исторические очерки, документы, материалы» (М., Изд. A speech by Adolf Hitler on foreign policy from 1937.
Адольф Гитлер Фразы На Немецком Скачать mp3
Апеллируя в речи к национальному сознанию, Геббельс, возможно, ориентировался на Сталина, который через двенадцать дней после германского нападения на СССР в своём радиообращении объявил войну СССР против Германии «Великой Отечественной войной»[1]. Готова ли Германия не оказывать Финляндии поддержки и, прежде всего, немедленно отвести назад немецкие войска, которые продвигаются к Киркенесу на смену прежним? Цитаты и афоризмы Гитлера были представлены выше. speech to the Reichstag. September 15, 1935. On behalf of the German Reich Government, I have requested Reichstag President Pg. Goring to convene for today a session of the German Reichstag in Nuremberg. The place was chosen because, by virtue of the National Socialist. Цитаты гитлера на немецком.
Фразы гитлера на немецком с переводом. Цитаты на немецком языке с переводом
It means that this struggle is identified with the first, which most of us lived through as soldiers. This is not only correct... They are not only the same causes, but, above all, they are the same individuals. And I can proudly say that the only exceptions are the very nations which today are embodied as allies by the German Reich, by Italy, by Japan, and so on.
For certainly no one can deny that Churchill even in 1914 was one of the most rabid literally: mean war-mongers of his time; that Roosevelt was then the disciple of President Wilson; that the capitalistic countries then also had thrown the weight of their alliance into the scales on the side of war. Just as no one can deny the reverse, that we were entirely innocent in starting that war. We were all only very ordinary soldiers, just as you are now, my dear wounded men sitting here before me.
Unknown and nameless men, whom duty had simply called, nothing else, and who in response had fulfilled their duty as faithfully as they were able. The same motive forces which were to blame for the first world war are now responsible for the second static. Germany then was a monarchy; in other words not a National-Socialist dictatorship.
The Germany of that period was democratic, that is, not a national-socialistic state, and the Germany of that period was parliamentarian, that is, not what Germany is today, to say nothing of all other differences. There had to be reasons therefore, which led to the attack of these powers then as today, and which had nothing to do with the respective forms of government, although both sides pretend that it is just this which called them into the field of battle. They did not enter the war for this reason.
They did not enter and are not at war because they were irritated by the form of the state. They are capable of embracing the vilest type of government when necessary and of fraternizing with it. No, no, it is not a question of a form of a government, but other reasons which brought them previously into a war against the German state.
At that time England was the principal initiator of this struggle, England, which during 300 years... Static-part of the sentence unintelligible. People once subjugated to be kept in subjugation.
By force they made one state after another pay them tribute and become their servants. In this manner England has subjugated the world over a period of a few hundred years; and, to make secure this conquest of the world, this subjugation of people, England endeavors to maintain the so-called balance of power in Europe. This means in reality that it endeavors to make sure that no European state is able to win over a certain measure...
What they wanted was a disunited, disintegrated Europe, a Europe all of whose forces completely offset one another. To reach this goal, England conducted one war after another in Europe. She has seen first its powerful position menaced by Spain.
When they had finally conquered Spain, they turned their attentions to the Netherlanders. When Holland seemed to represent no further danger, British hate concentrated itself against France. And when finally France was crushed with the help of all Europe, to be sure, they then imagined that Germany must be, of necessity, the one factor which might possibly be suited to the unification of Europe.
Then it was that the struggle against Germany began, not out of love for the nations, but only in their own most sober interests. It is well-known that they have always been the instigators of unrest among the nations, because they were able to profit only in time of unrest, and because a period of peace might lead to reflection and hence, also, to an insight into the ways of these evil-doers of all nations. When, in 1914,a world coalition against the German Reich of that time was first brewing,...
They then said, "Germany must first of all be freed from its Kaiser. But the English always feel concerned for other nations, and for that reason they wanted to free Germany of its Kaiser, then as now. Finally, they said, "There shall be no more war.
Therefore let us wage war upon war. If only one wanted to apply it in retrospect. That means, if one wanted to say, "We agree that war is an injustice because only brutal force decides war.
We will eliminate all coercion. Hence we will abolish everything arisen through coercion up to now. But still it would have been wonderful if England had led the way to the rest of the world in its abhorrence of war in this manner, that it would have liberated the fruits of its own wars, that is, that it would have placed them again at the disposition of the rest of the world.
If England had done that, if it had therefore declared: "We abhor war. Therefore, we will immediately return South Africa; because we won it through war. We hate war.
Therefore, we will return the East Indies; we also won those in a war. For instance, we hate war. Therefore, we will also leave Egypt; because this also we have subjugated through force.
We shall also retire from the entire Near East; because this also became ours through force. However, the struggle against war meant something entirely different in England; namely, this war against war was interpreted to mean every possibility of making good the injustices already existing in this world;... It is about the same as the attitude we recognize also in domestic policy, when people say: "We want no change in the social order.
He who is rich is to stay rich; he who is poor must stay poor. As things are, so are they willed; and as they are willed, so they are to remain; for man should not rise against that which is once willed, because it is so. We see in each state and at each moment of this world the evidence of a never interrupted process of life; and it is impossible to say at a certain moment, "Here ceases this evolutionary process.
It lies, on the contrary, in the essence of Nature, that ever and again... That means therefore that from the domestic life of peoples the... And so the talk of war on war has been proved quite false.
The best proof for that is that the moment the war was over, the conditions for a new war could by no means be avoided, nor the instruments for waging the new war, either. It would have been a wonderful gesture if after the disarmament of Germany, as it... We suggested it to them often, begged them to at the time of the Weimar Republic, and still later demanded that they do it.
They considered it not at all. On the contrary, the wars went on. Only the defeated people, the German people, lost every prospect ever in this world to change its condition once more for the better.
The methods which they used in the first World War were like those with which they are fighting today. At first the war from outside, and war in the form of creating coalitions. Then he himself admits that they were never in a position to fight alone.
But they guaranteed the Baltic states; they guaranteed the Balkans. They went on around: Every state in the world, they declared, needs a guarantee. Great Britain will put her whole strength behind them and will protect them.
Today this same arch-liar says: "But we were really never in a position to carry on the war alone. Therefore they cooked up a coalition against us of world-wide extent. The methods have likewise remained the same.
Promises to all those of little faith, the credulous, or stupid, who wanted to trust these promises, moreover, the attempt to allow their own interests to be represented with as much other blood as possible. This truth is connected with the second British method, that is, with the method of division. In that time that the British Empire had its origin, Germany tore herself apart.
There were at that time modes of thought that we no longer understand, modes of thought of a religious kind, that unfortunately were fought out only with the sword, modes of thought that became horrible among the people, that seem insufficient to us in their inner being. Only these grievous internal struggles, that cost the German people endless blood, gave England the opportunity in this same period, to raise up a world claim, that never belonged to her either in number or in significance. Then I must always point out that it is not true that we Germans are like upstarts, but if one wants to talk about upstarts, then it is unconditionally the English and not ourselves!
We have an older history, and in a time when Europe had a powerful German Empire, England was a quite insignificant, small, green island. In the last World War the possibilities of this splitting up lay in another sphere. Afterwards the religious problems did not provoke any more bloodshed, especially since the priests themselves would not have been ready any more to sacrifice their lives for these causes.
We lived through it then. The parties of the right and the parties of the left, which further broke up in a dozen bourgeois aspects, in a half dozen proletarian aspects, and ever split up some more, and having begun with these parties, from the bourgeoisie of the bourgeois center up to the KPD Communist Party of Germany , succeeded this refers back to the parties of the right and left in undermining and breaking down the German people slowly from within. In spite of that, the course of the war was a glorious one.
The years 1914-1918-they proved it: in which not even the opponents triumphed. A low, common revolt was plotted by Marxian-demoralizing-Liberal-Capitalistic subjects-behind all of it as a driving force was the eternal Jew. They brought Germany to its collapse at that time.
Only the cowardice of the then rulers, their indecision, their halfway measures, their own uncertainty brought it on. And so the First World War could not alone be lost by the merit of our opponents, but exclusively by our own fault. The consequences of this collapse in November were not that world democracy stretched out open arms to Germany, were not the concern of others to free the German people from its burdens and to lift the German people to a higher standard of culture.
For that they could have no concern at all, for they themselves had a much lower one. But the consequence was just their collapse, the most frightful one, politically and economically, that a people has ever experienced. At that time there came to us a man who has done the German people immeasurable harm, Woodrow Wilson, the man who lied with a straight face.
If Germany would lay down her arms, then she would get a compassionate, an understanding peace! Then she would not lose her colonies! But the colonial problems were fixed up, all right!
The man lyingly promised us that there would be a general disarmament, that we would then be accepted on equal terms among nations, peoples, etc. He lyingly promised us that then secret diplomacy would be done away with, and that we too would then enter into a new age of peace, of equality, of reason, etc.! Screams the last sentence.
He was his right hand. Our German folk believed this man then. They had no idea that they were dealing here with an American President, that is, with a man who has no regard for truths; who, for example, can calmly say before an election: "I shall vote against war," and after the election can say: "I vote for war.
So there came the hour then the German people got its disappointment at the moment when the German subordinate emissaries entered the car in the Compiegne forest, now known to us for the second time. And there right away came the rude question: "What are you gentlemen doing here? They said: "He who says that the intention is to take from Germany her...
They said beforehand: "He who says that we want to take away part of the German people is inciting the people! They had broken all their promises! In a few months the German people sank into a state of unimaginably deep despair and despondency-starving people without hope any longer.
A people that did not get its war-prisoners back, even after the armistice and peace-treaty had been signed! A people that was not given food, even after it was defenseless! A people that was now repeatedly coerced,-if one carefully studies those times-from whom re-subjection was again and again demanded, extorted by some new repression.
When one reflects upon this even today, one falls even now into a state of burning hatred and rancor against a world in which anything like this is possible. Well, it was at that time, my racial comrades, when everything was broken up, when the upper leadership had faithlessly fled abroad, when others were surrendering, when the Wehrmacht had to give up its weapons, when the people disarmed themselves voluntarily,-it was at that time, when the agitation? It was such a mad determination in the eyes of those others, that my closest friends did not understand me.
I found the strength for this determination only from my knowledge of the people. If, at that time, I had only known the upper ten thousand, believe me, my German people-I would not stand before you today, I would never have found courage for this thought which is capable of revolutionizing a people. I knew at that time first and all the people itself; I knew...
I could not abandon that, for it would have been to betray my own comrades, who were just as badly... I have come to know the great mass of the German people, ladies and gentlemen, from living with them. And these masses have not only upheld my belief in the people, but have restored it, and constantly strengthened it through all the years since then, in the face of contrary circumstances, or when any misfortune seemed to threaten the realization of my plans.
It was clear to me that this whole development, just as in the last 20 years or 30 years before the war, could lead only to collapse. But I had already formed the resolve to declare war on this whole development. That is not merely to declare: "I will get a German Wehrmacht, I will get an army or an air-force"; it was clear to me that the inner structure of the social order must be altered, so that in the dead body of our people the blood would flow again, and that society should hold firmly...
I have always looked upon this undertaking as possible, as within the power of the country. But I was of the conviction that strength could only be given to a body in which the sight and the essence of the new condition was already incorporated. Therefore, I was resolved to build up a small movement, beginning with those people who should already have within themselves that which appeared later as really essential to the whole of society.
The extermination of the Jews must be its necessary consequence. This question must be viewed without any sentimentality. We are here not to express sympathy for the Jews, but only to express sympathy for our own German people. As the German people again has sacrificed 160,000 dead in the eastern campaign, so the originators of this conflict must pay with their own lives. They said to us in Berlin: why are you giving us all this trouble? Liquidate them yourselves!... We must destroy the Jews wherever we find them. Without receiving a written order from Hitler, he understood that the Jews were to be exterminated, although the details had not been worked out at that time. He characterized the war as a "fight for the whole of Europe and, thereby, for the whole of civilized humanity" and a race war between Jews and " Aryans " before referencing the prophecy [124] [m] and added, "The hour will come, when the most evil enemy of the world of all time will have played his last part in Europe for at least a thousand years. He instructed Gauleiter Adolf Wagner to read a statement, in which Hitler implied that even if the war was lost, his prophecy would be fulfilled.
In these matters, one must not give way to sentimentality. If we did not fight them, the Jews would destroy us. It is a life-and-death struggle between the Aryan race and the Jewish bacillus. I can promise only one thing. They will stop laughing everywhere. And with this prophecy as well I will be proved right. He concludes that "all indicated that he had ordered and was then implementing the destruction of the Jews". About 125,000 copies of the newspaper were printed and posted in public places to be viewed by millions of people. Herf acknowledges that there is no reliable evidence as to "how many people had the intellectual curiosity, political acumen, and moral courage to conclude that this wall newspaper was an announcement of mass murder".
That is actually no wonder. However, it would be a real wonder, if it were otherwise. Because, already-as I said today in a... A hundred years ago, Germany fought its way to a renaissance as a state, and its independence as a state, and Italy was fighting for its national united... Then these two states separated, and both nations fought without success and then came the... Both Revolutions had about the same course; each one had severe setbacks, but finally won the fight. Both nations brought about... Both nations concerned people who could not find their daily bread on their own soil. Both nations found themselves one day standing opposite the same people, without wanting to, against the same international union, as already had occurred in 1935, when England suddenly turned against Italy, without any sort of preliminary warning; Italy had taken nothing from England, therefore it was for the reason that: "We do not wish Italy to have its free right to life," just as it was, with Germany, for the reason that: "We do not wish Germany to have its free right to life. What do we want from England? I offered each of them peace, more, I want to offer friendship. On the other side an old freemason, who only believes in a war, to be able to salvage his bankrupt economy, perhaps, or at least to gain time. Thus both states again stand face to face with the same foe... And then, in addition, there is still a third thing-I have mentioned it today also: in both cases they are men, two men, who have come from the people... In the last few weeks... I have read about the history of the Italian Fascist Revolution, and it seemed to me as if I had the history of my own party before me, so similar, so identical, that... And now finally the third state has joined us, another state with which we have always wanted to have good relations for the past many years. You all know it from "Mein Kampf"-Japan. Now the three great Have-Nots are united, and now we shall see who... For, what does England want to gain? What does America want to gain? What do they want to gain? They have so much that they do not know what to do with what they have. A few persons per square kilometer need much more for all the cares which we are not the ones to have. A single poor harvest means for our national decades plundered, exploited, crushed, and in spite of that they could not eliminate their own economic need. They have raw materials, as much as they are willing to use, and they do not complete it, with their problems actually to found something reasonable in society, to the one who has everything and the one who wants to take from the other fellow who has hardly anything practically the last thing he owns, or to the one who defends that which he honors as his last possession. Pray to God that he must send Bolshevism over Europe as a scourge. We wish only to say, "It will not come over Germany but whether it will come over England is another story. We have never done anything to England, France, we have never done anything to America. Nevertheless there follows now in the year 1939 the declaration of war, and now it has gone further. Now you must however out of my whole history understand me rightly. One sentence unintelligible. I said: "If the war is inevitable, then I should rather be the one to conduct it not because I thirst after this fame; on the contrary, I here gladly renounce that fame, which is in my eyes no fame at all. My fame, if Providence preserves my life, will consist in... But I think that if Providence has already disposed that I can do what must be done according to the inscrutable will of the Providence, then I can at least just ask Providence to entrust to me the burden of this war, to load it on me. I will beat it! I will shrink from no responsibility; in every hour which... I will take this burden upon me. I will bear every responsibility, just as I have always borne them. It knows that I had endless plans in those years before the war. It sees everywhere the signs of works begun, and sometimes also the documents of completion. I know that this people trusts me. I am happy to know it. But the German people may be persuaded also of one thing, that the year 1918, as long as I live, will never return. I am glad that so many allies have joined our soldiers: in Sweden, Italy, then in the north, Finland and the many other nations which are sending their sons here to the east, too,... Rumanians and Hungarians, Slovaks, Spaniards,... Already today, a European war, and finally in the East, as a new Ally, who has already... Cripps assured us a few days ago, in his loquacious manner, has been preparing itself for a fight with Germany. I knew that. As soon as I had become certain that there was false play going on here, in the instant that I became aware that Mr. Churchill in his secret meetings was already considering this ally, within the hour in which Molotov left Berlin, and took his leave because he had been able to come to a shrewd agreement, at that moment, it became clear to me, that this conflict was inevitable. For this, too, I thank fate, that it placed me at the head of the Reich, so that I was in a position to strike the first blow. If one must fight, then I take the stand that the first blow is the decisive one. We can only wish Japan good luck, because instead of playing around for a long time with this lying nation, it started to fight immediately. Now, our soldiers have been fighting in the East since June 22, a battle which will some day go into the chronicles of history as a hero-song of our people. He meant to drive the German U-boats out of the oceans gradually, by making new decrees of the American spheres of influence, and to limit them to a very small territory, which the British would then take care of with their naval forces. And, my fellow country-men, that is also the reason for the regression of the number of U-boat sinkings, but not at all the number of damages or sinkings by our U-boats. On the contrary, the latter has risen greatly. Also not the lack of our occupational forces, nor the impossibility of... You will understand that it has been a vindication for myself to decide whether one should finally conclude with the whole pack of lies for the sake of peace, and to bind oneself to the new limitations... Japan has finally eliminated this necessity. Now there are U-boats on all the oceans of the world, now you will see how our submarines carry out their work, and however they may look, we are armed for everything, from North to South, from East to West. But about one thing they may be assured; as I have said before, today they are up against a different German people; now they are again up against Fredrichian people; we will fight where we stand, give no foot of ground, immediately push forward again. And we are, in fact, happy to know since yesterday that our General Rommel with his brave Italian and German panzers and men at the moment when they... That will continue to happen to them until the war has ended with our victory. With these two forces stands a third, our air-force. Its fame is immortal. What they have accomplished in their efforts in the Arctic cold of the Far North, in the East, or in the heat of the desert, or in the West, is everywhere the same, a heroism that honors cannot glorify. There is just one thing which I must emphasize again and again; that is our infantry. And behind these forces stands a gigantic communications organization with tens of thousands of motor vehicles and railroads, and they are all going to work and will master even the hardest problems. For it is self-evident that the conversion from advance to defense in the East is not easy. It was not Russia that forced us to defense, but only 38 and 40 and 42 and sometimes 45 degrees below zero that did it. And in this cold, there, troops which are not accustomed to it cannot fight as in the red heat of the desert... But at this time, when the difficult transition was necessary, I again looked upon it as my task to take upon my shoulders the responsibility for that, too. I wanted thereby to save my soldiers from something worse. And I want to assure them at this point, insofar as those who are on that icy front can hear me today: "I know the work you are doing. And I know also that the hardest lies behind us. Today is January 30. The winter is the big hope of the Eastern enemy. It will not fulfill this hope for him. In four months we had fought almost to Moscow and Leningrad. Four months of Northern winter are now past. They have advanced a few kilometers at individual points and have made great sacrifices in blood and human lives there. They may be indifferent to that; but in a few weeks in the South the winter is going to break, and then the spring will move farther north, the ice will melt, and then the hour will come when the ground is again hard and firm, and when the new weapons will again flow there from our homeland, and when we shall beat them, and revenge those who now have fallen such lonely victims of the cold. For I can tell you that the soldiers at the front have the feeling of... To compare him with them would be an insult. The decisive thing now is that this transition from attack to defense be successful, and I may say that it has been. These fronts, as you shall see, where a few individual Russians break through, and where they sometimes even believe that they are occupying localities, there are no localities, there are only ruins. What does this mean, in comparison to what we have occupied, what we are bringing in order, and what the next spring and from then on, will bring into order? Behind this front there is today a dignified German homeland. I have recently, the other day, in view of this cold weather, appealed to the German people, for everything which had been prepared for protection against the frost has not sufficed. I wanted to express gratitude to the people themselves. This appeal then was also a plebiscite. While the others talk of democracy, this is true democracy. It has shown itself these days, when an entire people voluntarily sacrifices, and I know that so many small people, but this time also, many, many people, for whom this was difficult, and perhaps, formerly, seemed to find it impossible to part with a precious piece of fur, have today given it, with the knowledge that the most humble infantryman is of greater importance than the most costly fur. Whoever makes profits on the war in the Third Reich dies. It is not a question of the hidden clothes, the poor infantryman who, perhaps, saves his hands by having warm gloves, or could be kept from freezing by a warm vest, which some one takes from home for him. I will here stand up for the interests of the soldiers, and I know that all the German nation stands behind me in this. And this January 30th. Whether or not the war will end this year I do not know; but I do know one thing. Wherever the foe may appear, he will this year be fought as before. It will again be a year of great victories; and even as I held the flag high before this, a all times, so I will hold it high even now; because,? My German countrymen, my soldiers. We have a full of fame and glory behind us. One likes so much to draw analogies from it. In this fight German heroes have fought in similar situations, which also seemed hopeless. We should not draw any comparisons with former times, at all. We have no right to do so. We have the strongest army in the world. We have the strongest air-force in the world. Frederick the Great had to fight against a preponderance of power, which was just as choking in his time. As he waged the first Silesian war, he had 2,700,000 Prussians in the state of 15 million people. A man with all his willpower stood up in spite of all reverses so that he never despaired of his success, and when he despaired, he wished to pull himself together again and then take the flag in his strong hands. How do we wish to speak of that to-day? We have an opponent in front of us, who may have an immense numerical superiority, but we will rival him at least in the birthrate by spring and also in regard to weapons. And so it will be in all things, and above all we have Allies today. It is also no more the time of the World War. What Japan is accomplishing in the East alone, is, for us, beyond evaluation. No other way remains, but the way of battle and the way of success. That way may be hard, or it may be easy. In no case, is it more difficult than the way our forefathers went. It will not be any easier from now on, and we may not expect that it should be less difficult than the task we have during the last few battles. Thus we feel the entire sacrifice which our soldiers are making. Who can understand that better than myself, who was once a soldier, too?
Люди всегда требуют правды, но она редко приходится им по вкусу. Не стоит бояться перемен. Часто они случаются именно в тот момент, когда они необходимы. Sie kommen oft im Moment, wenn sie notwendig sind. Нет никаких ключей от счастья. Дверь всегда открыта. Чтобы человек понял, что ему есть для чего жить, у него должно быть то, за что стоит умереть. Если тебе говорят, что уже поздно — то ты потерял не время, а значимость. Самое ужасное, это ожидание того, чего не будет. Am Schrecklichsten ist es darauf zu warten, was nicht vorkommt. Они заставляют ненавидеть реальность. Sie zwingen die Wirklichkeit zu hassen. Иногда то, что мы знаем, бессильно перед тем, что мы чувствуем. Спасибо прошлому, за то, что научило многому.
служба утерянных цитат - 9
Наша национальная гордость заключается не в том, чтобы презирать других, а в том, чтобы уважать и любить свой народ! Речь 01. Речь 24. Он неуклонно и в первую очередь будет думать о соблюдении интересов народа в вопросах мира, работы и культуры. Я был солдатом и видел все собственными глазами, в отличие от очень многих других государственных деятелей, которые сами этого никогда не переживали. И я, разумеется, отвергаю войну. Но отвергаю я ее не как изменник, предатель и трус, а как порядочный немец, честно выполнивший свой воинский долг на фронте, и желающий оставаться порядочным до конца. Поэтому я в равной мере не оставлю на произвол судьбы ни права немецкого народа на жизнь, ни его права на честь.
Эти люди — повсюду, но нигде они не дома. Речь 10. Также и народом являются только те, кто способен, если потребуется, выступить как единый народ навстречу любым испытаниям. Я создал … совершенно новое движение. Движение, которое с самого своего зарождения и вопреки всем явлениям распада в окружавшей его действительности вновь созидало народную общность. Лишь в этом случае государство способно полноценно выполнять свои социальные обязательства. Истинную ценность любому движению придают только люди.
Люди, которые, руководствуясь смыслом этого движения, воплощают его идеи в жизнь. Речь 07.
Потеряем весь народ. Ибо то, что мы вдолбим им в голову, не пойдет им впрок. Идеально было бы научить их понимать лишь язык знаков и сигналов. По радио бы населению преподносилось то, что для него приемлемо: музыка без всяких ограничений. Но ни в коем случае нельзя допускать их к умственной работе. Мы действительно не можем допустить никакой печатной продукции. Разве распространение европейской культуры за пределами Европы давало где-нибудь полезные результаты?
Возник лишь интеллектуальный анархизм! Эти люди будут чувствовать себя лучше всего в том случае, если их по возможности не касаться. Иначе воспитаем себе злейших врагов. На центральном участке следует прежде всего продолжать осушение болот, засаживая их тростником и т. Этим можно будет создать заслон против частых в России вторжений чрезвычайно холодного воздуха в зимние месяцы. Кроме того, целесообразно разбить плантации культурной крапивы, так как, судя по исследованиям одной гамбургской фирмы, из волокон этой крапивы можно изготовлять органическую ткань, далеко превосходящую по качеству хлопчатобумажную. Наконец, первоочередной задачей является насаждение на Украине лесов, чтобы защитить землю от сильнейших проливных дождей, настоящего бедствия этих мест. На вопрос, что будет с Ленинградом, шеф ответил: Ленинград должен исчезнуть. Один из сегодняшних гостей, кавалер дубовых листьев к рыцарскому кресту, сообщил шефу, что население Ленинграда вследствие голода уже упало до 2 млн.
Если учесть, что даже в городе Куйбышеве, где расположен дипломатический корпус, в сущности уже нечего есть такова информация, полученная от турецкого посла в России , если далее принять во внимание, что русские все чаще и чаще употребляют в пищу дохлую конину, то можно себе представить, как быстро будет вымирать население Ленинграда. К тому же и разрушения, причиненные городу бомбардировками с воздуха и артиллерийским обстрелом, внесли свою долю в дело его уничтожения. В будущем Нева должна стать границей между Финляндией и нами. Разрушению будут подвергнуты также ленинградские порты и верфи. Ибо стать хозяином в Балтийском море можно лишь в том случае, если оно превратится во внутреннее море Германии. И потому нужно раз и навсегда позаботиться о том, чтобы не осталось ни одного крупного порта на периферии нашей империи. Нечего говорить, что нам будет совершенно достаточно собственных портов и портов в Прибалтике для удовлетворения наших потребностей, так что нам вовсе не понадобятся ленинградские порты, замерзающие на целых полгода. Рейхсфюрер СС Гиммлер доложил в связи с этим, что принимает меры к пресечению всякой активности полячества, как наиболее стойкого в историческом аспекте народа; что с этой целью он зажимает полячество в железные клещи германцев. Он, рейхсфюрер СС, уже договорился с генерал-губернатором оккупированной Польши Франком заселить немцами Краковщину, включая и чисто немецкий главный город этой области, а также область Люблина.
Именно с этих двух исходных позиций будет постепенно зажиматься в клещи полячество. Шеф заметил, что проявлять снисходительность к полячеству нет никаких оснований. Иначе придется испытать то же, что уже неоднократно имело место в истории прежних веков в связи с разделами Польши. Полячество существует до сих пор лишь потому, что ему не приходилось серьезно считаться с русскими, как с господствующей нацией, а также и потому, что ему удалось хитрыми маневрами занять такую политическую позицию по отношению к немцам, которая сделала полячество решающим фактором немецкой внутренней политики. А это играло на руку прежде всего политическому католицизму. В первую очередь, продолжал он, необходимо следить, чтобы немцы ни в коем случае не смешивались с поляками, не насыщали ведущие слои польского населения германской кровью. Рейхсфюрер СС совершенно прав, констатируя, что в 1939 г. Ведь давно известно, что именно наиболее способные выходцы из немцев всегда проникали в руководящий слой принимавшей их страны и тем самым оказывались потерянными для германства, между тем как в остававшихся на немецкой земле народных слоях сосредоточивались лишь ущербные индивиды, проявлявшие, однако, верность своему немецкому происхождению. Такую же осторожность, как с поляками, надо проявлять и в отношении чехов, которые уже более полутысячи лет набираются умения отлично играть в верноподданных, не вызывая недоверия.
Ведь сколько чехов, с которыми шеф сталкивался в молодости, крутились в Вене, очень скоро овладевали венским диалектом, а затем умело проползали на важнейшие посты в государстве, экономике и т. Никогда не следует упускать из виду, заключил шеф, что подобную невидимую войну в условиях мира можно выиграть только в том случае, если мы будем поддерживать в империи высокий уровень расовой чистоты. Ведь наше преимущество по отношению, например, к США, которые лишь незначительно превосходят нас по числу населения, состоит в том, что наш германский расовый корень значительно выше, чем у них, составляя четыре пятых чистых германцев. Необходимо исходить из того, сказал шеф, что главная миссия этих народов - обслуживать нас экономически: поэтому мы должны стремиться всеми средствами выкачать из оккупированных русских областей все, что возможно в экономическом отношении. Нужно создать у русских определенный стимул для поставки сельскохозяйственных продуктов и предоставления нам рабочей силы для горнодобывающей промышленности и военного производства. Этого можно в достаточной мере добиться завозом на расположенные в России торговые базы промышленных товаров и т. Но если мы, заметил шеф, захотим сверх этого обеспечить благополучие каждого отдельного индивида, то нам не удастся обойтись без введения какой-то административной организации по образцу нашего государственного управления, а это вызовет лишь ненависть по отношению к нам. Ибо чем люди примитивнее, тем скорее воспринимают всякое ограничение их личной свободы как насилие. К тому же, создать у них государственную административную организацию означало бы обеспечить им возможность сплочения в крупные коллективы, а при случае и использовать эту организацию даже против нас.
Поэтому самая высокая ступень административных учреждений, которую им можно позволить, это — общинное управление, да и то лишь в той мере, в какой оно необходимо для содержания рабочей силы, то есть для удовлетворения насущных потребностей отдельных индивидов. Также и сельские коллективы нужно, как указал шеф, организовать с таким расчетом, чтобы не могли возникнуть связи между соседними сельскими общинами. Во всех случаях необходимо запрещать устройство единых церквей для сколько-нибудь значительных русских территорий. Нашим интересам соответствовало бы такое положение, при котором каждая деревня имела бы собственную секту, где развивались бы свои особые представления о боге. Даже если в этом случае в отдельных деревнях возникнут шаманские культы, подобно негритянским или американо-индейским, то мы могли бы это только приветствовать, ибо это лишь увеличило бы количество факторов, дробящих русское пространство на мелкие единицы. Напомнив о своем мнении, что следует препятствовать всякой организации крупного государственного управления и что наши комиссары должны будут на Востоке лишь контролировать управление экономикой, шеф заметил далее, что уже тем самым отрицается всякая другая форма организации покоренных народов. Поэтому пусть не вздумает туда явиться какой-нибудь школьный деятель, чтобы вдруг провозгласить обязательное обучение покоренных народов. Если русские, украинцы, киргизы и т. Ибо подобные навыки дали бы возможность самым способным из них получить определенные знания в области истории и, следовательно, прийти к размышлениям политического свойства, острие которых было бы неизбежно направлено против нас.
С точки зрения шефа, было бы разумнее установить в каждой деревне громкоговоритель, чтобы таким путем информировать людей о новостях и дать им пищу для разговоров; это лучше, чем допустить их к самостоятельному изучению политических, научных и т. И пусть никому не приходит в голову передавать покоренным народам по радио сведения из их прежней истории. Передавать следует музыку и еще раз музыку! Ибо веселая музыка способствует прилежной работе. А если люди смогут побольше плясать, то и это, по мнению шефа, должно, как правило, приветствоваться. Единственное, что следует централизованно организовать в оккупированных русских областях-это движение транспорта. Ибо освоение страны в транспортном отношении - одна из важнейших предпосылок к господству над нею и ее экономического использования. Поэтому систему транспортных узлов должны изучать и покоренные. Но это - единственная область, в которой они должны получать «образование» с нашей помощью.
Что касается гигиены покоренных народов, то не в наших интересах, подчеркнул шеф, насаждать у них немецкие обычаи. Это дало бы им абсолютно нежелательные условия для колоссального прироста населения. Поэтому шеф запретил проводить на восточных территориях гигиенические мероприятия по немецкому образцу. Также и принудительная прививка должна в этих областях практиковаться только для немцев.
Чтобы излечить какую-либо болезнь, надо сначала понять, каковы её возбудители.
То же самое относится и к лечению политических болезней. Учиться истории означает уметь искать и находить факторы и силы, обусловившие те или другие события, которые мы потом должны были признать историческими событиями. Необходимо сделать так, чтобы кара за преступления следовала сразу же после его совершения, если хочешь добиться положительного эффекта. На государстве лежит прямой долг систематически и планомерно выискивать во всей массе народа наиболее способных и одаренных людей и ставить этих людей на службу обществу. Надо положить конец и тому предрассудку, будто вопросы физического воспитания являются частным делом каждого отдельного человека.
О жизненной этике Выбрал свой путь — иди по нему до конца. Победителя никто не спросит, правду он говорил или нет. Перед лицом великой цели никакие жертвы не покажутся слишком большими. Совести нет. Совесть придумали евреи.
Поосторожней с людьми, они непредсказуемы. В последнем счёте всегда побеждает только инстинкт самосохранения. Под давлением этого инстинкта вся так называемая человечность, являющаяся только выражением чего-то среднего между глупостью, трусостью и самомнением, тает как снег на весеннем солнце. На свете живут всемогущие люди и немощные, бедные и богатые, но их трупы воняют одинаково! Даже если вы тысячу раз признаете нас виновными, вечный суд истории оправдает нас и со смехом выбросит вердикт вашего суда.
Об оккупации СССР Единственное, что должно быть хорошо организовано на оккупированных русских территориях,— это транспорт. Ибо бесперебойная работа транспорта в стране есть одно из основных предварительных условий для установления над ней контроля и использования ее экономических ресурсов. Необходимо свести славян до языка жестов. Никакой гигиены, никаких прививок. Только водка и табак.
Если русские, украинцы, киргизы и пр. Ибо таким образом более способные туземцы смогут приобщиться к некоторым историческим знаниям, а значит, и усвоят политические идеи, которые в любом случае хоть как-то будут направлены против нас. Гораздо лучше установить в каждой деревне репродуктор и таким образом сообщать людям новости и развлекать их, чем предоставлять им возможность самостоятельно усваивать политические, научные и другие знания. Только чтобы никому в голову не взбрело рассказывать по радио покоренным народам об их истории; музыка, музыка, ничего, кроме музыки. О евреях Само существование евреев построено на той большой лжи, будто евреи представляют собою не расу, а только религиозную общину.
Когда я увидел, что евреи являются и вождями социал-демократии, с глаз моих упала пелена. Первое, что нам нужно сделать, — это спасти [Германию] от правящих нашей страной евреев… Надо спасти Германию от страданий, доставшихся на долю Другого, смерти на Кресте. Еврей говорит для того, чтобы скрывать свои мысли. Евреи никогда добровольно не откажутся от своих стремлений к мировой диктатуре. Русский большевизм есть только новая, свойственная XX веку попытка евреев достигнуть мирового господства.
О руководстве Искусство истинно великого народного вождя заключается в том, чтобы не дробить внимания народа, а концентрировать его всегда против одного единственного противника. Уметь формировать идеи еще не значит уметь руководить. Одна гениальная идея важнее, чем целая жизнь, заполненная бюрократической работой. Пока я руковожу партией, она не будет дискуссионным клубом для безродных литераторов и салонных большевиков. Симпатии людей легче завоевать устным, чем печатным словом.
Ein voller Bauch studiert nie gern. Сытое брюхо к ученью глухо. Я чувствую твое тепло здесь, но, к сожалению ты не со мной. Завтра я буду скучать по тебе не больше, поскольку я смогу поцеловать тебя еще раз. Menschen durch die Liebe. Плоды созревают на солнце. Люди через любовь.
Die Furcht hat tausend Augen. У страха глаза велики. Ты для меня солнце, ты для меня дом родной, ты для меня счастье мира, даже если он тебе не нравиться. Eigene Last ist nicht schwer. Своя ноша не тянет. Das Ende klang wie Grabgesang. Начали за здравие, закончили за упокой.
Doch von diesen 1000 Herzen liebt Dich keines so wie ich! Но эти 1000 сердец любят вас не так как я! Was du heute kannst besorgen, das verschiebe nicht auf morgen. Не откладывай на завтра то, что можно сделать сегодня. Sie kommen oft im Moment, wenn sie notwendig sind. Не стоит бояться перемен. Часто они случаются именно в тот момент, когда они необходимы.
Ist der Kopf abgeschlagen, wird niemand nach dem Hute fragen. Снявши голову, по волосам не плачут Die Dummen werden nicht alle. Sei in sich selbst sicher und gib nicht nach. Будь уверен в себе и никогда не сдавайся. Мир принадлежит тому, кто ему рад. Воспоминания удивительная штука: согревает изнутри и тут же рвёт на части. Der Appetit kommt beim Essen.
Ты главное ешь, а аппетит появится. Только любовь сильнее смерти. Wer fremde Sprache nicht kennt,weiss nichts von seiner eigenen. Тот, кто не знает иностранных языков, не знает ничего и о своём собственном. Все дороги ведут в Рим. Aller Anfang ist schwer. Первый блин комом.
Лиха беда начало. Кто обжегся на молоке теперь на воду дует. Paradies: Der Ort, wo Menschen die Liebe ernster nehmen als sich selbst. Рай: место, где люди принимают любовь более серьезно, чем самих себя Geduld bringt Rosen. Терпение и труд все перетрут. Терпи, казак, атаманом будешь. Was Du lernen willst zu tun, lernst Du, indem Du es tust.
Тому, чему ты хочешь научиться, учишься ты, делая это. Allen Leuten recht getan ist eine Kunst, die niemand kann На вкус и цвет - товарищей нет. Gute Saat, gute Ernte. Что посеешь, то и пожнёшь. Durch Fehler wird man klug. Reden ist Silber, Schweigen ist Gold. Слово - серебро, молчание - золото.
Без труда не вытащить и рыбки из пруда. В любви руки и глаза говорят обычно громче, чем рот. Klein, aber fein. Маленький, да удаленький; Мал золотник, да дорог. Morgen, morgen, nur nicht heute, sagen alle faulen Leute. Не откладывай на завтра то, что можешь сделать сегодня. Кто рано встаёт, тому Бог даёт.
Дуракам везёт Eine Schwalbe macht noch keinen Sommer. Одна ласточка весны не делает. Один в поле не воин Hochmut kommt vor dem Fall. Любовь является одним из решений, а не одна из тайн этого мира. Краткость - сестра таланта. Wenn es etwas Besseres gibt als geliebt zu werden, ist es lieben. Если есть что-нибудь лучше, чем быть любимым, это любить.
Kommt Zeit, kommt Rat. Man soll den Tag nicht vor dem Abend loben. Цыплят по осени считают. Маленькие дети не дают спать, а большие жить.
Adolf Hitler Speeches
Речь Гитлера в бункере перед генералами. Оригинальные немецкие субтитры без изменений, как говорят в фильме, и дословный перевод субтитров на русский язык. исторические очерки, документы, материалы» (М., Изд. A speech by Adolf Hitler on foreign policy from 1937. My German Fellow Countrymen and Women, My Comrades! At present everybody speaks before the forum which seems to them the most fitting. Some speak before a parliament whose existence, composition and origin (are well known). I believe that I should return again today whence I came. Апеллируя в речи к национальному сознанию, Геббельс, возможно, ориентировался на Сталина, который через двенадцать дней после германского нападения на СССР в своём радиообращении объявил войну СССР против Германии «Великой Отечественной войной»[1].
Адольф Гитлер цитаты и высказывания.
Ибо освоение страны в транспортном отношении - одна из важнейших предпосылок к господству над нею и ее экономического использования. Поэтому систему транспортных узлов должны изучать и покоренные. Но это - единственная область, в которой они должны получать «образование» с нашей помощью. Что касается гигиены покоренных народов, то не в наших интересах, подчеркнул шеф, насаждать у них немецкие обычаи. Это дало бы им абсолютно нежелательные условия для колоссального прироста населения. Поэтому шеф запретил проводить на восточных территориях гигиенические мероприятия по немецкому образцу. Также и принудительная прививка должна в этих областях практиковаться только для немцев. Немецкие врачи будут лечить только немцев, в немецких поселениях. Было бы совершенно нелепо, продолжал шеф, пытаться осчастливить покоренные народы нашими знаниями в области зубной терапии. Но действовать следует осторожно, чтобы наши стремления не бросались в глаза.
И если уж какой-то больной с абсолютной решимостью желает лечиться у дантиста, что ж, придется сделать для него исключение. Самая большая глупость, которую можно допустить в оккупированных восточных областях, добавил шеф,- это дать в руки покоренным народам оружие. История учит, что все господствующие народы погибли, разрешив покоренным народам доступ к оружию. Можно даже сказать, заключил шеф, что передача оружия покоренным народам есть необходимое и достаточное условие для гибели господствующих народов. Поэтому мы должны обеспечивать безопасность и порядок на всем оккупированном русском пространстве собственными силами. Следовательно, оккупированные восточные области должны быть пронизаны сетью военных баз. Все немцы, живущие на этих территориях, должны будут иметь личный контакт с базами, то есть ощущать свою персональную связь с ними. Кроме того, базы нужно строить с таким расчетом, чтобы, опираясь на них, немецкая колонизационная политика могла в соответствии с перспективными планами обеспечить образование все более мощного национального немецкого клина в покоренном нами пространстве. Но каким образом англичане смогли бы господствовать в своей мировой империи, обладая всего 50 миллионами человек собственного населения, если бы не стали мастерами лжи?
Если бы они действительно хотели, как постоянно утверждают, принести индусам свободу и развитие индийской культуры, то им следовало бы, конечно, из Индии уйти. Но они лгали, словно гетевский Рейнеке Лис, до самой последней минуты. А мужество для лжи они черпали не в последнюю очередь из того непомерного самосознания, которое позволяет им смотреть на английский народ, как на кормчего, управляющего кораблем всего мира. Поскольку немецкий народ хочет и должен обрести мировое значение, необходимо и его прежде всего воспитать в таком духе, что честность нужна лишь по отношению к самому себе, а перед чужими народами, например чехами, следует столь же чистосердечно лгать, как это делают англичане, вместо того, чтобы повсюду вызывать антипатию своею честностью. Молодежь, сказал он, следует воспитывать в духе гордости за то, что на Востоке ее ждет не мягкая постель, а возможность вершить великие дела собственными силами. Само собой разумеется, продолжал он, что те кадры, которые проявят на Востоке свои способности, должны продвигаться по служебной лестнице значительно быстрее, чем их сверстники, отсиживающиеся в границах старой империи, где им только и дела, что продолжать давно налаженную работу. Лишь обеспечив направляемым на Восток преимущества, можно добиться отношения к переселяемым на Восток, как к настоящему поощрению. Цель своей восточной политики, если рассматривать ее в перспективе, шеф характеризовал как создание на восточном пространстве территории для расселения приблизительно ста миллионов представителей германской расы. Он считает необходимым приложить все силы к тому, чтобы с железным упорством заселять Восток немцами миллион за миллионом.
Он заявил, что не позднее чем через десять лет ожидает рапорта о колонизации уже включенных к тому времени в состав Германии или оккупированных нашими войсками восточных областей по меньшей мере двадцатью миллионами немцев. О том, каких успехов можно там достичь в деле создания необходимых культурных условий для переселенцев, сказал он далее, дает представление тот факт, что даже поляки сумели преобразить облик центра Готенхафена[ 1 ] проложив здесь красивые широкие улицы. Во время ужина шеф заметил, что начало всякой культуры выражается в строительстве дорог. Как римляне во времена Цезаря и в первые два столетия нашей эры осваивали германские земли, проложив грунтовые дороги и пути с деревянным настилом через болота, топи и леса, так и мы в наше время должны в первую очередь строить в России дороги. Кто представляет себе начало освоения России по-иному, скажем, на базе строительства железнодорожной сети, тот запрягает лошадь с хвоста. Шеф сказал, что считает необходимым соорудить в России не менее 750-1000 км шоссейных дорог уже по чисто военным соображениям. Ведь без первоклассных дорог огромное русское пространство не может быть ни очищено в военном смысле, ни закреплено за нами на длительное время. Все имеющиеся в русских городах и деревнях резервы рабочей силы, без которых можно обойтись в сельском хозяйстве и военной промышленности, должны поэтому в самую первую очередь использоваться для строительства дорог. Переходя к проблеме сооружения новых деревень, шеф указал, что эта работа должна на русском пространстве осуществляться не только на основе военных соображений; она должна также способствовать преодолению монотонности гигантских по протяженности дорог.
Нам совершенно безразлично, моют ли они ежедневно шваброй свои дома или не моют. Наша миссия ведь не в том, чтобы осуществлять надзор за их каждодневной жизнью, а в том, чтобы гарантировать удовлетворение только наших собственных интересов. С этой целью необходимо в самой большой мере, в какой это только возможно, отделить жизнь немцев в подлежащих колонизации районах от жизни местного населения. В местные гостиницы, где жители плюют прямо на пол, мы немцам входить не позволим. Для немцев будут сооружены отдельные гостиницы, недоступные для местных жителей. Пусть тогда плюют, куда хотят, нам это безразлично. Предоставив жителей самим себе, мы сможем избежать ненужных столкновений с ними по поводу образа их жизни и создать себе наилучшие предпосылки для строительства наших собственных замкнутых немецких центров. Глядя на украинских детей, подчеркнул он, трудно предположить, что впоследствии их лица примут плоские, славянские черты. Дети, как и большинство людей восточнобалтийского типа, светловолосы и голубоглазы; кроме того, они толстощекие и круглотелые, так что выглядят поистине мило.
В противоположность им, наши дети - преимущественно нордического типа, в раннем возрасте они похожи на молодых жеребят: неуклюжие, со слишком тонкими и длинными ногами, угловатыми телами и лицами! А по внешности украинских детей нельзя предположить, сколь сильно впоследствии опошляются и огрубляются их лица. Кроме того, подчеркнул рейхслейтер Борман, когда ездишь по тем местам, встречаешь мало мужчин, но неимоверно много детей. Это обилие детей, продолжал он, может нам в будущем дорого обойтись. Ведь этим обилием отличается раса, которая воспитана в гораздо более суровых привычках, чем наш собственный народ. Здесь нигде не видно людей в очках, у большинства отличные зубы, питание у них хорошее, и похоже, что все они, от мала до велика, обладают отличным здоровьем. Значит, нам было бы выгодно добиться такого положения, при котором эти русские или так называемые украинцы не размножались бы столь быстро. Мы ведь собираемся через какое-то время заселить всю эту бывшую русскую землю немцами. Шеф заметил по этому поводу, что в какой-то статье было недавно высказано предложение запретить в оккупированных восточных областях продажу и употребление средств против беременности.
Если и вправду, продолжал шеф, какой-нибудь идиот вздумает осуществить на практике подобную меру в оккупированных восточных областях, то он, шеф, расстреляет его собственной рукой. При обилии детей у местного населения мы можем лишь желать, сказал шеф, чтобы незамужние и замужние женщины возможно чаще прибегали к аборту. Необходимо поэтому не только допустить бойкую торговлю противозачаточными средствами в восточных областях, но и всячески ее поощрять, поскольку мы ни в малейшей мере не заинтересованы в увеличении ненемецкого населения. А в первую очередь необходимо в этом деле форсировать помощь евреям. Опасность дальнейшей интенсификации размножения местного населения при нашем господстве несомненна, сказал далее шеф. Ведь при немецком руководстве совершенно неизбежно, что все условия жизни местных жителей значительно улучшатся, а гарантия от заболеваний повысится. Поэтому крайне необходимо принять меры против увеличения ненемецкого населения. В этих условиях было бы, по мнению шефа, просто сумасбродством устраивать для ненемецкого населения оккупированных восточных областей систему здравоохранения, подобную немецкой. Не может быть и речи, сказал он, о прививках или каких-либо других профилактических медицинских мерах в отношении ненемецкого населения.
Более того, у местных жителей следует пресекать даже стремление к подобным мерам охраны здоровья.
Речь 27. Ты силен, когда ты един. Чтобы быть сильным, тебе нужно победить в своем сердце дух классовой вражды и раздора.
Нашему народу нужны руководители, обладающие решимостью делать все, что они сочтут правильным перед Богом, миром и собственной совестью. Причем, если понадобиться, и вопреки господствующей на данный момент точке зрения внушаемого большинства. Умело направляемая воля меньшинства всегда будет брать верх над аморфным безвольным большинством. Речь 05.
Речь 12. Эта организация будет построена на идее авторитета, идее руководства снизу доверху. Только такая организация может служить гарантией максимальной концентрации немецкой мощи! Они — его плоть и кровь, и будут оставаться таковыми столько, сколько будет жив немецкий народ.
Сильное государство никогда не было и никогда не будет просто набором территорий. Главная и единственная надежная опора нашего государства — немецкий народ и национальное социалистическое Движение. Речь 16. Второе: Решение тяжелейшей социальной проблемы путем возвращения миллионной армии наших, достойных всяческого сочувствия, безработных обратно на производство.
Третье: Восстановление стабильного и авторитетного государственного руководства, опирающегося на доверие и волю нации; руководства, которое снова вернет этому великому народу способность выполнять свои обязательства перед миром. Речь 17. Наша национальная гордость заключается не в том, чтобы презирать других, а в том, чтобы уважать и любить свой народ! Речь 24.
Мы готовы протянуть руку дружбы нашим прежним оппонентам. Под самыми печальными и кровавыми строками мировой истории должна быть навсегда подведена черта. Речь 10. Он неуклонно и в первую очередь будет думать о соблюдении интересов народа в вопросах мира, работы и культуры.
Я был солдатом и видел все собственными глазами, в отличие от очень многих других государственных деятелей, которые сами этого никогда не переживали. И я, разумеется, отвергаю войну. Но отвергаю я ее не как изменник, предатель и трус, а как порядочный немец, честно выполнивший свой воинский долг на фронте, и желающий оставаться порядочным до конца. Поэтому я в равной мере не оставлю на произвол судьбы ни права немецкого народа на жизнь, ни его права на честь.
Также и народом являются только те, кто способен, если потребуется, выступить как единый народ навстречу любым испытаниям. Это — не милитаризм, а закон самосохранения. Речь 14. Теперь пора бы и другим, по-прежнему вооруженным, государствам принять на себя и выполнить аналогичные обязательства.
Раньше мы были оппозицией, а сегодня под нашим знаменем марширует вся немецкая нация! Движение, которое с самого своего зарождения и вопреки всем явлениям распада в окружавшей его действительности вновь созидало народную общность. И это были как раз те самые умники, чье поверхностное знание истории давало им повод иронизировать над нашими попытками. Сии благоразумные господа в лучшем случае удостаивали нас своими глумливо-соболезнующими ухмылками.
Речь 23. Истинную ценность любому движению придают только люди. Люди, которые, руководствуясь смыслом этого движения, воплощают его идеи в жизнь. И умом и чувством наша молодежь должна понять, что это главная из главных и центральная из центральных проблем.
Ни один юноша и ни одна девушка не должны покидать стен школы, не поняв до конца, какое гигантское решающее значение имеет вопрос о чистоте крови.
I want today to be a prophet again: if international finance Jewry inside and outside Europe should succeed in plunging the nations once more into a world war, the result will be not the Bolshevization of the earth and thereby the victory of Jewry, but the annihilation of the Jewish race in Europe. Evans writes that the threat "could not have been more public". The Warsaw Yiddish newspaper Haynt discussed the speech in several issues beginning on 31 January, but did not emphasize the prophecy. On 31 January, it printed the main points of the speech without mentioning the prophecy; in an analysis of the speech published the next day, columnist Moshe Yustman discussed appeasement and other foreign policy issues.
This process has already begun and will continue until the end is reached. The editors of The New York Times believed by the Nazis to be at the center of the " Jewish press " wrote that Hitler did not have a record of following through on promises or threats. He claimed that the Nazis were able to "unmask" them by ignoring historical contingency the method which historians use to explain events and threatened a terrible punishment for their alleged guilt. Hitler said that the Jews were paying the price for the war, [80] [81] [g] and that they "will not have much cause to laugh in [the] future". Hitler said that all measures would be taken so that " November 1918 will never happen again".
Deportation occurred in public and was witnessed by many Germans. The Jews wanted their war, and now they have it [96]... At present we are experiencing the realization of this prophecy and so the Jews are meeting with a fate that may be harsh but is also more than deserved. In this case pity or regret is completely inappropriate. Now it is suffering a gradual process of extermination that it had intended for us and that it would have unleashed against us without hesitation if it had the power to do so.
It is now perishing as a result of its own law: An eye for an eye, a tooth for a tooth... In this historical dispute every Jew is our enemy, whether he vegetates in a Polish ghetto or scrapes out his parasitic existence in Berlin or Hamburg or blows war trumpets in New York or Washington. Owing to their birth and race, all Jews belong to an international conspiracy against National Socialist Germany. They wish for its defeat and annihilation and do everything in their power to help to bring it about. In both cases, Jews were blamed for the failure of the Nazis to achieve their goals, which led to an increase in anti-Jewish aggression.
Геббельс лично прочитал по всем германским радиоканалам «Воззвание Фюрера к германскому народу». В тот же день «Воззвание» было прочитано по радио на нескольких языках на другие страны. С данным документом министр иностранных дел Германии Иоахим Риббентроп в 6 утра выступил в Берлине перед иностранными корреспондентами. В конце публикации документа S.
В случае, если тот или иной отрывок немецкого оригинала допускает разночтения при переводе на русский язык, то немецкий вариант отрывка текста приводится в подстрочных примечаниях без перевода. Если перевод был ошибочным — в подстраничных примечаниях приводится точный перевод немецкого текста. Воззвание Фюрера к германскому народу Германский народ! Обремененный тяжкими заботами, принужденный молчать месяцами, я дождался часа, когда, наконец, могу говорить открыто.
Когда 3 сентября 1939 г. Англия объявила войну Германии, снова повторилась попытка англичан уничтожить всякое начало консолидации, а с нею и возрождение Европы путем борьбы против когда-то сильнейшей державы на континенте. Так в свое время — путем многих войн — Англия привела к погибели Испанию. Так вела она свои войны против Голландии.
Так — с помощью всей Европы — боролась она позже с Францией. И так в конце столетия начала она политику окружения тогдашней Германии, а в 1914 г. Только вследствие внутреннего разлада Германия в 1918 г. Последствия были ужасны.
После того, как в начале лицемерно говорилось, что борьба велась исключительно против Кайзера и его режима и после того, как германские войска сложили оружие, началось планомерное уничтожение германского государства. В то время, как слова одного французского государственного деятеля, что в Германии существует излишек 20 миллионов людей, который — другими словами — должен был б,ы быть уничтожен посредством голода, болезней или переселений, по-видимому, сбывались буквально, национал-социалистическое движение начало свою работу объединения германского народа, а с этим началось и возрождение Германии. Это новое освобождение нашего народа от нужды, бедствий и унизительного пренебрежения стояло под знаком внутреннего возрождения. В частности, это не представляло собой угрозы для Англии, и ее не затрагивало.
Несмотря на это, сейчас же снова началась новая, преисполненная ненависти, политика окружения, направленная против Германии. Снаружи и внутри создался известный нам комплот евреев и демократов, большевиков и реакционеров, единственной целью которого было воспрепятствовать восстановлению нового германского национального государства и вновь повергнуть Германию в состояние бессилия и бедствия. Наряду с нами ненависть этого интернационального, всемирного заговора была направлена против таких же обездоленных народов, которые были принуждены зарабатывать насущный хлеб в тяжелой борьбе за существование. Прежде всего, у Италии и Японии так же, как и у Германии, оспаривалось, если не совершенно отнималось, право участия в пользовании земными благами.
Сплочение этих нации, таким образом, было лишь актом самозащиты против угрожающей им эгоистической всемирной коалиции богатства и силы. Уже в 1936 г. Черчилль заявил, по словам американского генерала Вуда, [произнесёнными] перед представителями американской палаты депутатов, что Германия снова становится слишком могущественной и поэтому должна быть уничтожена. Летом 1939 г.
Англии казалось, что наступил момент, когда можно вновь начать разложение Германии путем всеобъемлющей политики окружения. Система с этой целью созданной кампании лжи состояла в том, чтобы объявлять другие народы находящимися под угрозой, завлекать их в начале обещаниями английских гарантий и поддержки, а затем, как в мировую войну, заставлять их идти против Германии. Таким образом, от мая до августа 1939 г. Англии удалось лансировать утверждение, что Литва, Эстония, Латвия, Финляндия, Бессарабия, а также Украина находятся под прямой угрозой Германии.
Часть государств дала себя провести этим, приняла обещанные гарантии, предложенные попутно с этим утверждением, и таким образом перекинулась на новый фронт окружения, направленный против Германии. При таких обстоятельствах я счел долгом перед своей совестью и перед историей германского народа не только уверить эти страны и их правительства в ложности сделанных Англией заявлений, но, сверх того, успокоить сильнейшую Восточную Державу путем специальных и торжественных заявлений относительно пределов наших интересов. Вы все чувствовали в свое время, что этот шаг был для меня горьким и тяжелым. Германский народ никогда не питал враждебных чувств по отношению к народностям России.
Однако свыше двух десятков лет еврейско-большевистская власть в Москве старается разжечь пожар не только в Германии, но и во всей Европе. Не Германия пыталась перенести свое национал-социалистическое мировоззрение в Россию, а еврейско-большевистские власти в Москве беспрестанно пытались навязать свое господство нашему и другим европейским народам и делали это не только в моральном смысле, но, прежде всего, также и в смысле военной мощи. Однако последствиями деятельности этого режима были лишь хаос, бедствия и голод. В противовес этому, я старался в течение двух десятков лет с минимумом вмешательства и без всякого нарушения нашей продукции1 добиться нового социалистического порядка в Германии, который бы не только устранил безработицу, но также предоставлял прибыль труда в возрастающей мере трудящимся людям.
Адольф Гитлер цитаты и высказывания.
Речь Гитлера в бункере перед генералами. Оригинальные немецкие субтитры без изменений, как говорят в фильме, и дословный перевод субтитров на русский язык. Пользователь Микола Довгенький задал вопрос в категории Лингвистика и получил на него 2 ответа. Фразы на немецком. Цитаты, афоризмы на немецком с переводом Фразы на немецком. Афоризмы, цитаты, высказывания знаменитых людей в переводе с немецкого на. text of Hitler s.
Adolf Hitler - Речи | Текст песни
As soon as one even carefully cut into such an abscess, one found, like maggots in a decaying body, often blinded by the sudden light, a kike. Hitler wrote in Mein Kampf: Quote regarding "The Big Lie" All this was inspired by the principle--which is quite true in itself--that in the big lie there is always a certain force of credibility; because the broad masses of a nation are always more easily corrupted in the deeper strata of their emotional nature than consciously or voluntarily, and thus in the primitive simplicity of their minds they are more readily fall victims to the big lie than the small lie, since they themselves often tell small lies in little matters but would be ashamed to resort to large-scale falsehoods. It would never come into their heads to fabricate colossal untruths, and they would not believe that others could have the impudence to distort truth so infamously. Even though the facts which prove this to be so may be brought clearly to their minds, they still doubt and waver and will continue to think that there may be some other explanation. For the grossly impudent lie always leaves traces behind it, even after it has been nailed down, a fact which is known to all expert liars in this world and to all who conspire together in tha art of lying. These people know only too well how to use falsehood for the basest purposes. From time immemorial, however, the Jews have known better than any others how falsehood and calumny can be exploited. Is not their very existance founded on one great lie, namely, that they are a religious community, whereas in reality they are a race?
Для этого надо сравнить германскую армию 1918 года с Вермахтом в году 1939-м. Конечно, речь не про численность, поскольку в 1918 году Германия находилась в состоянии полного истощения всех ресурсов. Тем не менее, количество самолётов было таким, что Герингу в 1939 году и не снилось.
Была наимощнейшая артиллерии, до которой Вермахту расти и расти.
Eine erfolgreiche Wirtschaftspolitik bedingt Machtpolitik. Dazu braucht Deutschland eine neue mutige Gesinnung. Introduction The documents with the speech contained details that set the scene of what it was like on that October evening in Passau in 1928. The translation and original German version are both below: English From the outset, the large National Socialist mass meeting scheduled for 6:00 p.
Countless Hitlerites and interested parties had gathered from near and far, especially a large number from our sister country Austria. All Volks-u. Professions could be seen represented here. The well-manned orchestra, consisting exclusively of uniformed Hitlerites, knew how to fill the musical part of the evening in an excellent way. The orchestra let out a dashing march.
Subsequently, the local group leader of the N. Passau, Herr Eichmeister Fischer, officially the meeting, greeted those who appeared cordially, paying special attention to the Austrians. At 8:12 p. Hitler then took the floor... Alle Volks-u.
Das Orchester liess einen schneidigen Marsch vernehmen. Before mentioning Christianity, Hitler appeared to have made references to the purported dangers of open borders. The meme said: "We tolerate no one in our ranks who attacks the ideas of Christianity.
Wilson of their self-determination and of their right to self-determination. Economically these people were deliberately ruined and afterward handed over to a slow process of extermination. These truths cannot be abolished by phrases. They are testified to by deeds. The misery of the Sudeten Germans is without end. They want to annihilate them. They are being oppressed in an inhuman and intolerable manner and treated in an undignified way. When 3,500,000 who belong to a people of almost 80,000,000 are not allowed to sing any song that the Czechs do not like because it does not please the Czechs or are brutally struck for wearing white stockings because the Czechs do not like it, and do not want to see them, and are terrorized or maltreated because they greet with a form of salutation that is not agreeable to them, although they are greeting not Czechs but one another, and when they are pursued like wild beasts for every expression of their national life. This may be a matter of indifference to several representatives of our democracies or they may possibly even be sympathetic because it concerns only 3,500,000 Germans. I can only say to representatives of the democracies that this is not a matter of indifference to us. And I say that if these tortured creatures cannot obtain rights and assistance by themselves, they can obtain both from us. An end must be made of depriving these people of their rights. I have already said this quite clearly in my speech of February 22. It was a short-sighted piece of work when the statesmen at Versailles brought the abnormal structure of Czechoslovakia into being. It was possible to violate the demands of millions of another nationality only so long as the brother nation itself was suffering from the consequences of general maltreatment by the world. To believe that such a regime could go on sinning without hindrance forever was possible only through a scarcely credible degree of blindness. I declared in my speech of February 22 before the Reichstag that the Reich would not tolerate any further continued oppression of 3,500,000 Germans, and I hope that the foreign statesmen will be convinced that these were no mere words. The National Socialist State has consented to very great sacrifices indeed, very great national sacrifices for the sake of European peace; not only has it not cherished so-called thoughts of revenge, but on the contrary it has banished them from all its public and private life. As always, I attempted to bring about, by the peaceful method of making proposals for revision, an alteration of this intolerable position. It is a lie when the outside world says that we only tried to carry through our revisions by pressure. For twenty years there was the opportunity for the Czechoslovak government of carrying out these revisions by peaceful settlements and understanding. All these proposals, as you know, have been rejected by the Czechs - proposals of giving the Sudeten German minority a humane treatment and the respect they deserve. You know the proposals that I have made to fulfill the necessity of restoring German sovereignty over German territories. You know the endless attempts I made for a peaceful clarification and understanding of the problem of Austria. It was all in vain. I must here state something definitely; German has kept these obligations; the minorities who live in Germany are not persecuted. No Frenchman can stand up and say that any Frenchman living in the Saar territory is oppressed, tortured, or deprived of his rights. Nobody can say this. For six months I have calmly watched developments, although I never ceased to give warnings. In the last few days I have increased these warnings. I left no doubt that people who wanted to compare the Germany of to-day with the former Germany would be deceiving themselves.
Adolf Hitler - Речи | Текст песни
Adolf Hitler beeinflusste die Geschichte des 20. Jahrhunderts auf schreckliche Weise. Doch wie wurde er zum Diktator, der die Welt mit einem verheerenden Krieg und dem Holocaust in eine Katastrophe stürzte? Die nationalsozialistische Bewegung. 1. Kapitel: 2. Kapitel: 3. Kapitel: 4. Kapitel: 5. Kapitel: 6. Kapitel: Weltanschauung und Partei. 409 Der Staat. 425 Staatsangehöriger und Staatsbürger. 488 Persönlichkeit und völkischer Staatsgedanke. Главная» Новости» Фразы гитлера на немецком. Немецкая расовая теория привела Гитлера и его друзей к тому выводу, что немцы как единственно полноценная нация должны господствовать над другими нациями. Речь Гитлера в бункере перед генералами. Оригинальные немецкие субтитры без изменений, как говорят в фильме, и дословный перевод субтитров на русский язык. Ja, das deutsche Volk war ja damals eine Demokratie, vor uns, Und es ist ausgeplündert und ausgepresst worden. Nein, was heißt für diese internationalen Hyänen Demokratie oder autoritärer Staat? Das interessiert die gar nicht. Es interessiert sie nur eines: Ist jemand bereit, sich ausplündern.
Did Adolf Hitler Say 'Our Movement Is Christian'?
немецкий непальский нидерландский норвежский ория панджаби персидский польский португальский пушту руанда румынский русский самоанский себуанский сербский сесото сингальский синдхи словацкий словенский сомалийский суахили суданский таджикский тайский. Миллион Цитат. Гитлера нужно слушать, а не читать, на Гитлера надо смотреть, а не искать логику в его речах. Содержание выступления Гитлера перед военачальниками передал в Москву немецкий коммунист и агент Коминтерна Лео Рот. Афоризмы, цитаты, высказывания знаменитых людей в переводе с немецкого на русский язык. Meine Ehre heißt Treue! Верность – моя честь!