Новости киногид извращенца

Скачать биографический документальный фильм "Киногид извращенца". Обо всём этом и не только в книге Киногид извращенца. На нашем сайте вы можете скачать Киногид извращенца (2006) через торрент в хорошем качестве в формате HD 720p, FullHD 1080p, WebRip, DVDRip, HDRip. Киногид извращенца Жижек абсолютно новая 700р.

Авторизация

Следовательно, две женщины, которых трахают белые мужчины, могут видеть одного черного и одного белого мужчину. Женщина, которую трахает черный мужчина, может видеть двух белых мужчин, но поскольку всего белых мужчин трое, она не может моментально подняться со своего места. Тогда победительница может появиться лишь в том случае, если одна из женщин, которых трахает белый мужчина, станет рассуждать следующим образом: «Я вижу одного белого мужчину и одного черного мужчину, так что парень, который трахает меня, может оказаться как белым, так и черным. Однако если меня трахает черный мужчина, женщина, которую трахает белый мужчина, увидела бы двух черных мужчин и мгновенно заключила бы, что ее трахает белый, — она могла бы немедленно встать и уйти. Но она этого не сделала, значит, тот, кто меня трахает, должен быть белым». В третьем случае всех трех женщин трахают белые мужчины, так что каждая из них видит двух белых мужчин. Следовательно, каждая из них может рассуждать так же, как победительница во втором случае: «Я вижу двух белых мужчин, поэтому тот, кто меня трахает, может быть как черным, так и белым.

Но поскольку ни одна из них не встала, значит, тот, кто меня трахает, также должен быть не черным, а белым». Но тут в игру вступает само логическое время. Если бы все три женщины были равны в своих интеллектуальных способностях и действительно встали в одно и то же время, это бы вызвало у них радикальные сомнения в том, кто их трахает. Ни одна из женщин не может знать, встали ли остальные потому, что провели те же рассуждения, что и она, поскольку ее трахал белый мужчина, или потому, что они рассуждали так же, как победительница во втором случае, поскольку ее трахал черный мужчина. Победительницей окажется женщина, которая первой сможет корректно интерпретировать эту неопределенность и прийти к выводу: эта неопределенность говорит о том, что всех трех женщин трахали белые мужчины. Утешительным призом для двух оставшихся женщин должно послужить то, что их, по крайней мере, будут трахать до конца, и этот факт обретает смысл в тот момент, когда на ум приходит политическая сверхдетерминация в выборе мужчин: разумеется, было недопустимо, чтобы женщина из высшего общества в середине XVIII в.

Следовательно, трах с белым мужчиной означает социально приемлемый, но не удовлетворяющий интимно секс, в то время как трах с черным мужчиной означает социально недопустимый, но более удовлетворяющий секс. Однако такой выбор более сложен, чем может показаться, поскольку в сексуальной активности всегда присутствует наблюдающий за нами вымышленный взгляд. Таким образом, посыл этой логической задачи становится двояким: три женщины наблюдают друг за другом во время секса, и им необходимо определить не просто «кто трахает меня, черный или белый парень? Это заставляет нас вернуться к «Недопетой колыбельной», где скрытый вопрос, который пара как бы задает в конце фильма, таков: «Какими мы предстаем перед взором родителей, когда трахаемся? Художница рекламы Гилда Фаррелл работает на руководителя рекламной фирмы Макса Планкетта, изо всех сил старающегося соблазнить ее. В поезде по дороге в Париж она встречает художника Джорджа Кертиса и драматурга Томаса Чамберса — двух, как и она, американцев, снимающих одну на двоих квартиру в Париже, которые влюбляются в нее.

Не в силах выбрать между ними, Гилда предлагает жить с ними как друг, муза и критик — с условием, что у них не будет секса. Однако когда Том уезжает в Лондон, чтобы следить за постановкой своей пьесы, между Гилдой и Джорджем возникает романтическая связь. Вернувшись в Париж, Том обнаруживает, что Джордж уехал в Ниццу рисовать портрет, и также использует возможность соблазнить Гилду. Когда же все трое встречаются вновь, Гилда выставляет обоих мужчин за порог и решает исход соперничества, выходя замуж за Макса в Нью-Йорке, однако так огорчается, получив в качестве свадебного подарка от Тома и Джорджа домашнее растение, что даже не вступает в брачные отношения с мужем. Когда Макс устраивает в Нью-Йорке вечеринку для своих клиентов-рекламодателей, Том и Джордж портят ее и прячутся в спальне Гилды. Макс обнаруживает троицу, весело смеющуюся на кровати, и велит мужчинам убираться.

Является ли неприятностью моногамный брак, который вводит в счастливый промискуитет, предшествующий Грехопадению, измерение Грехопадения, Закона и его преступления, или же «неприятности в раю» — это состязательная ревность двух мужчин, нарушающая покой Гилды и заставляющая ее искать убежище в браке? Можно ли сделать из фильма вывод: «Лучше неприятности в раю, чем счастье в аду брака»? Каким бы ни был ответ, в финале изображено возвращение в рай, так что суммарный итог можно перефразировать языком Г. Честертона: Брак сам по себе — это самый сенсационный побег и самый романтический бунт. Когда пара влюбленных произносит свои брачные клятвы, одиноко и даже бесстрашно стоя в гуще многочисленных соблазнов удовольствий множественных связей, это определенно заставляет нас вспомнить, что именно брак является оригинальным и поэтическим образом, в то время как неверные супруги и участники оргий — всего лишь старые тихие космические консерваторы, находящие радость в первобытной респектабельности среди неразборчивых в своих связях обезьян и волков. Супружеские клятвы основаны на том факте, что брак — это самый мрачный и дерзкий из заговоров4.

Когда в 1916 г. Им надо противопоставить…что? Ответ Ленина обычно отвергают как доказательство его личных мелкобуржуазных сексуальных ограничений, поддерживаемых горькой памятью о закончившейся связи; однако в нем есть нечто большее: понимание, что «поцелуи без любви» в браке и внебрачная «мимолетная связь» — это две стороны одной медали: они обе избегают соединения Реальности безусловной страстной привязанности с формой символического провозглашения. Скрытое допущение или, скорее, предписание стандартной идеологии брака состоит именно в том, что в нем не должно быть любви: человек вступает в брак, чтобы излечиться от излишних страстных привязанностей, заменить их скучным ежедневным ритуалом а если он не в состоянии противостоять искушениям страсти, существуют внебрачные связи…. Таким образом, он остается в рамках циничной позиции уважения к внешним проявлениям и одновременной тайной их трансгрессии. Так что, если Любич выступает как режиссер-аналитик, субъективная позиция его фильмов близка к той, что поддерживает Жак-Ален Миллер, для которого психоаналитик занимает место ироничного человека, старающегося не вступать на территорию политики.

Он действует так, чтобы видимости оставались на своих местах, одновременно следя за тем, чтобы субъекты, находящиеся под его наблюдением, не принимали их за реальность…человеку следует неким образом сохранять увлеченность ими подверженность их обману. Лакан мог бы сказать, что «те, кто этого не делает, совершают ошибку»: если человек не ведет себя так, словно видимости реальны, если он подвергает проверке их реальность, ситуация меняется к худшему. Те, кто считает, что все знаки власти лишь видимость, опирающаяся на тиранию дискурса их хозяина, плохие мальчики — и их отчуждение даже более велико6. Таким образом, в вопросах политики психоаналитик «не предлагает проектов и не может их предлагать, он может лишь высмеивать чужие проекты, что ограничивает рамки его утверждений. У ироничного человека нет великих планов, он ждет, когда заговорит другой, а затем подталкивает его к скорейшему падению…Будем считать, что это просто политическая мудрость и ничего больше»7. Аксиома этой «мудрости», заключается в том, что человеку следует защищать внешние проявления власти по той простой причине, что он должен иметь возможность продолжать испытывать наслаждение.

Смысл в том, чтобы не привязываться к внешним проявлениям существующей власти, но считать их необходимыми. Целостность общества поддерживается только внешними атрибутами, «что означает: нет общества без подавления, без идентификации и — в первую очередь — без общепринятой практики. Такая практика необходима» Миллер 8. Можно ли не заметить в этой цитате эхо «Процесса» Кафки, в котором публичный Закон и Порядок утверждаются как видимость, лишенная истинности и тем не менее необходимая? Выслушав толкование священником истории о Вратах Закона, Йозеф К. Если так думать, значит, надо принимать за правду все, что говорит привратник.

А ты сам только что вполне обоснованно доказал, что это невозможно». Разве не это основная позиция Любича? Закон и Порядок — это видимость, но нам следует притворяться, что мы уважаем их, и наслаждаться своими маленькими радостями и другими трансгрессиями…Вспомним знаменитую остроту Генриха Гейне о том, что превыше всего человеку следует ценить «свободу, равенство и крабовый суп». Эта позиция мудрости отчетливее всего изображена в фильме «Небеса могут подождать» Heaven Сап Wait, 1943. В начале фильма старый Генри ван Клиф входит в роскошную приемную Ада, где его лично встречает «Его Превосходительство» Дьявол. Генри рассказывает ему историю своей распутной жизни, которая позволит определить его место в аду.

Выслушав историю, Его Превосходительство, очаровательный старик, отказывает ему в праве входа и предлагает попытать счастья «в другом месте», где его ждут его умершая жена Марта и его добрый дедушка — «возможно», наверху «в пристройке найдется небольшая свободная комнатка». Итак, Дьявол оказывается не кем иным, как Богом, наделенным мудростью и не принимающим запреты слишком серьезно, прекрасно сознавая, что небольшие нарушения делают нас людьми…Но если Дьявол — добрый и мудрый, не является ли настоящим Злом сам Бог, которому недостает иронической мудрости и который слепо настаивает на подчинении своему Закону? Они попросили Марию Магдалину отправиться в шатер, где отдыхал Иисус, и соблазнить его; Мария сказала, что с радостью исполнит это поручение и вошла в шатер, но через пять минут выскочила из него с криком ужаса и ярости. Ее необходимо исцелить! Разве не это «мрачная и жуткая» тайна, лежащая в самой основе христианства? В своем религиозном триллере «Человек, который был Четвергом» Честертон рассказывает историю Гэбриеда Сайма, молодого англичанина, совершающего архетипическое честертоновское открытие о том, что порядок — величайшее чудо, а ортодоксия — величайший бунт.

Центральная фигура романа — это не сам Сайм, а загадочный начальник сверхсекретного департамента Скотланд-Ярда, который нанимает Сайма. Первое задание Сайма заключается в том, чтобы проникнуть в состоящий из семи членов Центральный Совет анархистов, управляющий орган тайной сверхмогущественной организации, намеренной уничтожить нашу цивилизацию. В целях сохранения секретности его члены знают друг друга лишь по имени — названию дня недели; посредством сложных манипуляций Сайм становится Четвергом. На своей первой встрече Совета он знакомится с Воскресеньем, удивительным президентом Центрального Совета анархистов, большим человеком, наделенным невероятной властью, глумливо-ироничным и веселобеспощадным. В ходе дальнейших приключений Сайм узнаёт, что остальные пятеро членов совета также являются секретными агентами, членами того же тайного подразделения, что и он, нанятыми неким невидимым шефом, голос которого они слышали; наконец они объединяют свои силы и выступают против Воскресенья. Здесь роман превращается из детектива в метафизическую комедию: мы обнаруживаем две удивительные вещи.

Во-первых, Воскресенье, президент Совета анархистов, — это тот же самый человек, что и загадочный шеф, нанявший Сайма и остальных элитных детективов для борьбы с анархистами; во-вторых, он не кто иной, как сам Бог. Разумеется, эти открытия толкают Сайма и других агентов к серьезным размышлениям — в своем по-английски немногословном комментарии один из детективов говорит: «Это так глупо, что ты был на обеих сторонах и боролся с самим собой»11. Если существует британское гегелианство, то это именно оно: буквальный перенос ключевого тезиса Гегеля о том, что в борьбе с отчужденной субстанцией субъект сражается со своей собственной сущностью. Герой романа Сайм в конце концов вскакивает на ноги и с безумным возбуждением разъясняет загадку: Я вижу все, все, что есть. Почему каждая вещь на планете ведет войну против каждой другой вещи? Почему каждая маленькая вещичка должна сражаться с самим миром?

Почему муха должна сражаться со всей вселенной? Почему одуванчик должен сражаться со всей вселенной? По той же причине, по которой мне пришлось остаться одному в ужасном Совете Дней. Для того, чтобы каждая вещь, покорная закону, могла насладиться славой и изоляцией анархиста. Для того, чтобы каждый человек, борющийся за порядок, мог быть храбрым и добрым террористом. Для того, чтобы настоящая ложь Сатаны могла быть брошена в лицо этому богохульнику и своими слезами и мучениями мы заслужили бы право сказать: «Ты лжешь!

Таким образом, мы получаем формулу: «Для того, чтобы каждая вещь, подчиняющаяся закону, могла насладиться славой и изоляцией анархиста». Закон — это величайшая трансгрессия, а защитник Закона — величайший бунтарь. Однако где предел этой диалектики? Является ли Он, воплощающий космический порядок и гармонию, также и настоящим бунтарем, или Он — милостивая сила, с задумчивой мудростью наблюдающая с мирной Высоты за причудами смертных, сражающихся друг с другом? Когда Сайм обращается к Богу с вопросом: «Ты когда-нибудь страдал? Оно росло и росло, заполняя все небо; затем все стало черным.

Лишь в этой черноте, прежде чем она окончательно уничтожила его мозг, ему показалось, что он слышит далекий голос, произносящий банальные слова, которые он где-то уже слышал: «Можешь ли ты испить из чаши, из которой пью я? Христианство — единственная религия на земле, почувствовавшая, что всемогущество сделало Бога неполным. Лишь христианство почувствовало, что Бог, для того чтобы полностью быть Богом, должен быть одновременно и бунтовщиком, и царем14. Если точнее, консервативная предпосылка, согласно которой лучше не исследовать происхождение власти если мы сделаем это, то обнаружим преступление узурпации , относится и к самому Богу: Бог тоже мятежник, захватывающий место царя и не только царя, который изображает мятежника, чтобы оживить скучный и затхлый порядок своего творения. Именно этого последнего шага к тому, что Гегель назвал бы спекулятивной идентичностью, не смог сделать Любич, именно этого не хватает в его вселенной. Это ограничение можно почувствовать в трогательный момент фильма «Быть или не быть», когда старый еврейский актер произносит перед Гитлером знаменитые реплики Шейлока, — настоящим переворотом было бы вообразить, например, что то же самое говорит Гитлер, неким чудом оказавшийся на Нюрнбергском процессе и обвиненный в бесчеловечных зверствах: «Я нацист, я немец.

Разве нет у нациста глаз? Разве нет у нациста рук, органов, чувств, эмоций, страстей? Разве его питает не та же пища, ранит не то же оружие, поражают не те же болезни, исцеляют не те же лекарства, греют и остужают не те же лето и зима, что и еврея? Если вы уколете нас, разве не польется кровь? Если вы защекочете нас, разве мы не засмеемся? Если вы отравите нас, разве мы не умрем?

И если вы причините нам зло своим еврейским заговором, разве мы не отомстим? Истиной такого призыва была бы его крайняя форма — представьте, что Шейлок говорит: «Если у нас запор, разве не нужно нам слабительное? Если мы слышим грязные сплетни, разве не хочется нам распространить их дальше, подобно вам? Если нам выпадает шанс украсть или обмануть, разве не воспользуемся мы им, подобно вам? Вместо «Вы должны принять нас, потому что, несмотря на наши различия, все мы люди! Чтобы закончить, мы должны ответить на вопрос: поскольку фильмы Любича явно отмечены своей эпохой, как бы выглядела современная версия «почерка Любича»?

Баттерфляй» Дэвида Кроненберга. Несмотря на свой фундаментально различный характер, оба фильма рассказывают историю мужчины, страстно влюбленного в красивую женщину, которая оказывается мужчиной, наряженным женщиной трансвеститом в «Жестокой игре», оперным певцом в «М. Баттерфляй» , и в центральных сценах обоих фильмов изображено травматическое столкновение мужчины с тем фактом, что объект его дюбви — тоже мужчина. Почему это столкновение с телом любимого так травматично? Не потому, что субъект сталкивается с чем-то чужим, а потому, что он сталкивается с фантазией, лежащей в основе его желания. Гетеросексуальная любовь мужчины гомосексуальна, ее поддерживает фантазия о том, что женщина — это мужчина, переодетый женщиной.

Здесь мы видим, что значит проходить через фантазию: не смотреть сквозь нее и воспринимать замутненную ею реальность, а столкнуться с фантазией как таковой: как только мы это делаем, она теряет власть над нами над субъектом. Как только герои «Жестокой игры» и «М. Баттерфляй» сталкиваются с фактом, игра заканчивается конечно же, с разным результатом: в одном случае имеет место счастливый финал, в другом — самоубийство. Так каков же выход? Как нам избежать этого тупика? Переформатировав само универсальное измерение, установив новую универсальность, которая будет содержать все желанные детали.

В заключение обратимся к другому кинематографическому примеру: к фильму «Стрелла» 2009 Паноса Кутраса. Получив отказ от государственных финансовых органов и всех крупных кинокомпаний, Кутрас был вынужден снимать фильм при полном отсутствии финансирования, так что «Стрелла» оказалась совершенно независимым произведением, в котором почти все роли были сыграны непрофессионалами. Однако в результате получился культовый фильм, заслуживший многочисленные награды. Его сюжет таков: Иоргас выходит из тюрьмы, отсидев 14 лет за убийство, которое он совершил в родной греческой деревушке в порыве ярости он убил семнадцатилетнего брата, застав его за сексуальными играми со своим пятилетним сыном. За долгое время пребывания в тюрьме он потерял связь с сыном Аеонидасом, которого он теперь пытается найти. В свою первую ночь на свободе он останавливается в дешевом отеле в центре Афин, где встречает Стреллу, молодую проститутку-транссексуала.

Они проводят вместе ночь и скоро влюбляются друг в друга, Иоргас становится своим в компании транссексуалов — друзей Стреллы и восхищается тем, как Стрелла изображает Марию Каллас. Однако вскоре Иоргас обнаруживает, что Стрелла и ЕСТЬ его сын Леонидас, с которым он потерял связь: она знала об этом все время, следила за ним, когда он вышел из тюрьмы, и ждала его в коридоре отеля. Сначала она просто хотела увидеть его, но когда он начал флиртовать с ней, она подыграла…Травмированный Иоргас бежит от нее и переживает нервный срыв, но пара восстанавливает связь и обнаруживает, что, несмотря на невозможность продолжать сексуальные отношения, они по-настоящему дороги друг другу. Постепенно они находят modus vivendi и в финальной сцене фильма празднуют Новый год: Стрелла, ее друзья и Иоргас собираются вместе; с ними — маленький мальчик, которого решила опекать Стрелла, сын ее погибшего друга. Ребенок предоставляет пространство для их любви И для тупика их отношений. У тебя с этим проблемы?

За этим следует по-настоящему травмирующее открытие, что Стрелла — это сын Иоргаса, которого он искал и который сознательно соблазнил его, — теперь Иоргас реагирует так же, как Фергюс в «Жестокой игре», увидевший пенис Дил: он полностью сокрушен отвращением, бежит, бродит по городу, не в состоянии справиться с тем, что узнал. Финал также напоминает о «Жестокой игре»: любовь помогает преодолеть травму, образуется счастливая семья с маленьким сыном. Иными словами, нам не следует поддаваться искушению задействовать психоаналитический аппарат и интерпретировать инцестуальные отношения отца и сына: здесь нечего интерпретировать, ситуация, которую мы видим в конце фильма, совершенно нормальна — это ситуация подлинного семейного счастья. Фильм как таковой служит проверкой для защитников христианских семейных ценностей: прими эту особую семью, состоящую из Иоргаса, Стреллы и их приемного ребенка — или не заикайся о христианстве. Семья, возникающая в конце фильма, это настоящая священная семья, что-то вроде Бога Отца, живущего с Иисусом и трахающего его, настоящий гомосексуальный брак и инцест — триумфальное переформатирование фантазии. Именно так нам стоит поступать с христианскими семейными ценностями: единственный способ восстановить их — это переопределить семью и изменить ее формат так, чтобы она включала в себя как характерные примеры ситуации, подобные той, что изображена в финале «Стреллы».

Это и есть «современный Любич», копия его знаменитого «почерка» — даже если семья, состоящая из отца и сына, нарушает все божественные запреты, можно быть уверенным, что для этой пары все же найдется «небольшая свободная комнатка в пристройке» на Небесах. Kael Р. New York: Macmillan, 1991. Lacan J. New York: Norton, 2006. New York: The Universal Library, 1946.

Paris: Germina, 2010. Райт-Ковалевой 1965. The Man Who Was Thursday. Harmondsworth: Penguin Books, 1986. Это «двуязычное» издание пьес Шекспира с оригинальным архаичным английским на левой странице и переводом на обычный современный английский на правой. Непристойное удовлетворение, которое получаешь от чтения этих томов, связано с тем, что предполагаемый перевод на современный английский оказывается чем-то намного большим: как правило, Дюрбан пытается переформулировать каждое выражение так, чтобы отразить тот смысл, который как ему кажется передает метафорическая идиома Шекспира: например, «Быть или не быть — вот в чем вопрос» становится чем-то вроде «Меня волнует вопрос: должен ли я покончить с собой?

Моя идея, конечно же, заключается в том, что стандартные ремейки фильмов Хичкока — это точно такой же «Хичкок упрощенный»: хотя нарратив остается прежним, «сущность», стиль фильмов, в котором заключается уникальность Хичкока, исчезает. Здесь, однако, следует отказаться от нагруженного специальными терминами разговора об уникальном почерке Хичкока и т. Но что, если эта уникальность — миф, результат нашего зрительского переноса, нашей оценки Хичкока как Субъекта-Который-Должен-Знать? Я имею в виду сверхинтерпретированность: в фильмах Хичкока все должно иметь особый смысл, в них нет случайностей, а если что-то не сходится, то это вина не Хичкока, а наша — мы не до конца его поняли. В двадцатый раз пересматривая «Психо», я заметил странную деталь в финальном объяснении психотерапевта: Лайла Вера Майлз слушает его завороженно и дважды удовлетворительно кивает — словно бы ее совсем не потрясает окончательное подтверждение бессмысленной смерти сестры. Быть может, это чистая случайность?

Или же Хичкок хотел указать на странную либидинальную двусмысленность и соперничество между двумя сестрами? Так что в каком-то смысле Мэрион уже становится Норманом еще до встречи с ним; другая деталь, подтверждающая эту догадку: это выражение появляется на ее лице тогда, когда она слышит голоса в своей голове — в точности как Норман в последних кадрах…Другой превосходный пример: сцена, в которой Мэрион регистрируется в мотеле Бейтса. Когда Норман поворачивается к ней спиной, чтобы осмотреть висящие ключи от номеров, она украдкой оглядывается по сторонам, ища подсказку: какое бы указать место проживания, — видит слово «Лос-Анджелес» в газетном заголовке и записывает его. Здесь перед нами двойное сомнение: пока Мэрион сомневается, какой написать город что солгать , Норман сомневается, в какой комнате ее разместить если это будет номер один, он сможет подглядывать за ней через отверстие в стене. Когда после недолгих колебаний она останавливается на Лос-Анджелесе, Норман выбирает и дает ей ключ от первого номера. Являются ли его сомнения просто знаком того, что он оценивал ее сексуальную привлекательность и в итоге решил ее добиваться, или же — на более тонком уровне — он заметил в ее колебаниях намерение солгать ему и поэтому противопоставил ее лжи собственный незаконный поступок, сочтя ее маленькое преступление оправданием своему?

Или же, услышав, что она из Лос-Анджелеса, он подумал, что девушка из этого города разврата может стать легкой добычей? Хотя автор сценария Джозеф Стефано утверждал1, что создатели фильма хотели лишь передать растущее сексуальное притяжение Нормана к Мэрион, остается легкое подозрение, что одновременно испытываемое сомнение не может быть чистой случайностью…Теоретически это называется настоящей любовью.

Отличная комбинация! Кадр из фильма «Матрица воскрешение» Ну а наш соотечественник Виктор Пелевин еще в 2003-м в интервью «Коммерсанту» отметил: «Матрица» — это, безусловно, самое лучшее и точное, что появилось в массовой культуре за последнее десятилетие». В его романе «Бэтман Аполло», который вышел в 2013-м, есть такие строчки: «Даже когда люди догадываются, что они просто батарейки матрицы, единственное, что они могут поделать с этой догадкой, это впарить ее самим себе в виде блокбастера». Пять фактов о фильме «Матрица: Воскрешение» Лана Вачовски. Фото: globallookpress 1. В сентябре 2021 в рамках Берлинского литературного фестиваля Лана Вачовски сообщила, что главная причина, почему она решила снять еще один «Матрикс», — смерть родителей. Пытаясь пережить утрату близких людей, Лана решила «вернуть к жизни самых любимых киноперсонажей» — Нео и Тринити.

Она, естественно, обсудила эту идею с Лилли, но та решила не участвовать в создании нового проекта. В рамках того же Берлинского литературного фестиваля Вачовски задали прямолинейный вопрос: «Лоренса Фишберна действительно больше не будет? Судя по трейлерам, звезда Бродвея и исполнитель роли спецагента Форда в сериале «Охотник за разумом» Джонатан Грофф станет главным антагонистом четвертой «Матрицы». Но будет ли у этого персонажа фамилия Смит? Музыку к картине написал немецкий режиссер Том Тыквер в соавторстве с австралийским композитором Джонни Клаймеко , снявший вместе с Вачовски «Облачный атлас» 2012.

В перестроечные годы в некоторых особо продвинутых школах под передачи «Четвёртой программы ЦТ» даже специально подгоняли уроки, чтобы совместить их с просмотром телевизора. Не знаю, используется ли что-то подобное сегодня, когда телек стал бесславно именоваться «зомбоящиком», а студенты со школьниками замотались в кокон всемирной паутины, однако документальная картина Софи Файнс «Киногид извращенца: идеология» почему-то заставила вспомнить стародавние времена телеобразования. Разве что в роли класса выступил зал Нижне-Волжской студии кинохроники, школьников — немногочисленные зрители, а рассказы про жучков-паучков и цитоплазму заменили длинные монологи словенского философа-бунтаря Славоя Жижека — говорящей головы фильма и одновременно автора сценария. Фрейдомарксистско-культурологическое исследование Жижека — это продолжение вышедшей совместно с Файнс в 2006 году документальной работы «Киногид извращенца» в трёх частях. Философ, как бы «помещаясь» в контекст широкого круга фильмов, прогоняет свои телеги либо в одежде героев, либо на фоне схожих антуражей, комментирует сюжетную линию, вынося подсознание авторов и персонажей лент на всеобщее обозрение. Если в первом совместном с Файнс опыте Жижек исследует разные феномены сексуальные фантазии, подсознательный ужас от действительности, столкновение реального и вымышленного , то в новой ленте прозекторский нож философа предназначается идеологии. Точнее, препарируется принцип ее работы. Как и ранее, Жижек максимально инсталлирует себя в контекст.

Много слов от современного поп-философа Жижека о том, что такое идеология и где она прячется, воспринимались неплохо. Первые полтора часа — точно. Жижек не сказал ничего нового, но сверкал эрудицией и жестикуляцией и убедительно доказывал, что через психоанализ и мысль о страшном звере идеологии можно забавно рассмотреть любой фильм. Освобождаться от идеологии больно, неприятно и мало кому интересно? Понимать, что вокруг одна сплошная массовая болезнь, льющаяся из СМИ и интернета — да, да. Но ведь и феномен Славоя Жижека — одно из наглядных проявлений вездесущей идеологии — не в лучшем ее проявлении. Словом, на исходе показа аудиторию от Жижека спасали только удобные диваны и кстати пришедшийся сумрак, в котором можно было расслабиться и подремать. Когда, наконец, добрались до обсуждения, вернулся и Денис Куренов. Очевидно, смотреть фильм вместе с приглашенной публикой особой необходимости у него не было. Вообще, Куренов — личность достаточно интересная. Интернет о нем скромно молчит. На самом деле, Денис Куренов производит впечатление типичного представителя золотой молодежи, с неизменной усмешкой и готовой речью на все случаи жизни.

Рецензия на фильм "Киногид извращенца" Софи Вайнс (2006)

Киногид извращенца: Кино, философия, идеология. авторский сборник, первое издание. Новости департамента. Скачать биографический документальный фильм "Киногид извращенца". Конспирологически-культурологическое исследование кинематографа "Киногид извращенца: Идеология", снятое режиссером Софи Файнс по сценарию Славоя Жижека и с ним же в главной.

Прямой эфир

  • Рецензия на фильм «Киногид извращенца: Идеология»
  • Киногид извращенца: Кино, философия, идеология
  • Фильм Киногид извращенца: Идеология смотреть онлайн в эфире телеканалов на
  • Все фильмы франшизы «Матрица»: от первого до третьего
  • Смысл фильма «Матрица»: мнение критиков и зрителей
  • «Киногид извращенца: идеология»: в прокат выходит интеллектуальное безобразие - Ведомости

Киногид извращенца: Идеология

Вас не должно привлечь слово «извращенец» и не должно отпугнуть слово «идеология»: сам Жижек объясняет, что «извращенец» — не медицинский термин, а принцип отношения к нашим спонтанным реакциям, выворачивание изворачивание их наизнанку. Получается нечто среднее между сборником гэгов и двухчасовой лекцией в детском саду с привлечением киндер-сюрприза и песни «Смело, товарищи, в ногу». Жижек, этот бородатый Алисий в стране культурологических чудес, лавирует между очевидным и абсурдным, объясняя зрителю, на чем строятся мечты и из чего состоит наслаждение. Он разбирает «Оду к радости», любимое произведение диктаторов, и рассказывает о лакановском Большом Другом — в том числе и о Боге как устрашающем Другом. Он говорит о сумме страхов и бездне желаний, он рассуждает об обществе, где наслаждение стало обязанностью. Он говорит о Брейвике, лондонских беспорядках и теплой кока-коле, которая по сути своей совсем не то, что холодная кока-кола. И главное — он представляет идеологию как пустую рамку, которая ничего не прибавляет к тому, что мы видим, но «открывает бездну подозрений».

Но Большой Другой не только дает людям смысл существования, но и действует для нас, как некий совершенный свидетель нашей жизни. В «Короткой встрече» Дэвида Лина мы видим, что если этот свидетель принимает форму реального человека, все рушится, оставляя нас наедине с самими собой. Финал фильма объясняет, что происходит, когда мы пытаемся освободиться от какой-либо идеологии. Неожиданно способ освобождения находится в фигуре Иисуса Христа: на примере «Последнего искушения Христа» Скорсезе Жижек предлагает зрителям радикальное прочтение смысла христианства и атеизма. Как мы сможем "переродиться", освободиться от кандалов, которыми мы прикованы к идеологическим рамкам? Жижек применяет свои рассуждения о мечтах в сцене массовой оргии в «Забрийском Поинте», как в отправной точке исследования принципиальной возможности мечтать вне пределов существующей идеологии. Наши мечты формируют наши желания, а желания - это не объективные факты. Мы создали их, подчиняемся им и, в конечном итоге, отвечаем за них», говорит Жижек. В 2012-м году, когда планету, нуждающуюся в переменах, захлестнула волна протестов, Жижек призывает нас быть реалистами: требовать перемен в социальном и экономическом устройстве мира и выходить за рамки капитализма. И даже если утопические мечты потерпят крушение, нельзя становиться циниками: нужно продолжать надеяться и бороться как «духи, неудавшихся революций, блуждающие по миру, вечно неудовлетворенные реальностью, которые однажды обретут свой дом в новой свободе»! О работе над фильмом «Киногид извращенца: Идеология» создавался на основе разговоров и обменов письмами между Софи Файнс и Славоем Жижеком. Во время съемок Жижек работал в рамках согласованных тем, но без предварительного сценария. Софи Файнс : «Мы изменяли материал в последнюю минуту. Самое главное в съемке и редактировании была гибкость. Создание фильма было по-настоящему совместным проектом». Славой Жижек : «Все самые тяжелые обязанности лежали на Софи. У меня была легкая работа. Хотя она не философ по профессии, она не только понимала, о чём я говорю, но и транслировала это визуально. Единственное, что мне не понравилось - это опыт актёрства. Эти репетиции, постоянное «ещё раз, ещё раз». Для меня это было ужасно. Все остальное было смешно. Но актёром я не буду никогда». Софи Файнс : «Я не ждала от Славоя большого актёрства, хотя он обладает блестящим чувством времени и предвосхищал все наши идеи и держал их в своей голове. Он использовал юмор для более глубокого понимания его теории». Об идеологии Славой Жижек : «Идеология — это неотъемлемая часть нашей обыденной жизни.

Вторая часть посвящена фантазии и сексуальности , как мужской, так и женской. Рассматривая огромную роль фантазий в сексуальных отношениях , Жижек показывает различия между мужчиной и женщиной, с точки зрения их либидо и сексуальных фантазий вернее сказать, показывает разный характер фантазмического в их сексуальности. Он шутит, что единственная хорошая женщина для мужчины — это мёртвая женщина , женщина, готовая подавить свои фантазии. В этом случае она не противится его фантазиям и не может от них отклониться. Фантазия же может и умиротворять и дестабилизировать, именно она делает половой акт возможным когда фантазии нет, случаются мысли Что я здесь делаю? Зачем совершаю эти идиотские движения туда-сюда? Мы сами придумываем её и воплощаем в жизнь. Когда она рушится, появляется ужас реальности. Истинная же сексуальность существует только в словах поэтому самые эротичные сцены в фильмах являются сценами воспоминаний — флэшбэк помешал бы зрителю софантазировать.

Жижек проводит разницу между простыми удовольствиями и наслаждениями. Наслаждение находится за пределами удовольствия и включает удовольствие от боли. Желание определяется тем, что недостижимо - таким образом, поиск желаемого никогда не прекращается. Жижек исследует, каким образом религиозная идеология работает с этой идеей на примере рекламы Coca-Cola, которая явно демонстрирует пропагандирование «обязанности желать» определенные продукты. Шоколадные яйца «Киндер-сюрприз», при этом, материализуют это скрытое «ОНО» в пластмассовой игрушке, спрятанной за оболочкой. Мечту о гармоничном мире Жижек исследует через культурологические смыслы использования «Оды к радости» Бетховена: через это музыкальное произведение видно, как социальные противоречия постоянно мешают простому эмоциональному импульсу, который создает «Ода». Таким образом «Таксист» Скорсезе демонстрирует, что идеология, определяющая наши помыслы - это ложь, прикрытая нашей неспособностью постичь мир и нашу роль в нем. Вспышку насилия Тревиса Бикла, героя этого фильма, можно с легкостью приравнять к тому, что совершил Андерс Брейвик в Осло. Классика Спилберга « Челюсти » используется Жижеком для того, чтобы объяснить, почему в принципе возможно появление самых экстремистских идеологий в истории человечества: фашизма, нацизма, антисемитизма. Как нацизм через пропаганду становится идеологией и почему мы «покупаемся» на него и следуем за ним, рассматривается на примере фильмов « Триумф воли », « Кабаре », а также деятельности немецкой рок-группы Rammstein. Действие фильма постоянно перемещается от прошлому к настоящему. Мы узнаем о том, когда идеология современного капитализма активизирует наше чувство долга, например, в решении экологических проблем. То, что создает капитализм - это мусор; в фильме вы видим это в кадрах, снятых в пустыне Мохаве на кладбище старых самолетов. Эти застывшие бесполезные машины - исторические объекты, выброшенные из бесконечного репродуктивного капиталистического цикла, воплощают идею «инерции реальности» из апокалиптического фильма «Я легенда». Еще один огромный мертвый объект Жижек находит в бессмертном блокбастере Кэмерона: останки потерпевшего крушение Титаника, символизирующие «застывшее удовольствие». Главные герои фильма разрушают законы классовой борьбы и классового разделения, основу капиталистического общества, и кораблекрушение символизирует этот слом. Кэмерон со своим «Голливудским марксизмом» явно стремится донести до зрителя эти важные и сложные смыслы, в то же время в этом фильме наипрекраснейшем образом увековечена иллюзия «вечной любви», оплоте мэйнстримового кино с его логикой «создания пары». Такая схема трансляции идеологических посылов используется не только американцами: в советском блокбастере «Падение Берлина», чей сценарий создавался в соавторстве со Сталиным, история любви используется только для того, чтобы рассказать о героизме советского народа и самого Сталина, без которого Советский союз не смог бы одолеть фашистскую Германию. На примере фильмов « Цельнометаллическая оболочка », «Военно-полевой госпиталь М. Эта идея помогает понять, откуда взялись фотографии, сделанные американскими военными в тюрьме Абу Грэйб, на которых запечатлены унижения и пытки иракских заключенных. Но по Жижеку выжить в закрытых сообществах может только тот, кто сохраняет ироничную дистанцию с законами и правилами. А что насчет исполнения общественного заказа? Жижек противопоставляет Джокера из «Темного рыцаря» Кристофера Нолана Бэтмену и остальным персонажам, олицетворяющим управление обществом посредством основного инструмента - лжи. Достоевский отстаивает как раз противоположную точку зрения: «Если Бог есть, то все позволено». Это означает, что вера в высший порядок и некого абстрактного «Большого Другого» оправдывает насилие и жестокость. Суть «Большого Другого» простирается далеко за пределы религиозного фанатизма: например, советская идеология существовала благодаря вере в то, что все происходящее, в том числе жертвы, которые приносит «народ», необходимо для великой мировой коммунистической революции.

Сатанисты презентовали новую книгу автора "Киногида извращенца" на кладбище

главное орудие "Киногида извращенца". Смотреть онлайн "Киногид извращенца" бесплатно. Собственно, задачей этого введения в «Киногид извращенца» было ввести читателей в контекст темы «Жижек и кинематограф».

Смысл фильма «Матрица»: Лана Вачовски рассказала, из-за какой трагедии она решила оживить Нео

Славой Жижек совсем не режиссер, а «Киногид извращенца» далеко не продукция канала BBC. Аннотация к книге "Киногид извращенца. 16 дек 2019 Славой Жижек. "Киногид извращенца: Идеология". 19 сентября в «Типографии» прошел показ документального фильма «Киногид извращенца: Идеология». Собственно, задачей этого введения в «Киногид извращенца» было ввести читателей в контекст темы «Жижек и кинематограф». Сняв в 2006-м «Киногид извращенца», режиссер Софи Файнс нашла идеальный способ заставить массового зрителя терпеть присутствие одного философа, пусть и самого модного.

ЭКСКЛЮЗИВ: Новые кадры и фото со съемок фильма ужасов ЧЕРНАЯ ВДОВА. УКУС СМЕРТИ

  • Киногид извращенца — Энциклопедия
  • На эту тему
  • Киногид извращенца: Идеология
  • Киногид извращенца — Википедия с видео // WIKI 2
  • 10 причин посмотреть фильм «Киногид извращенца. Идеология»
  • Киногид извращенца: Кино, философия, идеология: сборник эссе

Смысл фильма «Матрица»: Лана Вачовски рассказала, из-за какой трагедии она решила оживить Нео

Ироничный интеллектуальный аттракцион главного поп-философа современности и ветерана фрейдомарксистской культурологии Славоя Жижека. Используя свой метод интерпретации символов массовой культуры и исторических событий. Ироничный интеллектуальный аттракцион главного поп-философа современности и ветерана фрейдомарксистской культурологии Славоя Жижека. Используя свой метод интерпретации символов массовой культуры и исторических событий. Планы на выходные: «Киногид извращенца: Идеология» кинопремьера В прокате с 25 апреля Новый фильм документалистки Софи Файнс и словенского поп-философа Славоя Жижека.

Киногид извращенца (2006) - кино как зеркало потока бессознательного

В сборник вошли эссе Славоя Жижека о кинематографе, который он интерпретирует через призму современной философии, социологии и популярной культуры: от "классики" Хичкока и "модернизма" Тарковского и Кеслёвского до постмодерна Линча и таких "идеологических" фильмов, как "Акт убийства" или "Бэтмен". Гонзо Подробнее Рекомендованное Чтобы сделать ваше взаимодействие с сайтом немного удобнее мы используем cookies.

Проводя идеологический ликбез с помощью «важнейшего из искусств», большинство идей, если не все, он в упрощенном виде переносит из своих книг, где они раскрыты с большей детализацией и имеют болею серьезную основу. Ничто не мешает заинтересованному зрителю, придя домой, открыть, к примеру, его «Возвышенный объект идеологии». Сам же философский подход Жижека Александр Секацкий очень удачно сравнивает с игрой в бисер, где словенский философ и психоаналитик, следуя вызовам современности, выступает на самом деле в роли реаниматора законсервированной науки, не дающего забронзоветь мнимым доказанным истинам, переворачивая их с ног на голову. Вот и нам так же предстоит спасти либеральные идеалы, проведя «революцию понятий» с помощью левой критики. Алексей Артамонов.

И вот, 6 лет спустя, в тот момент истории, когда она, распухшая от интеллектуального голода и идеологических несоответствий, как будто бы вот-вот изменит свой курс, выходит «Киногид извращенца: Идеология». В нем зрителя ожидает уже привычно веселый, но при этом и предельно серьезный интеллектуальный аттракцион, на этот раз выглядящий куда меньшей абстракцией.

Вполне предсказуемым образом он начинается с фильма "They Live ", а именно с известной 6-минутной сцены драки как иллюстрации неизбежного насилия над идеологической близорукостью. Сам «Киногид» для многих является мягким вариантом подобного очищающего насилия, ведь сегодня проще найти лекарство от рака, чем преодолеть сытую и циничную идеологическую инертность. Дальше Жижек, запив теплой колой киндер-сюрприз, расскажет о том, как тяжело быть гедонистом, пройдется по лживому «голливудскому марксизму» в духе Джеймса Кэмерона, обнажит, примерив мундир Сталина, непристойную подложку любой власти и покажет как группа Rammstein борется с фашизмом, используя нацистский фетиш в качестве сексуального. В целом он проделывает здесь все те же трюки, что и в первой части, периодически извлекая из шляпы Лакана, но на этот раз с позиций левого марксизма рассматривая то, чего желает и что вытесняет субъект политический.

В комментариях запрещаются выражения, содержащие ненормативную лексику, унижающие человеческое достоинство, разжигающие межнациональную рознь. Запрещаются спам, а также реклама любых товаров и услуг, иных ресурсов, СМИ или событий, не относящихся к контексту обсуждения статьи. Не приветствуются сообщения, не относящиеся к содержанию статьи или к контексту обсуждения. Давайте будем уважать друг друга и сайт, на который Вы и другие читатели приходят пообщаться и высказать свои мысли.

Киногид извращенца смотреть онлайн

• документальный. Режиссер: Софи Файнс. В ролях: Славой Жижек. Музыка: Магнус Файнс. Продюсер: Мартин Розенбаум, Кэти Холли, Софи Файнс и др. Архив новостей по тегу `киногид извращенца`: все новости о мире кино и жизни актеров. "Киногид извращенца" — произведение на стыке кинематографа, философии и психоанализа. Итак, киногид извращенца. Номер один: в списке "Антихрист" датчанина и "порнушника" Ларса фон Триера.

Подписаться на блог

  • Киногид извращенца по идеологии / The Pervert's Guide to Ideology (2012)
  • Кино в книгах: Киногид извращенца - «25-й кадр» | Независимый журнал о кино
  • 10 сериалов июля, рекомендуемых к просмотру
  • Прямой эфир

Похожие новости:

Оцените статью
Добавить комментарий