Об этом мы беседуем с руководителем отдела трансплантологии СПб НИИ скорой помощи им. И. И. Джанелидзе, доктором медицинских наук, Олегом Николаевичем Резником. В Петербурге скончался ведущий хирург-трансплантолог города, руководитель Центра органного и тканевого донорства НИИ скорой помощи им. И.И. Джанелидзе д.м.н., профессор Олег Николаевич Резник. Резник Олег Николаевич – доктор медицинских наук, профессор, руководитель отдела трансплантологии и трансплантационной нефрологии с клиникой ГБОУ ВПО «Первый Санкт-Петербургский государственный медицинский университет имени академика И.П. Царствие Небесное,Олег Николаевич. Самый мощный обстрел Белгорода за всю войну / Новости России.
«Как врач я участвую в чуде — переносе жизни». Трансплантолог Олег Резник
В Петербурге ушел из жизни руководитель Центра органного и тканевого донорства НИИ скорой помощи им. И.И. Джанелидзе доктор медицинских наук, профессор Олег Резник. В 2008 г. Резник Олег Николаевич защитил докторскую диссертацию, в 2022 г. получил звание профессор. 'Панацея' с доктором Масловым от 10.10.2014 г. профессор Резник Олег Николаевич Пересадка органов. Резник Олег Николаевич Сотрудники Сектор гуманитарных экспертиз и биоэтики Научные подразделения Ученые. Об этом мы беседуем с руководителем отдела трансплантологии СПб НИИ скорой помощи им. И. И. Джанелидзе, доктором медицинских наук, Олегом Николаевичем Резником.
«Как врач я участвую в чуде — переносе жизни». Трансплантолог Олег Резник
Среди других его заслуг – появление программ трансплантации почки от посмертного донора и трансплантации печени. Олег Резник с 2000 года возглавлял городской координационный центр органного и тканевого донорства НИИ скорой помощи им. И.И. Джанелидзе. доктор медицинских наук, доцент, руководитель отдела трансплантологии и органного донорства, НИИ хирургии и неотложной медицины.
Ведущий хирург-трансплантолог Олег Резник скончался в Петербурге
Видно, что появились термины, за которые трансплантологическое общество билось многие годы. Однако те понятия, которые приведены в тексте закона, вырваны из научного контекста, не ведут к организационным решениям и не служат ответу на главный запрос общества - как организовано донорство в Российской Федерации. Текст писался без анализа опыта работы донорских служб страны, в отрыве от практического здравоохранения, без учета международного и отечественного научного опыта. В связи с этим текст закона представляет собой мешанину понятий и положений, противоречащих друг другу в каждом абзаце. Положительных моментов в проекте закона мною не обнаружено. Неоднозначные, двоякие трактовки, которыми изобилует проект закона, приведут к коллапсу посмертного донорства и органной трансплантации в стране на долгие годы.
Проект требует кардинальной переработки. I Насчет недостатков - мне как гражданину страны и врачу было неловко за себя и за все наше профессиональное общество при прочтении текста проекта закона от первой до последней строчки. Если без эмоций - то в сжатом виде проблема, требующая решения, - следующая. Без федеральной системы донорства и национальной системы координации донорства обеспечить доступность трансплантации органов населению в нашей стране невозможно. Хорошо известно, что во всех странах, где есть минимально развитая пересадка органов, есть федеральная система донорства, не относящаяся ни к трансплантологам, ни к реаниматологам, имеющая государственный бюджет и трехуровневый принцип организации - национальное бюро, региональные отделения, представительство в каждой больнице.
Донорство органов - отдельная от трансплантации ор- Олег Николаевич Резник Руководитель Санкт-Петербургского центра органного донорства, научный руководитель отдела трансплантологии Первого Санкт-Петербургского государственного медицинского университета им. Павлова, вице-председатель Российского трансплантологического общества, председатель Ассоциации трансплантационных координаторов, д. Reznik, Dr. Head of St. Petersburg Medical University named after I.
Pavlov, Vice-Chairman of the Russian Transplantation Society, Chairman of the Association of Transplant Coordinators ганов медицинская деятельность, исполняется персоналом донорских стационаров, а не трансплантационных центров, она должна реализовы-ваться на основе федерального финансирования и через трансплантационную координацию. В настоящее время во всей Российской Федерации весь этот объем работы является избыточной, малопонятной, эмоциональной, осуждаемой и неоплачиваемой нагрузкой на обычных реаниматологов и руководителей государственных медицинских учреждений здравоохранения. В качестве простого, но убедительного примера стоило бы привести воображаемую ситуацию, при которой бы скорая помощь в России оказывалась населению на основе клятвы Гиппократа, просто от зова сердца врачей и их совестливости - без финансирования, без системы станций, подстанций, диспетчеров, машин скорой помощи, средств связи, экипажей, а только из простого энтузиазма. Ситуация с донорством сегодня выглядит именно так, и новый закон не несет в себе никаких решений. Один из многочисленных частных примеров несовершенства проекта закона при заявленной а от этого выглядящей глуповатой его «этичности»: кажется неправильным, что в тексте нет ни слова о неродственном донорстве.
Как же быть тогда с правом любящего супруга помочь в смертельном горе близкому человеку, усыновленному ребенку и т. Вопросы о вероятных прегрешениях в этой сфере должны относиться к другому закону и выясняться соответствующими службами. Можно установить ценз, например, 2-летнего нахождения в браке. Делом врачей является оказание помощи, все остальные функции - дело других служб. Современному состоянию права соответствовало бы наличие возможности каждому гражданину выразить свое несогласие быть посмертным донором после кончины.
Регистрация такого волеизъявления должна быть максимально упрощена и осуществляться путем электронного обращения в региональные подразделения федеральной службы донорства. Отсутствие такого волеизъявления означает согласие быть донором и соответствует положению о презумпции согласия. Следует подчеркнуть, что если сегодня известно, кто и за счет какого финансирования проводит пересадки органов, то в целом из текста закона совершенно неясно, как осуществляется донорство, откуда и как получаются доноры и донорские органы, какие структуры и долж- ностные лица за это ответственны, кто будет вести пресловутый регистр, вопрос о котором представляется деривативным по отношению к проблеме существования системы донорства органов в России. В целом текст проекта закона избыточен необоснованной строгостью к предполагаемым нарушениям в области прав умершего, абсолютно не защищая права пациентов, то есть не обеспечивает гарантий общества больному меньшинству. От этого в тексте большое количество двусмысленных несуразиц, не выдерживающих даже доброжелательной критики.
Не вполне понятно, чем определяется строгий запрет на изъятие органов от неопознанных умерших именно «умерших», а не «трупов». А если будет нарушена воля умершего, который хотел обязательно стать донором после смерти? В целом вопрос об автономии личности остается открытым, при серьезном филосовско-правовом анализе проблемы после смерти человека права на его тело никому не принадлежат ведь, по сути, родственники удостоверяются при беседе в том, что человек действительно умер, разрешение на изъятие при этом носит вторичный по отношению к факту удостоверения смерти характер и не более того, собеседование - это вопрос уточнения доверия к медикам , и вот, если личность не установлена, а противопоказаний к эксплантации нет, нужно осуществлять донорство в соответствии с потребностью в органах для живущих. Этот вопрос перекликается со многими другими вопросами, возникающими по прочтении проекта закона, сводящимися к одному - «кто будет это делать? Трансплантационным координатором может быть в условиях Российской Федерации только врач.
В тексте закона следует прописать положение о том, что основой эффективной трансплантационной помощи является система трансплантационной координации, и ее главное действующее лицо - врач-трансплантационный координатор а не хирург и не терапевт. Причем здесь необходимо отметить, что в тех странах, где практикуется трансплантация органов, есть координаторы донорства и координаторы пересадки. Первые работают в координационных центрах донорства, являющихся частью федераль- ной национальной системы донорства, вторые работают в трансплантационных центрах. Описывать роль и задачи трансплантационного координатора в законе при отсутствии прописанной в последнем технологии организации донорства и ответственных за такую организацию юридических и должностных лиц - бессмысленно. Не имея отчетливого представления об организации донорства, авторы закона упрощенно представляют этот процесс обществу, уподобляя комплекс мероприятий по выявлению доноров и поддержанию функции жизненно важных органов в умершем человеке что является более сложной для стационара задачей, чем реанимационные мероприятия простой процедуре, осуществляемой в анатомических театрах при вскрытиях тел умерших.
Научно-методический аппарат будущего построения системы донорства был создан сообществами трансплантологов и анестезиологов-реаниматологов в предыдущие годы, проверен на практике, зафиксирован в резолюциях съездов, диссертациях и статьях и совершенно не учтен при написании проекта закона. Остро необходим новый текст проекта, улучшать поправками существующий - невозможно. Планируемые изменения в законодательстве приведут к остановке трансплантаций, утрате минимальной существующей донорской активности стационаров, исчезновению достигнутого энтузиазмом хрупкого прогресса последних лет, оттоку молодых специалистов, утрате возможности воспроизвести технологии, созданные предыдущими поколениями врачей. Евдокимова, д. Евдокимова, мобильной нейродиагностической бригады Московского координационного центра органного донорства Igor D.
Stulin, Dr. Sci, Prof. На наш взгляд, основное новшество - разрешение детского донорства и план создания базы данных потенциальных доноров. Если касаться проблем диагностики смерти мозга, то предла- гаемая инструкция диагностики смерти не сильно отличается от предыдущей. По-прежнему в список подтверждающих методов не включены транскраниальная допплерография, вызванные потенциалы и сцинтиграфия, как это сделано во многих странах Европы и США.
Не прописан протокол действий при обнаружении пороговых значений седативных препаратов в крови. Совершенно не ясна цель предлагаемого участия юриста в констатации смерти мозга у ребенка. Это исключительно медицинская процедура, юрист может участвовать в решении вопроса о заборе органов. Мы думаем, что это хорошая инициатива, которая улучшит взаимопонимание между обществом и врачами, участвующими в программе органного донорства. В случае принятия модели «испрошенного согласия» на изъятие органов или создание базы данных лиц, указавших на то, что не согласны на посмертное донорство при «презумпции согла- сия», забор органов у неопознанных тел недопустим.
Лечащий врач погибшего пациента - реаниматолог либо профильный специалист. Участие трансплантолога или работника донорской службы недопустимо. На наш взгляд, трансплантационный координатор должен быть сотрудником отделения реанимации. Подготовка должна быть мультидис-циплинарной, а в обязанности должны входить выявление потенциального донора, организация сотрудничества и взаимодействия донорского центра и сотрудников больницы, где находится потенциальный донор.
Если так делать у нас, то ничего, кроме отторжения идеи посмертного донорства, у нашего народа это не вызовет.
Этот путь нужно искать осторожно. Вот есть популярная точка зрения — жизнь как дар. То есть ты можешь отдать свой орган в виде безвозмездного дарения. Мне кажется, это не очень правильно. В контексте православной традиции и в контексте других традиционных религий на территории России, наверное, можно больше говорить о жертвенности.
Но и слово «жертва» здесь не совсем уместно, потому что людям же ясно, что после смерти жизнь тела прекращается: оно тебе, по сути, не нужно, ты его отдаешь просто так. Людям неприятна сама мысль о смерти. Как только вы задаете вопрос о посмертном донорстве, то человек улавливает в нем другое — отсыл к его собственной смерти. Поэтому люди просто не хотят об этом думать. Ну и как говорил протоиерей Александр Шмеман, в светском обществе существует определенный «заговор молчания» вокруг проблемы смерти.
Мы все живем так, как будто ее нет, и не обсуждаем ее, пока она не приходит к нам или по факту, или в виде заболевания. О смерти осмысленно говорит только Церковь, поэтому и тут есть ресурсы, чтобы изменить отношение людей к посмертному донорству. Так, еще в 2018 году Святейший Патриарх высказался о положительном отношении Церкви к посмертному донорству и трансплантации. То есть человек сможет письменно зафиксировать, хочет ли он быть посмертным донором или нет. А вы говорите, что людям неприятна сама мысль о смерти.
Тогда зачем вообще заводить такой регистр? Я не уверен, что надо делать регистр положительных решений, то есть для тех, кто хочет быть донором. Но если эта проблема человека сильно тревожит — вот не хочет он отдавать свои органы после смерти и все, — он тогда сможет зарегистрировать свое волеизъявление в соответствующем регистре и будет жить спокойно. Но доля таких отказов, на мой взгляд, будет не высока. Оставшихся вполне хватило бы обеспечить нуждающихся.
А пока мы живем и действуем по закону «О трансплантации» 1992 года — очень хорошему, кстати. Единственное, там как раз нет смычки между буквой закона и современными цифровыми возможностями. Новость Поврежденные донорские легкие восстановили подключением к живой свинье — Но там же есть положение о том, что прижизненная трансплантация возможна только между генетическими родственниками. И в новом законопроекте его тоже сохранили. Что вы о нем думаете?
Хотели бы изменить? Но большинство специалистов считают, что так называемый ресурс посмертного донорства у нас разработан недостаточно. Я думаю, что этим положением мы ограничиваем способность близких людей помочь друг другу. Допустим, у нас действительно жена не может отдать почку мужу и наоборот. Это было заложено в 92-м году, когда рушилось советское государство и все боялись перегибов — коммерческого донорства, принуждения к донорству и так далее.
На мой взгляд, при вот этих пресловутых современных цифровых следах жизни человека всегда можно установить, являются мужчина и женщина подлинными мужем и женой или имитируют брак ради коммерческой выгоды. А уж если мы говорим про пересадку почки, то здесь можно всегда проверить благонадежность намерений, потому что благодаря диализу есть время. Заниматься такой проверкой должны, конечно, суды, а не врачи. Я считаю, что прижизненное неродственное донорство — это выход. Но жена, например, хочет отдать почку мужу, а почка ему не подходит.
Допустим, находится другая семейная пара, и тогда можно устраивать перекрестную трансплантацию и даже кластерную. На Тайване, в США таких операций бывает по 10—12 в один день.
В 2000 году Олег Николаевич занял должность руководителя городского координационного центра органного и тканевого донорства НИИ скорой помощи имени Джанелидзе. Именно под его руководством начали программу трансплантации почки от посмертного донора, после и родственной пересадки почки, а также программу трансплантации печени. На счету выдающегося врача сотни проведенных операций. Его авторству также принадлежат научные открытия инновационных перфузионных устройств для трансплантологии и органного донорства.
По-умолчанию, поиск производится с учетом морфологии. В применении к одному слову для него будет найдено до трёх синонимов. В применении к выражению в скобках к каждому слову будет добавлен синоним, если он был найден.
Не сочетается с поиском без морфологии, поиском по префиксу или поиском по фразе. Это позволяет управлять булевой логикой запроса.
В НИИ скорой помощи им. Джанелидзе впервые пересадили печень петербурженке
The Wikimedia Foundation has received an e-mail confirming that the copyright holder has approved publication under the terms mentioned on this page. The correspondence is available to trusted volunteers as ticket 2018050410007345.
Шумакова и все профессиональное сообщество трансплантологов выражает глубокие соболезнования родным, близким и коллегам Олега Николаевича. Скорбим вместе с вами. Подписаться на новости.
Джанелидзе, профессор Олег Резник, сообщили в пресс-службе Медицинскoгo университета им. Его не стало 24 марта — всего за несколько дней до 60-летнего юбилея. Причина смерти не указывается.
Под его руководством была начата программа трансплантации почки от посмертного донора, а затем и родственная трансплантация почки, программа трансплантации печени. Профессор провел сотни операций, спасших жизнь обреченным пациентам. Через неделю профессору Резнику исполнилось бы 60 лет.
В Петербурге создали переносной прибор для восстановления кровообращения
Изобретение относится к области медицины, в частности к области нормальной анатомии, трансплантологии, и может быть использовано с целью подготовки трупов для обучения хирургов-трансплантологов приемам забора и пересадки внутренних органов. Олег Николаевич вдохновлял, искал новые пути, развивал программы трансплантации и органного донорства. Диссертация ученого Резник Олег Николаевич на тему ОРГАНИЗАЦИОННЫЕ И ТЕХНОЛОГИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ ПОЛУЧЕНИЯ И СЕЛЕКЦИИ ПОЧЕК ДЛЯ ТРАНСПЛАНТАЦИИ.
Ведущий хирург-трансплантолог Резник скончался в Петербурге
Резник Олег Николаевич, д-р мед. наук, профессор, руководитель отдела трансплантологии и органного донорства; руководитель отдела трансплантологии и органного донорства НИИ хирургии и неотложной медицины. "Oлег Никoлаевич Резник был блестящим хирургoм, спасшим мнoжествo жизней. О том, как обстоят дела с трансплантацией в России и что необходимо для развития этой области медицины, рассказал руководитель направления трансплантологии Санкт-Петербургского медицинского университета имени Павлова Олег Резник. Дефицит донорских органов является ограничивающим фактором в развитии трансплантологии.
Ведущий хирург-трансплантолог НИИ Джанелидзе Олег Резник умер в Петербурге
С 2000 года возглавлял отдел трансплантологии и органного донорства, заведующий городским координационным центром органного и тканевого донорства НИИ скорой помощи им И. В 2008 г. Резник Олег Николаевич защитил докторскую диссертацию, в 2022 г. Под руководством Резника О. Джанелидзе была начата программа трансплантации почки от посмертного донора, а затем и родственная трансплантация почки, программа трансплантации печени. С 2012 г. В 2012 году выигран конкурс «УМНИК на СТАРТ — 2013» по направлению «Создание портативного перфузионного устройства на основе осевого микронасоса с автоматическим управлением для экстракорпорального восстановления жизнеспособности органов донора».
Как сообщили в СК, мужчину задержали накануне, когда он прилетел из Турции. Его уже поместили в СИЗО. Известно, что после оказания в клинике услуг, не отвечающих требованиям безопасности, умерла женщина.
Чтобы увеличить количество доноров в нашей стране, нужно обращаться не к умам, а к сердцам, — уверен трансплантолог Олег Резник. В обществе что-то меняется? Или люди по-прежнему с недоверием относятся к трансплантологам? Мы прошли такие же стадии, как предстоит, наверное, пройти и обществу. У врачей возникло понимание, для чего вообще нужна трансплантация, — и это то немалое, чего нам удалось достичь. На самом деле, трудно себе представить рабочий день врача-реаниматолога, анестезиолога: у него очень высокий уровень нагрузки. И когда речь идет о доноре, то речь идет об умершем человеке. Не видя результатов своего труда, врачи-реаниматологи не были заинтересованы в том, чтобы помогать нашей сфере, и от этого отрицательно относились к пересадкам. Существовал конфликт интересов между трансплантологами и врачами-анестезиологами и реаниматологами, потому что работа по поддержанию жизни органов в организме умершего человека очень серьезна. Когда человек гибнет, происходит разбалансировка действий различных органов, и нужно обязательно следить за тем, чтобы донор состоялся как донор. Но тогда, понимаете, возникает большой парадокс. Анестезиолог-реаниматолог лечит своего тяжелого пациента, он его переводит в отделение — и чувствует, что выполнил свой долг: он вылечил. Если он занимается с донором, то это билет в одну сторону. Он все сделал, что требовалось, и не видит результатов своего труда. Мы много работали с врачами на конференциях, нам удавалось собирать анестезиологов, реаниматологов как своих единомышленников, преодолевать их начальное недоверие. На это ушло несколько лет в двухтысячных годах. Мы даже знакомили докторов с пациентами, естественно, на разных стадиях после выписки: месяц, два, полгода-год, пять лет. Один из них вышел и сказал: «Мне просто пересадили сердце. Мне и сказать нечего». Помню, какая повисла тишина в конференц-зале, таков был эмоциональный эффект от этих слов у врачей. И вот когда они видели этих реципиентов, которые рассказывали о своей жизни, о том, как те заболели и получили шанс на новую жизнь, вот это было интересно. Почему так? Но среди разных пациентов я сталкивался с тем, что некоторые действительно стесняются. Люди вообще часто стесняются болеть. Некоторых пациентов мы иногда просим показаться на научных и медицинских конференциях, говоря при этом, что их пример поможет таким же людям, как они. Но это очень деликатная проблема, и, наверное, сколько пациентов, столько и позиций. Трудно представить обычному человеку, какие эмоции переживают наши пациенты от дебюта заболевания до выполнения пересадки и последующей выписки. К примеру, кто-то случайно узнает, что у него есть почечное заболевание, а потом события развиваются стремительно, как снежный ком. И вот он уже ходит на гемодиализ трижды в неделю по 4 часа. Это сложная процедура, человек находится полностью в зависимости от гемодиализного аппарата, от отделения и своего врача. Это и зависимость, и ограничение свободы… Сейчас не говорят о том, что на диализе люди живут недолго, это раньше почка была спасением жизни. Сегодня качество жизни на гемодиализе очень высокое, но все равно это ограничение свободы. Я уже не говорю о тех, кто нуждается в пересадке печени или сердца, потому что там время не ждет. Олег Резник Трансплантология — очень драматичный вид медицины. Но, как правило, обществу демонстрируется его некая «техническая» сторона — хирургия, которая показывает, как здорово, что мы пересадили какой-либо орган. А страдания человека, который «ходит на диализ», практически не показывают.
Сетевое издание «МК в Питере» spb. Санкт-Петербург, вн.