Эксперта по вопросам международного этикета и протокола Татьяну Полякову пригласил в Тюмень Сбербанк, дав возможность своим клиентам из первых уст узнать о нюансах светского общения.
Праздник 8 Марта стал для писательницы Татьяны Поляковой днем смерти
Она входила в пятерку самых издаваемых в России авторов, но родному Владимиру не изменяла никогда - и продолжала жить в любимом городе. Признавалась, что часто изображает его в своих книгах, хоть и не называет по имени. Оставила нам 95 книг в жанре "авантюрный детектив". По её книгам сняты фильмы «Тонкая штучка» с Александрой Захаровой в главной роли и «Чёрта с два», а также сериалы «Как бы не так», «Строптивая мишень» и «Тень стрекозы».
И ответственность на тебе лежит за всех Плотниковых, и за соседей Плотниковых, и за родную деревню. На вопрос, нужно ли и можно ли вывозить деревню из девушки, я всегда отвечаю: деревня и опыт детства — это баланс. В большом городе ты — никто. И в это никто люди прыгали без акваланга. Теряли имя. Бабушка играла с нами в родственников: мы умножали двоюродного брата на троюродного и вычисляли пятиюродного. Я до сих пор помню, как кого зовут.
Она хотела, чтобы ее дети помнили имена: когда у тебя хорошие корни, пусть и полевые, ты будешь расти много лет. Когда разговариваешь с людьми, нужно стимулировать их называть имя в сочетании с фамилией. И репетировать, озвучивать это родителям полезно с первых лет жизни ребенка. У французов, например, нет детского меню: они выводят, как пернатые своих птенцов, на испытательную тренировку, натаскивают. Детям разрешают брать со стола все, но артикулируя названия, соответственно, развивая словарный запас. Ведь этикет не бывает детским. А бывает один и на всю жизнь. Называть по имени — это очень по-прустовски. Не «приходите ко мне на чай», а «приходите на ароматный дарджилинг». Или «он угощал меня замечательным шабли».
Всему есть правильные названия. Как быть, если у тебя нет корней? Корни есть у всех. Бывают тонкие и хрупкие. Тогда на эту тему уместно иронизировать. Так же нужно поступать, если ты родился в семье с большими обязательствами и звучной фамилией — часто они выдаются авансом. Кольца Baccarat, колье и кольца Lalique все — ДЛТ «Правильный жест может стать вашим допуском» Важный элемент этикета — владение жестом. Бывает, в путешествиях у вас нет общего языка, но вы можете разговаривать глазами, движениями — точный жест разрушает границы. Когда-то бабушка научила меня пить чай из блюдца. На самом деле, это очень сложно: быть ловкой, понимать, чего можно касаться, а чего нет — целый ритуал.
Два года назад в пешем путешествии по Ирану возник некоторый гендерный момент. Я была готова помогать нашим проводникам во всем: собирать травы, что-то готовить, но они показывали мне жестами — нельзя. Не доверяли. Каждый вечер нам заваривали на костре вечерний чай и проводники грациозно пили его из блюдца. Тогда я сделала то же самое. Все следующие дни я могла собирать соцветия на склонах и даже отставать и задерживаться, купаться в водопаде — я была на равных. Жест стал моим допуском. Мы не получаем в почтовые ящики ничего, кроме счетов, а ведь есть простой жест — отправить открытку в благодарность за ужин или из путешествия. Это забота — вы потратили личное время, чтобы ее подписать. Такой культуры осталось мало, но это не значит, что ее не существует — открытки ведь продаются.
Я часто отправляю открытки маме: выбираю у букинистов год моего рождения как способ сказать ей спасибо за мое появление на свет. Подписываю открытки всегда с маркой города и датой. Один адресат получал их от меня 16 лет. Он неожиданно умер. Открытки передали мне. Я разложила их по датам и перечитала жизни. И свою. И его. Послать цветы — тоже жест. Так странно, они ведь никому не нужны, если мы их несем с собой.
Цветы должны приходить после нас — тогда им особенно рады. Но если уж вы пришли с ними, приложите сопроводительную записку — от кого и какого числа. Иначе как вас потом поблагодарить: за ваши амариллисы, подобранные в цвет платья невесты, за ваши незабудки — не забывай меня. Можно не держать долго, можно оборвать или заново послать, извиниться, поощрить, флиртовать. Флирт — обязательный светский навык.
Об этом сообщили её друзья в социальных сетях. По их словам причина смерти - онкологическое заболевание.
В ее детективах всегда есть юмор, за что и любимы. Десятилетие она держалась в 5-ке самых издаваемых в России авторов. Это еще и памятник трудолюбию...
Елена решила: раз уж собралась съезжать от родителей, значит надо и зарабатывать самой. Поскольку в академии она училась на дневном отделении, значит, работать сможет только ночью. Тогда в Москве еще не были запрещены казино, поэтому девушка отправилась работать туда. Путь Дневной представитель 2003 Увлеченная балетом, языками и литературой хрупкая Елена не понимала, что ее ждет в таком, лишь на первый взгляд респектабельном, заведении.
Актриса говорит, что на работу ее приняли чудом: худенькая, похожая на подростка девушка еле уговорила руководство попробовать ее в качестве крупье. К тому времени она уже достигла положенного возраста, хорошо знала английский, к тому же училась управлению. И у дирекции казино не осталось сомнений: Елена — то, что нужно. Актриса рассказывает, что именно там впервые столкнулась с обратной стороной жизни, с особой аурой таких мест, где люди будто стоят над пропастью. В казино она изучала людей, наблюдала за разворачивающимися на ее глазах жизненными ситуациями, обнаруживала новые для себя типажи людей. Тогда Елена еще не думала, что точно подмеченные особенности поз, пластики, мимики пригодятся ей в новой профессии. После казино она устроилась в видеостудию.
Там девушка первой смотрела новинки кино, переводила тексты фильмов для дальнейшего дубляжа, писала аннотации. Новая работа оставляла будущей актрисе больше свободного времени. Теперь она с удовольствием увлеклась студенческой жизнью. Играла в КВН, входила в труппу вузовской театральной студии, а сама продолжала поиски себя и время от времени задавала себе вопрос: кто я? Где мое место в жизни? Судьба Легавый-2 2014 О терзаниях Лены знал только самый близкий друг. Он-то и вывел ее однажды на самый откровенный разговор, в котором девушка, наконец, призналась себе: больше всего ее привлекает театр.
Она хочет заниматься актерской профессией. Она вовсе не хотела заниматься профессией, которой пять лет училась, и мечтала совсем о другом. На свой страх и риск отправилась прямиком в Московский Губернский театр, где попала на прослушивание к Валерию Якунину. Мэтр рассмотрел в своей визави не только жгучее желание выйти на сцену, но и настоящий талант. В хрупкой коротко стриженной девушке он увидел главного героя нового спектакля — Вождя Краснокожих. Полякова была готова на все. Огромный текст, сорванный на репетициях голос, ушибы от падения с тарзанки… актриса рассказывает, что так горела идеей появиться на подмостках, что была готова преодолевать любые трудности.
Сегодня Елена говорит, что буквально чувствовала: нечто новое, что поменяет ее жизнь, уже запущено. Это невозможно остановить. Читайте также: Michael kane - биография знаменитости, личная жизнь, дети Дебют был принят детской публикой на ура. Якунин убедился, что не зря сделал ставку на новую актрису и ввел ее еще в несколько постановок. Но Елена прекрасно понимала, что ей очень не хватает профильного образования. В театральный вуз она поступила с первого раза, попала на эстрадное отделение, в мастерскую Геннадия Хазанова. Теперь для Поляковой начался новый этап.
Кино Московская история 2006 Харизматичную и старательную студентку отпустили сниматься еще в 2001 году, но первые роли были совсем маленькие. Зато чуть позже она сыграла свою первую значительную — роль Веты в мелодраме «Замыслил я побег». Из-за частых съемок кафедра поставила вопрос об отчислении студентки, при том, что все сессии она все-таки успевала сдавать. Увидев себя в списке отчисленных, Полякова решилась на серьезный разговор с педагогами. И ее аргументов хватило, девушке дали доучиться. Среди ее звездных ролей — работы в картинах «Красная площадь», «Все могут короли», «9 месяцев». Маленькую, но незабываемую роль Полякова сыграла в «Дикарях».
На ее счету много и популярных сериалов. Один из самых знаменитых — «Легавый». Любовь Правила угона 2009 О своей личной жизни актриса рассказывает мало.
63 года со дня рождения мастера авантюрного детектива Татьяны Поляковой
Увы, в этот раз он был омрачен новостью о смерти знаменитой российской писательницы детективов Татьяны Поляковой. Татьяна Полякова скончалась на 62-м году жизни после длительной борьбы с онкологическим заболеванием. Про Татьяну Полякову очень мало информации в Интернете, про ее биографию практичкски ничего неизвестно, ни возраст, ни где родилась. Татьяна Полякова говорила в интервью "Вестям": "Я думаю, что когда мы будем жить несколько лучше и богаче: интерес к бумажной книге возрастёт!
О Татьяне Поляковой
- Во Владимире умерла известная писательница Татьяна Полякова
- Татьяна Полякова, писательница детективов, скончалась в «женский» праздник от неизлечимой болезни
- Татьяна Полякова: биография
- Татьяна Полякова: причина смерти. Могила и похороны
- Татьяна полякова - биография знаменитости, личная жизнь, дети - СelebrityBook
Татьяна полякова – биография знаменитости, личная жизнь, дети
Мы часто спрашиваем нелепые вещи, а лепые — не разрешаем себе и потом жалеем. Что абсолютно бестактно? Озвучивание социального неравенства, материальных и денежных эквивалентов, вопросы про диеты, глютены или килограммы. Хорошая тренировка small talk — разговаривать с таксистами. Однажды в Париже по дороге в аэропорт со мною по-русски заговорил уроженец Мавритании, который когда-то учился в Минске. Он так хорошо рассказывал про своих друзей, как они приезжают к нему в гости и привозят соленые огурцы, что сразу было понятно тепло этих отношений. Потом он попросил — и мы обменялись телефонами.
И в очень модном лондонском ресторане во время ужина с мужчиной, который мне приятен, раздался звонок. Звонил тот самый таксист. Я извинилась и сняла трубку: «Как приятно, что вы ответили. У меня есть традиция. В свой день рождения я не жду, а сам звоню тем, кого бы хотел услышать. Это мой ритуал.
Я специально беру выходной, чтобы весь день разговаривать по телефону». Представляете, какой жест! Понимаете, с людьми нужно уметь разговаривать, уметь отвечать на вопросы, уметь шутить над собой. Если ты не funky и не funny — с тобой не будут общаться. Что тогда делать? Глобус был моей игрушкой в детстве.
Отец научил меня его вращать, а бабушка — понимать, что внутри глобуса должны быть корни. Поступив на филологический факультет ЛГУ — сложный, потому что там ничему не учат, — мне оставалось жевать лед, лакать снег, пробовать кислое, сладкое, горькое, чтобы понимать, куда через музеи, сцены, архивы, читальные залы и лектории, переводы и пересказы я хочу двинуться. На первые зарплаты я поехала в Австралию, Новую Зеландию, Таиланд. Много путешествовала, часто одна, общалась с местными, искала жесты. Понимаете, по-настоящему тонкий человек всегда пытается раскодировать культуру, в которой оказывается. Так фотограф Дебора Турбевилль, когда жила в Петербурге, слушала, впитывала названия, хотела понять русскую историю, красоту, душу.
Этому я училась у нее тоже. Почему этикет? И отчего именно его я сделала темой своей взрослой жизни? Семь лет назад я отчетливо поняла, что готова распоряжаться своим календарем и знаниями самостоятельно. А мне действительно повезло превратить переживания многокультурного детства и опыт работы в самых международных компаниях мира в личный проект. Храбрость ли это — выпрыгнуть в свободу и выбрать делом дерзкую науку правил сосуществования?
Но я часто улыбаюсь в иллюминатор облакам и пейзажам, самостоятельно раскручивая этот глобус своей жизни. Каждый сам себя лишает чувства свободы. Посмотрите на походку человека, который идет на работу в собственный ресторан, и того, кто спешит на службу в банк. Любопытство и любовь к своему делу — лучшее средство молодости. Мой ровесник не поведет меня на свидание в заброшенную усадьбу, в лучшем случае — в бар с видом. Я же люблю приводить близких мне людей на крыши Петербурга — и мужчины стоят и трут глаза.
Не от свежего воздуха. Это такой сантимент, который ничего не стоит, но при этом бесценен. Для себя я определила дресс-код Петербурга, города, где в июне может пойти снег, — «Петр I» «"Петр I лук" — универсальный дресс-код, который никогда не станет стресс-кодом» Меня никогда не интересовала мода. Стиль — да, элегантность — да. Для меня они заключаются в том, чтобы определить свой генетический код и найти себя в категориях цвета, музыки, тактильности, тканей. Без этого ты не можешь быть в балансе, в ладу с собой.
Все время пробовать, чтобы понять, что твое, а что нет. В моем случае смесь кровей все время ставит передо мной вопрос : «Кто я? Какой семье я принадлежу? Я всегда жила по дресс-кодам. В молодости, когда ты понимаешь, что хочешь хорошую зарплату, тебе нужно себя во что-то заковать. Шел 1989 год.
На мне был красный двубортный пиджак, вероятно, красная юбка и, скорее всего, красные туфли. Белая блузка и понитейл прилагались. Все, за исключением прически, я привезла из Финляндии, где работала до этого.
Короткая ссылка 9 марта 2021, 15:39 На 62-м году жизни в результате онкологического заболевания скончалась писательница Татьяна Полякова.
Она прославилась как автор детективных романов. Среди её произведений — «Четыре всадника раздора», «Ангел нового поколения», «Голос, зовущий в ночи».
Первые попытки к сочинительству она предпринимала еще в школе, пробуя писать приключенческие романы в духе «Острова сокровищ». По данным Российской книжной палаты, Татьяна Полякова входила в топ-10 самых издаваемых авторов России. По ее книгам сняты такие фильмы как «Тонкая штучка» с Александрой Захаровой и «Черта с два», а также сериалы «Как бы не так», «Строптивая мишень» и «Тень стрекозы». Владимир, Наталья Петрова Владимир.
Обычно мои главные героини — молодые девушки, а здесь женщина старше сорока лет. Эту историю я хотела рассказать давно, и шла к ней около 20 лет. Работалось очень сложно, ничего подобного я никогда не делала». Новый роман - плод моих размышлений и наблюдений за разными семьями, в том числе за своей. Как отреагируют читатели, пока не знаю — очередная авантюра смеется ». Например, если я лечу в самолете, меня никто не просит при взлете или посадке выключить ноутбук. Писатели ведь немного сумасшедшие. Когда идет поток мыслей, нужно все фиксировать, и не важно, что вокруг происходит. Вот поэтому тетради, а не компьютер! Бумажный носитель никогда никому не помешает». Если заканчиваю книгу, могу писать и ночи напролет. Процесс очень уж захватывает». История в первую очередь должна интересовать самого писателя. Причем до такой степени, что он не будет нормально спать, переживая все в себе. Если ты хочешь, чтобы твои книги читали, надо выкладываться по полной». Для этого я общаюсь с людьми, смотрю на них. Я вот пока сижу с вами, уже целую биографию вам придумала. У меня сложился определенный образ. Осталось только запустить вас в детектив улыбается. Так я собираю персонажей для сюжета. Когда появляется история, начинаю ее разрабатывать в деталях. После этого сажусь и пишу. Проблем с тем, что я буду рассказывать читателю, у меня нет». Это связано с бюрократическими делами по работе. Я уже давно живу на три города: во Владимире, в Москве и гощу у сына в Питере. Древняя столица Руси — город моего детства. Здесь у меня много друзей, тут живет моя мама. Я иногда шучу, что живу на трассе «Е-95». Ищите меня там смеется ». Слава Богу, мне всегда попадались хорошие люди. Мы сами делаем выбор, на что тратить свое время. Я считаю, что помыть пол может абсолютно любой человек, а я в этот момент лучше почитаю книгу внуку или поработаю. Однако на кухне стараюсь все делать сама.
Чем запомнилась писательница Татьяна Полякова?
Приятного просмотра! Купите две акции в приложении Альфа-Инвестиции, а третью подарит Альфа-Банк.
В одном из эпизодов они целовались под дождем в кабриолете. Работа над этими кадрами выпала на ее день рождения, было очень романтично. Но с актером они сразу договорились: останутся только друзьями. А позднее Елена, наконец, обратила внимание на давнего знакомого — выпускника актерского факультета одного из театральных вузов Виталия Бордачева. Однажды он не просто перекинулись парой фраз, а по-настоящему разговорились. Потом Виталий пригласил Елену на свидание… Почти сразу они решили съехаться, чуть позднее появилась их совместная дочь Яна, и только через год влюбленные поженились. К тому времени мужчина переучился на режиссера, а затем занял пост генерального директора «Star media Russia». Актриса рассказывает, что он никак не может повлиять на ее карьеру.
Сейчас она продолжает сниматься и планирует снимать. Воротилы 2008. Любительница частного сыска -3 2004. В интервью нашему сайту она вспомнила свой первый опыт, рассказала о любимых персонажах и о том, как за 20 лет изменились отношения читателя и писателя. Способно ли писательство за такое продолжительное время превратиться в рутину? И любовь проходит, и желание, если мы сами стремимся к тому, чтобы они проходили. Я считаю, что все зависит от самого человека и его жизненного настроя. У меня по-другому. Писательский труд не стал для меня рутиной.
То ли благодаря моим усилиям, то ли так Господь распорядился, но я до сих пор испытываю огромное удовольствие, садясь за письменный стол и переносясь в придуманный мною мир. И это повод говорить о том, что я очень счастлива! Ведь вы начинали в неспокойные 90-е, когда многие больше думали о выживании, а не о творчестве — Не соглашусь. В те самые «неспокойные 90-е» произошел литературный всплеск, в том числе и в жанре детективов. В советские годы этот жанр был не особенно развит и как раз в 90-е появились новые имена и темы, что позволило жанру развиваться и расти. Я обожаю детективы и тогда, и сейчас, но покупая книги 20 лет назад испытывала некоторое разочарование. И, в конце концов, решила написать детектив для себя, как для читателя. Создать то, что мне хотелось бы видеть в этом жанре. Долго ли пришлось ждать отклика?
И один из моих знакомых без моего ведома, отправил эту рукопись в Эксмо. Так как знакомый в известность меня не поставил должно быть, не желая возбуждать напрасные надежды , не было в моей жизни ни напряженного ожидания, ни отказов. Я была очень удивлена, когда мне позвонили из «Эксмо» и предложили встретиться. В первую очередь меня спросили, могу ли я написать еще? Я была так потрясена тем, что моя повесть кого-то заинтересовала и ее хотят напечатать, что вторую повесть «Тонкая штучка» я написала за 24 дня — это мой личный рекорд! Потом была третья повесть «Деньги для киллера», она вышла в покете в июне 1997 года, а в августе того же года в твердом переплете вышли все 3 повести. Или появились какие-то другие чувства? Я каждый раз волнуюсь — и приступая к работе, и отправляя рукопись редактору. На самом деле, всегда ощущаешь беспокойство, точно отпускаешь своего ребенка в большой мир.
Никогда не знаешь, как воспримут книгу читатели, как примут ее в издательстве. Поэтому волнение и беспокойство присутствуют, и если бы их не было — значит, пришла пора отправляться на пенсию! Есть ли среди них любимчики? Или, наоборот, крепкие орешки, про которых писать всегда было сложнее? Те вопросы, которые я ставлю перед собой и которые возникают вновь, иногда решаются далеко не сразу. Так и получаются серии. В общем, получается, что любимчики это те персонажи, которые не дают спать спокойно.
Как так? Как могли?
Так хочется светлого. А там все погибают». И самая распространенная просьба — это продолжение. Когда выйдет. Выйдет ли? Вот как у вас? Есть же романы, которые не имеют продолжения. Есть серии. Как они рождаются?
Так полюбился герой? Ни одна из серий не замысливается изначально — вот я пишу роман, это начало новой серии, там я дальше буду развивать. Я всегда иду от истории. Придумывается история, которая мне очень интересна. И я хочу ее рассказать. Я уже знаю ее, хочу рассказать, она просится наружу. Теперь мне надо подумать, кто у меня там будет действовать. Вот они пришли, я их вижу, вот так они одеваются, так ходят, так общаются — я все с ними поняла. Получилась книга.
В следующий раз начинаю работать, и вот тогда, это не так часто, серий у меня семь или восемь всего на большое количество романов, я понимаю, что у меня этот герой уже есть. Придумалась история, чего же мне опять писать точно такого. А этот персонаж уже есть. Значит, я спокойненько его беру и адаптирую к той истории, подбираю хвосты, которые у меня возможно остались из предыдущей книжки, чтобы он не выглядел, как черт из табакерки вдруг выскочил, а чтобы это было логичное продолжение истории, которую я рассказываю. Иногда получается так, что он очень настойчив. Или она. И кочуют из романа в роман. Больше восьми книг с одним героем у меня еще не было. Это мой личный рекорд.
И я считаю, что больше не надо. За восемь книг ты уже все расскажешь про персонажа. Иначе это будет сказка про белого бычка. А сложно называть? Имена персонажей легко приходят? И профессии? Это очень сложно. В каком плане. Имя важно.
И фамилия. Мне надо, чтобы я его увидела четко, ясно, как вас сейчас, мне надо знать, как его зовут, а потом я буду думать, а чем вот он такой, с таким характером, может заниматься. Уже фамилия такая нестандартная, зовут его Максимилиан, и весь он такой, с двойным дном и непонятно вообще что. И я думала, ну а кем он может быть в реальной жизни? Понятно, что он руководит этим странным агентством, а кем он может быть? А там еще такая предыстория, что герои в одной из прежних жизней дали страшную кровавую клятву, что встретятся вот здесь вчетвером, у них миссия. Первая книга так и называется «Миссия свыше». Я очень долго думала, пока в Италии не набрела на совершенно очаровательный букинистический магазин. Я вошла.
И все это вперемешку и безумно интересно. Я провела там полдня. И когда вышла, поняла, кем у меня будет Бергман. Он, конечно, будет владельцем вот такого магазина. И как только это пришло, все остальное моментально срослось. Я его увидела совершенно ясно, он мне стал абсолютно понятен — чем он занимается, как живет, где дышит, и все моментально встало на свои места. Поэтому это очень важно. Вот не могу его так называть и все. Иногда это бывает уже на первой, на второй тетрадке.
И я чувствую, что нет. И как только меняется имя, очень многое меняется в повествовании. То есть приходится и возвращаться назад, и переписывать, и передумывать. Это очень живой процесс. Мне было интересно просто себя поймать. Вот в какой момент? Ты все равно не в состоянии это сделать. А вот сам момент возникновения — это всегда так неожиданно, так интересно. И уже за это я безумно люблю свою профессию и очень благодарна, потому что жизнь она безусловно украшает.
Давайте представим фантастическую ситуацию — строится новый Ноев ковчег, туда можно взять ограниченное количество книг. И вот к вам приходят и говорят: «Татьяна Полякова, от вас три книги». Какие свои три книги вы возьмете? Да, я поняла. Вот если б можно было, я бы, конечно, ее. Потому что она, да простят меня верующие люди, Библия — уникальная вещь, там есть все, и детектив, и любовный роман, и приключенческий, и военный роман, и вообще все, что мы потом уже две тысячи лет пишем. Там все это уже есть, и это классно. Я сама многими историями пользуюсь. Потому что супер-история.
Ну да, и весь нуар на ней держится… Прекрасная история великой любви. Еще у Шекспира: «…нет щита на любящей груди». История роковой женщины… Необязательно, может быть, мужчины. Спокойно меняется местами. Главная идея — вот этого щита на любящей груди, которого нет, и ты все принимаешь на себя. А свое. Вы меня вынуждаете сказать, какие романы я считаю наиболее удачными. Я не буду говорить этого, иначе получится, что все остальные — как бы неудачные. Это ваше право, как любит говорить Владимир Владимирович Познер.
А был роман, который тяжелее всего давался? Парадокс в том, что иногда ты пишешь очень мучительно, а получается очень хорошая, слаженная и в хорошем смысле легкая вещь. Иногда ты пишешь легко, просто летишь, а получается не очень. Очень редко, когда ты летишь и получается хорошо. Это, конечно, идеал писательской работы. Но это, я уже сказала, очень редко бывает. Есть вещь просто по сюжету очень сложная. Когда с героями происходят тяжелые события. Ты вместе с ними страдаешь, переживаешь.
Причем это касается не только положительных героев. Это касается всех героев, они говорят с этим миром через меня. То, что называется «устами мертвых», в данном случае теми, кто не может сказать сам. И это иногда очень тяжело, болезненно. Иногда ощущение, что мир сжимается до такой степени, что на тебя давит. А вы суеверный человек? Есть темы, которые вы никогда не возьмете? И они совершенно очевидны. Тем более для женщины.
Никаких жутких пыток с описанием. Если это нужно по сюжету, бывает такое, значит, это будет очень поверхностно, я имею в виду, буквально несколько слов. Люди не идиоты и понимают, что… Это, кстати, иногда даже воздействует сильнее. В гестапо не сахар. Достаточно сказать, куда человек попал, и, кстати, сравнить с той замечательной в кавычках организацией. И уже все понятно, что человека там ожидает. Естественно, все, что касается детей. Это табу. Все, что касается женщин.
Я считаю, что женщина не обязана быть доброй, красивой, любящей и прочее. Как мужчина не обязан быть героем. Это все есть, но это не комильфо. Я всегда о таких вещах помню. Как называется ваш последний роман и о чем он? Книжка выйдет в конце февраля, начале марта. Называется «Свой, чужой, родной». Книжка об интуиции. О том, что есть люди, которые доверяют интуиции, а есть, которые на нее не реагируют.
Роман о том, как девушка доверяет своей интуиции. Вот стоит дом. В центре города областного. У меня действие всегда происходит в областном городе. Не в Москве, не в Питере, а в типично российском, от Владимира и до Владивостока. Неважно где, но это примерно полумиллионное население. Это важно для… Сужаете круг… Да. Потому что есть моменты, которые в большом городе невозможны. Вариант встречи.
Конечно, в Москве мы тоже случайно встречаемся, но, согласитесь, найти человека, которого ты один раз случайно увидел, в мегаполисе достаточно сложно. В полумиллионном городе это проще. Так вот я хочу сказать, что здесь, в центре города, — обычный особняк. Все над ней смеются, что она Стивена Кинга начиталась. Ее друзья говорят: «Ну, дом, как дом. Не живет там никто, ну, мало ли что там. Ставнями закрыто». А она вновь и вновь к нему возвращается. Роман детективный, конечно.
Друзья мои, кто хочет узнать, что же с домом не так, читайте новый роман Татьяны Поляковой. Вы однажды сказали, что после пятидесятой книги собирались завершить карьеру, но увидели плакат Дарьи Донцовой о сотой книге и сказали, не слабо ли мне дойти до сотой книги. То есть Дарья Донцова в некотором смысле вас взяла на слабо. Именно так. Не смотрели? Нет, еще не смотрела, но уже слышала. Всего восемь серий, старый Голливуд. Скажите, а как с писательницами детективов? Вы дружите, знакомы, враждуете?
Как у вас складываются отношения с коллегами? Это же не Голливуд, возвращаясь к сериалу. Ну это я так себе представляю. Это не моя среда. А писатель в основном, как я уже сказала, это одиночка, который большую часть своего времени проводит наедине с самим собой. И, если честно, все, что происходит наедине с самим собой, настолько интересно, вот лично для меня, что все, что происходит в этот момент с другими, по большому счету мне абсолютно все равно. Авторы, как сказать, больше сами по себе. По крайней мере то, что касается меня. Я всем желаю добра и счастья, но я с трудом понимаю, что мне с кем делить.
Если говорить о моих близких коллегах. У меня выходит три книги в год. Нормальный человек читает, как правило, две книжки в месяц. Я имею в виду людей, которые приучены к чтению. Поэтому я думаю, мы, наоборот, друг друга поддерживаем. Пока не вышла моя книга, читают моих коллег. И интерес к детективу поддерживается. Мы, я считаю, передаем эстафету друг другу. И люди, которые видят проблему с моей точки зрения, они коллег ценят и заинтересованы в том, чтобы те работали хорошо и замечательно, чтобы наши читатели нас не покидали.
Люди, которые меряются амбициями, кого больше издают и прочее, я думаю, это просто заняться нечем. Это просто черта характера. Это личностное. Я не думаю, что человека, который серьезно занят своей работой, особенно интересует чужая. То есть тиражи вы не сравниваете? Я вообще себя никогда ни с кем не сравниваю. Я считаю, что это довольно глупо. Всегда будут люди, которые лучше тебя, талантливее, красивее. И мне по этому поводу что, надо рыдать в подушку и всю оставшуюся жизнь жутко переживать?
Что бабушка счастлива на троне, а я, вот, извините, обделена этим? Ходи и придумывай для себя. Вопрос — зачем тебе это. Мне точно не нужно. Поэтому я себя никогда ни с кем не сравниваю. И думаю, что в силу возраста уже и поздно начинать. Меня очень счастливо покинули все люди такого плана. Я для них абсолютно неинтересна, со мной скучно. А я на это отвечаю: «Ну почему?
У нее там такой хороши мальчик. Он такой замечательный, симпатичный. И чего уж в нем плохого». А я про то, что я его на днях видела, и ребенок произвел на меня просто очень хорошее впечатление. Ну чего со мной говорить, когда я не откликаюсь на это, на весь этот негатив, злобные выпады и прочее? Поэтому раз позвонили, два, три, ну скучно же. Я человек неинтересный с этой точки зрения. Поэтому мы спокойно расходимся, и никто мне ничего не говорит. Мне могут сказать, вот, условно у Даши Донцовой тиражи больше.
Что я на это отвечаю? Что Даша Донцова — молодец. Она гораздо трудоспособнее, чем я. И она вообще человек очень талантливый, хороший, добрый, много полезного сделала. Прекрасный способ, друзья. Это лайфхак от Татьяны Поляковой, как отвадить от себя ненужных людей. Да они сами уйдут. Главное, не спорить, ни в коем случае их не учить ничему, не призывать к совести и прочее. Это значит, что вы вовлекаетесь, понимаете?
И люди вокруг хорошие, и жизнь, в общем, неплоха. Живем же мы, слава богу. Гораздо лучше живем, чем, например, даже 20 лет назад. Я как человек, который очень хорошо помнит то время и сегодняшнее, могу сказать, что да. Готов согласиться. Люди, поняв, что с вами бесполезно на эту тему общаться, вас скоренько покинут, и я вас уверяю, ни звонить, ни писать не будут и доставать свои присутствием тоже. Не могу не задать такой вопрос. Что вы по этому поводу думаете? Как на такую критику отвечаете?
А я согласна. А почему нет? У каждого человека может быть свое мнение. Человек считает, что детектив — это не совсем литература, ну и пускай считает. Я не против, когда люди отзываются таким образом вообще о жанровой литературе. Я как раз заметил... Если вы не из этой породы, то вообще в жанровой литературе работать очень сложно. Насколько легко она читается, настолько тяжело пишется. Человек, который работает в, условно назовем, современной прозе...
Это же очень размыто — на самом деле, пиши, как считаешь нужным. Хочешь — так, хочешь — так, строй, как угодно, сюжет, можешь вообще не обременять себя сюжетом. Ты вообще можешь все, что угодно, потому что у того, что называется «современная проза», никакого жесткого каркаса, никаких рамок нет. И слава богу. А вот у детектива они есть. И если ты будешь их нарушать, вся конструкция завалится и ничего не получится. Тебе кажется, что ты так все замечательно придумал, а никто читать не хочет и никому это не интересно. Потому что это не детектив. И вообще не очень понятно, что ты такое написал.
Как правило, умные люди такого не говорят. А говорят или те, кто очень плохо представляет, о чем говорит, или люди, которые в принципе ничего не читают. Когда мне говорят фразу: «Ой, что вы, я детективов не читаю», — я, как человек любопытный, потому что всегда ищу, чего бы мне почитать, я еще и читатель, не только писатель, я спрашиваю: «А что вы читаете? И последняя его книга счастливо была прочитана, хорошо, если в институте. Они могут говорить все, что угодно. Это просто желание себя приподнять и сказать, что я не хуже, а лучше. И я с очень серьезным видом начинаю расспрашивать, и, как правило, это очень забавно. Но это грустно. А то, что человеку не нравится.
Ну а почему все должны любить одно и то же. Я уже сказала, что не люблю Толстого. Я люблю страсти. Мне вот чтобы все рвалось и рушилось. Поэтому я очень люблю Шекспира, Достоевского. Как вы знаете, Толстой не любил Шекспира. Для него это было табу. У нас несовпадение. Я несколько раз во взрослом состоянии читала Льва Николаевича.
Честно, вдумчиво, пыталась. Ну да, история такая. Мало того, что весьма далекая от того, что я люблю, как читатель, — абсолютно фантастическая. Да где же вы видели такого мужчину, который встретил уличную девицу, все бросил, поехал за нею в Сибирь… Это даже не красотка, понимаете! Это еще круче. Это с нашим русским надрывом кинуть все, и неизвестно во имя чего… А если к Достоевскому обратиться.
В конце 2020-го она, как и годом раньше, сообщила, что возьмет паузу до 15 января. Затем - что еще месяц будет отсутствовать. Последнее письмо от Татьяны Поляковой пришло 18 февраля: «Я в больнице. Очень тяжелая ситуация». Мы даже не догадывались, что уже несколько лет Татьяна боролась с онкологией, узнали об этом только из некролога. Ее тексты не выдавали ни капли уныния, были наполнены юмором. Знакомые Татьяны сейчас говорят, что были уверены в ее победе. К огромному сожалению, болезнь оказалась сильней... Более того, моя родственница: мы с Танюшей - крестные мамы детей нашего редактора Ольги Рубис. Очень обидно, что болезнь оказалась сильнее Тани. Она очень мужественно боролась несколько лет, никогда не унывала и не теряла надежду.
«Она не теряла надежду...»
Полякова, Татьяна Викторовна — В Википедии есть статьи о других людях с такой фамилией, см. Полякова. Татьяна Полякова Татьяна Рогонова 2011 Имя при рождении: Татьяна Викторовна Псевдонимы: Татьяна Полякова Дата рождения: 14 сентября 1959(1959-09-14). Татьяна Полякова — эксперт по этикету, писательница, публицист, лектор и телеведущая[1]. Татьяна Полякова — на странице автора вы найдёте биографию, список книг и экранизаций, интересные факты из жизни, а также отзывы читателей.
Нет компьютерной технике
- После смерти Татьяны Поляковой Аркадий Инин описал ее характер - МК
- Умерла российская писательница Татьяна Полякова | Новости Беларуси|БелТА 3
- Все книги Татьяны Поляковой
- Полякова, Татьяна Викторовна
Умерла российская писательница Татьяна Полякова
По ее книгам, написанных под псевдонимом Татьяна Полякова, снято м. Татьяна Полякова – современная российская писательница, автор авантюрных детективных романов. Увы, в этот раз он был омрачен новостью о смерти знаменитой российской писательницы детективов Татьяны Поляковой. Увы, в этот раз он был омрачен новостью о смерти знаменитой российской писательницы детективов Татьяны Поляковой. По словам Татьяны Поляковой, в силу присущего ей консерватизма, социального статуса и опыта она никогда никого не призывала к революционным переворотам.
Татьяна Полякова (1959)
В него вошли учителя, преподаватели, воспитатели, заместители директоров, директора и другие работники системы образования, включая военные… … Википедия Список русскоязычных японистов — составлен на основе справочника С. Милибанд «Востоковеды России» в 2 т.
Последние несколько лет Полякова боролась с раком. Полякова умерла 8 марта, прощание с ней состоится 10 марта в 10:00 в Свято-Успенском Княгинином монастыре. Писательница родилась и жила во Владимире. Свою первую книгу Полякова написала в 1997 году.
Я не рассматривала этот жанр, хотя всегда очень любила детективы. Очень много читала зарубежных и наших. И вдруг этот бум девяностых, когда в детектив пришло очень большое количество авторов. Я приходила с такой радостью, вот я сейчас почитаю.
И очень многое мне не нравилось. Потому что время было не очень веселое, и люди ему соответствовали. И я поняла, что мне как читателю вот в этой не очень симпатичной окружающей меня картинке хочется прямо противоположного, хочется, чтобы было весело, задорно, никакого сурьезу, чтобы все было очень оптимистично и под конец — миллион долларов и самый красивый мужчина, и вообще все хорошо. Я думаю, это был такой внутренний протест против того, что тогда виделось серо, уныло, и люди не знали, куда мы вообще идем. У очень многих была мысль: мы остаемся, уезжаем, что дальше? Я помню, у меня многие друзья в буквальном смысле слова сидели на чемоданах. Вам это льстило? Вас это обижало, как любое сравнение авторов? Как вы к этому относились?
Никоим образом не обижало. Если бы меня сравнили с автором, который мне не симпатичен или я плохо к нему относилась. Но я вообще ко всей пишущей братии отношусь очень хорошо, потому что знаю, чего стоит написать книгу, которую прочитают хотя бы, ну, не знаю, тиражом в 5000, то есть 5000 потенциальных читателей. Что нужно для этого сделать — надо вывернуть себя наизнанку, как минимум. Поэтому я с колоссальным уважением отношусь к авторам вообще. А Иоанну Хмелевскую я очень любила и люблю, хотя на самом деле у нее два хороших романа. Но они настолько хороши, что я считаю, она обессмертила себя двумя произведениями, и вопросов никаких нет. А это сравнение вам казалось точным? Конечно, нет.
Пани Иоанна никогда не ходила по острию, а мои персонажи всегда были готовы шагнуть туда или сюда, они всегда на грани. И это мне очень симпатично. У нее всегда главный персонаж — хорошая женщина с золотым сердцем в трудной жизненной ситуации. Сердце доброе. А мне всегда было интересно то, что в американской литературе называется «плохой хороший парень». Когда человек, такой, сомнительный, выполняет роль положительного героя. Мне это всегда было интересно. Но это очень близко и для русской литературы — плохой хороший человек. Конечно, это наш… Я знаю, что вы Достоевского любите.
Вот как раз к нему и возвращаемся. Не зря у нас пословица: от сумы и от тюрьмы… и прочая. У нас всегда было своеобразное отношение к разбойникам. Если англичане могут похвастаться своим Робином Гудом, у нас их целая плеяда, и Кудияр, и я уж не буду говорить про Степана Разина, который побил все рекорды популярности. Даже Пугачев ему однозначно уступает. То есть у нас своеобразное отношение к людям, которые асоциальны. Они протестуют против того, что происходит вокруг них, и протест бывает иногда такой, что называется, на грани. Мы это прощаем за лихость, за доброту, за то, что называется русским характером — такая душевность и прочая. Я это хорошо знаю и потому тоже безбожно этот тип эксплуатирую.
А потом возникло понятие «авантюрный детектив». Почему от иронического до авантюрного? Просто люди поняли, что не стоило изначально меня сравнивать с Хмелевской. Подмены одного другим быть не должно. Потому что изначально я писала как вещи, которые можно условно назвать ироническим детективом, так и вещи, которые очень сложно назвать ироническим детективом. Одна из моих ранних вещей — там женщина спасает мальчика, который стал свидетелем убийства, и за ним ведется охота. А она — обыкновенная девушка-художник, иллюстратор детских книжек. И представляете, она оказывается в гуще этих жутких бандитских разборок. А на шее у нее — такой подросток неуправляемый, уличный мальчишка, вольный, который в принципе о жизни знает больше, чем она.
Этот этап сближения одного человека с другим был мне безумно интересен. Детективная составляющая была там уже как фон для того, чтобы показать вот это все. И назвать ее ироническим детективом можно было, конечно, только не прочитав. Я никогда не спорю ни с кем. Считаю, это пустая трата времени. И я просто делала свое дело, как я это считаю нужным. Когда у меня вышла книга «Любовь очень зла» — очень жесткая история, там нет положительных персонажей. Но после этого назвать меня ироническим автором можно было только в порядке бреда. Поэтому стали думать, а как же все то, что я делаю, можно назвать.
И пришла идея, что это авантюрный детектив. Я с этим согласилась. Что такое авантюрный детектив? Это предполагается, что главный герой — авантюрист. Все мои главные герои — это люди, которые к полиции не имеют никакого отношения. Но они при этом расследуют убийства. Что это, как не авантюра — влезать в расследование, когда ты понятия не имеешь, как это происходит и что тебя ждет в конце? Условно они, конечно, авантюристы. И условно это, конечно, авантюрный роман.
Хотя если рассуждать с точки зрения литературоведения, что такое авантюрный роман? Это очень узко специализированный жанр, и по большому счету к тому, что делаю я, он тоже отношения не имеет. У меня есть чисто авантюрный роман, тоже очень старая вещь «Чего хочет женщина». Вот его можно назвать авантюрным романом. А все остальное — условно. А меня вот какой момент очень интересует. Вы начинали писать, и вы об этом говорили, для себя. Потом приходит успех. Довольно быстро, первая экранизация у вас появилась через два года после издания первой книги… Да.
Приходит успех. Насколько автор, вот вы, становится заложником успеха, читателей? У вас читателей 36 миллионов. Или автор продолжает писать только так, как считает нужным, пишет все равно для себя? Это же зависит от характера человека. Есть люди, которые поддаются этому внешнему давлению. И мы такие вещи знаем. Фицджеральд, например, пытался, когда приехал в Голливуд, писать сценарии. Ничего из этого хорошего не вышло.
Потому что он с одной стороны пытался быть Фицджеральдом, а с другой — пытался написать сценарий, который за дорого продаст. Как правило, когда человек вот так вынужденно балансирует, ничего хорошего из этого не получается. А как у вас? У меня — нет. Я хочу сказать, что прежде всего спасает писателя в плане популярности. Необходимости тесного контакта со зрителями, почитателями нет. Сейчас это легче в том смысле, что появились соцсети, где ты читаешь свежие отклики, вот человек прочитал и сразу тебе написал. Но еще десять лет назад этого не было. И догадываться, что ты интересен и прочее, ты мог только по тиражам.
Тиражи растут, а не падают, книги покупают — значит, ты молодец. Как правило, критики такие жанры, как детектив, любовный роман, фэнтези, счастливо обходят, считая недостойными своего пера и т. Как правило, это такая отсебятина: «Да, я не люблю. Это плохо». Естественно, такие отзывы мне ничего не дают. А я не люблю, например, Толстого. И что? Толстой плох? Когда готовился к передаче, читал отзывы на вашем сайте.
Такие теплы отзывы! Это вам повезло. Может быть. Одна девушка пишет: «Убили героя. Как так? Как могли? Так хочется светлого. А там все погибают». И самая распространенная просьба — это продолжение.
Когда выйдет. Выйдет ли? Вот как у вас? Есть же романы, которые не имеют продолжения. Есть серии. Как они рождаются? Так полюбился герой? Ни одна из серий не замысливается изначально — вот я пишу роман, это начало новой серии, там я дальше буду развивать. Я всегда иду от истории.
Придумывается история, которая мне очень интересна. И я хочу ее рассказать. Я уже знаю ее, хочу рассказать, она просится наружу. Теперь мне надо подумать, кто у меня там будет действовать. Вот они пришли, я их вижу, вот так они одеваются, так ходят, так общаются — я все с ними поняла. Получилась книга. В следующий раз начинаю работать, и вот тогда, это не так часто, серий у меня семь или восемь всего на большое количество романов, я понимаю, что у меня этот герой уже есть. Придумалась история, чего же мне опять писать точно такого. А этот персонаж уже есть.
Значит, я спокойненько его беру и адаптирую к той истории, подбираю хвосты, которые у меня возможно остались из предыдущей книжки, чтобы он не выглядел, как черт из табакерки вдруг выскочил, а чтобы это было логичное продолжение истории, которую я рассказываю. Иногда получается так, что он очень настойчив. Или она. И кочуют из романа в роман. Больше восьми книг с одним героем у меня еще не было. Это мой личный рекорд. И я считаю, что больше не надо. За восемь книг ты уже все расскажешь про персонажа. Иначе это будет сказка про белого бычка.
А сложно называть? Имена персонажей легко приходят? И профессии? Это очень сложно. В каком плане. Имя важно. И фамилия. Мне надо, чтобы я его увидела четко, ясно, как вас сейчас, мне надо знать, как его зовут, а потом я буду думать, а чем вот он такой, с таким характером, может заниматься. Уже фамилия такая нестандартная, зовут его Максимилиан, и весь он такой, с двойным дном и непонятно вообще что.
И я думала, ну а кем он может быть в реальной жизни? Понятно, что он руководит этим странным агентством, а кем он может быть? А там еще такая предыстория, что герои в одной из прежних жизней дали страшную кровавую клятву, что встретятся вот здесь вчетвером, у них миссия. Первая книга так и называется «Миссия свыше». Я очень долго думала, пока в Италии не набрела на совершенно очаровательный букинистический магазин. Я вошла. И все это вперемешку и безумно интересно. Я провела там полдня. И когда вышла, поняла, кем у меня будет Бергман.
Он, конечно, будет владельцем вот такого магазина. И как только это пришло, все остальное моментально срослось. Я его увидела совершенно ясно, он мне стал абсолютно понятен — чем он занимается, как живет, где дышит, и все моментально встало на свои места. Поэтому это очень важно. Вот не могу его так называть и все. Иногда это бывает уже на первой, на второй тетрадке. И я чувствую, что нет. И как только меняется имя, очень многое меняется в повествовании. То есть приходится и возвращаться назад, и переписывать, и передумывать.
Это очень живой процесс. Мне было интересно просто себя поймать. Вот в какой момент? Ты все равно не в состоянии это сделать. А вот сам момент возникновения — это всегда так неожиданно, так интересно. И уже за это я безумно люблю свою профессию и очень благодарна, потому что жизнь она безусловно украшает. Давайте представим фантастическую ситуацию — строится новый Ноев ковчег, туда можно взять ограниченное количество книг. И вот к вам приходят и говорят: «Татьяна Полякова, от вас три книги». Какие свои три книги вы возьмете?
Да, я поняла. Вот если б можно было, я бы, конечно, ее. Потому что она, да простят меня верующие люди, Библия — уникальная вещь, там есть все, и детектив, и любовный роман, и приключенческий, и военный роман, и вообще все, что мы потом уже две тысячи лет пишем. Там все это уже есть, и это классно. Я сама многими историями пользуюсь. Потому что супер-история. Ну да, и весь нуар на ней держится… Прекрасная история великой любви. Еще у Шекспира: «…нет щита на любящей груди». История роковой женщины… Необязательно, может быть, мужчины.
Спокойно меняется местами. Главная идея — вот этого щита на любящей груди, которого нет, и ты все принимаешь на себя. А свое. Вы меня вынуждаете сказать, какие романы я считаю наиболее удачными. Я не буду говорить этого, иначе получится, что все остальные — как бы неудачные. Это ваше право, как любит говорить Владимир Владимирович Познер. А был роман, который тяжелее всего давался? Парадокс в том, что иногда ты пишешь очень мучительно, а получается очень хорошая, слаженная и в хорошем смысле легкая вещь. Иногда ты пишешь легко, просто летишь, а получается не очень.
Очень редко, когда ты летишь и получается хорошо. Это, конечно, идеал писательской работы. Но это, я уже сказала, очень редко бывает. Есть вещь просто по сюжету очень сложная. Когда с героями происходят тяжелые события. Ты вместе с ними страдаешь, переживаешь. Причем это касается не только положительных героев. Это касается всех героев, они говорят с этим миром через меня. То, что называется «устами мертвых», в данном случае теми, кто не может сказать сам.
И это иногда очень тяжело, болезненно. Иногда ощущение, что мир сжимается до такой степени, что на тебя давит. А вы суеверный человек? Есть темы, которые вы никогда не возьмете? И они совершенно очевидны. Тем более для женщины. Никаких жутких пыток с описанием. Если это нужно по сюжету, бывает такое, значит, это будет очень поверхностно, я имею в виду, буквально несколько слов. Люди не идиоты и понимают, что… Это, кстати, иногда даже воздействует сильнее.
В гестапо не сахар. Достаточно сказать, куда человек попал, и, кстати, сравнить с той замечательной в кавычках организацией. И уже все понятно, что человека там ожидает. Естественно, все, что касается детей. Это табу. Все, что касается женщин. Я считаю, что женщина не обязана быть доброй, красивой, любящей и прочее. Как мужчина не обязан быть героем. Это все есть, но это не комильфо.
Я всегда о таких вещах помню. Как называется ваш последний роман и о чем он? Книжка выйдет в конце февраля, начале марта. Называется «Свой, чужой, родной». Книжка об интуиции. О том, что есть люди, которые доверяют интуиции, а есть, которые на нее не реагируют. Роман о том, как девушка доверяет своей интуиции. Вот стоит дом. В центре города областного.
У меня действие всегда происходит в областном городе. Не в Москве, не в Питере, а в типично российском, от Владимира и до Владивостока. Неважно где, но это примерно полумиллионное население. Это важно для… Сужаете круг… Да. Потому что есть моменты, которые в большом городе невозможны. Вариант встречи. Конечно, в Москве мы тоже случайно встречаемся, но, согласитесь, найти человека, которого ты один раз случайно увидел, в мегаполисе достаточно сложно. В полумиллионном городе это проще. Так вот я хочу сказать, что здесь, в центре города, — обычный особняк.
Все над ней смеются, что она Стивена Кинга начиталась. Ее друзья говорят: «Ну, дом, как дом. Не живет там никто, ну, мало ли что там. Ставнями закрыто». А она вновь и вновь к нему возвращается. Роман детективный, конечно. Друзья мои, кто хочет узнать, что же с домом не так, читайте новый роман Татьяны Поляковой. Вы однажды сказали, что после пятидесятой книги собирались завершить карьеру, но увидели плакат Дарьи Донцовой о сотой книге и сказали, не слабо ли мне дойти до сотой книги. То есть Дарья Донцова в некотором смысле вас взяла на слабо.
Именно так. Не смотрели? Нет, еще не смотрела, но уже слышала. Всего восемь серий, старый Голливуд.
Писательница рассказывала, что устроилась на эту работу, чтобы ее сыну Родиону дали место в учреждении.
Полякова любила придумывать истории с детства, еще в четвертом классе она писала приключенческие романы в духе «Острова сокровищ». К литературе как к профессии она пришла в 1997 году, издав повесть «Ставка на слабость».
Авантюрное счастье владимирской писательницы Татьяны Поляковой
Автор детективов-бестселлеров Татьяна Полякова скончалась от рака в 61 год. Татьяна Полякова говорила в интервью "Вестям": "Я думаю, что когда мы будем жить несколько лучше и богаче: интерес к бумажной книге возрастёт! Полякова поддерживала хорошие отношения с коллегами – Дарьей Донцовой и Татьяной Устиновой.
Краткая биография
- 10 интересных фактов о писательнице Татьяне Поляковой |
- Писательница Татьяна Полякова умерла на 62-м году жизни
- Татьяна Полякова (телеведущая) — биография, новости, личная жизнь
- «Потеря для литературы»: писатели о смерти Татьяны Поляковой
- Татьяна полякова (телеведущая) — биография, новости, личная жизнь
- 63 года со дня рождения мастера авантюрного детектива Татьяны Поляковой