Новости кто такой челкаш

Челкаш родом из крестьянской семьи, одно время он был на военной службе, но потом стал бродягой и жуликом. Главный герой рассказа М. Горького «Челкаш» выделяется из толпы людей своей независимостью.

Анализ произведения Максима Горького «Челкаш»

Гаврила ставит себя уже выше Челкаша, в отличие от того, что было в начале их знакомства, он думает: «Кто, мол, его хватится? Челкаш — это персонаж русского фольклора, известный своей неуклюжестью и неловкостью. В сутолоке порта Челкаш, чувствуя себя уверенно, собирается на новое дело, и очень расстроен, что Мишки не будет рядом. В этой статье представлен цитатный образ и характеристика Гаврилы в рассказе «Челкаш» Горького: описание внешности и характера героя.

История создания челкаш кратко

Кто мне ближе – Челкаш или Гаврила? Челкаш — образ и характеристика героя рассказа М. Горького «Челкаш». персонаж из пьесы М. Горького "На дне", представляющий собой жулика и хитреца.

«Челкаш» анализ произведения М. Горького

Главные герои и их характеристика

• Челкаш — Википедия
• Челкаш: кто это и чем знаменит - подробный обзор | Название сайта
• Челкаш — образ и характеристика героя рассказа М. Горького «Челкаш»
• Краткое содержание рассказа “Челкаш”, анализ произведения
• 13 комментариев
• Характеристика

Краткое содержание: «Челкаш»

Стал заниматься воровским делом. Ему нравится, так как в подобной жизни много приключений и опасностей, которые будоражат кровь. Задумывает новое дело, но теряет напарника. Приглашает случайно встреченного крестьянина. Григорий готов с ним поделиться. Но меняет о нем мнение, когда Гаврила пытается его убить ради денег.

Хотя Гришка и вор, но у него есть свой кодекс чести. Обычный крестьянин, который мечтает найти хорошее место для заработка. Это поможет ему заиметь состроенное хозяйство. Имеет чистый и немного наивный взгляд. Наивный и легко поддается чужому влиянию.

Парень боится идти на воровское дело, но не может отказать Гришке, которого опасается. Ему страшно от того, что придется поплатиться за воровство.

В 1931 г. Скончался 18 июня 1836 г. Урна с прахом писателя установлена в Кремлевской стене. В творчестве Горького принято выделять несколько этапов: ранний период, революционные годы с 1905 г. Самоучка из народа стал всемирно известным писателем уже благодаря произведениям своего раннего периода. Начинал Горький как писатель-романтик.

Герои ранних произведений Максима Горького позиционируются как исключительные личности, выделяющиеся из серой массы толпы. Одиночество для таких людей является естественным состоянием, общество с его мещанскими низменными интересами ими отвергается. Они же отвергнуты и не поняты окружающими их людьми. Эти герои родственны природной стихии, символизирующей свободное начало, ничем не сдерживаемое и не ограниченное. Краткое содержание рассказа «Челкаш» Композиционное значение экспозиции. Главная тема рассказа Рассказ «Челкаш», написанный летом 1894 г. В основу сюжета легла история, услышанная молодым писателем в лечебнице города Николаева. Там он находился на лечении после драки с сельскими мужиками.

Горький пострадал, заступившись за женщину, над которой издевались. Соседом по палате оказался одесский босяк. История, рассказанная босяком, запомнилась. Однажды Максим Горький поделился ею с писателем В. Короленко, который дал совет написать рассказ. После публикации рассказа Короленко написал о нем положительную рецензию. Так история из жизни изгоев общества стала сюжетом одного из лучших рассказов Горького. Экспозиция [2] играет особую роль в композиции рассказа «Челкаш».

В ней значительное место отведено пейзажной зарисовке морского порта. Мутное от песчаной пыли небо похоже на сероватую вуаль, из-за которой не видно отражения солнца на морской глади. Морские волны, захламленные и вспененные, закованы гранитом набережной гавани, подавляются бортами и килями тяжеловесных судов. Шум прибоя не слышен из-за гудков пароходов, грохота вагонов, дребезжания телег, звона якорных цепей и криков портовых грузчиков. Все эти звуки представляются, как гимн Меркурию — богу торговли. В портовом пространстве пыльные, жалкие, оборванные и потные людишки с тяжеловесными тюками на спинах противопоставлены величественным, блестящим на солнце торговым судам с огромными железными чревами, которые грузчики заполняют многочисленными товарами, чтобы добыть себе скудный кусок хлеба. Люди смотрятся ничтожными созданиями по сравнению с созданными ими же «железными колоссами», презрительно гудящими, свистящими и шипящими. Созданное людьми их же «поработило и обезличило».

В экспозиции автор подводит к главной теме рассказа: «Человек — это творец, ставший рабом». К полудню, когда работавшие с раннего утра грузчики собрались обедать, в порт приходит еще заспанный Гришка Челкаш, разыскивая своего напарника Мишку. Всему портовому люду известно, что Челкаш — вор. Он этого не скрывает, его же не только побаиваются, но и уважают. Даже таможенный сторож, который пугается обещания вора зайти к нему «в гости». Подельник Челкаша угодил в больницу, и он озабочен, где найти нового. Тут он заметил пришлого крестьянского парнишку. Они разговорились, и тот поведал, что батрачил на покосах [3] , потому что после смерти отца хозяйство его запустело.

Он пытался к зажиточному крестьянину пристроиться в зятья, но тот, прежде чем дочь выдать, хотел вынудить долго пахать на себя. Гришка предлагает пареньку Гавриле подработать. Хотя Челкаш назвался рыбаком, Гаврила смекнул, что он тот рыбак, что сети не в море, а по чужим амбарам закидывает. Но все же соглашается. Гришка приводит нового приятеля в трактир, заказывает еду и выпивку в долг. Трактирщик, ничего не говоря, кивнул и все подал. Гаврила заметил, что тот, кто показался ему темной личностью, всем известен, и ему доверяют. Он почувствовал в этом босоногом оборванце «хозяина» и проникся к нему уважением.

Гришка, глядя на захмелевшего парня, ощущал себя его господином, помышляя, что властен сделать с жизнью этого человека все, что угодно. После обеда Челкаш подвыпившего парня уложил в тенечке отсыпаться до вечера. Ночью на лодке они направились на дело. Челкаш любовался красотой ночного моря. Оно вызывало в нем возвышенные желания, очищало душу от налета обыденной скверны, наполняя ее спокойствием. Он, не сумев сдержать своих чувств, обратился к напарнику с вопросом: «Хорошо море? А тот ответил, что «боязно в нем». Вору, любившему море, показался такой ответ глупым и обидным.

Гаврила, сидящий на веслах, шептал молитву,трясясь от страха. После, когда их чуть не заметили, и вовсе стал плакать и молить отпустить его.

Он, пошатываясь, навсегда уходит. Рассмотрев главных героев, можно проанализировать рассказ в целом. Жанр Небольшое по объему произведение, с небольшим количеством героев, относится к жанру рассказа. Описаны действительные события, что отвечает направлению реализма. Живое описание моря и облагораживание героя-бродяги, придает реалистическому направлению нотки романтизма.

Рассказ «Челкаш» относится к ранним романтическим произведениям М. Он входит в цикл так называемых рассказов о босяках. Писателя всегда интересовал этот «класс» людей, образовавшийся в России в конце 19 — начале 20 века. Горький считал босяков интересным «человеческим материалом», находящимся как бы вне общества. В них он видел своеобразное воплощение своих идеалов человека: «Я видел, что хотя они живут хуже «обыкновенных людей», но чувствуют и сознают себя лучше их, и это потому, что они не жадны, не душат друг друга, не копят денег». В центре повествования рассказа 1895 два героя, противопоставленные друг другу. Один — Гришка Челкаш, «старый травленый волк, хорошо знакомый гаванскому люду, заядлый пьяница и ловкий, смелый вор».

Это уже зрелый человек, яркая и неординарная натура. Даже в толпе таких, как он, босяков, Челкаш выделялся своей хищной силой и цельностью. Недаром Горький сравнивает его с ястребом: «он сразу обращал на себя внимание своим сходством с степным ястребом, своей хищной худобой и этой прицеливающейся походкой, плавной и покойной с виду, но внутренне возбужденной и зоркой, как лет той хищной птицы, которую он напоминал». По ходу развития сюжета мы узнаем, что Челкаш живет тем, что обворовывает судна, а затем продает свою добычу. Такие занятия и образ жизни вполне устраивают этого героя. Они удовлетворяют его потребность в чувстве свободы, риска, единении с природой, в ощущении собственной силы и неограниченных собственных возможностей. Челкаш родом герой из деревни.

Он такой же крестьянин, как и другой герой рассказа — Гаврила. Но как различаются эти люди! Гаврила молод, силен физически, но слаб духом, жалок. Мы видим, как Челкаш борется с презрением к этому «молодому телку», который мечтает о благополучной и сытой жизни в деревне, да еще и советует Григорию, как ему «получше пристроиться» в жизни. Читайте также: Краткое содержание Трилогия о Кроше Рыбакова для читательского дневника Становится понятно, что эти совершенно разные люди никогда не найдут общего языка. Хоть они имеют одни корни, но натура их, природа совершенно различны. На фоне трусливого и слабого Гаврилы со всей мощью вырисовывается фигура Челкаша.

Особенно четко этот контраст выражается в тот момент, когда герои «вышли на дело» — Григорий взял с собой Гаврилу, дав ему возможность заработать. Челкаш любил море и не боялся его: «На море в нем всегда поднималось широкое, теплое чувство, — охватывая всю его душу, оно немного очищало ее от житейской скверны. Он ценил это и любил видеть себя лучшим тут, среди воды и воздуха, где думы о жизни и сама жизнь всегда теряют — первые — остроту, вторая — цену». Этого героя восхищал вид величественной стихии, «бесконечной и могучей». Море и облака сплетались в одно целое, вдохновляя Челкаша своей красотой, «возбуждая» в нем высокие желания. Совсем иные чувства вызывает море у Гаврилы. Он видит его как черную тяжелую массу, враждебную, несущую смертельную опасность.

Единственное чувство, которое вызывает у Гаврилы море, — страх: «Только боязно в нем». Отличается и поведение этих героев на море. В лодке Челкаш сидел прямо, спокойно и уверенно смотрел на водную гладь, вперед, общаясь с этой стихией на равных: «Сидя на корме, он резал рулем воду и смотрел вперед спокойно, полный желания ехать долго и далеко по этой бархатной глади». Гаврила же придавлен морской стихией, она сгибает его, заставляет чувствовать себя ничтожеством, рабом: «… охватил грудь Гаврилы крепким объятием, сжал его в робкий комок и приковал к скамье лодки…» Преодолев много опасностей, герои благополучно возвращаются на берег. Челкаш продал награбленное и получил деньги. Именно в этот момент и проявляются истинные натуры героев. Выясняется, что Челкаш хотел дать Гавриле больше, чем обещал: этот парень растрогал его своей историей, рассказами о деревне.

Нужно отметить, что отношение Челкаша к Гавриле не было однозначным. Но, тем не менее, ворча и ругаясь на этого человека, Челкаш не позволил себе подлости или низости по отношению к нему. Гаврила же, этот мягкий, добрый и наивный человек, оказался совершенно иным. Он признается Григорию, что хотел убить его еще во время их поездки, чтобы заполучить себе все добычу. Позже, не решившись на это, Гаврила умоляет Челкаша отдать ему все деньги — с таким богатством он будет в деревне жить припеваючи. Ради этого герой валяется в ногах Челкаша, унижается, забывая про свое человеческое достоинство. У Григория такое поведение вызывает лишь отвращение и омерзение.

И итоге, когда ситуация несколько раз меняется Челкаш, узнав новые подробности, то отдает, то не отдает Гавриле деньги, между героями завязывается серьезная драка и так далее , Гаврила получает деньги. Он просит прощения у Челкаша, но не получает его: слишком велико презрение Григория к этому жалкому существу. Неслучайно положительным героем рассказа становится вор и бродяга. Тем самым Горький делает акцент на том, что российское общество не дает раскрыться богатому человеческому потенциалу. Его устраивают только гаврилы с их рабской психологией и средними возможностями. Неординарным же людям, стремящимся к свободе, полету мысли, духа и души, нет места в таком обществе.

Экспозиция — утренний пейзаж и знакомство с Челкашом, завязка — поиски Челкашом помощника, встреча вора с Гаврилой, развитие событий — попытки договориться о «рыбалке», кража, кульминация — ссора между ворами; развязка — Челкаш бросает Гавриле деньги и уходит. В развязке наиболее ярко проявляется то, чему учит автор. Особенность композиции произведения М. Горького «Челкаш» — обрамление: рассказ начинается и заканчивается картиной моря. Жанр Жанр произведения — рассказ, о чем свидетельствуют такие признаки: небольшой объем, главную роль играет сюжетная линия Челкаша, главных героев всего два. Направление «Челкаша» — реализм. О босяках отразили новое явление в русской жизни. В 1890-е годы значительно увеличилось количество так называемых люмпен-пролетариев, то есть людей, по сути, обреченных на нищету. И если большинство писателей изображали таких героев отвергнутыми обществом, низведенными до самой низшей степени падения, то Горький взглянул на «отверженных» по-другому. Герои писателя — вольнолюбцы, склонные к размышлениям о судьбе таких же обездоленных людей. Это бунтари, которым чуждо мещанское самодовольство или, наоборот, стремление к покою. Недовольство своей жизнью, с одной стороны, чувство собственного достоинства, не позволяющее находиться в роли раба, с другой, — вот что характерно для горьковских бунтарей. Именно из-за бунта они шли на разрыв со своей средой, а подчас становились бродягами, которых называли босяками. В 1895 году Максим Горький написал рассказ «Челкаш» как раз о судьбе изгоя человеческого общества — вора-контрабандиста. Произведение построено на антитезе : перед глазами читателя сталкиваются два героя — Челкаш и Гаврила. Оба родились в деревне. Но Челкаш не смог там долго находиться, а уехал в приморский город, чтобы жить своей независимой жизнью, и сейчас чувствует себя абсолютно свободным. А Гаврила только мечтает о свободе, и цена его свободы — полторы сотни рублей, чтобы иметь свое хозяйство и не зависеть от тестя. Противоположность образов героев показана автором даже в описании их внешности, в манере держать себя, в их речи и поступках, в реакции на все окружающее. Челкаш «своей хищной худобой» , «прицеливающейся походкой» напоминает степного ястреба. Да и многие портретные детали сопровождаются эпитетом «хищные» : всклокоченные черные с проседью волосы, смятое, острое, хищное лицо, холодные серые глаза. Он противопоставлен Гавриле — простоватому деревенскому парню, широкоплечему, коренастому, «с загорелым и обветренным лицом и большими голубыми глазами» , которые смотрели доверчиво и добродушно на своего старшего товарища. В какой-то момент Челкаш, глядя на Гаврилу, напоминавшего молодого телка, чувствует себя хозяином жизни парня, попавшего в его «волчьи лапы» , но при этом он испытывает и отеческое чувство, так как вспоминает о своем деревенском прошлом. Раскрыть характеры героев помогает композиция рассказа. Произведение состоит из пролога и трех глав. Во вступительной части очень ярко представлено место действия — порт, в описании которого используется звукопись — «оглушительная музыка трудового дня». Однако при этом люди на фоне созданных ими «железных колоссов» выглядят ничтожно и жалко, потому что «созданное ими поработило и обезличило их». Читатель понимает, почему Челкаш не работает в порту — его не устраивает жалкая доля грузчика, который может заработать только несколько фунтов хлеба для своего желудка. Он становится контрабандистом, и ему время от времени нужен помощник, в качестве которого он и приглашает Гаврилу. Хотя тот до смерти пугается «дела» , участником которого становится, за «пятитку» рублей он готов «загубить душу» , зато сделаться на всю жизнь человеком, так как у него появятся деньги, а значит, и свобода. Для вора-контрабандиста свобода измеряется другими понятиями. Например, в море он чувствует себя по-настоящему свободным: «На море в нем всегда поднималось широкое, теплое чувство» , которое очищало душу «от житейской скверны». Пейзаж моря , данный в живописно-романтической манере, характерной для всех неоромантических рассказов Горького, помогает показать положительные качества Челкаша и этот же пейзаж ярче оттеняет ничтожество Гаврилы. Узнав о криминальной стороне предложенного вором заработка, он пугается до смерти и готов бежать от этого «душегуба» , но потом деревенский парень, не искушенный в подобных делах, становится жадным, увидев множество разноцветных бумажек в руках своего напарника. Для Челкаша же это действительно бумажки, которые он быстро истратит. Сначала симпатии читателя явно на стороне деревенского парня, чистого и открытого, слегка наивного и честного, то уже ближе к концу рассказа каждому становится ясно, что из себя представляет Гаврила на самом деле. Ради наживы он готов пойти на унижение, на преступление, даже на убийство — ведь ради всех денег, которые Гаврила видит в руках вора, он решается его убить. Однако выживший после сильного удара по голове Челкаш испытывает отвращение к неудавшемуся убийце: «Гнус! Прошлое Григория можно узнать лишь из обрывочных воспоминаний героя или из его беседы с Гаврилой. Из разговора с подельником ясно, что Челкаш произошёл из крестьянской семьи, отец его был довольно зажиточный человек. В море перед глазами Григория вдруг промелькнули «картины прошлого» из другой жизни: мать и отец в молодости и в старости, он — жених и его жена красавица Анфиса с длинной косой, сам Григорий в гвардейской форме. Воспоминания обрываются, а перед читателем снова предстаёт прежний Челкаш: не красавец-гвардеец, а вор и пьяница, уже более одиннадцати лет, промышляющий в порту. Портрет Горький мастерски описывает внешность героя, которая, в свою очередь замечательно передаёт его характер. Челкаш — это «старый, травленый» волк. Его отлично знают в порту, он свой человек в трактирах. У Челкаша худое лицо и костлявая фигура. Писатель сравнивает Гришку с ястребом, приписывая герою не только внешнее сходство с птицей, но и движения, походку. Его сухое длинное и слегка сутулое тело, обтянуто загорелой коричневой кожей. У него длинные цепкие пальцы, чёрные с проседью волосы и серые острые глаза, густые брови, крючковатый с горбинкой нос. Большое внимание уделяет Горький бурым длинным усам Челкаша, которые то вздрагивают, «как у кота», то он их подкручивает, то посмеивается « в усы», то они «обвисли» в момент душевного расстройства, то «сладострастно» вздрагивают, чуя добычу. То есть, можно сказать, что усы выражают настроение героя. Своими хищными манерами он резко выделяется среди большого количества босяков и забулдыг, обосновавшихся в порту. Характер Тем не менее, Григорий в душе романтик. Он любит свободу, море, природу. Горький не раз подчёркивает родство героя и моря. Челкаш так же свободен, у него широкая душа, несмотря на то, что он вор и бродяга. И настроение Григория сродни морской стихии: такое же переменчивое. То он идёт хмурый и неразговорчивый, то он «весёлый и едкий», то равнодушный, то спокойный. Григорий пользуется уважением среди портового люда. Ему доверяют, с ним советуются, выкладывают ему последние новости. У него репутация наглого и ловкого, но честного вора. О честности Челкаша говорит тот факт, что ему часто дают взаймы, зная, что он вернёт деньги. Столкновение Опустившийся, вечно пьющий, ворующий Григорий, в душе остался благородным и добрым. При найме Гаврилы в нём борются два чувства: с одной стороны, ему нужен помощник, чтобы пойти на дело, но, с другой стороны ему жалко этого простого крестьянского парня, «сосунка», которого он толкает на дурной путь. По отношению к Гавриле, Челкаш часто проявляет разное отношение: сочувствие, жалость, доброту, жестокость, неприязнь. Эти противоречия подчёркивают непостоянный нрав Григория и недоверие к новому подельнику. Они слишком разные: свободолюбивый, смелый, независимый, уверенный в себе, познавший жизнь Челкаш и приземлённый, молодой, трусоватый, покорный Гаврила. Столкновение двух этих людей и, последовавшая следом, драма лишь подчёркивают подозрения Челкаша и говорят о его благородстве, презрении к подлости и предательству. В возникшей ситуации вор и пропойца поступил благороднее, чем простой крестьянский парень. Добыча не сделала из него убийцу и злодея, он выдержал испытание деньгами, оказался духовно выше Гаврилы. Однако, развязка произведения вызывает чувство тревоги за дальнейшую жизнь главного героя, показывает его ненужность обществу. Источник Челкаш — образ и характеристика героя рассказа М. Горького «Челкаш» В ранних рассказах М. Горького преобладают герои, которых можно назвать «сильными личностями». Они тяготеют к абсолютной свободе, независимости, им свойственны некоторая агрессивность и асоциальность. Характеристика образа Челкаша соответствует этим параметрам. Личность Григорий Челкаш — главный герой рассказа Горького. Читателям он представлен как смелый, опытный и ловкий вор. Но в прошлом он был сыном состоятельного крестьянина, служил в гвардии и был женат. Что заставило его бросить былое благополучие и стать босяком, автор не уточняет, но упоминает о том, что его герой «разочаровался в радостях крестьянской жизни». Таким образом, становится понятным, что Челкаш относится к горьковским «сильным личностям», которые, по Ницше, приходят в этот мир, «чтобы не соглашаться». Он живёт в одном из южных приморских городов и занимается контрабандой, а также пьянствует. Будучи босяком и жуликом, он мог получить много денег за одну воровскую вылазку, но деньги у него, по всей видимости, не задерживались, и выглядел он оборванцем. Внешность Челкаш был высоким, сутулым и костлявым мужчиной. Его чёрные с проседью волосы указывали на то, что он далеко не молод, но ещё достаточно силён: автор отмечает его жилистые кулаки, а также крепкую хватку рук — сторож не смог вырвать свою руку из руки Челкаша. Горбатый хищный нос подчёркивал сходство со степным ястребом. Походка его тоже была ястребиной: он всё время как будто к чему-то прицеливался, зорко поглядывая вокруг — так ястреб подкарауливает свою добычу. Горький сравнивает его и с другими хищными животными: с волком «Челкаш молчал и по-волчьи скалил зубы» и кошкой «он походил на кошку, готовую прыгнуть». Большую часть года он ходил босиком, без шапки, носил старые вытертые плисовые штаны. Его ситцевая рубаха была с разорванным воротом. Характер Челкаш отличался весёлым, но едким нравом, часто отпускал колкие шутки и насмешничал. В порту его все знали и, видимо, уважали. Во всяком случае, доверяли: в трактире он обедает в долг, что воспринимается трактирщиком спокойно. Он отличается тонкой нервной организацией, впечатлительностью. Очень любит море и не устаёт наблюдать за ним ночью, очищаясь так от житейской скверны. Рядом с морем он видел себя лучшим, часто его душевное состояние зависело от моря. Встреча с Гаврилой На вопрос Гаврилы о том, чем занимается его новый знакомый, Челкаш ответил, что он рыбак, и пригласил парня поработать с ним ночью. Так он втянул его в «дело», которое оказалось контрабандой. В русской литературе уже были такие люди-«сверхчеловеки»: Родион Раскольников, Иван Карамазов у Достоевского, Печорин у Лермонтова и другие, для которых свобода, дающая «полноту жизни», важнее традиционной морали — «рабской», по их мнению. Вера в Бога для них — также фактор ограничения их свободы. Челкаш, вор и пьяница, олицетворяет у Горького «свободного человека». Для Гаврилы же понятие «свобода» ассоциируется с деньгами, что и делает его в глазах Челкаша «жадным рабом». Собственное отношение к свободе возвышает романтического героя в своих глазах и наполняет «жалостью и ненавистью» по отношению к «рабу». Но Гаврила «раб» считает Челкаша ненужным на земле.

Челкаш краткое содержание

Теперь надо вернуться в гавань, не попасть под огни патрульного таможенного крейсера. Гаврила от страха чуть не потерял сознание. Челкаш хорошенько его пнул, сел на весла, а Гаврилу посадил за руль. Они добрались без приключений и быстро заснули. Утром Григорий проснулся первым и ушел. Когда он вернулся, то разбудил Гаврилу и отдал ему его долю. Знание действия, происходящего в рассказе, поможет сделать анализ произведения «Челкаш».

Развязка Когда Челкаш отсчитывал деньги, то его неприятно поразил жадный блеск в глазах деревенского парня. Крестьянин упрашивает отдать ему все. Герой с брезгливостью к такой жадности бросил деньги. Гаврила принялся их собирать и рассказывать, что хотел из-за них убить подельника. Гришка просто озверел, забрал у него деньги и пошел, не оглядываясь. Засвистел камень и попал в голову Челкаша.

Он повалился на песок недвижимый. Крестьянин от ужаса, что он наделал, побежал приводить в чувство своего напарника. Когда Гришка пришел в себя, то забрал себе сотню, остальное отдал Гавриле. Они разошлись в разные стороны. Теперь, ознакомившись с содержанием рассказа, мы можем произвести анализ произведения «Челкаш». Герои: Челкаш и Гаврила Дух романтики и связи с природой пронизывает все ранние произведения М.

Челкаш свободен от законов общества. Он вор и бездомный пьяница. Длинный, костлявый, сутулый, он похож на степного ястреба.

Отношение челкаша и Гаврилы. Сравнение челкаша и Гаврилы таблица. Челкаш краткое. Горький Челкаш презентация. Портрет челкаша в рассказе. Образ Гаврилы в рассказе Горького Челкаш. Сравнение характеров челкаша и Гаврилы.

Краткий пересказ Челкаш. Горький Челкаш краткое содержание. Горький рассказ Челкаш. Челкаш Горький обложка. Анализ рассказа Челкаш Горького. Челкаш идея. Челкаш рыбалка. Сергеев Челкаш. Челкаш метафоры. Челкаш рисунок легкий.

Челкаш лёгкие рисунки. Челкаш антитеза. Антитеза в рассказе Челкаш. Сравнительная характеристика челкаша и Гаврилы.

Его будущее определено, он получит свою землю и будет на ней работать до конца своих дней. Образ Челкаша автор создал более привлекательным, чем образ Гаврилы.

Смысл названия Челкаш В названии именем Челкаша определен главный герой повествования — босяк, деклассированная личность, не утратившая человеческого достоинства, благородства, духовности. Он противопоставлен обществу, в котором нивелировались духовные и нравственные ценности. Жанр и направление По жанру это произведение рассказ. Поскольку ранним реалистическим рассказам Горького присущи черты романтизма, направление можно определить, как романтический реализм. Конфликт За внешним конфликтом героев проявляется более глубокий конфликт мировоззрений, проявляющийся в противоречивом отношении к деньгам, к образу жизни, свободе. Темы произведения М.

Горького Какой теме посвящен рассказ «Челкаш»? Особое место в композиции рассказа отведено экспозиции, в которой определена основная тема. В описании портового пейзажа люди противопоставлены тому, что создано их умом и руками. Достижения технического прогресса порабощают человека, обезличивают, лишают духовности. На этом фоне звучит тема драматизма судеб Челкаша и Гаврилы, героев со своими представлениями о свободе. У каждого своя правда, свои ценности.

Гавриле для свободы нужны только материальные ценности, а Челкашу для того, чтобы быть свободным, не нужны блага цивилизации. Проблематика Основная проблема выбор личной свободы и причины, делающие человека рабом. Внешняя причина — экономическая, просто нет денег, но есть еще и внутренняя — трусость. Потому Челкаш и Гаврила противопоставлены друг другу. Один становится хозяином другого, который готов быть порабощенным. Челкаш хозяин собственной жизни, он не станет никогда рабом или жертвой.

Он удивлен, что у его подельника тоже есть свои представления о свободе. Гаврила мечтает стать хозяином на своей земле, не зависеть от других. Он стремится к тому, отчего Челкаш отказался. Гавриле не понятна такая босяцкая свобода. То, что Челкаш считает независимостью, для него определяется, как ненужность никому. Основная идея Свобода Челкаша делает человека духовно богаче, но не счастливее.

Тогда Челкаш взял Гаврилу под мышки и, легонько толкая его сзади коленом, вывел на двор трактира, где сложил на землю в тень от поленницы дров, а сам сел около него и закурил трубку. Гаврила немного повозился, помычал и заснул. II — Ну, готов? Уключина вот шатается, — можно разок вдарить веслом? Никакого шуму!

Надави ее руками крепче, она и войдет себе на место. Оба они тихо возились с лодкой, привязанной к корме одной из целой флотилии парусных барок, нагруженных дубовой клепкой, и больших турецких фелюг, занятых пальмой, сандалом и толстыми кряжами кипариса. Ночь была темная, по небу двигались толстые пласты лохматых туч, море было покойно, черно и густо, как масло. Оно дышало влажным соленым ароматом и ласково звучало, плескаясь от борта судов о берег, чуть-чуть покачивая лодку Челкаша. На далекое пространство от берега с моря подымались темные остовы судов, вонзая в небо острые мачты с разноцветными фонарями на вершинах.

Море отражало огни фонарей и было усеяно массой желтых пятен. Они красиво трепетали на его бархате, мягком, матово-черном. Море спало здоровым, крепким сном работника, который сильно устал за день. Ты на-ко вот, нутро помочи, может, скорее очухаешься, — и он протянул Гавриле бутылку. Господи благослови!..

Послышалось тихое бульканье. Лодка помчалась снова, бесшумно и легко вертясь среди судов… Вдруг она вырвалась из их толпы, и море — бесконечное, могучее — развернулось перед ними, уходя в синюю даль, где из вод его вздымались в небо горы облаков — лилово-сизых, с желтыми пуховыми каймами по краям, зеленоватых, цвета морской воды, и тех скучных, свинцовых туч, что бросают от себя такие тоскливые, тяжелые тени. Облака ползли медленно, то сливаясь, то обгоняя друг друга, мешали свои цвета и формы, поглощая сами себя и вновь возникая в новых очертаниях, величественные и угрюмые… Что-то роковое было в этом медленном движении бездушных масс. Казалось, что там, на краю моря, их бесконечно много и они всегда будут так равнодушно всползать на небо, задавшись злой целью не позволять ему никогда больше блестеть над сонным морем миллионами своих золотых очей — разноцветных звезд, живых и мечтательно сияющих, возбуждая высокие желания в людях, которым дорог их чистый блеск. Только боязно в нем, — ответил Гаврила, ровно и сильно ударяя веслами по воде.

Вода чуть слышно звенела и плескалась под ударами длинных весел и все блестела теплым голубым светом фосфора. Экая дура!.. Он, вор, любил море. Его кипучая нервная натура, жадная на впечатления, никогда не пресыщалась созерцанием этой темной широты, бескрайной, свободной и мощной. И ему было обидно слышать такой ответ на вопрос о красоте того, что он любил.

Сидя на корме, он резал рулем воду и смотрел вперед спокойно, полный желания ехать долго и далеко по этой бархатной глади. На море в нем всегда поднималось широкое, теплое чувство, — охватывая всю его душу, оно немного очищало ее от житейской скверны. Он ценил это и любил видеть себя лучшим тут, среди воды и воздуха, где думы о жизни и сама жизнь всегда теряют — первые — остроту, вторая — цену. По ночам над морем плавно носится мягкий шум его сонного дыхания, этот необъятный звук вливает в душу человека спокойствие и, ласково укрощая ее злые порывы, родит в ней могучие мечты… — А снасть-то где? Челкаш вздрогнул.

Она у меня на корме. Но ему стало обидно лгать пред этим мальчишкой, и ему было жаль тех дум и чувств, которые уничтожил этот парень своим вопросом. Он рассердился. Знакомое ему острое жжение в груди и у горла передернуло его, он внушительно и жестко сказал Гавриле: — Ты вот что — сидишь, ну и сиди! А не в свое дело носа не суй.

Наняли тебя грести, и греби. А коли будешь языком трепать, будет плохо. На минуту лодка дрогнула и остановилась. Весла остались в воде, вспенивая ее, и Гаврила беспокойно завозился на скамье. Резкое ругательство потрясло воздух.

Гаврила взмахнул веслами. Лодка точно испугалась и пошла быстрыми, нервными толчками, с шумом разрезая воду. Челкаш привстал с кормы, не выпуская весла из рук и воткнув свои холодные глаза в бледное лицо Гаврилы. Изогнувшийся наклоняясь вперед, он походил на кошку, готовую прыгнуть. Слышно было злое скрипение зубов и робкое пощелкивание какими-то костяшками.

Ну же, греби!.. Раз, два! Пикни только!.. Лодка плавно повернулась и пошла назад к гавани, где огни фонарей столпились в разноцветную группу и видны были стволы мачт. Теперь голос был дальше, чем в первый раз.

Челкаш успокоился. Кабы эти дьяволы погнались за нами — конец тебе. Я бы тебя сразу — к рыбам!.. Теперь, когда Челкаш говорил спокойно и даже добродушно, Гаврила, все еще дрожащий от страха, взмолился: — Слушай, отпусти ты меня! Христом прошу, отпусти!

Высади куда-нибудь! Про-опал я совсем!.. Ну, вспомни бога, отпусти! Что я тебе? Не могу я этого!..

Не бывал я в таких делах… Первый раз… Господи! Пропаду ведь я! Как ты это, брат, обошел меня? Грешно тебе!.. Душу ведь губишь!..

Ну, какие дела? Его забавлял страх парня, и он наслаждался и страхом Гаврилы, и тем, что вот какой он, Челкаш, грозный человек. Что я тебе?.. Милый… — Ну, молчи! Не нужен был бы, так я тебя не брал бы.

Но Гаврила теперь уже не мог удержаться и, тихо всхлипывая, плакал, сморкался, ерзал по лавке, но греб сильно, отчаянно. Лодка мчалась стрелой. Снова на дороге встали темные корпуса судов, и лодка потерялась в них, волчком вертясь в узких полосах воды между бортами. Буде спросит кто о чем — молчи, коли жив быть хочешь! Гаврила от этого шепота потерял способность соображать что-либо и помертвел, охваченный холодным предчувствием беды.

Он машинально опускал весла в воду, откидывался назад, вынимал их, бросал снова и все время упорно смотрел на свои лапти. Сонный шум волн гудел угрюмо и был страшен. Вот гавань… За ее гранитной стеной слышались людские голоса, плеск воды, песня и тонкие свистки. Упирайся руками в стену! Тише, черт!..

Гаврила, цепляясь руками за скользкий камень, повел лодку вдоль стены. Лодка двигалась без шороха, скользя бортом по наросшей на камне слизи. Дай весла! Дай сюда! А паспорт у тебя где?

В котомке? Дай котомку! Ну, давай скорей! Это, мил друг, для того, чтобы ты не удрал… Теперь не удерешь. Без весел-то ты бы кое-как мог удрать, а без паспорта побоишься.

Да смотри, коли ты пикнешь — на дне моря найду!.. И вдруг, уцепившись за что-то руками, Челкаш поднялся на воздух и исчез на стене. Гаврила вздрогнул… Это вышло так быстро. Он почувствовал, как с него сваливается, сползает та проклятая тяжесть и страх, который он чувствовал при этом усатом, худом воре… Бежать теперь!.. И он, свободно вздохнув, оглянулся кругом.

Слева возвышался черный корпус без мачт, — какой-то огромный гроб, безлюдный и пустой… Каждый удар волны в его бока родил в нем глухое, гулкое эхо, похожее на тяжелый вздох. Справа над водой тянулась сырая каменная стена мола, как холодная, тяжелая змея. Сзади виднелись тоже какие-то черные остовы, а спереди, в отверстие между стеной и бортом этого гроба, видно было море, молчаливое, пустынное, с черными над ним тучами. Они медленно двигались, огромные, тяжелые, источая из тьмы ужас и готовые раздавить человека тяжестью своей. Все было холодно, черно, зловеще.

Гавриле стало страшно. Этот страх был хуже страха, навеянного на него Челкашем; он охватил грудь Гаврилы крепким объятием, сжал его в робкий комок и приковал к скамье лодки… А кругом все молчало. Ни звука, кроме вздохов моря. Тучи ползли по небу так же медленно и скучно, как и раньше, но их все больше вздымалось из моря, и можно было, глядя на небо, думать, что и оно тоже море, только море взволнованное и опрокинутое над другим, сонным, покойным и гладким. Тучи походили на волны, ринувшиеся на землю вниз кудрявыми седыми хребтами, и на пропасти, из которых вырваны эти волны ветром, и на зарождавшиеся валы, еще не покрытые зеленоватой пеной бешенства и гнева.

Гаврила чувствовал себя раздавленным этой мрачной тишиной и красотой и чувствовал, что он хочет видеть скорее хозяина. А если он там останется?.. Время шло медленно, медленнее, чем ползли тучи по небу… И тишина, от времени, становилась все зловещей… Но вот за стеной мола послышался плеск,рох и что-то похожее на шепот. Гавриле показалось, что он сейчас умрет… — Эй! Со стены спускалось что-то кубическое и тяжелое.

Гаврила принял это в лодку. Спустилось еще одно такое же. Затем поперек стены вытянулась длинная фигура Челкаша, откуда-то явились весла, к ногам Гаврилы упала его котомка, и тяжело дышавший Челкаш уселся на корме. Гаврила радостно и робко улыбался, глядя на него. Ну-ка, гребни добре!

Дуй во всю силу!.. Хорошо ты, брат, заработал! Полдела сделали. Теперь только у чертей между глаз проплыть, а там — получай денежки и ступай к своей Машке. Машка-то есть у тебя?

Эй, дитятко? Вода под лодкой рокотала, и голубая полоса за кормой теперь была шире. Гаврила весь облился потом, но продолжал грести во всю силу. Пережив дважды в эту ночь такой страх, он теперь боялся пережить его в третий раз и желал одного: скорей кончить эту проклятую работу, сойти на землю и бежать от этого человека, пока он в самом деле не убил или не завел его в тюрьму. Он решил не говорить с ним ни о чем, не противоречить ему, делать все, что велит, и, если удастся благополучно развязаться с ним, завтра же отслужить молебен Николаю Чудотворцу.

Из его груди готова была вылиться страстная молитва. Но он сдерживался, пыхтел, как паровик, и молчал, исподлобья кидая взгляды на Челкаша. А тот, сухой, длинный, нагнувшийся вперед и похожий на птицу, готовую лететь куда-то, смотрел во тьму вперед лодки ястребиными очами и, поводя хищным, горбатым носом, одной рукой цепко держал ручку руля, а другой теребил ус, вздрагивавший от улыбок, которые кривили его тонкие губы. Челкаш был доволен своей удачей, собой и этим парнем, так сильно запуганным им и превратившимся в его раба. Он смотрел, как старался Гаврила, и ему стало жалко, захотелось ободрить его.

Теперь шабаш. Вот еще только одно бы место пройти… Отдохни-ка… Гаврила послушно приостановился, вытер рукавом рубахи пот с лица и снова опустил весла в воду. Воротца одни надо миновать. Тише, тише… А то, брат, тут народы серьезные… Как раз из ружья пошалить могут. Такую шишку на лбу набьют, что и не охнешь.

Лодка теперь кралась по воде почти совершенно беззвучно. Только с весел капали голубые капли, и когда они падали в море, на месте их падения вспыхивало ненадолго тоже голубое пятнышко. Ночь становилась все темнее и молчаливей. Теперь небо уже не походило на взволнованное море — тучи расплылись по нем и покрыли его ровным тяжелым пологом, низко опустившимся над водой и неподвижным. А море стало еще спокойней, черней, сильнее пахло теплым, соленым запахом и уж не казалось таким широким, как раньше.

Слева и справа от лодки из черной воды поднялись какие-то здания — баржи, неподвижные, мрачные и тоже черные. На одной из них двигался огонь, кто-то ходил с фонарем. Море, гладя их бока, звучало просительно и глухо, а они отвечали ему эхом, гулким и холодным, точно спорили, не желая уступить ему в чем-то. С момента, когда он велел Гавриле грести тише, Гаврилу снова охватило острое выжидательное напряжение. Он весь подался вперед, во тьму, и ему казалось, что он растет, — кости и жилы вытягивались в нем с тупой болью, голова, заполненная одной мыслью, болела, кожа на спине вздрагивала, а в ноги вонзались маленькие, острые и холодные иглы.

Глаза ломило от напряженного рассматриванья тьмы, из которой — он ждал — вот-вот встанет нечто и гаркнет на них: «Стой, воры!.. Он лег, и в полосу его сияния из мрака выплыли невидимые до той поры суда, черные, молчаливые, обвешанные пышной ночной мглой. Казалось, они долго были на дне моря, увлеченные туда могучей силой бури, и вот теперь поднялись оттуда по велению огненного меча, рожденного морем, — поднялись, чтобы посмотреть на небо и на все, что поверх воды… Их такелаж обнимал собой мачты и казался цепкими водорослями, поднявшимися со дна вместе с этими черными гигантами, опутанными их сетью. И он опять поднялся кверху из глубин моря, этот страшный голубой меч, поднялся, сверкая, снова рассек ночь и снова лег уже в другом направлении. И там, где он лег, снова всплыли остовы судов, невидимых до его появления.

Лодка Челкаша остановилась и колебалась на воде, как бы недоумевая. Гаврила лежал на дне, закрыв лицо руками, а Челкаш толкал его ногой и шипел бешено, но тихо: — Дурак, это крейсер таможенный… Это фонарь электрический!.. Вставай, дубина! Ведь на нас свет бросят сейчас!.. Погубишь, черт, и себя и меня!

Научная работа по литературе на тему:>(По рассказу М.Горького >)

Литература

Писатель показал моральное превосходство люмпена над мелким собственником — крестьянином. Обычное презрение разбойника к деньгам выглядит благороднее хозяйственной жадности, доводящей человека до низости. Семёныч — таможенный сторож, который комично старается казаться грозным в диалоге с Челкашом. Он не может не протянуть авторитетному жулику руку в ответ на его приветствие и одновременно озирается по сторонам, как бы начальство не увидело. Сторож не пускает собеседника в гавань, но безуспешно: тот всё делает по-своему. История создания Три года спустя писатель В. Короленко побудил Горького создать рассказ: Жанр и направление В рассказе между собой смешиваются два литературных направления. Такие признаки, как обыденная, повседневная жизнь героев, ярко выраженные социальные проблемы и язык, приближенный к живой речи, явно указывают на реализм. Но присутствуют также и черты романтизма, а именно индивидуализм главного героя и эффектные и живые описания природы, в особенности моря. Исходя из этого, можно смело сказать, что литературное направление рассказа — романтический реализм. Композиция и конфликт Рассказ состоит из пролога и трех частей.

По ходу произведения раскрывается центральный конфликт — конфликт двух разных мировоззрений. Челкашу — босяку, который полностью свободен, не привязан ни к дому, ни к семье, ни к работе, противопоставляется Гаврила — обычный крестьянин, который нуждается в средствах, чтобы обеспечить себе и будущей семье достойное существование. Через развитие конфликта нам показываются сущности, характеры, разное отношение к свободе, деньгам и жизни героев, что позволяет читателю понять мотивацию их поступков, их мысли и чувства, и принять сторону одного из персонажей. Суть: о чем рассказ? Тем же вечером герои отправляются на дело. Гаврила пронизан страхом, жалеет, что согласился помочь Челкашу. Вор же угрожает молодому парню, что без зазрения совести избавится от него, если их заметят. Герои прибывают в место назначения — к огромной темной стене. Челкаш отнимает у юноши котомку с паспортом и весла, чтобы тот не смог никуда уплыть, и поднимается по стене. Спустя какое-то время он опускает Гавриле тяжелые грузы, спускается сам, и они отплывают.

Корову… Овец… Птицы разной… А? Ох ты, Господи! Было когда-то свое гнездо… Отец-то был из первых богатеев в селе… Челкаш греб медленно. Лодка колыхалась на волнах, шаловливо плескавшихся о ее борта, еле двигалась по темному морю, а оно играло все резвей и резвей. Двое людей мечтали, покачиваясь на воде и задумчиво поглядывая вокруг себя. Челкаш начал наводить Гаврилу на мысль о деревне, желая немного ободрить и успокоить его. Сначала он говорил, посмеиваясь себе в усы, но потом, подавая реплики собеседнику и напоминая ему о радостях крестьянской жизни, в которых сам давно разочаровался, забыл о них и вспоминал только теперь, — он постепенно увлекся и вместо того, чтобы расспрашивать парня о деревне и ее делах, незаметно для себя стал сам рассказывать ему: — Главное в крестьянской жизни — это, брат, свобода! Хозяин ты есть сам себе. У тебя твой дом — грош ему цена — да он твой. У тебя земля своя — и того ее горсть — да она твоя!

Король ты на своей земле!.. У тебя есть лицо… Ты можешь от всякого требовать уважения к тебе… Так ли? Гаврила глядел на него с любопытством и тоже воодушевлялся. Он во время этого разговора успел уже забыть, с кем имеет дело, и видел пред собой такого же крестьянина, как и сам он, прилепленного навеки к земле потом многих поколений, связанного с ней воспоминаниями детства, самовольно отлучившегося от нее и от забот о ней и понесшего за эту отлучку должное наказание. Ах, как верно! Вот гляди-ка на себя, что ты теперь такое без земли? Землю, брат, как мать, не забудешь надолго. Челкаш одумался… Он почувствовал это раздражающее жжение в груди, являвшееся всегда, чуть только его самолюбие — самолюбие бесшабашного удальца — бывало задето кем-либо, и особенно тем, кто не имел цены в его глазах. Чай, таких-то, как ты, — много! Эх, сколько несчастного народу на свете!..

Шатающих… — Садись, тюлень, в весла! Они опять переменились местами, причем Челкаш, перелезая на корму через тюки, ощутил в себе острое желание дать Гавриле пинка, чтобы он слетел в воду. Короткий разговор смолк, но теперь даже от молчания Гаврилы на Челкаша веяло деревней… Он вспоминал прошлое, забывая править лодкой, повернутой волнением и плывшей куда-то в море. Волны точно понимали, что эта лодка потеряла цель, и, все выше подбрасывая ее, легко играли ею, вспыхивая под веслами своим ласковым голубым огнем. А перед Челкашем быстро неслись картины прошлого, далекого прошлого, отделенного от настоящего целой стеной из одиннадцати лет босяцкой жизни. Челкаш дрогнул и оглянулся тревожным взором хищника. Гребни-ка погуще… — Задумался? Сейчас вот сдам и денежки получу… Н-да! Кабы мне, горюну!.. Эх, и сыграл бы я песенку с ними!..

Сейчас бы… И Гаврила полетел на крыльях мечты. А Челкаш молчал. Усы у него обвисли, правый бок, захлестанный волнами, был мокр, глаза ввалились и потеряли блеск. Все хищное в его фигуре обмякло, стушеванное приниженной задумчивостью, смотревшей даже из складок его грязной рубахи. Он круто повернул лодку и направил ее к чему-то черному, высовывавшемуся из воды. Небо снова все покрылось тучами, и посыпался дождь, мелкий, теплый, весело звякавший, падая на хребты волн. Лодка стукнулась носом о корпус барки. Дождь пошел еще, не мог раньше-то! Эй вы, губки!.. В минуту они были на палубе, где три темных бородатых фигуры, оживленно болтая друг с другом на странном сюсюкающем языке, смотрели за борт в лодку Челкаша.

Четвертый, завернутый в длинную хламиду, подошел к нему и молча пожал ему руку, потом подозрительно оглянул Гаврилу. Гаврила, идем! Есть хочешь? Потом он вытянулся рядом с Гаврилой, заложив руки под голову, поводя усами. Барка тихо покачивалась на игравшей воде, где-то поскрипывало дерево жалобным звуком, дождь мягко сыпался на палубу, и плескались волны о борта… Все было грустно и звучало, как колыбельная песнь матери, не имеющей надежд на счастье своего сына… Челкаш, оскалив зубы, приподнял голову, огляделся вокруг и, прошептав что-то, снова улегся… Раскинув ноги, он стал похож на большие ножницы. III Он проснулся первым, тревожно оглянулся вокруг, сразу успокоился и посмотрел на Гаврилу, еще спавшего. Тот сладко всхрапывал и во сне улыбался чему-то всем своим детским, здоровым, загорелым лицом. Челкаш вздохнул и полез вверх по узкой веревочной лестнице. В отверстие трюма смотрел свинцовый кусок неба. Было светло, но по-осеннему скучно и серо.

Челкаш вернулся часа через два. Лицо у него было красно, усы лихо закручены кверху. Он был одет в длинные крепкие сапоги, в куртку, в кожаные штаны и походил на охотника. Весь его костюм был потерт, но крепок, и очень шел к нему, делая его фигуру шире, скрадывая его костлявость и придавая ему воинственный вид. Тот вскочил и, не узнавая его со сна, испуганно уставился на него мутными глазами. Челкаш захохотал. Ну и пуглив же ты! Сколько раз умирать-то вчера ночью собирался? Ведь можно было душу загубить на всю жизнь! Да ведь это — как тебе сказать?

Из-за какой корысти?.. Ничего… Это можно… — Стой! А как душу-то загубишь?.. Челкаш весело хохотал. Едем на берег… И вот они снова в лодке. Челкаш на руле, Гаврила на веслах. Над ними небо, серое, ровно затянутое тучами, и лодкой играет мутно-зеленое море, шумно подбрасывая ее на волнах, пока еще мелких, весело бросающих в борта светлые, соленые брызги. Далеко по носу лодки видна желтая полоса песчаного берега, а за кормой уходит вдаль море, изрытое стаями волн, убранных пышной белой пеной. Там же, вдали, видно много судов; далеко влево — целый лес мачт и белые груды домов города. Оттуда по морю льется глухой гул, рокочущий и вместе с плеском волн создающий хорошую, сильную музыку… И на все наброшена тонкая пелена пепельного тумана, отдаляющего предметы друг от друга… — Эх, разыграется к вечеру-то добре!

Он был уже мокр с головы до ног от этих брызг, разбрасываемых по морю ветром. Гаврила пытливо посмотрел на него… — Ну, сколько ж тебе дали? Гаврила увидал пестрые бумажки, и все в его глазах приняло яркие, радужные оттенки. А я ведь думал: врал ты мне!.. Это — сколько? Кабы этакие деньги!.. Хочешь, сейчас дам? Я приму! Гаврила весь трепетал от ожидания, острого, сосавшего ему грудь. Прими, брат, пожалуйста!

Очень я тебя прошу, прими! Не знаю я, куда мне такую кучу денег девать! Избавь ты меня, прими-ка, на!.. Челкаш протянул Гавриле несколько бумажек. Тот взял их дрожащей рукой, бросил весла и стал прятать куда-то за пазуху, жадно сощурив глаза, шумно втягивая в себя воздух, точно пил что-то жгучее. Челкаш с насмешливой улыбкой поглядывал на него. А Гаврила уже снова схватил весла и греб нервно, торопливо, точно пугаясь чего-то и опустив глаза вниз. У него вздрагивали плечи и уши. Нехорошо… Впрочем, что же?.. Крестьянин… — задумчиво сказал Челкаш.

И он отрывисто, торопясь, точно догоняя свои мысли и с лету хватая слова, заговорил о жизни в деревне с деньгами и без денег. Почет, довольство, веселье!.. Челкаш слушал его внимательно, с серьезным лицом и с глазами, сощуренными какой-то думой. По временам он улыбался довольной улыбкой. Волна подхватила лодку и ловко ткнула ее в песок. Лодку нужно вытащить подальше, чтобы не смыло. Придут за ней. А мы с тобой — прощай!.. Отсюда до города верст восемь. Ты что, опять в город вернешься?

На лице Челкаша сияла добродушно-хитрая улыбка, и весь он имел вид человека, задумавшего нечто весьма приятное для себя и неожиданное для Гаврилы. Засунув руку в карман, он шелестел там бумажками. Челкаш посмотрел на него. Челкашу стало не по себе при виде такого возбуждения в этом парне. Он ждал, чем оно разразится. Гаврила начал как-то странно смеяться смехом, похожим на рыдание. Голова его была опущена, выражения его лица Челкаш не видал, смутно видны были только уши Гаврилы, то красневшие, то бледневшие. Мнется, как девка!.. Али расставанье со мной тошно? Эй, сосун!

Говори, что ты? А то уйду я!.. Песчаный и пустынный берег дрогнул от его крика, и намытые волнами моря желтые волны песку точно всколыхнулись. Дрогнул и Челкаш. Вдруг Гаврила сорвался с своего места, бросился к ногам Челкаша, обнял их своими руками и дернул к себе. Челкаш пошатнулся, грузно сел на песок и, скрипнув зубами, резко взмахнул в воздухе своей длинной рукой, сжатой в кулак. Но он не успел ударить, остановленный стыдливым и просительным шепотом Гаврилы: — Голубчик!.. Дай ты мне эти деньги! Дай, Христа ради! Что они тебе?..

Ведь в одну ночь — только в ночь… А мне — года нужны… Дай — молиться за тебя буду! Вечно — в трех церквах — о спасении души твоей!.. Ведь ты их на ветер… а я бы — в землю! Эх, дай мне их! Что в них тебе?.. Али тебе дорого? Ночь одна — и богат! Сделай доброе дело! Пропащий ведь ты… Нет тебе пути… А я бы — ох! Дай ты их мне!

Челкаш, испуганный, изумленный и озлобленный, сидел на песке, откинувшись назад и упираясь в него руками, сидел, молчал и страшно таращил глаза на парня, уткнувшегося головой в его колени и шептавшего, задыхаясь, свои мольбы. Он оттолкнул его, наконец, вскочил на ноги и, сунув руку в карман, бросил в Гаврилу бумажки. Жри… — крикнул он, дрожа от возбуждения, острой жалости и ненависти к этому жадному рабу. И, бросив деньги, он почувствовал себя героем. Разжалобился вчера я, вспомнил деревню… Подумал: дай помогу парню. Ждал я, что ты сделаешь, попросишь — нет? А ты… Эх, войлок! Разве из-за денег можно так истязать себя? Жадные черти!.. Себя не помнят… За пятак себя продаете!..

Спаси Христос тебя! Ведь это теперь у меня что?.. Вовек не забуду!.. И жене и детям закажу — молись! Челкаш слушал его радостные вопли, смотрел на сиявшее, искаженное восторгом жадности лицо и чувствовал, что он — вор, гуляка, оторванный от всего родного — никогда не будет таким жадным, низким, не помнящим себя. Никогда не станет таким!.. И эта мысль и ощущение, наполняя его сознанием своей свободы, удерживали его около Гаврилы на пустынном морском берегу. Челкаш молчал и по-волчьи скалил зубы. Гаврила все изливался: — Ведь я что думал? Едем мы сюда… думаю… хвачу я его — тебя — веслом… рраз!..

Кто, мол, его хватится? И найдут, не станут допытываться — как да кто. Не такой, мол, он человек, чтоб из-за него шум подымать!.. Ненужный на земле! Кому за него встать?

Эта среда выступает в качестве символа независимости. Она является главной темой рассказа, так как цель обоих героев состоит в ее достижении. Однако понимание этого слова у них разное. Для Челкаша важна свобода в своих действиях. Ему необходимо не быть привязанным к чему-либо, спокойно проживать день здесь и сейчас.

А для Гаврило свобода больше связана с финансовой независимостью. Ему хочется иметь возможность обеспечить мать и любимую жену. В рассказе поднимается целый ряд проблем. Они занимают важное место в произведении. Среди ключевых моментов можно обозначить: Алчность. Это основная тема, которую затрагивает автор с помощью противопоставлений. Тот, кто нуждается больше всех в деньгах, босяк, не имеющий средства даже на завтрашний день, не имеет такой страсти к деньгам, как крестьянин, у которого есть дом, семья и работа с хорошим доходом. Челкаш проявляет сочувствие к людям. Даже имея возможность получить всю прибыль, он оставляет себе лишь часть добытых средств, которых хватило бы на еду. В то же время Гаврило готов убить человека, чтобы забрать у него деньги.

Им овладела страсть к обогащению. В рассказе автор сравнивает персонажей не только по отношению к деньгам, но и их качества, такие как смелость и решимость. Челкаш, освободившись от привязанности к дому и семье, избавился и от страха перед недостатком денег. Челкаш пытается поставить своего напарника на путь истинный, говоря про деньги: «Все беды от них! Что касается Гаврило, он противоположность ему. Парень боится оказаться без средств к существованию, привычной работы, его трусость все больше раскрывается перед читателями. Смысл книги Максим Горький писал множество книг на тему алчности, бедности, ведь он сам когда-то пребывал в нищете. Однако об этом редко говорили в обществе тех времен, описывая жизнь состоятельного сословия. Рассказ «Челкаш» выделялся этим среди других произведений. Его главной идеей является чувство справедливости, к которому взывает автор.

Он словно просит читателей, чтобы не судили по внешности людей. Горький, как и его главный герой, Челкаш, говорит, что достойные уважения люди необязательно должны иметь приличный достаток. В то же время не все, кто выглядит опрятно, может похвастаться такой же чистой душой.

Барка тихо покачивалась на игравшей воде, где-то поскрипывало дерево жалобным звуком, дождь мягко сыпался на палубу, и плескались волны о борта… Все было грустно и звучало, как колыбельная песнь матери, не имеющей надежд на счастье своего сына… Челкаш, оскалив зубы, приподнял голову, огляделся вокруг и, прошептав что-то, снова улегся… Раскинув ноги, он стал похож на большие ножницы. III Он проснулся первым, тревожно оглянулся вокруг, сразу успокоился и посмотрел на Гаврилу, еще спавшего. Тот сладко всхрапывал и во сне улыбался чему-то всем своим детским, здоровым, загорелым лицом. Челкаш вздохнул и полез вверх по узкой веревочной лестнице. В отверстие трюма смотрел свинцовый кусок неба.

Было светло, но по-осеннему скучно и серо. Челкаш вернулся часа через два. Лицо у него было красно, усы лихо закручены кверху. Он был одет в длинные крепкие сапоги, в куртку, в кожаные штаны и походил на охотника. Весь его костюм был потерт, но крепок, и очень шел к нему, делая его фигуру шире, скрадывая его костлявость и придавая ему воинственный вид. Тот вскочил и, не узнавая его со сна, испуганно уставился на него мутными глазами. Челкаш захохотал. Ну и пуглив же ты!

Сколько раз умирать-то вчера ночью собирался? Ведь можно было душу загубить на всю жизнь! Да ведь это — как тебе сказать? Из-за какой корысти?.. Ничего… Это можно… — Стой! А как душу-то загубишь?.. Челкаш весело хохотал. Едем на берег… И вот они снова в лодке.

Челкаш на руле, Гаврила на веслах. Над ними небо, серое, ровно затянутое тучами, и лодкой играет мутно-зеленое море, шумно подбрасывая ее на волнах, пока еще мелких, весело бросающих в борта светлые, соленые брызги. Далеко по носу лодки видна желтая полоса песчаного берега, а за кормой уходит вдаль море, изрытое стаями волн, убранных пышной белой пеной. Там же, вдали, видно много судов; далеко влево — целый лес мачт и белые груды домов города. Оттуда по морю льется глухой гул, рокочущий и вместе с плеском волн создающий хорошую, сильную музыку… И на все наброшена тонкая пелена пепельного тумана, отдаляющего предметы друг от друга… — Эх, разыграется к вечеру-то добре! Он был уже мокр с головы до ног от этих брызг, разбрасываемых по морю ветром. Гаврила пытливо посмотрел на него… — Ну, сколько ж тебе дали? Гаврила увидал пестрые бумажки, и все в его глазах приняло яркие, радужные оттенки.

А я ведь думал: врал ты мне!.. Это — сколько? Кабы этакие деньги!.. Хочешь, сейчас дам? Я приму! Гаврила весь трепетал от ожидания, острого, сосавшего ему грудь. Прими, брат, пожалуйста! Очень я тебя прошу, прими!

Не знаю я, куда мне такую кучу денег девать! Избавь ты меня, прими-ка, на!.. Челкаш протянул Гавриле несколько бумажек. Тот взял их дрожащей рукой, бросил весла и стал прятать куда-то за пазуху, жадно сощурив глаза, шумно втягивая в себя воздух, точно пил что-то жгучее. Челкаш с насмешливой улыбкой поглядывал на него. А Гаврила уже снова схватил весла и греб нервно, торопливо, точно пугаясь чего-то и опустив глаза вниз. У него вздрагивали плечи и уши. Нехорошо… Впрочем, что же?..

Крестьянин… — задумчиво сказал Челкаш. И он отрывисто, торопясь, точно догоняя свои мысли и с лету хватая слова, заговорил о жизни в деревне с деньгами и без денег. Почет, довольство, веселье!.. Челкаш слушал его внимательно, с серьезным лицом и с глазами, сощуренными какой-то думой. По временам он улыбался довольной улыбкой. Волна подхватила лодку и ловко ткнула ее в песок. Лодку нужно вытащить подальше, чтобы не смыло. Придут за ней.

А мы с тобой — прощай!.. Отсюда до города верст восемь. Ты что, опять в город вернешься? На лице Челкаша сияла добродушно-хитрая улыбка, и весь он имел вид человека, задумавшего нечто весьма приятное для себя и неожиданное для Гаврилы. Засунув руку в карман, он шелестел там бумажками. Челкаш посмотрел на него. Челкашу стало не по себе при виде такого возбуждения в этом парне. Он ждал, чем оно разразится.

Гаврила начал как-то странно смеяться смехом, похожим на рыдание. Голова его была опущена, выражения его лица Челкаш не видал, смутно видны были только уши Гаврилы, то красневшие, то бледневшие. Мнется, как девка!.. Али расставанье со мной тошно? Эй, сосун! Говори, что ты? А то уйду я!.. Песчаный и пустынный берег дрогнул от его крика, и намытые волнами моря желтые волны песку точно всколыхнулись.

Дрогнул и Челкаш. Вдруг Гаврила сорвался с своего места, бросился к ногам Челкаша, обнял их своими руками и дернул к себе. Челкаш пошатнулся, грузно сел на песок и, скрипнув зубами, резко взмахнул в воздухе своей длинной рукой, сжатой в кулак. Но он не успел ударить, остановленный стыдливым и просительным шепотом Гаврилы: — Голубчик!.. Дай ты мне эти деньги! Дай, Христа ради! Что они тебе?.. Ведь в одну ночь — только в ночь… А мне — года нужны… Дай — молиться за тебя буду!

Вечно — в трех церквах — о спасении души твоей!.. Ведь ты их на ветер… а я бы — в землю! Эх, дай мне их! Что в них тебе?.. Али тебе дорого? Ночь одна — и богат! Сделай доброе дело! Пропащий ведь ты… Нет тебе пути… А я бы — ох!

Дай ты их мне! Челкаш, испуганный, изумленный и озлобленный, сидел на песке, откинувшись назад и упираясь в него руками, сидел, молчал и страшно таращил глаза на парня, уткнувшегося головой в его колени и шептавшего, задыхаясь, свои мольбы. Он оттолкнул его, наконец, вскочил на ноги и, сунув руку в карман, бросил в Гаврилу бумажки. Жри… — крикнул он, дрожа от возбуждения, острой жалости и ненависти к этому жадному рабу. И, бросив деньги, он почувствовал себя героем. Разжалобился вчера я, вспомнил деревню… Подумал: дай помогу парню. Ждал я, что ты сделаешь, попросишь — нет? А ты… Эх, войлок!

Разве из-за денег можно так истязать себя? Жадные черти!.. Себя не помнят… За пятак себя продаете!.. Спаси Христос тебя! Ведь это теперь у меня что?.. Вовек не забуду!.. И жене и детям закажу — молись! Челкаш слушал его радостные вопли, смотрел на сиявшее, искаженное восторгом жадности лицо и чувствовал, что он — вор, гуляка, оторванный от всего родного — никогда не будет таким жадным, низким, не помнящим себя.

Никогда не станет таким!.. И эта мысль и ощущение, наполняя его сознанием своей свободы, удерживали его около Гаврилы на пустынном морском берегу. Челкаш молчал и по-волчьи скалил зубы. Гаврила все изливался: — Ведь я что думал? Едем мы сюда… думаю… хвачу я его — тебя — веслом… рраз!.. Кто, мол, его хватится? И найдут, не станут допытываться — как да кто. Не такой, мол, он человек, чтоб из-за него шум подымать!..

Ненужный на земле! Кому за него встать? Челкаш, прямой, сухой, хищный, зло оскалив зубы, смеялся дробным, едким смехом, и его усы нервно прыгали на угловатом, остром лице. Никогда за всю жизнь его не били так больно, и никогда он не был так озлоблен. Но он не сделал пяти шагов, как Гаврила кошкой изогнулся, вскочил на ноги и, широко размахнувшись в воздухе, бросил в него круглый камень, злобно крикнув: — Рраз!.. Челкаш крякнул, схватился руками за голову, качнулся вперед, повернулся к Гавриле и упал лицом в песок. Гаврила замер, глядя на него. Вот он шевельнул ногой, попробовал поднять голову и вытянулся, вздрогнув, как струна.

Тогда Гаврила бросился бежать вдаль, где над туманной степью висела мохнатая черная туча и было темно. Волны шуршали, взбегая на песок, сливаясь с него и снова взбегая. Пена шипела, и брызги воды летали по воздуху. Посыпался дождь. Сначала редкий, он быстро перешел в плотный, крупный, лившийся с неба тонкими струйками. Они сплетали целую сеть из ниток воды — сеть. Гаврила исчез за ней. Долго ничего не было видно, кроме дождя и длинного человека, лежавшего на песке у моря.

Но вот из дождя снова появился бегущий Гаврила, он летел птицей; подбежав к Челкашу, упал перед ним и стал ворочать его на земле. Его рука окунулась в теплую красную слизь… Он дрогнул и отшатнулся с безумным, бледным лицом. Челкаш очнулся и толкнул Гаврилу от себя, хрипло сказав: — Поди прочь!.. Лицо у него было бледное, злое, глаза мутны и закрывались, точно он сильно хотел спать. Сделал свое дело… иди! Лицо Челкаша было теперь в уровень с лицом Гаврилы. Оба были бледны и страшны. Тот смиренно вытерся рукавом и прошептал: — Что хошь делай… Не отвечу словом.

Прости для Христа! И блудить-то не умеешь!.. Не надо мне!.. Челкаш сунул руку в карман своей куртки, вытащил пачку денег, одну радужную бумажку положил обратно в карман, а все остальные кинул Гавриле. Тогда возьму… — робко сказал Гаврила и пал в ноги Челкаша на сырой песок, щедро поливаемый дождем. Не даром работал! Бери, не бойсь! Не стыдись, что человека чуть не убил!

За таких людей, как я, никто не взыщет. Еще спасибо скажут, как узнают. На, бери! Гаврила видел, что Челкаш смеется, и ему стало легче. Он крепко сжал деньги в руке. Не хошь? Не за что! Сегодня ты меня, завтра я тебя… — Эх, брат, брат!..

Челкаш стоял перед ним и странно улыбался, а тряпка на его голове, понемногу краснея, становилась похожей на турецкую феску. Дождь лил, как из ведра. Море глухо роптало, волны бились о берег бешено и гневно. Два человека помолчали. Он шатался, у него дрожали ноги, и он так странно держал голову, точно боялся потерять ее. Он пошел, пошатываясь и все поддерживая голову ладонью левой руки, а правой тихо дергая свой бурый ус.

Кто такой челкаш

I. Совершенно бесплатно и без регистрации! История произведения Горького начинается с рассказа о двух главных персонажах Челкаше и Гавриле. Кто такой Челкаш? Челкаш — это литературный персонаж, придуманный писателем Антоном Чеховым. Свобода и смысл жизни, противопоставление бродяжничества крестьянству, проблема выбора и поиск своего пути — все эти темы емко раскрыты в рассказе «Челкаш».

Образ и характеристика челкаша в рассказе “челкаш” горького: описание внешности и характера

Чего заставлю… Рыбу ловить поедем. Грести будешь… — Так… Что же? Работать можно. Только вот… не влететь бы во что с тобой. Больно ты закомурист… темен ты… Челкаш почувствовал нечто вроде ожога в груди и с холодной злобой вполголоса проговорил: — А ты не болтай, чего не смыслишь. Я те вот долбану по башке, тогда у тебя в ней просветлеет… Он соскочил с тумбочки, дернул левой рукой свой ус, а правую сжал в твердый жилистый кулак и заблестел глазами. Парень испугался. Он быстро оглянулся вокруг и, робко моргая, тоже вскочил с земли. Меряя друг друга глазами, они молчали. Он кипел и вздрагивал от оскорбления, нанесенного ему этим молоденьким теленком, которого он во время разговора с ним презирал, а теперь сразу возненавидел за то, что у него такие чистые голубые глаза, здоровое загорелое лицо, короткие крепкие руки, за то, что он имеет где-то там деревню, дом в ней, за то, что его приглашает в зятья зажиточный мужик, — за всю его жизнь прошлую и будущую, а больше всего за то, что он, этот ребенок по сравнению с ним, Челкашем, смеет любить свободу, которой не знает цены и которая ему не нужна. Всегда неприятно видеть, что человек, которого ты считаешь хуже и ниже себя, любит или ненавидит то же, что и ты, и, таким образом, становится похож на тебя.

Парень смотрел на Челкаша и чувствовал в нем хозяина. Мне все равно, у кого работать, у тебя или у другого. Я только к тому сказал, что не похож ты на рабочего человека, — больно уж тово… драный. Ну, я ведь знаю, что это со всяким может быть. Господи, рази я не видел пьяниц! Эх, сколько!.. Говори цену. Какая работа будет. Какой улов, значит… Пятитку можешь получить. Но теперь дело касалось денег, а тут крестьянин хотел быть точным и требовал той же точности от нанимателя.

У парня вновь вспыхнуло недоверие и подозрительность. Челкаш вошел в роль: — Не толкуй, погоди! Идем в трактир! И они пошли по улице рядом друг с другом, Челкаш — с важной миной хозяина, покручивая усы, парень — с выражением полной готовности подчиниться, но все-таки полный недоверия и боязни. Когда они пришли в грязный и закоптелый трактир, Челкаш, подойдя к буфету, фамильярным тоном завсегдатая заказал бутылку водки, щей, поджарку из мяса, чаю и, перечислив требуемое, коротко бросил буфетчику: «В долг все! Тут Гаврила сразу преисполнился уважения к своему хозяину, который, несмотря на свой вид жулика, пользуется такой известностью и доверием. Пока ты посиди, а я схожу кое-куда. Он ушел. Гаврила осмотрелся кругом. Трактир помещался в подвале; в нем было сыро, темно, и весь он был полон удушливым запахом перегорелой водки, табачного дыма, смолы и еще чего-то острого.

Против Гаврилы, за другим столом, сидел пьяный человек в матросском костюме, с рыжей бородой, весь в угольной пыли и смоле. Он урчал, поминутно икая, песню, всю из каких-то перерванных и изломанных слов, то страшно шипящих, то гортанных. Он был, очевидно, не русский. Сзади его поместились две молдаванки; оборванные, черноволосые, загорелые, они тоже скрипели песню пьяными голосами. Потом из тьмы выступали еще разные фигуры, все странно растрепанные, все полупьяные, крикливые, беспокойные… Гавриле стало жутко. Ему захотелось, чтобы хозяин воротился скорее. Шум в трактире сливался в одну ноту, и казалось, что это рычит какое-то огромное животное, оно, обладая сотней разнообразных голосов, раздраженно, слепо рвется вон из этой каменной ямы и не находит выхода на волю… Гаврила чувствовал, как в его тело всасывается что-то опьяняющее и тягостное, от чего у него кружилась голова и туманились глаза, любопытно и со страхом бегавшие по трактиру… Пришел Челкаш, и они стали есть и пить, разговаривая. С третьей рюмки Гаврила опьянел. Ему стало весело и хотелось сказать что-нибудь приятное своему хозяину, который — славный человек! Но слова, целыми волнами подливавшиеся ему к горлу, почему-то не сходили с языка, вдруг отяжелевшего.

Челкаш смотрел на него и, насмешливо улыбаясь, говорил: — Наклюкался!.. Э-эх, тюря! Дай поцелую тебя!.. На, еще клюкни! Гаврила пил и дошел наконец до того, что у него в глазах все стало колебаться ровными, волнообразными движениями. Это было неприятно, и от этого тошнило. Лицо у него сделалось глупо восторженное. Пытаясь сказать что-нибудь, он смешно шлепал губами и мычал. Челкаш, пристально поглядывая на него, точно вспоминал что-то, крутил свои усы и все улыбался хмуро. А трактир ревел пьяным шумом.

Рыжий матрос спал, облокотясь на стол. Гаврила попробовал подняться, но не смог и, крепко обругавшись, засмеялся бессмысленным смехом пьяного. Гаврила все хохотал, тупыми глазами поглядывая на хозяина. И тот смотрел на него пристально, зорко и задумчиво. Он видел перед собою человека, жизнь которого попала в его волчьи лапы. Он, Челкаш, чувствовал себя в силе повернуть ее и так и этак. Он мог разломать ее, как игральную карту, и мог помочь ей установиться в прочные крестьянские рамки. Чувствуя себя господином другого, он думал о том, что этот парень никогда не изопьет такой чаши, какую судьба дала испить ему, Челкашу… И он завидовал и сожалел об этой молодой жизни, подсмеивался над ней и даже огорчался за нее, представляя, что она может еще раз попасть в такие руки, как его… И все чувства в конце концов слились у Челкаша в одно — нечто отеческое и хозяйственное. Малого было жалко, и малый был нужен. Тогда Челкаш взял Гаврилу под мышки и, легонько толкая его сзади коленом, вывел на двор трактира, где сложил на землю в тень от поленницы дров, а сам сел около него и закурил трубку.

Гаврила немного повозился, помычал и заснул. Уключина вот шатается, — можно разок вдарить веслом? Никакого шуму! Надави ее руками крепче, она и войдет себе на место. Оба они тихо возились с лодкой, привязанной к корме одной из целой флотилии парусных барок, нагруженных дубовой клепкой, и больших турецких фелюг, занятых пальмой, сандалом и толстыми кряжами кипариса. Ночь была темная, по небу двигались толстые пласты лохматых туч, море было покойно, черно и густо, как масло. Оно дышало влажным соленым ароматом и ласково звучало, плескаясь от борта судов о берег, чуть-чуть покачивая лодку Челкаша. На далекое пространство от берега с моря подымались темные остовы судов, вонзая в небо острые мачты с разноцветными фонарями на вершинах. Море отражало огни фонарей и было усеяно массой желтых пятен. Они красиво трепетали на его бархате, мягком, матово-черном.

Море спало здоровым, крепким сном работника, который сильно устал за день. Ты на-ко вот, нутро помочи, может, скорее очухаешься, — и он протянул Гавриле бутылку. Господи благослови!.. Послышалось тихое бульканье. Лодка помчалась снова, бесшумно и легко вертясь среди судов… Вдруг она вырвалась из их толпы, и море — бесконечное, могучее — развернулось перед ними, уходя в синюю даль, где из вод его вздымались в небо горы облаков — лилово-сизых, с желтыми пуховыми каймами по краям, зеленоватых, цвета морской воды, и тех скучных, свинцовых туч, что бросают от себя такие тоскливые, тяжелые тени. Облака ползли медленно, то сливаясь, то обгоняя друг друга, мешали свои цвета и формы, поглощая сами себя и вновь возникая в новых очертаниях, величественные и угрюмые… Что-то роковое было в этом медленном движении бездушных масс. Казалось, что там, на краю моря, их бесконечно много и они всегда будут так равнодушно всползать на небо, задавшись злой целью не позволять ему никогда больше блестеть над сонным морем миллионами своих золотых очей — разноцветных звезд, живых и мечтательно сияющих, возбуждая высокие желания в людях, которым дорог их чистый блеск. Только боязно в нем, — ответил Гаврила, ровно и сильно ударяя веслами по воде. Вода чуть слышно звенела и плескалась под ударами длинных весел и все блестела теплым голубым светом фосфора. Экая дура!..

Он, вор, любил море. Его кипучая нервная натура, жадная на впечатления, никогда не пресыщалась созерцанием этой темной широты, бескрайной, свободной и мощной. И ему было обидно слышать такой ответ на вопрос о красоте того, что он любил. Сидя на корме, он резал рулем воду и смотрел вперед спокойно, полный желания ехать долго и далеко по этой бархатной глади. На море в нем всегда поднималось широкое, теплое чувство, — охватывая всю его душу, оно немного очищало ее от житейской скверны. Он ценил это и любил видеть себя лучшим тут, среди воды и воздуха, где думы о жизни и сама жизнь всегда теряют — первые — остроту, вторая — цену. По ночам над морем плавно носится мягкий шум его сонного дыхания, этот необъятный звук вливает в душу человека спокойствие и, ласково укрощая ее злые порывы, родит в ней могучие мечты… — А снасть-то где? Челкаш вздрогнул. Она у меня на корме. Но ему стало обидно лгать пред этим мальчишкой, и ему было жаль тех дум и чувств, которые уничтожил этот парень своим вопросом.

Он рассердился. Знакомое ему острое жжение в груди и у горла передернуло его, он внушительно и жестко сказал Гавриле: — Ты вот что — сидишь, ну и сиди! А не в свое дело носа не суй. Наняли тебя грести, и греби. А коли будешь языком трепать, будет плохо. На минуту лодка дрогнула и остановилась. Весла остались в воде, вспенивая ее, и Гаврила беспокойно завозился на скамье. Резкое ругательство потрясло воздух. Гаврила взмахнул веслами. Лодка точно испугалась и пошла быстрыми, нервными толчками, с шумом разрезая воду.

Челкаш привстал с кормы, не выпуская весла из рук и воткнув свои холодные глаза в бледное лицо Гаврилы. Изогнувшийся наклоняясь вперед, он походил на кошку, готовую прыгнуть. Слышно было злое скрипение зубов и робкое пощелкивание какими-то костяшками. Ну же, греби!.. Раз, два! Пикни только!.. Лодка плавно повернулась и пошла назад к гавани, где огни фонарей столпились в разноцветную группу и видны были стволы мачт. Теперь голос был дальше, чем в первый раз. Челкаш успокоился. Кабы эти дьяволы погнались за нами — конец тебе.

Я бы тебя сразу — к рыбам!.. Теперь, когда Челкаш говорил спокойно и даже добродушно, Гаврила, все еще дрожащий от страха, взмолился: — Слушай, отпусти ты меня! Христом прошу, отпусти! Высади куда-нибудь! Про-опал я совсем!.. Ну, вспомни бога, отпусти! Что я тебе? Не могу я этого!.. Не бывал я в таких делах… Первый раз… Господи! Пропаду ведь я!

Как ты это, брат, обошел меня? Грешно тебе!.. Душу ведь губишь!.. Ну, дела-а… — Какие дела? Ну, какие дела? Его забавлял страх парня, и он наслаждался и страхом Гаврилы, и тем, что вот какой он, Челкаш, грозный человек. Что я тебе?.. Милый… — Ну, молчи! Не нужен был бы, так я тебя не брал бы. Но Гаврила теперь уже не мог удержаться и, тихо всхлипывая, плакал, сморкался, ерзал по лавке, но греб сильно, отчаянно.

Лодка мчалась стрелой. Снова на дороге встали темные корпуса судов, и лодка потерялась в них, волчком вертясь в узких полосах воды между бортами. Буде спросит кто о чем — молчи, коли жив быть хочешь! Гаврила от этого шепота потерял способность соображать что-либо и помертвел, охваченный холодным предчувствием беды. Он машинально опускал весла в воду, откидывался назад, вынимал их, бросал снова и все время упорно смотрел на свои лапти. Сонный шум волн гудел угрюмо и был страшен. Вот гавань… За ее гранитной стеной слышались людские голоса, плеск воды, песня и тонкие свистки. Упирайся руками в стену! Тише, черт!.. Гаврила, цепляясь руками за скользкий камень, повел лодку вдоль стены.

Лодка двигалась без шороха, скользя бортом по наросшей на камне слизи. Дай весла! Дай сюда! А паспорт у тебя где? В котомке? Дай котомку! Ну, давай скорей! Это, мил друг, для того, чтобы ты не удрал… Теперь не удерешь. Без весел-то ты бы кое-как мог удрать, а без паспорта побоишься. Да смотри, коли ты пикнешь — на дне моря найду!..

И вдруг, уцепившись за что-то руками, Челкаш поднялся на воздух и исчез на стене. Гаврила вздрогнул… Это вышло так быстро. Он почувствовал, как с него сваливается, сползает та проклятая тяжесть и страх, который он чувствовал при этом усатом, худом воре… Бежать теперь!..

Вместе они на лодке возвращаются на берег. Да ведь это — как тебе сказать? Из-за какой корысти?.. Ничего… Это можно… — Стой! А как душу-то загубишь?.. Напарники делят добытое ночью, Челкаш честно «отстёгивает» Гавриле оговоренную долю.

Ему причиталось 40 рублей. Парень с жадностью распихивает деньги по карманам. Обладание деньгами «одурманило» Гаврилу, ему хочется иметь больше, чем он получил, к тому же значительную часть «заработка» Челкаш оставил себе. Гаврила стал слезно просить Челкаша отдать все деньги ему, так как простому крестьянину они нужнее, чем вору. Он сможет на них наладить хозяйство. Гришка был удивлен тем, насколько жаден оказался этот «безобидный» на первый взгляд паренек. Со злобой он достает деньги из кармана и бросает в Гаврилу бумажки. Жри… — крикнул он, дрожа от возбуждения, острой жалости и ненависти к этому жадному рабу. Челкаш отметил, что и сам хотел дать Гавриле больше, так как он его разжалобил.

Гаврила не мог нарадоваться исходу — он теперь богат. На радостях парень признается, что подумывал избавиться от Челкаша, ударить его веслом и утопить в море, а всю прибыль забрать себе. Челкаш слушал его радостные вопли, смотрел на сиявшее, искаженное восторгом жадности лицо и чувствовал, что он — вор, гуляка, оторванный от всего родного — никогда не будет таким жадным, низким, не помнящим себя. Никогда не станет таким!.. Едем мы сюда… думаю… хвачу я его — тебя — веслом… рраз!.. Кто, мол, его хватится? И найдут, не станут допытываться — как да кто. Не такой, мол, он человек, чтоб из-за него шум подымать!.. Ненужный на земле!

Кому за него встать? Тот хотел вырваться и убежать. Между ними завязывается ожесточенная драка. Вор отобрал у Гаврилы награбленное и двинулся прочь. Гаврила бросил ему вслед увесистый камень, угодив прямо в голову. Поняв, что он мог погубить Челкаша, Гаврила перепугался и решил удрать с места преступления. Пошел дождь, смывая оставшиеся на песке следы драки. Раскаянье охватило Гаврилу, он вернулся. Слава богу, Челкаш жив.

Парень стал просить у вора прощения. Челкаш сжалился над ним, отдав ему все вырученные деньги, оставив у себя лишь одну радужную бумажку. Не даром работал! Бери, не бойсь! Не стыдись, что человека чуть не убил! За таких людей, как я, никто не взыщет. Еще спасибо скажут, как узнают. На, бери! На сем герои разошлись в разные стороны.

Каждый пошел своей дорогой. На пустынном берегу не осталось ничего, что бы напоминало о «маленькой драме, разыгравшейся между двумя людьми». Анализ произведения Как появился рассказ Горького «Челкаш», какие темы он поднимает, и каковы литературные особенности. Ниже представлена информация по истории создания и краткий анализ рассказа. История создания Сюжет рассказа взят Горьким из реальной жизни. В его основу положена история, которую рассказал ему одессит, лежавший с ним в одной палате в больнице города Николаева. Николаев — город на территории современной Украины, стоит на реке Южный Буг, недалеко от Черноморского побережья. Во времена, когда Горький писал свой рассказ, входил в состав Российской империи. На больничную койку Горький угодил после того, как вступился за девушку, был избит и чуть не погиб.

Его посчитали мертвым и спрятали в кустах. На счастье, он был случайно обнаружен проезжающими. Этот драматичный эпизод найдет отражение в творчестве Горького в другом его рассказе «Вывод». Однако на атмосферу и содержание «Челкаша» эта история тоже могла оказать некоторое влияние. О своём соседе по палате Алексей Максимович вспоминал: «…Изумлен был я беззлобной насмешливостью одесского босяка, рассказавшего мне случай, описанный мною в рассказе «Челкаш». Об этой истории автор вспоминал спустя три года, в 1894 году, когда он проживал в Нижнем Новгороде. Рассказ обрел законченную форму всего за 2 дня, так как Горькому, в раннем возрасте ушедшему «в люди» и жившему в бедности, было понятно и близко то, о чем он писал. Считается, что воплотить на бумаге историю, «привезенную с Юга», Горького побудил его приятель и коллега — известный писатель В. Он высоко оценил произведение Алексея Максимовича и способствовал тому, чтобы оно вышло в печати.

В некотором смысле Короленко можно считать «крёстным отцом» «Челкаша». Публикация состоялась на страницах журнала «Русское богатство» в номере 6 за 1895 год. Жанр и направление «Челкаш» — небольшое по объему прозаическое произведение с одной сюжетной линией и малым количеством центральных персонажей, его жанр определяется как рассказ. Ранее творчество Максима Горького являет собой пример сочетания романтизма и реализма в русской литературе конца XIX столетия. В рассказе «Челкаш» присутствуют черты обоих литературных направлений. Сюжет описывает эпизод реальной жизни, важное место в контексте повествования занимают социальные аспекты. Подобно писателям-реалистам, Горький описывает действительность без прикрас. В то же время в рассказе присутствуют романтические мотивы: образ моря, играющий важную роль в повествовании, приключенческая составляющая в сюжете, колоритная атмосфера южного края, представленная в ярких и образных описаниях. Композиция Рассказ написан в соответствии с канонами традиционной композиции.

В структуре повествования выделяются следующие элементы: Экспозиция — вводная часть, предшествующее первой главе — описание морского пейзажа, порта и побережья гавани. Завязка — появление Челкаша в порту, знакомство главных героев, Гришки и Гаврилы, их договоренность о совместном предприятии. Развитие событий, по ходу которых раскрываются образы и характеры героев, описываются во второй главе Кульминация — дележка добычи и драка героев Развязка — Челкаш бросает Гавриле деньги, герои расходятся. Концовка — описание морских волн, смывших следы «маленькой драмы», конфликта, разыгравшегося между героями. Особенность композиции рассказа — обрамление. В начале и в конце повествования описание морской стихии. Тематика Жизнь городских низов «Босяки», то есть обездоленные, нищие, оказавшиеся по тем или иным причинам на дне жизни, — частые герои произведений Максима Горького. Эта тема очень волновала автора, она была актуальна для того времени и того общества, в котором жил и творил Горький, не утратила она свой актуальности и в наши дни. Тема жизни городских низов занимает важное место в творчестве писателя и является одной из центральных в рассказе «Челкаш».

Судьба человека Отталкиваясь от «босяцкой тематики», на примере одного крошечного эпизода Горький затрагивает такую глобальную, общефилософскую тему, как судьба человека. Как известно, пути Господни неисповедимы, но многое в жизни зависит и от самого человека. Почему тот или иной персонаж оказывается на дне жизни? Был ли это его осознанный выбор или необходимость? Человек-функция Семеныч, крепкий парень грузчик, чью повседневность составляет адский труд и портовые драки, свободолюбивый «честный вор» Челкаш и жадный, безвольный и жалкий крестьянин Гаврила — за каждым образом просматривается непростая судьба, и у каждого из героев своё отношение к тому положению, которое он занимает в обществе. О дальнейшей судьбе центральных персонажей — Гришки и Гаврилы — читатель может только догадываться. Горький не дает ответов, а дает лишь почву для размышлений. Проблематика Рассказ Горького охватывает обширное проблемное поле, сквозь повествование автор поднимает как вечные, так и злободневные проблемы.

Очень любит море и не устаёт наблюдать за ним ночью, очищаясь так от житейской скверны. Рядом с морем он видел себя лучшим, часто его душевное состояние зависело от моря.

Встреча с Гаврилой Эта встреча произошла случайно, когда Челкаш искал в порту своего напарника, с которым он ходил на «дело». В этот день напарника не было, он сломал ногу. И Челкаш заводит разговор с Гаврилой, который понравился ему своим здоровым, добродушным видом и ребячьими светлыми глазами. Описывая их разговор, Горький уделяет большое внимание личности Челкаша, подмечая даже мелочи, описывает чувства и мысли, которые возникли у героя в связи с этой встречей, и его намерения. Утонченный психологизм образа говорит о следовании писателя романтическому канону. На вопрос Гаврилы о том, чем занимается его новый знакомый, Челкаш ответил, что он рыбак, и пригласил парня поработать с ним ночью. Так он втянул его в «дело», которое оказалось контрабандой. В результате «заработка» у Челкаша оказалась большая сумма денег, настолько большая для деревенского парня Гаврилы, мечтавшего о самостоятельной семейной жизни, что он не смог скрыть своей алчности, чем неприятно поразил Челкаша. На обратном пути возбуждение молодого крестьянина усилилось, и он стал рассуждать о том, что сделал бы, будь у него такие «деньжищи». Челкаш слушал его, и у него, по словам писателя, «был вид человека, задумавшего весьма приятное».

Возможно, он намеревался отдать все деньги Гавриле. Но на берегу случилось неожиданное: Гаврила схватил его за ноги, дернул и начал умолять упавшего Челкаша отдать ему все деньги. При этом он назвал его «пропащим», которому всё равно «нет пути». Это сильно задело Челкаша, он швырнул ему деньги со словами: «На, жри! Но далее Гаврила, уже не помня себя от охватившего его восторга обладания такими деньгами, начал зачем-то говорить о том, что он хотел убить напарника из-за этих денег. Тут уж Челкаш не выдержал: повалил его, отобрал деньги и пошёл прочь.

Это, мил друг, для того, чтобы ты не удрал… Теперь не удерешь. Без весел-то ты бы кое-как мог удрать, а без паспорта побоишься. Да смотри, коли ты пикнешь — на дне моря найду!..

И вдруг, уцепившись за что-то руками, Челкаш поднялся на воздух и исчез на стене. Гаврила вздрогнул… Это вышло так быстро. Он почувствовал, как с него сваливается, сползает та проклятая тяжесть и страх, который он чувствовал при этом усатом, худом воре… Бежать теперь!.. И он, свободно вздохнув, оглянулся кругом. Слева возвышался черный корпус без мачт, — какой-то огромный гроб, безлюдный и пустой… Каждый удар волны в его бока родил в нем глухое, гулкое эхо, похожее на тяжелый вздох. Справа над водой тянулась сырая каменная стена мола, как холодная, тяжелая змея. Сзади виднелись тоже какие-то черные остовы, а спереди, в отверстие между стеной и бортом этого гроба, видно было море, молчаливое, пустынное, с черными над ним тучами. Они медленно двигались, огромные, тяжелые, источая из тьмы ужас и готовые раздавить человека тяжестью своей. Все было холодно, черно, зловеще.

Гавриле стало страшно. Этот страх был хуже страха, навеянного на него Челкашем; он охватил грудь Гаврилы крепким объятием, сжал его в робкий комок и приковал к скамье лодки… А кругом все молчало. Ни звука, кроме вздохов моря. Тучи ползли по небу так же медленно и скучно, как и раньше, но их все больше вздымалось из моря, и можно было, глядя на небо, думать, что и оно тоже море, только море взволнованное и опрокинутое над другим, сонным, покойным и гладким. Тучи походили на волны, ринувшиеся на землю вниз кудрявыми седыми хребтами, и на пропасти, из которых вырваны эти волны ветром, и на зарождавшиеся валы, еще не покрытые зеленоватой пеной бешенства и гнева. Гаврила чувствовал себя раздавленным этой мрачной тишиной и красотой и чувствовал, что он хочет видеть скорее хозяина. А если он там останется?.. Время шло медленно, медленнее, чем ползли тучи по небу… И тишина, от времени, становилась все зловещей… Но вот за стеной мола послышался плеск,рох и что-то похожее на шепот. Гавриле показалось, что он сейчас умрет… — Эй!

Со стены спускалось что-то кубическое и тяжелое. Гаврила принял это в лодку. Спустилось еще одно такое же. Затем поперек стены вытянулась длинная фигура Челкаша, откуда-то явились весла, к ногам Гаврилы упала его котомка, и тяжело дышавший Челкаш уселся на корме. Гаврила радостно и робко улыбался, глядя на него. Ну-ка, гребни добре! Дуй во всю силу!.. Хорошо ты, брат, заработал! Полдела сделали.

Теперь только у чертей между глаз проплыть, а там — получай денежки и ступай к своей Машке. Машка-то есть у тебя? Эй, дитятко? Вода под лодкой рокотала, и голубая полоса за кормой теперь была шире. Гаврила весь облился потом, но продолжал грести во всю силу. Пережив дважды в эту ночь такой страх, он теперь боялся пережить его в третий раз и желал одного: скорей кончить эту проклятую работу, сойти на землю и бежать от этого человека, пока он в самом деле не убил или не завел его в тюрьму. Он решил не говорить с ним ни о чем, не противоречить ему, делать все, что велит, и, если удастся благополучно развязаться с ним, завтра же отслужить молебен Николаю Чудотворцу. Из его груди готова была вылиться страстная молитва. Но он сдерживался, пыхтел, как паровик, и молчал, исподлобья кидая взгляды на Челкаша.

А тот, сухой, длинный, нагнувшийся вперед и похожий на птицу, готовую лететь куда-то, смотрел во тьму вперед лодки ястребиными очами и, поводя хищным, горбатым носом, одной рукой цепко держал ручку руля, а другой теребил ус, вздрагивавший от улыбок, которые кривили его тонкие губы. Челкаш был доволен своей удачей, собой и этим парнем, так сильно запуганным им и превратившимся в его раба. Он смотрел, как старался Гаврила, и ему стало жалко, захотелось ободрить его. Теперь шабаш. Вот еще только одно бы место пройти… Отдохни-ка… Гаврила послушно приостановился, вытер рукавом рубахи пот с лица и снова опустил весла в воду. Воротца одни надо миновать. Тише, тише… А то, брат, тут народы серьезные… Как раз из ружья пошалить могут. Такую шишку на лбу набьют, что и не охнешь. Лодка теперь кралась по воде почти совершенно беззвучно.

Только с весел капали голубые капли, и когда они падали в море, на месте их падения вспыхивало ненадолго тоже голубое пятнышко. Ночь становилась все темнее и молчаливей. Теперь небо уже не походило на взволнованное море — тучи расплылись по нем и покрыли его ровным тяжелым пологом, низко опустившимся над водой и неподвижным. А море стало еще спокойней, черней, сильнее пахло теплым, соленым запахом и уж не казалось таким широким, как раньше. Слева и справа от лодки из черной воды поднялись какие-то здания — баржи, неподвижные, мрачные и тоже черные. На одной из них двигался огонь, кто-то ходил с фонарем. Море, гладя их бока, звучало просительно и глухо, а они отвечали ему эхом, гулким и холодным, точно спорили, не желая уступить ему в чем-то. С момента, когда он велел Гавриле грести тише, Гаврилу снова охватило острое выжидательное напряжение. Он весь подался вперед, во тьму, и ему казалось, что он растет, — кости и жилы вытягивались в нем с тупой болью, голова, заполненная одной мыслью, болела, кожа на спине вздрагивала, а в ноги вонзались маленькие, острые и холодные иглы.

Глаза ломило от напряженного рассматриванья тьмы, из которой — он ждал — вот-вот встанет нечто и гаркнет на них: «Стой, воры!.. Он лег, и в полосу его сияния из мрака выплыли невидимые до той поры суда, черные, молчаливые, обвешанные пышной ночной мглой. Казалось, они долго были на дне моря, увлеченные туда могучей силой бури, и вот теперь поднялись оттуда по велению огненного меча, рожденного морем, — поднялись, чтобы посмотреть на небо и на все, что поверх воды… Их такелаж обнимал собой мачты и казался цепкими водорослями, поднявшимися со дна вместе с этими черными гигантами, опутанными их сетью. И он опять поднялся кверху из глубин моря, этот страшный голубой меч, поднялся, сверкая, снова рассек ночь и снова лег уже в другом направлении. И там, где он лег, снова всплыли остовы судов, невидимых до его появления. Лодка Челкаша остановилась и колебалась на воде, как бы недоумевая. Гаврила лежал на дне, закрыв лицо руками, а Челкаш толкал его ногой и шипел бешено, но тихо: — Дурак, это крейсер таможенный… Это фонарь электрический!.. Вставай, дубина! Ведь на нас свет бросят сейчас!..

Погубишь, черт, и себя и меня! И, наконец, когда один из ударов каблуком сапога сильнее других опустился на спину Гаврилы, он вскочил, все еще боясь открыть глаза, сел на лавку и, ощупью схватив весла, двинул лодку. Убью ведь! Ну, тише!.. Эка дурак, черт тебя возьми!.. Чего ты испугался? Фонарь — только и всего. Тише веслами!.. Кислый черт!..

За контрабандой это следят. Нас не заденут — далеко отплыли они. Не бойся, не заденут. Теперь мы… — Челкаш торжествующе оглянулся кругом. Гаврила молчал, греб и, тяжело дыша, искоса смотрел туда, где все еще поднимался и опускался этот огненный меч. Он никак не мог поверить Челкашу, что это только фонарь. Холодное голубое сияние, разрубавшее тьму, заставляя море светиться серебряным блеском, имело в себе нечто необъяснимое, и Гаврила опять впал в гипноз тоскливого страха. Он греб, как машина, и все сжимался, точно ожидал удара сверху, и ничего, никакого желания не было уже в нем — он был пуст и бездушен. Волнения этой ночи выглодали наконец из него все человеческое.

А Челкаш торжествовал. Его привычные к потрясениям нервы уже успокоились. У него сладострастно вздрагивали усы и в глазах разгорался огонек. Он чувствовал себя великолепно, посвистывал сквозь зубы, глубоко вдыхал влажный воздух моря, оглядывался кругом и добродушно улыбался, когда его глаза останавливались на Гавриле. Ветер пронесся и разбудил море, вдруг заигравшее частой зыбью. Тучи сделались как бы тоньше и прозрачней, но все небо было обложено ими. Несмотря на то, что ветер, хотя еще легкий, свободно носился над морем, тучи были неподвижны и точно думали какую-то серую, скучную Думу. Ишь тебя как — точно из кожи-то твоей весь дух выдавили, один мешок костей остался! Конец уж всему.

Гавриле все-таки было приятно слышать человеческий голос, хоть это и говорил Челкаш. Мякиш… Ну-ка, садись на руль, а я — на весла, устал, поди! Гаврила машинально переменил место. Когда Челкаш, меняясь с ним местами, взглянул ему в лицо и заметил, что он шатается на дрожащих ногах, ему стало еще больше жаль парня. Он хлопнул его по плечу. Заработал зато хорошо. Я те, брат, награжу богато. Четвертной билет хочешь получить? Только на берег бы… Челкаш махнул рукой, плюнул и принялся грести, далеко назад забрасывая весла своими длинными руками.

Море проснулось. Оно играло маленькими волнами, рождая их, украшая бахромой пены, сталкивая друг с другом и разбивая в мелкую пыль. Пена, тая, шипела и вздыхала, — и все кругом было заполнено музыкальным шумом и плеском. Тьма как бы стала живее. Много в этом смаку? Кое-где ветер прорывал тучи, и из разрывов смотрели голубые кусочки неба с одной-двумя звездочками на них. Отраженные играющим морем, эти звездочки прыгали по волнам, то исчезая, то вновь блестя. Работка важная! Вот видишь как?..

Ночь одна — и полтысячи я тяпнул! Все-то, коли по цене продать, так и за тысячу хватит. Ну, я не дорожусь… Ловко? Его охватила волна воспоминаний о своей деревеньке, сбегавшей по крутой горе вниз, к речке, скрытой в роще берез, ветел, рябин, черемухи… — Эх, важно бы!.. Любую бери! Дом бы себе сгрохал — ну, для дома денег, положим, маловато… — Это верно… для дому нехватка. У нас дорог лес-то. Старый бы поправил. Лошадь как?

Она и есть, да больно стара, черт. Ха-арошую лошадь! Корову… Овец… Птицы разной… А? Ох ты, Господи! Было когда-то свое гнездо… Отец-то был из первых богатеев в селе… Челкаш греб медленно. Лодка колыхалась на волнах, шаловливо плескавшихся о ее борта, еле двигалась по темному морю, а оно играло все резвей и резвей. Двое людей мечтали, покачиваясь на воде и задумчиво поглядывая вокруг себя. Челкаш начал наводить Гаврилу на мысль о деревне, желая немного ободрить и успокоить его. Сначала он говорил, посмеиваясь себе в усы, но потом, подавая реплики собеседнику и напоминая ему о радостях крестьянской жизни, в которых сам давно разочаровался, забыл о них и вспоминал только теперь, — он постепенно увлекся и вместо того, чтобы расспрашивать парня о деревне и ее делах, незаметно для себя стал сам рассказывать ему: — Главное в крестьянской жизни — это, брат, свобода!

Хозяин ты есть сам себе. У тебя твой дом — грош ему цена — да он твой. У тебя земля своя — и того ее горсть — да она твоя! Король ты на своей земле!.. У тебя есть лицо… Ты можешь от всякого требовать уважения к тебе… Так ли? Гаврила глядел на него с любопытством и тоже воодушевлялся. Он во время этого разговора успел уже забыть, с кем имеет дело, и видел пред собой такого же крестьянина, как и сам он, прилепленного навеки к земле потом многих поколений, связанного с ней воспоминаниями детства, самовольно отлучившегося от нее и от забот о ней и понесшего за эту отлучку должное наказание. Ах, как верно! Вот гляди-ка на себя, что ты теперь такое без земли?

Землю, брат, как мать, не забудешь надолго. Челкаш одумался… Он почувствовал это раздражающее жжение в груди, являвшееся всегда, чуть только его самолюбие — самолюбие бесшабашного удальца — бывало задето кем-либо, и особенно тем, кто не имел цены в его глазах. Чай, таких-то, как ты, — много! Эх, сколько несчастного народу на свете!.. Шатающих… — Садись, тюлень, в весла! Они опять переменились местами, причем Челкаш, перелезая на корму через тюки, ощутил в себе острое желание дать Гавриле пинка, чтобы он слетел в воду. Короткий разговор смолк, но теперь даже от молчания Гаврилы на Челкаша веяло деревней… Он вспоминал прошлое, забывая править лодкой, повернутой волнением и плывшей куда-то в море. Волны точно понимали, что эта лодка потеряла цель, и, все выше подбрасывая ее, легко играли ею, вспыхивая под веслами своим ласковым голубым огнем. А перед Челкашем быстро неслись картины прошлого, далекого прошлого, отделенного от настоящего целой стеной из одиннадцати лет босяцкой жизни.

Челкаш дрогнул и оглянулся тревожным взором хищника. Гребни-ка погуще… — Задумался? Кабы мне, горюну!.. Эх, и сыграл бы я песенку с ними!.. Сейчас бы… И Гаврила полетел на крыльях мечты. А Челкаш молчал. Усы у него обвисли, правый бок, захлестанный волнами, был мокр, глаза ввалились и потеряли блеск. Все хищное в его фигуре обмякло, стушеванное приниженной задумчивостью, смотревшей даже из складок его грязной рубахи.

Читать книгу: «Челкаш»

В этой главе раскрывается характеристика главного героя. Челкаш знаменитый вор, несмотря на это Гришу уважают портовые рабочие. По ходу развития сюжета, Челкаш живет тем, что обворовывает судна, а затем продает добычу. Такие занятия и образ жизни устраивают этого героя. Происходит встреча Челкаша, и Гаврилы где и происходит завязка об общем уговоре. Во второй части раскрывается нутро главных героев и личный душевный мир.

Отправляясь вместе в море писатель описывает в Грише добрые качества которые заложены в герое, а в Гавриле трусливость и предательство так как мужчина готов бросить напарника в трудную минуту. Третья часть. Включает в себя завязку и кульминацию. Автор открывает характеры героев. Челкаш делиться деньгами с Гаврилом, у мелочного подлого Гаврилы пробуждается желание завладеть украденными деньгами, главный герой разочаровывается в напарнике и швыряет в него деньги.

Рассказ заканчивается картиной моря смывающего следы конфликта. Произведение Горького учит тому, чтобы не спешить открывать душу и доверять первому встречному, для начала узнать ближе человека и проверить какой человек в обстоятельствах. Краткое содержание по главам 1 глава. Во время обеда грузчиков в порту появился Гришка Челкаш. Герой пьянствовал, Гришка знаменитый умелых ловкий вор в порту, которого знали окружающие.

Челкаш напоминал хищной худобой ястреба, костлявый, с небритостью, ходил в дырявых одеждах, без обуви. Челкаш хотел чтобы напарником по воровству стал Миша, но сторож на таможне сообщил Грише, что Мишка попал в больницу, а затем выпроводил вора с территории порта. Гриша осматривал взглядом улицу и заметил там молодого в крестьянской одежде парня на мостовой называли Гаврила мужчина добродушно смотрел на Гришку, и решил с ним заговорить назвавши себя рыбаком скрыл правдивую информацию о себе.

Во-вторых, Челкаш часто сравнивал себя с людьми, имеющими более благополучную жизнь. Он видел, как другие достигают успеха и получают признание, в то время как он сам оставался незамеченным и непризнанным. Этот постоянный контраст между его собственными неудачами и успехами других только еще больше усиливал его низкую самооценку.

Кроме того, Челкаш не видел никаких перспектив развития и реализации своих способностей. Он не имел возможности получить образование или найти достойную работу, которая позволила бы ему чувствовать себя уверенно и успешно. Это также вызывало у него чувство беспомощности и отчаяния. В итоге, низкая самооценка Челкаша приводила его к постоянному чувству неудовлетворенности и желания изменить свою жизнь. Воровство стало для него способом убедиться в своей значимости и способностях. Челкаш стремился доказать себе и окружающим, что он тоже способен на что-то и может достичь успеха в своей жизни.

Отсутствие альтернатив Возможности для получения образования и нахождения приличной работы ограничены, а зарплаты невысоки. В таких условиях, когда острыя необходимость в деньгах не может быть удовлетворена законным способом, многие люди, как Челкаш, обращаются к незаконным практикам, чтобы обеспечить себя и свою семью. Кроме того, у Челкаша может отсутствовать поддержка со стороны государства или общества вообще. Он может не иметь доступа к программам помощи, образованию или трудоустройству, что существенно увеличивает его безысходность и отчаяние. При отсутствии альтернативных возможностей и перспектив на лучшую жизнь, Челкаш может ощущать, что ему нечего терять и что воровство является единственным путем выживания. Это создает внутреннюю дилемму между моральными принципами и прагматичными соображениями.

В конечном счете, отсутствие альтернатив и ощущение безысходности могут побудить Челкаша к принятию решения о становлении вором, несмотря на возможные последствия. Потеря нравственных ориентиров Потеря нравственных ориентиров играет значительную роль в формировании личности и мировоззрения каждого человека. Когда Челкаш оказался без нравственных ориентиров, это превратилось в одну из основных причин, побудивших его к воровству. Нравственные ориентиры — это социально-психологические нормы и ценности, которые определяют правильные и неправильные поступки. Они формируются в обществе и включают общепринятые правила морали и этики.

Вор ощущал себя господином доверчивого парня и испытывал некоторую зависть к его незамысловатой судьбе. В трактире Челкаш щедро угостил Гаврилу. Парень очень быстро опьянел, и вор вытащил его на улицу протрезвиться. Глава вторая С наступлением темноты напарники вышли в море. Гришка испытывал к морю любовь, ощущая, как под влиянием его величия воровская душа очищается от «житейской скверны». Гаврила поинтересовался у Челкаша насчет рыболовной снасти. Сначала вор испытал неловкость, а затем рассердился и злобно прикрикнул на парня. Гаврила понял, что отправились они вовсе не на рыбалку. Парень сильно испугался и начал уговаривать Челкаша, чтобы он его отпустил. В это время в тишине раздался чей-то окрик. Вор приказал Гавриле молчать и продолжать грести. Наконец, лодка причалила к стене мола. Челкаш забрал у Гаврилы весла и паспорт, чтобы тот не смог сбежать, и быстро скрылся в темноте. Вскоре он уже опускал в лодку краденое и просил парня помочь. Гаврило пережил огромный страх, и поэтому выполнял любой приказ вора, желая как можно быстрее уйти от него. Теперь необходимо было миновать на лодке кордоны таможни. Когда Гаврила узнал об этом, он захотел закричать, призывая на помощь. Это намерение не осуществилось из-за необычного для крестьянина явления — ослепительного луча от фонаря с крейсера. Гаврила в ужасе упал на дно лодки. Челкашу с большим трудом удалось его успокоить. Иллюстрация Д. Богословского Миновав опасное место, Челкаш почувствовал расслабленность. Он сказал Гавриле, что за эту ночь «заработал» полтысячи рублей.

Он задумчиво посвистывал, сидя на тумбочке и отбивая по ней такт голой грязной пяткой. Парню хотелось поквитаться с ним. Часто это ты запиваешь-то? Хочешь сегодня ночью работать со мной? Говори скорей! Чего заставлю… Рыбу ловить поедем. Грести будешь… — Так… Что же? Работать можно. Только вот… не влететь бы во что с тобой. Больно ты закомурист… темен ты… Челкаш почувствовал нечто вроде ожога в груди и с холодной злобой вполголоса проговорил: — А ты не болтай, чего не смыслишь. Я те вот долбану по башке, тогда у тебя в ней просветлеет… Он соскочил с тумбочки, дернул левой рукой свой ус, а правую сжал в твердый, жилистый кулак и заблестел глазами. Парень испугался. Он быстро оглянулся вокруг и, робко моргая, тоже вскочил с земли. Меряя друг друга глазами, они молчали. Он кипел и вздрагивал от оскорбления, нанесенного ему этим молоденьким теленком, которого он во время разговора с ним презирал, а теперь сразу возненавидел за то, что у него такие чистые голубые глаза, здоровое загорелое лицо, короткие крепкие руки, за то, что он имеет где-то там деревню, дом в ней, за то, что его приглашает в зятья зажиточный мужик, — за всю его жизнь прошлую и будущую, а больше всего за то, что он, этот ребенок по сравнению с ним, Челкашом, смеет любить свободу, которой не знает цены и которая ему не нужна. Всегда неприятно видеть, что человек, которого ты считаешь хуже и ниже себя, любит или ненавидит то же, что и ты, и, таким образом, становится похож на тебя. Парень смотрел на Челкаша и чувствовал в нем хозяина. Мне все равно, у кого работать, у тебя или у другого. Я только к тому сказал, что не похож ты на. Ну, я ведь знаю, что это со всяким может быть. Господи, рази я не видел пьяниц! Эх, сколько!.. Говори цену. Какая работа будет. Какой улов, значит… Пятитку можешь получить. Но теперь дело касалось денег, а тут крестьянин хотел быть точным и требовал той же точности от нанимателя. У парня вновь вспыхнуло недоверие и подозрительность. Челкаш вошел в роль: — Не толкуй, погоди! Идем в трактир! И они пошли по улице рядом друг с другом, Челкаш — с важной миной хозяина, покручивая усы, парень — с выражением полной готовности подчиниться, но все-таки полный недоверия и боязни. Когда они пришли в грязный и закоптелый трактир, Челкаш, подойдя к буфету, фамильярным тоном завсегдатая заказал бутылку водки, щей, поджарку из мяса, чаю и, перечислив требуемое, коротко бросил буфетчику: «В долг все! Тут Гаврила сразу преисполнился уважения к своему хозяину, который, несмотря на свой вид жулика, пользуется такой известностью и доверием. Пока ты посиди, а я схожу кое-куда. Он ушел. Гаврила осмотрелся кругом. Трактир помещался в подвале; в нем было сыро, темно, и весь он был полон удушливым запахом перегорелой водки, табачного дыма, смолы и еще чего-то острого. Против Гаврилы, за другим столом, сидел пьяный человек в матросском костюме, с рыжей бородой, весь в угольной пыли и смоле. Он урчал, поминутно икая, песню, всю из каких-то перерванных и изломанных слов, то страшно шипящих, то гортанных. Он был, очевидно, не русский. Сзади его поместились две молдаванки; оборванные, черноволосые, загорелые, они тоже скрипели песню пьяными голосами. Потом из тьмы выступали еще разные фигуры, все странно растрепанные, все полупьяные, крикливые, беспокойные… Гавриле стало жутко. Ему хотелось, чтобы хозяин воротился скорее. Шум в трактире сливался в одну ноту, и казалось, что это рычит какое-то огромное животное, оно, обладая сотней разнообразных голосов, раздраженно, слепо рвется вон из этой каменной ямы и не находит выхода на волю… Гаврила чувствовал, как в его тело всасывается что-то опьяняющее и тягостное, от чего у него кружилась голова и туманились глаза, любопытно и со страхом бегавшие по трактиру… Пришел Челкаш, и они стали есть и пить, разговаривая. С третьей рюмки Гаврила опьянел. Ему стало весело и хотелось сказать что-нибудь приятное своему хозяину, который — славный человек! Но слова, целыми волнами подливавшиеся ему к горлу, почему-то не сходили с языка, вдруг отяжелевшего.

Горький Максим - Челкаш

Когда Челкаш отсчитывал деньги, то его неприятно поразил жадный блеск в глазах деревенского парня. Главная» Новости» Кто такой челкаш. Значение слова Челкаш на это Челкаш «Челкаш» — первое произведение Максима Горького, напечатанное в журнале «Русское богатство» в 1895 году (№ 6) при содействии В. Г.

Литература

Челкаш спокойно посматривал на него из-под своих густых бровей и, не отпуская его руки, продолжал разговаривать: Ты не торопи меня. Сегодня на уроке мы попытаемся выяснить, в чем успех одного из рассказов сборника – “Челкаш”, кто такие “босяки”, в чем они видели красоту и истину своего бытия. История произведения Горького начинается с рассказа о двух главных персонажах Челкаше и Гавриле. Поэтому между ними произошла ссора: Челкаш не выдержал такого издевательства над его (Челкаша) мировоззрением. Рассказ «Челкаш», анализ которого представлен в статье, написан в 1894 году. Смотрите видео на тему «Челкаш Горький Краткое Содержание» в TikTok.

Похожие новости: