичности.
Интереснейший пример «переходного звена» между подпольем и открытой диссидентской деятельностью представляет группа скорее, политический семинар , созданная в 1956—1957 годах Револьтом Пименовым. Семинар Пименова функционировал как подпольный кружок, с соблюдением всех правил конспирации; но в это же самое время лидер группы обращался к депутатам Верховного Совета СССР с письмами протеста против использования Советской армии для подавления революции в Венгрии, подписывая их своим полным именем, с указанием обратного адреса! В целом в соревновании с открытым диссидентством подпольщики проигрывали: разрозненные кружки и группы, создававшиеся ими, действовали изолированно друг от друга, более того — друг о друге, как правило, и не слыхали. Их знакомство обычно происходило уже в лагерях. Революционное сообщество, которое могло бы стать значимым общественно-политическим фактором, в СССР так никогда и не возникло. Впрочем, в некоторых республиках — в Армении, Азербайджане, Молдове, отчасти в Грузии и Эстонии — именно подпольные кружки националистического толка так до конца и остались наиболее распространенной формой конфронтации с государственной властью.
На него написали коллективный донос о «вредительской деятельности в наркомате» сразу три человека. Личность первого Бенедиктова не удивила, поскольку этот человек был известен своей привычкой к доносительству и впоследствии даже получил срок за клевету. Две другие фамилии, напротив, повергли молодого специалиста в шок. Его случай оказался необычным — он не привёл к аресту и другим серьёзным последствиям из-за того, что за перспективного сотрудника вступился лично Сталин. В противном случае будущего наркома, скорее всего, ждало бы серьёзное наказание, тем более он сам признавал некоторые ошибки в собственной работе, сделанные не по злому умыслу. Другой характерный пример «профессионального доноса» — письмо заведующего отделом печати и издательств ЦК ВКП б Бориса Таля на имя секретарей партии, в том числе Сталина. В послании, написанном в сентябре 1936 года, Таль потребовал уволить своего коллегу, члена редколлегии газеты «Известия» Льва Сосновского. Сосновский стал буквально собирателем контрреволюционных анонимок, гнусных пасквилей на советскую власть, собирателем просьб и жалоб арестованных контрреволюционеров, особенно троцкистов, в том числе и осуждённых за участие в террористических делах. Донос достиг своей цели: спустя полтора месяца Сосновского арестовали, а в июле 1937 года он был расстрелян. Вскоре после ареста журналиста Таль занял должность ответственного редактора газеты «Известия», но в дальнейшем его ждала та же судьба. Доносчика арестовали в декабре 1937 года и казнили спустя 10 месяцев. Как расквитаться с врагом Другой распространённый вид доноса — «бытовой». В этом случае доносчика и его жертву связывали не профессиональные, а личные отношения. Поводом для жалобы могло стать что угодно: ссора с приятелем, зависть к знакомому на любой почве, соперничество из-за женщины и т. Одним из самых распространённых сценариев был донос на соседа по коммунальной квартире, чтобы «освободить жилплощадь» и улучшить свои бытовые условия которые, как правило, были довольно плачевными. Некоторые доносили, чтобы поквитаться со старыми врагами. В 1932 году житель города Климовичи в Белоруссии Пётр Федорович пожаловался на своих знакомых, обвинив их в различных прегрешениях. Мирен Гомолко мечтает о падении советской власти. Клецко принял Гомолку на службу, не изучивши его политических взглядов, хотя Клецко сам политически неграмотный. Он, будучи председателем ревтрибунала в 1918 году, меня содержал под судом 6 месяцев за то, что я разогнал уездную власть Керенщины и два раза ранил уездного комиссара Керенщины Белоусова», — писал Федорович. В конце доноса он чётко, хотя и немного сбивчиво обозначил цель послания: «Да у таких Клецок заслужили вместо ордена Красного Знамени, да в дом заключения». Добился ли Федорович своего, неизвестно. Жалобы далеко не всегда писали в НКВД, в обязанности которого входило рассмотрение таких писем. Адресатом часто выступал Сталин и другие первые лица, а также партийные, комсомольские и другие структуры, которые затем пересылали доносы в правоохранительные органы. Наконец, ещё один тип доноса, который выделяют исследователи, — публичный. В этом случае порочащие человека сведения озвучивались не в письме, а на особом собрании, и личность доносчика сразу становилась известна всем. Трудовой коллектив выслушивал сообщение, обсуждал представленную доносчиком информацию и затем выносил свой вердикт. В некоторых случаях партсобрание даже передавало донос в правоохранительные органы. В некоторых случаях публичный донос размещали в советской прессе. Пример такого подхода — статья Максима Горького «Литературные забавы», опубликованная 14 июня 1934 года в «Правде» и других центральных газетах. Но порицающие ничего не делают для того, чтобы обеззаразить свою среду от присутствия в ней хулигана, хотя ясно, что, если он действительно является заразным началом, его следует как-то изолировать.
«Правда» и «Известия»
Онлайн-трансляция эфирного потока в сети интернет без согласования строго запрещена. Вы можете разместить у себя на сайте или в социальных сетях плеер Первого канала. Для этого нажмите на кнопку «Поделиться» в верхнем правом углу плеера и скопируйте код для вставки.
Подписка на газеты и журналы шла сверху. Росло количество изданий, но цель оставалась прежней - усиление административно-командного нажима, директивного воздействия партии на все сферы жизни. Появляются новые возможности радио, в феврале 1956 года начинает работать вторая программа Центрального ТВ.
К 1960 году определились общественные функции ТВ. Первая программа-информационная, вторая - «Маяк» - информационно-музыкальная, третья-литературно-музыкальная, четвертая-музыкальная, пятая - общественно-политическая и художественная морякам, рыбакам, полярникам. К 50-х годам - I Всесоюзный съезд советских журналистов. В эти годы происходит создание союза журналистов СССР. Новые полиграфические комбинаты строятся по всей стране, одновременно с этим наблюдается рост тиражей газет и журналов - так, разовый тираж газет в 1977 году составил 140 млн.
Хотя большевики и входили в состав Петросовета, но главенствующую роль в нём играли эсеры и меньшевики, так что «Известия» до поры до времени оставались меньшевистской газетой. После прихода к власти большевики попытались полностью подчинить себе прессу. В «Декрете о печати», вышедшем в тот же день, указывалось на необходимость подобных мероприятий против «контрреволюционных» газет. Однако в том же Декрете говорилось, что «как только новый порядок упрочится, всякие административные воздействия на печать будут прекращены, для неё будет установлена полная свобода в пределах ответственности перед судом, согласно самому широкому и прогрессивному в этом отношении закону». Да и в резолюции I Всероссийского съезда советских журналистов, состоявшемся о ноябре 1918 года, подчёркивалась недопустимость политической цензуры, отстаивалось право печати на свободную критику деятельности как местных, так и центральных органов власти. Однако эти «золотые слова», к сожалению, так и остались словами.
Партийно-советская печать постепенно становилась неотъемлемой частью новой политической системы, а она, как известно, инакомыслие не слишком приветствовала. К концу 1918 года на территории Советской России практически не осталось оппозиционных газет и журналов. Зато тиражи советских газет росли с каждым годом: если в начале 1918 года тираж «Правды» составлял 85 тысяч, то через год — уже более 150 тысяч экземпляров. Тираж «Известий ВЦИК» после Октябрьской революции газета стала печатным органом новой власти в 1919 году превысил 400 тысяч экземпляров. В это же время обозначилось некое соперничество между двумя главными газетами страны. И надо сказать, до начала 30-х годов в этом негласном споре верх одерживали «Известия», именно эта газета считалась главной газетой страны.
В «Известиях» печатались все декреты Совнаркома и прочих органов центральной власти. Во времена относительной свободы в пользу «Известий» играла их ориентация на широкий круг читателей, «Известия» были газетой для всех, тогда как «Правда» выполняла свою политическую функцию, оставаясь рупором правящей партии. Главный редактор «Известий» Николай Бухарин, с именем которого неразрывно связана история не только этой газеты, но и всей отечественной журналистики 20—30-х годов, старался привлекать к работе профессиональных журналистов, известных писателей и публицистов. Естественно, что и качество текстов было разным, и потому-то советский читатель в те годы, когда он ещё мог выбирать, какую газету ему покупать, делал свой выбор в пользу «Известий». Но с середины 30-х годов, когда страну захлестнула волна массовых репрессий, все газеты стали «на одно лицо». В советской журналистике настал период полного её подчинения власти, эпоха полного контроля над прессой.
Единственным светлым пятном стала, как ни странно, Великая Отечественная война, когда журналисты, как и весь народ, печатным словом работали на Победу. Со страниц «Правды», «Известий» и других газет к бойцам Советской Армии и тем, кто оставался в тылу, обращались А.
Передовые статьи газеты поднимали вопросы пересмотра законов о печати, доказывали необходимость отмены предварительной цензуры для провинциальной журналистики и столичных иллюстрированных журналов, выдвигали правила ограничений для свободной печати во избежание злоупотребления гласностью.
В передовых Г. Градовского звучало пожелание правового порядка; в фельетонах В. Михневича высмеивались поклонники самоцензуры, в статьях Р.
Сементковского требовалась свобода печати для знакомства с течением польской общественной мысли; в обзорных статьях рассматривалась шведская система суда над печатью и высказывались пожелания отказаться от преследования направлений. Цензор С. Коссович называл либерализм «Новостей» скорее условным, чем настоящим; цензор Н.
Соколов характеризовал их как западнический орган, возвышавший начала космополитизма. Резкие материалы газеты перемежались с расплывчатыми в идейном плане, социальные публикации заменялись бульварными. Уход от острых вопросов, обезличивание газеты, не спасая Н.
Так, М. Цебрикова, советуя Нотовичу придать более серьезный характер материалам, утверждала, что «Новости» могут занять опустевшее место в отечественной журналистике после закрытия «Голоса» и «Порядка» М. Стасюлевича, если только ослабнет гнет.
Издателю Н. Нотовичу выносились выговоры за исторический роман Д. Мордовцева «Фанатик», осуждавший Петра I, и за публикацию строфы из оды А.
Пушкина «Вольность», оскорбительной для памяти Павла I; за критику действий Государственного банка и преувеличение размеров эпидемии дифтерита. Газета часто помещала официальные опровержения; издатель, по воспоминаниям А. Кауфмана, Вас.
Немировича-Данченко, Л. Оболенского и мн.
«Правда» и «Известия»
Подборка советских новостей 70х. Знаете, стоит погруженно посмотреть минут 15-20 эти редкие кадры, и в душе само пробуждается прозрение, которым хочется поделиться, высказать. Какие изменения произошли в советской прессе в годы Великой Отечественной войны? 22 апреля) стал Днём советской печати.
Развитие структуры советских СМИ в 50-70 гг
Как нужно относиться к талонной системе? Неудовлетворённость, остающаяся после просмотра этого выпуска, вызвана не столько данными ответами, сколько озвученными вопросами. Первая полоса газеты «Московские новости» от 20 января 1991 года о событиях в Вильнюсе Первая полоса газеты «Московские новости» от 20 января 1991 года о событиях в Вильнюсе Тем временем в Ленинграде сумасшедшей популярностью пользуется телепередача Александра Невзорова «600 секунд». В левом правом углу счётчик отсчитывает секунды до конца программы, пока ведущий рассказывает о гниющих продуктах на складах при пустующих прилавках, о том, куда из морга деваются золотые зубы покойников, о маньяках и их жертвах. Читайте также наш материал «Александр Невзоров. Спектакль длиной в жизнь». Вся эта круговерть находилась под пристальным вниманием западных стран, которые вплоть до 1987-го недополучали информацию о происходящем в СССР. Сообщения от ТАСС поступали с большой задержкой: ведь вся без исключения информация подвергалась утомительнейшей редакции — проверялась и перепроверялась, из-за чего говорить об актуальности не приходилось, как, впрочем, и о неангажированности. В этих условиях Запад обращает внимание на первое в Советах независимое информагентство «Интерфакс», самиздатовские газету «Экспресс-хроника» и журнал «Гласность».
Информагентство с самого начала ориентировалось на политиков и бизнесменов, за плату передавая новости зарубежным изданиям при помощи только вот появившихся телефаксов, а позже при помощи сети SprintNet. Если для иностранных источников сообщения от «Интерфакс» обрисовывали картину в верхах и в целом по стране, то информация, получаемая от «Экспресс-хроники» и «Гласности», характеризовала настроения низовой бюрократии. Оба издания были непримиримыми противниками как чиновничьего аппарата, так и Политбюро Горбачёва. Оба издания были правозащитными, их главными темами были репрессии и властный произвол — из-за международной известности «Гласности» её изобличающие материалы всё же приводили к необходимым подвижкам и порой некоторым решениям давали откат. Газета «Экспресс-хроника» Газета «Экспресс-хроника» Становилось заметно, что репрессивное начало всё более отчуждается от общества: если раньше кампания против начиналась в печати, то к 1989 году партия почти полностью потеряла контроль над руководством СМИ, а тем более над отдельными журналистами. Без конструируемого общественного фасада стало очевидно, что партия состоит из соперничающих группировок, делящихся на консерваторов и либералов. Журналистика уже не пыталась целенаправленно создать реальность, её нескончаемый новостной поток определялся средой, которую она населяла. Созданная 9 августа 1990 года радиостанция «Эхо Москвы» тогда ещё «Радио-М» была ярким тому примером — она была изначально задумана в качестве конкурента иностранным радиостанциям за советский коммерческий эфир.
Рыночное мышление позволило разным изданиям транслировать самые разные точки зрения: «600 секунд» Невзорова в 1990-ые склонились в сторону русского национализма, ведущие «Взгляда», в обход цензуры, сняли подпольный выпуск с критикой Политбюро из-за событий в Вильнюсе в 1991 году. Попытка Августовского путча, так или иначе стремившегося восстановить советский строй, натолкнулась на резкое неприятие этих новых СМИ. В этих условиях «Интерфакс», полагавшийся на сеть SprintNet, оказался почти единственным каналом связи Советского Союза с внешним миром. В самой Стране Советов в эти дни вещает четырежды заглушаемое «Эхо Москвы», а ведущие «Взгляда» Александр Любимов, Владислав Листьев и Александр Политковский обустраивают в «Останкино» студию и записывают специальные выпуски программы, охватившие последний день путча и его немедленные последствия. Читайте также наш материал «Августовский путч в видео». Эти люди уже совершенно не напоминают доперестроечных журналистов. Их действия начинаются не в каком-то едином центре. Они ведомы своими интересами, будь те благородны, корыстны или где-то посередине.
В книге о начале XIX века я несколько раз подряд повторял «Александр I», а потом для «оживляжа» заменил на «плешивого щеголя». В книжке выражение вырезали. Редактор возмущался: «Да как же можно такое о царе! Редактор задумался, а потом обрадовался: «Так это ж Пушкин! Вот и ссылочку бы дали. Мы бы пропустили». Я мог бы привести еще длинный список моих невинных фраз, вычеркнутых редакторами. Так, из книги о XIII веке вычеркивали слово «бабы». Тщетно я доказывал, что в те времена иного термина для обозначения прекрасного пола не было. Современная цензура калечит русский язык, запрещая сотни слов — «поп», «негр», «даун» и т.
Спору нет, Интернет дает нам сейчас весьма широкие возможности для получения разнообразной информации. Но, увы, доступ к ней в Интернете с каждым годом становится все сложнее и сложнее. Реклама забила Интернет. Получить какую-то научную статью очень сложно. Мало того, огромное количество интересных, нужных и сенсационных материалов, которые были легко доступны 5—7 лет назад, по непонятным причинам исчезли. В 2014—2016 гг. Самое забавное, что я не мог получить из Интернета альтернативные нашей пропаганде материалы с Украины, отражающие точку зрения киевского правительства и правых партий. В лучшем случае, в Интернете я видел материалы пророссийских издания на Украине. Продолжать разговор о засилье цензуры в РФ можно до бесконечности. Но я думаю, и сказанного достаточно, чтобы доказать — любимый брэнд либеральной пропаганды об информационном голоде в СССР, мягко выражаясь, не состоятелен.
Александр Широкорад, военный историк, писатель, публицист — для Агентства ФинЭк.
В газетах они появились 2 сентября. В их числе — изложение речи Гитлера, объяснявшего причины войны с Польшей и коснувшегося в выступлении ратифицированного пакта о ненападении между Германией и СССР. Всё это публиковалось на последней полосе, наряду с информацией из других стран — например, из Китая, где тогда шла война с Японией, а также о росте безработицы в США и новых автомобильных рекордах там же. А первая полоса «Известий» 2 сентября, да и почти весь номер были посвящены итогам внеочередной сессии Верховного Совета, который ратифицировал пакт Риббентропа—Молотова, утвердил прогрессивную шкалу сельскохозяйственного налога вместо твердой ставки и принял новый закон о всеобщей воинской обязанности. К последнему мы еще вернемся. При этом еще 2 сентября польское правительство распространило коммюнике, в котором говорилось, что «канцлер Гитлер объявил о начале войны» и «ситуацию нужно считать вполне ясной». Но текст тоже располагался не на первой полосе. В таком же ключе начало Второй мировой освещали и другие центральные газеты — отстраненно, как о войне где-нибудь в далекой Африке. В первые дни на фронт ушли 52 сотрудника газеты.
Что самое интересное — далеко не везде эти бумажные штуки назывались "талонами". Местная власть часто импровизировала и называла их, например, "Карточка покупателя", "Заказ" или даже "Приглашение на получение". Разумеется, всё это было сплошным лицемерием — ведь никто ничего не заказывал, никто никого никуда не приглашал и не просил никаких карточек — просто таким образом маскировалась система ограниченного распределения товаров. В восьмидесятые годы по талонам часто распределяли мясо, колбасу и относительно хорошее сливочное масло — в свободной продаже был только дешевый, вредный и вонючий маргарин. Позже список "товаров по талонам" расширился — к ним добавился сахар он стал дефицитом из-за повсеместного самогоноварения и практически любой алкоголь — в месяц на одного взрослого человека полагалась 1 бутылка водки и 2 бутылки вина.
Алкоголь покупали буквально все, даже непьющие — он был отличной валютой и платой за услуги. Что случилось в девяностые. Проблемы с плановой советской экономикой всё нарастали — "ручное распределение" не работало, товаров на всех не хватало, повсеместно процветал черный рынок и целые подпольные фабрики. Пик "распределения по талонам" пришелся на начало 1990-х годов — когда, собственно, СССР и поставил кеды в угол, приказав всем долго жить. Затем талоны сохранялись примерно ещё в течение двух лет — так как экономика не могла быстро перейти на нормальные рельсы кстати, в эти же годы ещё продолжали ходить советские рубли.
Однако как становится понятно из моего поста — распределение товаров по талонам в начале девяностых — это лишь хвост кометы, голова которой прячется в далёком 1917 году. Примерно к 1993 году, когда люди окончательно прогнали советских номенклатурщиков, сидевших на распределении и когда в полную силу заработал свободный рынок и конкуренция — талоны сошли на нет.
Перестройка СМИ в годы перестройки
Главная» Новости» Что означали эти даты в ссср 22 января 12 марта 18 марта 1 мая 7 ноября 1 января. Главным в работе СМИ в этот период становится обзор положения дел в экономике, борьба с последствиями культа личности, с общим беззаконием. Приемники в советских домах стали массово устанавливать с 1925 года.
Перестройка СМИ в годы перестройки
Начало Перестройки и "эры гласности" стало эпохой перемен для одних и началом конца для других. "Ювентус" стал первым финалистом Кубка Италии. Сегодня газете «Правда» 111 лет. Как «Правда» изменила жизнь советских граждан и стала главным рупором страны – читайте в материале
Глава 10. Редакторский опыт в советский период
В СССР, бесспорно, была жесточайшая цензура. Но все познается в сравнении. Я готов доказать, что цензуры в царской России и в нынешней демократической Российской Федерации куда больше, чем в Советском Союзе. Какая разница, под каким грифом секретят очевидные вещи — государственная тайна, коммерческая тайна и т.
Так, из советских СМИ куда легче было судить о состоянии невоенных отраслей экономики, чем сейчас. При Сталине и Брежневе были совсекретны сведения о том, сколько у нас было выпущено в год — три или пять тысяч боевых самолетов. Зато у нас сейчас бьют в барабаны на телеэкранах и в газетах о том, что в РФ выпустили за год аж целых три боевых самолета!
В 1928—1931 гг. Сейчас они не запрещены, но попробуйте написать подобное и напечатать это в крупном российском издательстве. В лучшем случае ваше произведение выйдет с огромными купюрами, а скорее всего его завернет редактор, и не потому, что ему не понравилось, а потому, что он боится — а вдруг на него «наедут» власти или какая-нибудь «общественная шпана» типа Поклонской.
Кто сейчас пропустит мечту пана Козлевича об использовании «Антилопы» для семейных прогулок — «Слышался бессмысленный смех детей». Да разве можно такое писать! Наши демократические дети не могут бессмысленно смеяться!
А историю с отцом Федором, охотившимся за стульями тещи Воробьянинова? Попробуйте найдите в современной литературе историю со столь забавным попом! Я сам пострадал.
В книге о начале XIX века я несколько раз подряд повторял «Александр I», а потом для «оживляжа» заменил на «плешивого щеголя». В книжке выражение вырезали. Редактор возмущался: «Да как же можно такое о царе!
Редактор задумался, а потом обрадовался: «Так это ж Пушкин! Вот и ссылочку бы дали.
Раздражал менторский поучающий тон этой газеты. В Крыму ещё «Юный ленинец» была газета. Вообще ни о чём.
Действительно, многие вещи, за которые вас могли наградить косыми взглядами в прошлом, сегодня не вызывают у окружающих никаких эмоций. Многие выходцы постсоветского пространства часто осуждающе смотрят на поступки современной молодежи, упрекая их за, казалось бы, совершенно привычные для нас вещи. Дело в том, что некоторые представители старшего поколения до сих пор не могут принять тот факт, что времена изменились и сегодня каждый волен делать то, что еще недавно считалось неприличным. Жить с мужчиной вне брака Один из самых страшных сценариев для советской женщины.
Соседки косо смотрели на ту, которая сожительствовала с мужчиной без штампа в паспорте, называя ее за спиной чуть ли не блудницей. К мужчинам, которые не спешили в ЗАГС, но и отказываться от жизни с дамой не хотели, относились гораздо лояльнее. Их выбор не осуждали, а лишь вскользь могли упомянуть, что мол «Борис-то до сих пор с Анной живет без росписи». Нередко такие случаи разбирали на комсомольских собраниях, но зачастую дело дальше не двигалось. Хотя решившиеся на такую «провокацию» граждане морально были готовы уже ко всему. В наши дни люди начинают строить совместный быт перед тем, как надевают обручальные кольца на пальцы.
Партийно-советская печать постепенно становилась неотъемлемой частью новой политической системы, а она, как известно, инакомыслие не слишком приветствовала. К концу 1918 года на территории Советской России практически не осталось оппозиционных газет и журналов. Зато тиражи советских газет росли с каждым годом: если в начале 1918 года тираж «Правды» составлял 85 тысяч, то через год — уже более 150 тысяч экземпляров. Тираж «Известий ВЦИК» после Октябрьской революции газета стала печатным органом новой власти в 1919 году превысил 400 тысяч экземпляров. В это же время обозначилось некое соперничество между двумя главными газетами страны. И надо сказать, до начала 30-х годов в этом негласном споре верх одерживали «Известия», именно эта газета считалась главной газетой страны. В «Известиях» печатались все декреты Совнаркома и прочих органов центральной власти. Во времена относительной свободы в пользу «Известий» играла их ориентация на широкий круг читателей, «Известия» были газетой для всех, тогда как «Правда» выполняла свою политическую функцию, оставаясь рупором правящей партии. Главный редактор «Известий» Николай Бухарин, с именем которого неразрывно связана история не только этой газеты, но и всей отечественной журналистики 20—30-х годов, старался привлекать к работе профессиональных журналистов, известных писателей и публицистов. Естественно, что и качество текстов было разным, и потому-то советский читатель в те годы, когда он ещё мог выбирать, какую газету ему покупать, делал свой выбор в пользу «Известий». Но с середины 30-х годов, когда страну захлестнула волна массовых репрессий, все газеты стали «на одно лицо». В советской журналистике настал период полного её подчинения власти, эпоха полного контроля над прессой. Единственным светлым пятном стала, как ни странно, Великая Отечественная война, когда журналисты, как и весь народ, печатным словом работали на Победу. Со страниц «Правды», «Известий» и других газет к бойцам Советской Армии и тем, кто оставался в тылу, обращались А. Толстой, М. Шолохов, К. Симонов, А. Твардовский, С. Маршак, И. В самые тяжёлые годы войны их слово вселяло веру в то, что враг рано или поздно будет повержен.
Развитие структуры советских СМИ в 50-70 гг
В перестроечную эпоху «Время» стали обвинять в тенденциозности, но сейчас стало ясно – так или иначе, любая программа на ТВ, имеющая отношение к политике, не является нейтральной и выражает ту или иную точку зрения. Гласность в СССР, политический курс периода перестройки, направленный на повышение открытости в отношениях власти и общества, реализацию свободы. На протяжении всего советского периода периодика освещала, хотя и в разной мере в различные периоды, практически все стороны советской действительности и публиковала официальную документацию нормативного характера и партийные материалы. нажива, роскошь, прелесть жизни и проч. Редакторский опыт в советский период в полной мере вобрал в себя и достижения, и просчеты, которые характерны для этой области деятельности, отражающей прежде всего специфику социально-общественного развития.