На мой взгляд, хоронить Ленина сейчас — это очень плохая идея. Ведь в таком случае Россия пойдет на поводу у желания Запада уничтожить ее историческое наследие.
Академик РАН Иллариошкин: у Ленина не было нейросифилиса
хороший, Сталин - плохой, вернемся назад к Ленину". Следующая волна динамики ленинского мифа наблюдается с 1985-го года - начала перестройки. Ленин Ульянов-Ленин – крупнейший революционный деятель XX столетия. В Швейцарии, Париже и Берлине Ленин снимал шикарные апартаменты, не отказывал себе в кружечке хорошего пива. Если говорить о Ленине плохо, можно оскорбить чувства этих людей. Другие считают Ленина зловещей фигурой, одним из главных злодеев в российской истории. Ленин хуже Гитлера! Как же приятно осознавать, что Россия прозревает и начинает понимать, каким фантастическим и кровавым мудаком был Ленин.
Почему в Кремле боятся и ненавидят Ленина?
| Ленин: хороший или плохой | Полагают, что Ленин сделал больше плохого, чем хорошего, 17% респондентов. |
| Видео - Творчество | | Если говорить о Ленине плохо, можно оскорбить чувства этих людей. |
| Ленин — плох или хорош для России? Видео | Лента новостей Друзья Фотографии Видео Музыка Группы Подарки Игры. Ленин плохой или хороший определитесь. |
| Видео - Творчество | | Ещё живо старшее поколение, которое хорошо помнит, как в кабинете каждого чиновника висел обязательный портрет Ленина, а в шкафах на самом видном месте стояло собрание его сочинений. |
Неужели все беды России от тела Ленина в Мавзолее: мнения
Ленин был вождем русской национальной революции. И тогда думала, и сейчас думает, и будет думать так через 100 лет. Ленину удалость повернуть ход мировой истории. И это невозможно преуменьшить или изменить. И если Сталин, Троцкий и остальные не смогли достойно продолжить дело Ленина, то не он в этом виноват.
Россия должна адекватно оценивать, что такое Ленин, роль Ленинав истории нашей страны и человечества. Обсуждая на круглом столе в ИА Regnum роль Ленина в истории России, историки Александр Колпакиди, Федор Гайда и Олег Айрапетов придерживались главного правила: принципиально разделять стремление к объективному знанию и свои политические предпочтения, а также исходить из позиции национальных интересов. Александр Иванович Колпакиди - коммунист, левый историк, первый отвечает на три вопроса круглом столе в ИА Regnum. Чем Ленин был хорош - для России? Какой урок сегодня мы должны вынести из наследия Ленина?
Естественно, хотелось точнее понять движение авторской психологии, а в связи с этим и многое другое. Предложение о встрече в «Правде» и беседе для нашей газеты Лев Александрович встретил, по-моему, благожелательно. Содержание состоявшегося разговора было опубликовано в номере за 1—4 сентября 2017 года под заголовком «Правда Ленина неопровержима». Ну а первый вопрос, который я задал тогда автору книги, был совершенно закономерен: «Почему всё-таки вы взялись за ленинскую тему? Среди прочего — Ленин. Я быстро приспособился к новой картине мира, но чем далее, тем менее убедительной она выглядела. И из-за этой подавленной психотравмы, как у многих людей моего поколения, которые пережили такое, возник своего рода невроз. Правда ли, что декорации поменяли по-честному? Правда ли, что вся советская история была роковой нелепостью, что Октябрьская революция 1917 года была заговором, переворотом и чудовищной ошибкой, а Ленин — палачом и изувером? В какой-то момент я понял, что «горло» истории ХХ века — это история Ленина... И один из мотивов моей работы над этой книгой — в определённом смысле восстановление исторической справедливости. Я думаю, очень важно для массового сознания объяснить историю ХХ века через историю и образ Ленина. Показать, что Ленин — главная фигура ХХ века, структурировавшая этот век». Со дня беседы, в которой Лев Александрович именно так говорил, минуло без малого три года. Что-то изменилось за прошедшее время в его отношении к герою написанной им книги? Какие грани деятельности и какие направления мысли этой колоссальной исторической личности он считает особенно актуальными для сегодняшнего дня? У меня появилось ощущение необходимости ещё раз встретиться со Львом Данилкиным, чтобы снова вместе обратиться к ленинской теме — в нынешних условиях. Значение ленинской темы не уменьшилось, а возросло Виктор Кожемяко: Итак, книга ваша о Ленине живёт, пользуется спросом, по-прежнему вызывает отклики. Вот буквально только что я прочитал размышления про неё в свежем номере газеты «Слово». Но рискну предположить, что и вы сами продолжаете размышлять о ней, а главное — о том, кому она посвящена. Помню, когда мы прощались после прошлой нашей беседы, вы назвали тему новой книги, работу над которой собирались начать. Я понимал, что многолетний напряжённый труд над ленинской темой вас изрядно утомил. Признайтесь, кто оказался более прав — вы в тогдашнем своём намерении или я в моём предположении? Лев Данилкин: Правы, да. Но чем дальше, тем больше я думаю о Ленине не как об исторической фигуре, а о Ленине как «инструменте» расшифровки того, что происходит вокруг, здесь и сейчас. Меня занимает эта феноменальная, невообразимая разница между проектом, который пытался реализовать Ленин, и тем миром, где мы очутились. Пожалуй, если бы я сейчас взялся писать книгу о Ленине, она была бы совсем другой. Это не значит, что та была халтурой или ошибкой — нет, там адекватно и достоверно изложена история Ленина, но когда мне по каким-то причинам приходится перечитывать её, я вижу, что одержимость рассказчика поддержкой дистанции между ним и героем обедняет эту книгу. Да что вы? Такая неудовлетворённость у вас? Настолько не нравится? Лев Данилкин: Дело не в «не нравится» — это не вопрос удовольствия от написанного. Просто я ставил тогда перед собой другую задачу — рассказать о жизни Ленина неканоническим, «неправильным» языком, которым о Ленине говорить не принято, устроить нахальную ревизию ленинской биографии... Я думаю, толк от книжки был, этот метод в известной степени работает, мне удалось «остранить» Ленина и, возможно, открыть на Ленина глаза какой-то аудитории. Но я осознаю сейчас, что в погоне за «ревизией» пренебрёг важной проблемой, которая меня больше всего теперь занимает: актуальностью ленинских идей для сегодня, для здесь и сейчас. Вот про это мне следовало писать. Поясните, пожалуйста, конкретнее. Лев Данилкин: Мы все помним ленинское популярное объяснение, что такое диалектика, — когда в ходе дискуссии о профсоюзах он преподал Бухарину наглядный, на примере стакана, урок: этот объект можно описывать по-разному — он стеклянный, он цилиндр, из него можно пить, им можно швырнуть, а можно использовать его как помещение для пойманной бабочки и так далее. Но у стакана, на самом деле, бесконечное количество свойств и функций, и, перечисляя их, мы никуда не продвигаемся, мы не сможем обрести истины таким образом. Надо искать не абстрактную истину — истина всегда конкретна, надо смотреть на изу-чаемый предмет в связи с окружающим миром; важно, что такое не стакан — вообще, а стакан — для кого? Для чего? В каком контексте? То же, некоторым образом, и с самим Лениным. Моя книжка — про то, как рассказчик одержим поиском, коллекционированием разных «лениных»: Ленина — создателя партии нового типа, Ленина — литературного критика, Ленина-туриста, Ленина-вестернизатора, Ленина-шахматиста, Ленина-диктатора и так далее. Мне, как биографу, казалась чрезвычайно перспективной сама поразительная многосторонность ленинской личности — и подпольной партией руководит, и на коньках катается, и с английского переводит, и крестьянам помогает прошения писать, и теорию отражения создал, и по горам десятки километров наматывал... И я, как коробейник, вываливал всё это перед читателем и похлопывал по полному мешку своих «фактов» — вон, видите, сколько я «лениных» набрал, вон какая у него жизнь увлекательная! Уверен, читателей книги это прибавило. Лев Данилкин: Я, честно говоря, не слишком рассчитывал на то, что кто-то вообще станет читать тысячестраничную книжку, написанную странным языком и длинными непролазными предложениями. Но сейчас меня беспокоит не стиль, форма, а идеологическая конструкция. Я вижу, задним числом, другую проблему. Я рассчитывал на то, что «факты говорят сами за себя», — и читатель сам найдёт «самого главного», «подлинного», «химически чистого» Ленина, того, кто обладает «ключевым качеством», которое «всё объясняет» — и всё оправдывает. Это была неверная стратегия — мне надо было гоняться не за «Лениным вообще», а указать на Ленина, актуального для здесь и сейчас, Ленина, который может объяснить, как быть с путинской Россией. Сам Ленин наверняка охарактеризовал бы эту книгу про себя как эклектичную — то есть, конечно, он выразился бы посильнее. У Бухарина было подходящее издевательское выражение — «нанизыванье оттеночков на оттеночки»: мы просто оказались среди «множества лениных», в дурной бесконечности. И вместо того чтобы объяснить, как в одном человеке соотносятся «самый человечный человек» и идеолог террора, познать единство и борьбу противоположностей, сфокусироваться на противоречиях, я просто предложил читателю самому убрать тех «лениных», которые интуитивно казались ему «неправильными», и сдвинуть главного героя книги на моральной шкале в ту сторону, которая кажется более приемлемой. На самом деле задача хорошего биографа Ленина — преодолеть эту дурную бесконечность. И для этого нужно искать не абстрактного «абсолютного» Ленина, а Ленина в связи с его местом в конкретном, сегодняшнем обществе, в рамках сегодняшних обстоятельств. Надо спрашивать не абстрактно — «что такое Ленин», а — «Ленин — для кого? Вы и сами в прошлой нашей беседе обращали внимание, что некоторые действительно важнейшие стороны деятельности Ленина проговорены вскользь, как бы мимоходом. Например, огромные его усилия по организации науки в Советской России. А ведь это имело далеко идущие и весьма плодотворные последствия для глубокой модернизации страны. На самом деле, я всегда говорю: чтобы составить хоть сколько-нибудь адекватное представление о деятельности Ленина, надо читать не биографию — мою или ещё чью-то, а 12-томную Биохронику. Никакая биография заведомо не перемелет этот объём, там про каждые сутки можно отдельный том написать. Проблема с моей биографией Ленина в другом. Я сейчас понимаю, что мой рассказчик некоторым образом «подыгрывал» своему герою. Это особенно чётко видно, например, в главах, касающихся 1920—1921 годов: Польская война, Кронштадт, Тамбовское восстание, голод в Поволжье — это всё череда катастроф, когда Ленину приходилось принимать сложные и, похоже, не лучшие решения. Мой рассказчик сделал вид, что «всё и так ясно», можно обойтись без подробностей. Для квазихудожественного текста это приемлемо — автор имеет право фокусироваться на том, что кажется более убедительным для его персональной реконструкции, но для историка или исторического социолога, которому надо объяснить, почему у Ленина получилось создать именно тот тип государства, в котором мы оказались, — это проблема.
Но ведь в реальности осуществил её именно он — ему и заслуженная слава, как бы её ни оценивали. Или считается, что крепостное право было бы непременно отменено, и Александр II только подписал манифест, фактически подготовленный его отцом. Но ведь именно он его подписал — поэтому именно он и остался в истории как Царь-освободитель. Главное — все революции оставляют после себя наследие, которое десятилетия спустя признается новыми властями, на словах порой отвергающими идеологию и дела революции,. Прежде всего потому, что многие из назревших преобразований внедряются революцией резко, без долгих парламентских дебатов. Ну, а коли вождём революции был Ленин, то справедливо отдать пальму первенства в решении проблем именно ему. Поэтому, конечно, постановка вопроса о том, что хорошего сделал для России Ленин, вполне правомерна, и односложным ответом здесь не отделаться.
Невыносимый. 5 спорных деяний Ленина, за которые его ненавидят
На мой взгляд, хоронить Ленина сейчас — это очень плохая идея. Ведь в таком случае Россия пойдет на поводу у желания Запада уничтожить ее историческое наследие. дедушку Ленина. Фашист историк врёт про Ленина Скачать. русский революционер, крупный теоретик марксизма, советский политический и государственный деятель, создатель Российской социал-демократической рабочей партии (большевиков).
Все плохое что сделал ленин. Ленин плохой или хороший. Чудовищный утопизм Ленина
Вероятно, тут тот самый случай, когда сумма всех этих факторов сыграла роль в смерти В. Но возникает еще один вопрос: а что, если Ленина сознательно или несознательно лечили неправильно? Могли и вылечить Впрочем, Ленина могли лечить правильно и… вылечить! То есть сделать так, что ни одной Treponema pallidum в его мозгу не осталось бы. Тогда ни в одном из срезов мозга обнаружить возбудитель сифилиса будет невозможно. Кроме того, существует мнение, что трепонему в срезах мозга обнаружить было невозможно в принципе. Так как произошло ингибирование разрушение бледной трепонемы за счет формалина.
И нет результата исследования спинномозговой жидкости или рентгена позвоночника. Так считает доктор медицинских наук Денис Заславский, автор многочисленных работ по сифилису. Но по косвенным клиническим симптомам, которые описывали В. Бехтерев, В. Осипов и В. Теребинский, можно выдвинуть ретроспективно предполагаемый диагноз.
Лично моя гипотеза такова: у него был не сифилис головного мозга, а гумма — опухоль ткани нервной системы при третичном сифилисе. Так называемая спинная сухотка. Если бы сохранили спинной мозг Ленина, можно было бы в нем найти костную гумму или гумму мягких тканей. А если исследовать головной мозг, то гуммы там не будет. Ее там и не нашли. И действительно, по картине разрушений в мозге можно спутать сифилис с инсультами.
Я бы сравнил это с шаблоном Чарли Чаплина. Определенная походка, определенные паузы и способ выражения мысли - когда звуковое кино началось. И все. То же самое было сделано в советском кино по отношению к Ленину.
Кто его играл? Кто-то еще. И все они ходят так, как ему полагается ходить. Ручки - под мышечки.
Прищур с хитрецой. Добродушный, милый, смешноватый такой Ильич. И вот этот смешноватый, добренький Ильич как появился, так и не может уже выйти из умов. Я базируюсь на новейших исследованиях, таких, как книга генерала Волкогонова.
Я даже писал рецензию в «Лос-Анджелес таймс» на эту книгу. Из этой книги возникает ублюдочного характера человек, скучный безумно, очень зацикленный и упертый, маниакальный и жестокий. А вот других вешать он любил. И те записки, которые рассекретил Волкогонов, полны именно этим: повесить 300 человек и оставить, чтобы висели.
Об этом говорил еще Мельгунов, и рассекреченные в 90-х документы укрепляют в этом мельгуновском образе Ленина. Работая над книгой о Сталине, я изучил много документов той эпохи, и, в общем, думаю, был бы готов написать и о Ленине. Кстати, мое детство и ранняя юность прошли в ленинских местах, в окрестностях казанских. Рядом там село Кокушкино, где у них поместье было.
Он был человеком XIX века. Кто-то считает, что даже из Средневековья. Отчасти да. У кого-то он ассоциируется с Савонаролой.
Я думаю, он - главным образом - из возникшей в XIX веке передовой интеллигенции.
Прежде всего, участники круглого стола иллюстрировали особенность набирающих обороты внутриполитических и внешнеполитических процессов, подтверждающих факт банкротства капитализма, а также обоснованность и актуальность выводов В. Они же выражали настороженность героизацией антисоветчиков и русофобов в частности, затрагивали тему попыток создания в РГГУ «Школы им. Ильина», резко негативно оценивая происходящее. Выступающие отмечали замалчивание факта спасения Владимиром Лениным нашей страны от гибели.
Одновременно выступающие рассказывали о действенных методах В. Ленина по решению конкретных проблем нашей страны и народа. Не были обойдены стороной вопросы, связанные с проведением национализации капиталистической собственности, с экономической политикой Советской властью в целом. Участники круглого стола привели конкретные факты, свидетельствовавшие о полной обоснованности предпринятых большевиками мер в области финансово-хозяйственной политики. Они же подчёркивали её созидательность, соответствие интересам народа проводимого после Великого Октября курса.
Также говорилось об успешной борьбе Советского правительства с голодом, с последствиями послевоенной разрухи.
Ленин заявляет о невозможности прекращения террора и необходимости его законодательного урегулирования против тех, кто в интересах международной буржуазии стремится к насильственному свержению власти, путем ли интервенции, или шпионажа, или пособничества. В советской историографии эта проблема не поднималась, но в настоящее время ее исследуют не только зарубежные, но и отечественные историки. Также известно, что в феврале 1920 года Иркутским большевистским ВРК был без суда расстрелян адмирал А. Колчак, находившийся под арестом в тюрьме Иркутска после выдачи их союзниками эсеро-меньшевистскому Политцентру. По мнению ряда историков, это было сделано в соответствии с распоряжением Ленина. Владимир Ленин, 1895 год Отношение к церкви По мнению историка Дмитрия Поспеловского, первоначально Ленин «находясь в плену марксистских представлений, согласно которым религия есть не более чем надстройка над неким материальным базисом», надеялся покончить с РПЦ, просто отняв у нее собственность. Так, Декретом «О земле» 1917 года были национализированы монастырские и церковные земли.
Большевики не приняли определения Поместного Собора РПЦ от 2 декабря 1917 года, устанавливающего привилегии РПЦ перед другими конфессиями первенствующее публично-правовое положение, сохранение ряда государственных постов только за православными, освобождение от повинностей священников и монахов и т. Ленин как председатель Совета народных комиссаров подписал 20 января 1918 года Декрет о свободе совести, церковных и религиозных обществах, в редактировании которого он принимал личное участие. В Собрании узаконений и распоряжений рабочего и крестьянского правительства этот декрет был опубликован 26 января уже под другим названием — Об отделении церкви от государства и школы от церкви. Уничтожение церкви Этим декретом все имущество существовавших в России церковных и религиозных обществ было объявлено «народным достоянием». Внешняя политика Во время Гражданской войны Ленин пытался достигнуть соглашения с державами Антанты. В марте 1919 он вел переговоры с прибывшим в Москву Уильямом Буллитом.
Путин против Ленина. Правда ли, что Ленин развалил страну?
Ленин, он плохой или хороший? Если говорить о Ленине плохо, можно оскорбить чувства этих людей. Другие считают Ленина зловещей фигурой, одним из главных злодеев в российской истории. Лента новостей Друзья Фотографии Видео Музыка Группы Подарки Игры. Ленин плохой или хороший определитесь. Ленин, он плохой или хороший? Хорошим прикрытием служила Ленину и работа в статистическом бюро Псковского губернского земства, его участие в составлении программы оценочно-статистического обследования губернии[48].
Многоликий Ильич: 7 мифов о Ленине, в которые пора перестать верить
В 1918 - 1920 годы было организовано кощунственное вскрытие мощей Русской православной церкви, в том числе особо почитаемых - Серафима Саровского и Сергия Радонежского. Семья, как буржуазный институт, полностью себя изжила». Ленин отвечал: «И не только семья. Все запреты, касающиеся сексуальности, должны быть сняты. Нам есть чему поучиться у суфражисток: даже запрет на однополую любовь должен быть снят». До революции один развод приходился на 500 браков.
В 1922 году - один развод на 11 семей, произошел рост венерических заболеваний. Как и в случае с Финляндией, по личному указанию Ленина к Эстонии и Латвии отошли несколько районов с преимущественно русским населением Ивангород, Печоры, Изборск, Пыталово. Получила независимость Польша, закрепившая за собой Западную Белоруссию и Волынь. Бессарабию оккупировала Румыния, Турция присоединила к себе большую часть территории, которую Россия завоевала в 1918 - 1921 гг. Согласно Брестскому миру, Россия потеряла 1 млн кв.
И это все о нем Писатель Иван Бунин: «Выродок, нравственный идиот от рождения, Ленин явил миру как раз в самый разгар своей деятельности нечто чудовищное, потрясающее; он разорил величайшую в мире страну и убил несколько миллионов человек — и всё-таки мир настолько сошел с ума, что среди бела дня спорят, благодетель он человечества или нет? Ни минуты промедления». Не лучше ли в концентрлагерь…» Главный человек XX века Философ Александр Зиновьев утверждал: «Не было бы Ленина, Великой Октябрьской социалистической революции и потом Советского Союза, в истории не возникла бы целая эволюционная линия. Многих достижений, которые можно наблюдать на Западе, не было бы без конкуренции двух систем. И в социальном, и в научно-техническом плане.
Не надо спекулировать на «жестокости», «репрессиях» и т. Избежать этого исторически было нельзя. Если бы не Ленин, Россия давно уже стала бы колонией и была растащена на кусочки». Жертва пропаганды В 90-х во время борьбы с коммунистической идеологией на государственном уровне возникло много фейков. Например, в брошюре 90-х, оплаченной из избирательного штаба Бориса Ельцина, приводится факт, что при Ильиче было расстреляно 40 тыс.
Значит, с ним надо будет постепенно расправиться. Вот это был важный момент его политической карьеры. Поэтому я считаю, что, да, авантюризм, чувство момента политического, без которого никуда не деться. И потом — желание использовать любые средства в политической борьбе. В этом смысле он не гнушался ничем. Даже помощью, получается, врагов тогдашней России — кайзеровской Германии.
Но в политике, возможно, это не всегда является важным качеством. Поэтому главная его задача была — захватить власть. Он ее захватил. И, в общем, он выполнил ту программу, которую рассчитывал когда-то в своих мечтах осуществить. Платошкин: - Ленин пришел к власти в России абсолютно мирным, демократическим путем. То есть до Ленина в России, как вы знаете, когда он приехал вообще в Россию, существовало двоевластие.
Да, Временное правительство и Совет Петроградский, который был подотчетен Временному правительству. Я вот это хочу подчеркнуть. Потом в июне 1917-го прошел Первый съезд Советов. Вот это тот съезд, когда над Лениным смеялись, июнь 1917-го. Помните, он там сказал, когда спросили: ну неужели сейчас хоть какая-то партия есть, которая возьмет ответственность за весь этот маразм, что у нас происходит? Ленин поднял руку и говорит: есть такая партия.
Дальше протокол пишет: смех в зале. Это июнь 1917-го. В октябре 1917-го должен был пройти Второй съезд Советов, который не Ленин созывал, а предыдущее руководство Советов, отнюдь не большевистское. На этом съезде решили власть у Временного правительства взять и образовать собственное советское правительство, которое Ленин и возглавил. А потом пошло то, что везде называют триумфальным шествием Советской власти. То есть Советы, которые до Ленина существовали, они просто принимали резолюцию о том, что мы подчиняемся советскому правительству в Петрограде.
Я чего-то не могу понять. Теперь что касается террора. Вот спросите кого-нибудь, а сколько вообще людей погибло от красного террора и вообще как он начался. Начался он после покушения на Ленина 30 августа 1918 года. Когда Ленин без охраны пришел выступать, глава правительства, на завод Михельсона, пешочком из Кремля. И так как у него не было охраны, к нему подошла полуслепая женщина эсерка Каплан и разрядила в него «браунинг» в голову.
Женщину задержали рабочие. Потому что больше некому было задерживать. Эти же рабочие доставили Ленина в больницу. После этого не Ленин, который вообще был без сознания, было принято решение за теракты в отношении большевистских лидеров расстреливать заложников. То же самое белые делали. Результатом белого террора, по оценкам историков, одни говорят — было 300 тысяч человек, другие — 600 тысяч.
Тогда никто особо не считал. Я просто хочу избегать чего. Что у нас красные — они все уроды, а белые — просто действительно белые. Борис Немцов, политик, из интервью «Комсомольской правде» 10 лет назад: - Я считаю Ленина человеком выдающимся. Ленин — выдающийся злодей. Я считаю, что естественный ход истории, который давал бы возможность нашей стране стать великой и стать, наверное, самой могущественной страной, был прерван большевиками во главе с Лениным.
И история нашей страны покатилась по трагическому сценарию. А жертвами стали десятки миллионов людей. Причем, сколько бы нам ни рассказывали, что была гражданская война, было тяжелое время, и поэтому надо было организовывать красный террор, только злодеи могли отдавать приказы расстреливать. А Ленин отдавал такие приказы. Только злодеи против собственного народа применяли химическое оружие. А под руководством Ленина был подавлен знаменитый Антоновский мятеж, это восстание крестьян тамбовских.
Причем впервые в истории человечества против собственных крестьян Тухачевский использовал химическое оружие, химические газы. И десятки тысяч крестьян погибли. Бузгалин: - Я напомню, что приказ уничтожить многие десятки тысяч - немедленно, сотни тысяч — чуть позднее, стариков и детей, женщин, самых разных людей, отдал очень демократичный президент Соединенных Штатов Америки, сбросив ядерную бомбу на Хиросиму и Нагасаки. Что действительно произошло в 1917 году? Во-первых, Россия начала революцию — демократическую буржуазную революцию в 1917 году после трех лет чудовищной бойни, учиненной либеральными правительствами и благородным, я не знаю, как вы о нем думаете, Николаем II, который устроил драку со своим ближайшим родственником. Одним из ближайших родственников.
Это, естественно, очень гуманно. Это же цивилизованная война. Это же война цивилизованных стран. Мировые войны — это вообще нормальная штука для либеральной системы. Тут никаких проблем нет. Это раз.
В стране на самом деле продразверстка и продотряды начались во времена Временного правительства, это не Ленин придумал. Что касается отношения к интеллигенции. Я приведу очень любопытную цитату из сборника «Смена вех». Прага, 1921 год, страница 118. Трудно заподозрить в симпатиях к коммунизму. Текст: «Вся доза свободы, которая была первоначально предоставлена интеллигенции, все время была использована ею для того, что юридически называется стремлением к низвержению существующего государственного строя».
Ну, то есть советской власти. А Советское терпело долго». На самом деле таких положений довольно много. И если мы посмотрим на факты, то подавляющее большинство технической интеллигенции на самом деле поддержало и план ГОЭЛРО, и многое другое, что началось во времена Ленина. Это ее ваше эволюционное развитие устроило. Это была отсталая на этот момент страна.
Единственный, кто не хотел продолжать эту мировую бойню, это были левые. Платошкин: - Поймите, это была гражданская война. Гражданская война — это еще римские историки отмечали, они писали, что она самая страшная. Потому что как бы некуда идти побежденной стороне. Вот когда это война с неприятелем чужеземным, он пришел — он ушел. Нет его, все.
Это Шолохов хорошо описывает в «Тихом Доне». Когда вы живете в одной деревне, на соседних улицах. А он у вас мать убил. А вы у него потом дом сожгли. И всем этим людям рассказывают: ребята, ну не надо, ну что вы, пожмите друг другу руки, обнимитесь. То есть гражданская война она накладывает.
Но вы поймите, кто был автором амнистии-то первой белым? Понимаете, человек, в которого вообще стреляли, у которого пуля сидела в голове. Которая, собственно, и привела к тому, что он умер-то всего в 53 года. Но он же амнистировал всех. Опять это все описано многократно. И первый, кто приехал, это был граф Толстой Алексей, который написал «Хождение по мукам».
Абсолютно объективная вещь, где и белые, и красные показаны с разных сторон. Возьмите «Тихий Дон» - 20-е годы. То же самое. Там нет таких, вот этот - абсолютно хороший, этот — абсолютно плохой. Вот такой был Ленин. Делягин: - В ситуации, когда стоит вопрос — кто кого, в ситуации, когда… мы читали все эти телеграммы, часть из них подделана, но некоторые телеграммы, призывающие к беспощадным расправам над врагом, в том числе потенциальным, а не явным врагом, - но в ситуации, когда власть держится на… даже не на штыках, а, извиняюсь за мой французский, на соплях, когда в любой момент все может рухнуть, когда отсутствует понимание того, что вообще где происходит, когда власть находится в руках вчерашних школьных учителей, которые не знают и не умеют ничего, от слова совсем, и при этом социальная и психологическая катастрофа, - в этих условиях я не уверен, что я не был бы более жестоким, и любой человек не был бы более жестоким, чем Ленин.
Познер: - Ленин в аду, в этом нет у меня никаких сомнений. Знаете, как-то меня спросили, когда я выступал где-то, если бы я мог взять интервью у любой тройки, которая находится в аду хотя я атеист, но, тем не менее, чтобы я сыграл в эту игру , у кого бы я взял? Я сказал, что не стал бы брать интервью у настоящего злодея, например, у Сталина или у Гитлера, это неинтересно, злодей он и есть злодей. А вот интересно бы взять интервью у человека, который хотел хорошее, стремился на самом деле, как он думал, к хорошему, а сотворил дичайшее зло. И в этом смысле, сказал я, конечно, я бы взял интервью у Ленина. Конечно, он в аду, в этом нет у меня никаких сомнений если ад существует, конечно.
Я не сомневаюсь, что он действительно хотел добиться хорошего общими словами. А вообще стремление к идеалу привело к кошмару. Кашин: - Любая идея, даже если она называет себя правой, на самом деле в любом случае левая, если она подразумевает превалирование идеи над человеком. В этом смысле и Гитлер, конечно, левый. И Гитлер, конечно, ленинец. И любой человек сегодня или там вчера, или когда, который говорит, что нужно сделать что-то, чтобы всем было хорошо, но кому-то, наверное, будет плохо, он, безусловно, наследник Ленина.
Пока наследники Ленина живы еще на земле, мне будет казаться, что Ленин еще в Мавзолее. Есть же всякие коллекции — великие злодеи, великие преступники. Безусловно, в ряду самых главных людоедов в истории человечества он занимает почетное, наверное, даже первое место. Шишкин: - Кстати, это интересный вопрос: с какой исторической фигурой его можно сравнитьУ меня, кстати, совершенно необычное, может быть, сравнение будет. Я считаю, что Ленина нужно сравнивать с генералом Франко в Испании. Потому что, в общем-то, так же, как и Ленин, генерал Франко не имел никаких, что называется, официальных возможностей встать во главе государства.
Он их мог только захватить. Он был частью большого генеральского заговора, который созрел в испанских колониях. И, в общем-то, вот такими вооруженными действиями он и пришел к власти.
Это не значит, что та была халтурой или ошибкой — нет, там адекватно и достоверно изложена история Ленина, но когда мне по каким-то причинам приходится перечитывать её, я вижу, что одержимость рассказчика поддержкой дистанции между ним и героем обедняет эту книгу. Да что вы?
Такая неудовлетворённость у вас? Настолько не нравится? Лев Данилкин: Дело не в «не нравится» — это не вопрос удовольствия от написанного. Просто я ставил тогда перед собой другую задачу — рассказать о жизни Ленина неканоническим, «неправильным» языком, которым о Ленине говорить не принято, устроить нахальную ревизию ленинской биографии... Я думаю, толк от книжки был, этот метод в известной степени работает, мне удалось «остранить» Ленина и, возможно, открыть на Ленина глаза какой-то аудитории.
Но я осознаю сейчас, что в погоне за «ревизией» пренебрёг важной проблемой, которая меня больше всего теперь занимает: актуальностью ленинских идей для сегодня, для здесь и сейчас. Вот про это мне следовало писать. Поясните, пожалуйста, конкретнее. Лев Данилкин: Мы все помним ленинское популярное объяснение, что такое диалектика, — когда в ходе дискуссии о профсоюзах он преподал Бухарину наглядный, на примере стакана, урок: этот объект можно описывать по-разному — он стеклянный, он цилиндр, из него можно пить, им можно швырнуть, а можно использовать его как помещение для пойманной бабочки и так далее. Но у стакана, на самом деле, бесконечное количество свойств и функций, и, перечисляя их, мы никуда не продвигаемся, мы не сможем обрести истины таким образом.
Надо искать не абстрактную истину — истина всегда конкретна, надо смотреть на изу-чаемый предмет в связи с окружающим миром; важно, что такое не стакан — вообще, а стакан — для кого? Для чего? В каком контексте? То же, некоторым образом, и с самим Лениным. Моя книжка — про то, как рассказчик одержим поиском, коллекционированием разных «лениных»: Ленина — создателя партии нового типа, Ленина — литературного критика, Ленина-туриста, Ленина-вестернизатора, Ленина-шахматиста, Ленина-диктатора и так далее.
Мне, как биографу, казалась чрезвычайно перспективной сама поразительная многосторонность ленинской личности — и подпольной партией руководит, и на коньках катается, и с английского переводит, и крестьянам помогает прошения писать, и теорию отражения создал, и по горам десятки километров наматывал... И я, как коробейник, вываливал всё это перед читателем и похлопывал по полному мешку своих «фактов» — вон, видите, сколько я «лениных» набрал, вон какая у него жизнь увлекательная! Уверен, читателей книги это прибавило. Лев Данилкин: Я, честно говоря, не слишком рассчитывал на то, что кто-то вообще станет читать тысячестраничную книжку, написанную странным языком и длинными непролазными предложениями. Но сейчас меня беспокоит не стиль, форма, а идеологическая конструкция.
Я вижу, задним числом, другую проблему. Я рассчитывал на то, что «факты говорят сами за себя», — и читатель сам найдёт «самого главного», «подлинного», «химически чистого» Ленина, того, кто обладает «ключевым качеством», которое «всё объясняет» — и всё оправдывает. Это была неверная стратегия — мне надо было гоняться не за «Лениным вообще», а указать на Ленина, актуального для здесь и сейчас, Ленина, который может объяснить, как быть с путинской Россией. Сам Ленин наверняка охарактеризовал бы эту книгу про себя как эклектичную — то есть, конечно, он выразился бы посильнее. У Бухарина было подходящее издевательское выражение — «нанизыванье оттеночков на оттеночки»: мы просто оказались среди «множества лениных», в дурной бесконечности.
И вместо того чтобы объяснить, как в одном человеке соотносятся «самый человечный человек» и идеолог террора, познать единство и борьбу противоположностей, сфокусироваться на противоречиях, я просто предложил читателю самому убрать тех «лениных», которые интуитивно казались ему «неправильными», и сдвинуть главного героя книги на моральной шкале в ту сторону, которая кажется более приемлемой. На самом деле задача хорошего биографа Ленина — преодолеть эту дурную бесконечность. И для этого нужно искать не абстрактного «абсолютного» Ленина, а Ленина в связи с его местом в конкретном, сегодняшнем обществе, в рамках сегодняшних обстоятельств. Надо спрашивать не абстрактно — «что такое Ленин», а — «Ленин — для кого? Вы и сами в прошлой нашей беседе обращали внимание, что некоторые действительно важнейшие стороны деятельности Ленина проговорены вскользь, как бы мимоходом.
Например, огромные его усилия по организации науки в Советской России. А ведь это имело далеко идущие и весьма плодотворные последствия для глубокой модернизации страны. На самом деле, я всегда говорю: чтобы составить хоть сколько-нибудь адекватное представление о деятельности Ленина, надо читать не биографию — мою или ещё чью-то, а 12-томную Биохронику. Никакая биография заведомо не перемелет этот объём, там про каждые сутки можно отдельный том написать. Проблема с моей биографией Ленина в другом.
Я сейчас понимаю, что мой рассказчик некоторым образом «подыгрывал» своему герою. Это особенно чётко видно, например, в главах, касающихся 1920—1921 годов: Польская война, Кронштадт, Тамбовское восстание, голод в Поволжье — это всё череда катастроф, когда Ленину приходилось принимать сложные и, похоже, не лучшие решения. Мой рассказчик сделал вид, что «всё и так ясно», можно обойтись без подробностей. Для квазихудожественного текста это приемлемо — автор имеет право фокусироваться на том, что кажется более убедительным для его персональной реконструкции, но для историка или исторического социолога, которому надо объяснить, почему у Ленина получилось создать именно тот тип государства, в котором мы оказались, — это проблема. Нельзя было комкать эти моменты, это ошибка.
То же касается и Ленина как «неизвестного, едущего при ВЧК», если воспользоваться его собственным выражением в его резком письме Уншлихту 1922 года, — как он контролировал эту организацию, какова именно его роль в её поступках, какова степень ответственности за её действия. Я не то чтобы рву на себе волосы из-за того, что в моём «Ленине» это недостаточно прописано, — у той книги была другая художественная задача, но я просто очень хорошо сейчас вижу другие, новые возможности. Ещё раз: собственно «биография» — набор событий и собранная мной коллекция разных «лениных» — тоже необходимая вещь, без этого тоже никуда не продвинешься. Но это только база для прыжка. Да, ныне очень актуальна идея революции Самокритика ваша имеет основания.
И мне нравится такая взыскательность по отношению к собственному труду. Но не находите ли вы, что тут возникает вопрос о необходимости от вас другой книги про Ленина, которая стала бы, условно говоря, вторым томом вашей Ленинианы? Пусть первый, вводный том в подробностях рассказывает и о детстве, юности, и о каких-то бытовых обстоятельствах ленинской жизни, а вот второй… Как вы сказали бы — о чём в основном он должен быть? Лев Данилкин: О том — вот это нужно показать, — как и почему общество — сегодня, здесь — реагирует на эту фигуру. Что «столкновение с Лениным» говорит об устройстве нашего общества, почему всё, связанное с Лениным, уже балансирует едва ли не на грани допустимого?
И поиски подлинного, для здесь-и-сейчас, Ленина обязательно выведут вас на идею актуальности революции. Это на самом деле ядро Ленина — и это самое неудобное в нём для сегодняшних гегемонов. Что Ленин не просто больше «турист», чем «шахматист», или больше «философ», чем «юрист», а что философия для него — это практика политического вмешательства, облечённая в форму теории. Теория, исследующая результаты классовой борьбы, которая продолжается, которая не закончилась 21 января 1924 года. То есть Ленин — это не только набор неких свойств конкретного, родившегося 150 лет назад человека, это вопрос об актуальности идеи, с которой он прожил свою жизнь.
На него надо отвечать автору книги о Ленине, а не копаться бесконечно: дали ему немцы в 1917 году деньги или не дали. Тот вопрос закрыт, а вот про саму идею революции — нет. Вообще заниматься биографией Ленина стоит только постольку, поскольку всё это имеет отношение к идее актуальности революции. Но я всё это скомкал, этого нет в моей книге. Конечно, Ленин прежде всего не великий велосипедист или путешественник, а величайший революционер.
Но, согласитесь, в современной России само слово «революция» оказалось чуть ли не под запретом. Во всяком случае этому понятию и всему, что с ним связано, официально придан категорически отрицательный смысл. Это же относится и к Ленину. Вы уверены, что в таких условиях идея революции по-настоящему актуальна? Лев Данилкин: Я уверен в том, что везде, где есть противоречия между классами — хотя в современной России правильнее говорить уже «сословиями», — они рано или поздно будут сняты.
Революции так же естественны, как любые природные явления, даже и воспринимающиеся как катастрофы.
Но все же существуют исторические развилки, когда возможны разные пути. Сам Ленин, как мы знаем, писал о том, что в России возможен американский или прусский пути развития капитализма. Насчет "казарменного социализма" он написать не успел.
Зато успел в одной из своих директив впервые в истории употребить термин "концентрационный лагерь". Можно ли осуществить революцию без репрессий? Думаю, что нет. И Ленин, обожествлявший революцию, ставивший ее во главе своих абсолютных ценностей, истово проповедовавший ее в качестве кантовского "категорического императива", не мог остановиться перед подчинением всего и вся этому грандиозному идолу.
И здесь слезинка ребенка или море крови - это просто цвет и объем. А раз так, остальное - тактика и конспирация: скольких и кого расстрелять, как разъяснить, что скрыть, на кого свалить. Вообще, благодаря труду наших архивистов в ленинском наследии практически нет темных пятен. Все можно прочитать.
Было бы желание, совесть и внутренняя порядочность. Я прочитал практически все. Сомнений в политической ответственности авторов массовых репрессий, включая их главного идейно-политического вдохновителя, у меня нет. В ленинском наследии практически нет темных пятен.
Было бы желание, совесть и внутренняя порядочность Что касается Сталина, он был, конечно, учеником Ленина, и между прочим Троцкого работы которого он тщательно изучал. Но прежде всего он был свободным человеком. Единственным в стране свободным человеком. Свободным даже от "категорического императива".
У Ленина были ценности помимо его самого. Как сказал о нем Борис Пастернак в поэме "Высокая болезнь": "Он управлял теченьем мысли и только потому страной". Сталин - это "колесики и винтики", а государство - это я. Включая мавзолейного Ленина и угроханного ледорубом Троцкого.
Ленин в Разливе в 1917 году". Аркадий Рылов. Русский музей. Теория, приспособленная к топору Ленин в значительной мере опирался в своих действиях на марксистскую теорию.
Что вы думаете о ее важности сегодня? Кто-то уже говорит, что марксизм оживет и вернет себе влияние, как научное, так и практическое… Владимир Лукин: Ленин действительно довольно рано осознал себя марксистом и с присущим ему неистовством был "переперепахан" Марксом и Энгельсом. Мне кажется, что у Ленина, говоря его же языком, было три источника, три составные части его идейно-политического багажа. Во-первых, это продолжение традиции наиболее радикального крыла русского революционного движения - террористов-народовольцев, затем Ткачева и Нечаева.
Недаром Ленин так положительно отзывался о деятельности нечаевской "народной расправы" и так ненавидел Достоевского вообще и "Бесы" в особенности. Во-вторых, он несомненно находился под сильным воздействием опыта, практики и эпоса Великой французской революции XVIII века, ее героев, ее практики, ее людоедско-романтической харизматики. В-третьих, Ленин действительно воспринял марксизм и его основные постулаты. Марксистская теория - это очень серьезная и содержательная часть гуманитарной мысли второй половины XIX века, которая пыталась ответить на стержневые вопросы мирового исторического процесса исходя из реалий того времени и места, где она была создана.
Как всякая содержательная концепция, она пережила эволюцию, при которой отдельные ее компоненты были особо отмечены и абсолютизированы различными учеными и политиками. Одни подчеркивали объективистские гегельянские стороны этой доктрины. Другие делали упор на субъективистских, романтических, так сказать, ницшеанских аспектах. Ленин стал одним из таких интерпретаторов, приспособив марксизм к "народной расправе" Нечаева и "топору Чернышевского и народовольцев".
Кстати, террор большевики критиковали не из-за его аморальности, а за недостаточную эффективность. И они правы: государственный террор значительно эффективнее индивидуального или группового. Так что на теорию Ленин действительно опирался, но лишь тогда, когда она фундировала его политическую практику. За последние 30 лет мы старались десакрализовать образ Ленина.
Но с демонизацией его не боролись. Что серьезного прибавилось к нашему пониманию Ленина? Знание, что у Ленина дед был евреем, а отец калмыком, заряженное вульгарной ксенофобией и конспирологией? Или крики о том, что "Ленина прислали в пломбированном вагоне"?
Владимир Лукин: Образ Ленина сильно менялся и при его жизни, и после его смерти.
Вечные споры о Сталине и Ленине – давайте будем конструктивными!
И спорить с ним бесполезно: ибо Ленин символизирует собою то, чему Кремль с его покровительством олигархату и купающимися в роскоши чиновниками является противоположностью, антагонистом. Точь-в-точь по ленинской концепции «чем хуже, тем лучше». Предпринимательница Лена Ленина специально для НСН подготовила обзор главных новостей уходящей недели. «К началу перестройки Ленин считался сверхчеловеком планетарного масштаба, но сейчас его личность померкла. Он стал одним из многих выдающихся деятелей в истории России», – сказал он в интервью РИА Новости. Точь-в-точь по ленинской концепции «чем хуже, тем лучше». Историк Александр Колпакиди о том, за что Россия помнит Ленина. Длительность видео: 28 мин и 20 сек.
«Ленин плохой или хороший?» Как учить в школе размышлять и анализировать
Представитель Московского патриархата протоиерей Димитрий Смирнов заявил, что Ленин для него – «еще больший злодей, чем Гитлер», поскольку «Гитлер относился к своему народу намного лучше». В день 150-летия Владимира Ульянова Радио «Комсомольская правда» представляет спецпроект Ивана Панкина «Имя ему – Ленин». Видео. Вечерняя Москва. Хороший-плохой Ленин. Из чего складывается отношение россиян к вождю мирового пролетариата. Хорошим прикрытием служила Ленину и работа в статистическом бюро Псковского губернского земства, его участие в составлении программы оценочно-статистического обследования губернии[48]. Хорошим прикрытием служила Ленину и работа в статистическом бюро Псковского губернского земства, его участие в составлении программы оценочно-статистического обследования губернии[48].