Магические семь предметов и продуктов на столе становятся символическим даром Солнцу, которое, принимая этот дар, должно позаботиться о богатом урожае. 1. Штат чиновников (6 букв) 2. Начало страха (5 букв) 3. Процесс в геологии (5 букв) 4. Антипод зимы (4 буквы) 5. Запись хода собрания (8 букв) 6. Гвардейский (4 буквы) 7. Из чего индийцы веревки вьют?
"книга о царях" у иранцев, 7 букв - сканворды и кроссворды
При Сасанидах термин «эвен-намег» использовался и для официального государственного протокола. Например, в «гях-наме» приводилось описание существующих при Сасанидах 600 официальных рангов, в «худай-наме» — жизнеописания персидских правителей. Подобные труды были обращены к правителям и содержали советы по управлению государством в соответствии со справедливостью и законами шариата. В трудах разных авторов встречаются отсылки к ним. Аль-Масуди в «Танбихе» пишет, что «айин-наме» на языке пехлеви состояли из тысячи страниц, всех их найти уже невозможно, но они имеются у зороастрийских священнослужителей.
А дальше Иран, родина Фарсов или Парсов, оттуда и произошло слово «Персия» , будет редко упоминаться на первых двух - третях поэмы, а большинство названий мест, занимающих важные места в до Александровской части поэмы то есть Балх, река Оксус, Гильменд, Кабул и Марв не соотносятся с современным Ираном. Фактически, в Шахнаме родная земля Ирана, по меньшей мере до прихода Сасанидов, была Хорасан.
А при них территория увеличилась до Оксуса, и материалы для этой части исходят из легенд этого места и Систана, то есть восточного Ирана, что ныне западней Афганистана. Можно предположить, что в течение династических переворотов, происходящими между завоеванием Александра и до появления Сасанидов в 3-ем веке до нашей эры и в особенности при парфянах, бывших в тех местах, как это отмечается в легендах , новый материал заменял старые записи, сделанные при Александре, в результате этого он исчез из исторических записей. Темы, предубеждения и изменения поэмы Первая половина поэмы в основном наполнена пленными противостояниями, а река Оксук отмечает примерную территориальную границу между племенами, а потому очевидными ценностями были племенная лояльность и воинская доблесть. Основной конфликт был между Тураном и Ираном, то есть между Хорасаном и Мавераннахром. Как миф он был рассказан в истории о братоубийственном конфликте Тура и Ираджа. Сам по себе «Туран» отправляет нас к «туркам», - это этническое определение появилось в конце периода Сасанидов, когда фактически это место было занято турецкими племенами, которые постоянно досаждали Ирану.
Но сама по себе легенда старше этого конфликта, а значит, эта история имеет плановое происхождение двух народов, что говорит о том, что у если у истории вообще есть какие-то реальные исторические корни, но они относятся к древнему противостоянию двух кланов, которое периодически возникало при переходе народа на Иранское плато миграция, как предполагается, могла произойти до начала первого тысячелетия до нашей эры. Самые основы должны отсылаться даже к более раннему периоду, параллельному индийским мифам и легендам Джамшид из Шахнаме, к примеру, отождествлялся с ямой, индуистским владыкой Преисподней , и вероятно, происходит от времени до раскола между индийскими и иранскими родами индоевропейских народов. Также связи с Западной мифологией также говорят о различиях, к примеру, история о Джамшиде и Заххаке не подобна истории о Прометее, ведь злобные короли дали искусства людям, а затем находятся в подземных мучениях, в обоих половинах истории есть два героя, а не один. Хоть и кажется, что большинство историй из «легендарной части» Шахнаме пришли из восточного Ирана, но не все они подобны друг другу. В этой части сплелись две различные династические традиции, а потому там отражены взаимоотношения этих двух семей: Каянидов, правивших всем Ираном и Нариманов сам его сын Заль, сын Заля — Ростам, сын Ростама - Фарамарз , правившие с постепенным ухудшением — Сам был беспрекословно лоялен в отношении своих повелителей Каянидов, относясь к плохому царю как к доброму. Заль частенько критиковал действия своего царя, но в итоге поддерживал их.
Ростам, легендарный герой этой части поэмы, открыто презирал двух своих царей Кавуса и Гошаспа , хоть он тоже действовал, исходя из лояльности. А его сын поднял бунт против своего короля и был убит. Особенно интересно то, что конфликты между царями и их советниками всегда показаны с этической стороны вопроса, то есть в этике советник превосходит своего царя. С легендарной и племенной стороны первое качество общества, описанное в поэме с её эстетической стороны, - это фактически, что тот, кто требует лояльности всегда хуже тех, от кого требуют её. А наши симпатии, скорее всего, отдаются управляемым, а не правителям. Аналогичная ситуация может быть найдена и на семейном уроне.
Три наиболее хорошо известные истории из «легендарной части» поэмы — о Сохрабе, Сиявуше и Исфандияре — предполагающие смерти сыновей, и в каждом случае смерть была вызвана действиями отца. Как это напрямую было с Сохрабом, косвенно, но также с Сиявушем и Исфандияром. И вновь появляющиеся отношения и бескорыстными особенно хорошо это видно на примере Сиявуша. Также стоит отметить то, что у всех трёх убитых сыновей были неисламские матери — иностранки. Мать Сохраба была Саманганкой из пограничного города с неоднозначными стремлениями. По меньшей мере кажется, что цельное сообщение от аристократии было следующим, задевшее вопрос о лояльности к королям и отцам, потребности которых дают ужасающие результаты, как-то было и с Ираном.
Ценности в поэме ставят под сомнение сочувствие полуиностранным царям. И точно, Сиявуш и его сын Хосров, представляющего собой идеального монарха из легендарной части поэмы, отворачиваются от Ирана по личным этическим соображениям. Сам Хосров отправляет нас к другой проблеме из поэмы, к понятию сана-звания. Как ни странно, большое количество царей поэмы, среди которых двое были особенно значимыми: Феридун и Хосров. В «Гулистане» Сади, персидского писателя 13-ого века есть история о царе, имевшего великолепного советника, которого он не слушал. Советник связался с религиозными нищими и вместе с ними нашёл душевный покой, который он никогда не знал при дворе.
Страна начинается разоряться, и царь посылает за бывшими советником, чтобы вернуть его, говоря, что он — единственный человек, способный занять этот пост. На что тот ответил, что его разум мешает ему встать на прежнюю должность. Такая же проблема этического плана освещается в большой части Шахнаме: те, кто может лучше всех править, наиболее неохотно это делают. Эта проблема ясно показана у Хорасана с её этической точки зрения, появляясь перед тем, как он решает окончательно уйти с трона. Относительные частые вопросы о троне, а также другие проблемы, к примеру, роль Заля и Ростама как «делающих царей» после убийства царя Назара, являются ещё одним свидетельством о восточном происхождении части истории из «легендарной части» поэмы. В ней одновременно существуют два понятия сана.
С одной стороны, поддерживающий Сасанидов Фирдоуси проявлял древние ближневосточные понятия о служении и сане, связывающих царствование с религией, также отношение к квазибожественному возвеличиванию царя до уровня представителя Бога на земле, что связывается с доисламскими вавилонскими традициями. Другая черта — это «степная практика» по рассмотрению царя за счёт деяний его «коллег». Это соображение о том, что царя всегда можно сменить, если он бездействует или является слишком старым для эффективного правления и о том, что царь правит в силу своих способностей и с согласия знати. В большинстве случаев «отречение» связано с последней поздней традицией; хоть и в соответствии со своей задачей Фирдоуси часто изменял само клише, исходя из проблему личного этического выбора ирония состоит в двух традициях царствования, восточной и менее абсолютистской, что является истинно иранской, и западной абсолютной монархией, относящейся к вавилонским неиранцам, хотя из-за связи Ахаменидов, с вавилонской традицией и проклятие их последующими иранскими династиями, особенно Сасанидами, ныне считается «истинно Иранской». Особенно интересна фигура Ростама. Он — выдающийся герой поэмы и представляется как «спаситель Ирана», но его происхождение как сына индийской принцессы, произошедшей от арабского царя демонов и человека, воспитанного сказочным Симургом за пределами цивилизации провозглашает Ростама, как имеющего особенно несвязанные с Ираном дела, с его двором и культурой.
Во всех смыслах Ростам является минимальным персонажем, правящем на границе, связанный со сверхъестественным миром Симург и с царством животных его талисман — шкура тигра. Он отражает собой многие черты героя — ловкача, подобный есть во многих культурах и на самом деле его второе имя «Дастан» значит «обман». Далее его этики и бытие кажутся более примитивными и даже грубыми, чем у учтивого придворного, против которого он часто и выступал. Это говорит о том, что его оружие булава, дубина и лассо были наиболее древними, и несомненно, неметаллическими. Его легенда отправляет нас к древним корням историй, что позволяет нам отправиться в предысторию. Должно быть очевидным, что даже такое неполное и краткое раскрытие темы показывает то, что в поэме главное идея - династическая хроника, в относительно простом смысле этого понятия, не начинающего определять ценность этой работы и труда Фирдоуси.
Поэма переходит от легенд к квазиисторическим материалам о появлении Александра, хоть и в начале эта история преподносится в более или менее легендарном формате к примеру, полуиранское происхождение Александра, отец — иранский царь Дараб и прочие распространённые исламские истории об Александре, где он представлен с большими искажениями как мировой завоеватель. Как и в случае с Ахаменидами, исторические записи о парфянцах, правивших Ираном с 3-его века до нашей эры по 3-ий века нашей эры, в поэме отсутствуют. Это произошло из-за намеренной облитерации со стороны Сасанидов в отношении той династии, которую они заменили. В заключительной части поэмы информация о Сасанидах достаточно полна и представляет собой простую, и даже случайную, хронику. Однако, существуют детали многих историй, которые постоянно переоценивались и явно не имели мифологической основы, постоянно перемешиваясь с более ранними историями. Большинство из подобных моментов в той или иной степени являются пропагандой славы Сасанидов.
Пример тому реформы Ардешира и повествование о Хосрове Кесра Нуширване, являющимся архитипным царём из «исторической части, являясь таким более, чем Кай Хосров из «легендарной части» Некоторые темы из начальной части поэмы рассматриваются и далее, это конфликт сына и отца хоть и не представленного в чётко мифическом стиле. Также это — разборка между царём и советником, который является наиболее частой проблемой их взаимоотношений, пример тому — Бахрам Чубинех и оба его царя: Хормозд и Хосров Парвиз. Бахрам является почти что единственным узурпатором царской власти, к нему Фирдоуси испытывает некую симпатию, что может быть из-за того, что Сасаниды утвердили своё происхождение от этого героя. Фирдоуси восхвалял их в начале поэмы. Часто кажется, что истории из конца поэмы являются своего рода зеркальным отражением мира мифов и легенд из первой части поэмы. Выдающиеся отцы Ростам, Кавус и Гоштасп прямо или косвенно ответственны за смерть своих сыновей Сохраба, Сиявуша и Исфандияра ; но во второй части выдающиеся сыновья Хосров, Парвиз и Шируй так или иначе в ответе за смерти своих отцов Хормозда, Хосрова и Парвиза.
В первой части главным советником был Ростам, который проявляя лояльность по отношению к царской семье, делая это не взирая, и решительно отвергает идею того, что когда—нибудь он сам может стать царём страны. Во второй части главный советник Бахрам Чубинех восстаёт против обоих своих царей, претендуя на трон для самого себя. Пожалуй, во второй части поэмы наиболее интересной является роль женщин и в особенности неиранок. Она там проходит переопределение практически во всех местах поэмы, как в мифологической, так и в легендарных частях, женщины имеют неперсидское происхождение Синдохт, Рудабех, Судабех, Фаригис, Манизех, Катаюн и все они, кроме Судабех, - положительные персонажи. Даже последняя при своём первом появлении — положительная героиня как Рудабех и Манизех, которые бросают вызов её неперсидскому отцу, остаются верными любимой ими Персии. Само собой, Гордиех — наиболее значимая фигура второй части поэмы, которая имеет Иранское происхождение и представляет собой глубоко иранскую добродетель к древним устоям.
Когда во второй части появляются иностранки, то им оказывается меньший почёт, нежели в первой части. В ней большая часть героев имеют иностранных матерей, но это не убирает от них качество чисто персидской добродетели, а смешение народов остаётся в целом хорошим делом. В самом деле, на протяжении всей поэмы Кай Хосров будет положительным героем при лишь только одном предке — иранце, остальные три центрально-азиатские турки. Во второй половине поэмы смешение уже вызывало серьёзные подозрения и то, что Хормозд имел китайскую и византийскую матерей, в каждом случае представляется негативной чертой. Всё это представлено как крайне решительный и значимый вопрос, хоть сам Фирдоуси и был смущён доисламскими законами, поощрявшими близкие родственные браки, это видно из показанных отношений между Хомей и её отцом Бахманом, при этом Фирдоуси однозначно замалчивает более ранние истории, говорившие о том, что Гордеш была замужем за своим братом Бахрамом Чубинехом. Ширин является неиранской женщиной, вошедшей в легендарную часть Шахнаме.
В отличие от Низами героини его романа 12-ого века , Фирдоуси напрямую не говорит нам о её неперсидском происхождении, но тогда остаётся неясным вопрос из второй части поэмы: скандал о её корнях. Также он описал напряжённые отношения между её отцом и царём, Хосровым Парвизом. Этот необъяснённый скандал — пример того, как во второй части поэмы менялись истории, но также это — и метод повествования Фирдоуси. В целом, если обратиться к более ранним рассказам из поэмы, то мы имеем ясную идею этических проблем, в которых мы должны проявлять соучастие. Мы знаем то, что Сиявуш этически превосходил Кавуса и Судабех, а также то, что Пиран Висех действовал из более высокоморальных побуждений. Чем его царь Афрасияб, а Гоштасп был не здоров, когда послал Исфандияра, доставить ко двору Ростама, закованного в цепях.
Подобную «моральную ясность» гораздо сложнее найти во второй части, беря главных героев. Многие из них высоко амбициозны, делая при этом этически неоправданные действия. Должны ли мы одобрять или ругать Ширин? Когда мы впервые стакиваемся с ней, то она является «запущенной» фигурой повествования. Она просто вызывает сочувствие. Она обвиняется в моральной нечистоте, - это никогда не убирается полностью, лишь сдвигается «в сторону», на чём мы и приостанавливаемся.
Втайне она убивает главную жену своего мужа, намечая своё место в гареме, этого мы не одобряем. Она отвергает своего пасынка Стирум, делая превосходную речь в защиту себя. Мы это одобряем, и на данном действии, покидаем её историю. Её образ сильно подобен образу Судабех из первой части поэмы. Как и Судабех она довольно безжалостно в отношении своего супруга, хоть он и вероятный иностранец-царь, обладающего сомнительной репутацией и полностью воздерживающегося при поражении царя. А в одном месте кажется, что она вступает в эротическую связь со своим пасынком.
В виду подобного сравнения, у нас возникает соблазн вновь не одобрить. Эти моральные двусмысленности образов Фирдоуси в изображении женских персонажей. Другим примером является реформатор Маздак. Мы можем прочесть то, что он был знающим человеком и его слова были мудры. И те аналогии, которые он даёт царю о голодном народе являются убедительными и похвальными. Но человек, своими аргументами одолевший его, поддерживался Нушиншехром — Раваном Ануширваном , являющимся самым достойным восхищения монархом поэмы.
Фирдоуси явно указывает то, что в конце истории Маздака мудрый человек не будет действовать так, как мог. В начале истории мы полюбоваться царём, а в конце — фактически можем сказать, что презираем его. Вероятно, что самый крайний случай двусмысленности для автора — это характер Секандара Александра , представленного и как варварский завоеватель, и как этически мотивированного ищущего человека. По этой причине повествование воздействует на наши взгляды в процессе чтения историй, можно по—отдельности рассматривать поставленные проблемы. Кажется, что основная причина двусмысленностей ясна: у Фирдоуси были гораздо более полные источники для «исторической» части, чем для «легендарной». И эти источники были сильно противоположны друг другу.
Сама попытка разрешить эти противоречия уже кажется значительным действием. Подчас кажется, что его метод сроден тому, что применяли многие средневековые исламские историки Табари , которые в случае расхождений версий источников в отношении одного и того же события, давали обе версии, добавляя, что «Богу лучше известно». Фирдоуси так не говорил и не указывал нам, что у записанного события две версии, но по-видимому, он соединял их вместе, оставляя спорные вопросы без рассмотрения. Особенно интересно то, что в начальной части поэмы мы иногда можем видеть его за выбором одном из двух версий, тогда мы можем знать, что для истории ему было доступно несколько источников. К примеру, есть две версии того, почему рассорились Ростам и Гоштасп. Одна — презрение Ростама к царской семье как выскочек, что возмущало Гошаспа.
А вторая — решительное осуждение Ростамом новой религии Гошаспа, то есть зороастризма. Первая версия, которой последовал сам Фирдоуси описана у Табари в «истории», а также в ряде работ, написанных Шахнаме Фирдоуси, то есть в анонимной «Истории Султана». Вторая версия была полностью проигнорирована самим Фирдоуси. В этом случае мы видим вставший перед поэтом выбор, а «исторической же» части его метод кажется более гибким, что выбор одного и исключение второго. Эти противоречия не только в моральном плане, но и чисто фактические. Иногда они кажутся существенными Сасан имеет два разных происхождения , а часто они кажутся просто случайными.
К примеру, кто в ответе за ослепление Хормозда? Пророчество сказало, что его жена сделает это. Нам же известно, что люди из толпы подталкивали Гостахама сделать это без ведома сына Хормозда у Хосрова Парвиза. В свою очередь последний был обвинён в том, что сделал это лично или заставил его. По-видимому, Фирдоуси выступает за вторую версию, но по-прежнему в его тексте есть обе версии. Когда мы сравниваем между собой разные квазиисторически из «легендарной» части поэмы, то мы видим истинность афоризма А.
Тейлора: «По мере приближения к настоящему, история становится полнее, раз больше людей, то больше событий и огромное количество книг написано об этом». Подразумевается, что Фирдоуси работал со многими людьми, событиями и книгами при написании исторического повествования, которое насыщено деталями, чего нет в более ранних легендах. В этом множестве деталей могут заключаться противоречия, а подчас и анахронизм как в христианстве Секандара. Также может быть и парадоксальность, дающая историю в дословном реализме, который в основном отсутствует в «легендарной» части, а также допускает резкие и неожиданные смены тона повествований. Более того, в этой части количество психологических портретов к примеру, Бахрама Чубинеха , в большинстве зависит от накопления подобных деталей. С другой стороны, этот вопрос приносит с собой и иные выгоды, в части поэмы о Сасанидах мы чаще всего сталкиваемся с непритворной повседневной жизнью, а также с такой же повседневно, но уже героической.
Редкие и яркие моменты, посвящённые сельской жизни, с которыми мы встречаемся при правлениях монархов после Сасанидов, вносят свой вклад в виде своего рода стилизованного реализма, который может выглядеть и приятно, и отрезвляюще, в зависимости от самой ситуации он может быть даже переосмыслен. И тем же образом, большая часть юмора поэмы возникает в части Сасанидов. И опять—таки, он появляется за пределами двора. Новая проблема заключается в том, что когда у Фирдоуси не было подробных описаний, а он должен был написать некую версию того, что как ему кажется произошло. Его апологический и достаточно поверхностное рассмотрение Ашканианов Парфян связано с довольно полным уничтожением упоминаний о них со стороны Сасанидов. Интересно, что сделать нечто подобное угрожает и Бахрам Чубинех, только с самим Сасанидами.
Когда из общественной жизни уходит правительство Исламской Республики, то следуя древнему прецеденту, уходят и все положительные «воспоминания» о Пехлеви, даже все изменения названий улиц городов. С самого начала поэмы персидские дворы характеризуются как «центры» и справедливости, и наслаждений. Правление идеального царя должно включать в себя защиту границ страны против захватчиков, а его двор будет представлять собой земной рай, включающий в себя пиршества, распивание вин, получение подарков, охоту и празднование главных зороастрийских праздников. Худшие грехи для царя и его подданных — это жадность и чрезмерные амбиции. В первой части поэмы эротические наслаждения не сильно выходят на передний план. Но понятно, что это также играет роль для двора в «земном раю».
В историях их «исторической части поэмы, иногда, эротические удовольствия выходят на первый план, чего» не было в «легендарных» историях. Они одновременно соединяют в себе справедливость и удовольствия, что позже становится проблематичным для идеального короля. Три наиболее хороших царя из постсекандаровского повествования — это Ардешир основавший династию Сасанидов , Бахрам Тур и Нушин-Равван Ануширван Справедливый. Ардешир показан как энергичный реформатор, изменивший правовой кодекс своей страны, быстро избавляется от внутренних розней и обеспечивает защиту границ страны. Нушин-Раван наследует империю, стремясь справедливо управлять ей в соответствии с древними заветами, при этом сохраняя открытость для мудрости из других источников, а особенно из Индии. Основное их отличие от более значимых легендарных правителей — это то, что они сумели централизовать и управлять администрацией и культурой, смысл в разных центрах силы например, в Систане сообщается и недалёк от правительственного авторитета, повсюду представленного как легендарный материал.
В значительной мере всё это исчезло из описаний. Тем не менее оба этих царя были переоценены и пересмотрены относительно Сасанидских идеалов, явно появляющихся на протяжении всей поэмы. Бахрам Тур, упоминаемый Фирдоуси, в основном решительно утверждает собой введение в поэму нового элемента — акцента на удовольствии. Например, от эротических наслаждений, что по-видимому, становится основной и часто единственной деятельностью монарха. Бахрам Тур представлен как идеальный царь, в значительной мере занятым своими удовольствиями, но при этом сильно любит своих подданных даже, если его визирь беспокоится об увиденном им. В частности, о чрезмерной привязанности царя к женщинам.
Две истории: одна начинающаяся с комедии, а оканчивающаяся трагедией, а другая произошедшая в его царствование — полностью комична также останавливается на удовольствии, что само собой есть в начальных частях поэмы - это питьё вина. Первая оканчивается запрещением вина, а вторая — запрещением пить чрезмерно много вина. Кажется, совпадением то, что обе истории касаются вина во время правления Бахрама, при этом меняя ортодоксальную интерпретацию Корана, аннулирующую запрет на вино, если оно употребляется в умеренных количествах. В конце поэмы, когда Ростам, сын Хормозда, пророчит беды от вторжения арабов, режим и правление Бахрама Гура олицетворяет собой всё то, что арабы могут разрушить, мы понимаем, что акцент на чувственных удовольствиях и сопутствующей роскоши при правлении намеренно даются как альтернатива к цивилизации, принесённой мусульманскими завоевателями — арабами, которые характеризуются Ростамом и по-крайней мере полностью отрицательных и мрачных понятиях. Но, несмотря на однозначно мрачное пророчество Ростама, финальные эпизоды поэмы сильно различны. Хормозд и Хосров Парвиз являются запутанными и слабыми царями, кажется унаследовавшими привязанность Бахрама Гура к удовольствиям, но у них нет его щегольства и показательной щедрости, и они не в состоянии управлять привязанностями и взглядами своих подданных.
За ними остаётся переносная «чернота». Смысл империи был уничтожен слабостью, жеманностью и убогими распрями её правителей. Также завершение поэмы проникнуто духом вторжения. Хоть поэт решительно сожалеет о цивилизации, разрушенной вторжением, но описание переговоров между арабами и персами подчас склоняется в пользу арабской морали. Несмотря на неоспоримую значимость и известность своих отрывков, Шахнаме никогда не была обыкновенной поэмой, а её моральная сложность придёт к неразрешимым моральным противоречиям на последних страницах. В конце поэмы видно, что гордость примерно также сильна, как и недоумение.
Как он часто подмечает, когда он пишет о безвременной смерти какого-то героя, то не может принять безучастность небес. И в этом смысле он не может осознать божественных целей, что к концу поэмы достигает своего апогея. Хоть и в описательной части, посвящённой Сасанидам, мы можем сожалеть об отсутствии эпической силы, бывшей в ранних частях поэмы, в последней части есть другие компенсирующие выгоды, притом чаще всего окончанию уделяется меньше внимания, чем началу поэмы. Такое качество, как большее количество деталей может дать сопровождающим обстоятельствам еще большую живость к примеру, сцена, в которой менестрель играет для Хосрова Парвиза , а также пафос обстоятельств например, события, приведшие к смерти Хосрова Парвиза ,-всё это на фоне интенсивных трагических событий к примеру, самоубийство Ширин кажется, что эта сцена что-то берёт из истории о самоубийстве Клеопатры над телом Антолия, чтобы избежать попадания в руки Октавиана; источником этой истории может быть «Панфея» из «Киропедии» Ксенофонта. Обе истории равны между собой, вызывая сильное чувство ухода цивилизации, которая создала последние страницы Шахнаме, несущие с собой крик о том, что «наши длинные мучения ничего не дадут нам». И кажется, что это — призыв к целой стране в отчаянном объединении.
Зороастрийский летописец так писал об этом: «Мир уходит от нас. Эти последние сцены имеют великолепную живость и возвышенность». Фирдоуси очень хорошо подчеркнул пышность и богатство иранской армии и её командиров, сверкающих в своих драгоценностях и золоте, а затем поэт подчёркивает и оттеняет это за счёт выносливости к бедности со стороны их арабских противников.
Пудов день В этот день православная церковь отмечает память апостолов от семидесяти Аристарха, Пуда и Трофима. По преданию, они были учениками и последователями святого Павла и вместе с ним проповедовали слово Божие. На Руси в этот день пчеловоды осматривали пасеки и омшаники, проверяли: здоровы ли пчелы, хорошо ли пережили зиму. Если весна была ранней, и к концу апреля появлялись первые цветы, ульи вынимали и выставляли на свежий воздух. А все остальные соглашались: «У кого медок и маслице — у того и праздничек». На Пуда обычно распускали почки калина и рябина. Из них в старину готовили целебные настои.
Сорок дней длится его бой с врагами. Они рассеиваются перед ним, как облака, гонимые бурей. Афрасиаб не может устоять пред его силою, и после долгой борьбы меч мщения падает на его голову. Постигает смерть и коварного Герсивеза. Победоносные герои «Шахнаме» возвращаются на родину. Пророк Зердушт в «Шахнаме» Фирдоуси Вскоре после этого Кей-Хосров, справедливый царь, был в лесном уединении взят от земли и вознесен на небо к солнцу. На престол Джемшида вступил Лограсп Аурваташпа , которого он назначил своим преемником. Лограсп построил в Балхе великолепные храмы для служения огню и дворцы. По «Шахнаме», он царствовал недолго; престол наследовал его сын Густасп Висташпа, «обладатель коней» , при котором победа почитателей богов над силами мрака завершается откровением новой очищенной религии света Зердушту Заратустре, Зороастру. Фирдоуси повествует, как повсюду принимается новое зороастрийское вероучение, повсюду воздвигаются алтари служения огню, и в память об установлении истинной веры Зердушт сажает священный Кишмерский кипарис. Рустам и Исфандияр Силы мрака пытаются искоренить новую веру, угрожающую навеки уничтожить их владычество. По их наущению туранский царь Арджасп, внук Афрасиаба, требует, чтобы Густасп изгнал Зердушта и вернулся к прежней вере. Густасп не соглашается, и Арджасп идет на него войною. Но туранское войско побеждено сыном Густаспа, вторым любимым героем «Шахнамэ», Исфандияром Спентодатой , все тело которого, кроме глаз, было неуязвимо, по благодати дарованной ему чудотворной силой мудрого пророка. Ярость Ахримана обращает теперь свою злобу на Исфандияра, возбуждает в сердце Густаспа подозрение против сына, и отец посылает Исфандияра на чрезвычайно опасные подвиги, чтоб он погиб в этих предприятиях. Но юноша преодолевает все опасности, совершает, как некогда Рустам в походе на Мазандеран, семь подвигов, и снова побеждает туранского царя, вторгшегося в Иран и разрушавшего алтари служения огню. Густасп примиряется с сыном, и обещает отдать ему царство, если он приведет в цепях Рустама, который держал себя в Систане как независимый государь и не исполнял обязанностей вассала. Исфандияр повинуется повелению отца, хоть душа его возмущается против этого и исполнена мрачным предчувствием. Рустам не хочет покориться позорному требованию, и начинается поединок между ним и Исфандияром в отдаленном от войск лесу. Описание этого боя — один из самых известных эпизодов «Шахнаме». Рустам и Исфандияр бьются день за днём. Победа колеблется. Раненый Рустам уходит на холм. Волшебная птица Симург высасывает кровь из его раны и уносит его к морю страны Чин, где стоит вяз, имеющий роковую силу над жизнью Исфандияра. Рустам срывает с него ветвь, делает из неё стрелу и на следующий день возобновляет поединок с Исфандияром. Юноша не хочет прекратить бой, Рустам пускает стрелу ему в глаз и убивает его. Но этим Рустам обрёк на смерть и себя: пророк Зердушт произнёс заклинание, что тот, кто убьёт Исфандияра, скоро умрет и сам. Чернокрылые духи смерти летают около головы Рустама; он должен следовать за Исфандияром в холодное царство ночи. Подобно Иреджу, он погибает от коварства брата. На охоте в Кабулистане он падает в яму, на дне которой воткнуты остриями вверх мечи и копья. Эту яму предательски приготовил для его падения в нее кабульский царь, по совету его завистливого брата, Шегада. Отец Рустама, старик Заль, идет войною на убийц и, отомстив за героя-сына, умирает в скорби о гибели своего рода. С глубоко-трагическим чувством ставит «Шахнаме» траурное знамя над могилами своих любимцев и поет похоронную песнь славной жизни, павшей в жертву неумолимой судьбе. Предания и имена, которые передает нам поэма Фирдоуси, непрерывно во все века хранились в памяти иранского народа. Все огромные древние сооружения иранцы приписывают Джемшиду, Рустаму или Зохаку.
Поиск: иранцев
Книга II икбал-наме (книга о счастье) 25. Книга Цари Царей Сасаниды Иран III VII вв С Б Дашков. Иранская "Книга о царях", 7 букв — кроссворд или сканворд ответ, первая буква Ш, последняя буква Е, слово подходящее под определение. Расцвет Вавилонского царства приходится на период правления царя Хаммурапи в XVIII в. до н.э. Подробная информация о фильме Иран: Персидские сокровища на сайте Кинопоиск. «книга о царях» у иранцев, 7 букв, 7-я буква Е. Ответ на вопрос в сканворде "«Книга О Царях» У Иранцев" состоит из 7 букв.
«книга о царях» у иранцев
| "Книга о царях" у иранцев 7 букв | Важность книги «Шир а-Ширим». |
| Шахнаме — Рувики: Интернет-энциклопедия | Несколько столетий после этого в иранской историографии принято называть «темными столетиями», когда происходит активная исламизация Ирана, который становится частью большого арабского мусульманского халифата. |
| Книга о царях у иранцев | Иранский царь Эрмитаж. |
| Книга о царях у иранцев - 7 букв ✓ | Тема «Книги Царей» Фирдоуси в семи буквах настолько привлекательна, что стала объектом различных головоломок и сканвордов. |
| «Айин-наме» - книги обрядов и церемоний персидских царей - Иран Сегодня | (''Книга о царях'') прозаические и стихотворные произведения иранских народов. |
Ответы на кроссворд АиФ номер 17
Oбъём в два раза больше, чем объём «Илиады» и «Одиссеи» вместе взятых. До настоящего времени иранцы смотрят на «Шахнаме» как на своё величайшее национальное произведение, нередко совсем неграмотный персиянин знал на память немало мест из «Шахнаме». Глубина мысли, простота языка, реалистические способы изображения событий и героев делает «Шахнаме» поистине народным произведением. Переводы «Шахнаме» имеются почти на всех мусульманских и отчасти других восточных языках, наиболее интересен для научной истории персидского текста арабский перевод аль-Бандари Исфаганского 1218—1227 гг. Поэма многократно переводилась на языки народов мира, в том числе на европейские языки. Герои и персонажи «Шах-наме» стали впоследствии знаменем революционной борьбы и освободительных войн.
Гилянские революционеры Ирана в 1921 году изображали на своих знаменах кузнеца Каву, a поэт Таджикистана лауреат Ленинской премии Мирзо Турсун-заде на антифашистском митинге народов Средней Азии читал стихи из «Шах-наме». В 1774 г.
Подобные труды были обращены к правителям и содержали советы по управлению государством в соответствии со справедливостью и законами шариата.
В трудах разных авторов встречаются отсылки к ним. Аль-Масуди в «Танбихе» пишет, что «айин-наме» на языке пехлеви состояли из тысячи страниц, всех их найти уже невозможно, но они имеются у зороастрийских священнослужителей. В своем «Уйун аль-ахбар» Ибн Кутайба цитирует «айин-наме», чтобы объяснить различные аспекты доисламской иранской культуры периода Сасанидов.
Джахиз в «Китаб ат-тадж фи ахлак аль-мулюк» и Бируни в «Китаб аль-джавахир», говоря об иранской мифологии, упоминают «айин-наме».
Одно из древнейших изображений Заратустры Одно из древнейших изображений Заратустры Упадок Поражение Персии в войне с Грецией, а затем подчинение ее провинций Риму нанесли тяжелый удар национальной культуре и религии персов. На место единобожию шла еллинская культура и религия сонма богов разного калибра. А после завоевания Ирана арабскими мусульманами, во время быстрого расширения Исламской империи в седьмом веке нашей эры было потеряно почти все, что было дорого зороастрийским персам — в национальном, культурном, социальном, экономическом и религиозном плане. В предыдущей статье упоминалась весьма реальная перспектива окончательного упадка и исчезновения зороастрийской религии из-за сокращения числа носителей а также из-за давней политики против принятия новообращенных. Как бывшие завоеватели, персы теперь были среди побежденных. В мире персидского зороастризма, чье благополучие было безвозвратно потеряно, стремление к избавлению нашло свое выражение в обращении к пророческой традиции зороастризма, обещающей избавление и божественного Избавителя. Еще одно изображение Заратустры Еще одно изображение Заратустры Пророчества В каком-то смысле и выхода-то не было у людей, кроме как уповать на чудесное избавление в будущем.
В этом смысле пророчества зороастрийского шаха Бахрама отражают народные чаяния избавления, а потому переданы в ярко националистических тонах. Но за этим кроются столетия и даже тысячелетия пророческой традиции зороастризма об Избавителе. В то время и появляются пророчества Шаха Бахрама. Так что мы не должны строго судить о пророчествах Шаха Бахрама, но трудно считать их собственно зороастризмом. Лучше сказать, они отражают пророческую традицию зороастризма. В конце концов, они - продукты своего времени и места, и демонстрируют аспекты религиозного национализма и этноцентризма. Принимая во внимание все обстоятельства, мы должны понимать, что зороастрийцы были «арийскими» народами с гордым наследием и прежним престижем, что может помочь объяснить, почему Ницше писал о Зороастре с таким восхищением. Исполнение можно рассматривать как «наилучший возможный сценарий» — не только для одной религии, народа или этнической принадлежности.
Это может не соответствовать желаниям тех, кто писал пророчества, особенно зороастрийских жрецов, обнародовавших пророческие сценарии Шаха Бахрама, которые включали апокалиптические сражения с боевыми слонами, лучники, выпускающие мириады стрел из башен на слонах — сцены, которые не могло состояться сегодня. В любом случае и, вероятно, в каждом случае такие пророчества должны быть радикально переосмыслены и переосмыслены. Именно это и сделал в свое время Бахаулла, провозгласив исполнение зороастрийских пророчеств и пророчеств других великих мировых религий. Он показал символизм этих пророчеств - и их настоящее исполнение. Бахаулла Бахаулла Я писал уже прежде о пророческом переосмыслении Ислама и отчасти зороастризма начиная с 1844-го года - сторонниками возникшего тогда религиозного движения Бахай. Я писал в статье О признаках выхода из сокрытия Имама Махди - Белого царя, а также В поисках Скрытого Имама - Белого царя: опыт шиитов, и в Явление Баба и мистика 1844 года о понимании этим движением, а также значительной частью мусульман, пророчеств о Втором пришествии Спасителя, и о предшествующей ему подготовке мира, которую совершает Белый царь - предтеча. Добавьте описание Добавьте описание Зороастризм, который является первоначальной религией Персии или современного Ирана, богат пророчествами относительно последних времен и прихода избранного - или будущего Избавителя. Даже иудейская идея Мессии, как мы видели из предыдущей статьи этого цикла, получила ускорение, раскрытие через более раннее сформулированное зороастрийское представление о Саошьянте.
В первом же сражении Гарпаг, назначенный командующим мидян, перешел на сторону Кира. Разбитый Астиаг укрылся в своей великолепной столице Экбатаны нынешний Хамадан и поднял все ее население, включая стариков и подростков, в последний отчаянный бой. Персы победили, и царь попал в плен, но Кир помиловал его, назначив наместником отдаленной провинции.
Провинций у него теперь хватало — услышав о гибели Мидии, персам подчинились многие племена Ирана вплоть до отдаленных Парфии и Гиркании. Другую историю восхождения Кира рассказывает греческий писатель Ктесий, автор баснословной «Истории Индии». По его словам, Кир был сыном разбойника Атрадата из племени мардов.
Попав во дворец мидийского царя в должности метельщика, он возвысился до военачальника и поднял мятеж против царя. После долгой войны при помощи хитрого советника Гобрия он обманом победил Астиага. Из надписи вавилонского царя Набонида следует, что война персов против Мидии и правда была долгой — целых три года.
Вместе с Мидией персам достались подвластные ей Армения и Сирия. Слава легендарного богача досталась ему благодаря золотоносным пескам реки Галис. Получив известия о событиях в Мидии, Крез захотел отомстить за своего шурина Астиага.
Он отправил гонца к Дельфийскому оракулу спросить об исходе будущей войны и получил ответ: «Если Крез пойдет войной на персов, он разрушит сильную державу». Читайте также Как вошел в историю Александр Македонский: инструкция для настоящих полубогов «Зачем резать овцу, если ее можно стричь каждый год? Битва кончилась вничью.
Крез отступил в свою столицу Сарды, надеясь на помощь союзников — египтян и спартанцев. Но ни те, ни другие не пришли, и скоро персы подступили к городу. Побежденный Крез укрылся в крепости, которую персы взяли после двух недель осады.
Оракул не солгал — царь действительно разрушил державу, но только свою. Креза взяли в плен, и вначале Кир хотел сжечь его на костре как жертву богам, но потом помиловал и даже сделал своим советником. Геродот объясняет это тем, что лидиец пересказал своему победителю слова мудреца Солона о том, что никого нельзя назвать счастливым раньше его смерти.
Услышав это, Кир якобы подумал, что «он тоже человек, а хочет другого человека, который не менее его был обласкан счастьем, живым предать огню», и отменил казнь. И впредь старался быть милостивым с побежденными, видя в них своих будущих подданных. Он вполне мог повторить восточную мудрость: «Зачем резать овцу, если ее можно стричь каждый год?
Весной против него восстал лидийский вельможа Пактий, который при приближении персидского войска укрылся на острове Хиос. Так Кир столкнулся с богатыми и независимыми городами Ионии, населенными греками. Против них царь послал верного Гарпага, который брал один город за другим.
В руках Кира оказалась вся Малая Азия; в придачу он получил лучший в те времена греческий флот. Читайте также Красота и политика: чему учат современных лидеров Кир Великий и Александр Македонский «Взвешено, сочтено, измерено» Следующие семь лет покрыты мраком неизвестности: мы знаем, что к их исходу Кир подчинил весь Иран — Арию, Дрангиану, Арахосию, Гедросию, а также среднеазиатские княжества — Бактрию, Согдиану и Хорезм. Похоже, чаще всего царь покорял эти области мирно, оставляя у власти местных правителей.
Иначе было в Индии, куда Кир направился около 542 года до н. Не пав духом, шахиншах перенес острие главного удара на запад, где находился древний Вавилон. Весной 539 года до н.
Кир с огромным войском двинулся в поход на этот город. В Вавилоне нашелся предатель — наместник области кутиев Гобрий Укбару перешел на сторону царя вместе со своими воинами.
45. «Древнейший» иранский Эпос Шахнаме — это летопись Великой Империи XII–XVII веков
Популяры в переводе с латыни «народные мужи» — противники оптиматов, защитники демократических принципов в Древнем Риме. Право — система законов, норм, установленных или закреплённых государством. Предание — устный рассказ об исторических лицах, местностях и событиях прошлого. В нем много вымысла, но он отличается от сказки.
Предание сродни легенде. Пресвитер — в раннем христианстве глава общины. Преторианцы — в Древнем Риме — личная охрана полководца, позднее — императорская гвардия.
Принцепс — в Древнем Риме первый в списке сената. Впоследствии титул римского императора. Причастие — христианское таинство.
Во время него верующие приобщаются к Христу, вкушая хлеб и вино, в которые согласно христианскому вероучению превращаются в тело и кровь Христа. Провинция — в Древнем Риме завоеванная территория, которая управлялась римским наместником. Производительность труда — производство определенной продукции за единицу времени.
Пролетарии — в Древнем Риме — люди без имущества и без работы, живущие подачками. Пропилеи — парадный вход на афинский Акрополь. Пророки — согласно Ветхому Завету люди, избранные Богом для того, чтобы проповедовать религиозную истину.
Проскрипции — в Древнем Риме особые списки, на основании которых лица, попавшие в них, объявлялись вне закона, подлежали казни. Пуны — так римляне называли жителей Карфагена. Пурпур — краска, делавшаяся в Финикии из морских моллюсков.
Ею окрашивали ткани. Пурпур считался цветом царей. Раб — человек, лишённый свободы, принадлежащий другим людям, как вещь, животное, которое можно заставить бесплатно трудиться.
Рабство — наиболее грубая, жестокая форма власти одного человека над другим, при которой раб является собственностью своего хозяина — рабовладельца. Раб не имеет никаких прав. Раба в Древнем Риме называли «говорящим орудием».
Расы — группы людей, в которых характерный внешний облик обусловлен общими наследственными признаками цветом кожи, глаз, формой головы, формой лица и носа, типом и цветом волос, размерами тела и т. Три основные расовые группы — европеоидная, монголоидная, негроидная. Религия — в переводе с латинского это слово означает «набожность, святыня, предмет культа поклонения ».
Вера в сверхъестественные силы и существа, бога или богов, духов, которые являются предметом поклонения. Ремесло — изготовление различных изделий ручным способом. Для ремесла характерно применение простых орудий труда.
При этом решающее значение имеет мастерство ремесленника, его умение и навыки. Ремесленник работает один или с помощниками. Даже с появлением машин, заводов и фабрик мелкое ручное производство не исчезло.
Республика от латинского «общее дело» — форма правления, при которой высшая государственная власть принадлежит выбранным на определенный срок органам власти. Реформа — переустройство с целью улучшения. Род — коллектив родственников, которые ведут совместное хозяйство и имеют общее имущество.
Родовой строй — организация общества на первобытной ступени развития, при которой люди объединяются в роды и племена, а друг друга воспринимают либо как «своих сородичей», либо как «чужаков». Родовая община — объединение семей, происходящих от одного предка, совместно владеющих землёй и управляемых родовыми старейшинами. Санскрит — язык, на котором говорили древние арии; основа всех современных индоевропейских языков украинского, русского, английского, немецкого, французского и др.
Саркофаг — гроб, сделанный в виде человеческой фигуры в Древнем Египте. Также каменный гроб в Античности. Сатиры — в греческой мифологии лесные божества, входившие в свиту бога Диониса.
Сатрап -1 наместник провинции в Персидском государстве; 2 верный слуга жестокого тирана. Семиты — народы, говорившие на семитских языках, к которым относились вавилонский, ассирийский, арамейский, древнееврейский, арабский и другие. Сенат — сначала совет старейшин в Древнем Риме.
Высший орган власти в республиканском Риме. Сохранил важное государственное значение и в императорском Риме. Синантроп — древнейший человек, близкий по виду к питекантропу.
Останки синантропа обнаружены в Китае. Сирены — в древнегреческой мифологии девы-птицы, волшебным пением заманивавшие мореходов. Скенэ — палатка для переодевания актёров в древнегреческом театре.
Скифы — кочевой народ, живший в Причерноморье. Скрижаль — каменная плита, на которую нанесены письмена. Скульптура — вид изобразительного искусства от латинского «вырезать», «высекать».
Скульптурные художественные произведения создаются путем резьбы, высекания, лепки или отливки из твердых материалов: металла, камня, глины, дерева, гипса и др. Собственность — право владеть, пользоваться, распоряжаться чем—либо. Например, собственник участка земли может обнести его оградой, выращивать на нём что—либо, передать по наследству или продать.
Собственность может быть частной одного лица , общинной, государственной, феодальной условной — данной под условие службы. Совет старейшин — собрание самых старших и опытных членов родовой или соседской общины. Совет старейшин был коллективным органом управления общиной.
Старейшины знали повадки животных, свойства растений, древние предания и правила поведения, ведали сельскохозяйственными и домашними делами, устройством праздников и отправлением культовых обрядов. Соседская община сельская община — союз неродственных семей, которые живут в одном посёлке селе, деревне , совместно владеют землёй, но каждая семья ведёт своё хозяйство на выделенном участке. Соседской общиной управляет сход домохозяев и избранный на нём староста.
Союз племён — объединение родственных племён во главе с одним из племенных вождей, совместно защищающих свои земли. Спартанцы — граждане полиса Спарты. Стела — вертикально стоящая каменная плита с рельефным изображением или надписью.
Стиль — в Древней Греции специальная заострённая палочка для письма. Стратег — военный руководитель в полисе, командующий армией. Сфинкс — гигантская фигура с телом льва и головой человека в уборе фараона.
Тайная вечеря — последний ужин Иисуса Христа со своими учениками, во время которого по христианскому учению впервые был установлен обряд причастия. Тиран — 1 правитель, имевший абсолютную власть; 2 жестокий, деспотичный властитель. Термы — римские общественные бани.
Террор в переводе с латыни «ужас» — политическое насилие, массовые убийства и казни. Тетрархия — власть четырёх. Система правления при императоре Диоклетиане.
Тирания — одна из форм государственной власти в Древней Греции, предполагающая единовластие правителя. Титаны — второе поколение древнегреческих богов, дети Урана и Геи. Тога — римская мужская одежда из белой шерсти.
Тора — пятикнижие Моисеево, первые пять книг Ветхого Завета. Тотем — обожествляемый предок рода, которым члены рода могли считать какое-либо животное, растение, даже неодушевлённый предмет или явление природы. Трагедия — жанр театрального представления.
Тексты трагедий писались на основе мифов, их герои часто погибали. Трапеза — общий приём пищи. Трибун — избираемое должностное лицо, защищавшее права плебеев в Древнем Риме.
Триумвират по латыни «союз трёх мужей» — в Древнем Риме в период гражданских войн 1 века до н. Первый и второй триумвираты концентрировали в своих руках высшую власть. Триумф — торжество в честь полководца-победителя в Древнем Риме.
Факт — единичное знание, достоверность которого доказана. Фаланга — тесно сомкнутое построение пехоты в несколько линий греческая фаланга, македонская фаланга. Фамилия — семья в Древнем Риме.
В состав фамилии входили отец, мать, дети, жёны и дети взрослых сыновей, а также рабы. Отец фамилии имел власть над всеми членами семьи. Фараон — название египетских царей.
Древние египтяне считали, что царская власть установлена богами. Первым владыкой Египта был бог Ра. От него произошли древнеегипетские цари.
Царь считался настолько священной особой, что обратиться к нему прямо было невозможно. Ведь по понятиям того времени произнесение священного имени могло нанести ему вред. Поэтому царя именовали иносказательно «Большой дом», «Великий дом» или просто «дворец».
По-египетски это звучало как «пер-о». В Библии — как «фараон». Отсюда и пошло название египетских царей.
Фасции — связки прутьев с воткнутыми в них топорами; их в обязательном порядке носили ликторы как символ власти сопровождаемого ликторами высшего магистрата. Филистимляне — народ, населявший с 12 века до н. Упоминаются в Библии.
Философия в переводе с греческого «любовь к мудрости» — наука о мышлении, об общих законах мира. Философия зародилась в Древней Греции. Форум — главная площадь в Риме.
Фреска — роспись стен по сырой штукатурке. Фриз — верхняя часть наружных стен храма. Фронтон — верхняя треугольная часть на торце здания.
Халдеи — семитский народ, основное население Нововавилонского царства. Хетты — индоевропейский народ, создавший могучее государство в Малой Азии во 2-м тысячелетии до н. Хитон — вид древнегреческой одежды.
Рубаха, обычно без рукавов.
При царе Манучехре происходят юношеские богатырские приключения Заля , любовь которого к красавице Рудабе составляет один из великолепнейших эпизодов «Шахнаме». Сын Заля — славнейший персидский богатырь Рустам.
Преемник Манучехра Новзар попал в плен к туранскому царю Афрасиябу и погиб. По временам прерываясь, война длится при пяти иранских царях, всего более трехсот лет. В первом же бою Рустам хватает Афрасияба за пояс, но пояс разрывается, туранский царь убегает — оттого война и затягивается до бесконечности.
Главные подвиги Рустама и его трагический бой со своим сыном Сухрабом приходятся на царствование Кей-Кавуса , который в некоторых отношениях напоминает своенравного князя Владимира русских былин. Сын Кей-Кавуса Сиявуш , поссорившись с нерассудительным отцом, убежал к Афрасиябу и женился на его дочери, но был убит; месть за него надолго делается главным двигателем усилившейся войны между Ираном и Тураном. Полная превратностей и разнообразных богатырских приключений война кончается в пользу Ирана; Кей-Хосров сын Сиявуша настигает скрывшегося Афрасияба, от которого некогда сам с трудом убежал, и казнит его.
Борьба с Тураном прерывается. Разыгрывается художественный романтический эпизод между героем Биженом и дочерью Афрасияба Мениже — эпизод, который, по словам Фирдоуси, заимствован им из особой книги. О Рустаме и прежних героях дальше упоминается уже немного; при новом царе Лохраспе главным героем является его сын Гоштасп эпизод о его любовной истории с дочерью римского царя имеет параллель в греческом сообщении Хареса Митиленского III века до н.
В царствование Гоштаспа появляется пророк Зердешт Заратустра , Зороастр ; Иран принимает проповеданную им религию это место «Шахнаме», принадлежит не Фирдоуси, а Дакики , но туранский царь Арджасп , внук и преемник Афрасияба, отвергает её, вследствие чего Иран опять возобновляет притихшую борьбу с нечестивым Тураном. Исфандияр после ряда изумительных подвигов заканчивает войну. Отец обещал ему престол, но все уклоняется и наконец посылает его на бой с Рустамом.
Тот с помощью волшебной силы убивает его, но вскоре и сам гибнет. Богатырская эпопея, собственно, здесь и заканчивается. История Александра, свергшего Дару, основана на псевдо-Каллисфене.
О династии Арсакидов говорится очень мало, и все они при подсчете цифры 50 иранских царей рассматриваются как один. С основателя Сасанидской династии Ардашира I идёт, в общем, изложение уже историческое, хотя в изобилии ещё попадается элемент романтический и анекдотический, а по временам — даже мифический. Интересными романическими подробностями богато восстание Бахрама Чубина 590 и кровавое воцарение Кавада Шируе Фаррухан Шахрвараз , 628.
Завоевание Ирана арабами сведено к одной битве при Кадисии ок. Таким образом, если исключить некоторые побочные походы например царя Кавуса в Мазендеран , вся «Шахнаме» вращается около вековечной, непримиримой борьбы Ирана с Тураном, прообразующей собой исконную борьбу между Ормуздом и Ариманом , добром и злом; Ормузд и его небесные силы покровительствуют Ирану, Ариман и дивы — Турану. Повествование об этой борьбе прерывается прочувствованными лирическими вставками и длинными романтическими эпизодами, как история любви Заля и Рудабе, Бижена и Мениже, Бахрама Гура и т.
Во многих рукописях такие эпизоды помещены переписчиками, которым желалось иметь как раз 60 тысяч двустиший — круглую цифру, гиперболически названную у Фирдоуси. Иллюстрированные копии книги являются самыми известными примерами персидской миниатюры. Биографические сведения о Фирдоуси, изложенные в этих сочинениях очень занимательно и художественно, широко распространены не только в Азии, но и в Европе; с историко-критическими замечаниями они обстоятельно резюмированы у Моля в предисловии к французскому переводу «Шахнаме» и у других европейских переводчиков; они служили сюжетами и для поэтических европейских произведений Гейне.
Эти общераспространенные поздние сведения во многом, однако, противоречат тому, что о себе говорит сам Фирдоуси в лирических отступлениях в «Шахнаме», и тому, что сказано в открытой в конце XIX века старинной статье о Фирдоуси — Ахмеда Арузия «аль-Арудыя» Самаркандского, который менее чем через столетие после смерти Фирдоуси посетил в 1116 году родной город поэта Тус и находящуюся там его могилу и сообщил биографические данные о Фирдоуси издан по-персидски Эте в «Zeitschr. Исследования T. Нёльдеке особенно во II томе «Grundriss der iran.
Philologie», Страсбург, 1895; ещё П.
В это же время, благодаря, главным образом, политическим реалиям, на фоне противостояния непопулярному у персов правлению, большинство населения персидских провинций стало придерживаться шиитской ветви ислама. Причиной этого стал националистический характер правления арабской династии по отношению к персам, которых считали «низшим» классом. Шиизм возник как своего рода протестное движение, направленное против власти Омейядов. Растущим недовольством персов-шиитов для захвата власти впоследствии воспользовались Аббасиды.
При Хаммурапи строились новые прочные дороги, по которым торговцы из разных стран привозили диковинные товары. Чтобы в государстве соблюдался строгий порядок, Хаммурапи издал первый в истории письменный свод законов, затронувший всё население его державы. Законы были высечены клинописью на двухметровом чёрном каменном столбе, стоявшем на главной площади Вавилона, поэтому в любое время грамотный человек мог ознакомиться с их текстом. В верхней части лицевой стороны стелы были вырезаны две фигуры, изображающие царя Хаммурапи стоящим перед богом солнца, покровителем правосудия, Шамашем.
В этом рельефном изображении сидящий на троне Шамаш вручает царю Вавилона знаки власти над подданными — судейский жезл и кольцо. Свод законов получил название кодекса Хаммурапи, на него должны были опираться жители Вавилонского царства при решении любых жизненных и экономических споров. Царь Хаммурапи слева получает царские символы власти от бога солнца Шамаша. Рельеф верхней части столба с кодексом Хаммурапи, Лувр «Суд царя Хаммурапи». Роберт Том Например, чтобы узнать, совершал ли человек преступление, по законам Хаммурапи подозреваемого нужно было бросить в реку. Если брошенный в воду тонул, значит, таково было решение бога реки, и человека признавали виновным. Если же человеку удавалось выплыть, значит, он был чист и невиновен перед богами. Преступников в Вавилоне обычно заставляли испытать то же самое, что они делали своей жертве, — так работал принцип «око за око, зуб за зуб». Копии законов Хаммурапи имелись во всех городах Вавилонского царства.
Они стали энциклопедией жизни древнего Вавилона и на много лет вошли в правовую систему этого царства. Законы Хаммурапи о рабах Законы Хаммурапи были обязательны к исполнению для всех жителей Вавилона. В тексте, размещённом на камне, царь предостерегает будущих правителей от нарушения или изменения законов, так как они дарованы самими богами. Согласно верованиям вавилонян, непослушание привело бы к страшным наказаниям для страны, ведь разгневавшиеся боги обязательно наслали бы на Вавилон врагов, голод, катастрофическое наводнение и заразные болезни. Из свода законов вавилонского царя Хаммурапи «Я — Хаммурапи, царь справедливости, которому Шамаш даровал правду! Мои слова отменны, мои деяния не имеют равных! Только для неразумного они — пустое, но мудрому они созданы для соблюдения. Если этот человек будет относиться с почтением к моим постановлениям, которые я начертал на своей стеле, не отвергнет моих законов, не исказит моих слов, не изменит моих указов, этот человек, — пусть Шамаш сделает долгим его скипетр, как мне, пусть он руководит своими людьми в справедливости. Если же этот человек не будет чтить мои постановления, которые я начертал на своей стеле, будет презирать мои проклятия, не побоится проклятий богов и отменит законы, которые я установил, исказит мои слова, изменит мои указы, сотрёт моё начертанное имя и напишет своё имя или же из-за этих проклятий подучит другого сделать это, то — будь то царь, будь то властитель и будь то кто-либо из людей, названных именем, — пусть великий Анум, отец богов, призвавший меня к власти, отвратит от него царский ореол, пусть он сломает его скипетр, пусть он проклянет его судьбу.
Пусть Эллиль — владыка, определяющий судьбы, веления которого неотменяемы, возвеличивший моё царство, раздует в его жилище неподавляемое восстание, губительную для него смуту; пусть определит ему в качестве судьбы тяжкое правление, краткие дни, голодные годы, беспросветную тьму, внезапную смерть, пусть он повелит своими почтенными устами погибель его города, рассеяние его людей, порабощение его царства, уничтожение в стране его имени и его названия». Вопросы к тексту 1. Почему Хаммурапи считал, что его законы должны соблюдать все жители Вавилонии?
Персидская империя
Книга о царях у иранцев 7 букв, на Монтегю-шанс развернулась работа по перу наркотических представлений, которая и сформировала «кожевенный» вестерн переселения миль The Beatles второй цыганочки 1980-х годов. найден ответ: АЯТОЛЛА. Читать онлайн книгу «Тысяча и одна ночь» автора Эпосы, легенды и сказания. ведущий специалист в области истории, истории культуры и литературы Ирана, Центральной Азии, Восточного Туркестана, истории рукописной книги, каллиграфического искусства, книжной миниатюры мусульманского Востока. В то же время царь Хаммурапи заботился о том, чтобы обедневшие из-за неудачных обстоятельств жители Вавилона не становились окончательно рабами богатых людей, поэтому ограничил срок долгового рабства тремя годами.
ПЕРСИЯ. ДРЕВНЯЯ ЦИВИЛИЗАЦИЯ
| «Айин-наме» - книги обрядов и церемоний персидских царей | '«книга о царях» у иранских народов': ответы и похожие вопросы из кроссвордов и сканвордов. |
| Великий шахиншах: как царь Кир создал первую в истории империю | Важность книги «Шир а-Ширим». |
| ПЕРСИЯ. ДРЕВНЯЯ ЦИВИЛИЗАЦИЯ | Энциклопедия Кругосвет | ведущий специалист в области истории, истории культуры и литературы Ирана, Центральной Азии, Восточного Туркестана, истории рукописной книги, каллиграфического искусства, книжной миниатюры мусульманского Востока. |
| Фирдоуси. Шахнаме в прозе (Илья Духанин) / Проза.ру | Вопрос: "Книга о царях" у иранцев, 7 букв, на Ш начинается, на Е заканчивается. |
Персидская империя
Однако идеологическая направленность поэмы, связанная с прославлением прошлого Ирана (царей, героев, религии и нравственных ценностей), не была созвучна проводимой протюркской и проарабской политике Махмуда. Здесь вы найдете ответ на кроссворд "Книга о царях" у иранцев содержащий 7 букв, который последний раз был замечен 10 апреля 2021. ("Книга о царях") прозаические и стихотворные произведения иранских народов. Написанная в общедоступной форме, книга содержит сведения об открытии развалин Ниневии, ассирийских дворцах, их сооружении, устройстве и барельефах, вавилоно-ассирийских клинообразных надписях и истории их чтения, летописях ассирийских царей.
Читать книгу: «Тысяча и одна ночь»
Увидел я, как баран этот бьет рогами на запад, на север и на юг, и никакие звери не могут устоять перед ним, и никто не может спасти от него; и делал он, что хотел, и стал огромным» Даниэль, 8:3-7. Комментаторы так объясняют смысл этих образов. Авода зара, 2Б, Раши к Кн. Почему ребра «между зубами»? Потому что Персия не убивала эти страны, как делал прежде Вавилон, а оставляла в живых Мальбим. Слова «похож на медведя» толкуются еще и так: медведь не такой сильный, как лев в виде льва в пророчестве Даниэля предстает первое царство, Вавилон. Также и во сне Навухаднецара второе царство не золотое, как первое, а серебряное. Что значит «Встань, ешь мяса много»? Персия не могла бы одолеть Вавилон, так как она была слабее как медведь слабее льва , но Вавилону было назначено наказание за разрушение Храма, и пророки сказали Персии: «Встань, и т. Персы ели много мяса; 3.
Персы были очень богаты Мецудат Давид. Некоторые комментаторы говорят, что возможен также другой перевод слов о «медведе». Если перевести иначе, этот образ будет намекать на волка, и ему дается такое объяснение: во времена Ахашвероша против персов были поставлены Эстер и Мордехай из колена Биньямина , о котором сказано в благословении Яакова: «Биньямин — волк терзающий» Берешит, 49:27. Образ «барана с двумя рогами», один из которых «выше другого, и более высокий поднялся позже», объясняется в самой Книге Даниэля: «Двурогий баран, которого ты видел, — цари Параса и Мадая» Даниэль, 8:20. Более высокий рог — это более сильная Персия, «поднявшаяся» после Мидии. Из этих четырех царей только Ахашверош был, по выражению Раши, «злодеем с начала и до конца» комментарий к Мегилат Эстер, 1. Ярый противник восстановления Иерусалимского Храма, устроивший пир по поводу того, что прошли предсказанные пророками семьдесят лет до прекращения еврейского изгнания, а освобождение не пришло; осквернивший Храмовую утварь, он подписал указ об уничтожении евреев по всей империи, составленный антисемитом Аманом. И только полное раскаяние и возвращение евреев к служению Вс-вышнему под руководством Мордехая и Эстер — праведников того поколения — не позволило воплотиться этим страшным замыслам см. Другие цари Персидско-Мидийского царства не делали зла евреям.
Дарий I Мидийский приблизил к себе Даниэля. Увидев, насколько Даниэль превосходит остальных сановников мудростью и силой духа, он решил назначить его единым правителем. Тогда другие сановники уговорили царя издать указ, согласно которому запрещалось под страхом смерти обращаться с молитвой к кому-нибудь, кроме самого Дария, а затем они донесли царю, что Даниэль трижды в день молится Б-гу евреев. Царь попытался спасти своего советника, но его убедили, что «любой запрет и указ, утвержденный царем нельзя отменить» — а иначе в стране воцарится безвластие. Даниэля бросили в яму со львами, но звери не причинили ему вреда Даниэль 6:4-23. Однако сановники утверждали, что львы не напали на него потому, что были чересчур сыты Шохер тов64. Тогда по приказу царя Даниэль был поднят из ямы, а вместо него туда бросили всех сановников, составивших против него заговор, и львы мгновенно разорвали их на куски Даниэль 6:24-25. Царь Кир, которому Даниэль предсказал, что он станет императором, с благодарностью помнил об этом и, когда взошел на престол, разрешил евреям вернуться в Иерусалим и отстроить Храм Седер адорот.
В Шахнаме упоминается Благовещенье, Непорочное Зачатье и кесарево сечение. Кроме того, Фирдоуси описывает измену князя Андрея Курбского и строительство Москвы, как столицы Империи.
История князя Курбского подробно рассказана Фирдоуси как повесть о «Сиавуше», перебежавшем от своего царя к его противникам. Описан также страх Западной Европы перед вторжением войска Грозного и подкуп князя Курбского. Строительство Москвы — как столицы — Иваном Грозным описано в Шахнаме как возведение туранской столицы «Канг», а также как строительство города «Сиавушгорд». Русско-ордынский царевич Дмитрий, ложно объявленный Романовыми Самозванцем, представлен в Шахнаме как законный царь, «древний» Кей-Хосров. Очень интересны несколько персидских отражений Ливонской войны и несколько отражений переписки Ивана Грозного с Андреем Курбским на страницах Шахнаме. Прекрасно подходит для Христа, которого иногда именовали Солнцем, и с Рождеством которого связана вспышка Вифлеемской звезды. Но в некоторых провинциях Великой Империи, в частности, на территории современного Ирана Персии он трансформировался, впитал в себя местные обычаи и просуществовал вплоть до XIX—XX веков, породив сегодняшние течения зороастризма. В наше время археологи и историки, обнаруживая в Иране и соседних государствах следы этого культа, ошибочно относят его в глубочайшую древность и считают, будто именно здесь когда-то зародился зороастризм. Это — заблуждение, основанное на неверной скалигеровской хронологии и географии.
До настоящего времени иранцы смотрят на «Шахнаме» как на свое величайшее национальное произведение; нередко совсем неграмотный персиянин знал на память немало мест из «Шахнаме» при этом все её сообщения принимались не за мифологию, а за историческую истину даже людьми образованными. Кроме занимательности, художественности и национальности содержания, всех пленяет и язык Фирдоуси, почти чуждый арабизмов, которые заполонили последующую персидскую речь. Кроме того, «Шахнаме» не раз касались исследователи старорусской письменности и былевой поэзии. Стасовым Собрание сочинений, том III, 1894, стр. Тихонравовым в его «Летописях русской литературы» 1859, том II, книга 4, отд. II, стр. Сближают с «Шахнаме» и сказание «О 12 снах царя Шахаиши», происхождение которого, впрочем, не выяснено; [14] Всеволод Фёдорович Миллер в своих «Экскурсах в область русского эпоса» Москва, 1892, «Русская мысль» и «Этнографическое обозрение» старался доказать, что иранские предания устным путем, через Кавказ и половцев , имели самое сильное влияние на русские былины и что Илья Муромец — тот же Рустам. Академическая рецензия профессор Н. Дашкевич в «32 Отчете об Уваровской премии», 1895 отнеслась к этой гипотезе отрицательно, да и сам автор вскоре охладел к ней и в предисловии к «Очеркам русской народной словесности» Москва, 1897 назвал сравнительные фольклорные исследования «ловлей ветра в поле»; кажется, только в бое Ильи с сыном он ещё был склонен видеть отголосок сказания о Рустаме. Однако академик И. Ягич «Arch. Для немецких учёных устное влияние «Шахнаме» на былины киевского цикла есть аксиома. Английский сокращенный перевод, то стихом, то прозой, Джеймса Аткинсона Лондон, 1832. Французский прозаический перевод — Ж. Моля Париж, 1838—78. Итальянский вольный стихотворный перевод — Ит. Пицци Турин, 1886—1888. Также небольшой эпизод из «Шахнаме» «Смерть Иреджа» и отдельные отрывки из поэмы были переведены на русский язык князем Д. Малорусский украинский перевод А. Крымского с персидского оригинала доведен до царя Менучихра опубликован в львовском журнале «Житье i слово», 1895. В XX веке поэму на русский язык перевёл С. Соколов 1905. Немалую часть эпопеи перевели в советское время М. Лозинский ; С. Липкин , В. Державин [16] ; М. Дьяконов ; И. Полный стихотворный русский перевод совершён Цецилией Бенциановной Бану , издан в 1957—1989 годы. Классические издания оригинала: Ломздена Калькутта, 1811 год ; Тёрнера Мекена Макан; Калькутта, 1829 год , основанное отчасти на материалах Ломздена; оно, иногда с малыми изменениями, перепечатывалось персами в Бомбее 1862, 1872 , Тегеране 1847, 1867, 1879 , Тебризе 1875 и т. I—IV, Лейден, с 1877 года.
В это же время, благодаря, главным образом, политическим реалиям, на фоне противостояния непопулярному у персов правлению, большинство населения персидских провинций стало придерживаться шиитской ветви ислама. Причиной этого стал националистический характер правления арабской династии по отношению к персам, которых считали «низшим» классом. Шиизм возник как своего рода протестное движение, направленное против власти Омейядов. Растущим недовольством персов-шиитов для захвата власти впоследствии воспользовались Аббасиды.
Книга царей поэма фирдоуси 7 букв сканворд
1. Штат чиновников (6 букв) 2. Начало страха (5 букв) 3. Процесс в геологии (5 букв) 4. Антипод зимы (4 буквы) 5. Запись хода собрания (8 букв) 6. Гвардейский (4 буквы) 7. Из чего индийцы веревки вьют? شاهنامه — «Книга царей», «Книга о царях», «Царь-книга») — выдающийся памятник персидской литературы, национальный эпос иранских народов. В переводе с языка древних предков иранцев, пришедших на Иранское нагорье из среднеазиатских степей, «парс» означает «богатырь». книги обрядов и церемоний персидских царей, изображение №2. В исламский период «айин-наме», главным образом, нерелигиозные, были переведены на арабский язык и вызвали большой интерес как в арабской, так и в иранской литературе.
НАЧАЛО РАССКАЗА И ИЗЛОЖЕНИЕ ИСТИНЫ О РОЖДЕНИИ ИСКЕНДЕРА
- Ответы на сканворд 8691 "Одноклассники"
- Поиск ответов на кроссворды и сканворды
- Юмор в персидской литературе
- 5 класс. История Древнего мира. Термины (по алфавиту). | Изучаем вместе
- Из Википедии — свободной энциклопедии