Гротеск в литературе — одна из разновидностей комического приёма. как форма комического гротеск отличается от юмора и иронии тем, что в нём смешное и забавное неотделимы от страшного и гротеска несут в себе трагический зловещего; образы смысл. Гротеск в литературе — одна из разновидностей комического приёма, которая сочетает в фантастической форме ужасное и смешное, безобразное и возвышенное, а также сближает далёкое, сочетает несочетаемое, переплетает нереальное с реальным, настоящее с будущим. Но благодаря фантастике и гротеску, которые лишь гиперболизируют происходящее внутри одного города – Глупова, читатель видит образ истерзанного народа, который не желает противостоять власть, столь саркастически обрисованной литератором. Гротеск в русской литературе исследуют Сергей Зуфарович Иткулов, посвятивший свою работу творчеству Гоголя, в широком контексте русской литературы ХХ века рассматривает гротеск Ольга Петриашвили. ГРОТЕСК, -а, м. 1. Художественный прием в литературе и искусстве, основанный на чрезмерном преувеличении, сочетании неожиданных и резких контрастов, а также произведение литературы или искусства, использующее этот прием.
Литература Гротеска
В литературе гротеск представляет собой комический приём, сочетающий в себе ужасное и смешное, возвышенное и безобразное, то есть сочетает несочетаемое. Полный список популярных книг по теме «Гротеск», рейтинг и отзывы читателей в электронной библиотеке MyBook. Начните читать бесплатно или скачивайте через приложение в App Store и Play Маркет! Гротеск стал популярным приемом и в литературе. Гротеск понимался как нечто неупорядоченно-фантастическое, как беспричинная игра форм (наподобие терминов «барокко», «барочный» в 18 в.) и в качестве такового подвергался критике.
Как это работает. Комическое в литературе
Гротеск – это «изображение людей, предметов, деталей в живописи, театре и литературе в фантастически преувеличенном, уродливо-комическом виде; своеобразный стиль в искусстве и литературе, которым подчеркивается искажение общепринятых норм и одновременно. Таким образом, гротеск в повести Гоголя «Нос», который возникает из фантастической обусловленности, открывает целое пространство для развития героев и сюжета. Что такое гротеск в литературе. В литературе гротеск представляет собой комический приём, сочетающий в себе ужасное и смешное, возвышенное и безобразное, то есть сочетает несочетаемое. В литературе гротеск представляет собой комический приём, сочетающий в себе ужасное и смешное, возвышенное и безобразное, то есть сочетает несочетаемое. Гротеск в литературе и разных видах искусства. Гротеск в искусстве. Художественным гротеском называют орнаментальные ряды из лепных декоративных элементов в виде необычного сочетания элементов растительного и живого мира, человеческих фигур и масок.
Примеры гротеска в литературе
- Гротеск в литературе
- Определите, что мешает получать пятёрки
- Гротеск что это в литературе
- Гротеск в искусстве — какие имена и произведения первыми приходят на ум?
Ключевые слова
- Ключевые слова
- Что такое гротеск? | База ответов на любые вопросы
- Экскурсия на крупнейшие ЗАВОДЫ страны. КАК ЗАПИСАТЬСЯ?
- Развитие традиций гоголевского гротеска в прозаическом наследии эмоционалистов
- Гротеск - определение, значение и примеры в литературе
Гротеск — причудливое искусство с безобидным юмором
Эти персонажи родились в XV столетии из пещер и подземелий. Слово «гротовый» относилось к живописи и архитектуре. А само слово «grotta» в переводе означало «пещеру», пришедшую из эмоционального языка итальянцев. По утверждению Этимологического словаря М. Фасмера, «гротеск» произошёл от французских слов «причудливый и смешной»: «grotesque». Примеры гротеска в литературе Самые яркие примеры данного приёма представлены у Н. Гоголя в его повести «Нос», в которой нос, отделяясь от своего хозяина, живёт самостоятельно.
Главное для окружающего общества, какого чина объявившийся нос. Образ гуляющего по проспекту носа является гротескным персонажем. Любителем этого необычного литературного приёма был Салтыков-Щедрин.
В музыке образы и технические приёмы, которые иногда называют «гротесковыми», претворены в некоторых произведениях Г. Малера , И. Стравинского , С. Прокофьева , Д. Шостаковича , А.
Шнитке и др. Михайлов Александр Викторович. Первая публикация: Большая российская энциклопедия, 2007. Опубликовано 18 сентября 2023 г. Последнее обновление 18 сентября 2023 г. Связаться с редакцией.
Свифта, романтическими сказками Т. Гофмана и философским «Фаустом» В. Девятнадцатый век обогатил литературу гротескным реализмом, воплощенным в произведениях Ч. Диккенса, М. Салтыкова-Щедрина и, конечно, Н. В двадцатом столетии наиболее известными мастерами гротеска, поднявшими его до уровня пронзительного трагизма, стали Ф. Кафка, М. Булгаков, Б. Брехт, Е. Шварц и многие другие авторы.
Несходство двух судеб здесь напрямую связано с несходством характеров двух героев. Нос Николай Гоголь1835 Однажды утром майор Ковалёв обнаруживает, что с его лица исчез нос, а вместо него — совершенно гладкое место. Нос, нашедшийся в булке хлеба, делает поразительную карьеру: ездит в мундире статского советника и готовится удрать за границу, пока наконец не оказывается на своём месте. В самом скандальном, нарочито алогичном произведении Гоголя найдут вдохновение абсурдисты XX века: повесть можно трактовать и как обличение условностей человек без носа практически перестаёт быть человеком, он близок к социальной смерти , и как притчу о раздвоении личности. Существует, разумеется, и фрейдистское истолкование повести, согласно которому нос — это не просто нос. Записки сумасшедшего Николай Гоголь1835 Мелкий чиновник с издевательской фамилией Поприщин описывает в дневнике свою немудрёную повседневность, но под влиянием зависти, комплекса неполноценности и, самое главное, любви к дочке начальника начинает сходить с ума: утрачивает чувство времени, читает переписку собак и объявляет себя королем Испании. Постепенность и трагичность этой трансформации — главное в повести Гоголя. Ревизор Николай Гоголь1836 Главная пьеса Гоголя обыгрывает распространённый сюжет о том, как одного приняли за другого. Важнее, чем само происшествие с молодым шалопаем Хлестаковым, здесь атмосфера уездного города, в котором собрано «всё дурное» в России: сквозь уморительную гоголевскую сатиру сквозит ужас, в полной мере реализованный в финальной сцене. Женитьба Николай Гоголь1833 1841 Одна из первых пьес Гоголя, поставленная, однако, уже после «Ревизора». Гоголь переосмысливает типичный водевиль, щедро вводя в него путаницу, обман и мотив социального неравенства; пострадавшей стороной, увы, оказывается как и в «Ревизоре» обманутая невеста.
Литература. 10 класс
Лермонтова — один из приемов романтического изображения героев и событий. В основе гиперболы лежит исключительное, но возможное. Границы между фантастическим и реальным размыты, но не исчезают. Основа гротеска — немыслимое, невозможное, но необходимое писателю для достижения определенного художественного эффекта. Гротеск — это фантастическая гипербола. Гипербола ближе к реальности, гротеск — к сну-мороку, кошмарному сну, в котором фантастические видения, будоражащие воображение, неподдающиеся логическим объяснениям, могут стать для людей ужасающей «реальностью». Возникновение гротескной образности связано со сложнейшими механизмами человеческой психики, в которой взаимодействуют сознательное и бессознательное.
Недаром впечатляющие гротескные образы в произведениях русских писателей нередко возникают именно в сновидениях героев.
Название одного из типографских шрифтов тип. Набрать заглавие гротеском. Источник: «Толковый словарь русского языка» под редакцией Д. Чуковский, «О Чехове», 1915 г. Станиславский, «Моя жизнь в искусстве», 1925—1928 г. Бахтин называл это смешение амбивалентностью и возводил к карнавальной культуре , смешное и ужасное а также любые промежуточные эмоции.
Игорь Сухих, «Заблудившаяся электричка», 2002 г. Карамзин, «Письма русского путешественника», 1793 г. Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать Карту слов.
Лебедев Ю. Литература для 10 класса: в 2 частях.
Салтыков-Щедрин М. Сахаров В. Литература, 10 класс: в 2 частях. Открытые электронные ресурсы: 1. Мир русской литературы: Прототипы градоначальников.
Характеристика героев. Перечисление градоначальников поражает с первых же строк одновременно абсурдностью и правдоподобием происходящего. Автор подбирает заглавие «Опись», словно градоначальники — это вещи или чьё-то имущество. Этот сатирический подтекст сразу же «расчеловечивает» правителей. Имена тоже подобраны под стать: Бородавкин, Баклан, Угрюм-Бурчеев.
Причём «говорящие фамилии» здесь не просто служат для характеристики, но и раскрывают отношение автора к героям. Своими подвигами и деяниями. Однако Салтыков-Щедрин пародирует и это, описывая смешные, а порой и нелепые действия градоначальников, прототипами которых стали монархи: «летал по воздуху», «умер от объедания», «спалил тридцать три деревни», «засадил берёзками улицу» и так далее. Городом Глуповым правит 22 градоначальника, и Салтыков-Щедрин указывает эту цифру неслучайно: первым самодержцем на Руси был царь Иван Грозный, со времён которого до издания книги сменилось как раз 22 правителя. Иногда автор указывает реальных лиц, например Бирона или Разумовского, специально даёт даты, чтобы создать комический эффект.
Например, он чётко разграничивает, что в 1762 году к власти пришел Брудастый, который «прискакал в Глупов, как говорится, во все лопатки» брудастыми называли тогда гончих собак. Автор смеётся главой «Органчик» над обстановкой, ведь Брудастый, по оценкам архивариусов, правил очень хорошо: «привёл в порядок недоимки». Получается, чтобы править городом, достаточно обладать психологией начальника — говорить «Не потерплю! Иногда Салтыков-Щедрин списывает образы с людей, с которыми сталкивается по государственной службе.
В сновидении Раскольникова мотивировка гротескной ситуации и гротескного образа хохочущей старухи вполне «реальна»: это сон-воспоминание о совершенном убийстве. В самом убийце и топоре — орудии убийства — нет ничего фантастического. Сочетание гротескной образности и вполне заурядных житейских и общественных ситуаций широко используется писателями-сатириками. Например, в обычной ситуации хождения по бюрократическим «мукам», изображенной в стихотворении «Прозаседавшиеся» В. Маяковского, возникают гротескные образы бюрократов, «разорвавшихся на части»: вместо людей измученный герой видит на заседании «людей половины».
Нелепость происходящего подчеркнута «спокойным голоском» секретаря, для которого это нормальная служебная ситуация. Гротескные образы глуповских градоначальников, у одного из которых фаршированная голова, а у Остальные ответы.
История термина
- Гротеск — необычный художественный приём в искусстве
- Комическое в литературе (юмор, сатира, ирония, сарказм, гротеск)
- Что такое гротеск в литературе? | Литературные термины | ReadCafe
- Библиотека
Литературная гостиная "Гротеск в произведениях русской литературы"
В литературе христианского средневековья первыми представителями Г. Экономический кризис послевоенного разорения и сдвиг социальных отношений во Франции XV в. Во всех перечисленных здесь лит-ых явлениях форма Г. Иначе — в лит-ре Ренессанса: здесь наряду с приемами «грубой комики», пользующимися большим успехом такие формы сатиры, как Narrenliteratur, повесть об Эйленшпигеле , гротеск становится орудием сатиры в руках молодого подымающегося третьего сословия.
Лит-ра XVI века создала целый ряд образцов гротескного стиля в его чистом виде. Социальная почва для этого была чрезвычайно благоприятна. Писатели эпохи Возрождения подвергли критике все устои общественной жизни и орудием борьбы за новые идеи сделали сатиру и карикатуру, поэтому Г.
Такова так наз. Описывая напр. Самые фантастические приключения передаются с соблюдением реалистической точности, о комических героях и их поступках рассказывается в патетическом тоне.
Во Франции знаменитым мастером Г. В его пятитомном романе «Гаргантюа и Пантагрюэль» затронуты все принципиальные основы мировоззрения Ренессанса и осмеяны его враги. В Германии — последователь Рабле, знаменитый полемист и памфлетист Фишарт, перевел на немецкий язык «Гаргантюа» 1575 , превзойдя подлинник в его гротескном колорите.
Он уснастил рассказ отступлениями, каламбурами, синонимами, ассонансами, новыми словами. В то время как в творчестве Свифта Г. Стерновский «Тристрам Шенди» создает целую школу «шендеизма».
Среди его многочисленных подражателей следует отметить: во Франции — Ксавье де Местра «Путешествие вокруг моей комнаты», русск. Вместе с тем именно в романтическую эпоху гротеск получил свое теоретическое обоснование и явился основой целого мировоззрения. И это имеет свое социологическое объяснение: начало XIX века — эпоха экономических, политических и идеологических крушений.
На арену экономической и политической жизни выступает буржуазия, дворянство вынуждено уступить ей первенствующую роль. Но в самой буржуазии происходит расслоение. Выделяется «мелкая буржуазия», политически бесправная и экономически неустойчивая, положение к-рой в данный момент совпадает с состоянием мелкого деклассированного дворянства.
На этой почве вырастает Г. Действительно, эпохи социально-экономического равновесия не знают Г. Так классицизм, отразивший в лит-ре устойчивость дворянского класса и его бытия, создал свою рационалистическую поэтику, изгнавшую из «высшей сферы» лит-ры комическое и не допускавшую смешения жанров.
Напротив, романтическая поэтика выдвинула Г. Виктор Гюго посвятил этой теме свой манифест — предисловие к драме «Кромвель», основные положения которого таковы: «Дуалистическое мировоззрение открывает искусству новый тип, новую форму — Г. Настоящая поэзия — это гармония контрастов, и как средство контраста Г.
Романтическая драма должна поэтому сочетать в себе трагедию с комедией, низменное с возвышенным». Гюго осуществляет это сочетание не только в драмах, но и в романах: «Собор парижской богоматери», «Человек, к-рый смеется» и др.
Николаев рассматривает гротеск «в качестве принципа, организующего не те или иные отдельные моменты повествования, а художественную структуру в целом»3 курсив мой.
Вместе с тем нерешенным остается принципиальный вопрос «гротесковеде-ния» - вопрос о взаимодействии базовых компонентов гротеска, тех конститутивных элементов художественного мира, которые сталкиваются в гротесковом образе. Причем проблема, которая стоит перед нами, неаналитического или интерпретационного свойства, но свойства методологического или, если быть более точным, эпистемологического. Проблема гротеска в принципе не решаема в рамках текстоцентристской или логоцентристской литературоведческой парадигмы.
Феномен текста, проблемати-зируемый структурализмом и постбахтин-ской филологией, которая вносит в структурализм функциональное начало, но в ограниченных пределах, мало говоря о стоящих «за» текстом и «перед» текстом мен -тальных, когнитивных структурах , - недостаточное основание для разговора о словесном искусстве, о литературе, которая, как говорил еще Л. Толстой, есть «одно из средств общения людей между собой»4. Если внимательно читать классика, то окажется: для квалифицированного разговора о литературе недостаточно проанализировать «средства» искусства тексты ; требуется вести речь и о «людях» ментальных, концептуальных системах, которые сталкиваются на поле текста , и даже о «между», которое маркирует различия в данных системах.
Иными словами, необходимо говорить не о поэтике текста, но о поэтике дискурса - динамической процедуры тексто-построения и тексторецепции, в рамках которой учитываются и ментальные, когнитивные структуры, относящиеся к суверенитету и того, кто «пописывает», и того, кто «почитывает». И здесь явно недостаточным представляется инструментарий классического литературоведения XX в. Барта - равно как и читатель.
Для решения проблемы гротеска как это уже было сделано в рамках проблемы метафоры необходимо привлечение смежных дисциплин - психолингвистики, когнитивной лингвистики и т. В качестве основного, инвариантного признака гротеска, вслед за М. Бахтиным, ученые выделяют амбивалентность.
На наш взгляд, это верно. Вместе с тем необходимо применительно к гротеску прояснить понятие амбивалентности, которое у М. Бахтина используется в качестве рабочего термина, но не получает, как нам кажется, должной теоретической разработки, так как складывается на основе общих логоцентристских представлений ученого.
Считая текст, высказывание высшей и единственной инстанцией культуры, ученый не учитывает ментальных, когнитивных предпосылок формирования гротескного образа и драматического в своей основе процесса претворения ментального в текстовое креативная фаза литературнохудожественного дискурса , а также - столь же драматических - смыслопорождающих последствий работы гротескового текста рецептивная фаза литературно-художественного дискурса. Отсюда - представление о метаморфизме как основной черте амбивалентности. В феномене амбивалентности М.
Бахтин подчеркивает динамический характер взаимодействия полюсов гротеска: «Гротескный образ характеризует явление в состоянии его изменения, незавершенной еще метаморфозы, в стадии смерти и рождения, роста и становления. Конечно, это красиво: «беременная смерть, рождающая смерть»6, но не попадаем ли мы здесь опять во власть бахтинских метафор, которые, при всем их блеске и значительной объяснительной силе, все-таки не вполне соответствуют принципам научной точности, да и принципам здравого смысла, исходящего в конечном итоге из факта четкого структурирования семантических полей, четкой дифференциации лексико-семантических парадигм. Понятно, что в художественном образе границы между семантическими полями разрушаются, но все-таки, говоря об этом разрушении как принципе создания художественного образа, уместно исходить, как из основания, из факта наличия этих самых границ - с тем, чтобы корректно отслеживать логику дан -ного разрушения.
Амбивалентность не есть противоречивость - последняя предполагает возможность взаимодействия и взаимопере-хода. Амбивалентные объекты и части объекта - это не переходящие друг в друга, не соотносящиеся друг с другом объекты, это объекты разноположенные. По крайней мере, таковыми они являются в рамках креативной фазы литературной фазы дискурса.
Жизнь не есть смерть, смерть и рождение не соотносятся, не взаимодействуют друг с другом и не являются звеньями единой последовательности событий в рамках биологического если расшифровывать метафору М.
В литературе гротеск и сатира идут рука об руку. Но это не одно и то же.
Под маской неправдоподобия и фантастичности кроется своеобразный обобщающий взгляд художника на мир и важные события в нём. На основе этого причудливого стиля создаются пьесы, декор и костюмы. Он борется с обыденностью и позволяет авторам и художникам открыть неограниченные возможности своего таланта.
Стиль поможет расширить внутренние границы мировоззрения человека. Гротеск примеры использования стиля Яркий пример применения — это сказки. Если вспомнить, то всплывает образ Кощея Бессмертного.
Создававшись, эта фигура сочетала в себе и человеческую природу, и неведомые силы, мистические возможности, делая его практически непобедимым. В сказках реальность и фантазия нередко переплетается между собой, но всё же границы остаются очевидными. Гротескные образы с первого взгляда проявляются как абсурдные, лишённые всякого смысла.
Усилителем этого образа представляет собой сочетание обыденных явлений. Повесть «Нос» Гоголя также считается ярким примером использования стиля в сюжете. Нос главного героя приобретает самостоятельную жизнь и отделяется от хозяина.
В живописи В Средние века был характерен для народной культуры, выражавшей самобытный способ мышления.
В образе Христа, поднимающегося на крест, выступает не Он, а сама Ахматова, отводящая от сына смерть ценой отказа от поэтического дара. Вот почему "Ангел стоял у нее за спиной и скорбно качал головой". Интересно, что Галич специально обостряет все контрасты тем, что о "пошлом мире" он пишет в стиле "высокой поэзии". Так, стихотворение об оживших памятниках называется "Ночной дозор" и не только сюжетом, но и ритмически напоминая балладу Михаила Лермонтова "Воздушный корабль". Стихотворение "Памяти Б. Пастернака" строится на контрасте между цитатами из пастернаковских стихов и натурализмом хамской речи: "А зал зевал, а зал скучал - Мели, Емеля! Ведь не в тюрьму и не в Сучан, не к "высшей мере"! Мандельштаму "Возвращение на Итаку" сталкивает цитаты из Мандельштама с вульгарным романсом.
Поэтический плач по М. Зощенко перемежается "матершинным субботним загулом шалманчика", где "шарманка дудела про сопки маньчжурские". Такие стилевые диссонансы характерны для стихов Галича: они обнажают несовместимость двух миров, вынужденно сосуществующих в одном времени и пространстве и вступающих в гротескные комбинации - мира духа, поэзии, красоты, человечности и советского уродства, хамства, убогости. Каждый из этих миров насыщен внутренними контрастами. В своих балладах Галич разрушает миф о "простом советском человеке" как о цельном характере, живущем в гармонии с обществом и с самим собой. Еще один носитель гротеска - Владимир Высоцкий 1938 - 1980. В какой-то мере он пошел дальше Галича в развитии возможностей романтического гротеска. В его поэзии уже нет романтического двоемирия, но зато сознание лирического героя включает в себя огромный социальный мир, разорванный кричащими конфликтами, и вбирает их внутрь себя в самых невозможных, гротескных, взрывоопасных комбинациях.
Значение слова гротеск – что это такое в литературе
Социально-психологический, или реалистический, гротеск в русской литературе впервые был наиболее полно реализован в прозе Андрея Синявского (Абрама Терца) и Юлия Даниэля (Николая Аржака). Но благодаря фантастике и гротеску, которые лишь гиперболизируют происходящее внутри одного города – Глупова, читатель видит образ истерзанного народа, который не желает противостоять власть, столь саркастически обрисованной литератором. Что такое гротеск в литературе. В литературе гротеск представляет собой комический приём, сочетающий в себе ужасное и смешное, возвышенное и безобразное, то есть сочетает несочетаемое. Гротеск (от франц. grotesque) – в литературе и искусстве одна из разновидностей комического, сочетающая в фантастической форме ужасное и смешное, безобразное и возвышенное. гротеск в литературе. Определение гротеска включает в себя соотношение изображения с реальностью с целью подчеркнуть явную, бросающуюся в глаза фантастичность и нелепость. Что такое гротеск в литературе.
Гротеск в искусстве — какие имена и произведения первыми приходят на ум?
Отмечалось безусловное влияние набоковского «Лужина», обсуждался вопрос о том, силен или слаб аксеновский гроссмейстер, «проигравший» шахматную партию настырному вагонному попутчику а на- самом деле выигравший — только соперник не заметил поставленный ему мат , предлагались различные интерпретации татуировки Г. Обыкновенная шахматная партия, сыгранная в купе со случайным попутчиком, наполнена для гроссмейстера, во-первых, философией художественного поступка — поиском единственно возможного варианта гармонии, то есть красоты, то есть истины «вспоминая море и подражая ему, он начал разбираться в позиции, гармонизировать ее. На душе вдруг стало чисто и светло. Логично, как баховская coda, наступил мат черным». Во-вторых, игра для гроссмейстера равнозначна жизни, и потому вбирает в себя воспоминания детства, подсознательные страхи, и многое другое, в том числе и переживание смерти, точнее, казни «Человек в черной шинели с эсэсовскими молниями ждал его впереди». Игра же Г. Это была не-лю-бовь, не-встреча, не-надежда, не-привет, не-жизнь». Гротескный принцип проявляется в том, как происходит совмещение малозначительного, казалось бы, эпизода с почти мифологическим по масштабу столкновением сил гармонии и хаоса. Столкновением, завершающимся нарочито амбивалентно как показал в своем разборе аксеновского рассказа А. Жолковский : с одной стороны, неясно, поставил ли гроссмейстер мат на доске или только увидел неизбежность этой комбинации; с другой стороны, гроссмейстер удостоверяет победу Г. На наш взгляд, рассказ «»Победа»» демонстрирует основную коллизию и основной путь ее разрешения, характерные для бывшей «молодежной», «исповедальной» прозы на исходе «оттепельной» эпохи — накануне исторических заморозков.
Эта коллизия явно восходит к традиции романтической иронии, поскольку герой Аксенова уже убедился в горестной невозможности изменить заскорузлый порядок вещей и, внешне признавая свою капитуляцию, он избирает путь внутренних, скрытых от толпы и очевидных для «своих», для посвященных, побед. Победа и поражение осуществляются одновременно — в этом гротескный и иронический парадокс аксеновского рассказа. Идеалисты, одним словом. Парадокс аксеновского стиля состоит в том, что он и читателя вовлекает в это «тайное общество» — так, в «»Победе»» о мате, не замеченном Г. В процессе чтения рассказа читатель тоже становится «своим», «посвященным». Из этой коллизии вытекают многие особенности последующего творчества Аксенова. Это и нарастающее одиночество его героя, ведь его соратники по «тайному обществу» свободы все чаще предпочитают побеждать в социальном мире и проигрывать в тайном — иначе говоря, становятся предателями. Это и расширяющаяся пропасть между тайными дон кихотами и коррумпированной средой, их окружающей: нарастающая изоляция проявляется и в том, как герой-творец наделяется все более экзотическими талантами вершиной экзотичности становится профессия Павла Дурова из «Поисков жанра» — он волшебник , увеличивается и пространственная дистанция, отделяющая героев Аксенова от «совка» — опять-таки с предельной силой этот мотив выразился в создании фантастического Острова Крым, не затронутой социалистической революцией части России, и в эмиграции самого Аксенова после скандала с независимым альманахом «МетрОполь» — тайное общество творцов в действии! С другой стороны, стиль Аксенова становится все более насыщен игровыми элементами. Во-первых, его герой постоянно играет самого себя на театре социальной жизни, скрывая свою романтическую иронию и свои тайные победы под масками плейбоя, шута, деградирующего интеллигента.
Во-вторых, аксеновский повествователь быстро устанавливает и настойчиво поддерживает игровые отношения с читателем: в этом контексте равно значимы апелляция к знакомым цитатам, именам, фирменным названиям, полунамеки, каламбуры, пародии и автопародии, шутки для «своих», легкий «матерок», как в компании старых знакомых, — все это создает атмосферу посвященности, которую читатель Аксенова либо должен принять, либо раздраженно отбросить книгу. Сам акт чтения превращается в игровой испытательный тест, отсекающий «чужаков» и греющий лестным чувством фамильярного родства со всеми, кто остался верен ценностям романтической свободы во все менее романтическое время. Главным же двигателем аксеновского мира становится изменения категории свободы: свобода от чего? Ярчайшим художественным манифестом аксеновской поэтики игры стала его повесть «Затоваренная бочкотара» 1968. Чем она замечательна? Не только непривычной для тогдашней прозы стилистической раскованностью, хотя и ею, конечно, тоже. Гораздо важнее иное: принципиально новое осмысление советского утопического сознания. Стилистика этой повести может показаться пародийной: и в самом деле, каждый ее герой в утрированном виде воспроизводит некую типовую модель соцреалистической литературы сельская учительница, бравый моряк, пенсионер-активист, он же сутяга; советский ученый — лучший друг народа Халигалии, забубенный поклонник Есенина, старушка — научная подвижница. Причем каждый из персонажей обладает своей неповторимой и узнаваемой языковой палитрой. А сны этих героев представляют собой пародийные сгущения целых ответвлений соцреализма, эксплуатирующих эти образные модели.
Так, сны Вадима Афанасьевича — это «политический роман-фельетон-разоблачение язв империализма»: «Кривя бледные губы в дипломатической улыбке, появилась Хунта. На ногах у нее были туфли-шпильки, на шее вытертая лисья горжетка. Остальное все свисало, наливаясь синим. Дрожали под огромным телом колосса слабые глиняные ножки». Героически-производственную советскую литературу про «ветер дальних странствий» пародируют сны Глеба Шустикова: «Входит любимый мичман Рейнвольф Козьма Елистратович. Сегодня манная каша, финальное соревнование по перетягиванию канатов с подводниками. Всем двойное масло, двойное мясо, тройной компот. А пончики будут, товарищ мичман? Помните, у Дрюона? Помните, у Жуховицкого?
Да ой! Нахалы какие, за какой-то коктейль «Мутный таран» я все должна помнить. А сверху летят, как опахала, польские журналы всех стран». Причем не только в снах, но и собственно в повествовании каждый герой предстает в определенном, «цитатном», стилистическом ореоле: в повести, в сущности, отсутствует не-чужое слово. Сфера гротеска в искусстве включает многозначные образы, созданные фантазией художника, в которых жизнь получает сложное и противоречивое преломление. Гротескные образы не допускают ни их буквального толкования, ни их однозначной расшифровки, сохраняя черты загадочности и непостижимости. Ярчайшее воплощение стихия гротеска получила в искусстве Средних веков орнаментика звериного стиля, химеры соборов, рисунки на полях рукописей. Мастера эпохи Возрождения, сохранившие средневековое пристрастие к гротеску Хиеронимус Босх, Питер Брейгель, Альбрехт Дюрер , сделали гротеск средством выражения моральных и социальных взглядов своего переломного времени. Войны, революции и политические катаклизмы XX в. Изобразительное и декоративное искусство.
Архитектура: Тематический словарь. Читайте также: Общество - психология Источник: Символы, знаки, эмблемы: энциклопедия фр. Термин «Г. Верная в своей основе, эта мысль не исчерпывает многообразия проявления Г. Совмещение элементов сатиры и фантастики, карикатуры и условности в гротескных образах не имеет цели смешить и развлекать. В отличие от комического, к-рое, по Аристотелю, есть «ошибка и безобразие, никому не причиняющие страдания и ни для кого не пагубные», Г. Не случайно гротескные образы чаще вызывают не улыбку и смех, а чувства отвращения, негодования, презрения, страха. Таковы нек-рые образы прозы Н. Гоголя и М. Салтыкова-Щедрина, фантастические образы Ф.
Гойи, саркастические диссонансы Д. Шостаковича и И. Гротескное изображение в одном из офортов Гойи «Ты, который не можешь» наездников-ослов, оседлавших своих всадников-людей, образно воплощает идею внутреннего разлада самой действительности, паралича, разбившего об-во, в к-ром правящие не в силах управлять, а подчиненные лишены возможности выполнить их волю. Шостакович в Седьмой симфонии сатирически-гротескно изобразил фашистское нашествие: зловещая поступь чужеземных полчищ ассоциируется с угловатыми движениями вышедшей из повиновения механической игрушки. Неправдоподобие Г. При этом Г. Как худож. Не случайно, несмотря на элементы фантастики, Г. У Гоголя и Салтыкова-Щедрина Г. По отношению же к тем произв.
Он невозможен там, где последовательно проведены принципы «страшного романа» или драматургии абсурда Абсурда искусство , абстрактной живописи и т. Источник: Эстетика: Словарь франц. Первоначально термин «Г. В эпоху Возрождения Г. Впоследствии термин «Г. Особое значение Г. Эстетика романтизма, разрабатывая диалектику комического и трагического как основу романтич. Шеллинг в лекциях по философии иск-ва 1803 , Ф. Шлегель в «Разговорах о поэзии» 1800 , А. Шлегель в «Чтениях о драматическом искусстве и литературе» 1809—11 рассматривали Г.
Schelling, Philosophie der Kunst, Werke, Bd. Наиболее значительными в истории иск-ва, по мнению романтиков, являются произведения Аристофана и Шекспира, в к-рых осуществляется синтез трагедии и комедии, великого и низкого. Во Франции с пропагандой Г.
Что такое гротеск, каковы его основные черты, кто из писателей любил прибегать к этому художественному приёму и для чего, а также чем гротеск отличается от гиперболы — разберем в этом материале. Гоголь Гротеск в литературе — это художественный приём, основанный на чрезмерном преувеличении, сочетании неожиданных, резких контрастов, причудливом смешении в образе реального и фантастического, прекрасного и безобразного. Отличительная черта гротеска — неразрывная связь смешного и трагического, гротесковый смех — горький, негодующий. Смотреть на мир через призму гротеска — всё равно что разглядывать всё окружающее сквозь увеличительное стекло, искажающее реальные пропорции. Однако именно эта оптика помогает выявить трагическую сущность явлений, вскрыть жизненные противоречия, обнаружить истинную, порой зловещую и неприглядную, природу вещей. В советском литературоведении существовало мнение, что гротеск и сатира понятия почти тождественные: якобы гротеск — «форма сатирического изображения, сатиры без гротеска не бывает».
Однако не все поддержали эту точку зрения. За внешним неправдоподобием, фантастичностью в гротеске кроется глубокое художественное обобщение. Вспомните образ губернского города N, созданный Н. Гоголем, который разрастается до всероссийских масштабов. Подобное обобщение, часто сатирическое, во многом достигается благодаря использованию гротеска. Фантастическое может преобладать над реальным или, наоборот, отступать на второй план. Так, в повестях М.
Сочетание гиперболы, гротеска, иносказаний в каждом образе требует от читателя умения вчитываться в сатирический мир произведения. Аллегорические образы градоначальников служат в произведении лишь одной цели — пародийно представить картину русской жизни 1731—1825 годов. Автор не делает копии с исторических событий, а лишь намекает, создавая модель универсального города и его обитателей. С одной стороны, Салтыкову-Щедрину важно показать, что происходящее — не повод для смеха. Ирония лишь обнажает острые проблемы государственного строя и общества. С другой стороны, преувеличивая глупые действия героев, писатель призывает открыть глаза на происходящее. Кто такой Перехват-Залихватский и куда он пришёл? Эти вопросы остаются нерешёнными, потому что «пришло оно» — финальная фантастическая сцена романа, в которой невероятное «оно» нападает на самоуверенного градоначальника, возомнившего себя способным изменить природу. Угрюм-Бурчеев замахнулся на неподвластное — само мироздание — попыткой повернуть реку вспять. Этот «непреклонный идиот» навязывает народу вариант счастья — прямые улицы, прямое сознание, прямой мир. Осознание глуповцами происходящего тоже звучит фантастически и даже сатирически, что подчёркивает черты антиутопии. Попытки битвы с природой ещё никогда не заканчивались победой, поэтому Салтыков-Щедрин пишет: «Но не успел он Угрюм-Бурчеев договорить, как раздался треск, и бывый прохвост моментально исчез, словно растаял в воздухе. История прекратила течение своё». Но кто придёт на смену? В романе одновременно имеется несколько линий повествования: издатель Щедрин, вносящий поправки и редактирующий «Глуповский Летописец», глуповские архивариусы — рассказчики. Смешивая реальное и вымышленное, писатель создаёт не сатирическое переложение истории на литературный манер, а модель города с чертами российской действительности. Поэтому в романе хронотоп очень условен: время движется вперёд и назад, лишено конкретики, несмотря на присутствие точных дат. При этом автор сохраняет славянские корни романа, взяв за основу сюжет о призвании варяжских князей на правление. Где же искать ключ к прочтению романа? С первых строк автор даёт понять, что «История одного города» — произведение, полное фантастики и нелепиц: и поведение народа, и поведение градоначальников служат этой цели. Чем занимаются глуповцы в минуты несчастий?
Эти вопросы остаются нерешёнными, потому что «пришло оно» — финальная фантастическая сцена романа, в которой невероятное «оно» нападает на самоуверенного градоначальника, возомнившего себя способным изменить природу. Угрюм-Бурчеев замахнулся на неподвластное — само мироздание — попыткой повернуть реку вспять. Этот «непреклонный идиот» навязывает народу вариант счастья — прямые улицы, прямое сознание, прямой мир. Осознание глуповцами происходящего тоже звучит фантастически и даже сатирически, что подчёркивает черты антиутопии. Попытки битвы с природой ещё никогда не заканчивались победой, поэтому Салтыков-Щедрин пишет: «Но не успел он Угрюм-Бурчеев договорить, как раздался треск, и бывый прохвост моментально исчез, словно растаял в воздухе. История прекратила течение своё». Но кто придёт на смену? В романе одновременно имеется несколько линий повествования: издатель Щедрин, вносящий поправки и редактирующий «Глуповский Летописец», глуповские архивариусы — рассказчики. Смешивая реальное и вымышленное, писатель создаёт не сатирическое переложение истории на литературный манер, а модель города с чертами российской действительности. Поэтому в романе хронотоп очень условен: время движется вперёд и назад, лишено конкретики, несмотря на присутствие точных дат. При этом автор сохраняет славянские корни романа, взяв за основу сюжет о призвании варяжских князей на правление. Где же искать ключ к прочтению романа? С первых строк автор даёт понять, что «История одного города» — произведение, полное фантастики и нелепиц: и поведение народа, и поведение градоначальников служат этой цели. Чем занимаются глуповцы в минуты несчастий? Топят Порфишек и Ивашек, наделяют ещё не увиденного градоначальника чертами «красавчик» и «умница», а то и вовсе плачут из-за отсутствия градоначальника. Таким образом автор описывает рабское положение жителей, не способных заявить о своих правах. Иногда глуповцы начинают осознавать, что ими управляют случайные люди. Но и эти проблески гражданского сознания погибают на кострах. Калейдоскоп градоначальников лишь усиливает ощущение глуповцев, что ими управляет «начальник-прохвост», но действий никаких по изменению положения они не предпринимают. Автор рассказывает о готовности глуховцев жить при тиранах и даже впадать в бунты при безвластии. Подобная фантасмагория вызывает у современников много вопросов, поэтому критик Суворин обвиняет Салтыкова-Щедрина в глумлении над народом, в бездушном осмеянии трагических сторон русской жизни.
Гротеск — психология
Гипербола — это средство художественного изображения, основанное на чрезмерном преувеличении; образное выражение, заключающееся в непомерном преувеличении событий, чувств, силы, значения, размера изображаемого явления; внешне эффектная форма подачи изображаемого. Способы реализации гиперболы Лексические гиперболы Выразительность литературе путем использования совсем скверно, определенных слов: создается в совершенно непонятный почерк, никуда не годится, всем людям известно. Образный перенос содержат такие словосочетания: весь мир — театр, безграничный океан обещать золотые Метафорические гиперболы лес рук, любви, горы. Фразеологическ ие гиперболы Количественные гиперболы Устойчивыми выражениями преувеличения: являются следующие козе понятно, побьют как младенца, контракт дешевле бумаги, на которой он написан. Численные преувеличения содержат такие выражения: тысяча дел на вечер, миллион раз предупреждал, гора папок с бумагами. Вихрь полуночный — летит богатырь!
Тьма от чела его, с посвиста пыль!
Стенли Кубрик - "Заводной апельсин","Цельнометаллическая оболочка". Дэвид Кроненберг - "Обед нагишом", "Автокатастрофа", "Видеодром". Бертран Блие - "Спасибо жизнь", "Вечерние платье", "Раз, два, три - замри! Если говорить о "гротеске" в театре, то на ум приходит в первую очередь Антониэн Арто и его "театр жестокости", потом Бертольд Брехт с его "площадным театром". И конечно же наши - Мейерхольд, Таиров и Вахтангов.
Допустим, примерами персонажей с элементами гротеска могут служить: Нос из одноименного произведения Гоголя, который самостоятельно, без хозяина прогуливается по улицам, ходит на службу Карась-идеалист из сказки Салтыкова-Щедрина, проповедующий любовь в подводном мире, где один всегда пожирает другого Полиграф Полиграфович из «Собачьего сердца» Булгакова, который представляет собой странную помесь животного и человека, и сравнение часто идет в пользу собаки Крошка Цахес из страшной сказки Гофмана: маленьких ребенок, заточенный в ужасное, уродливое тело Персонажи и ситуации, описанные в бессмертном романе «Мастер и Маргарита», почти полностью построены на гротеске: ужасное сочетается с прекрасным, смешное — с трагическим. Роль гротеска в литературе сложно переоценить. В истории развития искусства именно умело созданные гротескные персонажи заставляют читателя задуматься, запоминаются надолго, дают пищу для размышления.
Гипербола ближе к реальности, гротеск — к кошмарному, фантастическому сну, видению. Например, сон Татьяны Лариной А. Пушкин «Евгений Онегин» наполнен гротескными образами чудовищ: Один в рогах с собачьей мордой. Другой с петушьей головой. Здесь ведьма с козьей бородой, Тут остов чопорный и гордый.
«Гротеск» – приём, которым пользуются избранные
В литературу же он пришел в эпоху Возрождения (Ренессанса). Гротеск – это общеизвестный прием, используемый не только в литературе, но и других видах искусства: живописи, архитектуре, музыке. Что такое гротеск в литературе. В литературе гротеск представляет собой комический приём, сочетающий в себе ужасное и смешное, возвышенное и безобразное, то есть сочетает несочетаемое. Гротеск – шутка, вид художественной образности, обобщающий и заостряющий жизненные отношения посредством причудливого и контрастного сочетания реального и фантастического, правдоподобия и карикатуры.
Гротеск - определение, значение и примеры в литературе
Гротеск в литературе — одна из разновидностей комического приёма. как форма комического гротеск отличается от юмора и иронии тем, что в нём смешное и забавное неотделимы от страшного и гротеска несут в себе трагический зловещего; образы смысл. Гротеск стал популярным приемом и в литературе. • Файл c пользой для ЕГЭ здесь: слово стих• Анкета предзаписи на экспресс-курс по русскому языку: https://b24-5f7njo. Гротеск в литературе — это комический приём, используемый для подчёркивания абсурдности и для того, чтобы указать читателю на что-то важное, скрывающееся за забавным, на первый взгляд, событием. Гротеск в зарубежной литературе. гротеск в литературе. Определение гротеска включает в себя соотношение изображения с реальностью с целью подчеркнуть явную, бросающуюся в глаза фантастичность и нелепость.