Я прочёл «Хроники Нарнии» уже будучи взрослым, и у меня появилась потребность поставить в ТЮЗе, где я начинал свою творческую деятельность как актёр, то, что невозможно было поставить много лет назад. Аслан (Хроники Нарнии) — У этого термина существуют и другие значения, см. Аслан (значения). Персонаж Хроник Нарнии Аслан в фильме «Хроники Нарнии: Лев, колдунья и волшебный шкаф» Аслан Пол мужской Цвет волос золотая шерсть и грива Цвет глаз.
Мощные цитаты Аслана
- Из Википедии — свободной энциклопедии
- Аслан (Хроники Нарнии) - Сообщество Империал
- Аслан: истории из жизни, советы, новости, юмор и картинки — Горячее | Пикабу
- Aslan and Lucy movie Narnia
Аслан + Хроники Нарнии
Однако в Нарнии вновь наступают смутные времена — Верховный лев Аслан, отличавшийся неизменными благородством и мудростью, начинает издавать кощунственные указы и превращает практически все население страны в подневольных рабов. Ведь «Хроники» — вариация на тему евангельского сюжета в предлагаемых обстоятельствах сказочного мира, а Аслан при этом — аллегория Спасителя. В телеадаптации BBC Хроники Нарнии Аслан был изображен Айлсой Берк и озвучен Рональдом Пикапом.
Лев Аслан, Дигори и яблоко для мамы. На сцене омского ТЮЗа «Нарния. Начало»
Питер быстро повернулся к Люси. Мне очень стыдно. Пойдём в лес на разведку. Кто скажет, что ты стащил пальто, если даже не вынимал его из шкафа, где оно висит?
А вся эта страна, видно, помещается в платяном шкафу. Предложение Сьюзен показалось разумным, и они тут же его осуществили. Шубы были такие большие, что, когда ребята их надели, волочились по земле и походили на королевские мантии.
Согревшись и глядя друг на друга, они решили, что новые наряды им к лицу и больше подходят к окружающему ландшафту. На небе тем временем собрались тяжёлые серые тучи — похоже, скоро снова пойдёт снег. Он на секунду забыл, что надо притворяться, будто здесь впервые.
Не успел он вымолвить эти слова, как понял, что сам себя выдал. Все остановились как вкопанные и уставились на него. Питер присвистнул.
Наступила мёртвая тишина. И правда, что тут скажешь?! Через минуту все четверо вновь пустились в путь.
Она это заслужила. Куда ты поведёшь нас, Лу? Остальные не имели ничего против, и все быстро зашагали вперёд, громко топая.
Люси оказалась хорошим проводником. Сперва она боялась, что не найдёт дороги, но вот в одном месте узнала странное изогнутое дерево, в другом — пень, и так мало-помалу они добрались туда, где среди холмов, в маленькой лощинке, была пещера мистера Тумнуса. Но там их ждал неприятный сюрприз.
Дверь оказалась сорвана с петель и разломана на куски. Внутри пещеры было темно, холодно и сыро и пахло так, как пахнет в доме, где уже несколько дней никто не живёт. Повсюду лежал снег вперемешку с чем-то чёрным, что оказалось головешками и золой из камина.
Видно, кто-то разбросал горящие дрова по всей пещере, а потом затоптал огонь. На полу валялись черепки посуды, портрет старого фавна был располосован ножом. Давайте выйдем на свет.
Они вышли из пещеры и окружили Питера. Вот что он им прочитал: — «Прежний владелец этого жилища, фавн Тумнус, находится под арестом и ожидает суда по обвинению в государственной измене и нарушении верности её императорскому величеству Джадис, королеве Нарнии, владычице замка Кэр-Параваль, императрице Одиноких островов и прочих владений, а также по обвинению в том, что он давал приют шпионам, привечал врагов её величества и братался с людьми. Подписано: Могрим, капитан Секретной полиции.
Да здравствует королева! Все лесные жители ненавидят её. Она заколдовала страну, и теперь здесь у них всегда зима, только зима без Рождества.
С каждой минутой становится холодней, и мы не захватили никакой еды. Давайте лучше вернёмся. Не можем просто так бросить его.
Бедненький фавн попал в беду из-за меня, потому что спрятал от колдуньи и показал дорогу домой. Вот что значат слова: «…давал приют шпионам… и братался с людьми». Мы должны попытаться спасти его.
Но я думаю, мы должны помочь мистеру… как там его зовут? Я хочу сказать — фавну. Так что придётся нам идти дальше.
Несколько минут все стояли молча, раздумывая, что делать дальше. Вдруг Люси шепнула: — Поглядите! Видите малиновку с красной грудкой?
Это первая птица, которую я здесь встречаю. Интересно, они умеют говорить? У неё такой вид, словно она хочет нам что-то сказать.
Люси повернулась к малиновке и спросила: — Простите, вы не могли бы нам сообщить, куда забрали мистера Тумнуса, фавна? С этими словами она сделала шаг к птичке. Малиновка тотчас отлетела, но не далеко, а лишь на соседнее дерево.
Там она села на ветку и пристально на них поглядела, словно понимала всё, что они говорят. Сами того не замечая, ребята приблизились к ней на несколько шагов. Тогда малиновка перелетела на другое дерево и снова пристально посмотрела.
Они никогда не видели малиновку с такой красной грудкой и с такими блестящими глазками. Похоже, малиновка всё поняла: стала перелетать с дерева на дерево в нескольких шагах впереди, однако достаточно близко, чтобы ребята могли следовать за ней. Так она вела их всё дальше и дальше.
Когда малиновка садилась на очередную ветку, на землю сыпались снежинки. Вскоре тучи у них над головой расступились и показалось зимнее солнце; снег стал таким белым, что резало глаза. Так они шли около получаса — впереди девочки, за ними братья.
И тут Эдмунд обернулся к Питеру: — Если сможешь снизойти до того, чтобы выслушать, я тебе кое-что скажу. Ты понимаешь, что мы делаем? Откуда мы знаем, на чьей стороне эта птица?
Может, она ведёт нас в западню. Но всё же малиновка… Во всех книжках, которые я читал, они добрые птицы. Я уверен, что малиновка на нашей стороне.
Почему ты думаешь, что фавн на той стороне, что надо, а королева — нет? Да-да, нам сказали, что королева — колдунья. Но ведь могли и соврать, мы ничего ни о ком не знаем.
Но нам это откуда известно? Ты представляешь себе, как отсюда добраться домой? Глава седьмая.
День с бобрами Внезапно шедшие впереди девочки вскрикнули в один голос и остановились. Мальчики перестали шептаться. Так оно и было: птица исчезла из виду.
Оно зашло вон за то большое дерево. И тут, хотя никто не высказал этого вслух, девочки вдруг осознали то, о чём Эдмунд прошептал Питеру в конце предыдущей главы. Они заблудились.
Вот оно. И тут все увидели покрытую густым коротким мехом усатую мордочку, выглядывавшую из-за дерева. На этот раз она спряталась не сразу.
Напротив, зверёк приложил лапу ко рту, в точности как человек, когда хочет сказать: «Тише». Затем снова скрылся. Ребята затаили дыхание.
Через минуту незнакомец вышел из-за дерева, огляделся вокруг, как будто боялся, что за ним могут следить, шепнул: «Ш-ш…» — и поманил их в чащобу, где стоял, затем опять исчез. Это бобёр. Ты как думаешь, Лу?
Мы этого не знаем, — усомнился Эдмунд. В этот момент бобёр снова выглянул из-за дерева и настойчиво поманил их к себе. Не отходите друг от друга.
Неужели мы не справимся с одним бобром, если окажется, что это враг. И вот ребята двинулись тесной кучкой к дереву и зашли за него, и там, как они и предполагали, ждал бобёр; увидев их, он тут же пошёл в глубь чащи, сказав хриплым, гортанным голосом: — Дальше, дальше. Вот сюда.
Нам опасно оставаться на открытом месте. И только когда завёл ребят в самую чащобу, туда, где четыре сосны росли так близко, что ветви их переплелись, а у подножия земля была усыпана хвоей, так как туда не мог проникнуть даже снег, бобёр наконец заговорил: — Вы сыновья Адама и дочери Евы? Даже здесь нам грозит опасность.
Чего вы боитесь? Большинство из них на нашей стороне, но есть и такие, что способны выдать нас ей, — вы знаете, кого я имею в виду. С этими словами он протянул им небольшой белый лоскут.
Ребята взглянули на него с изумлением, но тут Люси воскликнула: — Ах, ну конечно же! Это мой носовой платок. Тот, который я оставила бедненькому мистеру Тумнусу.
До него дошли слухи, что ему грозит арест, он передал этот платок мне и сказал, что, если с ним случится беда, я должен встретить вас… и отвести… — Здесь бобёр замолк и только несколько раз кивнул с самым таинственным видом. Затем, поманив ребят ещё ближе, так что его усы буквально касались их лиц, добавил еле слышным шёпотом: — Говорят, Аслан на пути к нам — возможно, уже высадился на берег. И тут случилось нечто странное.
Ребята столько же знали об Аслане, сколько вы, но как только бобёр произнес эту фразу, каждого из них охватило особенное чувство. Быть может, с вами было такое во сне: кто-то произносит слова, которые вам непонятны, но вы чувствуете, что в словах заключён огромный смысл. Иной раз они кажутся страшными, и сон превращается в кошмар, иной — невыразимо прекрасными, настолько прекрасными, что вы помните этот сон всю жизнь и мечтаете вновь когда-нибудь увидеть его.
Вот так произошло и сейчас. При упоминании Аслана каждый из ребят почувствовал, как у него что-то дрогнуло внутри. Эдмунда охватил необъяснимый страх.
Питер ощутил в себе необычайную смелость и готовность встретить любую опасность. Сьюзен почудилось, что в воздухе разлилось благоухание и раздалась чудесная музыка. А у Люси возникло такое чувство, какое бывает, когда просыпаешься утром и вспоминаешь, что сегодня — первый день каникул.
Я должен отвести вас туда, где мы можем спокойно поговорить и… пообедать. Теперь уже все, исключая Эдмунда, испытывали к бобру полное доверие, и все, включая Эдмунда, были рады услышать слово «пообедать». Поэтому ребята поспешили за новым другом, который вёл их по самым густым зарослям, да так быстро, что они едва поспевали за ним.
Они шли около часа, очень устали и проголодались, но вдруг деревья перед ними стали расступаться, а дорога пошла круто вниз. Через минуту они оказались под открытым небом — солнце всё ещё светило, — и перед ними раскинулось великолепное зрелище. Они стояли на краю узкой, круто уходящей вниз лощины, по дну которой протекала — вернее, протекала бы, если бы её не сковал лёд, — довольно широкая река, а прямо под ногами реку перерезала плотина.
Взглянув на неё, ребята сразу вспомнили, что бобры всегда строят плотины, и подумали, что эта плотина наверняка построена мистером Бобром. Они заметили также, что на его физиономии появилось подчёркнуто скромное выражение: такое бывает на лицах людей, когда читают вам написанную ими книгу. Простая вежливость требовала, чтобы Сьюзен произнесла: «Какая прекрасная плотина!
К тому же работа ещё не закончена». Выше плотины была глубокая заводь — вернее, была когда-то: сейчас, естественно, они видели ровную поверхность тёмно-зелёного льда. Ниже плотины, далеко внизу, тоже был лёд, но не ровный, а самых причудливых очертаний — пенный каскад, схваченный морозом в одно мгновение.
Там, где раньше вода переливалась струйками через плотину или просачивалась сквозь неё, сейчас сверкала стена сосулек, словно цветы, венки и гирлянды из белоснежного сахара. Прямо посреди плотины стояла смешная хатка, похожая на шалаш, из отверстия в крыше которой вился дымок и наводил на мысль об обеде — особенно если вы голодны, — и вам ещё сильнее хотелось есть. Вот что увидели ребята.
А Эдмунд углядел ещё кое-что. Немного дальше, вниз по реке, в неё впадал приток, что мог бы течь по другой небольшой лощине. Взглянув туда, Эдмунд приметил два холма и понял, что это те самые, про которые ему говорила Белая колдунья, когда прощалась с ним у фонарного столба.
Он вспомнил о рахат-лукуме и о том, что станет королём. Идите за мной. Будьте осторожны, не поскользнитесь.
Верх плотины был достаточно широк, чтобы по нему идти, но удовольствия это не доставляло, поскольку дорога шла по льду, и хотя замёрзшая заводь с одной стороны была на одном уровне с плотиной, с другой её очерчивал крутой обрыв. Так вот они и шли гуськом за бобром, пока не добрались до середины плотины, откуда можно было посмотреть далеко-далеко вверх и далеко-далеко вниз по реке. И когда добрались до середины, они оказались у дверей бобриной хатки.
Вот они — сыновья и дочери Адама и Евы. Когда ребята вошли в дверь, первое, что услышала Люси, было негромкое стрекотание, а первое, что увидела, — добродушную бобриху, которая сидела, прикусив зубами нитку, и что-то строчила на швейной машине. От этой-то машины и шёл стрёкот.
Как только все оказались в комнате, бобриха перестала шить, поднялась с места и воскликнула, протягивая им морщинистые старые лапы: — Наконец-то вы появились! Подумать только: я дожила до этого дня! Картошка кипит, чайник уже запел свою песню, и… мистер Бобёр, будьте так добры, достаньте-ка нам рыбки.
Питер пошёл следом. Они направились по ледяному покрову заводи к небольшой полынье, которую бобёр каждый день заново разбивал топориком. Усевшись у края полыньи — холод был ему, видно, нипочём, — он уставился на воду.
Внезапно он опустил лапу, и Питер ахнуть не успел, как тот вытащил превосходную форель. Затем ещё и ещё, пока у них не набралось полное ведро рыбы. Тем временем девочки помогали миссис Бобрихе: заварили чай, накрыли на стол, нарезали хлеб, поставили тарелки в духовку, чтобы согрелись, нацедили огромную кружку пива для мистера Бобра из бочки, стоявшей у стены, поставили на огонь сковороду и растопили сало.
Люси подумала, что у бобров очень уютный домик, хотя совсем не похож на пещерку мистера Тумнуса. В комнате не было ни книг, ни картин. Вместо кроватей — встроенные в стену койки, как на корабле.
С потолка свисали окорока и вязки лука, вдоль стен выстроились резиновые сапоги, висели на крючках клеёнчатые плащи, лежали топоры, лопаты, мастерок, стояли удочки и корыто для приготовления цемента, валялись сети и мешки. И скатерть на столе, хотя и безукоризненно чистая, была из грубого полотна. В тот самый момент, как сало на сковородке начало весело скворчать, в комнату вошли Питер и мистер Бобёр с уже выпотрошенной и почищенной рыбой.
Можете представить, как вкусно пахла, жарясь, только что выловленная форель и как текли слюнки у голодных ребят, которые от всех этих приготовлений почувствовали себя ещё голоднее. Но вот наконец мистер Бобёр сказал: — Сейчас будет готово. Сьюзен слила картошку и поставила кастрюлю на край плиты, чтобы подсушить, а Люси помогла миссис Бобрихе подать рыбу на стол.
Разве не было в этом мире того, кто бы 1 появился в Рождество; 2 говорил, что Он — сын Великого Императора; 3 за чужую вину отдал себя злым людям на осмеяние и смерть; 4 вернулся к жизни; 5 его ещё иногда называют ягненком или агнцем смотри конец «Покорителя Зари». Наверняка ты знаешь, как зовут Его в нашем мире. Подумай и напиши мне свой ответ! Да, в « Путешествии пилигрима » Джона Буньяна так, но я пишу иначе. Я говорю: «Предположим, была бы такая страна Нарния , и Сын Божий, как Он стал Человеком в нашем мире, стал бы там Львом, и представим, что бы могло случиться». Коли вы подумаете, то увидите, что это совсем другое дело. Так что ответ на ваши первые два вопроса: Рипичип и Никабрик в этом смысле никого не представляют. Отрывок из письма Клайва Льюиса к Патрисии [3] 8 июня 1960 г.
Я скорее говорю: «Вообразите, что существует мир, подобный Нарнии, и что Сын Божий или Великого Заморского Императора приходит его искупить, как пришел искупить наш. Что бы получилось? Создание Нарнии — это сотворение мира, но совсем не обязательно нашего. Когда Джадис срывает яблоко, она, подобно Адаму, совершает грех ослушания, но для нас это не то же самое. К тому времени она уже пала, и пала глубоко. Каменный стол действительно должен напоминать об одной из Моисеевых скрижалей. Страдания и Воскресение Аслана — это Страдания и Воскресение Христа, какими они могли бы быть в том, другом мире.
Возвращение короля На протяжении всей серии отсутствие Аслана в Нарнии вызывает у нарнийцев чувство ожидания и тоски. Пророчество предрекает его возвращение, и они верят, что он придет, чтобы спасти их от вечной зимы, которую навела Белая Колдунья. Появление Аслана означает возрождение надежды и победу над злыми силами.
Непреходящее наследие Персонаж Аслана воплощает в себе непреходящие добродетели и служит нравственным компасом на протяжении всего повествования «Хроник Нарнии». Его присутствие учит читателей и зрителей силе добра, мужества и самопожертвования. Влияние Аслана распространяется и за пределы вымышленного мира, вдохновляя людей верить в победу добра над злом. Как на страницах книг, так и на экране Аслан оставляет неизгладимое впечатление на всех, кто сталкивается с его величественным присутствием. Его образ продолжает находить отклик у зрителей всех возрастов, напоминая нам о непреходящей силе веры, любви и стремлении к справедливости. Лев из Нарнии Аслан — символ надежды, силы и непоколебимой веры в силу добра. Его наследие будет вечно вдохновлять и завораживать тех, кто отправится в увлекательное путешествие по волшебному миру Нарнии. Аслан — вымышленный персонаж, созданный К. Льюисом в серии книг «Хроники Нарнии». Это могущественный и величественный лев, который является истинным правителем и защитником волшебной страны Нарнии.
Каково значение Аслана в «Хрониках Нарнии»? Аслан — центральная фигура в «Хрониках Нарнии», олицетворяющая несколько важных тем. Он символизирует Иисуса Христа и его жертвенную любовь, ведь он охотно жертвует собой ради спасения других. Аслан также олицетворяет мужество, мудрость и победу добра над злом. Какими способностями обладает Аслан в «Хрониках Нарнии»? Аслан обладает многочисленными сверхъестественными способностями.
Начало», рассказанная артистами омского ТЮЗа. Мы в ответе за тех, кого... Именно поэтому Дигори и Полли, девочка из соседнего дома, отправились исследовать таинственный чердак. Многочисленные запреты и наказы - «туда нельзя! Маленьким исследователям нечего терять: Дигори страдает из-за того, что тяжело болеет мама, а Полли мучается от одиночества и играет только с игрушечными зайцами, потому что больше не с кем — мама вышла замуж на мистера Палммера, который на падчерицу не обращает никакого внимания. Дети с головой бросаются в приключения и, конечно же, их находят. Эндрю, дядя Дигори, обманом отправляет детей в другой мир с помощью волшебных колец. Для дяди Эндрю это всего лишь эксперимент, а ребятам приходится проявлять смекалку и учиться преодолевать трудности. Как оказалось, миров множество, и не все они дружелюбны.
Сообщество Империал: Аслан (Хроники Нарнии) - Сообщество Империал
Льюис Клайв Стейплз «Хроники Нарнии», Хроники Нарнии (кроссовер). единственный персонаж, который появляется во всех семи книгах Хроник Нарнии. Аслан появляется в Нарнии в Рождество, отдает свою жизнь, чтобы спасти «сына Адама» из плена Белой колдуньи.
Статьи по теме
- В каком порядке читать
- Из шкафа в Нарнию и обратно
- 7 книг книг цикла Хроники Нарнии: порядок прочтения культовых произведений Клайва Стейплза Льюиса
- Лев Аслан, Дигори и яблоко для мамы. На сцене омского ТЮЗа «Нарния. Начало» | АиФ Омск
- Навигация по записям
Аслан (Хроники Нарнии) — Цитаты
Принц каспиан Певенси вызываются в Нарнию из своего мира, чтобы помочь Каспиану - законному королю Нарнии - свергнуть своего дядю-узурпатора Мираза и восстановить свободу на земле. Когда они заблудились в лесу, Аслан зовет Люси, чтобы она привела к нему своих братьев и сестер; одни подчиняются более преданно, чем другие. Аслан помогает Питеру, Эдмунду и Карлику Трампкину прийти на помощь Каспиану вовремя, чтобы предотвратить покушение на его жизнь. Затем Аслан ведет армию пробужденных Деревьев и Менад к победе против тельмаринской оккупации Мираза. Позже он короновал Каспиана как короля и создает дверь, через которую выжившие тельмарины могут покинуть нарнийский мир, если они того пожелают. Путешествие Покорителя Зари Эдмунд и Люси Певенси переносятся в восточный океан нарнийского мира вместе со своим двоюродным братом, непокорным Юстасом , где они вместе с королем Каспианом отправляются в морское путешествие. Когда Юстас попадает под чары и становится драконом , Аслан избавляет его от чар. Аслан появляется на разных этапах пути, чтобы дать указания.
Когда они достигают края света, Аслан появляется как ягненок, прежде чем вернуться в свою обычную форму. Он показывает Рипичипу говорящей мышке дорогу в свою страну.
Аслан приводит Юстаса и его одноклассницу Джилл в Нарнию. Он объясняет Джилл, что ей и Юстасу поручено найти сына короля Каспиана, принца Рилиана который исчез за несколько лет до этого , и дает ей четыре Знака, чтобы направлять их в их поисках. Аслан больше не появляется до конца истории, но его Знаки играют ключевую роль в успешном квесте. Когда он возвращает Юстаса и Джилл в их мир, Аслан показывает себя хулиганам в их школе, чтобы напугать их. Влияние Аслана сначала скрыто от персонажей. Перед началом истории он передал новорожденного принца Кор из Арченленда от своих врагов рыбаку Калормену , который назвал его Шаста. В какой-то момент в книге Аслан, притворяясь обычным «глупым» львом, преследует Шасту и говорящую лошадь Бри, чтобы они встретили Арависа и Хвина, которые стали их попутчиками.
Не надо, пожалуйста, не надо! Она взмахнёт волшебной палочкой — и мои хорошенькие раздвоенные копытца превратятся в копытища, как у лошади. А если она особенно разозлится, то обратит меня в камень, я сделаюсь статуей фавна и буду стоять в её страшном замке до тех пор, пока все четыре трона в Кэр-Паравале не окажутся заняты. А кто ведает, когда это случится и случится ли вообще. Теперь мне это ясно. Я не знал, что такое «люди», пока не повстречал вас. Конечно, я не могу выдать вас колдунье теперь, когда с вами познакомился. Но нам надо скорее уходить. Я провожу вас до фонарного столба.
Вы ведь найдёте оттуда дорогу в свою страну? Некоторые деревья, и те на её стороне. Они даже не убрали со стола. Мистер Тумнус снова раскрыл зонтик, взял Люси под руку, и они вышли из пещеры наружу. Путь обратно был совсем не похож на путь в пещеру фавна: не обмениваясь ни словом, они крались под деревьями чуть не бегом. Мистер Тумнус выбирал самые тёмные местечки. Наконец они добрались до фонарного столба, и Люси вздохнула с облегчением. Люси вгляделась в темноту и увидела вдали, между стволами деревьев, светлое пятно. И… вы… вы можете простить меня за то, что я собирался сделать?
Можно я оставлю ваш платок себе на память? Вскоре она почувствовала, что руки её раздвигают не колючие ветки деревьев, а мягкие меховые шубы, что под ногами у неё не скрипучий снег, а деревянные планки, и вдруг — хлоп! Она крепко прикрыла дверцу шкафа и оглянулась вокруг, всё ещё не в силах перевести дыхание. По-прежнему шёл дождь, в коридоре слышались голоса сестры и братьев, и Люси воскликнула: — Это я! Я здесь. Я вернулась. Всё в порядке. Глава третья. Эдмунд и платяной шкаф Люси выбежала из пустой комнаты в коридор, где были все остальные, и повторила: — Всё в порядке.
В следующий раз прячься подольше, если хочешь, чтобы тебя начали искать. Ребята вытаращили друг на друга глаза. Ещё я пила чай в гостях и чуть было не попала в плен к колдунье. Правда, Лу? А почему бы и нет? Это волшебный шкаф. Там внутри лес и идёт снег. И там есть фавн и колдунья, и страна называется Нарния. Пойди посмотри.
Ребята не знали, что и подумать, но Люси была в таком возбуждении, что они вернулись вместе с ней в пустую комнату. Она подбежала к шкафу, распахнула дверцу и крикнула: — Скорей залезайте сюда и посмотрите своими глазами! Погляди, вот его задняя стенка. И тут все остальные заглянули внутрь, и раздвинули шубы, и увидели — да Люси и сама ничего другого сейчас не видела — обыкновенный платяной шкаф. За шубами не было ни леса, ни снега — только задняя стенка и крючки на ней. Питер влез в шкаф, постучал по стене костяшками пальцев, чтобы убедиться, что она сплошная, и проговорил, вылезая: — Хорошо ты нас разыграла, Люси. Выдумка что надо, ничего не скажешь. Мы чуть было не поверили тебе. Минуту назад здесь всё было по-другому.
Правда было, на самом деле. Ты хорошо над нами подшутила, и хватит. Люси вспыхнула, попыталась было что-то сказать, хотя толком не знала что, и разревелась. Следующие несколько дней были печальными для Люси. Ей ничего не стоило помириться с остальными: надо было только согласиться, что она выдумала всё для смеха, — но Люси была очень правдивая девочка, а сейчас твёрдо знала, что права, поэтому никак не могла заставить себя отказаться от своих слов. А её сестра и братья считали, что это ложь, причём глупая ложь, и Люси было очень обидно. Двое старших хотя бы не трогали её, но Эдмунд иногда бывал порядочным злюкой, и на этот раз показал себя во всей красе. Он дразнил Люси и приставал к ней, без конца спрашивая, не открыла ли она каких-нибудь стран в других платяных шкафах. И что обиднее — если бы не ссора, она могла бы чудесно провести эти дни.
Стояла прекрасная погода, ребята весь день были на воздухе: купались, ловили рыбу, лазали по деревьям и валялись на траве, — но Люси всё было не мило. Так продолжалось до первого дождливого дня. Когда после обеда увидели, что погода вряд ли изменится к лучшему, ребята решили играть в прятки. Водила Сьюзен, и как только все разбежались в разные стороны, Люси пошла в пустую комнату, где стоял платяной шкаф. Она не собиралась там прятаться: знала, что, если её найдут, остальные снова станут вспоминать эту злосчастную историю, — но ей очень хотелось ещё разок заглянуть в шкаф, потому что к этому времени она и сама стала думать, уж не приснилось ли ей всё это: и фавн, и Нарния. Дом был такой большой и запутанный, в нём было столько укромных уголков, что она вполне могла глянуть одним глазком в шкаф, а потом спрятаться в другом месте. Но не успела Люси войти в комнату, как снаружи послышались шаги. Ей оставалось лишь быстренько забраться в шкаф и притворить за собой дверцу. Однако она оставила небольшую щёлочку, поскольку знала, что запереть себя в шкафу очень глупо, даже если он простой, а не волшебный.
Так вот, шаги, которые она слышала, принадлежали Эдмунду. Войдя в комнату, он успел заметить, что Люси скрылась в шкафу, и тоже решил туда залезть. Не потому, что там так уж удобно прятаться, а потому, что ему хотелось ещё раз подразнить Люси её выдуманной страной. Он распахнул дверцу. Перед ним висели меховые шубы, пахло нафталином, внутри было тихо и тепло. Где же Люси? Он прыгнул в шкаф и захлопнул за собой дверцу, забыв, что делать так очень глупо, затем принялся шарить между шубами. Он ждал, что сразу же схватит Люси, и очень удивился, не найдя её. Он решил открыть дверцу шкафа, чтобы было светлей, но и дверцу найти тоже не смог.
Это ему не понравилось, да ещё как! Он заметался в разные стороны и закричал: — Люси, Лу! Где ты? Я знаю, что ты здесь! Но никто не ответил, и Эдмунду показалось, что голос его звучит очень странно — как на открытом воздухе, а не в шкафу. Он заметил также, что ему почему-то стало очень холодно, и тут увидел светлое пятно. Он забыл про Люси и двинулся по направлению к свету, думая, что это открытая дверца шкафа, но вместо того, чтобы выйти из шкафа и оказаться в пустой комнате, он, к своему удивлению, обнаружил, что выходит из-под густых елей на поляну среди дремучего леса. Под ногами поскрипывал сухой снег, снег лежал и на еловых лапах. Над головой у него было светло-голубое небо — так занимается ясный зимний день.
Прямо перед ним между стволами деревьев, красное и огромное, вставало солнце. Было тихо-тихо, словно он единственное здесь живое существо. На деревьях не видно было ни птиц, ни белок, во все стороны, на сколько доставал глаз, уходил тёмный лес. Эдмунда стала бить дрожь. Тут только он вспомнил, что искал Люси. Он вспомнил также, как дразнил её «выдуманной» страной, а страна оказалась настоящей. Он подумал, что сестра где-нибудь неподалеку, и крикнул: — Люси! Я тоже здесь. Это Эдмунд.
И пусть ему не очень-то хотелось признаваться, что был не прав, находиться одному в этом холодном, безмолвном лесу было страшновато, поэтому он снова закричал: — Лу! Послушай, Лу… Прости, что я тебе не верил. Я вижу, что ты говорила правду. Ну выходи же. Давай мириться. По-прежнему никакого ответа. Он ещё раз огляделся, и ему совсем тут не понравилось. Он уже почти решил возвращаться домой, как вдруг услышал далёкий перезвон бубенчиков и прислушался. Звук приближался, и скоро на поляну выбежали два северных оленя, запряжённых в сани.
Олени были величиной с шотландских пони, с белой-пребелой, белее снега, шерстью и ветвистыми позолоченными рогами, и когда на рога попадал луч солнца, они вспыхивали, словно охваченные пламенем. На упряжи из ярко-красной кожи висело множество колокольчиков. На санях, с вожжами в руках, сидел толстый гном ростом чуть больше трёх футов. На нём была шуба из шкуры белого медведя, на голове — красный колпак с золотой кисточкой, свисавшей на длинном шнурке. Огромная борода ковром укутывала гному колени. А за ним, на высоком сиденье, восседала фигура, ничем не похожая на него. Это была важная дама, выше всех женщин, которых знал Эдмунд, тоже закутанная в белый мех, на голове у неё сверкала золотая корона, в руке — длинная золотая палочка. Лицо у неё тоже было белое — не просто бледное, а белое как снег, как бумага, как сахарная глазурь на пироге, а рот — ярко-красный. Красивое лицо, но надменное, холодное и суровое.
Великолепное это было зрелище, когда сани во весь опор неслись по направлению к Эдмунду: звенели колокольчики, гном щёлкал хлыстом, по обеим сторонам взлетал сверкающий снег. Гном так натянул вожжи, что олени чуть не присели на задние ноги, а затем стали как вкопанные, грызя удила и тяжело дыша. В морозном воздухе пар вырывался у них из ноздрей словно клубы дыма. Ему не понравилось, как она на него смотрит. Дама нахмурилась и сурово вопросила, сверля Эдмунда взглядом: — Кто так обращается к королеве? Ещё раз спрашиваю: что ты такое? Не «что», а «кто» — школьник… учусь в школе, а сейчас у нас каникулы. Глава четвёртая. Рахат-лукум — Какой ты породы?
У меня ещё нет бороды. Я мальчик. Эдмунд стоял не двигаясь и молчал. К этому времени в голове у него был такой ералаш, что он не понял вопроса. Ты человек? Что ты имеешь в виду? Дверь из мира людей! Я слышала о подобных вещах. Это может всё погубить.
Но он всего один и с ним не трудно управиться. С этими словами колдунья привстала с сиденья и взглянула Эдмунду прямо в лицо. Глаза её сверкали. Она подняла волшебную палочку. Эдмунд был уверен, что она собирается сделать с ним что-то ужасное, но не мог и шевельнуться. И тут, когда мальчик окончательно решил, что пропал, она, видимо, передумала и проговорила совсем другим тоном: — Бедное моё дитя! Ты, наверное, замёрз. Иди сюда, садись рядом со мной в сани. Я закутаю тебя в плащ, и мы потолкуем.
Эдмунду это решение пришлось не совсем по вкусу, но возражать он не решился, поэтому взобрался в сани и сел у её ног, а колдунья накинула на него полу плаща и, хорошенько подоткнув мех со всех сторон, спросила: — Не хочешь ли выпить чего-нибудь горяченького? Откуда-то из складок плаща колдунья вынула небольшую бутылочку, сделанную из жёлтого металла, похожего на медь. Вытянув руку, она капнула из бутылочки одну каплю на снег возле саней. Эдмунд видел, как капля сверкнула в воздухе, подобно бриллианту, а в следующую секунду коснулась снега, послышалось шипение, и перед ним откуда ни возьмись возник покрытый драгоценными камнями кубок с неведомой жидкостью, от которой шёл пар. Карлик тут же схватил его и подал Эдмунду с поклоном и улыбочкой — не очень-то приятной, по правде говоря. Как только Эдмунд принялся отхлёбывать это сладкое, пенящееся, густое питьё, ему стало гораздо лучше: он никогда не пробовал ничего похожего, — сразу же согрелся с ног до головы. Королева вновь капнула на снег одну каплю из медного флакона — и в тот же миг капля превратилась в круглую коробку, перевязанную зелёной шёлковой лентой. Когда Эдмунд её открыл, она оказалась полна великолепного рахат-лукума. Каждый кусочек был насквозь прозрачный и очень сладкий.
Эдмунду в жизни ещё не доводилось отведывать такого вкусного рахат-лукума. Он уже совсем согрелся и чувствовал себя превосходно. Пока он лакомился, колдунья задавала ему вопрос за вопросом. Сперва Эдмунд старался не забывать, что невежливо говорить с полным ртом, но скоро думал только об одном: как бы запихать в рот побольше рахат-лукума, — и чем больше ел, тем больше ему хотелось, и ни разу не пришло в голову задуматься, почему колдунья расспрашивает его с таким любопытством. Она заставила его рассказать, что у него есть брат и две сестры, и что одна из сестёр уже побывала в Нарнии и встретила тут фавна, и что никто, кроме его самого, его брата и сестёр, ничего о Нарнии не знает. Особенно заинтересовало её то, что их четверо, и она снова и снова к этому возвращалась: — Ты уверен, что вас четверо? Два сына Адама и две дочери Евы — не больше и не меньше? И Эдмунд, набив рот рахат-лукумом, снова и снова отвечал: — Да, я уже вам говорил. Он забывал добавлять «ваше величество», но она, судя по всему, уже не обращала на это внимания.
Когда с рахат-лукумом было покончено, Эдмунд во все глаза уставился на пустую коробку — вдруг колдунья спросит, не хочет ли он ещё. Возможно, она догадывалась, о чём он думает, поскольку знала — а он-то нет, — что это волшебный рахат-лукум и тому, кто хоть раз его попробует, хочется ещё и ещё, и если ему позволить, будет есть до тех пор, пока не лопнет. Но она больше не предложила, а вместо этого сказала: — Сын Адама! Мне было бы очень приятно повидать твоего брата и сестёр. Не приведёшь ли ты их ко мне в гости? Сейчас я не могу этого сделать, магия больше не подействует. Другое дело — у меня в замке.
Льюис писал быстро «Нарния» создавалась с конца 1940-х по 1956 год , мало заботился о стиле и валил в одну кучу разные традиции и мифологии. В каком порядке читать Путаница начинается уже с последовательности, в которой следует читать «Хроники Нарнии». Дело в том, что публикуются они вовсе не в том порядке, в котором были написаны.
После «Льва, колдуньи и платяного шкафа» следует «Конь и его мальчик», затем «Принц Каспиан», «Покоритель зари, или Плавание на край света», «Серебряное кресло», затем приквел «Племянник чародея» и, наконец, «Последняя битва». И дело, как ни странно, даже не в качестве. Экранизацию книг о Нарнии затрудняет тот самый аллегоризм, или, точнее, притчевость, страны Аслана. Кадр из сериала «Хроники Нарнии». В 1939 году в его доме под Оксфордом жили несколько девочек, эвакуированных из Лондона во время войны. Иногда общение оксфордских профессоров с детьми оканчивается подобным образом. Иллюстрация Паулины Бейнс. Лондон Люси Прототипом Люси Певенси считается Джун Флюэтт, дочь преподавателя древних языков в Школе святого Павла ее закончил Честертон , в 1939-м эвакуированная из Лондона в Оксфорд, а в 1943 году оказавшаяся в доме Льюиса. Джун было шестнадцать, и Льюис был ее любимым христианским автором. Однако, только прожив несколько недель в его доме, она поняла, что известный апологет К.
Люси Барфилд в 6 лет. Квакль-бродякль Квакль-бродякль Хмур из «Серебряного кресла» списан с внешне мрачного, но доброго внутри садовника Льюиса, а его имя — аллюзия на строку Сенеки, переведенную Джоном Стадли Джон Стадли ок. Oxford University Press, 1954.. Квакль-бродякль Хмур. Нарния — латинское название города Нарни в Умбрии. Рисунок Паулины Бейс. Льюис с детства любил северное графство Даун и не раз ездил туда с матерью.
Аслан нарния
Аслан появляется в Нарнии как большой и устрашающий, но в равной степени великолепный и мудрый лев с добрыми глазами. всемирно известная серия книг о волшебной стране говорящих зверей, полюбившаяся множеству детей и взрослых. И, конечно, на общем фоне очень выделяется один персонаж - лев Аслан, творец Нарнии и могучий правитель. Ежедневные размышления над "Хрониками Нарнии". «Последняя битва» — седьмая, финальная книга в культовом фэнтези-цикле Клайва Льюиса «Хроники Нарнии».
Аслан: желание сердца
Ежедневные размышления над "Хрониками Нарнии". Аслан был царем царей Нарнии, он мог призывать природу на помощь, а в конце первой книги пожертвовав собой, Аслан воскрес. В «Хрониках Нарнии» Аслан предстает как величественная и внушающая благоговение фигура. Хроники Нарнии Лев колдунья и Волшебный шкаф. Вот с еловой ветки свалилась снежная глыба, и впервые с тех пор, как он попал в Нарнию, Эдмунд увидел темно-зеленые иглы ели. Аллегорический образ Христа в «Хрониках Нарнии» – Великий Лев Аслан.
Аслан нарния
Если Толкин в своих книгах о Средиземье конструирует на основе германских языков «мифологию для Англии», Льюис в «Нарниях» переизобретает заново европейский миф. Европейская культура и литература были для него живым источником восторга и вдохновения и естественным строительным материалом , из которого он создавал всё им написанное — от лекций и научных книг до проповедей и фантастики. Дверь Хлева. Иллюстрация Паулины Бейнс к книге «Последняя битва». Письма детям.
Статьи о Нарнии. Эппле Н. Настигнутый радостью. Избранные работы по истории культуры.
Hardy E. Milton, Spenser and the Chronicles of Narnia. Literary Sources for the C. Lewis Novels.
Hooper W. Macmillan, 1979. Ward M. Oxford University Press, 2008.
The Narnia Code: C. Lewis and the Secret of the Seven Heavens Tyndale. House Publishers, 2010.
А у Люси возникло такое чувство, какое бывает, когда просыпаешься утром и вспоминаешь, что сегодня — первый день каникул[613]. Ощущения Сьюзен явно проистекают из классического анализа «желания-стремления» у Льюиса, которое можно, например, прочесть в его проповеди 1941 года «Бремя славы», где это желание описано как запах неведомого цветка, отзвук неведомой песни[614]. Уже здесь Льюис предварительно, однако уже весьма мощно, задает ключевую для Аслана тему — объекта сердечного стремления. Аслан пробуждает изумление, трепет и «невыразимую любовь». Уже его имя что-то говорит самой глубине человеческой души, каково же будет встретиться с ним лицом к лицу? Льюис передает сложное чувство смешанного с любовью страха, когда описывает реакцию Питера на слова Бобра об этом великом Льве, лесном Властителе, Сыне Императора-за-Морями: «Я очень, очень хочу его увидеть!
Здесь центральная тема льюисовских трактатов, к примеру, «Просто христианства», переводится на язык образов. Внутри человека в самом деле существует огромная пустота, желание, утолить которое властен лишь Бог. Используя Аслана в качестве аватары Бога, Льюис создает историю, замешанную на желании и тоске с капелькой надежды на полноту и цельность, которые наступят в конце. Это не случайная стратегия — ее успех подтверждает даже один из самых красноречивых и влиятельных британских атеистов ХХ века Бертран Рассел: В самом средоточии моей души всегда и вечно ужасная боль… томление по чему-то за пределами мира, по чему-то преображенному и бесконечному. Блаженное видение — Бог. Я не нахожу его, не верю, что его можно найти, но любовь к нему составляет мою жизнь… Это подлинный источник жизни во мне[616]. Ей и Эдмунду предстоит вернуться в родную страну — увидят ли они еще когда-нибудь Аслана? Там тебя не будет. Как мы сможем без тебя жить?
Учитесь узнавать меня и под другим именем. Для этого вы и бывали в Нарнии. После того, как вы узнали меня здесь, вам будет легче узнать меня там[617].
К тому времени она уже пала, и пала глубоко. Каменный стол действительно должен напоминать об одной из Моисеевых скрижалей. Страдания и Воскресение Аслана — это Страдания и Воскресение Христа, какими они могли бы быть в том, другом мире. Они подобны тем, что Он претерпел в нашем, но не те же. Эдмунд, подобно Иуде, гад и предатель, однако, в отличие от Иуды, он раскаялся и получил прощение как, без сомнения, получил бы Иуда, если бы раскаялся.
На самом краешке нарнийского мира Аслан начинает больше походить на Христа, каким мы знаем Его здесь. Отсюда — ягненок, то есть Агнец. Отсюда — трапеза, как в конце Евангелия от Иоанна. Разве он не говорит: «После того как вы узнали меня здесь [в Нарнии], вам легче будет увидеть меня там [в нашем мире]»? И, разумеется, Обезьян и Лопух перед Страшным Судом в «Последней битве» — это как приход Антихриста перед концом нашего мира. Все ясно? Очень рад, что книжки тебе понравились. Когда девятилетний американский мальчик Лоренс испугался, что любит Аслана больше, чем Иисуса, его мать написала К.
Льюису на адрес издательства «Макмиллап». Ответ пришел уже через десять дней [3].
Мудрый и честный лев, всегда помогал советом всем, участвовал в создании не только Нарнии, но и других миров. Аслан соединял природу с человеком, растения с животными. Аслан был царем царей Нарнии, он мог призывать природу на помощь, а в конце первой книги пожертвовав собой, Аслан воскрес. В христианстве этот грозный хищник является одним из древнейших символов Слова Божиего, Бога-Сына, Спасителя. С ветхозаветных времен лев ассоциируется с чем-то могущественным и царственным. Молодой лев — библейский символ колена Иуды Быт. Так этот благородный зверь обозначает человеческую природу Спасителя». Аслан — сын Императора-за-Морем, который хронологически впервые появляется в книге «Племянник Чародея».
Он своим пением создает Нарнию. Когда Аслан встречает Дигори и Полли, он посылает их за магическим яблоком, из которого вырастает яблоня, защищающая земли Нарнии. Когда дерево выросло, Аслан велел Дигори отдать одно яблоко своей больной матери, чтобы та вылечилась. Имя Аслан вселяет радость: «И тогда произошло нечто удивительное, очень странное и отчасти курьезное. Дети, естественно, ничего не слышали об Аслане, но стоило Бобру произнести это имя, их настроение сразу изменилось. Наверно, нечто подобное бывает лишь во сне. Вам снится, как кто-то произносит совершенно непонятные слова, но вы каким-то образом чувствуете, что в них заключен огромный смысл. Если сон страшный, то именно после таких слов он превращается в кошмар. Но бывает и так, что вы чувствуете — значение их невыразимо прекрасно, и тогда сон становится таким чудесным, что вы запоминаете его на всю жизнь, и всю жизнь будете мечтать еще раз увидеть этот сон.
Хроники Нарнии. Вся история Нарнии в 7 повестях
единственный персонаж, который появляется во всех Хрониках Нарнии. Библейские аллегории в "Хрониках Нарнии" - Газета "Коммерсантъ С-Петербург" - Коммерсантъ: последние новости России и мира. Аслан (на английском: Aslan) — центральный герой серии книг «Хроники Нарнии». Аллегорический образ Христа в «Хрониках Нарнии» – Великий Лев Аслан. Я прочёл «Хроники Нарнии» уже будучи взрослым, и у меня появилась потребность поставить в ТЮЗе, где я начинал свою творческую деятельность как актёр, то, что невозможно было поставить много лет назад. Аслан в фильме 2005 года Хроники Нарнии: Лев, Колдунья и Волшебный шкаф, озвучивает Лиам Нисон.
Какую главу Аслан возвращается к жизни?
- Аслан.: ru_narnia — LiveJournal
- Далеко не детские проблемы
- О персонаже
- Кто такой Аслан и при чëм здесь Толкин? Разбор Хроник Нарнии
- Netflix снимут новые фильмы и сериал по «Хроникам Нарнии»
«Хроники Нарнии. Последняя битва»: краткое содержание
Г-н Бивер объясняет, что Аслан - истинный король Нарнии и что дети как Сыновья Адама и Дочери Евы - избранные, чтобы помочь положить конец тираническому правлению Белая Ведьма. Когда Ведьма заявляет о праве казнить Эдмунда за измену, Аслан предлагает себя вместо Эдмунда, и Ведьма убивает его на Каменном столе. Однако Аслан восстает из мертвых, освобождает заключенных, которых Ведьма обратила в камень, убивает Ведьму в битве и провозглашает детей Певенси Королями и Королевами Нарнии. Певенси призваны из своего мира в Нарнию, чтобы помочь Каспиану - законному королю Нарнии - свергнуть своего узурпатора дядю Мираза и восстановить свободу земли. Когда они заблудились в лесу, Аслан зовет Люси, чтобы она привела к нему своих братьев и сестер; одни подчиняются более преданно, чем другие. Аслан помогает Питеру, Эдмунду и Гному Трампкину прийти на помощь Каспиану вовремя, чтобы предотвратить покушение на его жизнь. Затем Аслан ведет армию пробужденных Деревьев и Менад к победе против Тельмаринской оккупации Мираза.
Каждая из них несёт в себе отдельную приключенческую историю, где центральная задача — победа добра над силами зла. Главный герой произведения — лев Аслан, который правит волшебной страной под названием Нарния.
Ее можно разделить на три части: — «Рождение» льва Аслана — Появление Лжеаслана и конец света Писатель гениально проводит параллель, не акцентируя при этом внимание на религии: Аслан — это Христос. Льюис предоставляет читателям возможность самим осознать, насколько глубок смысл книги, завуалировав ее под жанр фантастической детской сказки.
Каждую повесть сопровождают дети из нашего мира: сыны Адама и дочери Евы. И по канонам этой страны попасть в Нарнию могут только дети — чистые душой, которые способны верить в чудо и верить в Аслана!
Такие каноны и в нашем мире, только Аслана зовут иначе… Навигация по записям.
В конце книги он сообщает другим персонажам, что «все вы - как вы называли это в Сумрачных землях - мертвы», и что загробная жизнь, в которой они сейчас оказались, является истинной реальностью, когда они уходят ». Влияния Дополнительная информация: Религия в Хрониках Нарнии Хотя Аслана можно считать оригинальным персонажем, параллели с Христом существуют. По мнению автора, Аслан - это не аллегорическое изображение Христа, а скорее предполагаемое воплощение Самого Христа: Если бы Аслан представлял нематериальное Божество , он был бы аллегорической фигурой. На самом деле, однако, он является изобретением, дающим воображаемый ответ на вопрос: «Каким мог бы стать Христос, если бы действительно существовал такой мир, как Нарния, и Он решил воплотиться, умереть и воскреснуть в этом мире, как Он на самом деле сделал в этом мире. Я представил, как Он там становится львом, потому что лев считается царем зверей; б Христос назван в Библии «Иудейским львом»; в мне снились странные сны о львах, когда я начинал писать эту работу ».
Было отмечено сходство между смертью и воскресением Аслана и смертью и воскресением Иисуса; один автор отметил, что, как и Иисус, Аслан был высмеян перед смертью, оплакивал, а затем обнаружил, что он отсутствует на том месте, где было положено его тело. В этой интерпретации девушки Сьюзен и Люси, которые стали свидетелями смерти Аслана, оплакивают его и становятся свидетелями его воскрешения, будут олицетворять Трех Марий христианской традиции. Слова Аслана Калормену в «Последней битве» «Я беру на себя услуги, которые ты оказал [ложному богу]… [Аслан], что он действительно поклялся, хотя он этого не знает, и это я награждаю его " , ратифицировав добрые дела, которые последний совершил даже в служении ложному богу, были предметом споров, потому что они безоговорочно одобряют инклюзивизм. Адаптации В сериале 1967 года Аслана сыграл Бернард Кей.