Денис Родькин — один из восьми премьеров Большого театра. Давид Виннер провел день с премьером Большого театра Денисом Родькиным, на счету которого партии Спартака, Вронского, Печорина, графа Альберта, принца Зигфрида, Щелкунчика, а теперь он выходит на сцену главного театра страны в роли Воланда.
Денис родькин — биография, новости, личная жизнь
| Что произошло между Денисом Родькиным и Элеонорой Севенард? Исчезла волшебная искра? | биография, новости, личная жизнь. Денис Родькин Денис Родькин — российский артист балета — родился в Москве 3 июля 1990 года. |
| Денис Родькин / Denis Rodkin | После ухода Цискаридзе из Большого театра балетмейстером-репетитором Дениса стал Юрий Владимиров[2]. Сейчас балетмейстером-репетитором Родькина является Александр Ветров. |
Денис Родькин
Несмотря на эту жажду нового, Денис спокойно относится к тому, что премьера постановки именитого хореографа может пройти без него: «Я не жалуюсь на жизнь и никогда не испытывал чувство ревности в профессии. Концерты Денис Родькин в Москве. Последние новости о персоне Денис Родькин новости личной жизни, карьеры, биография и многое другое.
Родькин большой театр. Денис родькин - биография, информация, личная жизнь
По жестам, по взгляду, по тому, как ты ведешь себя в жизни, зритель всегда поймет, кто настоящий премьер, а кто — лишь на бумаге», — рассказывает Денис. И тут же дает понять, что надменность никак не соотносится со статусом звезды мирового балета: готовясь к съемке, ведущий танцовщик Большого то развлекает присутствующих на площадке веселыми историями, то показывает карточный фокус. Впрочем, к картам он совсем равнодушен, зато в профессии азарта Денису не занимать: «С каждым годом мне все больше хочется приобретать что-то новое, и именно поэтому мне нравится классический репертуар. Его невозможно станцевать совершенно: раз за разом отрабатывая партию, ты находишь нечто, что раньше не замечал. К тому же, когда ты танцуешь классический балет и делаешь даже маленькую ошибку, это видит весь зал, а в современной хореографии любую оплошность можно списать на задумку хореографа. Я все-таки люблю бросать вызов самому себе и делать сложные вещи».
Что значит быть премьером, 30-летний артист понял, глядя на выдающихся премьеров Большого театра своего поколения: Владимира Васильева, Михаила Лавровского, Александра Годунова, Ирека Мухамедова и Николая Цискаридзе. Несмотря на эту жажду нового, Денис спокойно относится к тому, что премьера постановки именитого хореографа может пройти без него: «Я не жалуюсь на жизнь и никогда не испытывал чувство ревности в профессии. Часто, когда в Большой приезжали известные хореографы, меня по определенным причинам просто не было на месте. Но потом меня все равно вводили в первый состав их спектаклей. А иногда я даже думал, как хорошо, что меня не занесло в это.
Я очень благодарен судьбе за то, что она ведет меня в правильном направлении». В конце концов, жаловаться премьеру и правда не на что: в его репертуаре почти все ведущие роли главных балетных спектаклей — от Спартака и Хозе из «Кармен-сюиты» до Онегина и принца Зигфрида из «Лебединого озера». Сам Денис не хочет загонять себя в определенное амплуа: «Все зависит от настроения. В какой-то момент хочется танцевать Спартака, в другой — быть принцем или графом Альбертом главная мужская партия в балете «Жизель». Но мы, артисты, не должны обращать внимание на собственное настроение.
Хотя я счастлив, когда внутренние ощущения совпадают с тем, что я танцую на сцене».
Это же самые близкие люди, которые никогда от тебя не отвернутся, не предадут. Мама стремилась меня развивать, поэтому отдала учиться играть на гитаре, как и старшего брата, — ныне я вспомню лишь пару аккордов улыбается , потом в студию во Дворце культуры, где разучивали степ… Там у нас была замечательная команда: я на сцене танцевал посередине, а мои приятели-одноклассники — по бокам. А однажды один из них идеально сел в шпагат, мне стало обидно, что я так не могу, и решил пойти туда, где этому обучают.
Таким образом, желание сделать себя лучше и привело меня в балет. Однажды меня, подростка, в Кремлевском Дворце своим танцем потряс парень, исполняющий партию Меркуцио в «Ромео и Джульетте». Я захотел быть похожим на него — и лишь когда вырос, понял, что эта роль не мое амплуа. Но в тот вечер мама по моей просьбе купила записанный балет, где наиболее выразителен мужской танец.
Ей предложили «Спартак». Мог ли я тогда предположить, что через несколько лет выйду в этом балете в заглавной партии… — Раз уж вы упомянули амплуа, то какое оно у вас? Я стараюсь раскрывать своих персонажей объемно. Допустим, когда танцую принца, то для меня это не просто эффектный, рафинированный молодой человек, а настоящий, отважный рыцарь.
При классических ногах я представляю героический апломб устойчивость. По крайней мере, так на себя смотрю со стороны. Хотя я и за манерами слежу. Стараюсь быть не простолюдином, а человеком элегантным.
Например, никогда себе не позволю в зрительный зал прийти в кроссовках, джинсах и свитере. Для меня это дико. А многие ведь даже не задумываются о таких вещах. Я же, когда иду в зал слушать ту же оперу, — неизменно надеваю брюки, белую рубашку и ботинки.
Мне кажется, воспитание как раз подчеркивается тем, насколько адекватно мероприятию человек выглядит. Я хожу в консерваторию, специально ездил в Санкт-Петер-бург в Мариинку слушать «Трубадура». Валерий Абисалович Гергиев дирижировал. Я остался под большим впечатлением.
Как и от концерта выдающегося Юрия Хатуевича Темирканова. Я же ежедневно вставал в семь тридцать утра, в восемь сорок пять у меня начинались занятия в общеобразовательной школе, которые длились до четырнадцати, а затем я быстро делал уроки, поскольку с семнадцати до двадцати одного часа у меня уже была балетная школа, и потом сон. На меня обратили внимание из-за фактуры. И уже потом Николай Цискаридзе присмотрелся ко мне и начал со мной работать.
Надо сказать, он настолько одаренный педагог! У него глаз-алмаз, он замечает мельчайшие детали. Если не видит перспективы у ученика, напрямую говорит: «Зачем тебе все это? Не мучай ни себя, ни меня».
К счастью, в свой адрес я такого никогда не слышал. Но мне кажется, подобная откровенность справедлива, к ней нужно быть готовым. Балет — жестокое искусство. У меня, как и в детстве, жесткий график, я постоянно борюсь с ленью.
Не представляете, с каким трудом утром поднимаю себя с постели — тело еще ноет после вчерашнего дня. Но стоит дойти до зала, начать заниматься классом — мышцы разогреваются, кровь начинает быстро циркулировать, и чувствуешь себя лучше. Но с сердцем. Скорее всего, это соединение способностей, труда и стечение обстоятельств.
Понятно, что никто такого не ожидал, и я не исключаю, что нарушил в театре чьи-то планы. Зависть — это даже здорово. Значит, ты чего-то стоишь! Но знаю, что многих девчонок, например, вполне устраивает кордебалет: ответственности меньше, при этом все равно гастроли по всему миру, работа приятная — в театре, а не в офисе, и фигура всегда в тонусе, не надо на фитнес ходить.
Мне такая позиция, конечно, не близка — я заточен на успех. Долго переживаю даже из-за малейшей неудачи.
Вы, по-моему, даже ездили к нему на просмотр в Санкт-Петербург после окончания училища... Но мне нужно было уже определяться с местом дальнейшей работы. И я по приглашению директора театра Эйфмана, который до этого видел меня на смотре балетных школ, поехал в Санкт-Петербург, потому что Борис Яковлевич берет в свою труппу только рослых мальчиков. Меня брали на солиста, но я тогда еще не знал, что вскоре мне предложат работать в Большом, и, конечно, согласился. Цискаридзе сказал мне: «Учи партию Одиллии» — А как, собственно, происходил вот этот переход в Большой театр? Потому что в балетном училище, насколько я знаю, вы всеобщий любимец, баловень художественного руководителя Владимира Захарова, выступаете в сольных партиях на концертах. Многие ученики этого училища до сих пор следят за вашим творчеством, потому что вы для них как Юрий Гагарин.
Расскажите наконец, как вы все-таки попали в Большой. На что он сказал: «Завтра». Я тогда спрашиваю, как можно туда попасть, а он: «Ты что?! Ничего не получится. Там просмотр только для своих, там будут только выпускники Московской государственной академии хореографии…» Ну, думаю, ладно, не получится — значит не получится. И вдруг вечером он мне звонит: «Ты знаешь, завтра можно будет прийти на просмотр. Я тебе пропуск сделал — просто придешь и на боковом станке сделаешь класс, как все». Я прихожу на просмотр — конечно же, там уже разогреваются ребята. У всех прекрасные данные, потому что в Большой театр из Московской академии хореографии берут только самых лучших и только с самыми лучшими данными.
И конечно же, такого я до этого никогда не видел: у ребят и шаг, и стопа феноменальные, и вращение. Я сделал класс, мне показалось, что я переволновался: туры — криво, косо прыгнул, пируэты у меня не получились… Ну ладно, думаю, попробовал… Кто не рискует, тот не пьет шампанское. И вдруг на следующий день в «Гжель» приходит Евдокимов, очень удивленный, и говорит: «Вообще-то ты там понравился. Жди теперь звонка от заведующего балетной труппой. Либо — да, либо — нет». Тогда заведующим балетом был Геннадий Петрович Янин, и я стал с нетерпением ждать. Мы тогда с театром «Гжель» уехали на гастроли в Сирию, там еще было не опасно, это 2009 год. И я там, помню, лежал возле бассейна, отдыхал, загорал, и вдруг звонок: «Денис? Вы знаете, я заведующий балетной труппой Большого театра.
Выходите, пожалуйста, на класс». А я уже и ждать перестал, поэтому новость для меня стала просто шокирующей. Вернулся в Москву, сразу же, естественно, побежал к Янину. И он мне сказал: «Знаете, вы нам понравились… Вы такой высокий, складный, и нам как раз таких не хватает. Нам как раз нужно, чтоб пики сзади держали. А у вас все хорошо: протянете вот так вот руку и будете с пикой стоять». И с этого дня начался Большой театр… — Как получилось, что вашим педагогом в Большом театре стал Николай Цискаридзе? Два месяца я ходил к нему, он меня тоже много чему научил, но потом труппа уехала на гастроли в Испанию танцевать «Спартака», и классы в театре давали только Надежда Грачева и Николай Цискаридзе. К Цискаридзе я не пошел, потому что слышал, что он очень требовательный… А пошел на класс к Грачевой.
Но вышел оттуда выжатый как лимон. Потому что это женский класс — специфика совсем другая. У девочек нужно подольше подержать ноги, нам нужно повыше подпрыгнуть… И потом был сразу же класс Цискаридзе. Он вошел в зал и так долго на меня смотрел, что я подумал: «Надо завтра сходить на класс и к нему». А потом, когда класс начался, я услышал, как он стал что-то требовать от балерины, и решил: «Нет. Наверное, я не смогу. Крикнет… Я растеряюсь — и все, больше ничего не смогу сделать». Иду, дрожу, потому что для меня это большой авторитет. Захожу в 5-й зал, и он там сидит в шпагате и смотрит на меня.
Я говорю: «Можно у вас позаниматься? Он говорит: «Конечно». И опять так пристально на меня смотрит. Может, какие-то способности, задатки, талант разглядывал? И когда начался класс, в котором нас было всего трое: я, Анжелина Воронцова и еще один мальчик, которого тоже только недавно взяли в театр, — он мне очень активно стал уделять внимание: «Тебе нужно стопу повернуть, голову сюда, руку сюда, плечи здесь вывернуть»… Я так изогнулся, что у меня вообще ничего не шевелилось после его класса, настолько была феноменальная работа мышц. А потом Цискаридзе попросил меня подпрыгнуть и сказал мне: «Я никогда еще не видел, чтоб при таком высоком росте был такой высокий прыжок. У тебя большое будущее. Есть талант. С этого дня начинай думать головой».
А ведь это почти предел мечтаний для любого танцовщика и довольно сложная партия, именно в редакции Большого театра. Вы вообще долго к этой партии шли? С этой партией связан один забавный эпизод. Опять же Николай Максимович, когда меня увидел, на второй же день совместной работы принес диск. Он говорит: «Нет». Я, обалдев, спрашиваю: «А кого? А он говорит так, в своей манере: «Нет, Одиллию». В этот момент я вспомнил слова Геннадия Петровича Янина и понял, что я могу не только с копьем стоять. Раз такой человек, как Цискаридзе, предлагает учить принца, то, значит, есть что-то, что может мне позволить танцевать на сцене Большого театра.
Значит, с Одиллией так и не вышло? Я еще был в кордебалете, и когда закончился 2-й акт, вдруг он меня сам нашел и говорит: «Если ты меня подведешь 22 мая, я не знаю, что с тобой сделаю». Я спрашиваю: «А что будет 22 мая? Он: «Будешь танцевать принца в «Лебедином озере». Я к тому времени из афишных ролей танцевал только Голубую птицу в «Спящей красавице» и Рыбака в «Дочери фараона», и радость моя, конечно, была несусветной. Мы с декабря начали активно гонять роль. Уже договорились, что меня введет в спектакль Мария Аллаш. Но в марте 2011 года сменилось руководство, и этот дебют осуществить в то время мне так и не удалось. Я тогда так расстроился!
Я понимал, что у нас такая профессия, что если не удастся станцевать довольно рано, то потом будет значительно сложнее, и можно вообще никогда не выйти на сцену в таких ролях. Сейчас я понимаю, что это мне сыграло на пользу, потому что в таких партиях нужно выходить подготовленным, ведь здесь всё против танцовщика: белое трико, ноги выворотные… И то, что этот дебют отложился на столько времени, мне в какой-то мере помогло повзрослеть. Мне кажется, даже лучше, что я начал танцевать эту партию всего полтора года назад, чем я станцевал бы ее совсем сырым и новое руководство меня бы увидело и сказало: «Нет, спасибо, больше не надо! Я не знаю, как это получилось. Мне долго не давали партию принца, но, как только меня пригласили выступить в этом спектакле в Мариинском театре, сразу же Зигфрида я и в Большом получил. А готовил я эту партию прямо во время Олимпиады, где выступал на церемонии закрытия. Ведь мы больше были там не как артисты, а как участники церемонии, то есть почти что персонал. Мы жили в таких немножко военных условиях, и мне тяжело было сохранять форму. Балет очень сложный, а в Сочи условий поддерживать форму не было: холод дикий, все вокруг продувается, делать ничего невозможно, потеть нельзя… И поэтому я в номере занимался.
Каждое утро вставал, растягивался, около спинки кровати делал станок, потому что у меня дебют был через неделю после того, как я приеду из Сочи. В каком случае вы испытывали большее волнение? Когда я делаю поддержки, то больше волнуюсь за балерину, ведь здесь за успех элементов отвечает не только партнер. И если она сгруппируется правильно, надо просто вытянуть руку и поднять, и все. Так что волнения было меньше, потому что на Олимпиаде не было как такового дуэта. Но тогда на стадионе «Фишт» я получил не сравнимое ни с чем удовольствие. Потому что, когда ты выходишь и на тебя смотрит огромное количество народу, весь олимпийский стадион, где нет ни одного свободного места, а трансляция идет на весь мир, это, конечно же, непередаваемые ощущения… — Были ли у вас случаи, когда вы не смогли удержать балерину? Мне было 19 лет, и нужно было в балете «Пламя Парижа» танцевать одну из главных в этом спектакле партий Антуана Мистраля; и так получилось, что я не удержал балерину со «стульчика», она у меня упала. Вводиться в такие спектакли совсем молодым, конечно, нельзя.
Нужно как минимум год готовить эту партию. Но, конечно, сделать это было нереально. Расскажите, как с ней работается? Не капризная? Я обрадовался, потому что станцевать этот балет я мечтал давно, и начал готовиться. В какой-то момент меня вызывает в кабинет наш руководитель и спрашивает: «Какой у тебя рост? Я говорю: «186». А он: «Высокий. Вот у Цискаридзе был 185, это для «Щелкунчика» предел».
Я просто растерялся: «Ну как же? Дэвид Холберг ведь танцует, а он выше меня!.. Я понимаю, что «Щелкунчика» в ближайшее время танцевать не буду, иду очень расстроенный, захожу в буфет — и там Света стоит: «Скажи, а ты «Кармен» танцевал? Знаешь, у меня нет партнера, а 18 января будет вечер Ольги Николаевны Моисеевой в Мариинском театре. Может, ты попробуешь, выучишь? Она позвонила Андрею Уварову, с которым до его ухода на пенсию танцевала эту партию, и с ним я начал учить. Мы с ним все выучили, отрепетировали. И у нас очень хорошо прошла «Кармен», и Света тоже ко мне очень тепло отнеслась. Мы потом в Италии этот балет танцевали.
А потом танцевали вместе уже и «Легенду о любви», и «Лебединое озеро»… И знаете, несмотря на ее статус а сейчас она, конечно же, первая балерина Большого театра , когда у нас что-то не получается, она никогда не говорит мне: «Ты виноват! Ты меня не держишь! А держать ее одно удовольствие — она очень легкая и гениально выучена, потому что вагановская школа этой выучкой очень славится. Например прическа. Например, принц в «Лебедином озере» должен быть идеальный и внешне, и внутренне. Ведь каждая девушка мечтает о принце, соответственно и характер у него должен быть идеальный, и внешность. Роль Спартака — другое дело: это вождь, поднявший на борьбу гладиаторов, он жил в не самых лучших условиях , и, соответственно, здесь прическа другая. Должны быть сальные, грязные волосы, потому что все-таки он раб и мылся он очень редко. Я тут делаю такие запутанные волосы, как будто я их не причесывал лет двадцать, — мне хотелось добиться такого эффекта.
В партии Курбского в «Иване Грозном» я предпочитаю быть кудрявым, это создает впечатление русской удали, такого русского богатыря. Когда танцую Онегина, то делаю небольшой пробор, потому что Онегин все-таки денди. И хотя он далеко не идеальный человек , потому что внутри у него есть некая червоточина, но внешне он должен быть еще лучше принца. Неудобства в работе это вам не доставляет? Ничего вы в связи с этим не заменяете в движениях? В «Даме с камелиями» недавно, правда, я столкнулся с некой проблемой: в монологе Армана во втором акте все не в мою сторону… И пришлось, конечно, поначалу помучиться, потому что хочется на сцене танцевать в свою сторону, то есть писать той рукой, которой ты и пишешь. Но организм ко всему привыкает. А вот жете по кругу я делаю вправо. Не знаю почему.
Потому, видимо, что растянут лучше. Вот Иван Васильев сейчас какие-то немыслимые вещи делает. Есть ли у вас желание что-то повторить? Я не смог бы сделать 3 содебаска в воздухе, потому что у меня другая структура мышц и тела. Просто я повыше, и мне тяжело будет повторить какие-то его трюки. Он прекрасный танцовщик, но мы с ним абсолютно разные. Я из себя пытаюсь выжать максимум того, что могу. Тому, чего не умею, пытаюсь научиться. Но ни на кого никогда не смотрю.
И пытаюсь каждый день, как сказал Барышников, танцевать лучше себя самого. Павел Ященков Для премьера Большого театра Дениса Родькина нынешний март оказался богат важными событиями : только что он станцевал Вронского в балете Джона Ноймайера «Анна Каренина» и получил весть о присуждении премии президента для молодых деятелей культуры за вклад в сохранение, приумножение и популяризацию достижений отечественного хореографического искусства. Родькин: Очень приятные, потому что фактически это признание того, что я сделал за семь лет в Большом театре. Премия меня абсолютно не расслабляет, наоборот, заставляет идти дальше и доказывать, что получил ее заслуженно. Зрители ведь будут смотреть и думать, достоин ли. Вообще, награды помогают хотя бы тем, что подогревают интерес к имени. Родькин: Сильным и харизматичным. Он хорош собой и уверен в себе, потому Анна в него и влюбляется, но немножко ветренен: не хочет обременять себя серьезными отношениями и обязанностями. Встретив Анну, понимает, что она тот идеал женщины, о которой он мечтал.
Она переворачивает его внутренний мир. Родькин: Не то чтобы разочаровывается.
Исчезла волшебная искра? Узнайте подробности разрыва Дениса Родькина и Элеоноры Севенард, и как этот момент повлиял на их жизни и карьеру.
Денис Родькин и Элеонора Севенард: история расставания, которая изменила их мир - смотрите в нашей подборке ИНТЕРВЬЮ - Элеонора Севенард - прима-балерина Большого театра Эмин Агаларов: выход из семейного бизнеса и проект всей жизни Разрывы и расставания - это лишь новый этап в нашем жизненном пути, который помогает нам расти и становиться сильнее.
Денис Александрович Родькин
С 2018 года у Дениса начались отношения с другой коллегой — Элеонорой Севенард. Чувства вспыхнули на гастролях в Греции, где срочно вызванная Севенард заменила получившую травму приму. Денис и Элеонора стали проводить много времени в прогулках и познакомились ближе. Танцоров объединяют совместные хобби — Денис приучил подругу к просмотру советских фильмов и эстрадной итальянской музыке. Фото из личной жизни партнеры часто размещают в своих инстаграм-аккаунтах. Жизненным примером Родькин считает отца — идеального семьянина, жестким воспитанием приучившего сына к труду. В конце 2019 года Денис привел мать Раису Николаевну на программу «Модный приговор», добавив в ее строгий гардероб легкости и ярких красок. Денис Родькин сейчас В период карантина Денис Родькин тренировался дома на линолеуме, да так, что соседи жаловались на качающуюся люстру.
Узнайте подробности разрыва Дениса Родькина и Элеоноры Севенард, и как этот момент повлиял на их жизни и карьеру. Денис Родькин и Элеонора Севенард: история расставания, которая изменила их мир - смотрите в нашей подборке ИНТЕРВЬЮ - Элеонора Севенард - прима-балерина Большого театра Эмин Агаларов: выход из семейного бизнеса и проект всей жизни Разрывы и расставания - это лишь новый этап в нашем жизненном пути, который помогает нам расти и становиться сильнее.
Денис Родькин: соперничество в Большом театре, пародия на президента, строгость Цискаридзе Иногда расставания - это не конец, а новое начало, которое открывает нам перспективы и возможности, о которых мы даже не догадывались.
Это же премьер Большого театра Родькин! Все, кроме меня — начиналась репетиция. Да я и не представляла себе особо, кто такой Денис Родькин, поскольку по просьбе мамы почти не пользовалась Интернетом и не заглядывала в соцсети. Когда после репетиции еще одна девочка восторженно отозвалась о Денисе, стало интересно. Спрашиваю: — А он еще там? И я помчалась по лестницам наверх: в академии ученикам нельзя пользоваться лифтом — только педагогам. Однако Денис уже ушел. Решила уточнить, по кому это все наши девчонки умирают.
Мне показали в Интернете фото Родькина. Действительно красавец... Когда у меня все-таки появился «Инстаграм соцсеть признана в РФ экстремистской и запрещена », подписалась на страничку Дениса. Но и подумать не могла, что будем вместе. Помню, обсуждали с девчонками, какой у кого эталон танцовщика. Я ответила: «Конечно же Родькин». Когда начали встречаться с Денисом, одноклассница со смехом мне припомнила ту фразу... Денис: В Санкт-Петербурге, на выпускном вечере Элиного курса, в мае 2017-го. Нас познакомила помощница Николая Максимовича Цискаридзе, моего педагога в Большом и Элиного — в Вагановской академии.
Представила друг другу и сказала: «Вы еще будете вместе танцевать! Помню, Эля очень смутилась и попросила меня: «Можно с вами сфотографироваться? На следующий день увиделись уже в Москве, в Кремлевском дворце — я пришел на выпускной концерт академии, где Эля танцевала в «Пахите». Потом за кулисами подошел к ней, поздравил... Элеонора: Не знаю, правда ли, но Денис уверяет, что тогда пришел в Кремль ради меня. По крайней мере, приятно думать, что так и было... Потом мы увиделись на балетном конкурсе: Денис был ведущим, а я — участницей и завоевала серебряную медаль. Вскоре меня взяли в Большой, но в театре мы с Денисом редко виделись, лишь иногда пересекались в коридорах и здоровались. А в декабре предложили полететь в Грецию с труппой краснодарского театра — станцевать главную партию в «Щелкунчике» с премьером Большого Александром Волчковым.
Денис тоже участвовал, но со своей партнершей. Вдруг звонят: «Можете приехать на несколько дней пораньше и станцевать Машу с Родькиным? Его партнерша получила травму... Кроме того, первая главная роль в статусе танцовщицы Большого театра. И такой партнер — Денис Родькин, хотя мы успели всего раз порепетировать вполноги. На следующий день пошли знакомиться с городом, а на самом деле — друг с другом.
Я читала в вашем интервью, что вы сами удивились, что вас взяли в Большой. Как думаете, это удача? Да, именно так и было. Но я считаю, что в балете не существует такого понятия, как везение.
Нужно работать — неважно, есть у тебя талант или нет. Говорят, что Большой театр — кладбище талантов, но это неправда: так говорят только не успешные артисты. Как считаете, что играет большую роль — физические данные или упорный труд? Труд — это главное: я знаю людей с потрясающими физическими данными, но они не могут простейших движений на сцене исполнить. Хотя природа их вроде бы наградила прекрасными способностями. В то же время, если ты прилежно трудишься, то все обязательно получится, пусть и не сразу: идет накопление опыта. Мужчинам проще, потому что их меньше. Гвозди в пуанты не подсыпают. В балете не существует такого понятия, как везение Мешало ли вам отсутствие образования? Нет, я пришел и сразу почувствовал себя в Большом театре как дома.
Коллектив меня хорошо принял, балерины тоже. Я никогда не видел открытой зависти по отношению к себе. Хотя слышал, что обо мне говорят за спиной. Что вы думаете о недавно вышедшем фильме «Большой Вавилон»? Я не очень хорошо к нему отношусь. И так происходящее — покушение, уголовное дело — неприемлемо для Большого театра, а этот фильм как будто еще масла в огонь подливает. Вы согласны с теми изменениями, которые происходят в постановках Большого театра? Про оперу не говорю, так как я не специалист в этом вопросе. Но в целом, театр сейчас идет на повышение своего профессионального уровня. Помните ли вы, как в первый раз вышли на сцену Большого?
Первый раз я вышел вообще не репетируя. Мне сказали, что просто надо постоять и помахать руками. Я очень боялся: по моему мнению, выход на сцену Большого театра, даже в такой маленькой партии, необходимо репетировать. А тут еще труппа издевалась над молодыми ребятами: говорила идти в одну сторону, а на самом деле надо было в другую. Не самый удачный был дебют. Что касается сольной партии, то я танцевал Голубую Птицу в «Спящей красавице» даже не на сцене Большого театра тогда была закрыта историческая сцена , а в Кремлевском дворце. У меня был шок: я думал, что выйду такой молодой, и у меня все получится мне было уже 19 — для балета это солидный возраст , а в итоге я переволновался, зажался и сделал не совсем то, что хотел. Мой педагог, Николай Цискаридзе, после этого спросил меня: «Как я теперь тебя буду выпускать на сцену?
Lovestory Денис Родькин и Элеонора Севенард: служебный роман, завтраки и любовь к Адриано Челентано
Денис Родькин Денис Родькин — российский артист балета — родился в Москве 3 июля 1990 года. биография, новости, личная жизнь. российский артист балета. Афиша балетных постановок и концертов с участием Дениса Родькина. Последние новости о персоне Денис Родькин новости личной жизни, карьеры, биография и многое другое.
Преображение любви в вечность: Элеонора Севенард и Денис Родькин - муж и жена
Чтобы и публике помочь включиться, и самим размяться. Поэтому вот в Альметьевске первое отделение открывало адажио из «Раймонды», а второе — из «Ромео и Джульетты». Потом уже шли па-де-де из «Арлекинады», «Лебединого озера», «Корсара». А между бессмертной классикой мы вставляем и современный танец. Стараемся включать в программу и легкие, и драматические номера. Да, это было заметно. Да, мне показалось, что публике этот номер точно будет интересен, хотя мы его в самый последний момент включили в программу, даже в печатные буклеты не успели добавить. Это очень известная миниатюра, поставленная хореографом Дмитрием Брянцевым еще в 1980-х в Кировском, ныне Мариинском театре, многие артисты с тех пор ее танцевали. Музыка хорошая, и сюжет там такой, сейчас очень близкий всем нам. Дело даже не в том, что смотрится все это актуально. Для нашей страны такая тема всегда будет близка, ведь и во Вторую мировую войну столько потерь было.
За границей вряд ли это поймут, а наши зрители всегда остро чувствуют… Тем более по-разному можно трактовать и сюжет. Возможно, жене снится муж, погибший на фронте, к ней приходит его тень. А может, ей снится еще живой муж, просто не известно, вернется он или нет. Каждый зритель посмотрит на этот номер своими глазами. Знаете, искусство не всегда должно быть веселым, не всегда должно развлекать. Порой нужно, чтобы что-то прямо резануло в душе. Понятно, что по силе эмоционального воздействия такие миниатюры произведут не тот эффект, что трюковый номер из «Корсара». У вас тоже был сольный выход, причем в номере, который для вас поставил артист Татарского театра имени Мусы Джалиля Алессандро Каггеджи. Как у вас с ним сложилось сотрудничество? Я давно наблюдал за его творчеством, мне нравилось, как он ставит спектакли, он всегда очень музыкально это делает.
И очень ответственно относится к своей работе, что, конечно, сильно подкупает в нем. Как-то попросил его что-нибудь для меня поставить. И Саша тогда с ходу ответил: «Да, у меня уже есть на твой счет идеи». То есть он видит артиста и сразу понимает, что ему подойдет. Т-и на музыку Джорджа Гершвина. У меня были вчера сомнения, что зрители в Альметьевске поймут, о чем эта миниатюра. Все-таки тема, знаете, далекая — про Нью-Йорк. Но я ошибался: зрителям все очень понравилось. Лишний раз убедился, что публика в нашей стране очень хорошо понимает балет. И чувствует это искусство душой.
Еще бы они не поняли, вы там во всей красе блеснули, в том числе показав и свои коронные высокие прыжки… Куда ж без этого! Но вообще, когда меня Саша тогда спросил, что я хочу, я ему ответил — хочу степ. Он сначала даже подумал, что я шучу. Но дело в том, что я в детстве занимался степом и по сей день помню некоторые движения. Смешно признаться — на гитаре тоже учился играть, но вообще ничего не смогу сейчас на струнах исполнить. А вот степ — это как езда на велосипеде, получается, не забывается. А Саша, так получилось, тоже занимался этим видом танца. Вот такое получилось совпадение. И в номере есть элементы и степа, и балетных прыжков. Ну, такой модерн.
С отсылками еще и к Майклу Джексону. Где для вас проходит водораздел между классикой и современным танцем? В современном балете больше свободы: если что-то и не выйдет, то зритель может и не понять. Всегда это можно будет как-то обыграть, выгодно подать. В классике так не получится, там сразу видно, что что-то пошло не так. Потому что классика — это абсолютно четкие каноны, это пять позиций, которые уже устоялись веками. Зрителя не обманешь. Это, конечно, не значит, что в таких спектаклях ничего нельзя менять, но в классике это делать сложнее. Там всегда нужно находить баланс между сохранением наследия и новаторством. В современном же танце можно в любой момент что-то от себя добавить.
И, кстати, в миниатюре The Man I Love я очень много своего вставил, и Саша против не был, он даже поддерживал в этом, говорил, что так лучше, потому что я так чувствую. Этим, наверное, и отличается современная хореография от классики. А если говорить про образы. В классике понятно: если вы Ромео, то это одно, а если Спартак — другое. А в современном балете — как зрителям передать ту идею, которую вы хотите донести танцевальным языком? Это все обговаривается с хореографом. Отталкиваемся всегда от музыки, от костюма, от хореографии. И, знаете, образ со временем как-то сам по себе рождается. Вот для этого номера мы решили, что я буду в черном: рубашка, брюки, шляпа, потому что это стильно, красиво. И так родился образ, что будто бы я вышел из бара где-то на Манхэттене и понял, что как бы недобрал.
Ратманского с использованием хореографии В. Вайнонена Граф Вишенка «Чиполлино» К. Хачатуряна, хореография Г. Майорова Партия в балете «Симфония псалмов» на музыку И. Стравинского хореография И.
Григоровича Солист в танце с веерами «Корсар» А. Адана, хореография М. Петипа, постановка и новая хореография А. Ратманского и Ю. Рахманинова в постановке Й.
Прокофьева, хореография Ю. Григоровича 2013 Спартак «Спартак» А. Хачатуряна, хореография Ю. Григоровича Артынов «Анюта» на музыку В. Гаврилина, хореография В.
Петипа, А. Горского в редакции А. Фадеечева 2014 Гастон Рье «Дама с камелиями» на музыку Ф. Шопена, хореография Дж. Ноймайера Жан де Бриен «Раймонда» А.
Григоровича Онегин «Онегин» на музыку П. Крэнко Ферхад «Легенда о любви» А. Меликова, хореография Ю. Обера, хореография П. Лакотта по Ж.
Мазилье Арман Дюваль «Дама с камелиями» на музыку Ф.
Предлагаем вам насладиться захватывающими сюжетами, талантом и прекрасными мгновениями, запечатленными на фотографиях. Искусство балета - это эфемерное зрелище, которое может перемещать нас в мир сновидений и пробуждать самые глубокие чувства. Денис Родькин: соперничество в Большом театре, пародия на президента, строгость Цискаридзе Волшебство балета заключается в том, что оно способно передать нам высшую форму гармонии и превратить ее в непосредственный физический опыт. Балет Дениса Родькина и его жены - это проявление истинной страсти к творчеству, которую они дарят зрителям каждым своим выступлением.
Нам как раз нужно, чтоб пики сзади держали.
А у вас все хорошо: протянете вот так вот руку и будете с пикой стоять». И с этого дня начался Большой театр… — Как получилось, что вашим педагогом в Большом театре стал Николай Цискаридзе? Два месяца я ходил к нему, он меня тоже много чему научил, но потом труппа уехала на гастроли в Испанию танцевать «Спартака», и классы в театре давали только Надежда Грачева и Николай Цискаридзе. К Цискаридзе я не пошел, потому что слышал, что он очень требовательный… А пошел на класс к Грачевой. Но вышел оттуда выжатый как лимон. Потому что это женский класс — специфика совсем другая.
У девочек нужно подольше подержать ноги, нам нужно повыше подпрыгнуть… И потом был сразу же класс Цискаридзе. Он вошел в зал и так долго на меня смотрел, что я подумал: «Надо завтра сходить на класс и к нему». А потом, когда класс начался, я услышал, как он стал что-то требовать от балерины, и решил: «Нет. Наверное, я не смогу. Крикнет… Я растеряюсь — и все, больше ничего не смогу сделать». Иду, дрожу, потому что для меня это большой авторитет.
Захожу в 5-й зал, и он там сидит в шпагате и смотрит на меня. Я говорю: «Можно у вас позаниматься? Он говорит: «Конечно». И опять так пристально на меня смотрит. Может, какие-то способности, задатки, талант разглядывал? И когда начался класс, в котором нас было всего трое: я, Анжелина Воронцова и еще один мальчик, которого тоже только недавно взяли в театр, — он мне очень активно стал уделять внимание: «Тебе нужно стопу повернуть, голову сюда, руку сюда, плечи здесь вывернуть»… Я так изогнулся, что у меня вообще ничего не шевелилось после его класса, настолько была феноменальная работа мышц.
А потом Цискаридзе попросил меня подпрыгнуть и сказал мне: «Я никогда еще не видел, чтоб при таком высоком росте был такой высокий прыжок. У тебя большое будущее. Есть талант. С этого дня начинай думать головой». А ведь это почти предел мечтаний для любого танцовщика и довольно сложная партия, именно в редакции Большого театра. Вы вообще долго к этой партии шли?
С этой партией связан один забавный эпизод. Опять же Николай Максимович, когда меня увидел, на второй же день совместной работы принес диск. Он говорит: «Нет». Я, обалдев, спрашиваю: «А кого? А он говорит так, в своей манере: «Нет, Одиллию». В этот момент я вспомнил слова Геннадия Петровича Янина и понял, что я могу не только с копьем стоять.
Раз такой человек, как Цискаридзе, предлагает учить принца, то, значит, есть что-то, что может мне позволить танцевать на сцене Большого театра. Значит, с Одиллией так и не вышло? Я еще был в кордебалете, и когда закончился 2-й акт, вдруг он меня сам нашел и говорит: «Если ты меня подведешь 22 мая, я не знаю, что с тобой сделаю». Я спрашиваю: «А что будет 22 мая? Он: «Будешь танцевать принца в «Лебедином озере». Я к тому времени из афишных ролей танцевал только Голубую птицу в «Спящей красавице» и Рыбака в «Дочери фараона», и радость моя, конечно, была несусветной.
Мы с декабря начали активно гонять роль. Уже договорились, что меня введет в спектакль Мария Аллаш. Но в марте 2011 года сменилось руководство, и этот дебют осуществить в то время мне так и не удалось. Я тогда так расстроился! Я понимал, что у нас такая профессия, что если не удастся станцевать довольно рано, то потом будет значительно сложнее, и можно вообще никогда не выйти на сцену в таких ролях. Сейчас я понимаю, что это мне сыграло на пользу, потому что в таких партиях нужно выходить подготовленным, ведь здесь всё против танцовщика: белое трико, ноги выворотные… И то, что этот дебют отложился на столько времени, мне в какой-то мере помогло повзрослеть.
Мне кажется, даже лучше, что я начал танцевать эту партию всего полтора года назад, чем я станцевал бы ее совсем сырым и новое руководство меня бы увидело и сказало: «Нет, спасибо, больше не надо! Я не знаю, как это получилось. Мне долго не давали партию принца, но, как только меня пригласили выступить в этом спектакле в Мариинском театре, сразу же Зигфрида я и в Большом получил. А готовил я эту партию прямо во время Олимпиады, где выступал на церемонии закрытия. Ведь мы больше были там не как артисты, а как участники церемонии, то есть почти что персонал. Мы жили в таких немножко военных условиях, и мне тяжело было сохранять форму.
Балет очень сложный, а в Сочи условий поддерживать форму не было: холод дикий, все вокруг продувается, делать ничего невозможно, потеть нельзя… И поэтому я в номере занимался. Каждое утро вставал, растягивался, около спинки кровати делал станок, потому что у меня дебют был через неделю после того, как я приеду из Сочи. В каком случае вы испытывали большее волнение? Когда я делаю поддержки, то больше волнуюсь за балерину, ведь здесь за успех элементов отвечает не только партнер. И если она сгруппируется правильно, надо просто вытянуть руку и поднять, и все. Так что волнения было меньше, потому что на Олимпиаде не было как такового дуэта.
Но тогда на стадионе «Фишт» я получил не сравнимое ни с чем удовольствие. Потому что, когда ты выходишь и на тебя смотрит огромное количество народу, весь олимпийский стадион, где нет ни одного свободного места, а трансляция идет на весь мир, это, конечно же, непередаваемые ощущения… — Были ли у вас случаи, когда вы не смогли удержать балерину? Мне было 19 лет, и нужно было в балете «Пламя Парижа» танцевать одну из главных в этом спектакле партий Антуана Мистраля; и так получилось, что я не удержал балерину со «стульчика», она у меня упала. Вводиться в такие спектакли совсем молодым, конечно, нельзя. Нужно как минимум год готовить эту партию. Но, конечно, сделать это было нереально.
Расскажите, как с ней работается? Не капризная? Я обрадовался, потому что станцевать этот балет я мечтал давно, и начал готовиться. В какой-то момент меня вызывает в кабинет наш руководитель и спрашивает: «Какой у тебя рост? Я говорю: «186». А он: «Высокий.
Вот у Цискаридзе был 185, это для «Щелкунчика» предел». Я просто растерялся: «Ну как же? Дэвид Холберг ведь танцует, а он выше меня!.. Я понимаю, что «Щелкунчика» в ближайшее время танцевать не буду, иду очень расстроенный, захожу в буфет — и там Света стоит: «Скажи, а ты «Кармен» танцевал? Знаешь, у меня нет партнера, а 18 января будет вечер Ольги Николаевны Моисеевой в Мариинском театре. Может, ты попробуешь, выучишь?
Она позвонила Андрею Уварову, с которым до его ухода на пенсию танцевала эту партию, и с ним я начал учить. Мы с ним все выучили, отрепетировали. И у нас очень хорошо прошла «Кармен», и Света тоже ко мне очень тепло отнеслась. Мы потом в Италии этот балет танцевали. А потом танцевали вместе уже и «Легенду о любви», и «Лебединое озеро»… И знаете, несмотря на ее статус а сейчас она, конечно же, первая балерина Большого театра , когда у нас что-то не получается, она никогда не говорит мне: «Ты виноват! Ты меня не держишь!
А держать ее одно удовольствие — она очень легкая и гениально выучена, потому что вагановская школа этой выучкой очень славится. Например прическа. Например, принц в «Лебедином озере» должен быть идеальный и внешне, и внутренне. Ведь каждая девушка мечтает о принце, соответственно и характер у него должен быть идеальный, и внешность. Роль Спартака — другое дело: это вождь, поднявший на борьбу гладиаторов, он жил в не самых лучших условиях , и, соответственно, здесь прическа другая. Должны быть сальные, грязные волосы, потому что все-таки он раб и мылся он очень редко.
Я тут делаю такие запутанные волосы, как будто я их не причесывал лет двадцать, — мне хотелось добиться такого эффекта. В партии Курбского в «Иване Грозном» я предпочитаю быть кудрявым, это создает впечатление русской удали, такого русского богатыря. Когда танцую Онегина, то делаю небольшой пробор, потому что Онегин все-таки денди. И хотя он далеко не идеальный человек , потому что внутри у него есть некая червоточина, но внешне он должен быть еще лучше принца. Неудобства в работе это вам не доставляет? Ничего вы в связи с этим не заменяете в движениях?
В «Даме с камелиями» недавно, правда, я столкнулся с некой проблемой: в монологе Армана во втором акте все не в мою сторону… И пришлось, конечно, поначалу помучиться, потому что хочется на сцене танцевать в свою сторону, то есть писать той рукой, которой ты и пишешь. Но организм ко всему привыкает. А вот жете по кругу я делаю вправо. Не знаю почему. Потому, видимо, что растянут лучше. Вот Иван Васильев сейчас какие-то немыслимые вещи делает.
Есть ли у вас желание что-то повторить? Я не смог бы сделать 3 содебаска в воздухе, потому что у меня другая структура мышц и тела. Просто я повыше, и мне тяжело будет повторить какие-то его трюки. Он прекрасный танцовщик, но мы с ним абсолютно разные. Я из себя пытаюсь выжать максимум того, что могу. Тому, чего не умею, пытаюсь научиться.
Но ни на кого никогда не смотрю. И пытаюсь каждый день, как сказал Барышников, танцевать лучше себя самого. Павел Ященков Для премьера Большого театра Дениса Родькина нынешний март оказался богат важными событиями : только что он станцевал Вронского в балете Джона Ноймайера «Анна Каренина» и получил весть о присуждении премии президента для молодых деятелей культуры за вклад в сохранение, приумножение и популяризацию достижений отечественного хореографического искусства. Родькин: Очень приятные, потому что фактически это признание того, что я сделал за семь лет в Большом театре. Премия меня абсолютно не расслабляет, наоборот, заставляет идти дальше и доказывать, что получил ее заслуженно. Зрители ведь будут смотреть и думать, достоин ли.
Вообще, награды помогают хотя бы тем, что подогревают интерес к имени. Родькин: Сильным и харизматичным. Он хорош собой и уверен в себе, потому Анна в него и влюбляется, но немножко ветренен: не хочет обременять себя серьезными отношениями и обязанностями. Встретив Анну, понимает, что она тот идеал женщины, о которой он мечтал. Она переворачивает его внутренний мир. Родькин: Не то чтобы разочаровывается.
Ему становится тяжело с ней: она начинает его дико ревновать, замыкается в своих мыслях, ее мучает любовь к сыну, которого она не видит. Родькин: Поначалу не понимал, зачем. Но когда начали репетировать, включились в активную работу, то прочтение Ноймайера захватило, показалось интересным. Джон абсолютно погружен в роман. Родькин: Он не мешает артистам, но если ему что-то не нравится или он замечает отступление, хоть малейшее, от хореографии, то сразу дает понять, что этого делать нельзя. Так что в нем есть и то, и другое.
От него исходит спокойствие. Родькин: Когда как. В театре, допустим, знают, что я не самый спокойный солист и могу показать характер, когда костюм, например, сшит на вырост, как случилось в «Карениной». Ведь я исправно ходил на все примерки. Родькин: Я москвич, вырос в районе Покровское-Стрешнево. Мама хотела меня чем-то занять, отдала в кружок гитары, на занятия степ-танцем.
Потом она узнала, что на первом этаже нашего дома, а мы жили на третьем, открыта муниципальная детская балетная школа, и занятия в ней абсолютно бесплатные. Туда меня и определили. Кто же знал, что в 2003 году эта школа при Московском театре танца «Гжель» приобретет статус государственного хореографического училища с профессиональным дипломом. Все шло своим чередом, постепенно и правильно. Родькин: Учился в подготовительной группе, когда меня повели в Кремль на «Лебединое озеро». Весь спектакль проспал, мне казалось все очень скучным.
В фойе продавались кассеты с записью спектаклей, дисков тогда еще не было. Мама спросила, какую мне купить. Я ответил: «Балет, где мужчины больше прыгают». Нам посоветовали «Спартака» Юрия Григоровича. Потом «втянулся» и в классику, захотелось ее танцевать. Тогда даже поверить не мог, что когда-то станцую Спартака.
Прошли годы, и в один прекрасный день Юрий Николаевич предложил мне подготовить эту роль. Если бы не Юрий Николаевич, то не было бы того Большого театра, который мы сейчас имеем. Он поднял балет на небывалую высоту. Я благодарен ему за то, что он мне доверяет свои спектакли. Поначалу он с опаской ко мне присматривался, а потом начал тепло относиться, я это чувствую.
Lovestory Денис Родькин и Элеонора Севенард: служебный роман, завтраки и любовь к Адриано Челентано
Денис Родькин, Элеонора Севенард, Клаудио Ковиелло, Алехандро Виреллес и другие звезды исполнят виртуозные номера, объединяющие великую классику с современной хореографией. биография, новости, личная жизнь. В Петербурге представят новогодний балет-гала с солистом Большого театра Денисом Родькиным. Denis Rodkin / Денис Родькин.
"Откройте, Давид": Денис Родькин
«Соединив свою судьбу с моим дорогим Денисом Родькиным, Эля еще пристальней попадает под мой взгляд, входит в круг людей, о которых я помню, за кем наблюдаю, о ком неустанно переживаю» — признался Цискаридзе. биография, новости, личная жизнь, фото, видео. Денис Родькин пришел в Большой театр после окончания хореографического училища при Московском государственном академическом театре танца «Гжель» и сегодня вспоминает, что встретили его коллеги не самым дружелюбным образом. смотреть фото и новости из личной жизни (Биография). Концерты Денис Родькин в Москве. Денис Александрович Родькин родился 3 июля 1990 года в Москве, в семье инженера авиазавода Александра Родькина и его жены — учителя французского.
Премьер Большого театра Денис Родькин: «Искусство не всегда должно развлекать»
Герольда, хореография Ф. Аштона партия в балете «Серенада» на музыку П. Чайковского хореография Дж. Баланчина две пары во II части «Симфония до мажор» на музыку Ж.
Бизе, хореография Дж. Баланчина гран па «Раймонда» А. Глазунова, хореография М.
Григоровича вальс «Лебединое озеро» П. Чайковского во второй редакции Ю. Григоровича гран па «Баядерка» Л.
Минкуса, хореография М. Григоровича слуги бога Нила, два кавалера, Рыбак «Дочь фараона» Ц. Пуни в постановке П.
Лакотта по М. Петипа финальный вальс и апофеоз «Щелкунчик» П. Чайковского, хореография Ю.
Стравинского хореография Дж. Баланчина 2011 год партия в балете «Класс-концерт» на музыку А. Глазунова, А.
Лядова, А. Рубинштейна, Д. Шостаковича, хореография А.
Мессерера солист «Серенада» на музыку П.
Ведь и мальчиков тут не так много, и колготки, о которых Вы говорили… — Это самая мужская профессия. Одна из самых мужских. Слабаки здесь успехов не добиваются. Это адский физический труд, все вариации мужские требуют настоящей физической подготовки, когда ты за кулисы после вариации забегаешь, и тебе не хватает воздуха, и это надо преодолеть, потому что опять на сцену идти.
Вот здесь проявляется мужской характер. В «Спартаке» — и Спартака и Красса. Все роли мне близки абсолютно. Образ, если хорошенько подготовлюсь, могу сделать любой. Особенно в балетах Ю.
Григоровича, где ты не только техническую сторону свою показываешь, а еще и актерскую. Даже для историков эта личность не совсем понятна… — Создавать какой-то конкретный исторический образ, наверное, глупо было бы. По большому счету, не известно, кто же такой был этот Курбский. Но так как я широкоплечий и в труппе, наверное, один из самых высоких, я старался создать образ бесстрашного русского богатыря. Я должен был двигаться широко, должен был прыгать — занимать пространство, чтобы захватить энергией своего героя зал.
Не могу сказать, что при подготовке роли я ездил на какие-то развалины, где Курбский, может, бывал. Вряд ли это могло помочь. Но, естественно, прочитал переписку Курбского с Иваном, потому что важно было узнать, из-за чего он совершил предательство. Хотя я его не считаю предателем, он убежал, просто свою жизнь спасая. Его задавила эта система, он больше не мог здесь оставаться, среди обмана, среди недоверия.
И в моем танцевальном моменте Курбский был положительным героем. Раньше же создавали отрицательный образ. И поэтому я решил, что буду другим. Сейчас время демократичнее — означает ли это, что и понимание роли может быть более свободным? Главное, чтобы он попал в логику спектакля: ведь если ты — князь Курбский, то не можешь играть царя.
Нужно создавать образ логичным, но всегда, когда танцовщик мыслит — это правильно, и что касается Григоровича, он относится к этому хорошо. Борис Акимов или Андрис Лиепа, быть может, и хотели сделать из Курбского положительного героя, но что-то в их внешности было такое, что когда они появлялись первый раз на сцене, было сразу видно: этот человек — предатель, он предаст царя, предаст Россию. Когда я выходил на сцену, этого ничего не должно было быть видно, предвещать, что я могу предать и убежать за границу. Вот в этом отличие. К истории это не имеет отношения.
Вообще, по истории, Курбский не меньше, чем Иван, претендовал на престол. Но Иван себя провозгласил… Надо быть очень хорошим историком, чтобы во всем этом разбираться. Трудно с этим танцевать. Наверное, большинство партий поставлено для правшей? И в балете левша.
Так что, бывает, конечно, неудобно. Но вот все балеты Григоровича поставлены для левшей. Юрий Николаевич сам был балетным левшой, не знаю, как он пишет, но как танцовщик был левшой. И «Щелкунчика», и «Спартака» он ставил на Васильева, который тоже был левшой. И в его балетах мне очень удобно.
Что касается балетов Баланчина, Лакотта, там уже многое приходится изменять под себя. Не меняя хореографический рисунок, но изменяя многие движения в другую сторону. Признаться, вправо я вообще не умею вращаться. Ведь это то же самое, что писать не той рукой, какой привык. Приходится, конечно, иногда, и вправо могу сделать два пируэта, но влево — пять или шесть.
Сейчас учу партию Спартака. Премьера, надеюсь, состоится в конце апреля. Потом Цискаридзе ставит координацию движений для того, чтобы всё смотрелось легко и красиво. А там уже над техникой работаем. Когда хореографический рисунок полностью «в ногах», когда уже и техника, и координация, и правильные повороты головы отработаны, начинаем работать над образом.
Что касается образа, то танцовщик его, конечно же, должен чувствовать сам. Николай Цискаридзе может почувствовать это так, я могу почувствовать по-другому. Не всегда то, что он чувствует для себя, ляжет хорошо для меня. Хороший танцовщик должен быть и техничным, танцевать с правильной координацией. И он должен быть артистом.
Ведь мы работаем в театре, а не в цирке. Мы должны до зрителя доносить тот спектакль, который они хотят увидеть. А не просто трюки в воздухе. Тем и славится русская школа, что техника и образ идут вместе.
Позднее танцор пояснял, что подобная роль в балете зовется «мебелью», нужной для поддержки партнера. Но и предложение выступать в кордебалете Дениса захватило. Поработать с опытным солистом Родькин решился не сразу, но встреча оказалась знаковой. Цискаридзе сразу же разглядел в Денисе талант. Завершавший выступления солист решил передать новичку свои умения, посчитав, что Денис сможет сыграть Зигфрида в «Лебедином озере». Над ролью Родькин работал 5 лет и уже должен был выступить в мае 2011 года, но в театре сменилось руководство. В 2013 году Денис получил высшее педагогическое образование, окончив Академию хореографии. А в 2014-м, уже после ухода Цискаридзе, Родькин все-таки сыграл Зигфрида.
Учредитель и редакция - АО «Москва Медиа». Главный редактор сетевого издания И. Адрес редакции: 125124, РФ, г. Москва, ул.
Родькин Денис Александрович
Личная жизнь В интервью Денис Родькин называл себя человеком невлюбчивым, потому что чувство влюбленности мешает выступать. Биографии персоны Денис Родькин: карьера, личная жизнь и последние новости на сегодня на сайте Радио КП. Денис Родькин и Элеонора Севенард о работе в Большом театре, партнёрстве и конкуренции. Денис Родькин. Читайте последние новости на тему в ленте новостей на сайте РИА Новости. Мария Диментова. Отношения с балетом начались, когда Денису Родькину было восемь лет, – он заснул в театре на «Лебедином озере».