загадочная фигура русской истории, чин которого долгое время вызывал споры и разногласия среди историков. маленький человек, мелкий забитый. Отец Башмачкина – звали Акакий, носил вместо башмаков сапоги, три раза в год менял у них подметки — так делали и остальные представители мужского пола в этой семье.
Привет! Нравится сидеть в Тик-Токе?
| Какие чувства связывали Акакия Башмачкина с его шинелью? Толкова (Дмитрий Емец) / Проза.ру | это образ "маленького человека" в русской литературе. |
| В помощь школьнику. 9 класс. Н. В. Гоголь. «Шинель» (1842) | Отец Башмачкина – звали Акакий, носил вместо башмаков сапоги, три раза в год менял у них подметки – так делали и остальные представители мужского пола в этой семье. |
Прорехи в «Шинели»
Все сослуживцы издевались над Башмачкиным: сочиняли анекдоты о нём и его семидесятилетней квартирной хозяйке, сыпали ему на голову бумажки. Главный герой – Акакий Акакиевич Башмачкин обычный человек, занимающий самую низкую должность. это закономерное и полное уничтожение шинелью Башмачкина - мастера каллиграфии. Характеристика Акакия Акакиевича Башмачкина дана в первом абзаце повести. Характеристики героевАкакий АкакиевичАкакий Акакиевич Башмачкин – главный герой повести Н. В. Гоголя «Шинель», бедный титулярный советник в департаменте Петербурга.
Н. В. Гоголь "Шинель": характеристики героев, краткое содержание
| Какой чин был у Башмачкина? Узнайте все о роли Башмачкина в русском обществе | Должность Акакия Акакий Башмачкин – это центральное действующее лицо повести Гоголя «Шинель». |
| Кратко «Шинель» Н. В. Гоголь | Чин Башмачкина также стал одним из символов деспотического правления и беспринципного подавления социальной мобильности. |
| "Шинель" - главные герои и их характеристика (3 примера) | Продержав Башмачкина в передней изрядное время, значительное лицо с неудовольствием выслушал косноязычную речь чиновника. |
| "Шинель" - главные герои и их характеристика (3 примера) | Чин Башмачкина был удостоен этого звания благодаря своему выдающемуся таланту и долголетнему опыту в сфере обувного ремесла. |
Кратко «Шинель» Н. В. Гоголь
Чин в армии бывает различным — от рядового башмачкина до высшего генштаба императора башмачек. Определение чина зависит от уровня служебных должностей, достижений и опыта носителя башмачек. При смене чина предусмотрено изменение формы башмачек, в основном через добавление или изменение значков и эмблем, а также цветовой гаммы. Именно носитель башмачек решает, какой чин ему присвоить, основываясь на своих достижениях и служебных заслугах. Каждый чин имеет свое значение и имеет соответствующую иерархию. Таким образом, чин и ношение башмачек тесно связаны между собой. Чин определяется носителем башмачек и является важным показателем его положения и звания в армии. Материал и качество исполнения: Высококачественные башмачки обычно изготавливаются из прочных материалов, таких как натуральная кожа или высококачественный искусственный материал. Они также могут иметь дополнительные детали, такие как золотистые и серебристые элементы.
Герой постоянно попадается на какие-то неудачи и неприятности. Из-за этого сослуживцы, высокопоставленные чиновники, начинают его высмеивать и считать простофилей. В обществе таких людей не встретишь, как Башмачкин. Они привыкли окружать себя только кругом с высокими чинами. Именно на этих героях Гоголь делает акцент о том, какими бессердечными и черствыми бывают характеры у этих персонажей.
Они издеваются и подшучивают над Акакием Акакиевичем, не испытывая ни грамма сочувствия. После всех насмешек над собой, Башмачкин хочет обновить свою шинель. Для исполнения своего замысла ему нужно накопить определённую сумму. Он начинает экономить на всем, и вскоре ему удаётся приобрести новую обновку. Сразу же герой отправляется на бал со своей новой шинелью.
По истечении всякого полугода он ревизовал накопившуюся медную сумму и заменял ее мелким серебром. Так продолжал он с давних пор, и, таким образом, в продолжение нескольких лет оказалось накопившейся суммы более чем на сорок рублей. Итак, половина была в руках; но где же взять другую половину?
Где взять другие сорок рублей? Акакий Акакиевич думал, думал и решил, что нужно будет уменьшить обыкновенные издержки, хотя, по крайней мере, в продолжение одного года: изгнать употребление чаю по вечерам, не зажигать по вечерам свечи, а если что понадобится делать, идти в комнату к хозяйке и работать при ее свечке; ходя по улицам, ступать как можно легче и осторожнее, по камням и плитам, почти на цыпочках, чтобы таким образом не истереть скоровременно подметок; как можно реже отдавать прачке мыть белье, а чтобы не занашивалось, то всякий раз, приходя домой, скидать его и оставаться в одном только демикотоновом халате, очень давнем и щадимом даже самим временем. Надобно сказать правду, что сначала ему было несколько трудно привыкнуть к таким ограничениям, но потом как-то привыклось и пошло на лад; даже он совершенно приучился голодать по вечерам; но зато он питался духовно, нося в мыслях своих вечную идею будущей шинели.
С этих пор как будто самое существование его сделалось как-то полнее, как будто бы он женился, как будто какой-то другой человек присутствовал с ним, как будто он был не один, а какая-то приятная подруга жизни согласилась с ним проходить вместе жизненную дорогу, — и подруга эта была не кто другая, как та же шинель на толстой вате, на крепкой подкладке без износу. Он сделался как-то живее, даже тверже характером, как человек, который уже определил и поставил себе цель. С лица и с поступков его исчезло само собою сомнение, нерешительность — словом, все колеблющиеся и неопределенные черты.
Огонь порою показывался в глазах его, в голове даже мелькали самые дерзкие и отважные мысли: не положить ли, точно, куницу на воротник? Размышления об этом чуть не навели на него рассеянности. Один раз, переписывая бумагу, он чуть было даже не сделал ошибки, так что почти вслух вскрикнул «ух!
В продолжение каждого месяца он хотя один раз наведывался к Петровичу, чтобы поговорить о шинели, где лучше купить сукна, и какого цвета, и в какую цену, и хотя несколько озабоченный, но всегда довольный возвращался домой, помышляя, что наконец придет же время, когда все это купится и когда шинель будет сделана. Дело пошло даже скорее, чем он ожидал. Противу всякого чаяния, директор назначил Акакию Акакиевичу не сорок или сорок пять, а целых шестьдесят рублей; уж предчувствовал ли он, что Акакию Акакиевичу нужна шинель, или само собой так случилось, но только у него чрез это очутилось лишних двадцать рублей.
Это обстоятельство ускорило ход дела. Еще каких-нибудь два-три месяца небольшого голодания — и у Акакия Акакиевича набралось точно около восьмидесяти рублей. Сердце его, вообще весьма покойное, начало биться.
В первый же день он отправился вместе с Петровичем в лавки. Купили сукна очень хорошего — и не мудрено, потому что об этом думали еще за полгода прежде и редкий месяц не заходили в лавки применяться к ценам; зато сам Петрович сказал, что лучше сукна и не бывает. На подкладку выбрали коленкору, но такого добротного и плотного, который, по словам Петровича, был еще лучше шелку и даже на вид казистей и глянцевитей.
Куницы не купили, потому что была, точно, дорога; а вместо ее выбрали кошку, лучшую, какая только нашлась в лавке, кошку, которую издали можно было всегда принять за куницу. Петрович провозился за шинелью всего две недели, потому что много было стеганья, а иначе она была бы готова раньше. За работу Петрович взял двенадцать рублей — меньше никак нельзя было: все было решительно шито на шелку, двойным мелким швом, и по всякому шву Петрович потом проходил собственными зубами, вытесняя ими разные фигуры.
Это было... Он принес ее поутру, перед самым тем временем, как нужно было идти в департамент. Никогда бы в другое время не пришлась так кстати шинель, потому что начинались уже довольно крепкие морозы и, казалось, грозили еще более усилиться.
Петрович явился с шинелью, как следует хорошему портному. В лице его показалось выражение такое значительное, какого Акакий Акакиевич никогда еще не видал. Казалось, он чувствовал в полной мере, что сделал немалое дело и что вдруг показал в себе бездну, разделяющую портных, которые подставляют только подкладки и переправляют, от тех, которые шьют заново.
Он вынул шинель из носового платка, в котором ее принес; платок был только что от прачки, он уже потом свернул его и положил в карман для употребления. Вынувши шинель, он весьма гордо посмотрел и, держа в обеих руках, набросил весьма ловко на плеча Акакию Акакиевичу; потом потянул и осадил ее сзади рукой книзу; потом драпировал ею Акакия Акакиевича несколько нараспашку. Акакий Акакиевич, как человек в летах, хотел попробовать в рукава; Петрович помог надеть и в рукава, — вышло, что и в рукава была хороша.
Словом, оказалось, что шинель была совершенно и как раз впору. Петрович не упустил при сем случае сказать, что он так только, потому что живет без вывески на небольшой улице и притом давно знает Акакия Акакиевича, потому взял так дешево; а на Невском проспекте с него бы взяли за одну только работу семьдесят пять рублей. Акакий Акакиевич об этом не хотел рассуждать с Петровичем, да и боялся всех сильных сумм, какими Петрович любил запускать пыль.
Он расплатился с ним, поблагодарил и вышел тут же в новой шинели в департамент. Петрович вышел вслед за ним и, оставаясь на улице, долго еще смотрел издали на шинель и потом пошел нарочно в сторону, чтобы, обогнувши кривым переулком, забежать вновь на улицу и посмотреть еще раз на свою шинель с другой стороны, то есть прямо в лицо. Между тем Акакий Акакиевич шел в самом праздничном расположении всех чувств.
Он чувствовал всякий миг минуты, что на плечах его новая шинель, и несколько раз даже усмехнулся от внутреннего удовольствия. В самом деле, две выгоды: одно то, что тепло, а другое, что хорошо. Дороги он не приметил вовсе и очутился вдруг в департаменте; в швейцарской он скинул шинель, осмотрел ее кругом и поручил в особенный надзор швейцару.
Неизвестно, каким образом в департаменте все вдруг узнали, что у Акакия Акакиевича новая шинель и что уже капота более не существует. Все в ту же минуту выбежали в швейцарскую смотреть новую шинель Акакия Акакиевича. Начали поздравлять его, приветствовать, так что тот сначала только улыбался, а потом сделалось ему даже стыдно.
Когда же все, приступив к нему, стали говорить, что нужно вспрыснуть новую шинель и что, по крайней мере, он должен задать им всем вечер, Акакий Акакиевич потерялся совершенно, не знал, как ему быть, что такое отвечать и как отговориться. Он уже минут через несколько, весь закрасневшись, начал было уверять довольно простодушно, что это совсем не новая шинель, что это так, что это старая шинель. Наконец один из чиновников, какой-то даже помощник столоначальника, вероятно для того, чтобы показать, что он ничуть не гордец и знается даже с низшими себя, сказал: «Так и быть, я вместо Акакия Акакиевича даю вечер и прошу ко мне сегодня на чай: я же, как нарочно, сегодня именинник».
Чиновники, натурально, тут же поздравили помощника столоначальника и приняли с охотою предложение. Акакий Акакиевич начал было отговариваться, но все стали говорить, что неучтиво, что просто стыд и срам, и он уж никак не мог отказаться. Впрочем, ему потом сделалось приятно, когда вспомнил, что он будет иметь чрез то случай пройтись даже и ввечеру в новой шинели.
Этот весь день был для Акакия Акакиевича точно самый большой торжественный праздник. Он возвратился домой в самом счастливом расположении духа, скинул шинель и повесил ее бережно на стене, налюбовавшись еще раз сукном и подкладкой, и потом нарочно вытащил, для сравненья, прежний капот свой, совершенно расползшийся. Он взглянул на него, и сам даже засмеялся: такая была далекая разница!
И долго еще потом за обедом он все усмехался, как только приходило ему на ум положение, в котором находился капот. Пообедал он весело и после обеда уж ничего не писал, никаких бумаг, а так немножко посибаритствовал на постеле, пока не потемнело. Потом, не затягивая дела, оделся, надел на плеча шинель и вышел на улицу.
Где именно жил пригласивший чиновник, к сожалению, не можем сказать: память начинает нам сильно изменять, и все, что ни есть в Петербурге, все улицы и домы слились и смешались так в голове, что весьма трудно достать оттуда что-нибудь в порядочном виде. Как бы то ни было, но верно, по крайней мере, то, что чиновник жил в лучшей части города, — стало быть, очень не близко от Акакия Акакиевича. Сначала надо было Акакию Акакиевичу пройти кое-какие пустынные улицы с тощим освещением, но по мере приближения к квартире чиновника улицы становились живее, населенней и сильнее освещены.
Пешеходы стали мелькать чаще, начали попадаться и дамы, красиво одетые, на мужчинах попадались бобровые воротники, реже встречались ваньки с деревянными решетчатыми своими санками, утыканными позолоченными гвоздочками, — напротив, всё попадались лихачи в малиновых бархатных шапках, с лакированными санками, с медвежьими одеялами, и пролетали улицу, визжа колесами по снегу, кареты с убранными козлами. Акакий Акакиевич глядел на все это, как на новость. Он уже несколько лет не выходил по вечерам на улицу.
Остановился с любопытством перед освещенным окошком магазина посмотреть на картину, где изображена была какая-то красивая женщина, которая скидала с себя башмак, обнаживши, таким образом, всю ногу, очень недурную; а за спиной ее, из дверей другой комнаты, выставил голову какой-то мужчина с бакенбардами и красивой эспаньолкой под губой. Акакий Акакиевич покачнул головой и усмехнулся и потом пошел своею дорогою. Почему он усмехнулся, потому ли, что встретил вещь вовсе не знакомую, но о которой, однако же, все-таки у каждого сохраняется какое-то чутье, или подумал он, подобно многим другим чиновникам, следующее: «Ну, уж эти французы!
Наконец достигнул он дома, в котором квартировал помощник столоначальника. Помощник столоначальника жил на большую ногу: на лестнице светил фонарь, квартира была во втором этаже. Вошедши в переднюю, Акакий Акакиевич увидел на полу целые ряды калош.
Между ними, посреди комнаты, стоял самовар, шумя и испуская клубами пар. На стенах висели всё шинели да плащи, между которыми некоторые были даже с бобровыми воротниками или с бархатными отворотами. За стеной был слышен шум и говор, которые вдруг сделались ясными и звонкими, когда отворилась дверь и вышел лакей с подносом, уставленным опорожненными стаканами, сливочником и корзиною сухарей.
Видно, что уж чиновники давно собрались и выпили по первому стакану чаю. Акакий Акакиевич, повесивши сам шинель свою, вошел в комнату, и перед ним мелькнули в одно время свечи, чиновники, трубки, столы для карт, и смутно поразили слух его беглый, со всех сторон подымавшийся разговор и шум передвигаемых стульев. Он остановился весьма неловко среди комнаты, ища и стараясь придумать, что ему сделать.
Но его уже заметили, приняли с криком, и все пошли тот же час в переднюю и вновь осмотрели его шинель. Акакий Акакиевич хотя было отчасти и сконфузился, но, будучи человеком чистосердечным, не мог не порадоваться, видя, как все похвалили шинель. Потом, разумеется, все бросили и его и шинель и обратились, как водится, к столам, назначенным для виста.
Все это: шум, говор и толпа людей, — все это было как-то чудно Акакию Акакиевичу. Он просто не знал, как ему быть, куда деть руки, ноги и всю фигуру свою; наконец подсел он к игравшим, смотрел в карты, засматривал тому и другому в лица и чрез несколько времени начал зевать, чувствовать, что скучно, тем более что уж давно наступило то время, в которое он, по обыкновению, ложился спать. Он хотел проститься с хозяином, но его не пустили, говоря, что непременно надо выпить в честь обновки по бокалу шампанского.
Через час подали ужин, состоявший из винегрета, холодной телятины, паштета, кондитерских пирожков и шампанского. Акакия Акакиевича заставили выпить два бокала, посла которых он почувствовал, что в комнате сделалось веселее, однако ж никак не мог позабыть, что уже двенадцать часов и что давно пора домой. Чтобы как-нибудь не вздумал удерживать хозяин, он вышел потихоньку из комнаты, отыскал в передней шинель, которую не без сожаления увидел лежавшею на полу, стряхнул ее, снял с нее всякую пушинку, надел на плеча и опустился по лестнице на улицу.
На улице все еще было светло. Кое-какие мелочные лавчонки, эти бессменные клубы дворовых и всяких людей, были отперты, другие же, которые были заперты, показывали, однако ж, длинную струю света во всю дверную щель, означавшую, что они не лишены еще общества и, вероятно, дворовые служанки или слуги еще доканчивают свои толки и разговоры, повергая своих господ в совершенное недоумение насчет своего местопребывания. Акакий Акакиевич шел в веселом расположении духа, даже подбежал было вдруг, неизвестно почему, за какою-то дамою, которая, как молния, прошла мимо и у которой всякая часть тела была исполнена необыкновенного движения.
Но, однако ж, он тут же остановился и пошел опять по-прежнему очень тихо, подивясь даже сам неизвестно откуда взявшейся рыси.
Эта его титулярная "вечность" ставит Башмачкина вне времени и помогает осмыслить его как некий мифологический персонаж. Мифологичность подчеркивается повествователем тем, что никто не мог припомнить, когда герой поступил в департамент, кто его определил, сколько переменилось при нем директоров и начальников: "его видели все на одном и тот же месте, в том же положении, в той же самой должности, тем же чиновником для письма; так что потом уверились, что он, видно, так и родился на свет уже совершенно готовым, в вицмундире и с лысиной на голове" 2, т. Хотя ирония повествователя несколько ослабляет мифологический подтекст образа Башмачкина, но не снимает его совершенно. Тип героя строится посредством устойчивых противопоставлений, который как не странно не разобщают, но объединяют его в единое целое. Башмачкин одновременно чиновник и не чиновник "простая муха" ; обыватель и отшельник; свой и чужой в одной и той же социальной среде.
Это легко увидеть, обратив внимание на продолжительность "зимнего времени" в "Шинели", что не было еще предметом специального исследования. Гоголь подробно указывает конкретные сроки замены старого капота новой шинелью: "директор назначил Акакию Акакиевичу... Еще какие-нибудь два-три месяца небольшого голодания — и у Акакия Акакиевича набралось, точно, около восьмидесяти рублей" 2, т. Портному понадобилось для работы "всего две недели". Таким образом определяется конкретный срок "строительства" шинели — шесть с половиной месяцев. Обычно, если Гоголь называет дату, это имеет значение для конструкции его произведения.
Например, в "Носе" 25 марта — число не случайное, но продуманное, значимое, оно напружинивает фантастический сюжет, объясняет кажущуюся немотивированность главного события повести. В "Записках сумасшедшего" последовательность чисел в дневнике Поприщина свидетельствует о прогрессирующем сумасшествии героя. В "Шинели" писатель точен в определении движения времени, но исключительно важный для героя и для всего хода повести день, когда была сшита шинель, им утаен: "Это было... Умолчание Гоголя тоже имеет особый смысл. В этот же день, не поставленный в общий ход времени, шинель была украдена не пробыв у Акакия Акакиевича и одного дня. На следующий день "единственный случай в его жизни" герой не явился в присутствие.
А через день он решился идти к значительному лицу. Видно, что в "Шинели" писателем подчеркнуты разные временные периоды: "2-3 месяца", "две недели", "полтора суток", "минут в шесть", — таким образом обращено внимание читателя на течение времени в повести. Нетрудно заметить по приметам, указанным Гоголем, что временная протяженность периода "строительства" шинели равна примерно около полугода. Все эти полгода пространство повествования становится все холодней и холодней. Сообразуясь с холодным природным временем года нетрудно рассчитать протяженность повести — с октября по апрель. Но со смертью героя, повесть, как это следовало бы предположить, не заканчивается.
Спустя неделю после смерти Башмачкина свирепая стихия преследует значительное лицо. Генерал, на санях отправившийся после дружеской пирушки к Каролине Ивановне, недоволен ветром, который "вырвавшись вдруг бог знает от какой причины, так и резал в лицо, подбрасывая ему клочки снега... В этом "подбрасывании" на голову генерала "клочков снега" существует несомненная перекличка с Акакием Акакиевичем, которому чиновники "сыпали на голову... Генерал, распоряжающийся целой армией маленьких чиновников, так же беспомощен перед властью высших стихий, как и "распеченный" им Акакий Акакиевич. Холод в "Шинели" имеет не бытовой смысл. Это один из центральных образов повести.
Бочаров холода в "Шинели" не соотносимо с календарным временем, хотя объективное, реальное движение времени автором подчеркивается. Линейное время в повести движется в неменяющемся, неподвижном, как бы застывшем пространстве, и это производит особый художественный эффект: время как бы застывает от холода, топчется на месте. В результате развития сюжета образ шинели становится своеобразным центром, стягивающим к себе все сюжетные линии. Шинель претендует на роль героини повествования, определяя все перепетии сюжета. Все персонажи, далекие друг от друга Акакий Акакиевич, Петрович, значительное лицо, грабители и др. Центральное положение этого образа подчеркивается и заглавием повести.
Известно, что первоначальное название — "Повесть о чиновнике, крадущем шинели" — было автором отвергнуто. Гоголю было важно выделить общую мысль, заключающуюся не в факте кражи, а в самом предмете — шинели. В этой повести, как и в некоторых других повестях, например, в "Носе" или "Портрете", конфликтная ситуация выделяет с одной стороны, человека чиновника , а с другой — нос, шинель, картину, то есть предмет, укрупнившийся за счет насыщения его семантическим смыслом. Но несмотря на очевидные сходства, нос и шинель — образы разного порядка. В отличие от "Носа", в "Шинели" конфликт человека и вещи усложняется, приобретает ступенчатый характер, рядом с социальным обличением в нем намечается намного более сложный конфликт — конфликт внутреннего и внешнего, живого и мертвого. Шинель становится для Акакия Акакиевича больше чем просто дорогой вещью, на которую ему, во всем себе отказывая, пришлось собирать деньги около семи месяцев.
Шинель — это не только средство защиты от холода, знак социальной значимости или даже не мечта о продвижении по службе. Шинель для Акакия Акакиевича становится "подругой жизни", срастается с ним в одно целое: "существование его сделалось как-то полнее, как будто бы он женился, как будто... По наблюдению О. Важно и то, что с куницей в повести связан и другой смысл. В малороссийских народных обрядах куница считалась символом невесты, девицы, за которую давали куничный откуп. В книге "Реализм Гоголя" Г.
Гуковский пишет, что мечтать о кунице — "это значит мечтать о чем-то свойственном "значительным лицам" 18, 354 и сам смысл появления идеи "не положить ли куницу на воротник" рассматривает как возрождение человеческих нравственных начал в Башмачкине. Иерархия чинов в описываемое Гоголем время отражалась в форме одежды: "Мундир означает место служения, а также степень звания и должности" 62, 1 На шинелях в строгом соответствии допускались воротники из черной мерлушки для чиновников низших классов, а бобровые — для чиновников первых четырех классов. В "Шинели" это обыгрывается: мертвец рвет с плеч, "не разбирая чина и звания", всякие шинели: "на кошках, на бобрах, на вате, енотовые, лисьи, медвежьи шубы" 2, т. В дополнение можно сказать и о том, что статский советник Нос опознан Ковалевым "по мундиру", "по шляпе с плюмажем" 2, т. Эти примеры говорят о том, что Гоголь, сам одно время бывший чиновником, хорошо знал отличия в одежде чиновников разных классов и широко использовал их в описании чиновничьего мира Петербурга. Таким образом, воротник из куницы, о котором мечтает Башмачкин, имеет прямое отношение к служебному продвижению, повышению в чине, как образ его моделирующий.
Ощущения страдающего от мороза мелкого чиновника хорошо были знакомы самому Гоголю, который по приезде своем в холодный Петербург из Малороссии не имел достаточно денег, чтобы позволить себе теплую зимнюю шинель. В своем письме матери от 2 апреля 1830 года Гоголь сообщает, что "привык к морозу и отхватал всю зиму в летней шинели", так как не имел средств купить себе более теплую одежду. Утрата шинели и гибель самого героя тесно связаны между собой. Потеряв шинель, Акакий Акакиевич уже не может вернуться к своему прежнему состоянию. Характерно, что Акакий Акакиевич подхватывает простуду не той морозной ночью, когда ее украли, и ему пришлось раздетому возвращаться домой по морозу. Герой простужается только через несколько дней, возвращаясь от генерала после должностного распеканья.
Фантастическое происшествие — сдергивание шинелей на ночных петербургских улицах — писатель подчеркнуто связал с бытом. Кражи были более чем распространенным явлением в Петербурге. Как свидетельство этому можно привести дневниковую запись Пушкина: "Улицы не безопасны. Сухтельн был атакован на Дворцовой площади и ограблен. Полиция, видимо, занимается политикой, а не ворами и мостовою. Блудова обокрали прошлой ночью" 63,33.
В том же бытовом плане Гоголь указал и на средства и приемы полиции в поимке грабителей. Писатель рассчитывал на бытовое сознание своего современника, когда описывал привычки значительного лица. В тексте первого собрания сочинения Гоголя, которое он сам редактировал, было: "значительное лицо сошел с лестницы, стал в сани и сказал кучеру: "К Каролине Ивановне". Бытовое значение словосочетания "стал в сани" объяснила А. Ахматова 25, 95. Стоя в санях в Петербурге ездил только А.
Бенкендорф, шеф III отделения политической полиции. Таким образом, видно, что в сфере фантастического финала писатель опирается на бытовой опыт своего современника, на реальные ассоциации читателя. Разъяснение же этих бытовых ассоциаций современному читателю является одной из важнейших задач гоголеведения. В то же время Гоголь сдвигает логический смысл бытовых объяснений: уличный грабеж в его повести происходит под видом поисков украденной шинели, полиция по высшему распоряжению призвана изловить "мертвеца во что бы то ни стало, живого или мертвого" и "наказать его... Алогизм мотивировок в фантастике финала выступает как художественная закономерность. Например, значительное лицо не услышал, а увидел, как покривился рот мертвеца, который произнес: "твоей-то шинели мне и нужно!
Не похлопотал об моей... Или чиновник из департамента, в котором служил Башмачкин, узнал Акакия Акакиевича, но одновременно не мог хорошо разглядеть его. В эпилоге повествователь нигде не дает увериться читателю до конца, что мертвец-грабитель — именно Башмачкин. Только в одном месте он прямо говорит, что тихая смерть героя не окончит "бедной истории", что суждено Акакию Акакиевичу "несколько дней прожить шумно после своей смерти, как бы в награду за непремеченную никем жизнь" 2, т. Но сказав это, повествователь отстраняется от дальнейшего комментирования событий, предпочитая "спрятаться" за говор молвы. Городские слухи — прием, переводящий повествование не только на грань реального и фантастического, но и на грань мифологизации.
Миф о мертвеце творит многоликая, неиндивидуализированная толпа: какой-то будочник, какие-то два его товарища, какие-то "деятельные и заботливые люди" 2, т. Мифологизация финала усиливает фантастический эффект повествования. Более того, она провоцирует его многооосмысленность, вызывая ассоциции социального, психологического, бытового характера и у современников Гоголя, и у исследователей его творчества. Например, Г. Волконский, попечитель С. А Граф А.
Строганов, губернатор Петербурга, считал, что привидение на мосту тащит "просто с каждого из нас шинель", то есть чувствовал в этом образе социальную угрозу. Это определяет их как военных. В одном из рассказов Ф. Булгарина петербургская барышня пишет провинциалке: "здесь ни один штатский не носит усов" 11, 205 В. Комарович считает, что за одни "усы" повесть еще раз обсуждалась на цензорском комитете 37, 686. Писатель настойчиво повторяет черты грабителей Башмачкина, только придает им гиперболичность: ночное приведение, прогуливающееся в районе Коломны, было "высокого роста", носило "преогромные усы" и своим кулаком, какого и "у живых не найдешь", останавливало всякую деятельность.
В финале повести выстраивается цепочка образов: грабителей Башмачкина, напоминающих приведения, мертвеца-чиновника, наконец, привидения с "преогромными усами". В этом как бы намечается эволюция одной и той же темы призрака, хотя и оформленной в разных образах. Этот художественный образ построен на основе внутрисюжетных перекличек и связей. Ему свойственны переходы из чисто реального в фантастический план, что увеличивает потенциал его иносказательности. Эта особенность структуры художественного образа позволяет сопрягать в нем противоположное, разномасштабное и несоизмеримое. Распадение же одного образа — образа мертвеца, призрака, привидения на несколько автономных образов делает его более символическим и гибким.
Писатель сдвигает пространственные пропорции в описании реально-бытового ночного пейзажа городской окраины, когда Башмачкин в новой шинели возвращается домой после пирушки. В описании реально-бытовой план граничит с фантастическим. Городская замкнутость вдруг превращается в безмерное пространство, глухие темные уединенные улицы, где ни души, вдруг сменяются бесконечной площадью, "которая глядела страшною пустынею" 2, т. Так возникает метафора как бы размыкающая границы этого и того света, когда этот свет странно пересекается с тем: "Вдали, Бог знает где, мелькал огонек в какой-то будке, которая казалась стоявшей на краю света" 2, т. Площадь представляется герою необозримым морем, зыбким, опасным, неверным. С дрогнувшим сердцем, с предчувствием чего-то дурного, ступает Акакий Акакиевич на площадь, где и происходит уже известное трагическое происшествие.
В реально-бытовой зарисовке писатель не случайно прибегает к гипеболизму. Один грабитель сказал г р о м о в ы м голосом: "А шинель-то моя! Оправившись через несколько минут, Башмачкин стал звать на помощь, но голос его "не думал долетать до конца площади" 2, т. Казалось бы, бытовая сцена ограбления Акакия Акакиевича подана автором как нечто фантастическое, ирреальное, противоречащее всем законам логики. Этой сцене противостоит финал повести, в котором нереальный сюжет похождения мертвеца подкреплен реальными, подчеркивающими конкретную городскую географию деталями: Кирюшкин переулок, Калинкин мост, район Коломны, Обухов мост. Тематическое содержание "Шинели" отнюдь не ограничивается историей приобретения и кражи шинели, и последовавшей смерти чиновника.
Шинель является для Акакия Акакиевича не только и не столько материальной вещью, сколько целью и смыслом его существования, утратив которую он утрачивает и саму жизнь. Смерть Акакия Акакиевича не является спокойным успением праведника. Явления, одно другого страннее представлялись ему беспрестанно: то видел он Петровича и заказывал ему сделать шинель с какими-то западнями для воров, которые чудились ему беспрестанно под кроватью, и он поминутно призывал хозяйку вытащить у него одного вора даже из-под одеяла, то спрашивал, затем висит пред ним старый капот его, что у него есть новая шинель, то чудилось ему, что стоит он перед генералом, выслушивая надлежащие распеканья и приговаривает: "Виноват, ваше превосходительство! Довольно часто финал повести осмысливается как бунт Башмачкина. Это своеобразно документируется мнимой цитатой из повести, будто Акакий Акакиевич "сдергивает" шинель с плеч "значительного лица". Трудно согласиться с подобными выводами и заключениями, потому что они противоречат коренным основам мировоззрения Гоголя, чуждого идеи каких-либо насильственных действий.
Фантастика финала повести — это не прикрытие намерений Гоголя показать протест и бунт Башмачкина. Однако никакой идентификации вора с Башмачкиным у Гоголя нет. Писатель создает традиционными в романтизме средставами фантастическую картину появления в Петербурге "мертвеца" в виде чиновника, который стал снимать шинели с чиновников разных рангов. Слухи множились, обрастали подробностями, находили отклик у столичного населения", — пишет Г. Макогоненко 49, 311. Фантастическое в финале способствует тому, что социально-бытовую сферу повести в эпилоге пронизывают нравственные смыслы, обогощающие социальную проблематику произведения, а также придающие проблематике универсальное значение.
Мотив воскресения влечет равноценный высокий мотив отдачи "долгов наших". В финале повести несомненно намечен утопический мотив социальной гармонии, который так и не был воплощен. Гоголь в полной мере понимал неосуществимость своей идеи, однако каждое свое произведение ощущал как борьбу за человеческое в человеке. Финалы целого ряда произведений Н. Гоголя имеют определенную назидательную тенденцию. Вспомним хотя бы "Ревизора" с его заключительной "немой сценой".
Из мира абстрактных рассуждений о добре писатель пытается перевести своего читателя к конкретным добрым делам. По мнению американского исследователя Д. Фангера, впрочем, довольно спорному, ""Шинель" одновременно и вбирает в себя и превосходит все лучшее, что было свойственно предыдущему творчеству Гоголя. Так, "с точки зрения сюжета это такая же сентиментальная повесть — жалостная история, — как и "Старосветские помещики", только с более резкой комической окраской" хотя уже само название говорит о более широком символическом замысле ; а "с точки зрения места действия, темы и стиля" "Шинель" примыкает к миру ранее написанных петербургских повестей. Как "Нос", "Шинель" исполнена алогизмов и насквозь проникнута абсурдом; наконец, как и во всех остальных петербургских повестях, повествование основано на "перемещениях" 73, 50. В департаменте относились к Акакию Акакиевичу безо всякого уважения и даже на него не глядели, когда давали что-нибудь переписать.
Когда же Акакий Акакиевич умер, то "Петербург остался без Акакия Акакиевича, как будто бы в нем его и никогда не было" 2, т. На фоне обычного, насыщенного междометиями и частицами, косноязычия Акакия Акакиевича, вдруг слышен его голос, произносящий внятно, без междометий: "Оставьте меня, зачем вы меня обижаете? У читателя возникает ощущение, что он слышит внутренний голос героя. Кажется, странно говорить о "внутреннем голосе" применительно к Акакию Акакиевичу. Какой у этого придавленного чиновника может быть внутренний голос? Но вчитываясь в повесть внимательнее, замечаешь: Акакий Акакиевич не лишен внутреннего мира, а, напротив, обладает им в полной мере.
Внешний мир и мир Акакия Акакиевича абсолютно чужды и закрыты наглухо друг от друга. Когда же в финале повести мир Акакия Акакиевича открывается, как ракушка, на контакт с окружающим миром, это ведет к гибели героя. Внешний мир унижает героя всеми способами, облепляя его "со всех четырех сторон" всяким вещественным "вздором": здесь и "сенца кусочек" на его вицмундире "какого-то рыжевато-мучного цвета", и всякая дрянь из окна, под которое он всегда поспевает. Шинель — это "вечная идея", "подруга жизни", "светлый гость", представительница молчаливого внутреннего мира Акакия Акакиевича: "... И подруга эта была не кто другая, как та же шинель на толстой вате, на крепкой подкладке без износу" 2, т. Утрата шинели равносильна утрате всей жизни: Акакий Акакиевич погибает так, как романтический идеальный герой, "рыцарь бедный", потерявший свою возлюбленную или свою мечту.
У Гоголя повесть построена так, что незаметная жизнь Башмачкина оказывается лицом к лицу со всем окружающим миром и даже всемирной историей. В надгробном авторском слове Акакию Акакиевичу совмещаются разные измерения и масштабы — самый мелкий и самый крупный: он даже не обратил на себя внимания естествоиспытателя, рассмотревшего в микроскоп и обыкновенную муху, — но на него обрушилось также нетерпимо несчастие, "как обрушивалось на царей и повелителей мира... Гоголь имеет в виду, что одно и то же несчастие может сразить равно и слабых и "повелителей мира". В подцензурном варианте текста первое издание 1842 года заключительная фраза "на царей и повелителей мира" выглядела так: "... Вот отчего рассказ про Акакия Акакиевича не оканчивается со смертию его, "и бедная история наша неожиданно принимает фантастическое окончание". Забитый чиновник является призраком-мститетелем.
Но не следует думать, что погибший Акакий Акакиевич тревожит совесть значительного лица и только в его воображении является призраком. Таким объяснением нарушилось бы логика гоголевского мира — так же, как она была бы нарушена, когда бы действие "Носа" объяснялось бы как сон Ковалева. Значительное лицо в самом деле теряет шинель с плеча, и Акакий Акакиевич шумно живет за гробом. Фантастически осуществляется потенциальная реальность, в которой "первые" становятся "последними", а "последние" — "первыми". Замечательно, как в привидении соедининились "действительный" и "возможный" Акакий Акакиевич: привидение выговаривает свое требование внятно и резко, однако все-таки с прибавлением "того": "А! Это придает повести необходимую композицинную устойчивость и завершенность.
Более того, детальная разработка образа "значительного лица" совершается именно в финале повести уже после смерти Акакия Акакиевича, хотя как известно, смерть героя не значит выведение его из активного повествовательного действия: "Прежде всего долг справедливости требует сказать, что одно значительное лицо вскоре по уходе бедного, распеченного в пух Акакия Акакиевича почувствовал что-то вроде сожаленья. Сострадание было ему не чуждо, его сердцу были доступны многие добрые движения, несмотря на то, что чин весьма часто мешал им обнаруживаться. Как только вышел из его кабинета приезжий приятель, он даже задумался о бедном Акакии Акакиевиче. И с тех пор почти каждый день представлялся ему бедный Акакий Акакиевич, не выдержавший должностного распеканья... Именно его отношение к Башмачкину и послужило причиной смерти последнего. Однако, по природе своей "значительное лицо" "был в душе добрый человек".
Вступив на стезю чиновничьей службы, он перестал быть собой, стараясь следовать примеру начальства, подражать ему. Так и "значительное лицо" совершенно запутал его новый чин... С равными себе по чину "он был еще человек как следует, человек порядочный, во многих отношениях даже не глупый человек. Заметим, что в финале повести Акакий Акакиевич является в виде "живого мертвеца", призрака, в виде тени; что эта тень выступает в роли мстителя и пугает живых; оставаясь призрачно нереальной, она, однако, вполне реальным образом срывает с них вемозможные покровы — "на кошках, на бобрах, на вате, енотовые, лисьи, медвежьи шубы... Страшная тень перебирает всю чиновную иерархию. Но в принципе, не ограничивается ею, так как сказано, что призрак сдирает с плеч "всякого рода меха и кожи, какие только придумали люди для прикрытия собственной" 2, т.
В этом смысле буйные действия призрака действительно бесчинны: они угрожают благополучию любых чинов и даже тех, кто вне чинов и вознесен над ними всеми. Несчастие героя, потерявшего шинель, поставлено в тот ряд, о котором шла речь с самого начала: "Так протекала мирная жизнь человека... Образ Акакия Акакиевича тесно связан с другим образом повести, а именно с образом "значительного лица". Несколько упрощая, можно сказать, что именно на столкновении этих двух образов и строится "Шинель". Образы Акакия Акакиевича и "значительного лица" тесно перекликаются с другими двумя образами — св. Акакия и "неправедного старца".
Представляется, что такое сходство не может быть случайным. Как неправедный старец является гонителем св. Акакия, находящегося у него в послушании, так и в подчинении у "значительного лица" находится Акакий Акакиевич, и "значительное лицо" выступает в финале его гонителем. Как в житии святого Акакия, происходит пробуждение совести "неправедного старца" под влиянием разговора с умершим послушником Акакием, так и "значительное лицо" сильно изменяется в лучшую сторону после встречи с "живым мертвецом" Акакием Акакиевичем. Несчастье, постигшее Акакия Акакиевича, постигает и генерала, тем самым уравнивая их, две крошечные фигурки, равные перед лицом Всевышнего. Этой мысли, в частности, служит явная перекличка сцен пропажи шинели у Акакия Акакиевича и у значительного лица.
Чтобы убедиться в этом, достаточно сопоставить хотя бы некоторые вводящие эти сцены мотивы: "приятельский" ужин там и тут; выпитывае два бокала шампанского — "средство", одинакого "недурно действующее" и на Акакия Акакиевича и на генерала "в рассуждении веселости"; "расположение к разным экстренностям", вследстивие чего Акакий Акакиевич "даже побежал было вдруг, неизвестно почему, за какою-то дамою, которая, как молния, прошла мимо и у которой всякая часть тела была исполнена необыкновенного движения" 2, т. Затем героев постигает несчастие, ничего не оставляющая в их настроении от обычной "веселости". Лишившись шинели, "Акакий Акакиевич прибежал домой в совершенном беспорядке: волосы, которые еще водились у него в небольшом количестве на висках и затылке, совершенно растрепались; бок и грудь и все панталоны были в снегу" 2, т. Если по выражению Гоголя, "всматриваться в постройку", то можно различить в сюжете повести точки, неожиданно сближающие титулярного советника в новой шинели и "значительное лицо". Принцип сюжетного параллелизма в этом случае позволяет писателю исследовать эту связь вполне диалектически. Сходство Акакия Башмачкина и "значительного лица" прослеживается именно по линии получения н о в о й шинели Башмачкиным и н о в о г о генеральского мундира, нового чина, к которому присматривается перед зеркалом значительное лицо.
Так же, как Башмачкин недавно "построил" новую шинель, так и генерал "недавно сделался значительным лицом, а до того времени... Одного "генеральский мундир сбил совершенно с толку" 2, т. Однако, хотя значительное лицо, потеряв свою роскошную шинель, сильно перепугался, но это не стоило ему жизни как Акакию Акакиевичу. Он даже гораздо реже стал говорить подчиненным: "Как вы смеете, понимаете ли, кто перед вами", если же и произносил, то уж не прежде, как выслушавши сперва, в чем дело" 2, т. Но какой бы далекой ни была разница между Акакием Акакиевичем и значительным лицом, она не так велика, чтобы между ними исчезла несомненная связь. Бедствия одного — начало бедствий другого, и гибель одного угрожает гибелью другому.
Ведь значительное лицо оказался "весьма в большом", а не "в совершенном беспорядке" дишь потому, что Акакий Акакиевич при всем своем фантастическом "буйстве" добивался генеральской шинели, и только. Встреча его с генералом была лишь предупреждением тому свыше. Если бы действия Башмачкина были менее сдержанны, а требования более серьезны, генерала не унес бы от смертной беды никакой кучер. Ведь даже одного посягательства на шинель было вполне достаточным, чтобы значительное лицо "чуть не умер". Героев объединяет общее несчастье. Они сближены и разведены так, как бывают сближены и разведены звенья одной цепи или ступени одной и той же лестницы: "Что вы, милостивый государь...
Шинель - краткое содержание
Дома после работы он ничего не пишет. Он выходит вечером на улицу, открывает там для себя новый мир, глядя на красивых дам, бобровые воротники мужчин и т. Придя в гости к помощнику столоначальника, Акакий Акакиевич выпивает два бокала шампанского, а возвращаясь домой, бежит «неизвестно почему, за какою-то дамою», сам дивясь потом «неизвестно откуда взявшейся рыси» ответил 28 Окт, 18 от симка Связанных вопросов не найдено Обучайтесь и развивайтесь всесторонне вместе с нами, делитесь знаниями и накопленным опытом, расширяйте границы знаний и ваших умений.
Зажмурившись от страха, Башмачкин пошёл через площадь, как вдруг его остановили какие-то люди, сняли с него шинель и дали пинка. Башмачкин упал в сугроб, не в силах крикнуть от страха. Немного придя в себя, он добрался до будочника, который сделать ничего не мог, только посоветовал ему пойти к квартальному надзирателю.
Дома растрёпанного Башмачкина встретила квартирная хозяйка и посоветовала идти к частному приставу. Частный начал расспрашивать, откуда Акакий Башмачкин возвращался так поздно, уж не из публичного дома ли, и совсем не обратил внимания на личности грабителей. Дадут ли делу ход, несчастный Башмачкин так и не понял. На работу он явился в «в старом капоте своём, который сделался ещё плачевнее». Некоторые посмеялись, остальные решили собрать для Башмачкина денег, но сумма вышла совсем мизерная.
Один из сослуживцев посоветовал ему обратиться к «значительному лицу», которое может ускорить поимку грабителей. Значительное лицо раньше был не таким уж и значительным, но недавно его назначили на генеральскую должность. Реклама В душе он был хорошим человеком, но генеральский чин сбил его с толку. Изо всех сил он старался усилить свою значительность и в результате стал очень груб с низшими по чину. Башмачкин отправился к значительному лицу, но тот в это время беседовал со старым знакомым, недавно приехавшим в Петербург.
Увидев немолодого человека в стареньком мундире, значительное лицо решил выказать перед знакомым свою строгость. Он не стал слушать Башмачкина и так накричал на него, что несчастный чиновник практически лишился чувств. Сторожа вынесли бесчувственного Башмачкина, а значительное лицо остался очень доволен произведённым эффектом. Башмачкин умирает и становится призраком Несчастный Башмачкин шёл домой, не чувствуя ни рук, ни ног. Началась вьюга, и его сильно продуло.
Он слёг и вскоре умер. И Петербург остался без Акакия Акакиевича, как будто бы в нём его и никогда не было. Исчезло и скрылось существо никем не защищённое, никому не дорогое, ни для кого не интересное… В департаменте о смерти Башмачкина узнали через четыре дня после похорон. На другой день на его месте уже сидел новый чиновник. Далее история вдруг приняла «фантастическое окончание».
По Петербургу прошёл слух, что на том месте, где ограбили Акакия Акакиевича, мёртвый чиновник срывает с людей шинели, не глядя на чины и звания.
В то же время люди, не обладавшие достоинствами Башмачкина, однако умевшие прислуживаться, добивались высоких должностей и богатства. Так, в мире, изображённом Н. Гоголем, личные качества человека имеют меньшее значение, чем его положение в обществе. Жизнь Акакия Акакиевича преображается после приобретения шинели, однако вскоре герой был ограблен и потерял «подругу жизни». Башмачкин желает вернуть то, что принадлежит ему по праву, однако власть имущих не волнуют проблемы «маленьких людей», подобных ему.
У значительного лица был высокий чин - генерал-адъютант. Обычно он вел себя с подчиненными высокомерно и нередко унижал их. Значительное лицо приняло Башмачкина с иронией и "распекал" его, так как ему хотелось еще больше унизить маленького человека, явившегося к нему за помощью. После возвращения от значительного лица, Башмачкин погрузился в отчаяние и ужас, осознав свою беспомощность и незащищенность перед миром. После смерти Башмачкина произошел неожиданный оборот - его душа встала судиться с портным Петровичем. Повесть "Шинель" заканчивается судебным процессом, который завершился в пользу акакиевской души, и сам Петрович признал справедливость этого решения.
Шинель - краткое содержание
В 1863 году Чин Башмачкин был принят в труппу Театра Александрийских зрелищ в Санкт-Петербурге. Чин Башмачкина также стал одним из символов деспотического правления и беспринципного подавления социальной мобильности. Акакий Акакиевич Башмачкин служил в одном департаменте, в чине титулярного советника (этот чин давал право на дворянство, но большинство небогатых чиновников навсегда. Отец Башмачкина – звали Акакий, носил вместо башмаков сапоги, три раза в год менял у них подметки – так делали и остальные представители мужского пола в этой семье. это закономерное и полное уничтожение шинелью Башмачкина - мастера каллиграфии.
' + title + '
- "Шинель" - главные герои и их характеристика (3 примера) ~ Проза (Школьная литература)
- Ответы : ПОМОГИТЕ!!! СРОЧНО!!! ПЖ!!!
- Какой чин был у Башмачкина
- Акакий Акакиевич Башмачкин: характеристика героя повести Н. В. Гоголя "Шинель"
Кратко «Шинель» Н. В. Гоголь
Чин башмачкина не слишком престижен в военных кругах, однако не следует недооценивать его значимость и функциональность. Башмачкины являются незаменимым атрибутом для солдат. Все сослуживцы издевались над Башмачкиным: сочиняли анекдоты о нём и его семидесятилетней квартирной хозяйке, сыпали ему на голову бумажки. загадочная фигура русской истории, чин которого долгое время вызывал споры и разногласия среди историков. Мелкий чиновник Акакий Акакиевич Башмачкин является главным героем печальной повести "Шинель" Н. В. Гоголя.
"Шинель" - главные герои и их характеристика (3 примера)
Вот некоторые из современных применений этого старинного чина: Производство обуви. Чин Башмачкин использовался в прошлом для награждения лучших мастеров обувного дела. Сегодня он символизирует профессионализм и качество в обувной индустрии. Туризм и путешествия. В некоторых странах чин Башмачкин награждают туристов, которые посещают определенное количество городов или достопримечательностей. Это стимулирует развитие туризма и позволяет путешественникам создать своеобразную коллекцию «отметок» о своих путешествиях. Чин Башмачкин может быть вручен лучшим спортсменам или командам в различных видах спорта. Он символизирует выдающиеся достижения и честную борьбу. Культура и искусство. В мире искусства чин Башмачкин может использоваться для выражения признания и уважения к талантливым художникам, музыкантам, актерам и другим представителям творческих профессий.
В некоторых организациях чин Башмачкин используется для поощрения и награждения волонтеров, которые вносят значительный вклад в благотворительную деятельность. Таким образом, чин Башмачкин остается актуальным и востребованным символом в нашем современном обществе. Он является не только свидетельством истории, но и средством выражения признания, поощрения и уважения в различных сферах нашей жизни.
В отличие от них А. Бесчисленные повторы пронизывают текст, составляя как бы его фактуру. Показательно частое употребление обстоятельств обычно, по обыкновению, по обычаю, всегда и, на этом фоне, антонимичных им никогда, в первый раз и под. Одним из значимых текстовых повторов является номинация брат по отношению к чиновникам, объединяющая их тем самым в одну семью 6. Этот повтор имеет более сложную семантику и текстовую нагрузку во фрагменте, где описывается воздействие А. И закрывал себя рукою бедный молодой человек, и много раз содрогался он потом на веку своем...
Слово брат с его двойной семантикой «наш брат чиновник» и брат с евангельскими коннотациями становится медиатором между удушливым миром чиновничества и миром, где люди наделены состраданием и милосердием. Из других повторов, существенных для смысла и структуры «Шинели», укажем на слово башмак. Оно является основой фамилии героя здесь, кстати, есть отсылка к башмачку, а от него — через балладу Жуковского «Светлана» — еще один семантический ход к теме ритуала, гадания, судьбы 7. Башмак присутствует также в изображении «какой-то красивой женщины, которая скидала с себя башмак, обнаживши, таким образом, всю ногу, очень недурную» с. И наконец, после ограбления А. Эти эпизоды значимы для линии самого Башмачкина, выступая как ее семиотические метки. Башмак соединяет A. Таким образом мы переходим к главному повтору — двум шинелям Башмачкина. Пока А.
Какая же из шинелей соответствует характеру Башмачкина, какая из них отвечает тому, что можно было бы считать его «индивидуальностью»? Правомочность постановки такого вопроса очевидна, поскольку одежда не только определяет внешний облик, но и формирует личность, внутреннее «Я» 9. Новая шинель заметно меняет поведение А. Мечта о ней приводит к тому, что «в голове даже мелькали самые дерзкие и отважные мысли: не положить ли, точно, куницу на воротник? Размышления об этом чуть не навели на него рассеянности. Один раз, переписывая бумагу, он чуть было даже не сделал ошибки... В новой шинели он становится веселее, довольнее, развязаннее — ведь «новая подруга» метонимически переносит на владельца представление о «таком же чиновнике, как все», и потому для него уже немыслимы слова: «Зачем вы меня обижаете? Принцип зеркальной симметрии. На этом принципе строится последняя часть «Шинели», в которой А.
И то, что произошло с ним, происходит и со значительным лицом примерно в той же последовательности 10 : А. И, наконец, того и другого хватают за воротник, оба они лишаются шинели. Не похлопотал об моей, да еще и распек... И если А. Неудивительно, что оба, после утраты шинели, возвращаются домой в полном ужасе и плачевном состоянии, при этом повтор дан и на лексическом уровне: A. Чего же лишились в результате оба чиновника? Конечно, не только вещи, но и некоего символа иерархического статуса. В мотиве вьюги и ветра как будто усматривается образ метафорического возмездия — «распеканции» «резал словом» — ветер «режет лицо». Ветер порождает «вечные хлопоты», он «срывает маски», как и ночной мститель, «сдирающий со всех плеч, не разбирая чина и звания, всякие шинели...
Но главный герой старался не обращать внимания. Шинель Однажды он заметил, что его шинель протерлась почти до дыр. Акакий Акакиевич обратился к портному.
Оказалось, что починить ее невозможно, нужно шить новую. Узнав о цене в 150 рублей, чиновник очень расстроился. Таких денег у него не было.
Жалование титулярного советника составляло 400 рублей в год в месяц меньше 40 рублей. Спустя год, насобирав нужную сумму, Башмачкин вновь обратился к портному. Новая шинель была сшита через две недели.
Радостный Акакий Акакиевич сразу же надел ее на службу. В департаменте, узнав о новой шинели Башмачкина, все говорили, что нужно отметить приобретение обновки. Но Акакий Акакиевич не знал, как отговориться.
Тогда помощник начальника заявил, что он вместо титулярного советника приглашает всех к себе на чай, к тому же у него сегодня именины. Башмачкин не хотел идти, но все его стали стыдить, что некрасиво отказываться. Пропажа Собравшись вечером, сослуживцы стали хвалить новую шинель чиновника.
Все пили шампанское, играли в карты. Только Башмачкину было скучно.
Цена: Цена также может быть хорошим показателем чина башмачек. Обычно более дорогие башмачки могут иметь высокий чин, поскольку они изготавливаются из лучших материалов и имеют более сложный дизайн.
Бренд: Некоторые бренды специализируются на выпуске башмачек определенного чина. Известные бренды, такие как Gucci или Louis Vuitton, обычно предлагают башмачки высокого чина. Обувное производство: Производители обуви, известные своим качеством и долговечностью, часто предлагают башмачки высокого чина. Некоторые из них могут быть сделаны вручную и проходить строгий контроль качества перед выпуском на рынок.
Уникальные особенности: Башмачки высокого чина могут иметь уникальные особенности, такие как фирменный логотип или особая фурнитура. Если башмачки имеют какие-либо уникальные детали, скорее всего, они имеют высокий чин. Итак, следуя этим рекомендациям, вы сможете определить чин ваших башмачек и выбрать пару, которая соответствует вашим предпочтениям и потребностям.
Прорехи в «Шинели»
Какой чин был у башмачкина. Башмачкина, героя повести н.в. Гоголя «шинель. Образ Акакия Акакиевича Башмачкина. В этом произведении автор жестоко порицает власть, а именно чиновничество на примере истории из жизни Башмачкина. Большинство титулярных советников навеки оставались в этом чине, не рассчитывая на большее; их называли «вечными титулярными советниками». коллежского ассесора.
Характеристика героев «Шинель»
- Прорехи в «Шинели» / Василий Щепетнев
- Башмачкин решается сшить новую шинель
- Краткая характеристика
- Роль значительного лица в повести шинель кратко
- Какой чин был у Башмачкина? Узнайте все о роли Башмачкина в русском обществе
- Акакий Акакиевич