Тыл Советский тыл во время ВОВ, 1943 год.
Шесть тысяч героических историй тружеников тыла
| "Тыл - фронту: вчера и сегодня" | Советский тыл в годы Второй мировой войны обложка книги 55 %. |
| Советский тыл в годы Великой Отечественной войны — Video | Советский тыл в годы Второй мировой войны обложка книги 55 %. |
Открытие фотовыставки проекта "Освобождение. Путь к Победе. Тыл"
В нём будут истории о наших современниках, которые трудятся в тылу и помогают в решении задач специальной военной операции. Мало кому сейчас известны обстоятельства, предшествовавшие началу Великой Отечественной войны После подписания пакта Молотова – Риббентропа, до января 1941. Тегисоветский тыл в годы войны, что отошло ссср после второй мировой войны, болезни во время второй мировой войны. 25 июня 1941 г., уже на третий день начавшейся Великой Отечественной войны, Советом Народных Комиссаров в целях «охраны войсковых тылов и наведении там строжайшего. все, что нужно было фронту для разгрома врага. Учащиеся пришли к выводу, что победа Красной армии была бы невозможна без самоотверженного труда советских людей в тылу.
«Трудом ковавшие Победу» (Тыл во время Великой Отечественной войны)
| Советский тыл 1941-1945. Повседневная жизнь в годы войны | 25 июня 1941 г., уже на третий день начавшейся Великой Отечественной войны, Советом Народных Комиссаров в целях «охраны войсковых тылов и наведении там строжайшего. |
| Тыл – это половина победы, и даже больше | В попытке прояснить роль тыла в Победе Советского Союза над нацистской Германией они обратились среди прочего к сюжетам, зачастую неожиданным в контексте устоявшегося. |
| Советский тыл 1941-1945. Повседневная жизнь в годы войны | Советский тыл во время войны". |
Женщины в тылу
И поэтому именно экономический потенциал воюющих держав и воюющих коалиций, именно экономический вопрос — он, по сути дела, и предрешил победителя в этой войне. Потому что и советское политическое руководство, и лично Иосиф Виссарионович Сталин — они прекрасно сознавали будущие параметры этой войны. Неслучайно в 31-м году он произнес свою знаменитую фразу: "Нам предстоит пробежать за 10 лет тот период, который понадобился странам Западной Европы. И если мы этого не сделаем, то нас сомнут".
И он был в этом абсолютно прав. Дмитрий Лысков: Ну, давайте не будем сейчас влезать в подробности, мы это обсудим подробнее. Булат Искандерович, как вы оцениваете тот факт, что да, действительно, и монографий меньше по эвакуации промышленности, и по эвакуации в целом, да и в культуре, и в искусстве значительное меньшее внимание уделено?
Булат Нигматулин: Ведь когда военные сражения, победы и поражения — там ясный драматизм. Там если победа, то это сразу можно показать конкретных и победителей, и руководителей, и командиров, и солдат, и офицеров, как они победили. Яснее и ярче можно показать.
Это ярче можно показать и в фильмах. У нас самый главный источник нашего воздействия и пропаганды — это кино. И в телевизионных фильмах.
Ну и драматизм, конечно, собственно воспоминаний. Ведь у нас же было достаточно много мемуаров командующих фронтами, маршалов, а вот мемуаров как раз наркомов значительно меньше. Во-первых… Дмитрий Лысков: Да и интересом они, справедливости ради, пользовались значительно меньшим, конечно.
Булат Нигматулин: Может быть, и меньшим, но просто было… Слава богу, профессор Куманев, много было у него материалов, которыми я пользовался… Евгений Спицын: Теперь академик уже. Булат Нигматулин: Теперь академик Куманев, да. Он как раз брал интервью у сталинских наркомов.
И это очень интересно. Евгений Спицын: Так и называлась эта книжка — "Говорят сталинские наркомы". Булат Нигматулин: Это было интересно, потому что как раз их воспоминания успел собрать он, больше 10 человек.
Он собрал вот этот драматизм живых людей, которые принимали участие, непосредственное участие… Дмитрий Лысков: В организации всего этого, в логистике, в управлении. Булат Нигматулин: В организации, в управлении всего вот этого экономического хозяйства. Дмитрий Лысков: Это, конечно, огромнейший пласт.
Алексей Юрьевич… Евгений Спицын: Я прошу прощения. Дмитрий Лысков: Да, прошу вас, конечно. Евгений Спицын: У меня у отца его отец а мой дед, соответственно , он в Сокольниках здесь работал на минометном заводе.
Был создан специальный Наркомат минометного вооружения, возглавил его генерал-полковник Паршин. И вот они создавали там знаменитые "Катюши". Он дважды просился на фронт, и ему под угрозой расстрела вообще запретили впредь даже заикаться об этом.
Дмитрий Лысков: И, кстати сказать, это отдельная трагедия людей, которые работали на предприятиях, которые просились на фронт, но их не отпускали. Они чувствовали, естественно, вину перед теми, кто сражался на фронте. Но они тоже делали совершенно несравнимое дело.
Евгений Спицын: Ну, это были высококлассные инженеры, которые… Кстати, его старший сын погиб на фронте в Сталинградской битве 20 ноября 42-го года, на второй день Сталинградского наступления. И воевал он в войсках 5-й гвардейской танковой армии, генерал-полковник Романенко, и похоронен там, на хуторе Блиновский. Ну, это я так… Извините.
Личное воспоминание. Дмитрий Лысков: Нет, огромное спасибо вам за эти воспоминания. Алексей Юрьевич, вы снимали документальный фильм, посвященный эвакуации.
Понятно, что наркомов было найти проще. А вот героев для вашего фильма просто ли было найти? Алексей Ханютин: Ой, это была целая эпопея.
На самом деле мы снимали этот фильм 10 лет назад, и тогда еще очень многие непосредственные свидетели и участники этого процесса были живы. К сожалению, наркомы и высшее руководство к тому времени уже ушли из этой жизни. Но были те, кто стояли у станков.
Были те, кто эвакуировались из Москвы и Ленинграда, из Украины. То есть на самом деле свидетелей живых было очень много. Сейчас, к сожалению, они уходят.
Это уходящая натура. И конечно, я рад, что нам удалось снять этих людей и их свидетельства, которые будут представлять некую объективную ценность и помимо нашего фильма. Дмитрий Лысков: Что больше всего поразило?
Наверняка был какой-то факт, который зацепил настолько, что до сих пор остался в памяти? Алексей Ханютин: Вы знаете, это огромная панорама. Поразило, наверное, то, что люди рассказывают какое-то огромное количество всяких ужасов про то, как голодали, про то, как обокрали, как утянули карточки, про то, как еле выжили, а "все-таки люди тогда были добрее".
Вот это какая-то очень интересная аберрация, свойственная человеческой памяти, когда объективная картина часто бывает драматическая, трагическая и вообще ужасная, но что-то заставляет вспоминать с какой-то теплотой. Наверное, каждый отдельный случай, когда кто-то вернул эти карточки, кто-то обогрел или кто-то помог — они на этом фоне воспринимались, так сказать, очень ярко. А Оливер Стоун в одном из своих фильмов назвал эвакуацию промышленности "второй индустриализацией Сталина".
Вот как такие оценки, с точки зрения современной исторической науки? Михаил Мухин: Ну, про "вторую индустриализацию" не скажу. Это, по-моему, на мой взгляд, очень натянуто.
А то, что событие, которое выиграло войну — да, согласен. Именно вот таким нестандартным ходом — ходом, который в Берлине никто предусмотреть не смог, — в общем-то, в значительной степени Советский Союз… Не могу сказать "выиграл войну", но скажем так: в первые недели войны Советский Союз войну едва не проиграл, ситуация на фронте действительно была катастрофической. Но вот таким нестандартным ходом Советский Союз, по крайней мере, отодвинул неизбежное поражение.
Это дало Советскому Союзу шанс на то, чтобы выиграть в дальнейшем. И надо сказать, что именно экономическая победа, которая была обеспечена эвакуацией, и обеспечила победу Советского Союза в целом. Видите ли, некоторое время тому назад было очень модно рассуждать, что Советский Союз победил, завалив неприятеля трупами.
Так вот, я хотел бы подчеркнуть, что Советский Союз победил, завалив неприятеля сталью, свинцом и взрывчаткой. Советский Союз произвел больше самолетов, чем Рейх. Советский Союз произвел больше танков, чем Рейх.
И так далее, и так далее, и так далее. И вот за счет этого победили. Дмитрий Лысков: В современных войнах не воюет население, а воюет оружие.
Это справедливо. Михаил Мухин: Мне бы хотелось обратить ваше внимание на один очень важный момент. Это была победа, с точки зрения классической геоэкономики, практически невозможная, потому что на 1940 год Рейх с учетом присоединенных и поставленных под его контроль государств производил приблизительно в 2,5 раза больше стали, выплавлял приблизительно в 3,5, а может, даже в 4 раза больше алюминия, производил приблизительно в 2,5 раза больше электроэнергии.
То есть, с точки зрения классической геоэкономики, Советский Союз войну уже проиграл. Тем не менее он ее выиграл, и именно экономически. Дмитрий Лысков: Господа, я прошу прощения.
Давайте сейчас посмотрим небольшую справку, чем же все-таки была эвакуация промышленности, и продолжим нашу дискуссию. На рубеже 30-х и 40-х годов из аграрной страны СССР превращается в мощную индустриальную державу. Только в период с 1938 по 1941 годы было пущено в строй около 3 тысяч новых крупных заводов и фабрик.
При этом в местах предприятий-гигантов в разных районах страны строятся средние по величине предприятия-дублеры. Но основной промышленный потенциал все же располагался в западных областях страны. И уже в первые дни войны были потеряны два крупных промышленных центра — Рига и Минск.
Под угрозой захвата и уничтожения оказались другие важнейшие промышленные районы. Уже 24 июня 1941 года был создан Совет по эвакуации. В первые три месяца войны на восток перемещено 1360 военных производств.
Всего же в 1941-м полностью или частично в восточные регионы страны было эвакуировано более 2500 промышленных предприятий. Кроме того, в тыловые районы страны железнодорожным и водным транспортом было вывезено более 12 миллионов специалистов и простых советских граждан. Дмитрий Лысков: В западных областях страны была сосредоточена значительная часть промышленного потенциала Советского Союза.
Евгений Юрьевич, а почему такое распределение? Советская республика всегда была в кольце врагов. Понятно было, что нападение будет с запада.
Индустриализация, первые пятилетки — и мы строим промышленность на западе. Объясните логику. Ну да, Российская империя.
Евгений Спицын: В данном случае я называю исторической Россией, и туда входит все, что мы называем Украиной, Белоруссией, Прибалтикой и так далее. Так вот, на территории исторической России просто сложилось таким образом, что эти регионы наиболее рано, так сказать, осваивались и так далее, и так далее. И потом не забывайте, что на территории Украинской ССР еще до революции, в конце XIX века… вернее, даже не в конце, а в последней, наверное, трети XIX века создается этот знаменитый Донецко-Криворожский угольно-металлургический район.
Он, кстати, становится в конце XIX века фактически центром всей металлургической промышленности Российской империи, потому что Урал уступает ему место. То же самое касается Москвы, того же Петербурга и так далее. Это крупнейшие центры полотняной промышленности, текстильной промышленности.
Ничего удивительного в этом не было. То, что мы бы выводили заводы на восток? Я не совсем согласен, что обязательно бы началась война на западе.
Япония могла начать войну первой, причем широкомасштабную войну. Просто, естественно, речь шла о том, что еще в 27-м году после разрыва дипотношений с Великобританией Иосиф Виссарионович Сталин, выступая на XV съезде ВКП б , дал понять, что в мире запахло очередной мировой войной. И вот именно тогда, я думаю, окончательно созрел план ускоренной индустриализации страны, то есть свертывания НЭПа.
Потому что он прекрасно понимал, что на путях НЭПа провести ускоренную модернизацию страны и ее индустриализацию просто невозможно — ну, условно говоря, просто элементарно не хватает лет. Поэтому было совершенно очевидно, что надо возводить предприятия прежде всего тяжелой индустрии, то есть отраслей, которые производят средства производства. И не просто возводить, а создавать так называемые заводы-дублеры, которые производили бы одновременно… Дмитрий Лысков: Евгений Юрьевич, спасибо большое.
Мы продолжаем дискуссию. Михаил Юрьевич. Михаил Мухин: Дело в том, что когда говорится про сосредоточение промышленности в западных регионах страны, упускается из виду, что все, построенное на востоке, было намного дороже.
На восток приходилось везти все стройматериалы, на восток приходилось везти сырье, на восток приходилось везти все полуфабрикаты. Булат Нигматулин: И на восток приходилось везти людей, потому что там населения было мало. Михаил Мухин: Это само собой.
И строить там жилье для этих людей. Поэтому в довоенный период любой самолет, любая единица техники, построенная за Уралом, имела большую себестоимость, чем точно такой же самолет, построенный в европейской части страны. Дмитрий Лысков: То есть развитие логистической сети.
Алексей Ханютин: И ничего еще построить-то не успели, заводы-дублеры не успели запустить. Михаил Мухин: Нет, заводы-дублеры были. Я занимаюсь авиапромышленностью.
Авиапромышленность была. За остальное я не отвечаю. Дмитрий Лысков: Булат Искандерович, прошу вас.
Булат Нигматулин: Ведь время было — 10 лет. Здесь правильно коллега сказал — 10 лет. И конечно, предвидение руководства страны и Сталина, что за 10 лет надо пройти этот шаг — это было абсолютно правильно.
Мы можем говорить много о тогдашнем руководителе, о вожде советского народа. Разные оценки. И очень негативные — и это тоже правильно.
Но есть и позитивные — и тоже правильно. И здесь я бы хотел сказать, что, с точки зрения эвакуации, эвакуацию начали сразу. Совет по эвакуации начал… Дмитрий Лысков: Подождите, подождите, подождите!
Мы подойдем сейчас к Совету по эвакуации.
Губернатор Самарской области Дмитрий Азаров особо отметил, что память о важнейших исторических событиях - чрезвычайно важный фактор объединения и преемственности поколений. Есть неразрывная связь между нашими предшественниками, совершавшими ратные подвиги в Великой Отечественной войне, и нынешними воинами-защитниками Родины, подчеркнул руководитель области.
От ремонта Анна Андреевна отказывается, так как в ближайшее время надеется переехать в новую квартиру. Ветеран больше переживает за то, что в результате этого неприятного инцидента чуть не были безвозвратно утеряны такие раритетные документы, как благодарственные письма ее мужа Ивана Емельяновича Суровцева — награды. Показывая эти бесценные бумаги, 86—летняя женщина рассказала нам историю своей войны. Начало Молодая Анечка Басова только—только окончила девятый класс, ей было 16 лет. Она готовилась получить паспорт.
Жила она тогда в Латвии, в военном городке Лиепая по—русски Любава близ Кронштадта, вместе с дядей Николаем Васильевичем Батановым, который служил капитаном контрразведки, и тетей Марией Сергеевной. В честь него даже сына одного из майоров назвали Адольфом. По приказу «союзника» 22 июня в четыре часа утра немецкие самолеты начали бомбардировку. Через два часа Ане позвонил дядя и сказал: «Никуда не выходите. Латыши стреляют в русских. Приедет машина и отвезет вас на вокзал». В этот момент девушка с ужасом поняла, что у нее нет на руках ни одного документа, подтверждающего личность, — свое свидетельство о рождении она отдала в ЗАГС, чтобы получить долгожданный паспорт. Несмотря на риск попасть под обстрел, Аня все—таки решилась за ним сбегать. Встретила я там близкого друга нашей семьи, который не раз хаживал к нам чай пить.
Мы его просто звали дедом, по—семейному. Я обрадовалась, крикнула: «Привет, дед! А он отвернулся, словно не знает меня вовсе — я русская. На служебной машине в сопровождении солдат Аня с тетей добрались до железнодорожного вокзала, где уже стояло около двадцати вагонов, и почти все грузовые. Было всего лишь 12—14 часов 22 июня, а мест уже не было. Люди бежали из города. После долгих поисков места для вновь прибывших один из солдат все—таки заприметил в одном из вагонов громоздкую швейную машинку. Когда он ее выбрасывал, чтобы разместить там Аню с тетей, одна женщина закричала: «Умоляю, не трогайте! У меня двое детей.
Вскоре на него откликнулись тысячи и миллионы рабочих. Развернулось движение двухсотников, ежедневно выполняющих по две нормы, движение трёхсотников, четырёхсотников, пятисотников, а затем и тысячников. На предприятиях создавались комсомольско-молодежные фронтовые бригады. В 1943 году таких бригад насчитывалось 36 тыс.
Каждый коллектив стремился завоевать эти знамёна. Развернулось соревнование за максимальную экономию времени, соревнование по профессиям, движение многостаночников, шефство старых кадровых рабочих над молодёжью, внедрение поточного метода производства, общественные смотры организации труда. Всесоюзное соцсоревнование породило невиданный подъём творческой активности, изобретательности и инициативы работников фабрик и заводов, полей и ферм, строительных и транспортных организаций. В результате росла производительность труда, за счет чего обеспечивалась одна треть прироста выпускаемой военной продукции, количественное увеличение производимого для фронта оружия, материалов, продовольствия и повышение их качественных характеристик.
В этом в значительной степени и выражался вклад тыла в достижение славной Победы. Война требовала всё больших финансовых вливаний для приближения победы над врагом. Одни бюджетные ассигнования были уже недостаточны для этого. Нашёлся другой источник средств.
Речь идёт о добровольных взносах населения в созданные «Фонд Красной Армии» и «Фонд восстановления хозяйства в освобождённых от оккупантов районах». Все слои населения участвовали в этом патриотическом движении: рабочие, колхозники, учёные, писатели, артисты, пенсионеры, студенты и школьники. Всего за годы войны от населения поступило в виде добровольных взносов 94,5 млрд руб. Дагестанцы внесли в фонд обороны более 1 млрд рублей.
Жители Дахадаевского района — 15 млн рублей, в том числе Курбанов Гаджи из своих личных сбережений внёс 250 тыс. Только в 1941 году молодёжь района собрала 11 тонн меди. В фонд обороны трудящиеся Табасаранского района внесли 5 млн рублей, 10 тыс. Председатель Аркитского сельского совета Байрамов Алибек дважды сопровождал эшелоны с продовольствием и подарками до передовых позиций Южного и Донского фронтов, а председатель колхоза села Ерси Сардаров Абдулбасир — до Волховского фронта.
Жители только двух селений Согратль и Чох Гунибского района внесли в фонд обороны: а Согратль — 875 тыс. Жители селения Мехельта Гумбетовского района отправили для нужд фронта 2200 кг шерсти, 200 голов мелкого рогатого скота. Для фонда обороны в Унцукульском районе собрали 7 тонн цветных металлов, 200 мулов, 120 лошадей. В Сулейман-Стальском районе — продуктов и товаров на 1 миллион рублей и 550 тыс.
Таких примеров по республике было много, в каждом районе население ничего не жалело для Победы.
«Политика памяти»: подвиг тыла как мерило понимания советской эпохи
Перевезти вглубь Советского Союза сотни тысяч тонн станков, громадное количество другого различного оборудования, вагонов - это была поистине титаническая работа», - цитирует Буранова РИА Новости. Например, производитель танков Т-34, Харьковский паровозостроительный завод, - переехал на Урал полностью. И таких примеров - масса.
Призывники пели и плясали Новый закон «О всеобщей воинской обязанности», опубликованный в начале сентября 39-го, принимался, что называется, не про запас. Буквально через пару дней после его вступления в силу был объявлен и призыв в ряды Красной армии уже по новым правилам.
А учитывая значительно и одним разом расширившийся призывной контингент, под ружье одновременно ставились сотни тысяч молодых людей. Фактически, не объявляя открыто о своих военных приготовлениях, «мирный» Советский Союз начал массовую мобилизацию. Причем она имела свои ярко выраженные черты. Когда позднее, летом 41-го, народ поднимали на трудную борьбу с коварным врагом, в пропаганде превалировала хоть и шапкозакидательская «они скоро поплатятся», «усмирим мракобесов» и т.
А вот в сентябре 39-го главным лейтмотивом было выбрано… всеобщее народное веселье. Он весело отвечает на вопросы врача, осматривающего его плотное загорелое тело… На призывном пункте с раннего утра до позднего вечера не смолкали веселые, задорные песни… Братья-близнецы Александр и Виктор Новокрещеновы ждали дня призыва в ряды РККА как большого праздника… Веселые, празднично одетые пришли молодые патриоты на призыв» — так описывала советская пресса будни призыва фактически мобилизации. Куда и мечтал… — отвечает ему Саша, после чего коллеги по работе радостно жмут друг другу руки». Дмитриев и К.
В общем, радости, веселью не было конца. Все призывные пункты были, словно в Новый год, 1 Мая или на выборах в Верховный Совет, украшены огромным количеством цветов, плакатами с улыбающимися комсомольцами и рабочими, а также макетами танков, самолетов либо крейсера «Аврора». Возле районных военкоматов играли оркестры, выступали артисты театров, проходили театрализованные представления. Как говорится, в армию как на праздник!
Еще бы, ведь не класть головы идем, а только служить и получать награды — романтика! Наша армия так сильна, что любые поползновения врагов раздавит в два счета. Тем более теперь сам Адольф Гитлер с нами… «На призывной пункт Куйбышевского района пришел Серафим Глушенков, — рассказывал материал под названием «Проводы сына». Они принесли с собой цветы и веселое оживление.
Кто-то принес гармошку. Веселью не было конца: призывники пели, плясали. В разгаре веселья мать Серафима Глушенкова попросила слова. Подрастает и четвертый.
Мы очень рады, что вырастили защитников родины. Иди, милый сынок, защищай советские рубежи! Обращаясь ко всем призывникам, она дала им свой наказ — верно служить трудовому народу». В действительности «праздничная» мобилизация совсем не случайно шла ускоренными темпами.
Ибо в сентябре 39-го весь мир впервые узнал, что такое блицкриг. Несмотря на упорное и героическое сопротивление довольно многочисленной польской армии, германские дивизии продвигались фантастически быстрыми темпами. И уже к середине месяца судьба Польши фактически была предрешена. В связи с этим советскому руководству пришлось досрочно запускать следующий этап спектакля под названием «Мы за мир».
Из коей выяснилось, что Польское государство в основе своей гнилое и разобщенное. А все потому, что поляки, живущие преимущественно на западе страны, не предоставили востоку, населенному в основном украинцами и белорусами, автономии, равноправия, не сделали украинский язык вторым государственным и т. Одним словом, не провели «федерализацию». Ибо ясно, что без обеспечения таких или подобных им национальных прав для национальных меньшинств невозможно сохранить многонациональное государство, невозможно обеспечить его внутреннее единство и жизнеспособность, — сообщала «Правда», которая, по словам Сталина, «никогда не врет».
Казалось бы, какое отношение имеет белый террор к 1939 году, когда никаких «белых» и «белогвардейцев» давно и в помине не было? В действительности эта вставка как бы делала отсылку к событиям Гражданской войны, во время которой Красная армия потерпела сокрушительное поражение от поляков. То есть белые, мол, победили, и все это время белый террор в стране как бы продолжался. То есть «если вдруг» наши войска войдут в Польшу, то будут иметь дело не столько и не только с поляками, а с недобитыми белогвардейцами, что превращало эту миссию в продолжение давно минувшей Гражданской войны.
Ну а в продолжение сказанного в 5 часов утра 17 сентября советские войска перешли границу Польши, дабы освободить братьев. Смолкли песни. Все собрались слушать речь по радио товарища Молотова. Лица напряжены.
В сердце западает каждое слово и рождает на щеках яркий румянец. Взгляд наполняется радостью. Как все просто и величественно! Все понятно.
Товарищ Молотов сообщает о вступлении советских войск на территорию Польши для освобождения братьев-украинцев и братьев-белорусов», — писала «Горьковская коммуна». И снова радости, веселью и песням не было конца. На всех предприятиях, во всех районах, в колхозах и деревнях прошли митинги, на которых трудящиеся горячо одобряли «мудрое решение» советского правительства. Так, бригадир В.
Синицын из колхоза Арзамасского района бегом побежал в сельсовет, куда подвозили свежие газеты. А заполучив пару номеров, сразу помчался на лошади в поле к звеньям, убирающим картофель. Наши войска вошли в Польшу! А в обеденный перерыв все колхозники собрались на коллективную читку.
А то ишь какие гады эти паны, столько лет над украинцами измывались», — доносилось из толпы. Молотова, собралось свыше 3 тыс. С речами выступали представители партийных, советских, комсомольских организаций, представители интеллигенции, призывники. От имени призывников я приветствую внешнюю политику Советского правительства.
Своей речью тов. Молотов выразил волю всего советского народа. Нет сомнения, что наша Красная армия покажет всему миру героизм и бесстрашие и достойно выполнит задание Сталинского ЦК и Советского правительства. Митинг принял резолюцию, горячо одобряющую внешнюю политику нашего правительства».
Характерно, что «одобрения» политики партии шли вперемешку с сообщениями о призыве в Красную армию. Этот факт доказывает, что ввод советских войск в Польшу воспринимался именно как начало войны, а отнюдь не как мирное шествие. Обращает на себя внимание и тот факт, что призыв проходил вовсе не в стенах военкоматов, как это по идее должно было быть! А в дворцах культуры и других общественных заведениях.
Это должно было придать дополнительную торжественность и праздничность данному событию.
Здесь описаны краткие биографии и трудовой подвиг людей, получивших высокое звание Герой социалистического труда в годы войны. В первые месяцы войны важно было эвакуировать и восстановить производство на многочисленных промышленных предприятиях, переброшенных в тыловые регионы. Необходимо было в максимально короткие сроки освоить промышленное оборудование, наладить выпуск военной продукции.
Рабочие порой на еще недостроенных площадках в Поволжье, на Урале, в Западной Сибири, Казахстане и Средней Азии собирали станки и немедленно приступали к выпуску военной техники, снарядов и всего необходимого для фронта, работали в три смены в условиях голода и холода, часто на пределе человеческих возможностей. Сотнями приходили они на завод, выполняли самую тяжелую мужскую работу, стояли часами в очередях и воспитывали детей, не сгибались под тяжестью горя, когда прибывала похоронная на мужа, сына или брата. Это были настоящие героини трудового фронта, достойные восхищения» из воспоминаний академика Е. Каждый регион нашей необъятной страны с гордостью рапортовал о выполнении и перевыполнении плана по выпуску продукции для фронта.
Свидетельств тому великое множество. Так, в книге Е. Подрепного и Е. В работе подробно описана история отечественного машиностроения и авиационного производства, показан ратный подвиг тружеников тыла.
Книга Г. Олехновича «Трудящиеся Белоруссии — фронту» посвящена производственной деятельности предприятий одной из республик СССР, эвакуированных в Вологду, Киров, Саратов и другие тыловые регионы. Здесь описан трудовой подвиг простых тружеников с указанием фамилий и достижений. Книга будет интересна краеведам и историкам.
Юркина , «Кострома — фронту» под редакцией С. Шепелева — лишь малая часть свидетельств ратного труда во имя победы. Война нанесла огромный урон сельскому хозяйству. В армию были призваны механизаторы, агрономы и другие квалифицированные специалисты.
Большое количество посевных площадей и поголовье скота оказались на оккупированных фашистами территориях. Для нужд фронта изымались тракторы, автомобили, лошади.
Плохие дороги и коррупция чиновников. Что тут сказать... У тех людей были иные потребности. Питьевая вода, хотя бы относительно чистая. Хлеб хотя бы раз в три дня. Вторая смена одежды. Принципиальная возможность попасть к врачу и добыть настоящее лекарство. Возможность помыться раз в неделю.
Как вам доклады ротных командиров, что новобранцы из деревни в 20 лет впервые увидели мясо? Про обладание землей или минимальные права даже говорить нечего. Представьте себя на месте этих людей. И вдруг приходит к вам агитатор, который говорит, что "все люди равны", "каждому по труду" и все прочее. Вам реально дают землю и не заставляют ее выкупать по цене космического корабля. Ваш ребенок может не просто у местного дьячка "пройти науку", а поступить в университет и стать инженером, сменить социальный статус. Это невозможно сравнить ни с чем. Вы просто переходите в иную реальность, без шуток. И вот, на той стадии, когда ваши самые смелые мечты для нас незамечаемая низкая обыденность-питьевая вода в избытке или центральная канализация... Это потом государственное стало ничье, а тогда каждый завод или библиотека были построены тобой или твоим сыном!
Для тебя, сына, внука, правнука... Отсюда вытекает высочайшая мотивация граждан СССР. Была ли советская идеология ущербной, плохой или отличной-это неважно. Важно, что люди считали её основополагающей для своей хорошей жизни. Потому что она имела реальное воплощение. Жили крайне плохо, стали по-человечески. Обещали землю? Обещали доступное образование? Обещали лучше жить? То есть подавляющую часть населения сделали приоритетной для развития страны и они это поняли на конкретных, уже воплощенных примерах.
Как же за это не сражаться из последних сил, если в качестве альтернативы тебе предлагают немецкое рабство или возвращение к скотскому состоянию РИ??? Почему приходится остановиться на этом подробно. Отрицать это глупо, но гораздо глупее утверждать, "так было везде". Новое государство строилось в их интересах, а не для комфортного проживания "любителей хрустнуть булкой". Естественно, что в отношении бывших "любителей" нередко пощады не знали. Учитывая некоторые особенности дореволюционной жизни, скорее удивляет, что удерживались от мгновенной расправы на месте. Да, для этих людей была безусловная трагедия. Вполне возможно, что советская модель государства была жестока с "врагами народа". Ну так а предыдущая, ИХ модель ведь была куда "звериней", по отношению к подавляющему большинству, ставшему реальной властью. Есть отличная книга " Виктор Земсков.
Почему не было восстания ". Очень советую почитать перед спором о "миллионах безвинных". Потому что идеология-это не просто анекдот и очень многое объясняет! Люди видят конкретные кардинальные улучшения и бьются за них. То есть токарь вытачивает больше гайек не под страхом наказания или хотя бы по требованию начальства, а потому что стремится выточить побольше, искренне старается. Каждая гайка для него-это лучшая жизнь для его сына. Не абстрактное обещание очередного депутата, а эта конкретная гайка... Если у него не получается, он идет к инженеру или более опытному рабочему и буквально требует его научить!!! Не стоит и пытаться оценить с современной точки зрения. У нас сегодня все есть и мы работаем над улучшением жизни, на получение средств роскоши или более качественных услуг.
Те люди работали на само получение элементарных услуг для подавляющей части населения, на принципиальную доступность медицины или пенсионного обеспечения, ведь ничего этого не было и в помине. Все эти понятия развивались коммунистической пропагандой. Плохая идея данных ценностей была или хорошая, повторюсь, это не важно. Она работала, была во много раз лучше бывшей "веры в царя" и в нее искренне верили подавляющее большинство граждан! Очень удивительно, когда "совковой идеологией" называют факты. Ваня, ты же коммунист! И пулемет застрочил с удвоенной силой! А если так: на тульском заводе взяли обязательство сделать в день на сто патронов больше, но перевыполнили план и дали фронту тысячу патронов сверх плана. Пулеметчик Ваня просто зарядил следующую ленту и немцы не смогли преодолеть "последние 100 метров до Москвы". Только потому, что рабочие тульского завода верили в "Ленина и мировой коммунизм".
Разве это плохо?! Шли в атаку немецкие "суперлюди Дасрайха" и им навстречу поднялся обычный сибирский полк, под "Интернационал", в штыки. И "истинные арийцы", первый раз увидев сибиряков далеко не 2-х метровых громил с цветными глазами , в основном подохли на этом поле, их командир потерял глаз жалко не голову. А было бы принципиально лучше, если бы наши солдаты поднимались под "Боже, царя храни"? Да и поднялись бы в последний бой под такое... Но идеология объясняет лишь высокую мотивацию населения, а как это организовывалось? С началом войны, большая часть работников Наркоматов "убыла на места". Зачем и как это помогло на войне? В "обычном режиме" любое предложение завода проходило много инстанций. Все это тщательно оценивалось на многих заседаниях, обсуждалось и только потом принималось решение "на высшем уровне", спускаемое "на места".
Теперь ответственность возлагалась на конкретных людей.
Эвакуировать Советский Союз: как спасли промышленность
"Актер Константин Лисицын, начинавший в театре декоратором, был удостоен звания Героя Советского Союза. Всего в советский тыл удалось вывезти 1333 вагона с оборудованием автоматической блокировки, сигнализацией, связью. Невиданный подъём советского патриотизма в тылу нашёл своё яркое выражение в социалистическом соревновании, которое приняло в годы Великой Отечественной войны. Смотрите видео онлайн «Советский тыл в годы Великой Отечественной войны» на канале «Йога с природой» в хорошем качестве и бесплатно, опубликованное 9 ноября 2023 года в 16.
Всё для Победы
- Исполком СНГ
- История советского тыла
- Читайте также:
- Как ковали Великую Победу в глубоком советском тылу
- Кукушкин Ю.С.(ред.) - Советский тыл в годы Великой Отечественной войны 1986
В Самарском университете открылась фотовыставка о труде советских людей в тылу
«Ни гроша Форду — даешь советский карбюратор!» — под таким лозунгом началось строительство. В нём будут истории о наших современниках, которые трудятся в тылу и помогают в решении задач специальной военной операции. Наивно даже думать, что, по сути, построение нового ВПК было неким экспромтом, основанным исключительно на героизме советских людей в тылу. Участники мероприятия посмотрели на подвиг тружеников тыла Югры в годы войны с помощью уникальных источников и с применением технологий виртуальной реальности. Давай посадим немецкий самолет, на котором нас будут перебрасывать в тыл Красной Армии. Тогда мы сможем доказать нашу преданность советской власти.
Фотовыставка "Освобождение. Путь к Победе. Тыл" открылась в Самаре
Посмотрите постановления Государственного комитета обороны, связанные, кстати, с эвакуацией. Они же очень лаконичные, очень жесткие. Соответственно, там все четко прописано. Это, кстати, пример сегодняшнему управлению. Дмитрий Лысков: Алексей Юрьевич, а как люди воспринимали эвакуацию в первые дни войны? Вот вы проводили интервью. Среди них были воспоминания именно о первых днях войны, о первых распоряжениях об эвакуации? Как она проходила? Как люди принимали вообще? Ведь считали, что будем воевать малой кровью на чужой территории. Как люди воспринимали в западных регионах распоряжение эвакуировать свои предприятия на восток?
Алексей Ханютин: В западных регионах воспринимать времени не было. Вот пришел на завод, сказали: "Завтра выезжаем. Или даже сегодня выезжаем. Берем с собой 20 килограммов вещей". То есть люди хватали, ехали и действительно думали, что едут на несколько месяцев, на полгода. Один говорит: "Я правый ботинок взял, а левый тут оставил". Взяли с собой все, что грязное, в чем на завод ходили, а чистое оставили здесь — в Москве, в Питере. Евгений Спицын: Да не было такого хаоса в эвакуации! Не надо обобщать. Был сначала действительно создан Совет по эвакуации.
Затем, после создания ГКО Государственного комитета обороны 30-го числа, 30 июня, этот совет 3 июля был переподчинен Государственному комитету обороны. Его председателем действительно стал Шверник, с двумя замами, первыми замами, зампред руководителя советского правительства, это Косыгин и Первухин. А потом, в октябре, был создан еще один комитет — уже Комитет по эвакуации, который возглавил Анастас Иванович Микоян, зампред Совета народных комиссар и член Политбюро ЦК. И он саккумулировал вот эти структуры, которые потом полностью отвечали за эвакуацию промышленности. У нас очень часто забывают вот о чем, когда говорят о партийных комитетах: реальной эвакуацией на восток занимались не партийные комитеты, а управления внутренних дел НКВД СССР на местах под руководством Лаврентия Павлович Берии. Михаил Мухин: Вы знаете, мне бы хотелось обратить внимание на два момента… Дмитрий Лысков: Михаил Юрьевич, паника, наверное, все-таки была вначале? А когда удалось установить порядок? Михаил Мухин: Мне бы хотелось, чтобы все присутствующие понимали, в каких условиях это проводилось. Я приведу, но я хорошо понимаю, что это, как говорил Ленин, "игра фактов". Можно приводить и такие факты, и такие факты.
Ну, вот такой наглядный пример… Дмитрий Лысков: Михаил Юрьевич, мы как раз собрались, чтобы разобраться. И факты, я думаю, здесь абсолютно не лишние. Так совпало, что хронологически начало эвакуации совпало с прорывом в западные предместья города авангарда группы армий "Юг". То есть с первого дня эвакуации производственная площадка оказалась в зоне досягаемости не только артиллерийского, но и минометного огня неприятеля. Поэтому часть рабочих с кувалдами наперевес, извините, демонтировали станки и волокли их на вокзал, а другая часть рабочих расхватала винтовки и побежала в предместье останавливать немецких мотоциклистов. И в этой ситуации я не удивлюсь, что они там забыли не только левый сапог, но там много чего можно было забыть. А вообще, когда мы говорим… Понимаете, здесь очень трудно сказать "да" или сказать "нет". Здесь было и то, и другое. Если мы скажем, что управление без системы партийных органов было бы потеряно — это правда, оно было бы потеряно, потому что партийная система являлась главной системой управления Советским Союзом. Он был так устроен.
Все вопросы решались не в исполкоме, а в обкоме. Но в то же время, когда мы говорим, что у нас была гениальная система управления, надо учитывать, что она работала очень по-разному. Я приведу конкретный факт. В материалах Куйбышевского обкома партии до 19 июля вообще не встречается слово "война". Поэтому 19 июля ЦК ВКП б издает специальное постановление, в котором он говорит, что отдельные, скажем так, обкомы до сих пор не осознали, что страна находится в состоянии войны, что над страной нависла угроза, поэтому ведут себя как-то, скажем так, неправильно. То есть этот вопрос решался на уровне ЦК. Скажем так, руководил ли процессом эвакуации и вообще управлением советской промышленностью аппарат партийного управления? Да, руководил. Работал ли он, как часы? Нет, не работал.
Это был очень сложный, очень непростой процесс. Но в целом, подводя итог, надо сказать, что, в общем-то, результат был скорее положительный. Дмитрий Лысков: Булат Искандерович, вот чтобы было понятно. Мы сейчас слышали, как эвакуировался запорожский завод: действительно, часть рабочих с винтовками отбивается, а часть кувалдами разбирает станки. Но ведь, понимаете, многие… Булат Нигматулин: Даже фильм был на основе этих материалов. Евгений Спицын: Да, Матвеев снял фильм "Особо важное задание". Булат Нигматулин: "Особо важное задание", Матвеев. Там генерал-майор. Был главный инженер, а потом директор этого завода. Дмитрий Лысков: Может быть, вы попробуете дать представление и мне, и нашим зрителям, что это с точки зрения технической?
Как это? Вот есть завод, к которому подведены все коммуникации, в котором налажено производство. Как его можно снять, погрузить и вывезти? Что это? Евгений Спицын: Платформы подгоняли. Примерно 1360 крупных заводов, а всего 2600 этих заводов промышленных. Крупные заводы, средние заводы были вывезены. Евгений Спицын: Причем Куманев сказал, что эти цифры очень условные, их надо уточнять. Булат Нигматулин: Да, еще многие без документов вывозились, вот как раз когда уже окружение было или потеря завода, территория завода захвачена уже противником. Обращаю внимание, что платформы подводили.
Приказ был. Местные органы власти, включая партийные, вопросы решали. Решали же, они же давали приказ. Просто так рабочие не собирали бы кувалдой. Евгений Спицын: Конечно. Булат Нигматулин: Директор завода работал, партком работал. Так же нельзя. Это такое количество! Часы решали, сутки решали. А ведь было сказано… Дмитрий Лысков: Нет, если я не ошибаюсь… Булат Нигматулин: Это значит, что без управления… Дмитрий Лысков: Ну, не может же стихийно завод переехать, я согласен.
Нужно управление. Булат Нигматулин: Стихийно невозможно это сделать. Булат Нигматулин: Дальше. Конечно, заводы были подчинены наркоматам. У каждого наркомата, будем считать, с начала войны были программы, развертывали планы эвакуации — из точки "А" в точку "Б". Не были же брошены эшелоны. Это же надо понять. Представьте себе — за полгода было 1,5 миллиона вагонов, 30 тысяч эшелонов железнодорожных. Дмитрий Лысков: А ведь навстречу шли эшелоны, которые шли на фронт. Булат Нигматулин: Эти эшелоны шли навстречу.
Были пробки. Ведь надо было почти 2,5 миллиона человек перевезти с востока, с мест мобилизации на фронты, в районы военных действий. И это все смогли сделать. Я хочу сказать, что вот у нас было 700 тысяч станков на начало войны. Мы 100 тысяч станков потеряли. Мы потеряли достаточно… Не так много, кстати. Немцы говорили… Мы не так много потеряли паровозов, вагонов. Евгений Спицын: Да у немцев все время своя статистика. Булат Нигматулин: Проблема была, кстати, у них. Они обычно захватывали территорию, брали ресурсы, сырьевые ресурсы, производственные ресурсы и на этом усиливались.
Вся эта предвоенная немецко-германская империя как раз была так и создана. Это были методы блицкрига: захватить, усилиться. Дальше — опять. Прошло некоторое время, межвоенный период — и дальше захватывать новые территории. С Советским Союзом не удалось этого сделать. Да, конечно, был хаос. Витебск когда был? Это неделя, 10 дней, когда Белоруссия была захвачена. Конечно, был хаос. Евгений Спицын: Так об этом и речь.
Булат Нигматулин: Там был хаос. Но железной рукой, железной волей в течение месяца, двух-трех месяцев… в течение месяца ситуация оказалась все-таки под управлением. Если бы продолжался этот хаос, о котором вы говорили, проиграли бы войну. Дмитрий Лысков: Да, несомненно, мы вряд ли бы выиграли войну. Булат Нигматулин: И я хотел бы процитировать постановление Государственного комитета обороны от 18-го уже ноября 41-го "Об ускоренном продвижении эшелонов с эвакуированными рабочими, служащими и колхозниками". Там написано: "Обязать Нарком путей сообщения выделять на станциях людские эшелоны и давать им преимущество в отправлении поездов перед другими поездами, кроме воинских. Установить скорость следования вагона с эвакуированными не менее 500—600 километров в сутки". Это значит… Алексей Ханютин: Это распоряжение, а на самом деле было по-другому. Дмитрий Лысков: На самом деле скорость действительно была и 100 километров в сутки. Булат Нигматулин: Дальше, еще одна вещь, которая… Дмитрий Лысков: Булат Искандерович, мы не можем сосредотачиваться сейчас на цитатах из документов.
Булат Нигматулин: Еще одна вещь, о которой рассказывал мне мой коллега. Он научный руководитель ядерного центра в Снежинске, академик Аврорин Евгений Николаевич. Ему было 10 лет. Он говорил: "Эвакуировали. На всех станциях отоваривание…" Дмитрий Лысков: Карточек. Булат Нигматулин: Карточек. И горячая вода. На всех станциях! Конкретный начальник станции за это отвечал. Дмитрий Лысков: Давайте сейчас послушаем, что по поводу эвакуации писал британский журналист Александр Верт.
Прошу вас. Из книги британского журналиста Александра Верта "Россия в войне 1941—1945": "Ночные работы производились при свете факелов и костров. Электрической энергии едва хватало на то, чтобы пустить смонтированные под открытым небом станки. Осветительная арматура прикреплялась к деревьям. Зимой на одной из окраин Свердловска, где восстанавливался вывезенный из Киева завод "Большевик", можно было наблюдать такую картину. Под соснами, с которых свисали электрические лампы, работали станки… В это же время в одном из городов Поволжья возводились новые корпуса крупнейшего авиастроительного предприятия страны… Еще над головой не было крыши, а станки уже действовали.
По данным Военно-медицинского музея в Санкт-Петербурге, в ходе Великой Отечественной войны ранения получили 46 миллионов 250 тысяч советских граждан. Из этого числа около 10 миллионов вернулись с фронта с различными формами инвалидности, в том числе 775 тысяч с ранениями в область головы, 155 тысяч с одним глазом, 54 тысячи ослепших, 3 миллиона одноруких, 1,1 миллиона без обеих рук… Ветеран Великой Отечественной войны во время Парада Победы на Красной площади. В течение 1943—1944 годов НКГБ СССР направил местным органам госбезопасности несколько директив, требовавших "профилактировать" инвалидов войны, чтобы вернувшиеся с фронта калеки не вели антисоветской пропаганды. Причин же для недовольства советской властью было более чем достаточно. Инвалиды Отечественной войны I и II группы — то есть люди, полностью утратившие трудоспособность — получали пенсию в размере 300 рублей в месяц для рядового, сержантского и старшинского состава , что составляло примерно половину оклада неквалифицированного рабочего. В деревнях же вернувшиеся с фронта калеки не получали почти ничего: в те времена государство было уверено, что содержание инвалидов, вернувшихся с фронта без ног или без рук, является делом исключительно их родных и родственников. Был даже издан специальный закон, категорически запрещавший принимать в учреждения социального обеспечения инвалидов I и II группы, имевших родителей или родственников. Вместо этого власти предлагали инвалидам самим зарабатывать на жизнь — дескать, в социалистическом обществе должны работать даже безрукие. Созданы специальные учебные заведения, в которых инвалиды войны приобретают трудовую квалификацию и получают новую профессию". Но в действительности немногие бывшие лётчики и танкисты горели желанием переквалифицироваться в швей-надомников. Писатель-фронтовик Виктор Некрасов так описывал жизнь своего фронтового друга, оставшегося без обеих ног: — Биография-то у меня кончилась. Так, мура какая-то осталась. А ведь лётчиком был. Восемь машин на счету имел. И это за каких-нибудь десять месяцев, со Сталинграда начал. Был и комсомольцем, думал в партию вступать. А теперь что? Летать уже не буду, из комсомола выбыл. Мотаюсь по городам с какими-то чёртовыми тапочками. В Ростове инвалидная артель их делает — хорошие, на лосевой подошве. Я перевожу их в Харьков, в Одессу, сюда: с протезами всегда проедешь, никто не задержит. А трое ребят — жуки такие, дай бог, загоняют их. Вот так и живу: заработаю — пропью, опять заработаю — опять пропью. А ты говоришь — счастье. Нет его! Ноги-то не вырастут... Именно они, увешанные орденами безногие солдаты-победители, стали лицом послевоенного нищенства. В 1948 году с нищими "орденоносцами" власти решили бороться. Был принят указ "О выселении в отдалённые районы лиц, злостно уклоняющихся от трудовой деятельности в сельском хозяйстве и ведущих антиобщественный паразитический образ жизни". Расчёт Сталина был прост: поскольку большинство населения в СССР было сельским, то и большинство инвалидов-войны, побиравшихся на вокзалах Москвы, были вчерашними колхозниками, от которых отказались родственники, не желавшие тащить на себе обузу — безногого инвалида. И если на деревенскую родню не действовали советские призывы, то должен был подействовать страх оказаться в ссылке из-за нищенствующего родственника. Процессы напоказ Также для острастки инвалидов было проведено и несколько публичных уголовных процессов. Возглавлял его некий майор, который провоцировал антисоветские разговоры и "клеветнические измышления" о плохом положении инвалидов в Советском Союзе. Сложно сказать, существовал ли Союз инвалидов войны на самом деле: Кожва был своего рода столицей Печжелдорлага — Печёрского железнодорожного лагеря, заключённые которого строили магистраль на Воркуту. Как раз после войны в Кожву прибыло несколько этапов окруженцев, то есть солдат Красной армии, которые в первые годы войны прорывались из котлов к своим, а уже после войны были причислены к "изменникам Родины". Среди окруженцев было немало и инвалидов. Возможно, что чекисты просто придумали "инвалидскую" организацию, желая показать, что от суровых приговоров по антисоветским статьям не спасут никакие прежние военные заслуги и увечья. Также в стране прогремел и анекдотический процесс против профессионального мошенника Вениамина Вайсмана из Житомира. Вениамин Вайсман. В период с 1933-го по 1944-й Вайсман был 13 раз судим за побеги из мест заключения". Наконец, в 1944 году Вайсман был этапирован в Печёрские лагеря на строительство железной дороги.
Каменщик т. Ханыков отличился в бою с 26 на 27 февраля 1944 года за село Золотая Балка Нововоронцовский район Херсонской области. Несмотря на сильный огонь противника, его расчёт уничтожил огнём своего орудия 4 ручных пулемёта, один крупнокалиберный зенитный пулемёт, а также подавил огонь трёх миномётов и двух 105-миллиметровых орудий. Противник трижды контратаковал, потеряв от огня И. Ханыкова 15 солдат. На следующий день, 28 февраля 1944 года, части дивизии освобождали посёлок Ленинский Николаевской области по другим данным — село Великая Костромка Апостоловского района Днепропетровской области. Но наступлению советских стрелковых частей препятствовал огонь 75-миллиметрового орудия противника. Тогда И. Ханыков выкатил орудие непосредственно в боевые порядки наступающей пехоты, завязав дуэль с немецким артиллерийским расчётом. Несмотря на ранение, заменил наводчика и, прицелившись, он точным орудийным выстрелом уничтожил орудие противника.
В основе проекта "Освобождение. Путь к Победе" — уникальный фотоархив Совинформбюро 1944-1945 годов, правообладателем которого является медиагруппа "Россия сегодня". Все фотографии на выставках снабжены QR-кодами для перехода на страницу с уникальным подкастом-аудиогидом "Освобождение", что позволяет посетителям не просто посмотреть экспозицию, но и послушать информацию о событиях. Как отметил ректор Самарского университета им. Королёва, председатель регионального отделения общества "Знание" Владимир Богатырев, вуз с гордостью принял участие в проекте. Куйбышевский авиационный институт сегодня — Самарский университет им. Королева был создан в 1942 году. Перед ним стояла сложнейшая задача — подготовить в краткие сроки кадры — инженеров для предприятий авиационной промышленности. Сотрудники института оказали неоценимую помощь предприятиям оборонно-промышленного комплекса в создании и внедрении новых конструкторских разработок, материалов, технологий и методов организации производства. Мы чтим подвиг наших предшественников и стараемся сохранить память о них для нового поколения.
"Самовары" Сталина: Как советские города "чистили" от героев-инвалидов
Всего в советский тыл удалось вывезти 1333 вагона с оборудованием автоматической блокировки, сигнализацией, связью. Российская армия нанесла мощный удар по украинским военным тылам. Развенчиваются мифы о состоянии тыла и развитии советской экономики военного периода. «Дембельским аккордом» войск по охране тыла стало их участие в советско-японской войне на Дальнем Востоке. И тыл стал фронтом Выставка, посвящённая эвакуации промышленности и организации массового производства техники и вооружений во время Великой Отечественной войны. Фотографии из репортажа РИА Новости 25.04.2024: Открытие фотовыставки проекта "Освобождение.
Историк назвал подвиг, который помог СССР победить Германию
- Тыл – это половина победы, и даже больше
- Зал № 5 Коренной перелом в ходе войны. Советский тыл
- Советский тыл в годы Великой Отечественной войны
- "Самовары" Сталина: Как советские города "чистили" от героев-инвалидов
- Иммануил Кант: философ, присягнувший на верность Российской империи