Посол СССР в Великобритании сообщал в НКИД СССР, что у Черчилля и Рузвельта «доминирует одна и та же идея – идея «легкой войны» для себя». Посол СССР в Германии Деканозов передает Риббентропу вербальную ноту советского правительства о нарушениях границ СССР немецкими самолетами. Послы ссср в германии. Посольство Германии в Москве в 1940-1941. Польский посол считает, что "не Советский Союз, а западные союзники внесли решающий вклад в окончание войны", подчеркнув, что "десятки тысяч польских солдат" сражались в том числе в рядах Красной Армии против гитлеровцев. В ночь на 22 июня посла СССР в Германии Деканозова вызвали к министру иностранных дел Германии Риббентропу, переведчик которого, Эрик Зоммер, и стал человеком, устами которого Германия по-русски объявила войну СССР.
«Вероломно, без объявления войны…»
Ранее председатель Следственного комитета СК России Александр Бастрыкин предупредил , что нежелание западных стран признавать существование и пропаганду идей нацизма на территории Украины их погубит. Политика двойных стандартов и повсеместное попустительство украинским националистическим идеям в условиях глобализации не обойдут стороной благополучные и развитые страны Запада и Северной Америки», — сказал он.
Московская конференция министров иностранных дел 1943. Московская конференция 1943 итоги.
Московская конференция министров иностранных дел 1941. Советская дипломатия в годы Великой Отечественной войны. Советские дипломаты в годы войны. Тегеранская конференция.
Советские дипломаты в годы Великой Отечественной войны. История Российской дипломатии Тегеранская конференция 1943 г марка. Болгария соглашение о перемирии 1944. Советская дипломатия.
Дипломаты в годы ВОВ. Антигитлеровская коалиция 1941. Советская дипломатия в годы ВОВ. Виноградов министр иностранных дел СССР.
В СССР иностранный посол. Советский дипломат. Конференция в Потсдаме 1945. Сталин Трумэн Черчилль Эттли.
Потсдамская конференция 1946. Потсдамская конференция 1945 Трумэн Черчилль. Дипломатия в годы второй мировой войны. Международная дипломатия в годы второй мировой войны.
Дипломатия в годы войны. Дипломатия второй мировой войны таблица. Советско французский договор. Дипломатия Сталина.
Дипломаты Сталин. Сталин в Испании. Дипломатия второй мировой войны. Дипломатия в годы ВОВ.
Международные отношения в 1920-е гг. Международные отношения в 1920 годы. Дипломатия СССР. Голиков Маршал советского Союза.
Громыко министр иностранных дел СССР. Хрущев в Японии 1956. Советско-японские переговоры 1956. Подписание советско-японской декларации 1956.
Советско-японская декларация 1956.
Конечно, не рабочему классу. Такая война не сулит рабочему классу ничего, кроме кровавых жертв и бедствий.
Не трудно видеть, что употребление этих слов в старом смысле — то есть как это было до последнего решительного поворота в политических отношениях между Советским Союзом и Германией и до начала большой империалистической войны в Европе — может порождать только путаницу в головах и неизбежно будет толкать к ошибочным выводам. Чтобы этого не случилось, мы не должны допускать некритического отношения к тем самым понятиям, которые неизменимы в новой международной обстановке. Так сложилась международная обстановка в последний период.
Перейдем к изменениям, происшедшим во внешней политике самого Советского Союза. Изменения здесь произошли не маленькие, но, если говорить о главном, то нельзя не признать следующего: благодаря последовательному проведению своей мирной внешней политики, нам удалось значительно усилить свои позиции и международный вес Советского Союза. Продолжительные аплодисменты.
Наши отношения с Германией, как я уже сказал, улучшились коренным образом. Здесь дело развивалось по линии укрепления дружественных отношений, развития практического сотрудничества и политической поддержки Германии в ее стремлениях к миру. Заключенный между Советским Союзом и Германией договор о ненападении обязывал нас к нейтралитету в случае участия Германии в войне.
Мы последовательно проводили эту линию, чему отнюдь не противоречит вступление наших войск на территорию бывшей Польши, начавшееся 17 сентября. Советское правительство разослало всем государствам, с которыми оно имеет дипломатические отношения, специальную ноту с заявлением о том, что СССР и впредь будет проводить политику нейтралитета в отношениях с ними. Как известно, наши войска вступили на территорию Польши только после того, как Польское государство распалось и фактически перестало существовать.
Оставаться нейтральными к таким фактам мы, разумеется, не могли, так как в результате этих событий перед нами встали острые вопросы безопасности нашего государства. К тому же советское правительство не могло не считаться с исключительным положением, создавшимся для братского населения Западной Украины и Западной Белоруссии, которое в развалившейся Польше оказалось брошенным на произвол судьбы. Последующие события полностью подтвердили, что новые советско-германские отношения построены на прочной базе взаимных интересов.
После вступления частей Красной армии на территорию бывшего Польского государства возникли серьезные вопросы разграничения государственных интересов СССР и Германии. Эти вопросы были быстро урегулированы по взаимному согласию. Германо-советский договор о дружбе и границе между СССР и Германией, заключенный в конце сентября, закрепил наши отношения с Германским государством.
Отношения Германии с другими западно-европейскими буржуазными государствами за последние два десятилетия определялись прежде всего стремлением Германии разбить путы Версальского договора, творцами которого были Англия и Франция при активном участии Соединенных Штатов Америки 57. Это в конечном счете и привело к теперешней войне в Европе. Отношения Советского Союза с Германией строились на другой основе, не имеющей ничего общего с интересами увековечения послевоенной Версальской системы.
Мы всегда были того мнения, что сильная Германия является необходимым условием прочного мира в Европе. Державы, лелеющие эту глупую и опасную мечту, не учитывают печального опыта Версаля, не отдают себе отчета в возросшей мощи Германии и не понимают того, что попытка повторить Версаль при нынешней международной обстановке, в корне отличающейся от обстановки 1914 года, — может кончиться для них крахом. Мы неуклонно стремимся к улучшению отношений с Германией и всемерно приветствовали такого рода стремления в самой Германии.
Теперь наши отношения с Германским государством построены на базе дружественных отношений, на готовности поддерживать стремления Германии к миру и, вместе с тем, на желании всемерно содействовать развитию советско-германских хозяйственных отношений ко взаимной выгоде обоих государств. Надо специально отметить, что происшедшие в советско-германских отношениях изменения в политической области создали благоприятные предпосылки для развития советско-германских хозяйственных отношений. Последние хозяйственные переговоры Германской делегации в Москве и происходящие в данный момент переговоры Советской хозяйственной делегации в Германии подготовляют широкую базу для развития товарооборота между Советским Союзом и Германией.
Теперь разрешите остановиться на событиях, непосредственно связанных с вступлением наших войск на территорию бывшего Польского государства. Мне нет необходимости описывать ход этих событий.
В феврале проукраинские активисты установили в центре Берлина подбитый ржавый танк, дуло которого было направлено в сторону посольства России. Жители Берлина позднее возложили к нему цветы. Российские дипломаты считают, что тем самым немцы выразили солидарность с Москвой.
Июнь 1941 года. Интернированное посольство фашистской Германии в Костроме.
Судьба так называемой Советской Колонии стала предметом переговоров между СССР и Германией при посредничестве дипмиссий Швеции и Болгарии. 22 июня 1941 года немецкая авиация начала бомбардировки советских городов — Германия вступила в войну с Советским Союзом. Владимир Георгиевич ДЕКАНОЗОВ, советский чекист, который известен своей деятельностью по присоединению Литвы. Ответственность Германии за нападение на СССР не подлежит сомнению. Ошеломленный советский посол, по словам Шмидта, «быстро взял себя в руки и выразил глубокое сожаление» по поводу такого оборота событий, за что он возложил всю вину на Германию.
Дипломаты Наркомата обороны: накануне и в годы войны
Задался вопросом,как решился вопрос с эвакуацией посольств СССР и Германии после 22 не могли же они после начала боевых действий сесть в поезд, или самолет, и поехать домой? Параллельно со слухами о близости войны между Германией и Советским Союзом в Германии стали распространяться слухи о сближении. Посол СССР в Великобритании Майский И.М., генерал-лейтенант Голиков Ф.И. и контр-адмирал Харламов Н.М. Лондон, 1941 г.
Дипломат суровой поры
Таким образом, вся Прибалтика вопреки категорическим завере- ниям Москвы была большевизирована и спустя несколько недель после оккупа- ции сразу аннексирована. Одновременно с аннексией последовало сосредоточе- ние первых крупных сил Красной Армии во всем северном секторе плацдарма Со- ветской России против Европы. Между прочим, Советское правительство в одностороннем порядке расторгло экономические соглашения Германии с этими государствами, хотя по московским договоренностям этим соглашениям не должен был бы наноситься ущерб. По вопросу о разграничении сфер влияния на территории бывшего Польского государства московскими договорами было ясно согласовано, что о границах сфер влияния не будет вестись никакая политическая агитация, а деятельность обеих оккупационных властей ограничится исключительно лишь вопросами мир- ного строительства на этих территориях. У правительства рейха имеются неопро- вержимые доказательства того, что, несмотря на эти соглашения, Советский Союз сразу же после занятия этой территории не только разрешил анти германскую агитацию в польском генерал-губернаторстве, но и одновременно поддержал ее большевистской пропагандой в губернаторстве. Сразу же после оккупации и на эти территории были переброшены крупные русские гарнизоны. В то время как германская армия на Западе вела боевые действия против Франции и Англии, последовал удар Советского Союза на Балканах. Тогда как на московских переговорах Советское правительство заявило, что никогда в одно- стороннем порядке не будет решать бессарабский вопрос, правительство рейха 24 июня 1940 года получило сообщение Советского правительства о том, что оно полно решимости силой решить бессарабский вопрос. Одновременно сообща- лось, что советские притязания распространяются и на Буковину, т.
Герман- ский посол в Москве заявил Советскому правительству, что его решение является для правительства рейха совершенно неожиданным и сильно ущемляет герман- ские экономические интересы в Румынии, а также приведет к нарушению жизни крупной местной немецкой колонии и нанесет ущерб немецкой нации в Буковине. На это господин Молотов ответил, что дело исключительной срочности и что Со- ветский Союз в течение 24 часов ожидает ответ правительства рейха. И на этот раз [правительство Германии] во имя сохранения мира и дружбы с Советским Союзом решило вопрос в его пользу. Оно посоветовало румынскому правитель- ству, обратившемуся за помощью к Германии, пойти на уступку и рекомендовало ему отдать Советской России Бессарабию и Северную Буковину. Наряду с поло- жительным ответом румынского правительства Германия передала Советскому правительству просьбу румынского правительства о предоставлении ему времени для эвакуации населения с этих больших территорий и для обеспечения жизни и сохранности имущества местных жителей. Однако Советское правительство снова предъявило Румынии ультиматум и еще до истечения его срока — 28 июня начало оккупацию части Буковины, а затем и всей Бессарабии до Дуная. И эти террито- рии были тотчас аннексированы Советским Союзом, большевизированы и этим самым фактически разорены. Оккупация и большевизация Советским правительством территории Восточной Европы и Балкан, переданных Советскому Союзу правительством рейха в Москве в качестве сферы влияния, полностью противоречат московским договоренно- стям.
Несмотря на это, правительство рейха даже тогда заняло по отношению к СССР более чем лояльную позицию. Оно проявило полный нейтралитет в финской войне и прибалтийском вопросе, поддержало позицию Советского правительства по отношению к румынскому правительству и смирилось, хотя и скрепя сердце, с реалиями, сложившимися в результате действий Советского правительства. Кро- ме того, чтобы с самого начала исключить возможность разногласия между обои- ми государствами, оно предприняло широкую акцию по переселению в Германию всех немцев с занятых СССР территорий. Правительство рейха считает, что вряд ли можно было представить более веское доказательство своего желания к дли-тельному примирению с СССР. IV Экспансия России на Балканах вызвала территориальные проблемы в этом рай- оне. Летом 1940 года Румыния и Венгрия обратились к Германии с целью урегу- лирования их спорных территориальных вопросов, после того как в конце августа из-за этих разногласий, разжигаемых английскими агентами, возник острый кри- зис. Румыния и Венгрия находились на грани войны между собой. Германия, ко- торую Венгрия и Румыния неоднократно просили о посредничестве в их споре с целью сохранения мира на Балканах, совместно с Италией пригласила оба госу- дарства на конференцию в Вену, и по их просьбе 30 августа 1940 года состоялось решение Венского арбитража.
В результате этого была установлена новая вен- герско-румынская граница, а Германия и Италия, стремясь помочь румынскому правительству разъяснить своему народу причины понесенных им территориаль- ных жертв и исключить в будущем любые столкновения в этом районе, приняли на себя обязательства гарантов Румынского государства в теперешних его грани- цах. Так как русские претензии в этом районе были удовлетворены, эти гарантии никак не могли быть направлены против России. Несмотря на это, Советский Со- юз обжаловал это решение и вопреки своим прежним заявлениям о том, что с присоединением Бессарабии и Северной Буковины его претензии на Балканах удовлетворены, заявил о своих дальнейших интересах на Балканах, не опреде- лив их пока конкретно. С этого момента все четче вырисовывается направленная против Германии поли- тика Советской России. Правительство рейха получает теперь все более конкрет- ные сообщения о том, что переговоры английского посла Криппса в Москве, тя- нущиеся уже очень долго, развиваются в благоприятной атмосфере. Одновремен- но правительство рейха овладело документами, свидетельствующими об интен- сивных военных приготовлениях Советского Союза во всех областях. Эти доку- менты подтверждаются и найденным недавно в Белграде отчетом югославского военного атташе в Москве от 17 декабря 1940 года, в котором, между прочим, до- словно говорится: «По данным, полученным из советских кругов, полным ходом идет перевооружение ВВС, танковых войск и артиллерии с учетом опыта совре- менной войны, которое в основном будет закончено к августу 1941 года. Этот срок, очевидно, является и крайним временным пунктом, до которого не следу- ет ожидать ощутимых изменений в советской внешней политике».
Несмотря на недружественную позицию Советского Союза в балканском вопросе, Германия прилагает новые усилия к улучшению взаимопонимания с СССР, и ми- нистр иностранных дел рейха в письме к господину Сталину дает широкое изло- жение политики правительства рейха после московских переговоров. В письме особенно подчеркивается следующее: при заключении Тройственного пакта Гер- мания, Италия и Япония единодушно исходили из того, что этот пакт никоим об- разом не направлен против Советского Союза, а дружественные отношения трех государств и их договоры с СССР вообще не должны затрагиваться этим соглаше- нием. В Тройственном пакте, подписанном в Берлине, это зафиксировано и доку- ментально. Одновременно в письме выражается желание и надежда государств Тройственного пакта на дальнейшее улучшение дружественных отношений с Со- ветским Союзом и придание им конкретной формы речь идёт, по всей видимости, о присоединении СССР к Оси - прим. С целью дальнейшего обсуж- дения этих вопросов министр иностранных дел рейха приглашает господина Мо-лотова в Берлин. Во время визита господина Молотова в Берлин правительство рейха вынуждено было установить, что Россия готова к действительно дружественному сотрудниче- ству с государствами Тройственного пакта, и в особенности с Германией, лишь в том случае, если она готова выполнить поставленные Советским Союзом условия. В Берлине и на последующих дипломатических пере- говорах с германским послом в Москве господин Молотов выдвинул следующие требования: 1. Советский Союз хочет предоставить Болгарии гарантии и в добавление к этому заключить с этим государством договор о взаимопомощи по образцу договоров о взаимопомощи в Прибалтике, т.
С этой це- лью русский комиссар Соболев посетил в это время Софию. Советский Союз требует заключения договора с Турцией с целью создания ба- зы для сухопутных и военно-морских сил на Босфоре и Дарданеллах на основе долгосрочной аренды. В случае если Турция не согласится с этим, Германия и Италия должны присоединиться к русским дипломатическим мероприятиям по принуждению ее к выполнению этих требований. Советский Союз заявляет, что он вновь ощущает угрозу со стороны Финляндии, и поэтому требует полного отказа Германии от Финляндии, что практически озна- чает оккупацию этого государства и истребление финского народа. Естественно, Германия не могла принять эти русские требования, выполнение ко- торых Советское правительство считало предварительным условием присоедине- ния к государствам Тройственного пакта да, действительно - прим. Этим самым усилия государств Тройственного пакта по достижении взаимопони- мания с Советским Союзом потерпели фиаско. В результате этой германской по- зиции Россия усилила уже более открыто направленную против Германии поли- тику, а ее все более тесное сотрудничество с Англией становилось очевидным. В январе 1941 года эта отрицательная русская позиция впервые проявилась и в дипломатической сфере.
Когда в этом месяце Германия предприняла в Болгарии определенные контрмеры против высадки британских войск в Греции, русский посол в Берлине в официальном демарше указал на то, что Советский Союз счи- тает территорию Болгарии и зону обоих проливов зоной безопасности СССР и что он не может равнодушно относиться к событиям в этих районах, угрожающим его безопасности. Поэтому Советское правительство предостерегает от появления германских войск на территории Болгарии и в зоне обоих проливов. В ответ на это правительство рейха дало Советскому правительству исчерпываю- щие разъяснения причин и целей военных мер Германии на Балканах. Оно указа- ло на то, что Германия всеми силами и средствами будет препятствовать закреп- лению Англии в Греции, но она не намеревается занимать проливы, а будет ува- жать суверенитет Турции. Проход германских войск через территорию Болгарии не может считаться ущемлением интересов безопасности Советского Союза, пра- вительство рейха, напротив, полагает, что эти операции служат и советским ин- тересам. После проведения операций на Балканах Германия выведет оттуда свои войска. Несмотря на это заявление правительства рейха, Советское правительство в свою очередь сразу же после ввода германских войск опубликовало в адрес Болгарии заявление явно враждебного анти германского характера, смысл которого сво- дился к тому, что присутствие германских войск в Болгарии служит не делу мира на Балканах, а интересам войны. Объяснение этой позиции дали правительству рейха участившиеся к этому времени сообщения обо все более тесном сотрудни- честве между Советской Россией и Англией.
Несмотря на это, Германия и на этот раз не отреагировала. К этой же категории относится и обещанное в марте 1941 года Советским Союзом Турции прикрытие с тыла в случае, если она вступит в войну на Балканах. Это было, как стало известно правительству рейха, результа- том англо-русских переговоров во время визита британского министра иностран- ных дел в Анкару, усилия которого были направлены на то, чтобы таким путем глубже втянуть Россию в английскую игру.
Ответ германского правительства на вышеупомянутую ноту до сих пор не получен. Более того, Советское правительство должно заявить, что нарушения советской границы германскими самолетами в течение последних двух месяцев, а именно с 19 апреля сего года по 19 июня сего года включительно, не только не прекратились, но участились и приняли систематический характер, дойдя за этот период до ста восьмидесяти, причем относительно каждого из них советская пограничная охрана заявляла протест германским представителям на границе. Систематический характер этих налетов и тот факт, что в нескольких случаях германские самолеты вторгались в СССР на 100-150 и более километров, исключают возможность того, что эти нарушения были случайными. Обращая внимание Германского правительства на подобное положение, Советское правительство ожидает от Германского правительства принятия мер к прекращению нарушении советской границы германскими самолетами.
Молотов вызвал меня к себе этим вечером в 9. После того как он упомянул о якобы повторяющихся нарушениях границы германскими самолетами и отметил, что Деканозов получил по этому поводу указание посетить имперского министра иностранных дел, Молотов заявил следующее: Есть ряд указаний на то, что германское правительство недовольно советским правительством. Даже циркулируют слухи, что близится война между Германией и Советским Союзом. Они основаны на том факте, что до сих пор со стороны Германии еще не было реакции на сообщение ТАСС от 13 июня; что оно даже не было опубликовано в Германии. Советское правительство не в состоянии понять причин недовольства Германии. Если причиной недовольства послужил югославский вопрос, то он - Молотов - уверен, что своими предыдущими заявлениями он уже прояснил его, к тому же он не слишком актуален. Он [Молотов] был бы признателен, если бы я смог объяснить ему, что привело к настоящему положению дел в германо-советских отношениях.
Я ответил, что не могу дать ответа на этот вопрос, поскольку я не располагаю относящейся к делу информацией; я, однако, передам его сообщение в Берлин. Имперский министр иностранных дел начал беседу с замечания, что враждебное отношение советского правительства к Германии и серьезная угроза, которую Германия видит в концентрации русских [войск] на восточной границе Германии, заставили рейх принять военные контрмеры. Деканозов найдет подробное изложение мотивов, объясняющих германскую позицию, в меморандуме, который имперский министр иностранных дел ему вручает.
Во-вторых, мы за все эти годы ни разу не избегали обсуждения острых сюжетов". Немецкий сопредседатель комиссии Андреас Виршинг подчеркнул: «Не секрет, общий климат отношений между Россией и Германией в последние два-три года резко охладился.
Но наша задача: сохранить научные связи и личные контакты между профессиональными сообществами двух стран как раз вопреки политической ситуации». На следующий день прошел научный коллоквиум на тему «Общество в Германии и Советском Союзе в первое послевоенное десятилетие». Потсдам на трех подиумах были обсуждены следующие вопросы: социальные и демографические последствия войны; кризис системы снабжения населения продовольствием и потребительскими товарами после войны; изменение гендерного соотношения в послевоенном обществе программа. Чубарьян: «В конструктивной и дружеской форме» В беседе с « Российской Газетой » сопредседатель с российской стороны, акадимик Александр Чубарьян, рассказывает о работе и проектах Российско-германской совместной Комиссии историков. В частности, он указывает на ежегодные заседания и коллоквиумы, а также на предложение немецкой стороны проводить дополнительные рабочие встречи.
Дальнейшие темы интервью — масштабный документальный проект « Германия и Советский Союз: 1933—1941. Документы из российских и немецких архивов», а также доступ к немецким и российским архивам для историков обеих стран. Что касается спорных воросов, как например оценка пакта Молотова-Риббентропа, русские ученые по словам Чубарьяна «открыты для диалога». Актуальную политическую ситуацию он комментирует следующими словами: «На контакты между российскими и германскими учеными по историческим сюжетам не влияют никакие политические ветры за окном». Появился шестой том «Сообщений» Хорст Мёллер, А.
Чубарьян ред. Йохен Лауфер, с его ясным видением событий и его возрастом «между», был создан для того, чтобы однажды запечатлеть на бумаге свой собственный опыт времени перелома. Хотя, вполне возможно, что на это ему не хватило бы душевного спокойствия. Но в любом случае его наблюдения, несомненно, обоготили бы воспоминания многих об этом периоде. Те, которые имели проблемы со старой системой, сталкивались с проблемами и в новом государстве, сказал он однажды; наверное, характер играет более выжную роль, нежели политические убеждения.
Лауфер был человеком, который обладал политической культурой, но доминирующим его качеством был научный импульс. Так, после активного участия в 1990 г. Положительным фактором являлось то, что Лауфер еще сравнительно молодой защитил в 1987 г. Переориентация Лауфера на изучение непосредственно послевоенной истории произошла еще до воссоединения Германии в Центральном институте истории Академии наук ГДР под руководством Рольфа Бадштюбнера, также и его первые работы в московских архивах. Так, до конца дней, он и оставался верен этой проблематике.
Ученых, соединяющих изучение предыстории ГДР с архивной работой в российских архивах, немного. Это обусловлено ликвидацией научно-исследовательских организаций исторического профиля, унаследованных от ГДР, и традицией изучения Восточноевропейской истории в Федеративной Республике Германия. Тема «репараций» привела Лауфера в Архив внешней политики Российской Федерации. Это знакомство оказалась счастливым случаем для науки, ибо опытный дипломат, который уже в шестидесятые годы составил перечень, имеющихся в архиве МИД документов по германскому вопросу, встретил историка с большим желанием работать, осознавшего ценность и возможность дальнейшего использования уже проделанного Кынином труда. Надо отметить, что осуществление этого важного фундаментального труда одобряли далеко не все.
При этом высказывались следующие возражения: невозможность использования главных документов, недоступных исследователям, - шифротелеграмм, или тех документов, которые находятся в практически недоступном Президентском архиве. Имели место и возражения общего характера: без доступа к описям, которые исследователям в архиве МИД РФ не выдают, вообще невозможно заниматься подготовкой сборника документов.
В заключение беседы Шуленбург говорит, что он в течение 6 лет добивался дружественных отношений между СССР и Германией, но против судьбы ничего не может поделать. Молотов направил В. Деканозову 20 июня 1941 г. Ему предписывалось сделать такое заявление в форме ноты, которую надлежало вручить 21 июня И.
Риббентропу, а при его отсутствии в Берлине, — Э. Как отмечается в соответствующей записи беседы германской стороны, Деканозов был принятВайцзеккером21 июня в9 час. Приняв ноту, переданную ему советским послом, представитель МИД Германии уклонился от ее обсуждения, формально сославшись на то, что он «не в курсе» этого вопроса. Вайцзеккер заявил также, что «передаст ноту компетентным органам» и что «ответ будет дан позднее» см. Он пишет по этому поводу следующее: «В ночь на 22 июня из Берлина поступила телеграмма с указанием послу немедленно направиться к Молотову и заявить, что передвижения советских войск на германской границе приняли такой размах, который имперское правительство не может оставить без внимания. Поэтому оно решило принять соответствующие контрмеры.
38. ГЕРМАНСКИЙ ПОСОЛ В МОСКВЕ В МИНИСТЕРСТВО ИНОСТРАННЫХ ДЕЛ ГЕРМАНИИ
- «Путин прав на 200%»: как Сталин обогатил и укрупнил польскую гиену — факты
- Июнь 1941 года. Интернированное посольство фашистской Германии в Костроме. | Блоги
- РФ-Германия, Школа, муравьи и компания
- Посол СССР в африканских странах Георгий Тер-Газарянц скончался в возрасте 100 лет
Посол ссср в германии 1941
ещё летом 1941 года немцы перебросили его для работы в Швеции, а после войны ему помогли избежать возмездия американцы. Речь идет об официальном дневнике посольства фашистской Германии в Москве, в котором зафиксированы события с 22 июня по 21 июля 1941 года. делах Германии в СССР. После окончания войны проживал в Берлине. Источник: Органы государственно безопасности СССР в Великой Отечественной войне. одно из ярких подтверждений того, что целая пропасть разделяет патриотизм от преданности режиму. Германия совершила нападение на СССР, несмотря на миролюбивую позицию Советского Союза, и тем самым фашистская Германия является нападающей стороной.
Кроме того, российские дипломаты напомнили, что Варшава была освобождена советскими солдатами
- Дипломаты Наркомата обороны: накануне и в годы войны
- Июнь 1941 года. Интернированное посольство фашистской Германии в Костроме. | Блоги
- Молчание Сталина. Почему он не выступил 22 июня 1941 года
- Библиотека им. М. А. Шолохова: Первый день войны. Дипломатическая переписка. 21-27 июня 1941 года
- Добро пожаловать на сайт Федерального министерства иностранных дел
- Посол ссср в германии 1941
Запоздавший ответ Константину Симонову
За несколько часов до начала войны Сталин и Молотов всё ещё надеялись переиграть Гитлера! Объявление войны Шуленбург получил из Берлина личную телеграмму от министра: «1. По получении этой телеграммы все зашифрованные материалы должны быть уничтожены. Радио должно быть выведено из строя. Прошу Вас немедленно информировать господина Молотова, что у Вас есть для него срочное сообщение и что Вы поэтому хотели бы немедленно посетить его». Далее на нескольких страницах Советский Союз обвинялся в подрывной деятельности против германского рейха, в концентрации войск на германской границе и в переговорах с Англией о военном сотрудничестве против Германии. Документ состряпали на скорую руку, но никто в ведомстве Риббентропа и не озаботился тем, чтобы придать ему минимальную достоверность: чего зря стараться, если Россия уже обречена? Германский министр часто принимал послов ночью. Странность состояла в том, что посла привезли на немецкой машине.
Обычно он ездил на своей. Риббентроп принял посла в кабинете Бисмарка. Руководитель канцелярии министра полчаса зачитывал заявление германского правительства. Деканозов слушал молча. Видно было, как его лицо краснело, кулаки сжимались. Когда ему сказали, что война началась, он произнёс: «Весьма сожалею». Потом Деканозов говорил немецкому переводчику Зоммеру, который провожал его на поезде до границы: «Крайне сожалею, что наши вожди, Сталин и Гитлер, не встретились. История пошла бы иным путем…» А в Москве в пятом часу утра Шуленбург приехал в Кремль.
Немецкая авиация уже бомбила советские города, а наземные части перешли границу. Но Сталин не хотел верить, что это война.
По информации телеграм-канала, советский государственный деятель умер 31 декабря, за несколько часов до наступления Нового года. Тело Георгия Тер-Газарянца нашла в его квартире, расположенной в столичном районе Якиманка, его 61-летняя дочь.
Молотов вызвал Шуленбурга посла Германии и спросил, почему немцы не отвечают на запрос СССР о стягивании своих войск к нашим границам. Тот ничего не мог сказать». Он сообщил, что это нападение начнется завтра. То же радировал и генерал-майор Тупиков, военный атташе в Берлине. Этот тупой генерал утверждает, что три группы армий вермахта будут наступать на Москву, Ленинград и Киев, ссылаясь на свою берлинскую агентуру. Он нагло требует, чтобы мы снабдили этих врунов рацией… Но я и мои люди, Иосиф Виссарионович, твердо помним ваше мудрое предначертание — в 41-м году Гитлер на нас не нападет». А за полтора часа до этого, ровно в 4 утра, имперский министр иностранных дел И. Вручение этого меморандума явилось актом объявления войны». Деканозов был просто сражен услышанным. Сотрудник МИДа Германии доктор Шмидт, присутствовавший при этом, описывает данную сцену несколько иначе: «Я никогда не видел Риббентропа столь возбужденным, как за пять минут до прибытия Деканозова. Он нервно ходил туда и обратно по своему кабинету, подобно загнанному в клетку зверю… Деканозова ввели в кабинет, и он, вероятно, ни о чем не догадываясь, некстати протянул Риббентропу руку. Мы сели и… Деканозов по поручению своего правительства начал излагать конкретные вопросы, требовавшие разъяснения. Однако едва он заговорил, как Риббентроп с окаменевшим лицом прервал его: «Теперь это неважно…» «В настоящий момент», сбивчиво сказал Риббентроп, германские войска предпринимают «военные контрмеры» на советской границе». Как пишет Шмидт, пораженный посол довольно быстро пришел в себя и выразил «глубокое сожаление» по поводу происходящего: «Вы пожалеете о том, что совершили это разбойное нападение на Советский Союз. Вы за это дорого заплатите»… Деканозов, поднялся, поклонился и покинул комнату, не пожав руки. Провожая посла, Риббентроп шепнул: «Я был против этого нападения». Уже к исходу первого дня боев в Балтии в Литве немецкие войска углубились на 60-80 километров, в Белоруссии — на 40-60 км, на Украине — на 10-20 км. Деканозов говорил немецкому переводчику Зоммеру, который провожал его на поезде до границы: «Крайне сожалею, что наши вожди, Сталин и Гитлер, не встретились. Но в декабре 1938-го он умер во время срочной хирургической операции. Тридцать восьмой год был худшим в истории советской разведки. Из-за постоянных арестов треть года она вообще не работала. Руководителем резидентуры в Берлине назначили Амаяка Захаровича Кобулова. Приезжая из Киева в Москву по делам, мне рассказывали о том, как успешно работают чекисты Деканозов и Кобулов, которые в Берлине пользуются авторитетом и вместе с тем удачно выполняют чекистские обязанности». Переводчик Валентин Бережков вспоминает: «Советник Амаяк Кобулов — высокий, стройный, красивый кавказец с ухоженными усиками и черной шевелюрой, очень обходительный, даже обаятельный, — считался у нас душой общества и так хорошо играл роль простецкого тамады, что мало кто догадывался о его подлинных функциях. Тогда никто не мог и представить себе, как окончится карьера этого весельчака». Бережков В. Москва, 1993. Немецкая контрразведка успешно подставила Амаяку Кобулову говоривших по-русски агентов-двойников, которые на самом деле работали на главное управление имперской безопасности. В этой большой игре участвовал даже Гитлер. Он сам просматривал информацию, предназначенную для Кобулова. Материал подготовили Марина и Гамлет Мирзоян Поставьте оценку статье:.
Кегель же с немецкой скрупулезностью постоянно указывает точные даты, однако неожиданно делает пропуск в описываемых событиях с 14 по 23 июля, причем обмен посольств произошел именно в этот период. Есть еще один серьезный источник, позволяющий вычислить дату обмена, — воспоминания о вывозе посольства из Москвы Г. Из этого следует, что обмен был произведен 20—21 июля по сведениям немецкой стороны. Из воспоминаний Бережкова и Кегеля становится более понятным, как был произведен этот обмен. Советская колония дипломатов, различных представителей и специалистов была привезена двумя железнодорожными составами в болгарский город Свиленград на болгаро-турецкую границу на европейской территории Турции , а немецкое посольство привезено одним составом в город Ленинакан ныне — Гюмри, Армения , находящейся в 10 км. Обе группы должны были начать одновременный переход границы и оказаться на территории нейтральной Турции первая — на ее европейской части, а вторая — на азиатской, расстояние между которыми около 2000 км. Где и как происходил обмен и передвижения советской и немецкой групп на территории Турции, не совсем понятно. Совершенно не ясна и дата пересечения границы Турции. Дату прибытия в Свиленград первого железнодорожного состава, в котором ехали советские дипломаты — работники посольства, Бережков опять-таки прямо не указывает, но сообщает, что первый советский состав стоял в Свиленграде два дня, а второй прибыл туда через сутки после первого. Естественно, советская сторона не могла начать обмен раньше, чем прибыл второй состав. Значит, обмен состоялся 19—20 июля. Из воспоминаний Бережкова также следует, что в день обмена доставленные первым эшелоном советские дипломаты и другие граждане пересекли границу и оказались в турецком городе Эдирне, где их разместили в железнодорожных вагонах, в которых они переночевали. Проведя там день, на следующее утро специальным самолетом они вылетели на родину и, сделав одну посадку в Ленинакане и вторую в Тбилиси где и переночевали , возвратились в Москву. То есть с момента перехода болгаро-турецкой границы до возвращения Деканозова и его коллег в Москву прошло еще 6—7 дней. Конкретную дату обмена, то есть одновременного перехода на территорию Турции групп советских и немецких дипломатов и граждан, Бережков тоже не называет. Однако дал историкам наводку для установления даты обмена, сообщив, что ведущие работники советского посольства в Берлине в том числе и он прилетели в Москву в день, в конце которого немецкие самолеты начали сильную бомбежку столицы. Кроме того, он сообщил, что на следующее же утро по прилете в Москву он был вызван на работу в НКИД, несмотря на то что это было воскресенье. В период 20—30 июля Москву бомбили по ночам 21, 22, 23, 25, 26 и 30 июля. Воскресенье же в эти дни июля было лишь одно — 27 июля, значит, по Бережкову, посол и замнаркома иностранных дел Деканозов, советник Cеменов, военный атташе Тупиков, атташе Коротких он же заместитель резидента внешней разведки Коротков и сам Бережков вернулись в Москву 26 июля. Получается, обмен был произведен 19 или 20 июля 1941 года. Кстати, этот день тоже был субботой, и тогда подтверждается половина воспоминания Бережкова о том, что его на следующий день после прилета в Москву, несмотря на то что это было воскресенье, вызвали на работу в НКИД. А сильная бомбежка после возвращения только самая первая! Возможно ли это? Вполне, если Деканозова довезли на автомашине до Стамбула, где на аэродроме его ждал советский самолет, на котором он летел из Стамбула в Москву, не пересекая Черное море, а облетая его над территорией Турции.