После этого она возвращается в виде атмосферных осадков в океан (малый круговорот) или на сушу, где часть стекает через реки обратно в океан (большой круговорот). Гидрогеологический цикл отражает основные процессы образования и перемещения подземных вод. Большой геологический и малый биологический круговорот веществ.
Майкл Хэмбургер «Круговорот»
| Большой круговорот | Кажется, они вошли в какой-то круговорот. Ужасно приятный и комфортный — круговорот нежности. Никто больше не спрашивает о природе их отношений, да и у самого Питера вопросы кончились. Ему хорошо, Уэйду хорошо, а все остальное — неважно. |
| Круговорот помощи, рассказ | Ну и замечательно! Убирайся, куда сам знаешь! |
| safira260 – Большой круговорот | Большой круговорот (СИ) - бесплатно полную версию (целиком). |
Фанфики по Гарри Поттеру
В этой статье я расскажу вам о шести фанфиках по «Гарри Поттеру», которые мне очень понравились и которые я рекомендую к прочтению. Свежие новости, погода, прогноз землетрясений, все, что душе угодно и даже немного больше. Электронная Библиотека > "safira260" > Большой круговорот (СИ). Фанфик большая проблема. Фанфик Хогвартс Дисней. Принцессы Дисней в Хогвартсе. Большая четверка в Хогвартсе. Электронная Библиотека > "safira260" > Большой круговорот (СИ). Двое парижских школьников обретают сверхсилы — и находят любовь. Самый романтичный экшен осени. Смотрите онлайн мультфильм Леди Баг и Супер-Кот: Пробуждение силы на Кинопоиске.
Круговорот Жестокости и Духовный интеллект
Гильермо и Нандор арт. Гильермо Фамильяр. Нандор безжалостный и Гильермо. Малдер и Скалли любовь. Малдер и Скалли любовь арт. Скалли и Малдер арты NC-17. Малдер и Скалли фанфики. Тони Старк и баки и Стив Роджерс. Стив Тони баки. Тони Старк и Стив Роджерс арт.
Тони и Стив арт. Отношения иллюстрация. Взаимоотношения иллюстрация. Взаимоотношения человека и природы. Отношения арт. Гермиона Рон и Гарри 18. Рон Уизли и Гермиона Грейнджер любовь. Рон и Гермиона любовь. Гарри Поттер арт Гермиона Рон и Гарри.
Огромный фанфик. Большие фанфики с anastassiakasper. Анастасия Мантихора Гарри Поттер. Северус Снейп арт Анастасия Мантихора. Доктор Снейп Гарри Поттер. Большая четверка. Комиксы про Рапунцель на русском. Различия между мужчиной и женщиной. Двойные стандарты.
Двойные стандарты мужчина и женщина. Двойные стандарты в отношениях мужчины. Секрет небес Люцифер и Вики. Люцифер секрет небес. Люцифер и Вики клуб романтики. Вики и Люцифер арт секрет небес. Гарри и Гермиона Фанарт. Гарри и Гермиона арты. Гермиона Грейнджер и Гарри Поттер любов.
Фанфики по фэндому. И краткий фанфики. Ficbook фанфики. Стив и баки слэш 18. Баки Барнс nc17. Stucky NC 17. Ричард рк900. Детройт Гэвин и rk900 поцелуй. Ричард rk900 и Гэвин.
Гэвин и rk900 поцелуи. Гарри Поттер фанфики. Обложки фанфиков Гарри Поттер. Гарри фанфики. Обложки к фанфикам по Гарри Поттеру. Гарри Поттер и Джинни Уизли арт 18. Джинни Уизли арт 18. Джинни Уизли и Гарри арт. Гарри и Джинни арт 18.
Владислав яой. Владиславик комиксы. Владислава яой. Тони Старк и Стив Роджерс. Стив Роджерс и Тони Старка. Гермиона Грейнджер и Рон Уизли арт. Рон и Гермиона арт.
Усаги развернулась на каблуках и пулей вылетела из дома. А парень хмуро посмотрел ей вслед и захлопнул дверь. В этот вечер обоим было неспокойно, один на один со своим одиночеством. Не выдержав гнетущей тишины, оба улеглись спать. Усаги во сне увидела светящийся шар и подошла к нему, там, внутри, она увидела комнату, из которой сегодня вечером выбежала с такой злостью. Она увидела ее хозяина, - худого, измученного - он подошел к окну, поглядел на Луну и взял со стола стакан с мутно-зеленой жидкостью. Он был мертв. Он, все в том же шаре, видел свою Усаги. Она стояла на крыше его дома, подставив личико ветру. Один шаг - и она устремилась вниз. Нет, этого не могло быть! Он уже забыл, что они поругались, и забыл почему. Ему хотелось одного - убедиться, что с Усаги все в порядке. Не тратя времени на сборы, он перевоплотился.
Жизнь в нём и такая какая есть и такая, какая должна быть. Противоречия стянуты крепко и убедительно. Читали в бумаге, и в бумаге надо читать, потому что вещь традиционная, через бумагу так и глядит в тебя тот и другой герой романа. Язык глубокий и крепкий, настоящий глубинно русский. Фетрова В.
Каковы же были его радость и изумление, когда он увидел ее в своей квартире! Не желая будить Усаги по сравнению с тем, что за этим последовало бы, посылы всех сейлоров вместе взятых были такие цветочки! Обнял ее, и спокойно уснул. Следующее утро было самым счастливым из всех, что они переживали. Усаги сенсация!!! Узрев Мамору, и не разобравшись, что тот просто спит и вы бы дрыхли без задних ног, если б ночью обпрыгали весь Токио решила, что опоздала. И поступила как Джульетта в аналогичном случае: желая испробовать остатки яда, поцеловала парня в губы. Мамору проснулся мгновенно, и так же мгновенно сориентировался. Усаги и пикнуть не успела, когда "труп" крепко обнял ее, отвечая на жаркие поцелуи любимой. Слава Металлии… - Почему это Металлии? Главное, что ты жив. Я хотела… - Подожди, Усако. Я только….
18. Круговорот несправедливости
Read story «Большой круговорот»||Турбо Мы с Андреем шли по улице. Атмосфера присутствовала,время было около 9 вечера и было давольно темно. Популярные и красивые стихи, проза, фанфики разной тематики русских и зарубежных поэтов и писателей классиков. Вы можете скачать полную версию / полностью книгу «Круговорот благих намерений» Юлии Ефимовой бесплатно, без регистрации и sms (смс), выбрав подходящий формат, как pdf (пдф), fb2 (фб2), txt (тхт), rtf (ртф), epub (епаб), на русском языке на электронную книгу. Круговорот. Neo Culture Technology (NCT), WayV (WeishenV) (кроссовер). Фанфик "Развернуть круговорот. Часть 2" (автор Cheshirra, СС/ГГ, R, драма/ангст, макси).
Фанфик по гп большой круговорот. Круговорот одного шизанутого попаданца в мироздании
| Круговорот душ [3] - teaser - 25 Января 2012 - World of MCR Fanfiction - Your Chemical Fanfiction | Фанфик "Развернуть круговорот. Часть 2" (автор Cheshirra, СС/ГГ, R, драма/ангст, макси). |
| Собака Пес и мама-Прилагательное. Книги для семейного чтения | Здесь круговорот событий, футуристические мотивы, а еще — совершенно гипнотический сюжет. |
Фанфики по Гарри Поттеру
Мои друзья Аля лучшая подруга , Адриан друг детства. Нино - красивый, милый друг, я его люблю, но он не разделяет моих чувств. Ой я уже опаздавую в школу. На пороге меня встретила Аля: Аля - Привет! Я - Привет, а где Нино? Аля - Нино и Адриан в классе Я - Пошли в класс.
Ты такая... Мерлин, я едва тебя узнаю. Я появляюсь с хлопком на безлюдной, мокрой грунтовой дороге. Мои ноги громко стучат по земле, когда я быстро направляюсь в ее конец, сердце колотится, когда я вступаю в тень Серого Дома. Солнце пятнами просвечивает сквозь плотные, стального цвета тучи, и я чувствую ветер, слабый и холодный, с запахом земли, на своём лице, и он напоминает мне тебя. Когда она захлопывается за мной, наступает ощущение, что все звуки высосаны из комнаты, и меня оставили здесь стоять в мутном осадке жизни. Я сначала проверяю спальню, проводя пальцами по шкафу. Затем ванную. Скрип моих шагов, похоже, становится громче. Где ты? Неужели я оставила тебя на улице - там, где тебе нельзя находиться? Я начинаю волноваться. Тебя могли увидеть. Я не хочу, чтобы кто-нибудь тебя видел. Не мой. Ты бы это ненавидел. Ты бы возненавидел меня навсегда, если бы я сказала, что ты мне принадлежишь. Но я не могу позволить, чтобы тебя увидели. Я уверена, что ты понимаешь. Я застаю тебя на кухне, прислонившимся к стойке и явно ждущим меня. Даже дома ты предпочитаешь носить мантию. Я тепло улыбаюсь тебе, сердце успокаивается и бьётся теперь более ровно. Доброе утро, дорогой. Мой дорогой. Я подхожу к тебе и обнимаю за талию. Я нашла это в коробке в твоём шкафу. Ты сказал, что собирался мне что-то дать. Ты просил меня не спрашивать об этом, но так ничего мне и не дал. Ты имел в виду это? Я отстраняюсь, чтобы показать тебе тонкий золотой обруч на своём пальце, инкрустированный одним изумрудом. Ты ничего не говоришь, но кладешь свою руку мне на шею, скользя пальцами по щеке, и смотришь на меня. Просто смотришь на меня. Я сцепляю руки у тебя на плечах и чувствую, как кровь стучит в ушах, и я прижимаю пальцы одной руки к своим губам, пытаясь подавить внезапный спазм нежности, причиняющий боль, но ты по-прежнему ничего не говоришь и просто смотришь на меня. Конечно, тени ты видеть не мог. Ты видел только худую девушку, лежащую на больничной койке. Ты встал и подошёл к кровати, и на мгновение мне показалось, что ты возьмешь меня за руку, но ты только сжал кулаки и опустил руки вдоль тела. Ты похожа на Буллстроуд. Я улыбнулась, высоко приподняв одну сторону рта. Но я ничего не чувствую. На что это похоже? Я подняла руку, чтобы дотронуться до левой стороны лица, ощупывая перманентно застывшую на одной его половине хмурь. Лицевой паралич не был частым явлением в магическом мире, и никто не знал, что со мной делать, когда меня принесли в палату. Все более опытные медиведьмы и целители находились либо в штаб-квартире, либо в Святом Мунго, а пострадавших от незначительных увечий вносили в список ожидающих. Моё увечье расценивалось как незначительное. Спасибо, уж лучше Буллстроуд. Ты сжал зубы и ничего не сказал. Я подумала, уж не обидела ли я тебя. В то время невозможно было сказать наверняка. Иногда ты был таким же чувствительным, как и Рон. А в другие дни я могла говорить самые жуткие, ужасные вещи, но ты принимал их стоически, а позже мне приходилось извиняться, потому что я никогда не могла выносить то, как чувство вины застревало в горле. Ты нахмурил брови, и из-за этого стал выглядеть старше. Мне это не понравилось. Я заворожено смотрела, как ты вытянул до этого сжатые пальцы и медленно поднёс их к моему лицу. Ты дотронулся до моей левой щеки. Я чувствовала себя, как человек, который неожиданно споткнулся и машет руками, цепляясь за воздух, и мир на его глазах переворачивается и оставляет его неустойчиво зависнувшим в процессе. Ты серьёзно кивнул. Ты смотрел на меня так, как будто собирался сказать что-то важное, но так и не заговорил. Вместо этого ты положил ладонь мне на щеку и погладил ее. Если бы я была в состоянии что-нибудь чувствовать, я уверена, что жар твоей руки проник бы мне сквозь кожу и оставил бы там отпечаток на ближайшие пятьдесят лет. Или даже сто. Интересно, как я выглядела в твоих глазах, с нахмуренной левой частью лица и с невероятно широко открытым глазом на левой. Меня охватило отчётливое желание раскашляться, или прочистить горло, но тело меня не слушалось. Ты нагнулся ещё ниже, но продолжал молчать. О, подумала я. Сердце безумно колотилось о стенки груди, и я почувствовала, что моя правая щека пылает. Я не знала, что делать со своими руками, потому что ты всё ещё был довольно высоко от меня, чтобы я смогла обвить руками твою шею. Да я и не знала, хотел бы ты этого. Вместо этого я довольствовалась тем, что сжала пальцами простыни. А потом ты был так близко от меня, что я могла видеть лёгкую пульсацию вен, отображающую их изящные, просвечивающие, кровавые секреты под кожей твоего горла. Потом ты был так близко, что я могла увидеть каждую морщинку на твоём лице. Я их уже хорошо изучила. Я остановила взгляд на тонком выгнутом шраме под губой - шраме, оставшемся у тебя после Дарема. А потом ты приблизился ещё ближе, и прядь волос выпала из-за уха и щекотала мне нос. А потом ты стал ещё ближе, и я зажмурила глаза, и в голове стало так тихо, и ты меня целовал. Поцелуй был целомудренным, как легчайшее прикосновение, и мне было трудно шевелить губами. Я ждала чего-то — взрыва, или внезапного толчка земли под нами, или того, что мои легкие снова начнут функционировать, но твоя рука схватила мою, и ты прижал свои губы к моим, полускривленным, так что я обвила тебя руками, притянула ближе и поцеловала крепче. Ты простонал и слегка отстранился, только чтобы прошептать: «А это ты чувствуешь? Затем ты издал звук, похожий на рык или рев, приподнял меня за плечи, прижал к себе и целовал, целовал, целовал. Твои губы были мягкими, прохладными и дерзкими. Они выглядели тонкими, но между моими зубами ощущались пухлыми и чувственными. Ты имел вкус грозы и чего-то… чего-то горького и чудесного, и я думала, что мое сердце либо сдуется и откажет, либо упадет на дно моего живота, либо взорвется у меня в ушах, либо разобьется, прямо при тебе. Я была в ужасе. Но я бы ни за что не хотела, не могла бы остановиться. Ты целовал меня на протяжении секунд, или минут, или часов, осторожно сжимая затылок, прежде, чем начал отстраняться, мягко опустив меня обратно на кровать. Казалось, что наше тяжелое дыхание отдавалась эхом в моей крошечной комнате. Я пристально смотрела на твой подбородок. Твои руки передвинулись мне на плечи и сжали их, прежде чем ты окончательно отстранился от меня. Мой мозг почувствовал перегрузку, пытаясь соединить воедино причину и следствие, причину и что, черт возьми, сейчас произошло. Казалось, что нервы у меня во рту — те, что я могла чувствовать — свернулись и взорвались, и крошечные искры заплясали на моих губах. Я почувствовала твой взгляд на своем лице, и мне внезапно захотелось накрыться одеялом с головой. Это было странно, потому что я никогда раньше не видела тебя таким нерешительным. И я уверена, что и ты никогда не слышал, чтобы твой голос так звучал. Я подняла голову, когда услышала звук твоих шагов — четких и быстрых и выходящих из комнаты. Я думаю, что ты спишь, но твои плечи внезапно напрягаются, и я знаю, что ты меня слышал. Ты поворачиваешься ко мне и обнимаешь меня, и внезапно я сожалею обо всем: о том, что сомневаюсь в тебе, о том, что у меня не хватает духу называть тебя по имени в лицо, о том, что до сих пор не сказала тебе, что ты для меня значил — что ты до сих пор для меня значишь — и поэтому я признаюсь тебе. По своему. Люди считают, что я умею четко выражать свои мысли, но мне всегда было трудно сказать то, что я на самом деле думаю. Во всяком случае, когда дело касалось тебя. От тебя. Сначала мальчика, потом девочку. Или две девочки - тоже было бы неплохо. Ты прижимаешь меня сильнее, твои ноги скользят по моим, пальцы зарываются в рубашку. Я смеюсь сквозь слезы. Твои руки опускаются ниже, на мои ягодицы, ты трешься об меня, и я чувствую ответный жар внутри. И я бы привила им рефлекс тянуть руку всякий раз, когда кто-то задает вопрос. А ты бы научил расхаживать с напыщенным видом. Ты напоминаешь мне север, где лежат ледники. Ты напоминаешь мне застывший горизонт. Серый всегда был твоим цветом. Серый, как жестокий блеск света на скальпеле. Серый, как дым. Серый, как память. Дом на Площади Гриммо был пуст. Война — это страшная вещь, но коротенькие моменты спокойствия позволяют с ней справляться. Не будь сентиментальной, сказал бы ты. Ты не ответил. Это очень драматично, как в романе. Так что перестань пытаться вырвать у меня это признание силой. Ну же, скажи мне. Если бы ты мог выбрать, как умереть, что бы ты предпочёл? Я бы хотела умереть у озера. На заре. Да, зимой, с полуметровым слоем снега вокруг и моим затихающим дыханием, оставляющим облачка пара в морозном воздухе. Твоя приподнятая бровь излучала сарказм. Я думала, ты хотел со мной дружить. Какая глупость. И не называй меня сосиской, ты, трепещущая пи... Улыбка продержалась три с половиной секунды. Я считала. Уголки твоих глаз испещрились морщинками. У тебя были идеальные зубы. Я запечатлела их вид и сохранила его в сейфе своей души. Ты выпустил его изо рта со звонким хлопком, и мне потребовалось по-настоящему постараться, чтобы не рассмеяться и не подавиться одновременно. Ты наблюдал за тем, как морщится моя кожа, с распутным воодушевлением. Это было бы слишком печально. Слишком символично. Но печальными по-доброму. Я не думаю, что ты осознаёшь, насколько это ненормально, когда люди настолько детально обдумывают место своей смерти. Особенно сейчас, когда мы оба голые, - раздражённо произнёс ты. Я хочу сказать, на настоящем севере, как где-нибудь в Скандинавии или что-то вроде того. Звучит так, будто маленькие птички хлопают крыльями. Ты фыркнул, выразив своё мнение о "маленьких птичках". Я это проигнорировала. Становится так тихо. И неподвижно. Как будто всё живое спряталось под землю, или мигрировало, или просто поднялось и ушло, оставив мир пустым, и... Это то, что происходит зимой каждый год, а весной наступает оттепель, и твои дурацкие кролики и лесные твари выползают наружу. Просто это... Это грустно, понятно? Разве у тебя никогда не происходит так, что ты находишься в каком-то месте в какое-то время и просто чувствуешь что-то?
Не удивлюсь, если этим мнением я открою фикбучный ящик Пандоры. Ведь, согласитесь, есть что-то пугающее в Максях по "Гарри Поттеру" с хроноворотом, магическими родами, наследиями, миллионными состояниями, Дамбигадом, Уизлигадом, тройными браками, мужской беременностью... Данная работа — это настоящий сборник всех видимых и невидимых штампов и клише, накопившись в поттерофэндоме за время его существования. Автор сразу, ещё в Предисловии, честно признаётся, что собрал все свои любимые штампы из горы прочитанных работ и слепил из них, скажем так, Колобка. ООС и АУ как само собой разумеющееся. Для анона этот фик стал своего рода guilty pleasure — он весь состоит из всего того, что анон не любит и осуждает сам, что не любит и осуждает большинство читателей, но вместе с тем анон таки осилил эти две с лихом тысячи страниц и не бросил на первой главе, как это с ним нередко бывает и как это случилось, допустим, с растиражированной «Платиной и Шоколадом».
А что, если ни то, ни другое? Плюс, как мы все знаем, ведьм лучше не обижать. Даже если они еще школьницы. Особенно если школьницы, хе-хе. Ее сестру пишут исключительно дурой и завистницей если только в нее не попадает супергерл.
большой круговорот фанфик по гарри поттеру (120) фото
Перед вами фанфик, основанный на фанфике «Лечебница» («Asylum»). Он представляет собой продолжение истории после 27 главы. Фанфик «Круговорот одного шизанутого попаданца в мироздании» по Гарри Поттеру получил свыше 71 нажатий «нравится». Огромный фанфик. Лизбелл БАЛДИМА. Большие фанфики с anastassiakasper.
Сергей Поделков «Круговорот»
На фестивале дарения в парке Победы ульяновцы запустят круговорот добра Фото: Архив "КП" Ульяновцев приглашают принять участие в фестивале дарения. Запустить круговорот добра в природе горожане смогут 1 мая в парке Победы. С 12 до 15:00 гостей ждут мастер-классы и многое другое.
Становится так тихо. И неподвижно. Как будто всё живое спряталось под землю, или мигрировало, или просто поднялось и ушло, оставив мир пустым, и... Это то, что происходит зимой каждый год, а весной наступает оттепель, и твои дурацкие кролики и лесные твари выползают наружу. Просто это...
Это грустно, понятно? Разве у тебя никогда не происходит так, что ты находишься в каком-то месте в какое-то время и просто чувствуешь что-то? Ты закатил глаза. Озёра замерзают только сверху, потому что лёд менее плотный, чем вода. Внутри всё по-прежнему живое. Мне казалось, что ты хоть немного умна. Ты меня разочаровываешь.
Я ущипнула тебя за бок, и ты свирепо глянул на меня. Я уже привыкла к твоим свирепым взглядам, и они меня не доводили, как когда-то в школе. Иногда я притворялась, что слегка напугана, потому что знала, что ты в тайне гордился тем, что мог взглядом добиться повиновения. Но только иногда. Я не люблю притворяться. Всё могло и замёрзнуть. Когда лед тает, разница в температуре приводит к тому, что вода разделяется на пласты, и менее плотная вода поднимается к поверхности озера и распределяет кислород и питательные вещества, собранные со дна.
Прекрати анализировать совершенно обычный природный процесс. Это нездорово. Кроме того, я видел, как ты ковыляла на этих нелепых коньках на Черном озере. Тогда ты особо печальной не выглядела, - ты многозначительно глянул на меня. Прежде, чем все произошло. Как скажешь, - пробормотал ты в изгиб локтя. Ты затих, и я подумала, что уснул.
Но ты заговорил вновь: - Когда я умру… Это произойдет где-нибудь в тихом месте. Уединенном месте. Вся моя жизнь прошла на публике, и мне не нужно, чтобы кто-то на меня глазел, когда я сыграю в ящик. Твое заявление вызвало у меня жалость, но я знала, что ее нельзя было показывать. Ты повернулся ко мне медленно, хищнически. Так ты пытался скрыть свою ранимость. Разве ты не знала?
Это то, что я больше всего в тебе ценю после твоих сисек и задницы. Твое истекающее кровью сердце. Я взглянула на тебя полухмуро, полушутливо. У меня нет времени на то, чтобы ты мне нравилась. Это не то, что ты мне нравишься. Ты притянул меня ближе. Ты протягиваешь ко мне руки.
Я не могу вынести твоего взгляда, поэтому я встаю и выхожу из комнаты. Ты отбросил мою руку, когда я поднесла ее к твоему лицу. В чем дело? Ты считаешь, это было недостаточно по-гриффиндорски? Это было отчаянием. Это было… это было убого. Хоть раз в жизни — отвали.
Теперь, когда ты выполнил свой долг перед ней, тебе незачем больше жить. Ты напрягся от моего прикосновения, поэтому я отдернула пальцы и прижала их к своим губам. Я знала, что мне не следовало его искать. Я знала это давно, даже до того, как родилась. Я не знаю, о чем я думала. Пошел ты, - выплевываю я, швыряя кольцо тебе в лицо. Оно ударяется тебе в лоб и падает на пол.
Слова «Астории. Навечно» мерцают изнутри крутящегося обруча. Ты продолжаешь смотреть на меня, твои глаза — как серебро, твой взгляд — каменная неосознанность. Конечно, нет, ведь ты не дожил до него. Но, как я уже говорила, я не хочу впадать в уныние, поэтому я немедленно прекращаю об этом думать. Все закончилось, сказали мне. Тот огромный кусок моей жизни — закончился.
Обнаружили местонахождение вражеской штаб-квартиры, и рейд был запланирован на следующий месяц. Больше не надо было перемещаться с укрытия в укрытие. И мне некуда было деться. Я была в Зеленом доме, когда ты меня нашел. В том самом месте, куда ты вошел, держа Асторию Гринграсс под руку, и я смотрела на тебя и ждала, что ты посмотришь на меня. Я заполняла шкафы консервами с супом и фасолью. Я не знаю, зачем я это делала — после моего ухода никто в Зеленый Дом не придет.
Я улыбаюсь, потому что ты никогда не называл меня иначе, чем Грейнджер. Исключением бывают те минуты, когда ты голоден. Или сексуально возбужден. Или и то, и другое вместе. Ты положил мне руки на бедра, поигрывая пальцами краем моей рубашки и зарывшись носом в мои волосы. Ты в тайне любил мои волосы. Я пользовалась его шампунем, потому что он пах лучше, чем мой, но я бы никогда тебе в этом не призналась.
Я подумала, что ты часто так поступал — замолкая в определенные моменты, словно пытался впитать тишину в душу и запомнить ощущение своих рук на моем теле, твоих губ на моей шее и то, как наши голоса переплетались в воздухе. Я знала это, потому что сама так делала. Просто после, - я закрыла глаза и попыталась представить твое лицо. Ты помедлил секунду, прежде чем ответить, и мне было интересно, на что ты смотришь. Я думаю, у меня осталось не больше трёх пар носков, - ты сдвинул лямочку моей майки и поцеловал плечо. Хотят, чтобы мы все прошли обследо... Я развернулась в твоих руках и взглянула на тебя, пробегая пальцами по твоей спине и зарываясь ими в волосы.
Я тоже любила твои волосы, но не тайно, как ты мои. А где ты будешь жить? Ты крепче сжал мою талию. И очень большой. Он находится в Уилтшире. Конечно же, я знала о твоём доме. Все о нём знали.
Я крепко прижала тебя к себе, вдыхая твой запах, и подумала, что ты должен бы родиться на севере, где лежат ледники, где плещется форель и летают орлы, потому что ты пах именно так. Даже если захлебнёшься собственной кровью - вот что ты сказал. Я думал, что ты не храпишь. Я бы никогда не позволил тебе спать в моей постели, если бы знал. Ты напоминаешь мне дорожки, оставленные пальцами в слое пыли. Ты напоминаешь мне замёрзшее озеро зимой, перед весенним круговоротом. Ты так о многом мне напоминаешь.
Иногда я жалею, что вообще тебя встретила. Я готов поспорить, что ты могла бы переплюнуть даже Уиз… - Но ты солгал мне. Ты сказал, что вернёшься, но солгал мне. Ну что ж, - протягиваешь ты, недоверчиво подняв бровь. Затем недобро усмехаешься, - знаешь, один раз ты даже пернула под одеялом. И если честно, даже не один раз… - Заткнись, - говорю я, моё лицо пылает. Ты - не он!
Ты всего лишь силуэт, чёртова тень, и ты используешь его голос и его тело, но ты не знаешь, как и что он делает, не чувствуешь того, что он чувствует. Ну, если ты так на это смотришь, - ты бросаешь сигарету на землю и наступаешь на нее ботинком. Тебе иногда нравится это делать — наступать на что-то ботинком. Выбивать из всего искры. Превращать в пепел своим лишь присутствием. Делать воздух мучительно разряженным своим отсутствием. Я не знаю, что тяжелее.
Ты не сделал это намеренно, я полагаю, и поэтому я тебя прощаю. Ты не хотел умереть. Ты смотришь на меня и улыбаешься медленно и многозначительно, и я вспоминаю, что твоя ленивая усмешка всегда была моей погибелью. Я должна прекратить. Я не могу продолжать это делать... Ты издаешь рык, хватаешь меня за бока твое любимое место и вжимаешь меня в себя. Одной рукой ты отодвигаешь мои волосы и скользишь губами по линии моей шеи.
Ты пахнешь дымом и листьями, застаревшим потом и прохладной водой. Все переживают за меня. И они правы. Я стала забывать. Я думала, что... Я сказала себе, что буду помнить, но ты удивишься, если узнаешь, как быстро всё забывается. Даже то, что очень дорого.
Поэтому Гарри попытался мне помочь. Но этого не должно было произойти. Я отстраняюсь и смотрю на тебя. Серый всегда был твоим цветом, но серебро, которое я вижу перед собой, отвратительно. И душераздирающе. И раcбивающее сердце. Моё зрение туманится.
Иногда всё остаётся замерзшим. Твой ответный смех рокочет глубоко в твоей груди, и мне кажется, что я кожей чувствую, как твои легкие расширяются. Ты одет в такую тонкую рубашку, что я уверена — тебе холодно. Я прижимаюсь губами к твоей груди. Ты обнимаешь меня еще крепче — крепче - крепче, и твои губы покоятся на моем виске. Нижняя губа слегка тянет за волосы, в которые ты зарылся носом. Я чувствую ком в горле, сердце в груди замирает, и мне бы хотелось обнимать тебя так, пока я не умру.
Я где-то прочитала, что единственный способ обрести счастье - не бояться рискнуть раскрыться нараспашку. Вот она я. Посмотри на меня. Вспоротая нараспашку. Что ты вернёшься. Ты лгал сквозь зубы, не так ли, ты, подлый грёбанный ублюдок. Интересно, это было легко?
Неважно, всё уже закончено. Ты говорил мне, что я должна прощать и отпускать. Что я не должна таить обиду. Я не ожесточена, обещаю. Прекрати распускать сопли, сказал бы ты.
Я нашла это в коробке в твоём шкафу. Ты сказал, что собирался мне что-то дать. Ты просил меня не спрашивать об этом, но так ничего мне и не дал. Ты имел в виду это?
Я отстраняюсь, чтобы показать тебе тонкий золотой обруч на своём пальце, инкрустированный одним изумрудом. Ты ничего не говоришь, но кладешь свою руку мне на шею, скользя пальцами по щеке, и смотришь на меня. Просто смотришь на меня. Я сцепляю руки у тебя на плечах и чувствую, как кровь стучит в ушах, и я прижимаю пальцы одной руки к своим губам, пытаясь подавить внезапный спазм нежности, причиняющий боль, но ты по-прежнему ничего не говоришь и просто смотришь на меня. Конечно, тени ты видеть не мог. Ты видел только худую девушку, лежащую на больничной койке. Ты встал и подошёл к кровати, и на мгновение мне показалось, что ты возьмешь меня за руку, но ты только сжал кулаки и опустил руки вдоль тела. Ты похожа на Буллстроуд. Я улыбнулась, высоко приподняв одну сторону рта.
Но я ничего не чувствую. На что это похоже? Я подняла руку, чтобы дотронуться до левой стороны лица, ощупывая перманентно застывшую на одной его половине хмурь. Лицевой паралич не был частым явлением в магическом мире, и никто не знал, что со мной делать, когда меня принесли в палату. Все более опытные медиведьмы и целители находились либо в штаб-квартире, либо в Святом Мунго, а пострадавших от незначительных увечий вносили в список ожидающих. Моё увечье расценивалось как незначительное. Спасибо, уж лучше Буллстроуд. Ты сжал зубы и ничего не сказал. Я подумала, уж не обидела ли я тебя.
В то время невозможно было сказать наверняка. Иногда ты был таким же чувствительным, как и Рон. А в другие дни я могла говорить самые жуткие, ужасные вещи, но ты принимал их стоически, а позже мне приходилось извиняться, потому что я никогда не могла выносить то, как чувство вины застревало в горле. Ты нахмурил брови, и из-за этого стал выглядеть старше. Мне это не понравилось. Я заворожено смотрела, как ты вытянул до этого сжатые пальцы и медленно поднёс их к моему лицу. Ты дотронулся до моей левой щеки. Я чувствовала себя, как человек, который неожиданно споткнулся и машет руками, цепляясь за воздух, и мир на его глазах переворачивается и оставляет его неустойчиво зависнувшим в процессе. Ты серьёзно кивнул.
Ты смотрел на меня так, как будто собирался сказать что-то важное, но так и не заговорил. Вместо этого ты положил ладонь мне на щеку и погладил ее. Если бы я была в состоянии что-нибудь чувствовать, я уверена, что жар твоей руки проник бы мне сквозь кожу и оставил бы там отпечаток на ближайшие пятьдесят лет. Или даже сто. Интересно, как я выглядела в твоих глазах, с нахмуренной левой частью лица и с невероятно широко открытым глазом на левой. Меня охватило отчётливое желание раскашляться, или прочистить горло, но тело меня не слушалось. Ты нагнулся ещё ниже, но продолжал молчать. О, подумала я. Сердце безумно колотилось о стенки груди, и я почувствовала, что моя правая щека пылает.
Я не знала, что делать со своими руками, потому что ты всё ещё был довольно высоко от меня, чтобы я смогла обвить руками твою шею. Да я и не знала, хотел бы ты этого. Вместо этого я довольствовалась тем, что сжала пальцами простыни. А потом ты был так близко от меня, что я могла видеть лёгкую пульсацию вен, отображающую их изящные, просвечивающие, кровавые секреты под кожей твоего горла. Потом ты был так близко, что я могла увидеть каждую морщинку на твоём лице. Я их уже хорошо изучила. Я остановила взгляд на тонком выгнутом шраме под губой - шраме, оставшемся у тебя после Дарема. А потом ты приблизился ещё ближе, и прядь волос выпала из-за уха и щекотала мне нос. А потом ты стал ещё ближе, и я зажмурила глаза, и в голове стало так тихо, и ты меня целовал.
Поцелуй был целомудренным, как легчайшее прикосновение, и мне было трудно шевелить губами. Я ждала чего-то — взрыва, или внезапного толчка земли под нами, или того, что мои легкие снова начнут функционировать, но твоя рука схватила мою, и ты прижал свои губы к моим, полускривленным, так что я обвила тебя руками, притянула ближе и поцеловала крепче. Ты простонал и слегка отстранился, только чтобы прошептать: «А это ты чувствуешь? Затем ты издал звук, похожий на рык или рев, приподнял меня за плечи, прижал к себе и целовал, целовал, целовал. Твои губы были мягкими, прохладными и дерзкими. Они выглядели тонкими, но между моими зубами ощущались пухлыми и чувственными. Ты имел вкус грозы и чего-то… чего-то горького и чудесного, и я думала, что мое сердце либо сдуется и откажет, либо упадет на дно моего живота, либо взорвется у меня в ушах, либо разобьется, прямо при тебе. Я была в ужасе. Но я бы ни за что не хотела, не могла бы остановиться.
Ты целовал меня на протяжении секунд, или минут, или часов, осторожно сжимая затылок, прежде, чем начал отстраняться, мягко опустив меня обратно на кровать. Казалось, что наше тяжелое дыхание отдавалась эхом в моей крошечной комнате. Я пристально смотрела на твой подбородок. Твои руки передвинулись мне на плечи и сжали их, прежде чем ты окончательно отстранился от меня. Мой мозг почувствовал перегрузку, пытаясь соединить воедино причину и следствие, причину и что, черт возьми, сейчас произошло. Казалось, что нервы у меня во рту — те, что я могла чувствовать — свернулись и взорвались, и крошечные искры заплясали на моих губах. Я почувствовала твой взгляд на своем лице, и мне внезапно захотелось накрыться одеялом с головой. Это было странно, потому что я никогда раньше не видела тебя таким нерешительным. И я уверена, что и ты никогда не слышал, чтобы твой голос так звучал.
Я подняла голову, когда услышала звук твоих шагов — четких и быстрых и выходящих из комнаты. Я думаю, что ты спишь, но твои плечи внезапно напрягаются, и я знаю, что ты меня слышал. Ты поворачиваешься ко мне и обнимаешь меня, и внезапно я сожалею обо всем: о том, что сомневаюсь в тебе, о том, что у меня не хватает духу называть тебя по имени в лицо, о том, что до сих пор не сказала тебе, что ты для меня значил — что ты до сих пор для меня значишь — и поэтому я признаюсь тебе. По своему. Люди считают, что я умею четко выражать свои мысли, но мне всегда было трудно сказать то, что я на самом деле думаю. Во всяком случае, когда дело касалось тебя. От тебя. Сначала мальчика, потом девочку. Или две девочки - тоже было бы неплохо.
Ты прижимаешь меня сильнее, твои ноги скользят по моим, пальцы зарываются в рубашку. Я смеюсь сквозь слезы. Твои руки опускаются ниже, на мои ягодицы, ты трешься об меня, и я чувствую ответный жар внутри. И я бы привила им рефлекс тянуть руку всякий раз, когда кто-то задает вопрос. А ты бы научил расхаживать с напыщенным видом. Ты напоминаешь мне север, где лежат ледники. Ты напоминаешь мне застывший горизонт. Серый всегда был твоим цветом. Серый, как жестокий блеск света на скальпеле.
Серый, как дым. Серый, как память. Дом на Площади Гриммо был пуст. Война — это страшная вещь, но коротенькие моменты спокойствия позволяют с ней справляться. Не будь сентиментальной, сказал бы ты. Ты не ответил. Это очень драматично, как в романе. Так что перестань пытаться вырвать у меня это признание силой. Ну же, скажи мне.
Если бы ты мог выбрать, как умереть, что бы ты предпочёл? Я бы хотела умереть у озера. На заре. Да, зимой, с полуметровым слоем снега вокруг и моим затихающим дыханием, оставляющим облачка пара в морозном воздухе. Твоя приподнятая бровь излучала сарказм. Я думала, ты хотел со мной дружить. Какая глупость. И не называй меня сосиской, ты, трепещущая пи... Улыбка продержалась три с половиной секунды.
Я считала. Уголки твоих глаз испещрились морщинками. У тебя были идеальные зубы. Я запечатлела их вид и сохранила его в сейфе своей души. Ты выпустил его изо рта со звонким хлопком, и мне потребовалось по-настоящему постараться, чтобы не рассмеяться и не подавиться одновременно. Ты наблюдал за тем, как морщится моя кожа, с распутным воодушевлением. Это было бы слишком печально. Слишком символично. Но печальными по-доброму.
Я не думаю, что ты осознаёшь, насколько это ненормально, когда люди настолько детально обдумывают место своей смерти. Особенно сейчас, когда мы оба голые, - раздражённо произнёс ты. Я хочу сказать, на настоящем севере, как где-нибудь в Скандинавии или что-то вроде того. Звучит так, будто маленькие птички хлопают крыльями. Ты фыркнул, выразив своё мнение о "маленьких птичках". Я это проигнорировала. Становится так тихо. И неподвижно. Как будто всё живое спряталось под землю, или мигрировало, или просто поднялось и ушло, оставив мир пустым, и...
Это то, что происходит зимой каждый год, а весной наступает оттепель, и твои дурацкие кролики и лесные твари выползают наружу. Просто это... Это грустно, понятно? Разве у тебя никогда не происходит так, что ты находишься в каком-то месте в какое-то время и просто чувствуешь что-то? Ты закатил глаза. Озёра замерзают только сверху, потому что лёд менее плотный, чем вода. Внутри всё по-прежнему живое. Мне казалось, что ты хоть немного умна. Ты меня разочаровываешь.
Я ущипнула тебя за бок, и ты свирепо глянул на меня. Я уже привыкла к твоим свирепым взглядам, и они меня не доводили, как когда-то в школе. Иногда я притворялась, что слегка напугана, потому что знала, что ты в тайне гордился тем, что мог взглядом добиться повиновения. Но только иногда. Я не люблю притворяться. Всё могло и замёрзнуть. Когда лед тает, разница в температуре приводит к тому, что вода разделяется на пласты, и менее плотная вода поднимается к поверхности озера и распределяет кислород и питательные вещества, собранные со дна. Прекрати анализировать совершенно обычный природный процесс. Это нездорово.
Кроме того, я видел, как ты ковыляла на этих нелепых коньках на Черном озере. Тогда ты особо печальной не выглядела, - ты многозначительно глянул на меня. Прежде, чем все произошло. Как скажешь, - пробормотал ты в изгиб локтя. Ты затих, и я подумала, что уснул. Но ты заговорил вновь: - Когда я умру… Это произойдет где-нибудь в тихом месте. Уединенном месте. Вся моя жизнь прошла на публике, и мне не нужно, чтобы кто-то на меня глазел, когда я сыграю в ящик. Твое заявление вызвало у меня жалость, но я знала, что ее нельзя было показывать.
Ты повернулся ко мне медленно, хищнически. Так ты пытался скрыть свою ранимость.
Тони Старк и Стив Роджерс. Стив Роджерс и Тони Старка. Гермиона Грейнджер и Рон Уизли арт. Рон и Гермиона арт.
Лаванда Браун и Рон и Гермиона. Джордж и Полумна арт. Рон и Полумна. Луна Лавгуд и Джордж Уизли. Луна Лавгуд и Рон Уизли. Супернатурал Дестиэль.
Сверхъестественное яой destiel. Дестиэль сверхъестественное. BTS Vkook Art. BTS Вигуки арт. Юнмины и Чонгук. BTS taekook Art.
Fan Fiction. Кирьюсити фанфик астроном. Человек пишущий Фанфикшн. Фанфик сверхъестественное Сэмми. Фанфик вентилятор. Сэм Винчестер слэш.
Дин и Сэм Винчестеры слэш. Дин и Сэм слэш. Винцест Дестиэль. Винцест сверхъестественное. Сверхъестественное Сэм и Дин винцест. Снейп Гарри снарри.
Гарри Поттер снарри арты. Эдвард Каллен и Белла Свон поцелуй. Белла Свон и Эдвард Каллен Сумерки 2008. Белла Свон и Эдвард Каллен вместе. Сумерки Белла Эдвард и Джейкоб. Драко Малфой арт 18 драмиона.
Драко и Гермиона арт 18. Малфой и Грейнджер арт 18. Драко Малфой и Гермиона 18. Гэвин Рид плачет. Гэвин Рид и Хэнк Андерсон. Рид900 некрасиво.
Рид900 ales. Вирия 13 Сириус Блэк. Римус Люпин мародеры. Джеймс Поттер Сириус Блэк Римус. Гарри Поттер любовь. Love is Гарри Поттер.
Лучшие фанфики по Гарри Поттеру. Горестный принц фанфик Рей. Горестный принц фанфик. Большой круговорот фанфик. Димитреску фемслэш. Фемслэш фанфики.
Фемслэш арт. Романы фемслэш. Гермиона Драко Пэнси. Драко и Гермиона арт. Гарри Поттер Драко Малфой и Гермиона. Арт Северус отец Гарри.
Северус папа Гарри фанфик. Сэм и Кастиэль. Кастиэль и Сэм яой. Гарри и Джинни арт.
Круговорот Жестокости и Духовный интеллект
Bloomberg: советники Дональда Трампа обсуждают введение санкций против стран, которые уходят от использования доллара. Экс-советник президента США по нацбезопасности Збигнев Бжезинский считает потенциально наиболее опасным сценарием создание большой «антигегемонистской» коалиции Китая, России и Ирана, которую он назвал. Госсекретарь США Энтони Блинкен заявил о попытках Китая повлиять на предстоящие американские выборы президента и вмешаться в них.
Квартира была пуста. Где он может быть??? Наверное, ушел за этой дрянью… Sailor Moon уверено уселась на диван в гостиной. Она не сдастся так просто! Tuxedo Mask не нашел любимой в комнате, да и в доме не было ее следов. Он не побоялся поднять на ноги всю сейлорскую команду, ища Усаги.
Выслушивал проклятия по своему адресу Але? Кого вам? Три часа ночи, что ты себе думаешь?! Поссорились с Усаги?? А я что, по-твоему, психотерапевт??? Да нету ее у меня!!! И вообще, я сплю!!! Поискать с тобой?!
Принесла нелегкая! Сияющая кроха еще не закончила послание, как я срываюсь к лошади. Оставляю вещи в лесу, беру одну лекарскую сумку, только чтобы выиграть минуты, чтобы успеть. А в голове набатом одно слово — «поздно». Еще у двора меня встречает целая толпа, но внутрь дома со мной входят только женщины и пара мужчин. Переступив порог, взглядом сразу упираюсь в девушку.
Она лежит на ворохе тканей, большой живот закрывает лицо. Опускаюсь возле нее на колени, проверяю ритм крови, вожу руками по животу, стараясь почувствовать искру ребенка. А искра такая слабая, что того и гляди, затухнет под моими пальцами. Поворачиваю голову к тому мужчине, что помоложе. Он начинает сбивчиво бормотать, наклонив голову, как провинившийся пес: — Она с утра вроде только упала чуток... Поток оправданий прерывает мужчина постарше, видно, отец девушки, выступив вперед.
Этот с характером, в глаза смотрит: — Не уследили. Спасти сможешь? Слова режут горло, но я отвечаю правду: — Только мать. Вижу, как вздрагивает лицо мужчины, как его кулаки сжимаются, чтобы тут же безвольно разжаться, и он произносит, шумно выдохнув: — Делай, что нужно. Сажусь у ворот прямо на землю. Сосредоточится больше не на чем, и я начинаю подрагивать.
Спустя минуту меня уже колотит. На улице поздний вечер, кажется, что холод проникает прямо в кости, и я чувствую, как сыреет одежда, но вернуться в тот дом не могу. Только не туда. Может, мама была права? Может, проще было бы сидеть в своей деревне? Где смерть забирает только самых старых, а от всех остальных откидывается прочь крепкой рукой тетушки.
Чтобы никогда не чувствовать, как под пальцами гаснет эта искра. И как я ничем, ничем не способна помочь. Срываюсь с места, бегу к сараям за домом. Неженка тут, стоит у корыта с водой. Никто и не расседлал бедную девочку. Тихонько вывожу ее за ворота, забираюсь наверх и тут слышу: — Эу, госпожа ведунья, поздно совсем, останьтесь хоть переночевать!
Даже не оборачиваюсь посмотреть, кто окликнул. Понукаю Нежу в сторону леса, прочь из этой деревни. Ночевать буду в лесу. Стаскиваю в кучу ветки, пока совсем не стемнело, развожу костер, у него рисую обережные круги и оставляю гостинец лесному духу. Теперь можно смело спать, но я все ворочаюсь, прислушиваюсь к шорохам и долго не могу заснуть. Кажется, только меня сморило, так какие-то звуки смахивают с меня сон, словно тонкую паутинку.
От костра остались тлеющие угли, света от них чуть, темно, хоть глаза выколи. Через пару минут звуки разбились на людской говор, скрип телеги и пофыркивание лошади. Кто это ночью по лесу тут расхаживает? Ответ раздается скрипящим, явно старческим голосом: — Помогите, люди добрые, роженица у меня! Я ворошу угли, подкидываю в них пару веток. В этом дрожащем свете наконец вижу телегу с пестрой лошадкой, на козлах сидит посеребряный дед.
Обхожу телегу. В ней лежит бледная девушка, почти девочка, хрупкая пташка. Лоб в испарине, стонет тихонько, даже глаз не размыкает. Нужно осмотреть поближе, а меня в дрожь кидает, ноги подгибаются. Я будто снова чувствую, как маленькая, трепещущая искра под моими пальцами тает, растворяется капля за каплей. Еще раз?!
Тут меня как ледяной водой окатило. Ну нет, боги, второго ребеночка вы сегодня не получите! Хватаю сумку, подношу роженице под нос русалочью желчь, и быстро, пока она толком не очнулась, вливаю ей в рот с пяток отваров. Теперь девочка дышит спокойней, но ее веки ползут вниз, сейчас опять отключится. Ложу руки ей на живот, чувствую искру малыша, аккуратно направляю-переворачиваю его. Спать нельзя!
Дышим вместе со мной, давай, раз, два… Через несколько часов мы уже сидим у бодро полыхающего костра. Дед бережно прижимает к себе младенца, новоявленная мать спит сурком, а мне спокойно вытянуть ноги не дает одна неувязка: — Дед, а как вы меня нашли-то в ночном лесу? Я ж заплутал, думал, чай дух какой, выведет куда надо. У меня внутри такая теплота от этих слов распустилась, до самой широкой улыбки. Ну, каков прохвост рогатый! Достаю из-под рубахи кулон и крепко стискиваю его в ладони.
Не знаю, слышишь ли ты меня, сияющий, но спасибо тебе, ты нас всех спас. Теперь мне кажется, что сидеть в своей деревне было бы проще, да только проще не всегда хорошо. Мне уже тридцать, и я не заметила, как добралась до таких лет. Время утекает сквозь пальцы, хочется беречь каждую капельку и не тратить их почем зря. В Медовых Выселках вчера отгремела свадьба, а сегодня люди жидким ручейком вливаются в дом старосты, находят в нем «госпожу ведунью» и, спустя пару минут, чуть более бодро разливаются по своим домам. Да молодоженам не доставалось таких искренних пожеланий и благодарностей, как мне этим утром!
Вот что снятие похмелья с людьми делает. Солнце пробивается через стекло, ползет лучиками по моему лицу и я щурю глаза, как разомлевший кот. Из кухни тянется запах свежих булочек, заставляя живот недовольно буркнуть. Прогибаюсь в спине, широко зеваю и… — Да-а-а, хороша у старосты хозяйка! Пить странную жижу из щербатой тарелки мне не хотелось. Свежее, Злата каждое утро меняет.
А вот под ядовитым глазом, чай, скиснуть ему и недолго. Он стал оглаживать густые лохмы внизу лица, делая из них подобие мужской бороды. Потом встрепенулся. Ты, говорят, без ученицы всё ходишь? Тихая, молоденькая, умненькая, характеру доброго, все у ней, как полагается! Знатный такой табурет, надо бы узнать, кто делал.
Вот промелькнули огненно-рыжие волосы, рядом с этим костром появилась вихрастая макушка темноволосого шатена и тут же рядышком - кучерявая Блэковская. Мелькнули и пропали. Ожидающий своих партнёров, только с лёгким удивлением проводил троицу взглядом до разделяющего барьера и снова сосредоточился на высматривании в этой толпе своих. А вот и один из них.
Видимо, снова до ночи возился в лаборатории - волосы по-прежнему смазаны защитным маслом, оставляющим ощущение полной неухоженности и заброшенности. Но почему он один?! Сердце тревожно сжалось. Сердце дрогнуло и разбилось на миллионы маленьких осколков.
Модред их раздери! Как их угораздило? Столько лет труда, и всё навозной шавке под хвост! Эти мордредовы выкормыши умудрились выжить!
Что помогло ему не уйти за грань? А этот?! Потрох мелкий!!! Отразить Аваду!
А как всё идеально складывалось: зеркало и отражённый луч летит прямо в мальчишку, а он, вроде как, и ни при чём. Что же теперь делать? О… Да! Ещё несколько лет, но тонко!
Никто не заметит! Да, вот так и поступлю. Апрель 1988 года. В больничной палате, где происходил этот разговор, весь перевитый трубочками капельниц и интубаторов, на койке неподвижно лежал темноволосый мальчик восьми лет от роду.
Из-за неестественной бледности кожи, на которой особенно четко проступали синяки, ссадины и порезы, не только свежие - бордовые и черно-фиолетовые, но и уже сходящие с кожи, размытые зелёно-жёлтые и коричневые, а также из-за крайней худобы жертвы Освенцима и те здоровее выглядели , мальчику едва можно было дать лет шесть. Сотрудник социальной службы, вызванный в госпиталь в связи с подозрениями на жестокое обращение с ребенком, с явным скепсисом осматривал семейную пару, которая несла ответственность за вот этого, судя по следам побоев, не единожды битого мальчугана. Что-то свербело у представителя органов опеки, стоило только подумать обо всей этой ситуации, что-то цепляло его внимание, возникало настойчивое чувство дежавю, но и семейку, и мальчишку он видел первый раз. Дверь в палату с еле слышным скрипом отворилась, и в проём, слегка прихрамывая, просочился неприметный седоволосый врач в длинном, странного покроя больничном халате.
Деловито осмотрев пациента и с умным видом покивав на экраны пищавших мониторов, он оказался за спиной работника органов опеки и попечительства. Нет необходимости в возбуждении дела о лишении опекунских прав этой милой пары. Мистер Симэйпл, как значилось на его бейдже, рассеяно кивнул, выражение глаз его было абсолютно пустым, стеклянным, аккуратно сложил уже приготовленные бумаги в папку и покинул палату, а странный врач накинулся на опекунов мальчика, впрочем, не повышая голоса. Мистер Друсль, Вы совсем с ума сошли?
Третий раз за этот год мальчишка оказывается в реанимационном отделении! Вам было сказано держать в чёрном теле, а не убивать его! Комментарий к Часть 1. Глава 1.
Письмо из будущего или о пользе размышлений. Как правило, чуланы под лестницами - темные, пыльные, кишащие пауками, затхлые каморки, забитые хозяйственным инвентарём, но только не этот. Он тоже занимал ровно столько площади, сколько ему отводилось: метр в ширину, два в длину, ограниченные сверху стремительной, перевернутой горкой потолка, образованного лестницей. Здесь было так же темно, как и в любом другом помещении подобного назначения, но если бы там можно было включить свет правда, сначала надо было хотя бы провести туда электричество , то обнаружилась бы просто безукоризненная чистота и никаких пауков.
Однако странным нам покажется даже не искрящаяся чистота подобного помещения. В самом «дальнем» ну насколько можно слово «дальний» применить к помещению метр на два углу, там, где сходился ступенчатый потолок, пол и стена дома, был аккуратно свернут в рулон узкий и тощий тюфяк вместе с серым постельным бельём.
Серия «Вселенная круговорота»
Предлагаем вашему вниманию произведение «Большой круговорот». Автор safira260. Рецензии, цитаты. Возможность купить. Автор: (АлеХа). Жанр: Фэнтези: прочее. Серия: Круговорот #1. Год издания: Язык книги: русский. Круговорот. Геннадий Севрюков. На волю вырвалась весна, Как джин из лампы Алладина И ей плевать, что жизнь пресна Отдельно взятого блондина. Большой круговорот — фанфик по фэндому «Роулинг Джоан «Гарри Поттер»». Внешняя ссылка. Скорее всего я сделаю просто новый фанфик.
О подборке
- Серия: Круговорот - 1 книг. Главная страница.
- Падающие звёзды Вселенная Анны
- Навигация по списку:
- safira260 – Большой круговорот
- Мнущаяся на месте эпоха
Фанфик большая проблема - фото сборник
Также в наличии Драко Малфой, которого подозревают в половой связи со Снейпом и хотят женить на Долорес Амбридж ; Волдеморт, которого зверски пытают через крестраж при помощи секса; Гермиона, которой снится кошмарный сон о будущем, в котором Гарри женился на Джинни и назвал одного из своих детей Альбус Северус, и многое другое. Итог: весьма добродушный флегматик, который старается думать о людях только хорошее, дружит с некоторыми слизеринцами, и очень любит читать, особенно фэнтези и фантастику. Терминатор: ещё один юмористический шедевр. Гарри— самоуверенная наглая скотина, которая наводит шороху на всю школу, всячески пользуется достижениями НТП, радуется, что за ним охотится Блэк ибо желает познакомиться с настоящим серийным убийцей , плюет в Кубок Огня вишневыми косточками, признается в любви Амбридж, и многое другое.
Главные герои - четверо чейнджлингов-сослуживцев, которые были сведены вместе случаем, случай же и раскидает их по свету. Они не являются ни героями, ни мудрецами.
Они - вполне заурядны, пусть и способны на храбрость самопожертвование и героизм. С концом позорной смуты они надеятся на спокойную и мирную жизнь, но сильные мира сего уже всё решили за них. Чудовищного масштаба механизмы начинают свою необратимую работу, и им ничего не остаётся, кроме как стать винтиками в этих механизмах. Они пройдут много дорог, многое увидят и многое испытают.
Он был грязным, с нечёсаными волосами, а на его шее виднелись синяки. Когда Джерард поймал его и пригляделся лучше, он увидел и отметины от клыков. Кто бы ни сделал это с ним — мужчину звали Лоуренс, что слабо читалось в его голове — он был весьма неаккуратен и не придавал большого значения исцелению людей. Даже порабощение было выполнено отвратительно - только наполовину - и казалось поспешной работой. Не двигайся, - Джерард подкрепил свои слова мысленным нажимом, ловким и аккуратным.
Ты же читал отчеты. Попросту говоря, он ведь трус… - Умный трус. А может быть, и не трус вовсе, а осторожный человек. Она помолчала несколько секунд, затем сказала: - Жаль, что в моем распоряжении нет оригинальных досье всех прототипов. В нескольких случаях мне приходится довольствоваться лишь выписками, присланными из Центра. Услышав в ее словах завуалированную просьбу, Пол покачал головой: - Это не в моих силах, ты же понимаешь. Наверняка эти прототипы — действующие сотрудники Центра, данные о них нам недоступны. Зачем скрывать результаты обычных тестов?