Чтобы понять, какую проблему поднимал Пушкин в стихотворении, читателю стоит обратить внимание на взаимоотношения пророка и окружающего мира. Цели: основываясь на анализе стихотворения «Пророк», показать новое понимание Пушкиным поэтического дара – служение, исполнение воли Бога. — в основе стихотворения аллегория: поэт — пророк (эта аллегория встречается уже у французских просветителей XVIII века). В отношении слова «пророк», вынесенного в заголовок пушкинского стихотворения и в связи с этим необходимо воспринимаемого как ключевое, обращает на себя внимание смысловое противоречие между его этимологическим значением и его словообразовательной моделью. Библейская тематика лишь прикрывала истинный смысл стихотворения. Пророк в стихотворении символизирует поэта в реальной жизни.
Анализ стихотворения Пушкина «Пророк». Посвящение декабристам
Опыт работы учителем русского языка и литературы - 27 лет. Краткий анализ Перед прочтением данного анализа рекомендуем ознакомиться со стихотворением Пророк. История создания — произведение было создано в 1826 г. Тема стихотворения — роль и предназначение поэта. Композиция — По смыслу стихотворение можно разделить на две части: рассказ о том, как серафим превратил человека в поэта-пророка, обращение ангела к своему творению. На строфы произведение не делится. Жанр — ода. Стихотворный размер — четырёхстопный ямб, в стихотворении использованы все виды рифмовки. Метафоры — «духовной жаждою томим», «внял я неба содроганье», «он к устам моим приник и вырвал грешный мой язык», «угль, пылающий огнём, во грудь отверстую водвинул», «глаголом жги сердца людей».
Эпитеты — «шестикрылый серафим», «горний ангелов полёт», «дольняя лоза», «грешный язык», язык «празднословный и лукавый». Сравнения — «персты, лёгкие как сон», «отверзлись вещие зеницы, как у испуганной орлицы», «как труп в пустыне я лежал». История создания История создания произведения связана с печальным событием — казнью друзей Пушкина, которые были участниками декабристского движения. Под впечатлением горькой потери в 1826 г. Видимо, те, кому посвящено произведение, ассоциировались у автора с пророками. Впервые стихотворение было опубликовано в 1828 г.
В центре сюжета — изможденный путник, едва волочащий ноги по «мрачной пустыне». На перепутье ему является «шестикрылый серафим» божественный ангел и слегка касается его «зениц». Путник открывает глаза, и его взору предстает то, что недоступно обыкновенному человеку. Когда серафим прикоснулся к ушам будущего пророка — ему стали слышны совсем новые, незнакомые звуки. Затем божий посланник вырывает у путника язык, вкладывая вместо него жало змеи. Этот образ автор использует неспроста. Во-первых, считается, что змея — это символ мудрости, а, во-вторых, острого, жалящего языка, как огня боятся те, кто не желает слышать правду. Наконец, ангел вынимает из груди странника сердце, а вместо него помещает горящий уголь. Завершив свой ритуал, божественный посланник покидает путника. Перенесший неимоверные страдания, лишенный всего человеческого, грешного, тот лежит на земле, подобно трупу. Внезапно с небес доносится воззвание Господа: «Восстань, пророк, и виждь, и внемли, Исполнись волею моей И, обходя моря и земли, Глаголом жги сердца людей». История создания По своей сути это произведение не что иное, как размышление на философские темы: о миссии поэта и о роли поэзии в обществе. Библейская живопись Как и множество других гениальных творений, «Пророк» создавался Пушкиным в Михайловском. Толчком к его написанию послужило известие о трагической судьбе декабристов, пятеро из которых были казнены, а остальные сосланы в Сибирь. Поскольку, практически все эти люди были друзьями поэта, эта новость вызвала у него глубочайшее потрясение. Незадолго до этого брат переслал Пушкину Закон Божий. Поэт настолько увлекся сюжетами из этой книги, что один из них решил сделать основой нового стихотворения. Выбранная им легенда гласила, что однажды пророк Исайя повстречал ангела, посланника Бога, серафима.
За основу поэт взял образ библейского пророка — проповедника правды, беспощадного обличителя грехов беззаконной царской власти. Смысл стихотворения «Пророк» в том, что поэт считает себя вестником правды, добра и справедливости. Этот дар он получил от высших сил. В талантливом создании великого поэта они представлены в образе шестикрылого серафима. Именно он наделил главного героя его талантом. Символы Поэт в своём стихотворении с непревзойдённым мастерством использует символы. Пустыня означает не только место, она скорее состояние поэта. Пушкин замечает, что отличается от других, но пока не знает, как поступить с этим. Он чувствует в себе огромную силу, но не понимает, как правильно ей распорядиться. Поэтому он и находится на перепутье. Поэту нужен руководитель, который направит его по нужному пути, укажет верную дорогу. И тогда к нему является серафим. Божественный посланник олицетворяет озарение, просветление, новые знания. Серафим помог поэту осознать своё предназначение. Метаморфозы Чудесные изменения произошли в душе поэта. Он почувствовал в себе невероятную силу. Исчезли без следа страх и недоверие. Поэт увидел мир совершенно другими глазами. Все чувства, все мысли героя озарились божественным светом.
Пушкину», по всей видимости, было получено адресатом несколько ранее даты написания Пушкиным своего «Пророка»; обращение к нему как к «пророку изящного» не могло не привлечь его внимания [18. Образная система стихотворения Языкова выстраивается вокруг воспевания поэтической красоты как высшей ценности - в духе просветительской разработки темы пророчества. Для лирического героя, однако, красота поэзии достижима только как результат «вольного» дружеского общения. Через обозначение тем этого общения - русская история, величие России «И славой прадедов горжусь» и необходимость социально-политических реформ «Зовём свободу в нашу Русь» - текст вовлекается в круг декабристской поэзии. Творчество - творение дружбы, общения, поэзии - оказывается отблеском небесного огня «И я на вече, я на небе! В воспевании «свободного, радостного и гордого» союза, рождающего «сладостное песнопенье» и «смелые вдохновенные дела», стихотворение перекликается с известным стихотворением Кюхельбекера «Поэты» - посланием Пушкину, Дельвигу, Баратынскому. Таким образом, в творчестве поэтов-декабристов - ближайшего круга поэтов пушкинской поры - создается новый героико-политический «пророческий канон» с опорным образом поэта-пророка, пророка-декабриста, обличающего сильных мира сего в неправедности социально-политического устройства государства, в лишении своих подданных свободы. Ветхозаветная образность в этом декабристском «пророческом каноне» соседствует с античной, выявляя принципиальную условность нанизываемых образов-ассоциаций, призванных, так же как высокая архаичная лексика и весь одический строй произведений, передать мысль о высоком предназначении поэта в соответствующей «высокой» форме. Миссией поэта-пророка в произведениях декабристов признается такое «боговдохно-венное» обличение греха, которое направлено на установление социально-политической справедливости. В систему мотивов декабристской разработки темы пророчества в русской литературе входит и романтическое противостояние «поэт - толпа», и романтический образ судьбы-рока, и ощущение движения времени, движения человеческой истории, и лирическая автобиографичность, и «мятежность» образов героев, столь характерные для русского и в целом европейского романтизма. Пушкина был написан в июле 1826 г. Глинки, В. Кюхельбекера, Н. По свидетельству исследователей-пушкинистов, многие из этих произведений были известны Пушкину; более того, на некоторые поэт ориентировался при написании чернового варианта своего «Пророка»; с текстом же «Пророчества» Кюхельбекера у Пушкина «есть прямые переклички» [22. Значителен и факт непосредственной связи между начальным этапом создания стихотворения и казнью декабристов [30]. Стихотворение Пушкина в его окончательной редакции вступает в диалог с декабристским и просветительским «пророческими канонами» и в то же время дает новый для русской поэзии сюжет о поэте-пророке. В нем необычно для обеих сложившихся в русской литературе традиций определена причина избрания героя: это его собственная «духовная жажда», неутолимая без Бога, в «пустыне мрачной» человеческого мира [24]. Необычно обозначена ситуация избрания: это ситуация «перепутья», то есть стремления и одновременно сомнения. Это архетипическая ситуация вопроса-выбора, на онтологическую глубину которой поэт только намекает. Явление «шестикрылого серафима» ситуация, заимствованная из видения пророка Исайи , очевидно, становится ответом Господа поэту, и в этом смысле призвание героя к служению есть призвание христианское, в известном смысле синергийное, евангельское, а не ветхозаветное. На лексическом уровне идея синергийности - со-работничества, со-направленности действий человека и Господа, человека и вышних сил - выражена в повторе анафорического союза «и». На уровне грамматическом - в параллелизме возвратных глаголов «влачился» о поэте и «явился» об ангеле. В евангельском ключе осуществлен в тексте Пушкина и перенос действия по сравнению с опорным ветхозаветным текстом из плоскости духовного видения в плоскость духовно-физической реальности: в христианстве ветхозаветная трансцедентная реальность Вечности преображается в имман-тентную человеку действительность в момент его глубокого молитвенного обращения к Богу1. Этот поворот пророческого сюжета в стихотворении Пушкина «Пророк» - поворот православный - обычно ускользает от внимания исследователей. При этом воздействие православия на духовный строй, сюжетосло-жение и образность пушкинской поэзии исследуется как в работах, посвященных определенному произведению или периоду творчества А. Пушкина см. В работах, посвященных «Пророку» Пушкина, так или иначе отмечается в качестве центрального для стихотворения мотив преображения-перевоплощения-познания см. Однако 1 Ср. С 173]. Соглашаясь с этим положением, мы отказываемся от дальнейших экстраполяций о том, что Пушкин показал «обобщенный образ апостола Христа», и пытаемся расставить исследовательские акценты, освещающие вопрос о своеобразии пушкинского «Пророка» в аспекте развития пророческой темы в русской литературе. Христианский, евангельский, а точнее, евхаристический поворот определяет суть пророческого призвания у Пушкина. Ветхозаветная телесность образов «отверзания» «вещих зениц» героя, открытия некоего духовного слуха прикасанием серафима к его ушам, вырывания «грешного» языка и замены его на «жало мудрыя змеи», рассечения груди и замены сердца на «угль, пылающий огнём», несомненно, отсылает нас к сюжету избранничества древних библейских пророков. Однако в Ветхом Завете нигде не выражена идея замены частей тела пророков сущностно иными «частями», причастными Вечности, как не выражена она в и Коране, в котором исследователи видят один из источников пушкинского «Пророка». В видении пророка Исайи «один из Серафимов» коснулся его уст «горящим углем» в знак очищения греха Ис 6 : 67. Пророк Иезекииль по указанию Господа должен съесть свиток, на котором написаны слова обличения «дом Израилева»1. Более того, в книгах ветхозаветных пророков не выражена идея сопровождающего их призвание страдания, боли, фиксирующей телесный и одновременно духовный опыт отрывания человека от человеческого и приближения к небесному2. У Пушкина -впервые в русской поэзии - в сюжете призвания пророка ветхозаветная телесность соединена с мотивом глубокого страдания и абсолютного вплоть до прохождения через границу смерти преображения через замену человеческого «своего» на даруемое Господом. В этом соединении рождается христианский смысл преображения пророка: замена языка и сердца на «жало» и «угль» несомненно, по внутреннему согласию и готовности героя есть та «потеря» «души своей» ради Господа, которой учит Евангелие. Шаманские практики, в свою очередь, в измененной форме и с преобразованием содержания имеют генетическую 1 О связи образности пушкинского стихотворения с библейскими образами см. Вацуро поясняет: «Мысль эта мученичество. Пропп говорит, в частности, и о том, что в ритуале посвящения в шаманы используется такое символико-магическое действие, как «введение в рот маленькой змеи, которая воплощает магические способности» [43. Опираясь на ряд совпадений образов и мотивов пушкинского «Пророка» с формальными элементами, используемыми в шаманских практиках, Е. Тор-чинов утверждает, что «библейское пророческое обновление», «прекрасно прочувствованное и описанное Пушкиным», родственно тем ощущениям телесного расчленения и страдания, вплоть до перехода границы жизни и смерти, которые испытывает посвящаемый в шаманство [45. При этом ученый не освещает вопрос о сущностном отличии обновления духа и тела библейских пророков от магического изменения телесно-психического состояния посвящаемых в шаманство; тем менее - вопрос о различии смысла преображения героя в пушкинском «Пророке» и пророков в Ветхом Завете. Более определенно высказывается по этому поводу Ю. Лотман: отмечая несомненную формальную соотносимость стихотворения Пушкина с техниками превращения простого человека в шамана, он останавливается на мысли, что «скрытый мифо-обрядовый каркас» превратился у Пушкина «в грамматическую формальную основу построения текста об умирании «ветхого» человека и возрождении ясновидца» [46. Использование слова «ветхий» в размышлениях Лотмана, конечно, не случайно. В христианском богословии выражение «ветхий человек» имеет совершенно определенное значение: это человек, подпавший под власть самоугодия и страстей вследствие грехопадения [47. Сочетание «ветхий» человек у Ю. Лотмана подразумевает понимание вовлеченности пушкинского «Пророка» в смысловую перспективу христианства. Действительно, в пушкинском стихотворении старый язычески-шаманский сюжетный каркас, описывающий изменения в состоянии сознания посвящаемого в шаманство, наполняется новым содержанием в новых условиях осуществления этого сюжета. В этих новых условиях человеческая перспектива сменяется божественной серафим есть посланник Божий; в преображенном состоянии герой слышит «Бога глас» ; цель магического управления реальностью заменяется глубинной духовной потребностью - жаждой Бога в ответ на томление «духовной жаждой» герою является шестикрылый серафим ; чудесная способность использования сил богов природных стихий для исполнения человеческих желаний замещается возлагаемой Господом миссией очищения человека через слово «Глаголом жги сердца людей». Смысловая парадигма пушкинского «Пророка» преобразует не только архаический шаманский, но и библейский ветхозаветный сюжет, на что лаконично указал Ю. Ветхозаветная идея призвания Господом пророков к служению не включала и не могла включать в себя смыслы, связанные с полным духовным и телесным преображением человека. Полнота такого преображения стала мыслиться только в контексте учения, жизни, смерти и воскресения Христа; в контексте евангельского, апостольского пути к полному преображению - обожению, в том числе в молитвенном подвиге и таинстве причастия. В древнееврейской религии, выраженной в Ветхом Завете, Бог понимается «как сверхприродное, мир превозмогающее, трансцендентное Существо», между миром и Богом «лежит абсолютное, непреодолимое для мира расстояние» [31. В связи с этим в ветхозаветной Книге Пророка Исайи Серафим только касается уст Пророка горящим углем, очищая его от «беззакония». В язычестве же при всей «со-фийности мира» между человеком и богами жертва есть необходимый «посредник», потому что сближение между ними грозит человеку гибелью [44. И только «во Христе» соединяется и трансцендентная твари «полнота Божества, и имманентная миру человечность» [31. Мотив замены частей тела героя на сущностно другие, даруемые через Серафима Господом, выражает именно это полное христианское обновление. Об этом свидетельствует символическая условность соотнесенности даруемых «частей»-способностей со звериными, а затем включение в этот ряд огненной образности. Примечательно, что символическая связь таинства причастия с сюжетом очищения уст пророка Исайи раскрывается в самой православной церковной службе: причащальная лжица названа тем же словом, что и клещи, которыми Серафим в видении пророка Исайи берет уголь с жертвенника. Обобщая, можно утверждать, что пушкинский «Пророк» пропускает традиционные для русской литературы и библейские по своему происхожде- нию мотивы избранничества пророка к служению Господу, декабристские генетически связанные с просветительскими мотивами пользы, служения обществу мотивы и язычески-шаманский сюжетный каркас сквозь призму евхаристического сюжета и изображает мучительный путь преображения поэта в пророка в смысловой перспективе евангельского обожения. Евангельский, евхаристический контекст объясняет и необычную для ветхозаветного пророка-обличителя суть избранничества поэта-пророка в пушкинском стихотворении. Наделённый теперь нечеловечески обострёнными телесными и одновременно духовными чувствами - зрением и слухом, дающими ему возможность внимать и «неба содроганье», «и горний ангелов полёт», «и дольней лозы прозябанье», он призван видеть, внимать, исполниться волей Божьей и - только на этом твердом основании - «глаголом» жечь «сердца людей». Несомненна связь этого призыва Господа -«Глаголом жги сердца людей» - с образом «угля, пылающего огнем», вложенного в грудь самого поэта-пророка. Столь же расширительно следует понимать и призвание поэта-пророка: это призвание к служению Словом - словом, приобщённым Истине, доходящим до сердца, выжигающим самой своей божественной природой нечистоту в нем и раздувающим огонь божественной любви. О том, что для образа пророка в стихотворении Пушкина сохраняет свое значение идущая для русской литературы из XVIII в. Кюхельбекера и Н. Языкова ; об этом же говорит большинство исследователей см. Обозначим точку пересечения содержания пророческой темы в стихотворении Пушкина и поэтов его круга. Это автобиографический, личностный образ поэта-пророка, наделенного небесным даром и призванного в связи с ним самим Господом к выполнению священного служения людям. Соотносится, но, естественно, не совпадает, поскольку автобиографичность образа была привнесена в трактовку пророческой темы именно в поэзии декабристов и поскольку сущность пророческого служения у декабристов особая, социально-политическая. У Пушкина, однако, не воспроизводится общий «декабристский» сюжет, соотнесённый в культуре эпохи с социально-политической реальностью современной истории, с романтическими мятежными настроениями, 1 Иная точка зрения представлена, в частности, в исследовании В. Это стихи не о божественном, а о человеческом». Стихотворение Пушкина в диалоге с текстами поэтов его круга, в своеобразном восприятии как декабристских, так и всей толщи христианских и просветительских смыслов рождает новое, комплексное и индивидуальное осмысление поэзии как пророчества. Стихотворение изображает глубоко личный внутренний путь поэта, взалкавшего правды и желающего посвятить свой дар служению истине. В нем изображается ответное избранничество поэта Господом для высокого и трудного пути - пути служения народу, приобщения его гласу Божьему через поэтическое творчество, через поэзию как пророчество. Основной акцент в сюжете при этом сдвигается у Пушкина с пророчества как миссии на мучительное духовно-физическое преображение поэта. Пушкинский «Пророк» спорит с «пророческим каноном», сложившимся в творчестве поэтов-декабристов. Он отталкивается от декабристских образов пророков-обличителей, поэтов-декабристов и в то же время наследует смыслы боговдохновенности поэзии и гражданственного служения - смыслы, которые роднят декабристскую разработку пророческой темы в русской литературе с поэзией XVIII в. Важнейшая отличительная черта пророческой темы в «Пророке» Пушкина - усиление евангельских, евхаристических мотивов и перенос художественного внимания на процесс телесно-духовного преображения поэта-пророка. При этом в сюжете его мучительного превращения-обожения и связанного с ним божественного призвания поэта к преображению людей через боговдохновенный «глагол» Пушкин гармонически соединяет два первичных смысловых импульса, заложенных в самой идее пророчества в русской культуре - во внутренней форме слова «пророк»1: импульс библейского пророчества о Вечности и импульс человеческого речения о мире. Литература 1. Фасмер М. Трубачева : в 4 т. Вихлянцев В. Библейский словарь к русской канонической Библии. Крылов Г. Этимологический словарь русского языка. Даль В. Толковый словарь живого великорусского языка : в 4 т. Державин Г.
В чем смысл стихотворения Лермонтова "Пророк"? Почему пророку пришлось удалиться в пустыню?
Название стихотворения "Пророк" несет в себе несколько значений и может быть трактовано по-разному. И третья, заключительная, объясняющая смысл названия стихотворения «Пророк» часть, в которой Бог обращается к измученному путнику. "Анализ стихотворения Пушкина "Пророк" полный текст по теме здесь. (В понимании смысла стихотворения немаловажную роль играет и изначальное значение слова серафим – «пламенеющий, горящий». В стихотворении "Пророк" А. С. Пушкин описывает мистический процесс превращения поэта в пророка "шестикрылым серафимом".
История создания стихотворения Пушкина Пророк – год написания и сюжет
Стихотворение о поэте, поэт как пророк, он должен доносить мысль до простого народа, Глаголом жечь сердца людей, то есть побуждать их к действию. Композиция стихотворения несложная. По смыслу его можно разделить на две части: рассказ о том, как серафим превратил человека в поэта-пророка, обращение ангела к своему творению. Разгадываем тайны стихотворения Пушкина Пророк: герой, послания и скрытый смысл. Стихотворение «Пророк» также выдержано в духе классицизма и относится к жанру духовной оды. Пушкин А.С.» Стихи» Стихотворение "Пророк". Стихотворение о поэте, поэт как пророк, он должен доносить мысль до простого народа, Глаголом жечь сердца людей, то есть побуждать их к действию.
Александр Пушкин — Пророк: Стих
По роду литературы это философская лирика. Проблематика В стихотворении автор затрагивает проблему правдивого, открытого творчества. Он сравнивает людей, не боящихся нести свет в общество и выступать даже против правительства, с настоящими пророками. В этом смысле не только декабристы, но и сам поэт относятся к таким божественным провидцам. Тематика В произведении затрагивается всего одна тема, невероятно важная для Пушкина и проходящая красной нитью по всему его творчеству — тема избранности поэта. Люди, пишущие стихи, говорят от лица Бога, поэтому часто становятся гонимыми властью, осуждаемыми обществом.
Однако их предназначение — нести правду, не боясь и не обращая внимания на ответные реакции. У «Пророка» очень глубокая и непростая идея. Автор показывает читателю свое видение предназначения поэзии. Пафос При прочтении гениального творения Пушкина читатель невольно проникается возвышенными чувствами. В строчках ощущается гордость, торжественность, но в то же время и некий священный ужас перед действиями серафима, и смирение.
Автор настолько тонко передал переживания поэта творца , что, читая стихотворение, невозможно оставаться равнодушным. Система образов Центральный образ — шестикрылый серафим. Именно он является лирическому герою произведения, когда тот, томимый духовными поисками, оказывается на перепутье. Ангел ведет себя совсем непривычно: он совершает с путником страшные действия, благодаря которым тот открывается господу и получает возможность нести божественную истину людям.
Поэт знал Библию, много размышлял над её происхождением, результатом чего явилось это стихотворение. В нём поэт впервые в истории открыто обозначил и выявил алгоримику эгрегориальной инициации «пророков»: И он мне грудь рассёк мечом, И сердце трепетное вынул, И угль, пылающий огнём, Во грудь отверстую водвинул. После этого безсердечный — лишённый человеческого сердца, а, следовательно, и индивидуальности и совести и Любви — «пророк» идёт и «жжёт сердца людей» эгрегориальным глаголом «жаром» трансляции , исходящим из его сердечного «угля», а все, и он тоже, принимают это за «Бога глас». Поэт имел в виду не себя, конечно: он писал по-крупному, пытаясь войти в роль пророков-основателей религиозных систем. И сказал я: горе мне! Ибо я человек с нечистыми устами, и живу среди народа также с нечистыми устами, и глаза мои видели царя, господа саваофа.
Тогда прилетел ко мне один из серафимов, и в руке у него горящий уголь, который он взял клещами с жертвенника, 7. И коснулся уст моих и сказал: вот это коснулось уст твоих, и беззаконие твое удалено от тебя, и грех твой очищен. И услышал я голос Господа говорящего: кого Мне послать? И кто пойдет для Нас? И я сказал: вот я, пошли меня».
Как труп в пустыне я лежал, И бога глас ко мне воззвал: «Восстань, пророк, и виждь, и внемли, Исполнись волею моей, И, обходя моря и земли, Глаголом жги сердца людей». Общепризнанно считать, что в «Пророке» А. Пушкин изобразил себя как поэта, призванного Свыше «жечь сердца людей». Но всё его творчество не соответствовало такому призванию — по сути «зомбировать» людей своим «глаголом» так, как его якобы «зазомбировал» якобы «Бога глас». Миссия такого поэта-пророка не подходит А. Пушкину потому, что Бог никогда и никого не зомбирует даже на верность Ему как об этом сказано в Коране: «Нет принуждения в религии». Но что же тогда? Этим произведением А. Пушкин как бы примерял на себя роль пророка-основателя религии, пытаясь в стихах передать переживания эгрегориальной инициации такого пророка. Творческие люди, к которым, несомненно, относился А. Пушкин, вполне могут испытывать на себе приливы эгрегориальной инициации, после чего такому таланту, как А.
Пророк хочет творить добро искренне и безвозмездно, но человечество резко отвергает тех, кто говорит им горькую правду. Почему пророку пришлось удалиться в пустыню? Только в пустыне пророку удалось ощутить гармонию и абсолютный покой.
Пророк - Лермонтов
Главная идея Стихотворение «Пророк» является описанием противостояния поэта и общественности. Смысл стихотворения – рождение творческого вдохновения у поэта-пророка, призываемого к активной деятельности, — передан в библейской форме. (В понимании смысла стихотворения немаловажную роль играет и изначальное значение слова серафим – «пламенеющий, горящий». (В понимании смысла стихотворения немаловажную роль играет и изначальное значение слова серафим – «пламенеющий, горящий».
Анализ стихотворения Пушкина Пророк 9 класс
Известно, что Пушкин замышлял “Пророка” как первое стихотворение в цикле из четырех, однако остальные три так и не были написаны. Стихотворение М. Ю. Лермонтова «Пророк» является продолжением одноимённого пушкинского стихотворения. Духовная ода «Пророк» – это известное стихотворение Пушкина, которое демонстрирует его уникальный стиль и способность использовать средства художественной выразительности для описания главной идеи. В стихотворении «Пророк» (1826) Пушкин рисует образ поэта-пророка, призванного служить людям. Смысл концовки стихотворения заключается в том, что человек, который прошел через все испытания, пережил мучения и страдания, превратился в пророка, который говорит устами Бога, провозглашает истину.