Вдалеке шелестели кроны деревьев, // и слышался тихий, едва различимый лай. Вдалеке шелестели кроны. Крона дерева снизу. Кроны деревьев вид снизу. Главная» Новости» Вдалеке шелестели кроны деревьев и слышался тихий. Шелестели кроны деревьев, вдалеке слышался лай собаки — тихий, едва различимый, словно из-за ворот в иной мир.
Вдалеке шелестели кроны деревьев
Да и я тебе когда-нибудь надоем. Быть талисманом этой женщины? Я так не хочу. И мои проблемы от этого не разрешатся. Тогда и подумаем, как быть дальше. Тогда, быть может, и ты спасешь меня.
Ведь не значит, что мы живем, уткнувшись в ненавистный баланс доходов и расходов? И если я тебе сейчас нужен, используй меня. Ведь так? Почему ты так строго судишь о вещах? Послушай, расслабься, а?
Ты напряжена, поэтому и относишься так ко всему окружающему. Расслабишься — станет легче. Услышав этот голос, я понял, что сказал лишнее. Что проку от этих твоих слов? Послушай, если я сейчас расслаблюсь, я развалюсь на части.
Я до сих пор могла жить только так. И мне больше ничего не остается — продолжать жить так и дальше. Однажды расслабишься — назад не вернешься. А развалюсь — разметает по кусочкам. Почему ты этого не понимаешь?
Почему ты, не понимая этого, можешь говорить, что будешь обо мне заботиться? Я молчал. Мне холодно, темно… и тревожно. Слушай, почему же тогда ты спал со мной? Почему не бросил?
Мы шли по мертвенно тихому сосновому бору. На лесной тропинке сухо потрескивали под ногами ссохшиеся трупики сдохших в конце лета цикад. Мы с Наоко не спеша шли по этой тропе, глядя вниз, будто что-то искали на земле. Несколько раз кивнула. Не принимай мои слова близко к сердцу.
Нет, правда, извини. Я просто злюсь на саму себя. Я, конечно, не дурак, но чтобы понять некоторые вещи, требуется время. Было б у меня это время, я смог бы в тебе разобраться. И понимал бы тебя лучше всех в этом мире.
Мы остановились, вслушиваясь в тишину. Я переворачивал носком ботинка дохлую цикаду и сосновую шишку, смотрел на небо между ветками сосен. Наоко сунула руки в карманы и, не глядя по сторонам, думала о своем. Наоко засмеялась и кивнула. Вполне… Первая.
Я хочу, чтобы ты понял, как я тебе благодарна за наши встречи. Я очень рада. И они меня спасают. Даже если тебе так не кажется — это так. А вторая?
Чтобы ты всегда помнил, что я жила и была рядом с тобой. Она молча двинулась дальше. По плечам ее жакета скользили полоски света, падавшего сквозь верхушки деревьев. Опять послышался собачий лай, но теперь он, казалось, звучал намного ближе. Наоко поднялась на пригорок и, выйдя на опушку соснового бора, сбежала по отлогому склону.
Я отставал от нее на два-три шага. Наоко остановилась и, улыбнувшись, схватила меня за руку. Дальше мы шли вместе. И все же память продолжала неумолимо стираться. Я забыл уже очень многое.
Но, извлекая то, что еще помню, я пишу.
Шаляпина перешагнуло национальные границы и повлияло на развитие мирового оперного театра. Врубеля «Сирень» прямо на выставке была куплена П.
Третьяковым и вот уже более ста лет это полотно находится в постоянной экспозиции Третьяковской галереи. Васнецов тщательно изучал древнерусскую иконописную технику и впоследствии некоторые её приёмы были им применены в работе над историческими картинами.
Номер: 3E6C4D Установите соответствие и впишите ответ. Установите соответствие между пунктуационными правилами и предложениями, которые могут служить примерами для данных пунктуационных правил: к каждой позиции первого столбца подберите соответствующую позицию из второго столбца. Б Уточняющее обстоятельство обособляется. В Определение, выраженное причастным оборотом, стоящим после определяемого слова, обособляется. А Б В Ответ: 354 А Если обобщающее слово стоит перед однородными членами, то после него ставится двоеточие.
Номер: 831D46 Установите соответствие и впишите ответ. Б Обстоятельство, выраженное деепричастным оборотом, обособляется. В Обстоятельство, выраженное сравнительным оборотом, обособляется. Пржевальский, известный географ и натуралист, путешествовал не только по Дальнему Востоку, но и по Центральной Азии. А Б В Ответ: 241 А Между однородными членами предложения перед второй частью двойного союза ставится запятая. Номер: 7DB7F5 Установите соответствие и впишите ответ. Б Между однородными членами предложения, связанными повторяющимся союзом, ставится запятая.
В Между подлежащим и сказуемым, выраженными именами существительными в именительном падеже, при нулевой связке ставится тире. А Б В 415 А Обращение отделяется запятой. В В неполном предложении на месте пропуска члена предложения ставится тире. А Б В 523 А Вводная конструкция выделяется запятыми. Номер: 4D6C0D Установите соответствие и впишите ответ. Б Между однородными членами предложения перед второй частью двойного союза ставится запятая. В Если обобщающее слово стоит перед однородными членами, то после него ставится двоеточие.
А Б В Ответ: 524 А Определение, выраженное причастным оборотом, стоящим после определяемого слова, обособляется. Номер: 2AD105 Установите соответствие и впишите ответ. Б Между однородными членами предложения, соединёнными повторяющимся союзом, ставится запятая.
Просто я отношусь к такому типу людей, которые ничего не могут понять, пока не попробуют записать это на бумаге. О чем она тогда говорила? Вот… она рассказывала мне о полевом колодце. Существовал ли такой колодец на самом деле, я не знаю. Может, он — лишь плод ее фантазии.
Часть того, что роилось в ее голове в те мрачные дни. Но она рассказала мне о том колодце, и я уже не мог вспоминать поляну без него. Я никогда его не видел, но он остался в моей памяти прочно вписанным в тот пейзаж. Смешно: я помню его до последней детали, прямо на границе поляны и рощи. Трава искусно прикрывает темную дыру в земле, метр диаметром. Ограждения нет. Просто разинула свою пасть дыра. Кое-где потрескались и начали откалываться потемневшие от ветра и дождей камни.
В щель между ними ныряет проворная зеленая ящерка. Загляни внутрь — все равно ничего не увидишь. Мне известно только одно: это жутко глубокий колодец. Настолько, что даже трудно представить. И вся дыра эта наполнена мраком — густым, впитавшим в себя все виды мраков этого мира. Я иногда замечал за ней такую манеру: Наоко говорила очень медленно, подыскивая нужные слова. Ясно только одно — где-то поблизости. Она сунула руки в карманы твидового жакета и взглянула на меня.
Улыбнулась: мол, я серьезно. Где-то есть колодец, но никто не знает, где. Свалишься в него — и с концами? А-а-а-а — бум! И конец… — Но на самом деле этого не происходит? Раз в два-три года. Вдруг пропадает человек.
Почему так плохо выполнили задание 16 на ЕГЭ по русскому языку в 2022 году
| Предложения со словосочетанием ЛЕС ШЕЛЕСТЕЛ | От ветерка чуть шелестит листва дерева. |
| Вдалеке шелестели кроны | Высоко над головой тихо шелестят и покачиваются кроны деревьев, далее. |
| Вдалеке шелестели кроны деревьев и слышался тихий | Шелестели кроны деревьев, вдалеке слышался лай собаки – тихий, едва различимый, словно из-за ворот в иной мир. |
| В начале апреля уже шумели скворцы и летали в саду желтые бабочки какое это предложение | Кроны деревьев снизу. Деревья вверх. Дерево в лесу вид снизу. |
| Почему так плохо выполнили задание 16 на ЕГЭ по русскому языку в 2022 году | Изредка вдалеке вспыхивает молния и слышится слабый гул, постепенно усиливающийся, приближающийся и переходящий в прерывистые раскаты, обнимающие весь небосклон. |
Цыбулько задание 16 ЕГЭ 2023 практика с ответами по русскому языку
Вдалеке шелестели кроны деревьев и слышался тихий едва различимый лай собаки. тихий, едва различимый, словно из-за ворот в иной мир. Изредка вдалеке вспыхивает молния и слышится слабый гул, постепенно усиливающийся, приближающийся и переходящий в прерывистые раскаты, обнимающие весь небосклон. Вдалеке шелестели кроны деревьев и слышался тихий лай собаки.
Вдалеке шелестели кроны деревьев и слышался тихий - фото сборник
Но также неожиданно и быстро она ушла. За мгновение утих ветер, его последние ослабевающие порывы уносили вдаль чёрные тучи, раскаты грома становились всё глуше. И вот уже снова засияло на небе яркое летнее солнце, торопившееся высушить всё вокруг. Вариант ответа 2: Текст по рисунку. Весеннее половодье На рисунке изображен разлив реки ранней весной. Деревья уже покрылись почками, они ждут тепла. Небо ярко-голубое, чистое и свежее. Высоко летают птицы. Снег уже растаял, поэтому река вышла из берегов. Она затопила долину. Зайчик притаился на пригорке, спасаясь от нахлунывшей воды.
Лисе повезло еще меньше: она смогла забраться только на бревно. Но скоро вода уйдёт, и наступит настоящая весна.
Паустовский 5 Чем дальше мы уходили от дома тем глуше и мертвее становилось вокруг.
Горький 6 Время шло медленно медленнее чем ползли тучи по небу. Горький 7 Щенок скулит так жалобно как будто плачет ребёнок. Антонов 8 Ветер был такой силы что весь дом поскрипывал и вздыхал будто его двигали то туда то сюда.
Нет, правда, извини. Я просто злюсь на саму себя. Я, конечно, не дурак, но чтобы понять некоторые вещи, требуется время. Было б у меня это время, я смог бы в тебе разобраться. И понимал бы тебя лучше всех в этом мире.
Мы остановились, вслушиваясь в тишину. Я переворачивал носком ботинка дохлую цикаду и сосновую шишку, смотрел на небо между ветками сосен. Наоко сунула руки в карманы и, не глядя по сторонам, думала о своем. Наоко засмеялась и кивнула. Я хочу, чтобы ты понял, как я тебе благодарна за наши встречи.
Я очень рада. И они меня спасают. Даже если тебе так не кажется — это так. А вторая? Чтобы ты всегда помнил, что я жила и была рядом с тобой.
Она молча двинулась дальше. По плечам ее жакета скользили полоски света, падавшего сквозь верхушки деревьев. Опять послышался собачий лай, но теперь он, казалось, звучал намного ближе. Наоко поднялась на пригорок и, выйдя на опушку соснового бора, сбежала по отлогому склону. Я отставал от нее на два-три шага.
Наоко остановилась и, улыбнувшись, схватила меня за руку. Дальше мы шли вместе. И все же память продолжала неумолимо стираться. Я забыл уже очень многое. Но, извлекая то, что еще помню, я пишу.
Иногда мне становится очень тревожно. Я вдруг спрашиваю себя: а не потерял ли я уже что-нибудь очень важное? Внутри у меня есть темное место, которое можно назвать задворками памяти. Вот я и думаю: не превратились ли там какие-то важные воспоминания в мягкую грязь? В любом случае, больше у меня ничего нет.
Храня в своем сердце эти несовершенные воспоминания, которые частично пропали совсем и улетучиваются дальше с каждой минутой, я продолжаю писать так, будто обгладываю кость. У меня нет другого способа сдержать слово, данное той девушке. Когда в молодости воспоминания о Наоко были еще свежи, писать я пробовал несколько раз. Но у меня не выходила даже первая строка. Я понимал: получись она тогда, и остальной текст, слово за словом, вылился бы на едином дыхании.
Однако дальше первой строки дело не сдвинулось. Все еще было так отчетливо, что я не знал, с чего начать. Так очень подробная карта не годится из-за того, что чересчур подробна. Но сейчас я знаю. В конечном итоге, думаю я, в несовершенном вместилище, каким является «текст», ко двору придутся только несовершенные воспоминания и несовершенные мысли.
Память о Наоко стиралась все больше, а ее саму я понимал глубже и глубже. Сейчас мне ясно, почему она попросила: «Не забывай меня! Знала, что память постепенно сотрется во мне. Поэтому Наоко ничего не оставалось — только потребовать у меня: «Никогда не забывай! Помни обо мне!
Потому что она меня даже не любила. Глава 2 Давным-давно, а если точнее — лет двадцать назад, я жил в студенческом общежитии. Было мне тогда восемнадцать, и я только поступил в институт. Токио я не знал вообще, и никогда не жил один, поэтому заботливые родители подыскали мне общежитие. Там нас кормили, имелось все необходимое.
Это и повлияло на выбор жилья для неоперившегося восемнадцатилетиего юнца. Естественно, стоимость играла не последнюю роль: она оказалась на порядок ниже обычных расходов одиноких людей. Принеси свою постель и настольную лампу — и больше ничего покупать не нужно. Будь моя воля, снял бы квартиру и жил в свое удовольствие. Но если вспомнить, во сколько обошлось поступление в институт, прибавить сюда ежемесячную плату за обучение и повседневные расходы, выбора уже не оставалось.
К тому же, по большому счету, мне самому было все равно, где жить. Общага располагалась в Токио на холме с видом на центр города. Широкая территория окружена высоким бетонным забором. Сразу за ним по обеим сторонам возвышались ряды исполинских дзелькв — деревьям стукнуло, по меньшей мере, века полтора. Из-под них не было видно неба — его полностью скрывали зеленые кроны.
Бетонная дорожка петляла, огибая деревья, затем опять выпрямлялась и пересекала внутренний двор. По обеим сторонам параллельно тянулись два трехэтажных корпуса из железобетона. Эти большие многооконные здания казались переделанными под тюрьму жилыми домами или наоборот — тюрьмой, обустроенной под жилье. Хотя выглядели они очень аккуратно и мрачными не казались. Из открытых окон играло радио.
Занавески во всех комнатах — одинаково кремового цвета: не так заметно, что они давно выгорели. Дорожка упиралась в расположенное по центру главное здание. На первом этаже — столовая и большая баня. На втором — лекционный зал, несколько аудиторий и даже комната неизвестно для каких гостей. Рядом с этим корпусом — еще одно общежитие, тоже трехэтажное.
Двор очень широкий, на зеленых газонах, ловя солнечные лучи, вращались поливалки. За главным зданием — поле для бейсбола и футбола и шесть теннисных кортов. Что еще нужно? Единственная проблема общежития заключалась в царившей здесь радикальной подозрительности. Общагой управляло некое сомнительное юридическое лицо, состоявшее преимущественно из ультраправых элементов.
Их способ управления казался — что естественно, на мой взгляд, — странно извращенным. Чтобы понять его, вполне достаточно было прочесть рекламный буклет и правила проживания: «Служить идеалам воспитания одаренных кадров для укрепления родины». Сие послужило девизом при создании общежития: согласные с лозунгом финансисты вложили частные средства... Но это — лицевая сторона. Что же касается оборотной, истинного положения вещей не знал никто.
Одни говорили, что это уход от налогов, другие — самореклама, третьи — афера для получения первоклассного участка земли под предлогом создания общежития. Некто считал, что тут кроется более глубокий смысл. По такой версии, целью создателя была организация подпольной финансовой группировки выходцев из общежития. И действительно, в общаге имелся особый клуб, куда входила элита ее жильцов. Точно не знаю, но несколько раз в месяц проводились семинары с участием основателя, и члены этого клуба затем не испытывали сложностей с трудоустройством.
Я не мог судить, насколько правдивы или ошибочны эти версии. У них всех общее одно: тут что-то неспроста. Так или иначе, я прожил в этом подозрительном месте ровно два года — с весны 1968-го по весну 1970-го. Я не смогу ответить, что продержало меня там все это время. В быту разница между правыми и левыми, лицемерием и злорадством не так уж и велика.
День общежития начинался с торжественного подъема государственного флага. Естественно, под государственный же гимн. Как спортивные новости неотделимы от марша, подъем флага неотделим от гимна. Площадка с флагштоком располагалась по центру двора и была видна из каждого окна каждого корпуса общежития. Подъем флага — обязанность начальника восточного где жил я корпуса, высокого мужчины под шестьдесят, с проницательным взглядом.
В жестковатой с виду шевелюре проскальзывала седина, загорелую шею пересекал длинный шрам. Я слышал, он окончил военную школу в Накано, но насколько это достоверно, утверждать не берусь. За ним следовал студент в должности помощника поднимающего флаг. Его толком никто не знал. Острижен наголо, всегда одет в студенческую форму.
Я не знал ни его имени, ни номера комнаты, где он жил. И ни разу не встречался с ним ни в столовой, ни в бане. Я даже не знал, действительно он студент или нет. Раз носит форму, выходит — студент, что еще можно подумать? В отличие от накановца, он был приземист, толст и бледен.
И эта пара двух абсолютных антиподов каждый день в шесть утра поднимала во дворе общежития флаг. В первое время я из любопытства нередко просыпался пораньше, чтобы наблюдать эту патриотическую церемонию. В шесть утра, почти одновременно с сигналом радио парочка показывалась во дворе. Униформист — непременно в черных ботинках под свой студенческий прикид, накановец — в белой спортивной обуви к джемперу. Униформист держал тонкую коробку из павлонии, накановец нес портативный магнитофон «Сони».
Накановец ставил магнитофон на ступеньку площадки флагштока. Униформист открывал коробку, в которой лежал аккуратно свернутый флаг. Униформист почтительно передавал флаг накановцу, который привязывал его к тросу. Униформист включал магнитофон. Государственный гимн.
Флаг легко взвивался по флагштоку. На словах «... Эти двое вытягивались, как по стойке смирно, и устремляли взоры на флаг. В ясную погоду, когда дул ветер, вполне даже смотрелось. Вечерний спуск флага производился аналогичной церемонией.
С точностью до наоборот: флаг скользил вниз и укладывался в коробку из павлонии. Ночью флаг не развевается. Я не знаю, почему флаг спускали на ночь. Государство остается государством и в темное время суток, немало людей продолжают работать. Мне почему-то казалось несправедливым, что путеукладчики и таксисты, хостессы в барах, пожарные и охранники не могут находиться под защитой государства.
Но это, на самом деле, не столь важно. И уж подавно никто не обижался. Думал об этом, пожалуй, только я один. Да и то — пришла в голову мысль, но я на ней не зацикливался. По правилам общежития, перво- и второкурсники жили по двое, студентам третьего и четвертого курсов предоставлялись отдельные апартаменты.
Двухместная комната площадью около десяти квадратных метров чуть длиннее обычной комнаты в шесть татами , напротив входа — алюминиевая рама окна, перед окном два параллельно стоящих учебных стола со стульями. С левой стороны от входа — двухъярусная железная кровать. Вся мебель максимально проста и массивна. Помимо столов и кровати, имелись два ящика-гардероба, маленький кофейный столик и самодельная книжная полка. Никакой лирики в обстановке не заметил бы даже самый благожелательный взгляд.
На полках почти во всех комнатах ютились в ряд транзисторные приемники и фены, электрические чайники и термосы, растворимый кофе и чайные пакетики, гранулированный сахар и кастрюльки для варки лапши, а также обычная столовая посуда. На отштукатуренные стены приклеены картинки — девушки из «Хэйбон панчи» или где-нибудь содранные постеры порнографических фильмов. Один парень смеху ради повесил фотографию случки свиней, но это было исключением среди исключений. Почти во всех комнатах стены украшали голые девушки, молодые певицы или актрисы. На подставках над столами выстроились учебники, словари и прочая литература.
Ожидать чистоты в юношеских комнатах было бессмысленно, и почти все они кошмарно заросли грязью. Ко дну мусорного ведра прилипла заплесневевшая мандариновая кожура, в банках, служивших пепельницами, громоздились горы окурков. Тлевшие бычки нередко тушились кофе или пивом, отчего из банок ужасно смердело. Посуда вся почерневшая, с остатками еды. На полу валялся целлофан от сублимированной лапши, пустые пивные банки, всякие крышки и непонятные предметы.
Взять веник, замести на совок мусор и выбросить его в ведро никому не приходило в голову. На сквозняке с пола столбом поднималась пыль. Какую комнату ни возьми — жуткий запах. В каждой комнате он специфичен, но основа везде одинакова: вонь от мусора, тела и пота. Под кроватями у всех скапливается грязное белье, матрас сушится, когда придется, и ему ничего не остается, как впитывая в себя сырость, источая устойчивый смрад затхлости.
До сих пор с удивлением думаю, как в этом хаосе не возникла никакая смертельная эпидемия. В сравнении с прочими, в моей комнате было чисто, как в морге. На полу — ни пылинки, окна — без единого пятнышка, постель сушилась регулярно раз в неделю, карандаши собраны в пенал, и даже шторы стирались раз в месяц. Мой сосед по комнате болезненно относился к чистоте. Кому бы я ни рассказывал, что он раз в месяц стирает шторы, никто не верил — никто даже не догадывался, что шторы вообще можно стирать.
Все свято полагали, что шторы с окон не снимаются вообще. А потом моего соседа начали называть «наци» и «штурмовик». В моей комнате не было ни одного женского постера. Вместо них висела фотография канала в Амстердаме. Когда я попытался было прикрепить какую-то порнушку, мой сосед со словами: «Ватанабэ, не лю-люблю я этого», — содрал ее, и наклеил вместо нее портрет канала.
Нельзя сказать, что мне очень хотелось вешать порнографию, поэтому возражать я не стал. Все, кто заходили в нашу комнату, задирали голову на портрет канала и спрашивали: — Что это? Я говорил это в шутку, но все велись. Настолько легко, что потом я и сам начал этому верить. Все сочувствовали мне, как соседу Штурмовика, но я особого дискомфорта не испытывал.
Пока вокруг царила чистота, мне, наоборот, было очень даже удобно; к тому же, Штурмовик никогда не вмешивался в мою жизнь. Сам делал уборку, сушил матрас, выносил мусор. Когда же я забывал сходить в баню три дня подряд — шмыгал носом и советовал помыться. Иногда напоминал: «Пора бы тебе постричься», или «Хорошо бы проредить волосы в носу». Одного я терпеть не мог — когда он, заприметив одинокого москита, забрызгивал всю комнату дихлофосом.
В такие дни мне оставалось только искать укрытия в хаосе соседних комнат. Штурмовик изучал географию в одном государственном университете. Вот закончу учиться — поступлю в Государственное управление географии. Буду ка-карты составлять. Я восхитился: в мире столько разных желаний и целей жизни.
Это, пожалуй, стало моим первым восхищением по приезде в Токио. И в самом деле — людей, пылающих страстью к картографии, не так и много. Тем более, что много и не требуется — иначе что с ними всеми делать? Однако заикающийся каждый раз на слове «карта» человек, который спит и видит себя в Государственном управлении географии — это нечто. Заикался он, конечно, не всегда, но на слове «карта» — однозначно.
Читать и изучать драму. Расин, Ионеско, Шекспир... Просто эти имена стоят в плане лекций. Ответ его смутил. И по мере замешательства заикание усилилось.
Мне показалось, что я совершил страшное злодеяние. Подвернулось театральное искусство, вот мне и захотелось. Просто так. Для этого я специально поступил в токийский институт, получаю регулярные переводы на обучение. А у тебя, говоришь, все не так?..
И он был прав. Я уже не пытался что-либо объяснять. Затем мы вытянули на спичках, где кому спать. Ему досталась верхняя кровать, я расположился на нижней. Он постоянно носил белую майку, черные брюки и темно-синий свитер.
С наголо обритой головой, высокого роста, сутулый. На учебу непременно одевал форму. И ботинки, и портфель были черными как сажа. По виду — вылитый студент с «правым» уклоном; может, поэтому окружающие звали его Штурмовиком, хотя, по правде говоря, он не питал к политике ни малейшего интереса. Просто ему было лень подбирать себе одежду, он так и ходил — в чем было.
Его интересы ограничивались изменениями морских береговых линий или введением в строй новых железнодорожных тоннелей. И стоило зайти разговору на эту тему, он мог, заикаясь и запинаясь, говорить и час, и два — пока собеседник либо засыпал, либо бежал от него. От раздававшегося в шесть утра гимна он просыпался, как по будильнику. Выходило, что показная церемония поднятия флага была не совсем бесполезной. Штурмовик одевался и шел к умывальнику.
Процесс умывания был долог. Казалось, он по очереди снимает и вычищает все свои зубы. Возвращаясь в комнату, с хлопком расправлял и вешал сушить на батарею полотенце, возвращал на место мыло и зубную щетку. Затем включал радио и начинал утреннюю гимнастику. Я обычно допоздна читал и спал бы крепким сном до восьми, не реагируя на его утреннюю возню и шум.
Но когда он переходил к прыжкам, я не мог не проснуться. Еще бы: при каждом его подскоке — и нужно заметить, высоком, — кровать подскакивала тоже. Три дня я терпел, при этом уверяя себя, что в совместной жизни терпимость необходима, но на четвертый пришел к выводу, что сил у меня больше нет. Для меня такое время — еще глухая ночь. Долго объяснять, почему, но это так.
Буду заниматься на крыше — начнут жаловаться с третьего этажа. А под нашей комнатой — склад, поэтому никто и слова не скажет. На травке, а? У ме-меня не транзисторный приемник. Без розетки не работает.
А не будет музыки — я не смогу делать зарядку. И в самом деле: его древний приемник работал только от сети. С другой стороны, транзистор имелся у меня, но принимал только музыкальные стереопрограммы. Зарядку делай, только подпрыгивай вот так — «прыг-скок», а? А то ты не прыгаешь, а скачешь.
У меня разболелась голова. Уже было подумал: а и черт с ним, — но раз сам завел разговор, нужно разобраться до конца. Напевая главную мелодию радиогимнастики, я показал ему «прыг-скок». Вот так. Такие бывают?
А я не замечал! Все остальное я как-нибудь потерплю — только брось скакать, как лошадь. Дай мне поспать. Я такую гимнастику делаю уже десять лет. Каждое утро.
Начинаю, и дальше — все машинально. Выброшу что-то одно, и пе-пе-перестанет получаться все остальное... Больше я ничего не говорил. А что я мог ему сказать? Проще всего было в его отсутствие взять это проклятое радио и выбросить в окно.
Но поступи я так, разразился бы скандал — будто люк в ад откроется. Штурмовик был не из тех, кто разбрасывается своими вещами. Когда, лишившись дара речи, я, опустошенный, улегся на кровать, он подошел и попытался меня утешить: — Ва-ватанабэ, а что если ты будешь просыпаться и делать гимнастику вместе со мной? Когда я рассказывал о Штурмовике и его утренней гимнастике, Наоко прыскала со смеху. Я не собирался делать из рассказа комедию, но в конечном итоге принялся хмыкать сам.
Давно я не видел Наоко веселой, хотя спустя мгновение улыбка уже исчезла с ее лица. Мы вышли на станции Йоцуя и зашагали по насыпи к Ичигая Сэр Писатель. Воскресный вечер в середине мая. До обеда накрапывал дождик, но теперь тяжелые тучи южным ветром уносило с неба одну за другой. Ярко-зеленые листья сакуры колыхались и сверкали на солнце.
В воздухе пахло летом.
Сначала хватало пяти секунд, потом они превратились в десять, тридцать, в минуту… Время вытягивалось, словно тень на закате. И вскоре все безвозвратно окутает мрак. Да, моя память необратимо отдаляется от места, где была Наоко.
Так же, как и от места, где находился я сам. И только пейзаж — эта октябрьская поляна, словно символическая сцена фильма, повторяясь снова и снова, — всплывает в моей памяти. Картинка продолжает настойчиво пинать в одну и ту же точку моей головы. Эй, очнись, я еще здесь, вставай, вставай и ищи, ищи причину, почему я до сих пор еще здесь.
Боли нет. Боли совершенно нет. И только при каждом пинке голова гулко гудит. Но и этот гул рано или поздно исчезнет, как исчезло, в конце концов, все остальное.
Однако в аэропорту Гамбурга, в салоне самолета «Люфтганзы» пинки оказались дольше и сильнее обычного. Очнись, ищи… Поэтому я пишу. Просто я отношусь к такому типу людей, которые ничего не могут понять, пока не попробуют записать это на бумаге. О чем она тогда говорила?
Вот… она рассказывала мне о полевом колодце. Существовал ли такой колодец на самом деле, я не знаю. Может, он — лишь плод ее фантазии. Часть того, что роилось в ее голове в те мрачные дни.
Но она рассказала мне о том колодце, и я уже не мог вспоминать поляну без него. Я никогда его не видел, но он остался в моей памяти прочно вписанным в тот пейзаж. Смешно: я помню его до последней детали, прямо на границе поляны и рощи. Трава искусно прикрывает темную дыру в земле, метр диаметром.
Ограждения нет. Просто разинула свою пасть дыра. Кое-где потрескались и начали откалываться потемневшие от ветра и дождей камни. В щель между ними ныряет проворная зеленая ящерка.
Загляни внутрь — все равно ничего не увидишь. Мне известно только одно: это жутко глубокий колодец. Настолько, что даже трудно представить. И вся дыра эта наполнена мраком — густым, впитавшим в себя все виды мраков этого мира.
Я иногда замечал за ней такую манеру: Наоко говорила очень медленно, подыскивая нужные слова. Ясно только одно — где-то поблизости. Она сунула руки в карманы твидового жакета и взглянула на меня. Улыбнулась: мол, я серьезно.
Где-то есть колодец, но никто не знает, где. Свалишься в него — и с концами? А-а-а-а — бум! И конец… — Но на самом деле этого не происходит?
Раз в два-три года. Вдруг пропадает человек. Сколько бы его ни искали, найти не могут. Тогда местные жители говорят: «Он провалился в полевой колодец».
А если только ногу сломаешь, уже ничего не поделать. Хоть во все горло кричи, все равно никто не услышит. Никакой надежды, что тебя кто-нибудь найдет. И вокруг — сплошь сороконожки и пауки.
Рядом побелевшие кости покойников, темно и сыро. А наверху, как зимний месяц, еле-еле мерцает краешек света. И вот в таком месте медленно и мучительно умирает человек. Поэтому нельзя сходить с верной тропы.
Наоко вынула из кармана левую руку и сжала мою. Тебе… Тебе тоже нечего бояться. Ты передвигаешься кромешной ночью на ощупь и ни за что не провалишься в колодец. И пока я буду рядом с тобой — я тоже.
Просто знаю, и все. И дальше шла молча.
Вдалеке шелестели кроны деревьев
| Вдалеке шелестели кроны | Вдалеке шелестели кроны деревьев и слышался тихий едва различимый лай собаки. |
| Предложения со словосочетанием ЛЕС ШЕЛЕСТЕЛ | Но вдалеке уже слышались раскаты грома. |
| Литературные дневники / Проза.ру | Кроны деревьев снизу. Деревья вверх. Дерево в лесу вид снизу. |
| Вдалеке шелестели кроны | Главная» Новости» Вдалеке шелестели кроны деревьев и слышался тихий. |
Диктанты для 8 класса
| Вдалеке шелестели кроны деревьев | Небо кроны деревьев солнце снизу вверх. |
| Диктанты для 8 класса | Вдалеке шелестели кроны деревьев и слышался тихий едва различимый лай собаки. |
| В начале апреля уже шумели скворцы и летали в саду желтые бабочки | 5) Вдалеке шелестели кроны деревьев и слышался тихий едва различимый лай собаки. |
ЛУЧШАЯ ВЕРСИЯ ЕГЭ 2023 ЦЫБУЛЬКО РУССКИЙ
Но вдалеке уже слышались раскаты грома. Вдалеке шелестели кроны деревьев и слышался тихий лай собаки. Кроны деревьев покачиваются и еле слышно шелестят, открывая желтое небо. Небо кроны деревьев солнце снизу вверх. Небо кроны деревьев солнце снизу вверх. Крона дерева снизу.
Почему так плохо выполнили задание 16 на ЕГЭ по русскому языку в 2022 году
Но вдалеке уже слышались раскаты грома. Вдалеке шелестели кроны деревьев и слышался тихий лай собаки. 10) Издали слышался шум мокрых деревьев, будто вдалеке шумела вода в шлюзах (придаточное сравнительное).
Итоговый диктант 6 класс по русскому языку
Ответ: В слове «розы» все согласные звуки твёрдые. Ответ: розы 22. В данном ниже предложении найди слово, в котором все согласные звуки мягкие. Перья защищают птиц от внешних угроз. Ответ: В слове «перья» все согласные звуки мягкие. Ответ: перья 23.
Петя долго искал дневник, поэтому опоздал в школу. Ответ: В слове «Петя» все согласные звуки мягкие. Ответ: Петя 24. Отважная лодка плывёт по морским волнам. Ответ: В слове «волнам» все согласные звуки звонкие.
Ответ: волнам. Пушистые хлопья снега укрывают землю. Ответ: В слове «землю» все согласные звуки звонкие. Ответ: землю 26. По реке плыл огромный теплоход.
Ответ: В слове «огромный» все согласные звуки звонкие. Ответ: огромный 27. Настала пора птицам гнёзда вить. Ответ: В слове «гнёзда» все согласные звуки звонкие. Ответ: гнёзда 28.
Расселись галки по веткам рябины. Ответ: В слове «рябины» все согласные звуки звонкие. Ответ: рябины 29. Ребята бежали кросс по стадиону. Ответ: В слове «бежали» все согласные звуки звонкие.
Ответ: бежали 30. Весной красиво цветут яблони. В слове «яблони» все согласные звуки звонкие. Ответ: яблони 31. Соседский кот очень озорной, поэтому каждый вечер мы с ним играем.
Ответ: В слове «кот» все согласные звуки глухие. Ответ: кот 32. Плот медленно плыл по течению реки Ответ: В слове «медленно» все согласные звуки звонкие. Ответ: медленно 33. Лучи солнца осветили опушку леса.
Ответ: В слове «опушку» все согласные звуки глухие. Ответ: опушку 34. До озера оставалось всего шесть километров. Ответ: В слове «шесть» все согласные звуки глухие. Ответ: шесть 35.
На ветке дерева сидела маленькая птичка. Ответ: В слове «птичка» все согласные звуки глухие. Ответ: птичка 36. Среди игрушек стояли модели паровозов. Ответ: В слове «модели» все согласные звуки звонкие.
Ответ: модели 37. Весной светла и прозрачна берёзовая роща. Ответ: В слове «берёзовая» все согласные звуки звонкие. Ответ: берёзовая 38. Долго бежит ручеёк по дорожке.
Ответ: В слове «долго» все согласные звуки звонкие. Ответ: долго 39. Нашей давней мечтой был горный поход. Ответ: В слове «поход» все согласные звуки глухие. На конце слова происходит оглушение согласного: вместо Д произносится [т].
Ответ: поход 40. В поле у деревни растут васильки. Ответ: В слове «деревни» все согласные звуки звонкие. Ответ: деревни 41. Дети спрятались от солнца под яблоней.
Ответ: В слове «яблоней» все согласные звуки звонкие: [й], [б], [л], [н], [й]. Ответ: яблоней. Ранней осенью краснеют пышные кисти рябины. Ответ: В слове «кисти» все согласные звуки глухие: [к], [с], [т]. Ответ: кисти.
Под звонкую песню капели уходит зима. Ответ: В слове «зима» все согласные звуки звонкие: [з], [м]. Ответ: зима. От леса к нашей деревне тянется тропка. Ответ: В слове «деревне» все согласные звуки звонкие: [д], [р], [в], [н].
Ответ: деревне.
Летнее дерево. Деревья летом. Дубрава Орел осенью. Пейзаж Дубрава. Дубрава осень.
Дубравы Самарской области. Ветви деревьев. Ветка дерева. Ветка дерева в лесу. Нависающие деревья. Дуб солнце.
Сильное дерево. Дерево на Холме. Красивые деревья с ветром. Деревья вдалеке. Пейзаж с деревьями вдали. Картинка дерево вдали.
Пошёл погулять в поле п. Картас Южный дерево. Dreamcore дерево. Картас дерево друидов. Дерево в облаках. Дерево на фоне неба.
Дерево на фоне голубого неба. Елово Сосновый лес. Ельник зеленомошник. Сосновый Бор и еловый Бор. Пихтовый лес Сосновый Бор. Дьяковский лес деревья береза Ива.
Дерево на берегу реки. Дерево над рекой. Природа река деревья. Сильный ветер в лесу. Сильный ветер деревья. Ветви дерева на ветру.
Сильный ветер деревья гнутся. Заря прощается с землею Фет. Фет Заря. Стихотворение Фета Заря прощается с землею. Афанасий Фет земля прощается с землею. Шелестит под ногами листва опавшая с деревьев.
Подчеркнуть грамматическую основу в предложении деревья пожелтели. Шуршат под ногами опавшие листья синтаксический разбор. Синтаксический разбор предложения шелестит под ногами листва. Тополь диаметр высота дерева. Схема обрезки тополей. Омолаживающая обрезка тополя схема.
Диаметр кроны тополя обыкновенного. Иван Саввич Никитин звёзды меркнут и гаснут. Стихотворение утро Никитин. Стих утро Иван Саввич Никитин. Иван Никитин стихотворение утро. Звёзды меркнут и гаснут.
Стихотворение про утро 3 класс.
Я не знаю, почему флаг спускали на ночь. Государство остается государством и в темное время суток, немало людей продолжают работать. Мне почему-то казалось несправедливым, что путеукладчики и таксисты, хостессы в барах, пожарные и охранники не могут находиться под защитой государства. Но это, на самом деле, не столь важно. И уж подавно никто не обижался. Думал об этом, пожалуй, только я один. Да и то — пришла в голову мысль, но я на ней не зацикливался.
По правилам общежития, перво- и второкурсники жили по двое, студентам третьего и четвертого курсов предоставлялись отдельные апартаменты. Двухместная комната площадью около десяти квадратных метров чуть длиннее обычной комнаты в шесть татами , напротив входа — алюминиевая рама окна, перед окном два параллельно стоящих учебных стола со стульями. С левой стороны от входа — двухъярусная железная кровать. Вся мебель максимально проста и массивна. Помимо столов и кровати, имелись два ящика-гардероба, маленький кофейный столик и самодельная книжная полка. Никакой лирики в обстановке не заметил бы даже самый благожелательный взгляд. На полках почти во всех комнатах ютились в ряд транзисторные приемники и фены, электрические чайники и термосы, растворимый кофе и чайные пакетики, гранулированный сахар и кастрюльки для варки лапши, а также обычная столовая посуда. На отштукатуренные стены приклеены картинки — девушки из «Хэйбон панчи» или где-нибудь содранные постеры порнографических фильмов.
Один парень смеху ради повесил фотографию случки свиней, но это было исключением среди исключений. Почти во всех комнатах стены украшали голые девушки, молодые певицы или актрисы. На подставках над столами выстроились учебники, словари и прочая литература. Ожидать чистоты в юношеских комнатах было бессмысленно, и почти все они кошмарно заросли грязью. Ко дну мусорного ведра прилипла заплесневевшая мандариновая кожура, в банках, служивших пепельницами, громоздились горы окурков. Тлевшие бычки нередко тушились кофе или пивом, отчего из банок ужасно смердело. Посуда вся почерневшая, с остатками еды. На полу валялся целлофан от сублимированной лапши, пустые пивные банки, всякие крышки и непонятные предметы.
Взять веник, замести на совок мусор и выбросить его в ведро никому не приходило в голову. На сквозняке с пола столбом поднималась пыль. Какую комнату ни возьми — жуткий запах. В каждой комнате он специфичен, но основа везде одинакова: вонь от мусора, тела и пота. Под кроватями у всех скапливается грязное белье, матрас сушится, когда придется, и ему ничего не остается, как впитывая в себя сырость, источая устойчивый смрад затхлости. До сих пор с удивлением думаю, как в этом хаосе не возникла никакая смертельная эпидемия. В сравнении с прочими, в моей комнате было чисто, как в морге. На полу — ни пылинки, окна — без единого пятнышка, постель сушилась регулярно раз в неделю, карандаши собраны в пенал, и даже шторы стирались раз в месяц.
Мой сосед по комнате болезненно относился к чистоте. Кому бы я ни рассказывал, что он раз в месяц стирает шторы, никто не верил — никто даже не догадывался, что шторы вообще можно стирать. Все свято полагали, что шторы с окон не снимаются вообще. А потом моего соседа начали называть «наци» и «штурмовик». В моей комнате не было ни одного женского постера. Вместо них висела фотография канала в Амстердаме. Когда я попытался было прикрепить какую-то порнушку, мой сосед со словами: «Ватанабэ, не лю-люблю я этого», — содрал ее, и наклеил вместо нее портрет канала. Нельзя сказать, что мне очень хотелось вешать порнографию, поэтому возражать я не стал.
Все, кто заходили в нашу комнату, задирали голову на портрет канала и спрашивали: — Что это? Я говорил это в шутку, но все велись. Настолько легко, что потом я и сам начал этому верить. Все сочувствовали мне, как соседу Штурмовика, но я особого дискомфорта не испытывал. Пока вокруг царила чистота, мне, наоборот, было очень даже удобно; к тому же, Штурмовик никогда не вмешивался в мою жизнь. Сам делал уборку, сушил матрас, выносил мусор. Когда же я забывал сходить в баню три дня подряд — шмыгал носом и советовал помыться. Иногда напоминал: «Пора бы тебе постричься», или «Хорошо бы проредить волосы в носу».
Одного я терпеть не мог — когда он, заприметив одинокого москита, забрызгивал всю комнату дихлофосом. В такие дни мне оставалось только искать укрытия в хаосе соседних комнат. Штурмовик изучал географию в одном государственном университете. Вот закончу учиться — поступлю в Государственное управление географии. Буду ка-карты составлять. Я восхитился: в мире столько разных желаний и целей жизни. Это, пожалуй, стало моим первым восхищением по приезде в Токио. И в самом деле — людей, пылающих страстью к картографии, не так и много.
Тем более, что много и не требуется — иначе что с ними всеми делать? Однако заикающийся каждый раз на слове «карта» человек, который спит и видит себя в Государственном управлении географии — это нечто. Заикался он, конечно, не всегда, но на слове «карта» — однозначно. Читать и изучать драму. Расин, Ионеско, Шекспир... Просто эти имена стоят в плане лекций. Ответ его смутил. И по мере замешательства заикание усилилось.
Мне показалось, что я совершил страшное злодеяние. Подвернулось театральное искусство, вот мне и захотелось. Просто так. Для этого я специально поступил в токийский институт, получаю регулярные переводы на обучение. А у тебя, говоришь, все не так?.. И он был прав. Я уже не пытался что-либо объяснять. Затем мы вытянули на спичках, где кому спать.
Ему досталась верхняя кровать, я расположился на нижней. Он постоянно носил белую майку, черные брюки и темно-синий свитер. С наголо обритой головой, высокого роста, сутулый. На учебу непременно одевал форму. И ботинки, и портфель были черными как сажа. По виду — вылитый студент с «правым» уклоном; может, поэтому окружающие звали его Штурмовиком, хотя, по правде говоря, он не питал к политике ни малейшего интереса. Просто ему было лень подбирать себе одежду, он так и ходил — в чем было. Его интересы ограничивались изменениями морских береговых линий или введением в строй новых железнодорожных тоннелей.
И стоило зайти разговору на эту тему, он мог, заикаясь и запинаясь, говорить и час, и два — пока собеседник либо засыпал, либо бежал от него. От раздававшегося в шесть утра гимна он просыпался, как по будильнику. Выходило, что показная церемония поднятия флага была не совсем бесполезной. Штурмовик одевался и шел к умывальнику. Процесс умывания был долог. Казалось, он по очереди снимает и вычищает все свои зубы. Возвращаясь в комнату, с хлопком расправлял и вешал сушить на батарею полотенце, возвращал на место мыло и зубную щетку. Затем включал радио и начинал утреннюю гимнастику.
Я обычно допоздна читал и спал бы крепким сном до восьми, не реагируя на его утреннюю возню и шум. Но когда он переходил к прыжкам, я не мог не проснуться. Еще бы: при каждом его подскоке — и нужно заметить, высоком, — кровать подскакивала тоже. Три дня я терпел, при этом уверяя себя, что в совместной жизни терпимость необходима, но на четвертый пришел к выводу, что сил у меня больше нет. Для меня такое время — еще глухая ночь. Долго объяснять, почему, но это так. Буду заниматься на крыше — начнут жаловаться с третьего этажа. А под нашей комнатой — склад, поэтому никто и слова не скажет.
На травке, а? У ме-меня не транзисторный приемник. Без розетки не работает. А не будет музыки — я не смогу делать зарядку. И в самом деле: его древний приемник работал только от сети. С другой стороны, транзистор имелся у меня, но принимал только музыкальные стереопрограммы. Зарядку делай, только подпрыгивай вот так — «прыг-скок», а? А то ты не прыгаешь, а скачешь.
У меня разболелась голова. Уже было подумал: а и черт с ним, — но раз сам завел разговор, нужно разобраться до конца. Напевая главную мелодию радиогимнастики, я показал ему «прыг-скок». Вот так. Такие бывают? А я не замечал! Все остальное я как-нибудь потерплю — только брось скакать, как лошадь. Дай мне поспать.
Я такую гимнастику делаю уже десять лет. Каждое утро. Начинаю, и дальше — все машинально. Выброшу что-то одно, и пе-пе-перестанет получаться все остальное... Больше я ничего не говорил. А что я мог ему сказать? Проще всего было в его отсутствие взять это проклятое радио и выбросить в окно. Но поступи я так, разразился бы скандал — будто люк в ад откроется.
Штурмовик был не из тех, кто разбрасывается своими вещами. Когда, лишившись дара речи, я, опустошенный, улегся на кровать, он подошел и попытался меня утешить: — Ва-ватанабэ, а что если ты будешь просыпаться и делать гимнастику вместе со мной? Когда я рассказывал о Штурмовике и его утренней гимнастике, Наоко прыскала со смеху. Я не собирался делать из рассказа комедию, но в конечном итоге принялся хмыкать сам. Давно я не видел Наоко веселой, хотя спустя мгновение улыбка уже исчезла с ее лица. Мы вышли на станции Йоцуя и зашагали по насыпи к Ичигая Сэр Писатель. Воскресный вечер в середине мая. До обеда накрапывал дождик, но теперь тяжелые тучи южным ветром уносило с неба одну за другой.
Ярко-зеленые листья сакуры колыхались и сверкали на солнце. В воздухе пахло летом. Люди несли свои свитера и пальто кто на руке, кто перебросив через плечо. В теплом воскресном свете все казались счастливыми. На теннисном корте по ту сторону насыпи молодой человек снял майку и размахивал ракеткой в одних шортах. И только две сидевшие на лавке монашки были облачены по-зимнему в черное — судя по одеянию, можно было предположить, что первые летние лучи до них еще не добрались. Но это не мешало сестрам задушевно беседовать на солнцепеке. Минут через пятнадцать у меня вспотела спина, и я снял плотную рубашку и остался в одной майке.
Наоко закатала до локтей рукава бледно-серой олимпийки. Вещь сильно поношенная, но выцвела приятно. Кажется, я видел ее раньше в этой олимпийке, но припоминал весьма смутно. Показалось, наверное. В то время я еще знал Наоко очень мало. Интересно жить с другими людьми? Пошел только второй месяц. Но в общем — неплохо.
Во всяком случае, не в тягость. Она остановилась перед фонтанчиком, сделала один глоток воды и вытерла рот платком. Затем нагнулась и аккуратно перевязала шнурки. Общежитие, что ли? Все зависит от того, как посмотреть. Хлопот, конечно, хватает. Дурацкие правила, гонор пошляков. Сосед начинает зарядку в полседьмого.
Но если представить, что такого полно и в других местах, перестаешь обращать внимание. Как подумаешь, что больше жить негде, так вполне сойдет и здесь. А потом она посмотрела на меня так, будто увидела во мне что-то необычное. Ее взгляд пронизал меня насквозь. До тех пор я за ней такого ни разу не замечал. Если подумать, ни разу не доводилось и мне пристально смотреть на нее. Мы впервые шли одни и разговаривали так долго. Просто, подумала: что это такое — совместная жизнь?
И это, в общем... А вместо этого вздохнула и посмотрела наверх. Хватит об этом. И разговор прервался. Она зашагала дальше, а я плелся сзади. Мы встретились почти год спустя. За это время Наоко до неузнаваемости похудела. Впали щеки, шея стала тоньше.
Однако не похоже, чтобы девушка болела. Она похудела как-то очень естественно и тихо. Будто бы тело, прячась в узком продолговатом чехле, просто приняло его стройную форму. И Наоко стала даже красивее, чем я до сих пор считал. Я хотел сказать ей об этом, но не смог найти таких слов и промолчал. Мы совершенно случайно встретились в вагоне Центральной линии. Она села в электричку, собираясь в кино. Я ехал в книжные магазины на Канда.
В общем, и то, и другое дело нельзя было назвать важными. И когда она предложила выйти, мы вышли. Случайной станцией оказалась Йоцуя. Наедине у нас не нашлось темы для разговора. Я так и не смог понять, зачем Наоко предложила мне выйти из электрички. Ведь нам с самого начала, в принципе, не о чем было говорить. Мы вышли на улицу, и Наоко, не объясняя, куда собралась, сразу же зашагала вперед. Мне ничего не оставалось, как идти за ней примерно в метре.
При желании расстояние, конечно, можно было сократить, но я почему-то не решался. Я шел за Наоко, разглядывая ее черные волосы, скрепленные большой коричневой заколкой. Когда она смотрела по сторонам, выглядывали маленькие уши. Иногда она оборачивалась что-нибудь спросить. На некоторые вопросы я отвечал, но были и такие, на которые я не знал что сказать. Случалось, я просто не мог ее расслышать. Но ей, казалось, было все равно. Она едва успевала договорить, сразу отворачивалась и продолжала идти вперед.
Смирившись, я подумал: «Ладно, все равно хорошая погода». Но для обычной пешей прогулки шла Наоко как-то слишком серьезно. Она свернула направо, на Итабаси, прошла вдоль рва, затем через перекресток Кампомачи, взобралась на холм Очяно-мидзу и прошла Хонго. Дальше она шагала вдоль линии электрички до Комагомэ. Такой себе пеший марафон... Когда мы дошли до Комагомэ, солнце уже село, и настал мягкий весенний вечер. Мы зашли перекусить в ресторанчик соба профиль удален рядом со станцией. В горле пересохло, и я заказал пиво.
Пока мы ели, никто не произнес ни слова. Я смертельно устал, Наоко же, положив руки на стол, опять о чем-то задумалась. В новостях по телевизору сообщали, в каких экскурсионных местах в этот воскресный день был наплыв посетителей. Десять-пятнадцать километров. К тому же, отец любил альпинизм, и я с малолетства по воскресеньям лазала в горы. У нас они прямо за домом начинаются. Так и привыкла постепенно. Ты, наверное, считаешь меня хрупким созданием?
Нельзя судить о человеке по внешности. Это из-за меня, да? Мы раньше никогда не разговаривали наедине. Наоко вращала по столу пепельницу, не замечая ее. Я понимаю, что у меня нет никаких причин так говорить... Она покраснела. Видимо, с удивлением я перестарался. Она сначала закатала оба рукава олимпийки выше локтей, потом снова разгладила их.
В электрическом свете пушок у нее на лице стал красивым, желто-золотистым. Наоко облокотилась на стол и принялась рассматривать настенный календарь. Будто надеялась найти в нем подходящее объяснение. Но, естественно, ничего не нашла. Потом вздохнула, закрыла глаза и потрогала заколку. Только сам не знаю, как это сказать. Причем, давно. Соберусь что-нибудь сказать, а в голове какие-то неуместные слова всплывают.
Или совершенно наоборот. Собираюсь поправить себя, начинаю еще больше волноваться и говорю что-то лишнее. Оп — и уже не помню, чего хотела в самом начале. Такое ощущение, что мое тело разделено на две половины, которые играют между собой в догонялки. А в центре стоит очень толстый столб, и они вокруг него бегают. И все правильные слова — в руках еще одной меня, но здешняя «я» ни за что не могу догнать себя ту. Наоко посмотрела мне в глаза. Наоко мои слова, похоже, несколько разочаровали.
Да и пешком ходить — полезно для здоровья. Мы сели на кольцевую линию Яманотэ. На Синдзюку Наоко пересела на Центральную. Она снимала маленькую квартиру в Кокубундзи. Даже непонятно, что именно. Мы тогда встречались нередко, но я, признаться, не помню, чтобы мы разговаривали. Буду ждать... Впервые я встретился с ней, когда перешел во второй класс старшей школы.
Наоко тоже училась во втором классе женской гимназии — миссионерского лицея «для благородных девиц». Настолько благородных, что прилежным ученицам тыкали в спину пальцем и говорили «Вон мамзель какая пошла! В общем, даже не приятель, а прямо скажем — мой единственный друг. И у него была подруга — Наоко. Они с пеленок росли вместе и жили по соседству, менее чем в двухстах метрах друг от друга. Как это часто бывает с подобными парами, отношения у них были очень открытыми — даже не возникало стремления уединиться. Они часто ходили друг к другу в гости, ужинали семьями, играли в маджан. Несколько раз устраивали для меня парные свидания.
Наоко приводила с собой какую-нибудь одноклассницу, и мы вчетвером ходили в зоопарк, в бассейн или в кино. Признаться, одноклассницы Наоко при всей своей симпатичности были слишком хорошо воспитаны для общения со мной. Мне больше подходили девчонки из нашей муниципальной старшей школы, с которыми я мог беззаботно болтать, не обращая внимания на их угловатость. О чем думали хорошенькие девицы из круга Наоко, я совершенно не понимал.
Солнце село и стало свежо Трудность: глаголы — сказуемые в одной форме Вывод: Предложение сложносочиненное, так как в нем две грамматических основы: 1 Двусоставное предложение. Простые предложения, имеющие общий второстепенный член или общее вводное слово и соединенные неповторяющимися союзами кроме противительных , запятыми не разделяются. Общий второстепенный член может стоять в начале, в середине и в конце простого предложения. Вдалеке шелестели кроны деревьев и слышался тихий лай собаки Трудность: общий второстепенный член Вывод: предложение сложносочиненное, так две грамматические основы, НО запятая не нужна, так как есть общий второстепенный член ВДАЛЕКЕ. Кажется, погода налаживается и вскоре наступит потепление. Вывод: предложение сложносочиненное, так две грамматические основы, НО запятая не нужна, так как есть общее вводное слово Кажется. Как красиво в этих местах и как хорошо мы здесь отдохнем! Трудность: уметь видеть одинаковые по структуре предложения Вывод: предложение сложносочиненное, так две грамматические основы, НО запятая не нужна, так как оба предложения восклицательные. Запишите номера этих предложений. Объясните, почему в данном предложении не нужно ставить запятую. В начале апреля уже шумели скворцы и летали в саду желтые бабочки. Будем ставить запятую в этих предложениях? В библиотеке открыли окна и в комнату Вчера было тепло,. Кровать стояла у стены,. Пришла зима,. Учитель задал вопрос,. Идёт приём заявок Для учеников 1-11 классов и дошкольников 9 класс. Русский язык. Контрольная работа по теме «Сложносочинённые предложения» 1 вариант.
ГДЗ к заданию 5 ВПР по русскому языку 4 класс с ответами
Кроны деревьев снизу. Деревья вверх. Дерево в лесу вид снизу. Небо кроны деревьев солнце снизу вверх. 5) Вдалеке шелестели кроны деревьев и слышался тихий едва различимый лай собаки.
Вдалеке шелестели кроны деревьев
Тургенев 2 Небо опустилось и стало жёлто розовым будто на него падал отсвет далёкого пожара. Антонов 3 Море всё в живых белых пятнах словно бе…численные стаи птиц опустились на его синюю р…внину. Горький 4 Многие русские слова сами по себе излучают поэзию подобно тому как драгоценные камни излучают таинственный блеск. Паустовский 5 Чем дальше мы уходили от дома тем глуше и мертвее становилось вокруг.
Мы по вечерам теперь говорим только о тебе, и вчера он даже выразился так: «наш Мисаил». Это меня порадовало. По-видимому, он что-то задумал, и мне кажется, он хочет показать тебе пример великодушия и первый заговорит о примирении. Очень возможно, что на днях он приедет сюда к вам. Она несколько раз торопливо перекрестила меня и сказала: — Ну, бог с тобою, будь счастлив. Анюта Благово очень умная девушка, она говорит про твою женитьбу, что это бог посылает тебе новое испытание.
Что ж? В семейной жизни не одни радости, но и страдания. Без этого нельзя. Провожая ее, я и Маша прошли пешком версты три; потом, возвращаясь, мы шли тихо и молча, точно отдыхали. Маша держала меня за руку, на душе было легко и уже не хотелось говорить о любви; после венчания мы стали друг другу еще ближе и родней, и нам казалось, что уже ничто не может разлучить нас. Должно быть, твой отец ужасный человек. Я стал рассказывать ей, как воспитывали меня и сестру и как, в самом деле, было мучительно и бестолково наше детство. Узнав, что еще так недавно меня бил отец, она вздрогнула и прижалась ко мне. Теперь уже она не расставалась со мною.
Мы жили в большом доме, в трех комнатах, и по вечерам крепко запирали дверь, которая вела в пустую часть дома, точно там жил кто-то, кого мы не знали и боялись. Я вставал рано, с рассветом, и тотчас же принимался за какую-нибудь работу. Я починял телеги, проводил в саду дорожки, копал гряды, красил крышу на доме. Когда пришло время сеять овес, я пробовал двоить, скородить, сеять, и делал всё это добросовестно, не отставая от работника; я утомлялся, от дождя и от резкого холодного ветра у меня подолгу горели лицо и ноги, по ночам снилась мне вспаханная земля. Общий второстепенный член может стоять в начале, в середине и в конце простого предложения. Вдалеке шелестели кроны деревьев и слышался тихий лай собаки Трудность: общий второстепенный член Вывод: предложение сложносочиненное, так две грамматические основы, НО запятая не нужна, так как есть общий второстепенный член ВДАЛЕКЕ. Кажется, погода налаживается и вскоре наступит потепление. Вывод: предложение сложносочиненное, так две грамматические основы, НО запятая не нужна, так как есть общее вводное слово Кажется. Как красиво в этих местах и как хорошо мы здесь отдохнем!
Трудность: уметь видеть одинаковые по структуре предложения Вывод: предложение сложносочиненное, так две грамматические основы, НО запятая не нужна, так как оба предложения восклицательные. Кто это такие и что им надобно? Трудность: уметь видеть одинаковые по структуре предложения Вывод: предложение сложносочиненное, так две грамматические основы, НО запятая не нужна, так как оба предложения вопросительные. Наступило ясное утро, умытое росой, но из-за леса внезапно надвинулась свинцовая туча, и стал накрапывать мелкий дождик. В ряде случаев не ставится запятая перед союзами «и» , «да» в значении «и» , «или», «либо». Приведем примеры сложносочинённых предложений с разными союзами из художественной литературы. Предложения с разными союзами Опять с грохотом и страстью пронесло лёд, нагромоздив на берега торосы, и Ангара освобождённо открылась, вытянувшись в могучую сверкающую течь В. В городском саду по соседству играл оркестр и пел хор песенников А. Спустившись по многочисленным оврагам с гор, они устремились вниз, и река, закованная в двухметровую толщу несокрушимого, казалось бы, льда, в одну ночь вскрылась, пробудилась от спячки М.
Пока самолет не остановился, пассажиры не отстегнули ремни и не начали доставать с багажных полок свои вещи, я мысленно перенесся на ту поляну. Вдыхал запах травы, кожей чувствовал дыхание ветерка, слышал пение птиц. Было это осенью 1969 года, накануне моего двадцатилетия..
Даже сейчас, спустя восемнадцать лет, я могу до мельчайших подробностей вспомнить ту поляну. Переливался яркой зеленью лесной покров, с которого за несколько дней подряд дождь смыл всю летнюю пыль. Октябрьский ветер покачивал колосья мисканта.
На голубом небосводе словно застыли продолговатые облака. Высокое небо. Настолько высокое, что глазам больно смотреть на него.
Ветер проносился над поляной и, слегка ероша волосы Наоко, терялся в роще. Шелестели кроны деревьев, вдалеке слышался лай собаки — тихий, едва различимый, словно из-за ворот в иной мир. Кроме него — ни звука.
И ни единого встречного путника. Лишь две кем-то потревоженные красные птицы упорхнули к роще.
Какая странная штука — наша память… Пока я был там, почти не обращал внимания на пейзаж вокруг. Ничем не примечательный — я даже представить себе не мог, что спустя восемнадцать лет буду помнить его так отчетливо. Признаться, тогда мне было не до пейзажа. Я думал о себе, о шагавшей рядом красивой девушке, о нас с ней и опять о себе. В таком возрасте все, что видишь, чувствуешь и мыслишь, в конечном итоге, подобно бумерангу, возвращается к тебе же.
Вдобавок ко всему, я был влюблен. И любовь эта привела меня в очень непростое место. Поэтому я не мог позволить себе отвлекаться на какой-то пейзаж. Однако сейчас в моей памяти первым всплывает именно это: запах травы, прохладный ветер, линия холмов, лай собаки. И вспоминается прежде всего остального — отчетливее некуда. Настолько, что кажется: протяни руку — и до всего можно дотронуться. Однако в пейзаже этом не видно людей.
Никого нет: ни Наоко, ни меня. Куда мы могли исчезнуть?.. И почему такое происходит? Все, что мне тогда представлялось важным: и она, и я, и мой мир — все куда-то подевалось. Да, сейчас я уже не могу сразу вспомнить лицо Наоко. У меня остался лишь бездушный пейзаж. Конечно, спустя время я припоминаю ее черты.
Маленькая холодная рука, прямые и гладкие волосы, мягкая округлая мочка уха и под ней — точечка родинки, дорогой верблюжий свитер, который она надевала с приходом зимы, привычка задавать вопросы, всматриваясь в лицо собеседника, голос, который временами почему-то кажется дрожащим… Будто она разговаривает на вершине продуваемого всеми ветрами холма. Все эти черточки наслаиваются друг на друга — и вдруг, само по себе, вспоминается ее лицо. Причем, не как-нибудь, а в профиль. Может, потому, что я всегда ходил сбоку? Повернувшись ко мне, она весело улыбается, слегка наклоняет голову и начинает говорить, вглядываясь в мои глаза. Будто бы ищет скользящую по дну прозрачного источника рыбешку. Но чтобы вот так представить в памяти лицо Наоко, требуется время.
И чем дальше — тем больше времени. Грустно, однако это правда.
Харуки Мураками: Норвежский лес [litres]
Ветер проносился над поляной и, слегка ероша волосы Наоко, терялся в роще. Шелестели кроны деревьев, вдалеке слышался лай собаки – тихий, едва различимый, словно из-за ворот в иной мир. Кроны деревьев покачиваются и еле слышно шелестят, открывая желтое небо. Ветер проносился над поляной и, слегка ероша волосы Наоко, терялся в роще. Шелестели кроны деревьев, вдалеке слышался лай собаки – тихий, едва различимый, словно из-за ворот в иной мир. Кроны деревьев снизу. Деревья вверх. Дерево в лесу вид снизу. Высоко над головой тихо шелестят и покачиваются кроны деревьев, далее.
Старая и новая редакции
- Синтаксический разбор предложения онлайн с характеристикой - Текстовод.Синтаксис
- Навигация по записям
- «Знаки препинания в сложносочиненном предложении»
- сложносочиненные предложения с различными видами сочинительных союзов
- ГДЗ к заданию 5 ВПР по русскому языку 4 класс с ответами
Выполнить синтаксический разбор предложения
Вывод: предложение сложносочиненное, так две грамматические основы, НО запятая не нужна, так как есть общее вводное слово Кажется. Как красиво в этих местах и как хорошо мы здесь отдохнем! Трудность: уметь видеть одинаковые по структуре предложения Вывод: предложение сложносочиненное, так две грамматические основы, НО запятая не нужна, так как оба предложения восклицательные. Кто это такие и что им надобно? Трудность: уметь видеть одинаковые по структуре предложения Вывод: предложение сложносочиненное, так две грамматические основы, НО запятая не нужна, так как оба предложения вопросительные. Наступило ясное утро, умытое росой, но из-за леса внезапно надвинулась свинцовая туча, и стал накрапывать мелкий дождик.
В ряде случаев не ставится запятая перед союзами «и» , «да» в значении «и» , «или», «либо». Приведем примеры сложносочинённых предложений с разными союзами из художественной литературы. Предложения с разными союзами Опять с грохотом и страстью пронесло лёд, нагромоздив на берега торосы, и Ангара освобождённо открылась, вытянувшись в могучую сверкающую течь В. В городском саду по соседству играл оркестр и пел хор песенников А. Спустившись по многочисленным оврагам с гор, они устремились вниз, и река, закованная в двухметровую толщу несокрушимого, казалось бы, льда, в одну ночь вскрылась, пробудилась от спячки М.
По носам вокруг дома бродили караульщики и трещали трещотки А. В начале апреля уже шумели скворцы и летали в саду жёлтые бабочки А. Остались вопросы? Хотя это, дается мне с трудом. Карта граничит с плакатами моих любимых исполнителей вписать их ,которые очень гармонично вписываются в эстетику комнаты.
Далее нашему вниманию предлагается окно - источник вдохновения. Единственное,что разделяет меня с внешним миром улицы, это - тюль, которая красиво струится по бокам от окна. Простые предложения, имеющие общий второстепенный член или общее вводное слово и соединенные неповторяющимися союзами кроме противительных , запятыми не разделяются. Что общего и чем различаются эти предложения? В жизни люди собираются вместе и спасаются тем самым от одиночества.
В жизни в одиночку невозможно спастись, и люди собираются вместе. Вскоре ветер стих, и стало гораздо теплее. Глаза у всех устремились и носы вытянулись по направлению к письму. Правило применимо, если у второй и последующих частей нет собственного обстоятельства соответствующего разряда. С востока надвигались темные дождевые тучи, и оттуда потягивало влагой.
Отец Фёдор 1 выбравшись из фиолетового тумана 2 напущенного автомобилем 3 пришёл в совершенное расстройство и проделал остаток пути пешком. Задание 2 Расставьте все знаки препинания:укажите цифру -ы , на месте которой -ых в предложении должна -ы стоять запятая -ые. Дорога 1 поворачивавшая вправо 2 шла через огромное поле 3 засеянное яровыми 4 и углублялась в лес. Ответы Запятая 1 выделяет деепричастный оборот «выбравшись из фиолетового тумана». Ответы и объяснения Найдите сложносочинённое предложение запятые не расставлены.
Слайд 17 4. Укажите предложение с пунктуационной ошибкой.
За прохладным утром приходит еще по-летнему теплый день, но зной уже не тот, и шуршащих листьев на земле всё... Пашкову 141 слово. Не раз в дождливые сентябрьские дни наблюдал я серенькую птичку с красноватой грудкой и таким же горлышком.
Она называется зарянкой и величиной не больше синички, с такими же тонкими лапками и... Один сторожевой курган стоял вдалеке и, казалось, зорко охранял равнины. С утра в степи было по-весеннему холодно и ветрено. Ветер, просушивая колеи дороги...
Кровать стояла у стены,. Пришла зима,.
Учитель задал вопрос,. Идёт приём заявок Для учеников 1-11 классов и дошкольников 9 класс. Русский язык. Контрольная работа по теме «Сложносочинённые предложения» 1 вариант. В библиотеке открыли окна, и в комнату влился вечерний воздух, чистый и прохладный. Первое зимнее утро односоставное предложение, настоящее время.
Вся земля укрыта белым пушистым покрывалом двусоставное предложение, настоящее время. Пять часов дня односоставное предложение, настоящее время. Близится вечер двусоставное предложение, настоящее время. Простые предложения, входящие в сложносочинённое предложение, отделяются друг от друга запятыми. Запятая не ставится в сложносочинённом предложении, если в нём имеется общий второстепенный член, относящийся к обеим частям данного предложения. Изредка пропоёт комар да ветерок качнёт вершину.
Лишь изредка олень пугливый через пустыню пробежит или коней табун игривый молчанье дола возмутит. Вдруг в нижнем этаже под балконом заиграла скрипка и запели два нежных женских голоса. На строительной площадке работал башенный кран и забивали в землю бетонные сваи. За окном брезжил рассвет и кричали петухи. Сверху жарко палило солнце, и до раскалённой кабинки невозможно было дотронуться.
Я преспокойно присоединился к их шумной беседе, стал горячо разъяснять свои представления о том, как лучше организовать наше путешествие. Произведите синтаксический разбор предложения: Я быстро расправился с завтраком, схватил рюкзак и очутился на улице. Укажите морфемы в словах: одноклассники, пустынно, прерывистый, встретиться. Произведите морфологический разбор числительных: первым. Пирогов говорил негромко, слегка дребезжащим голосом, порою пришептывая от волнения.
Он никогда не был оратором в полном значении этого слова и не знал, что такое говорить красиво или трогательно. Говорил он всегда просто, очень коротко и только самое необходимое. Но тут как-то так вышло, что говорил он совсем иначе. Косые глаза его вдруг заблистали. Тонкая кожа покрылась красными пятнами. Бледное лицо приняло выражение одержимости. Щеку дергало. Несколько раз он пустил петуха. Но удивительное дело, это только усилило впечатление от его речи. Левую руку держал он за спиною, правой облокачивался на изножье кровати улана и говорил будто бы ему, а не студентам.
Только иногда рывком вздергивал голову и обводил горящими глазами лица своих слушателей. Герману Задания. Определите его стилистическую окраску. Какие еще стилистически окрашенные слова употреблены? Литературные критики и сами поэты предлагали много определений. Говорили, что это мышление образами. Умение увидеть и показать мир с неожиданной стороны, непривычное в привычном. Искусство внушать чувства и мысли помимо прямых значений слов. Умение располагать слова так, чтобы в них одновременно мерцали, просвечивали одно сквозь другое несколько значений. Считают, что поэтом можно называть того, кто находит новые способы организации смысла в тексте.
Кто обладает даром чувствовать звучание слова и его графику. Поэт отбирает слова, вводит новые, меняет их значения, правила их соединения. Все мы находимся во власти родного языка. Говорят еще, что поэзия — высшая форма существования языка. Каждое из определений раскрывает какую-то важную грань понятия, но не исчерпывает его. Обозначьте орфограммы и пунктограммы. Сгруппируйте их; 2. Выполните разные виды разбора фонетический, морфемный, морфологический, синтаксический. Осень — причудливая волшебница. Она расстилает желтые покрывала на поля, разбрасывает разноцветные листья по дорожкам, приносит запах свежести и легкого морозца.
Я люблю бродить по городу в осенние дни. Деревья объяты пламенем. Теперь никому не остановить осеннего пожара. Вот загорелась осинка ярко-красными огоньками, и от нее пошел полыхать клен. Он прикоснулся к березке, и вспыхнула она желтым костром. Осень не хочет расставаться с людьми и часто плачет. Печальный дождь падает из туч на землю. Люди смотрят на небо и грустно говорят: «Вот и осень, теперь жди зимы». Если бы осень умела говорить, она сказала бы: «Я не хочу уходить от вас, люди, я хочу остаться». Но мчится бессердечное время, и осень уходит.
Мы заходим в лес. Кругом тишина. Тонкие осинки тихонько лепечут над нами. Веточки берез едва шевелятся. Могучий дуб стоит возле красивой липы. Большие мухи и какие-то мошки вьются за тобой столбом. Узкая дорожка ведет в глубину леса, а там становится еще уже. Мы идем тихонько т стараемся не нарушать лесной тишины. Вот набежал ветер, и зашумели верхушки деревьев. Сквозь прошлогоднюю листву уже растет высокая трава.
А в этой траве стоят грибки под своими масляными шляпками. Как хорош лес поздней осенью! Нет яркого солнца, движения, шума. Сквозь ветки деревьев белеет небо. На липах висят последние листики. Тихо шевелятся от любого дуновения ветерка сухие былинки. Спокойно дышит грудь. Грамматическое задание. Выполните синтаксический разбор 3 предложения 1 абзаца 2. Разберите по составу слова: масляными, набежали 3.