Российского военнослужащего, получившего ранение в зоне проведения специальной военной операции (СВО), спасли кардиохирурги. Супьян Хужулов, депутат из Пыть-Яха получил множественные осколочные ранения и чудом остался жив. Всего через шесть дней Александр получил боевые ранения – в руку и в грудь. Российский боец ММА и боксер Вячеслав Дацик в беседе с «Матч ТВ» опроверг сообщения, что он получил ранение в зоне проведения специальной военной операции. «Это второе ранение, полученное Ренатом в ходе СВО.
Ночной полет «Кинжалов». Сводка СВО на утро 27 апреля
Бывший пресс-секретарь Правительства Башкирии Павел Самойлин получил ранение при выполнении задач в ходе специальной военной операции. Сам Панда не получил на СВО ни одного ранения, но зато тяжело заболел. Военнослужащего Артема Колесникова из Ростовской области оставили без компенсации после ранения на СВО, пишут СМИ. Если участник СВО получил выплату за ранение, а потом в течение одного года умер из-за этой травмы, то семья получит только 2 млн рублей. В Новокузнецке врачи успешно провели операцию участнику СВО с ранением в области сердца. Насчет ранения скажу, что с этим жить можно.
Российские войска «ослепляют» технику ВСУ: новости СВО на утро 27 апреля
Времен царя Гороха, — говорит Иванов. Но наши два поста «конкурирующую фирму» интересовали меньше всего. Да, рядом с нами были прилеты, и на наше очень большое счастье прилеты были не в нас. А что они стремились разбить? Когда начинают разбивать опорные пункты в глубине обороны противника, сторона, которая это производит, готовится только к прорыву. Конечно, психологически это было достаточно неприятно. В одну из ночей, когда стало понятно, что угроза прорыва на нашем направлении очень большая, нужно было максимально возможное количество людей выводить на посты. Один человек стоит «на глазах», ведет наблюдение, двое отдыхают. И вот так мы друг друга сменяем. Потому что всю ночь стоять в одно лицо — это просто немыслимо.
Я тогда уже сменился, попил чаю, лег отдохнуть в нашем блиндаже. И прилеты были, но где-то далеко. На нас вышли по связи и спрашивают: «У вас там все нормально? Ответил мой второй товарищ, который тоже отдыхал: «Ну да, всё нормально, это не по нам». Я уже засыпал, и почувствовал, что прилёт был совсем недалеко, от силы 15 метров. Товарищи, скажем так, более опытные в артиллерии, потом спорили, что же это было — «Цезарь», французская установка, или «три топора» М777 , американская. Прилет был один, но он был такой силы, что деревянные нары просто подскочили вместе со мной. Наш товарищ, который был «на глазах», просто чудом [уцелел], он переходил от точки к точке, — вспоминает об одной из первых ночей на СВО красноярец. Но чем дальше, тем всё становилось серьезнее.
Наши же бойцы его называют «Баба-Яга». Летает он, конечно же, по ночам, он на себе может таскать мины достаточно тяжелые. Когда эта дрянь прилетает — это повод максимально озадачиться. На нем могут стоять и приборы ночного видения, и тепловизоры. И в одну из ночей, когда он прилетел, он начал скидывать мины на блиндаж наших соседей, там были молодые мобилизованные ребята. Я видел тот блиндаж, он был замаскирован хорошо. То есть он сориентировался только по источнику тепла. Когда они начали эвакуироваться из блиндажа и рассредоточиваться, эта «Баба-Яга» просто гонялась за ними по лесу. Нужно понимать, что здесь, в Сибири, ночи не такие, как там.
У нас, сколько живу, даже на Крайнем Севере, где я родился, я не видел таких безлунных ночей. Если это Украина и это безлунная ночь, можно вытянуть руку — и не видно вообще ничего. И вот в такую ночь эта зараза и прилетела. Ребята от нас были на удалении, мы слышали, что где-то что-то там бахбахнуло, но особо не придали значения. Потому что до этого уже был случай, когда прилетала эта чертова «Валькирия». Нас по связи не дергают, я ложусь отдыхать. И просыпаюсь я от того, что к нам прибежал парнишка от наших соседей и кричит: «У нас там раненый тяжелый! Я говорю: «С тобой-то что? Ты что так верещишь?
Он руку показал, осколками его посекло. Мы побежали, подлетаем. Сидит боец. В медицине есть такой термин, называется «вынужденное положение», то есть когда серьезно нарушается дыхательная функция, человек занимает вот такое положение, то есть его выгибает дугой и он очень характерно дышит. Я понимаю, что боец именно в таком положении, я вижу, что там достаточно много крови, но активно ничего не бежит. Я спрашиваю: «Куда влетела? Ну и я [подумал], что наверное там окклюзивную повязку наложили. Я опускаюсь к бойцу, перед ним на колени встал, начинаю ему осматривать руку и понимаю, что он дышит и это похоже на бурление воды в стакане. Я переспрашиваю: «Вы ему точно повязку как надо сделали?
Я ему поднимаю тельняшку, а у него здоровенное входящее отверстие, больше фаланги моего большого пальца, с неровными краями. И они с перепуга ему туда напихали влажных салфеток. Ну они как могли пытались оказать ему помощь. Мы выдираем эти салфетки, начинаем накладывать окклюзивную повязку. У бойца тогда сошлись звезды. Пока мы добежали к нему, пока я начал помощь оказывать. И как нас в темноте полной нашел еще один наш медик, для меня остается загадкой. Я его потом спросил: «А ты нас как нашел-то? Он говорит: «Да я на мат бежал!
За что дали награду? Того бойца передали эвакуации, он жив. А вот награду свою Владимир получил по другому поводу и это была еще одна жуткая история в его медицинской практике. К нам Владимир пришел прямиком из военкомата. RU — 1 февраля на участке, где мы стояли, мы оказывали посильную поддержку бойцам из Башкирии и «Ахмата». Нахождение на передовой, в принципе, это максимально сложный квест. Так или иначе были раненые, их стаскивали к нам, потому что медиков под рукой больше не было. Плюс у нас был свой трансфер под эвакуацию. В этот день началось наступление.
Была одна история с БМП, которая подорвалась на противотанковой мине. Мы несколько раз предлагали осуществить туда выход, посмотреть, что с экипажем, а ответ был всегда один: «Экипаж эвакуирован». Через сутки после того, как она подорвалась, пришли специалисты из того подразделения и говорят: «Бэху надо проверить, экипаж-то без вести пропал». Наше отделение и ребята из «Ахмата» вместе с теми специалистами выдвинулись туда. А было холодно, за -20 градусов, и вероятность выжить в железной коробке при такой температуре воздуха за сутки стремится к нулю. Это практически нереально. Они смогли найти способ в нее [искореженную БМП] забраться, потому что очень сильно были повреждены люки. Пока ее вскрывали, решили, что там два «двести» [погибших]. Первого бойца просто выковыривали оттуда, потому что там была травматическая ампутация ноги, Видимо, у него была очень сильная контузия, он пытался выползти и даже жгут себе не наложил.
Он просто вытек и умер. Его вытащили и сунулись ко второму, а второй живой! Я говорю: «Срочно несите его ко мне».
Сто пятьдесят один человек в ходе боевых действий получили ранения — многие лишились здоровья безвозвратно и не смогли снова стать в строй», — говорится в сообщении ТК «Батальон Восток» от 1 октября. В нем отмечается, что по первоначальному замыслу «Восток», интегрированный в ОБТФ, должен был выполнять функции зачистки и идти во втором эшелоне, но с самых первых дней его военнослужащие «оказались на передовых позициях и не покидают их до сих пор».
Но, несмотря на потери, несмотря на сложность решаемых задач и героизм наших бойцов, сколько бы мы ни подавали на награждение, а государственных наград на батальон у вышестоящего командования нашлось для нас всего восемь», — указывает ТК.
И со стороны противника, и с нашей стороны. Среди моих знакомых тоже были погибшие, к сожалению. Поэтому это видно. Если ноги окрепнут, то хочу обратно уехать туда — к ребятам, им надо помочь. С родителями, с младшим братом говорим на родном языке. Мои родители, бабушки и дедушки родились и выросли в деревне. Я бы не сказал, что я в совершенстве владею татарским, бывает, и русские слова использую. Потому что с 17 лет я жил в Санкт-Петербурге.
Конечно, татары встречаются, но это же не татароязычная среда, которая у нас есть в Татарстане. К счастью, и в службе у меня есть ребята-татары. Жену я тоже немного научил татарскому, хоть простыми словами, но стараемся общаться по-татарски, — говорит Айрат Мусин. Он для себя определил, какой должна быть настоящая семья — где царит взаимопонимание, где много детей. Это когда вечером хочется скорее вернуться домой, потому что там тебя ждут любимые и любящие тебя люди, делится Айрат. И все они будут знать татарский. Это — ценности в татарской семье. Нас с самого детства учили верить во Всевышнего Аллаха, уважать и помогать родителям, оставить после себя продолжателей твоего рода, так воспитали. Для меня татарская семья — это многодетная, красивая, простая семья.
Где дети общаются на татарском языке, исповедуют ислам. Даст Бог, моя семья будет такой. Если бы я был очень богатым, я бы на своей родной земле делал бы полезные для людей дела. Деньги — вода, никто еще не уносил деньги на тот свет. Ребята-татары, кто со мной служил, тоже так считают, — рассказывает он. Айрат признается, что ценность своих корней, любовь к малой родине, родной земле особенно глубоко почувствовал, уехав из родного края. Он также понял, что он не один такой — эти чувства испытывают многие ребята из Татарстана. Недаром в интернете разлетаются видео, где солдаты исполняют татарские песни, и эти ролики набирают многотысячные просмотры. Такие песни поднимают дух, придают нам бодрости.
Когда служили в Приморье, в машине ставили татарские песни на всю громкость! Когда рядом нет родных, близких, мы были поддержкой друг для друга. И до сих пор на связи, общаемся. Я и родителям сказал, и жене — старость я хотел бы провести в своем родном крае. Если не в Зеленодольске, то вообще в Татарстане. Здесь похоронены мой дедушка, мои бабушки. Это для меня очень важно. А так я очень скучаю по родному краю. Когда далеко в Приморье слышал татарскую речь, у меня сразу поднималось настроение.
Как отмечают корреспонденты, в колонии заключения мужчина находился после того как его признали виновным по 111 статья уголовного кодекса Российской Федерации. В зону спецоперации мужчина отправился для того, чтобы очистить свое имя, потому что испытывал стыд и вину перед дочерьми: младшая пошла в школу в 2022 году и учительница постоянно делала акцент на том, где находится отец девочки. На линии боевых действий мужчина получил ранение в области глаза, которое повлекло за собой слепоту.
Фоменко месяц провел в военном госпитале, а после вернулся на линию боевых действий.
Российские войска «ослепляют» технику ВСУ: новости СВО на утро 27 апреля
Хотелось бы, чтобы заслуги солдат и офицеров были оценены по достоинству», — говорится в посте ТК «Батальон «Восток». Постоянный адрес новости: eadaily.
Авторы канала подчеркивают, что «не ропщут», поскольку «не за награды пошли воевать», а «высшая наша награда — это Победа». Солдату важно, что останется после него в наследство его детям и внукам, и когда по каким-то причинам вышестоящее руководство переступает через эту простую истину, непосредственные командиры испытывают затруднения при попытке объяснить солдату такую несправедливость. Хотелось бы, чтобы заслуги солдат и офицеров были оценены по достоинству», — говорится в посте ТК «Батальон «Восток».
Единственное, что его беспокоит, — это бюрократия, с которой он столкнулся, когда после ранения попытался пройти военно-врачебную комиссию. Шесть месяцев выбивал направление на ВВК, — возмущается Валентин. После публикации истории Валентина с редакцией связались представители департамента социального развития.
В ведомстве заявили, что совместно с Фондом «Защитники Отечества» планируют разобраться в проблемах Хоттабыча и помочь ему. Будем следить за развитием событий. Несмотря на все ранения, мужчина бодр и оптимистичен. Не планирует останавливаться. Откровенные монологи шокируют и пугают. Не менее интересна история вагнеровца с пятью судимостями , который вернулся домой и стал помогать людям. Не менее тяжелые истории у родственников солдат. Три месяца Юлия добивается того, чтобы военные отыскали ее мужа и она смогла похоронить его.
Читайте рассказ женщины , которая в 2014 году бежала от боевых действий в Донецкой области в Тюмень и потеряла сына на спецоперации.
В блиндажах нашли жилетки, я был в кожаной, как у партизана. Как оборванцы шли, до обоза добрались. Чита, Азат, Баркас, Женька и я, впятером выходили». По пути из волонтерского центра «За наших» Аслан заезжает в администрацию района. Недавно местные депутаты помогли купить компьютер сыну. Боец смущается, ведь съемочная группа по пятам за ним ходила. По его мнению, снимать нужно других ребят, вернувшихся с территории СВО.
Аслан себя героем не считает. Дома супруга стол накрыла. Сибирские татары Аслан к ним относится так всегда старших встречают. А к нему как раз отец приехал. Файзулла — тренер по рукопашному бою и авторитет, мнение отца для него много значит. Когда Аслан добровольцем на фронт отправился, даже мысли не возникло, что папа будет против, ведь благодаря ему он в свое время освоил парашютный спорт, изучал историю страны, боевые искусства, патриотическое воспитание. Файзулла Апчелеев, отец Аслана Апчелеева: «Я сказал: ну, это твоя воля, ничего не можем сказать, ты уже взрослый, принимай решение. Поплакали, когда отправляли».
Сын и дочь занимаются рукопашным боем. Сейчас за судьбой Аслана следят в администрации, в фонде «Защитники отечества». Он мечтает восстановиться в армии, в тылу хочет пользу приносить, но пока диагноз не позволяет. Нанули Ширшова, социальный координатор филиала госфонда «Защитники Отечества» по Новосибирской области: «Он и в фонд-то пришел не чего-то просить, сложилось впечатление, что пришел на разведку, но тут я уже зацепилась.
Озвучены потери батальона «Восток» в зоне СВО
"Без полиса не хотели принимать" — некоторые участники СВО, получившие ранения в боевых действиях, жалуются на сложности с медпомощью по месту жительства. Сам Панда не получил на СВО ни одного ранения, но зато тяжело заболел. Ахиллес получил закрытую черепно-мозговую травму, осколочное ранение мягких тканей и чудом избежал компрессионного перелома позвоночника. При обращении к Владимиру Путину прозвучало, что в зоне СВО все еще существует нехватка дронов, а также, что военным после ранения, в том числе тяжелого [вплоть до ампутации].
Воронежский экс-чиновник получил ранение в зоне СВО
Несколькими днями ранее украинский беспилотник атаковал Беспилотник ВСУ ударил по автобусу с людьми в Брянской областиВ их числе — 14-летний подросток автобус с людьми в Брянской области. В результате удара пострадали четыре человека.
У него пошло максимально удачно, магистральные сосуды повреждены не были. Я ему пытаюсь остановить кровотечение, а он лежит, постоянно ворочается. Я голову поднимаю, говорю: «Что ты, твою мать, делаешь? А прилеты очень близко, меня во всем снаряжении, с броней от этих взрывов подбрасывало.
А он еще голову высовывает, зараза. Я вернул автомат к себе, чтобы в случае чего быть готовым открыть огонь. Спрашиваю его: «Куда автомат дел? Я говорю: «Ты его в руки-то возьми», он говорит: «А зачем? Он говорит: «В смысле, не берут? Мы что, сейчас умрем?
Я говорю: «Ну, может сейчас, может завтра». Он схватил, бедняга, этот автомат, сидит на меня смотрит. А мне нужно было, чтобы он просто спокойно посидел. Потому что, если кровотечение не остановится, он от кровопотери вряд ли бы умер прямо там на месте, но состояние ухудшилось бы настолько, что мне бы пришлось его заливать растворами, противошок, то есть полным комплектом. Не знаю, как бы я его вообще довез до больницы ближайшей. Ситуация была критическая от слова совсем.
Мы находимся непосредственно под огнем артиллерии, укрытий нет никаких и у нас еще какой-то контактный бой. Честно, я понял, что я сейчас умру. И пока я бегал за своим рюкзаком, пока помогал этому молодому, я уже мысленно подумал о том, что я женился на хорошей любящей женщине, что у меня замечательная дочь, и бежал я мыслью, что дурака-то этого надо спасать, потому что он же вообще никакого генофонда не оставил. И видя, что его внимание на меня отвлеклось, что он держит автомат в руках, мне не пришло в голову ничего лучше, чем ему начать цитировать последние слова Рагнара Лодброка из сериала «Викинги»: «Один уже готовится к пиру», и я ему просто прямым текстом вот это погнал. Представляете, да? Идет обстрел, рядом пальба, я ему заматываю ногу и ору: «Асы будут приветствовать меня, я приветствую Валькирий, зовущих меня домой!
И он начинает на меня орать: «Перестань! Это помогло застопорить его. Казалось бы, абсурд — медик его напугал еще больше, чем обстрелы и ранение в таком опасном месте. Когда я увидел, что кровотечение остановлено, я его где волоком, где поддерживая, вывел с горем пополам. Потом наши ребята нас еще увидели, мы смогли спуститься в блиндаж. Там были мобилизованные, я говорю: «Чего никто не вылез?
Куда высовываться? Я вылез из блиндажа, вижу, подъезжает УАЗик, его называют «головастик». Выходят оттуда двое наших, мобилизованные связисты. Я говорю: «Поехали до больнички», он говорит: «А че, ты заболел что ли? Я говорю: «У меня там раненый, обстрел тут, вашу мать! Мы отъезжаем и через секунд 15—20 на место, где стояла машина, куда мы загрузили раненого, прилетела какая-то дрянь.
То есть мы просто в игольное ушко по времени проскочили. Пока мы ехали до больницы, сначала этот товарищ держался как мог, но потом, понятное дело, его адреналин начал отпускать, начало усиливаться кровотечение. Я в процессе ему еще оказывал помощь. Удалось его немножко отвлечь словами: «Сейчас, братан, тебя привезут в Россию, в госпиталь, тебе дадут три мульта за ранение, девчонки, медсестры молодые, они тебе за три мульта будут по пять раз на дню стриптиз танцевать, и деньгами будешь только успевать разбрасываться! Он такой: «Да, да, да! Ни одного ранения, ни контузии, вообще ничего.
Да, было, что до меня долетала земля, что прямо совсем-совсем близко прилетали осколки, но в меня ничего. Но при этом я умудрился перебололеть чудовищно тяжелым бронхитом. Совсем кошмарный бронхит, мы его достаточно тяжело лечили антибиотиками, но через неделю плюс-минус я уже был в строю и долечивался уже на позициях, — рассказывает он. Владимир признается — после того, что он видел во время спецоперации, никакие тяготы работы на скорой ему не страшны, хотя работает он простым санитаром. Не фельдшер, не врач? А в 2017 году я для себя пришел к такому решению, что далее медицинское образование получать я не буду.
Пару лет поработал на госслужбе, а сейчас учусь на юриста. Работать в стационаре мне будет скучно. Мне нужно шашку, коня и вот это вот всё. Потому я и выбрал скорую помощь. В этом году у нас происходят дивные события, государство начало пересматривать свое отношение в некоторых вопросах к поступлению на службу в органы. Была поправка касательно предельного возраста.
И сейчас я в процессе поступления на службу, это всё очень небыстро. И, слава богу, мне туда открыло дорогу хоть какое-то мое ветеранское удостоверение, у меня же срочной службы не было, я смог получить «ветеранку» и со мной начали разговаривать в кадрах. Я был этому несказанно рад, — признается Владимир. Хоронили в закрытом гробу В июне 2023 года, когда Владимир был уже дома, он узнал о том, что не стало его боевых друзей Куста и Кота. У человека исключительно богатый опыт, грамотный военный, хотя нашей армии в свое время он был интересен только как солдат срочной службы. Дальше он двигался в «оркестре» ЧВК «Вагнер».
В одном населенном пункте была у них боевая задача — занять одну высоту. Эта высота очень долго стояла. Сначала оттуда не могли выкурить ВСУ. А когда их смогли оттуда выгнать, наши там не могли зафиксироваться, потому что высота расположена критически. И в того, кто находится на высоте, будет прилетать всё. Командование решило, что высоту надо взять.
Была очень большая сводная группа, были штурмовики. Семен, он же Куст, он сам был на связи, командовал артиллерией и фактически руководил боем. Когда наш медик всё-таки смог добраться до Куста, тот уже был дважды ранен — у него была повреждена рука и ему что-то прилетело в лицо. Он сам себе к тому моменту оказал помощь. Эвакуироваться отказался, потому что «как я брошу людей? Приказ есть приказ, оставить штурмовиков без связи и без артиллерии нельзя.
Куда будет артиллерия без связи стрелять? На деревню дедушке? Смысл тогда в такой артиллерии? Свою задачу он выполнил до конца, он погиб вместе с Ваней Котом, тоже из нашего батальона. Они не должны были там находиться, но и ситуация складывалась таким образом, что требовалось их личное присутствие, кроме них [Куста и Кота] на тот момент эту часть задач никто бы не выполнил. Там был прямой прилет, тела были очень сильно повреждены.
Еще вчерашним вечером армия террористов и мародёров начала неорганизованный отход из Новокалиново. Сегодня вражеские недобитки были окончательно выбиты со своих оборонительных позиций. Также как в освобожденном н. Керамик, на территории Новокалиново идёт зачистка и подавление очагового сопротивления не успевших отступить отдельных групп противника. Информация об отступлении сил противника с населенных пунктов Новокалиново Керамик подтвержденная, сводка составлена исходя из объективной информации офицерского состава действующего на местах.
Между тем, положение противника в районе н. Архангельское немногим лучше, чем было в Новокалиново и Керамике, выгодных плацдармов на которые можно отступить у них сейчас нет, поэтому следует ожидать контратак в ближайшее время, так как выбирать врагу особенно не приходится. Противника еще не выбили из н. Идут бои. В случае дальнейших отступлений у военных ВСУ остаются пути отхода в н.
Евгеньевку или же Новоселовку первую, так как н. Восход является тупиковым селом. Это ещё одна утрата в оборонительной линии врага за короткий срок, менее месяца. У ВСУ ощущаются проблемы с боеприпасами и личным составом. Да, у них есть инициативные группы, способные вести бой, но они малочисленны, их сил не достаточно, чтобы выполнять задачи по удержанию н.
ВС РФ накануне заняли часть села Кисловка на Купянском направлении и начали наступление на соседнюю Котляровку, разрезав оборону противника между этими населенными пунктами и взяв под огневой контроль все пути снабжения противника.
Нахождение на передовой, в принципе, это максимально сложный квест. Так или иначе были раненые, их стаскивали к нам, потому что медиков под рукой больше не было.
Плюс у нас был свой трансфер под эвакуацию. В этот день началось наступление. Была одна история с БМП, которая подорвалась на противотанковой мине.
Мы несколько раз предлагали осуществить туда выход, посмотреть, что с экипажем, а ответ был всегда один: «Экипаж эвакуирован». Через сутки после того, как она подорвалась, пришли специалисты из того подразделения и говорят: «Бэху надо проверить, экипаж-то без вести пропал». Наше отделение и ребята из «Ахмата» вместе с теми специалистами выдвинулись туда.
А было холодно, за -20 градусов, и вероятность выжить в железной коробке при такой температуре воздуха за сутки стремится к нулю. Это практически нереально. Они смогли найти способ в нее [искореженную БМП] забраться, потому что очень сильно были повреждены люки.
Пока ее вскрывали, решили, что там два «двести» [погибших]. Первого бойца просто выковыривали оттуда, потому что там была травматическая ампутация ноги, Видимо, у него была очень сильная контузия, он пытался выползти и даже жгут себе не наложил. Он просто вытек и умер.
Его вытащили и сунулись ко второму, а второй живой! Я говорю: «Срочно несите его ко мне». Его приносят, он глазами хлопает.
И чудо из чудес, что он был стабилен. Как так сложилось, что человек с контузией смог пережить сутки в таком переохлаждении?! Там, скорее всего, два состояния друг друга скомпенсировали.
Потому что при контузии, если человеку не окажут помощь, у него разовьется отек мозга, который его и погубит. Отек мозга не развивается при переохлаждении. И представьте, насколько должны были звезды сойтись, что и контузия, и переохлаждение, и он стабильный.
Мы оказали помощь, полетели в госпиталь. Через месяц, наверное, он через свое командование передавал нам большой привет, что он жив, здоров, и спасибо мужикам, которые вытащили и вывезли. Мне хочется надеяться, что, может быть, правнуки этого человека, который чудом остался живой, средство от рака изобретут, — рассказывает Владимир.
И снова спас человека — 23-летнего мобилизованного. RU — Я оказался в составе группы, которая должна была выдвигаться на новое место, и получилось так, что мы попали под обстрел. Это были только-только отбитые территории.
По нам сначала работал миномет, потом начал стрелять танк, мы начали рассыпаться по лесу. Я немаленький, а в броне, в бушлате превращаюсь просто в какого-то пингвина необъятного. По нам работали с достаточно близкой дистанции, потому что обычно, когда мина летит, ее слышно, есть несколько секунд, чтобы упасть на землю.
Скорее всего, у нас над головами висел какой-то БПЛА. Идут прилеты один за одним, я увидел одно из самых широких деревьев и встал к нему боком. Напротив меня, через дорогу, стоял один из наших бойцов.
И он движется в мою сторону. Осколки летят, а этот просто мне навстречу идет, знаете, как по набережной. Ему я покричал, товарищи покричали: «Падай!
И вот он споткнулся, оступился, у него по ноге начинает растекаться кровь, а обстрел продолжается. Я перематерился, я там всё проклял, побежал за рюкзаком с медициной, потому что я его с себя скинул, когда мы начали рассеиваться. Вернулся к нему, а он стоит и просто смотрит на ногу в ступоре.
Я его посадил за дерево, начинаю оказывать помощь, там завязался стрелковый бой. Я его прислонил к дереву полулежа, разрезал штанину. Повреждение было с внутренней стороны верхней трети бедра.
То есть в теории и на практике, как правило, это катастрофа. Потому что есть у нас паховый канал, где проходит магистральная артерия, магистральная вена, плюс еще нерв там проходит. При повреждении этих сосудов человек имеет все шансы просто вытечь за минуту.
У него пошло максимально удачно, магистральные сосуды повреждены не были. Я ему пытаюсь остановить кровотечение, а он лежит, постоянно ворочается. Я голову поднимаю, говорю: «Что ты, твою мать, делаешь?
А прилеты очень близко, меня во всем снаряжении, с броней от этих взрывов подбрасывало. А он еще голову высовывает, зараза. Я вернул автомат к себе, чтобы в случае чего быть готовым открыть огонь.
Спрашиваю его: «Куда автомат дел? Я говорю: «Ты его в руки-то возьми», он говорит: «А зачем? Он говорит: «В смысле, не берут?
Мы что, сейчас умрем? Я говорю: «Ну, может сейчас, может завтра». Он схватил, бедняга, этот автомат, сидит на меня смотрит.
А мне нужно было, чтобы он просто спокойно посидел. Потому что, если кровотечение не остановится, он от кровопотери вряд ли бы умер прямо там на месте, но состояние ухудшилось бы настолько, что мне бы пришлось его заливать растворами, противошок, то есть полным комплектом. Не знаю, как бы я его вообще довез до больницы ближайшей.
Ситуация была критическая от слова совсем. Мы находимся непосредственно под огнем артиллерии, укрытий нет никаких и у нас еще какой-то контактный бой. Честно, я понял, что я сейчас умру.
И пока я бегал за своим рюкзаком, пока помогал этому молодому, я уже мысленно подумал о том, что я женился на хорошей любящей женщине, что у меня замечательная дочь, и бежал я мыслью, что дурака-то этого надо спасать, потому что он же вообще никакого генофонда не оставил. И видя, что его внимание на меня отвлеклось, что он держит автомат в руках, мне не пришло в голову ничего лучше, чем ему начать цитировать последние слова Рагнара Лодброка из сериала «Викинги»: «Один уже готовится к пиру», и я ему просто прямым текстом вот это погнал. Представляете, да?
Идет обстрел, рядом пальба, я ему заматываю ногу и ору: «Асы будут приветствовать меня, я приветствую Валькирий, зовущих меня домой! И он начинает на меня орать: «Перестань! Это помогло застопорить его.
Казалось бы, абсурд — медик его напугал еще больше, чем обстрелы и ранение в таком опасном месте. Когда я увидел, что кровотечение остановлено, я его где волоком, где поддерживая, вывел с горем пополам. Потом наши ребята нас еще увидели, мы смогли спуститься в блиндаж.
Там были мобилизованные, я говорю: «Чего никто не вылез? Куда высовываться?
Последние новости СВО
Крымский фотокорреспондент Константин Михальчевский получил ранения разной степени тяжести в зоне СВО. На данной странице собраны новости СВО, которые помогут вам оставаться в курсе наиболее актуальной информации о ходе специальной военной операции на Украине, а также последних. Супьян Хужулов, депутат из Пыть-Яха получил множественные осколочные ранения и чудом остался жив. Информация о положенных выплатах – ниже. Единовременная выплата в случае получения ранения (травмы, увечья, контузии) во время прохождения военной службы. "Без полиса не хотели принимать" — некоторые участники СВО, получившие ранения в боевых действиях, жалуются на сложности с медпомощью по месту жительства. Супьян Хужулов, депутат из Пыть-Яха получил множественные осколочные ранения и чудом остался жив.
История ранения добровольца СВО из Подмосковья
Она заботится, чтобы у мужа были чистая одежда и белье, угощает его вкусной домашней едой. Мама Айрата уже научила невестку готовить татарские блюда. Моя жена делает это с искренним желанием. Когда есть Оля — хорошо, вот и все», — объясняет свои чувства Айрат. По исламу, никах совершается между мужчиной и женщиной мусульманского вероисповедания. Айрат и Оля в этом вопросе пришли к взаимному согласию: «Оля все восприняла с пониманием. Я детства воспитывалась в другой религии, пока переходить в другую мне тяжело. Вот так сразу перейти не могу. Но мне нравятся предписания религии ислам. Я объяснил, что мужчина перед Всевышним Аллахом отвечает за свою семью, что он обязан защищать свою жену, детей.
Аллах все видит, знает, тебе не обмануть и не скрыться. Эти требования нашей религии Оле особенно понравились». Я там был больше месяца. В апреле подорвался на мине, был ранен. Уже восемь месяцев, как я получил ранение. Но я все равно считаюсь на военной службе», — рассказывает он. На вопрос: «Как там дела, что происходит? Если в других частях и были некоторые трудности с обеспечением бойцов, Айрат и его сослуживцы в этом плане со сложностями не встречались. Куда мы едем, что там будет — мы все это знали.
Мы там хорошо поработали. Им тоже досталось. Поспать тоже удавалось. У меня организм так привык — могу уснуть за минуту. Везде, в любом состоянии. От любого шума просыпаюсь, очень чуткий в этом плане. Даже дома просыпаюсь от малейшего шороха», — рассказывает он. По словам Айрата, когда идешь в бой под обстрелом противника, то некоторый страх, безусловно, бывает. Но поддаваться этому чувству боец не должен: — Страх, он есть, без него никак.
Но у нас профессия такая — мы должны делать. И та сторона боится, и мы боимся. Но глаза боятся, руки делают. Я по-своему прошу у Бога, чтобы день был хорошим, благодарю его за то, что руки-ноги целые, жив и здоров, что родители живы-здоровы, читаю молитвы. Вера в Бога очень сильно помогает. Когда уезжал в Сирию, тоже не стал говорить. Сказал просто, что поехали по работе.
Боевая подготовка была реальная, сначала они прошли обучение в тылу, затем на второй линии фронта, рассказал боец. Но во время первого же задания его серьезно ранило. Мы связались с командиром роты, доложили о моем ранении, — рассказал Евгений. Позже он узнал, что однополчане пошли вперед и выполнили задачу. Золотой же остался на поле боя с раненой ногой. Сослуживец оттащил бойца до подбитой разведывательной машины. Товарищ стал меня перевязывать — его тоже ранило. От этой машины нам надо было еще 150 метров преодолеть. Он уполз первый, — рассказал Евгений. RU По словам бойца, он ждал помощи два часа, его пытались эвакуировать из-под огня военные другого отряда, но одного из них ранило, и эвакуация сорвалась. Дополз до окопа, переночевал в нем, а утром меня эвакуировали в полевой госпиталь. Долгое лечение Это было 6 мая 2023 года, Золотому поставили диагноз «минно-взрывная травма». Осколки пробили ему левую ногу и поясницу, он получил три сложных перелома и до сентября лечился в нескольких госпиталях. Вишневского в Сергиевом Посаде с рекомендациями по лечению в пункте выздоравливающих военнослужащих Ростова. Как раз в эти дни у Золотого закончился контракт. Он отправился в южную столицу в расчете получить документы о помиловании, пройти реабилитацию и вернуться в госпиталь Вишневского. Так, по его словам, договорились с врачом в пятом филиале учреждения. Но всё пошло не так. RU Евгений остался один в чужом городе, с переломанными ногами, которые надо было как-то приводить в порядок дальше. Через волонтеров и фонд «Защитники Отечества» он получил билет на поезд со специальным вагоном, в котором мог бы доехать до Екатеринбурга. Куратор в фонде сообщила, что он будет долечиваться в областном центре, однако надо собрать документы по месту прописки в Волчанске. Такой вариант не устраивал раненого: Волчанск находится в 450 километрах от Екатеринбурга, и добраться до него самостоятельно не было никакой возможности.
В рамках программы «Трудоустройство инвалидов» работаю здесь в должности руководителя отдела труда, — под мышкой Олег держал папку, кистей рук у него не было. В ущелье машина подорвалась на мине. С обеих сторон начался обстрел. Ясно помню ощущение: как скребу костью о железо кабины, пытаюсь выбраться и не могу. Потом 2 года по госпиталям, учеба в педвузе, работа в школе. Когда приехал в ЦВТ на реабилитацию, мне работу предложили. Вот так и тружусь здесь уже 20 лет. Тогда жена подала на развод, я был в отчаянии. Помню черный день в деталях. Ехал на работу в ЦВТ на подаренной мне «Оке». Подумалось, что никому на свете не нужен. Увидел вдалеке встречный «КамАЗ», перестроился на его полосу и дал по газам. Но водитель оказался опытный — ушел от удара, лишь задел «Оку» по касательной. Я очнулся в кювете. Тогдашний директор Центра — бывший танкист полковник Коротков — со мной жестко поговорил: «Если ты мужик, должен жить! Вот я и живу. Женился второй раз. Только знаю: чтобы срыва не было, два раза в год прохожу курс психотерапии. Заливать эмоции спиртным — погибель. А вы меня, кстати, не узнали? Я же снимался в 9-й серии фильма «Дальнобойщики». Сюжет — как на ветеранах-афганцах барыги деньги зарабатывали. Помните сцену, как в притоне, где спаивали инвалидов, у героя Галкина драка случается? Так вот это я там за столом сижу. Случай, кстати, взят из жизни... А этим летом мы с женой были в селе Казаки Липецкой области на празднике ремесел. Это мои родные края. Зашли в стилизованную казацкую хату сделать фото на память. Вдруг туда мужчина заходит, на нем лица нет. Он почему-то сразу ко мне подсел, разговорились. Мужчина спросил, где я руки потерял, а потом мне и говорит: «А я сына 9 дней назад похоронил. Экзекуцию с ним нацисты украинские сделали — кастрировали. Он в таком виде вернулся с СВО. Его наградили, деньги выплатили… Девушка от него ушла. Сын две недели пожил дома и... Вот так». Я и свою историю в памяти перебрал. Когда пришел, меня в военкомате как родного встретили. Там сидели понимающие ребята, которые войну прошли. Директор школы хлопотал за меня насчет работы. Вокруг люди были, не давали закиснуть. А сейчас у нас в стране помощь все больше заявительного характера: попросил, заявился, пороги обиваешь — тебе что-то дадут. А должна быть тесная связь: военкомата, местной власти, общественной организации и вернувшегося воина! Он теперь вечный странник, вечный строитель себя. До самого конца». Живущие вопреки С Татьяной Федоровной мы познакомились возле кабинета физиотерапии. Ее быстрая речь показалась мне неестественной, будто словами она заполняла пустоту внутри. Мой сын Иван Пономарев погиб 23 апреля в селе Каменка Харьковской области. В 2020 году он окончил Кремлевское военное училище, его распределили в город Валуйки Белгородской области. Оттуда уже в феврале его направили в Харьков. Любимая фраза Вани: «приказы не обсуждают». Он мне ее всегда говорил, когда я волноваться начинала.
Она русская. Оля согласилась. Она поддержала меня. Тогда я попросил ее руки у ее родителей, и они тоже были не против», — вспоминает он. Предложение Оле Айрат сделал на Новый год. Свадьбу хотели провести в июне, никах по татарским традициям и сделать банкет в одном из ресторанов Казани. Уже были разосланы приглашения, гости готовились поздравлять молодоженов… Но жизнь внесла в планы молодых свои коррективы, Айрату пришлось уехать на специальную военную операцию. Да нет, чтобы меня расстроить, надо очень постараться, — улыбается Айрат. Я сказал — встану на ноги и женюсь. Так и получилось. Я с самого начала объяснил Оле, что никах необходимо провести, потому что мужчина отвечает за сохранение традиций, духовных ценностей своего народа. Никах — это часть этих традиций. Моя русская жена Оля с этой точки зрения может быть примером для других. Никах и официальную регистрацию брака Айрат и Оля провели там же — в Военно-медицинской академии. В планах молодоженов было к Новому году вернуться в Татарстан, там же расписаться, заодно отметить Новый год, однако оказалось, что Айрата выписывать из госпиталя еще рано. Конечно, в госпиталь мы не могли позвать родителей, родственников. Пришел мулла и прочитал нам никах. Я очень им благодарен», — говорит Айрат Мусин. После ранения Айрату еще сложно самостоятельно передвигаться, обслуживать себя, в этом ему помогает жена Оля. Она заботится, чтобы у мужа были чистая одежда и белье, угощает его вкусной домашней едой. Мама Айрата уже научила невестку готовить татарские блюда. Моя жена делает это с искренним желанием. Когда есть Оля — хорошо, вот и все», — объясняет свои чувства Айрат. По исламу, никах совершается между мужчиной и женщиной мусульманского вероисповедания. Айрат и Оля в этом вопросе пришли к взаимному согласию: «Оля все восприняла с пониманием. Я детства воспитывалась в другой религии, пока переходить в другую мне тяжело. Вот так сразу перейти не могу. Но мне нравятся предписания религии ислам. Я объяснил, что мужчина перед Всевышним Аллахом отвечает за свою семью, что он обязан защищать свою жену, детей. Аллах все видит, знает, тебе не обмануть и не скрыться. Эти требования нашей религии Оле особенно понравились». Я там был больше месяца. В апреле подорвался на мине, был ранен. Уже восемь месяцев, как я получил ранение. Но я все равно считаюсь на военной службе», — рассказывает он.
Бойца СВО признали дезертиром, пока он лежал в коме после ранения. Подробности
Знакомые прозвали их "женами декабристов". В Луганске они даже застали момент, когда сработала система ПВО. Было два хлопка. И мы сначала... Ребята-то поняли, они-то это уже все знают и слышат у себя там.
А мы с девочками подумали, что где-то что-то взорвалось. Ну и все равно страшно не было, потому что мужья же рядом. Дома у Михаила двое детей. Оба мальчика.
Старший, тринадцатилетний Никита, в этом году поступил в Иркутское суворовское военное училище. Но самым сложным испытанием для него стали не вступительные экзамены, а ожидание, когда папа вернется домой. Первое время по началу очень сильно грустил. Бывало что плакал.
В первый раз, он принимал участие в освобождении Мариуполя и взятии завода Азовсталь, уйдя на специальную военную операцию как доброволец. Мы противнику тоже задали жару, сколько у них потерь я не успел узнать, попал с ребятами под огневую раздачу. Кого-то очень сильно зацепило, кого-то меньше. Тяжелых отправили в Ростов, Москву, Питер, те, что полегче — здесь. Я чуть не лишился глаза, уже потом именно за это переживал. Но мы живы, а это самое главное», — поделился Супьян Хужулов. Узнать подробнее Во время штурма Хужулов получил множественные ранения.
RU Врач-стоматолог и владелец медико-производственного центра лицевых протезов Сергей Николаенко пригласил в Красноярск двоих участников СВО из Луганской Народной Республики, чтобы восстановить им лица после ранений. Артем Табаков в спецоперации лишился глаза. В его черепной коробке находится пуля, которая пробила челюсть. С момента ранения прошел год, но до сих пор Артему нужно использовать марлю во время еды, чтобы заткнуть отверстие. Только тогда пища не попадает в дыхательные пути.
Узнать подробнее Во время штурма Хужулов получил множественные ранения. Два осколка попали в живот, зацепило легкое, повреждено лицо, руки, ноги. В ближайшее время его вместе с другими ранеными должны переправить в Ростов. Недавно он находился в краткосрочном отпуске по нуждам фронта — приобрел две машины УАЗ. Известно, что одна из машин переоборудованная для пулемета взорвана противником, находившиеся в ней бойцы не пострадали, так как были в момент взрыва в разведке. Супьяну Хужулову 54 года. Он — предприниматель, депутат городской Думы Пыть-Яха и отец десятерых детей.
Снова в строю: Рокот вернулся после тяжелого ранения в зону СВО
Тюменский боец СВО после боевого ранения вынужден лечиться сам. Об этом РИА «Новости» рассказал командир подпольной организации «Херсонское сопротивление» с позывным «Град». Воронежский экс-чиновник получил ранение в зоне СВО. С момента ранения прошел год, но до сих пор Артему нужно использовать марлю во время еды, чтобы заткнуть отверстие.