В конце февраля, когда стало ясно, что намечается полномасштабное вторжение России в Украину, журналист Associated Press Мстислав Чернов и. «Суд полностью отказал Романову вудовлетворении его требований»,— рассказала корреспонденту ИА«Свободные новости» Чернова. Смотреть онлайн или скачать видео фильм Мстислава Чернова 20 дней в Мариуполе в MP3, 3GP, WebM, MP4 в HD 720, Full HD 1080. Украинская лента «20 дней в Мариуполе» Мстислава Чернова о первых днях «спецоперации» вошла в шорт-лист номинантов на «Оскар» сразу в двух категориях — «Лучший. Новости телеграм-канала criminalru Бывший глава Марксовского района Саратовской области Юрий Моисеев, помимо передачи под контроль своему семейству коммунальной.
Джамала, Мстислав Чернов и Евгений Малолетка стали лауреатами Шевченковской премии — Общество
Евгений Малолетка, Мстислав Чернов, Василиса Степаненко за серию журналистских материалов об осаде Мариуполя (репортажи, фото и видеорепортажи. список последних новостей на единственном евразийском портале в Казахстане. Мстислав Чернов и Евгений Малолетка из Associated Press рассказывают, как 20 дней снимали захват Мариуполя российскими военными. Интервью с режиссером фильма "20 дней в Мариуполе" Мстиславом Черновым. Документальная картина режиссера и прошлогоднего лауреата Пулитцеровской премии Мстислава Чернова «20 дней в Мариуполе» предсказуемо получила «Оскар» как лучший.
Последний снимок из Мариуполя: фотограф Мстислав Чернов о военных преступлениях в Украине
Watch out. Go, go, go. Bring it higher. For our radio listeners, who are not watching on TV, the clip ends with a pregnant woman — this becomes a scene that is seen around the world — being brought out on a stretcher through the debris, her hands reaching towards her big, big belly, her expression frozen in shock. You would later learn her name is Irina, as the world would learn. And, Mstyslav, as you talk about this bombing of this maternity hospital, if you can also talk about what we struggle with every day in our newsroom, and that is showing the images?
Because that is this film, from beginning to end. You yourself are Ukrainian. You have two daughters. Talk about this experience and what you chose to show, and how it was received in the world. And also producing a film out of this footage, which everybody saw but mostly without a context, helped us to show the scale of the destruction.
And obviously, it impacted me as a father. It impacted me as a Ukrainian, as a human, in many ways. And one of those ways were that Russians were claiming that all of these women are actresses, that this is all not true, it was all staged. That was painful, too. Talk about this woman.
There were so many people crying. It was such a panic. And then, an airplane — you could see on the footage that the airplane flies over us one more time, and then they start carrying out the stretcher. We just keep filming. And they carry her across this destroyed yard of the hospital.
And I see this image, and I understand — I keep filming, and I understand already that it will have a huge impact if we will be able to send these images, because there was no connection all across the city. I understand that if we will be able to send this footage, it will have a huge impact to how the world sees it. So, they are bringing her to the ambulance, and they ride off. And for the rest of the day, we are searching for where to send this these images. And then, the next day, we tried to follow up with the story.
We tried to find out where she went, what happened to her. So we go to the hospital. And unfortunately, we learned from the doctors who treated her that she and her baby have died. Unfortunately, they both died. Explain what you saw happening over the course of those 20 days as medical supplies diminished, as there were frequent cuts to the electricity, to gas, how doctors were operating under those conditions.
People were in shock, in panic. And some of them looted stores. Some of them have just been hiding. There was no gas, no electricity. Therefore, they either had to carry their wounded or people who just feel sick to the hospital themselves or to walk.
There were people whose relatives were dying. And there was — medical supplies were running out. There was really little painkillers and little antibiotics. So, doctors — by the day 15, doctors were just cutting off limbs. If you would get the injury, which in normal conditions would be treatable, the doctors would decide to cut off the limb, just to stop the sepsis, because that was the only way to ensure that the person would not die.
That was kind of what was happening in the First World War, I know. And we slept in the hospital.
Doctors were treating patients on the floor. There was really little food. And whenever we actually were not filming, we were just helping doctors to carry the gurneys or carry food to patients. Doctors never left the hospital.
They were just staying there. They lived there with their families. Eventually, the hospital that we were at got occupied. But before that, it got surrounded, and we thought we were going to be arrested. But, fortunately, we got rescued by Ukrainian army, that broke us out of this. And you see that story in the film.
That is a pivotal moment in the film. Talk about you filming all of this, and the kind of questions or your response to what you were filming. And also, of course, you are Ukrainian, on the ground. You are a human being. What this meant? Before we talk about your decision to leave.
This is very close to the chest. This is my home. I was born in eastern Ukraine. Our photographer is from the city which is a neighboring city to Mariupol and got quickly occupied. His parents were also in that city. The morgues were full.
So, there were trucks that were taking bodies to the cemetery and burying them, under the constant shelling, as well. But again, we are Ukrainians. We are international journalists at the same time. But despite that documentary footage, as you know, your work, the work of AP, as well as other journalists, has been subjected to an extraordinary campaign of disinformation and discrediting by the Russian state. You say, in fact, that as you were sending, in the documentary, images and dispatches from a satellite phone, that you and your colleagues were called information terrorists, that you received multiple threats. And even after all this footage was made available, the AP photographs, as well as the video footage, people called into question the veracity of the footage and said — some suggested that these were false flag operations and that the women in fact were actresses and not really the pregnant women whom you showed.
How do you respond to those kinds of claims? So, one of the purposes of this film is to give people enough context to judge for themselves. That being said, of course, in a moment when we find out of this campaign, of this misinformation campaign that was happening against us or against AP, we were not surprised, in some way, because that was kind of expected because the similar thing happened to me in 2014, when I was one of the first international journalists who arrived at the scene of MH17 downing, which now we learned from the results of the court cases had been shot down by Russian forces that were in Ukraine at that time. And those images sparked a wave of the misinformation, too. Our job is not to argue with anyone. Our job as AP journalists, or just people who do the work filming whatever they see, is to keep doing that, just keep filming whatever is in front of us, and send this to the international audience.
I really think it is quite interesting for the audience to see how events unfold. But I would say we were very lucky, because, at the time, we were surrounded at a hospital. We lost our car, and we had to escape without our car. So, we basically ended up by not having any means to continue our work. We could not move around the city. We did not have any place to charge our batteries, because the hospital was the main place where we could charge our batteries.
So our cameras stopped working. And fortunately, we got this help of a person you will see in the film, of a person who risked his own life and the safety of his family to help us to get through these 15 Russian checkpoints, miles and miles of occupied territory. And the main point was not just get us across those checkpoints and the occupied territory, but to have all the hours and hours of unpublished footage, which ultimately resulted in producing this film, you know, hidden in a car to get those hard drives out.
Я не знаю, в каком положении у него была рука. Он говорит, что ему ничего не попало или там от ноги отлетело, я не понял. Короче, он сам ничего не понял. Но мяч в руку попал, а там уже пускай судьи разбираются.
Чернов, Малолетка и Степаненко опубликовали репортаж из мариупольского роддома, попавшего под российский обстрел. Также Евгений Малолетка стал лауреатом Пулитцеровской премии в номинации "Новостная фотография", он разделил ее с другими фотографами Associated Press.
'20 Days in Mariupol' director excoriates Russia in Oscars acceptance speech
Смерти начались быстро. Она умерла. Умер второй ребенок, потом третий. Машины скорой помощи перестали подбирать раненых, потому что без связи люди не могли вызвать медиков, а медики не могли объезжать разбомбленные улицы. Врачи умоляли нас снять семьи, которые привозили погибших и раненых родственников, и позволяли нам использовать их генератор для подзарядки наших камер. Они говорили: никто не знает, что творится в нашем городе. Обстрелы повреждали больницу и окрестные дома. Окна нашего фургона оказались разбиты, бок машины — пробит, шины — проколоты. Иногда мы выбегали из больницы, чтобы снять горящий дом, а потом бежали обратно среди взрывов.
Раз в день мы ездили туда и прятались под лестницей, чтобы отправить фотографии и видео. Лестница не сильно нас защитила, но под ней мы чувствовали себя более безопасно, чем на открытом воздухе. К 3 марта сигнал и там пропал. Мы пытались отправить видео, поднявшись на седьмой этаж больницы и высунувшись в окно. Оттуда мы увидели, как грабили торговый центр «Порт-Сити», и направились к нему сквозь артиллерийский и пулеметный огонь. Оттуда выбегали десятки людей, толкая тележки с электроникой, едой, одеждой. На крыше магазина разорвался снаряд, и меня бросило на землю. Я напрягся, ожидая второго удара, и сотни раз проклинал себя за то, что не включил камеру, чтобы записать все это.
Второй удар последовал, снаряд с ужасным свистом врезался в жилой дом рядом со мной. Я спрятался за угол. Мимо пробежал подросток, катя офисный стул, нагруженный электроникой, с него падали коробки. Там были мои друзья. Я понятия не имею, что с ними случилось», — сказал он. Мы помчались обратно в больницу. В течение 20 минут начали прибывать пострадавшие, некоторые из них — в магазинных тележках. В течение нескольких дней нашим единственным средством связи с внешним миром был спутниковый телефон.
И единственное место, где он работал, было на улице, рядом с воронкой от снаряда. Я садился, съеживался и пытался словить сигнал. Все спрашивали: пожалуйста, скажите, когда закончится война. У меня не было ответа. Ежедневно появлялись слухи, что украинская армия собирается прорвать осаду. Но никто не пришел. К этому времени я наблюдал смерти в больнице, трупы на улицах, десятки тел, сброшенных в братскую могилу. Я видел так много смертей, что снимал их, почти не воспринимая.
Я заметил огненный шар за мгновение до того, как боль пронзила мое внутреннее ухо, мою кожу, мое лицо. Мы увидели, как над родильным домом поднимается дым. Когда мы оказались там, спасатели все еще вытаскивали из руин окровавленных беременных женщин. Аккумуляторы наших камер были почти разряжены, у нас не было связи для отправки изображений. До комендантского часа оставалось несколько минут. Полицейский подслушал, как мы обсуждали способы сообщить о взрыве в больнице. Он отвел туда, где было электричество и интернет. Мы сняли так много мертвых людей и мертвых детей, бесконечно много.
Фильм планируют показать на фестивале документального кино Hot Docs Канада и Международном фестивале документальных фильмов Doc Aviv Израиль. В кинотеатрах США показ ленты начнется в июле 2023 года. Украинская премьера запланирована на лето 2023 года. Фото предоставлено командой проекта Фото предоставлено командой проекта Фото предоставлено командой проекта Фото предоставлено командой проекта Фото предоставлено командой проекта Фото предоставлено командой проекта Контекст: Международный кинофестиваль в Кливленде — ежегодный фестиваль кино, основанный в 1977 году. Аудитория фестиваля достигает 100 тыс.
Для них все заканчивается трагедией. После этого интенсивность происходящего на экране спадает: видно, что режиссеру нужно не только в очередной раз найти где-то связь, чтобы передать отснятый материал во внешний мир, но и самому выдохнуть от увиденного. Выдохнуть необходимо и зрителю. Весь фильм построен в этом ритме: фиксация ужаса как эмоциональный пик репортажа, отступление-выдох как «отдых», нарезка того, что мы только что увидели из первых рук, в новостях по всему миру, и так по спирали, погружаясь все глубже в ад. Кстати, этот контрапункт — репортаж Чернова с места событий, который через минуту дублируется по CNN фотографией Евгения Малолетки, — добавляет их путешествию по Мариуполю дополнительный эффект достоверности, близости и масштаба.
А еще он показывает, как работают журналисты в горячих точках планеты. Большую наглядность придумать невозможно. Вместе с тем видно, как внимание к человеку, гуманизм, сочувствие, которыми руководствуется Чернов как фотограф, переходят в другой медиум, который он решил попробовать — документальную ленту. Фильм 20 дней в Мариуполе полон коротких и невероятно трагических человеческих историй. Режиссер деликатно расспрашивает жителей города: что они чувствуют?
Что с ними произошло? Как их зовут? Спокойный, даже немного отстраненный голос Мстислава за кадром, дает объяснение тому, что мы видим в кадре.
Обе стороны наносят удары друг по другу. Азербайджан активно применяет для своих атак турецкие беспилотники, а также использует сирийских боевиков, которых переправляют через турецкую границу. Армения отвечает встречными обстрелами и старается наносить удары из засады, а также заманивать азербайджанские войска в ловушки. Нашли ошибку?
Защитник «Спартака» Чернов: мяч попал в руку Чалова, но нельзя таким пенальти убивать игру
Украинские журналисты Мстислав Чернов и Евгений Малолетка, работающие в Associated Press, получили Пулитцеровскую премию 2023 в номинации «За служение обществу». В интервью BBC режиссёр картины Мстислав Чернов поблагодарил Американскую киноакадемию за шанс «рассказать всему миру правду о событиях, произошедших в 2022 году. Шевалье Год выпуска аудиокниги: 2024 Автор: Коган Мстислав Исполнитель: Чайцын Александр Цикл: Игра не для слабых Жанр: LitRPG Аудиокодек: mp3 Битрейт. Мстислав Чернов: Во-первых, тогда объявили охоту на всех журналистов. Приходили новости, что стреляли в BBC, CNN, убили нескольких журналистов иностранных. Mstyslav Chernov is a military journalist, photographer, and writer.
Мстислав Чернов: «Мы были единственными международными журналистами, оставшимися в Мариуполе.»
Он освещал Евромайдан и российскую агрессию на Донбассе, гражданские конфликты в Турции и военные действия в Сирии, взятие Мосула и протесты в Минске. Он лауреат и финалист нескольких престижных премий в области фото- и видеожурналистики. В последние годы Чернов живет в Германии, работает штатным корреспондентом Associated Press. Если ты бережешь себя, то никогда не снимешь самое важное В январе издательство "Саммит-книга" опубликовало роман Чернова "Время снов", отличающийся необычной для дебютной книги тематической широтой и психологической глубиной. Двое героев-мужчин выполняют в романе абсолютно разные функции. Страдающему от психических расстройств архитектору Фридерику принадлежат пространные рассуждения о любви и ненависти, снах и судьбах мира, жизни и смерти. Военный врач К. Мстислав, вы ведь не сразу занялись фотографией? На последних курсах все свободное время тратил на работу в книжном магазине, так что литература в моей жизни появилась раньше, чем фотография. Потом начал работать новостным фотографом, через некоторое время бросил, но позже вернулся — уже к художественной фотографии и фотодокументалистике. В конце концов стал снимать конфликты.
Были ли у вас литературные публикации до "Времени снов"? Я писал короткие рассказы, пробовал разные стили, подражал любимым писателям — Кортасару, Маркесу, Стейнбеку, Уайлдеру, Гессе, Кафке. Иногда до сих пор пользуюсь их литературными приемами. Сколько времени вы писали роман? Он формировался скачками: если сначала стержнем была история Фридерика, то потом его становилось все меньше и меньше.
Кадр из документального фильма «20 дней в Мариуполе» Речь режиссера В ночь с 10 на 11 марта в Лос-Анджелесе состоялась 96 церемония награждения премии «Оскар» от Американской Киноакадемии. Получая награду, украинский режиссер Мстислав Чернов призвал поддержать Украину: «Я благодарен.
Но, наверное, я буду первым режиссером на этой сцене, который скажет, что не хотел бы делать этот фильм. Я хотел бы иметь возможность обменять награду на то, чтобы Россия никогда не нападала на Украину никогда не оккупировала наши города, чтобы россияне не убивали десятки тысяч украинцев. Я бы отдал это Оскар — ред. И чтобы погибшие люди Мариуполя и те, кто отдал свою жизнь, чтобы их никогда не забыли. Потому что кино формирует воспоминания, воспоминания формируют историю», — заметил Чернов на сцене в Лос-Анджелесе.
Он был с нами, под обстрелом. Снимал с нами. Сказал, что против украинских фашистов, хочет показать миру правду об их военных преступлениях, их зверских обстрелах Донбасса, он это сказал неоднократно», сказал Грэм Филипс. Вот кадры, которые Чернов снял по заказу агентства Assosiated Press: похороны школьников, убитых осколками украинского снаряда в Донецке 7 ноября 2014 года.
После премьеры фильма, в котором Чернов описал ужасы российского «вторжения» и ни слова не упомянул о том, чем до этого занималась Украина, Грэм Филипс связался с режиссёром. Потому что это такая подлая пропаганда, его фильм. Я даже ему написал после этого, я нашёл эти старые переписки. Я сказал: что ты, Мстислав, забыл про Донбасс и жертв украинских обстрелов? Или за это не получают «Оскар»?
Режиссер картины Мстислав Чернов рассказал в интервью Би-би-си, почему в условиях борьбы за осмысление контекста с российскими СМИ его работа столь важна.
You turn to us for voices you won't hear anywhere else.
Мстислав Чернов, Евгений Малолетка и Василиса Степаненко в начале войны в Украине остались единственными журналистами в осажденном Мариуполе и в течение 20 дней снимали. В интервью BBC режиссёр картины Мстислав Чернов поблагодарил Американскую киноакадемию за шанс «рассказать всему миру правду о событиях, произошедших в 2022 году. МОСКВА, 15 авг — РИА Новости. Агентство Associated Press опубликовало стоп-кадр видео, на котором, как утверждает автор записи Мстислав Чернов, запечатлен момент гибели.
» Мы монтировали и плакали “– режиссер фильма» 20 дней в Мариуполе ” Мстислав Чернов
Теперь позолоченного истукана получила небратская эпопея некоего Мстислава Чернова «20 дней в Мариуполе». Она устроена интереснее. Документалисты вышли, наконец, на новый уровень. Если раньше делали фильмы для зрителя, то теперь на Западе зрителя воспитывают под определённые фильмы. В картине Чернова расчёт именно на такого, подготовленного.
Предполагается, что про плохую и хорошую сторону объяснять уже не надо. На третьем году тотального промыва извилин «немотивированная агрессия России» люди Запада всё поймут правильно. Лента, снятая во время боёв за Мариуполь, показывает страдания местных жителей.
Она приревнует жениха и устроит разборки с соперницей. Страсти продолжат кипеть и на церемонии. В итоге Волкова столкнет Голубых в бассейн прямо в вечернем платье.
Указом президента также установить, что размер премии в этом году — 429 тысяч гривен каждая. В этом году не определили лауреатов из двух категорий: литературоведения и искусствоведения и киноискусства, хотя претенденты не были. Председатель Шевченковского комитета Евгений Нищук отметил, что по положению, если в категории несколько претендентов набрали большое количество голосов, комитет может объявить лауреатами Шевченковской премии сразу обоих, и вместе с тем не определить победителя или победительницу в категории, где номинантам не хватило голосов. Национальная премия Украины имени Тараса Шевченко или Шевченковская премия — государственная награда Украины, основанная в 1961 году.
С 24 февраля до середины марта 2022 г. Чернов и его подельник Малолетка набирали материалы в Мариуполе. Как тонко подметил обозреватель издания «Абзац» Михаил Дряшин, парадигма журналистики Чернова очень проста: «Киноакадемикам Америки в документальной номинации второй год не даёт покоя наша «империя зла». В прошлом марте статуэтку присудили агитке «Навальный», снятой в традициях министерства правды: народ России угнетён, а герой направил взор в светлое будущее. Теперь позолоченного истукана получила небратская эпопея некоего Мстислава Чернова «20 дней в Мариуполе». Она устроена интереснее. Документалисты вышли, наконец, на новый уровень. Если раньше делали фильмы для зрителя, то теперь на Западе зрителя воспитывают под определённые фильмы. В картине Чернова расчёт именно на такого, подготовленного. Предполагается, что про плохую и хорошую сторону объяснять уже не надо. На третьем году тотального промыва извилин «немотивированная агрессия России» люди Запада всё поймут правильно». Хотя сам Чернов на всякий случай все-таки рассказывает, что он видел и как. Но везде получается, что стреляли только русские, а зачем стреляли — непонятно. Немногие остальные журналисты покинули город до того, как связь окончательно прервалась и началась полная блокада. Отсутствие информации в условиях блокады преследует две цели. Первая — хаос. Люди не понимают, что происходит, и паникуют. Вторая — безнаказанность. Без кадров разрушенных зданий и умирающих детей российские войска могли делать всё, что хотели. Если бы не мы, таких кадров бы не было.
Мстислав Чернов получил премию DGA Awards - Гильдии режиссеров США
Я думал, что будет пенальти. Но на повторе всё не так очевидно. Я думаю, что нельзя таким пенальти убивать игру», — сказал Чернов в эфире «Матч ТВ». Команда набрала 39 очков за 25 матчей.
А еще он показывает, как работают журналисты в горячих точках планеты. Большую наглядность придумать невозможно. Вместе с тем видно, как внимание к человеку, гуманизм, сочувствие, которыми руководствуется Чернов как фотограф, переходят в другой медиум, который он решил попробовать — документальную ленту. Фильм 20 дней в Мариуполе полон коротких и невероятно трагических человеческих историй. Режиссер деликатно расспрашивает жителей города: что они чувствуют? Что с ними произошло? Как их зовут?
Спокойный, даже немного отстраненный голос Мстислава за кадром, дает объяснение тому, что мы видим в кадре. Его комментарии просты: новые раны на теле города каждый день, мы увидели уже столько смертей — неужели еще больше что-нибудь изменит, где-то в этих черных мешках лежат те дети, которых мы сняли раньше. Кажется, только один раз в голосе Чернова слышно раздражение — когда он встречает группу агрессивно настроенных горожан, скрывающихся в подъезде обычной многоэтажки. Оторванные от правдивой информации, люди начинают повторять нарративы российской пропаганды, что в условиях, когда на них падают российские бомбы, не может не разочаровывать. Здесь опять же просматривается один из главных лейтмотивов фильма Чернова — важность донесения до людей фактов. Да, каждая новая смерть — трагедия, и, увиденная своими глазами, она может заставить руки опуститься, но о ней все равно нужно рассказать, чтобы возможно в будущем таких трагедий стало меньше.
К 3 марта сигнал и там пропал. Мы пытались отправить видео, поднявшись на седьмой этаж больницы и высунувшись в окно.
Оттуда мы увидели, как грабили торговый центр «Порт-Сити», и направились к нему сквозь артиллерийский и пулеметный огонь. Оттуда выбегали десятки людей, толкая тележки с электроникой, едой, одеждой. На крыше магазина разорвался снаряд, и меня бросило на землю. Я напрягся, ожидая второго удара, и сотни раз проклинал себя за то, что не включил камеру, чтобы записать все это. Второй удар последовал, снаряд с ужасным свистом врезался в жилой дом рядом со мной. Я спрятался за угол. Мимо пробежал подросток, катя офисный стул, нагруженный электроникой, с него падали коробки. Там были мои друзья.
Я понятия не имею, что с ними случилось», — сказал он. Мы помчались обратно в больницу. В течение 20 минут начали прибывать пострадавшие, некоторые из них — в магазинных тележках. В течение нескольких дней нашим единственным средством связи с внешним миром был спутниковый телефон. И единственное место, где он работал, было на улице, рядом с воронкой от снаряда. Я садился, съеживался и пытался словить сигнал. Все спрашивали: пожалуйста, скажите, когда закончится война. У меня не было ответа.
Ежедневно появлялись слухи, что украинская армия собирается прорвать осаду. Но никто не пришел. К этому времени я наблюдал смерти в больнице, трупы на улицах, десятки тел, сброшенных в братскую могилу. Я видел так много смертей, что снимал их, почти не воспринимая. Я заметил огненный шар за мгновение до того, как боль пронзила мое внутреннее ухо, мою кожу, мое лицо. Мы увидели, как над родильным домом поднимается дым. Когда мы оказались там, спасатели все еще вытаскивали из руин окровавленных беременных женщин. Аккумуляторы наших камер были почти разряжены, у нас не было связи для отправки изображений.
До комендантского часа оставалось несколько минут. Полицейский подслушал, как мы обсуждали способы сообщить о взрыве в больнице. Он отвел туда, где было электричество и интернет. Мы сняли так много мертвых людей и мертвых детей, бесконечно много. Я не понимал, почему он думал, что больше смертей что-то изменит. Я был неправ. В темноте мы отправили изображения и видео, разделив его на три части, чтобы ускорить процесс. Это заняло несколько часов.
Давно наступил комендантский час, обстрел продолжался, но полицейские, назначенные сопровождать нас по городу, терпеливо ждали. Потом наша связь с миром за пределами Мариуполя снова оборвалась. Мы вернулись в пустой подвал отеля с аквариумом, теперь заполненным мертвыми золотыми рыбками. Изолированные, мы не знали о российской кампании дезинформации, нацеленной на дискредитацию нашей работы. Посольство России в Лондоне опубликовало два твита , назвав фотографии AP фальшивкой и заявив, что беременная женщина была актрисой. Постпред России продемонстрировал копии фотографий на заседании Совета Безопасности ООН и повторил ложь о нападении на родильный дом. Тем временем в Мариуполе нас осаждали люди и спрашивали о последних новостях про войну.
Когда мы оказались там, спасатели все еще вытаскивали из руин окровавленных беременных женщин. Аккумуляторы наших камер были почти разряжены, у нас не было связи для отправки изображений. До комендантского часа оставалось несколько минут.
Полицейский подслушал, как мы обсуждали способы сообщить о взрыве в больнице. Он отвел туда, где было электричество и интернет. Мы сняли так много мертвых людей и мертвых детей, бесконечно много. Я не понимал, почему он думал, что больше смертей что-то изменит. Я был неправ. В темноте мы отправили изображения и видео, разделив его на три части, чтобы ускорить процесс. Это заняло несколько часов. Давно наступил комендантский час, обстрел продолжался, но полицейские, назначенные сопровождать нас по городу, терпеливо ждали. Потом наша связь с миром за пределами Мариуполя снова оборвалась. Мы вернулись в пустой подвал отеля с аквариумом, теперь заполненным мертвыми золотыми рыбками.
Изолированные, мы не знали о российской кампании дезинформации, нацеленной на дискредитацию нашей работы. Посольство России в Лондоне опубликовало два твита , назвав фотографии AP фальшивкой и заявив, что беременная женщина была актрисой. Постпред России продемонстрировал копии фотографий на заседании Совета Безопасности ООН и повторил ложь о нападении на родильный дом. Тем временем в Мариуполе нас осаждали люди и спрашивали о последних новостях про войну. Ко мне часто подходили и говорили: пожалуйста, снимите меня на видео, чтобы моя семья за пределами города знала, что я жив. К этому времени в Мариуполе не работали украинское радио и телевидение. Единственный радиосигнал, который можно было уловить, транслировал извращенную российскую ложь — что украинцы держат Мариуполь в заложниках, стреляют по домам, разрабатывают химическое оружие. Пропаганда была настолько мощной, что некоторые люди, с которыми мы общались, поверили ей, несмотря на то, что видели собственными глазами. Сообщение повторялось постоянно, в советском стиле: Мариуполь окружен, сдайте оружие. Я понял, что кадры из роддома должны были быть достаточно мощными, чтобы спровоцировать реакцию российских властей.
Мы нашли этих женщин в другой больнице. Одни были с младенцами, другие — в родах. Мы узнали, что одна женщина потеряла ребенка, а затем умерла сама. Мы поднялись на седьмой этаж, чтобы отправить видео. Оттуда я наблюдал, как танки один за другим подъезжали к больничному комплексу, каждый был отмечен буквой Z, ставшей российским символом войны. Мы были окружены. Десятки врачей, сотни пациентов и мы. Украинские солдаты, охранявшие госпиталь, исчезли. А путь к нашему фургону с едой, водой и снаряжением преградил русский снайпер, который уже подстрелил выбежавшего на улицу медика. Мы сидели в темноте и слышали взрывы.
Так прошли часы. Тогда-то за нами и пришли солдаты, крича по-украински. Это не было похоже на спасение. Было ощущение, что нас просто отправляют из одной опасности в другую. К этому времени в Мариуполе нигде не было безопасно, и никто не мог помочь. Ты мог умереть в любой момент. Я был невероятно благодарен солдатам. Но еще ощущал оцепенение.
Участники шоу «Невеста. Экстра любовь» подрались из-за Гецати
© Агентство городских новостей Москва / Корреспонденты The Associated Press (AP) Мстислав Чернов и Евгений Малолетка, а также продюсер Василиса Степаненко и европейский корреспондент агентства AP Лори Хиннант. Фильм «20 дней в Мариуполе», снятый журналистами The Associated Press Мстиславом Черновым, Евгением Малолеткой, Василисой Степаненко, получил приз зрительских симпатий.