Новости екатерина гордеева журналист биография

Гордеева Екатерина журналист подкаст паллиатив.

Екатерина Гордеева: журналист, где живет сейчас

В фильмах и книжках мы много видели, что чувствуют и как себя ведут люди, которые узнают о том, что ранним утром на их страну напали, им объявили войну. Сегодня мы узнали, каково жить в стране, которая объявляет войну другим. Я знаю, что я — это не моя страна, я не нападала.

И есть целый пласт населения, который питается этими программами, в том числе и пропагандистскими, и мыслит такими категориями, которые предлагают эти каналы. И часто скандалы разгораются по этому поводу. Из последнего: у Владимира Соловьёва в передаче в «Воскресном выпуске» обсуждали, как всегда, внешнюю политику и заговорили о Казахстане, о его позиции и в том числе о переводе казахского языка на латиницу. Уже принят закон, он будет переведён.

И Соловьёв позволяет себе следующую фразу: «Может, мы чего-то не знаем в истории великого казахского народа? При всём уважении к казахскому народу, но там, по-моему, не была зафиксирована латиница, нет? Вы представляете, что тут разгорелось? Министерству иностранных дел пришлось комментировать эту ситуацию. В этой связи у нас часто говорят о том, что российское телевидение свободно себе позволяет риторику националистического или шовинистического толка… — Наверняка позволяет. Не смотрите.

Я вообще не понимаю, какой человек в здравом уме и твёрдой памяти будет смотреть Соловьёва. Я считаю, что это вообще довольно вредная практика, когда в бывших республиках Советского Союза, нынешних самостоятельных государствах вдруг ни с того ни с сего транслируется русское телевидение. Давайте смотреть итальянское телевидение, давайте смотреть французское… — Тут дело в языке, конечно. В конце концов, здесь огромное количество людей разговаривает по-русски и может создавать телепередачи. Я считаю очень вредным показывать имперское телевидение в странах бывшей империи. Если языковая проблема так велика, создайте свой контент Понимаете, у россиянина бравая картинка, которую показывают по телику, компенсируется отсутствием сортира в доме.

Он посмотрел Соловьёва о том, какая у нас великая держава, а потом пошёл и смотрит: до очка-то 100 метров идти надо, и больницу закрыли в посёлке, и детей некуда в школу отдать. И у него уравновешивается всё. А, например, у жителя Латвии, у которого всё более или менее неплохо и который в Евросоюзе, уравновешивания этого нет, и в итоге это оказывается сильнодействующим опиатом. Люди реально сходят с ума, начинают уважать сильную Россию и думать, что там всё так, как в телевизоре. Что касается шовинистических высказываний — это тоже свойственно. Русский человек с трудом отличает Литву, Латвию и Эстонию и называет это прекрасным словом «Прибалтика», потому что он там отдыхал в юности.

Я привела более далёкий пример. С какой стати Владимира Рудольфовича Соловьёва волнует переход Казахстана на латиницу, я тоже не поняла. Например, меня он не волнует. Он, может, хочет его тоже к себе присоединить? Ему мало, значит, части Украины? Но это его личные фантазии.

С таким же успехом он может свои эротические фантазии пересказывать, вы тоже будете это обсуждать? Нет же? Есть проблема постимперского синдрома — желание воссоединить империю, которую, в общем, никому особо не прокормить как минимум. Но это наши, российские, проблемы. Проблема Казахстана в том, что вы это смотрите и комментируете. Это чувство вашего собственного достоинства.

Кто такой Соловьёв? А я слышала, что он у вас тут ещё и с гастролями выступал… — Да. После уже, наверное, вряд ли пригласят. Даже по поводу вашего приезда были шутки в фейсбуке: «Приезжают российские журналисты. Не Соловьёв! У людей есть тоска по прошлому, они плохо себе его помнят.

Например, моя прабабушка сидела в Карлаге. Она отсидела здесь в Казахстане. Она жизни не видела фактически. Она не видела, как росла её дочь, как родилась её внучка. У нас объединяющее с вами, скорее, не телевидение, а вот это непохороненное общее прошлое, о котором мы все мало знаем. У нас объединяющее с вами, скорее, не телевидение, а вот это непохороненное общее прошлое, о котором мы все мало знаем Мы не разобрали эти кости.

Мы не поговорили как следует про это. Мы ничего вместе про это не делаем. Это большая трагедия почти всех республик. В Латвии люди тоже оказались не по своей воле — хочешь, из Сибири, хочешь, из Перми, хочешь, из Ижевска — которые сейчас там живут и отчаянно считают себя латвийским народом, которым они не являются. И всё, что их связывает со своей родиной, — это русский язык. Но на русском языке можно не только смотреть Соловьёва, на русском языке можно разбирать переписку своих предков и приговоры, по которым они были осуждены, и использовать русский для воссоздания и сохранения памяти.

У нас эта тема чаще замалчивается. Мне было страшно, что я не справлюсь. А говорить было не страшно. Я не очень уверенный в себе человек, но когда я что-то делаю, я в себе уверена. Любой человек боится смерти. Если человек говорит: «Я не боюсь смерти», значит у него с психическим здоровьем не всё хорошо.

Никто не хочет умирать, никто не хочет болеть. Но тут вопрос в том, что ты знаешь про своего врага, в данном случае — про болезнь. Чем больше ты знаешь, тем больше ты готов и понимаешь, что можешь справиться. Люди часто умирают не от того, что они раком заболели, а от того, что им помощь не оказали, от того, что они мало и редко ходят к врачу, от того, что они плохо обследуются, от того, что они не берегут себя. Есть нехитрый набор правил, которым надо следовать, но люди их не соблюдают. И, конечно, они боятся: «Я пойду, а вдруг мне что-то скажут?

На самом деле процентов девяносто, что не скажут. Так же и со здоровьем, наверное. Это опять же советское — нам кажется: когда на заводе будет диспансеризация, тогда меня и проверят. Но уже нет на заводах диспансеризации. Никому ты не нужен, кроме себя и своих любимых. Ещё часто говорят, что это дорого стоит.

Не дорого — check up медицинская проверка. Это можно себе позволить раз в год. И одну фразу из этого материала перечитала раз сто, наверное: «Часто в том июле, а потом и в августе к Разуевым приезжал отец Алексей Уминский. И то ли он — Лёше, то ли Лёша — ему всё отвечал и отвечал на, пожалуй, самый безответный вопрос на свете: «Почему болеют дети? Я понимаю, что это очень сложный вопрос и вы мне на него не ответите. Но, может быть, поделитесь своими размышлениями на эту тему.

Наверное, «Для чего? Возможно, для того, чтобы научить тех, кто с ними рядом, милосердию. Это очень дорогая цена, и я не уверена, что это так устроено, но какая-то причина должна быть, иначе это вообще делает очень зыбким наше существование. Мы точно знаем: в том, что заболел ребёнок, никто не виноват. Нужно сделать такую надпись на всех больницах и учреждениях. Никто не виноват, что у маленького ребёнка вдруг случается рак.

Как раз у отца Алексея Уминского, который приходил к Алёше, я спрашивала: «Где Бог, когда плачет ребёнок? Чего мы хотим от Бога, который не смог спасти своего сына? Иисус умер на кресте. Да, мы знаем, как страдала Дева Мария, но у этого ребёнка был ещё и отец, который Бог. И он не смог его спасти. Нет в этом логики, нет ответа на эти вопросы.

Мы, наверное, живём, чтобы это понять. Автор ездила по регионам страны и искала героев, детей, которые, например, получили профессию, несмотря на глухоту, или занимаются танцами, и об учителях-подвижниках, которые их вытащили. И самое страшное из описанного в книге, что в глубинках семьи прячут больных детей: это считается признаком родовой неполноценности, позором, это стыдно. Так раньше в основном делали бедные семьи — они просто не везли лечить куда-то в район ребёнка: «А что про нас люди подумают?

Гордеева взяла телефонный справочник Ростова-на-Дону, позвонила в офис бандитов и рассказала им о публикации в газете. После разговора журналистка подружилась с ними, они забрали ее из школы в ресторан и отвезли в редакцию на малиновом мерседесе. В комментариях под видео пользователи положительно отреагировали на новую гостью.

Ее рост в журналистике является свидетельством того, что настоящая мастерство требует времени, усилий и преданности. Она понимает, что ее рост в профессии и влияние на аудиторию требуют глубокого понимания мира и его проблем. Ее уникальный подход и аналитические навыки позволяют ей представить сложные вопросы в простой и понятной форме.

Муж Екатерины Гордеевой

Катерина Гордеева — российский тележурналист и попечитель благотворительного фонда «Подари жизнь». Как журналист, Гордеева Екатерина обладает непревзойденным чувством ответственности перед обществом. В 2022-м и 2023-м году мы в нескольких выпусках рассказывали вам о российских мамах солдат-срочников, которые искали своих пропавших без вести сыновей.

Катерина Гордеева Журналист биография Родители

Подобное мероприятие вызывало скорее осторожное сомнение в чистоте помыслов организаторов. Никто ещё не умел рассказывать о смерти. Все только осваивали жанр рассказа о разводе, измене и о чём-то, что у звёзд под юбкой. Сложных тем продюсеры боялись, потому что чёрт его знает, как это будут смотреть. А если не будут, значит отвалится рекламодатель, утекут деньги. Гуманитарная и интеллектуальная революция для телевидения — дорогое дело». Катерина Гордеева в совместной с Чулпан Хаматовой книге «Время колоть лёд» Журналистка к 2006 году успешно выпускает сюжеты в программе «Профессия — репортёр». Её имя уже на слуху.

Внезапно очень настойчиво Катерину ищет какой-то бандит через секретарей телеканала НТВ. Представляется Максом. Выйти с ним на связь? Катерина звонит ему, договаривается о встрече, Макс вручает большой кейс с деньгами «на тех детишек из вашего сюжета». Потом ещё добавляет: «Если кровь нужна, ребята тоже подъедут». Но фонду «Детские сердца» из недавнего сюжета Катерины не нужна была кровь, а только деньги на кардиостимуляторы. Журналистка предложила упомянуть имя Макса в программе, поблагодарить перед всей страной.

Он спросил прямо: «Ты чё, похоронить меня хочешь? Потом Катерина поинтересовалась, почему он помогает. Макс сказал, что у него родился третий сын. Раньше на рождение ребёнка он строил церковь, а потом увидел сюжет Катерины и подумал, что больным детям нужнее будет, «а попы и так справятся». Катерина узнаёт, что деньги, собранные на концерте «Подари мне жизнь» пошли на покупку аппарата по облучению крови.

Конечно, мы будем искать выход. Но пока так. Спасибо, что были с нами.

Приглашение на казнь 2007 Достучаться до небес Достучаться до небес 2006 Жизнь взаймы Жизнь взаймы 2005 Рублёвские жёны 2005 Личная жизнь Гордеева вышла замуж за Николая Солодникова в 2014 году. У нее четверо детей. Гордеева владеет английским, французским и итальянским языками. Она проживает в Латвии , а также в России. Список литературы.

Публично Гордеева на свой новый статус не отреагировала, но в ее telegram-канале с 3 сентября появилась плашка о том, что новость распространяется СМИ, которое выполняет функцию иноагентов. Крашенинников с решением Минюста не согласился и намерен его оспаривать. Спасибо всем, кто поздравил, но на самом деле совершенно не с чем — у меня в России, между прочим, родители, они пожилые люди и будут волноваться», — написал политолог в своем авторском telegram-канале.

Екатерина Гордеева: журналист, биография, достижения

А ты считаешь, когда он начинается? Это тот барьер, когда ты начинаешь осмыслять... Слушатель из зала: — Антон, это не пубертат, это климакс! Красовский оживившись : — Возможно, кстати! В книге Чулпан очень хорошо то время описывает: нам говорили, что ты должен помогать слабым, защищать бесправных, и этими же руками, этими же губами учительница унижала ребенка с особенностями при всем классе. Это было прогнившее общество, которое на глазах рушилось, а мы при этом могли поменять мир. Я в 12 лет написала заметку в местную газету, из-за которой я стала журналистом, и эта заметка перевернула ситуацию в отделении отказников Ростовского института акушерства и педиатрии! Вот это ощущение, что ты причастен к переменам, оно всех нас достаточно сильно травмировало.

Всех, кто родился с 1973 примерно по 1980 год. Предыдущее поколение, люди, которые родились, например, в 50-е, были другими. Они родились в обществе, насквозь пропитанном «советскими идеалами». У родителей, которые уже не помнили ничего другого. И пусть все понимали, что это фальшак чистой воды, но все в этом соучаствовали, они не говорили «нет». А мы сказали. Вот это звучит как раз, как будто ты не про их, а именно про свое поколение говоришь.

И на следующий день оказывается, что у меня зарплата сокращена в 20 раз. Вы не шутите? Просто на НТВ было так: официальная часть зарплаты, — например, 1 рубль и надбавка так называемая — например, 19 рублей. И вдруг я получаю 1 рубль. Я прихожу, спрашиваю, что случилось, а мне человек, который пришёл вместо Картозии, говорит: «Ты подумай хорошо, они же могут тебя уволить, если ты не согласишься с новой концепцией канала». Как хорошо, что ты меня понимаешь». А все мои подружки говорят: «Что ж ты делаешь, дура? У тебя двое детей. Ты мать-одиночка.

Это же такой подарок ему — он тебя в жизни не смог бы уволить». Ну а что там сидеть? Это ужасно неприятно всё — как в дерьме купаться. Ты же не можешь себя уговаривать, что это нормально. А кто-то, может, уговорил — так и живёт. Меня старший сын, знаете, часто спрашивает: «Мама, а на рентгене можно увидеть совесть? Она не у всех есть. У нас все крупные кабельные сети транслируют крупные российские каналы. На эту тему часто размышляют, спорят об информационной безопасности или небезопасности.

И есть целый пласт населения, который питается этими программами, в том числе и пропагандистскими, и мыслит такими категориями, которые предлагают эти каналы. И часто скандалы разгораются по этому поводу. Из последнего: у Владимира Соловьёва в передаче в «Воскресном выпуске» обсуждали, как всегда, внешнюю политику и заговорили о Казахстане, о его позиции и в том числе о переводе казахского языка на латиницу. Уже принят закон, он будет переведён. И Соловьёв позволяет себе следующую фразу: «Может, мы чего-то не знаем в истории великого казахского народа? При всём уважении к казахскому народу, но там, по-моему, не была зафиксирована латиница, нет? Вы представляете, что тут разгорелось? Министерству иностранных дел пришлось комментировать эту ситуацию. В этой связи у нас часто говорят о том, что российское телевидение свободно себе позволяет риторику националистического или шовинистического толка… — Наверняка позволяет.

Не смотрите. Я вообще не понимаю, какой человек в здравом уме и твёрдой памяти будет смотреть Соловьёва. Я считаю, что это вообще довольно вредная практика, когда в бывших республиках Советского Союза, нынешних самостоятельных государствах вдруг ни с того ни с сего транслируется русское телевидение. Давайте смотреть итальянское телевидение, давайте смотреть французское… — Тут дело в языке, конечно. В конце концов, здесь огромное количество людей разговаривает по-русски и может создавать телепередачи. Я считаю очень вредным показывать имперское телевидение в странах бывшей империи. Если языковая проблема так велика, создайте свой контент Понимаете, у россиянина бравая картинка, которую показывают по телику, компенсируется отсутствием сортира в доме. Он посмотрел Соловьёва о том, какая у нас великая держава, а потом пошёл и смотрит: до очка-то 100 метров идти надо, и больницу закрыли в посёлке, и детей некуда в школу отдать. И у него уравновешивается всё.

А, например, у жителя Латвии, у которого всё более или менее неплохо и который в Евросоюзе, уравновешивания этого нет, и в итоге это оказывается сильнодействующим опиатом. Люди реально сходят с ума, начинают уважать сильную Россию и думать, что там всё так, как в телевизоре. Что касается шовинистических высказываний — это тоже свойственно. Русский человек с трудом отличает Литву, Латвию и Эстонию и называет это прекрасным словом «Прибалтика», потому что он там отдыхал в юности. Я привела более далёкий пример. С какой стати Владимира Рудольфовича Соловьёва волнует переход Казахстана на латиницу, я тоже не поняла. Например, меня он не волнует. Он, может, хочет его тоже к себе присоединить? Ему мало, значит, части Украины?

Но это его личные фантазии. С таким же успехом он может свои эротические фантазии пересказывать, вы тоже будете это обсуждать? Нет же? Есть проблема постимперского синдрома — желание воссоединить империю, которую, в общем, никому особо не прокормить как минимум. Но это наши, российские, проблемы. Проблема Казахстана в том, что вы это смотрите и комментируете. Это чувство вашего собственного достоинства. Кто такой Соловьёв? А я слышала, что он у вас тут ещё и с гастролями выступал… — Да.

После уже, наверное, вряд ли пригласят. Даже по поводу вашего приезда были шутки в фейсбуке: «Приезжают российские журналисты. Не Соловьёв! У людей есть тоска по прошлому, они плохо себе его помнят. Например, моя прабабушка сидела в Карлаге. Она отсидела здесь в Казахстане. Она жизни не видела фактически. Она не видела, как росла её дочь, как родилась её внучка. У нас объединяющее с вами, скорее, не телевидение, а вот это непохороненное общее прошлое, о котором мы все мало знаем.

У нас объединяющее с вами, скорее, не телевидение, а вот это непохороненное общее прошлое, о котором мы все мало знаем Мы не разобрали эти кости. Мы не поговорили как следует про это. Мы ничего вместе про это не делаем. Это большая трагедия почти всех республик. В Латвии люди тоже оказались не по своей воле — хочешь, из Сибири, хочешь, из Перми, хочешь, из Ижевска — которые сейчас там живут и отчаянно считают себя латвийским народом, которым они не являются. И всё, что их связывает со своей родиной, — это русский язык. Но на русском языке можно не только смотреть Соловьёва, на русском языке можно разбирать переписку своих предков и приговоры, по которым они были осуждены, и использовать русский для воссоздания и сохранения памяти. У нас эта тема чаще замалчивается. Мне было страшно, что я не справлюсь.

А говорить было не страшно. Я не очень уверенный в себе человек, но когда я что-то делаю, я в себе уверена. Любой человек боится смерти. Если человек говорит: «Я не боюсь смерти», значит у него с психическим здоровьем не всё хорошо. Никто не хочет умирать, никто не хочет болеть. Но тут вопрос в том, что ты знаешь про своего врага, в данном случае — про болезнь. Чем больше ты знаешь, тем больше ты готов и понимаешь, что можешь справиться. Люди часто умирают не от того, что они раком заболели, а от того, что им помощь не оказали, от того, что они мало и редко ходят к врачу, от того, что они плохо обследуются, от того, что они не берегут себя. Есть нехитрый набор правил, которым надо следовать, но люди их не соблюдают.

И, конечно, они боятся: «Я пойду, а вдруг мне что-то скажут? На самом деле процентов девяносто, что не скажут. Так же и со здоровьем, наверное. Это опять же советское — нам кажется: когда на заводе будет диспансеризация, тогда меня и проверят. Но уже нет на заводах диспансеризации. Никому ты не нужен, кроме себя и своих любимых. Ещё часто говорят, что это дорого стоит. Не дорого — check up медицинская проверка. Это можно себе позволить раз в год.

И одну фразу из этого материала перечитала раз сто, наверное: «Часто в том июле, а потом и в августе к Разуевым приезжал отец Алексей Уминский. И то ли он — Лёше, то ли Лёша — ему всё отвечал и отвечал на, пожалуй, самый безответный вопрос на свете: «Почему болеют дети?

Потому что люди хотят знать, что на самом деле думает человек, а не что оставил редактор новостей. Поэтому телевидение, в котором герои нарезаны в клочья, умирает. Перестаньте думать, что вы занимаетесь чем-то особенным Тем, кто пишет про НКО, и тем, кто работает в НКО, кажется, что они выполняют какую-то миссию. Мы спасаем детей, взрослых, мы меняем интернет, мы совершаем важные вещи и ими гордимся. Это нормальная внутренняя мотивация, но на самом деле мы делаем все то же самое, что и остальные. Важно перестать думать, что благотворительная сфера — это особенная сфера, в которой работают прекрасные люди, о которых нужно с особым придыханием писать. Но это точно такие же люди, которым можно задавать вопросы. У них нет никакой неприкосновенности.

Разделяйте фандрайзинг и журналистику Фандрайзинг — враг социальной журналистики. Не должен каждый текст о благотворительном фонде и их подопечных каждый раз превращаться в фандрайзинговый материал. Давайте разделим фандрайзинг и журналистику. Это разные вещи. Благотворительная сфера — одна из самых закрытых сфер в России. Хуже только оружейный бизнес. Наружу не принято выдавать ничего, что могло бы испортить репутацию сектора. Это связано с тяжелой травмой 1990-х, когда считалось, что благотворительность организовалась для того, чтобы крупные корпорации отмывали деньги. И с этим связана же очень сложная процедура отмены налогообложения для благотворителей. Но мне кажется, мы уже прошли большой путь в 20 лет с тех пор, и можно уже относиться к сфере НКО по-взрослому.

Но считается не очень этичным ловить представителя благотворительного сектора на вранье. Перестаньте так делать. Вы же другого человека из другой сферы будете ловить на вранье. Не заискивайте Откуда взялось, что любой журналистский текст на так называемую социальную тематику должен быть как бы немножко заискивающим?

В фильмах и книжках мы много видели, что чувствуют и как себя ведут люди, которые узнают о том, что ранним утром на их страну напали, им объявили войну. Сегодня мы узнали, каково жить в стране, которая объявляет войну другим.

Я знаю, что я — это не моя страна, я не нападала.

Новый "вДудь" знакомит с Катериной Гордеевой

О красоте Я в детстве спрашивала маму: «Мам, я красивая? А она мне отвечала честно: «Знаешь, у тебя очень интересная внешность». А дальше я шла и рыдала в кладовке два часа. Наше поколение в этом смысле интересное: мы делаем все не так, как делали наши родители. И это не от вредности, а оттого, что мы так боремся с какими-то травмами.

Я Саше постоянно говорю, что она очень красивая. А недавно мы Лизе подарили новое платье, и бабушка ей сказала: «Какая ты красивая в этом платье! А Лиза ей ответила: «А я и так красивая! О воспитании по половому признаку Я категорически против гендерного воспитания.

И мне удалось за годы нашей совместной жизни отстоять невозможность произнесения фразы: «Не плачь, ты же мужчина». Когда эта фраза произносилась, я говорила: «Ну почему, мужчины тоже плачут, я тебя тоже видела плачущим». Я долгое время это долбила и больше эта фраза у нас дома не произносится. Посуду моют все.

Но сегодня в начале пятого утра мои близкие люди, мои друзья в Киеве, Одессе, Харькове и Мариуполе проснулись от взрывов и узнали, что моя страна пошла войной на их страну. И не надо лукавить и прятаться за хитрыми формулировками: защиту мирных граждан не осуществляют ракетными атаками и авиаударами. Это война. Кроме боли за тех, кому предстоит быть раненым и погибнуть, и ужаса от того, к чему эта война может привести, я не испытываю ничего. Я знаю, что я — это не моя страна, я не нападала.

Будучи принципиальной, честной, она не делит гостей на своих и чужих. В этом плане весьма показателен фильм, состоящий из интервью с беженцами из Украины. В нем равный хронометраж уделен тем, кто уехал в Европу, и тем, кто уехал в Россию или думал оттуда переехать, но остался. Тем, кто скорее поддерживает происходящее сегодня в Украине, и тем, кто до сих пор задается вопросами. У всех разный опыт, разные переживания после 24 февраля, разное понимание происходящего. И у каждого есть абсолютная свобода высказаться и равная значимость для зрителя. И вот Катерина Гордеева получила премию имени Журналистки иначе я и не могу написать , которая стала синонимом и воплощением всего романтизма и предельного драматизма работы журналиста в современном мире. Анна Степановна Политковская — одно из первых имен, ассоциирующееся с «Новой газетой». Анна Степановна была остра на язык, бескомпромиссна, точна. Ее зверски убили в собственном доме. Несколько лет спустя после ее гибели газета учредила премию имени и памяти Политковской. Стоит подчеркнуть, что это целиком и полностью премия «Новой газеты», хотя многие источники в Интернете до сих пор выдают совсем другую информацию. Первым лауреатом стала Ольга Алленова, обозреватель «Коммерсанта».

Как знаменитое горчичное зерно. Или крупицы соли: «вы - соль земли». Соли не должно быть много, никто не ест соль вместо хлеба, но без соли всё погибнет. И эта «другая» история всегда идёт с каким-то приращением, а не путём деградации, как языческая смена веков: золотой - серебряный - железный. Наши современники не смогут, скорее всего, написать такую драму, как Шекспир и тем более Эсхил, такой роман, как Достоевский, но они могут кое-что, чего ни Достоевский, ни Шекспир не знали. Что-то прибавляется и открывается. В связи с назойливой темой современности в пошлом смысле Александр Величанский написал: «Нет на свете тебя! Человек современен лишь Богу». Вот это - настоящая современность. И в каждый момент человек по-новому современен. Беседовала Ольга Балла Специальный корреспондент НТВ, автор цикла программ об онкологических заболеваниях Екатерина Гордеева написала в своем блоге на «Эхо Москвы » о болезненной смерти от поздно диагностированного рака поджелудочной железы 32-летнего новосибирца Юрия Паршуткина. Из-за метастазов у него отказали практически все внутренние органы , врачи признали его «не курабильным». Однако получить квалифицированную помощь в больнице или хосписе Юрий так и не смог. В моем телефоне остались четыре неотвеченные смски: «Катя, а есть ли возможность найти какую-то сиделку? Я быстро слабею и сегодня уже совсем не могу подняться сам», «Мне очень больно, никто ничего не делает, я совсем уже никакой, всем пофиг», «Помогите, пожалуйста, больно ». И «Юрий скончался сегодня ночью в реанимации. Простите, я не успела», - уже с другого номера. Юрию Паршуткину было 32 года. Я не была с ним знакома. Я никогда даже его не видела. Он появился в моей жизни двумя фотографиями десять дней тому назад. Их, я думаю, многие видели в интернете. На первой - молодой парень весело смотрит в камеру, все хорошо, все, скажем так, - обычно. На второй - Юра худой, желтый и страшный. Потом по электронной почте пришли выписки из чрезвычайно короткой истории Юриной болезни. В финале этой истории было написано: рак головки поджелудочной железы. Я не врач. У меня нет медицинского образования. И мы не будем сейчас обсуждать, отчего история его болезни казалась такой стремительной и страшной. На обследовании выяснится, что это не просто перелом, а метастазы. Юриному раку уже много дней и месяцев. Около трех лет Можно также не обсуждать, отчего так силен страх людей перед медициной и неверие в нее, удивительным образом разбавленные фантастической безграмотностью и неуважением к собственному здоровью. Первым симптомом Юриного рака стал перелом позвоночника. Около трех лет. А Юре, напомню, всего 32. В выписке, подводящей под Юриной жизнью черту, доктор медицинских наук , профессор, заведующий кафедрой общей хирургии Новосибирского Государственного Медицинского Университета Сергей Григорьевич Штофин пишет: «Больной не курабилен. Показано симптоматическое лечение на дому или в хосписе». Знает ли при этом профессор Штофин, что в Новосибирске, городе с населением около полутора миллиона человек, нет ни одного муниципального хосписа, ни одного хосписа с лицензией на хранение наркотических обезболивающих средств? Думаю, знает. Юра - не знал. Я - не знала. Знал ли профессор, что Юрина мама не может ухаживать за сыном по состоянию собственного здоровья? Думаю, ему было все равно. Понимал ли профессор Штофин, что выводя «не курабилен, рекомендовано симптоматическое лечение на дому или в хосписе», он обрекает Юру на муки? Понимал ли профессор, что выводя «не курабилен, рекомендовано симптоматическое лечение на дому или в хосписе», он обрекает Юру на муки? Трудно сказать. Профессор ведь не Дон Кихот, он - часть системы, он работает по законам, принятым в этой системе. Согласно этим законам, профессор не может лечить инкурабельного больного. Он должен его выписать, даже зная, как тяжело пациенту будет реализовать свое право на безболезненную и достойную смерть. Вот цитата из закрытого врачебного форума. Неравнодушные доктора обсуждают вопросы с обезболиванием в нашей стране. Если для онколога это только лишь написание бумажки с указанием, что такому-то пациенту показаны наркотические анальгетики, то для меня весь процесс оформления этих препаратов ритуал почище чайной церемонии. Сначала я почерком едва различимым под лупой должен заполнить рецепт размером с спичечных коробка , где при этом необходимо оч. В результате отнимается непонятно зачем около ЧАСА моего рабочего времени, родственники теряют и того больше и так с достаточной регулярностью и это наименее болезненный вариант если препарат таблетированный. Юрин случай был «тушите свет». Но Юра был активным пользователем социальных сетей. И у него оказалось много друзей по всей стране Понятно, что Юрин случай был «тушите свет». И у него оказалось много друзей по всей стране. Много друзей в Москве. И да, очень важно, в четверг 29 ноября Юре еще не было больно. А многие, беспокоящиеся о нем люди, все еще надеялись: он выкарабкается. В соцсетях и на работе, через звонки, письма и странички в фейсбуке и лайвджорнале собирались деньги на возможное спасение. Никто не знал, как спасать, но все были готовы помочь. Ценой нечеловеческих усилий и личного авторитета доктору Елене Малышевой в пятницу 30-гоноября удается положить Юру Паршуткина в 12-ю муниципальную клиническую больницу, в хирургическое отделение. Это - все, что можно сделать. Остальные медицинские учреждения города наотрез отказываются иметь в выходные дело с инкурабильным онкологическим больным. В пятницу вечером у Юры сломался компьютер. А в субботу - кончились силы. Ему стало больно. Тогда я впервые заговорила с ним о хосписе. Какое-то время он колебался. Потом - быстро согласился. Боль становилась сильнее страха. В интернете отыскиваются сразу несколько хосписов. Первый Новосибирский Хоспис выглядит внушительно. Даже заповеди хосписа, придуманные основателем и первым главным врачом Первого Московского Хосписа Верой Миллионщиковой есть на главной странице. Правда, из них куда-то улетучился пункт о том, что помощь в хосписе должна быть бесплатной. Но в Новосибирске многое иначе. Мы найдем деньги, было бы обезболивание. У Новосибирского Хосписа три телефона. Всю субботу, всю ночь субботы и все воскресенье все три телефона молчат. Всю субботу, всю ночь субботы, утро воскресенья телефоны молчат. Ближе к вечеру трубку берет охранник. С трудом уговариваю его позвать дежурную сестру врачей нет. Сейчас выходной. Звоните в понедельник после обеда, когда начальство будет» - «Понимаете, человек, о котором я хочу с вами поговорить, очень плохо себя чувствует. И я совершенно не уверена на счет понедельника, хотелось бы понять, у вас есть возможность обезболивания больных? Позже выяснится, что Дом Милосердия относится и вовсе к соцзащите. Что там нет ни обезболивания, ни свободных мест. Мне потом много чего еще расскажут про этот Дом милосердия. Но писать об этом нельзя: своими глазами я не видела. С Юриного телефона сильно реже, но еще идут смски. Ему больно. Рядом с ним никого из близких. Вроде бы в больницу выехала мама, но понять что-то трудно. Непонятно, где его друзья, почему никто не может починить и привезти ему компьютер, посидеть рядом. Им так страшно, что он смертельно болен? Ему так страшно кого-то позвать? Я звоню знакомым, знакомым знакомых, знакомым тех, кто может иметь знакомых, чтобы просто удостовериться в том, что в полуторамиллионом городе действительно нет хосписа. Это же одни сплошные страдания » В отчаянии я даже позвонила в отделение, где лежал Юра. Я спросила дежурную: «Чем вы его обезболиваете? Мы делаем то, что можем. Мы больше ничего не можем и это не к нам вопросы». А потом она помолчала и сказала: «Я вообще не понимаю, зачем вы так стараетесь продлить его жизнь? Это же одни сплошные страдания». Я как-то пробормотала: «Извините ». Сил спорить - не было. Тем более, что в каком-то смысле она была права. Если жизнь такая, как сейчас Юрина, то умирать - не страшно. В середине дня в воскресенье я звоню уже вообще всем. Что-то ведь можно сделать, чтобы ему было полегче? Через знакомых знакомых Татьяны Лазаревой находим в Новосибирске женщину по имени Алла. У нее выездная коммерческая служба помощи паллиативным больным. По телефону нельзя многое обсуждать, но Алла вызывается помочь, на рассвете в понедельник она приедет к Юре, привезет сиделку, попробует, чем сможет, помочь. Я говорю с другими врачами других больниц Новосибирска. Они все повторяют одно и то же: «Как ужасно, что сейчас выходные ». И молчат. Я понимаю, о чем они: обезболивающие расписаны, врач уходит домой. Средний и младший медперсонал не может принять решение об обезболивании. Сейф с морфием, если он есть в отделении, закрыт. Дать команду открыть может только завотделением или главный врач. А у них выходной. Они же - тоже люди. За использованием наркотических обезболивающих пуще всех следит Госнаркоконтроль. В отличие от врачей, его представители не слышат как кричат от боли больные и не только онкологические люди. И никогда не бывали в шкуре медсестер, которые все видят, но ничего сделать не могут. Его представители не слышат, как кричат от боли больные Одна доктор из Новосибирска рассказывала, как работая в реанимации а реанимация имеет больше полномочий использовать наркотические обезболивающие, по сравнению с обыкновенными отделениями , она шла на преступление, узнав, что в отделении кто-то мучается от боли. Обезболивающее выписывали на какого-то из пациентов реанимации, шприц передавали доктору обыкновенного отделения под честное слово, потом пустой шприц - возвращали в реанимацию. За что? Приехавшая в 7 утра в больницу Алла написала, что несколько часов назад в отделении реанимации 12-й больницы Юра ушел. Я не хочу даже пытаться себе представить, как это было. И никак не могу перестать пытаться себе это представить. И мне больно. На днях, отмечая свой первый год в эфире, телеканал 24DOC устроил предпремьерный показ фильма «Я дышу» о последних месяцах и днях жизни молодого парня по имени Нил Платт. Нил молод, ему около тридцати. У него есть жена и маленький сын. А еще у него есть БАС боковой амиотрофический склероз - тяжелая генетическая болезнь , физически убивающая пациента в довольно сжатые сроки. Болезнь Нила на сегодняшний день не имеет никакого лечения. Жизнь пациента может быть на какое-то время продлена с помощью аппарата искусственной вентиляции легких, правильного ухода и любви близких. В жизни Нила было всё: любящая и заботливая жена, ребенок, настоящие бесстрашные друзья, ночующие с ним на приставной раскладушке, распивающие, как прежде, пиво Все это в жизни Нила есть: любящая и заботливая жена, ребенок, почти до последних минут жизни сидящий у неподвижного папы на коленях, настоящие бесстрашные друзья, не просто навещающие Нила, ночующие с ним на приставной раскладушке, распивающие, как прежде, пиво только теперь Нил пьет через соломинку , болтающие о новостях. В финале фильма Нил умер. Так логично устроена жизнь. Так нелогично и отвратительно устроена любая смертельная болезнь , уносящая жизни молодых. Смерть Нила была светлой. В кругу самых дорогих людей, рядом с держащей за руку женой. Без боли, грязи и унижения. Зал кинотеатра «Художественный » плакал. Смерть - это всегда больно. Они очень отважные женщины, решившиеся показать фильм о смерти в день рождения канала. Об этом многие, кстати, говорили: тяжелый фильм, как же они решились вот так отважно показать его благополучным людям российской столицы. Я слышала даже, многие побаивались идти на этот показ: там ведь про смерть... А потом плакали. А я злилась. Хотя, если честно, мне тоже хотелось плакать. Но не о Ниле, чья смерть была, безусловно, нелогичной и неправильной, но спокойной и светлой. А о Юре, про чью смерть я все это время пытаюсь не думать, не представлять, но не получается. Юрина смерть была страшной: он был один, он ни на что не надеялся, ему было больно. Ведь она не только помогает несчастным и обездоленным, но и публикуется на сайте портала «Православие и мир», который многие считают православным СМИ. Однако на самом деле Гордеева даже на сайте этого портала продвигает совершенно аморальные вещи. Ее высказывания в «Фейсбуке» - не лучше. А уж к православию эта женщина не имеет абсолютно никакого отношения. На фото: Катерина Гордеева Защита права сильного на убийство слабого Катерина Гордеева, мать четырех детей, один из которых является приемным, принимает участие в работе фонда помощи хосписам «Вера» Нюты Федермессер, фонда «Дом с маяком» Лидии Мониавы и Нюты Федермессер, фонда «Подари жизнь», фонда «Дети-бабочки» и фонда «Мой Мио». С незапамятных времен Гордеева пиарит в нашей стране такую зловещую область медицины, как трансплантология. В апреле 2003 года сотрудники МУРа вошли в перевязочную 20-й московской больницы в тот момент, когда хирург-трансплантолог занес скальпель над живым человеком, чтобы изъять у него почки. После этого возбудили уголовное дело против врачей. К нему были приобщены распечатки прослушек телефонных разговоров людей, которые были причастны к забору органов в московских больницах. Часть этих распечаток попала в СМИ. В частности, журналистка Лариса Кислинская опубликовала их в своей статье «Люди на органы» эта статья находится. Из распечаток следует, что московские трансплантологии очень часто брали органы у живых людей. Это называлось на профессиональном жаргоне «работа на кровотоке». Вот, например, отрывок из одного телефонного разговора врачей: Б. Медсестры называли в своих телефонных разговорах руководительницу центра трансплантологии Марину Минину убийцей. Одна медсестра сказала своей матери, что не может больше работать в этом центре: «Я решила, что не буду больше здесь работать из-за того, что… не могу убийством заниматься по воле врачей. Все равно вот из всех заборов настоящих… были, это которые со смертью мозга. А их раз-два и обчелся». А так медсестра отозвалась в телефонном разговоре со своей коллегой о хирурге, которого МУРовцы задержали в перевязочной 20-й больницы: «Ну, Петя - вообще сволота, уж кто б говорил, сколько он взял живых! Он позвонил сотрудникам ФСБ и сказал, что если они не выгородят врачей, никаких пересадок органов им больше делать не будут. Позвонил он и Московский городской суд, где слушалось дело трансплантологов, а также в столичный Департамент здравоохранения. Итог был предсказуем - Мосгорсуд никаких преступлений в действиях врачей не обнаружил, их выпустили, и с тех пор трансплантологи орудуют в нашей стране без скандалов и уголовных дел. А в области общественного мнения в то время происходило вот что. Аркадий Мамонтов в 2003 году снял фильм «Презумпция согласия» о том, что органы вырезали у живых людей. А в газетах защищали трансплантологов и очерняли МУРовцев. Медики, у которых журналисты брали комментарии, кричали через разные газеты: пациент 20-й больницы умер до того, как у него собрались взять органы, уголовное дело шито белыми нитками, а из-за него встала трансплантология, и теперь начали умирать пациенты. Но что может сделать даже множество газет по сравнению с телевидением? У них ведь гораздо меньший объем аудитории. И тогда в дело вступила Катерина Гордеева. В 2005 году она сделала телевизионный документальный фильм «Жизнь взаймы» о том, какая хорошая область медицины - трансплантология. И с пути пропаганды трансплантологии Гордеева не свернула до сих пор. В 2016 году она опубликовала на сайте «Правмира» интервью с профессором Михаилом Каабаком, который занимается трансплантологией. В этом материале Гордеева с Каабаком развенчивают «мифы» об этой зловещей области медицины и при этом нагло врут. Каабак говорит о том, что трансплантологов никто не подпускает к пациентам, им дают только органы, поэтому пациентов не могут убить. Хотя уголовное дело 2003-го года показало, что врачи больниц вызывали трансплантологов, те приезжали, изымали органы и увозили их с собой. Кто же тогда теперь изымает эти органы? Обычные хирурги? И почему была изменена эта технология, если в 2003 году трансплантологам все сошло с рук, а сотрудников МУРа публично смешали с грязью? А если даже теперь этим занимаются обычные хирурги, то почему мы должны верить в то, что они не вырезают органы из живых людей? В декабре 2017 года Гордеева опубликовала на сайте «Правмира» свое интервью с главным трансплантологом Минздрава Сергеем Готье. В этом интервью журналистка сетует на то, что во всем мире происходит популяризация трансплантологии, а в России вместо популяризации мы видим неприязнь россиян к этой отрасли медицины. При этом надо сказать, что безусловное легковерие всегда было присуще только провинциальным журналистам. Им что говорят, тому они и верят. В федеральных СМИ до зачистки, проведенной в этой отрасли Путиным, было совсем иначе. Эти журналисты в большинстве своем все понимали, им лапшу на уши не вешали, а с ними договаривались. А Гордеева работала в передачах федеральных каналов еще с 90-х годов - то есть в те годы начальники должны были научить ее фильтровать информацию и вытаскивать правду даже из большого потока лжи. И если Гордеева, несмотря на это, так упорно доказывает, что в транплантологии нет никаких убийств, это может говорить о том, что она принадлежит к числу сознательных лоббистов этой отрасли медицины. А о том, что такое лобби существует, написала в 2016 году православная активистка Людмила Рябиченко в своей статье «Режут живых людей. В России многократно нарастает натиск лоббистов так называемого «посмертного» донорства» она находится здес ь. Человек при этом ещё чувствует боль, у него продолжают функционировать органы, железы выделяют секрет, сохраняются рефлексы. В Германии некоторые врачи, не желая сталкиваться с попытками отбиться, с судорогами так называемого «трупа» во время изъятия у него его органов, всё-таки дают ему наркоз или вводят обезболивающие. Цивилизация подошла к этапу, когда те, кто сильней, режут живых людей, которые не могут за себя постоять, не могут дать сдачи, не могут отбиться, не могут защититься». А о том, что людей похищают на улицах и вырезают у них органы, можно узнать из той же статьи Ларисы Кислинской о деле 2003-года - при этом журналистка ссылается на слова своих знакомых оперативников. Хотя, конечно, чужая душа - потемки. Может быть, Гордеева за столько лет так и не избавилась от провинциальной наивности она приехала в Москву из Ростова-на-Дону и сама верит в то, что никаких злоупотреблений в трансплантологии нет. Про аборты По сравнению с многолетним пиаром убийств больных людей однократная завуалированная пропаганда уничтожения нерожденных детей в «Правмире» кажется ерундой. Вот что сказала Катерина Гордеева в 2016 году об абортах в интервью «Правмиру»: «В целом я всё понимаю. И полагаю, что это право женщины решать. И никогда ни за что не осужу ни одну женщину, решившую сделать аборт». Потом, правда, Гордеева говорит: «Но я глубоко убеждена: относиться к аборту как к медицинской операции может только женщина, никогда не имевшая детей. Для любой другой это невероятная драма». Однако ею уже произнесена фраза о том, что любая женщина имеет право выбрать - убить своего ребенка или нет. Между тем, известно, что абортированные дети уходят в ад, а их матери страшно наказываются Богом или в этой жизни, или в следующей. Любовь к гей-парадам Также, как и две другие любимые «Правмиром» благотворительницы - Лидия Мониава и Нюта Федермессер - Катерина Гордеева хорошо относится к сексуальным извращенцам.

Катерина Гордеева стала новой гостьей «вДудя»

Катери́на Влади́мировна Горде́ева — российская журналистка, кинодокументалист, писательница. Наибольшую известность получила как корреспондент и автор документальных. Екатерина Гордеева: краткая биография журналистки. Екатерина Гордеева является успешным журналистом и имеет впечатляющие достижения в своей карьере. Катерина Гордеева: биография журналиста, личная жизнь, фото.

Катерина Гордеева. «На троих»

Катерина Гордеева — биография, карьера и личная жизнь Через некоторое время Гордеевой предложили стать корреспондентом делового еженедельника «Город N», первого частного издания в Ростове-на-Дону.
Екатерина Гордеева: журналистка и ее нынешнее место жительства Российский журналист и писатель. О российской фигуристке читайте у Екатерины Гордеевой.
Катерина гордеева Его супруга Катерина Гордеева — журналист, в прошлом автор резонансных репортажей и документальных фильмов для НТВ, сейчас — создатель популярного YouTube-канала «Скажи Гордеевой».
Екатерина Гордеева: где живет известная журналистка сейчас В течение года Гордеева работала в «РИА Новости».

Не дать совести сломаться

Ведущая серебряного дождя Дарья Гордеева. Российский журналист и писатель. О российской фигуристке читайте у Екатерины Гордеевой. биография екатерины гордеевой журналистки Катерина Гордеева на проекте «Орел и Решка. Российский журналист и писатель. О российской фигуристке читайте у Екатерины Гордеевой. Гордеева не скрывает, что тогда не состояла в отношениях, но это обстоятельство ее не испугало, она была готова воспитывать детей одна. Наибольшую известность получила как корреспондент и автор документальных фильмов на НТВ.

Журналистов екатерину гордееву - 89 фото

Екатерина Гордеева журналистка : где живет сейчас известная личность Опубликовано: 09. Многие работают в традиционных СМИ, другие совмещают привычные обязанности штатных корреспондентов и ведение собственных каналов на различных видеоплатформах, третьи полностью «ушли в интернет» и стали видеоблогерами. Некоторые поклонники хотят знать, что сегодня делает Катерина Гордеева, где живет сейчас, и кем работает. Эта журналистка несколько лет сотрудничала с каналом НТВ и выпускала интересные передачи в рамках проекта «Профессия — репортер», однако уже несколько лет находится «в свободном плавании».

Коротко об известной персоне Перед тем, как ответить на вопрос о том, где живет Гордеева Екатерина сейчас журналист и блогер , коротко расскажем о ее биографии. Она родилась в 1977 г. Несмотря на то, что девушка училась в математической школе и «дружила с царицей наук», журналистика ее привлекала гораздо больше.

Уже в 13 лет заметку Катерины о родильном отделении, в котором она подрабатывала санитаркой с 12 лет в летние каникулы, напечатали в крупном местном издании «Вечерний Ростов». В 1994 г. Позже, в 2005 г.

Гордеева получит диплом специалиста Школы Леонардо да Винчи, которая находится в Италии.

Я знаю, что я — это не моя страна, я не нападала. Я не хочу войны и считаю этот метод самым подлым и отвратительным из всех, какими попадают в историю. Но факт именно такой: ранним утром 24 февраля 2022 года началась война, ни я, ни кто-либо из тех, кто был против, не смог ее предотвратить или остановить.

Но я глубоко убеждена: относиться к аборту как к медицинской операции может только женщина, никогда не имевшая детей. Для любой другой это невероятная драма. Эти знания порождают страх уже за собственных детей? Все мои беременности — это страшный страх. Все мои дети, их младенчество — это бесконечное пересчитывание пальчиков, перещупывание головы, заглядывание в глаза. При этом от ребенка к ребенку я становлюсь не смелее, а наоборот — заполошнее. И ничего не могу с собой поделать. Когда кажется, что вот — уже никак, и руки опускаются? От домашней работы, от «мамства», от бессонных ночей. Но это нормально, нет? Я честно говорю об этом. Потому что зачем врать. Недавно было смешное. Мои дети ответили в садике на вопрос: кем работает ваша мама — без запинок — доктором! Я дома провела ликбез. Мол, нет, мама снимает кино, пишет книги, пишет репортажи, берет интервью, мама писатель и журналист. На следующий день у Гоши загноился палец. Мы проводили ему целую операцию на этом пальце: распарить, обработать, вскрыть… Гоша: «Мама, ну вот видишь, ты полечила мне палец, значит, ты всё же доктор! Ну как тут опустятся руки? Нет, они не опускаются. Мы иногда хохочем за ужином, изображая друг друга. Мы иногда валяемся, дурачимся, пижамно-наплевательски проводим утра, обнимаемся, валяемся по полу и много чего еще. И это счастье: все любят и любимы, все хохочут, все — мои. И муж, и дети. Все вместе и каждый в отдельности. По сравнению с этим всё остальное не больше наперстка. Неважное всё. А это — это моя вселенная. Как делаете, чтобы хватило на всех и на всё? И дети — это отдых от работы, а работа — отдых от детей. Другой вопрос, что одновременно услышать и всё исполнить, что просят — нереально. Приходится устанавливать очередность. Но это дело такое… все всё у нас понимают: Яша — маленький, Саша — девочка, Гоша — необычный ребенок. Потом папа старшим читает: Твена, Носова или Драгунского, или стихи. За ужином мы дурачимся на разные голоса. По тысяче раз в день если выходной и значительно меньше если будни, потому что садик — мы целуемся, обнимаемся, тискаемся. Мы говорим друг другу «я тебя люблю», и это важно. Мы с мужем рассказываем детям идиотские анекдоты и истории своего детства и еще часто играем в «а когда я был маленький». Очень смешно. Ну и еще: у нас нет разделения на детское и «ты еще маленький». Про жизнь и смерть, про любовь и разлуку, про добро и зло и даже недавно про революцию — мы говорим с детьми. Самое важное, что все теории — зло. Отдельно я не переношу лживые теории про «объяснительных» мам «Петя, не трогай розетку, потому что еще Эдисон говорил…» , проживающих рабочую жизнь с детьми на грудном вскармливании под мышкой на совещании, или во время съемок репортажа из зоны боевых действий, и убеждающих всех, что это «окей», и они умеют одной рукой кормить, а другой — брать интервью и одно другому не мешает. Не надо морочить голову. Еще ужасно раздражаюсь, читая такие вещи: «Если ваш ребенок не хочет убирать игрушки, встаньте на четвереньки и спросите, Машенька, а под какую песню мы будем это делать? Хотелось бы поинтересоваться у авторов всех этих прекрасных теорий, они когда-нибудь пытались провернуть всё это с ребенком в кризисе четырех-пяти лет? Или с ребенком в семье, где больше одного ребенка?

Издания писательницы В 2013 году свет увидела книга Катерины «Победить рак». В 2020 году она вышла дополненная и переизданная под названием «Правила ведения боя. В ней журналистка делится актуальной информацией о лечении рака, дает рекомендации для больных и близких им людей. В конце 2018 года в соавторстве с актрисой и соучредителем фонда «Подари жизнь» Чулпан Хаматовой Катерина Гордеева выпустила документальный роман «Время колоть лед». В основу книги легли разговоры актрисы и журналистки, отрывки из их интервью, фрагменты дневниковых записей и эссе. Женщины делятся историями из жизни, рассказывают о создании фонда, показывают закулисье своей работы, высказывают мнение о происходящих в стране событиях. Читатели называют этот роман «прививкой от равнодушия» и говорят, что такие книги могут помочь расколоть лед общественного равнодушия и сделать жизнь каждого лучше. В 2019 году Катерина Гордеева выпустила сборник «Человек раздетый. Девятнадцать интервью», в который включила беседы с известными людьми.

Катерина Гордеева*

Наибольшую известность получила как корреспондент и автор документальных фильмов на НТВ. Через некоторое время Гордеевой предложили стать корреспондентом делового еженедельника «Город N», первого частного издания в Ростове-на-Дону. Фигуристка Екатерина Гордеева в 24 года осталась без любимого, с 3-летней дочкой на руках. Екатерина Гордеева как профессиональный журналист и общественный деятель также уделяет внимание своей семье и личной жизни.

Жизнь Екатерины Гордеевой: текущее местоположение и занятия

  • Катерина Гордеева. «На троих»
  • Екатерина Гордеева: «Жертвуем свободой и беспечностью ради слабых»
  • Катерина Гордеева — биография, карьера и личная жизнь
  • Екатерина Гордеева: взлет журналиста на пути к успеху

Похожие новости:

Оцените статью
Добавить комментарий