В повести-феерии «Алые паруса» Александр Грин рассказывает историю, которая учит верить в свои мечты. Официальная дата проведения фестиваля «Алые паруса» в Санкт-Петербурге в 2024 году и как на него попасть. краткое содержание по главам повести-феерии Александра Грина, подробный и доходчивый пересказ произведения доступен для прочтения на нашем сайте. Концерты, события, новости. Белые ночи Санкт-Петербурга 2020. 1 видео. Рассказы Алые паруса.
Зачем подросткам читать «Алые паруса»
Впечатления потрясающие - особенно приятно, что мы попали на юбилей. Огромный праздник нашим выпускникам. Город замечательный - это наша история, наша гордость, наша Россия! Прималкинского" Ирина Шкуратова. Петербуржцев и гостей города перед началом праздника лично поприветствовал губернатор Александр Беглов. Город в эту волшебную ночь дарит вам самый знаменитый мост, самую романтичную набережную, самую красивую площадь.
История Александра Грина наполнена светлыми надеждами, яркими образами и глубоким чувством справедливости. Именно поэтому она нравится как девочкам, так и мальчикам. Аудиокнига Алые паруса слушать.
Впрочем, прежде чем ответить, он помолчал — единственно из бесплодного желания догадаться, в чем дело. Она полоумная. Разумеется, эта история с тех пор, как нищий утвердил ее бытие в том же трактире, приняла очертания грубой и плоской сплетни, но сущность оставалась нетронутой. Грэй машинально взглянул на Летику, продолжавшего быть тихим и скромным, затем его глаза обратились к пыльной дороге, пролегающей у трактира, и он ощутил как бы удар — одновременный удар в сердце и голову.
По дороге, лицом к нему, шла та самая Корабельная Ассоль, к которой Меннерс только что отнесся клинически. Удивительные черты ее лица, напоминающие тайну неизгладимо волнующих, хотя простых слов, предстали перед ним теперь в свете ее взгляда. Матрос и Меннерс сидели к окну спиной, но, чтобы они случайно не повернулись — Грэй имел мужество отвести взгляд на рыжие глаза Хина. Поле того, как он увидел глаза Ассоль, рассеялась вся косность Меннерсова рассказа.
Между тем, ничего не подозревая, Хин продолжал: — Еще могу сообщить вам, что ее отец сущий мерзавец. Он утопил моего папашу, как кошку какую-нибудь, прости господи. Он… Его перебил неожиданный дикий рев сзади. Страшно ворочая глазами, угольщик, стряхнув хмельное оцепенение, вдруг рявкнул пением и так свирепо, что все вздрогнули.
Корзинщик, корзинщик, Дери с нас за корзины!.. Хин Меннерс возмущенно пожал плечами. Я же вам говорю, что отец мерзавец. Через него я, ваша милость, осиротел и еще дитей должен был самостоятельно поддерживать бренное пропитание..
Его отец тоже врал; врала и мать. Такая порода. Можете быть покойны, что она так же здорова, как мы с вами. Я с ней разговаривал.
Она сидела на моей повозке восемьдесят четыре раза, или немного меньше. Когда девушка идет пешком из города, а я продал свой уголь, я уж непременно посажу девушку. Пускай она сидит. Я говорю, что у нее хорошая голова.
Это сейчас видно. С тобой, Хин Меннерс, она, понятно, не скажет двух слов. Но я, сударь, в свободном угольном деле презираю суды и толки. Она говорит, как большая, но причудливый ее разговор.
Прислушиваешься — как будто все то же самое, что мы с вами сказали бы, а у нее то же, да не совсем так. Вот, к примеру, раз завелось дело о ее ремесле. Я, — говорит, — так хочу изловчиться, чтобы у меня на доске сама плавала лодка, а гребцы гребли бы по-настоящему; потом они пристают к берегу, отдают причал и честь-честью, точно живые, сядут на берегу закусывать». Я, это, захохотал, мне, стало быть, смешно стало.
Я говорю: — «Ну, Ассоль, это ведь такое твое дело, и мысли поэтому у тебя такие, а вокруг посмотри: все в работе, как в драке». Когда рыбак ловит рыбу, он думает, что поймает большую рыбу, какой никто не ловил». Вот какое слово она сказала! В ту же минуту дернуло меня, сознаюсь, посмотреть на пустую корзину, и так мне вошло в глаза, будто из прутьев поползли почки; лопнули эти почки, брызнуло по корзине листом и пропало.
Я малость протрезвел даже! А Хин Меннерс врет и денег не берет; я его знаю! Считая, что разговор перешел в явное оскорбление, Меннерс пронзил угольщика взглядом и скрылся за стойку, откуда горько осведомился: — Прикажете подать что-нибудь? Летика, ты останешься здесь, вернешься к вечеру и будешь молчать.
Узнав все, что сможешь, передай мне. Ты понял? Запомни также, что ни в одном из тех случаев, какие могут тебе представиться, нельзя ни говорить обо мне, ни упоминать даже мое имя. Грэй вышел.
С этого времени его не покидало уже чувство поразительных открытий, подобно искре в пороховой ступке Бертольда, — одного из тех душевных обвалов, из-под которых вырывается, сверкая, огонь. Дух немедленного действия овладел им. Он опомнился и собрался с мыслями, только когда сел в лодку. Смеясь, он подставил руку ладонью вверх — знойному солнцу, — как сделал это однажды мальчиком в винном погребе; затем отплыл и стал быстро грести по направлению к гавани.
Накануне Накануне того дня и через семь лет после того, как Эгль, собиратель песен, рассказал девочке на берегу моря сказку о корабле с Алыми Парусами, Ассоль в одно из своих еженедельных посещений игрушечной лавки вернулась домой расстроенная, с печальным лицом. Свои товары она принесла обратно. Она была так огорчена, что сразу не могла говорить и только лишь после того, как по встревоженному лицу Лонгрена увидела, что он ожидает чего-то значительно худшего действительности, начала рассказывать, водя пальцем по стеклу окна, у которого стала, рассеянно наблюдая море. Хозяин игрушечной лавки начал в этот раз с того, что открыл счетную книгу и показал ей, сколько за ними долга.
Она содрогнулась, увидев внушительное трехзначное число. И он уперся пальцем в другую цифру, уже из двух знаков. Я видела по его лицу, что он груб и сердит. Я с радостью убежала бы, но, честное слово, сил не было от стыда.
И он стал говорить: — «Мне, милая, это больше не выгодно. Теперь в моде заграничный товар, все лавки полны им, а эти изделия не берут». Так он сказал. Он говорил еще много чего, но я все перепутала и забыла.
Должно быть, он сжалился надо мной, так как посоветовал сходить в «Детский Базар» и «Аладинову Лампу». Выговорив самое главное, девушка повернула голову, робко посмотрев на старика. Лонгрен сидел понурясь, сцепив пальцы рук между колен, на которые оперся локтями. Чувствуя взгляд, он поднял голову и вздохнул.
Поборов тяжелое настроение, девушка подбежала к нему, устроилась сидеть рядом и, продев свою легкую руку под кожаный рукав его куртки, смеясь и заглядывая отцу снизу в лицо, продолжала с деланным оживлением: — Ничего, это все ничего, ты слушай, пожалуйста. Вот я пошла. Ну-с, прихожу в большой страшеннейший магазин; там куча народа. Меня затолкали; однако я выбралась и подошла к черному человеку в очках.
Что я ему сказала, я ничего не помню; под конец он усмехнулся, порылся в моей корзине, посмотрел кое-что, потом снова завернул, как было, в платок и отдал обратно. Лонгрен сердито слушал. Он как бы видел свою оторопевшую дочку в богатой толпе у прилавка, заваленного ценным товаром. Аккуратный человек в очках снисходительно объяснил ей, что он должен разориться, ежели начнет торговать нехитрыми изделиями Лонгрена.
Небрежно и ловко ставил он перед ней на прилавок складные модели зданий и железнодорожных мостов; миниатюрные отчетливые автомобили, электрические наборы, аэропланы и двигатели. Все это пахло краской и школой. По всем его словам выходило, что дети в играх только подражают теперь тому, что делают взрослые. Ассоль была еще в «Аладиновой Лампе» и в двух других лавках, но ничего не добилась.
Оканчивая рассказ, она собрала ужинать; поев и выпив стакан крепкого кофе, Лонгрен сказал: — Раз нам не везет, надо искать. Я, может быть, снова поступлю служить — на «Фицроя» или «Палермо». Конечно, они правы, — задумчиво продолжал он, думая об игрушках. Они все учатся, учатся и никогда не начнут жить.
Все это так, а жаль, право, жаль. Сумеешь ли ты прожить без меня время одного рейса? Немыслимо оставить тебя одну. Впрочем, есть время подумать.
Он хмуро умолк. Ассоль примостилась рядом с ним на углу табурета; он видел сбоку, не поворачивая головы, что она хлопочет утешить его, и чуть было не улыбнулся. Но улыбнуться — значило спугнуть и смутить девушку. Она, приговаривая что-то про себя, разгладила его спутанные седые волосы, поцеловала в усы и, заткнув мохнатые отцовские уши своими маленькими тоненькими пальцами, сказала: — «Ну вот, теперь ты не слышишь, что я тебя люблю».
Пока она охорашивала его, Лонгрен сидел, крепко сморщившись, как человек, боящийся дохнуть дымом, но, услышав ее слова, густо захохотал. Ассоль некоторое время стояла в раздумье посреди комнаты, колеблясь между желанием отдаться тихой печали и необходимостью домашних забот; затем, вымыв посуду, пересмотрела в шкафу остатки провизии. Она не взвешивала и не мерила, но видела, что с мукой не дотянуть до конца недели, что в жестянке с сахаром виднеется дно, обертки с чаем и кофе почти пусты, нет масла, и единственное, на чем, с некоторой досадой на исключение, отдыхал глаз, — был мешок картофеля. Затем она вымыла пол и села строчить оборку к переделанной из старья юбке, но тут же вспомнив, что обрезки материи лежат за зеркалом, подошла к нему и взяла сверток; потом взглянула на свое отражение.
За ореховой рамой в светлой пустоте отраженной комнаты стояла тоненькая невысокая девушка, одетая в дешевый белый муслин с розовыми цветочками. На ее плечах лежала серая шелковая косынка. Полудетское, в светлом загаре, лицо было подвижно и выразительно; прекрасные, несколько серьезные для ее возраста глаза посматривали с робкой сосредоточенностью глубоких душ. Ее неправильное личико могло растрогать тонкой чистотой очертаний; каждый изгиб, каждая выпуклость этого лица, конечно, нашли бы место в множестве женских обликов, но их совокупность, стиль — был совершенно оригинален, — оригинально мил; на этом мы остановимся.
Остальное неподвластно словам, кроме слова «очарование». Отраженная девушка улыбнулась так же безотчетно, как и Ассоль. Улыбка вышла грустной; заметив это, она встревожилась, как если бы смотрела на постороннюю. Она прижалась щекой к стеклу, закрыла глаза и тихо погладила зеркало рукой там, где приходилось ее отражение.
Рой смутных, ласковых мыслей мелькнул в ней; она выпрямилась, засмеялась и села, начав шить. Пока она шьет, посмотрим на нее ближе — вовнутрь. В ней две девушки, две Ассоль, перемешанных в замечательной прекрасной неправильности. Одна была дочь матроса, ремесленника, мастерившая игрушки, другая — живое стихотворение, со всеми чудесами его созвучий и образов, с тайной соседства слов, во всей взаимности их теней и света, падающих от одного на другое.
Она знала жизнь в пределах, поставленных ее опыту, но сверх общих явлений видела отраженный смысл иного порядка. Так, всматриваясь в предметы, мы замечаем в них нечто не линейно, но впечатлением — определенно человеческое, и — так же, как человеческое — различное. Нечто подобное тому, что если удалось сказали мы этим примером, видела она еще сверх видимого. Без этих тихих завоеваний все просто понятное было чуждо ее душе.
Она умела и любила читать, но и в книге читала преимущественно между строк, как жила. Бессознательно, путем своеобразного вдохновения она делала на каждом шагу множество эфирнотонких открытий, невыразимых, но важных, как чистота и тепло. Иногда — и это продолжалось ряд дней — она даже перерождалась; физическое противостояние жизни проваливалось, как тишина в ударе смычка, и все, что она видела, чем жила, что было вокруг, становилось кружевом тайн в образе повседневности. Не раз, волнуясь и робея, она уходила ночью на морской берег, где, выждав рассвет, совершенно серьезно высматривала корабль с Алыми Парусами.
Эти минуты были для нее счастьем; нам трудно так уйти в сказку, ей было бы не менее трудно выйти из ее власти и обаяния. В другое время, размышляя обо всем этом, она искренне дивилась себе, не веря, что верила, улыбкой прощая море и грустно переходя к действительности; теперь, сдвигая оборку, девушка припоминала свою жизнь. Там было много скуки и простоты. Одиночество вдвоем, случалось, безмерно тяготило ее, но в ней образовалась уже та складка внутренней робости, та страдальческая морщинка, с которой не внести и не получить оживления.
Над ней посмеивались, говоря: — «Она тронутая, не в себе»; она привыкла и к этой боли; девушке случалось даже переносить оскорбления, после чего ее грудь ныла, как от удара. Как женщина, она была непопулярна в Каперне, однако многие подозревали, хотя дико и смутно, что ей дано больше прочих — лишь на другом языке. Капернцы обожали плотных, тяжелых женщин с масляной кожей толстых икр и могучих рук; здесь ухаживали, ляпая по спине ладонью и толкаясь, как на базаре. Тип этого чувства напоминал бесхитростную простоту рева.
Ассоль так же подходила к этой решительной среде, как подошло бы людям изысканной нервной жизни общество привидения, обладай оно всем обаянием Ассунты или Аспазии: то, что от любви, — здесь немыслимо. Так, в ровном гудении солдатской трубы прелестная печаль скрипки бессильна вывести суровый полк из действий его прямых линий. К тому, что сказано в этих строках, девушка стояла спиной. Меж тем, как ее голова мурлыкала песенку жизни, маленькие руки работали прилежно и ловко; откусывая нитку, она смотрела далеко перед собой, но это не мешало ей ровно подвертывать рубец и класть петельный шов с отчетливостью швейной машины.
Хотя Лонгрен не возвращался, она не беспокоилась об отце. Последнее время он довольно часто уплывал ночью ловить рыбу или просто проветриться. Ее не теребил страх; она знала, что ничего худого с ним не случится. В этом отношении Ассоль была все еще той маленькой девочкой, которая молилась по-своему, дружелюбно лепеча утром: — «Здравствуй, бог!
По ее мнению, такого короткого знакомства с богом было совершенно достаточно для того, чтобы он отстранил несчастье. Она входила и в его положение: бог был вечно занят делами миллионов людей, поэтому к обыденным теням жизни следовало, по ее мнению, относиться с деликатным терпением гостя, который, застав дом полным народа, ждет захлопотавшегося хозяина, ютясь и питаясь по обстоятельствам. Кончив шить, Ассоль сложила работу на угловой столик, разделась и улеглась. Огонь был потушен.
Она скоро заметила, что нет сонливости; сознание было ясно, как в разгаре дня, даже тьма казалась искусственной, тело, как и сознание, чувствовалось легким, дневным. Сердце отстукивало с быстротой карманных часов; оно билось как бы между подушкой и ухом. Ассоль сердилась, ворочаясь, то сбрасывая одеяло, то завертываясь в него с головой. Наконец, ей удалось вызвать привычное представление, помогающее уснуть: она мысленно бросала камни в светлую воду, смотря на расхождение легчайших кругов.
Сон, действительно, как бы лишь ждал этой подачки; он пришел, пошептался с Мери, стоящей у изголовья, и, повинуясь ее улыбке, сказал вокруг: «Шшшш». Ассоль тотчас уснула. Ей снился любимый сон: цветущие деревья, тоска, очарование, песни и таинственные явления, из которых, проснувшись, она припоминала лишь сверканье синей воды, подступающей от ног к сердцу с холодом и восторгом. Увидев все это, она побыла еще несколько времени в невозможной стране, затем проснулась и села.
Сна не было, как если бы она не засыпала совсем. Чувство новизны, радости и желания что-то сделать согревало ее. Она осмотрелась тем взглядом, каким оглядывают новое помещение. Проник рассвет — не всей ясностью озарения, но тем смутным усилием, в котором можно понимать окружающее.
Низ окна был черен; верх просветлел. Извне дома, почти на краю рамы, блестела утренняя звезда. Зная, что теперь не уснет, Ассоль оделась, подошла к окну и, сняв крюк, отвела раму, За окном стояла внимательная чуткая тишина; она как бы наступила только сейчас. В синих сумерках мерцали кусты, подальше спали деревья; веяло духотой и землей.
Держась за верх рамы, девушка смотрела и улыбалась. Вдруг нечто, подобное отдаленному зову, всколыхнуло ее изнутри и вовне, и она как бы проснулась еще раз от явной действительности к тому, что явнее и несомненнее. С этой минуты ликующее богатство сознания не оставляло ее. Так, понимая, слушаем мы речи людей, но, если повторить сказанное, поймем еще раз, с иным, новым значением.
То же было и с ней. Взяв старенькую, но на ее голове всегда юную шелковую косынку, она прихватила ее рукою под подбородком, заперла дверь и выпорхнула босиком на дорогу. Хотя было пусто и глухо, но ей казалось, что она звучит как оркестр, что ее могут услышать. Все было мило ей, все радовало ее.
Теплая пыль щекотала босые ноги; дышалось ясно и весело. На сумеречном просвете неба темнели крыши и облака; дремали изгороди, шиповник, огороды, сады и нежно видимая дорога. Во всем замечался иной порядок, чем днем, — тот же, но в ускользнувшем ранее соответствии. Все спало с открытыми глазами, тайно рассматривая проходящую девушку.
Она шла, чем далее, тем быстрей, торопясь покинуть селение. За Каперной простирались луга; за лугами по склонам береговых холмов росли орешник, тополя и каштаны. Там, где дорога кончилась, переходя в глухую тропу, у ног Ассоль мягко завертелась пушистая черная собака с белой грудью и говорящим напряжением глаз. Собака, узнав Ассоль, повизгивая и жеманно виляя туловищем, пошла рядом, молча соглашаясь с девушкой в чем-то понятном, как «я» и «ты».
Ассоль, посматривая в ее сообщительные глаза, была твердо уверена, что собака могла бы заговорить, не будь у нее тайных причин молчать. Заметив улыбку спутницы, собака весело сморщилась, вильнула хвостом и ровно побежала вперед, но вдруг безучастно села, деловито выскребла лапой ухо, укушенное своим вечным врагом, и побежала обратно. Ассоль проникла в высокую, брызгающую росой луговую траву; держа руку ладонью вниз над ее метелками, она шла, улыбаясь струящемуся прикосновению. Засматривая в особенные лица цветов, в путаницу стеблей, она различала там почти человеческие намеки — позы, усилия, движения, черты и взгляды; ее не удивила бы теперь процессия полевых мышей, бал сусликов или грубое веселье ежа, пугающего спящего гнома своим фуканьем.
И точно, еж, серея, выкатился перед ней на тропинку. Ассоль говорила с теми, кого понимала и видела. Большой жук цеплялся за колокольчик, сгибая растение и сваливаясь, но упрямо толкаясь лапками. Жук, точно, не удержался и с треском полетел в сторону.
Так, волнуясь, трепеща и блестя, она подошла к склону холма, скрывшись в его зарослях от лугового пространства, но окруженная теперь истинными своими друзьями, которые — она знала это — говорят басом. То были крупные старые деревья среди жимолости и орешника. Их свисшие ветви касались верхних листьев кустов. В спокойно тяготеющей крупной листве каштанов стояли белые шишки цветов, их аромат мешался с запахом росы и смолы.
Тропинка, усеянная выступами скользких корней, то падала, то взбиралась на склон. Ассоль чувствовала себя, как дома; здоровалась с деревьями, как с людьми, то есть пожимая их широкие листья. Она шла, шепча то мысленно, то словами: «Вот ты, вот другой ты; много же вас, братцы мои! Я иду, братцы, спешу, пустите меня.
Я вас узнаю всех, всех помню и почитаю». Она выбралась, перепачкав ноги землей, к обрыву над морем и встала на краю обрыва, задыхаясь от поспешной ходьбы. Глубокая непобедимая вера, ликуя, пенилась и шумела в ней. Она разбрасывала ее взглядом за горизонт, откуда легким шумом береговой волны возвращалась она обратно, гордая чистотой полета.
Тем временем море, обведенное по горизонту золотой нитью, еще спало; лишь под обрывом, в лужах береговых ям, вздымалась и опадала вода. Стальной у берега цвет спящего океана переходил в синий и черный. За золотой нитью небо, вспыхивая, сияло огромным веером света; белые облака тронулись слабым румянцем. Тонкие, божественные цвета светились в них.
На черной дали легла уже трепетная снежная белизна; пена блестела, и багровый разрыв, вспыхнув средь золотой нити, бросил по океану, к ногам Ассоль, алую рябь. Она села, подобрав ноги, с руками вокруг колен. Внимательно наклоняясь к морю, смотрела она на горизонт большими глазами, в которых не осталось уже ничего взрослого, — глазами ребенка. Все, чего она ждала так долго и горячо, делалось там — на краю света.
Она видела в стране далеких пучин подводный холм; от поверхности его струились вверх вьющиеся растения; среди их круглых листьев, пронизанных у края стеблем, сияли причудливые цветы. Верхние листья блестели на поверхности океана; тот, кто ничего не знал, как знала Ассоль, видел лишь трепет и блеск. Из заросли поднялся корабль; он всплыл и остановился по самой середине зари. Из этой дали он был виден ясно, как облака.
Разбрасывая веселье, он пылал, как вино, роза, кровь, уста, алый бархат и пунцовый огонь. Корабль шёл прямо к Ассоль. Крылья пены трепетали под мощным напором его киля; уже встав, девушка прижала руки к груди, как чудная игра света перешла в зыбь; взошло солнце, и яркая полнота утра сдернула покровы с всего, что еще нежилось, потягиваясь на сонной земле. Девушка вздохнула и осмотрелась.
Музыка смолкла, но Ассоль была еще во власти ее звонкого хора. Это впечатление постепенно ослабевало, затем стало воспоминанием и, наконец, просто усталостью. Она легла на траву, зевнула и, блаженно закрыв глаза, уснула — по-настоящему, крепким, как молодой орех, сном, без заботы и сновидений. Ее разбудила муха, бродившая по голой ступне.
Беспокойно повертев ножкой, Ассоль проснулась; сидя, закалывала она растрепанные волосы, поэтому кольцо Грэя напомнило о себе, но считая его не более, как стебельком, застрявшим меж пальцев, она распрямила их; так как помеха не исчезла, она нетерпеливо поднесла руку к глазам и выпрямилась, мгновенно вскочив с силой брызнувшего фонтана. На ее пальце блестело лучистое кольцо Грэя, как на чужом, — своим не могла признать она в этот момент, не чувствовала палец свой. Чья шутка? Может быть, нашла и забыла?
Схватив левой рукой правую, на которой было кольцо, с изумлением осматривалась она, пытая взглядом море и зеленые заросли; но никто не шевелился, никто не притаился в кустах, и в синем, далеко озаренном море не было никакого знака, и румянец покрыл Ассоль, а голоса сердца сказали вещее «да». Не было объяснений случившемуся, но без слов и мыслей находила она их в странном чувстве своем, и уже близким ей стало кольцо. Вся дрожа, сдернула она его с пальца; держа в пригоршне, как воду, рассмотрела его она — всею душою, всем сердцем, всем ликованием и ясным суеверием юности, затем, спрятав за лиф, Ассоль уткнула лицо в ладони, из-под которых неудержимо рвалась улыбка, и, опустив голову, медленно пошла обратной дорогой. Так, — случайно, как говорят люди, умеющие читать и писать, — Грэй и Ассоль нашли друг друга утром летнего дня, полного неизбежности.
Боевые приготовления Когда Грэй поднялся на палубу «Секрета», он несколько минут стоял неподвижно, поглаживая рукой голову сзади на лоб, что означало крайнее замешательство. Рассеянность — облачное движение чувств — отражалась в его лице бесчувственной улыбкой лунатика. Его помощник Пантен шел в это время по шканцам с тарелкой жареной рыбы; увидев Грэя, он заметил странное состояние капитана. Что видели?
Впрочем, это, конечно, ваше дело. Маклер предлагает выгодный фрахт; с премией. Да что с вами такое?.. Это как холодная вода.
Пантен, сообщите людям, что сегодня мы поднимаем якорь и переходим в устье Лилианы, миль десять отсюда. Ее течение перебито сплошными мелями. Проникнуть в устье можно лишь с моря. Придите за картой.
Лоцмана не брать. Пока все… Да, выгодный фрахт мне нужен как прошлогодний снег. Можете передать это маклеру. Я отправляюсь в город, где пробуду до вечера.
Я хочу, чтобы вы приняли к сведению мое желание избегать всяких расспросов. Когда наступит момент, я сообщу вам, в чем дело. Матросам скажите, что предстоит ремонт; что местный док занят. Хотя распоряжения капитана были вполне толковы, помощник вытаращил глаза и беспокойно помчался с тарелкой к себе в каюту, бормоча: «Пантен, тебя озадачили.
Не хочет ли он попробовать контрабанды? Не выступаем ли мы под черным флагом пирата? Пока он нервически уничтожал рыбу, Грэй спустился в каюту, взял деньги и, переехав бухту, появился в торговых кварталах Лисса. Теперь он действовал уже решительно и покойно, до мелочи зная все, что предстоит на чудном пути.
Каждое движение — мысль, действие — грели его тонким наслаждением художественной работы. Его план сложился мгновенно и выпукло. Его понятия о жизни подверглись тому последнему набегу резца, после которого мрамор спокоен в своем прекрасном сиянии. Грэй побывал в трех лавках, придавая особенное значение точности выбора, так как мысленно видел уже нужный цвет и оттенок.
В двух первых лавках ему показали шелка базарных цветов, предназначенные удовлетворить незатейливое тщеславие; в третьей он нашел образцы сложных эффектов. Хозяин лавки радостно суетился, выкладывая залежавшиеся материи, но Грэй был серьезен, как анатом. Он терпеливо разбирал свертки, откладывал, сдвигал, развертывал и смотрел на свет такое множество алых полос, что прилавок, заваленный ими, казалось, вспыхнет. На носок сапога Грэя легла пурпурная волна; на его руках и лице блестел розовый отсвет.
Роясь в легком сопротивлении шелка, он различал цвета: красный, бледный розовый и розовый темный, густые закипи вишневых, оранжевых и мрачно-рыжих тонов; здесь были оттенки всех сил и значений, различные — в своем мнимом родстве, подобно словам: «очаровательно» — «прекрасно» — «великолепно» — «совершенно»; в складках таились намеки, недоступные языку зрения, но истинный алый цвет долго не представлялся глазам нашего капитана; что приносил лавочник, было хорошо, но не вызывало ясного и твердого «да».
Фото: pxhere В пятницу, 28 июня, в городе на Неве состоится масштабное мероприятие для выпускников «Алые паруса». Там бывшие школьники смогут повеселиться на концерте, а потом полюбоваться фейерверком. Также в акваторию Невы выйдет символ праздника — бриг «Россия», сообщает Neva.
«Рассказы: Секрет «Секрета». «Алые паруса» - повесть А.С. Грина и к/ф А. Птушко»
Обиженный бродяга отправился в таверну и рассказал услышанную им историю про принца. С тех пор все дети в Каперне дразнили Ассоль и кричали, что красные паруса уже плывут к ней. Грина говорится о девочке Ассоль из деревеньки Каперны, которая в раннем возрасте осталась без матери. Ее воспитывал отец, Лонгрен - капитан дальнего плавания. Ради дочери ему пришлось оставить работу и зарабатывать на жизнь созданием детских игрушек. О маленькой семье поползли дурные слухи. Дело в том, что Лонгрен мог бы помочь соседу Меннерсу, оказавшемуся в шторм на лодке, выбраться из воды. Но Лонгрен этого делать не стал, поскольку Меннерс был причастен к смерти жены, Мэри.
Однажды Лонгрен отправил дочку отнести игрушки в торговую лавку. В корзине девочка увидела кораблик с алыми парусами и решила его запустить на воду. Играя, Ассоль увидела старика. Эгль сказал Ассоль, что когда она вырастет, увидит в море корабль с алыми-алыми парусами, на котором за ней приплывет принц. Артур Грэй родился в богатой семье. В пятнадцать лет он сбежал из дому. Его взяли юнгой на шхуну «Ансельм».
Читать Слушать Скачать: Алые паруса — произведение А. Грина, о котором наслышаны даже те, кто его ещё не прочёл. В повести разворачивается история жизни девочки Ассоль, которой странником предсказано, что за нею явится принц на корабле под алыми парусами.
Однако спустя 10 лет в 1979 году традиция официального празднования была прервана, возродившись только в 2005 году. Причиной отмены празднований на берегу Невы стали опасения, которые были вызваны большим скоплением молодёжи. В связи с этим празднования оказались перенесёнными в Сестрорецк, где они проводились вплоть до 1991 года. В числе организаторов мероприятия был яхт-клуб Сестрорецкого инструментального завода.
Места проведения праздничных мероприятий были различными. Это была и акватория «Шляпа Наполеона» в парке «Дубки», и акватория озера Разлив. Участие в празднованиях принимали различные парусники: «Викинг», «Мираж», «Надежда», «Корсар», «Скиф» и другие. Также в мероприятиях участвовали катера с водными лыжниками и один-два десятка лодок.
Традиция использования факелов, фальшфейеров и пиротехники также оказалась сохранённой. На выпускном вечере Алые паруса выступали артисты концертной организации Ленконцерта. И хотя празднования были не столь масштабными и проводились неофициально, они имели большую популярность. Последний раз празднование в Сестрорецке состоялось в 1991 году.
Местом проведения стало озеро Разлив. После этого последовал долгий перерыв вплоть до 2005 года, когда торжество оказалось возобновлённым в акватории Невы. Однако стоит отметить, что и в конце 1990-х — начале 2000-х до того, как произошло официальное возрождение мероприятия, по Неве проплывали корабли, на которых по собственной инициативе выпускников поднимались красные паруса в дни массовых выпускных в школах Северной столицы. В современном формате официальное проведение праздника было решено возродить в 2005 году.
С такой инициативой выступил глава государства. В результате губернатором Санкт-Петербурга было принято решение о возобновлении традиции проведения праздника выпускников в Северной столице страны. Сегодня одним из организаторов мероприятий выступает старейший российский федеральный телеканал с центром вещания из Санкт-Петербурга — Пятый канал. Также в роли организаторов выступают акционерный банк «Россия» и Правительство Санкт-Петербурга.
Особенностью праздника является то, что попасть на его официальную часть можно только по специальным пригласительным билетам, которые получают сами выпускники и близкие им люди. Приобрести билеты на мероприятие другим официальным способом не представляется возможным. Не станут в это смысле исключением и Алые паруса 2024. Таким образом, вход на площадку, расположенную на Дворцовой площади, открыт только для тех, кто имеет на руках пригласительные билеты.
Такие билеты выдаются учителям и школьникам. Выпускник по одному имеющемуся билету может пройти в сопровождении одного лица, которым чаще всего является кто-либо из его родителей. Пригласительные билеты каждый год имеют особый внешний вид. Дизайном занимается городская администрация.
При этом до выпуска билетов информация о том, как именно они будут выглядеть, не распространяется. Это обусловлено тем, чтобы не создавать ситуации, связанные с возможностью подделки и нелегальной продажи таких документов. После того как билеты напечатаны, они рассылаются по школам Питера. Часть из них отправляется в регионы, благодаря чему ученики со всей страны могут принять участие в этом торжественном выпускном вечере.
Всё это делается буквально за несколько дней до начала мероприятия. Девизом выпускного вечера являются слова «Вместе с Россией! Ранее выпускной имел и другие слоганы, в частности «Все пути открыты молодым», который наносился на паруса, и «Все дороги открыты молодым», который использовался в газете. Этот вечер проходит в атмосфере особой торжественности, а царящее на нём настроение подчёркивает надежды, которые возлагаются на молодёжь, отправляющуюся в плавание по жизни.
В этот вечер звучат слова напутствий молодому поколению, от которого зависит будущее города и всей страны. Сегодня выпускной вечер Алые паруса включает две основные части. Первая — это концерт, который проходит на Дворцовой площади — главной площади Санкт-Петербурга. Как правило, концертная программа начинается в 22.
В этот вечер выступают популярные музыканты, именно те, кто интересен самим выпускникам. Вторая часть мероприятий — пиротехническое шоу, которое организуется в акватории Невы. В нём задействован парусник с алыми парусами, который проплывает по реке в сопровождении торжественной музыки и фейерверков. Начало шоу приходится на самое тёмное время белой ночи, поэтому оно происходит всегда после полуночи.
Выпускной вечер Алые паруса является очень популярным мероприятием Санкт-Петербурга. И хотя основная территория проведения доступна только для самих выпускников и гостей, имеющих специальные приглашения, жители и гости города также могут полюбоваться этим праздником. Все желающие собираются на набережных и мостах, откуда открываются прекрасные виды на пиротехническое шоу и проход корабля по главной водной артерии города. Кроме того, наблюдать за происходящим удобно из ресторанов и кафе с видом на Дворцовую набережную, а также с крыш домов и других доступных мест, расположенных вблизи площадки, на которой разворачивается основное действие.
По статистике праздничные мероприятия, приуроченные к выпускным средних общеобразовательных школ, посещают до трёх миллионов зрителей. Те, у кого нет возможности посетить в этот вечер Санкт-Петербург, смогут присоединиться к просмотру трансляции на Пятом канале, являющемся одним из организаторов мероприятия.
Некогда девочке предсказали, что возлюбленный приплывет за ней на корабле с красными парусами. Эта мечта поддерживала ее долгие годы, помогая справляться с суровой реальностью. Несмотря на обстоятельства, прекрасная фантазия героини аудиокниги «Алые паруса» сбылась.
«Алые паруса» пройдут 28 июня, а посвятят их Году семьи
В 2023-м «Алые паруса» были особенными – им исполнилось 55 лет. Первые заметки, относящиеся к «Алым парусам», Александр Грин начал делать в 1916 году. Тогда «Алые паруса» получили награды престижной международной премии Global Eventex Awards — четыре золотых и одну серебряную. Официальная дата проведения фестиваля «Алые паруса» в Санкт-Петербурге в 2024 году и как на него попасть. Старик Эгль со своим предсказанием об алых парусах появился, когда девочке было восемь лет. праздника выпускников в Петербурге «Алые паруса.
Участники программы «Литературная гавань» написали книгу о детском центре «Алые паруса»
Авторы телеграм-канала «Телеканал Страз» обратили внимание на нововведение в прямой трансляции мероприятия. Во время выступления певицы Ханны на экранах появилась надпись с предупреждением о запрете инстаграма и фейсбука в России Meta Platforms Inc. Источник: телеграм-канал «Телеканал Страз» Ещё одним «сюрпризом» для выпускников стала замена ведущего «Алых парусов» Ивана Урганта на комика Владимира Маркони. После начала спецоперации, как рассказал Medialeaks, некоторые россияне записали Ивана Урганта в «пятую колонну» из-за отъезда в Израиль. Одна часть «Алых парусов», кажется, ежегодно осталась неизменной — в конце праздника в рунет попали кадры с горами мусора. Комментаторы в твиттере рассказали , что некоторые выпускники вышла на Дворцовую площадь в чёрных одеждах — так подростки, предположительно, показали своё несогласие со спецоперацией в Украине.
Мероприятие проведут в конце июня. Об этом рассказал вице-губернатор Петербурга Борис Пиотровский в своем telegram-канале. По его словам, ключевой темой праздника в 2024 году станет Год семьи, который объявил президент России Владимир Путин. Среди них было около 52 тысяч выпускников.
И не простые, а «превосходные, прочные». Лонгрен, суровый практик, в одиночку воспитывающий дочь и зарабатывающий на хлеб, — классический герой фантастического реализма. На его примере мы видим, как тонко Грин стирает грань между мечтой и реальностью. Торгуясь с приказчиком из игрушечной лавки по поводу одного из корабликов, Лонгрен приводит в качестве заключительного аргумента: «Бот этот пятнадцать человек выдержит в любую погоду». То есть он не отделяет игрушку от настоящего корабля, мечту от реальности. Они — крепко спаянные стороны жизни. Мечта Ассоль — принц, который навсегда заберет ее из деревни. И это деятельная мечта. Ассоль не просто ждет принца, а подчиняет всю себя этому ожиданию. Интересно, что алые паруса, которые его принесут, сначала тоже игрушка, сделанная отцом. Мечта, рожденная мечтой. Но главное — это ее вера. Ибо, простите, с какой стати бедную девочку, каких миллионы, принц увезет «в блистательную страну»? Так и рассуждают «реальные реалисты» — ее односельчане, и смеются над ней. Но сама-то она живет в настоящем, нашем, человеческом мире фантастической реальности и потому знает, что так и будет. Мечта капитана Грэя сбывается дважды — хотел быть капитаном и стал. А потом исполнил мечту любимой девушки, а значит, и свою. Именно Грэй, самый деятельный мечтатель «Алых парусов», называет программные установки фантастического реализма. Это программа-максимум: «сделай чудо, если ты в состоянии». И программа-минимум: дарить «улыбку, веселье, прощение и — вовремя сказанное нужное слово». Фантастический реализм Грина победил реальность единственно возможным способом — став ее привычной частью. Сегодня он тяжело разворачивается на холодной Неве пожаром красных полотнищ на петербургском празднике выпускников: главным событием этого праздника, который так и называется — «Алые паруса», является прохождение по акватории Невы корабля с красными парусами. С 2019 года это двухмачтовый бриг «Россия». Кроме того, он присутствует в бесчисленных названиях клубов, магазинов, жилищных комплексов... Но самое главное — живет в сердцах людей. И шепчет им, что относиться к своей мечте надо бережно и серьезно. Знать ее лицо, вес, объем, химический состав и особенно — вертикальную протяженность... Все-таки мечты должны быть выше нас ростом.
Мечтательная Ассоль происходила из бедной семьи: ее мать умерла, а отец зарабатывал, создавая игрушечные корабли. Некогда девочке предсказали, что возлюбленный приплывет за ней на корабле с красными парусами. Эта мечта поддерживала ее долгие годы, помогая справляться с суровой реальностью.
Как прошли «Алые паруса». Кадры со школьниками из Мариуполя, горы бутылок и запрет соцсетей
Это произведение впоследствии стало одним из музыкальных символов «Алых парусов». Тогда «Алые паруса» получили награды престижной международной премии Global Eventex Awards — четыре золотых и одну серебряную. генеалогическое древо семейное древо родословная сохранение памяти история Алые паруса выпускники взрослая жизнь школьники.
«Рассказы: Секрет «Секрета». «Алые паруса» - повесть А.С. Грина и к/ф А. Птушко»
В пятницу, 28 июня, в городе на Неве состоится масштабное мероприятие для выпускников «Алые паруса». СОТРУДНИК МУЗЕЯ И КРЫМСКИЙ ПИСАТЕЛЬ-ФАНТАСТ ПОСЕТИЛИ ПРАЗДНИК ВЫПУСКНИКОВ “АЛЫЕ ПАРУСА” в Санкт-Петербурге. "Алые паруса" проводили десятки тысяч школьников во взрослую жизнь! В этом году празднику, положившему начало красивой традиции, 55 лет, а главными темами торжества стали связь эпох и вечные ценности. Юбилейный праздник "Алые паруса — 2023" увидело рекордное число зрителей за всю историю легендарно. Особенно в дни школьных выпускных, когда можно в противовес питерскому эффектному празднику сказать — у нас есть свои алые паруса.