Оппенгеймер и Эйнштейн впервые встретились в Институте перспективных исследований Принстона. Съемочной группе удалось получить разрешение на работу в настоящем доме Оппенгеймера в Нью-Мексико и кабинете Альберта Эйнштейна в Принстоне.
«Оппенгеймер» концовку фильма объяснили и удивили
На фото: Альберт Эйнштейн и Роберт Оппенгеймер. В ней раскрываются подробности разговора между Альбертом Эйнштейном и Робертом Оппенгеймером. Эйнштейн и Оппенгеймер фактически обсуждали внутренний конфликт и дилемму Оппенгеймера в отношении создания атомной бомбы. Коненкова вместе с Альбертом Эйнштейном, его второй женой Эльзой, приемной дочерью Маргот и физиком Робертом Оппенгеймером. Эйнштейн, хоть и был знаком с физиком Робертом Оппенгеймером, не принимал участия в Манхэттенском проекте, который привёл к созданию ядерного оружия.
ЗАВЕРБОВАТЬ ЭЙНШТЕЙНА
Оппенгеймер подаёт большие надежды и верит в лучшее, однако учёный оказывается втянут в политические махинации. Эйнштейн, хоть и был знаком с физиком Робертом Оппенгеймером, не принимал участия в Манхэттенском проекте, который привёл к созданию ядерного оружия. В июне 1947 года Альберт Эйнштейн, создатель теории относительности и Роберт Оппенгеймер, руководитель «Манхэттенского проекта» по созданию атомной бомбы, вместе написали сверхсекретный документ на шести страницах под названием «Отношения с жителями. The answer to what did Albert Einstein say to Oppenheimer becomes a profound statement on the potential consequences of scientific innovation. Создатель теории относительности Альберт Эйнштейн родился 145 лет назад. В 1933 году Эйнштейн окончательно покинул Германию, обрел свой новый дом на юго-западе от Нью-Йорка и получил почетную работу профессора физики в Институте перспективных исследований Принстона.
«Отец ядерной бомбы»: 7 малоизвестных фактов о Роберте Оппенгеймере
Для физика Роберта Оппенгеймера, чья деятельность и так была окружена несколькими рубежами секретности, «охота на ведьм» завершилась полным отстранением от работы, которая в 20-м веке изменила мир. С такими словами обращается нобелевский лауреат Альберт Эйнштейн к своему коллеге Роберту Оппенгеймеру почти в самом финале одноименного фильма («Оппенгеймер»). В истории физики Роберт Оппенгеймер сыграл значительно меньшую роль, чем, например, Эйнштейн или Шредингер.
Эйнштейн и Оппенгеймер: какой была реальная история взаимоотношений двух великих физиков
Особенно когда Оппенгеймер пришел к пониманию того, что обрушилось на мир после испытания Тринити. Ключом ко всему этому является взаимодействие между Оппенгеймером и Альбертом Эйнштейном Том Конти в 1947 году, которое несколько раз можно увидеть в фильме, но которое имеет особое значение в самом конце, когда мы узнаем истинный масштаб момента. И это момент, который оставляет зрителям много размышлений. Далее следуют спойлеры! В различных моментах в «Оппенгеймере» нам показывают фрагменты краткой встречи Оппенгеймера с Эйнштейном в 1947 году, когда Оппенгеймеру предложили работу во главе Института перспективных исследований в Принстоне Льюисом Штраусом Роберт Дауни-младший. На протяжении большей части фильма единственные проблески этой встречи, которые мы видим, — это взгляд со стороны — в частности, Штраус, который видит ее только издалека и на самом деле не слышит разговора между двумя учеными и, таким образом, предполагает, что речь идет о нем.
Это предположение Штраус помещает в список своих претензий к Оппенгеймеру и в конечном итоге подпитывает его усилия по ниспровержению репутации Оппенгеймера.
Также была коммунисткой и писала для партийного издания Western Worker. Известна своими романтическими отношениями с Робертом Оппенгеймером. Он сыграл важную роль в развитии ядерной энергетики и политике США. Также он дважды был председателем Комиссии по атомной энергии. Джош Хартнетт в роли Эрнеста Лоуренса Эрнест Лоуренс — физик и лауреат Нобелевской премии за создание первого циклотрона. Занимался разработкой ядерного реактора в группе Э.
На самом деле это очень свободная работа в рамках контролируемого формата», — добавляет актер. Киллиан Мерфи вспоминает, как у него не получалось понять, что делать в одной из сцен: «Нолан наклонился ко мне и сказал: «Он не боксер, он шахматист». И тут все сразу стало ясно. Ты привыкаешь к тому, что на тебя направлены эти огромные, огромные, мать их, камеры, но ты действительно находишься там, в моменте, и играешь настолько правдиво, насколько это возможно». О визуальных эффектах В самом начале работы над фильмом физик Роберт Дейкграаф обозначил важную проблему для фильма: в начале XX века, после перехода от классической физики к квантовой механике «физики больше не могли представить себе, как выглядит атом». Нолана это удивило: «Это моя работа, я этим занимаюсь. Что значит, вы больше не понимаете, как он выглядит? Для воссоздания атома режиссер положился на монтажера Дженнифер Ламе, она помогла изобразить законы физики, наложив визуальные эффекты, звук и партитуру Людвига Гёранссона. Мастера по визуальным эффектам экспериментировали с практическими эффектами: в том числе бросали шарики для пинг-понга, кидали краски в стену и снимали это с разной частотой кадров. Нолан отказывается говорить о том, как именно они создали готовый эффект, но отмечает, что это точно не компьютеры, — CGI в фильме нет вообще.
По словам Нолана, компьютерная графика по своей сути должна быть приятна для просмотра: «Это слишком безопасно. А я сказал Эндрю, что «Оппенгеймер» не может быть безопасным. На него не должно быть приятно смотреть. Он должен цеплять, должен быть красивым и угрожающим одновременно». Режиссер знает, что поклонники шутили о том, как он может для кадра взорвать настоящую атомную бомбу.
Он, к слову, не входил в число противников атомных бомбардировок и заявлял, что «военным и политикам виднее». Уже после того, как мир ужаснулся от последствий американской агрессии, учёный раскаивался и высказывал претензии президенту США Гарри Трумэну. Как руководители проекта испытали новое оружие — известно всем. Урановая бомба «Малыш» была сброшена над городом Хиросима перед самой капитуляцией Японии, 6 августа 1945 года, а вслед за ней 9 августа на город Нагасаки упала плутониевая бомба «Толстяк». С тех пор к Оппенгеймеру прилипла слава «отца атомной бомбы», которой он был не очень рад и выступал против нового вида оружия массового уничтожения.
После этого учёного привлекли к разработке уже водородной бомбы, в которой США долгое время не могли преуспеть. Американское оружие обладало размерами с двухэтажный дом и для транспортировки к вероятному противнику не годилось, в отличие от существовавшей уже тогда в 1953 году советской водородной бомбы РДС-6с. В таких условиях разочаровавшийся в военном применении бомбы Оппенгеймер перестал быть угодным американскому правительству. Ему припомнили брак с женой-коммунисткой, обвинили его в шпионаже и отлучили он научной деятельности. В личном деле физика-ядерщика значилось обвинение «будучи председателем Консультативного комитета Комиссии по атомной энергии, он решительно выступал против создания водородной бомбы. Он продолжал вести агитацию против этого проекта даже после того, как президент Трумэн дал комиссии приказ приступить к исследовательским работам».
10 фактов об Оппенгеймере из книги, вдохновившей фильм
Не было множества мониторов с картинкой с камер. Не было стула, на котором написано твое имя». Не было даже меток на полу, которые обычно используют, чтобы выстроить мизансцену. Нолан мне говорит: «Нам не нужно ставить метки, потому что вы не должны их искать. Это моя команда должна быть в состоянии найти вас, где бы вы ни находились». На самом деле это очень свободная работа в рамках контролируемого формата», — добавляет актер. Киллиан Мерфи вспоминает, как у него не получалось понять, что делать в одной из сцен: «Нолан наклонился ко мне и сказал: «Он не боксер, он шахматист». И тут все сразу стало ясно. Ты привыкаешь к тому, что на тебя направлены эти огромные, огромные, мать их, камеры, но ты действительно находишься там, в моменте, и играешь настолько правдиво, насколько это возможно». О визуальных эффектах В самом начале работы над фильмом физик Роберт Дейкграаф обозначил важную проблему для фильма: в начале XX века, после перехода от классической физики к квантовой механике «физики больше не могли представить себе, как выглядит атом».
Нолана это удивило: «Это моя работа, я этим занимаюсь. Что значит, вы больше не понимаете, как он выглядит? Для воссоздания атома режиссер положился на монтажера Дженнифер Ламе, она помогла изобразить законы физики, наложив визуальные эффекты, звук и партитуру Людвига Гёранссона. Мастера по визуальным эффектам экспериментировали с практическими эффектами: в том числе бросали шарики для пинг-понга, кидали краски в стену и снимали это с разной частотой кадров. Нолан отказывается говорить о том, как именно они создали готовый эффект, но отмечает, что это точно не компьютеры, — CGI в фильме нет вообще.
Какие выводы можно сделать? Если инопланетные расы политически организованы и обладают культурой, похожей на нашу, они могут быть признаны в качестве независимых народов.
Если они считают нашу культуру лишённой политического единства, они будут иметь право на колонизацию. Высшая форма колонизации, которую можно представить, могла бы осуществляться под их руководством с молчаливого одобрения Организации Объединённых наций. Мы не можем исключить возможность того, что внеземные жители, более продвинутые технологически и экономически, возьмут на себя право занять другое небесное тело. Нет закона, разделяющего небесные тела на зоны, распределяющего небесные страны. Как же быть с моральной точки зрения? Наиболее приемлемым решением становится принятие соглашения, предусматривающего гарантии, что наша культура будет оставаться неизменной.
Законы Ньютона истинны также и сегодня, но только для малых скоростей. Дурак мог бы сказать, что работа Ньютона полна ошибок, так как она не распространяется на высокие скорости, приближающиеся к световой. Мне не известно ни о каких ошибках Эйнштейна, кроме обычных типографских опечаток, а также тех, о которых сам Эйнштейн хорошо знал, поскольку в следующей работе они выводили его ближе к истине» 6.
Тем не менее подобные приведённому высказывания Оппенгеймера и его коллег укрепляли в общественном сознании мнение о том, что последние десятилетия творческих усилий Эйнштейна были бесплодными и бесполезными. В одной из первых крупных биографий Эйнштейна её автор Рональд Кларк констатировал: «Теория Эйнштейна о едином поле остаётся необоснованной, и современная научная мысль отгораживается от Вселенной, построенной таким образом» 7. В конце 1950-х годов подобный взгляд на работы позднего Эйнштейна стал господствующим среди физиков. Голосом поколения, как всегда, оказался Вольфганг Паули, написавший в 1958 году дополнение к своей знаменитой энциклопедической статье по теории относительности, которой в начале 1920-х так восхищался сам Эйнштейн: «Большинство физиков, включая автора, придерживаются взглядов, высказанных Бором и Гейзенбергом при эпистемологическом анализе ситуации, создавшейся в связи с этими идеями т. Взгляды самого Эйнштейна были хорошо знакомы Паули, поэтому их формулировка отличается чёткостью и законченностью: «Эйнштейн, после того как он революционизировал мышление физиков, создав общие методы, которые имеют фундаментальное значение также для квантовой механики и её интерпретации, до конца своих дней сохранял надежду, что даже квантовые черты атомных явлений смогут быть в принципе объяснены с позиций классической физики полей» 9. Идеалом для Эйнштейна, по словам Паули, является классическая небесная механика, согласно которой «объективное состояние системы совершенно не должно зависеть от способа наблюдения» 10. А далее Паули указал на самое слабое место во всех работах Эйнштейна последних десятилетий: ему не удаётся «рассматривать элементарные частицы вещества с помощью всюду регулярных лишённых особенностей. Паули классических полей» 11. В начале 1960-х годов в статье «Замечания к эйнштейновскому наброску единой теории поля» Вернер Гейзенберг так оценивал труды великого физика: «Эта великолепная в своей основе попытка сначала как будто потерпела крах.
В то самое время, когда Эйнштейн занимался проблемой единой теории поля, непрерывно открывались новые элементарные частицы, а с ними — сопоставленные им новые поля. Вследствие этого для проведения эйнштейновской программы ещё не существовало твёрдой эмпирической основы, и попытка Эйнштейна не привела к каким-либо убедительным результатам. Однако неудача, постигшая эйнштейновскую программу, имела и более глубокие основания, чем только неуверенность в эмпирических фактах; эти основания лежат в отношении теоретико-полевых представлений Эйнштейна в квантовой теории» 13. Создатель теории относительности так и не смог признать, что квантовая механика, родившаяся на его глазах в 1925—1927 годах, полностью описывает явления микромира. Дело в том, что эта наука в принципе даёт лишь вероятностное описание физических явлений, позволяя судить о них лишь с точки зрения статистики. Согласно соотношению неопределённостей Гейзенберга, принципиально невозможно одновременно абсолютно точно определить положение частицы и её скорость. Уравнения квантовой механики позволяют найти лишь вероятности пребывания частицы в той или иной области пространства, а не её точное положение в заданный момент времени. В письме старому другу Максу Борну от 7 сентября 1944 года 14 Эйнштейн так оценивает духовное развитие их обоих: «В наших научных надеждах мы превратились в антиподов. Ты веришь в бога, играющего в кости, а я — в полную закономерность в существующем мире, и эту закономерность я пытаюсь уловить дико спекулятивным способом.
Я в это твёрдо верю, но надеюсь, что кому-то удастся найти более реалистичный путь, более осязаемые основания, чем у меня. Огромный первоначальный успех квантовой теории не привёл меня к вере в фундаментальную игру в кости, хотя я знаю, что более молодые коллеги объясняют это следствием склероза. Когда-нибудь будет установлено, чья интуитивная позиция была более правильной» 15. В комментарии к этому письму Макс Борн называет высказывание друга «самой ясной и прекрасной формулировкой точки зрения Эйнштейна» 16. Последнее десятилетие жизни Альберт Эйнштейн работал так же напряжённо, как в молодые годы. Конечно, нездоровье давало о себе знать, но голова была ясная, а стремление глубже проникнуть в тайны природы не стало слабее. В 1945—1955 годах Эйнштейн опубликовал восемь статей по единой теории поля и статью «Квантовая механика и действительность» для швейцарского философского журнала «Dialektica» русский перевод 17. Суть работы чётко выражена в предисловии: «В этой статье я хочу кратко и элементарно изложить, почему я не считаю метод квантовой механики в принципе удовлетворительным. Однако в то же время я хочу заметить, что никоим образом не собираюсь отрицать того, что эта теория представляет выдающийся, в известном смысле даже окончательный, шаг в физическом познании.
Мне представляется, что эта теория будет содержаться в более поздней примерно так, как геометрическая оптика в волновой оптике: связи останутся, но основа будет развита и соответственно заменена более широкой» 18. Текст, написанный в 1948 году, ясно показывает, что взгляды Эйнштейна, высказанные им во времена пятого и шестого Сольвеевских конгрессов, за прошедшие двадцать лет не изменились, несмотря на впечатляющий прогресс квантовой механики в эти годы. Свою точку зрения автор статьи подтвердил в письме Мишелю Бессо от 24 июля 1949 года: «Моё неприятие статистической квантовой теории связано не с количественной её стороной, а с тем, что к настоящему времени полагают, будто бы такой подход является окончательным в своей основе для фундамента физики» 19. Летом 1949 года Альберт Эйнштейн не раз возвращался к мыслям о квантовой механике, стараясь сформулировать своё отношение к новой науке всё более точно и понятно. Как обычно, первым читателем новых формулировок был Мишель Бессо. В письме от 16 августа 1949 года Эйнштейн пишет своему старому товарищу: «Я убеждён в том, что принципиальная статистическая теория, несмотря на её большие успехи, сути вещей глубоко не затрагивает и что необходимо опираться на общий принцип относительности: обобщение гравитационных уравнений пустого пространства» 20. Альберт Эйнштейн не собирался ограничиваться одним слушателем. Он решил ещё раз объяснить своё отношение к квантовой механике всему научному миру, к тому времени явно утратившему интерес к позиции автора теории относительности, ещё недавно считавшегося бесспорным авторитетом в теоретической физике. Вскоре представился и подходящий случай проинформировать научную общественность: семидесятилетие Эйнштейна решили отметить специальным томом «Библиотеки современных философов».
Книга получила название «Альберт Эйнштейн — философ-учёный» и вышла в свет в 1949 году 21. Её хотели выпустить точно к юбилею Эйнштейна — в марте, но издание задержалось, и том появился лишь к концу года. Принять участие в этом коллективном труде и тем самым выразить уважение юбиляру и его вкладу в современную науку вызвались двадцать пять крупнейших физиков и математиков первой половины ХХ столетия. В ней я защищаю милого господа бога против обвинения в его неизменном пристрастии метать кости» 23. Подобных сборников, посвящённых юбилею того или иного учёного, издавалось и издаётся немало, но я не знаю ни одного, в котором юбиляр возражал бы большинству коллег, о нём написавших. Только Эйнштейн мог позволить себе в заключительной статье сборника выступить против научной позиции, занятой авторами других статей. Правда, он рассмотрел лишь 17 из 25 присланных работ, но это не меняет его мнения о своих выдающихся коллегах: «Все они твёрдо убеждены в том, что загадка двойственной природы всех частиц их корпускулярные и волновые свойства.
Будущий лауреат Нобелевской премии отличался требовательностью и постоянно сетовал, что Роберту нужно больше времени проводить в лаборатории — тот отдавал предпочтение теоретической работе, нежели экспериментальной. Все эти события его крайне нервировали, поэтому физик-теоретик впал в депрессию и стал откровенно завидовать своему одаренному руководителю. Со слов друга Оппенгеймера, Фрэнсиса Фергюссона, нервный ученик обработал яблоко токсичными химическими веществами и оставил на столе Блэккета — правда, до сих пор не ясно, чем конкретно Роберт пытался его отравить. К счастью, Блэккет не ел роковое яблоко: его вовремя кто-то убрал со стола. В фильме история построена несколько иначе: в эпизоде потенциального «отравления» присутствует датский физик Нильс Бор, сыгранный Кеннетом Браной. Именно Бор, а не Блэккет чуть было не отведал яблоко, но Оппенгеймер вовремя фрукт отбрасывает, чтобы не сгубить уважаемого коллегу. Эпизод, по всей видимости, нужен для драматизации ситуации, а еще здесь мы понимаем, насколько Оппенгеймер дорожил Бором и уважал коллегу. Получилась нолановская выдумка, но совсем не критичная. Роберт Оппенгеймер Немцы не преуспели в создании атомной бомбы Сегодня не без толики тревожности люди представляют: а что было бы с миром, успей фашистская Германия разработать ядерное оружие? Предпосылки имелись серьезные: в начале 40-х немцы опережали любую страну в ядерных разработках, а физики Отто Ган и Фриц Штрассман уже смогли расщепить ядро атома урана — даже вопрос с ресурсами те могли решить, захватив урановые рудники и заводы по производству тяжелой воды на оккупированных территориях. Но постепенно, с затягиванием войны, потерями на фронтах и увеличением военных расходов, немцы все стремительнее отдалялись от урановой программы. Летом 1945 года американцы в ходе операции «Эпсилон» захватили видных немецких ученых, включая Вернера Гейзенберга. Вскоре всем стало ясно — серьезной ядерной угрозы от нацистов ожидать не стоило. В фильме после разговора между Нильсом Бором и Робертом Оппенгеймером герой Киллиана Мерфи удовлетворяется тем фактом, что Вернер Гейзенберг и его ученые пошли неверной дорогой, оставшись далеко позади американцев в создании атомного оружия.
Кто создал атомную бомбу?
Аукционный дом Raab Collection выставил на продажу письмо, написанное Альбертом Эйнштейном за 5 лет до смерти. Альберт Эйнштейн и Роберт Оппенгеймер в Принстонском университете, 1947. Когда шестилетний Альберт Эйнштейн стал учеником католической начальной школы, он сильно заболел и вынужден был находиться в постели. Роберт Оппенгеймер работает с Альбертом Эйнштейном. Есть и хорошие новости.
В новом трейлере фильма "Оппенгеймер" показали грустного Альберта Эйнштейна
Оппенгеймер говорит, что во время разработки манхеттенского проекта он опасался, что взрыв бомбы подожжет атмосферу Земли, из-за чего всякая жизнь на планете прекратит свое существование. Однако уже в разговоре с Эйнштейном ученый понимает, что пусть атмосфера Земли не сгорела сейчас, однако он создал то, что обязательно уничтожит мир в будущем. Далее сцена из кошмаров Оппенгеймера: множество ядерных взрывов по всей Земле. Он считал, что оно обязательно уничтожит человечество в недалеком будущем. И Кристофер Нолан полностью согласен с ученым: «Есть довольно простой математический аргумент в пользу возможного ядерного Армагеддона. Чисто технически он возможен, а значит в какой-то момент это обязательно произойдет на бесконечном временном отрезке».
Но именно Эйнштейн написал Рузвельту о необходимости ускорить программу создания ядерного оружия и опередить гитлеровцев, когда в 1938 году узнал, что немецкие ученые смогли расщепить атом урана. Возможно, две трети населения Земли будут убиты, но останется достаточно людей, способных мыслить, и достаточно книг, чтобы начать всё заново, и цивилизация сможет быть восстановлена», — написал Эйнштейн в том письме.
Рузвельт собрал пул ученых, которые занялись делом. Коллективная ответственность Оппенгеймер и Эйнштейн впервые встретились в Институте перспективных исследований Принстона. Но, как сам Оппенгеймер писал в New York Times в 1966 году, «только в последнее десятилетие жизни Альберта Эйнштейна мы стали близкими коллегами и в некотором роде друзьями». Напрямую в Манхэттенском проекте Эйнштейн не участвовал — разведка США отказала ему в допуске к секретной информации, считая его потенциальной угрозой безопасности страны. Ученый был убежденным демократическим социалистом. После Второй мировой войны он даже выпустил статью «Почему социализм? Впрочем, учитывая пацифизм Эйнштейна, вряд ли он бы согласился войти в команду ученых, занимавшихся бомбой, даже если бы ему дали допуск.
Фото: BBC Studios Кадр из сериала «Эйнштейн и бомба» Яркой метафорой чувства вины Эйнштейна за то, что впоследствии случилось с Хиросимой и Нагасаки, становится сцена его воображаемой встречи с японским репортером Кацу Харой. Это диалог физика с самим собой, или, если угодно, с совестью, в роли которой и выступает Хара. Эйнштейн с этим не согласен, но всё равно признает вину за последствия. Я сыграл в этом лишь косвенную роль. Моим единственным вкладом было то, что в 1905 году я обнаружил взаимосвязь между массой и энергией. Я считал, что атомная энергия возможна лишь в теории.
Эйнштейн, хоть и был знаком с физиком Робертом Оппенгеймером, не принимал участия в Манхэттенском проекте, который привёл к созданию ядерного оружия. Он также не был осведомлён о решении сбросить бомбы на Хиросиму и Нагасаки. Вместе с тем, Эйнштейн и Силард сыграли критическую роль в убеждении президента Франклина Рузвельта начать программу по созданию атомной бомбы. Оппенгеймер - отец ядерной эры: Краткая история создателя атомной бомбы Главное в истории25 сентября 2023 Неожиданное встреча с другом История началась с визита Силарда, учёного венгерско-немецкого происхождения, который в 20-х годах изучал науку под руководством Эйнштейна. Их совместная работа привела к изобретению холодильной машины без движущихся деталей, которую часто называют холодильником Эйнштейна. Лео Силард выступает перед Комитетом Сената США по вопросам создания атомной бомбы в декабре 1945 года Лео Силард выступает перед Комитетом Сената США по вопросам создания атомной бомбы в декабре 1945 года После их коллаборации Силарду пришла в голову концепция ядерной цепной реакции во время его визита в Лондон в 1933 году. На следующий год он убедил британское правительство классифицировать его патент на цепную реакцию как военную тайну, что помогло предотвратить ядерные амбиции Адольфа Гитлера, на тот момент занимавшего пост канцлера Германии. Однако, когда немецкие учёные осуществили экспериментальное расщепление атома урана в 1938 году, Силард начал бить тревогу, опасаясь, что Гитлер может опередить всех в создании атомной бомбы. Он отчаянно пытался запустить ту самую гонку вооружений, которой так опасался. В 1939 году Силард навестил Эйнштейна, чтобы сообщить ему о своих опасениях по поводу цепной ядерной реакции.
Эйнштейн, при поддержке венгерских учеными, включая беженцев Юджина Вигнера и Эдварда Теллера, 2 августа 1939 года направил письмо, убеждая Рузвельта в реальности угрозы разработки нацистской Германией атомной бомбы. Альберт Эйнштейн и Лео Силард Альберт Эйнштейн и Лео Силард За последние четыре месяца появилась возможность того, что может быть осуществлена ядерная реакция в значительном объеме урана, что приведет к высвобождению колоссальных запасов энергии и созданию множества новых элементов, аналогичных радию. Об этом упоминалось в документе. Теперь практически нет сомнений, что подобное достижение осуществимо в обозримом будущем. В своем обращении Эйнштейн предупредил, что такие открытия могут привести к изготовлению особо мощных взрывных устройств и призвал Рузвельта принять во внимание программу, аналогичную той, что разрабатывается в США, и предложил ему связаться с учеными, работающими над ядерными реакциями в стране. Рузвельт, озабоченный событиями в Европе, не давал ответа на протяжении почти двух месяцев, что вызвало опасения среди ученых о том, что он не придает должного значения угрозе ядерного конфликта, согласно информации Министерства энергетики США. Однако Рузвельт считал, что, если Гитлер получит эксклюзивный контроль над подобным оружием, это представит серьезную угрозу для страны. Послание побудило к действиям 19 октября 1939 года Рузвельт направил ответ Эйнштейну, сообщив о создании комитета из представителей гражданского и военного секторов для исследования урана, как следует из данных Министерства энергетики. Этот шаг, хотя и был первым из множества последующих решений, в итоге привел к зарождению Манхэттенского проекта. Президент Франклин Д.
Альберт Эйнштейн очень сожалел о своём участии в создании атомной бомбы
С темпераментом молодого человека семидесятилетний Альберт Эйнштейн вмешивался в политические проблемы Америки и всего мира. В истории физики Роберт Оппенгеймер сыграл значительно меньшую роль, чем, например, Эйнштейн или Шредингер. Роберт Оппенгеймер и Альберт Эйнштейн.