Когда Башмачкин пришёл к нему чинить шинель, он сообщил ему, что починить её уже нельзя, надо шить новую.
Библиотека
- Кратко «Шинель» Н. В. Гоголь
- Шинель - краткое содержание
- Значительное лицо: образ в повести н.в. гоголя “шинель”
- Акакий Акакиевич
В помощь школьнику. 9 класс. Н. В. Гоголь. «Шинель» (1842)
Коллежский регистратор — гражданский чин 14 ранга, согласно Табели о рангах. Современные Башмачкины и сейчас функционируют в России. Бедность своего интеллекта они всеми силами пытаются возместить неким мифическим влиянием в обществе. Далее рассказывается о профессии Башмачкина, о его чине и работе. Характеристики героевАкакий АкакиевичАкакий Акакиевич Башмачкин – главный герой повести Н. В. Гоголя «Шинель», бедный титулярный советник в департаменте Петербурга. Коллежский регистратор — гражданский чин 14 ранга, согласно Табели о рангах.
Какой цитате показано что башмачкин не мыслит себя вне профессии
Вот несколько других знаменитых Башмачкиных и их достижений: Александр Башмачкин — известный физик и лауреат Нобелевской премии в области квантовой механики. Он сделал революционное открытие в области теории вероятностей и разработал новые методы взаимодействия атомов. Елена Башмачкина — известная актриса, заслуженная артистка России. Она снялась во многих известных фильмах и театральных постановках, и ее талант был высоко оценен критиками и зрителями. Николай Башмачкин — известный спортсмен, многократный чемпион мира по плаванию. Он установил несколько мировых рекордов и был идолом многих спортивных фанатов. Это лишь несколько примеров знаменитых и успешных Башмачкиных. Они показывают, что название семьи Башмачкиных стало символом успеха и достижений в разных областях. Современные применения чина Башмачкин Сегодня чин Башмачкин также применяется в различных областях нашей жизни. Вот некоторые из современных применений этого старинного чина: Производство обуви. Чин Башмачкин использовался в прошлом для награждения лучших мастеров обувного дела.
Сегодня он символизирует профессионализм и качество в обувной индустрии. Туризм и путешествия.
Это было... Он принес ее поутру, перед самым тем временем, как нужно было идти в департамент. Никогда бы в другое время не пришлась так кстати шинель, потому что начинались уже довольно крепкие морозы и, казалось, грозили еще более усилиться. Петрович явился с шинелью, как следует хорошему портному. В лице его показалось выражение такое значительное, какого Акакий Акакиевич никогда еще не видал. Казалось, он чувствовал в полной мере, что сделал немалое дело и что вдруг показал в себе бездну, разделяющую портных, которые подставляют только подкладки и переправляют, от тех, которые шьют заново. Он вынул шинель из носового платка, в котором ее принес; платок был только что от прачки, он уже потом свернул его и положил в карман для употребления. Вынувши шинель, он весьма гордо посмотрел и, держа в обеих руках, набросил весьма ловко на плеча Акакию Акакиевичу; потом потянул и осадил ее сзади рукой книзу; потом драпировал ею Акакия Акакиевича несколько нараспашку.
Акакий Акакиевич, как человек в летах, хотел попробовать в рукава; Петрович помог надеть и в рукава, — вышло, что и в рукава была хороша. Словом, оказалось, что шинель была совершенно и как раз впору. Петрович не упустил при сем случае сказать, что он так только, потому что живет без вывески на небольшой улице и притом давно знает Акакия Акакиевича, потому взял так дешево; а на Невском проспекте с него бы взяли за одну только работу семьдесят пять рублей. Акакий Акакиевич об этом не хотел рассуждать с Петровичем, да и боялся всех сильных сумм, какими Петрович любил запускать пыль. Он расплатился с ним, поблагодарил и вышел тут же в новой шинели в департамент. Петрович вышел вслед за ним и, оставаясь на улице, долго еще смотрел издали на шинель и потом пошел нарочно в сторону, чтобы, обогнувши кривым переулком, забежать вновь на улицу и посмотреть еще раз на свою шинель с другой стороны, то есть прямо в лицо. Между тем Акакий Акакиевич шел в самом праздничном расположении всех чувств. Он чувствовал всякий миг минуты, что на плечах его новая шинель, и несколько раз даже усмехнулся от внутреннего удовольствия. В самом деле, две выгоды: одно то, что тепло, а другое, что хорошо. Дороги он не приметил вовсе и очутился вдруг в департаменте; в швейцарской он скинул шинель, осмотрел ее кругом и поручил в особенный надзор швейцару.
Неизвестно, каким образом в департаменте все вдруг узнали, что у Акакия Акакиевича новая шинель и что уже капота более не существует. Все в ту же минуту выбежали в швейцарскую смотреть новую шинель Акакия Акакиевича. Начали поздравлять его, приветствовать, так что тот сначала только улыбался, а потом сделалось ему даже стыдно. Когда же все, приступив к нему, стали говорить, что нужно вспрыснуть новую шинель и что, по крайней мере, он должен задать им всем вечер, Акакий Акакиевич потерялся совершенно, не знал, как ему быть, что такое отвечать и как отговориться. Он уже минут через несколько, весь закрасневшись, начал было уверять довольно простодушно, что это совсем не новая шинель, что это так, что это старая шинель. Наконец один из чиновников, какой-то даже помощник столоначальника, вероятно для того, чтобы показать, что он ничуть не гордец и знается даже с низшими себя, сказал: «Так и быть, я вместо Акакия Акакиевича даю вечер и прошу ко мне сегодня на чай: я же, как нарочно, сегодня именинник». Чиновники, натурально, тут же поздравили помощника столоначальника и приняли с охотою предложение. Акакий Акакиевич начал было отговариваться, но все стали говорить, что неучтиво, что просто стыд и срам, и он уж никак не мог отказаться. Впрочем, ему потом сделалось приятно, когда вспомнил, что он будет иметь чрез то случай пройтись даже и ввечеру в новой шинели. Этот весь день был для Акакия Акакиевича точно самый большой торжественный праздник.
Он возвратился домой в самом счастливом расположении духа, скинул шинель и повесил ее бережно на стене, налюбовавшись еще раз сукном и подкладкой, и потом нарочно вытащил, для сравненья, прежний капот свой, совершенно расползшийся. Он взглянул на него, и сам даже засмеялся: такая была далекая разница! И долго еще потом за обедом он все усмехался, как только приходило ему на ум положение, в котором находился капот. Пообедал он весело и после обеда уж ничего не писал, никаких бумаг, а так немножко посибаритствовал на постеле, пока не потемнело. Потом, не затягивая дела, оделся, надел на плеча шинель и вышел на улицу. Где именно жил пригласивший чиновник, к сожалению, не можем сказать: память начинает нам сильно изменять, и все, что ни есть в Петербурге, все улицы и домы слились и смешались так в голове, что весьма трудно достать оттуда что-нибудь в порядочном виде. Как бы то ни было, но верно, по крайней мере, то, что чиновник жил в лучшей части города, — стало быть, очень не близко от Акакия Акакиевича. Сначала надо было Акакию Акакиевичу пройти кое-какие пустынные улицы с тощим освещением, но по мере приближения к квартире чиновника улицы становились живее, населенней и сильнее освещены. Пешеходы стали мелькать чаще, начали попадаться и дамы, красиво одетые, на мужчинах попадались бобровые воротники, реже встречались ваньки с деревянными решетчатыми своими санками, утыканными позолоченными гвоздочками, — напротив, всё попадались лихачи в малиновых бархатных шапках, с лакированными санками, с медвежьими одеялами, и пролетали улицу, визжа колесами по снегу, кареты с убранными козлами. Акакий Акакиевич глядел на все это, как на новость.
Он уже несколько лет не выходил по вечерам на улицу. Остановился с любопытством перед освещенным окошком магазина посмотреть на картину, где изображена была какая-то красивая женщина, которая скидала с себя башмак, обнаживши, таким образом, всю ногу, очень недурную; а за спиной ее, из дверей другой комнаты, выставил голову какой-то мужчина с бакенбардами и красивой эспаньолкой под губой. Акакий Акакиевич покачнул головой и усмехнулся и потом пошел своею дорогою. Почему он усмехнулся, потому ли, что встретил вещь вовсе не знакомую, но о которой, однако же, все-таки у каждого сохраняется какое-то чутье, или подумал он, подобно многим другим чиновникам, следующее: «Ну, уж эти французы! Наконец достигнул он дома, в котором квартировал помощник столоначальника. Помощник столоначальника жил на большую ногу: на лестнице светил фонарь, квартира была во втором этаже. Вошедши в переднюю, Акакий Акакиевич увидел на полу целые ряды калош. Между ними, посреди комнаты, стоял самовар, шумя и испуская клубами пар. На стенах висели всё шинели да плащи, между которыми некоторые были даже с бобровыми воротниками или с бархатными отворотами. За стеной был слышен шум и говор, которые вдруг сделались ясными и звонкими, когда отворилась дверь и вышел лакей с подносом, уставленным опорожненными стаканами, сливочником и корзиною сухарей.
Видно, что уж чиновники давно собрались и выпили по первому стакану чаю. Акакий Акакиевич, повесивши сам шинель свою, вошел в комнату, и перед ним мелькнули в одно время свечи, чиновники, трубки, столы для карт, и смутно поразили слух его беглый, со всех сторон подымавшийся разговор и шум передвигаемых стульев. Он остановился весьма неловко среди комнаты, ища и стараясь придумать, что ему сделать. Но его уже заметили, приняли с криком, и все пошли тот же час в переднюю и вновь осмотрели его шинель. Акакий Акакиевич хотя было отчасти и сконфузился, но, будучи человеком чистосердечным, не мог не порадоваться, видя, как все похвалили шинель. Потом, разумеется, все бросили и его и шинель и обратились, как водится, к столам, назначенным для виста. Все это: шум, говор и толпа людей, — все это было как-то чудно Акакию Акакиевичу. Он просто не знал, как ему быть, куда деть руки, ноги и всю фигуру свою; наконец подсел он к игравшим, смотрел в карты, засматривал тому и другому в лица и чрез несколько времени начал зевать, чувствовать, что скучно, тем более что уж давно наступило то время, в которое он, по обыкновению, ложился спать. Он хотел проститься с хозяином, но его не пустили, говоря, что непременно надо выпить в честь обновки по бокалу шампанского. Через час подали ужин, состоявший из винегрета, холодной телятины, паштета, кондитерских пирожков и шампанского.
Акакия Акакиевича заставили выпить два бокала, посла которых он почувствовал, что в комнате сделалось веселее, однако ж никак не мог позабыть, что уже двенадцать часов и что давно пора домой. Чтобы как-нибудь не вздумал удерживать хозяин, он вышел потихоньку из комнаты, отыскал в передней шинель, которую не без сожаления увидел лежавшею на полу, стряхнул ее, снял с нее всякую пушинку, надел на плеча и опустился по лестнице на улицу. На улице все еще было светло. Кое-какие мелочные лавчонки, эти бессменные клубы дворовых и всяких людей, были отперты, другие же, которые были заперты, показывали, однако ж, длинную струю света во всю дверную щель, означавшую, что они не лишены еще общества и, вероятно, дворовые служанки или слуги еще доканчивают свои толки и разговоры, повергая своих господ в совершенное недоумение насчет своего местопребывания. Акакий Акакиевич шел в веселом расположении духа, даже подбежал было вдруг, неизвестно почему, за какою-то дамою, которая, как молния, прошла мимо и у которой всякая часть тела была исполнена необыкновенного движения. Но, однако ж, он тут же остановился и пошел опять по-прежнему очень тихо, подивясь даже сам неизвестно откуда взявшейся рыси. Скоро потянулись перед ним те пустынные улицы, которые даже и днем не так веселы, а тем более вечером. Теперь они сделались еще глуше и уединеннее: фонари стали мелькать реже — масла, как видно, уже меньше отпускалось; пошли деревянные домы, заборы; нигде ни души; сверкал только один снег по улицам, да печально чернели с закрытыми ставнями заснувшие низенькие лачужки. Он приблизился к тому месту, где перерезывалась улица бесконечною площадью с едва видными на другой стороне ее домами, которая глядела страшною пустынею. Вдали, Бог знает где, мелькал огонек в какой-то будке, которая казалась стоявшей на краю света.
Веселость Акакия Акакиевича как-то здесь значительно уменьшилась. Он вступил на площадь не без какой-то невольной боязни, точно как будто сердце его предчувствовало что-то недоброе. Он оглянулся назад и по сторонам: точное море вокруг него. У него затуманило в глазах и забилось в груди. Акакий Акакиевич хотел было уже закричать «караул», как другой приставил ему к самому рту кулак величиною в чиновничью голову, примолвив: «А вот только крикни! Чрез несколько минут он опомнился и поднялся на ноги, но уж никого не было. Он чувствовал, что в поле холодно и шинели нет, стал кричать, но голос, казалось, и не думал долетать до концов площади. Отчаянный, не уставая кричать, пустился он бежать через площадь прямо к будке, подле которой стоял будочник и, опершись на свою алебарду, глядел, кажется, с любопытством, желая знать, какого черта бежит к нему издали и кричит человек. Акакий Акакиевич, прибежав к нему, начал задыхающимся голосом кричать, что он спит и ни за чем не смотрит, не видит, как грабят человека. Будочник отвечал, что он не видал ничего, что видел, как остановили его среди площади какие-то два человека, да думал, что то были его приятеля; а что пусть он, вместо того чтобы понапрасну браниться, сходит завтра к надзирателю, так надзиратель отыщет, кто взял шинель.
Акакий Акакиевич прибежал домой в совершенном беспорядке: волосы, которые еще водились у него в небольшом количестве на висках и затылке, совершенно растрепались; бок и грудь и все панталоны были в снегу. Старуха, хозяйка квартиры его, услыша страшный стук в дверь, поспешно вскочила с постели и с башмаком на одной только ноге побежала отворять дверь, придерживая на груди своей, из скромности, рукою рубашку; но, отворив, отступила назад, увидя в таком виде Акакия Акакиевича. Когда же рассказал он, в чем дело, она всплеснула руками и сказала, что нужно идти прямо к частному, что квартальный надует, пообещается и станет водить; а лучше всего идти прямо к частному, что он даже ей знаком, потому что Анна, чухонка, служившая прежде у нее в кухарках, определилась теперь к частному в няньки, что она часто видит его самого, как он проезжает мимо их дома, и что он бывает также всякое воскресенье в церкви, молится, а в то же время весело смотрит на всех, и что, стало быть, по всему видно, должен быть добрый человек. Выслушав такое решение, Акакий Акакиевич печальный побрел в свою комнату, и как он провел там ночь, предоставляется судить тому, кто может сколько-нибудь представить себе положение другого. Поутру рано отправился он к частному; но сказали, что спит; он пришел в десять — сказали опять: спит; он пришел в одиннадцать часов — сказали: да нет частного дома; он в обеденное время — но писаря в прихожей никак не хотели пустить его и хотели непременно узнать, за каким делом и какая надобность привела и что такое случилось. Так что наконец Акакий Акакиевич раз в жизни захотел показать характер и сказал наотрез, что ему нужно лично видеть самого частного, что они не смеют его не допустить, что он пришел из департамента за казенным делом, а что вот как он на них пожалуется, так вот тогда они увидят. Против этого писаря ничего не посмели сказать, и один из них пошел вызвать частного. Частный принял как-то чрезвычайно странно рассказ о грабительстве шинели. Вместо того чтобы обратить внимание на главный пункт дела, он стал расспрашивать Акакия Акакиевича: да почему он так поздно возвращался, да не заходил ли он и не был ли в каком непорядочном доме, так что Акакий Акакиевич сконфузился совершенно и вышел от него, сам не зная, возымеет ли надлежащий ход дело о шинели или нет. Весь этот день он не был в присутствии единственный случай в его жизни.
В заключение, чин носителя башмачек определял общественный статус и профессиональный статус башмачника в древней Руси. Сегодня он не имеет официального значения, но по-прежнему является важным элементом культурного наследия. Изучение этого чина помогает лучше понять историю и культуру нашей страны.
Что такое чин и как он определяется носителем башмачек? Чин в армии бывает различным — от рядового башмачкина до высшего генштаба императора башмачек. Определение чина зависит от уровня служебных должностей, достижений и опыта носителя башмачек.
При смене чина предусмотрено изменение формы башмачек, в основном через добавление или изменение значков и эмблем, а также цветовой гаммы. Именно носитель башмачек решает, какой чин ему присвоить, основываясь на своих достижениях и служебных заслугах. Каждый чин имеет свое значение и имеет соответствующую иерархию.
В жизни ему отведена ничтожная роль переписчика департаментских документов. Воспитанный в атмосфере беспрекословного подчинения и исполнения распоряжений начальства, Акакий Акакиевич Башмачкин не привык размышлять над содержанием и смыслом своей работы. Духовная жизнь Башмачкина созвучна его внутренним чаяниям. Собирание денег на приобретение шинели становится для него целью и смыслом жизни, наполняя ее счастьем ожидания исполнения заветного желания. Кража шинели, приобретенной путем таких больших лишений и страданий, становится для него поистине катастрофой. Окружающие лишь посмеялись над его бедой, однако никто не помог ему. Почти никто не заметил и смерти Акакия Акакиевича, последовавшей вскоре после его болезни.
В этой среде все более и более увеличивается жестокость и равнодушие людей друг к другу. Вот так по пуговицам мундира, по другим внешним признакам определяется сразу и навсегда отношение к человеку. Она теряет достоинство, ведь человек не только других оценивает по богатству и знатности, но и себя. И действительно, некоторые обидчики Акакия Акакиевича вдруг понимали это и начинали испытывать муки совести. Взывая к справедливости, автор ставит вопрос о необходимости покарать бесчеловечие общества. В качестве реванша и возмещения за понесенные при жизни унижения и оскорбления Акакий Акакиевич, вставший в эпилоге из могилы, является прохожим и отбирает у них шинели и шубы. Срывая шинель с сановного лица, Башмачкин становится в своих глазах и в глазах миллионов таких же, как он, униженных и оскорбленных людей героем, способным постоять за себя и ответить на бесчеловечность и несправедливость окружающего мира.
Проникая в эту жизнь, Гоголь и его последователи в свою очередь открывали для себя новые грани человеческого характера и духовного мира человека. Демократизация подхода художника к изображаемой действительности приводила к тому, что создаваемые им герои в критические минуты своей жизни могли стать вровень с самыми значительными личностями. Образ «значительного лица» в повести «Шинель» Литератор-романтик, как правило, склонен был выражать к слову отношение скептическое, возвышенно-недоверчивое. Гоголь как бы вторит такому романтику. Однако теперь у Гоголя писатель, художник оказывается бессилен не перед возвышенным и исключительным, а перед низменным, заурядным, в глубинах которого тоже клубятся сложности, живет и душевная боль, и горечь обид, и социальная скорбь. Эстетика возвышенного прилагается к низменному, и на стыке их внятно слышится косноязычный лепет какого-нибудь Акакия Акакиевича, беспомощное «того…». Другому как понять тебя?
Поймет ли он, чем ты живешь? Не читал Акакий Акакиевич стихотворения Тютчева, незадолго до приключившейся с ним беды, в 1833 году напечатанного в журнале «Молва»; и думал он, что другой поймет его горе. Да не понял другой! Говоря о «значительном лице», Гоголь не преминул оттенить, что «его сердцу были доступны многие добрые движения, несмотря на то, что он весьма часто мешал им обнаруживаться». И здесь, значит, сердце себя не высказало. Между душой человека и его словами возникла преграда: положение власть имущего, чин. И душа генерала оказалась богаче слов — косноязычных, несмотря на то, что они были изречены свысока, устрашающе.
Гоголь и здесь обнаружил в себе учителя и отца, укоряющего другого отца и учителя: генерал «учился… перед зеркалом» быть учительски грозным; был он притом и «почтенный отец семейства». Таким образом, в мире Гоголя, населенном отцами и учителями, генералу принадлежит весьма достойное место. И он знает о своей учительной роли, он ее репетирует. Но сколько бы генерал ни глядел на себя в зеркало, он не знает себя; а Гоголь, тот его знает получше, как истый учитель. В «Шинели» преломлены события романтической поэмы Пушкина «Руслан и Людмила», и, когда видишь это, перестает казаться сюжетным произволом, нелепостью финал повести, триумф ее героя, воскреснувшего и вернувшего себе похищенную подругу жизни, его «сопутницу». Речь рассказчика в повести «Шинель» — двуобращенная речь: она обращена и к реальности, о которой она повествует; и к романтическим образам, которые она трансформирует. И в «Шинели» вновь оживают герои «Руслана…».
Но в «Шинели» — и пушкинский «Медный Всадник». В «Шинели» есть прямая отсылка к «Медному Всаднику»: чиновники рассказывают друг другу «вечный анекдот о коменданте, которому пришли сказать, что подрублен хвост у лошади Фальконетова монумента». Тема Медного Всадника введена в повесть и она откровенно снижена: бронзовый герой Пушкина явлен так, что поскакать за чиновником-бунтовщиком он не сможет, ибо не солидно же скакать за кем бы то ни было на бесхвостой лошади. Да и вообще, Петр I — уже история. И был он давно, хотя якобы ожил он на одну беспокойную ночь: …Грозного царя, Мгновенно гневом возгоря, Лицо тихонько обращалось… Гоголь корректирует ситуации «Медного Всадника», этой «петербургской повести» Пушкина. В «Шинели» находят отзвуки и описанные Пушкиным трагические беды столицы, и веселый быт петербуржцев. У Гоголя жертва, бедный чиновник, в жару, в бреду видит разбойников.
Правда, не зарезали они чиновника, а только шинель отобрали; но на то и существует современная Гоголю подлинная реальность, чтобы возвышенные преступления превращались в ней в гадости помельче, попрозаичнее, так же, впрочем, ведущие к гибели жертвы этих незатейливых гадостей. И умирал Акакий Акакиевич, и в бреду «видел он Петровича и заказывал ему сделать шинель с какими-то западнями для воров, которые чудились ему беспрестанно под кроватью, и он поминутно призывал хозяйку вытащить у него одного вора даже из-под одеяла…» И далее — смерть героя, «Акакия Акакиевича свезли и похоронили». А поименовав скудные вещички его, Гоголь бросает: «Кому все это досталось, бог знает…». И Петербург остался без Акакия Акакиевича. И в трагедии своей, и в смерти сравнялся он с императором-исполином, косвенно, но несомненно послужившим виновником и его гибели. И на него «нестерпимо обрушилось несчастье, как обрушивалось на царей и повелителей мира…» Неожиданное упоминание о царях и повелителях мира в соотнесении с событиями «петербургской повести» Пушкина обретает глубокий смысл: царь, повелитель мира лицом к лицу встретился с «маленьким человеком» именно там; но лишь сейчас окончательно выясняется, что и царям, и их подданным бывает одинаково плохо, хотя при данном социальном устройстве они никогда не поймут друг друга, не уживутся; и у Пушкина царь, властелин, повелитель мира гоняется по Петербургу за оскорбившим его «маленьким человеком», а у Гоголя, напротив, «маленький человек» после смерти своей гоняется за ставленником царя, тоже повелителем и властелином. Там — высшая власть преследует бедняка-чиновника, здесь — бедняк-чиновник преследует высокую власть.
Плохо чиновнику: сыпали ему на голову бумажки, глумились над ним. Но и императору тоже неважно: скажем, хвост у бронзовой лошади отпилили, шутка ли! Но утверждают, что хвост этот — одна из трех точек, на которые опирается знаменитый памятник императору. Значит, кто-то ухитрился лишить царствующую особу точки опоры, поставил ее под угрозу крушения. А потом — наводнение, и от стихии, как от разбойников, гибнет один чиновник. А нет наводнений, так просто разбойники по столице слоняются и убивают другого чиновника. Для верноподданных все это беда, но и для императора тоже.
И Гоголь не был бы отцом своих героев и проникновенным учителем их, если бы не понимал их бед и не сострадал бы им, рассказывая об их злоключениях. Хорошо известно, что «Шинель» рождалась из реального случая: некий чиновник ценою невероятных лишений купил дорогое охотничье ружье, но в первый же день охоты оно зацепилось за камыши, упало в воду, исчезло на дне. Сослуживцы сделали складчину и купили бедняге новое ружье. Но по мере того как Гоголь обдумывал рассказанный случай, все изменилось: ружье сменилось шинелью, появилось «значительное лицо», одолела героя болезнь, смерть пришла, а за ней воскресенье настало. Главный герой повести н. Еще Демокрит в свое время говорил, что «совершающий несправедливость несчастнее несправедливо страдающего». Такое же впечатление производят обидчики мелкого чиновника Акакия Акакиевича Башмачкина, героя повести Гоголя «Шинель», из которой, по образному выражению Достоевского, вышла вся русская литература.
Башмачкин — цитатная характеристика главного героя повести Гоголя
Главный герой повести Гоголя Башмачкин был мелким служащим в одном из департаментов города Санкт-Петербурга, в чине титулярного советника. Главный герой повести — Акакий Акакиевич Башмачкин, бедный титулярный советник из Петербурга. Далее рассказывается о профессии Башмачкина, о его чине и работе. Коллежский регистратор — гражданский чин 14 ранга, согласно Табели о рангах. Должность Акакия Акакий Башмачкин – это центральное действующее лицо повести Гоголя «Шинель». Далее рассказывается о профессии Башмачкина, о его чине и работе.
Роль чиновников в произведении «Шинель» (Н.В. Гоголь)
| Шинель краткое содержание повести по главам - | Дух Башмачкина запугивает значительное лицо и отнимает у него мундир, наконец пропадая насовсем. |
| Акакий Акакиевич Башмачкин из повести «Шинель»: характеристика образа | Главный герой повести — Акакий Акакиевич Башмачкин, бедный титулярный советник из Петербурга. |
| Какой чин имеет башмачкин? Узнайте ответ на этот вопрос | Все сослуживцы издевались над Башмачкиным: сочиняли анекдоты о нём и его семидесятилетней квартирной хозяйке, сыпали ему на голову бумажки. |
| "Шинель" - Н.В. Гоголь - Литература - Каталог статей - Сайт Банахевич Елены Анатольевны | Главный герой – Акакий Акакиевич Башмачкин обычный человек, занимающий самую низкую должность. |
Где служил главный герой повести Шинель?
В еде неприхотлив, одежду и обувь носит с огромным бережением, всех излишеств один только чай. Карты, водка, табак и женщины ему совершенно чужды. Страсть Башмачкина есть переписка, но страсть эта не разорительна, напротив. Нет ни пишущих машинок, ни копировальных агрегатов, и потому хороший переписчик всегда в цене и при деле. Тот же Иван Саввич Никитин, какой-никакой, а купец, не дрожащий над каждым рублем, сокрушается: дорого просят за переписку его поэмы «Кулак», приходится над беловиком сидеть самому. Акакий Акакиевич очень хороший переписчик, по мнению И.
Алексеева — мастер каллиграфии, и всегда может пополнить свой бюджет надомной работой. И потому непонятно: куда, собственно, у Акакия Акакиевича Башмачкина уходят деньги? Впрочем, Гоголь дал своему герою копилочку с сорока рублями, которые отложил по грошику герой «Шинели». Не сколько ради самих денег дал, а чтобы подчеркнуть бережливость натуры Акакия Акакиевича. Подозреваю, их у Акакия Акакиевича забирал Гоголь.
Прореху в кармане шинели сотворил, вот деньги за подкладку и падали. Её, старую шинель распороть, деньги достать — хватит пять новых шинелей построить. Гоголь писал повесть с заранее обдуманными намерениями — показать страдания несчастного чиновника. Чтобы читатели жалели бедного маленького человека. А если он, человек, не беден и не мал, нужно его таким сделать.
Так уж сложилось, что русские классики к герою большому, волевому, успешному относились с подозрением, искали в нем изъян, короче, не любили. А вот вывести человека маленького, слабого, беззащитного, наслать на него двунадесять бед — самое милое дело. Позитивное мышление, счастливый финал — это не для нас. Даже изобретательный Чичиков во всех своих предприятиях терпит фиаско, будь то история с таможней, с мертвыми душами или с поддельным завещанием.
Какой цвет лица у Акакия Акакиевича? Акакий Акакиевич Башмачкин — рябоватый, рыжеватый, подслеповатый человек низенького роста. На щеках его располагаются морщины, а цвет лица — «геморроидальный». Автор несколько раз подчеркивает лысину на голове Акакия Акакиевича. Особое внимание уделяется одежде Башмачкина.
Какие человеческие качества Акакия Акакиевича? Характерными чертами Акакия Акакиевича являются: робость, пугливость, смиренность, покорность. Конечно, у Акакия Акакиевича есть и неоспоримые достоинства. Он - искренний и скромный человек, трудолюбивый и усердный работник. Кто же такой башмачников Акакий Акакиевич? Акакий Акакиевич Башмачкин — главный герой повести Н.
Описание внешности Акакия Акакиевича …один чиновник; чиновник нельзя сказать чтобы очень замечательный, низенького роста, несколько рябоват, несколько рыжеват, несколько даже на вид подслеповат, с небольшой лысиной на лбу, с морщинами по обеим сторонам щек и цветом лица что называется геморроидальным… Что ж делать!
Воротничок на нем был узенький, низенький, так что шея его, несмотря на то что не была длинна, выходя из воротника, казалась необыкновенно длинною… …на своей шляпе… …Нет, нельзя поправить: худой гардероб! Итак, в одном департаменте служил один чиновник… …он был то, что называют вечный титулярный советник, над которым, как известно, натрунились и наострились вдоволь разные писатели, имеющие похвальное обыкновенье налегать на тех, которые не могут кусаться… …с четырьмястами жалованья… …всех, получающих четыреста рублей в год жалованья или около того… …если бы даже директор был так милостив, что вместо сорока рублей наградных определил бы сорок пять или пятьдесят…» …Противу всякого чаяния, директор назначил Акакию Акакиевичу не сорок или сорок пять, а целых шестьдесят рублей… …Когда и в какое время он поступил в департамент и кто определил его, этого никто не мог припомнить. Сколько ни переменялось директоров и всяких начальников, его видели всё на одном и том же месте, в том же положении, в той же самой должности, тем же чиновником для письма… …вознаградить его за долгую службу… …С тех пор оставили его навсегда переписывать… …Там, в этом переписываньи, ему виделся какой-то свой разнообразный и приятный мир. Наслаждение выражалось на лице его… …«Нет, лучше дайте я перепишу что-нибудь».
Эта шинель стала для него символом счастливого будущего. Чтобы приблизить её приобретение, он готов терпеть лишения. Придя в департамент в новой шинели, Башмачкин впервые почувствовал себя там защищённым от унижений и насмешек сослуживцев. С утратой шинели Акакий Акакиевич потерял смысл жизни. Он попытался делать какие-то усилия для того, чтобы нашли грабителей. Робость его проявилась в полной мере, когда он, обратившись по поводу ограбления к генералу, получил от него не помощь и сочувствие, а грозное распекание.
От ужаса Акакий Акакиевич задрожал и чуть не рухнул на пол. Столкновение этого кроткого мечтателя с жестокой реальностью закончилось трагически. Отношение к Башмачкину других персонажей Акакий Акакиевич снимает свою комнату у 70-летней хозяйки квартиры. Хозяйка и его сосед портной Петрович относились к нему хорошо, а на службе к Акакию Акакиевичу относились пренебрежительно, не считали его за человека. Для них он был посмешищем. Даже сторожа не замечали его, как будто он был пустое место. Начальники в департаменте относились к Акакию Акакиевичу «холодно-деспотически», ни слова не говоря, совали ему под нос бумаги для переписывания. Молодые сослуживцы подшучивали над ним, сыпали бумажки ему на голову и говорили, что это снег, смеялись над его изношенной шинелью.
Акакий Акакиевич Башмачкин: характеристика героя повести Н. В. Гоголя "Шинель"
Никчемная жизнь Башмачкина логически завершается. Башмачкин умирает не из-за кражи шинели, он умирает из-за грубости, равнодушия и цинизма окружающего мира. Что касается до чина (ибо у нас прежде всего нужно объявить чин), то он был то, что называют вечный титулярный советник, над которым, как известно, натрунились и наострились вдоволь. Характеристики героевАкакий АкакиевичАкакий Акакиевич Башмачкин – главный герой повести Н. В. Гоголя «Шинель», бедный титулярный советник в департаменте Петербурга. Характер и образ жизни Акакия Акакиевича Башмачкина.
Какой чин был у башмачкина
Современные Башмачкины и сейчас функционируют в России. Бедность своего интеллекта они всеми силами пытаются возместить неким мифическим влиянием в обществе. Уникальные детали и особенности привилегий Башмачкина в Севастополе. Башмачкин, известный русский литературный персонаж, имел свой собственный чин в обществе. Характеристика Акакия Акакиевича Башмачкина дана в первом абзаце повести. загадочная фигура русской истории, чин которого долгое время вызывал споры и разногласия среди историков. В этой статье представлено описание жизни и судьбы Акакия Акакиевича Башмачкина в вопросах и ответах. Рассказ «Шинель» начинается с описания жизни мелкого чиновника Акакия Акакиевича Башмачкина.
Какой чин был у башмачкина
Он не славен и не знаменит. Ему чужды высокие духовные интересы, потому что все силы его уходят на борьбу за выживание. Одним из самых ярких образов-типов маленького человека был создан Николаем Васильевичем Гоголем в повести «Шинель». Последнего писатель не называет по имени, а обозначает словосочетанием «значительное лицо». Тем самым подчеркивается типичность его образа, в котором обобщены самые существенные черты отношения «высших» к «низшим». И значительное лицо, выслужив высокий чин, считает необходимым всецело изменить и свое поведение. Знаете ли вы, с кем говорите? Понимаете ли, кто стоит перед вами? При этом значительное лицо еще и топнул ногой. Как только вышел из его кабинета приезжий приятель, он даже задумался о бедном Акакии Акакиевиче.
И с этих пор почти всякий день представлялся ему бледный Акакий Акакиевич, не выдержавший должностного распекания. На этой странице искали : роль эпизода встречи башмачкина со значительным лицом значительное лицо в повести шинель Сочинение по повести Н В гоголя шинель проблемы бесчеловечности в повести шинель Сохрани к себе на стену! Портному понадобилось для работы «всего две недели». Таким образом, определяется конкретный срок «строительства» шинели — шесть с половиной месяцев. Все это время пространство повествования становится все холодней и холодней. Холод имеет не бытовой смысл. Это один из центральных образов повести. Все персонажи оказываются связанными именно их отношением к шинели. Вот почему Н.
Исследовательская работа с текстом. Заполните правую часть таблицы в тетради таблицу см. Новая шинель становится частью его существования, подругой жизни. Акакий Акакиевич, таким образом, предает в себе «внутреннего» человека, предпочтя «внешнего», суетного, подверженного людским страстям и порочным наклонностям. Какой эпизод изображён на иллюстрации Ю. Какие эмоции испытывал герой во время ограбления? Случайно ли ограбление Акакия Акакиевича? Образ Акакия Акакиевича тесно связан с другим образом повести, а именно с образом «значительного лица». Вспомните, как произошла встреча героя со «значительным лицом».
Воспоминание о нем тревожило его, и он даже послал чиновника узнать о его делах. Известие о смерти Башмачкина поразило генерала. Он «слышал упреки совести». Разница между Акакием Акакиевичем и «значительным лицом» на первый взгляд огромна, однако между ними существует связь. Заполните правую часть таблицы. Неправедный старец является гонителем св. Как в Житии св. Акакия происходит пробуждение совести «неправедного старца» под влиянием разговора с умершим послушником Акакием, так и «значительное лицо» после встречи с «живым мертвецом» Акакием Акакиевичем меняется в лучшую сторону. Жизнь Акакия Акакиевича — это не обычная «жизнь», а «житие».
Смерть «маленького человека» обретает у Гоголя черты космического катаклизма. Судьба Акакия Акакиевича — судьба человека вообще перед лицом Бога, вселенной. Его основной и, кажется, единственный талант заключался в способности довольствоваться тем, что у него есть. С утратой этого свойства Акакий Акакиевич утрачивает и саму жизнь. Его поведение перед смертью полностью противоречит смирению. В предсмертном бреду Акакий Акакиевич произносит гневливые, злые слова. Это еще один момент соприкосновения с «Лествицей». Однако сопоставление текста повести и текста жития сложнее, чем простая параллель. В случае с Акакием Акакиевичем о святости говорить нельзя.
Финал повести звучит и как «торжество правды», как изображение посмертного бунта Башмачкина против «значительных лиц», т. Значение финала исследователи связывали не только с образом Башмачкина, но и с образом «значительного лица». Итоги урока. В истории Акакия Акакиевича Гоголь показал не движение к добру, восхождение по «лествице» добродетелей, а обратное движение, вниз по лестнице: от подвижника к «маленькому человеку». Гоголь обращается в «Шинели» к самому процессу порабощения Акакия Акакиевича страстью, проходит с героем по пути, влекущему того к падению. Башмачкин в повести Н. Самсон Вырин, Марк Девушкин, Мармеладов, учитель Беликов — люди, не блещущие знатностью, богатством, чинами, но, тем не менее, достойные уважения, сострадания и любви. Образ мелкого чиновника Башмачкина из повести Н. Пронзительным состраданием и жалостью наполнены строки повести, а также — глубочайшим философским смыслом.
Подвергаясь ежедневно обидам и бестактным шуткам со стороны сослуживцев, он бессловесен и терпелив. Башмачкин жалок, робок, ничтожен. Его единственное достоинство — умение принимать жизнь такой, какая она есть, и бороться — бороться за выживание. Но у маленького человека есть большая мечта — теплая шинель. Представьте его торжество и гордость, когда мечта сбывается. У Башмачкина настолько повышается самооценка, что он начинает совершать несвойственные ему поступки: идет на вечеринку, пьет шампанское, даже пытается бежать за женщиной! А теперь — представьте его горе и недоумение, переходящее в яростное отчаяние, когда шинель с него снимают грабители прямо на улице. Именно на двух образах, их противостоянии и противопоставлении, Гоголь и строит свою повесть, внеся в нее элементы библейской притчи.
Там его накормили, напоили шампанским, отчего он сильно задержался и домой отправился в двенадцать часов ночи. По хорошо освещённым улицам богатого района идти было весело. Но вскоре потянулись бедные, плохо освещённые и пустынные улицы с деревянными заборами, и его весёлость сильно уменьшилась. Реклама Улица вывела Башмачкина на огромную и пустую площадь — только на другом её конце виднелась будка с одиноким будочником. Зажмурившись от страха, Башмачкин пошёл через площадь, как вдруг его остановили какие-то люди, сняли с него шинель и дали пинка. Башмачкин упал в сугроб, не в силах крикнуть от страха. Немного придя в себя, он добрался до будочника, который сделать ничего не мог, только посоветовал ему пойти к квартальному надзирателю. Дома растрёпанного Башмачкина встретила квартирная хозяйка и посоветовала идти к частному приставу. Частный начал расспрашивать, откуда Акакий Башмачкин возвращался так поздно, уж не из публичного дома ли, и совсем не обратил внимания на личности грабителей. Дадут ли делу ход, несчастный Башмачкин так и не понял. На работу он явился в «в старом капоте своём, который сделался ещё плачевнее». Некоторые посмеялись, остальные решили собрать для Башмачкина денег, но сумма вышла совсем мизерная. Один из сослуживцев посоветовал ему обратиться к «значительному лицу», которое может ускорить поимку грабителей. Значительное лицо раньше был не таким уж и значительным, но недавно его назначили на генеральскую должность. Реклама В душе он был хорошим человеком, но генеральский чин сбил его с толку. Изо всех сил он старался усилить свою значительность и в результате стал очень груб с низшими по чину. Башмачкин отправился к значительному лицу, но тот в это время беседовал со старым знакомым, недавно приехавшим в Петербург. Увидев немолодого человека в стареньком мундире, значительное лицо решил выказать перед знакомым свою строгость. Он не стал слушать Башмачкина и так накричал на него, что несчастный чиновник практически лишился чувств. Сторожа вынесли бесчувственного Башмачкина, а значительное лицо остался очень доволен произведённым эффектом. Башмачкин умирает и становится призраком Несчастный Башмачкин шёл домой, не чувствуя ни рук, ни ног. Началась вьюга, и его сильно продуло. Он слёг и вскоре умер. И Петербург остался без Акакия Акакиевича, как будто бы в нём его и никогда не было.
Откуда оно происходит и каким образом связано с его чином — загадка, но оно придает уникальность и неповторимость этому званию. Во-вторых, само звание Башмачкина, по мнению экспертов, является уникальным и не имеет прямого аналога в других странах. Это добавляет некоторую загадочность и таинственность к рангу Башмачкина. Кроме того, стало известно, что звание Башмачкина предполагает наличие особых знаний и навыков. Оно связано с секретными операциями и важными миссиями. Подробности этих операций остаются строго конфиденциальными, но это только подтверждает серьезность и значимость звания Башмачкина. И, наконец, подлинный ранг Башмачкина держится в строгой конфиденциальности. Все официальные данные о его звании доступны лишь ограниченному кругу лиц, что добавляет загадочности и интриги вокруг этого ранга. Таким образом, звание Башмачкина остается одним из самых загадочных и секретных в мире. Детали его ранга и звания хранятся в строжайшей тайне, что является неотъемлемой частью его мистериозности и важности. И, хотя многие вопросы остаются без ответа, мы можем быть уверены в одном — ранг Башмачкина несет в себе большую значимость и ответственность. Как получить звание Башмачкина? Создайте уникальный арт-проект. Башмачкинам свойственна креативность, поэтому ваш проект должен быть оригинальным и привлекать внимание. Докажите свою преданность и любовь к Башмачкинам. Важно показать, что вы на самом деле разделяете идеи и ценности этого движения. Примите участие в мероприятиях, посвященных Башмачкинам. Будьте активными участниками искусственного движения, принимайте участие в выставках, концертах и прочих культурных мероприятиях.
Так, он получает 60 рублей "наградных" и откладывает их на новую шинель. В каком чине служил Акакий? Что происходит после смерти Башмачкина? Из последних сил служака-аккуратист откладывает средства на покупку шинели новой, которую шьёт у портного с особым вниманием. В итоге Башмачкин умирает, но воскресает в виде призрака, который, по велению Гоголя, в петербургские сумерки срывает с прохожих шинели. Какой цвет лица у Акакия Акакиевича? Акакий Акакиевич Башмачкин — рябоватый, рыжеватый, подслеповатый человек низенького роста. На щеках его располагаются морщины, а цвет лица — «геморроидальный». Автор несколько раз подчеркивает лысину на голове Акакия Акакиевича. Особое внимание уделяется одежде Башмачкина. Какие человеческие качества Акакия Акакиевича?
Какой чин был у Башмачкина
Башмачкин не выдерживает удара и умирает, а после смерти становится привидением, преследующим зажиточных петербуржцев и срывающим с них шинели и шубы. Главный герой – Акакий Акакиевич Башмачкин обычный человек, занимающий самую низкую должность. Главный герой повести — Акакий Акакиевич Башмачкин, бедный титулярный советник из Петербурга. Главный герой повести — Акакий Акакиевич Башмачкин, бедный титулярный советник из Петербурга. на пять единиц выше последнего в иерархической лестнице чинов.
Связанных вопросов не найдено
- Вечный титулярный советник
- Главные герои и их характеристика
- В помощь школьнику. 9 класс. Н. В. Гоголь. «Шинель» (1842) - Год Литературы
- Роль значительного лица в повести шинель кратко
- Объяснение сюжета
Шинель - краткое содержание
Но не следует думать, что погибший Акакий Акакиевич тревожит совесть значительного лица и только в его воображении является призраком. Таким объяснением нарушилось бы логика гоголевского мира — так же, как она была бы нарушена, когда бы действие "Носа" объяснялось бы как сон Ковалева. Значительное лицо в самом деле теряет шинель с плеча, и Акакий Акакиевич шумно живет за гробом. Фантастически осуществляется потенциальная реальность, в которой "первые" становятся "последними", а "последние" — "первыми". Замечательно, как в привидении соедининились "действительный" и "возможный" Акакий Акакиевич: привидение выговаривает свое требование внятно и резко, однако все-таки с прибавлением "того": "А! Это придает повести необходимую композицинную устойчивость и завершенность. Более того, детальная разработка образа "значительного лица" совершается именно в финале повести уже после смерти Акакия Акакиевича, хотя как известно, смерть героя не значит выведение его из активного повествовательного действия: "Прежде всего долг справедливости требует сказать, что одно значительное лицо вскоре по уходе бедного, распеченного в пух Акакия Акакиевича почувствовал что-то вроде сожаленья. Сострадание было ему не чуждо, его сердцу были доступны многие добрые движения, несмотря на то, что чин весьма часто мешал им обнаруживаться. Как только вышел из его кабинета приезжий приятель, он даже задумался о бедном Акакии Акакиевиче. И с тех пор почти каждый день представлялся ему бедный Акакий Акакиевич, не выдержавший должностного распеканья...
Именно его отношение к Башмачкину и послужило причиной смерти последнего. Однако, по природе своей "значительное лицо" "был в душе добрый человек". Вступив на стезю чиновничьей службы, он перестал быть собой, стараясь следовать примеру начальства, подражать ему. Так и "значительное лицо" совершенно запутал его новый чин... С равными себе по чину "он был еще человек как следует, человек порядочный, во многих отношениях даже не глупый человек. Заметим, что в финале повести Акакий Акакиевич является в виде "живого мертвеца", призрака, в виде тени; что эта тень выступает в роли мстителя и пугает живых; оставаясь призрачно нереальной, она, однако, вполне реальным образом срывает с них вемозможные покровы — "на кошках, на бобрах, на вате, енотовые, лисьи, медвежьи шубы... Страшная тень перебирает всю чиновную иерархию. Но в принципе, не ограничивается ею, так как сказано, что призрак сдирает с плеч "всякого рода меха и кожи, какие только придумали люди для прикрытия собственной" 2, т. В этом смысле буйные действия призрака действительно бесчинны: они угрожают благополучию любых чинов и даже тех, кто вне чинов и вознесен над ними всеми.
Несчастие героя, потерявшего шинель, поставлено в тот ряд, о котором шла речь с самого начала: "Так протекала мирная жизнь человека... Образ Акакия Акакиевича тесно связан с другим образом повести, а именно с образом "значительного лица". Несколько упрощая, можно сказать, что именно на столкновении этих двух образов и строится "Шинель". Образы Акакия Акакиевича и "значительного лица" тесно перекликаются с другими двумя образами — св. Акакия и "неправедного старца". Представляется, что такое сходство не может быть случайным. Как неправедный старец является гонителем св. Акакия, находящегося у него в послушании, так и в подчинении у "значительного лица" находится Акакий Акакиевич, и "значительное лицо" выступает в финале его гонителем. Как в житии святого Акакия, происходит пробуждение совести "неправедного старца" под влиянием разговора с умершим послушником Акакием, так и "значительное лицо" сильно изменяется в лучшую сторону после встречи с "живым мертвецом" Акакием Акакиевичем.
Несчастье, постигшее Акакия Акакиевича, постигает и генерала, тем самым уравнивая их, две крошечные фигурки, равные перед лицом Всевышнего. Этой мысли, в частности, служит явная перекличка сцен пропажи шинели у Акакия Акакиевича и у значительного лица. Чтобы убедиться в этом, достаточно сопоставить хотя бы некоторые вводящие эти сцены мотивы: "приятельский" ужин там и тут; выпитывае два бокала шампанского — "средство", одинакого "недурно действующее" и на Акакия Акакиевича и на генерала "в рассуждении веселости"; "расположение к разным экстренностям", вследстивие чего Акакий Акакиевич "даже побежал было вдруг, неизвестно почему, за какою-то дамою, которая, как молния, прошла мимо и у которой всякая часть тела была исполнена необыкновенного движения" 2, т. Затем героев постигает несчастие, ничего не оставляющая в их настроении от обычной "веселости". Лишившись шинели, "Акакий Акакиевич прибежал домой в совершенном беспорядке: волосы, которые еще водились у него в небольшом количестве на висках и затылке, совершенно растрепались; бок и грудь и все панталоны были в снегу" 2, т. Если по выражению Гоголя, "всматриваться в постройку", то можно различить в сюжете повести точки, неожиданно сближающие титулярного советника в новой шинели и "значительное лицо". Принцип сюжетного параллелизма в этом случае позволяет писателю исследовать эту связь вполне диалектически. Сходство Акакия Башмачкина и "значительного лица" прослеживается именно по линии получения н о в о й шинели Башмачкиным и н о в о г о генеральского мундира, нового чина, к которому присматривается перед зеркалом значительное лицо. Так же, как Башмачкин недавно "построил" новую шинель, так и генерал "недавно сделался значительным лицом, а до того времени...
Одного "генеральский мундир сбил совершенно с толку" 2, т. Однако, хотя значительное лицо, потеряв свою роскошную шинель, сильно перепугался, но это не стоило ему жизни как Акакию Акакиевичу. Он даже гораздо реже стал говорить подчиненным: "Как вы смеете, понимаете ли, кто перед вами", если же и произносил, то уж не прежде, как выслушавши сперва, в чем дело" 2, т. Но какой бы далекой ни была разница между Акакием Акакиевичем и значительным лицом, она не так велика, чтобы между ними исчезла несомненная связь. Бедствия одного — начало бедствий другого, и гибель одного угрожает гибелью другому. Ведь значительное лицо оказался "весьма в большом", а не "в совершенном беспорядке" дишь потому, что Акакий Акакиевич при всем своем фантастическом "буйстве" добивался генеральской шинели, и только. Встреча его с генералом была лишь предупреждением тому свыше. Если бы действия Башмачкина были менее сдержанны, а требования более серьезны, генерала не унес бы от смертной беды никакой кучер. Ведь даже одного посягательства на шинель было вполне достаточным, чтобы значительное лицо "чуть не умер".
Героев объединяет общее несчастье. Они сближены и разведены так, как бывают сближены и разведены звенья одной цепи или ступени одной и той же лестницы: "Что вы, милостивый государь... Об этом вы должны были прежде подать просьбу в канцелярию; она пошла бы к столоначальнику, к начальнику отделения, потом передана бы была секретарю, а секретарь доставил бы ее уже мне... Известие о смерти Башмачкина поразило генерала. Он "слышал упреки совести". Следует отметить сходство внутренних состояний генерала и "одного молодого человека", нечаянно обидевшего Акакия Акакиевича в начале повести: "И что-то странное заключалось в его словах и голосе, с которым они были произнесены. В нем слышалось что-то такое преклоняющее на жалость, что один молодой человек, недавно определившийся, который, по примеру других позволил было себе посмеятся над ним, вдруг остановился как будто пронзенный, и с тех пор все как бы переменилось перед ним и показалось в другом виде... Тот сдирал шинели и не вступал в разговоры с жертвой. Человек же, ухвативший за воротник "значительное лицо" ведет себя совсем по-другому — он произносит речь, напоминая "значительному лицу" о совершенной им несправедливости, и не снимает, не сдергивает с него шинель, не мстит ему — "значительное лицо" само снимает шубу и бросает призраку.
В этом человеке он совершенно признал Башмачкина, когда не услышал, а "увидел" как произнес он речь: "Но ужас значительного лица превзошел все границы, когда он увидел, что рот мертвеца покривился и, пахнувши на него страшно могилою, произнес такие речи: "А! Твоей-то шинели мне и нужно! Не похлопотал об моей, да еще и распек — отдавай же теперь свою! Манн: "Замечательная особенность этого текста в том, что в нем опущен, "утаен" глагол, выражающий акт слушания. Значительное лицо не слышал реплику "мертвеца"! Он ее видел. Реплика была немой; она озвучена внутренним, потрясенным чувством другого лица" 47, 103. В этом проявляется тонкий стилистический прием Гоголя, точно и убедительно передающий призрачность появления за спиной "значительного лица" Башмачина. В этой сцене Акакий Акакиевич — плод больной совести генерала и осознанной вины перед несчастным чиновником, которому он не помог.
Но в то же время, "... А к истории о мертвеце-грабителе Гоголь еще раз возвращается в конце повести. После того, как "значительное лицо" само бросило свою шинель призраку, "совершенно прекратилось появление чиновника-мертвеца". Но тут же Гоголь уточняет свою мысль, как бы поправлясь: "Впрочем многие деятельные и заботливые люди никак не хотели успокоиться и поговаривали, что в дальних частях города все еще показывался чиновник-мертвец" 2, т. В финале повести проявляется наглядное разрешение проблемы возможного нравственного перерождения чиновника крупного ранга. Магогоненко 49, 325. Наиболее полно особенности построения "Шинели" рассматриваются в известной статье Б. Эйхенбаума "Как сделана "Шинель" Гоголя" 85, 93. Так, по мысли Б.
Эйхенбаума, композиция у Гоголя не определяется сюжетом. Так "Нос" развивается из одного анедотического события; "Женитьба", "Ревизор" вырастают тоже из опреленного неподвижно пребывающего положения; "Мертвые души" слагаются путем простого наращивания отдельных сцен, объединенных только поездками Чичикова" 85, 94. Известно, что необходимость иметь что-нибудь похожее на сюжет стесняла Гоголя. Анненков пишет о нем: "Он говорил, что для успеха повести и вообще рассказа достаточно, если автор опишет знакомую ему комнату и знакомую улицу" 5, 77. В письме к Пушкину 1835 Гоголь пишет: "Сделайте милость, дайте какой-нибудь сюжет, хоть какой-нибудь смешной или несмешной, но русский чисто анекдот... Сделайте милость, дайте сюжет; духом будет комедия из пяти актов, и клянусь, будет смешнее чорта! Значительную роль в "Шинели", особенно в первой ее части, играют различные каламбуры, построенные либо на звуковом сходстве, либо на этимологической игре словами, либо на скрытом абсурде. Первая фраза повести в черновом наброске снабжена была звуковым каламбуром: "В департаменте податей и сборов, — который, впрочем, иногда называют департаментов подлостей и сборов" 1, т. Во второй же черновой редакции к этому же каламбуру была сделана приписка, представляющая дальнейшую с ним игру: "Да не подумают, впрочем, читатели, чтобы это название основано было на какой-нибудь истине — ничуть.
Здесь все дело только в этимологическом подобии слов. Вследствие этого департамент горных и соляных дел называется департаментом горьких и соленых дел. Много приходит иногда на ум чиновникам во время, остающееся между службой и вистом" 1, т. Любопытны также и колебания Гоголя при выборе фамилии для героя. Так, фамилия Акакия Акакиевича первоначально была Тишкевич. Далее Гоголь колеблется между двумя формами — Башмакевич и Башмаков. Но и эти фамилии не кажутся ему подходящими, пока, наконец, не сделан окончательный выбор — Башмачкин. Другим важным элементом, определяющим своеобразие "Шинели" является речь героев. Своим действующим лицам в "Шинели" Гоголь дает говорить немного, и их речь особенным образом сформирована, так что несмотря на индивидуальные различия, она никогда не производит впечатления бытовой речи, она всегда стилизована.
Речь Акакия Акакиевича входит в общую систему гоголевской звукоречи и мимической артикуляции — она специально построена и снабжена комментарием: "Нужно знать, что Акакий Акакиевич изъяснялся большею частию предлогами, наречиями и, наконец, такими частицами, которые решительно не имеют никакого значения" 2, т. Речь Петровича, в противоположность отрывочной артикуляции Акакия Акакиевича, сделана сжатой, строгой, твердой и действует как контраст: бытовых оттенков в ней нет — житейская интонация к ней не подходит, она так же "выискана" и так же условна, как речь Акакия Акакиевича. Эйхенбаум 85, 320. Точно непроизвольно выискивают "ненужные" детали: "по правую руку стоял кум, превосходнейший человек, Иван Иванович Ерошкин, служивший столоначальником в сенате, и кума, жена квартального офицера, женщина редких добродетелей, Арина Семеновна Белобрюшкова. Комический прием в этом случае состоит в том, что после такого заявления характеристика Петровича исчерпывается указанием на то, что он пьет по всяким праздникам без разбору. То же повторяется и по отношению к его жене: "Так как мы уже заикнулись про жену, то нужно будет и о ней сказать слова два; но, к сожалению, о ней немного было известно, разве только то, что у Петровича ест жена, носит даже чепчик, а не платок: но красотою, как кажется, она не могла похвастаться; по крайней мере, при встрече с нею, одни только гвардейские солдаты заглядывали ей под чепчик, моргнувши усом и испустивши какой-то особый голос" 2, т. Известно, что Гоголь отличался особым умением читать свои вещи. Об этом имеются многочисленные свидетельства его современников. Князь Д.
Оболенский вспоминает: "Гоголь мастерски читал: не только всякое слово у него выходило внятно, но, переменяя часто интонацию речи, он разнообразил ее и заставлял слушателя усваивать самые мелочные оттенки мысли. Помню, как он начал каким-то гробовым голосом: "Зачем же изображать бедность, да бедность... И вот опять попали в глушь, опять натолкнулись на закоулок. Меня в высшей степени поразила необыкновенная гармония речи. Тут я увидел, как прекрасно пользовался Гоголь теми местными названиями разных трав и цветов, которые он так тщательно собирал. Он иногда, видимо, вставлял какое-нибудь звучное слово единственно для гармонического эффекта" 58, 943-944. О манере Гоголя читать свои произведения вспоминает также и И. Панаев: "Гоголь читал неподражаемо. Между современными литераторами лучшими чтецами своих произведений считаются Островский и Писемский.
Островский читает безо всяких драматических эффектов, с величайшею простотою, придавая между тем должный оттенок каждому лицу; Писемский читает, как актер, — он, так сказать, разыгрывает свою пьесу в чтении. В чтении Гоголя было что-то среднее между двумя этими манерами чтений. Он читал драматичнее Островского и с гораздо большею простотой, чем Писемский" 59, 174. Набоков определяет движение повести следующим образом: "Повесть движется так: бормотанье, бормотанье, лирическая волна, бормотанье, лирическая волна, бормотанье, фантастическая кульминиция, бормотанье, бормотанье, и назад в хаос, из которого все это явилось" 57, 119. Если присмотреться повнимательнее, то определенный Набоковым характер движения гоголевской повести "бормотанье, бормотанье, лирическая волна, бормотанье" во многом повторяет изгибы голоса чтеца. Данную особенность восприятия на слух гоголевской "Шинели", Б. Эйхенбаум трактует следующим образом: "Все это указывает на то, что основа гоголевского текста — сказ, что текст его слагается из живых речевых представлений и речевых эмоций. Более того, сказ этот имеет тенденцию не просто повествовать, не просто говорить, но мимически и арутикуляционно воспроизводить — слова и предложения выбираются и сцепляются не по принципу только логической речи, а больше по принципу речи выразительной, в которой особенная роль принадлежит артикуляции, мимике, звуковым жестам и т. Отсюда — явление звуковой семантики в его языке: звуковая оболочка слова, его аккустическая характеритика становится в речи Гоголя значимой независимо от логического или вещественного значения" 85, 324.
Стиль "Шинели" Гоголя — это стиль непринужденного повествования, когда рассказчик нередко отклоняется от главной линии развития действия и обогащает центральное многочисленными вставными эпизодами. Эйхенбаум, — запечатлен этот стиль сказа в одной фразе: "Где именно жил пригласивший чиновник, к сожалению, не можем сказать: память начинает нам сильно изменять, и все, что ни есть в Петербурге, все улицы и домы слились и смешались так в голове, что весьма трудно достать оттуда что-нибудь в порядочном виде". Если к этой фразе присоединить все многочисленные "какой-то", "к сожалению, немного известно", "ничего не известно", "не помню" и т. Гоголь охотно вставляет промежуточные элементы: о просьбе одного капитана исправника "не помню, какого-то города" , о предках Башмачкина, о хвосте у лошади Фальконетова монумента, о титулярном советнике, которого сделали правителем, после чего он отгородил себе особую комнату, назвавши ее "комнатой присутствия". Первоначальный вариант "Повести о чиновнике, крадущем шинели" отличался еще большею стилизацией под непринужденную болтовню. В окончательном варианте Гоголь сгладил такого рода приемы, уснастил повесть каламбурами и анекдотами, несколько изменив при этом первоначальных композиционный слой. Его действующие лица — окаменевшие позы. Над ними в виде режиссера и настоящего героя, царит веселящийся и играющий дух самого художника" 85, 97. Однако тезис, что все действующие лица Гоголя являются "окаменевшими позами", представляется спорным.
В "Шинели" Башмачкин ни в коей мере не является персонажем статичным, застывшим. Напротив, на протяжении всей повести мы можем проследить движение и развитие образа Акакия Акакиевича, приобретение героем новых черт и качеств, котрые ни в коем случае не проявились бы, являйся он "окаменевшей позой". Даже и в отношении "Мертвых душ", которые чаще всего приводятся в качестве примера "окаменевших поз", застывшей галерии портретов помещиков: Манилова, Собакевича, Коробочки, Ноздрева и Плюшкина — нельзя однозначно говорить об их статичности. Ведь во втором томе "Мертвых душ", по замыслу Гоголя, планировалось "возрождение" Плюшкина, и выход его из "величайшего обмеления". Плюшкин, равно как и Чичиков, должны были встать на начало того пути, который привел бы их к спасению. В композиции "Шинели" ни один из многочисленных событий и вставных эпизодов не представляется случайным. Так, не случайно выбрана и дата рождения Акакия Башмачкина: мальчик родился "против ночи... Вообще, март является одним из самых излюбленных месяцев Гоголя. В виде "мартобря" март присутствует в "Записках сумасшедшего", в марте случилось "необыкновенно странное происшествие" с носом майора Ковалева, в марте рождается и сам Акакий Акакиевич.
Евсеев 29, 32. Впрочем, вполне возможно, что любовь Гоголя к марту объясняется куда проще: и сам писатель родился в марте, 19 числа по старому стилю. Жанровая специфика "Шинели" до сих пор представляется недостаточно изученной. Известно, что жанр является как бы резонатором Ю. Тынянов художественного текста, определяющим все его связи, влияющим на структуру повествования, построение сюжета, характер персонажей, выбор стиля и другие особенности. Однако этот вопрос редко вызывал сомнения у исследователей творчества Гоголя и почти не поднимался в их работах. Отмечая некоторую загадочность и парадоксальность повести, ученые не связывали логически необъяснимые "смещения" в развитии ее сюжета и характера персонажей с особенностями жанра этого произведения. Думается, что тайнопись "Шинели" в значительной степени раскроется посредством выявления глубинной традиции, например, фольклорных и средневековых жанров, претерпевших в повести ествественную трансформацию. Во многом своебразие построения и жанровой специфики "Шинели" станет понятным при изучении влияния агиографического стиля на повесть Гоголя.
Глава II. Гоголя и жития св. Акакия безусловно. Кажется даже, что писатель не случайно использовал в построении "Шинели" житийный канон, ориентируя ее на житийный жанр. В проложной памяти к этому типу относится житие св. Акакия отсутствовал рассказ о рождении, родителях и юности героя. В житиях же обычно было принято указывать родину, называть родителей, имя святого, причем важен был сам смысл имени, здесь говорилось о положении родителей в обществе, о крещении ребенка, подчеркивалось, что уже при рождении ребенок был отмечен особым знаком, свидетельствующем о Божией благодати. Герой жития отличался особой премудростью, избегал светских развлечений, усердно трудился, бежал брака, общался лишь с матерью или пожилыми женщинами, жил в полном уединении, исполняя самую черную работу, не искал награды, по смерти совершал чудеса. Можно отметить также, что в житиях чудеса обставляются достоверными приметами, свидетельствами очевидцев, так и в повести Гоголя.
Наконец, важно, что в житиях чудо должно способствовать исцелению или нравственному перерождению сомневающегося или заблуждающегося — тому, чтобы глухой обрел слух, слепой прозрел, а грешник раскаялся, чтобы метафорически происходит со значительным лицом в "Шинели", который гораздо реже стал говорить подчиненным: "Как вы смеете... Нельзя не сказать и о двух стилистических пластах жития — высокой ораторской проповеди и бытовой речи: в одном высказываются религиозно-нравственные принципы, в другом ведется рассказ об известном, достоверном, практическом, историческом, что тоже в известной мере может быть сближено с повестью Гоголя. Однако если предположить, что современники Гоголя хорошо знали агиографический материал — как оно, безусловно, и было — кажется странным, почему никто из них не отметил связь жития св. Акакия с повестью Гоголя. Очевидно, это объясняется тем, что общеизвестное, как правило, не отмечается, и тем, что повесть Гоголя в значительной мере повернута к социальным и социально-нравственным сторонам человеческого существования, которые в житийной литературе отдельно не выделялись. Казалось бы, на примере "Шинели" можно говорить о том, что писатель наследует в ней традицию житийного жанра. И все же, если присмотреться внимательно, общение текста повести и текста жития сложнее, чем простое заимствование, реминисценция, параллель, повторение житийных ситуаций. Совершенно очевидно, что в каждом "шаге" сюжета видны явные отклонения, сдвиги, трансформация, сознательное ее нарушение. Например, Гоголь называет день рождения Башмачкина — 23 марта, что не было принято в житийной литературе.
Обычно в житии указывается день памяти, как правило, совпадающий с днем смерти героя, чего нет в повести Гоголя. Дав характеристику родителям героя — "матушка, чиновница и очень хорошая женщина" 2, т. Герой повести не дорожит одеждой, он даже выделен из среды чиновников своим заношенным капотом, не замечает мирских искушений, не помышляет о браке, общается лишь с пожилыми женщинами, что в известной мере может быть сближено с традицией житийной литературы. Связь Акакия Акакиевича с тезоименным святым проявляется уже в самом имени героя. Причем связь эта ни в коем случае не может быть объяснена простым совпадением. Это убедительно доказывает Ч. Подтверждают это также и некоторые хронологические неточности в тексте повести. Текст "Шинели": "Родился Акакий Акакиевич против ночи, если только не изменяет память, на 23 марта... Родительнице предоставили на выбор любое из трех, какое она хочет выбрать: Моккия, Соссия, или назвать ребенка во имя мученика Хоздазата.
Моккий, Соссий, Хоздазат, а тем более Трифилий, Дула и Варахасий поминаются в разные весенние дни и, следовательно, не могли быть вместе на одном листке календаря. Никон и 200 его учеников, вместе с ним страдавших. В черновой редакции Гоголь писал, что Башмачкин родился "как раз против ночи 4 февраля в самое дурное время". Впоследствии эту атмосферу холода, окружающую жизнь героя с рождения, он снял из повести. Мотив холода он решил как сугубо Петербургский мотив, как мотив, являющий "холодно-деспотическое" отношение к человеку. Башмачкин назван Акакием вопреки обычаю давать имена по месяцеслову. Его день рождения не соответствует ни одному дню — памяти св. Акакиев, которых насчитывается в месяцеслова девять: 15 октября, 29 ноября, 9 марта, 17 апреля, 1 мая, 7 мая, 17 мая, 7 июля, 28 июля. Имя Акакия Акакиевича всегда представляло интерес для критиков, но вызывало в большинстве случаев лишь комические ассоциации.
Интересно мнение Б. Эйхенбаума, который воспринимал имя, как "звуковой подбор" и "звуковой жест". Последующая критика склонна была, в сущности, развивать именно эту идею. Тынянов в своей книге "Архаисты и новаторы", например, говорил, что "Акакий Акакиевич" — "словесная маска", которая "потеряла уже связь с семанткой, закрепилась на звуке, стала звуковой, фонетической". Гоголь внимательно пролистывает весенний православный календарь и выискивает в нем наиболее странные и непривычные для русского слуха имена. Выбор имени Акакий мотивируется тем, что "отец был Акакий, пусть и сын будет Акакий" 2, т. Особое отношение Гоголя к именам и фамилиям и изобретательность его в этой области уже отмечались в литературе — например, в книге профессора И. Мандельштама: "К той поре, когда Гоголь потешает еще самого себя, относятся, во-первых, составления имен придуманных, как видно без расчета на "смех сквозь слезы"... Эта манера придумывания потешных имен осталась, впрочем, у Гоголя и позже: и Яичница "Женитьба" , и Неуважайкорыто, и Белобрюшкова, и Башмачкин "Шинель" , причем последнее дает повод к игре слов.
Нужно заметить, что имя Акакий и во времена написания "Шинели" было малоупотребительным и встречалось крайне редко. Некоторые из них для русского уха оказываются тяжелыми и неприятными. Здесь заглушить естественное чувство иногда оказывается делом чрезвычайно трудным и даже невозможным, какие бы не были приводимы основательные и благочестивые соображения. Но кроме того, некоторые имена греческие, еврейские или римские при всем своем высоком значении имеют созвучие с словами русского языка, выражающими понятия не высокие, например: Пуд, Лупп, Акакий, Дула, Вилл, Каник, Пигасий, Псой, Голиндука, Уирка и т. Поэтому, как думают некоторые, не следовало бы подавать повод людям соединять иногда не совсем благоприятные представления с именами, которые полагаются на сынах Православной Церкви, как священные печати" 56, 192-193. Даже оставляя в стороне комическую звукопись имени Акакий, скажем, что выбор имени героя произведен не случайно. Об этом говорит семантика отвергнутых писателем имен: Моккий — насмешник, Варух — благословенный, Соссий — здоровый, невредимый, Павсикакий — унимающий зло, бедствие, Трифилий — трилистник, клевер. Акакий значит "кроткий", "беззлобный". Более того, налицо усиление имени посредством его повторения.
Так наш герой не просто Акакий, но Акакий Акакиевич. Акакий Акакиевич же — это вдвойне кроткий. Кроткий в квадрате. Отчество дано герою в честь его отца, о котором в повести говорится совсем немного.
Наслаждение выражалось на лице его… …приказал дать ему что-нибудь поважнее, чем обыкновенное переписыванье… …дело состояло только в том, чтобы переменить заглавный титул да переменить кое-где глаголы из первого лица в третье. Это задало ему такую работу, что он вспотел совершенно, тер лоб и, наконец, сказал: «Нет, лучше дайте я перепишу что-нибудь». С тех пор оставили его навсегда переписывать… …переписывал бумаги, принесенные на дом. Если же таких не случалось, он снимал нарочно, для собственного удовольствия, копию для себя, особенно если бумага была замечательна не по красоте слога, но по адресу к какому-нибудь новому или важному лицу… …даже тогда, когда всё стремится развлечься, — Акакий Акакиевич не предавался никакому развлечению.
Никто не мог сказать, чтобы когда-нибудь видел его на каком-нибудь вечере… …уже несколько лет не выходил по вечерам на улицу… О чем мечтал Акакий Акакиевич — цитаты …Ни один раз в жизни не обратил он внимания на то, что делается и происходит всякий день на улице… …Но Акакий Акакиевич если и глядел на что, то видел на всем свои чистые, ровным почерком выписанные строки… мечтал переписывать бумаги всю жизнь …Написавшись всласть, он ложился спать, улыбаясь заранее при мысли о завтрашнем дне: что-то Бог пошлет переписывать завтра?
Алексеева — мастер каллиграфии, и всегда может пополнить свой бюджет надомной работой. И потому непонятно: куда, собственно, у Акакия Акакиевича Башмачкина уходят деньги?
Впрочем, Гоголь дал своему герою копилочку с сорока рублями, которые отложил по грошику герой «Шинели». Не сколько ради самих денег дал, а чтобы подчеркнуть бережливость натуры Акакия Акакиевича. Подозреваю, их у Акакия Акакиевича забирал Гоголь.
Прореху в кармане шинели сотворил, вот деньги за подкладку и падали. Её, старую шинель распороть, деньги достать — хватит пять новых шинелей построить. Гоголь писал повесть с заранее обдуманными намерениями — показать страдания несчастного чиновника.
Чтобы читатели жалели бедного маленького человека. А если он, человек, не беден и не мал, нужно его таким сделать. Так уж сложилось, что русские классики к герою большому, волевому, успешному относились с подозрением, искали в нем изъян, короче, не любили.
А вот вывести человека маленького, слабого, беззащитного, наслать на него двунадесять бед — самое милое дело. Позитивное мышление, счастливый финал — это не для нас. Даже изобретательный Чичиков во всех своих предприятиях терпит фиаско, будь то история с таможней, с мертвыми душами или с поддельным завещанием.
Героев же более достойных ждут одни лишь разочарования, тяготы да крах. Если Лиза, то бедная, если Антон — непременно горемыка. Хорошо, если только на каторгу пошлет героя автор, а то ведь и под поезд толкнет пером, и в сумасшедший дом отправит, а уж разорит, расстроит свадьбу, прогонит из родовой усадьбы — будьте уверены.
Левша, Ленский, семья Болконских, Анна Каренина, Муму — только начни кладбище литературных героев заселять, не кончишь. Ободрить, хлопнуть по плечу, дать толковый совет — не дело писателя, нет. Писатель садится рядышком с героем и сочувственно плачет.
Мало сказать: он служил ревностно, — нет, он служил с любовью… …среди всех этих докук он не делал ни одной ошибки в письме… Интересы и цель в жизни Башмачкина …Вряд ли где можно было найти человека, который так жил бы в своей должности…. Наслаждение выражалось на лице его… …приказал дать ему что-нибудь поважнее, чем обыкновенное переписыванье… …дело состояло только в том, чтобы переменить заглавный титул да переменить кое-где глаголы из первого лица в третье. Это задало ему такую работу, что он вспотел совершенно, тер лоб и, наконец, сказал: «Нет, лучше дайте я перепишу что-нибудь». С тех пор оставили его навсегда переписывать… …переписывал бумаги, принесенные на дом. Если же таких не случалось, он снимал нарочно, для собственного удовольствия, копию для себя, особенно если бумага была замечательна не по красоте слога, но по адресу к какому-нибудь новому или важному лицу… …даже тогда, когда всё стремится развлечься, — Акакий Акакиевич не предавался никакому развлечению.