В этом качестве Оппенгеймер оказался вовлеченным в бюрократический конфликт между армией и авиацией. Затем Штраус узнал, что Оппенгеймер пытался ограничить программу дальнейшего развития системы дистанционного обнаружения воздушных целей, над которой Штраус работал, и Штраус усилил слежку за своим ныне соперником. Центральный конфликт «Оппенгеймера» почти во всём повторяет «Престиж» (вплоть до трагичной любовной линии). Оппенгеймер и штраус конфликт. Оппенгеймер 2023 Роберт Дауни младший. Это предположение Штраус помещает в список своих претензий к Оппенгеймеру и в конечном итоге подпитывает его усилия по ниспровержению репутации Оппенгеймера.
The Controversial Battle Between Strauss and Oppenheimer: Unraveling the Truth
| At the heart of the film ‘Oppenheimer’ is a clash between real-life Jews - The Jerusalem Post | Главный конфликт в фильме сведен к линии Оппенгеймер vs Штраус. |
| Объяснение концовки «Оппенгеймер» | Strauss interprets Einstein’s indifference toward him as a slight and believes Robert poisoned Einstein against him. |
| Звезды "Оппенгеймера" надеялись избежать скандала на премьере из-за забастовки | Штраус и Оппенгеймер ранее конфликтовали по другим вопросам атомной политики, и Штраус считал Оппенгеймера угрозой безопасности, поскольку Оппенгеймер позволил своему брату Франку, члену Коммунистической партии, работать над Манхэттенским проектом, а также из-за. |
| At the heart of the film ‘Oppenheimer’ is a clash between real-life Jews - The Jerusalem Post | The animosity between Strauss and Oppenheimer had probably several different dimensions. |
Почему Льюис Штраус ненавидел Оппенгеймера? Объяснение атомной вражды
Однако, несмотря на это обещание, по прошествии нескольких недель после окончания слушания, Комиссия по атомной энергии опубликовала полную стенограмму выступлений. Оппенгеймер и Гаррисон также нарушили конфиденциальность слушаний, обратившись к журналисту The New York Times , Джеймсу Рестону, который написал статью на второй день слушаний [47]. Гаррисон подал заявку на экстренное разрешение на доступ к секретной информации перед слушанием, и хотя это разрешение было предоставлено Роббу, оно не было предоставлено Гаррисону и его коллеге в ходе слушания. Это означало, что поверенные Оппенгеймера не имели доступа к той же секретной информации, которую мог видеть Робб. Кроме того, по крайней мере в трёх случаях Гаррисону и его коллеге не разрешалось присутствовать в зале слушаний из соображений безопасности, что привело к тому, что Оппенгеймер был лишён законного представителя в нарушение правил AEC. В ходе слушаний Робб неоднократно подвергал свидетелей Оппенгеймера перекрёстному допросу, используя сверхсекретные документы, к которым адвокаты Оппенгеймера не имели доступа. Он часто читал вслух эти документы, несмотря на их секретный статус [48]. Бывший главный юрисконсульт AEC Джозеф Вольпе настоятельно рекомендовал Оппенгеймеру нанять в качестве своего адвоката решительного и опытного юриста.
Манера ведения дела Гаррисона была дружелюбной и доброжелательной, а Робб выступал враждебно. Гаррисон добровольно предоставил комиссии и Роббу список своих свидетелей, но Робб отказался от большей открытости со своей стороны. Это дало Роббу явное преимущество в перекрёстном допросе свидетелей Оппенгеймера. Один наблюдатель заметил, что Робб «относился к Оппенгеймеру не как к свидетелю по его собственному делу, а как к лицу, обвинённому в государственной измене» [49]. Члены комиссии по слушанию встретились с Роббом перед началом слушания, чтобы просмотреть содержимое файла ФБР об Оппенгеймере. Однако закон об административных процедурах 1946 года, известный как «исключительность записи» или «правило чистого листа», не распространялся на AEC, и поэтому слушание могло рассматривать любую информацию, включая ту, которая не была официально представлена в соответствии с установленными правилами представления доказательств. Гаррисон ходатайствовал о возможности обозреть документы, но его ходатайство было отклонено [50].
Показания на слушаниях[ править править код ] В письме Николса из 3500 слов, было указано, что к слушанию предлагались 24 обвинения, из которых 23 касались коммунистической и левой принадлежности Оппенгеймера в период с 1938 по 1946 год, включая его запоздалое и ложное сообщение властям об инциденте с Шевалье. Двадцать четвёртое обвинение было связано с его неприятием водородной бомбы. Включение водородной бомбы изменило характер слушаний, начав расследование его деятельности в качестве советника послевоенного правительства [51]. Лауреат Нобелевской премии по физике Энрико Ферми был среди выдающихся учёных, давших показания в поддержку Оппенгеймера. Во время слушаний, которые продолжались в общей сложности 27 часов, поведение Оппенгеймера сильно отличалось от его предыдущих допросов и ответов перед Палатой по рассмотрению антиамериканских действий. Во время перекрёстного допроса Роббом, который имел доступ к сверхсекретной информации, Оппенгеймер «часто смущался, иногда был удивительно невнятным, часто извинялся за своё прошлое и даже занимался самобичеванием» [52]. В рамках этого слушания одним из ключевых элементов были самые ранние показания Оппенгеймера об обращениях Элтентона к нескольким учёным Лос-Аламоса.
Он признал, что сфабриковал историю для защиты своего друга Шевалье и лжесвидетельствовал об этом в допросах десять лет назад. Оппенгеймер не знал, что обе версии его прошлых показаний были записаны и удивился, когда вынужден был комментировать каждый из этих двух эпизодов, не возможности заранее ознакомиться с протоколом. На допросе Робба он признал, что обманул Бориса Пэша , офицера армейской контрразведки, относительно общения с Шевалье. Когда ему задали вопрос о причине фальсификации истории о попытке вербовки троих учёных, Оппенгеймер ответил: «Потому что я был идиотом» [53]. Большая часть допросов Оппенгеймера была связана с его ролью в найме для Лос-Аламоса своих бывших студентов, Росса Ломаница и Джозефа Вайнберга, которые были членами Коммунистической партии. Вопросы также затрагивали его личную жизнь, включая его роман с Джин Тэтлок, коммунисткой, с которой он имел романтические отношения, пока был женат. Лэнсдейл пришёл к выводу, что его интерес к Тэтлок был скорее личного характера, чем политического.
Однако это безобидное дело, возможно, приобрело более существенное значение в глазах наблюдателей [54]. На слушании, выступая в качестве свидетеля от AEC и против Оппенгеймера, Гровс подтвердил своё решение нанять Оппенгеймера в прошлом. Он объяснил, что отказ Оппенгеймера раскрыть информацию о Шевалье был подобен тому, как американский школьник мог бы отказаться рассказывать о своём друге. Однако на перекрёстном допросе Роббом Гровс заявил, что с учётом критериев безопасности, действовавших в 1954 году, он «не разрешил бы доктору Оппенгеймеру» получить доступ к секретной информации сегодня [55]. Официальная позиция ВВС заключалась в поддержке приостановки допуска к секретным материалам, что было заявлено во время показаний их главного научного сотрудника Дэвида Т. Хотя его показания не были решающими при принятии решения, многие физики рассматривали Григгса как предателя, сравнивая его с Иудой, который предал Христа. Григгс был выдающимся физиком-теоретиком, который руководил успешной разработкой атомной бомбы во время войны [56].
Многие ведущие учёные, а также государственные и военные деятели дали свидетельства в пользу Оппенгеймера. Макклой и Джеймс Б. Также свидетельствовал Лэнсдейл, который во время войны участвовал в армейском наблюдении и расследовании дела Оппенгеймера. В своём показании Лэнсдейл, будучи юристом, не поддался давлению Робба. Он доказал, что Оппенгеймер не был коммунистом и что он был «верным и осторожным» [57]. Известно, что Эрнест Лоуренс не был активным политическим деятелем и считал, что политическая деятельность может отвлечь от научных исследований. Он не выступал ни за, ни против расследований Оппенгеймера или других учёных, стремясь держаться в стороне от подобных дел и не поддерживать их.
Когда его пригласили дать показания по делу Оппенгеймера, Лоуренс сообщил, что не может это сделать из-за болезни, страдая колитом , который затянулся до его смерти 27 августа 1958 года. Тем не менее, на слушаниях была представлена стенограмма интервью, в которой Лоуренс заявил, что Оппенгеймеру «никогда больше не следует иметь никакого отношения к формированию политики». Некоторые другие сотрудники лаборатории радиации Лоуренса дали показания против Оппенгеймера лично. Это привело к неприязни со стороны части научного сообщества к Лоуренсу и другим членам его лаборатории. Однако, его старые обиды на Оппенгеймера и давление со стороны Робба привели к тому, что Теллер стал свидетелем против него. Перед свидетельством Теллеру были показаны документы с неблагоприятным содержанием относительно Оппенгеймера. Теллер признал, что считал Оппенгеймера лояльным, но также отметил, что некоторые его действия казались сложными и неоднозначными для понимания.
Он выразил своё недоверие к Оппенгеймеру и сказал, что предпочёл бы видеть управление жизненными интересами страны в руках людей, которым он лично больше доверяет. На вопрос о предоставлении Оппенгеймеру допуска к секретной информации, Теллер выразил сомнение и сказал, что, основываясь на его действиях после 1945 года, было бы разумнее не предоставлять ему такой допуск. Позиция Теллера вызвала возмущение и негативную реакцию в научном сообществе. Он был подвергнут остракизму и почти изгнан из академической науки из-за своего свидетельства против Оппенгеймера [59]. Решение комиссии[ править править код ] Председатель AEC Льюис Штраус , давний противник Оппенгеймера, вынес окончательный вердикт, лишив его допуска к секретным материалам. По результатам голосования комиссии, разрешение Оппенгеймера было аннулировано большинством голосов — 2 за и 1 против. Члены комиссии Грей и Морган проголосовали за аннулирование разрешения, в то время как член комиссии Эванс проголосовал против.
В письме Николсу длиной 15 000 слов, опубликованном правлением 27 мая 1954 года, были представлены результаты расследования. Из 24 обвинений 20 были признаны либо правдой, либо правдой по существу. Комиссия не нашла доказательств того, что Оппенгеймер был членом коммунистической партии в строгом смысле этого слова. Она пришла к выводу, что Оппенгеймер является лояльным гражданином. В письме также указывалось, что Оппенгеймер обладал высокой степенью осмотрительности и умел хранить тайну жизненно важных секретов. Однако, было отмечено, что у него была склонность к принуждению или влиянию на поведение других в течение нескольких лет. Возможно, это стало одной из причин, по которой его разрешение было аннулировано, несмотря на его проявленную лояльность и добросовестность [60].
Правление пришло к неутешительным выводам относительно Оппенгеймера на основе результатов расследования. Оно определило, что связь Оппенгеймера с Шевалье не соответствует стандартам безопасности, предъявляемым к лицам, которые имеют доступ к высококлассной секретной информации. Это отражало серьёзное пренебрежение требованиями системы безопасности. Его влияние на некоторых людей представляло потенциальную угрозу национальной безопасности. Комиссия также выразила сомнения относительно будущего участия Оппенгеймера в программе создания водородной бомбы и считало, что его поведение в процессе расследования было неоткровенным в нескольких случаях. В результате всех вышеупомянутых факторов большинство членов комиссии не рекомендовало восстанавливать допуск Оппенгеймера к секретной информации. Это означало, что он больше не имел права доступа к национальным атомным секретам, и его деятельность в качестве учёного-физика и советника в области ядерной энергии была ограничена [61].
В кратком несогласии Эванс выразил свою позицию в пользу восстановления допуска Оппенгеймера к секретным материалам. Он указал на то, что большая часть обвинений, которые сейчас были предъявлены Оппенгеймеру, уже находились в распоряжении AEC и были рассмотрены при его оправдании в 1947 году. Он считал, что отказать Оппенгеймеру в допуске сейчас, когда он представлял меньше рисков для безопасности, чем раньше, было бы неправильно для свободной страны. Эванс также подчеркнул, что связь Оппенгеймера с Шевалье не свидетельствует о его нелояльности, и что он не мешал разработке водородной бомбы.
Хотя на некоторые вопросы американские испытания в мае 1945 года уже дали ответы, но общая картина была по-прежнему беспросветной и пугающей. Вот как описывает свой разговор с Харитоном научным руководителем советского атомного проекта, советским аналогом Оппенгеймера журналист Голованов: «Когда впервые вы увидели этот «гриб», и накат урагана, и ослепших птиц, и свет, который ярче многих солнц, вот тогда не возникла у вас мысль: «Господи, что же это мы делаем?!!
Харитон молча смотрел в окно. Потом сказал, не оборачиваясь: «Так ведь надо было. Буквально этими же словами «Надо, и как можно быстрей» убеждал Оппенгеймер своих еврейских коллег по работе в Манхэттенском проекте — крупных европейских учёных, бежавших в Америку от преследований фашистов. Учёных, которых Оппенгеймер сам нашёл и привлёк к проекту, но которые некоторые до конца своих дней сильно сомневались в целесообразности своего участия в деле разработки атомного оружия. Оппенгеймер не был «солдатом партии», так Голованов называет в своих воспоминаниях Харитона , он мог позволить себе после того, как атомная бомба была разработана и испытана открыто возражать против применения атомного оружия в войне с Японией. В фильме есть эпизод встречи Оппенгеймера с Труменом.
На встрече обсуждались технические детали бомбёжки Хиросимы и Нагасаки. Оппенгеймер возражал «Я чувствую, что на моих руках кровь». На что Трумэн достал из кармана чистый, сложенный носовой платок и протянул его Оппенгеймеру «на, мол, утрись»! В фильме, прощаясь, Трумен заверяет Оппенгеймера, что никакой моральной ответственности за применение атомной бомбы учёные не несут: «Ваше дело было создать эту штуку, а как применять её мы будем решать сами, без вас» Цитирую по памяти, так, как запомнил эту сцену в фильме. Буквально этими же словами объяснял маршал Неделин будущему академику Сахарову кое-что «о месте поэта в рабочем строю». Дело было на Семипалатинском полигоне, где только что была успешно испытана советская водородная бомба.
По этому случаю, маршал Неделин устроил торжественный приём. Право первого тоста было предоставлено Сахарову — законному виновнику этого торжества. Хотя создание водородной бомбы было делом целого ряда учёных евреев, само собой разумеется , отцом советской водородной бомбы было решено назначить русского человека — Андрея Дмитриевича Сахарова смотрите воспоминания Гинзбурга в [7]. Сахаров вспоминал потом, что в своём тосте он сказал: «Я предлагаю выпить за то, чтобы наши изделия взрывались так же успешно, как сегодня, над полигонами и никогда — над городами». В воздухе повисло молчание. Но маршал Неделин поднялся с ответным тостом: «Разрешите рассказать вам притчу: Старик перед иконой с лампадкой, в одной рубахе, молится: — Господи, укрепи и направь, укрепи и направь… А старуха на печи голос подаёт: — Молись, старый, чтоб укрепил.
Направить я и сама смогу… Давайте же выпьем за укрепление! Через десять лет после этого, Сахаров, как до этого Оппенгеймер, становится «атомным диссидентом». Этому диссидентству Оппенгеймера посвящена третья, самая «еврейская» часть фильма. После того, как в 1949 году Советский Союз взорвал свою атомную бомбу, в Америке началась невиданная до тех пор кампания «охоты на ведьм» — расследования Подкомиссией Сената по внутренней безопасности и Комиссией Палаты Представителей по расследованию антиамериканской деятельности о влиянии американских учёных на успехи советской атомной программы, [9]. Оппенгеймер был один из тех, кто стал объектом расследований одной из этих комиссий. И именно этому посвящена третья, самая длинная, и черно-белая часть фильма все остальные части цветные.
И только… В аналогичной ситуации, в Советском Союзе Сахаров был отстранён от работы, лишён всех наград и званий, сослан в Горький, и подвергнут унизительному всеобщему шельмованию и репрессиям. Есть разница в сравнении с Оппенгеймером. Как уже было сказано, рассмотрению «дела Оппенгеймера» в двух таких комиссиях посвящена третья часть фильма. В ней нет «экранного» действия, есть одни только длинные разговоры и допросы свидетелей. Что при моём слабом разговорном английском и ограниченной способности читать ивритские субтитры, было непреодолимым препятствием в понимании величия и значимости третьей части фильма «Оппенгеймер». Вот тут-то и пришлось обратиться мне к критике и рецензиям на фильм.
Вот тут-то мне добрые люди и «открыли глаза». Без их помощи я бы так и не узнал, что основным мотивом фильма было, что «наша кошка тоже еврей». Как видите, она опубликована ещё 16 июля, ещё до начала официального проката фильма в Израиле, 21 июля 2023 г. После этого 21 июля 2023 г. Публикацию подготовил Семен Чарный, постоянный автор журнала не указывая при этом своих первоисточников. Дальнейшее изучение проблемы показало, что это были совсем не самые первые такие публикация — ещё 10 июля газета «Хаарец» напечатала «Оппенгеймер: Правдивая история» — подготовка к самому обсуждаемому фильму года» Гили Айзенковича, [12].
Ближе к концу месяца публикации пошли уже косяком, и всё о том же. Я не буду пересказывать вам и анализировать содержание этих публикаций — захотите, прочитаете сами наводки предоставлены вам в ссылках. Мне они все были важны, потому что без них я бы так ничего и не понял бы «кто там с кем и против кого воюет» в третьей части фильма «Оппенгеймер».
И предложенное в 1944 году повышение Штрауса до контр-адмирала в то время не состоялось из-за множества факторов, в том числе из-за того, что президент Франклин Д.
Рузвельт не любил Штрауса в течение многих лет, вернувшись к инциденту в Внутренний круг в 1932 году и заблокировал движение. Однако смерть Рузвельта изменила положение, поскольку его преемник Гарри С. Трумэн не испытывал отрицательных чувств к Штраусу. В июле 1945 года Штраус получил звание коммодора.
Затем, в ноябре 1945 года, после войны, Трумэн повысил Штрауса до контр-адмирала. Повышение до адмирала было необычным для члена резерва, и поэтому ему нравилось, когда его называли «адмирал». Штраус ", хотя использование почетного знака обеспокоило некоторых офицеров, считавших его гражданским лицом. К этому времени Штраус воспользовалсясвоими связями как в Вашингтоне, так и на Уолл-стрит, чтобы войти в послевоенный истеблишмент в столице.
Он также учился, как добиться чего-то в Вашингтоне через неофициальные каналы связи, в чем он мог стать достаточно знатоком. Введение в атомную энергию Мать Штрауса умерла от рака в 1935 году, его отец от той же болезни в 1937 году. Это и его ранний интерес к физике заставили Штрауса основать фонд для физических исследований, которые могли привести к лучшему лучевому лечению онкологических больных. Фонд поддержал Арно Браш , работал над созданием искусственного радиоактивного материала с помощью вспышек рентгеновских лучей.
Работа Браш была на предыдущей работе с Лео Сцилардом , который видел в этой работе возможные средства для развития атомной цепной реакции. Сциллард уже предвидел, что это может привести к атомной бомбе. Сцилла убедил Штрауса поддержать его и Браш в создании «импульсного генератора». В конечном итоге Штраус предоставил этому предприятию десятки тысяч долларов.
Через Сцилларда Штраус познакомился с другими физиками-ядерщиками , такими как Эрнест Лоуренс. Штраус поговорил с физиками, которые покинули нацистскую Германию и узнали об экспериментах, связанных с атомом, которые там проводились. Сциллард держал его в последних событиях в этой области, таких как открытие ядерного деления и использование нейтронов. В феврале 1940 года Сциллард попросил его профинансировать приобретение некоторого количества радия , но Штраус отказался, поскольку он уже потратил большую сумму.
Штраус не имеет права участвовать в создании атомной бомбы. В последующие годы Штраус говорил в интервью: «Я сделал все возможное, чтобы предотвратить это. Японцы потерпели поражение до того, как была применена бомба ». Штраус рекомендовал испытать атомную бомбу на современных военных кораблей, что, по его мнению, опровергло бы идею о том, что атомная бомба сделала ВМФ устаревшим.
Его рекомендация способствовала принятию решения о проведении испытаний в середине 1946 года операции «Перекресток» , со времен Тринити, на атолле Бикини. Комиссия по атомной энергии, этап Пять первых комиссаров AEC в 1947 году; Штраус стоит крайним справа В 1947 году Соединенные Штаты передали контроль над атомными исследованиями от армии США граждан властям в рамках недавно созданной комиссии по атомной энергии AEC. В октябре 1946 года, до фактического создания комиссии, президент Трумэн назвал Штрауса одним из первых пяти уполномоченных. Его рекомендовал на должность в двухпартийной комиссии адмирал Пол Фредерик Фостер , давний друг, для которого Штраус ранее обеспечивал контакты в деловом мире и который имел помог Штраусу получить его действующее назначение.
В ходе первоначального обсуждения назначения Новому торговцу Трумэну Штраус сказал, что «я черный республиканец Гувера». Трумэн сказал, что это не имеет значения, поскольку предполагалось, что комиссия будет неполитической. Штраус, который ненадолго вернулся к работе в Kuhn Loeb после войны, теперь полностью покинул фирму, чтобы соответствовать правилам AEC. Оказавшись там, Штраус стал одним из первых комиссаров, которые высказались против новой политики.
В первые два года существования органов безопасности, изданных в Интернете, были распространены электронные средства защиты информации. Одним из первых действий Штрауса в отношении AEC было убедить своих коллег-комиссаров создать возможности для мониторинга зарубежной атомной активности с помощью атмосферных испытаний. В частности, он увидел, что самолет WB-29 Superfortress , оборудованный радиологическими тестами, может выполнять регулярные полеты «сниффера» для наблюдения за верхними слоями атмосферы с целью обнаружения любых атомных испытаний, проводимых Советским Союзом. Другие люди в правительстве и науке, включая Оппенгеймера и Эдварда Теллера , утверждали, что радиологический подход не сработает, Штраус и недавно сформированные ВВС США продолжали работать, несмотря на это.
Через несколько дней после первых испытаний атомной бомбы Советским Союзом в августе 1949 года полет WB-29 действительно обнаружил доказательства этого испытания. Несмотря на то, что Штраус был не единственным средством обнаружения на большом расстоянии, в степени его мощи, созданной Советским Союзом ядерной державой. Штраус считал в фундаментальной посылке холодной войны , что Советский Союз был настроен на курс на мировое господство; как таковой он верил в наличие более мощных ядерных сил, чем Советы, и в сохранении секретности ядерной деятельности США. Это распространялось и на союзников: среди членов комиссии по наиболее скептически относящимся к ценностям Modus Vivendi , согласованного с января 1948 года и предусматривавшего ограниченный обмен технической информацией между Соединенными Штатами, Британией, Канада и это уже был более строгий набор руководящих принципов, чем те, которые установлены президентом Франклином Д.
Рузвельтом в Квебекском соглашении эпохи Манхэттенского проекта. Дьюи в опасности обмена атомной информацией с Советом, а после того, как Дьюи проиграл, Штраус попытался это сделать. После разоблачений британского физика Клауса Фукса о шпиона в пользу Советского Союза и назначении бывшего марксиста Джона Стрейчи Государственный секретарь по вопросам войны в британском кабинете министерство Штраус утверждал, что Modus Vivendi должен быть полностью приостановлен, но ни один другой комиссар не хотел доходить до такой крайности. В целом Штрауса очень нарушили нарушения безопасности, выявленные в послевоенные годы, в том числе советских шпионов в Манхэттенском проекте.
Онал драконовские меры по повышению безопасности, безопасность ученых с «сомнительным» опытом, в том числе многих, сыгравших роль в исследованиях военного времени. Штраус известен своей психологической жесткостью; как сообщается, один из его коллег по комиссии сказал: «Если вы в чем-то не согласны с Льюисом, он сначала предполагает, что вы просто дурак. Но если вы продолжаете с ним не соглашаться, он приходит к выводу, что вы, должно быть, предатель ». Штраус был все более недоволен своим положением, но президент Трумэн выразил удовлетворение работой Штрауса и его положения меньшинства.
Первое испытание атомной бомбы Советским Союзом в августе 1949 года произошло раньше, чем ожидалось. Американцы, и в течение следующих месяцев в правительстве США, военных и научных кругах велись интенсивные дебаты относительно того, продолжать ли это более мощной водородной бомбы , известной как «Супер». Штраусал США незамедлительно приступить к его разработке, написав 5 октября своим коллегам-комиссарам, «пришло время для качественного скачка в нашей планировании... Когда Трумэн подписал директиву о разработке водородной бомбы 31 января, религиозный Штраус не выразил никаких сомнений в том, что будет делать Советы, написав, что правительство атеистов вряд ли будет отговаривать от производства оружия на «моральные» основания ».
Комиссия по атомной энергии, председатель Штраус принял присягу в качестве председателя AEC в 1953 году Штраус стал финансовым советником Братья Рокфеллер в период с 1950 по 1953 год, но продолжали интересоваться атомными делами. Тафта в выдвижении от Республиканской партии. После того, как Дуайт Д. Эйзенхауэр получил назначение, Штраус внес значительные средства на кампанию Эйзенхауэра.
В январе 1953 года президент Эйзенхауэр назначил Штрауса советником президента по атомной энергии. Хотя Штраус изначально выступал против продвижения Эйзенхауэра операции «Искренность» , его точка зрения и цели администрации изменились, и он поддержал программу « Атом для мира », которую Эйзенхауэр объявил в декабре 1953 года. Штраус теперь был одним из самых известных защитников атомной энергии для многих целей. Отчасти он обещание мирного использования атомной энергии как часть сознательных усилий по отвлечению внимания ядерной войны.
Тем не менее Штраус, как и Эйзенхауэр, искренне верил в потенциал мирного использования и надеялся на него. В 1955 году Штраус помог организовать участие США в первой международной конференции по мирному использованию атомной энергии, состоявшейся в Женеве. Эйзенхауэр подписание поправки к Закону об атомной энергии в 1954 году; Штраус сидит в крайнем правом углу В 1954 году Штраусал, что атомная энергия сделает электричество « слишком дешевым для измерения ». Даже в то время цитата считалась вымышленной, но сейчас считается, что она подрывает доверие к отрасли.
Возможно, Штраус имел в виду проект Шервуд , секретную программу по развитию энергии с помощью водородного синтеза , а не общепринятые реакторы деления урана. Действительно, накануне Женевской конференции по атомной энергии в 1958 году Штраус использует лабораторное финансирование для исследований в области термоядерной энергии. После неожиданно большого взрыва термоядерного реактора Castle Bravo Испытание, проведенное в марте 1954 г. Первоначально AEC пыталась сохранить в секрете заражение, а затем попыталась свести к минимуму опасность выпадения осадков для здоровья.
Начали звучать голоса за запрет или ограничение атмосферных испытаний ядерного оружия. Сам Штраус преуменьшал опасность выпадения осадков и настаивал на том, чтобы программа атмосферных взрывов проходила беспрепятственно. Однако Штраус также внес свой вклад в общественные опасения, когда во время пресс-конференции в марте 1954 года он сделал импровизированное замечание о том, что одна советская водородная бомба может уничтожить столичный район Нью-Йорка. Это заявление было услышано и за границей, и оно послужило дополнением к тому, что министр обороны Великобритании Гарольд Макмиллан назвал «паникой» по этому поводу.
В письме Борден изложил свое мнение, «основанное на многолетнем изучении имеющихся секретных доказательств, что, скорее всего, Дж. Роберт Оппенгеймер является агентом Советского Союза». Письмо было основано на обширном досье правительства по расследованию Оппенгеймера, досье, которое включало, как позже написал один автор, «одиннадцатилетнее наблюдение за жизнью ученого». Его офис и дом прослушивались, его телефон прослушивался, а его почта открывалась. В письме Бордена говорилось следующее: В этом заключении учитываются, среди прочего, следующие факторы. Доказательства того, что по состоянию на апрель 1942 года: а он ежемесячно вносил значительные суммы в Коммунистическую партию; б его связи с коммунизмом пережили нацистско-советский пакт и советское нападение на Финляндию; в его жена и младший брат были коммунистами; г у него не было близких друзей, кроме коммунистов; д у него была по крайней мере одна любовница-коммунистка; е Он принадлежал только к коммунистическим организациям, кроме профессиональных; g люди, которых он завербовал в атомный проект в Беркли в начале войны, были исключительно коммунистами; h Он сыграл важную роль в привлечении новобранцев для Коммунистической партии, и i Он часто контактировал с агентами советской разведки. Доказательства, указывающие на то, что: а в мае 1942 года он либо прекратил вносить средства в Коммунистическую партию, либо внес свой вклад через новый канал, еще не открытый; b в апреле 1943 года его имя было официально представлено для проверки безопасности; c он сам знал в то время, что его имя было заявлено таким образом, и d впоследствии он неоднократно давал ложную информацию генералу Гровсу, округ Манхэттен, и ФБР относительно периода с 1939 по апрель 1942 года. Доказательства, указывающие на то, что: а он отвечал за использование ряда коммунистов, некоторые из которых не были техническими специалистами, в военное время в Лос-Аламосе; b он выбрал одного такого человека для написания официальной истории Лос-Аламоса; c он был решительным сторонником программы создания водородных бомб до 6 августа 1945 года Хиросима , в этот день он лично призывал всех высокопоставленных лиц, работающих в этой области, воздержаться; и d он был активным спонсором программы создания атомной бомбы до окончания войны, когда он немедленно и открыто выступил за роспуск лаборатории в Лос-Аламосе.
В письме также отмечалось, что Оппенгеймер работал против развития водородной бомбы, и работал против послевоенного развития атомной энергетики, включая атомные электростанции и атомные подводные лодки. Письмо заканчивалось: 1. Между 1939 и серединой 1942 года, более вероятно, чем нет, Дж. Роберт Оппенгеймер был достаточно закоренелым коммунистом, поэтому он либо добровольно передавал информацию о шпионаже Советам, либо выполнял запрос о такой информации. Это включает возможность того, что, когда он выделил оружейный аспект атомных разработок в качестве своей личной специальности, он действовал согласно советским инструкциям. Более вероятно, чем нет, с тех пор он действовал как агент шпионажа; и 3. Более вероятно, что с тех пор он действовал согласно советской директиве, оказывая влияние на военную, атомную энергетику, разведку и дипломатическую политику Соединенных Штатов. Содержание письма не было новым, и некоторые из них были известны во времена Оппенгеймера.
Однако эта информация никого не побудила добиваться его увольнения с государственной службы. Несмотря на отсутствие значимых новых доказательств, Эйзенхауэр был обеспокоен любой возможностью того, что обвинения могут быть правдой, и беспокоился о том, чтобы показаться слабым в среде маккартизма. Соответственно, 3 декабря Эйзенхауэр приказал поставить «глухую стену» между Оппенгеймером и ядерными секретами страны. Слушание Состав и процедуры Совета 21 декабря, 1953, Льюис Штраус сообщил Оппенгеймеру, что его личное дело дважды переоценивалось из-за новых критериев отбора и из-за того, что бывший правительственный чиновник привлек внимание к послужному списку Оппенгеймера. Штраус сказал, что его допуск был приостановлен до разрешения ряда обвинений, изложенных в письме, и обсудил, как он уходит из консультативной службы AEC. Имея только день на принятие решения и посоветовавшись со своими адвокатами, Оппенгеймер решил не уходить в отставку и попросил вместо этого провести слушание. Обвинения были изложены в письме от Кеннета Д. Николса , генерального директора AEC.
В ожидании разрешения обвинений проверка безопасности Оппенгеймера была приостановлена. Оппенгеймер сказал Штраусу, что кое-что из того, что было в письме Николса, было правильным, а кое-что нет. Слушание было проведено. Он начался 12 апреля 1954 года и длился четыре недели. Гаррисон , известный нью-йоркский поверенный. Эванс , заведующий кафедрой химии в Северо-Западном университете. Слушание не было открытым для публики и изначально не разглашалась. В начале слушания Грей заявил, что слушание было «строго конфиденциальным», и пообещал, что никакая информация, касающаяся слушания, не будет разглашаться.
Вопреки этим заверениям, через несколько недель после завершения слушания AEC выпустила стенограмму слушания. Оппенгеймер и Гаррисон также нарушили конфиденциальность слушания, связавшись с журналистом New York Times Джеймсом Рестоном , который написал статью о слушании, которая появилась на второй день слушания. Гаррисон подал заявку на экстренное разрешение службы безопасности до слушания, поскольку такое разрешение было предоставлено Роббу, но в ходе слушания разрешение не было получено, а это означало, что адвокаты Оппенгеймера не имели доступа к секретам, которые Робб мог видеть. По крайней мере, трижды Гаррисону и его помощнику адвоката не позволяли посещать комнату для слушаний по соображениям безопасности, в результате чего Оппенгеймер оставался без защиты в нарушение правил AEC. В ходе слушаний Робб неоднократно подвергал перекрестному допросу свидетелей Оппенгеймера, используя сверхсекретные документы, недоступные для адвокатов Оппенгеймера. Он часто читал вслух эти документы, несмотря на их секретный статус. Бывший генеральный юрисконсульт AEC Джозеф Вольпе убеждал Оппенгеймера сохранить в качестве своего поверенного жесткого судебного специалиста; Поведение Гаррисона было мягким и сердечным, но Робб был враждебным. Это дало Роббу явное преимущество при перекрестном допросе свидетелей Оппенгеймера.
Один наблюдатель заметил, что Робб «относился к Оппенгеймеру не как к свидетелю по собственному делу, а как к человеку, обвиненному в государственной измене». Члены комиссии встретились с Роббом перед слушанием, чтобы ознакомиться с содержанием файла ФБР Оппенгеймера. Закон об административных процедурах 1946 года включал правовой принцип, известный как «исключительность записи» или « правило пустого блока ». Однако, хотя закон применялся к судам и административным слушаниям, проводимым такими агентствами, как Федеральная торговая комиссия и Федеральная комиссия по связи , он не распространялся на AEC. Гаррисон попросил предоставить возможность просмотреть файл вместе с комиссией, но это было отклонено. Объем свидетельских показаний Как указано в письме Николса из 3500 слов, слушание сосредоточилось на 24 обвинениях, 23 из которых касались коммунистической и левой принадлежности Оппенгеймера в период с 1938 по 1946 год, включая его запоздалое и ложное сообщение властям об инциденте с шевалье. Двадцать четвертое обвинение было связано с его противодействием водородной бомбе. Включив водородную бомбу, AEC изменил характер слушаний, начав расследование его деятельности в качестве послевоенного правительственного советника.
Нобелевский лауреат Энрико Ферми был среди выдающихся ученых, которые свидетельствовал в поддержку Оппенгеймера. Оппенгеймер давал показания в общей сложности 27 часов. Его поведение сильно отличалось от его предыдущих допросов, таких как его появление в Палате представителей антиамериканской деятельности. Под перекрестным допросом Робба, который имел доступ к сверхсекретной информации, такой как записи наблюдения, Оппенгеймер «часто мучился, иногда удивительно невнятно, часто извинялся за свое прошлое и даже самобичевал». Один из них. Ключевыми элементами этого слушания были самые ранние показания Оппенгеймера о подходе Элтентона к различным ученым Лос-Аламоса, история, которую Оппенгеймер, по признанию, сфабриковал, чтобы защитить своего друга Шевалье. Оппенгеймер не знал, что обе версии были записаны во время его допросов десять лет назад, и он был удивлен на стенде для свидетелей расшифровками стенограмм, которые у него не было возможности просмотреть. На допросе Робба он признал, что солгал Борису Пашу , офицеру армейской контрразведки, относительно подхода Шевалье.
На вопрос, почему он сфабриковал историю о том, что к трем людям обратились за шпионажем, Оппенгеймер ответил: «Потому что я был идиотом». Большая часть допросов Оппенгеймера касалась его роли в найме для Лос-Аламоса его бывшие студенты Росс Ломаниц и Джозеф Вайнберг, оба члены Коммунистической партии. Вопросы касались частной жизни Оппенгеймера, в том числе его романа с Джин Татлок, коммунисткой, с которой он провел ночь, пока был женат.
Актёры «Оппенгеймера» покинули премьеру в Лондоне из-за забастовки в Голливуде
After the success of the Trinity test, the atomic bomb was quickly used in Hiroshima and Nagasaki, triggering an arms race. This confession is what leads Einstein to walk away. However, Einstein has some final words for Robert. It will be for them.
Simultaneously, the Atomic Energy Commission ordered a security proceeding against him, which would be prosecuted judiciously over the coming weeks. On December 21, 1953, then-Chairman of the AEC Lewis Strauss informed Oppenheimer that his security clearance had been suspended following a review of his file, and suggested that he resign. Oppenheimer refused, instead demanding a hearing be held. Strauss, the man whom Oppenheimer had offended with both his words and his policy, would serve as chief appellate judge.
The Hearing Oppenheimer hired well-known lawyer Lloyd K. Garrison, who cleared his schedule and agreed to do the case pro bono. Oppie faced twenty-four charges. The hearing began on April 12, 1954, in a temporary building off Constitution Avenue, close to the White House. It took place in an office converted into a makeshift courtroom. Further challenging the defense was the fact that the prosecution had access to wiretap recordings of their conversations. Before, during, and after the hearing, Strauss or the prosecuting attorney Roger Robb read at least 273 wiretapped reports, including communications between Oppenheimer and his attorneys, and within the entire defense team.
He was then cross-examined by Robb, who grilled him on the Chevalier affair. Oppenheimer act — I understand that Dr. Oppenheimer acted — in a way that for me was exceedingly hard to understand. I thoroughly disagreed with him in numerous issues and his actions frankly appeared to me confused and complicated. To this extent I feel that I would like to see the vital interests of this country in hands which I understand better, and therefore trust more.
Robert Oppenheimer. Congress plays a pivotal role in the narrative of "Oppenheimer," as the clash between Strauss and Oppenheimer becomes a central focus of political tension and intrigue. The complex power dynamics within Congress, driven by personal agendas and conflicting ideologies, shape the outcome of the battle between Strauss and Oppenheimer. The intense congressional hearings, filled with dramatic confrontations and impassioned speeches, captivate audiences as they witness the battle between two influential figures unfold.
В прямом эфире в нем идет отсчет до даты выхода фильма, видимо отсылая к отсчету до взрыва бомбы в Манхэттенском проекте. Тизер не несет никакой значимой сюжетной информации, а лишь представляет стилистику картины. Судя по всему, сцены биографии Оппенгеймера будет выполнены в черно-белом стиле, в то время как сцены, связанные с ядерной бомбой, будут цветными. Также в тизере звучит фраза Кэтрин: «Мир меняется, реформируется. Это твой момент». Интересно, что легендарную фразу Оппенгеймера, в которой он называет себя «разрушителем миров», мы пока не услышали. Зрители очень тепло приняли тизер нового проекта Нолана. Многие отметили, что ничто не волнует их в кино так сильно, как известия о новом проекте режиссера. Эти же комментаторы пророчат Нолану Оскар за «Оппенгеймера». Хотя, конечно, на данный момент конкретики по фильму крайне мало, поэтому какие-то выводы делать рано. Некоторые также отмечают традиционную для режиссера очень сильную музыку, которую на этот раз сочинил Людвиг Йоранссон.
Льюис Штраус
| Оппенгеймер слух безопасности - Oppenheimer security hearing | Конфликт между Оппенгеймером и Штраусом достиг своего апогея во время печально известных слушаний по допуску Оппенгеймера к безопасности в 1954 году. |
| «Оппенгеймер» в 2023 году: актеры, сюжет, отзыв, стоит ли смотреть фильм Нолана | Strauss and Oppenheimer were poles apart in their political ideologies. |
| Концовка Оппенгеймера – объяснение финала фильма, что произошло в конце кино | In 1947, Strauss and Oppenheimer had already crossed paths, when Oppenheimer was heading up the Los Alamos laboratory, and Strauss then offered him a job as director at Institute for Advanced Study at Princeton University. |
| Нейтралитет Нолана. «Оппенгеймер» – идейно стерильное или пацифистское высказывание? | Команда актеров, снявшаяся в фильме "Оппенгеймер", покинула премьеру в Лондоне после того, как они узнали, что гильдия американских актеров SAG-AFTRA объявила о забастовке. |
Оппенгеймер и штраус конфликт
In 1947, Strauss and Oppenheimer had already crossed paths, when Oppenheimer was heading up the Los Alamos laboratory, and Strauss then offered him a job as director at Institute for Advanced Study at Princeton University. Команда актеров, снявшаяся в фильме "Оппенгеймер", покинула премьеру в Лондоне после того, как они узнали, что гильдия американских актеров SAG-AFTRA объявила о забастовке. Что за «Оппенгеймер» (Oppenheimer). Роберта Оппенгеймера, руководителя проекта по созданию ядерного оружия, который изменил ход человеческой истории. Штраус и Оппенгеймер ранее конфликтовали по другим вопросам атомной политики, и Штраус считал Оппенгеймера угрозой безопасности, поскольку Оппенгеймер позволил своему брату Франку, члену Коммунистической партии, работать над Манхэттенским проектом, а также из-за. In 1947, Strauss and Oppenheimer had already crossed paths, when Oppenheimer was heading up the Los Alamos laboratory, and Strauss then offered him a job as director at Institute for Advanced Study at Princeton University.
What Happened to Lewis Strauss? Why Did Lewis Strauss Hate Oppenheimer?
| Why Did Lewis Strauss Hate Oppenheimer? – Relationship Explained | Штраус подозревает Оппенгеймера в утечке сведений ядерной программы, о чём даёт ему знать. |
| Как устроен "Оппенгеймер": структура фильма и операторская работа | In "Oppenheimer," a furious Strauss still manages to put on a smile when facing reporters after his defeat. |
Что случилось с Льюисом Штраусом после Оппенгеймера
Посмотрев новый фильм Нолана "Оппенгеймер", меня заинтересовал каст данного фильма, и я бы хотел подробней кратко раскрыть для всех персонажей данного фильма. Именно Штраусс инициировал процесс над Оппенгеймером, издевательский, глумливый процесс, комиссию по недопуску Оппенгеймера к гостайне. Strauss met Oppenheimer for the first time in 1947.
«Я жму на красную кнопку»: как сошлись физика и лирика в фильме Нолана «Оппенгеймер»
The animosity between Strauss and Oppenheimer had probably several different dimensions. With the upcoming release of Christopher Nolan's new film 'Oppenheimer', much has been said about Robert Oppenheimer's work in the creation of the atomic bomb, but there is another character in the story worth talking about: Lewis Strauss. Роберта Оппенгеймера, руководителя проекта по созданию ядерного оружия, который изменил ход человеческой истории. Это предположение Штраус помещает в список своих претензий к Оппенгеймеру и в конечном итоге подпитывает его усилия по ниспровержению репутации Оппенгеймера. Lewis Strauss continued to live his life involved in politics after the events of Oppenheimer.
Что случилось с Льюисом Штраусом после Оппенгеймера
Он был физиком-теоретиком, а мы говорим об огромных экспериментальных мощностях для проекта. И ему еще не было 40. Но Оппенгеймер оказался на высоте. Но разве работа над бомбой, долженствующей победить нацистскую Германию, не предполагала мук совести, которые он мог испытывать из-за разработки оружия с таким огромным разрушительным потенциалом? И это было верно для целого ряда ученых, которые работали над проектом.
Многие из них были евреями. Ведь было и подозрение, что нацисты тоже работают над бомбой и не дай Б-г им добраться до нее первыми. Я думаю, это был стимул. Но он чувствовал ответственность за все то, что было развязано.
Но вот что я вам расскажу: мой отец был солдатом во время Второй мировой войны, он поступил на военную службу в 1943-м и воевал до 1945 года. Отец был в Европе, когда наступил День победы, а затем вернулся в Соединенные Штаты, в отпуск, перед отправкой на Тихий океан. И мой отец всю жизнь был убежден, что спасла ему жизнь именно бомба, положив конец войне с Японией. Это вообще было распространенное мнение.
Расскажите, кем они был. Кто-то из них оказался в Вирджинии, а Штраус вырос на Юге. Его связь с иудаизмом сильно отличалась от ситуации Оппенгеймера. Штраус был отличником в своей средней школе и в своей автобиографии говорил, как его очаровывала физика.
Но у семьи не было денег. Поэтому Штраус, вместо того, чтобы поступить в колледж, стал коммивояжером по продаже обуви. И хотя торговцы, которым он продавал, не работали в воскресенье, он настоял взять выходной также и в субботу, из-за своего соблюдения иудаизма, несмотря на финансовый удар. В конце концов он вызвался работать на Герберта Гувера, будущего президента-республиканца, который организовывал помощь Европе после Первой мировой войны.
Гувер становится другом, защитником и сторонником Штрауса на всю жизнь. Штраусу удалось подтолкнуть Гувера, который вообще-то не был другом евреев, подать официальную жалобу, когда несколько евреев были убиты поляками. У него был довольно стремительный взлет. Штраус связался с инвестиционной фирмой Kuhn, Loeb, женился на дочери одного из партнеров и быстро заработал деньги.
Но, несмотря на все это, он оставался связан со своим иудаизмом и в конце концов стал президентом синагоги «Эману-Эль» с 1938 по 1948 год. Так что между Оппенгеймером и Штраусом существовали не только политические разногласия, но и религиозные: Оппенгеймер вырос в отколовшейся от иудаизма общине Феликса Адлера, а Штраус принадлежал к мейнстриму реформистского иудаизма. Что еще произошло между ними? Я читал, что Штраус был сторонником водородной бомбы, а Роберт Оппенгеймер колебался, потому что считал, что в мощности водородной бомбы нет необходимости.
Враждебность между Штраусом и Оппенгеймером имела несколько причин. Думаю, Штраусу также пришлось смириться с тем, что он еврей в американском обществе, которое не полностью принимало евреев, и для него было чем-то вроде угрозы — иметь рядом Оппенгеймера, чей подход к иудаизму заключался в том, чтобы по сути скрывать его. Штраус, президент синагоги «Эману-Эль», явно не скрывал, что он еврей, хотя он пытался выживать и процветать в вашингтонском истеблишменте. Это было просто другое измерение.
Отвечаем на главные вопросы кинокартины Universal Pictures В Киллиана Мерфи вселился "отец атомной бомбы". Теперь он ещё и лучший фильм по версии "Оскар". Нолан — лучший режиссёр, Киллиан Мерфи — лучший актёр, Роберт Дауни — младший — лучший актёр второго плана. В биографической драме об "отце атомной бомбы" Роберте Оппенгеймере множество героев, малознакомых отечественному зрителю: учёные, политики, чиновники. Попробуем разобраться, кого играют известные голливудские артисты.
Роберт Оппенгеймер играет Киллиан Мерфи Американский физик-теоретик возглавил разработку атомной бомбы в рамках Манхэттенского проекта — так называлась секретная программа США. Родившийся в Нью-Йорке в 1904 году, Оппенгеймер провёл студенческие годы в Гарварде, затем поступил в аспирантуру в английском Кембридже. Преподаватель Патрик Блэкетт настаивал, чтобы Оппенгеймер сосредоточился на лабораторных работах, а не на теории, и в результате конфликта Оппенгеймер дал ему отравленное яблоко. Яблоко Блэкетт не съел, но университетское начальство поставило Оппенгеймера на испытательный срок и отправило к психиатру. Получив докторскую степень по физике, Оппенгеймер стал профессором Калифорнийского университета в Беркли и Калифорнийского технологического института.
Во время Второй мировой войны он основал секретную лабораторию в пустыне Лос-Аламос, результатом работы которой стал первый искусственный ядерный взрыв возле Аламогордо 16 июля 1945 года, известный как "Тринити". Universal Pictures Роберта Дауни — младшего не узнать в роли главного обвинителя Оппенгеймера. Льюис Штраус играет Роберт Дауни — младший Штраус, главный антагонист Оппенгеймера в фильме, был председателем Комиссии по атомной энергии и лидером кампании по лишению Оппенгеймера допуска к секретным материалам. Родившийся в Западной Вирджинии, он работал разъездным продавцом обуви, был партнёром инвестиционного банка и помогал будущему президенту США Герберту Гуверу реализовывать государственную продовольственную программу во время Первой мировой войны. После Второй мировой войны президент Гарри Трумэн назначил Штрауса членом Комиссии по атомной энергии и он стал её председателем, продвигая разработку водородной бомбы.
It got swept up in the Barbenheimer phenomenon, which resulted in people going in droves to the cinemas to see both Barbie and Oppenheimer together as a quirky double feature. The trend got a lot of unexpected eyes on Oppenheimer, a three hour historical biopic, directed by auteur filmmaker Christopher Nolan. This genre of film rarely does numbers at the box office, as superhero blockbuster dominance has boosted titles with existing IP as the real money makers. However, Oppenheimer went on to break box office records and won Best Picture at the Oscars.
It is a completely original movie, which rarely has a blockbuster-style release. Speaking to Vanity Fair , Blunt opened up about how much she hates these algorithms and its influence on creativity. She said: Some new things frustrate me: algorithms, for example. I hate that fucking word, excuse the expletive!
Хокон Шевалье актер Джефферсон Холл, играл в Игре престолов, Доводе, Табу, Доме дракона — американский писатель, переводчик и профессор французской литературы Калифорнийского университета в Беркли, наиболее известный благодаря своей дружбе с физиком Робертом Оппенгеймером, с которым познакомился в Беркли, Калифорния, США, в 1937 году. В 1945 году Шевалье был переводчиком на Нюрнбергском процессе. Вэнивар Буш актер Мэттью Модайн, играл в Птахе, Цельнометаллической оболочке, Очень странных делах — американский ученый, инженер, разработчик аналоговых компьютеров, методолог и организатор научных исследований и научного сообщества. Советник по науке при президенте Рузвельте. В 1940 году Вэнивар Буш был назначен председателем Национального исследовательского комитета по вопросам обороны США Буш смог добиться аудиенции у президента 12 июня 1940 года, на которую он взял единственный листок бумаги с описанием проекта.
По истечении 15 минут Рузвельт одобрил предложение, написав на листке "OK — FDR" , а с 1941 по 1947 год возглавлял организацию преемника комитета — Управление научных исследований и разработок, занимавшегося координацией усилий научного сообщества в военных целях, в том числе и разработкой ядерного оружия Манхэттенский проект. Эдвард Кондон актер Олли Хааскиви — американский физик-ядерщик, основоположник квантовой механики, участвовал в разработке радиолокационной станции и ядерного оружия во время Второй Мировой войны в рамках Манхэттенского проекта. В его честь названы принцип Франка — Кондона и правила Слейтера — Кондона. В период маккартизма, когда предпринимались гонения на «коммунистических симпатиков» в США, Эдвард Кондон был мишенью для Комиссии по расследованию антиамериканской деятельности на том основании, что он был «сторонником» «нового революционного движения» — квантовой механики; Кондон защищал себя с изумительной приверженностью к физике и науке. Роберт Сербер актер Майкл Анграно — американский физик.
Он начал работать в Калифорнийском университете в Беркли вместе с Робертом Оппенгеймером и вместе с ним одновременно работал в Калифорнийском технологическом институте. Он был завербован для участия в Манхэттенском проекте в 1941 году и работал в отделе проект Альберта, отвечавшем за доставку и сброс атомных бомб. Когда Лос-Аламосская национальная лаборатория только формировалась, Робертом Оппенгеймером было принято решение не делить инженерный персонал по уровням доступа к информации. Это повысило эффективность работы учёных при решении общих для разных отделов задач и дало представление всем о важности разрабатываемого проекта. Сербер подготовил серию лекций, объясняющих основные принципы и цели проекта.
Эти лекции были напечатаны, и ими снабжался каждый вновь прибывающий учёный. Сербер разработал первую полную теорию гидродинамики ядерного взрыва. Также он дал кодовые имена для всех трёх разрабатываемых бомб: Малыша, Худыша и Толстяка. Имена были основаны на внешнем виде разрабатываемых «устройств». Сербер должен был лететь в качестве оператора на самолёте с аппаратурой при бомбардировке Нагасаки, но капитан самолёта оставил его на земле после того, как обнаружил, что Сербер забыл надеть парашют.
Это произошло неожиданно и уже на взлётно-посадочной полосе. При этом Сербер был единственным членом экипажа, который умел обращаться с высокоскоростной камерой, поэтому функцию оператора пришлось взять на себя самому капитану, которого инструктировали по радио. Также Сербер находился в составе первой американской команды, которая появилась в Хиросиме и Нагасаки после их бомбардировки. Ричард Фейнман актер Джек Куэйд из Голодных игр и Пацанов — американский физик, основные достижения относятся к области теоретической физики и квантовой физики. Один из создателей квантовой электродинамики.
Лауреат Нобелевской премии по физике 1965, совместно с С. Томонагой и Дж.
Актёры «Оппенгеймера» покинули премьеру в Лондоне из-за забастовки в Голливуде
This decision played a pivotal role in the rejection of his nomination for U. Secretary of Commerce under President Dwight Eisenhower. He spent his later years on his farm in Virginia, engaging in activities like cattle breeding. However, the shadow of his past decisions, especially regarding Oppenheimer, loomed large over his legacy.
Штраус и Оппенгеймер ранее конфликтовали по другим вопросам атомной политики, и Штраус считал Оппенгеймера угрозой безопасности, поскольку Оппенгеймер позволил своему брату Франку, члену Коммунистической партии, работать над Манхэттенским проектом, а также из-за связей Оппенгеймера с другими коммунистами в 1930-х и 1930-х годах. Другие члены правления AEC первоначально выступали против программы создания водородной бомбы, но точка зрения Штрауса в конечном итоге возобладала, и президент США. Гарри С.
Трумэн одобрил программу водородной бомбы в начале 1950 года. Штраус ждал выхода из AEC в ожидании одобрения программы Трумэном, и теперь он это сделал. Когда Дуайт Д. Эйзенхауэр стал президентом в 1953 году, он назначил Штрауса специальным помощником по вопросам атомной энергии, а позже Эйзенхауэр попросил Штрауса стать председателем AEC. Штраус согласился, но с условием, что Оппенгеймер не будет иметь ничего общего с АЭК. Соединенные Штаты успешно испытали водородную бомбу в ноябре 1952 года, но Штраус чувствовал, что Оппенгеймер задержал программу и что он не был полностью правдив в своих знаниях о попытках Советского Союза проникнуть в Манхэттенский проект.
Штраус стал главой AEC в июле 1953 года. В декабре 1953 года он попросил Федеральное бюро расследований следить за Оппенгеймером и его передвижениями. В том же месяце Оппенгеймеру были предъявлены обвинения в том, что он представляет угрозу безопасности.
Robert and Einstein actually spoke about a discussion they had years earlier.
Robert had asked Einstein to take a look at calculations that proposed a nuclear explosion could start a chain reaction that would set fire to the atmosphere and destroy the world. After the success of the Trinity test, the atomic bomb was quickly used in Hiroshima and Nagasaki, triggering an arms race. This confession is what leads Einstein to walk away.
I was a graduate student at the University of California, San Diego, and my thesis advisor sent me to Los Alamos for the summer of 1979 to learn a certain piece of physics. My connection to Judaism at that stage in my life was almost nil.
I had done the classic sort of Conservative American Jewish upbringing of post-bar mitzvah alienation. And because my training was reasonably thorough in the liturgy, I started leading some things at the synagogue while I was here. Instead of going back to UC San Diego, I ended up continuing my graduate studies at the laboratory and completing my PhD while I was still here, and then got hired as a staff member at the laboratory. And all that time there was a rabbi who was coming up from Santa Fe to Los Alamos, and would teach an adult education class and I got interested. I had the arrogance of a newly minted PhD physicist that if you can learn physics, you can learn anything.
So I started doing a lot of self-teaching in Judaism. And what I discovered, which is my passion in the rabbinate, is that adult Judaism is not taught to kids because kids are kids. Then it turns out that there was a rabbi, Gershon Winkler, who moved to New Mexico and took me on as a private student, and that process led to my private ordination through him. Judaism is, it seems to me, inherently compatible with the idea of using your brain to understand how the world works, which is what physics is all about. Physics can help us see the beauty in the universe.
But science can also be applied for destructive purposes. We are in a world that is not perfect. And, you know, there have been wars since time immemorial. Atomic weapons were used to end a war, and that was important. In Los Alamos, how does the community process their legacy?
Is it one of unmitigated pride or is it always leavened by regret about the destructive forces that were unleashed? I think Oppenheimer is generally viewed very positively. What happened in Los Alamos was an important part of the history of the world. The views and opinions expressed in this article are those of the author and do not necessarily reflect the views of JTA or its parent company, 70 Faces Media. Related Tags.