Советский и российский композитор Владимир Сергеевич Дашкевич родился 20 января 1934 года в Москве. Владимир Дашкевич – один из самых известных композиторов России, заслуженный деятель искусств, лауреат Государственной Премии СССР, Национальной кинопремии «Ника» и Премии Микаэла Таривердиева. Если бы проводилось первенство мира по шахматам среди композиторов, то в нем наверняка победил бы Владимир Дашкевич.
Владимир Сергеевич Дашкевич
Владимир Дашкевич – один из самых известных композиторов России, заслуженный деятель искусств, лауреат Государственной Премии СССР, Национальной кинопремии «Ника» и Премии Микаэла Таривердиева. Отец Владимира Дашкевича романтик: потомственный дворянин (его отец какое-то время был предводителем дворянства Тамбовской губернии,человеком довольно известным в дворянском обществе),но вдохновился идеями большевиков, ушёл из семьи,начал жизнь заново. Составители «Новейшей истории отечественного кино» характеризуют Владимира Дашкевича как композитора-актера, который «превосходно умеет соответствовать задачам игровым, театральным, стилизаторским». Владимир Чуров стал ведущим «Русской службы новостей».
Владимир Дашкевич – Ну, конечно – это Бумбараш!
Но композитор не может разбрасываться звуками, не может просто сказать: «Этот звук мне не нравится». Владимир Дашкевич — Биография Владимира Дашкевича Советский и российский композитор Владимир Сергеевич Дашкевич родился 20 января 1934 года в Москве. Композитор, философ и просто интересный человек Владимир Сергеевич Дашкевич в гостях у 84-летний Владимир Дашкевич недавно дал интервью, в котором рассказал о своей семье. Биография Владимира Дашкевича Советский и российский композитор Владимир Сергеевич Дашкевич родился 20 января 1934 года в Москве. Краткая биография композитора Дашкевича. А также полная афиша концертов Дашкевича в Москве на 2024-2025 год. Предлагаем купить билеты на концерты Дашкевича от фонда Бельканто.
Дашкевич Владимир Сергеевич, композитор
| Композитор Владимир Дашкевич рассказал об увлечениях своих четверых внуков | Когда Владимира восстановили, его вызвал к себе проректор Владимир Исаакович Авратинер и сказал следующие слова, которые потом композитор также записал в своей биографии: «Дашкевич! |
| Известный композитор Владимир Дашкевич отметил 80-летний юбилей | Композитор, заслуженный деятель искусств Владимир Дашкевич отмечает свой 85-летний юбилей. |
| Во МГИКе прошли мероприятия в честь 90-летнего юбилея композитора Владимира Дашкевича | В 1996—2008 годах Владимир Дашкевич был композитором в передаче «Джентльмен-шоу». |
Еще в этой рубрике
- Дашкевич Владимир Сергеевич биография фото личная жизнь
- Еще в этой рубрике
- Владимир Дашкевич listen online
- Гришаева раскрыла секрет молодости
Владимир Дашкевич отмечает 90-летие: великий композитор и теоретик музыки
Во все времена композиторы поддерживались государствами. Скажем, Вагнер никогда не был бы Вагнером, если бы король Баварии не построил для него театр, в котором исполнялась бы только музыка Вагнера. В нашей стране получилось так, что народ знает преимущественно ту музыку, которая звучит в фильмах. В чем, с одной стороны, нет ничего плохого. Ведь киномузыка — это прекрасная школа, не пройдя которую, хорошим композитором не станешь. Такую школу прошли в советские времена, скажем навскидку, сорок-пятьдесят человек. Включая не только русских авторов, но и таких, как грузин Гия Канчели, белорус Игорь Лученок, молдаванин Евгений Дога, латыш Раймонд Паулс и так далее.
Но, с другой, посмотрите. Все знают песню Таривердиева «На Тихорецкую состав отправится». Но мало кто в курсе, что взята эта тема из оперы Микаэла Леоновича «Кто ты? Никто этой оперы не слышал. Равно как никто не слышал опер Марка Минкова по булгаковской «Белой гвардии», Исаака Шварца по тургеневскому «Накануне», моей оперы «Клоп» по мотивам одноименной пьесы Маяковского, и так далее... Я это к тому, что огромное количество произведений до сих пор лежит на полках.
Получается, что новым поколениям потенциальных слушателей нанесен немалый моральный урон. Ведь музыка сублимирует агрессию в любовь к людям — в этом и заключается основное свойство музыки, ее главная ценность. Если этой сублимации нет, то получается опять же та самая попса: когда музыка рождает моральных уродов, не побоюсь этого слова. Хотя не хочу брать все под одну гребенку: в иной попсе есть весьма и весьма достойные сочинения. Но в целом попса — это то, что несет в себе ужасающий моральный негатив. Это все произведения, которым большие знатоки и ценители давали весьма высокие оценки.
Но воз и ныне там, увы. У нас есть сцена «Новая опера», но что-то я не припоминаю, чтобы там действительно ставились новые оперы. Потому что преимущественно там демонстрируются отвратительные, некогда осмеянные Мусоргским в его памфлете «Раёк», произведения, сделанные в традиции псевдо-итальянской манеры пения. А она для России абсолютно непригодна, поскольку певцы начинают попросту фальшиво петь. Происходит это потому, что для итальянской школы нужно совсем немного: итальянский климат. Итальянская и русская оперные школы всегда враждовали.
Для итальянцев опера — как футбол. Итальянская опера и построена-то как футбол. Ну посудите сами. Когда певец берет верхнюю ноту «до» — это для итальянцев примерно то же самое, что гол забили. Весь театр тут же встает и, подобно стадиону, в едином порыве начинает неистово рукоплескать, вопить и сходить с ума. А не взял ты эту самую «до» — тебя тут же освистали и забросали помидорами.
Считай не забил пенальти. Конечно, это великое искусство, и я ни в коей мере не глумлюсь, ничего против итальянской культуры оперного пения сказать не могу. Но русская опера построена иначе. Ведь, согласитесь, трудно себе представить, чтобы Евгений Онегин пытался взять верхнее «до» в тот момент, когда убил Ленского. Чушь несусветная, верно? Равно как и Борису Годунову негоже неистово голосить, когда он поет «Достиг я высшей власти»...
У нас, русских людей, совсем иная стихия, другие психологические факторы включаются. Не работают тут верхние ноты, понимаете? Но «итальянское» у нас делается потому, что труппа, ставящая подобные сюжеты, надеется на зарубежные гастроли.
Она звучала в таких фильмах, как "Красавец мужчина", "Ярославна, королева Франции", "Клоун", "Там, на неведомых дорожках…", "Пеппи Длинныйчулок", "Собачье сердце", "Роковые яйца", "Вор", "Ворошиловский стрелок", "Азазель" и других. Наибольшую известность композитору принесла музыка к циклу телефильмов Игоря Масленникова о Шерлоке Холмсе и мелодраме этого же режиссера "Зимняя вишня". С успехом работает Владимир Дашкевич и в театре, он написал музыку более чем к 80 спектаклям.
Среди театральных работ композитора — опера "Клоп" 1988, Театр третьего направления ; "Страсти по Бумбарашу" 1993, Театр под руководством О. Табакова ; "О том, как Иван Чонкин самолет сторожил" 1996, Норильский драматический театр ; "Мы едем, едем, едем…" 1996, театр "Современник". В театре "Эрмитаж" его музыка звучала и звучит в спектаклях Михаила Левитина "Когда мы отдыхали", "Хармс! По предложению Сергея Арцыбашева композитор написал музыку для постановки "Мертвые души" Театра имени Маяковского. Владимир Дашкевич — автор большого числа симфонических и камерных произведений: девяти симфоний в том числе "Реквиема" на стихи Анны Ахматовой для солистки, хора и симфонического оркестра 1988 и Пятой симфонии "Сохрани мою речь" на стихи Осипа Мандельштама для солистки и камерного оркестра 1989 , сонаты для виолончели и фортепиано 1983 , двух струнных квартетов 2000—2001 , трех вокальных циклов "19 октября" на стихи Лермонтова , Тютчева , Цветаевой , Гумилева , Бродского , Высоцкого , Кима , Пушкина 2002 ; "Сатиры" на стихи Ганса Энцесбергера, Юлия Кима 2003 и "Жил Александр Герцевич" на слова Осипа Мандельштама. Совместно с певицей Еленой Камбуровой Дашкевич создал цикл музыкальных произведений на стихи поэтов Серебряного века.
В соавторстве с Юлием Кимом композитор написал мюзикл "Самолет Вани Чонкина" по мотивам романа Владимира Войновича , поставленный в 2007 году в Хабаровском музыкальном театре. В 2007 году в Новосибирском театре оперы и балета прошла премьера его оперы "Ревизор" в соавторстве с Юлием Кимом.
Вспомнив все, чему научился в музыкальной школе, он играл на нем часами, записывал мелодии. Увлекшись этим, он забросил учебу, но отец объяснил, что в случае исключения из института ему придется служить в армии, а не поступать в консерваторию, и Владимиру пришлось ограничить свое рвение. После окончания учебы Дашкевич работал на заводе, а по выходным посещал семинар самодеятельных композиторов при Союзе композиторов. Каретников был убежден, что Дашкевич сможет стать композитором. Вскоре он поступил в Гнесинский институт, где стал учеником Арама Ильича Хачатуряна. Учился он заочно, продолжая работать на заводе, но потом по настоянию ректора уволился и стал преподавать фортепианную игру в доме культуры.
Преподавательская деятельность радости не приносила и отнимала много сил. Закончив с отличием учебу, Дашкевич стал в институте преподавателем анализа музыкальных форм. Вскоре он создал первые свои крупные произведения — ораторию «Фауст» и симфонию. Но еще в студенческие годы Хачатурян советовал ему не пренебрегать работой в кино и театре. Первое предложение такого рода Дашкевич получил в 1965 г.
В 1956 году Владимир Дашкевич окончил Московский институт тонких химических технологий, получив диплом инженера-химика. После окончания института начал работать на заводе «Сангигиена» ныне завод «Вулкан». В 1957 году он стал посещать семинары самодеятельных композиторов при Московском союзе композиторов. Занимался под руководством Филиппа Гершковича и Николая Каретникова. В январе 1959 года начал готовиться к вступительным экзаменам в Московскую консерваторию, однако поступить не смог.
После этого Дашкевич успешно сдал экзамены в музыкально-педагогический институт имени Гнесиных. Занимался композицией у Арама Хачатуряна на заочном отделении. Институт Гнесиных Дашкевич окончил с отличием, тогда же создал первые большие работы — симфонию и ораторию «Фауст». В 1962 году Дашкевич ушел с завода, чтобы посвятить себя музыке.
Владимир Дашкевич: Музыка – это не искусство
| 20 января отметил 90-летие композитор Владимир Дашкевич | Музыкальная жизнь | Владимир Дашкевич, Композитор. 26.04.2002 18:08 Дайджест Рубрика: Дайджест. |
| Владимир Сергеевич Дашкевич | новости биография музыка книги видео пресса фотоальбом шахматы связь. Владимир Дашкевич. |
| Владимир Дашкевич – Ну, конечно – это Бумбараш! | Санкт-Петербургский российский оркестр синематографа под управлением Игоря Пономаренко в рамках своего проекта «Soundtrack» представил в нашем городе первый авторский концерт Владимира Дашкевича — композитора. |
| 20 января отметил 90-летие композитор Владимир Дашкевич | / Фотография Владимир Дашкевич (photo Vladimir Dashkevich). |
| Композитор Владимир Дашкевич: «Если бы Холмс любил попсу, он был бы посредственностью» | Владимир Дашкевич вспоминал, что с детства очень любил музыку, школьником чуть ли не через день ходил слушать оперу в Большой театр, — билеты тогда стоили копейки. |
Владимир Дашкевич — музыкальный гений советского кинематографа
| Дашкевич Владимир Сергеевич | Легендарному композитору Александру Зацепину исполняется 98 лет. |
| Владимир Дашкевич | Биография, Дискография, Фото | Диско Энциклопедия | Владимир Дашкевич родился и вырос в один из самых тяжёлых для страны периодов — в годы репрессий и войны. |
| ВЛАДИМИР ДАШКЕВИЧ | Композитор-песенник СССР | Песни СССР | Отец Владимира Дашкевича романтик: потомственный дворянин (его отец какое-то время был предводителем дворянства Тамбовской губернии,человеком довольно известным в дворянском обществе),но вдохновился идеями большевиков, ушёл из семьи,начал жизнь заново. |
| Владимир Сергеевич Дашкевич – один из тех композиторов, чье твор | В 1996—2008 годах Владимир Дашкевич был композитором в передаче «Джентльмен-шоу»[11]. |
Владимир Дашкевич – Ну, конечно – это Бумбараш!
Его произведения знамениты своей выразительностью и глубиной, а также проникновенной мелодикой. Владимир Дашкевич посвятил свою жизнь музыке, создавая произведения, которые до сих пор восхищают слушателей по всему миру. Его музыкальное наследие будет продолжать жить и вдохновлять новые поколения музыкантов.
Даже когда он был спокоен и, казалось бы, ничто не могло вызвать какой-то взрыв. Но та искра, которая в нём горела, потом зажигалась во всех, кто у него учился», — вспоминает Владимир Сергеевич. На третьем курсе его вызывает к себе проректор Владимир Исаакович Авратинер и говорит: «Дашкевич! Пора вам бросить завод и заняться музыкой». Сегодня композитор известен ещё и, как автор замечательных книг. Это фундаментальные исследования «Теория интонации» и «Великое культурное одичание. Арт-анализ», а также книга «Тайный замысел Творца», где писатель размышляет о далёких космических глубинах музыки. Владимир Дашкевич говорит: «Когда сочиняешь музыку, или делаешь что-то творческое, время как бы останавливается.
Но сейчас все это увлекает меня все меньше и меньше, потому что нет таких идей, которые были во времена Эфроса и в 60-е годы. Если посмотреть на историю музыки, то прослеживается такая интересная закономерность: многие композиторы, музыканты, и вообще все люди, так или иначе связанные с музыкой, предпочитают именно шахматы. Почему так? Скажем, некоронованный чемпион мира по шахматам Франсуа Андре Филидор был знаменитым французским композитором.
Вообще, игра в шахматы — это редкое сочетание двух форм мышления: образного и логического. Левое полушарие мыслит логически, правое полушарие мыслит образно. Если у вас и левое, и правое полушария работают гармонически, то мы и называем это словом «гармония». У больших шахматистов гармоническое сочетание принимает позиционный характер.
Шахматист тем лучше, чем он лучше понимает позицию, то есть схватывает образ. Если при этом у него еще и отличные расчетные данные, то он уже выдающийся шахматист. Это, главным образом, чисто интуитивная работа, хотя, например, такие композиторы, как Брамс суть расчета понимали. Брамс первым сообразил, что музыка постепенно стала отходить от идеальных Бетховенских форм и стал создавать их аналогии в своих сочинениях.
И, надо сказать, это ему очень и очень пошло на пользу. Однако на это способен только гений. Все это — информатика, выраженная в звуке. Изначальный импульс, как мне кажется, может не носить форму звукового выражения.
Композитор этот импульс начинает разворачивать. И когда он это делает, тот принимает вид прекрасной мелодии. Но импульс он получает откуда-то «оттуда». Как у вас появилась такая идея?
Отчасти я почувствовал, что у режиссеров, даже у таких выдающихся, как Бортко, Абдрашитов, Масленников начинает иссякать запас идей. И в это время какая-то группа композиторов, из которых я могу назвать, помимо себя, троих — Артемьев, Рыбников и Гладков — начали работать в крупных формах. Рыбников начал писать симфонии. Артемьев написал оперу «Преступление и наказание».
Получилась совершенно блистательная работа. Гладков написал оперу «Старший сын», потом балеты «Вий» и «Одиссей». И у меня появилось тоже ощущение, что тот огромный потенциал, который накопился у меня за время работы в кино, не реализован. Сама песня, как мне кажется, получилась очень мощной.
В ней, в силу глубин еврейской псалмодии, была какая-то невероятная энергетика. И я сделал четырехчастную квартетную форму, где финалом был вот этот самый псалом Давида. Квартет сложился на удивление складно, ведь обычно это очень тяжелая форма: четыре смычка и больше ничего. Мои друзья из квартета имени Шостаковича сыграли этот квартет в Малом зале Консерватории.
Получилось посильнее квартета Прокофьева, но послабее, чем квинтет Шостаковича, то есть я оказался где-то посередине. Впрочем, это неудивительно, ведь квинтет Шостаковича — это вообще что-то гениальное. Это одно из его самых лучших произведений, да и вообще, наверное, даже самое лучшее из всей инструментальной музыки XX века.
Но у них штаб по конструированию успеха. Причем этот штаб везде работает одинаково. На всех телеканалах сегодня могут запуститься мелодрамы с похожим финалом, завтра - однотипные детективы, послезавтра - какие-то дикие комедии, которые страшно смотреть. И везде одна и та же рука, как будто это делает один человек. То есть начали становиться на их позицию. Я помню, Куросава в работе над картиной "Идиот" три месяца ждал, когда пойдет густой снег. А снег не шел и не шел.
Явился продюсер и сказал: господин Куросава, я требую, чтобы вы продолжали съемки, иначе я разорюсь. На что Куросава ответил: хорошо, я сниму картину в обозначенный вами срок, но я сделаю себе харакири. И продюсер от него отстал, потому что альтернатива была такая: он разорится либо в ожидании снега, либо от того, что на него все станут показывать пальцем - глядите, это человек, из-за которого Куросава покончил с собой. Все режиссеры отличаются звериным чутьем на музыку - В вашей киносимфонии по "Шерлоку Холмсу" - сорок две темы. Как это делается? Режиссер говорит вам: мне нужна музыка под такой-то сюжетный поворот, или вы сами решаете, где, когда и что должно звучать? Конечно, композитор, не умеющий слушать режиссера, в кино работать не может. Но и режиссер далеко не всегда способен объяснить, чего он хочет, особенно в таком тонком деле, как музыка. Их подходы к киномузыке сильно разнятся? Ты играешь, и по тому, как режиссер тебя слушает, понимаешь, что это не совсем то.
Но как только он слышит то, что ему нужно, он, как охотничья собака, моментально делает стойку. Работая над этим фильмом, режиссер Николай Рашеев взял мою музыку из спектакля Таганки "Господин Мокинпотт". И мне потом пришлось ее оттуда изъять, всю - от первой до последней ноты. Потому что Мокинпотт был немец, а Бумбараш - чистокровный русак. При всех темповых и эмоциональных совпадениях это совершенно не совпадало по национальному колориту. Но все было снято акцент в акцент. Поэтому требовалось написать музыку, которая точно попадала бы в эти акценты. Что я и сделал. Ведь песня "Ходят кони" вообще не была запланирована. Это было пожелание Юры Смирнова, который играл Гаврилу.
Он сказал: ребята, я там злодей, но мне нужна какая-нибудь душевная песня. Мы ему и написали. Потом пришел Валера Золотухин и забрал эту песню себе. Правда, в финале они ее пели вместе. Но финал-то возник как раз потому, что появилась песня. Маленький формат рождает маленького человека - Почти все, что написано вами не для кино, ждет своего часа. Музыку крупных форм пишете "в стол"? Лежит II симфония Чеховская , III симфония "Жить не по лжи" , два альтовых концерта, фортепьянный, скрипичный и виолончельный концерты. А те сочинения, что исполнялись, всегда исполнялись с огромным успехом. Так же, как, например, "Солдатский реквием", который прозвучал в Харькове к 65-летию Победы.
А прошлым летом в Нижнем Новгороде был замечательно встречен скрипичный концерт, который сыграла Алена Баева. Могу назвать невостребованные произведения и других композиторов, входящих в "первую десятку". Это грандиозная опера Эдуарда Артемьева "Преступление и наказание", которую он писал двадцать семь лет. Это замечательный концерт Геннадия Гладкова с гениальной ораторией "Свифт". Это прекрасная Шестая симфония Алексея Рыбникова. Да что там, у нас полно достойных сочинений, которые не исполняются. Во-первых, играть новые сочинения всегда рискованно. На это отваживались только выдающиеся мастера, такие как Ростропович, который сыграл около 300 премьер. На это шел Борис Александрович Покровский, в свое время заказавший мне "Ревизора". На это идут Минин, Федосеев, иногда новую музыку играет Гергиев.
Во-вторых, за новую музыку, а она в отличие от классики находится в зоне авторского права, надо платить, и довольно прилично. Бывает, после концерта посидели, выпили, подходит администратор и говорит: "Владимир Сергеевич, может, напишете отказ от авторских, а то нам нечем платить оркестрантам".
Владимиру Дашкевичу – 90: увертюра из «Шерлока Холмса» и другие хиты композитора
биография, дата рождения. Владимир Дашкевич — член правления Союза композиторов Москвы, президент Международной ассоциации композиторских организаций. Композитор Владимир Дашкевич отмечает юбилей — 90 лет. российский композитор. В 1962 г. окончил Музыкально-педагогический институт им. Гнесиных (класс Арама Харатуряна). Сам композитор сделал вид, что не обиделся, заметив, что многие друзья уже умерли, а некоторые нездоровы, Но видно было, что от вечера в доме кино живой классик музыки к кинофильмам ожидал большего. Биография Владимира Дашкевича Советский и российский композитор Владимир Сергеевич Дашкевич родился 20 января 1934 года в Москве.
Дашкевич Владимир Сергеевич, композитор
Там мои друзья: Игорь Масленников, Владимир Бортко. Это одно из самых дорогих моему сердцу мест». В свой 80-й день рождения Владимир Дашкевич продолжает работать. Создаёт сразу несколько музыкальных произведений, в том числе для оперы «Царь Давид» и фильма о войне. Дает концерты, пишет книги и ведет программу на радио.
В итоге по окончании Гнесинки я получил диплом с отличием. Остальное уже, как говорится, история. Как вы это объясняете? Он сказал примерно следующее: «Володя, если ты хочешь серьезно развить свой талант, займись прежде всего киномузыкой, потому что это некая школа тематического материала. Она поможет тебе научиться сочинять настоящие музыкальные темы, и в дальнейшем ты уже сам сообразишь, по какому пути тебе следует идти». Я в определенной степени совету внял. И когда, вскоре после выхода «Бумбараша», я встретил Арама Ильича, тот с улыбкой заметил: «Ну вот ты и стал знаменитым композитором». Заметив мое смущение, он продолжил: «Попомни мои слова, эта музыка будет звучать еще очень долго». Время показало, что Хачатурян был прав, причем не только в отношении «Бумбараша», но и многих других картин, к которым я писал музыку... Это, конечно, замечательно, но и это с другой стороны мне кажется, к термину «кинокомпозитор» следует относиться осторожно. Нельзя назвать кинокомпозиторами Прокофьева и Шостаковича, хотя их музыка звучит в фильмах. Тот же Шостакович, проработав шесть лет тапером в немом кино, наверняка сочинил не один десяток мелодий, которые потом использовал в симфонической практике. Очевидно, кино в значительной степени сформировало его музыкальное мышление. Просто в ХХ веке музыка и кинематограф слились воедино, благодаря чему киномузыка стала отдельным жанром. И так получилось, что самые лучшие композиторы ушли в кинематограф. Фильмы вытеснили аудиторию из концертных залов. Слушать авангардные произведения публика не захотела, в результате чего новой музыке был нанесен колоссальный ущерб. Выжить удалось только путем альянса с кинематографом. А новые симфонии и оперы сегодня в подавляющем большинстве случаев пишутся «в стол». Мы живем в то время, когда профессионалы вытесняются дилетантами. Каждое эволюционное завоевание деградирует под влиянием деструктивных сил. Очевидно, для вас представляет огромный интерес не только музыка как таковая, но и то, как она устроена изнутри, как она работает? Более того, сейчас я заканчиваю новую книгу, которая на данный момент имеет рабочее название «Инженер и композитор» и посвящена проблемам музыки и эволюции. Ведь у меня, откровенно говоря, не композиторское мышление, а скорее инженерное, техническое. Опять же во многом это связано с тем, что я не был с малых лет привязан ногой к табуретке, стоящей перед фортепиано. Мне интересно не просто извлекать звуки и создавать произведения, но и понимать, зачем вообще все это нужно. Как инженер, я отличаюсь от композиторов в общепринятом понимании этого слова тем, что, кроме игры воображения и фантазии, которые любому автору, безусловно, необходимы, еще и спрашиваю: как это сделано? И пришел к следующим выводам. Высшим идейным музыкальным достижением является симфонизм, построенный на так называемой трехчастной форме. Первая — экспозиция, где были две контрастные темы, главная и побочная, устраивавшие между собой диалектический спор. Вторая — разработка, в которой в результате этого спора у слушателя возникало состояние нервной неустроенности. А в третьей части, репризе, главная партия побочную все-таки побеждала. Таким образом, достигался эффект гармонической законченности музыкального произведения. С точки зрения инженера, это выглядит так: первая часть — это информация как мера порядка, создающая своего рода прекрасную модель умиротворенного состояния, которую мы привычно называем мелодией. Разработка — это энтропия как мера хаоса, которая стремится к смерти. То есть если энтропия в живом организме побеждает, то он умирает. И напротив, если победу одерживает информация, организм живет. Поэтому в третьей части информация возрождается, причем на более высоком уровне. Схема, таким образом, вырисовывается следующая: информация — энтропия — информация. Эта трехчастная форма предлагает новые способы мышления и выживания. То есть каждая мелодия, построенная по классической форме, на самом деле показывает модели упорядочивания жизни. Таким образом, классический симфонизм всегда направлен на жизнь общества, в этом заключается его социальное значение.
Он даже не вступил в комсомол. Одним лишь инженерным образованием он, тем не менее, не ограничился. Еще во время обучения в институте посещал семинары самодеятельных композиторов. В то время он проходил обучением под руководством Филиппа Гершковича и Николая Каретникова. Хотя обучение в институте и не вызывало у будущего композитора особого восторга, он, тем не менее, отмечал, что его педагоги были совершенно замечательными учеными. Профессор математики Цубербиллер, химик Преображенский и физик Сыркин произвели на него сильнейшее впечатление. Под их руководством он и развил структурное мышление. Технические и научные предметы требовали сильнейшего интеллектуального напряжения. Здесь-то и пригодилась шахматная выучка: к тому времени он уже был кандидатом в мастера. И все пять лет учебы он оставался чемпионом. Второй виток В 1954-м году отец вернулся. Его не освободили, а всего лишь отпустили как умирающего. Реабилитировали его лишь два года спустя. Но квартиру так и не дали — отец наотрез отказывался вступать в партию, из которой его исключили еще перед первым арестом. Его злоключения продлились целых восемнадцать лет, а потому особо нежных чувств к советскому правительству у него не осталось. Более того — в лесном хозяйстве ему на ногу упало бревно, и больше он почти не мог ходить. Настроение отца понемногу передавалось Владимиру. Вообще-то он был далек от политической жизни, но испытал огромное, ничем не объяснимое чувство счастья от смерти Сталина. Но это было лишь одно из обстоятельств, повлиявших на жизнь юноши. Второе было более бытовым и в то же время более определяющим. Его соседку, Нину Савостьянову, выдавали замуж. В комнате не было места для кровати, но стояло пианино, которое благополучно переехало к Дашкевичам. Это привело к поистине удивительному результату — Владимир стал играть на нем едва ли не по двенадцать часов в день. Он быстро вспомнил нотную грамоту, которой его обучили еще в музыкальной школе, и те произведения, которым его учили, и, что самое главное — он почти сразу стал писать свои собственные произведения. Увлечение, переросшее в страсть, привело к исключению из института. Отец отреагировал незамедлительно. Он толково объяснил сыну, что исключенному студенту светит армия, а не музыка, и отвел его к ректору. Тот, из уважения к Сергею как репрессированному, позволил Владимиру сдать экзамены еще раз — если тот их сдаст, то сможет возобновить обучение. Для Владимира эта была катастрофа — ему практически пришлось забыть о сочинении музыки на время обучения в институте. Молодой студент продолжил обучение, понемногу разучивая сложные фортепианные партитуры и участвуя в общественной жизни — ездил на практику, сборы военных лагерей… Во время одной из практик он работал на Московском шинном заводе вальцовщиком — месил резиновую массу на стальных валках. Там, в заводской редколлегии, он познакомился с Мишей Долинским, который стал его другом, партнером по шахматам, а также оказал немалое влияние на развитие Владимира как композитора. Начало трудовой деятельности Но вернемся немного назад — к 1956-му году. Владимир уже окончил институт и был благополучно определен на работу в подготовительный цех завода «Сангигиена». Сейчас это завод «Вулкан». Основным воспоминанием юноши об этом периоде стало то, что, спустя всего пять минут труда, работник становился похожим на трубочиста — главным компонентом при производстве резины была сажа. Там он стал работать мастером цеха. Переходя на мат при построении пьяных рабочих, которые пытались засунуть руки в вальцы, Владимир продолжал усердно работать. В одну неделю он выходил на дневную смену, во вторую — в вечернюю, а в третью — в ночную. Странно, но молодой человек даже успел увлечься парашютным спортом, несмотря на то, что выходным оставался всего один день, а рабочая смена длилась восемь часов. Это тоже оказалось занятным — близорукому Владимиру пришлось наизусть выучить таблицу проверки остроты зрения, чтобы его допустили к занятиям. В аэропорт он приходил утром, спрятав очки. Садился в двухместный самолет, по команде пилота вылезал на крыло, прыгал, в полете открывал парашют, затем надевал очки и направлял парашют к кресту. На тринадцатый раз он потерял в воздухе очки и забыл вовремя раскрыть парашют. Его отнесло на станцию Мытищи-товарная, там он с треском приземлился в метре от остановившегося товарного состава. Спустя минуту подъехала машина с начальством, а еще через минуту его вышибли из коллектива. Так мало-помалу отсекались его возможности. Но оставалась музыка. В 1957-м году он узнал, что при Московском союзе композиторов работает семинар, который проходил раз в неделю по воскресеньям. На семинаре были совершенно замечательные люди — стоит упомянуть хотя бы будущего балетмейстера Владимира Васильева. Владимиру там несказанно повезло — он познакомился с Николаем Каретниковым. Это был автор балетов и симфоний, кроме того, он писал музыку к фильмам. Возрастом он был лишь ненамного старше Дашкевича, а по взглядам был схож с приверженцами додекафонии и шестидесятниками. Несмотря на то, что, как педагог Каретников был очень строгий, он сразу и безоговорочно одобрил незрелые опусы Владимира. Второй удачей юноши стало его знакомство с беженцем из фашисткой Германии, еврейским музыкантом по имени Филипп Моисеевич Гершкович. По тем временам это была легендарная личность. Позже он переехал в Вену, куда его пригласило Венское общество Албана Берга, чьим учеником он был в юности. Являясь фанатом нововенской школы, он был к тому же весьма парадоксальным философом. В итоге он стал гуру российского авангарда. С Дашкевичем же его свела лишь прихоть судьбы. Но так как Филипп Моисеевич, как ни странно, совершенно не играл на фортепиано, его уроки превратились в диалоги с Дашкевичем. И все сочинения, которые он разбирал на своих занятиях, играл молодой Владимир. Гершкович был довольно необычным преподавателем: он мог без паузы почти два часа разбирать два такта из пьесы Бетховена. Вот тогда-то будущий композитор и ощутил самый что ни на есть мистический ужас перед невообразимыми тайнами сочинения музыки. И если не в это самое время из него стал формироваться композитор, то, по крайней мере, именно эти два педагога сделали из него музыканта. Кроме того, именно Каретников взял на себя мужество заявить отцу Владимира, что юноше суждено стать композитором. Тот уже много чего повстречал на своем веку, а потому встретил весть хоть и без восторга, но уважительно, заявив, что его сын должен решить для себя сам, кем он хочет стать. Как вы уже могли понять, родитель Владимира был человеком, весьма далеким от музыки. Конечно, он был гуманитарием, но уважал и технические науки. Сам он занимался техническими переводами с английского, немецкого и французского языков. Поэтому профессия инженера была для отца более понятна, чем статус композитора. Владимир вполне его понимал. У него не было возможности поступить в музыкальное училище, так как не хватало справки об окончании музыкальной школы. Для страны, в которой бумажки значили чуть больше, чем все остальное, это была просто безнадежная ситуация. Как ни странно, это и сыграло положительную роль. У него был аттестат об окончании десяти классов общеобразовательной школы, а значит, его просто обязаны были принять в любое высшее учебное заведение. В том числе и в консерваторию. На этот раз — уже по музыке. Обучался он в Музыкально-педагогическом институте имени Гнесиных, в классе Арама Хачатуряна. Перед началом учебы Впервые его собственная тема прозвучала в 1973-м году в фильме «Капля в море». Та сказочная тема позже стала известной и популярной благодаря передаче «В гостях у сказки», где она была использованы в качестве музыкальной заставки. В различных вариациях она также потом использовалась в сериале «Ералаш». Но до этого молодому Дашкевичу еще предстояло пройти обучение у Арама Хачатуряна.
Вскоре он поступил в Гнесинский институт, где стал учеником Арама Ильича Хачатуряна. Учился он заочно, продолжая работать на заводе, но потом по настоянию ректора уволился и стал преподавать фортепианную игру в доме культуры. Преподавательская деятельность радости не приносила и отнимала много сил. Закончив с отличием учебу, Дашкевич стал в институте преподавателем анализа музыкальных форм. Вскоре он создал первые свои крупные произведения — ораторию «Фауст» и симфонию. Но еще в студенческие годы Хачатурян советовал ему не пренебрегать работой в кино и театре. Первое предложение такого рода Дашкевич получил в 1965 г. Задача была сложной, но интересной: в мультфильме не было текста, все перипетии сюжета следовало передать в музыке — и он блестяще с этой задачей справился. Музыка к мультфильму понравилась театральному режиссеру Леониду Хейфецу, и он привлек Дашкевича к созданию музыки для спектакля «Блюзы для мистера Чарли», повествующего о жизни негров в США. Впоследствии композитор создавал музыку ко многим фильмам, мультфильмам и драматическим спектаклям. Киномузыку он считает очень важной областью искусства — по его мнению, именно киномузыка позволила восстановить связь музыкального искусства с широкой публикой, в значительной степени нарушенную авангардом.
Владимир Дашкевич отмечает 90-летие: великий композитор и теоретик музыки
А ещё стоит напомнить, что композитор сочинил музыку к знаменитому сериалу о Шерлоке Холмсе и докторе Ватсоне, к фильму «Собачье сердце» по М. Тема из киноленты «Капля в море» стала заставкой знаменитой детской телепередачи «В гостях у сказки», а музыка к «Зимней вишне» тоже сразу узнается. И это всё — Владимир Дашкевич. В общем, налицо ситуация, когда музыка на слуху, а имя композитора не сразу и вспоминается. О себе, но через киномузыку А музыка Дашкевича к фильму «Бумбараш» позволяет проделать такой фокус: через музыкальные номера найти сравнения, параллели и соответствия с жизненными и музыкальными событиями и фактами, связанными с композитором. Не будем говорить о прямо-таки буквальном, стопроцентном совпадении, но кое-что есть.
И, конечно, нельзя не сказать о Валерии Золотухине, актёрская работа и вокальное мастерство которого удивительно совпали с песнями Владимира Дашкевича на стихи Юлия Кима. Песня «Ходят кони» — это вообще лейтмотив всего фильма и — шире — судьбы композитора. Потому что «крутых берегов» в жизни было много и у Бумбараша, и у Дашкевича. Песню Лёвки «Журавль по небу летит» можно слушать и вспоминать о трудном и извилистом пути Дашкевича в музыку. Он сначала получил диплом инженера-химика, и только 2-е высшее музыкальное образование сделало его «настоящим» композитором.
Пусть «Журавль» напоминает о гражданской войне, но строчка «А сыночку выпала, ой, дальняя дорога… » — это точно о юности Володи Дашкевича, о его учёбе и «скитаниях» вместе с родителями по огромной стране. Строчки «Где я только не был… и искать ответу» напомнят о том, что Дашкевичу после Москвы, где он родился, пришлось побывать в Забайкалье Иркутск , на крайнем Севере Воркута , в Средней Азии Ашхабад. И всё-таки возвращение в Москву состоялось.
Его произведения знамениты своей выразительностью и глубиной, а также проникновенной мелодикой. Владимир Дашкевич посвятил свою жизнь музыке, создавая произведения, которые до сих пор восхищают слушателей по всему миру. Его музыкальное наследие будет продолжать жить и вдохновлять новые поколения музыкантов.
Сдав экзамен и устроившись на занятия композицией у Хачатуряна, Владимир сразу перешел на заочное отделение — ему приходилось продолжать работать на заводе старшим инженером. Дашкевич за инструментом Обучение у Хачатуряна в значительной степени определялось яркостью личности самого преподавателя. Это был великий композитор, в котором значительный темперамент и романтическая внешность совмещались с практичным подходом к профессии композитора. Именно он убедил Владимира, что нельзя отказываться от работы в театре и кино, так как она дает возможность непрерывно учиться. Однако из-за первых студенческих опусов, а также из-за того, что Дашкевич был учеником Каретникова и Гершковича, Владимира не слишком-то хорошо воспринимали в деканате. На третьем курсе и вовсе разразился скандал. Владимира отчислили якобы за неуспеваемость, а Арам Ильич был в это время на гастролях и не мог вступиться за своего ученика. Когда он приехал домой и узнал об отчислении Владимира, то пришел в ярость и подал заявление об уходе из института.
Дашкевичу же предложил перейти в его же класс в консерватории. Хотя молодому человеку совсем этого не хотелось — обида была еще жива. Дело решилось на удивление просто. Елена Фабиановна Гнесина — основательница Гнесинского института и на редкость обаятельная и красивая старушка — позвала к себе Владимира и сказала ему примерно следующие слова: «Володенька, нельзя допустить, чтобы ученик Михаила Фабиановича Гнесина Арамчик ушёл из института Гнесиных. Уговорите его, а с приказом об отчислении я улажу»… Тот пообещал поговорить со своим преподавателем, и его действительно оставили. В результате у композитора потом хранились два документа: приказ об отчислении из-за неуспеваемости, который вручил ему ректор Муромцев, и диплом с отличием, который вручил ему тот же человек. Когда Владимира восстановили, его вызвал к себе проректор Владимир Исаакович Авратинер и сказал следующие слова, которые потом композитор также записал в своей биографии: «Дашкевич! Пора вам бросить завод и заняться музыкой».
На заводе тот проработал ровно шесть лет. Владимир понимал, что проректор прав, а потому незамедлительно подал заявление об уходе. Авратинер помог ему устроиться педагогом по фортепиано в доме культуры «Новатор». Но тут ему пришлось совсем уж туго. Нет, конечно, зарабатывать он мог столько же, сколько и старший инженер на заводе, однако на следующий день после такого марафона у бедного молодого преподавателя все валилось из рук. Стоит ли упоминать о том, что его первая музыкальная профессия так и не принесла ему много радости? С другой стороны, он закончил институт Гнесиных с отличием. Его первые две большие работы произвели особо сильное впечатление на Гершковича.
Это были симфония и оратория «Фауст». Последний произвел на учителя Владимира самое яркое впечатление. Своей цели добилась и Валентина Алексеевна. Как вспоминает сам Дашкевич, она хотела сделать из него отличного теоретика. И ей это положительно удалось. Даже более того, по завершении обучения Владимиру предложили преподавать анализ музыкальных произведений для студентов первого и второго курсов. Вот в этот-то период жизни композитор и понял, насколько по-разному для музыкантов течет время. В пятом классе у него был один одноклассник, Гарик Вайль, который играл на виолончели.
В то время учился играть на ней, ходил с большим нелепым футляром, и ему определенно досаждали разные мальчишки, которые считали игру на инструменте совсем не мужским занятием. Шли год за годом. Гарик Вайль по-прежнему ходил с виолончелью, играя по переулкам, а Владимир учился, закончил институт, поступил на завод, затем в институт Гнесиных и закончил его. И первого, кого он увидел, когда впервые вошел в класс в качестве преподавателя музыкального анализа, был никто иной как… Гарик Вайль! Впрочем, было нечто куда более интересное, что привлекло внимание Владимира… Любовь и творчество Когда молодой преподаватель впервые вошел в класс в качестве преподавателя, то первого, кого он увидел, был Гарик Вайль, его бывший одноклассник, стойкий музыкант, который в юношестве получил немало тумаков от своих сверстников. Впрочем, там же оказалось и кое-что другое, что куда более сильно завоевало внимание молодого человека. Ну да, вы не ошиблись. Оля Щиголева …Эту парочку сам Владимир называл «двое шипящих».
Дело в том, что они почти все время болтали, а «шипящими» были их фамилии: Шершунова и Оля Щиголева. Вот Оля-то и привлекла особое внимание молодого преподавателя, который позже вспоминал о ней как о «небесном создании». Вообще-то все началось с немилости Дашкевича: преподаватель он был строгий и, если видел две одинаковые работы по музыкальному анализу, ставил «неуд» за обе, не особо разбираясь, кто у кого списывал. А Оля была девушкой доброй, и у нее списывали все кому не лень. Вот и получалось так, что «неудов» в группе было как-то многовато. Но группа оказалась настолько хорошо подготовленной, что была отправлена сдавать экзамен досрочно. На Олю взвалили всю ответственность за его организацию, на вопросы она должна была отвечать последней, и пока до нее дошла очередь, то оказалось, что она мирно спит. Некоторое время спустя Оля стала его первой и единственной женой.
Кто-то может возразить, мол, к тому времени он уже был зарегистрирован с одной студенткой. Это, знаете ли, вопрос шекспировского характера, и вряд ли можно сказать, что та девушка в действительности была его супругой. Когда ее ребенок родился, они тут же развелись. Строго говоря, к самому Владимиру она вообще мало имела отношения, ребенку просто надо было дать имя. Примерно в это же время, а было это в 1965-м году, Дашкевич получил свой первый заказ. Его позвала режиссер студии «Союзмультфильм» Раса Страутмане. И молодой композитор принялся писать музыку к мультфильму о заблудившемся медвежонке. Сложность заключалась в том, что в течение десятиминутного мультфильма не было ни одного слова, а всю гамму чувств и переживаний маленького зверька надо было передать посредством музыки.
Впрочем, для Дашкевича это оказалось не так уж и трудно. Партитуру он написал за неделю, после чего ее сыграл оркестр кинематографии под управлением Гамбурга. Так родился мультфильм «Медвежонок на дороге». Примерно в это же время Владимир познакомился с начинающим тогда театральным режиссером Театра Советской Армии. Он был под впечатлением от музыки к мультфильму, однако пригласил Владимира для работы над совсем не детской темой — предстояло написать музыкальное сопровождение к спектаклю «Блюзы для мистера Чарли» по пьесе Джеймса Болдуина. Дашкевич никогда раньше не писал блюз! Более того, он никогда и не задумывался над сочинением такой музыки! Но, когда он однажды мылся в ванной, ему внезапно, одна за другой, в голову пришли мелодии, которые впоследствии очень понравились режиссеру театра Андрею Попову.
Увы, репетиции были прекращены: было решено, что на главной армейской сцене не следует ставить пьесы про американских негров. Здесь Хейфец и Попов пошли на отчаянные шаги: когда их спросили, что они хотят поставить, то сказали, что «Ивана Грозного» Алексея Толстого. Относилась бы эта сцена к министерству культуры, то за такое крамольное заявление в «Иване Грозном» были прямые параллели со Сталиным могли нешуточно наказать. Но орган, который славился своим умопомрачительным догматизмом, подвоха не заметил, и было разрешено ставить «Грозного». Пьеса пошла просто на ура. Постановщики очень славно потрудились, и народ валил, заполняя зал до отказа. Ходили на нее и генералы из пура. Стало ясно, что запрещать пьесу уже бессмысленно, хотя было предельно ясно, о ком на самом-то деле шла речь.
Как-то на выступление пришел Анастас Микоян, бессменный член Политбюро всех режимов, и после спектакля он зашел за кулисы и коротко сказал: «Таким он и был». Грозного он не знал. Зато очень хорошо помнил Сталина. Вскоре Владимир Дашкевич стал понимать, что действительно может многому научиться благодаря своей работе в театре. Он продолжил работу в нем, успешно сочиняя музыку ко многим произведениям. Но вскоре на Хейфеца начались гонения. Дело доходило даже до абсурда: затеяли ревизию музыкальных произведений. Причем не песен, а именно мелодий.
Слева направо на первом ряду амфитеатра сидели генералы из пура, там же сидел эксперт Холминов. И они стали слушать все пьесы Дашкевича, одну за другой.
Каким образом это происходило, я не знаю», — отметил композитор, заслуженный деятель искусств Российской Федерации Владимир Дашкевич. Режиссер даже предлагал музыканту роль Шерлок а Холмса, но о т такой ответственности композитор отказался. С тех пор за Владимиром Дашкевичем закрепилось звание кинокомпозитора. Под его музыку балагурила Пеппи Длинныйчулок, искала женское счастье мать-одиночка Ольга из «Зимней вишни» и затягивал свою песню председатель домкома Швондер в «Собачьем сердце». Это произведение, как и еще несколько десятков других, композитор написал в соавторстве со своим другом — бардом Юлием Кимо м. Творили и для кино, и для театра, давали совместные концерты.
Всего Владимир Дашкевич написал музыку к более чем 30 спектаклям и 90 кинокартинам, создал девять симфоний, три оперы и пять мюзиклов.
Владимир Дашкевич: Мы – люди одной планеты
Сегодня, 20 января, исполняется 90 лет заслуженному деятелю искусств РФ, лауреату Государственной премии СССР, члену Гильдии композиторов Союза кинематографистов России Владимиру Сергеевичу Дашкевичу. Композитор Владимир Дашкевич за карьеру приложил руку к созданию десятков советских и российских лент. РИА Новости Музыку Дашкевича знают все. Хотя фамилию композитора вспоминают не сразу. В состоявшейся накануне юбилея беседе с «Культурой» великий композитор приоткрыл детали своей необычной биографии, рассказал о проблемах, стоящих перед современной культурой, и поделился соображениями о том, как, с его точки зрения, устроена музыка. Владимир Сергеевич Дашкевич — советский и российский композитор, теоретик музыки, Заслуженный деятель искусств Российской Федерации[1]. Замечательного композитора, славно потрудившегося на музыкальной ниве кино и театра — Владимира Дашкевича.
Владимир Сергеевич Дашкевич
Владимир Дашкевич родился 20 января 1934 г. В 1938 г. В 1950-х Дашкевич поступил в Московский институт тонкой химической технологии и окончил его, получив диплом инженера-химика. После вуза, параллелельно … Read all Владимир Сергеевич Дашкевич р.
Таким образом, популярный голливудский актер присоединился к Тому Крузу и Хью Джексону, звездам, которые в свое время выражали желание работать в Болливуде. Я бы с радостью поработал в Болливуде, в этих картинах много драмы и цвета. Пока неизвестно, когда я решу отправиться в Болливуд и сняться в этом танцевальном номере со всеми актерами на заднем плане, — сообщил в интервью Брэд Питт. Впрочем, мы бы хотели сняться в третьей серии. Мы очень счастливы работать вместе, — сообщил Джуд Лоу.
Они работают кувалдой, а надо пинцетом, тонкими хирургическими инструментами. СКН: Вы говорите больше о режиссуре и драматургии, нежели о музыке… В. В моем творчестве были фильмы, решающие моральные проблемы: «Плюмбум, или Опасная игра» и «Слуга» Вадима Абдрашитова, «Зимняя вишня» Игоря Масленникова. Но все-таки в этих картинах очень сильно социальное начало. Сейчас ресурс воздействия на людей социально-коллективистского начала исчерпан. Необходимо заняться отображением новых проблем морального порядка. Скажем, одна из актуальнейших проблем в мире — проблема самоубийств. У нас самый высокий процент самоубийств, раз в 10 выше, чем во всем мире. Фильмов на эту тему не снимается, как будто нет у нас такой проблемы… СКН: Живой оркестр с некоторых пор часто заменяют синтезатором, акустику — компьютером. Ваши комментарии по поводу будущего оркестровой музыки в отечественном и мировом кино? Чисто симфонический оркестр, чисто симфоническая музыка, никаких компьютеров, синтезаторов — и это у американцев, которые умеют считать деньги и, тем не менее, понимают, что живая музыка есть живая музыка, и ее воздействия ничто не перешибет. Музыку к фильму «Вместо меня» я писал с помощью синтезаторов, к «Дому для богатых» — только с симфоническим оркестром. Мне кажется, что одна из причин монотонности восприятия наших последних лент заключается в том, что синтезатор существенно нивелирует творческий потенциал композитора. Синтезатор — замечательный инструмент, я ничего против него не имею, можно написать хорошую музыку и на синтезаторе. Скажем, спектакль «Тайна тетушки Мэлкин» — это мюзикл, который весь идет на синтезаторе, и там это получилось очень уместно. В кино нужна все-таки живая музыка, потому что в нем постоянно приходится укрупнять человеческие эмоции, а укрупнять человеческие эмоции нельзя без того, чтобы не найти им какой-то эквивалент в живой музыке. Синтезатор не «дышит», ему не хватает кислорода. Кстати, во всем мире мода на синтезаторную музыку просто прошла. СКН: Беда нынешнего кинематографа в том, что музыка имеет в нем подчас сугубо прикладное значение: один мотив можно спокойно заменить другим. Имеет ли право на существование в кино такое понятие как «музыкальная драматургия»? Музыка Прокофьева к «Александру Невскому», Лея к «Мужчине и женщине» и Леграна к «Шербурским зонтикам», всемирно известное сиртаки Теодоракиса в фильме «Грек Зорба», — все говорит о том, что без именно этой музыки фильмы не стали бы такими, какими они стали. Композитор изначально знает, для какого куска картины он пишет музыку, но сплошь и рядом режиссеры действительно переставляют музыкальные куски.
Владимир Сергеевич Дашкевич родился в Москве в 1934 году, окончил Московский институт тонкой химической технологии и Музыкально-педагогический институт имени Гнесиных. С 1970 года регулярно писал музыку для кино. Она звучала в таких фильмах, как «Красавец мужчина», «Ярославна, королева Франции», «Бумбараш», «Собачье сердце». Наибольшую известность композитору принес цикл телефильмов Игоря Масленникова о Шерлоке Холмсе и мелодрама этого же режиссера «Зимняя вишня».