Уже в 1895 году «Челкаш» был напечатан в журнале «Русское богатство» и принес автору широкую известность.
«Челкаш» анализ произведения М. Горького
Челкаш характеристика героев кратко | Образовательные документы для учителей, воспитателей, учеников и родителей. Кто такой Челкаш? Челкаш — это литературный персонаж, придуманный писателем Антоном Чеховым. Главная» Новости» Кто такой челкаш. Кто такой челкаш.
Предварительный просмотр:
- Челкаш характеристика героев кратко
- Челкаш: что это значит и каково его сленговое значение
- Анализ «Челкаш» Горький
- Челкаш (Горький Максим) - слушать аудиокнигу онлайн
- Краткое содержание рассказа “Челкаш”, анализ произведения
- Упомянутые книги
Максим Горький. «Челкаш». Краткое содержание и анализ
Там он услышал от соседа по палате, одесского босяка, историю его скитаний. Один из рассказанных им эпизодов послужил основой для «Челкаша». Горький перенёс исповедь случайного знакомого на бумагу лишь в 1894-м, по просьбе Владимира Короленко, писателя и главы журнала «Русское богатство». Тот верил в талант начинающего автора, и Горький его не разочаровал. Короленко оценил в черновике произведения, написанном всего за два дня, его силу и целостность.
Рассказ «Челкаш», краткое содержание которого вы сейчас прочтёте, поделён на три части: знакомство Челкаша с будущим напарником, ночная морская поездка на «дело» и расставание героев. По сигналу грузчики устраиваются на обед. В это время на горизонте появляется Гришка Челкаш — свой человек среди местных, безработный босяк и контрабандист. Герой не в духе, он ищет своего приятеля и подельника.
Таможенный сторож говорит ему, что бедолага в больнице: он сломал ногу. Челкашу срочно нужна для него замена. На улице вор примечает молодого крепкого паренька, явно из крестьян. Они знакомятся.
В разговоре юноша жалуется новому знакомцу, что недавние попытки найти заработок в городе провалились, а ему нужны деньги. Потом он спрашивает, чем занимается Челкаш. Тот отвечает, что он рыбак. Крестьянин не верит, что новый знакомый зарабатывает честным способом.
Он признаётся, что ему по душе то, как свободно живётся бродягам.
Четвертый, завернутый в длинную хламиду, подошел к нему и молча пожал ему руку, потом подозрительно оглянул Гаврилу. Гаврила, идем! Есть хочешь? Потом он вытянулся рядом с Гаврилой, заложив руки под голову, поводя усами.
Барка тихо покачивалась на игравшей воде, где-то поскрипывало дерево жалобным звуком, дождь мягко сыпался на палубу, и плескались волны о борта… Все было грустно и звучало, как колыбельная песнь матери, не имеющей надежд на счастье своего сына… Челкаш, оскалив зубы, приподнял голову, огляделся вокруг и, прошептав что-то, снова улегся… Раскинув ноги, он стал похож на большие ножницы. III Он проснулся первым, тревожно оглянулся вокруг, сразу успокоился и посмотрел на Гаврилу, еще спавшего. Тот сладко всхрапывал и во сне улыбался чему-то всем своим детским, здоровым, загорелым лицом. Челкаш вздохнул и полез вверх по узкой веревочной лестнице. В отверстие трюма смотрел свинцовый кусок неба.
Было светло, но по-осеннему скучно и серо. Челкаш вернулся часа через два. Лицо у него было красно, усы лихо закручены кверху. Он был одет в длинные крепкие сапоги, в куртку, в кожаные штаны и походил на охотника. Весь его костюм был потерт, но крепок, и очень шел к нему, делая его фигуру шире, скрадывая его костлявость и придавая ему воинственный вид.
Тот вскочил и, не узнавая его со сна, испуганно уставился на него мутными глазами. Челкаш захохотал. Ну и пуглив же ты! Сколько раз умирать-то вчера ночью собирался? Ведь можно было душу загубить на всю жизнь!
Да ведь это — как тебе сказать? Из-за какой корысти?.. Ничего… Это можно… — Стой! А как душу-то загубишь?.. Челкаш весело хохотал.
Едем на берег… И вот они снова в лодке. Челкаш на руле, Гаврила на веслах. Над ними небо, серое, ровно затянутое тучами, и лодкой играет мутно-зеленое море, шумно подбрасывая ее на волнах, пока еще мелких, весело бросающих в борта светлые, соленые брызги. Далеко по носу лодки видна желтая полоса песчаного берега, а за кормой уходит вдаль море, изрытое стаями волн, убранных пышной белой пеной. Там же, вдали, видно много судов; далеко влево — целый лес мачт и белые груды домов города.
Оттуда по морю льется глухой гул, рокочущий и вместе с плеском волн создающий хорошую, сильную музыку… И на все наброшена тонкая пелена пепельного тумана, отдаляющего предметы друг от друга… — Эх, разыграется к вечеру-то добре! Он был уже мокр с головы до ног от этих брызг, разбрасываемых по морю ветром. Гаврила пытливо посмотрел на него… — Ну, сколько ж тебе дали? Гаврила увидал пестрые бумажки, и все в его глазах приняло яркие, радужные оттенки. А я ведь думал: врал ты мне!..
Это — сколько? Кабы этакие деньги!.. Хочешь, сейчас дам? Я приму! Гаврила весь трепетал от ожидания, острого, сосавшего ему грудь.
Прими, брат, пожалуйста! Очень я тебя прошу, прими! Не знаю я, куда мне такую кучу денег девать! Избавь ты меня, прими-ка, на!.. Челкаш протянул Гавриле несколько бумажек.
Тот взял их дрожащей рукой, бросил весла и стал прятать куда-то за пазуху, жадно сощурив глаза, шумно втягивая в себя воздух, точно пил что-то жгучее. Челкаш с насмешливой улыбкой поглядывал на него. А Гаврила уже снова схватил весла и греб нервно, торопливо, точно пугаясь чего-то и опустив глаза вниз. У него вздрагивали плечи и уши. Нехорошо… Впрочем, что же?..
Крестьянин… — задумчиво сказал Челкаш. И он отрывисто, торопясь, точно догоняя свои мысли и с лету хватая слова, заговорил о жизни в деревне с деньгами и без денег. Почет, довольство, веселье!.. Челкаш слушал его внимательно, с серьезным лицом и с глазами, сощуренными какой-то думой. По временам он улыбался довольной улыбкой.
Волна подхватила лодку и ловко ткнула ее в песок. Лодку нужно вытащить подальше, чтобы не смыло. Придут за ней. А мы с тобой — прощай!.. Отсюда до города верст восемь.
Ты что, опять в город вернешься? На лице Челкаша сияла добродушно-хитрая улыбка, и весь он имел вид человека, задумавшего нечто весьма приятное для себя и неожиданное для Гаврилы. Засунув руку в карман, он шелестел там бумажками. Челкаш посмотрел на него. Челкашу стало не по себе при виде такого возбуждения в этом парне.
Он ждал, чем оно разразится. Гаврила начал как-то странно смеяться смехом, похожим на рыдание. Голова его была опущена, выражения его лица Челкаш не видал, смутно видны были только уши Гаврилы, то красневшие, то бледневшие. Мнется, как девка!.. Али расставанье со мной тошно?
Эй, сосун! Говори, что ты? А то уйду я!.. Песчаный и пустынный берег дрогнул от его крика, и намытые волнами моря желтые волны песку точно всколыхнулись. Дрогнул и Челкаш.
Вдруг Гаврила сорвался с своего места, бросился к ногам Челкаша, обнял их своими руками и дернул к себе. Челкаш пошатнулся, грузно сел на песок и, скрипнув зубами, резко взмахнул в воздухе своей длинной рукой, сжатой в кулак. Но он не успел ударить, остановленный стыдливым и просительным шепотом Гаврилы: — Голубчик!.. Дай ты мне эти деньги! Дай, Христа ради!
Что они тебе?.. Ведь в одну ночь — только в ночь… А мне — года нужны… Дай — молиться за тебя буду! Вечно — в трех церквах — о спасении души твоей!.. Ведь ты их на ветер… а я бы — в землю! Эх, дай мне их!
Что в них тебе?.. Али тебе дорого? Ночь одна — и богат! Сделай доброе дело! Пропащий ведь ты… Нет тебе пути… А я бы — ох!
Дай ты их мне! Челкаш, испуганный, изумленный и озлобленный, сидел на песке, откинувшись назад и упираясь в него руками, сидел, молчал и страшно таращил глаза на парня, уткнувшегося головой в его колени и шептавшего, задыхаясь, свои мольбы. Он оттолкнул его, наконец, вскочил на ноги и, сунув руку в карман, бросил в Гаврилу бумажки. Жри… — крикнул он, дрожа от возбуждения, острой жалости и ненависти к этому жадному рабу. И, бросив деньги, он почувствовал себя героем.
Разжалобился вчера я, вспомнил деревню… Подумал: дай помогу парню. Ждал я, что ты сделаешь, попросишь — нет? А ты… Эх, войлок! Разве из-за денег можно так истязать себя? Жадные черти!..
Себя не помнят… За пятак себя продаете!.. Спаси Христос тебя! Ведь это теперь у меня что?.. Вовек не забуду!.. И жене и детям закажу — молись!
Челкаш слушал его радостные вопли, смотрел на сиявшее, искаженное восторгом жадности лицо и чувствовал, что он — вор, гуляка, оторванный от всего родного — никогда не будет таким жадным, низким, не помнящим себя. Никогда не станет таким!.. И эта мысль и ощущение, наполняя его сознанием своей свободы, удерживали его около Гаврилы на пустынном морском берегу. Челкаш молчал и по-волчьи скалил зубы. Гаврила все изливался: — Ведь я что думал?
Едем мы сюда… думаю… хвачу я его — тебя — веслом… рраз!.. Кто, мол, его хватится? И найдут, не станут допытываться — как да кто. Не такой, мол, он человек, чтоб из-за него шум подымать!.. Ненужный на земле!
Кому за него встать? Челкаш, прямой, сухой, хищный, зло оскалив зубы, смеялся дробным, едким смехом, и его усы нервно прыгали на угловатом, остром лице. Никогда за всю жизнь его не били так больно, и никогда он не был так озлоблен. Но он не сделал пяти шагов, как Гаврила кошкой изогнулся, вскочил на ноги и, широко размахнувшись в воздухе, бросил в него круглый камень, злобно крикнув: — Рраз!.. Челкаш крякнул, схватился руками за голову, качнулся вперед, повернулся к Гавриле и упал лицом в песок.
Гаврила замер, глядя на него. Вот он шевельнул ногой, попробовал поднять голову и вытянулся, вздрогнув, как струна. Тогда Гаврила бросился бежать вдаль, где над туманной степью висела мохнатая черная туча и было темно. Волны шуршали, взбегая на песок, сливаясь с него и снова взбегая. Пена шипела, и брызги воды летали по воздуху.
Посыпался дождь. Сначала редкий, он быстро перешел в плотный, крупный, лившийся с неба тонкими струйками. Они сплетали целую сеть из ниток воды — сеть. Гаврила исчез за ней. Долго ничего не было видно, кроме дождя и длинного человека, лежавшего на песке у моря.
Но вот из дождя снова появился бегущий Гаврила, он летел птицей; подбежав к Челкашу, упал перед ним и стал ворочать его на земле. Его рука окунулась в теплую красную слизь… Он дрогнул и отшатнулся с безумным, бледным лицом. Челкаш очнулся и толкнул Гаврилу от себя, хрипло сказав: — Поди прочь!.. Лицо у него было бледное, злое, глаза мутны и закрывались, точно он сильно хотел спать. Сделал свое дело… иди!
Лицо Челкаша было теперь в уровень с лицом Гаврилы. Оба были бледны и страшны. Тот смиренно вытерся рукавом и прошептал: — Что хошь делай… Не отвечу словом. Прости для Христа! И блудить-то не умеешь!..
Не надо мне!.. Челкаш сунул руку в карман своей куртки, вытащил пачку денег, одну радужную бумажку положил обратно в карман, а все остальные кинул Гавриле. Тогда возьму… — робко сказал Гаврила и пал в ноги Челкаша на сырой песок, щедро поливаемый дождем. Не даром работал! Бери, не бойсь!
Не стыдись, что человека чуть не убил! За таких людей, как я, никто не взыщет. Еще спасибо скажут, как узнают. На, бери! Гаврила видел, что Челкаш смеется, и ему стало легче.
Он крепко сжал деньги в руке. Не хошь? Не за что! Сегодня ты меня, завтра я тебя… — Эх, брат, брат!.. Челкаш стоял перед ним и странно улыбался, а тряпка на его голове, понемногу краснея, становилась похожей на турецкую феску.
Дождь лил, как из ведра.
Герои знакомятся. Гаврила рассказывает, что приехал в порт заработать денег и не жить в «зятьях», да и жениться пора. Челкаш, представляясь рыбаком, предлагает парню работу — грести в лодке и ловить рыбу. После согласования герои отправляются в трактир.
После наступления ночи они садятся в лодку и тихо, не привлекая внимания, отправляются «на работу». Пристав к стене, Челкаш исчезает, забрав паспорт Гаврилы, чтобы тот не сбежал, и возвращается с чем-то «кубическим и тяжёлым». Контрабандисты продолжают свой путь. Подплыв к барке, на которой их уже ждали напарники, забираются на палубу и скоро засыпают. Проделанная противозаконная работа далась Гавриле с трудом, однако заработанные за ночь деньги и проснувшаяся в нём жадность заставляют задуматься о следующем подобном опыте.
Парень боится воды, замечает отсутствие снасти и начинает нервничать. Челкаш прикрикивает на него и заставляет быстро грести. Лодка проходит мимо охраны, и вор сообщает напарнику, что если бы их поймали, то им бы не поздоровилось.
На этом приключения не заканчиваются: Перепуганный Гаврила умоляет Челкаша отпустить его, даже плачет. Вор отнимает у него паспорт и исчезает в воздухе. Вернувшись, он опускает на дно лодки тяжелый предмет.
Гаврила гребет изо всех сил обратно, чтобы миновать охрану и навсегда расстаться с новым знакомым. Из-за внезапного появления огромного огненно-голубого меча парень падает на дно лодки. Оказывается, что так светил фонарь на таможенном крейсере, и сообщники спокойно плывут дальше к берегу.
Челкаш увлеченно рассказывает Гавриле, что в эту ночь «тяпнул полтысячи», а то и больше. Парень при этих словах задумывается о своем убогом хозяйстве, а в Челкаше видит равного себе крестьянина. Вор также мысленно обращается к своему прошлому: вспоминает родные места, детство, родителей, супругу, как отец гордился им, гвардейским солдатом.
За разговорами мужчины добираются до барки и остаются в ней на ночлег. Разбудив Гаврилу, он сказал, что пора возвращаться на берег. Парень с интересом спросил о выручке.
Показав 540 рублей, Челкаш отдал 40 из них Гавриле, а остальное оставил себе. После того как сообщники сошли на берег, разыгрываются следующие события: Гаврила бросается Челкашу в ноги и валит того на землю, умоляя отдать ему все деньги. Вора охватывает изумление и злоба.
Он вскакивает и со смесью жалости и ненависти на лице бросает в парня купюры. Гаврила с восторгом прячет деньги за пазуху и признается, что на воде задумал ударить сообщника веслом, чтобы избавиться от него и отобрать добычу.
Анализ произведения Максима Горького «Челкаш»
Вокруг шумят огромные машины и суетятся люди, породившие этот шум. Жалкие и суетливые человеческие фигурки, согнутые под тяжестью грузов, «ничтожны по сравнению с окружающими их железными колоссами». Они наполняют глубокие трюмы судов «продуктами своего рабского труда», чтобы купить немного хлеба. Но вот медный колокол ударил двенадцать раз, и шум утих — наступило время обеда. Реклама I В порту появился Гришка Челкаш, «заядлый пьяница и ловкий, смелый вор», хорошо знакомый портовому люду. Этот босой, костлявый человек в ободранной одежде, с густыми и длинными усами выделялся среди прочих портовых босяков своим сходством со степным ястребом. Челкаш искал своего друга и подельника Мишку. На сегодняшнюю ночь намечалось выгодное дельце, и вору понадобился помощник. От таможенного сторожа Челкаш узнал, что Мишку отвезли в больницу — ему отдавило ногу чугунной болванкой.
Затем сердитый сторож препроводил Челкаша к портовым воротам. Усевшись неподалёку, Челкаш размышлял о деле, которое требует «немного труда и много ловкости». Он был уверен, что ловкости хватит у него, и, щуря глаза, мечтал о том, как загуляет завтра поутру, когда в его кармане явятся кредитные бумажки... Затем вор вспомнил о Мишке и выругался про себя — без помощника он с этим делом, пожалуй, не справится. Он осмотрел улицу и заметил неподалёку от себя широкоплечего, русоволосого парня в крестьянской одежде и с косой, завёрнутой в солому. Реклама Челкаш заговорил с парнем, назвавшись рыбаком. Тот рассказал, что идёт с Кубани, где работал наёмным косцом. Много заработать не удалось — на Кубань пришло много голодающего народа, и цены упали.
Челкаш спросил у парня, любит ли тот свободу. Парень ответил, что любит — «гуляй знай, как хошь, бога только помни». Вот только у самого парня, назвавшегося Гаврилой, свободы не будет никогда. Отец у него умер, осталась старуха-мать да клочок истощённой земли, а жить надо. Зовут Гаврилу в зятья в богатый дом, только вот тесть не хочет дочь отделять, а значит, должен парень долгие годы на тестя работать. Вот было бы у него рублей 150!
Ишь как испортили вывеску-то… Мишку не видал здесь?
Челкаш шагал дальше, встречаемый всеми, как человек хорошо знакомый. Но он, всегда веселый и едкий, был сегодня, очевидно, не в духе и отвечал на расспросы отрывисто и резко. Откуда-то из-за бунта товара вывернулся таможенный сторож, темно-зеленый, пыльный и воинственно-прямой. Он загородил дорогу Челкашу, встав перед ним в вызывающей позе, схватившись левой рукой за ручку кортика, а правой пытаясь взять Челкаша за ворот. Куда идешь? Челкаш отступил шаг назад, поднял глаза на сторожа и сухо улыбнулся. Красное, добродушно-хитрое лицо служивого пыталось изобразить грозную мину, для чего надулось, стало круглым, багровым, двигало бровями, таращило глаза и было очень смешно.
А ты опять? Иди, иди!.. Но Семеныч все-таки пожал протянутую руку. Никакого Мишки не знаю! Пошел, брат, вон! В больницу его свезли, Мишку твоего, ногу отдавило чугунной штыкой. Поди, брат, пока честью просят, поди, а то в шею провожу!..
Ты чего же такой сердитый, Семеныч?.. Сторож начал сердиться и, оглядываясь по сторонам, пытался вырвать свою руку из крепкой руки Челкаша. Челкаш спокойно посматривал на него из-под своих густых бровей и, не отпуская его руки, продолжал разговаривать: — Ты не торопи меня. Я вот наговорюсь с тобой вдосталь и уйду. Ну, сказывай, как живешь?.. Ты, — не шути, дьявол костлявый! Я, брат, в самом деле… Али ты уж по домам, по улицам грабить собираешься?
И здесь на наш с тобой век добра хватит. Ей-богу, хватит, Семеныч! Ты, слышь, опять два места мануфактуры слямзил?.. Смотри, Семеныч, осторожней! Возмущенный Семеныч затрясся, брызгая слюной и пытаясь что-то сказать. Челкаш отпустил его руку и спокойно зашагал длинными ногами назад к воротам гавани. Сторож, неистово ругаясь, двинулся за ним.
Челкаш повеселел; он тихо посвистывал сквозь зубы и, засунув руки в карманы штанов, шел медленно, отпуская направо и налево колкие смешки и шутки. Ему платили тем же. Подошли к воротам. Два солдата ощупали Челкаша и легонько вытолкнули его на улицу. Челкаш перешел через дорогу и сел на тумбочку против дверей кабака. Из ворот гавани с грохотом выезжала вереница нагруженных телег. Навстречу им неслись порожние телеги с извозчиками, подпрыгивавшими на них.
Гавань изрыгала воющий гром и едкую пыль… В этой бешеной сутолоке Челкаш чувствовал себя прекрасно. Впереди ему улыбался солидный заработок, требуя немного труда и много ловкости. Он был уверен, что ловкости хватит у него, и, щуря глаза, мечтал о том, как загуляет завтра поутру, когда в его кармане явятся кредитные бумажки… Вспомнился товарищ, Мишка, — он очень пригодился бы сегодня ночью, если бы не сломал себе ногу. Челкаш про себя обругался, думая, что одному, без Мишки, пожалуй, и не справиться с делом. Какова-то будет ночь?.. Он посмотрел на небо и вдоль по улице. Шагах в шести от него, у тротуара, на мостовой, прислонясь спиной к тумбочке, сидел молодой парень в синей пестрядинной рубахе, в таких же штанах, в лаптях и в оборванном рыжем картузе.
Около него лежала маленькая котомка и коса без черенка, обернутая в жгут из соломы, аккуратно перекрученный веревочкой. Парень был широкоплеч, коренаст, русый, с загорелым и обветренным лицом и с большими голубыми глазами, смотревшими на Челкаша доверчиво и добродушно. Челкаш оскалил зубы, высунул язык и, сделав страшную рожу, уставился на него вытаращенными глазами. Парень, сначала недоумевая, смигнул, но потом вдруг расхохотался, крикнул сквозь смех: «Ах, чудак! Ему сразу понравился этот здоровый добродушный парень с ребячьими светлыми глазами. Косили версту — выкосили грош. Плохи дела-то!
Нар-роду — уйма! Голодающий этот самый приплелся, — цену сбили, хоть не берись! Шесть гривен в Кубани платили. А раньше-то, говорят, три целковых цена, четыре, пять!.. Раньше-то за одно погляденье на русского человека там трьшну платили. Я вот годов десять тому назад этим самым и промышлял. Придешь в станицу — русский, мол, я!
Сейчас тебя поглядят, пощупают, подивуются и — получи три рубля! Да напоят, накормят. И живи сколько хочешь! Парень, слушая Челкаша, сначала широко открыл рот, выражая на круглой физиономии недоумевающее восхищение, но потом, поняв, что оборванец врет, шлепнул губами и захохотал. Челкаш сохранял серьезную мину, скрывая улыбку в своих усах. Ведь и я говорю, что, мол, там раньше… — Поди ты!.. Али портной?..
Ишь ты! Что же, ловишь рыбу?.. Здешние рыбаки не одну рыбу ловят. Больше утопленников, старые якорья, потонувшие суда — все! Удочки такие есть для этого… — Ври, ври!.. Из тех, может, рыбаков, которые про себя поют: Мы закидывали сети По сухим берегам Да по амбарам, по клетям!.. Слыхал… — Нравятся?
Как же!.. Ничего ребята, вольные, свободные… — А что тебе — свобода?.. Ты разве любишь свободу? Сам себе хозяин, пошел — куда хошь, делай — что хошь… Еще бы! Коли сумеешь себя в порядке держать, да на шее у тебя камней нет, — первое дело! Гуляй знай, как хошь, бога только помни… Челкаш презрительно сплюнул и отвернулся от парня. Жить — надо.
А как? Пойду я в зятья в хороший дом. Кабы выделили дочь-то!.. Нет ведь — тесть-дьявол не выделит. Ну, и буду я ломать на него… долго… Года! Вишь, какие дела-то! А кабы мне рублей ста полтора заробить, сейчас бы я на ноги встал и — Антипу-то — на-кося, выкуси!
Хошь выделить Марфу? Не надо! Слава богу, девок в деревне не одна она. И был бы я, значит, совсем свободен, сам по себе… Н-да! Думал было я: вот, мол, на Кубань-то пойду, рублев два ста тяпну, — шабаш! Ан не выгорело. Ну и пойдешь в батраки… Своим хозяйством не исправлюсь я, ни в каком разе!
Парню сильно не хотелось идти в зятья. У него даже лицо печально потускнело. Он тяжело заерзал на земле. Челкаш спросил: — Да ведь — куда? Сказал тоже!.. В нем этот здоровый деревенский парень что-то будил… Смутно, медленно назревавшее, досадливое чувство копошилось где-то глубоко и мешало ему сосредоточиться и обдумать то, что нужно было сделать в эту ночь. Обруганный парень бормотал что-то вполголоса, изредка бросая на босяка косые взгляды.
У него смешно надулись щеки, оттопырились губы и суженные глаза как-то чересчур часто и смешно помаргивали. Он, очевидно, не ожидал, что его разговор с этим усатым оборванцем кончится так быстро и обидно. Оборванец не обращал больше на него внимания. Он задумчиво посвистывал, сидя на тумбочке и отбивая по ней такт голой грязной пяткой. Парню хотелось поквитаться с ним. Часто это ты запиваешь-то? Хочешь сегодня ночью работать со мной?
Говори скорей! Чего заставлю… Рыбу ловить поедем. Грести будешь… — Так… Что же? Работать можно. Только вот… не влететь бы во что с тобой. Больно ты закомурист… темен ты… Челкаш почувствовал нечто вроде ожога в груди и с холодной злобой вполголоса проговорил: — А ты не болтай, чего не смыслишь. Я те вот долбану по башке, тогда у тебя в ней просветлеет… Он соскочил с тумбочки, дернул левой рукой свой ус, а правую сжал в твердый жилистый кулак и заблестел глазами.
Парень испугался. Он быстро оглянулся вокруг и, робко моргая, тоже вскочил с земли. Меряя друг друга глазами, они молчали. Он кипел и вздрагивал от оскорбления, нанесенного ему этим молоденьким теленком, которого он во время разговора с ним презирал, а теперь сразу возненавидел за то, что у него такие чистые голубые глаза, здоровое загорелое лицо, короткие крепкие руки, за то, что он имеет где-то там деревню, дом в ней, за то, что его приглашает в зятья зажиточный мужик, — за всю его жизнь прошлую и будущую, а больше всего за то, что он, этот ребенок по сравнению с ним, Челкашем, смеет любить свободу, которой не знает цены и которая ему не нужна. Всегда неприятно видеть, что человек, которого ты считаешь хуже и ниже себя, любит или ненавидит то же, что и ты, и, таким образом, становится похож на тебя. Парень смотрел на Челкаша и чувствовал в нем хозяина. Мне все равно, у кого работать, у тебя или у другого.
Я только к тому сказал, что не похож ты на рабочего человека, — больно уж тово… драный. Ну, я ведь знаю, что это со всяким может быть. Господи, рази я не видел пьяниц! Эх, сколько!.. Говори цену. Какая работа будет. Какой улов, значит… Пятитку можешь получить.
Но теперь дело касалось денег, а тут крестьянин хотел быть точным и требовал той же точности от нанимателя. У парня вновь вспыхнуло недоверие и подозрительность. Челкаш вошел в роль: — Не толкуй, погоди! Идем в трактир! И они пошли по улице рядом друг с другом, Челкаш — с важной миной хозяина, покручивая усы, парень — с выражением полной готовности подчиниться, но все-таки полный недоверия и боязни. Когда они пришли в грязный и закоптелый трактир, Челкаш, подойдя к буфету, фамильярным тоном завсегдатая заказал бутылку водки, щей, поджарку из мяса, чаю и, перечислив требуемое, коротко бросил буфетчику: «В долг все! Тут Гаврила сразу преисполнился уважения к своему хозяину, который, несмотря на свой вид жулика, пользуется такой известностью и доверием.
Пока ты посиди, а я схожу кое-куда. Он ушел. Гаврила осмотрелся кругом. Трактир помещался в подвале; в нем было сыро, темно, и весь он был полон удушливым запахом перегорелой водки, табачного дыма, смолы и еще чего-то острого. Против Гаврилы, за другим столом, сидел пьяный человек в матросском костюме, с рыжей бородой, весь в угольной пыли и смоле. Он урчал, поминутно икая, песню, всю из каких-то перерванных и изломанных слов, то страшно шипящих, то гортанных. Он был, очевидно, не русский.
Сзади его поместились две молдаванки; оборванные, черноволосые, загорелые, они тоже скрипели песню пьяными голосами. Потом из тьмы выступали еще разные фигуры, все странно растрепанные, все полупьяные, крикливые, беспокойные… Гавриле стало жутко. Ему захотелось, чтобы хозяин воротился скорее. Шум в трактире сливался в одну ноту, и казалось, что это рычит какое-то огромное животное, оно, обладая сотней разнообразных голосов, раздраженно, слепо рвется вон из этой каменной ямы и не находит выхода на волю… Гаврила чувствовал, как в его тело всасывается что-то опьяняющее и тягостное, от чего у него кружилась голова и туманились глаза, любопытно и со страхом бегавшие по трактиру… Пришел Челкаш, и они стали есть и пить, разговаривая. С третьей рюмки Гаврила опьянел. Ему стало весело и хотелось сказать что-нибудь приятное своему хозяину, который — славный человек! Но слова, целыми волнами подливавшиеся ему к горлу, почему-то не сходили с языка, вдруг отяжелевшего.
Челкаш смотрел на него и, насмешливо улыбаясь, говорил: — Наклюкался!.. Э-эх, тюря! Дай поцелую тебя!.. На, еще клюкни! Гаврила пил и дошел наконец до того, что у него в глазах все стало колебаться ровными, волнообразными движениями. Это было неприятно, и от этого тошнило. Лицо у него сделалось глупо восторженное.
Челкаш получил деньги и до утра забылся сном. Уснул и Гаврила, несмотря на тяжёлое душевное потрясение уже мечтающий о новом деле такого толка. Слишком просто всё получилось, слишком хорошей оказалось награда. Утром Челкаш проснулся первым, раздобыл себе новую одежду и разбудил Гаврилу. Напарники сели в лодку и поплыли к берегу. Причалив, Гришка дал крестьянину его долю и собирался навсегда с ним проститься, но Гаврила упал в ноги своему благодетелю и стал умолять, чтобы вор отдал ему весь барыш. Ведь что такое эти деньги для Челкаша? Всё равно пропьёт в кабаке в тот же день, а он Гаврила вернётся домой, хозяйство справит и в зятья идти не придётся. Челкаш смотрел на ползающего по прибрежному песку парня с жалостью и отвращением. Достал пачку кредиток и швырнул ему.
Крестьянин жадно собирая бумажки, приговаривал, что хотел убить Челкаша в лодке. Ведь что он по сути, такое? Мусор, а не человек. Никто бы в гавани такого, как он не хватился. Подумаешь одним босяком больше, одним меньше. От этих слов Челкаш пришёл в ярость и едва не задушил Гаврилу. Отнял все деньги не собирался уйти, но в затылок ему прилетел камень. Испугавшись содеянного, парень бросился прочь от истекающего кровью контрабандиста, но тут же вернулся, моля того прощении. Челкаш искалеченный и злой, пихнул в лицо Гавриле кредитки.
Можно сказать, что он стал народным героем, символизирующим непредсказуемость и многогранный характер человека. Челкаш: история и происхождение История происхождения Челкаша весьма интересна. Первое упоминание о нем найдено в русских народных сказках XIX века. Он часто выступает в качестве главного героя или даже злодея. Складывается впечатление, что Челкаш — это смесь множества народных архетипов. Он воплощает черты, которые присущи разным персонажам — вору, гуляке, оторванному от жизни человеку. Таким образом, Челкаш становится образом-символом, отражающим отрицательные стороны характера и поведения, которые существуют в каждом из нас. Челкаш обладает своеобразным обликом и поведением. Он часто изображается с длинными волосами, неряшливо одетым и всегда безгранично веселым. Он не заботится обо всем, что происходит вокруг него, и при этом с удовольствием живет для момента. В народных сказках Челкаш исполняет роль противнодействующего героя, который сталкивается с главным героем и препятствует ему в достижении своей цели. При этом, хотя Челкаш и вредный, он не представляет острой опасности и порой помогает главному герою осознать свои слабости и недостатки. Таким образом, Челкаш является неотъемлемой частью русской народной сказки. Его образ и поведение отражают определенные черты русского народа, в то же время показывая некоторые универсальные качества человеческого характера. Челкаш, несмотря на свою забавность и небрежность, остается сложным и загадочным персонажем, тем самым позволяя каждому читателю видеть в нем что-то свое, что-то из себя. Челкаш в литературе и искусстве Персонаж Челкаш из комедии Александра Островского «Гроза» стал популярным и весьма узнаваемым не только в театральном искусстве, но и в литературе.
«Челкаш» М.Горький
Когда Гришка пришел в себя, то забрал себе сотню, остальное отдал Гавриле. Они разошлись в разные стороны. Теперь, ознакомившись с содержанием рассказа, мы можем произвести анализ произведения «Челкаш». Герои: Челкаш и Гаврила Дух романтики и связи с природой пронизывает все ранние произведения М. Челкаш свободен от законов общества. Он вор и бездомный пьяница. Длинный, костлявый, сутулый, он похож на степного ястреба.
Настроение Челкаша отличное — ночью будет заработок. Гаврила — крепкий деревенский парень, возвращается домой. Он не заработал денег на Кубани. Настроен он уныло. Горький подробно описывает мысли каждого из них, прежде чем они договорятся о разбое ночью. Челкаш — гордая натура, вспоминает свою прежнюю жизнь, жену, родителей.
Его мысли перескакивают на забитого деревенского парня, которому он может помочь. Главный герой безмерно любит море. В его стихии он чувствует себя свободным, и мысли о прошлом там его не беспокоят. Мы рассматриваем героев рассказа «Челкаш» Горький. Анализ произведения без их характеров не будет полным. Гаврила Не таков Гаврила.
Моря, темноты, возможной поимки он безмерно боится. Он труслив, алчен. Эти качества толкают его на прямое преступление, когда утром он первый раз в жизни увидел большие деньги.
Тот, кто казался жуликом, вызвал у Гаврилы уважением тем, что он известная личность и к нему относятся с доверием. Захмелевшего парня Гришка уложил в тени спать, почувствовав себя господином, думает о том, что в его власти сделать с жизнью этого человека что угодно. Глава II Ночью, украв лодку, они поплыли на дело. Челкаш любил море, в котором отражаются на глади огоньки фонарей. В море ему представлялось, что душа очищается от житейской скверны, и он становится лучше. Гавриле, сидящему на вёслах, в море боязно, он шепчет молитву. Трясущийся от страха, он стал умолять отпустить его.
Доплыв до места, Челкаш отбирает у него паспорт, чтобы не сбежал, и исчезает в темноте пристани. Стало еще страшнее одному в темноте и зловещей тишине, и он обрадовался возвращению хозяина, который спустил в лодку какие-то тюки. На обратном пути, проходя возле кордонов, море осветил луч прожектора, показавшийся Гавриле огненным мечом. Испугавшись, он бросил весла и прижался к дну лодки, но после ударов и ругани Челкаша вновь стал грести. Гаврила был опустошен и подавлен. Гришка, радуясь удачной добыче, завел разговоры о деревенской жизни, что может себе теперь позволить Гаврила. Тот слушал и пожалел этого человека, шатающегося, отлученного от земли, задев его самолюбие. Челкаш вспомнил свое прошлое: деревню, семью и почувствовал одиночество. Сбыв товар на каком-то судне, они легли спать. Увидев огромные деньги, Гаврила падает в ноги, просит отдать их, ведь он знает, на что их применить.
Чувствуя свое превосходство, Челкаш отдал деньги Гавриле, но, услышав признание, что тот в море помышлял его убить и утопить, отнимает деньги и хочет уйти. Гаврила швыряет вдогонку камень и попадает в голову вора. Испугавшись, что чуть не убил, кинулся бежать, но вернулся, стал приводить Челкаша в чувство, просить прощения. Очнувшегося Гришку взбесило, что Гаврила отказывается от денег, и он сует ему их в лицо. С трудом поднявшись, пошатываясь, Гришка уходит, а Гаврила, собрав деньги и перекрестившись, направился в другую сторону. Характеристика главных героев Сравнивая телосложение, лица, взгляд в описаниях внешности героев, можно сделать вывод, что это герои-антиподы. Весь облик Гришки Челкаша говорит о том, что он человек далекий от изнурительного повседневного труда. У него руки вора с длинными и цепкими пальцами, острый, оценивающий взгляд, крадущаяся походка, автор описывает его следующим образом: «длинный, костлявый, немного сутулый». Его сутулость происходит от непроизвольного желания быть менее заметным.
Во время вылазки трусит, отчаянно молится. Но, заполучив куш, в крестьянине просыпаются низменные черты. Душу раздирают алчность и жадность. У него появляется мысль убить Челкаша, чтобы завладеть всем награбленным. После получения своей доли, решается на нападение. Позже сильно раскаивается в этом решении, просит прощения у Челкаша. Вор же испытывает к нему презрение, бросает ему деньги. Гаврила тут же их собирает и уходит. Главные герои Челкаша меняют за время повествования. Вор оказывается более благородным, чем тот человек, который изначально казался законопослушным, честным, открытым и добрым. Второстепенные персонажи Семёныч. Давний мазанковый Челаша, на готовым герой издевается и смеется. Мужчина работает сторожем на таможне.
Весь облик Гришки Челкаша говорит о том, что он человек далекий от изнурительного повседневного труда. У него руки вора с длинными и цепкими пальцами, острый, оценивающий взгляд, крадущаяся походка, автор описывает его следующим образом: «длинный, костлявый, немного сутулый». Его сутулость происходит от непроизвольного желания быть менее заметным. Челкаш — босяк, вор и пьяница. Он не признает моральные устои и закон, у него нет никаких привязанностей. Хотя он с тоской вспоминает свою прошлую жизнь в деревне. Но влекла его вольная жизнь, и он все бросил. Он способен любоваться красотой природы, у него одухотворенная натура. Челкаш выделяется из обезличенной толпы своей независимостью, чувством собственного достоинства. Заметно его отношение к деньгам он без сожаления расстается с ними, презрительно швыряет эти бумажки пресмыкающемуся перед ним Гавриле. Деньги никогда не сделают его рабом. Он сильная и свободная личность. Автор сравнивает его с хищником, старым травленным волком, ястребом. Но он одинок, как говорит Гаврила, никому такой не нужен, никто из-за него не будет поднимать шум. Оттого в финале неясно, как сложится будущее героя, уходящего нетвердой походкой. Сущность Гаврилы Челкаш оценивает с первого взгляда по его виду. По выражению лица — простоват, судя по косе, бережно обмотанной, крепким рукам, загоревшему лицу и лаптям крестьянин, работавший на сенокосе. Гаврилу Гришка называет теленком, мякишем, тюленем, что определяет его характер. Гавриле недоступно эстетическое наслаждение, он не замечает красоты окружающего мира. Он приземленный «жадный раб». Поведение в минуту опасности выдает его трусость. Ему страшно в трактире одному без сильного хозяина, в море от страха прячется в лодке, прижимаясь к днищу. Ради денег готов унижаться, валяться в ногах, даже решиться на убийство. Получив деньги, Гаврила свободно и легко уходит. Его будущее определено, он получит свою землю и будет на ней работать до конца своих дней. Образ Челкаша автор создал более привлекательным, чем образ Гаврилы.
Челкаш — кто это и что означает это слово
Гаврила понял, кто такой Челкаш на самом деле, но согласился. Челкаш родом из крестьянской семьи, одно время он был на военной службе, но потом стал бродягой и жуликом. Кто такой челкаш. Кто такой Челкаш? Челкаш — это персонаж фольклора и литературы, часто упоминаемый в русских народных сказках и загадках. Челкаш обладает такими хорошими качествами, как сочувствие и жалость, он осуждает тех, кто способен идти на подлость и унижение, ради денег. Челкаш — это персонаж русской народной сказки. Он представляет собой хитрого и ловкого человека, который обманывает и разыгрывает других персонажей сказки. Челкаш часто использует свою хитрость и обман, чтобы выиграть в различных ситуациях.
Анализ рассказа «Челкаш» (М. Горький)
Краткое содержание рассказа "Челкаш", Максима Горького Рассказ начинается с описания порта. С раннего утра здесь кипит работа. К обеду, когда грузчики разбрелись по гавани и расположились в тени, чтобы поесть - появился Гришка Челкаш. В драной одежде, худой и жилистый, он мало чем отличался от бесчисленных босяков в порту и всё же выделялся среди них спокойной, внутренней силой, которую скрывал за внешней расслабленностью и равнодушием. От таможенного сторожа Семёныча Челкаш узнал, что Мишка сломал ногу. Вор раздосадован, с кем теперь провернуть аферу? Усевшись у дверей кабака, Гришка стал мечтать, как ловко сегодня раздобудет денег за простую безделицу. Нужно мало труда и много ловкости, а этого ему не занимать.
А вот мишку жалко, он бы страсть как пригодился. В шумной толпе Челкаш приметил парня. Коренастый и крепкий он смотрел доверчиво и добродушно. Заговорив с ним, контрабандист узнал, что звать нового знакомого Гаврила, и что он крестьянин и хотел зарабатывать в порту да ничего у него не вышло. Теперь придётся идти в зятья к богатому мужику и быть вечно у него в примаках. Что-то странное будил этот простоватый телок в Челкаше - смесь жалости, ненависти, досады и отвращения. Может, вор увидел в Гавриле себя?
Ведь когда-то и он жил на земле, строил быт, что ты имел. А теперь живёт сегодняшним днём, воровской удачей зарабатывать лёгкие деньги и легко их пропивает до последней копейки. Контрабандист отвёл нового напарника в кабак, крепко напоил и уложил спать на заднем дворе. Когда Гаврила проснулся, уже стемнело.
Максим Горький Челкаш краткое содержание по главам Начинается повествование с описания морского порта, где голубое небо стало мутным от пыли, а солнце не отражается в морской воде из-за этой сероватой вуали. Волны моря, вспененные от хлама, закованные в гранит гавани, подавляются тяжестью судов, их бортами и остроносыми килями. Пространство заполнено звоном якорных цепей гудящих пароходов, грохотавшими вагонами, дребезжащими телегами, шумом и грохотом, криками портовых людей.
Эти звуки сравниваются с гимном богу торговли — Меркурию. Железные чрева огромных торговых судов, которые презрительно шипят и свистят, наполняют товарами ничтожные и пыльные людишки, таскающие на спинах огромные тяжести, чтобы заработать себе небольшой кусок хлеба. Величественные корабли, блестящие на солнце, противопоставлены усталым, оборванным и потным людям. Автор видит в этом жестокую иронию, ибо созданное человеком его же и поработило. Глава I К полудню, когда уставшие грузчики уже обедали, появляется Гришка Челкаш, который только проснулся. Весь гаванский люд знает этого ловкого вора. Он разыскивает своего подельника Мишку.
Таможенного сторожа, который осведомлен о его промыслах, приветствует по-приятельски, но пугает обещанием зайти в «гости», намекая, что тот тоже ворует. Все его побаиваются, но и уважают. Оставшись без напарника, который попал в больницу, Челкашу случайно встретился крестьянский парнишка Гаврила. Тот рассказал, что подрабатывал на покосе, потому что у него умер отец, осталась старуха мать, хозяйство пришло в запустение. Думал в зятья пойти к зажиточному мужику, но тот заставит долго на себя батрачить. Гавриле нужны деньги, и Челкаш, назвавшись рыбаком, предлагает заработать. Гаврила понял, кто такой Челкаш на самом деле, но согласился.
Они заходят в трактир, им подают все в долг. Тот, кто казался жуликом, вызвал у Гаврилы уважением тем, что он известная личность и к нему относятся с доверием. Захмелевшего парня Гришка уложил в тени спать, почувствовав себя господином, думает о том, что в его власти сделать с жизнью этого человека что угодно. Глава II Ночью, украв лодку, они поплыли на дело. Челкаш любил море, в котором отражаются на глади огоньки фонарей. В море ему представлялось, что душа очищается от житейской скверны, и он становится лучше. Гавриле, сидящему на вёслах, в море боязно, он шепчет молитву.
Трясущийся от страха, он стал умолять отпустить его. Доплыв до места, Челкаш отбирает у него паспорт, чтобы не сбежал, и исчезает в темноте пристани. Стало еще страшнее одному в темноте и зловещей тишине, и он обрадовался возвращению хозяина, который спустил в лодку какие-то тюки.
Несмотря на отрицательный образ Челкаша, некоторые испытывали к нему символическое уважение. Его неразрешимость для преследования сделала его своего рода героем. В некоторых песнях и народных сказках Челкаш фигурирует как самобытный и хитрый персонаж, который, несмотря на свои негативные стороны, способен помогать человеку в сложной ситуации. Таким образом, Челкаш оказывается гранью между добром и злом, играя важную роль в народной культуре. Челкаш в современной культуре Персонаж Челкаш из комедии А. Островского «Жестокий мир» стал настоящей легендой в русской литературе. Благодаря своей уникальной манере общения и поведения, Челкаш стал символом определенных черт характера и отношений в обществе.
В современной культуре Челкаш часто упоминается в контексте описания тех, кто беззаботен и безответственен. Герой выступает в качестве шаблона легкомысленной, вороватой и непослушной личности, которая не принимает ответственности за свои поступки. Множество песен, фильмов и спектаклей используют образ Челкаша в качестве иллюстрации такого поведения. Как правило, герой олицетворяет низкие моральные ценности и непоследовательность в своих действиях. Его фигура стала примером для всяческих комедийных сценариев и юмористических подходов к созданию образа. Однако, за всеми стереотипами и шуточными моментами образа Челкаша скрывается важное сообщение. Герой напоминает нам о важности честности, ответственности и сознательности в обществе, а также о том, что каждое действие имеет последствия. Таким образом, Челкаш остается актуальным и интересным персонажем в современной культуре. Оцените статью Вам также может понравиться.
Милый… — Ну, молчи! Не нужен был бы, так я тебя не брал бы. Но Гаврила теперь уже не мог удержаться и, тихо всхлипывая, плакал, сморкался, ерзал по лавке, но греб сильно, отчаянно. Лодка мчалась стрелой. Снова на дороге встали темные корпуса судов, и лодка потерялась в них, волчком вертясь в узких полосах воды между бортами. Буде спросит кто о чем — молчи, коли жив быть хочешь! Гаврила от этого шепота потерял способность соображать что-либо и помертвел, охваченный холодным предчувствием беды. Он машинально опускал весла в воду, откидывался назад, вынимал их, бросал снова и все время упорно смотрел на свои лапти. Сонный шум волн гудел угрюмо и был страшен. Вот гавань… За ее гранитной стеной слышались людские голоса, плеск воды, песня и тонкие свистки. Упирайся руками в стену! Тише, черт!.. Гаврила, цепляясь руками за скользкий камень, повел лодку вдоль стены. Лодка двигалась без шороха, скользя бортом по наросшей на камне слизи. Дай весла! Дай сюда! А паспорт у тебя где? В котомке? Дай котомку! Ну, давай скорей! Это, мил друг, для того, чтобы ты не удрал… Теперь не удерешь. Без весел-то ты бы кое-как мог удрать, а без паспорта побоишься. Да смотри, коли ты пикнешь — на дне моря найду!.. И вдруг, уцепившись за что-то руками, Челкаш поднялся на воздух и исчез на стене. Гаврила вздрогнул… Это вышло так быстро. Он почувствовал, как с него сваливается, сползает та проклятая тяжесть и страх, который он чувствовал при этом усатом, худом воре… Бежать теперь!.. И он, свободно вздохнув, оглянулся кругом. Слева возвышался черный корпус без мачт, — какой-то огромный гроб, безлюдный и пустой… Каждый удар волны в его бока родил в нем глухое, гулкое эхо, похожее на тяжелый вздох. Справа над водой тянулась сырая каменная стена мола, как холодная, тяжелая змея. Сзади виднелись тоже какие-то черные остовы, а спереди, в отверстие между стеной и бортом этого гроба, видно было море, молчаливое, пустынное, с черными над ним тучами. Они медленно двигались, огромные, тяжелые, источая из тьмы ужас и готовые раздавить человека тяжестью своей. Все было холодно, черно, зловеще. Гавриле стало страшно. Этот страх был хуже страха, навеянного на него Челкашем; он охватил грудь Гаврилы крепким объятием, сжал его в робкий комок и приковал к скамье лодки… А кругом все молчало. Ни звука, кроме вздохов моря. Тучи ползли по небу так же медленно и скучно, как и раньше, но их все больше вздымалось из моря, и можно было, глядя на небо, думать, что и оно тоже море, только море взволнованное и опрокинутое над другим, сонным, покойным и гладким. Тучи походили на волны, ринувшиеся на землю вниз кудрявыми седыми хребтами, и на пропасти, из которых вырваны эти волны ветром, и на зарождавшиеся валы, еще не покрытые зеленоватой пеной бешенства и гнева. Гаврила чувствовал себя раздавленным этой мрачной тишиной и красотой и чувствовал, что он хочет видеть скорее хозяина. А если он там останется?.. Время шло медленно, медленнее, чем ползли тучи по небу… И тишина, от времени, становилась все зловещей… Но вот за стеной мола послышался плеск,рох и что-то похожее на шепот. Гавриле показалось, что он сейчас умрет… — Эй! Со стены спускалось что-то кубическое и тяжелое. Гаврила принял это в лодку. Спустилось еще одно такое же. Затем поперек стены вытянулась длинная фигура Челкаша, откуда-то явились весла, к ногам Гаврилы упала его котомка, и тяжело дышавший Челкаш уселся на корме. Гаврила радостно и робко улыбался, глядя на него. Ну-ка, гребни добре! Дуй во всю силу!.. Хорошо ты, брат, заработал! Полдела сделали. Теперь только у чертей между глаз проплыть, а там — получай денежки и ступай к своей Машке. Машка-то есть у тебя? Эй, дитятко? Вода под лодкой рокотала, и голубая полоса за кормой теперь была шире. Гаврила весь облился потом, но продолжал грести во всю силу. Пережив дважды в эту ночь такой страх, он теперь боялся пережить его в третий раз и желал одного: скорей кончить эту проклятую работу, сойти на землю и бежать от этого человека, пока он в самом деле не убил или не завел его в тюрьму. Он решил не говорить с ним ни о чем, не противоречить ему, делать все, что велит, и, если удастся благополучно развязаться с ним, завтра же отслужить молебен Николаю Чудотворцу. Из его груди готова была вылиться страстная молитва. Но он сдерживался, пыхтел, как паровик, и молчал, исподлобья кидая взгляды на Челкаша. А тот, сухой, длинный, нагнувшийся вперед и похожий на птицу, готовую лететь куда-то, смотрел во тьму вперед лодки ястребиными очами и, поводя хищным, горбатым носом, одной рукой цепко держал ручку руля, а другой теребил ус, вздрагивавший от улыбок, которые кривили его тонкие губы. Челкаш был доволен своей удачей, собой и этим парнем, так сильно запуганным им и превратившимся в его раба. Он смотрел, как старался Гаврила, и ему стало жалко, захотелось ободрить его. Теперь шабаш. Вот еще только одно бы место пройти… Отдохни-ка… Гаврила послушно приостановился, вытер рукавом рубахи пот с лица и снова опустил весла в воду. Воротца одни надо миновать. Тише, тише… А то, брат, тут народы серьезные… Как раз из ружья пошалить могут. Такую шишку на лбу набьют, что и не охнешь. Лодка теперь кралась по воде почти совершенно беззвучно. Только с весел капали голубые капли, и когда они падали в море, на месте их падения вспыхивало ненадолго тоже голубое пятнышко. Ночь становилась все темнее и молчаливей. Теперь небо уже не походило на взволнованное море — тучи расплылись по нем и покрыли его ровным тяжелым пологом, низко опустившимся над водой и неподвижным. А море стало еще спокойней, черней, сильнее пахло теплым, соленым запахом и уж не казалось таким широким, как раньше. Слева и справа от лодки из черной воды поднялись какие-то здания — баржи, неподвижные, мрачные и тоже черные. На одной из них двигался огонь, кто-то ходил с фонарем. Море, гладя их бока, звучало просительно и глухо, а они отвечали ему эхом, гулким и холодным, точно спорили, не желая уступить ему в чем-то. С момента, когда он велел Гавриле грести тише, Гаврилу снова охватило острое выжидательное напряжение. Он весь подался вперед, во тьму, и ему казалось, что он растет, — кости и жилы вытягивались в нем с тупой болью, голова, заполненная одной мыслью, болела, кожа на спине вздрагивала, а в ноги вонзались маленькие, острые и холодные иглы. Глаза ломило от напряженного рассматриванья тьмы, из которой — он ждал — вот-вот встанет нечто и гаркнет на них: «Стой, воры!.. Он лег, и в полосу его сияния из мрака выплыли невидимые до той поры суда, черные, молчаливые, обвешанные пышной ночной мглой. Казалось, они долго были на дне моря, увлеченные туда могучей силой бури, и вот теперь поднялись оттуда по велению огненного меча, рожденного морем, — поднялись, чтобы посмотреть на небо и на все, что поверх воды… Их такелаж обнимал собой мачты и казался цепкими водорослями, поднявшимися со дна вместе с этими черными гигантами, опутанными их сетью. И он опять поднялся кверху из глубин моря, этот страшный голубой меч, поднялся, сверкая, снова рассек ночь и снова лег уже в другом направлении. И там, где он лег, снова всплыли остовы судов, невидимых до его появления. Лодка Челкаша остановилась и колебалась на воде, как бы недоумевая. Гаврила лежал на дне, закрыв лицо руками, а Челкаш толкал его ногой и шипел бешено, но тихо: — Дурак, это крейсер таможенный… Это фонарь электрический!.. Вставай, дубина! Ведь на нас свет бросят сейчас!.. Погубишь, черт, и себя и меня! И, наконец, когда один из ударов каблуком сапога сильнее других опустился на спину Гаврилы, он вскочил, все еще боясь открыть глаза, сел на лавку и, ощупью схватив весла, двинул лодку. Убью ведь! Ну, тише!.. Эка дурак, черт тебя возьми!.. Чего ты испугался? Фонарь — только и всего. Тише веслами!.. Кислый черт!.. За контрабандой это следят. Нас не заденут — далеко отплыли они. Не бойся, не заденут. Теперь мы… — Челкаш торжествующе оглянулся кругом. Гаврила молчал, греб и, тяжело дыша, искоса смотрел туда, где все еще поднимался и опускался этот огненный меч. Он никак не мог поверить Челкашу, что это только фонарь. Холодное голубое сияние, разрубавшее тьму, заставляя море светиться серебряным блеском, имело в себе нечто необъяснимое, и Гаврила опять впал в гипноз тоскливого страха. Он греб, как машина, и все сжимался, точно ожидал удара сверху, и ничего, никакого желания не было уже в нем — он был пуст и бездушен. Волнения этой ночи выглодали наконец из него все человеческое. А Челкаш торжествовал. Его привычные к потрясениям нервы уже успокоились. У него сладострастно вздрагивали усы и в глазах разгорался огонек. Он чувствовал себя великолепно, посвистывал сквозь зубы, глубоко вдыхал влажный воздух моря, оглядывался кругом и добродушно улыбался, когда его глаза останавливались на Гавриле. Ветер пронесся и разбудил море, вдруг заигравшее частой зыбью. Тучи сделались как бы тоньше и прозрачней, но все небо было обложено ими. Несмотря на то, что ветер, хотя еще легкий, свободно носился над морем, тучи были неподвижны и точно думали какую-то серую, скучную Думу. Ишь тебя как — точно из кожи-то твоей весь дух выдавили, один мешок костей остался! Конец уж всему. Гавриле все-таки было приятно слышать человеческий голос, хоть это и говорил Челкаш. Мякиш… Ну-ка, садись на руль, а я — на весла, устал, поди! Гаврила машинально переменил место. Когда Челкаш, меняясь с ним местами, взглянул ему в лицо и заметил, что он шатается на дрожащих ногах, ему стало еще больше жаль парня. Он хлопнул его по плечу. Заработал зато хорошо. Я те, брат, награжу богато. Четвертной билет хочешь получить? Только на берег бы… Челкаш махнул рукой, плюнул и принялся грести, далеко назад забрасывая весла своими длинными руками. Море проснулось. Оно играло маленькими волнами, рождая их, украшая бахромой пены, сталкивая друг с другом и разбивая в мелкую пыль. Пена, тая, шипела и вздыхала, — и все кругом было заполнено музыкальным шумом и плеском. Тьма как бы стала живее. Много в этом смаку? Кое-где ветер прорывал тучи, и из разрывов смотрели голубые кусочки неба с одной-двумя звездочками на них. Отраженные играющим морем, эти звездочки прыгали по волнам, то исчезая, то вновь блестя. Работка важная! Вот видишь как?.. Ночь одна — и полтысячи я тяпнул! Все-то, коли по цене продать, так и за тысячу хватит. Ну, я не дорожусь… Ловко? Его охватила волна воспоминаний о своей деревеньке, сбегавшей по крутой горе вниз, к речке, скрытой в роще берез, ветел, рябин, черемухи… — Эх, важно бы!.. Любую бери! Дом бы себе сгрохал — ну, для дома денег, положим, маловато… — Это верно… для дому нехватка. У нас дорог лес-то. Старый бы поправил. Лошадь как? Она и есть, да больно стара, черт. Ха-арошую лошадь! Корову… Овец… Птицы разной… А? Ох ты, Господи! Было когда-то свое гнездо… Отец-то был из первых богатеев в селе… Челкаш греб медленно. Лодка колыхалась на волнах, шаловливо плескавшихся о ее борта, еле двигалась по темному морю, а оно играло все резвей и резвей. Двое людей мечтали, покачиваясь на воде и задумчиво поглядывая вокруг себя. Челкаш начал наводить Гаврилу на мысль о деревне, желая немного ободрить и успокоить его. Сначала он говорил, посмеиваясь себе в усы, но потом, подавая реплики собеседнику и напоминая ему о радостях крестьянской жизни, в которых сам давно разочаровался, забыл о них и вспоминал только теперь, — он постепенно увлекся и вместо того, чтобы расспрашивать парня о деревне и ее делах, незаметно для себя стал сам рассказывать ему: — Главное в крестьянской жизни — это, брат, свобода! Хозяин ты есть сам себе. У тебя твой дом — грош ему цена — да он твой. У тебя земля своя — и того ее горсть — да она твоя! Король ты на своей земле!.. У тебя есть лицо… Ты можешь от всякого требовать уважения к тебе… Так ли? Гаврила глядел на него с любопытством и тоже воодушевлялся.
Читать книгу: «Челкаш»
Далее мы видим его портрет: хищный нос, острый взгляд, холодные серые глаза, бурые густые усы. Гаврила нам предстает молодым парнем, в синей пестрядиной рубахе, в таких же штанах, в лаптях и оборванном картузе — простой русский парень, широкоплечий, коренастый, русый, с загорелым и обветренным лицом, с большими голубыми глазами, доверчивый и добродушный взгляд. Мы видим огромные различие в этих описаниях. В трактире, когда Гаврила напился, Челкаш смотрит на него и думает, что он способен повернуть жизнь Гаврилы, как захочет, что он не изопьет такой чашестраданий, как Челкаш. Челкаш завидовал и сожалел об этой молодой душе. Мы видим Челкаша, как человека думающего, страдающего, способного на глубокие чувства. Дальше мы видим море. В конце, когда они делят деньги, Челкаш способен на великодушный поступок — он просто так отдает Гавриле 540 рублей. А Гаврила?
Сначала ему кажется мало своей части и он просит еще. Он когда он изливает в душевном порыве мысли об убийстве Челкаша, тот отбирает деньги. И Гаврила уже начинает драться за них. Горький показывает, что Челкаш не способен на подлость: он великодушный и добрый в душе человек, а главное — свободный. Гаврила — наоборот, несмотря на молодость, может убить за деньги, может унижаться за деньги. И в самом конце Горький показывает пейзаж, бурное море, ливень, ветер. Мы понимаем, что пейзаж связан с душевным состоянием Челкаша: в начале — южное небо и солнце, в середине — широкое, могучее море, в конце — вой, гул, рев. Любимый герой Горького — Челкаш, из-за своего великодушия и доброты, свободы и духовной силы.
Основной чертой творчества Максима Горького является разоблачение буржуазной морали и индивидуализма. В его произведениях воспевается героический подвиг во имя свободы и счастья. Он реализовывает мысль о человеке-деятеле, борце, герое. Его произведения с романтическими героями потрясли русского читателя верой во всемогущество свободного человеческого духа, страстной, всезахватывающей жаждой обновления, жизнеутверждающей верой в подвиг. Челкаш — вор, пьяница, который не имеет ни семьи, ни крыши над головой. Он живет тем, что крадет, а затем краденые вещи продает скупщикам. Гаврила — сельский парень, который приехал в город в поисках лучшей жизни. У него была одна цель заработать большую сумму денег, чтобы суметь построить дом в деревне и жениться на богатой девушке.
Встретившись случайно, главные герои договариваются ночью выйти на работу. Челкашу нужен был помощник, чтобы он помог ему совершить его обычное дело. И он, пообещав Гавриле, что даст ему много денег, избирает его на эту должность, не зная о его действительном характере. Истинные лица Гаврилы и Челкаша мы видим в конце рассказа, когда они делят заработанные деньги. Челкаш мог бы не дать Гавриле и гроша, потому что он оказался совсем не годным для этой работы. Но Челкаш щедро награждает своего ночного помощника, несмотря на то что Гаврила ему только мешал и показал себя трусом, человеком, который всего боится и не имеет своего мнения. И когда Гаврила набросился на деньги, которые дал ему Челкаш, а потом попросил отдать ему еще и свои деньги, Челкаш увидел, что перед ним стоит жадный, алчный человек. И если бы Гаврила не признался Челкашу, что если бы тот не отдал ему все деньги, он бы убил его, а потом сам их забрал, Челкаш, может быть, попытался понять его.
Но, как человек открытый, никогда не скрывающий своих мыслей и действий, он, конечно же, не смог простить предательства. В начале рассказа никто не испытывает к Челкашу особой симпатии. Но после того, как мы узнаем о его судьбе, и после эпизода с Гаврилой сразу видим, что этот человек обладает такими качествами, как внутренняя красота, энергия и сила жизни, сострадание к ближнему, любовь к свободе и независимости. Обратите внимание Важно Гаврила же, забрав эти деньги, все-таки не сможет жить с чистой совестью, и если он не поймет, что не деньги делают человека счастливым, а человек сам должен искать свое счастье, не унижаясь и не причиняя боль другим людям, он не сможет прожить по-настоящему счастливую жизнь. В ранних романтических рассказах Максим Горький выразил свое отношение к жизни и людям, свой взгляд на эпоху. Герои многих из этих рассказов так называемые босяки. Писатель изображает их людьми смелыми, сильными душой. Главное для них это свобода, которую босяки, как и все мы, понимают по-своему.
Они страстно мечтают о какой-то особой жизни, далекой от обыденности. Но найти ее не могут, поэтому уходят бродяжничать, спиваются, кончают жизнь самоубийством. Один из таких людей изображен в рассказе Челкаш. Челкаш старый травленый волк, хорошо знакомый гаванскому люду, заядлый пьяница и ловкий, смелый вор. Главное, что он ценит в жизни это свобода. Свобода от людей, труда, каких-либо обязанностей. Его антиподом является крестьянский парень Гаврила, который случайно стал помощником вора и контрабандиста Челкаша. Гавриле и Челкашу действительно не по пути, слишком по-разному они смотрят на жизнь.
И действительно, …вор, гуляка, оторванный от всего родного, никогда не будет таким жадным, низким, не помнящим себя. Никогда не станет таким!.. Хотя со времени написания рассказа Челкаш прошло более ста лет, он не потерял своего значения и в наше время. Экономический кризис, обнищание большинства населения, падение престижа нравственных ценностей все это привело к тому, что многие люди считают деньги самым главным в жизни, и для них неважно, каким способом они добыты. Преодолеть психологию стяжательства не просто, но тот, кто сможет это сделать, станет выше, чище и духовно богаче. Первый герой — это Гришка Челкаш. О нем известно немного: пьяница и вор. Противопоставлен ему второй образ горьковского рассказа — это Гаврила.
Он вырос в деревни, привык к работе, но у него есть мечта — стать богаче, чтобы не думать о том, где взять кусок хлеба. Поэтому он вынужден приехать в город и попытаться устроиться на работу. Ему кажется, что самым удобным местом для этого является порт, куда он сразу же и отправляется. Но есть и кое-что, что связывает этих двух людей — это бедность. И Челкаш, и Гаврила — они бедняки, и нужда толкает их в разные жизненные ситуации, позволяя делать свой нравственный выбор. Стоит лишь только посмотреть на то, какое описание автор дает своим героям, и сразу же можно будет понять, кому он симпатизирует. Например, Челкаш выглядит так, словно он заядлый пьяница. В его описании автор отмечает оборванную одежду, тело, словно кости, обтянутые кожей, которая от палящего солнца превратила ее в коричневую.
Взгляд у него особенный, автор указывает на его хищность. Об этом же говорит его походка, которая очень похожа на полёт хищника. Это описание не вызывает у читателя положительных эмоций, оно, наоборот, вызывает отвращение и неприязнь. Явная противоположность ему по описанию деревенский парень Гаврила. Читатель сразу улавливает, что автор симпатизирует ему. Посмотрим, как Горький его описывает: он с широкими плечами, загорелый, но кожа не обгоревшая. О своем герое из деревни Горький говорит, употребляя выражения «коренастый», «добродушный». А какие у него глаза!
Доверчивость этого молодого человека можно прочитать в его глазах, которые широко смотрят на мир.
Ах, как верно! Вот гляди-ка на себя, что ты теперь такое без земли?
Землю, брат, как мать, не забудешь надолго. Слайд 21 А перед Челкашем быстро неслись картины прошлого, далекого прошлого, отделенного от настоящего целой стеной из одиннадцати лет босяцкой жизни. Он успел посмотреть себя ребенком, свою деревню, свою мать, краснощекую, пухлую женщину, с добрыми серыми глазами, отца - рыжебородого гиганта с суровым лицом; видел себя женихом и видел жену, черноглазую Анфису, с длинной косой, полную, мягкую, веселую, снова себя, красавцем, гвардейским солдатом; снова отца, уже седого и согнутого работой, и мать, морщинистую, осевшую к земле; посмотрел и картину встречи его деревней, когда он возвратился со службы; видел, как гордился перед всей деревней отец своим Григорием, усатым, здоровым солдатом, ловким красавцем...
Память, этот бич несчастных, оживляет даже камни прошлого и даже в яд, выпитый некогда, подливает капли меда... Я тоже понимаю толк в этом деле. Было когда-то свое гнездо...
Отец-то был из первых богатеев в селе... Челкаш чувствовал себя овеянным примиряющей, ласковой струёй родного воздуха, донесшего с собой до его слуха и ласковые слова матери, и солидные речи истового крестьянина-отца, много забытых звуков и много сочного запаха матушки-земли, только что оттаявшей, только что вспаханной и только что покрытой изумрудным шелком озими... Он чувствовал себя одиноким, вырванным и выброшенным навсегда из того порядка жизни, в котором выработалась та кровь, что течет в его жилах.
Все хищное в его фигуре обмякло, стушеванное приниженной задумчивостью… Слайд 22 Двое людей мечтали, покачиваясь на воде и задумчиво поглядывая вокруг себя. Челкаш начал наводить Гаврилу на мысль о деревне, желая немного ободрить и успокоить его.
Для Челкаша - это протест против общества и он от общества не зависит. В Гавриле Челкаш увидел близкого себе по духу человека, но ошибся. На всё "счастье" Гавриле нужны деньги.
Ради них он готов даже убить. Челкаш угрожал Гавриле, но он ни за что бы не убил его. Гаврила сам признаётся: "... Всё Гаврилино "счастье" строилось на деньгах, а если счастье зависит от чего-то материального, то это не настоящее счастье, это лишь то, что принято называть счастьем. Поэтому между ними произошла ссора: Челкаш не выдержал такого издевательства над его Челкаша мировоззрением.
Челкаш отдал деньги Гавриле за работу: "Бери! Не даром работал! Бери, не бойсь.
Разлетались они так же быстро, как появлялись. Челкаш отличался веселым и бесшабашным нравом. В своих кругах он пользовался уважением и почетом. Если в какой-то момент возникали финансовые трудности, ему всегда одалживали.
Знали, обязательно вернет, что говорит о его честности. Григорий являлся романтичной натурой. Он умел видеть и ценить прекрасное. Особенно его завораживало море, на которое он мог любоваться часами. Вода и воздух отрезвляли его, позволяя чувствовать себя лучше, чем он есть. На берегу он забывал о неудавшейся жизни и существующих проблемах. Деньги для Челкаша никогда не занимали верхних позиций в системе ценностей, что особенно заметно в сцене с Гаврилой, который хотел отобрать их у него, но Григорий отдал их сам, добровольно.
Он понимал, что счастья они не принесут, а парень сможет улучшить свое деревенское житье.
Челкаш характеристика героев кратко
Челкаш о Гавриле Гаврил о челкаше. Поговорим о произведении Горького Челкаш, кто такой вы сможете выяснить чуть ниже по тексту. В этой статье представлен цитатный образ и характеристика Челкаша в рассказе "Челкаш" Горького: описание внешности и характера героя.