Дмитрий Василец и Александр Семченко 5 минут 55 секунд. Василец последние новости на сегодня. Дмитрий Андреевич Василец фото. Василец, Дмитрий Андреевич. Команда канала активно выкладывает интересные новости из мира IT.
Василец Дмитрий: кто он
Дмитрий Василец аналитический YouTube канал о политике и украинском обществе доступно не й Василец последний выпуск. Сегодня смотрите онлайн лучшее политическое видео Дмитрий Василец 2024. Глава политической партии "Держава"Василец Дмитрий Андреевич родился 6 февраля 1986 года в Киеве.
Биография и личная жизнь Дмитрия Васильца, его жена, карьера и успех
Дмитрий Василец: Хуситы ударили по американскому кораблю дроном-камикадзе. Новый выпуск новостей от Дмитрия Васильца о ситуации на Украине за 17.11.2023г. Дмитрий Василец — все последние новости на сегодня, фото и видео на Рамблер/новости. Общественники и блогеры обсудили перспективы платформы RuTube. Дмитрий Андреевич Василец родился 6 февраля 1986 года в Киеве. Sputnik Азербайджан. Василец Дмитрий Андреевич фото Интересные факты Пока Дмитрий Василец находился в заключении, «17 канал», где деятель раньше выступал, сумели уничтожить.
Антифашист Дмитрий Василец на Мамыкин ТВ: Польша готовится к разделу Украины
Политик, журналист, политзаключенный, блогер Все эти слова — про него! Удивительный факт: Дмитрий Василец как человек крайне неугодный властям почти сразу после начала его бурной работы на политическом и общественном поле, сумел в 2015-м году войти в украинское правительство: он был в том году заместителем Общественного совета Министерства инфо-политики. И работал на этом посту, так еще и ухитрялся блокировать вредные решения. То, что случилось в 2015-м году с ним, имеет две версии. По официальной версии гос. Это цитата с одного из национальных ресурсов. СМИ Украины взахлеб обсуждали «террористическую деятельность» журналистов, со злорадством был встречен приговор журналисту — 9 лет лишения свободы. После подключения общественных организаций, громкого резонанса этого дела коллеги были выпущены на свободу — но два года они провели в СИЗО!
Ну а вторая версия, которая максимально близка к правде — то, что его пытались «закрыть» надолго или хотя бы сломить.
Василец Дмитрий Андреевич родился 6 февраля 1986 года в Киеве. С 2004 года занимался бизнесом как интернет-провайдер и поставщик программного обеспечения в Киеве. В 2012 был создан проект «Музей Информационной войны», целью которого было формирование критического восприятия освещения конфликтов в СМИ.
С 2013 года является главой Всеукраинской общественной организации Гражданская правовая защита малого и среднего бизнеса.
В 2014 году Василец организовал движение «Медиа-люстрация», которое выявляло нарушения журналистских стандартов и разжигание розни на телеканалах. В 2019 году Дмитрий Василец создал Штаб по противодействию фальсификации выборов за границей, который активно боролся с фальсификацией президентских и парламентских выборов в заграничном избирательном округе Украины. Он также выступал в Европарламенте , защищая свободу слова на Украине. В 2018-м его перевели под домашний арест.
Активно освещал политические и военные события на Украине, России и ситуацию на линии фронта и в мире. Блогер начал активно продвигать свой Telegram канал, там он оповещает о последних новостях и делится своим мнением каждый день. На сегодняшний день за деятельностью Дмитрия Васильца внимательно следят сотни тысяч людей, интересующихся его мнением о тех или иных событиях. Помимо новостных передач, блогер дает интервью другим блогерам и выступает в эфире многих телеканалах, ведет прямые трансляции с подписчиками.
Дмитрий Василец
Но после общественного резонанса, спустя 820 дней тюрьмы, приговор в 9 лет отменили, дело признали фейковым, а меня выпустили на свободу в феврале 2018-го, но дело не закрыли. Теперь я вместе с соратниками занимаюсь воссоединением братских народов и уничтожением проНАТОвского режима Зеленского. Смотрите онлайн Дмитрий Василец все последние выпуски бесплатно в 2024 году на канале YouTube.
Там уже начало осознание приходить, что такое боевая обстановка. Конечно, сейчас нас так выставляют, что мы изверги, да? То есть сейчас я могу рассуждать адекватно, что, действительно, все-таки мы пришли к ним на землю, не они к нам.
Но, честно, сколько я там был, каких-то зверств я не наблюдал. Опять же, я могу рассуждать только со своего взгляда — о том, что я видел непосредственно. Но я все-таки понимаю, что информационная война тоже ведется. Я не говорю, что мы святые или с той стороны святые. Тут понятно, что и наши приукрашивают, и с той стороны тоже приукрашивают.
Суть не в этом, на самом деле, а в том, что люди страдают с обеих сторон. Первое время у меня не возникали мысли об отказе. Я начинал свой путь с суворовского училища, и Александр Васильевич Суворов для меня эталон настоящего командира, офицера, который в своих подчиненных видел людей в первую очередь, не механизм какой-то, не пружину и не штык — людей. И отец меня тоже с детства учил помогать, поддерживать своих друзей. И когда все началось, я отвечал за обмен информацией между армией и бригадой, то есть не только мое подразделение, моя рота, а бригада, грубо говоря, были моей зоной внимания.
Это очень большая ответственность. Когда первые потери пошли, может быть, чуть промелькнуло [желание вернуться], но не было каких-то серьезных мыслей, чтобы остановиться и не идти. У нас первое время, может быть месяц, были доклады такие: нас атакуют, нас атакуют, у нас потери. Потом, когда уже окопались наши, уже нам начали говорить: «Когда будут доклады, что мы нанесли огневое поражение противнику? Поэтому в этом кипише, в боевой обстановке, ты следишь, где кто у тебя двигается, что случилось, как можем помочь — некогда еще о чем-то было думать.
Ты на себя там забиваешь полностью, ты не спишь. Мы в первое время спали по два, по три часа. Перекусил что-то, десять минут [отдохнул], и все. Эмоционально и физически я перегорел очень сильно ближе к четвертому и пятому месяцу. Несмотря на то, что мы со штабом передвигались, мы все же не на территории РФ были, так что обстреливали нас часто.
И, конечно, над нашим передним краем было очень много квадрокоптеров. Опять же, вокруг местные жители — ты там не спрячешься. У нас люди передвигаются по деревне, и заснять их с окна нет проблем. Можно понять местных жителей, потому что к ним пришли. Когда пошли боестолкновения, конечно, часть военных отказалась [от участия в боях].
Понятно, что страх смерти: когда снаряд ложится рядом с домом, в котором ты находишься. Я знал об отказниках, потому что эта информация проходила и через нас. Их держали у границы на стороне Украины, но не выпускали на территорию РФ. Поехали потом с людьми беседовать. Пошла вот эта манипуляция: на совесть стали давить, мол, вы как потом детям своим будете в глаза смотреть.
Непосредственно я туда не ездил. Но, в общем, плюс-минус, наверное, из тех, кто отказывались, половина из них соглашалась снова. У нас формировались места специальные для отказников, но не те, которые называли «ямы», это потом уже, как я слышал, появилось. В начале все равно было проще отказаться. Даже, я помню, с кем-то я разговаривал, что приезжали прокуроры и говорили, что, типа, ничего страшного, вам ничего не будет.
Потом отказников стало так много, что их перестали отпускать. Честно, у меня самого даже первое время было какое-то непонимание, злость к ним, типа, ну как так можно, бросить своих. У меня желание уехать появилось месяца, наверное, через три. Появились сомнения, начало приходить осознание, что что-то не так. Когда идут жесткие артиллерийские обстрелы, ты начинаешь мысленно прощаться с жизнью… Многие, я думаю, начинают, как в фильмах показывают, приходить к вере.
Постепенно начали отпускать в отпуска офицеров штаба на 15 дней. Но я понимал, что боевая обстановка и меня заменить нет возможности. Многим, может быть, кажется, что война — это порядок, там все четко. Нет, это отчасти хаос, отчасти это нехватка кадров. Но в июле меня позвали и говорят, что есть вариант в отпуск уйти на две недели.
Я, конечно, удивился. В итоге я выехал из зоны СВО в Белгородскую область. Оттуда позвонил оперативному дежурному. Он говорит, что прислали рапорт мой и там зачеркнуто и написано, что отпуск только после окончания СВО. Но в итоге вышестоящее командование все-таки подтвердило мой отпуск, и я уехал.
Где-то в середине мая погибли два моих близких друга, Максим и Алдар. И после их смерти уже прямо перелом пошел такой конкретный. Так же было, когда у меня отец умер, мне 13 лет было. То есть потеря близких оказывает сильное психологическое влияние. Я пришел на дежурство, увидел две фамилии, просто сел и погас.
Потом девушке позвонил друга одного, она плакала, я просто ее слушал, ничего не говорил. Второго друга я видел за три-четыре дня до этого случая. И я успел эсэмэску его супруге отправить, что не переживай, все нормально, что Максим жив-здоров, держится. Но Максима я видел, и видно, что, не знаю, как душа уходит, что ли, у человека.
Ну а вторая версия, которая максимально близка к правде — то, что его пытались «закрыть» надолго или хотя бы сломить. Не вышло! Правда, кое-что получилось: бизнес, который у Дмитрия был успешным до ареста в сфере интернет-провайдинга развалился, пока он был в заключении. Сумев спасти часть оставшихся средств, он не только не передумал заниматься «вредными» делами, наоборот — с головой окунулся в политику. Противодействие фальсификации выборов за границей, борьба за сохранение национальных земель, качественной медицины, за свободу слова — малая часть того, чем Дмитрий Василец занимался после освобождения.
Он признался в переписке с почитателями в Инстаграме, кто послужил ему примером честности и принципиальности, а еще — бесстрашия. Революционер Че Гевара — вот, оказывается, с кого брал пример всегда Василец, восхищаясь мужеством латиноамериканского героя. Последние новости «17 канал», где до ареста выступал часто Дмитрий Василец, тоже, пока он был в заключении, смогли уничтожить, бизнес его разрушили, но фактически этим «развязали руки» ему в плане политической активности. Партия «Держава», которая до прихода туда Дмитрия была нейтральной, с началом его руководства сделала «кардинальную перезагрузку»: так писали в интернете и прессе в 2020-м.
Помимо новостных передач, блогер дает интервью другим блогерам и выступает в эфире многих телеканалах, ведет прямые трансляции с подписчиками. Не является официальным сайтом Дмитрия Васильца и никак с ним не связан.
Вся информация взята из общего доступа и принадлежит владельцам.
Мы считаем политзаключённым Дмитрия Васильца
Василец Дмитрий Андреевич фото Интересные факты Пока Дмитрий Василец находился в заключении, «17 канал», где деятель раньше выступал, сумели уничтожить. Сегодня Дмитрий Василец является руководителем партии «Держава», деятельность которой с весны 2022 года официально приостановлена. Сводки Дмитрия Васильца: выпуски новостей и обзоры СВО на Украине Добро пожаловать на канал Дмитрий Василец (29745509) на RUTUBE.
Дмитрий Василец последние новости на сегодня 29.03.2024
Глава политической партии "Держава"Василец Дмитрий Андреевич родился 6 февраля 1986 года в Киеве. последние новости с Украины и Донбасса и другие выпуски о политике. Дмитрий Василец — все последние новости на сегодня, фото и видео на Рамблер/новости.: Глава украинской партии "Держава" Василец заявил, что Украина оккупирована США. 19 октября 2022 года против Дмитрия Васильца возбудили уголовное дело.
Биография и личная жизнь Дмитрия Васильца, его жена, карьера и успех
Нам говорили: две недели, и все закончится. Там времени не было конкретно разбираться. Задач много было, все в суете, но все-таки было это чувство такое, что… Ну, будет как в Крыму. Я пробыл пять месяцев на Харьковском направлении, но в прямых боестолкновениях не участвовал. Изначально я должен был тоже в своей колонне заходить, но за два-три дня комбат меня вызвал и сказал, что, мол, ты будешь прикомандирован к штабу армии. Мы не были в тылу — штаб был примерно в паре-тройке километров от переднего края. Я приехал в первый день на место назначения, и уже все — бах, бах, слышны свисты и взрывы. Там уже начало осознание приходить, что такое боевая обстановка. Конечно, сейчас нас так выставляют, что мы изверги, да?
То есть сейчас я могу рассуждать адекватно, что, действительно, все-таки мы пришли к ним на землю, не они к нам. Но, честно, сколько я там был, каких-то зверств я не наблюдал. Опять же, я могу рассуждать только со своего взгляда — о том, что я видел непосредственно. Но я все-таки понимаю, что информационная война тоже ведется. Я не говорю, что мы святые или с той стороны святые. Тут понятно, что и наши приукрашивают, и с той стороны тоже приукрашивают. Суть не в этом, на самом деле, а в том, что люди страдают с обеих сторон. Первое время у меня не возникали мысли об отказе.
Я начинал свой путь с суворовского училища, и Александр Васильевич Суворов для меня эталон настоящего командира, офицера, который в своих подчиненных видел людей в первую очередь, не механизм какой-то, не пружину и не штык — людей. И отец меня тоже с детства учил помогать, поддерживать своих друзей. И когда все началось, я отвечал за обмен информацией между армией и бригадой, то есть не только мое подразделение, моя рота, а бригада, грубо говоря, были моей зоной внимания. Это очень большая ответственность. Когда первые потери пошли, может быть, чуть промелькнуло [желание вернуться], но не было каких-то серьезных мыслей, чтобы остановиться и не идти. У нас первое время, может быть месяц, были доклады такие: нас атакуют, нас атакуют, у нас потери. Потом, когда уже окопались наши, уже нам начали говорить: «Когда будут доклады, что мы нанесли огневое поражение противнику? Поэтому в этом кипише, в боевой обстановке, ты следишь, где кто у тебя двигается, что случилось, как можем помочь — некогда еще о чем-то было думать.
Ты на себя там забиваешь полностью, ты не спишь. Мы в первое время спали по два, по три часа. Перекусил что-то, десять минут [отдохнул], и все. Эмоционально и физически я перегорел очень сильно ближе к четвертому и пятому месяцу. Несмотря на то, что мы со штабом передвигались, мы все же не на территории РФ были, так что обстреливали нас часто. И, конечно, над нашим передним краем было очень много квадрокоптеров. Опять же, вокруг местные жители — ты там не спрячешься. У нас люди передвигаются по деревне, и заснять их с окна нет проблем.
Можно понять местных жителей, потому что к ним пришли. Когда пошли боестолкновения, конечно, часть военных отказалась [от участия в боях]. Понятно, что страх смерти: когда снаряд ложится рядом с домом, в котором ты находишься. Я знал об отказниках, потому что эта информация проходила и через нас. Их держали у границы на стороне Украины, но не выпускали на территорию РФ. Поехали потом с людьми беседовать. Пошла вот эта манипуляция: на совесть стали давить, мол, вы как потом детям своим будете в глаза смотреть. Непосредственно я туда не ездил.
Но, в общем, плюс-минус, наверное, из тех, кто отказывались, половина из них соглашалась снова. У нас формировались места специальные для отказников, но не те, которые называли «ямы», это потом уже, как я слышал, появилось. В начале все равно было проще отказаться. Даже, я помню, с кем-то я разговаривал, что приезжали прокуроры и говорили, что, типа, ничего страшного, вам ничего не будет. Потом отказников стало так много, что их перестали отпускать. Честно, у меня самого даже первое время было какое-то непонимание, злость к ним, типа, ну как так можно, бросить своих. У меня желание уехать появилось месяца, наверное, через три. Появились сомнения, начало приходить осознание, что что-то не так.
Когда идут жесткие артиллерийские обстрелы, ты начинаешь мысленно прощаться с жизнью… Многие, я думаю, начинают, как в фильмах показывают, приходить к вере. Постепенно начали отпускать в отпуска офицеров штаба на 15 дней. Но я понимал, что боевая обстановка и меня заменить нет возможности. Многим, может быть, кажется, что война — это порядок, там все четко. Нет, это отчасти хаос, отчасти это нехватка кадров. Но в июле меня позвали и говорят, что есть вариант в отпуск уйти на две недели. Я, конечно, удивился. В итоге я выехал из зоны СВО в Белгородскую область.
Оттуда позвонил оперативному дежурному. Он говорит, что прислали рапорт мой и там зачеркнуто и написано, что отпуск только после окончания СВО. Но в итоге вышестоящее командование все-таки подтвердило мой отпуск, и я уехал. Где-то в середине мая погибли два моих близких друга, Максим и Алдар. И после их смерти уже прямо перелом пошел такой конкретный.
Бандеры и его соратников из ОУН.! Гитлера были отпущены по домам служить новому гитлеровско-нацистскому режиму.! Львов архивного гос. Бандеры многолетнюю!
Гитлера , - устанавливать кровавый гитлеровско - нацистский порядок во всём мире.!
Я начинал свой путь с суворовского училища, и Александр Васильевич Суворов для меня эталон настоящего командира, офицера, который в своих подчиненных видел людей в первую очередь, не механизм какой-то, не пружину и не штык — людей. И отец меня тоже с детства учил помогать, поддерживать своих друзей. И когда все началось, я отвечал за обмен информацией между армией и бригадой, то есть не только мое подразделение, моя рота, а бригада, грубо говоря, были моей зоной внимания. Это очень большая ответственность. Когда первые потери пошли, может быть, чуть промелькнуло [желание вернуться], но не было каких-то серьезных мыслей, чтобы остановиться и не идти. У нас первое время, может быть месяц, были доклады такие: нас атакуют, нас атакуют, у нас потери. Потом, когда уже окопались наши, уже нам начали говорить: «Когда будут доклады, что мы нанесли огневое поражение противнику?
Поэтому в этом кипише, в боевой обстановке, ты следишь, где кто у тебя двигается, что случилось, как можем помочь — некогда еще о чем-то было думать. Ты на себя там забиваешь полностью, ты не спишь. Мы в первое время спали по два, по три часа. Перекусил что-то, десять минут [отдохнул], и все. Эмоционально и физически я перегорел очень сильно ближе к четвертому и пятому месяцу. Несмотря на то, что мы со штабом передвигались, мы все же не на территории РФ были, так что обстреливали нас часто. И, конечно, над нашим передним краем было очень много квадрокоптеров. Опять же, вокруг местные жители — ты там не спрячешься.
У нас люди передвигаются по деревне, и заснять их с окна нет проблем. Можно понять местных жителей, потому что к ним пришли. Когда пошли боестолкновения, конечно, часть военных отказалась [от участия в боях]. Понятно, что страх смерти: когда снаряд ложится рядом с домом, в котором ты находишься. Я знал об отказниках, потому что эта информация проходила и через нас. Их держали у границы на стороне Украины, но не выпускали на территорию РФ. Поехали потом с людьми беседовать. Пошла вот эта манипуляция: на совесть стали давить, мол, вы как потом детям своим будете в глаза смотреть.
Непосредственно я туда не ездил. Но, в общем, плюс-минус, наверное, из тех, кто отказывались, половина из них соглашалась снова. У нас формировались места специальные для отказников, но не те, которые называли «ямы», это потом уже, как я слышал, появилось. В начале все равно было проще отказаться. Даже, я помню, с кем-то я разговаривал, что приезжали прокуроры и говорили, что, типа, ничего страшного, вам ничего не будет. Потом отказников стало так много, что их перестали отпускать. Честно, у меня самого даже первое время было какое-то непонимание, злость к ним, типа, ну как так можно, бросить своих. У меня желание уехать появилось месяца, наверное, через три.
Появились сомнения, начало приходить осознание, что что-то не так. Когда идут жесткие артиллерийские обстрелы, ты начинаешь мысленно прощаться с жизнью… Многие, я думаю, начинают, как в фильмах показывают, приходить к вере. Постепенно начали отпускать в отпуска офицеров штаба на 15 дней. Но я понимал, что боевая обстановка и меня заменить нет возможности. Многим, может быть, кажется, что война — это порядок, там все четко. Нет, это отчасти хаос, отчасти это нехватка кадров. Но в июле меня позвали и говорят, что есть вариант в отпуск уйти на две недели. Я, конечно, удивился.
В итоге я выехал из зоны СВО в Белгородскую область. Оттуда позвонил оперативному дежурному. Он говорит, что прислали рапорт мой и там зачеркнуто и написано, что отпуск только после окончания СВО. Но в итоге вышестоящее командование все-таки подтвердило мой отпуск, и я уехал. Где-то в середине мая погибли два моих близких друга, Максим и Алдар. И после их смерти уже прямо перелом пошел такой конкретный. Так же было, когда у меня отец умер, мне 13 лет было. То есть потеря близких оказывает сильное психологическое влияние.
Я пришел на дежурство, увидел две фамилии, просто сел и погас. Потом девушке позвонил друга одного, она плакала, я просто ее слушал, ничего не говорил. Второго друга я видел за три-четыре дня до этого случая. И я успел эсэмэску его супруге отправить, что не переживай, все нормально, что Максим жив-здоров, держится. Но Максима я видел, и видно, что, не знаю, как душа уходит, что ли, у человека. Лицо становится серым. Вот как ветераны. Ну, видно по лицу, что был на войне.
Пока не попробуешь, не узнаешь. У меня офицер был в училище, полковник, преподаватель по тактике, он тоже где-то в боевых действиях участвовал. И однажды он спрашивает: «Как ты думаешь, готов я участвовать сейчас в боевых действиях или нет? Я тогда был курсантом, думаю: «Конечно, готов, офицер, полковник целый». Смотрю на него, у него глаза покраснели. И он говорит: «Нет, не готов». И вот сейчас я могу его понять.
Дмитрий Василец — последние новости Дмитрий Василец — украинский журналист, глава политической партии «Держава», заместитель главы Всеукраинского профсоюза работников сферы права. Родился 6 февраля 1986 года в Киеве.
Окончил Национальный авиационный университет, получил диплом по информационным системам. С 2004 года Дмитрий Василец занимался бизнесом в области интернет-провайдинга и программного обеспечения.