Станция Восток находится в центральной части Антарктиды на расстоянии около 1500 км от побережья и почти в 3 500 метрах над уровнем моря.
Что стало известно о климате благодаря станции «Восток»
Она известна всему миру благодаря своей поистине легендарной истории, уникальному географическому положению на снежной поверхности высокогорного плато Центральной Антарктиды, необычному режиму солнечной радиации и циркуляции атмосферы, которые обусловливают исключительную суровость ее климата. Сочетание низкой температуры воздуха со сверхнизким давлением и недостатком кислорода, низкой влажностью как в пустыне Сахара делает станцию Восток сверхэкстремальным местом на Земле по трудности выживания.
Погодная аномалия заставила зимовочный состав 59-й Российской антарктической экспедиции на станции Восток расчищать станцию от снежных заносов. Во внутренних районах Антарктиды, где располагается станция, это необычное явление, так как в течение года здесь выпадает минимальное количество осадков - всего около 5 сантиметров. В результате у любых сооружений, домов, тракторов накапливаются массы снега. Станцию Восток принято называть полюсом холода планеты.
Данные прогноза погоды носят ознакомительный характер и не могут быть использованы в коммерческих целях. Мы представляем прогноз погоды с заблаговременностью до 2 недель.
Обновление прогностических данных на сайте происходит 4 раза в сутки.
Библиотека на станции состоит в основном из специализированных книг. Например, я изучал техническую документацию по строительству бурового комплекса 5Г имени Бориса Кудряшова, поскольку эта информация пригодится нам при проектировании нового современного комплекса, а мой коллега — международное право в Антарктиде. Погулять на Востоке толком негде, ведь вокруг ледяная пустыня. Вот на станции Прогресс, которая находится на берегу, — можно, но сначала следует сообщить маршрут следования радисту и получить у него специальное оборудование", — говорит Вячеслав Кадочников. Однако, по словам Дмитрия Васильева, никто не воспринимал это как излишнее обременение и, тем более, обузу: "Мы спешили реализовать все свои планы, ведь сезон — не резиновый, а в Петербурге выполнить натурные эксперименты попросту невозможно. К тому же, чем еще заниматься? Сидеть и тосковать по дому, по близким людям даже в выходной день совершенно не хочется.
Однако поскольку время было уже позднее и повара к тому моменту заканчивали работу, вопрос своего "бригадного" ужина ученые решали самостоятельно. Вячеслав рассказывает, что в их бригаде в прошлом сезоне большой популярностью пользовалась китайская еда, переданная когда-то российским учёным их коллегами из КНР. Но на Востоке, при температуре поверхности ледника -57 градусов, они могут храниться вечно, так что для нас такой подарок оказался как нельзя кстати. Мы обжаривали такие маленькие китайские пельмени с овощами и чем-то вроде крабовых палочек на сковороде, плавили сыр, добавляли специи. Так что ужин получался хоть и поздний, но весьма вкусный", — заверяет он Любой из нас скажет, что хочет вернуться Конечно, по воскресеньям молодые люди работали меньше, чем в будни. Свободное время они обычно проводили вместе и не забывали об отдыхе. Смотрели фильмы и сериалы, причем те, которые никогда не стали бы смотреть дома, в Петербурге. Но в Антарктиде они казались очень интересными.
В общем, занимались тем же, чем и в обычной жизни, но с примесью легкой головной боли от гипоксии пониженное содержание кислорода в организме — ред.
В Антарктиде запустят новую станцию «Восток» в январе
Преображенская Описывается российская антарктическая станция Восток, которая 16 декабря 2007 г. Она известна всему миру благодаря своей поистине легендарной истории, уникальному географическому положению на снежной поверхности высокогорного плато Центральной Антарктиды, необычному режиму солнечной радиации и циркуляции атмосферы, которые обусловливают исключительную суровость ее климата.
В двух жилых блоках находятся лаборатории, личные комнаты, кухня, столовая, зона отдыха, спортзал, сауна и медицинский центр с операционной. В двух инженерных блоках расположены котельные, склады, электрощитовые с генератором. Пятый блок представляет собой гараж и мастерскую. Внутри очень тепло!
На время зимовки я вызвался быть добровольцем в ежемесячных походах на снегомерный полигон в пяти километрах севернее станции. Там вдвоем с напарником мы раз в месяц измеряли накопление снега у специально вбитых для этого вешек. Пока не наступила полярная ночь, все было нормально. Если разговаривать при такой температуре, то многие согласные становятся шипящими — например, вместо "свист" получается "швишт". Эффект связан с тем, что выдыхаемый углекислый газ при такой низкой температуре начинает кристаллизоваться. Такой мороз — это зверь. Ты за пару минут успеваешь остыть от тепла жилого помещения, а потом мороз впивается в лицо, колени, в пальцы рук и ног, вгрызаясь в плоть до самой сердцевины костей. Не спасают даже постоянное движение и самая теплая одежда.
Смерть при такой температуре, даже при условии, что ты все время двигаешься, наступает через 6-8 часов. Без защитной маски — специального чулка с отверстиями для глаз — дышать нельзя, так как мгновенно белеют и обмораживаются нос и губы. Сквозь маску тоже не очень получается — от дыхания на ней образуется корка льда, состоящая из замерзшего углекислого газа и водяного пара, дышать через которую весьма затруднительно. Самый удобный способ: маска надевается так, чтобы от носа и ниже она не прилегала к лицу. Воздух входит в это отверстие снизу, немного нагревается внутри маски и дальше попадает в легкие. Лучше, чтобы подошва валенок была дополнительно подшита еще одним слоем войлока. Плюс ко всему я вкладывал в них меховые носки-чуни. И еще интересная вещь: при сильном холоде проявляется запах, которым пропитана вся континентальная Антарктида.
Запах этот едва уловим, и обычно на него не обращаешь внимания — настолько он слабый и незаметный. Какое-то время пытался найти сравнение, потом сдался. А после, когда уже прошли сильные холода, я вдруг понял, что это за запах. Я бы назвал его "карамельная ваниль".
На российской станции «Восток» — 75-градусные морозы! Ну а на территории Антарктиды, в частности, на единственной научной внутриконтинентальной российской станции «Восток», ударили зимние морозы.
Как сообщает НИИ Арктики и Антарктики, в последние время на станции установилась крайне низкая температура воздуха.
Погода на ст. Восток сейчас
- Полюс холода Земли
- Идет масштабное обновление уникальной антарктической станции «Восток». Новости. Первый канал
- Восток (антарктическая станция) — Википедия
- Погода на ст. Восток на 10 дней - Метео9
Станция Восток - самое холодное место на планете
| Погода в Кировском районе | Новости Гисметео о погоде, природе и космосе. Погода в Беларуси 24 апреля: пройдут дожди, местами сильные. |
| Погода в Москве, Восток, Москва, Россия - Сейчас, завтра и прогноз погоды | Weather forecast for Vostok Station for the next 10 days. |
| Долгожданное лето на "Востоке" | Пикабу | Как сообщает Интерфакс, в 2020 году на станции «Восток» была отмечена самая низкая температура за март месяц, что побило рекорд 1982 года. |
| Погода на ст. Восток | 21 июля 1983 года на антарктической станции Восток была зарегистрирована температура в минус 87,2 С. Так за этой станцией закрепилось название «полюса холода» планеты. |
Погода в Восточном на завтра
На антарктической станции «Восток» зафиксирована самая низкая на Земле температура −89,2 °C. На станции «Восток» советскими исследователями была зафиксирована рекордно низкая температура воздуха минус 88,3 °С. На метеостанции Пионерская, которая действовала в период МГГ, средняя температура в июле составила – 50 °С, в августе средняя температура. январь. Глава Министерства природных ресурсов и экологии Российской Федерации, Александр Козлов, на совещании с президентом РФ Владимиром Путиным рассказал, что строительство новой станции "Восток" в Антарктиде близится к завершению, и в январе станцию планируют. Ну а на территории Антарктиды, в частности, на единственной научной внутриконтинентальной российской станции «Восток», ударили зимние сообщает НИИ Арктики и Антарктики, в последние время на станции установилась крайне низкая температура воздуха.
Погода на ст. Восток сегодня, прогноз погоды на 5-7 дней
Главная Пресс-центр Новости Новый температурный рекорд зафиксирован на российской станции «Восток». Новости погоды. Южный геомагнитный полюс и полюс холода планеты. Советский аэролог запускает радиозонд. Фото: РИА Новости © 2024, Владимир Астапкович. Станция Concordia зафиксировала максимум температуры в минус 11,5°C. Российская станция «Восток» расположена в самой холодной точке планеты. Главная» Новости» Станция восток погода.
Погода на ст. Восток сегодня, прогноз погоды на 5-7 дней
| Советские полярники 40 лет назад зафиксировали в Антарктиде рекордные для Земли -89,2°C | Прогноз погоды в селе Восток на 10 дней. |
| Станция Восток - самое холодное место на планете | Пикабу | Дзен | Сахалинская область, Россия. Погода в селе Восток на 10 дней. |
Восток (антарктическая станция)
Фото: РИА Новости © 2024, Владимир Астапкович. Подробный прогноз погоды для Востока на сегодня, завтра, неделю, 10 дней, месяц на Прогноз погоды в Востоке с точностью до района. В Востоке сегодня ожидается +4.+17 °C, без осадков, туман, легкий ветер. Сахалинская область, Россия. Погода в селе Восток на 10 дней. СМИ сообщают о том, что в Москве из-за ливневых дождей оказалась затопленной станция столичного метро «Белорусская». Location: станция Восток, AAT, Antarctica [-78.4666673,106.7996653].
В Антарктиде запустят новую станцию «Восток» в январе
Вот что рассказал водитель такси Григорий: «Конкретно плывет возле Ботанического сада, где этот поворот на Докукина, там вообще так затоплено, что машинам приходится на встречку выезжать и объезжать, потому что глубоко, очень глубоко, из трех полос две полосы просто залиты водой. Это напротив, где деловой центр, китайцы построили, вот там залито очень сильно. Я нахожусь сейчас на проезде Серебрякова, аварий покамест я еще не наблюдал, а вот то, что во многих местах затоплено, да, то есть канализация не справляется». В центре города движение затруднено, говорит водитель такси Эдуард: «В центре довольно-таки сложно, сегодня все равно, хоть и рабочий день, но машин меньше выехало. Аварии участились, на перекрестках особенно, маленькие такие аварии, кто-то кого-то догнал. Лужи да, лужи большие были вот около театра Российской армии, там вообще все плыло.
И землей пахнет…» Вздохнули. Тут, на Востоке, апрель — глубокая осень. Солнце еще встает ненадолго над горизонтом. Но через десять дней — все, светила не будет — одна непрерывная, долгая ночь… Механики-дизелисты Алексей Карпенко и Сергей Кузнецов кино в этот вечер, как обычно, не посмотрели. С начала зимовки механики, хорошо понимая, что жизнь станции целиком зависит от исправности четырех стоявших рядком дизелей, работали по пятнадцать часов в сутки — перебирали по «косточкам» два запасных двигателя, пока два остальных, ни на минуту не замирая, снабжали станцию теплом, светом, электричеством для приборов, механизмов, радиостанции.
В тот вечер после бани механики дали себе передохнуть. Сергей сейчас старательно вспоминает: о чем же они говорили в тот вечер? О них обязательно каждый вечер шел разговор…» Еще говорили «за жизнь». Карпенко поведал Сергею, почему решился поехать сюда, в Антарктиду, рассказал, что в последний момент раздумал, «но отказаться было уже неудобно» Рассказывал Алексей о своей студенческой жизни, об инженерной службе. Вспомнил места под Ленинградом, где любил бывать летом. Уже выключив лампочку, два механика уточнили, что будут делать завтра в первую очередь. Их жилье примыкало к ДЭС дизельной электростанции. Всегда был слышен гул дизелей. Друзья пожелали друг другу хотя бы во сне не видеть свои механизмы. Никто не знает, что снилось инженеру Карпенко в эту последнюю для него апрельскую ночь… Позже всех, как обычно, лег спать радист Валерий Головин.
Быстро, в минуту, он перегнал в Мирный столбик цифр зашифрованной метеосводки — давление, облачность, влажность, температура. Температура с вечера была минус шестьдесят семь. В заключение своему другу в Мирном Василию Прошкину Валерий отстучал «73» — «наилучшие пожелания», щедро добавил еще «88» — «обнимаю». И радисты расстались до завтра. Сергей Кузнецов проснулся от запаха дыма. Включил свет. Прошел из «спальных апартаментов» в дизельную, где дежуривший в эту ночь третий механик Сергей Касьянов мыл в керосине поршневые кольца. Вместе прошлись, принюхиваясь, по ДЭС — ничего. Оделись, вышли наружу и сразу увидели пламя. Оно пробивалось сбоку жилой пристройки ДЭС.
Механики бросились бить тревогу. Один побежал к телефону, другой — будить Карпенко… У меня на листах ребята нарисовали весь план Востока. Отдельно в крупном масштабе — ДЭС с пристройкой. Красным помечено место начала пожара и время — 4 часа 17 минут, когда заметили пламя. Стрелками показали, кто, когда и откуда, полуодевшись, бежал на пожар. Ночь, мороз за семьдесят. И пожар. Подобные ситуации в последние годы стали модными в фильмах ужасов. В мягком кресле кинотеатра сидишь, наблюдая, как мечутся люди, застигнутые бедой. Тут же была реальная жизнь.
Живые люди бежали, поднятые криком: «Пожар! Никакая самая доброжелательная рука помощи не в состоянии сюда дотянуться… С детства помню пожар в нашем крытом соломой селе. Огонь подбирался к нашему дому. Помню отца на крыше. Солома покрыта веретьем. Цепочкой стоявшие люди непрерывно подавали отцу на крышу ведра с водой — отец опоражнивал их: одно — на себя, одно — на веретье. Помню отчаянный крик: «Мишка, прыгай — сгоришь! И крыша нашего дома вспыхнула. Памятно на всю жизнь. Но то была всего лишь беда, рядовая, распространенная в степных соломенных селах.
Тут же была катастрофа. Каждый делал, что мог, для спасения. Синяки, ссадины, кровоподтеки, ожоги, сломанное ребро обнаружились позже. В эти же четверть часа отчаянной схватки ранений никто не почувствовал. Но сражение, сразу же стало видно, проигрывалось. Негорючие с виду стены алюминий и бакелит с прокладкой из стекловаты горели, выделяя удушающий дым. А что касается наполнения всей постройки, то все в ней, пропитанное соляркой и маслами, казалось, только и ждало огня. Надо знать Антарктиду. Она действует, как знакомый нам бытовой холодильник: вымораживает, иссушает. Все превращается почти в порох.
Сухость такая же, как в Сахаре. И пожары — бич Антарктиды. Сколько их было тут, зарегистрированных и не помянутых на бумаге, с жертвами и без жертв! Первыми горели англичане на своей станции Хоп-Бей. Свирепствовали пожары в зимовку 1960—1961 годов. У нас в Мирном погибли восемь аэрологов сгорели в занесенном снегом жилье. У американцев на Мак-Мёрдо огонь поглотил на четверть миллиона долларов ценнейшего оборудования. Пожары случались в идущих по Антарктиде санно-тракторных поездах. Из вагонов люди выскакивали, как из горящих танков, и катались по снегу, сбивая огонь на одежде. А случалось, не успевали выскакивать.
И в Антарктиде пожары трудно тушить. Нет воды… Курьез. Ведь именно тут скопился пресноводный запас планеты. На три четверти материк Антарктиды состоит из воды. Но вода эта твердая. Уже через двадцать минут опытный Борис Моисеев, чувствуя, как крыша ДЭС начинает «дышать» под ногами, крикнул: «вниз немедленно! Но дизели еще какое-то время стучали в забитой дымом постройке. Потом стихли — пламя набросилось на стоявшие рядом баки с горючим. Сражение проиграно. И все ли целы?
При багровом свете едва узнавали друг друга — закопченные, в прожженной одежде, кровоподтеках. Одного не было! Сам Сергей выполз из едкого дыма на четвереньках в полуобмороке. Магнитолог Михаил Гусев бросился разбивать плексигласовое стекло окошка. Плексиглас не поддался. Да и напрасным был этот порыв — броситься, обвязавшись веревкой, в помещение станции: в толще ядовитого дыма уже светились языки пламени… Останки Алексея Карпенко нашли через день уже на остывшем пожарище. Анализируя его действия, поняли: Карпенко пытался тушить огонь изнутри запасом имевшейся там воды. Увидев тщетность усилий, схватил одежду и побежал в щитовую обесточить проводку. Так поступить предписывала инструкция. Оголяясь огнем, проводка могла стать причиной жертв при тушении.
Но, выключив свет, сам Карпенко оказался в ловушке. В темноте и в едком дыму, теряя сознание, он, как видно, споткнулся у самой входной двери. Равнодушная Антарктида уже давно ведет счет своим жертвам. Первой из них была пятерка англичан во главе с Робертом Скоттом. С тех пор в Антарктиде навсегда осталось немало людей. Погибали от мороза и от пожаров, проваливались на тягачах в ледяные трещины, гибли при посадках самолетов на лед, при авариях вертолетов, при обвалах ледяного барьера у океана. Из наших первым в 1956 году погиб в Антарктиде молодой парень, тракторист Иван Хмара. В Антарктиде мне показали кинохронику высадки Первой Антарктической экспедиции. Тогда все еще было в новинку, все было неведомо. На морском льду рядом с кораблем забуксовал трактор.
Горячий молодой Иван Хмара попытался вытолкнуть трактор из опасного места. У оператора, снимавшего в эту минуту панораму высадки экспедиции, не дрогнула в руках камера, и остались на пленке две секунды драматической гибели человека. Трактор нырнул под лед, как грузило, а за ним, встав на дыбы, ушли деревянные сани. Две секунды — и все. Оторопевшие люди стояли у зияющей полыньи. С тех пор прошло тридцать лет. Антарктида многому научила, заставила приспособиться к суровому своему нраву. Теперь существуют жесткие правила жизни и поведения человека на континенте: как одеваться, дышать, питаться, как строить жилища, ходить, на чем ездить, в какое время летать, как преодолевать трещины, что можно и что нельзя делать при здешних ветрах и морозах. Но возможно ли предусмотреть все? Сколько возникает непредвиденных ситуаций!
И снисхождения от Антарктиды не жди. Уже в середине зимовки радист Валерий Головин, принимая известие, что и где в Антарктиде случилось, записал сообщение: «Поиски трех британских ученых у станции Фарадей прекращены». После шторма, взломавшего морской лед, ученые оказались отрезанными на небольшом острове. И никакого следа. Чаще всего так и случается — человек исчезает без последнего слова. Исключение — самая первая жертва белого континента. Роберт Скотт, медленно погибая, до последней минуты делал записи. Последняя строчка из его дневника: «Ради Бога, не оставьте наших близких». Эти пронзительные слова должны обязательно оживать в нашей памяти при каждом печальном известии с пути исследователей. По совпадению в этот же день предавали неласковой здешней земле прах капитана Ивана Александровича Мана.
Прославленный полярник, с чьим именем связана вся история советских исследований в Антарктиде, умер дома, в постели, от старости. Перед смертью он попросил похоронить его в Антарктиде. Над могилой сказали: «Он пришел сюда в последний раз, чтобы остаться». Антарктида прочно входит в судьбу каждого, кто в ней побывал. Вернемся, однако, к утру 12 апреля. Пылает вся постройка ДЭС. И уже нет никакого смысла лихорадочно бросать в огонь бруски снега. Двадцать человек, сбившись в тесную группу, бессильные что-либо сделать, наблюдают, как на глазах у них исчезает основа всей жизни Востока, то, о чем со дня основания станции говорили грубовато, но точно: «Если в зимнюю пору на Востоке что-нибудь случится с дизельной — кранты! Мы вполне понимали — через час такой холод заберется во все пока еще теплые уголки станции. А до ближайшего в Антарктиде тепла — полторы тысячи ничем не преодолимых сейчас километров» из дневника А.
В этих заметках часто будут встречаться строчки из его дневника. По-настоящему испугались только теперь, когда кончилась суета и когда отчетливо прояснилось все, что их ожидало. Но надежда еще была. Надежда темнела баками, стоявшими на санях в десяти шагах от огня. Загорятся или не загорятся? В ту минуту люди не знали еще, как смогут без дизелей распорядиться теплом, заключенным в солярке. Солярка, горевшая в баках ДЭС, посылала языки пламени и на этот главный запас топлива станции. Борис Моисеев: «Я думал: обязательно загорятся. Вначале ближние баки, потом и все остальные. И этот огонь будет для нас последним».
Двадцать баков с соляркой стояли в эти минуты между жизнью и смертью двадцати человек. Огонь уже жадно лизал эти баки. Но мороз — диалектика! Огню еще надо было разогреть, растопить загустевшую до состояния джема солярку. И пока он эту работу проделывал, вдруг изменил направление ветер. Борис Моисеев: «Спасением это назвать еще было нельзя, но мысль лихорадочно работала: шанс появился! Сделаем печки-капельницы… На буровой есть движок, если запустим — будет радиосвязь… Продукты есть, надо лишь уберечь от мороза». Биологи доказали: пчела, в отдельности каждая, долго не проживет. Только сообщество пчел с разделением труда и функций приспособлено выжить. Двадцать людей разного возраста, специальностей, разного опыта выжить могли, лишь уподобившись пчелам.
В тот драматический час людей мгновенно сплотила стихийная сила грозной опасности. Без промедления, но без паники. Разумно, целенаправленно, без ошибок — действовать. Не позабыли заснять пожар. Спустили воду из всех систем отопления — «что бы там ни случилось, придет час, на Востоке появятся новые люди. Надо максимально облегчить введение станции в строй». К первому очагу тепла, «керосинке» под названием «Алма-Ата», установленной в кают-компании, быстро, как только могли, стали таскать продукты со склада. Первая радость — в восемь часов Борис Моисеев запустил до этого позабытый всеми старый движок. Врач Геннадий Баранов: «Когда я услышал это слабое тарахтение, подумал: реанимация, пульс появился — значит, возможна жизнь». Но только к вечеру удалось разыскать, приспособить, протянуть кабель от движка к радиостанции.
Радист Валерий Головин, как наседка цыплят согревший приборы еще одной «керосинкой», с опаской подключил радиостанцию к незнакомому источнику тока… Все в порядке. И они вышли в эфир. Они сообщили обо всем, что случилось, на Молодежную. В тот же час сообщение ушло в Ленинград и в Москву… Антарктида между тем властно входила в лишенные тепла жилые постройки. Из дневника А. Писать можно только карандашом. Зубная паста сделалась каменной. Для пробы заколотил тюбиком в деревянную стойку гвоздь… Алюминиевые стены дома страшновато, как натянутый до предела канат, звенят. И лопаются. Около этих точек и жмемся… Я в Антарктиде не новичок.
И не склонен к лишнему драматизму. Но положение отчаянное. Вслух об этом — никто ни слова. Но думают все несомненно. Такого тут еще не бывало. Я бы и сам так сказал. А надо выкарабкаться!.. Пока писал, температура понизилась до тридцати четырех. Пальцы не держат карандаш». Спать в этот вечер они легли, вернее свалились, у трех «керосинок» не раздеваясь, не снимая обуви, прижавшись друг к другу.
Четырнадцатое апреля было днем серьезных решений. Из Москвы пришла радиограмма за подписью очень ответственного лица. Спокойная, взвешенная, заботливая радиограмма. Суть ее: нужны ли чрезвычайные меры для спасения людей? Чрезвычайные меры… О них, разумеется, думали тут. Но какие меры возможны в этой особой, исключительной обстановке? Практически никакие. Тяжелый транспортный самолет с грузом на парашюте? Но это мера со множеством неизвестных и очень рискованная, возможные жертвы обострили бы и без того тяжелую ситуацию. Начальник станции Петр Астахов, сам для себя решение уже принявший, счел обязательным знать мнение каждого из зимовщиков.
Новички не спешили, молчали. И тогда сказал несколько очень простых, всем очень понятных слов Велло Парк, метеоролог с многолетним антарктическим стажем и опытом альпиниста. Он сказал со своим обычным эстонским акцентом: «Ребята, какие чрезвычайные меры! Продукты есть. Топлива много. Руки целы. И головы мы, я наблюдаю, не потеряли. В этом смысле и подготовили радиограмму в Москву. Добавили: «Движок пока работает ненадежно. Возможное наше молчание не воспринимайте трагически».
Договорились: родным — ни полслова обо всем, что случилось, ни даже намека. Возможные перебои с телеграммами объяснять плохим прохождением радиоволн. Легко сказать — перезимуем… Печка, у которой Валерий Головин отбивал радиограмму с этим решением, нещадно чадила. Свет у карманных фонариков иссякал, и надо было срочно что-то придумать. Движок решили беречь и запускать только на время радиосвязи. К нему приставили наиболее грамотного и бдительного механика Сергея Кузнецова — прогревать, следить за режимом, «беречь пуще глаза». Надо было решать проблему приготовления пищи, добывания воды. Прозаическая вещь — туалет при минус семидесяти градусах становится большой проблемой. Необходимость большого объема физической работы на зверском морозе. Тяжесть на пороге стоящей полярной ночи… Большие испытания нам предстоят» — так записано в дневнике.
Испытания предстояли не день-другой, не пару недель — девять месяцев! Из них четыре — полярная ночь. И все это, не позабудем, на Полюсе холода. Земля прекратила движение. И только звезды в ясную ночь и радиограммы с далекого милого Севера сообщали уверенность: Земля жива и по-прежнему вертится» — это записано было в середине зимовки. А в середине апреля люди еще только-только взвалили на плечи свой тяжкий крест. И чтобы понять, сколь тяжела была эта ноша, интересно узнать: а как живется-зимуется на Востоке, когда ничего особого не случается? Восток Восток… Я внимательно изучил снимок, сделанный с низко пролетавшего самолета. Все на виду — богатство и крайняя скудность одновременно. Богатство потому, что каждый килограмм груза, завезенного сюда, стоит десять рублей.
Но вот оно все перед нами это богатство. Два темных, похожих на вагоны, продолговатых бруска — это жилье, научные лаборатории, кают-компания, радиостанция, баня, кухня, медпункт. Нетрудно представить себе вагонную тесноту в этих хранящих тепло оболочках. Тепло и свет давал Востоку третий слева брусочек с пристройкой. Это ДЭС. Четыре двигателя стояли под этой крышей. В пристройке жили трое механиков. Высокая будка с полосатым шаром на крыше — святилище аэрологов. Отсюда запускаются в небо шары с измерительной аппаратурой, отсюда за ними следит локатор. Сооружение с башнями — установка для бурения льда.
В середине снимка вижу запасы горючего в баках. Правее стоят тракторы-вездеходы, походный домик-балок. В правом верхнем углу на постаменте из бочек — старенький вездеход. Он покоился тут на свалке. Но время идет, вспомнили: на этой машине пришел сюда в 1957 году основатель Востока полярник Алексей Трешников. Так появился тут монумент. Что же еще… Еще мы видим три домика для научных работ, следы тракторов, видим флаг, возле которого установлен столб-указатель: до Мирного — 1438 километров, до Москвы — 15 621. Вот и весь легендарный Восток, «не блещущий красотой хутор, заброшенный в глубины Антарктиды», — сказал в своей хорошей шутливо-серьезной книге об Антарктиде писатель Владимир Санин. Так же тесно, так же трясемся над каждым киловаттом энергии и так же не хватает кислорода…» — сказал четырежды тут зимовавший начальником станции Василий Сидоров. Таков этот «хутор».
Все, кто летят на Восток, вполне понимают: зимовка даже без всяких ЧП, обычная, благополучная зимовка — нелегкое испытание человеку. И слово «восточник» двадцать пять лет произносится с уважением. На этот раз Восток уже в самом начале зимовки уготовил людям очень суровый экзамен. После кино отправился спать. Механик Юра Астафьев лежит на кушетке на себя не похожий. Хрипы, конвульсии. На Памире я такое уже наблюдал — начало отека легких. А это значит — опасность самая крайняя. Днем, как и ждали, подскочила температура. На фоне отека легких развивается пневмония.
Применяем антибиотики и все, что положено в этом случае. Ясно: Юрку надо немедленно эвакуировать. В Мирном ситуацию понимают, но самолет подняться не может — у них там ветер двадцать пять метров в секунду и видимость почти ноль». Дежурю возле больного. Радисты сказали: летчики будут к нам пробиваться. Но возможно ли это?
С мая по сентябрь, в период антарктической зимы, добраться до станции практически невозможно. Но уже с конца февраля сотрудники станции «Восток» работают в автономном режиме, обеспечивая непрерывный поток метеорологических и геофизических данных для наших исследований. Стоит отметить, что большую часть года на станции наблюдается антициклоническая погода: ясное небо и земное излучение спокойно покидает земную атмосферу, не задерживаясь.
Такой эффект называется радиационным выхолаживанием.
Климат очень суровый. Сильные морозы почти в течении всего года.
Осадков очень мало, годовая норма всего 18 мм, что делает регион одним из самых засушливых на Земле. Станция является важным пунктом научной деятельности, в изучении континента и воздействия сурового климата на различные аспекты деятельности человека.
Комплекс станции “Восток” в Антарктиде
В двух инженерных блоках расположены котельные, склады, электрощитовые с генератором. Пятый блок представляет собой гараж и мастерскую. Внутри очень тепло! Комплекс имеет минералловатный утеплитель толщиной до 95 сантиметров, а фасад выполнен из композитных панелей, устойчивых к экстремальным морозам.
Воздух становится как бы острее, без маски дышать не получается да и не очень хочется , очки не наденешь, потому что они запотевают из-за дыхания, но без очков замерзают глаза, было немного неудобно в этом плане. Ну и воздух как-то резко стал обжигать. Почти как в бане, когда "парку поддают", но наоборот. Восток - уникальное место с точки зрения регистрации ручным способом низких температур, во-первых: потому что на Востоке круглый год живут люди и проводят измерения. Несчастный метеоролог в любую погоду 4 раза в день ходит на улицу смотреть свои приборы; во-вторых: только Восток стоит на подлёдном озере, которое образует ровное плато, где ветер не может разгоняться повышая температуру. Так вот, когда в детстве идёшь в школу и проходишь между двух многоэтажек, это ветер температуру повышает, оказывается; в-третьих: зимой воздух сухой и разреженный, что позволяет ему быстрее отдавать тепло. Какое тепло, да?
Среднегодовая скорость ветра здесь составляет 5 метров в секунду. Станция получила название в честь одного из кораблей антарктической экспедиции 1819-1821 годов. Государственным комитетом Российской Федерации по печати. Отдельные публикации могут содержать информацию, не предназначенную для пользователей до 16 лет.
Вот что рассказал водитель такси Григорий: «Конкретно плывет возле Ботанического сада, где этот поворот на Докукина, там вообще так затоплено, что машинам приходится на встречку выезжать и объезжать, потому что глубоко, очень глубоко, из трех полос две полосы просто залиты водой. Это напротив, где деловой центр, китайцы построили, вот там залито очень сильно. Я нахожусь сейчас на проезде Серебрякова, аварий покамест я еще не наблюдал, а вот то, что во многих местах затоплено, да, то есть канализация не справляется». В центре города движение затруднено, говорит водитель такси Эдуард: «В центре довольно-таки сложно, сегодня все равно, хоть и рабочий день, но машин меньше выехало. Аварии участились, на перекрестках особенно, маленькие такие аварии, кто-то кого-то догнал. Лужи да, лужи большие были вот около театра Российской армии, там вообще все плыло.
Регистрация
- Идет масштабное обновление уникальной антарктической станции «Восток». Новости. Первый канал
- Yr - Vostok Station - Long term forecast
- Telegram: Contact @minprirody
- Восток (антарктическая станция)
Восток (3488m)
Затопило вестибюль станции метро «Белорусская», люди не решались выйти на улицу из вестибюля, потому что дождь лил стеной. Выбрать другое направление. Погода в Антарктической станции Восток, Антарктида. Новости о погоде и погодная аналитика обновляются по мере поступления информации. Восток — высокогорная станция, она находится на высоте 3488 м над уровнем моря. Погодные новости. Какая погода в Vostok Station? Получите изображения высокого разрешения со спутника, радара дождя и почасовые прогнозы. Точный подробный прогноз погоды на 14 дней (2 недели) в Востоке, Поронайский район, Сахалинская область, Россия.
На российской антарктической станции Восток зафиксирован новый температурный рекорд
А надо выкарабкаться!.. Пока писал, температура понизилась до тридцати четырех. Пальцы не держат карандаш». Спать в этот вечер они легли, вернее свалились, у трех «керосинок» не раздеваясь, не снимая обуви, прижавшись друг к другу. Четырнадцатое апреля было днем серьезных решений.
Из Москвы пришла радиограмма за подписью очень ответственного лица. Спокойная, взвешенная, заботливая радиограмма. Суть ее: нужны ли чрезвычайные меры для спасения людей? Чрезвычайные меры… О них, разумеется, думали тут.
Но какие меры возможны в этой особой, исключительной обстановке? Практически никакие. Тяжелый транспортный самолет с грузом на парашюте? Но это мера со множеством неизвестных и очень рискованная, возможные жертвы обострили бы и без того тяжелую ситуацию.
Начальник станции Петр Астахов, сам для себя решение уже принявший, счел обязательным знать мнение каждого из зимовщиков. Новички не спешили, молчали. И тогда сказал несколько очень простых, всем очень понятных слов Велло Парк, метеоролог с многолетним антарктическим стажем и опытом альпиниста. Он сказал со своим обычным эстонским акцентом: «Ребята, какие чрезвычайные меры!
Продукты есть. Топлива много. Руки целы. И головы мы, я наблюдаю, не потеряли.
В этом смысле и подготовили радиограмму в Москву. Добавили: «Движок пока работает ненадежно. Возможное наше молчание не воспринимайте трагически». Договорились: родным — ни полслова обо всем, что случилось, ни даже намека.
Возможные перебои с телеграммами объяснять плохим прохождением радиоволн. Легко сказать — перезимуем… Печка, у которой Валерий Головин отбивал радиограмму с этим решением, нещадно чадила. Свет у карманных фонариков иссякал, и надо было срочно что-то придумать. Движок решили беречь и запускать только на время радиосвязи.
К нему приставили наиболее грамотного и бдительного механика Сергея Кузнецова — прогревать, следить за режимом, «беречь пуще глаза». Надо было решать проблему приготовления пищи, добывания воды. Прозаическая вещь — туалет при минус семидесяти градусах становится большой проблемой. Необходимость большого объема физической работы на зверском морозе.
Тяжесть на пороге стоящей полярной ночи… Большие испытания нам предстоят» — так записано в дневнике. Испытания предстояли не день-другой, не пару недель — девять месяцев! Из них четыре — полярная ночь. И все это, не позабудем, на Полюсе холода.
Земля прекратила движение. И только звезды в ясную ночь и радиограммы с далекого милого Севера сообщали уверенность: Земля жива и по-прежнему вертится» — это записано было в середине зимовки. А в середине апреля люди еще только-только взвалили на плечи свой тяжкий крест. И чтобы понять, сколь тяжела была эта ноша, интересно узнать: а как живется-зимуется на Востоке, когда ничего особого не случается?
Восток Восток… Я внимательно изучил снимок, сделанный с низко пролетавшего самолета. Все на виду — богатство и крайняя скудность одновременно. Богатство потому, что каждый килограмм груза, завезенного сюда, стоит десять рублей. Но вот оно все перед нами это богатство.
Два темных, похожих на вагоны, продолговатых бруска — это жилье, научные лаборатории, кают-компания, радиостанция, баня, кухня, медпункт. Нетрудно представить себе вагонную тесноту в этих хранящих тепло оболочках. Тепло и свет давал Востоку третий слева брусочек с пристройкой. Это ДЭС.
Четыре двигателя стояли под этой крышей. В пристройке жили трое механиков. Высокая будка с полосатым шаром на крыше — святилище аэрологов. Отсюда запускаются в небо шары с измерительной аппаратурой, отсюда за ними следит локатор.
Сооружение с башнями — установка для бурения льда. В середине снимка вижу запасы горючего в баках. Правее стоят тракторы-вездеходы, походный домик-балок. В правом верхнем углу на постаменте из бочек — старенький вездеход.
Он покоился тут на свалке. Но время идет, вспомнили: на этой машине пришел сюда в 1957 году основатель Востока полярник Алексей Трешников. Так появился тут монумент. Что же еще… Еще мы видим три домика для научных работ, следы тракторов, видим флаг, возле которого установлен столб-указатель: до Мирного — 1438 километров, до Москвы — 15 621.
Вот и весь легендарный Восток, «не блещущий красотой хутор, заброшенный в глубины Антарктиды», — сказал в своей хорошей шутливо-серьезной книге об Антарктиде писатель Владимир Санин. Так же тесно, так же трясемся над каждым киловаттом энергии и так же не хватает кислорода…» — сказал четырежды тут зимовавший начальником станции Василий Сидоров. Таков этот «хутор». Все, кто летят на Восток, вполне понимают: зимовка даже без всяких ЧП, обычная, благополучная зимовка — нелегкое испытание человеку.
И слово «восточник» двадцать пять лет произносится с уважением. На этот раз Восток уже в самом начале зимовки уготовил людям очень суровый экзамен. После кино отправился спать. Механик Юра Астафьев лежит на кушетке на себя не похожий.
Хрипы, конвульсии. На Памире я такое уже наблюдал — начало отека легких. А это значит — опасность самая крайняя. Днем, как и ждали, подскочила температура.
На фоне отека легких развивается пневмония. Применяем антибиотики и все, что положено в этом случае. Ясно: Юрку надо немедленно эвакуировать. В Мирном ситуацию понимают, но самолет подняться не может — у них там ветер двадцать пять метров в секунду и видимость почти ноль».
Дежурю возле больного. Радисты сказали: летчики будут к нам пробиваться. Но возможно ли это? Самолет все-таки прилетел, забрал больного.
И это было его спасением. Получили радиограмму от летчиков. Вчера два борта покинули Мирный курсом на Молодежную. Там один самолет законсервируют на зимовку, другой повезут в Союз на ремонт.
Теперь, если что-нибудь случится, помощь не прилетит… И вот он, «подарок судьбы» — случилось! В час получения радиограммы в медпункт пришел взволнованный инженер Михаил Родин с жалобой на одышку и нарастающее удушье. Та же картина, что и у Юрки, — начало отека легких и пневмония… В глазах у нашего друга мучительная тревога. И чем мы можем его утешить?
Мы говорим, что сделаем все возможное. Но Мишка-то понимает: спасение — самолет. А слово это мы даже вслух не можем произносить — мороз под семьдесят, какие могут быть самолеты». Бессонная ночь у постели больного.
Наш Михаил догорает, как свечка. Держится только на кислороде, гормонах и на сердечных. Губы едва шевелятся. Четырнадцатого марта с Востока на Молодежную ушла радиограмма, в которой взвесили каждое слово: «У одного из зимовщиков тяжелая форма горной болезни.
Был консилиум. Решили: дальнейшее пребывание на станции связано с риском для жизни. Просим авиаторов отреагировать». Посылавшие радиограмму вполне понимали: просить, настаивать, требовать невозможно, нельзя.
Радиограмма была адресована сердцу летчиков. И цели она достигла. Нам неизвестно, как долго командир экипажа Евгений Кравченко взвешивал «за» и «против», прежде чем принять решение ответственное и рискованное. Антарктиду Евгений Кравченко знал хорошо, он был в ней десятый раз.
Он знал: никто никогда не летал на Восток во второй половине марта. Это запрещает инструкция, здравый смысл, опыт. Долететь можно, а взлет?.. Командир пришел к экипажу, паковавшему чемоданы перед посадкой на корабль, и сказал, что срочно надо лететь на Восток.
Друзья засмеялись, полагая, что это веселая шутка. Командир положил на стол телеграмму. Просчитали все варианты, все тонкости операции… Пятнадцатого марта рано утром Ил-14 с бортовым номером 41 808 взял курс на Мирный. На Восток пошла радиограмма: готовьте полосу!
Все до единого на полосе. Температура под семьдесят. Снег, как песок, самолет, конечно, не сможет взлететь. Надо хотя бы метров на двести — триста оледенить полосу.
Пробуем ее поливать, но вода в емкости замерзает. Изготовили спешно из железных уголков раму, положили на раму три старых матраса, тряпье, облили бензином и подожгли. Волочили этот костер в надежде, что он поможет образоваться ледяной корочке на снегу. Два дня работы.
Обморожены и измотаны до предела. Все опасаемся, как бы эта работа не прибавила нам больных. Теперь мы особенно хорошо понимаем, что значит тут гипоксия в союзе с морозом. Неделю назад наш Мишка был крепко здоровым, цветущим парнем».
В глазах круги. Сердце колотится уже не в груди, а в горле. Терпимо, когда идешь против ветра, а как под ветер — дым, совершенно нечем дышать, хоть падай. Мороз — шестьдесят восемь градусов.
А самолет вылетел». Самолет из Мирного приближался к Востоку. На борт передали, что корочку льда наморозить не удалось, и командир принимает решение не садиться, а ограничиться сбросом медикаментов и барокамеры для больного. Но вот момент… Люди такие моменты запоминают на всю жизнь.
Метеоролог Велло Парк прибежал с известием: температура повысилась! Редкостный случай: на фоне солнечной тихой погоды, когда обычно мороз усиливается, невесть откуда пришел относительно теплый воздушный фронт. Температура — минус шестьдесят три. Для посадки она все равно не годится — самолет не может взлететь.
И летчики, сделав круг над Востоком, бросают контейнер с грузом. Но опытный Велло догадался измерить температуру у поверхности полосы, и она на солнце от копоти сделалась чуть теплее, чем окружающий воздух, — минус шестьдесят градусов! С этим известием Велло, задыхаясь, бросился в радиорубку: «Женя, на полосе — шестьдесят! Можно садиться.
Беру всю ответственность на себя». С самолета спокойный голос Евгения Кравченко ответил: «Хорошо, Велло, я знаю твой опыт. Я тебе верю. Скорее, скорее доставить больного.
Закутанного, как куклу, Мишку примчали на тягаче. Самолет на минуту, может быть, на две остановился. Бежим, на руках несем Мишку. Задыхаемся, ветер от винтов забивает рот и нос снежной пылью, обжигает огнем: температура с учетом ветра не менее девяноста.
Поднимаем друга нашего в самолет. Дверь захлопнулась… И вот уже с замиранием сердца следим, как бежит самолет по нашей закопченной полосе. Тысяча метров… тысяча пятьсот, две тысячи — отрыва нет. Две тысячи пятьсот — нет отрыва.
Полосы остается, очень хорошо знаем, всего пятьсот метров. И вот уже в самом конце, чуть не касаясь застругов снега, натужно ревя, оставляя шлейф дыма, самолет отрывается… Вздох облегчения. Смотрим друг на друга. Собираем на полосе брошенные мешки, в которые кутали Мишку.
И, еле передвигая ноги, идем домой. Когда я разделся, то мокрыми были не только две рубашки, но даже носки. Куртка наверху была покрыта звенящей коркой льда. Подшлемник снять сразу не мог — так сильно примерз к бороде.
У многих ребят обморожены веки». Вечером из Мирного на Восток сообщили: больной доставлен благополучно. Даже для Антарктиды, много всего повидавшей, операция эта по спасению человека была из ряда вон выходящей. Летчики — командир Евгений Кравченко, второй пилот Владимир Кузнецов, штурман Игорь Игнатов, механик Виктор Маслов и радист Юрий Пустохин — показали высший класс мастерства, проявили опыт и мужество, решимость пройти по самому острию бритвы, соблюдая регламенты строгой работы, но помня также о человеческом долге.
Удостоенных такой похвалы тут долго помнят. Тут еще скажут, как сказал Евгений Кравченко Велло Парку в минуту, когда все решалось: я тебя знаю, я верю тебе… Из Востока летчики получили сердечную благодарность. Сами они тоже послали «Спасибо! Москва — Ленинград поздравили тех и других.
Все было сделано по хорошим законам и правилам Антарктиды. Холодного воздуха нахватались сверх всякой меры. На морозе в шестьдесят пять градусов по здешней норме находиться можно тридцать — сорок минут, а мы находились шесть — восемь часов. Восток есть Восток.
Но такого тут не бывало». Эта запись помечена 17 марта. Ни автор записок и никто из зимовщиков не могли тогда знать, насколько более грозное испытание ожидает их впереди. Снова гляжу на снимок.
Третий слева домик с пристройкой — ДЭС. С пристройки в ночь на 12 апреля начался пожар, мгновенно лишивший людей в этой самой далекой обитаемой точке планеты тепла и света. О самом насущном… О тепле, о свете, о еде и воде. Срочно необходимо было тепло!
Без него, даже будучи сытым, тут, в самой холодной точке Земли, быстро протянешь ноги. Тепло на Востоке всегда берегли. Сейчас надо было вести за тепло подлинную войну. И обязательно ее выиграть.
Две «керосинки» «Алма-Ата» не могли одолеть Антарктиду. Надо было срочно что-то придумать. На Восток подбираются люди бывалые и смекалистые. Мысли о печках-капельницах сразу же высказал Борис Моисеев.
Что касается изготовления печек, то за это дело взялись инженер-буровик Валерий Лобанов и электрик Валентин Морозов. Дело было нехитрым, если бы действовать сваркой: окошко в баллоне, дверца, трубочка для солярка внутрь, краник снаружи, подающий горючее каплями… Но движок берегли исключительно для радиосвязи, и печка начали делать слесарным путем, оставляя на холодном металле кожу. В конце концов к электросварке все же пришлось прибегнуть. И семь самодельных «буржуек» вскорости задымили на Полюсе холода.
Сразу же обнаружилось: движком опять придется рискнуть. Солярка в баках возле сгоревшей ДЭС была густой, как гудрон, «палкой тычешь — едва проминается». Опустили в солярку тэн. Многим знакомый бытовой электрический кипятильник дает представление об этом приборе.
Но воду в стакане мы греем две-три минуты, тут же движок гоняли весь день. Перекачали потом горючее в бочки, перекатили бочки к местам потребления. Все: одежда, пол в помещении, наши бороды, одеяла, приборы, вещи — все пропитано этим запахом. Кажется, даже в жилах не кровь течет, а солярка».
Свои самодельные печи они сейчас вспоминают с любовью и содроганием. Как не любить, когда жизнь спасена! Но сколько хлопот они доставляли! Обжегшись на молоке, известное дело, дуют на воду.
И поначалу возле каждой печки, как египетский жрец, сидел дежурный. Называлось это: нести печко-вахту. Потом пробовали, уходя, выключать агрегаты, но, возвратясь, находили в помещении волчий холод. И попробовали доверять печкам.
В пожарном смысле эти «буржуйки» ни разу не подвели. Но требовали за собой ухода. По недостатку кислорода солярка горела с большой копотью. Копоть оседала в трубе так густо, что через день-другой надо было забираться на крышу и чистить.
Поленился вовремя сделать работу — потухшая печь заставит тебя проснуться от холода. А приятно ли лезть из постели на крышу при минус семидесяти восьми? Интеллигентный человек, но какие глубокие знания народного языка обнаружил! Излишне сильно начал он наверху швабрить.
А дверца у печки возьми и откройся. Сажа завалила практически все наше антарктическое купе. У каждой печи был свой характер: одна булькала, другая присвистывала, третья сопела. По этим звукам постепенно научились угадывать «что печка хочет» и всячески ей угождали, чтобы не проснуться от нестерпимой жары или зверского холода.
И примерно шестьдесят — семьдесят раз за зимовку каждую чистили. Распределение тепла при таком отоплении было своеобразным: «У печки — Сочи, у стены — Антарктида». Особенно велика была разница температур по вертикали. Спали на койках в два яруса.
Нижний предпочитает одеться возможно теплее. А в самом низу по углам и у стен — лед. Ко льду привыкли. Когда его становится слишком уж много, берем топоры и ведрами носим эти дары Антарктиды наружу».
Так обстояло дело с теплом. Последний луч света, тощий, прощальный, они увидели 22 апреля. Солнце лишь показало макушку и сразу скрылось — наступила полярная ночь, сначала с зарей, а скоро потянулся один сплошной черный нескончаемый холст времени. И полная темнота!
Но для жизни нужен какой-нибудь свет. Раньше на станции горел прожектор, светились окна. Теперь все погрузилось во мрак. От дома к дому по тропинкам ходили ощупью, считая шаги, чтобы не ошибиться.
Когда возвращался из кают-компании по часам середина московского дня! Где я? Ничего не вижу. Щупая свои следы руками, как собака, на четвереньках вернулся к исходной точке… Мысленно посмотрел на себя со стороны — смешно и грустно».
Между тем были тут у людей совершенно неотложные, жизненно важные работы. Их приходилось делать в темноте, ощупью. Что касается помещений, то тут поначалу на освещение пошел керосин. Но кто-то вспомнил об изрядных запасах парафина, хранимого астрофизиками, и пошло производство свечей!
Изощрялись кто как умел. Шпагат — на фитиль, а форма: труба из картона, банка от порошкового молока, глубокая миска. Тут каждый считал себя мастером, и свечей понаделали много. Но довольными этой иллюминацией не были.
Свечи коптили. Все та же кислородная недостаточность плюс спертый воздух.
Она названа в честь парусного шлюпа «Восток», одного из кораблей антарктической экспедиции 1819 — 1821 годов. Станция основана в 1957 году. На протяжении уже нескольких десятков лет полярники проводят там исследования, ведь место этой станции — одно из наиболее подходящих для исследований магнитного поля Земли. Помимо этого, полярники проводят там аэро-метеорологические, гляциологические изучение льда , климатические и даже медицинские исследования. Южный полюс намного холоднее Северного.
Это связано с тем, что Северный полюс находится на высоте уровня моря, а Южный — на материке, после которого идёт толща льда станция Восток располагается на толще ледяного покрова высотой в 3700 м.
В это время приток коротковолновой солнечной радиации полностью отсутствует, и температуру определяет длинноволновая радиация. Справочно: Российская станция «Восток» расположена в самой холодной точке планеты. Станция Восток.
На протяжении уже нескольких десятков лет полярники проводят там исследования, ведь место этой станции — одно из наиболее подходящих для исследований магнитного поля Земли. Помимо этого, полярники проводят там аэро-метеорологические, гляциологические изучение льда , климатические и даже медицинские исследования. Южный полюс намного холоднее Северного. Это связано с тем, что Северный полюс находится на высоте уровня моря, а Южный — на материке, после которого идёт толща льда станция Восток располагается на толще ледяного покрова высотой в 3700 м. Температура на самом Южном полюсе тоже разнится.
С тех пор эту станцию некоторые даже стали называть «полюс холода» планеты.
Москва «поплыла» из-за сильного и продолжительного ливня
| Советские полярники 40 лет назад зафиксировали в Антарктиде рекордные для Земли -89,2°C | Погодные новости. |
| Каково это — провести зиму на полярной станции «Восток» | Vostok Station, Антарктида, Антарктика's morning weather forecast for today and the next 15 days. Includes the high, RealFeel, precipitation, sunrise & sunset times, as well as historical weather for that particular date. |
Антарктида
- Стартовал очередной сезон строительства нового зимовочного комплекса антарктической станции Восток
- Материалы по теме
- Главные новости
- Погода на 5-7 дней на ст. Восток
- Самая холодная на планете… Станция «Восток» - TVTN
- Прогноз погоды в Восточном