Спецназ ФСБ задержал организаторов нелегальных колл-центров. Об этом сообщает ТАСС со ссылкой на заявление Центра общественных связей (ЦОС) ФСБ России. Об этом информирует Центр общественных связей (ЦОС) ФСБ.
ЦОС ФСБ России о причастности спецслужб Украины к планированию терактов
По информации местных Telegram-каналов, агрессором является Богдан Ш. На видеороликах, которые сам блогер публикует в социальных сетях, видно, как он нападает на прохожих, бьет их по лицу и издевается над ними. Сообщается, что от его действий уже пострадали около 50 человек. Мотивы своих поступков он не объясняет. Помимо видео избиений, в блоге Ш. Ранее в петербургском метро пожилой мужчина напал с ножом на серебряного призера чемпионата России по фигурному катанию Владислава Дикиджи. В частности, речь шла о поджоге связанного с Украиной коммерческого объекта в британской столице лицами, которые якобы контактировали с российскими разведслужбами, передает РИА «Новости».
Посольство России в Лондоне отвергло эти обвинения, назвав их «абсурдными и заведомо бездоказательными». Они являются «очередной наспех состряпанной британским истеблишментом информационной фальшивкой», подчеркнули в диппредставительстве. Посол Келин также отметил, что Россия, в отличие от Британии и других западных стран, не осуществляет и не поощряет диверсии против гражданских объектов. Стоит отметить, что другие элементы, названные в честь российских спортсменок, остались в правилах FIG. Ранее FIG разработала критерии допуска российских и белорусских атлетов на соревнования под эгидой организации. Напомним, в начале октября президент Всероссийской федерации художественной гимнастики Ирина Винер заявила о непринятии нейтрального статуса российских спортсменов.
По договору Украина соглашалась на «постоянный нейтралитет», предусматривающий отказ от вступления в НАТО, отказывалась от производства и получения ядерного оружия, обещала не пускать иностранные войска и не предоставлять инфраструктуру другим странам, пишет Welt Am Sonnag. Также она должна была отказаться от военных учений с иностранным участием и от участия в любых военных конфликтах. Кроме того, Киев должен был запретить «фашизм, нацизм и агрессивный национализм», передает РБК. Россия должна была вывести войска с территории Украины, но не из Крыма и части Донбасса. Планировалось, что президенты Владимир Путин и Владимир Зеленский обсудят вывод войск лично. Спорными оставались вопросы о сокращении численности украинской армии и военной техники.
В соответствии с договором «страны-гаранты» должны были бы поддержать Киев в его праве на самооборону в течение максимум трех дней, если начнется вооруженный конфликт. По версии Welt, в апреле 2022 года Москва и Киев оказались как никогда близки к соглашению. Тогда, пишет издание, Москва потребовала сделать русский язык вторым официальным языком на Украине, отказаться от санкций и исков в международных судах. Киев ответил отказом. Источники Welt среди участников переговорной делегации со стороны Украины заявили, что даже сегодня сделка по-прежнему кажется выгодной. Один из членов делегации сказал: «Это была лучшая сделка, которую мы могли заключить».
Welt пишет, что тогда у Киева была «более сильная позиция на переговорах, чем сейчас». Напомним, помощник президента Владимир Мединский, возглавлявший российскую делегацию на переговорах, заявил, что Россия искренне хотела договориться с Украиной на переговорах в 2022 году, делегация Киева также выражала такое желание. По его словам, украинская сторона вынуждена была согласовывать свои действия с «тремя начальниками».
Севастополю возбудил уголовное дело. Статьи, которые инкриминируют задержанным, не уточняются.
С особым сожалением вспоминаю сейчас несостоявшуюся полемику с О. Калугиным в программе В. Молчанова «До и после полуночи». Несколько лет назад Молчанов подготовил ретроспективу этой некогда популярной программы и рассказал, как было организовано первое появление О. Как якобы поздним вечером О. Калугин, предварительно оторвавшись от слежки, тайно, с соблюдением чрезвычайных мер предосторожности проник в здание телецентра и неожиданно появился на экранах телевизоров. В действительности все было совсем не так. Около четырех часов дня В. Молчанов позвонил в КГБ и сообщил, что вечером он приглашает к себе в студию О. Он сам предложил участвовать в этой передаче кому-нибудь из сотрудников КГБ, который смог бы вступить в полемику с О. Калугиным и тем самым обеспечить соответствующую объективность при обсуждении острых тем. На созванном в Пресс-бюро совещании я предложил свою кандидатуру, потому что хорошо знал О. Калугина он когда-то был моим начальником в Управлении «К» ПГУ , был уверен, что смогу достойно ему противостоять. Пока вопрос о моем участии в передаче согласовывался с руководством КГБ, я на дежурной машине успел съездить домой и переодеться. Весь вечер с интервалом в час в КГБ звонили от В. Молчанова и интересовались, будет ли кто-то из Пресс-бюро выступать в прямом эфире. Все это время я тоже находился во взведенном состоянии, обдумывая возможные варианты полемики с О. И только в 20 часов В. Молчанову был дан отрицательный ответ, он провел встречу с О. Калугиным без всяких оппонентов, и тот плел все, что ему вздумалось, не опасаясь никаких опровержений. До сих пор жалею, что руководство КГБ не разрешило мне участвовать в этой передаче. Кто знает, может быть, отношение к О. Калугину было бы совсем иным, если бы мне удалось выступить в качестве его оппонента! Я ни в коем случае не собираюсь идеализировать работу Пресс-бюро в 1988-90 г. Но, несмотря на все проблемы и трудности того периода, все же считаю, что именно к середине 1990 года был достигнут самый разумный и высокий уровень открытости и гласности в работе КГБ, потому что никогда ни до, ни после этого не было проведено столько пресс-конференций, встреч с народными депутатами, в трудовых коллективах и учебных заведениях, различного рода тематических выставок, всевозможных дискуссий, сделано столько телевизионных программ, снято документальных фильмов, опубликовано очерков и статей, рассекречено различного рода исторических и оперативных документов, как тогда. Это был действительно «золотой период» в деятельности Пресс-бюро, и несомненная заслуга в этом принадлежит В. При этом надо отметить, что столь высокий уровень открытости и гласности ни тогда, ни сейчас даже не снился зарубежным спецслужбам, что подчеркивали журналисты всех стран. Мне неоднократно приходилось выслушивать «претензии» со стороны наших коллег из соответствующих подразделений зарубежных спецслужб, когда они упрекали нас в том, что мы, активно и продуктивно работая со СМИ, ставим их в крайне затруднительное и деликатное положение, потому что они не могут ответить тем же и поэтому постоянно подвергаются критическим нападкам со стороны своих СМИ и общественных институтов. А получилось так потому, что нам приходилось работать, можно сказать, в уникальной обстановке. После начала перестройки и последовавшего за этим разгула гласности многие стали понимать эту самую гласность весьма своеобразно, подвергать все наше советское прошлое безусловному и тотальному очернению. На органы государственной безопасности обрушился шквал критики. Порой эта критика была правильной, справедливой, но по большей части совершенно незаслуженной. Вот нам и пришлось отражать эти атаки. А ведь нас в ту пору было всего 15 человек! Поэтому решение о создании Центра общественных связей явилось логической реакцией на сложившуюся ситуацию и с энтузиазмом было воспринято всеми сотрудниками, надеявшимися, что им удастся закрепить и развить достигнутые успехи. С первых дней совместной работы я разошелся с новым руководством в понимании задач, которые должен решать ЦОС. Резко и притом в неблагоприятную сторону изменилась обстановка в коллективе. На смену старым стали вырабатываться новые штампы, вся доводимая до общественности информация стала строго дозированной, любая разумная инициатива глушилась на корню, каждое сказанное нами слово, любое мероприятие проходило длительную и сложную процедуру согласования. Мы по-прежнему многое умалчивали или стыдливо мямлили о том, что было известно всем и ни в одной цивилизованной стране не составляло никакого секрета. Для меня этот год стал самым трудным периодом во всей моей многолетней карьере в органах госбезопасности, о котором я сейчас вспоминаю без всякого удовольствия. Не раз и не два я подумывал о том, чтобы уйти из ЦОС, и только ряд незавершенных проектов удерживал меня от этого шага… А затем наступил август 1991 года. Повинуясь годами выработанному правилу в критических ситуациях находиться на службе, 20 августа, прервав отпуск, прилетел в Москву. Сразу позвонил в ЦОС и узнал, что здание КГБ фактически блокировано, контакты с прессой затруднены, да никто и не пытается с ней общаться, хотя информация поступает. Посоветовавшись с коллегами, решили, что мне не стоит появляться на работе, а лучше находиться в городе и свободно общаться с прессой, получая необходимую информацию по телефону. Уже вечером 20 августа я дал первое интервью французскому телевидению, которое было показано во многих европейских странах. Спустя год я сделал телевизионный фильм о событиях этих дней, который с большим успехом демонстрировался на Каннском фестивале телевизионных фильмов. Что больше всего запомнилось в эти трагические дни и месяцы 1991 года? Арест председателя КГБ В. Крючкова и обыск в его кабинете. Назначение В. Шебаршина и отделение внешней разведки, ставшее началом развала КГБ. Прокурорское рвение С. Станкевича, возглавившего парламентскую комиссию по «расследованию деятельности КГБ». Трусость некоторых руководящих работников КГБ, каявшихся перед этой комиссией и закладывавших своих коллег. Храбрость и порядочность командира «Альфы» В. Карпухина, пожалуй, единственного, кто не дрогнул и не уклонился от ответственности. Мстительное злорадство О. Калугина, с видом победителя разгуливавшего по зданию КГБ. Наглость Б. Курковой, в поисках «криминала» облазившей со съемочной группой все закоулки здания КГБ. Якунина и его верного соратника В. Пономарева, шаставших по всем подразделениям и совавших свой нос во все дела. Самодовольная улыбка Внуковского, позировавшего перед телекамерой в баре ЦОС на фоне разложенных на столе томов дела его агентурной разработки… Да разве можно перечислить все грязное и недостойное, что творилось тогда в стенах КГБ?! Ощущать свою полную беспомощность, быть безучастным свидетелем творимых безобразий было невыносимо, и я решил уйти в отставку. Моей последней акцией в качестве сотрудника ЦОС было никем несанкционированное выступление по московскому телевидению с комментариями по поводу выдачи В. Бакатиным оперативной техники в здании американского посольства, которую я охарактеризовал как смесь глупости и предательства. И снова, теперь уже в последний раз, я оказался первым, кто публично дал оценку этому поступку! Здесь я приобрел профессии писателя и кинематографиста, обзавелся многочисленными полезными связями в творческой и журналистской среде, и это очень помогло мне выжить и не пасть духом в последующие нелегкие годы. Мне также было очень приятно, что моя работа в ЦОС не осталась незамеченной как в нашей стране, так и за рубежом. Несколько лет назад в Лондоне вышел справочник «Кто есть кто? Выдающиеся люди России XX века». На 436 странице, где-то между видным деятелем белой эмиграции А. Потресовым и директором СВР Е. Примаковым я неожиданно натолкнулся на свою фамилию: «Прелин И. Возглавлял центр КГБ по связям с общественностью в годы перестройки. Развил бурную деятельность по улучшению облика своей организации — книги, статьи, ТВ-программы и фильмы. После августовского путча 1991 г. Эта запись нуждается в комментариях. Несмотря на мои неоднократные замечания и разъяснения по этому поводу, зарубежная пресса очень часто именовала меня руководителем ЦОС. Причина, видимо, крылась в моей большой активности в работе с прессой и в том, что именно я представлял КГБ на различных мероприятиях за рубежом. А что касается того, что я якобы «исчез из поля зрения», то отношу это на неосведомленность составителей справочника. Напротив, все последовавшие за моей отставкой годы я активно занимался творческой деятельностью: организовал при Ассоциации ветеранов внешней разведки творческое объединение «С-фильм», опубликовал 8 книг несколько рукописей еще дожидаются своего часа , написал десятки статей, участвовал в создании около 40 документальных фильмов и телевизионных программ с ведущими компаниями США, Англии, Франции, Германии, Японии, побывал на Каннском фестивале телевизионных фильмов. Поэтому я удивился как тому, что попал в этот престижный справочник, так и тому, что его составители потеряли меня из виду. Не скрою, в последние годы я ревниво следил за деятельностью ЦОС, радовался его удачам, болезненно переживал промахи и ошибки. Человек так устроен, что неудачи помнятся дольше, чем достижения… В уже упоминавшемся мной фильме «КГБ сегодня» я сказал такие слова: «Каждый в конце концов находит то, к чему стремился. Я тоже нашел в КГБ свою судьбу. Приобрел верных друзей, с которыми всегда делил не только радости и огорчения нашей профессии, но и ответственность за все, что сделано организацией, в которой мы служили». Пишу эти заметки в день чествования генерала Наума Эйтингона по случаю его 100-летнего юбилея. Человек своего времени, трудной судьбы, он грозной порой был востребован и растрачен до конца. Получил сполна — ордена, славу, забвение и посмертную реабилитацию. И сразу вспомнилась другая встреча девятилетней давности — с генералом такой же судьбы Павлом Судоплатовым, реабилитированным незадолго до кончины. Сидели тогда рядом в президиуме заполненного до отказа зала Культурного Центра ФСБ России с Павлом Анатольевичем, и он, глядя на присутствующих, сказал: «Я не вижу в зале молодых оперативных сотрудников, только лица знакомых мне ветеранов Четвертого управления НКГБ СССР и солдат кремлевского полка, которых, как я думаю, вы пригласили для заполнения мест? Ветеран молча покачал головой. Это было 27 июля незабвенного 1991 года — 80-летний юбилей Героя Советского Союза Николая Кузнецова, агента-аса и гордости Комитета. Только месяц оставался до знаменитого августа и пара лет до того, как Павел Анатольевич счел себя свободным от присяги. Обоснование этому заслуженный чекист дал в своей известной книге, автографом на которой я дорожу. Почему я об этом вспомнил? Человек и офицер своего времени, я был скроен и вышколен по иному шаблону и исключительно признателен ветеранам-бойцам за их отношение ко мне и той случайности, которая меня, старшего опера военной контрразведки, занесла в такое экзотическое, по моим тогдашним понятиям, подразделение, как Пресс-бюро КГБ СССР. Не попади я туда, то вряд ли узнал бы хорошо, кто такие Эйтингон и Судоплатов и другие замечательные люди. Генезис Службы, возможно, будет затронут другими ветеранами, ибо по большому счету она имеет свою историю. Я же хочу поделиться своими впечатлениями за 13 лет работы на этом интересном направлении. С первых шагов я уяснил основное — мы и прикрытие Комитета, и его, если хотите, лицо, а также, по тем временам, единственный канал легального взаимодействия с творческими организациями, издательствами и средствами массовой информации. Последующая трансформация Пресс-бюро в Центр общественных связей была и велением времени и попыткой укрепить надвигающиеся, а это чувствовалось, угрозы деятельности Комитета, фальсификации его истории. Пресс-бюро же тех времен было достаточно привилегированным подразделением, как по положению в системе, так и по возможности влияния в творческой среде, проведении, линии на усиление контактов вовне. Кураторство со стороны высшего руководства эти возможности расширяло, а также сокращало бюрократическую цепочку при принятии решений. Естественным был и подбор кадров. Обязательным было наличие значительного оперативного опыта, способности разбираться в вопросах литературы и искусства. Поощрялось неформальное общение и взаимодействие с писателями, кинематографистами и журналистами. При этом достаточно жестко соблюдался принцип — мы не критики и не цензоры, но то, что касалось истории и деятельности органов государственной безопасности, — здесь приоритет был за нами. Что имелось в виду? Ни одна рукопись или сценарий кинофильма по чекистской тематике не принимались к производству без рассмотрения их в Пресс-бюро. Несмотря на жесткий регламент рассмотрения таких материалов, мы успевали получить квалифицированные замечания и рекомендации от оперативных управлений, а также наших архивистов по фактической стороне описываемых событий или лицах, принимавших в них участие. По-своему опыту знаю, что многие авторы были признательны за такую помощь. Сложности возникали лишь в тех случаях, когда некоторые авторы, люди своеобразные, а иногда и капризные, считали, что мы своими замечаниями вмешивались в их творческий процесс. Тогда требовались и такт, и твердость, образно говоря, нужно было «бить фактом». Помню встречу с известным ученым и популяризатором науки Львом Кокиным, который хотел написать книгу в серии «Пламенные революционеры» об известной деятельнице времен гражданской войны, в тридцатые годы репрессированной, жене одного из видных деятелей государства. Интерес к ее судьбе был проявлен и работниками нашего архива. Но документы показали, что при всей трагичности судьбы предполагаемой героини, она была в те далекие грозные годы гражданской войны агентом одной из иностранных разведок. После ознакомления с архивными документами о ее враждебной деятельности против своей страны автор не стал писать о ней книгу. Вспоминается и такой случай: Пантелеймон Пономаренко — известный руководитель партизанского движения в годы Великой Отечественной войны и 1 секретарь Компартии Белоруссии долго работал над воспоминаниями о тех годах. Не помню, сам ли он, или его родственники предложили их одному издательству. Скупая и хронологичная работа подкупала правдивостью и уважением к памяти партизан. В то же время автор настолько увлекся, что на многих страницах описал способы изготовления подручными средствами подрывных устройств, технологии их закладки. Одним словом, получалась инструкция по спуску под откос поездов и взрывов зданий. Странно об этом сегодня вспоминать, но тогда эти страницы вызвали резкое неприятие всей книги, несмотря на авторитет ее автора. Помню, книга тогда все же вышла в двух томах, но уже без «инструкций по взрывам». Это лишь эпизоды из повседневной нашей тогдашней жизни и работы. А была она, право, интересной. Это было незабываемое время. Говорят, когда Юрию Владимировичу Андропову доложили о проекте Постановления ЦК партии об учреждении премий нашего ведомства и показали образцы диплома и нагрудного знака, он, якобы, скептически заметил: «Вы думаете, кто-нибудь открыто этот Знак будет носить? Недавно в одной передаче Вахтанг Кикабидзе рассказал о неожиданной жизненной ситуации, в которую он попал, и нужно было как-то из нее выходить. Заявил о своем лауреатстве за кинофильм «ТАСС уполномочен заявить» и в подтверждение показал наградной Знак нашего ведомства. Недоразумение сразу развеялось. Сама система отбора произведений на конкурс была достаточно объемной и основательной. Много претендентов на лауреатство было с периферии. Об объявлении конкурса, давались сообщения в газетах «Советская культура», «Красная Звезда», «Комсомольская правда», в журнале «Пограничник». Да и именной состав Комиссии был внушительным. В конце восьмидесятых годов коллектив Центра общественных связей пополнился рядом новых сотрудников. Впоследствии многие из них сами стали авторами интересных книг. У нас были интересные руководители. Незабвенный Яков Павлович Киселев, генерал, учитель и старший товарищ, в 1941 году политрук, оперуполномоченный по обслуживанию Подольского пехотного училища. Вместе со знаменитыми подольскими курсантами остановил он немецкие танки под Москвой, отличный агентурист, участник ряда известных послевоенных оперативных игр в Прибалтике.
Федеральная служба безопасности совместно с Росгвардией пресекла деятельность ячейки международной террористической организации в Крыму, задержаны шесть человек. По данным ФСБ, задержанные занимались незаконной деятельностью, основанной на идее разрушения институтов светского общества, создания всемирного халифата и насильственного свержения действующей власти. На собраниях участники структуры при соблюдении мер конспирации насаждали террористическую идеологию и вербовали в свои ряды крымских мусульман.
ФСБ изъяла более 600 SIM-боксов, используемых в террористических целях
При этом юрлицо посредников, помогавшее украинским кол-центрам , было зарегистрировано в Турции. ФСБ опубликовала видео с задержанными, на нем показана обстановка, в которой они работали. Двое задержанных признались, что занимались техническими работами. На видео показаны таблицы со списками фирм-прокладок и телефонами, на которые мошенники совершали звонки.
Также показан аппарат, активирующий сим-карты. Мошенники вели статистику, в том числе знали процент доставленных СМС-сообщений. Комментирует эксперт по конкурентной разведке Евгений Ющук: — Сам по себе такого рода узел связи — это устройство, которое позволяет звонить на российские номера и определяться как российский номер.
То есть, если поставить определитель регионов в том числе, не только просто номера, на мобильный телефон, то вы обнаружите, что жулики, которые звонят, в том числе и украинские мошенники, делают это будто с российских номеров, причем с самых разных регионов. Это может быть Ивановская область, если вы ее заблокируете, через 5 минут будет Башкортостан, например.
По предварительным данным, только с помощью одного узла мошенникам удалось получить 7 млрд руб. Мошенники представлялись сотрудниками финансовых учреждений и правоохранительных органов, после чего убеждали россиян перевести сбережения и кредитные средства на так называемые безопасные счета»,— уточнила представитель МВД Ирина Волк. По предварительным данным, международная схема действовала с 2022 года.
SIM-карт в 40 регионах страны. Кроме того, в рамках операции задержали 43-летнего жителя Санкт-Петербурга. В отношении него возбудили уголовное дело. По данным ФСБ, он предоставлял услуги по активации SIM-карт российских операторов связи в интересах украинских террористических организаций. Ещё 30 человек попали под следствие по статье о мошенничестве.
Об этом ТАСС сообщили в правоохранительных органах. У него было изъято самодельное взрывное устройство. Возбуждено уголовное дело. Мужчине грозит до 20 лет лишения свободы. Об этом 18 апреля сообщает источник «Известий».
ФСБ изъяла в 40 регионах 612 SIM-боксов, используемых для диверсий и терактов
- Присоединяйтесь к команде волонтеров и консультантов в наших проектах
- Горячая линия
- Тайное становится явным. ЦОС ФСБ уполномочен заявить
- В ЦОС ФСБ заявили о принятии необходимых мер в Crocus City Hall
- Сохранение исторической памяти
- ФСБ изъяла более 600 SIM-боксов, используемых в террористических целях
ФСБ задержала организаторов узла связи в России, обеспечивавших работу украинских кол-центров
В ведомстве сообщили, что после теракта в подмосковном «Крокус Сити Холле» россиянам стали поступать рассылки с призывами совершить теракт, например, в транспорте или торговом центре. В таких сообщениях могут быть предложения подросткам провести атаку за деньги. В ФСБ объяснили, что рассылки приходят с территории Украины, их отправляют с помощью подменных номеров. Отдельно необходимо проговорить с несовершеннолетними важность невступления в переписку с подобными абонентами.
Неужели вы думаете, что советская агентурная сеть в Англии ограничивалась только «пятеркой» и в числе агентов были только выпускники Кембриджа?
Разве не могло быть агентов из Оксфорда? И только спустя девять лет, когда была опубликована книга К. Эндрю «Архивы Митрохина» и стало «известно, насколько обширной была агентурная сеть советской разведки в Англии, они убедились, что я был прав, о чем и напомнили в ряде статей. Примерно так же, как и в Лондоне, меня встречали в других странах.
А в амстердамском аэропорту сотрудники службы безопасности встретили меня прямо у трапа самолета, и до самого выхода из аэропорта я шел в их сопровождении. А разве можно забыть встречи и беседы с бывшими директорами ЦРУ У. Колби, Р. Хелмсом и С.
Тернером, бывшим заместителем директора ЦРУ Р. Клайном, бывшим начальником французской военной разведки и контрразведки П. Пайолем, бывшим начальником итальянской военной контрразведки А. А прием, оказанный мне в штаб-квартире ФБР в Вашингтоне?
Когда и при каких условиях у меня еще могли быть такие контакты?! Особенно запомнилась встреча с У. Колби, которая произошла в феврале 1990 года в Вашингтоне. Наши британские партнеры по фильму о К.
Филби это была совместная постановка позвонили ему, договорились о встрече и предупредили, что интервьюировать его будет сотрудник Пресс-бюро КГБ. В назначенный день и час съемочная группа приехала к У. Колби домой. Здороваясь со мной, он сказал, что навел обо мне справки в своем бывшем ведомстве, получил хорошие отзывы и поэтому будет рад побеседовать с достойным офицером советской разведки.
Не скрою, мне было чрезвычайно приятно получить такую оценку из уст нашего бывшего противника! Случались и по-настоящему анекдотичные эпизоды. Черновой «Аргумент». В ходе этой передачи Н.
Чернова, в частности, спросила: «КГБ очень долго занимался дезинформацией. Почему вы думаете, что сейчас вам можно верить? Были только слова, которые можно было оспорить. Сейчас мы каждое слово, сказанное нами, готовы подтвердить документально.
Мы сейчас открыли ряд архивных документов, мы готовы их показать. Это и является гарантией достоверности того, что мы сейчас говорим. В конце передачи Н. Сейчас глушение снято, и мы с вами можем спокойно общаться.
Скажите, пожалуйста, не может так получиться: придет какой-нибудь генерал и прикажет нас снова глушить. Как бы вы реагировали на это? Что касается того, как бы я на это отреагировал, то этот поворот, не дай Бог, чтобы он случился, противоречил бы моим убеждениям — тому, ради чего я сейчас работаю… Я был бы глубоко несчастлив, если бы какой-то генерал сделал то, о чем вы говорите. Я хочу верить в то, что перестройка необратима, хотя я трезвый человек, достаточно поживший на свете, и понимаю, что и всевозможные зигзаги могут быть.
Но я думаю, что все-таки надо надеяться. Это важно и для нас, и для вас, чтобы этот процесс был завершен. В противном случае всем будет плохо». Вернулся я в Москву, и вдруг вызывают в секретариат КГБ, показывают сводку радиоперехвата этой передачи и говорят, что Би-Би-Си осуществила провокацию, что какой-то человек от моего имени «вещал из-за бугра» и т.
Как выяснилось, в секретариате не знали, что я побывал в Англии. Пришлось их успокоить, что это никакая не провокация, что это я сам выступал на Би-Би-Си. Кстати, надо заметить, что все годы работы в ЦОС я во избежание каких-либо недоразумений мало ли что кому взбредет в голову всегда записывал на диктофон все свои публичные выступления и храню эти записи до сих пор. Вот в такой непростой обстановке приходилось работать тем, кто прокладывал дорогу гласности!
Но запомнилось не только то, что удалось сделать, но и то, что по каким-то причинам не удалось. С особым сожалением вспоминаю сейчас несостоявшуюся полемику с О. Калугиным в программе В. Молчанова «До и после полуночи».
Несколько лет назад Молчанов подготовил ретроспективу этой некогда популярной программы и рассказал, как было организовано первое появление О. Как якобы поздним вечером О. Калугин, предварительно оторвавшись от слежки, тайно, с соблюдением чрезвычайных мер предосторожности проник в здание телецентра и неожиданно появился на экранах телевизоров. В действительности все было совсем не так.
Около четырех часов дня В. Молчанов позвонил в КГБ и сообщил, что вечером он приглашает к себе в студию О. Он сам предложил участвовать в этой передаче кому-нибудь из сотрудников КГБ, который смог бы вступить в полемику с О. Калугиным и тем самым обеспечить соответствующую объективность при обсуждении острых тем.
На созванном в Пресс-бюро совещании я предложил свою кандидатуру, потому что хорошо знал О. Калугина он когда-то был моим начальником в Управлении «К» ПГУ , был уверен, что смогу достойно ему противостоять. Пока вопрос о моем участии в передаче согласовывался с руководством КГБ, я на дежурной машине успел съездить домой и переодеться. Весь вечер с интервалом в час в КГБ звонили от В.
Молчанова и интересовались, будет ли кто-то из Пресс-бюро выступать в прямом эфире. Все это время я тоже находился во взведенном состоянии, обдумывая возможные варианты полемики с О. И только в 20 часов В. Молчанову был дан отрицательный ответ, он провел встречу с О.
Калугиным без всяких оппонентов, и тот плел все, что ему вздумалось, не опасаясь никаких опровержений. До сих пор жалею, что руководство КГБ не разрешило мне участвовать в этой передаче. Кто знает, может быть, отношение к О. Калугину было бы совсем иным, если бы мне удалось выступить в качестве его оппонента!
Я ни в коем случае не собираюсь идеализировать работу Пресс-бюро в 1988-90 г. Но, несмотря на все проблемы и трудности того периода, все же считаю, что именно к середине 1990 года был достигнут самый разумный и высокий уровень открытости и гласности в работе КГБ, потому что никогда ни до, ни после этого не было проведено столько пресс-конференций, встреч с народными депутатами, в трудовых коллективах и учебных заведениях, различного рода тематических выставок, всевозможных дискуссий, сделано столько телевизионных программ, снято документальных фильмов, опубликовано очерков и статей, рассекречено различного рода исторических и оперативных документов, как тогда. Это был действительно «золотой период» в деятельности Пресс-бюро, и несомненная заслуга в этом принадлежит В. При этом надо отметить, что столь высокий уровень открытости и гласности ни тогда, ни сейчас даже не снился зарубежным спецслужбам, что подчеркивали журналисты всех стран.
Мне неоднократно приходилось выслушивать «претензии» со стороны наших коллег из соответствующих подразделений зарубежных спецслужб, когда они упрекали нас в том, что мы, активно и продуктивно работая со СМИ, ставим их в крайне затруднительное и деликатное положение, потому что они не могут ответить тем же и поэтому постоянно подвергаются критическим нападкам со стороны своих СМИ и общественных институтов. А получилось так потому, что нам приходилось работать, можно сказать, в уникальной обстановке. После начала перестройки и последовавшего за этим разгула гласности многие стали понимать эту самую гласность весьма своеобразно, подвергать все наше советское прошлое безусловному и тотальному очернению. На органы государственной безопасности обрушился шквал критики.
Порой эта критика была правильной, справедливой, но по большей части совершенно незаслуженной. Вот нам и пришлось отражать эти атаки. А ведь нас в ту пору было всего 15 человек! Поэтому решение о создании Центра общественных связей явилось логической реакцией на сложившуюся ситуацию и с энтузиазмом было воспринято всеми сотрудниками, надеявшимися, что им удастся закрепить и развить достигнутые успехи.
С первых дней совместной работы я разошелся с новым руководством в понимании задач, которые должен решать ЦОС. Резко и притом в неблагоприятную сторону изменилась обстановка в коллективе. На смену старым стали вырабатываться новые штампы, вся доводимая до общественности информация стала строго дозированной, любая разумная инициатива глушилась на корню, каждое сказанное нами слово, любое мероприятие проходило длительную и сложную процедуру согласования. Мы по-прежнему многое умалчивали или стыдливо мямлили о том, что было известно всем и ни в одной цивилизованной стране не составляло никакого секрета.
Для меня этот год стал самым трудным периодом во всей моей многолетней карьере в органах госбезопасности, о котором я сейчас вспоминаю без всякого удовольствия. Не раз и не два я подумывал о том, чтобы уйти из ЦОС, и только ряд незавершенных проектов удерживал меня от этого шага… А затем наступил август 1991 года. Повинуясь годами выработанному правилу в критических ситуациях находиться на службе, 20 августа, прервав отпуск, прилетел в Москву. Сразу позвонил в ЦОС и узнал, что здание КГБ фактически блокировано, контакты с прессой затруднены, да никто и не пытается с ней общаться, хотя информация поступает.
Посоветовавшись с коллегами, решили, что мне не стоит появляться на работе, а лучше находиться в городе и свободно общаться с прессой, получая необходимую информацию по телефону. Уже вечером 20 августа я дал первое интервью французскому телевидению, которое было показано во многих европейских странах. Спустя год я сделал телевизионный фильм о событиях этих дней, который с большим успехом демонстрировался на Каннском фестивале телевизионных фильмов. Что больше всего запомнилось в эти трагические дни и месяцы 1991 года?
Арест председателя КГБ В. Крючкова и обыск в его кабинете. Назначение В. Шебаршина и отделение внешней разведки, ставшее началом развала КГБ.
Прокурорское рвение С. Станкевича, возглавившего парламентскую комиссию по «расследованию деятельности КГБ». Трусость некоторых руководящих работников КГБ, каявшихся перед этой комиссией и закладывавших своих коллег. Храбрость и порядочность командира «Альфы» В.
Карпухина, пожалуй, единственного, кто не дрогнул и не уклонился от ответственности. Мстительное злорадство О. Калугина, с видом победителя разгуливавшего по зданию КГБ. Наглость Б.
Курковой, в поисках «криминала» облазившей со съемочной группой все закоулки здания КГБ. Якунина и его верного соратника В. Пономарева, шаставших по всем подразделениям и совавших свой нос во все дела. Самодовольная улыбка Внуковского, позировавшего перед телекамерой в баре ЦОС на фоне разложенных на столе томов дела его агентурной разработки… Да разве можно перечислить все грязное и недостойное, что творилось тогда в стенах КГБ?!
Ощущать свою полную беспомощность, быть безучастным свидетелем творимых безобразий было невыносимо, и я решил уйти в отставку. Моей последней акцией в качестве сотрудника ЦОС было никем несанкционированное выступление по московскому телевидению с комментариями по поводу выдачи В. Бакатиным оперативной техники в здании американского посольства, которую я охарактеризовал как смесь глупости и предательства. И снова, теперь уже в последний раз, я оказался первым, кто публично дал оценку этому поступку!
Здесь я приобрел профессии писателя и кинематографиста, обзавелся многочисленными полезными связями в творческой и журналистской среде, и это очень помогло мне выжить и не пасть духом в последующие нелегкие годы. Мне также было очень приятно, что моя работа в ЦОС не осталась незамеченной как в нашей стране, так и за рубежом. Несколько лет назад в Лондоне вышел справочник «Кто есть кто? Выдающиеся люди России XX века».
На 436 странице, где-то между видным деятелем белой эмиграции А. Потресовым и директором СВР Е. Примаковым я неожиданно натолкнулся на свою фамилию: «Прелин И. Возглавлял центр КГБ по связям с общественностью в годы перестройки.
Развил бурную деятельность по улучшению облика своей организации — книги, статьи, ТВ-программы и фильмы. После августовского путча 1991 г. Эта запись нуждается в комментариях. Несмотря на мои неоднократные замечания и разъяснения по этому поводу, зарубежная пресса очень часто именовала меня руководителем ЦОС.
Причина, видимо, крылась в моей большой активности в работе с прессой и в том, что именно я представлял КГБ на различных мероприятиях за рубежом. А что касается того, что я якобы «исчез из поля зрения», то отношу это на неосведомленность составителей справочника. Напротив, все последовавшие за моей отставкой годы я активно занимался творческой деятельностью: организовал при Ассоциации ветеранов внешней разведки творческое объединение «С-фильм», опубликовал 8 книг несколько рукописей еще дожидаются своего часа , написал десятки статей, участвовал в создании около 40 документальных фильмов и телевизионных программ с ведущими компаниями США, Англии, Франции, Германии, Японии, побывал на Каннском фестивале телевизионных фильмов. Поэтому я удивился как тому, что попал в этот престижный справочник, так и тому, что его составители потеряли меня из виду.
Не скрою, в последние годы я ревниво следил за деятельностью ЦОС, радовался его удачам, болезненно переживал промахи и ошибки. Человек так устроен, что неудачи помнятся дольше, чем достижения… В уже упоминавшемся мной фильме «КГБ сегодня» я сказал такие слова: «Каждый в конце концов находит то, к чему стремился. Я тоже нашел в КГБ свою судьбу. Приобрел верных друзей, с которыми всегда делил не только радости и огорчения нашей профессии, но и ответственность за все, что сделано организацией, в которой мы служили».
Пишу эти заметки в день чествования генерала Наума Эйтингона по случаю его 100-летнего юбилея. Человек своего времени, трудной судьбы, он грозной порой был востребован и растрачен до конца. Получил сполна — ордена, славу, забвение и посмертную реабилитацию. И сразу вспомнилась другая встреча девятилетней давности — с генералом такой же судьбы Павлом Судоплатовым, реабилитированным незадолго до кончины.
Сидели тогда рядом в президиуме заполненного до отказа зала Культурного Центра ФСБ России с Павлом Анатольевичем, и он, глядя на присутствующих, сказал: «Я не вижу в зале молодых оперативных сотрудников, только лица знакомых мне ветеранов Четвертого управления НКГБ СССР и солдат кремлевского полка, которых, как я думаю, вы пригласили для заполнения мест? Ветеран молча покачал головой. Это было 27 июля незабвенного 1991 года — 80-летний юбилей Героя Советского Союза Николая Кузнецова, агента-аса и гордости Комитета. Только месяц оставался до знаменитого августа и пара лет до того, как Павел Анатольевич счел себя свободным от присяги.
Обоснование этому заслуженный чекист дал в своей известной книге, автографом на которой я дорожу.
В ведомстве уточнили, что агентурная сеть планировала совершить диверсионно-террористические акты в отношении представителей органов государственной власти, российских военнослужащих и сотрудников ФСБ России, а также объектов транспортной и энергетической инфраструктуры полуострова. На территории Крыма обнаружили 15 схронов, подготовленных украинскими спецслужбами, из которых были изъяты 37 самодельных взрывных устройств и более 200 килограммов взрывчатых веществ.
Стрельба в «Крокус Сити Холле» произошла 22 марта. В концертном зале должна была выступить группа «Пикник». В здание ворвались вооруженные люди в камуфляже, устроили стрельбу и подожгли концертный зал. По последним данным, число жертв возросло до 139 человек, количество пострадавших достигло 182.
ЦОС ФСБ: в Крыму задержан агент СБУ
Пятерым задержанным предъявлено обвинение по ч. Они заключены под стражу. Как отметили в ЦОС, изъяты средства кoмпьютерной техники и связи, оборудование, используемoе в противоправной деятельности, денежные cредства и цифровые активы, драгоценности и предметы рoскоши, наложены аресты на объекты движимого и недвижимoго имущества.
Пятерым задержанным предъявлено обвинение по ч.
Они заключены под стражу. Как отметили в ЦОС, изъяты средства кoмпьютерной техники и связи, оборудование, используемoе в противоправной деятельности, денежные cредства и цифровые активы, драгоценности и предметы рoскоши, наложены аресты на объекты движимого и недвижимoго имущества.
Причём военнослужащие, за исключением Пограничной службы, комплектуются преимущественно из офицерского состава. В центре самое знаменитое из зданий — главное здание советских органов госбезопасности в 1919—1991 годах. Курирует Минобороны, Генеральный штаб и Росгвардию.
Мнение редакции может не совпадать с мнением авторов. Скачать презентацию: Медиа-кит При перепечатке или цитировании материалов сайта Sila-rf.
В ЦОС ФСБ заявили о принятии необходимых мер в Crocus City Hall
ЦОС ФСБ РФ/ТАСС. В Центре общественных связей (ЦОС) ФСБ сообщили, что задержание осуществлялось в Екатеринбурге. ФСБ России задержан гражданин России, который по заданию украинских спецслужб с использованием взрывного устройства осуществил подрыв в г. Москве автомобиля гражданина РФ, экс-сотрудника Службы безопасности Украины.
Горячая линия
- Фонд “Офицеры Границы” встретился в ЦОС ФСБ России по вопросам реализации проектов
- ФСБ предупредила о рассылке иностранными спецслужбами писем для сбора данных о ВС РФ
- Регистрация
- ФСБ сорвала ядерную провокацию в зоне СВО. ВИДЕО
ЦОС ФСБ: Среди объектов посягательств - был выбран Глава Крыма Сергей Аксенов
В настоящее время, по словам бывшего начальника Центра общественных связей (ЦОС) ФСБ России Александра Михайлова, служба «оперативно обеспечивает деятельность Министерства культуры». Об этом сообщили ТАСС в Центре общественных связей (ЦОС) ФСБ. прекращено, сообщили в ЦОС ФСБ Политика, Новости, ЧВК Вагнера, Евгений Пригожин, Мятеж. Федеральная служба безопасности Российской Федерации (ФСБ России) — федеральный орган исполнительной власти, в пределах своих полномочий осуществляющий государственное управление в области обеспечения безопасности Российской Федерации.
ФСБ задержала создателей узла связи для работы мошенников с Украины
Шахназаров, А. Бовин, Г. Арбатов, то есть люди, по складу ума далекие от КГБ, и никогда в этой структуре не служившие. Однако ФСБ учла ошибки предшественника и бросила ресурсы на развитие своего аналитического аппарата. Усилению роли этого департамента сильно помог тот факт, что с 1998 по 1999 год его возглавлял нынешний вице-премьер Сергей Иванов. После реформы ФСБ 2004 года Департамент получил свое нынешнее название. Руководители: 1997 год. В августе С.
По данным ФСБ, задержанные занимались незаконной деятельностью, основанной на идее разрушения институтов светского общества, создания всемирного халифата и насильственного свержения действующей власти.
На собраниях участники структуры при соблюдении мер конспирации насаждали террористическую идеологию и вербовали в свои ряды крымских мусульман. При обыске удалось найти и изъять множество запрещенных в России материалов «Хизб ут-Тахрир» , а также средства связи и электронные носители информации, которые участники формирования использовали для террористической деятельности.
Это при зарплате в 5 млн в год. А в 2021-м у Храновского осталось всего три квартиры и три земельных участка, а все остальное пропало вместе с упоминанием жены… Но вообще министерский служащий нас, конечно, разочаровал. Только золотой браслет с образами.
Взять хотя бы 4-этажный дом в стиле Людовика XVI с фонтанчиком в парке перед входом и красной ковровой дорожкой. А внутри целый банкетный зал — ну любит хозяин принимать гостей — со сценой и круглыми столами. Потолок с лепниной, понятное дело, держится на ионических колоннах. Зато уж ставропольский коммерс Кайшев порадовал наше чувство прекрасного. Взять хотя бы 4-этажный дом в стиле Людовика XVI.
Фото: ЦОС ФСБ России На кухне ставропольского предпринимателя чеканка с изображением тайной вечери, а в сейфе — кто бы мог подумать — пухлые пачки нала.
Реклама Как уточняет издание, документ издали в рамках развития указов президента 2013—2017 годов, касающихся создания и совершенствования системы обнаружения, предупреждения и ликвидации последствий компьютерных атак. НКЦКИ будет представлять собой центр, собирающий информацию из профильных ведомств о кибератаках. Структура займется ее анализом, выработкой методов обнаружения и предупреждения.
Чем занимается Служба защиты конституционного строя ФСБ?
Как сообщили ТАСС в Центре общественных связей (ЦОС) ФСБ, операция в проводилась в марте. Об этом пишет РИА Новости. По данным спецслужбы, количество таких звонков и сообщений с подменных номеров с территории Украины резко возросло после теракта в "Крокус Сити Холле". Обрабатываются тексты всех редакционных разделов (новости, включая "Главные новости", статьи, аналитические обзоры рынков, интервью, а также содержание партнёрских проектов). прекращено, сообщили в ЦОС ФСБ Политика, Новости, ЧВК Вагнера, Евгений Пригожин, Мятеж. ЦОС ФСБ уполномочен заявить Ставицкий Василий Алексеевич.
Регистрация
- Лента новостей
- Что такое Служба защиты конституционного строя ФСБ?
- ФСБ вскрыла разведывательную операцию США через технику Apple - МК
- Дело о вооруженном мятеже 27 июня прекращено — ЦОС ФСБ
- Служба оперативной информации и международных связей (Пятая служба)
- ФСБ сообщила о предотвращении теракта в еврейском учреждении в Москве