Кто мне ближе – Челкаш или Гаврила?
Челкаш: образ и характеристика Челкаша
Гаврила понял, кто такой Челкаш на самом деле, но согласился. В этой статье представлен цитатный образ и характеристика Челкаша в рассказе "Челкаш" Горького: описание внешности и характера героя. Рассказ «Челкаш», анализ которого представлен в статье, написан в 1894 году.
«Челкаш» М.Горький
| Кто такой челкаш в рассказе горького | это история о бывалом воре, поданная на фоне будней прибрежного города и размышлений о превратностях человеческой судьбы. |
| Образы героев в рассказе “Челкаш” М. Горького | Челкаш — образ и характеристика героя рассказа М. Горького «Челкаш». |
Челкаш — чувствительный вор, гуляка и оторванник из народа
Руки длинные, тонкие. Пальцы кривые, цепкие. Волосы черного цвета, с проблесками седины, постоянно всколоченные, как будто по ним никогда не проходила расческа. Нос прямой, острый, с горбинкой. Над губой виднелись вечно подрагивающие, непонятного бурого цвета усы. Глаза холодного, серого цвета. Взгляд прямой, неприятный. За модой вор явно не следил, одеваясь во всякое лохматье и отрепье.
Сын состоятельного крестьянина, посвятивший несколько лет гвардейской службе, имевший семью, в составе которой жена Анфиса и ребенок, сейчас превратился в беспробудного пьяницу и ловкого вора, зарабатывающего на жизнь воровством в морском порту. Выпивал Гришка от безысходности. Не потому, что нравилось. Чтобы заглушить терзавшую его душевную тоску и не признаваться себе в том, что он, по сути, является отбросом общества.
Челкаш начал видеть окружающий мир через призму преступности, и это образ жизни стал для него привлекательным. Он постепенно стал приобщаться к воровскому миру и сам стал воровать. Из-за постоянного общения с такими людьми, Челкаш потерял своих прежних друзей и контакты с нормальным обществом. Его старые друзья не могли понять его новый образ жизни и отвернулись от него. Это только усилило его чувство одиночества и бесперспективности. Многие исследования показывают, что окружение сильно влияет на будущее человека. Если окружение состоит из антисоциальных личностей и преступников, то вероятность того, что человек станет таким же, значительно возрастает. Мы все подвержены социальным влияниям, и такие факторы, как давление группы и стремление соответствовать нормам окружающих, могут привести к серьезным изменениям в поведении и действиях человека. Таким образом, влияние окружения сыграло важную роль в формировании личности Челкаша и привлечении его к воровству. Без поддержки и влияния преступного окружения, вероятно, Челкаш выбрал бы другой путь в жизни. Максим Горький Скачать Психологический аспект Воровство Челкаша имеет глубокие корни в его психологическом состоянии. Он страдает от низкой самооценки, которая формировалась в результате неприятных событий в его жизни. Челкаш часто ощущает себя неполноценным и недооцененным, что влачило его к поиску способов поднять свою самооценку. Отсутствие альтернатив также играло роль в формировании его психологического состояния. Челкаш не видел других возможностей для улучшения своей жизни, кроме как через воровство. Он чувствовал себя запертым в круге безысходности и решил использовать криминальные методы, чтобы выбраться из него. Потеря нравственных ориентиров также способствовала его скольжению в мир воровства. Челкаш оказался в среде, где моральные принципы были искажены, и это повлияло на его взгляды на правильное и неправильное. Постепенно, у него сглаживаются границы между честным и нечестным поведением, и он начинает придерживаться своих собственных аморальных принципов. Каждый из этих факторов вносит свою лепту в формирование психологического аспекта воровства Челкаша.
Стоит только вспомнить, как в горьковском рассказе деревенский парень называет Челкаша, какие слова для этого использует: ненужный человек, ничтожный. У вора, несмотря на его профессию, сильно развито самолюбие, поэтому слова его напарника очень сильно задевают его. Учитель проверяет на плагиат? Закажи уникальную работу у нас за 250 рублей! Более 700 выполненных заказов! Заказать сочинение Важно Но ведь получается, что Челкаш сделал добро для Гаврилы, а благодарности, кроме оскорблений, он от этого парня не получил никаких. Это значит, что Гаврила совсем не умеет ценить то добро, которое ему сделал напарник, он его не уважает. В конце рассказа в сцене драки читатель видит, как Гаврила дерется из-за денег, и он даже готов, если это нужно, убить Челкаша. Из-за денег он готов на многое. Челкаш другой даже в этом. Несмотря на то, что он вор, любит вести разгульный образ жизни, не имеет родственных связей, но из-за копейки он не будет убивать человека, он более разумный человек, чем его напарник. У Челкаша есть совесть. И он сам рад, что деньги не имеют над ним сильной власти, не делают его жадным и из-за них он не сможет пасть низко или поступить подло. Главный идеал для этого горьковского героя — это свобода, которую автор сравнивает с морем. Она широка, мощная и бескрайняя. И к ней так сильно стремится главный герой рассказа «Челкаш». Главным героем повествования является Гришка Челкаш, заядлый пьяница и ловкий, смелый вор. Автор крупным планом дает его портрет, в котором совмещаются как романтические, так реалистические черты: романтический ореол придают ему гордый, независимый вид, умение держаться с чувством собственного достоинства, смелость, внешнее сходство с хищной птицей. Совет Он был бос, в старых, вытертых плисовых штанах, без шапки, в рваной рубахе. Это описание подчёркивает жизненность этого персонажа и принадлежность его к определенному социальному слою. Завязкой конфликта является встреча Челкаша, который ищет замену своему помощнику, гребцу старый и испытанный товарищ Мишка сломал ногу , с деревенским парнем Гаврилой. Портрет Гаврилы контрастирует с портретом Челкаша: у него «загорелое и обветренное лицо, большие голубые глаза, доверчивый и наивный взгляд», Кажется, что именно этот герой будет носителем нравственного начала. Но Горький показывает полную его несостоятельность. Сначала во время описания воровства, когда Гаврила смертельно напуган, автор подчеркивает его малодушие, неумение держать себя в руках, трусость «он тихо всхлипывал, плакал, сморкался, ерзал на лавке». Гаврила мечтает только об одном: скорее добраться до берега. Но оправившись от страха, поняв, что дело сделано, Гаврила тут же забывает обо всем, увидев деньги, и в глазах его загорается жадность. Деньги дали бы ему все, о чем он мечтал. И ради достижения своей мелкой, корыстной мечты Гаврила пытается убить Челкаша кульминация. Ужаснувшись содеянному, Гаврила все-таки просит прощения У своего подельника, и герои навсегда расстаются развязка. Таким образом, носителем нравственного начала оказывается не добродушный деревенский парень, а вор Гришка Челкаш, в итоге поступивший благородно и великодушно в конце концов он отдал деньги напарнику и простил ему его проступок. Следует отметить, что все события, описанные в рассказе, показаны на фоне романтического морского пейзажа. И пейзаж здесь выполняет не просто фоновую, декоративную функцию, но и является средствам изображения психологии и мировоззрения героев. Вспомним, как относятся к морской стихии персонажи — Челкаш любит море, чувствуя внутреннее родство с ним, а Гаврила панически боится неведомой ему стихии. Пейзаж также выступает в роли третьего героя, соучастника и свидетеля преступления. Недаром писатель часто прибегает здесь к приему олицетворения: «море спало здоровым, крепким сном работника … », «море проснулось, море выло, швыряло большие, тяжелые волны на прибрежный песок …». Несмотря на явную симпатию автора к герою-босяку, писатель показывает. Горького «Челкаш» — Пересказ содержания Раннее творчество Горького 90 е гг. Рассказы 1890 х гг. Обратите внимание Горький несколько раз обращает наше внимание на большие голубые глаза, смотрящие доверчиво и добродушно. Челкаш вначале «презирал», а потом, «возненавидел» парня за его молодость, «чистые голубые глаза», здоровое загорелое лицо, короткие крепкие руки, за то, что он имеет свой дом в деревне, что хочет обзавестись семьей, но самое главное, как мне кажется, это то, что Гаврила еще не познал той жизни, которую ведет этот бывалый мужчина, за то, что смеет любить свободу, которой не знает цены, и которая ему не нужна. Кульминационным моментом рассказа является сцена драки из за денег. Челкаш, бесспорно, является положительным героем, в противовес ему Горький ставит Гаврилу. Чтобы пойти на очередное «дело», он ходил по гавани и искал своего поплечника Мишку, но сторож сказал, что Мишку увезли в больницу. Но тут Челкашу попадается парень: «широкоплеч, коренаст, русый, с загорелым и обветренным лицом и с большими голубыми глазами». Этого молодого парня звали Гаврила. Поговорив с ним, Челкаш приходит к выводу, что Гаврила сможет заменить Мишку. Челкаш предлагает Гавриле работу. Но на вопрос «какую? Грести будешь… Важно Гаврила соглашается, ничего не подозревая. И, оказавшись в море, он, захваченный чисто практическими интересами, «чувствует себя раздавленным этой мрачной тишиной и красотой». Вор Челкаш все еще не потерял светлой «памяти, этого бича несчастных». Поэтому он «любил видеть себя лучшим тут, среди воды и воздуха». Но все-таки великая сила природы противостоит, хотя по-разному, ночной жизненной практике обоих героев. После «дела» Челкаш дал Гавриле несколько «бумажек». Но Гавриле нужны были все деньги, и он, обняв ноги Челкаша, просит отдать ему все деньги: — Голубчик!.. Дай ты мне эти деньги! Дай, Христа ради! Что они тебе?.. Челкаш, испуганный, изумленный и озлобленный, оттолкнул Гаврилу, вскочил на ноги и, сунув руку в карман, бросил в Гаврилу бумажки. Жри… — крикнул он злобно. Но потом, выслушав рассказ о замыслах Гаврилы: «…думаю… хвачу я его — тебя — веслом… рраз!.. Отобрав их, он пошел прочь. Ради денег Гаврила готов был пойти и на преступление. Что он благополучно и сделал, пробив голову Челкашу камнем. Но денег не взял, испугавшись самого себя, убежал. И заканчивается рассказ тем, что Челкаш прощает Гаврилу и отдает ему деньги. Для начала скажу, что «Челкаш» — один из первых горьковских рассказов, написан он был в ранние 90-е годы. Отличается он вот какими деталями, но сразу скажу, что они относятся к разряду характерных особенностей творчества Горького. Совет Это такие детали как: тяга героя к какой-то неведомой и абсолютной красоте в данном случае к морю и истолкование авторского представления отчуждения личности от мира. Следует отметить, что каждый рассказ у Горького отражает особую судьбу и психологию. В данном рассказе мы видим судьбу бывшего военного офицера, опустившегося на дно жизни. Четко прорисован его психологический портрет. Но вот основная деталь: главный герой несет в себе разорванные между собой, противоположные человеческие начала. Эта деталь позволяет нам понять цель творческого поиска писателя на этом этапе его развития.
Истинная ли его религиозность? Челкаш - это имя криминального элемента из рассказа Горького, в котором пропагандируется тема свободы и босячества 2. Челкаш — бродяга и вор, а Гаврила — крестьянин , роды деятельности Челкаш странствует и ворует, занимается пропагандой, Гаврила предан хозяйству, земле. Грубый, неумный, нетактичный человек 6. Грубый, неумный, нетактичный человек 8.
Анализ рассказа «челкаш» (м. горький)
Гаврила, перекрестившись, взял деньги и пошел в противоположную сторону. Главные герои Челкаш и Гаврила Сравнительная характеристика героев-антиподов. Драматизм судеб Челкаша и Гаврилы Даже во внешнем облике главных героев просматривается их полная противоположность. В сопоставлении деталей портретов Челкаша и Гаврилы, обозначены черты героев-антиподов [6]. У Челкаша фигура костлявая, немного сутуловатая, хотя он «длинный». Лицо с горбоносым «хищным» носом и острым взглядом холодных серых глаз, улыбкой, похожей на оскал волка.
Черные с проседью волосы. Руки у Гришки крепкие с длинными, кривыми и цепкими пальцами. У Челкаша плавная, спокойная, прицеливающаяся походка. У увальня [7] Гаврилы телосложение коренастое, он широкоплеч. Русоволосый Гаврила с круглой, загорелой и обветренной физиономией, напоминающей детское лицо, смотрит добродушно и доверчиво большими голубыми глазами.
У Гаврилы короткие крепкие крестьянские руки с большими ладонями. По облику Челкаша видно, что он не изнурен повседневным тяжелым трудом. Его руки с цепкими пальцами, сутуловатость от желания казаться незаметным, крадущаяся осторожная походка выдают в нем вора. Он босяк и пьяница, не признающий морали, законов, отказавшийся от всех привязанностей, хотя тоскует иногда по прошлой жизни в деревне. Но ради вольной жизни он бросил хозяйство и семью.
Он одухотворенный человек, способный понимать красоту природы. Челкаш не обезличен, его выделяет из толпы чувство собственного достоинства, независимость, смелость. Он свободолюбивая и сильная духом личность. Деньги для него не имеют особой ценности, он презирает таких, как Гаврила, которые готовы пресмыкаться ради этих «радужных бумажек». Он не станет никогда рабом ради денег.
Горький сравнивает внешность и поведение Челкаша с повадками хищного зверя, старого травленого волка, ястреба. Он — одиночка, по мнению Гаврилы, «никому не нужный», которого никто искать не будет и поднимать из-за него шум. В финале рассказа раненый Челкаш удаляется нетвердой, шатающейся походкой. Как сложится дальнейшая судьба героя неизвестно. Проницательный Челкаш с первого взгляда оценивает Гаврилу и понимает, что тот нуждается в заработке, а он может его использовать.
Простоватое выражение лица, загар, крепкие рабочие руки, лапти и обмотанная соломой коса в котомке — всевыдает в нем крестьянина, который батрачил на сенокосах. Свою оценку характера Гаврилы Челкаш дает в прозвищах: «мякиш», «теленок», «тюлень». Гаврила приземлен, он не способен видеть красоту природы, наслаждаться ею. Он трус, в минуты опасности, даже мнимой, он испытывает почти животный страх, теряя способность соображать. В трактире, оставшись среди незнакомых подозрительных людей, он с нетерпением ждет возвращения сильного хозяина, среди ночной морской стихии он жмется от страха к днищу лодки.
Почтительное отношение к деньгам сделало его «жадным рабом». Ради этих бумажек он готов пресмыкаться, обнимать чужие ноги, замышляет убийство. Став обладателем незаработанных им денег, он, перекрестившись, со спокойной совестью уходит твердой поступью. Его будущее вполне предсказуемо: он вложит деньги в хозяйство и землю, на которой будет пахать до самой смерти. Значение «маленькой драмы» двух людей Авторская позиция в рассказе «Челкаш» В самом названии рассказа «Челкаш» обозначен главный герой, представляющий собой деклассированную [8] личность, выпавшую из системы социальных отношений, но не утратившую духовности и чувства собственного достоинства.
Он стал изгоем в обществе, в котором обесценились нравственные и духовные ценности. Образ Челкаша Горький сделал для читателя более притягательным, чем образ Гаврилы. Нескрываемые авторские симпатии на стороне контрабандиста и вора, а не скромного крестьянского труженика. В этом выразилось критическое отношение Горького к низменному проявлению собственнических интересов, противостоящих интересам духовным. Выбор личной свободы и мировоззрение героев Нравственно-философская проблематика рассказа За внешним конфликтом Челкаша и Гаврилы, проявившемся в их отношении к деньгам и образу жизни, прослеживается скрытый конфликт, отразившийся в мировоззрении героев и их понимании свободы.
Тема свободы и рабства человека была определена в экспозиции рассказа: люди порабощены, обезличены и лишены духовности тем, что создано их руками и разумом. У каждого героя своя шкала ценностей, собственные представления о свободе. Свобода Гаврилы определена лишь материальными ценностями. Челкашу для ощущения личной свободы не требуются блага цивилизованного общества. Основной проблемой рассказа является личный выбор человека и причины, превращающие его в раба.
Один из героев становится господином, хозяином другого, который склонен к своему порабощению. Внешней причиной чаще всего является экономическая составляющая, то есть отсутствие денег. Внутренней причиной прежде всего является трусость, психологическая черта личности. Чаще всего рабами делают себя сами приземленные и трусливые люди. Рабство Гаврилы добровольное.
Челкаш никогда не будет жертвой или рабом, он — хозяин своей вольной жизни. Ему удивительно, что у Гаврилы есть собственные представления о свободе. Тот стремится стать хозяином собственной земли, работать на себя, а не на других. Он мечтает о том, от чего Челкаш сбежал. А Гавриле непонятна свобода босяка.
Все было холодно, черно, зловеще. Гавриле стало страшно. Этот страх был хуже страха, навеянного на него Челкашем; он охватил грудь Гаврилы крепким объятием, сжал его в робкий комок и приковал к скамье лодки… А кругом все молчало. Ни звука, кроме вздохов моря.
Тучи ползли по небу так же медленно и скучно, как и раньше, но их все больше вздымалось из моря, и можно было, глядя на небо, думать, что и оно тоже море, только море взволнованное и опрокинутое над другим, сонным, покойным и гладким. Тучи походили на волны, ринувшиеся на землю вниз кудрявыми седыми хребтами, и на пропасти, из которых вырваны эти волны ветром, и на зарождавшиеся валы, еще не покрытые зеленоватой пеной бешенства и гнева. Гаврила чувствовал себя раздавленным этой мрачной тишиной и красотой и чувствовал, что он хочет видеть скорее хозяина. А если он там останется?..
Время шло медленно, медленнее, чем ползли тучи по небу… И тишина, от времени, становилась все зловещей… Но вот за стеной мола послышался плеск, шорох и что-то похожее на шепот. Гавриле показалось, что он сейчас умрет… — Эй! Со стены спускалось что-то кубическое и тяжелое. Гаврила принял это в лодку.
Спустилось еще одно такое же. Затем поперек стены вытянулась длинная фигура Челкаша, откуда-то явились весла, к ногам Гаврилы упала его котомка, и тяжело дышавший Челкаш уселся на корме. Гаврила радостно и робко улыбался, глядя на него. Ну-ка, гребни добре!
Дуй во всю силу!.. Хорошо ты, брат, заработал! Полдела сделали. Теперь только у чертей между глаз проплыть, а там — получай денежки и ступай к своей Машке.
Машка-то есть у тебя? Эй, дитятко? Вода под лодкой рокотала, и голубая полоса за кормой теперь была шире. Гаврила весь облился потом, но продолжал грести во всю силу.
Пережив дважды в эту ночь такой страх, он теперь боялся пережить его в третий раз и желал одного: скорей кончить эту проклятую работу, сойти на землю и бежать от этого человека, пока он в самом деле не убил или не завел его в тюрьму. Он решил не говорить с ним ни о чем, не противоречить ему, делать все, что велит, и, если удастся благополучно развязаться с ним, завтра же отслужить молебен Николаю Чудотворцу. Из его груди готова была вылиться страстная молитва. Но он сдерживался, пыхтел, как паровик, и молчал, исподлобья кидая взгляды на Челкаша.
А тот, сухой, длинный, нагнувшийся вперед и похожий на птицу, готовую лететь куда-то, смотрел во тьму вперед лодки ястребиными очами и, поводя хищным, горбатым носом, одной рукой цепко держал ручку руля, а другой теребил ус, вздрагивавший от улыбок, которые кривили его тонкие губы. Челкаш был доволен своей удачей, собой и этим парнем, так сильно запуганным им и превратившимся в его раба. Он смотрел, как старался Гаврила, и ему стало жалко, захотелось ободрить его. Теперь шабаш.
Вот еще только одно бы место пройти… Отдохни-ка… Гаврила послушно приостановился, вытер рукавом рубахи пот с лица и снова опустил весла в воду. Воротца одни надо миновать. Тише, тише… А то, брат, тут народы серьезные… Как раз из ружья пошалить могут. Такую шишку на лбу набьют, что и не охнешь.
Лодка теперь кралась по воде почти совершенно беззвучно. Только с весел капали голубые капли, и когда они падали в море, на месте их падения вспыхивало ненадолго тоже голубое пятнышко. Ночь становилась все темнее и молчаливей. Теперь небо уже не походило на взволнованное море — тучи расплылись по нем и покрыли его ровным тяжелым пологом, низко опустившимся над водой и неподвижным.
А море стало еще спокойней, черней, сильнее пахло теплым, соленым запахом и уж не казалось таким широким, как раньше. Слева и справа от лодки из черной воды поднялись какие-то здания — баржи, неподвижные, мрачные и тоже черные. На одной из них двигался огонь, кто-то ходил с фонарем. Море, гладя их бока, звучало просительно и глухо, а они отвечали ему эхом, гулким и холодным, точно спорили, не желая уступить ему в чем-то.
С момента, когда он велел Гавриле грести тише, Гаврилу снова охватило острое выжидательное напряжение. Он весь подался вперед, во тьму, и ему казалось, что он растет, — кости и жилы вытягивались в нем с тупой болью, голова, заполненная одной мыслью, болела, кожа на спине вздрагивала, а в ноги вонзались маленькие, острые и холодные иглы. Глаза ломило от напряженного рассматриванья тьмы, из которой — он ждал — вот-вот встанет нечто и гаркнет на них: «Стой, воры!.. Он лег, и в полосу его сияния из мрака выплыли невидимые до той поры суда, черные, молчаливые, обвешанные пышной ночной мглой.
Казалось, они долго были на дне моря, увлеченные туда могучей силой бури, и вот теперь поднялись оттуда по велению огненного меча, рожденного морем, — поднялись, чтобы посмотреть на небо и на все, что поверх воды… Их такелаж обнимал собой мачты и казался цепкими водорослями, поднявшимися со дна вместе с этими черными гигантами, опутанными их сетью. И он опять поднялся кверху из глубин моря, этот страшный голубой меч, поднялся, сверкая, снова рассек ночь и снова лег уже в другом направлении. И там, где он лег, снова всплыли остовы судов, невидимых до его появления. Лодка Челкаша остановилась и колебалась на воде, как бы недоумевая.
Гаврила лежал на дне, закрыв лицо руками, а Челкаш толкал его ногой и шипел бешено, но тихо: — Дурак, это крейсер таможенный… Это фонарь электрический!.. Вставай, дубина! Ведь на нас свет бросят сейчас!.. Погубишь, черт, и себя и меня!
И, наконец, когда один из ударов каблуком сапога сильнее других опустился на спину Гаврилы, он вскочил, все еще боясь открыть глаза, сел на лавку и, ощупью схватив весла, двинул лодку. Убью ведь! Ну, тише!.. Эка дурак, черт тебя возьми!..
Чего ты испугался? Фонарь — только и всего. Тише веслами!.. Кислый черт!..
За контрабандой это следят. Нас не заденут — далеко отплыли они. Не бойся, не заденут. Теперь мы… — Челкаш торжествующе оглянулся кругом.
Н-ну, счастлив ты, дубина стоеросовая!.. Гаврила молчал, греб и, тяжело дыша, искоса смотрел туда, где все еще поднимался и опускался этот огненный меч. Он никак не мог поверить Челкашу, что это только фонарь. Холодное голубое сияние, разрубавшее тьму, заставляя море светиться серебряным блеском, имело в себе нечто необъяснимое, и Гаврила опять впал в гипноз тоскливого страха.
Он греб, как машина, и все сжимался, точно ожидал удара сверху, и ничего, никакого желания не было уже в нем — он был пуст и бездушен. Волнения этой ночи выглодали наконец из него все человеческое. А Челкаш торжествовал. Его привычные к потрясениям нервы уже успокоились.
У него сладострастно вздрагивали усы и в глазах разгорался огонек. Он чувствовал себя великолепно, посвистывал сквозь зубы, глубоко вдыхал влажный воздух моря, оглядывался кругом и добродушно улыбался, когда его глаза останавливались на Гавриле. Ветер пронесся и разбудил море, вдруг заигравшее частой зыбью. Тучи сделались как бы тоньше и прозрачней, но все небо было обложено ими.
Несмотря на то, что ветер, хотя еще легкий, свободно носился над морем, тучи были неподвижны и точно думали какую-то серую, скучную Думу. Ишь тебя как — точно из кожи-то твоей весь дух выдавили, один мешок костей остался! Конец уж всему. Гавриле все-таки было приятно слышать человеческий голос, хоть это и говорил Челкаш.
Мякиш… Ну-ка, садись на руль, а я — на весла, устал, поди! Гаврила машинально переменил место. Когда Челкаш, меняясь с ним местами, взглянул ему в лицо и заметил, что он шатается на дрожащих ногах, ему стало еще больше жаль парня. Он хлопнул его по плечу.
Заработал зато хорошо. Я те, брат, награжу богато. Четвертной билет хочешь получить? Только на берег бы… Челкаш махнул рукой, плюнул и принялся грести, далеко назад забрасывая весла своими длинными руками.
Море проснулось. Оно играло маленькими волнами, рождая их, украшая бахромой пены, сталкивая друг с другом и разбивая в мелкую пыль. Пена, тая, шипела и вздыхала, — и все кругом было заполнено музыкальным шумом и плеском. Тьма как бы стала живее.
Много в этом смаку? Кое-где ветер прорывал тучи, и из разрывов смотрели голубые кусочки неба с одной-двумя звездочками на них. Отраженные играющим морем, эти звездочки прыгали по волнам, то исчезая, то вновь блестя. Работка важная!
Вот видишь как?.. Ночь одна — и полтысячи я тяпнул! Все-то, коли по цене продать, так и за тысячу хватит. Ну, я не дорожусь… Ловко?
Его охватила волна воспоминаний о своей деревеньке, сбегавшей по крутой горе вниз, к речке, скрытой в роще берез, ветел, рябин, черемухи… — Эх, важно бы!.. Я думаю, ты бы сейчас по чугунке домой… Уж и полюбили бы тебя девки дома, а-ах как!.. Любую бери! Дом бы себе сгрохал — ну, для дома денег, положим, маловато… — Это верно… для дому нехватка.
У нас дорог лес-то. Старый бы поправил. Лошадь как? Она и есть, да больно стара, черт.
Ха-арошую лошадь! Корову… Овец… Птицы разной… А? Ох ты, господи! Было когда-то свое гнездо… Отец-то был из первых богатеев в селе… Челкаш греб медленно.
Лодка колыхалась на волнах, шаловливо плескавшихся о ее борта, еле двигалась по темному морю, а оно играло все резвей и резвей. Двое людей мечтали, покачиваясь на воде и задумчиво поглядывая вокруг себя. Челкаш начал наводить Гаврилу на мысль о деревне, желая немного ободрить и успокоить его. Сначала он говорил, посмеиваясь себе в усы, но потом, подавая реплики собеседнику и напоминая ему о радостях крестьянской жизни, в которых сам давно разочаровался, забыл о них и вспоминал только теперь, — он постепенно увлекся и вместо того, чтобы расспрашивать парня о деревне и ее делах, незаметно для себя стал сам рассказывать ему: — Главное в крестьянской жизни — это, брат, свобода!
Хозяин ты есть сам себе. У тебя твой дом — грош ему цена — да он твой. У тебя земля своя — и того ее горсть — да она твоя! Король ты на своей земле!..
У тебя есть лицо… Ты можешь от всякого требовать уважения к тебе… Так ли? Гаврила глядел на него с любопытством и тоже воодушевлялся. Он во время этого разговора успел уже забыть, с кем имеет дело, и видел пред собой такого же крестьянина, как и сам он, прилепленного навеки к земле потом многих поколений, связанного с ней воспоминаниями детства, самовольно отлучившегося от нее и от забот о ней и понесшего за эту отлучку должное наказание. Ах, как верно!
Вот гляди-ка на себя, что ты теперь такое без земли? Землю, брат, как мать, не забудешь надолго. Челкаш одумался… Он почувствовал это раздражающее жжение в груди, являвшееся всегда, чуть только его самолюбие — самолюбие бесшабашного удальца — бывало задето кем-либо, и особенно тем, кто не имел цены в его глазах. Чай, таких-то, как ты, — много!
Эх, сколько несчастного народу на свете!.. Шатающих… — Садись, тюлень, в весла! Они опять переменились местами, причем Челкаш, перелезая на корму через тюки, ощутил в себе острое желание дать Гавриле пинка, чтобы он слетел в воду. Короткий разговор смолк, но теперь даже от молчания Гаврилы на Челкаша веяло деревней… Он вспоминал прошлое, забывая править лодкой, повернутой волнением и плывшей куда-то в море.
Волны точно понимали, что эта лодка потеряла цель, и, все выше подбрасывая ее, легко играли ею, вспыхивая под веслами своим ласковым голубым огнем. А перед Челкашем быстро неслись картины прошлого, далекого прошлого, отделенного от настоящего целой стеной из одиннадцати лет босяцкой жизни. Челкаш дрогнул и оглянулся тревожным взором хищника. Гребни-ка погуще… — Задумался?
Сейчас вот сдам и денежки получу… Н-да! Кабы мне, горюну!.. Эх, и сыграл бы я песенку с ними!.. Сейчас бы… И Гаврила полетел на крыльях мечты.
А Челкаш молчал. Усы у него обвисли, правый бок, захлестанный волнами, был мокр, глаза ввалились и потеряли блеск. Все хищное в его фигуре обмякло, стушеванное приниженной задумчивостью, смотревшей даже из складок его грязной рубахи. Он круто повернул лодку и направил ее к чему-то черному, высовывавшемуся из воды.
Небо снова все покрылось тучами, и посыпался дождь, мелкий, теплый, весело звякавший, падая на хребты волн. Лодка стукнулась носом о корпус барки. Дождь пошел еще, не мог раньше-то! Эй вы, губки!..
В минуту они были на палубе, где три темных бородатых фигуры, оживленно болтая друг с другом на странном сюсюкающем языке, смотрели за борт в лодку Челкаша. Четвертый, завернутый в длинную хламиду, подошел к нему и молча пожал ему руку, потом подозрительно оглянул Гаврилу.
Вот некоторые знаменитые постановки, в которых участвует Челкаш: «Мещанин во дворянстве» А. Грибоедова — в этом комедийном произведении Челкаш играет одного из помещиков, приезжающих на выборы в городскую управу. Именно благодаря его хитрости и умению обманывать людей, многие голосуют за него. Чехова — в этой известной пьесе Челкаш играет адвоката Шамраева, который приезжает на театральные представления с мужиком, жаждущим стать писателем. Через годы, когда «Чайка» уже стала классикой русской литературы, Чехов шутил, что единственный персонаж, которого он никак не мог сделать правдоподобным, — это Челкаш. Штрауса — в этой оперетте Челкаш играет Фросча, прислугу герцога.
Его персонажа часто выставляют на посмешище, что приводит к многочисленным комическим ситуациям. Также Челкаш появляется в различных постановках и спектаклях, созданных на основе народных сказок, повеселевших языков, и других литературных произведений. Независимо от того, что в конкретной постановке предстоит играть Челкашу, он всегда является ярким и незабываемым персонажем, который не оставляет равнодушным никого из зрителей.
С помощью своих псевдопророческих способностей, челкаш завоевывает доверие людей, а потом обманывает их, вытягивая деньги и имущество.
Сама фигура челкаша имеет многолетнюю историю и является символом шулерства и обмана. В прошлом, челкаш мог быть простым мошенником или бывшим магом, который использовал свои тонкие навыки обмана для личной выгоды. Теперь, в наше время, челкаш стал частью общего культурного наследия, символом зловещего и загадочного человека, который может использовать свои темные способности для достижения своих целей. Челкаш — человек, совершающий мошенничество Часто челкаш использует гадание и предсказание, чтобы вызвать интерес и привлечь внимание.
Он может обещать, что сможет раскрыть тайны будущего или дать ответы на важные вопросы. Однако, на самом деле, все это основано на обмане и мистификации. Для проведения своих мошеннических схем челкаш может использовать различные инструменты, включая колоду таро. Он прибегает к уловкам и манипуляциям с картами, чтобы создать иллюзию того, что его предсказания основаны на высшей мистике и силе.
В действительности, все это лишь трюк и ловушка для его жертв. Челкаш является одним из наиболее опасных видов мошенников, поскольку он оперирует на поле чувств и эмоций людей. Он умело использует их слабости и строит свою схему так, чтобы его жертвы полностью доверяли ему. Оцените статью.
Анализ рассказа «челкаш» (м. горький)
| Почему Челкаш стал вором: история и причины (8 видео) | Образ и характеристика Челкаша из рассказа Максима Горького «Челкаш» с цитатами помогут читателю понять, насколько неординарным человеком являлся главный герой произведения. |
| Кто такой челкаш в рассказе горького | это имя криминального элемента из рассказа Горького, в котором пропагандируется тема свободы и босячества. |
Кто такой челкаш в рассказе горького
Челкаш — образ и характеристика героя рассказа М. Горького «Челкаш» Читать полностью». Значение слова Челкаш на это Челкаш «Челкаш» — первое произведение Максима Горького, напечатанное в журнале «Русское богатство» в 1895 году (№ 6) при содействии В. Г. Книги из ролика и любые другие на ЛитРес со скидкой 20% по промокоду YOUTUBE: % на первую покупку на десятки тысяч топовых книг п. Одним из наиболее ранних романтических произведений Горького принято считать его рассказ «Челкаш». Читать онлайн книгу «Челкаш» автора Максим Горький. Впервые напечатано, при содействии Короленко, в журнале «Русское богатство», 1895, номер 6. Первое произведение Горького, напечатанное в журнале.
Образ и характеристика челкаша в рассказе “челкаш” горького: описание внешности и характера
| "Челкаш", Максима Горького. Краткий пересказ | Краткое содержание рассказа Челкаш, Главные герои Челкаш и Гаврила, Сравнительная характеристика героев антиподов. |
| История создания челкаш кратко | В самом конце рассказа, когда оба героя расходятся, судьба Челкаша остается нам неизвестной, кто знает, дошел ли он туда, куда хотел, или же умер в лесу от потери крови. |
| Челкаш — Википедия с видео // WIKI 2 | История произведения Горького начинается с рассказа о двух главных персонажах Челкаше и Гавриле. |
| Челкаш · Краткое содержание рассказа Горького | Главная мысль рассказа «Челкаш», которую автор хотел донести до читателей, что такие люди, как Челкаш, не хуже простых крестьянских работяг, а иногда даже наоборот, являются по сравнению с ними более нравственными и добросовестными людьми. |
Челкаш это кто такой?
Гоголя «Ревизор». Его имя произошло от слова «челка», что означает стрижку волос на лбу, а характер этого персонажа заключается в его безумной любви к деньгам. Челкаш был дьяком мелкой чиновницкой должности и мастером лживых похвал. Его обычный способ получения денег — обман и взятки. Он был очень хитрым и умело маскировал свои корыстные мотивы под вид простоты и доверчивости. Однако, Челкаш стал самой яркой и запоминающейся фигурой в «Ревизоре». Его бессовестность и настойчивость в получении обманных денег вызывали у читателей смех и недоумение. В культуре челкаш стал символом лицемерия и корыстолюбия.
Его имя стало нарицательным и используется для обозначения человека, который пытается выглядеть более простодушным, чем есть на самом деле, при этом стремится получить выгоду для себя.
Грешно тебе!.. Душу ведь губишь!..
Ну, какие дела? Его забавлял страх парня, и он наслаждался и страхом Гаврилы, и тем, что вот какой он, Челкаш, грозный человек. Что я тебе?..
Милый… — Ну, молчи! Не нужен был бы, так я тебя не брал бы. Но Гаврила теперь уже не мог удержаться и, тихо всхлипывая, плакал, сморкался, ерзал по лавке, но греб сильно, отчаянно.
Лодка мчалась стрелой. Снова на дороге встали темные корпуса судов, и лодка потерялась в них, волчком вертясь в узких полосах воды между бортами. Буде спросит кто о чем — молчи, коли жив быть хочешь!
Гаврила от этого шепота потерял способность соображать что-либо и помертвел, охваченный холодным предчувствием беды. Он машинально опускал весла в воду, откидывался назад, вынимал их, бросал снова и все время упорно смотрел на свои лапти. Сонный шум волн гудел угрюмо и был страшен.
Вот гавань… За ее гранитной стеной слышались людские голоса, плеск воды, песня и тонкие свистки. Упирайся руками в стену! Тише, черт!..
Гаврила, цепляясь руками за скользкий камень, повел лодку вдоль стены. Лодка двигалась без шороха, скользя бортом по наросшей на камне слизи. Дай весла!
Дай сюда! А паспорт у тебя где? В котомке?
Дай котомку! Ну, давай скорей! Это, мил друг, для того, чтобы ты не удрал… Теперь не удерешь.
Без весел-то ты бы кое-как мог удрать, а без паспорта побоишься. Да смотри, коли ты пикнешь — на дне моря найду!.. И вдруг, уцепившись за что-то руками, Челкаш поднялся на воздух и исчез на стене.
Гаврила вздрогнул… Это вышло так быстро. Он почувствовал, как с него сваливается, сползает та проклятая тяжесть и страх, который он чувствовал при этом усатом, худом воре… Бежать теперь!.. И он, свободно вздохнув, оглянулся кругом.
Слева возвышался черный корпус без мачт, — какой-то огромный гроб, безлюдный и пустой… Каждый удар волны в его бока родил в нем глухое, гулкое эхо, похожее на тяжелый вздох. Справа над водой тянулась сырая каменная стена мола, как холодная, тяжелая змея. Сзади виднелись тоже какие-то черные остовы, а спереди, в отверстие между стеной и бортом этого гроба, видно было море, молчаливое, пустынное, с черными над ним тучами.
Они медленно двигались, огромные, тяжелые, источая из тьмы ужас и готовые раздавить человека тяжестью своей. Все было холодно, черно, зловеще. Гавриле стало страшно.
Этот страх был хуже страха, навеянного на него Челкашем; он охватил грудь Гаврилы крепким объятием, сжал его в робкий комок и приковал к скамье лодки… А кругом все молчало. Ни звука, кроме вздохов моря. Тучи ползли по небу так же медленно и скучно, как и раньше, но их все больше вздымалось из моря, и можно было, глядя на небо, думать, что и оно тоже море, только море взволнованное и опрокинутое над другим, сонным, покойным и гладким.
Тучи походили на волны, ринувшиеся на землю вниз кудрявыми седыми хребтами, и на пропасти, из которых вырваны эти волны ветром, и на зарождавшиеся валы, еще не покрытые зеленоватой пеной бешенства и гнева. Гаврила чувствовал себя раздавленным этой мрачной тишиной и красотой и чувствовал, что он хочет видеть скорее хозяина. А если он там останется?..
Время шло медленно, медленнее, чем ползли тучи по небу… И тишина, от времени, становилась все зловещей… Но вот за стеной мола послышался плеск,рох и что-то похожее на шепот. Гавриле показалось, что он сейчас умрет… — Эй! Со стены спускалось что-то кубическое и тяжелое.
Гаврила принял это в лодку. Спустилось еще одно такое же. Затем поперек стены вытянулась длинная фигура Челкаша, откуда-то явились весла, к ногам Гаврилы упала его котомка, и тяжело дышавший Челкаш уселся на корме.
Гаврила радостно и робко улыбался, глядя на него. Ну-ка, гребни добре! Дуй во всю силу!..
Хорошо ты, брат, заработал! Полдела сделали. Теперь только у чертей между глаз проплыть, а там — получай денежки и ступай к своей Машке.
Машка-то есть у тебя? Эй, дитятко? Вода под лодкой рокотала, и голубая полоса за кормой теперь была шире.
Гаврила весь облился потом, но продолжал грести во всю силу. Пережив дважды в эту ночь такой страх, он теперь боялся пережить его в третий раз и желал одного: скорей кончить эту проклятую работу, сойти на землю и бежать от этого человека, пока он в самом деле не убил или не завел его в тюрьму. Он решил не говорить с ним ни о чем, не противоречить ему, делать все, что велит, и, если удастся благополучно развязаться с ним, завтра же отслужить молебен Николаю Чудотворцу.
Из его груди готова была вылиться страстная молитва. Но он сдерживался, пыхтел, как паровик, и молчал, исподлобья кидая взгляды на Челкаша. А тот, сухой, длинный, нагнувшийся вперед и похожий на птицу, готовую лететь куда-то, смотрел во тьму вперед лодки ястребиными очами и, поводя хищным, горбатым носом, одной рукой цепко держал ручку руля, а другой теребил ус, вздрагивавший от улыбок, которые кривили его тонкие губы.
Челкаш был доволен своей удачей, собой и этим парнем, так сильно запуганным им и превратившимся в его раба. Он смотрел, как старался Гаврила, и ему стало жалко, захотелось ободрить его. Теперь шабаш.
Вот еще только одно бы место пройти… Отдохни-ка… Гаврила послушно приостановился, вытер рукавом рубахи пот с лица и снова опустил весла в воду. Воротца одни надо миновать. Тише, тише… А то, брат, тут народы серьезные… Как раз из ружья пошалить могут.
Такую шишку на лбу набьют, что и не охнешь. Лодка теперь кралась по воде почти совершенно беззвучно. Только с весел капали голубые капли, и когда они падали в море, на месте их падения вспыхивало ненадолго тоже голубое пятнышко.
Ночь становилась все темнее и молчаливей. Теперь небо уже не походило на взволнованное море — тучи расплылись по нем и покрыли его ровным тяжелым пологом, низко опустившимся над водой и неподвижным. А море стало еще спокойней, черней, сильнее пахло теплым, соленым запахом и уж не казалось таким широким, как раньше.
Слева и справа от лодки из черной воды поднялись какие-то здания — баржи, неподвижные, мрачные и тоже черные. На одной из них двигался огонь, кто-то ходил с фонарем. Море, гладя их бока, звучало просительно и глухо, а они отвечали ему эхом, гулким и холодным, точно спорили, не желая уступить ему в чем-то.
С момента, когда он велел Гавриле грести тише, Гаврилу снова охватило острое выжидательное напряжение. Он весь подался вперед, во тьму, и ему казалось, что он растет, — кости и жилы вытягивались в нем с тупой болью, голова, заполненная одной мыслью, болела, кожа на спине вздрагивала, а в ноги вонзались маленькие, острые и холодные иглы. Глаза ломило от напряженного рассматриванья тьмы, из которой — он ждал — вот-вот встанет нечто и гаркнет на них: «Стой, воры!..
Он лег, и в полосу его сияния из мрака выплыли невидимые до той поры суда, черные, молчаливые, обвешанные пышной ночной мглой. Казалось, они долго были на дне моря, увлеченные туда могучей силой бури, и вот теперь поднялись оттуда по велению огненного меча, рожденного морем, — поднялись, чтобы посмотреть на небо и на все, что поверх воды… Их такелаж обнимал собой мачты и казался цепкими водорослями, поднявшимися со дна вместе с этими черными гигантами, опутанными их сетью. И он опять поднялся кверху из глубин моря, этот страшный голубой меч, поднялся, сверкая, снова рассек ночь и снова лег уже в другом направлении.
И там, где он лег, снова всплыли остовы судов, невидимых до его появления. Лодка Челкаша остановилась и колебалась на воде, как бы недоумевая. Гаврила лежал на дне, закрыв лицо руками, а Челкаш толкал его ногой и шипел бешено, но тихо: — Дурак, это крейсер таможенный… Это фонарь электрический!..
Вставай, дубина! Ведь на нас свет бросят сейчас!.. Погубишь, черт, и себя и меня!
И, наконец, когда один из ударов каблуком сапога сильнее других опустился на спину Гаврилы, он вскочил, все еще боясь открыть глаза, сел на лавку и, ощупью схватив весла, двинул лодку. Убью ведь! Ну, тише!..
Эка дурак, черт тебя возьми!.. Чего ты испугался? Фонарь — только и всего.
Тише веслами!.. Кислый черт!.. За контрабандой это следят.
Нас не заденут — далеко отплыли они. Не бойся, не заденут. Теперь мы… — Челкаш торжествующе оглянулся кругом.
Гаврила молчал, греб и, тяжело дыша, искоса смотрел туда, где все еще поднимался и опускался этот огненный меч. Он никак не мог поверить Челкашу, что это только фонарь. Холодное голубое сияние, разрубавшее тьму, заставляя море светиться серебряным блеском, имело в себе нечто необъяснимое, и Гаврила опять впал в гипноз тоскливого страха.
Он греб, как машина, и все сжимался, точно ожидал удара сверху, и ничего, никакого желания не было уже в нем — он был пуст и бездушен. Волнения этой ночи выглодали наконец из него все человеческое. А Челкаш торжествовал.
Его привычные к потрясениям нервы уже успокоились. У него сладострастно вздрагивали усы и в глазах разгорался огонек. Он чувствовал себя великолепно, посвистывал сквозь зубы, глубоко вдыхал влажный воздух моря, оглядывался кругом и добродушно улыбался, когда его глаза останавливались на Гавриле.
Ветер пронесся и разбудил море, вдруг заигравшее частой зыбью. Тучи сделались как бы тоньше и прозрачней, но все небо было обложено ими. Несмотря на то, что ветер, хотя еще легкий, свободно носился над морем, тучи были неподвижны и точно думали какую-то серую, скучную Думу.
Ишь тебя как — точно из кожи-то твоей весь дух выдавили, один мешок костей остался! Конец уж всему. Гавриле все-таки было приятно слышать человеческий голос, хоть это и говорил Челкаш.
Мякиш… Ну-ка, садись на руль, а я — на весла, устал, поди! Гаврила машинально переменил место. Когда Челкаш, меняясь с ним местами, взглянул ему в лицо и заметил, что он шатается на дрожащих ногах, ему стало еще больше жаль парня.
Он хлопнул его по плечу. Заработал зато хорошо. Я те, брат, награжу богато.
Четвертной билет хочешь получить? Только на берег бы… Челкаш махнул рукой, плюнул и принялся грести, далеко назад забрасывая весла своими длинными руками. Море проснулось.
Оно играло маленькими волнами, рождая их, украшая бахромой пены, сталкивая друг с другом и разбивая в мелкую пыль. Пена, тая, шипела и вздыхала, — и все кругом было заполнено музыкальным шумом и плеском. Тьма как бы стала живее.
Много в этом смаку? Кое-где ветер прорывал тучи, и из разрывов смотрели голубые кусочки неба с одной-двумя звездочками на них. Отраженные играющим морем, эти звездочки прыгали по волнам, то исчезая, то вновь блестя.
Работка важная! Вот видишь как?.. Ночь одна — и полтысячи я тяпнул!
Все-то, коли по цене продать, так и за тысячу хватит. Ну, я не дорожусь… Ловко? Его охватила волна воспоминаний о своей деревеньке, сбегавшей по крутой горе вниз, к речке, скрытой в роще берез, ветел, рябин, черемухи… — Эх, важно бы!..
Любую бери! Дом бы себе сгрохал — ну, для дома денег, положим, маловато… — Это верно… для дому нехватка. У нас дорог лес-то.
Старый бы поправил. Лошадь как? Она и есть, да больно стара, черт.
Ха-арошую лошадь! Корову… Овец… Птицы разной… А? Ох ты, Господи!
Было когда-то свое гнездо… Отец-то был из первых богатеев в селе… Челкаш греб медленно. Лодка колыхалась на волнах, шаловливо плескавшихся о ее борта, еле двигалась по темному морю, а оно играло все резвей и резвей. Двое людей мечтали, покачиваясь на воде и задумчиво поглядывая вокруг себя.
Челкаш начал наводить Гаврилу на мысль о деревне, желая немного ободрить и успокоить его. Сначала он говорил, посмеиваясь себе в усы, но потом, подавая реплики собеседнику и напоминая ему о радостях крестьянской жизни, в которых сам давно разочаровался, забыл о них и вспоминал только теперь, — он постепенно увлекся и вместо того, чтобы расспрашивать парня о деревне и ее делах, незаметно для себя стал сам рассказывать ему: — Главное в крестьянской жизни — это, брат, свобода! Хозяин ты есть сам себе.
Навстречу им неслись порожние телеги с извозчиками, подпрыгивавшими на них. Гавань изрыгала воющий гром и едкую пыль… В этой бешеной сутолоке Челкаш чувствовал себя прекрасно. Впереди ему улыбался солидный заработок, требуя немного труда и много ловкости.
Он был уверен, что ловкости хватит у него, и, щуря глаза, мечтал о том, как загуляет завтра поутру, когда в его кармане явятся кредитные бумажки… Вспомнился товарищ, Мишка, — он очень пригодился бы сегодня ночью, если бы не сломал себе ногу. Челкаш про себя обругался, думая, что одному, без Мишки, пожалуй, и не справиться с делом. Какова-то будет ночь?..
Он посмотрел на небо и вдоль по улице. Шагах в шести от него, у тротуара, на мостовой, прислонясь спиной к тумбочке, сидел молодой парень в синей пестрядинной рубахе, в таких же штанах, в лаптях и в оборванном рыжем картузе. Около него лежала маленькая котомка и коса без черенка, обернутая в жгут из соломы, аккуратно перекрученный веревочкой.
Парень был широкоплеч, коренаст, русый, с загорелым и обветренным лицом и с большими голубыми глазами, смотревшими на Челкаша доверчиво и добродушно. Челкаш оскалил зубы, высунул язык и, сделав страшную рожу, уставился на него вытаращенными глазами. Парень, сначала недоумевая, смигнул, но потом вдруг расхохотался, крикнул сквозь смех: «Ах, чудак!
Ему сразу понравился этот здоровый добродушный парень с ребячьими светлыми глазами. Косили версту — выкосили грош. Плохи дела-то!
Нар-роду — уйма! Голодающий этот самый приплелся, — цену сбили, хоть не берись! Шесть гривен в Кубани платили.
А раньше-то, говорят, три целковых цена, четыре, пять!.. Раньше-то за одно погляденье на русского человека там трёшну платили. Я вот годов десять тому назад этим самым и промышлял.
Придешь в станицу — русский, мол, я! Сейчас тебя поглядят, пощупают, подивуются и — получи три рубля! Да напоят, накормят.
И живи сколько хочешь! Парень, слушая Челкаша, сначала широко открыл рот, выражая на круглой физиономии недоумевающее восхищение, но потом, поняв, что оборванец врет, шлепнул губами и захохотал. Челкаш сохранял серьезную мину, скрывая улыбку в своих усах.
Ведь и я говорю, что, мол, там раньше… — Поди ты!.. Али портной?.. Ишь ты!
Что же, ловишь рыбу?.. Здешние рыбаки не одну рыбу ловят. Больше утопленников, старые якорья, потонувшие суда — все!
Удочки такие есть для этого… — Ври, ври!.. Из тех, может, рыбаков, которые про себя поют: Мы закидывали сети Да по амбарам, по клетям!.. Слыхал… — Нравятся?
Как же!.. Ничего ребята, вольные, свободные… — А что тебе — свобода?.. Ты разве любишь свободу?
Сам себе хозяин, пошел — куда хошь, делай — что хошь… Еще бы! Коли сумеешь себя в порядке держать, да на шее у тебя камней нет, — первое дело! Гуляй знай, как хошь, бога только помни… Челкаш презрительно сплюнул и отвернулся от парня.
Жить — надо. А как? Пойду я в зятья в хороший дом.
Кабы выделили дочь-то!..
Безусловно, Челкаш является запоминающейся фигурой, которая до сих пор привлекает внимание людей. Можно сказать, что он стал народным героем, символизирующим непредсказуемость и многогранный характер человека. Челкаш: история и происхождение История происхождения Челкаша весьма интересна.
Первое упоминание о нем найдено в русских народных сказках XIX века. Он часто выступает в качестве главного героя или даже злодея. Складывается впечатление, что Челкаш — это смесь множества народных архетипов. Он воплощает черты, которые присущи разным персонажам — вору, гуляке, оторванному от жизни человеку.
Таким образом, Челкаш становится образом-символом, отражающим отрицательные стороны характера и поведения, которые существуют в каждом из нас. Челкаш обладает своеобразным обликом и поведением. Он часто изображается с длинными волосами, неряшливо одетым и всегда безгранично веселым. Он не заботится обо всем, что происходит вокруг него, и при этом с удовольствием живет для момента.
В народных сказках Челкаш исполняет роль противнодействующего героя, который сталкивается с главным героем и препятствует ему в достижении своей цели. При этом, хотя Челкаш и вредный, он не представляет острой опасности и порой помогает главному герою осознать свои слабости и недостатки. Таким образом, Челкаш является неотъемлемой частью русской народной сказки. Его образ и поведение отражают определенные черты русского народа, в то же время показывая некоторые универсальные качества человеческого характера.
Челкаш, несмотря на свою забавность и небрежность, остается сложным и загадочным персонажем, тем самым позволяя каждому читателю видеть в нем что-то свое, что-то из себя.
Челкаш: кто это и чем знаменит — подробный обзор | Название сайта
В этой статье представлен цитатный образ и характеристика Челкаша в рассказе «Челкаш» Горького: описание внешности и характера героя. Главная мысль рассказа «Челкаш», которую автор хотел донести до читателей, что такие люди, как Челкаш, не хуже простых крестьянских работяг, а иногда даже наоборот, являются по сравнению с ними более нравственными и добросовестными людьми. Гаврила ставит себя уже выше Челкаша, в отличие от того, что было в начале их знакомства, он думает: «Кто, мол, его хватится? Видеть Гаврилу таким Челкашу еще не доводилось, однако вы-вод для себя он опять сделал такой, какой легко вписывался в уже сложившиеся представления о ‘парне’. Образ и характеристика Челкаша в рассказе Максима Горького «Челкаш»: внешность, характер, положительные и негативные качества персонажа, отведенная роль в произведении. Гаврила ставит себя уже выше Челкаша, в отличие от того, что было в начале их знакомства, он думает: «Кто, мол, его хватится?