• проверить, что его голос в блокчейне есть, избиратель сможет, проверить, что итоговая сумма голосов получена именно на этих данных — тоже. Ранее сообщалось, что Общественный штаб по наблюдению за выборами в Москве предложил экспертам убедиться в корректности подсчёта голосов, осуществляемого системой дистанционного электронного голосования (ДЭГ), с помощью аудита. В Общественной палате РФ смогут проверить, корректно ли учтен голос избирателя в системе дистанционного электронного голосования (ДЭГ) на выборах в сентябре. Система ДЭГ помогает отдать свой голос на выборах без посещения избирательного участка, а онлайн, в любое удобное время. Заранее проверить свое устройство и браузер на соответствие минимальным требованиям корректной работы портала ДЭГ.
Как в Петербурге проходит тренировка системы дистанционного электронного голосования
Теги: Лаборатория Касперского , электронное голосование Разработчики блокчейна дистанционного электронного голосования ДЭГ раскрыли технические детали проверки голосов с «отложенным решением». И, по сути, она применялась впервые на голосовании такого уровня. Количество избирателей, воспользовавшихся этой функцией, действительно, было велико и превысило наши ожидания. Тем не менее, наша система справилась с потоком голосующих, которые воспользовались этой функцией. Это потребовало дополнительного времени для подсчета результатов.
Мы еще специально уделили особое внимание проверке корректности результатов этих подсчетов, собственно, что и заняло дополнительное время. Для того, чтобы получить дополнительную гарантию того, что процесс отработан ровно так, как нужно.
Он подчеркнул: никто не сможет проверить, действительно ли человек проголосовал. Однако они никогда не узнают, за кого этот человек проголосовал, так как система обеспечивает полную конфиденциальность голосования. Об этом пишет RTVI.
Ранее в Минцифры уточнили, что заявки на удалённое участие в голосовании принимаются до 23:59 мск 11 марта. Всего на предстоящих президентских выборах Дистанционное электронное голосование ДЭГ будет доступно в 28 регионах России. Выборы президента России состоятся 15—17 марта 2024 года. Участие в голосовании на президентских выборах впервые принимают участие жители Донецкой и Луганской Народных Республик, а также Херсонской и Запорожской областей. Досрочное голосование проходит в период с 25 февраля по 14 марта.
Я предлагал дать возможность гражданам проверить, не искажен ли их голос. При электронном голосовании в век высоких технологий возможность вмешательства как изнутри, так и извне, очень повышается. Лучшей гарантией будет предоставить гражданину возможность пусть не в этот же день, а на следующий, на сайтах ЦИКа убедиться, что его голос, отданный открыто, зафиксирован», - сказал Нилов. Ранее, в августе прошлого года, партия КПРФ подготовила проект Избирательного кодекса, предлагающий отказ от ДЭГ, многодневного голосования и восстановление графы «против всех» в бюллетенях.
15 ноября 2023 года начинается Общероссийская тренировка ДЭГ
В Общественной палате РФ смогут проверить, корректно ли учтен голос избирателя в системе дистанционного электронного голосования (ДЭГ) на выборах в сентябре. Один из способов проголосовать на выборах в 2024 году — дистанционное электронное голосование (ДЭГ). В настоящее время команда разработки в компании работает над ускорением проверки отложенных голосов в будущих голосованиях. Проверить, не произошла ли подмена голосов в период затянувшейся расшифровки и правильно ли были учтены последние голоса избирателей, воспользовавшиеся инструментом «переголосования», — объяснил он. В настоящее время команда разработки в «Лаборатории Касперского» работает над ускорением проверки отложенных голосов в будущих голосованиях. Первый этап тестирования программно-технического комплекса дистанционного электронного голосования (ДЭГ) в целях проверки готовности всех систем к федеральным выборам прошел.
Вбросы или особенности блокчейна? Разбор главных вопросов к электронному голосованию в Москве
Мы нашли способ проверить, правильно ли был учтён голос, поданный через систему ДЭГ. «Проверить свой голос избиратели могут самостоятельно. Глава ОШ по наблюдению за выборами в столице, главред «Эха Москвы» Алексей Венедиктов предложил всем сомневающимся провести аудит системы ДЭГ и лично проверить алгоритм подсчета электронных голосов москвичей.
15 ноября 2023 года начинается Общероссийская тренировка ДЭГ
| 15 ноября 2023 года начинается Общероссийская тренировка ДЭГ | Первый этап тестирования программно-технического комплекса дистанционного электронного голосования (ДЭГ) в целях проверки готовности всех систем к федеральным выборам прошел. |
| Онлайн-выборам продолжают портить репутацию / Политика / Независимая газета | Проверить, доступна ли эта опция, можно на сайте |
Регистрация
- Общественная палата Российской Федерации
- Будет ли пересчет голосов ДЭГ в Москве? У Венедиктова пока аудит и сверка
- Разработчики ДЭГ раскрыли детали проверки голосов с «отложенным решением»
- Московский штаб решил пересчитать голоса ДЭГ
Сомневающимся предложено убедиться в корректности подсчета голосов ДЭГ
То есть кандидат и наблюдатель сталкивается с системой ДЭГ, которую нельзя проверить собственными силами, убедиться в её открытости, прозрачности или гласности. Им необходимо заранее проверить актуальность своих данных на портале и там же оставить свой голос. «Криптонит» проверил надежность криптографической защиты федеральной системы ДЭГ.
Регистрация
- Оно проводится с помощью специального портала ДЭГ.
- Председатель ТИК ДЭГ: Результат электронного голосования отследить невозможно — Росбалт
- Наши проекты
- Регистрация
Валерий Вашура: «Дистанционное электронное голосование не заменяет традиционную форму»
Например, в бумажном голосовании это реализуется довольно очевидными способами: на бумажном бюллетене нет никаких отметок, которые позволили бы по нему установить, кому он был выдан; факт голосования отмечается в списке избирателей, где избиратель расписывается в получении бюллетеня; пересчёт бюллетеней производится в присутствии наблюдателей; до окончания голосования бюллетени находятся в опечатанной урне, которую запрещено вскрывать. С электронными системами всё на порядок сложнее. Больше всего вопросов вызывает сочетание первого и второго пунктов — многие, например, просто априори не верят в возможность соблюдения тайны голосования в системах ДЭГ более того, как мы видели на примере эстонской системы, она там действительно соблюдается условно: заполненные бюллетени не анонимны сами по себе, но анонимизируются уже на сервере. Протокол, который невозможен Итак, нам необходимо сначала выдать избирателю бюллетень, а потом принять его уже заполненным —, но по пути забыть, как звали этого избирателя. Но при этом быть уверенными, что заполненный бюллетень мы принимаем именно от избирателя, а не от случайного прохожего. С «бумагой» всё достаточно просто — показав паспорт и получив бюллетень, избиратель должен проследовать к урне и опустить его туда. Если он вместо этого проследовал на выход с участка, то проголосовать он уже не сможет кстати, на каждом УИК есть какое-то ненулевое количество таких избирателей — никто не знает, зачем они так делают, но точное совпадение выданных и полученных бюллетеней политтехнологами даже считается признаком явного вброса: при подсчёте дорисовали недостающее. С цифрой всё намного сложнее — мы не стоим рядом с избирателем, когда он получает бюллетень, мы вообще никак не видим этого процесса. Вот бюллетень выдали —, а вот он вернулся заполненным, например, через десять минут. Никакими внешними признаками удостовериться, что вернулся именно выданный бюллетень, невозможно. Соответственно, сам бюллетень должен нести неподделываемый sic!
Теоретически, вот уже три десятилетия в академической среде пишутся и публикуются работы по протоколам тайных электронных голосований, краеугольным камнем в которых является так называемый «протокол двух агентств»: одно агентство удостоверяет личность человека и выдаёт некий признак, по которому второе может определить, что этот человек имеет право голосовать, не зная его личность. Критичным — и самым слабым — моментом является независимость этих агентств: если они могут обменяться информацией и выстроить полную цепочку путешествия избирателя по системе, то они смогут и сопоставить конкретный бюллетень с конкретным избирателем, тем самым разрушив тайну голосования. Проблема в том, что эта красивая конструкция со всей очевидностью не может быть перенесена в реальность: ни в одной стране мира нет таких двух агентств, которые и обладали бы техническими ресурсами и квалификацией для поддержания куска инфрасктруктуры ДЭГ, и не вызывали бы подозрений в попытках, например, саботировать выборы, и были бы абсолютно независимы друг от друга. Государственные агентства никогда не бывают полностью независимы, к коммерческим компаниям нет доверия, у конкурирующих партий нет квалификации и ресурсов. Более того, утечка информации может произойти и вообще без прямого участия одного из агентств: разработчиком может быть попросту поставлена в одно или в оба агентства система с бэкдором, сливающая информацию об избирателях третьей стороне. Даже если система поставляется в исходных кодах —, а это маловероятно, так как накладывает ещё большие требования на квалификацию каждого из агентств в IT — в огромном объёме этого кода бэкдор можно запрятать так, что его не найдут ещё много-много лет. Иногда этот тезис используется как довод в пользу полного отказа от ДЭГ — и, конечно, он бы был справедлив, если бы другие формы голосования были бы лучше. Например, доводы сторонников классического бумажного голосования сводятся к тому, что физически присутствующие на участках наблюдатели могут проконтролировать каждое действие комиссии и избирателей, не допустив никакого беззакония. На практике, однако, в России — примерно 97 тысяч избирательных участков. Чтобы эффективно наблюдать за выборами, особенно с учётом трёхдневного голосования, на каждый участок надо хотя бы по 3 наблюдателя хотя бы от 5 разных партий — то есть почти полтора миллиона человек.
Причём это должны быть люди обученные, заинтересованные, знающие формальные процедуры проведения выборов, не состоящие в родстве или подчинённых отношениях с членами комиссии, не состоящие в сговоре друг с другом, и прочая, и прочая. Очевидно, что подготовить такую армию качественных наблюдателей попросту невозможно — в результате наблюдение за голосованием эффективно работает в городах-миллионниках, а дальше, по мере снижения численности населения и значимости населённого пункта, падает до тех пор, пока не начинаются чудеса. Более того, и пересчёт бюллетеней — второе средство, должное спасти выборы — в большинстве случаев не поможет, так как многие способы фальсификации результатов оставляют после себя формально валидную стопку бюллетеней, которые уже можно честно считать и пересчитывать сколько угодно раз. Значит ли это, что выборы вообще надо отменить, так как эффективных средств контроля за ними на практике нет? Очевидно, нет. Ещё Черчилль отметил, что демократия — худшая форма правления, если не считать всех остальных, испробованных человечеством. Вопрос в том, какими средствами можно улучшить существующую систему голосования, снизив вероятность и масштаб фальсификаций в ней.
Критичным — и самым слабым — моментом является независимость этих агентств: если они могут обменяться информацией и выстроить полную цепочку путешествия избирателя по системе, то они смогут и сопоставить конкретный бюллетень с конкретным избирателем, тем самым разрушив тайну голосования. Проблема в том, что эта красивая конструкция со всей очевидностью не может быть перенесена в реальность: ни в одной стране мира нет таких двух агентств, которые и обладали бы техническими ресурсами и квалификацией для поддержания куска инфрасктруктуры ДЭГ, и не вызывали бы подозрений в попытках, например, саботировать выборы, и были бы абсолютно независимы друг от друга. Государственные агентства никогда не бывают полностью независимы, к коммерческим компаниям нет доверия, у конкурирующих партий нет квалификации и ресурсов. Более того, утечка информации может произойти и вообще без прямого участия одного из агентств: разработчиком может быть попросту поставлена в одно или в оба агентства система с бэкдором, сливающая информацию об избирателях третьей стороне. Даже если система поставляется в исходных кодах —, а это маловероятно, так как накладывает ещё большие требования на квалификацию каждого из агентств в IT — в огромном объёме этого кода бэкдор можно запрятать так, что его не найдут ещё много-много лет. Иногда этот тезис используется как довод в пользу полного отказа от ДЭГ — и, конечно, он бы был справедлив, если бы другие формы голосования были бы лучше. Например, доводы сторонников классического бумажного голосования сводятся к тому, что физически присутствующие на участках наблюдатели могут проконтролировать каждое действие комиссии и избирателей, не допустив никакого беззакония. На практике, однако, в России — примерно 97 тысяч избирательных участков. Чтобы эффективно наблюдать за выборами, особенно с учётом трёхдневного голосования, на каждый участок надо хотя бы по 3 наблюдателя хотя бы от 5 разных партий — то есть почти полтора миллиона человек. Причём это должны быть люди обученные, заинтересованные, знающие формальные процедуры проведения выборов, не состоящие в родстве или подчинённых отношениях с членами комиссии, не состоящие в сговоре друг с другом, и прочая, и прочая. Очевидно, что подготовить такую армию качественных наблюдателей попросту невозможно — в результате наблюдение за голосованием эффективно работает в городах-миллионниках, а дальше, по мере снижения численности населения и значимости населённого пункта, падает до тех пор, пока не начинаются чудеса. Более того, и пересчёт бюллетеней — второе средство, должное спасти выборы — в большинстве случаев не поможет, так как многие способы фальсификации результатов оставляют после себя формально валидную стопку бюллетеней, которые уже можно честно считать и пересчитывать сколько угодно раз. Значит ли это, что выборы вообще надо отменить, так как эффективных средств контроля за ними на практике нет? Очевидно, нет. Ещё Черчилль отметил, что демократия — худшая форма правления, если не считать всех остальных, испробованных человечеством. Вопрос в том, какими средствами можно улучшить существующую систему голосования, снизив вероятность и масштаб фальсификаций в ней. Например, в случае бумажного голосования таким средством могут стать КОИБы комплексы обработки избирательных бюллетеней , подсчитывающие бюллетени в момент их подачи избирателем и тем самым пресекающие постфактумные манипуляции с ними. Да, вопрос доверия к ним — тоже больной см. То же самое касается и ДЭГ. Главный вопрос не в том, что в Википедии описана реализация сферического ДЭГ в вакууме — вопрос в том, можно ли техническими средствами построить достаточно надёжную систему ДЭГ в реальном мире. Ослепление избирателя: обеспечение тайны голосования без двух независимых агентств В Эстонии на данную проблему, как мы выяснили ранее, попросту забили: там избиратель подписывает бюллетень секретной частью ключевой пары, публичная часть которой государству известна и с конкретным физлицом сопоставлена. Потом, уже после завершения голосования, эта подпись уничтожается. В принципе, это всё равно, что вместо записи в книгу избирателей на обычном голосовании прятать свой бюллетень в конверт с ФИО, паспортными данными и подписью — и в таком виде в урну и бросать собственно, аналогия и взята с эстонских государственных порталов. В России, где уровень доверия к выборам и комиссиям и так крайне низок, так вряд ли бы получилось. Поэтому в российском ДЭГ был использован значительно более сложный механизм, именуемый «слепой подписью», смысл которого в том, чтобы в двух агентствах — неважно, независимы они или нет — попросту не существовало бы единого признака, по которому они могли бы сопоставить избирателя и его бюллетень. Если пытаться изложить это максимально кратко, схема выглядит так: Избиратель заходит на сайт голосования и авторизуется через ЕСИА в простонародье «Госуслуги», но мы-то с вами знаем, что это разные системы. Система ДЭГ, получив из ЕСИА данные учётной записи избирателя, проверяет, есть ли он в книге избирателей, и выдаёт бюллетени, соответствующие выборам, проходящим по его месту жительства. На бюллетенях нет никаких идентификационных признаков, они одинаковы до последнего бита у всех избирателей.
Может ли кто-то узнать, как я голосовал? Власти уверяют, что система электронного голосования хорошо защищена. И, похоже, это утверждение близко к реальности: блокчейн действительно сложно взломать, а специалисты до сих пор проверяют ДЭГ на возможные уязвимости. По утверждению ЦИК, отследить персональные данные пользователя по бюллетеню также будет невозможно, поскольку голосование проходит в изначально анонимной среде. У специалистов нет единого мнения на этот счет, но во время предыдущих тестирований электронного голосования не было фактов деанонимизации пользователей. Значит, у онлайн-голосования нет проблем? Вовсе нет. Эксперт компании Cisco Алексей Лукацкий в интервью Forbes обратил внимание на потенциальные риски при использовании мобильного приложения. Дело в том, что его начали разрабатывать слишком поздно, поэтому ФСБ и Федеральная служба по техническому и экспортному контролю вряд ли успеют подтвердить его безопасность — обычно вся процедура занимает около года. Электронное голосование также критикуют за недостаточную прозрачность: оно оставляет мало возможностей для наблюдения и проверки подлинности представленных результатов. Наблюдать за голосованием в ДЭГ могут только технически подкованные специалисты, но и им будет доступен лишь общий массив данных, а не сам процесс. Кроме того, остается нерешенным вопрос о том, как контролировать специфические случаи — например, когда за человека голосует кто-то другой. Но эти проблемы характерны для всех подобных систем, а не только для российской.
Эти голоса дополнительно проверяются, чтобы убедиться, что при использовании нового функционала были засчитаны последние по времени данные, а также чтобы удостовериться в полной корректности результатов голосования. По оценке специалистов «Лаборатории Касперского», время обработки голосов, поданных в таком количестве в режиме отложенного решения, на данной инфраструктуре значительно превысило первоначальные ожидания. В настоящее время работает над ускорением проверки отложенных голосов в будущих голосованиях.