Расскажем ему о том, как гуляли сегодня по Эрмитажу и видели шедевр Рембрандта Харменса ван Рейна «Возвращение блудного сына». Свою картину «Возвращение блудного сына» Рембрандт писал незадолго до смерти.
«Возвращение блудного сына» — последняя картина Рембрандта как отражение личной трагедии художника
Правда, в верхнем левом углу полотна мы видим грифельную доску. Такие доски висели обычно в тавернах и на них записывалась цена выпитого и съеденного. Не намек ли это зрителю, что за все в жизни придется платить? Перед современниками картина предстала с названием «Блудный сын в таверне» «Пир блудного сына». В этом название прозвучали как гордая самоирония, так и бунтарство молодого художника, сделавшего вызов чопорным голландским бюргерам. В 1636 году Рембрандт создает офорт «Блудный сын». Рука мастера выстраивает пространство: намеком дает пейзаж, без лишних подробностей изображает второстепенных персонажей и все внимание сосредоточивает на двух главных героях — отце и сыне. В коленопреклоненной фигуре оборванца, прильнувшего щекой к отцовскому халату, в его лице, изможденном испытаниями и заросшем волосами, в его почти безвольных руках и судорожно скрюченных пальцах видно раскаяние. А в отце, спешащем к сыну так, что даже башмак слетает с его ноги и трость катится по ступеням, в его сдвинутых от горечи бровях, мы читаем только любовь. Настоящую и горячую любовь переданного сердца. Смерть унесла его верную служанку, ставшую ему женой и матерью сироте Титусу сыну от брака с Саскией.
Чахотка поразила Титуса, единственного, кто духовно ему был по-настоящему близок. От всех этих утрат Рембрандт как будто онемел. Несчастья обескуражили, ранили старика. Болезнь не позволяла держать кисть, и он привязывал ее к руке. Глаза отказывались видеть, и он вооружался лупой.
Чахотка поразила любимого сына Титуса, единственного, кто духовно ему был по-настоящему близок. Маячившая слава увела последнего ученика Аарта де Гельдера, «оруженосца старого короля». Безумие и отчаяние убило молодую невестку, всего семь месяцев прожившую с мужем.
От всех этих утрат Рембрандт как будто онемел. Несчастья обескуражили, ошеломили и ранили старика. Болезнь не позволяла держать кисть, и он привязывал ее к руке, или брал мастихин. Глаза отказывались видеть, и он вооружался лупой. Продолжал творить, как будто живопись для него была живительным источником, из которого он никак не мог напиться. Рембрандт разыгрывает перед зрителем человеческую драму. Краски лежат на холсте густыми мазками. Они темные.
Художнику неважны второстепенные персонажи, пусть их и не мало. Внимание вновь приковано к отцу и сыну. Старый, сгорбленный горем отец, обращен к зрителю лицом. В этом лице и боль, и усталые от выплаканных слез глаза, и счастье долгожданной встречи. Сын повёрнут к нам спиной. Он уткнулся по младенчески в царское одеяние отца. Мы не знаем, что выражает его лицо. Но растрескавшиеся пятки, голый череп бродяги, бедное одеяние говорят достаточно.
Как и руки отца, сжимающие плечи юноши. Через спокойствие этих рук, прощающих и поддерживающих, Рембрандт уже в последний раз рассказывает миру вселенскую притчу о богатстве, страстях и пороках, раскаянии и прощении. Встал и пошел к отцу своему. И когда он был еще далеко, увидел его отец его и сжалился; и, побежав, пал ему на шею и целовал его» Лк 15:18-21. Картина 1669 год «Возвращение блудного сына» Много позже Ван Гог очень точно сказал о Рембрандте: «Надо умереть несколько раз, дабы так рисовать...
Главное действующее лицо библейской притчи — блудный сын, которого художник изобразил бритоголовым. В те времена лысыми были только каторжники, так что юноша пал на низшую уровень социальных слоев. Воротник его костюма — это намек на роскошь, которую молодой человек когда-то знавал. Обувь изношена практически до дыр, причем одна упала, когда он стал на колени — довольно трогательный и щемящий момент.
Старик, который обнимает сына, написан в красных одеждах, которые носили богатые люди и кажется слепым. Причем, библейское сказание не говорит об этом, а исследователи полагают, что вся картина — это изображение самого художника в разных образах, которые символизируют духовное перерождение. Рембрандт Образ младшего сына — это образ самого художника, решившего покаяться в своих проступках, а земной отец и Бог, что выслушает и, возможно, простит — это и есть старик в красном. Старший сын, с укором смотрящий на брата — это совесть, а мать становится символом любви. Есть на картине еще 4 фигуры, которые скрытые в тени. Их силуэты скрыты в темном пространстве, а исследователи называют образы братьям и сестрами. Художник изобразил бы их в качестве родственников, если бы не одна деталь: притча повествует о ревности старшего брата к младшему, но Рембрандт ее исключает, используя психологический прием семейной гармонии. Фигуры означают веру, надежду, любовь, покаяние и правду. Интересно и то, что самого мастера кисти не считают набожным человеком.
Интересно, что в этот же период Рембрандт почти таким же написал себя, вернее, нарисовал, выгравировал в офорте автопортрет в облике нищего. Мне кажется, что без знакомства с опытом караваджистского наследия и, может быть, каким-то соприкосновением с творчеством самого Караваджо он, в те 1630-е годы преуспевающий, блистательный мастер, который очень дорожит и своим успехом у публики, и материальным богатством, которое ему досталось и творчеством, и очень выгодной женитьбой на Саскии ван Эйленбюрх, вот такой художник вряд ли решился бы на резкий слом традиции и на такой трагический и очень натуралистичный облик блудного сына без знакомства с караваджистским наследием. Мне кажется, что это наследие он не просто видел, а наверняка изучил и сделал такой шаг, показав блудного сына как полностью разложившуюся личность. Вот эта нагота не из мастерской, где стоит гипсовый слепок с античной скульптуры, а это знак того, что он потерял все в буквальном смысле, в том числе и одежду. Можно сказать, что хотя впереди у нас все будет хорошо — он получит одежду, перстень на палец, символизирующий его принадлежность к семье своего отца, символизирующий сохранение за ним статуса наследника, сподвижника отца.
Хотя впереди вот тот самый хэппи-энд, который все с детства знают, но тем не менее Рембрандт переносит это в сферу будущего, а настоящее — это вот такой страшный, в чем-то отвратительный облик не столько самого блудного сына, сколько греха как такового и его страшных последствий, на которые нельзя закрыть глаза. Да, сын получает прощение. Но каким он стал за время своей жизни? Легко ли восстановить его таким, каков он был? Здесь, конечно, очень серьезный такой экзегетический подтекст, подтекст, указывающий на масштабы работы Бога, прощающего грешника, ведь этого человека, совершенно разрушившего себя, надо заново творить, как когда-то Бог творил Адама.
Прежде всего он, конечно, тоже проявляется в облике блудного сына. Здесь все не так пугающе смотрится, как в офорте его молодости, хотя бы потому, что блудный сын показан спиной к зрителю. Правда, изменение композиционного ракурса — это такой нелицеприятный реверанс в нашу сторону, потому что, подойдя к картине, мы оказываемся следующими в очереди. Нередко биографы Рембрандта, как раз специалисты, изучающие именно события его жизни, может быть, не меньше, чем творчество, связывают эту картину, во-первых, со смертью его сына Титуса, и не только с отцовскими переживаниями, вот этими воспоминаниями о сыне, возможно, даже и оплакиванием сына, но еще и с целым рядом претензий, который при жизни Титуса у Рембрандта к нему мог быть. Титус был преуспевающим коммерсантом, торговцем произведениями искусства, и, желая удержать своего отца от такой чересчур большой траты денег, которая уже довела его до банкротства, он создал с гражданской женой Рембрандта, своей мачехой Хендрике Стоффельс, акционерное общество по торговле картинами Рембрандта.
В уставе они прописали, что гонорар за эти картины будет получать не автор, а общество. Лично мне кажется, что для дееспособного, физически здорового и находящегося в поре глубокой творческой зрелости Рембрандта это глубоко оскорбительные условия, да еще, судя по разным косвенным источникам, человека болезненно самолюбивого, гордого, конечно, это момент тяжелый. В каком-то смысле Титус, вероятно, для отца был блудным сыном. А потом он так, скорее всего, скоропостижно скончался, и ничего уже нельзя поправить. Лично я понимаю тех исследователей, которые считают, что эта картина — картина памяти Титуса, Титуса такого, каким он был, в чем-то виноватого перед своим отцом.
Облик здесь смягчен, но тем не менее караваджистские детали есть и здесь. Для начала ноги: вот эта бесподобно написанная грязная задубевшая подошва, стоптанный башмак. Здесь сложнейшая по технике живопись с очень тонкой разработкой охры, мелкими мазками, с вкраплением красного. Рембрандт здесь прекрасно пользуется вот этими мазками красного для того, чтобы создать ощущение истрепавшегося подола. На большом расстоянии эти длинные красные мазки смотрятся как настоящие лохмотья.
Затем, эти красненькие вкрапления усиливают ощущение грубости самой ноги. Ну и, конечно, вот эта босая нога, не отличающаяся ни изяществом, ни чистотой, — это, безусловно, идея Караваджо, и она здесь очень по-караваджистски применена, со смыслом. Это, с одной стороны, босые ноги нищего. С другой стороны, это босые ноги паломника, человека, идущего путем покаяния к Богу. Ведь что такое паломничество?
Паломничество — это такая форма покаяния, когда человек терпит лишения, трудности в дороге, размышляет о своих грехах, приходит в святое место, там исповедуется, молится и получает прощение. Очень заманчивый вопрос — видел ли Рембрандт, может, в гравюре, может, в какой-нибудь копии «Мадонну из Лорето» Караваджо, где перед Мадонной стоят такие же босоногие паломники, с такими же пятками? А вдруг видел? Вдруг в каком-то офорте, в какой-то репродукционной графике эта картина существовала? Это очень интересно.
В Эрмитаже представили картины осуждённых по мотивам «Возвращение блудного сына»
В конце жизни Рембрандт создает одну из лучших своих картин — "Возвращение блудного сына". Речь идет о знаменитом полотне великого Рембрандта «Возвращение блудного сына», которое оказало огромное влияние на дальнейшее развитие западноевропейской живописи и вообще — всей мировой культуры. Расскажем ему о том, как гуляли сегодня по Эрмитажу и видели шедевр Рембрандта Харменса ван Рейна «Возвращение блудного сына». «Возвращение блудного сына» — последняя работа Рембрандта. Ему шестьдесят три года. Новости культуры Инсталляция, посвященная картине Рембрандта "Возвращение блудного сына".
Содержание
- Войти на сайт
- Рембрандт «Возвращение блудного сына» картина около 1668 г.
- Читайте также
- Возвращение блудного сына. Библия Рембрандта
"Возвращение блудного сына" Рембрандта
Девятый вал В России — это одно из любимейших произведений отечественной живописи, растиражированное в миллионах если не миллиардах экземпляров репродукций. Огромная популярность пришла к нему сразу же после его первого показа широкой публике, состоявшегося осенью 1850 года в Московском училище живописи, ваяния и зодчества. Поток людей, желавших тогда взглянуть на «Девятый вал», не иссякал, многие ходили смотреть его по несколько раз. Чёрное море За внешним реализмом этого полотна скрывается глубочайшая метафизика.
Сюжет - их противоборство и единство. У Айвазовского, отмечал Крамской, «есть вещи феноменальные - например, «Море». Это одна из самых грандиозных картин, какие я только знаю».
Чесменский бой Айвазовский занялся, помимо создания видов русских северных портов, и исторической батальной живописью.
Урок анатомии При создании четырёхметровой картины «Ночной дозор» — самого масштабного из своих произведений — Рембрандт порвал с канонами голландской портретной живописи, за два столетия предсказав художественные находки XIX в. Модели изображены весьма непосредственно, в движении, что вовсе не понравилось клиентам.
Многие из которых оказались при этом безбожно задвинутыми на задний план. Можно себе представить, как возмущались стрелки, оплатившие совместный портрет: ну как же, ведь Рембрандт не расположил мушкетёров по фронту, не выписал детально их лица, мундиры, награды! Рембрандт, тем не менее, сотворил великолепное историческое полотно: его герои по сигналу трубы выступают в поход, они полны энергии и мужества, сердца их кипят отвагой — «Ночной дозор»!
А эти ожиревшие от сытости вельможи только визгливо гадали, кто и как показан, представлен. Кричали, что плохо, мол, видно одного, второго, третьего. Внешность его а лицо он имел некрасивое и плебейское мало выигрывала от беспорядочного костюма, ибо во время работы он имел обыкновение вытирать о себя кисти и тому подобное.
Когда он был занят работою, ни один величайший монарх не добился бы его аудиенции, и пришлось бы ему потратить немало времени, чтобы попасть, наконец, к художнику во время перерыва в работе», — отмечал современник Рембрандта датчанин Бернгард Кейль. Вообще с заказчиками, доставлявшими ему немалые хлопоты, художник не церемонился. Обращался не всегда вежливо и деликатно.
Однажды Рембрандт писал групповой портрет: семейная чета, дети и с ними — маленькая тщедушная обезьянка. Во время одного из сеансов обезьянка сдохла, и потрясённый случившимся художник изобразил на картине её трупик. Клиенты потребовали убрать эту не слишком приятную деталь, на что мастер ответил решительным отказом.
Дескать, именно она-то одна и делает холст интересным и колоритным. Покупатель, не будь дураком, не отставал и продолжал изводить автора никчемными придирками: упрёк состоял в том, что полотно получилось слишком шероховатым на ощупь. Рембрандт возразил фразой, ставшей впоследствии знаменитой: «Прошу прощения, но я ведь художник.
А не чистильщик сапог! А потом развешивал всё это тряпье, — как бы грязно оно не оказывалось, — по стенам студии. Вперемежку с превосходными драгоценностями и всевозможным оружием — алебардами, шпагами, рапирами, ножами.
Тщательно и заботливо их коллекционировал, скрупулёзно каталогизировал и очень тем гордился. Гордым, независимым был и характер Рембрандта. Он любил рассказывать историю про Караваджо, коего считал одним из своих учителей и подражал ему в раннем творчестве.
В глубоком темном пространстве он выделяет светом главное: лицо старика, ослепшего за годы ожидания сына, руки, которыми он ощупывает его плечи, и, наконец, фигуру самого блудного сына, показанного со спины беспомощно уткнувшимся в грудь старику. Бритая голова, пастушеский нож у пояса, рваная одежда напоминают о страданиях и лишениях. Четыре человека молча, сосредоточенно наблюдают эту сцену, находясь в глубине и сбоку. Зритель, стоя перед картиной, оказывается как бы в одном кругу с ними, так же как и они, останавливает свой взгляд на той человеческой трагедии, которая разворачивается перед его глазами: глубокий старик, смерть которого, быть может, уже близка, и его сын, потерявший веру в счастье и будущее.
Лучше всего освещено лицо отца — центральный элемент этой картины, ради которого она и была написана. Всё остальное — лишь внешние атрибуты, необходимая дань реализму. Потому и безмолвно стоящие фигуры других людей по краям нас почти не трогают — они лишь подчёркивают величие отцовской любви, поскольку смотрят на происходящее с благоговейным восторгом.
Хотя наверняка старший сын не очень-то и рад появлению непутёвого младшего и приёму ему оказанному — как можно так просто забыть его поступки и простить бесцельно растранжиренные деньги. Но возможно, по мнению Рембрандта, он просто не приобрёл необходимой мудрости, не сумел отвлечься от ненужных обид и наконец возрадоваться возвращению брата. Нужно просто прожить долгую жизнь, испытать потери близких, чтобы научиться думать как Рембрандт. А ещё Рембрандт отказался от внешней красоты — сын изнеможён, одет в рубище — сразу видно, что пережить ему пришлось немало. А вот другая картина нашего художника Николая Лосева. Очень странное она оставляет ощущение — отец похож на ветхозаветного пророка, сын же хоть и одет в рубище, но выглядит как атлет, и пострижен, как будто обратился к профессиональному парикмахеру. Красиво, но не более того.
Николай Лосев. Рембрандт написал эту картину спустя небольшой промежуток после смерти от чахотки своего единственного сына Титуса, которому исполнилось всего лишь 26 лет. Титус в образе монаха. Возможно, не займись Рембрандт созданием этого полотна, он мог бы не пережить эту страшную потерю.
Прощение блудного сына
Возможно, одна из лучших работ Рембрандта — «Возвращение блудного сына», идеальное воплощение на. Рембрандту удалось передать бесконечность этого мгновения в вечности, поэтому зрителю трудно оторвать взгляд от отца и сына. «Возвращение блудного сына» Рембрандта — наиболее впечатляющее визуальное воплощение отцовской любви и прощения в западноевропейской живописи. Их сын Доминик ван дер Плайм был женат на двоюродной сестре Рембрандта, а их ребенок Карел ван дер Плайм, как считается, был учеником Рембрандта.
«Возвращение блудного сына»: история последней картины Рембрандта
Рембрандту удалось передать бесконечность этого мгновения в вечности, поэтому зрителю трудно оторвать взгляд от отца и сына. Не стало исключением и «Возвращение блудного сына» — это шедевр о торжестве любви, великодушия и Божьего всепрощения над низменной человеческой природой. «Возвращение блудного сына» Рембрандта продолжает очаровывать и вдохновлять зрителей своей вечной красотой, пронзительным повествованием и техническим блеском.
"Возвращение блудного сына" Рембрандта
Перед Великим постом в Церкви вспоминают притчу Христа о блудном сыне. У одного человека было два сына. Младший из них сказал отцу: «Отец! Отец исполнил его просьбу. По прошествии немногих дней, младший сын, собрав все, пошел в дальнюю страну и там, живя распутно, растратил все свое имущество. Нажмите на изображение для просмотра галереи Геррит ван Хонтхорст. Блудный сын. Изгнание блудного сына. Бартоломео Мурильо. Блудный сын кормит свиней. Пьер Пюви де Шаванн.
Живопись для Рембрандта всегда была другим, потусторонним мир, в котором только и может существовать мысль и слово. А его творчество — длинное и глубокое размышление. В том числе над Библией.
Настольной книгой Рембрандта. Библейский сюжет всегда интересовал художника, как будто он находил для себя в этом не только тему для живописи, но и утешение для мятущейся души. Поначалу это были небольшого формата офорты гравюры на металле — ред.
Они могли быть как эскизами будущих картин, так и самостоятельными работами. Кстати, гравюры Рембрандта пользовались у заказчиков и ценителей искусства невероятной популярностью. Гравюры, выполненные в технике сухой кисти рисунок процарапывается твердой иглой непосредственно на металлической доске, а не на слое кислотно-упорного лака, как в офорте с удовольствием скупались самые знаменитые «Христос, исцеливший больных», «Се Человек», «Христос в Эммаусе» и приносили Рембрандту серьезный доход.
Это удивительно еще и потому, что в тогдашней протестантской Голландии, картины с религиозным сюжетом уже не были популярны. Рембрандт был чуть ли не единственный из голландских живописцев, кто обращался к ключевым сюжетам Священного писания. Конечно не только в офортах, в больших полотнах также.
Она была написана в год его смерти, и стала вершиной проявления его таланта. И что же еще мог написать Рембрандт кроме темы, которая рефреном звучала всю его жизнь? История блудного сына в творчестве Рембрандта Притчу о блудном сыне мы встречаем в Евангелие от Луки.
Она рассказывает о юноше, покинувшем отцовский дом и промотавшем наследство. В праздности, распутстве и пьянстве проводил он свои дни, пока не оказался на скотном дворе, где питался из одного корыта со свиньями. Находясь в отчаянном положении и полной нищете, юноша возвращается к отцу, готовый стать его последним рабом.
Но вместо презрения он находит царский прием, вместо гнева — всепрощающую, глубокую и нежную отцовскую любовь. Как минимум трижды за свою жизнь Рембрандт обращается к причте о блудном сыне. Впервые, в 1633 году в полотне «Автопортрет с Саскией на коленях».
Картина была написана Рембрандтом в счастливую для него пору. Он только женился на дочери бургомистра Саскии ван Эйленбюрх, которую очень любил. И это был их первый и последний если не считать рисунков совместный портрет.
Посмотрите, как светящийся золотистый свет выхватывает из тени центральные фигуры отца и сына. При этом второстепенные персонажи почти сливаются с тёмным задним планом. Богатая фактура Большое внимание Рембрандт уделял фактурам — деталям одежды и драгоценностям. Тяжёлые роскошные наряды он будто лепит краской при помощи объёмных пастозных мазков. Но художник не замыкается на этом приёме. Например, чтобы передать тонкое кружево на рукаве платья или свет на лице отца, он отказывается от жирного мазка и использует невесомые лессировки — тонкие полупрозрачные слои красок. Тональность и колорит Важную роль в создании драматизма и объёмности сцены играет колорит. В зрелый и поздний периоды творчества мастер предпочитал тёмный насыщенный колорит: он использовал золотой, охристый и насыщенный красный цвета.
Взгляните, какой мягкий переход от бордового к алому делает художник на накидке, в которой справа стоит старший сын. Благодаря этому переходу нам видны объём ткани и тени на ней.
А отец, склонившись к "бродяге", с бережной нежностью прижимает его к себе.
Его старческие, нетвердые руки ласково лежат на спине сына. Эта минута по своему психологическому состоянию равна вечности, перед ними обоими проходят годы, проведенные ими друг без друга и принесшие столько душевных мук. Кажется, что страдания уже настолько сломили их, что радость встречи не принесла облегчения.
Встреча отца и сына происходит как бы на стыке двух пространств: вдали угадывается крыльцо и за ним уютный отцовский дом. Перед картиной подразумевается и незримо присутствует безграничное пространство исхоженных сыном дорог, чуждый и оказавшийся враждебным к нему мир. Фигуры отца и сына составляют замкнутую группу, под влиянием охватившего их чувства они как бы слились воедино.
Возвышаясь над коленопреклоненным сыном, отец мягкими движениями рук прикасается к нему. Его лицо, руки, поза - все говорит о покое и счастье, обретенные после долгих лет мучительного ожидания. Лоб отца как бы излучает свет, и это самое светлое место в картине.
Ничто не нарушает сосредоточенного молчания. С напряженным вниманием наблюдают за встречей отца и сына присутствующие. Среди них выделяется стоящий справа мужчина в красном плаще, фигура которого как бы связывает главных действующих лиц с окружающими их людьми.
Внимательно следит за происходящим и человек, стоящий сзади. Взор его широко открытых глаз говорит о том, что и он проникся всей важностью и серьезностью момента. С искренним сочувствием смотрит на отца и сына стоящая поодаль женщина.
Трудно сказать, кто эти люди. Может быть, Рембрандт и не стремился к индивидуальной характеристике присутствующих, так как они служат лишь дополнением к главной группе. Рембрандт долго и настойчиво искал фигуру блудного сына, уже в прототипах многочисленных рисунков и эскизов угадывается блудный сын.
На картине он - едва ли не единственный в классической живописи герой, полностью отвернувшийся от зрителей. Юноша много странствовал, много испытал и пережил: его голова покрыта струпьями, башмаки стоптаны. Один из них свалился с ноги, и зритель видит заскорузлую его пятку.