Басманов, Федор Алексеевич, сын Алексея Басманова, любимец Грозного, казнен одновременно с отцом или немного позже. Не только то, что в неравном том сражении выжил воевода Алексей Данилович Басманов и сын его Фёдор, но и победоносно они выжили, заложило поворот всей дальнейшей истории. Федор Алексеевич Басманов. Федор Басманов, по сообщению Курбского, чтобы доказать преданность к царю убил отца. Немец Генрих Штаден: "Алексей [Басманов] и его сын [Фёдор], с которым великий князь предавался разврату ".
Боярин Фёдор Алексеевич Басманов
После крещения его удостоили титула удельного служилого князя. Уже в 1559 году новоиспеченный русский дворянин принял деятельное участие в походе против крымских татар. Крещение Михаила Темрюковича Черкасского Сестра Михаила была одной из жен царя, поэтому князь получил при дворе большую власть. С государева благословения Черкасский женился на 15-летней дочке боярина Захарьина-Юрьева. От царя он получил огромные вотчины у города Гороховца по рекам Оке и Клязьме. С осени 1567 года Черкасский фигурирует в списках опричников. Он лично принимал участие в пытках, казнях и грабежах, проявляя звериную жестокость. Его деятельность продолжалась недолго — в 1571 году Михаила Черкасского Иван Грозный заподозрил в заговоре и опричника посадили на кол.
Этот опричник пользовался практически неограниченным доверием царя. Подозрительный и осторожный Иван принимал лекарства только из рук Афанасия и с ним же наедине обсуждал наиболее важные дела. Московский застенок. В опалу князь попал в 1570 году после того, как бояре обвинили его и Басманова в сговоре с литовцами. Якобы изменники планировали передать Литве Новгород и Псков. Афанасия Вяземского пытали в присутствии царя и во время одной из экзекуций он умер.
Год рождения Федора неизвестен. Впервые в разрядных книгах он упомянут в 1562 году.
Но у него был старший брат Петр, который тоже был приближен к царю и тоже был видным опричником. Первое упоминание Федора с источниках связано с его поездкой к Ефросинье Старицкой. Вероятно он привозил опальной родственнице царя Ивана какие-то распоряжения. А вот после учреждения опричнины в 1565 году карьера Федора уже прет в гору. Если раньше вместе с отцом он был награжден за отражение татарского набега под Рязанью, то в 1568 году, Федор в чине кравчего, уже лично зачитывает указ о лишении сана митрополиту Филиппу Колычеву. А в 1569 году Федор Басманов командует опричными войсками на юге страны. Внешность и отношения с царем Федора Басманова описывают, как красавчика. Вероятно он действительно был пригож.
Их отношения с царём были описаны в книге Н. Карамзина «История государства Российского», также в своих сочинениях их описывал Андрей Курбский, а многие иностранцы также отображали это в своих записях. Все они говорили об особенных, интимных отношениях царя и молодого опричника. В труде С. Соловьева «История России с древнейших времён» упомянуты случаи, когда царь приказывал казнить тех, кто оскорблял его фаворита или был юноше не угоден. Генрих Штаден считал, что царь «злоупотреблял любовью этого Федора». Он же говорил, что молодой человек «обычно подводил всех под гнев тирана» из чего можно понять, что тот не раз подставлял других, мягко говоря, портя им жизнь.
Таковых Флоря не видит и не находит. На северо-западе отсутствовали родовые вотчины потомков Гедемина и Рюрика. В частности, полемично утверждение Флори о том, что новгородскую землю не затронули опричные переселения. Помещикам внешняя политика царя была весьма выгодна, так как помещики получали завоеванную в Ливонии землю, на которой устраивались новые поместья, ну а купечество торговля устраивала по самым понятным причинам. На момент описываемых событий русская Нарва превратилась в крупный центр международной торговли, который посещали суда из многих стран Западной Европы, и новгороско-псковские купцы были полноценными и довольными участниками данного торгового процесса. Если уж рассматривать ситуацию панорамно, то стоит упомянуть, что разгром нанес большой ущерб посадскому населению Новгорода, так как торговля с западноевропейскими странами была подорвана на многие годы. Кроме этого, для русского правительства всегда было очевидно значение и сила влияния новгородской архиепископской кафедры на сознание людей, что подталкивало выбирать людей с особой тщательностью в том числе, это касается и выбранного Пимена. Есть и мнения, полемичные мнению Б. Скрынников, наоборот, уверен: новгородцы, принадлежащие к земщине, сами были задеты тем, что никто из них не попал в состав привилегированного опричного войска, а далее испытали на себе насилие и произвол опричников. Так или иначе, но на Земском соборе 1566 года немало новгородцев поддержали требование митрополита Филиппа и конюшего И. Федорова об отмене опричнины. Говорит Скрынников и об обострившихся социальных противоречиях в конце 60-х годов на фоне экономического упадка [17] и о вечном культурном и торговом соперничестве Москвы и Новгорода, что, собственно вместе подпитывало новгородский сепаратизм. Однако, более конкретных причин способных подтолкнуть новгородцев к решительным действиям, кинуться на сторону то ли Старицкого, то ли вообще внешнего врага, да ещё и под патронажем опричных руководителей, Скрынников также назвать затрудняется и воздерживается от смелых оценочных высказываний по данному поводу. Склоняясь к версии, что заговора на самом деле не существовало. Случившееся в целом он объясняет инициативой самого государя, который желая покарать всех сторонников брата, использовал погром как средство устрашения и психологического воздействия, но не тотального истребления всего и всех. Параллельно, решая проблемы истощенной долгой войной к тому времени опричной казны. О чем свидетельствует очевидное разграбление торгово-промышленной верхушки и духовенства. Мысль об обогащении за счет средств архиепископства, не желающего делиться, поддержал в своих исследованиях и В. Не трудно заметить, что во всем перечисленном есть мотивы царя стать инициатором карательной экспедиции, но роль Новгорода, как центра заговора опять сведена к абсолютной пассивности. Возможно, в какой-то другой ситуации или в другой промежуток времени, слухи о готовящемся заговоре с участием разных слоёв населения, не были бы восприняты государем столь остро. Однако, зёрна упали в подходящую почву. Недовольство опричными порядками росло и усиливалось. Историк Дмитрий Михайлович Володихин, не говоря о том, существуют ли доказательства заговора, склоняется к мысли о наличии всё же причин у Новгорода к подобным настроениям. Попытки сопротивления он считает логичным ответом на проблемы того времени: «… Страна отстаивала себя, она не желала молча сносить унижения. Новгородчина, весьма вероятно, могла быть очагом наиболее активного сопротивления. Царь нанес ответный удар, стремясь подавить любые искры смуты, которую пришлось облечь понятным и привычным именем «измены» [18] Среди причин недовольства Володихин называет ещё и поведение опричников в храмах, а также свержение митрополита Филиппа. Однако, к этому аргументу стоит относиться с осторожностью. Нужно понимать, что сам Дмитрий Михайлович Володихин, будучи историком пропитанным православными идеями, переносит много личного отношения на представителей 16 века. Если изучать внимательно его работы, становится понятно, в какой восторг и трепет приводит Д. Володихина фигура митрополита. Это замечательно. Но можно ли считать аргументом? Я, думаю — нет. Учёный Иероним Граля делает акцент на удручающей атмосфере того периода, но причин, которые могли бы стать основой реального заговора тоже не называет, делая акцент на желании царя покарать как настоящего, так и выдуманного врага. Алексей и Фёдор Басмановы, Афанасий Вяземский, Висковатый, Фуников, Пимен… В результате расследования новгородской измены полетели головы целой плеяды ярчайших политических деятелей опричной эпохи. Были ли причины у этих деятелей предавать государя, которому они служили много лет? За что и как главные советники, которые еще вчера выполняли важные поручения, попали в список главных подозреваемых и виновников? Если вдумываться, то можно заметить очень четкую расстановку того, что произошло. Расстановку явно не случайную, лишний раз указывающую на искусственное происхождении конфликтной ситуации. С постов оказались свергнуты и уничтожены физически безвозвратно важные лица государства с чёткими ролями и набором функций. Талантливый дипломат Висковатый , крупный хозяйственник Вяземский , сильный военный и дипломат Басманов , опытный финансист Фуников и молодой мужчина, который мог иметь на государя психологическое влияние. В том числе, оказывать какое-либо буферное действие между государем и его советниками Ф. Чем не чёткий, пошагово выполненный план внешних врагов, будь то литовцы, поляки или татары, заключающийся в уничтожении самых нужных людей? Самый серьезный список самых разных обвинений получил дьяк Висковатый. Данный человек был личностью незаурядной. Один из крупнейших русских дипломатов, возглавлял Посольский приказ. Ко времени опричнины объединил в своих руках управление различными ведомствами приказного аппарата. Вместе с казначеем Фуниковым занимался делами Казённого приказа, хранил большую государеву печать, утверждал важнейшие документы. Служил царю два долгих десятилетия, пользовался доверием, входил в число ближайших лиц и по замечаниям современников был любим им как «спасение души». Были ли у такого человека причины к мятежу и причины попасть в список якобы изменников? В связи со своей широкой и многопрофильной деятельностью дипломат, печатник, дьяк был особо уязвим и являлся крупной мишенью для интриг. За год до казни Висковатый послал тайную грамоту в Кафу к Касим-паше, назначенному руководить походом турок на Астрахань. Дьяк безрезультатно пытался подкупить пашу, чтобы предотвратить турецкое вторжение, что было использовано и вывернуто наоборот — став наоборот обвинением в измене в пользу султана. Поход султана на Астрахань в 1569 году несведущему населению объяснили как результат изменнический действий главы Посольского приказа. Висковатый и несколько других земских дьяков были представлены изменниками, которые поддерживали изменнические связи с Польшей, Турцией и Крымом и планировали сдать полякам Новгород и Псков. Незадолго до казни, Висковатый участвовал в заключении договора о перемирии с Сигизмундом вторым и уговаривал царя прекратить казни [19] , что необходимо было для грамотного с точки зрения дипломатии выполнения дела, но могло также навлечь на Висковатого подозрения в сговоре с новгородскими заговорщиками. Как мы видим, обвинения Висковатого не только абсурдны, но и специфичны. По мнению большинства учёных, сфабриковать подобные обвинения вряд ли были способны простые дьяки. Для того чтобы провернуть подобное, необходимо учитывать множественные политические аспекты в том числе внешней политики и прекрасно в ней разбираться. Среди наиболее очевидных и подходящих антагонистов Висковатого историки обычно называют дьяков А. Щелкалова из Разрядного приказа и его брата В. Щелкалова из Разбойного приказа. Последний еще и заведовал тюрьмами, «мастерами заплечных дел», палачами, помогал опричникам в проведении розысков и самое главное, руководил казнью новгородских изменников в Москве [20]. Щелкалов зачитал обвинения Висковатому перед казнью, унаследовал его должность, а брат Василий — получил часть владений. Исследователь же биографии Висковатого Иероним Граля признаки ухудшения положения крупного дипломата видит задолго до описываемых событий. В своем труде «Иван Висковатый» он подчёркивает, что с введением опричнины Висковатый остался на «земской» стороне. В дальнейшие годы ситуация вокруг дипломата не была стабильной. Положение потихоньку ухудшалось, а сильными ударами по его карьере Грааля считает казнь новгородского чиновника Казарина Дубовского, связанного с Посольским приказом и расследование заговора Федотова-Челяднина, после которого дьяк максимально был отстранен от важных дел, о чем свидетельствует сокращение важных поручений во внешней политике. Определенную защиту до поры до времени Висковатому давала связь с Захарьиными, близкими к престолу и наследнику. Как же расправа над крупнейшим русским дипломатом выглядела со стороны? Было это ожидаемо или поразило современников своей нелепостью? После казней, в том числе казни Висковатого, нашим представителям за рубежом была дана инструкция не скрывать, а наоборот при любой возможности подчеркивать, что польский заговор не удался, раскрыт, а виновники получили по заслугам. Имена виновников «изменников» тоже не скрывались, по крайней мере, имя Висковатого. В Речи Посполитой известие об измене дипломата в пользу польского короля было воспринято насмешливо. Один из ведущих политиков ВЛК [21] подканцлер О. Волович в своём письме литовскому вельможе высказался относительно личности Висковатого следующим образом: «…к государю нашего господина не был благосклонен, всегда был труден для послов его королевской светлости». Сказать в Польше, внешнему врагу, можно что угодно. Насколько искренне сам царь верил в вину человека, верой и правдой служившего ему долгие годы? На этот вопрос ответить невозможно, однако, наиболее очевидным представляется то, что логичные и ожидаемые возмущения Висковатого после случившегося с его братом, были могли быть восприняты царем как настроение не отдельно взятой недовольной личности, а группы людей. Верхушки земской боярской знати. Естественно это не могло не отразиться пагубно и Висковатом и на всех, кто был с ним связан. Не менее странной, нелогичной и надуманной выглядит расправа над другим видным деятелем эпохи — владыкой Пименом. Пимен был поставлен на новгородскую кафедру в 1552 году. Сам он некогда принадлежал к старцам из Адриановой пустыни Ладожское озеро , которые находились в тесной связи с царским двором. Сам Адриан был крестным отцом первого ребенка Ивана и Анастасии, царевны Анны. Всю свою деятельность он проявлял максимальную лояльность к государю и опричному правительству, поддерживал Иоанна в его начинаниях, играл не последнюю роль в свержении неугодного митрополита Филиппа и его обвинение обычно вызывает у историков дружную усмешку. Более терпимого религиозного деятеля грозненской эпохи сложно себе представить. Подобное обвинение не могло не вызвать своей нелепостью и бессмысленностью возмущение и споры в среде первых советников, ровно как вызвала сомнения необходимость столь жестоких карательных мер по отношению к новгородцам. Именно этим фактором историки чаще всего объясняют то, что в механизм репрессий затянуло таких людей как Басмановы и Афанасий Вяземский. По версии официальной историографии, советники, так или иначе «слили» информацию о грядущем походе Пимену. Традиционно роль благородного болтуна отдают А. Скрынников единственный, кто называет более конкретный повод, который мог подтолкнуть Вяземского к подобным рисковым действиям. А именно сопротивление Афанасия решению царя перебить в результате расследования «изборской измены» всех пленных поляков. Своего он всё же добился — царь задуманное не совершил. Другие исследователи к вопросу пленных поляков не обращаются. Объясняя случившееся человеческим желанием Вяземского предупредить новгородского владыку о грозящей беде. Хотя А. Басманов также имел старые деловые отношения с новгородским владыкой. Дружбу или как минимум наличие общего между этими троими известными государственными мужами эпохи отмечает В. Левченко в своей работе «Малюта Скуратов». Причины, которыми исследователи пытаются объяснить случившееся, не выходят за рамки или слепого благородства души, за которое советники в дальнейшем заплатили страшную цену или наоборот — материальной корысти зарвавшихся государственников, имеющих всё, но возжелавших ещё больше. И тот и другой вариант ничего не объясняет. Если говорить о благородном порыве, то… Система того времени подразумевала как семейственность на государевой службе служили семьями, родами, кланами , так и общую повязанность. Спотыкался один — падали все. Теряли места, статусы, головы. Этого не знали первые советники? В том числе Алексей Данилович Басманов, опытный военный и хороший дипломат, связанный родственными отношениями едва ли не больше остальных. Он отвечал не только за сына, но и за других зависимых от его действий родственников. Знал, конечно. Знал наверняка и Афанасий, обладавший достаточными гибкостью и хитростью, чтобы держаться в любимцах при Грозном. В чем же была их роковая ошибка? Неужели столкнувшись с тем, что выглядело несправедливостью, опытные и мудрые первые советники не нашли способа выразить свой протест как можно мягче, дабы не навлечь беду на себя и близких? Сомнительно, что сама по себе полемика с государем по поводу правильности или неправильности карательной акции могла вызвать столь бурную реакцию и запустить страшный процесс в результате которого пострадал не один оступившийся верноподданный, а произошла полноценная зачистка руководящего властного состава. Безусловно, навлечь на себя беду могли и сами советники — неосторожными и неосмотрительными действиями. Действия, скорее всего подпитывались потерей охотничьего чутья на фоне привычки к собственному могуществу. Однако наиболее жизненным и очевидным представляется то, что подобным поведением, скорее всего, воспользовалась не менее мощная, дремавшая до сей поры сила. Минимум равная по могуществу тем, кого она скинула и уничтожила. Кто-то столь удачно и успешно воспользовался неудачным для первых советников стечением обстоятельств, чтобы развернуть игру по смене властвующих элементов. О том, что случившаяся трагедия не что иное, как результат борьбы придворных группировок говорят многие учёные. Могли ли первые советники искать бОльших материальных благ, мечась от лидера к лидеру, рискуя старой проверенной кормушкой, ради новой абстрактной? Рискуя не абы чем, а собственной головой. Подобное представляется сомнительным. Положению всех этих людей мог позавидовать любой смертный. Афанасий Вяземский обладал тем статусом и той близостью к царю, которые безосновательно приписывают Фёдору Басманову, о придворных деяниях которого мы почти ничего не знаем. Говоря о Фёдоре Алексеевиче с адекватной точки зрения и отбрасывая досужие вымыслы и сплетни, порожденные творческими людьми и интернет-бездельниками, мы имеем в распоряжении лишь факты его короткой хотя и яркой военной биографии. Но у нас нет ни одного примера его деяний при государе. В том числе и примеров близости к Грозному вопреки всё тем же сплетням тоже нет. Чем занимался Фёдор, стоя у царского плеча — неизвестно. В то время как близость к государю Афанасия Вяземского отражена во множестве источников. Грозный доверял Афанасию настолько, что только из его рук а не Фёдора, например , принимал лекарства. Афанасий опять же, а не Ф. Басманов , присутствовал при тайных, секретных переговорах. Алексей Данилович Басманов успешно завершил военную карьеру и стал участником дипломатических миссий. По характеристике Б. Флори, занял место Алексея Адашева. Он был первым советником, достиг максимума карьеры. Сумел обеспечить будущее сыну, родне, выполнял самые разные царские поручения. Ради каких материальных благ, могли рисковать эти люди, ввязываясь в сомнительную авантюру, завязанную то ли на сношениях с внешним врагом, то ли на двоюродном брате царя, явно не склонном доводить начатые дела до конца, плюс ко всему слабом лидере? Что такое мог дать им Старицкий, что покрывало бы риски и перевесило имеющиеся блага? Именно здесь любому думающему человеку становится понятно: скорее всего, советники при неблагоприятном стечении обстоятельств стали жертвами той самой войны группировок. Как отмечал Скрынников, в годы опричнины по мере того как репрессии усиливались, а масштабы их расширялись, наиболее эффективным орудием борьбы за власть и влияние оказывались обвинения соперников в измене. Если В. Кобрин в своих работах обобщает и развивает теорию борьбы между несколькими кланами, то Скрынников склоняется к определенным фамилиям и личностям, обозначая, прежде всего, руководителей опричного сыскного ведомства В. Грязного и М. Скуратова-Бельского, выступивших инициаторами расправы над Старицкими. Существует неверное мнение о том, что Малюта Скуратов, самый известный царский опричник играл весомую роль с самого начала появления опричнины. Это не так. Ещё во время похода из Новгорода в Литву Малюта был третьим головой и проигрывал в должности Ф. Басманову, например который занимал должность воеводы для посылок. В опричном «братстве» Малюта тоже играл не самую видную роль пономаря. Выдвижение Скуратова начинается в конце 60-х, а взлётом своим он как раз и обязан печальному «новгородскому делу», в котором активно участвовал, не смотря на то, что был ранен еще в Торжке, в самом начале экспедиции [22]. В мае же 1570-го, пока тень опалы и гибели нависла над одними, Скуратов уже упоминается как думный дворянин и в 1570 занимает пост дворянина «в стану у государя», т. С 1571 года новый прорыв - участие во внешней политике. Вместе с Малютой ожидаемо начинают продвигаться другие его родственники, в том числе и знаменитый Богдан Яковлевич Бельский, который станет новым фаворитом царя, весьма близким и неоднозначным. Кроме Скуратовых на авансцену, пусть и без скандалов пока тихо и спокойно , но очень уверенно выходят Годуновы. Хотя в дальнейшем Борис Годунов будет весьма положительно относиться к сыновьям погибшего Фёдора и даже баловать их в какой-то степени, всячески потворствуя в служебной карьере до самой своей смерти, роль выдвинувшегося резко семейства на тот момент довольно загадочна. Если с Годуновыми и Скуратовыми относительно понятно, то по поводу Грязного-Ильина необходимо внести уточнение. До начала карьеры при государе Грязной служил Старицкому двору, пока двор не распустили. Поэтому В. Грязной изо всех сил рвался выслужиться, в том числе и на почве разоблачения бывшего начальства. Раскрытие «измены» позволило им устранить авторитетных вождей опричнины и захватить руководство» [23] В целом, на смену старомосковскому боярству приходят выходцы из нижних разрядов государева двора, выдвинувшиеся в годы опричнины и благодаря ей. Представители провинциального дворянства. Граля, заодно подчеркивая очевидные связи внутри свергнутой диаспоры. Подмечая что продержаться чуть дольше смогли лишь Захарьины, благодаря своим связям с наследником. Граля дублирует то, что подметил ранее Кобрин. Лица, попавшие в опалу 1569-70 гг. Вместе они находились у основания опричнины и возглавляли её. Корзинин сравнивает советников царя первого опричного руководящего состава с «лидерами начального этапа Великой Французской революции», ожидаемо попавшими «под пресс собственного детища» и сметёнными «алчущими занять их места и получить богатства конкурентами — опричниками новой волны М. Скуратовым, В. Грязным и др» [25] Кроме упомянутых и использованных учёными фамилий, мне хотелось бы обратить внимание на родню Фёдора Басманова со стороны супруги — князей Сицких. Хотя ученые относят их обычно к пострадавшим из «семейного подряда» о чём я написала выше. Тем не менее, если начать внимательно изучать вопрос, в глаза непременно бросится то, что Сицкие как раз и не пострадали, хотя по всем законам того времени должны были. Муж Варвары Сицкой оказался в списке главных изменников едва ли не на первом месте. С головы же Варвары Сицкой-Басмановой не упал ни один волосок. Любимая родственница, связанная с первой супругой? Романтичная версия, но не жизненная. Родство не помогало и не спасало. Более того, вдова изменника Ф. Басманова была выслана в Новгород на поруки собственным родственникам в отличии от других жен, которые разделили участь своих мужей , что само по себе для наблюдательного человека может показаться странным и диким. Только вдумайтесь: вдову изменника выслали в тот самый город, который был разгромлен, как осиное гнездо измены. Позже выдали замуж, а детей государь взял во дворец. Безусловно, Иоанн иногда карал целые семьи, иногда родственникам удавалось уйти из — под горячей руки, иногда — нет. Зависело от воли Господа, случая и настроя царя. Для сравнения стоит взять расправы именно этого периода: вдова Висковатого была пострижена в монастырь, а сын был лишен имения и сослан на Белоозеро. Вдова Фуникова подверглась диким пыткам и умерла, дочь была заточена в монастырь, сын арестован. Вдовы и дети казненных новгородцев привезенные в слободу утоплены. Одна из немногочисленных потерь Сицких — всего лишь местническое дело проигранное князем Ф. Сицким [26] стремительно поднимающемуся любимцу царя Б. Годунову в сентябре 1570 года. Для людей того времени, эпизод неприятный, но всё же ерунда по сравнению с тем, что отхватили остальные. Еще в сентябре 1570 года отец Варвары Василий Андреевич Сицкий боярин при царе. Далее - второй воевода из опричнины в Калуге. В походе из слободы на берег летом 1571 года третий воевода сторожевого полка в царском походе против крымцев. Осенью 1571- весной 1572 гг. Сыновья князя также не пострадали, а прекрасно продолжали свою карьеру в рындах у царевича. Дальнейшие же проблемы и неприятности Сицких удалены от описываемых событий по времени и связаны с возвышением и борьбой за власть Годуновых, а не с Грозным или падением Басмановых. Если да, то, что двигало изменниками? Почему и зачем люди, уверенно стоявшие на ногах решились поддаться мятежному настроению? Если нет, то кто был автором подлога? Царь, который сам лично инициировал расследование, дабы расправиться с ненавистным братом? Но почему тогда под это колесо угодили его старые помощники? Могло ли что-то добровольно подвигнуть его на смену целого руководящего состава и если могло, то что? Или всё же «заговор» это детище ряда политиков, ведущих свою войну против других, а царь точно такая же «жертва», как и все остальные? Представить себе заговор, существующий на самом деле — крайне затруднительно. Сам состав пострадавших участников явно указывает на нелепость, глупость, нелогичность случившегося. Сложно рассматривать и ситуацию с точки зрения сфабрикованности заговора царем по указу царя. Ведь акция, идеально простроенная для уничтожения вечного соперника Старицкого, которая могла бы стать жалом, направленным на земскую оппозицию к которой вечно были претензии в этот раз почему-то обернулась против близких людей государя с опричной половины. Что в принципе могло произойти и надавить на рычаг запустивший колесо кровавых событий? Как мог выглядеть этот заговор изнутри? Изборск — Изборском. Мало ли военных неудач случилось за время затяжной Ливонской войны? Ситуация с изменой брата тоже не нова. Старицкие постоянно попадали в подобные ситуации, начиная с отца Владимира Андреевича. Сам Владимир Андреевич словно родился в рубашке и каждый раз отделывался относительно легко. Легче, чем могло быть. Что изменилось в этот страшный раз? И почему события затронули ещё и столь узкий круг, которому Иван доверял, породив на свет формулировку дела, в которой именно первые лица государства оказались в одной связке с Владимиром Старицким? В официальной историографии принято считать, что начало «новгородскому делу» положил донос, поступивший из самого Новгорода. Венецианец аббат Джерио [28] , прибывший в Москву с польским посольством в дни «погрома» пишет о печальной акции устрашения как о результате «поимки гонца с изменническим письмом». По словам Джерио Иван казнил новгородцев «чтобы окончательно вывести измену, потому что была отыскана грамота, доказывающая измену» [29] Как считают учёные, сами новгородцы не посмели обвинять государя, а потому сочинили легенду о неком бродяге литовском лазутчике Петре Волынце Волынь была польской провинцией, отсюда отголосок «польского» в заговоре. Нужно учитывать, что сочинена была данная легенда спустя длительное время, когда реальные подробности уже были утеряны или забыты. Данное имя появляется в более поздних чем свидетельства послов и дипломатов, того же Джерио документах, если совсем точно, то в новгородской летописи. Согласно легенде «некий волынец волочащей именем Петр» проник в Россию как бродяга. Далее он подделал грамоту с подписями архиепископа, первейших дворян и «граждан» Новгорода. Исходя из содержания грамоты, все перечисленные желали предаться польскому королю. Волынец подбросил грамоту в Софийский собор, спрятав за иконами, и подал донос самому Грозному. Растерянные новгородцы от подписей отказаться не смогли. Такова интерпретация событий позднего летописца. Однако, при изучении всех документов, условный образ Волынца то ли из страшной сказки, то ли из печальной легенды, уступил место более реальной истории с иными действующими лицами, главным среди которых, по мнению Р. Скрынникова является новгородский наместник боярин В. Предки Данилова начинали свою службу ещё при И. Он был одним видных земских деятелей, помощник конюшего Федорова в московской боярской комиссии. По словам Шлихтинга, Данилов служил в Москве «начальником над воинскими орудиями» и в его ведении находились пушкари. Не смотря на то, что Пушечный приказ оформился намного позднее, пушкарское дело уже процветало. Вот с пушкарями-то и вышла дурная история. Сведения о казни Данилова по новгородскому делу Скрынников берет из Синодика, где имя Данилова записано вместе с именами дьяков погибших по тем же причинам. А историю о пушкарях — из записок А. И на основе этого выводит свою версию случившегося. Они пытались бежать на родину, но были пойманы и под пытками показали, будто бежали с ведома господина. Опричники вздернули на дыбу Василия Дмитриевича, и тот повинился в измене в пользу польского короля» [30]. В описи царского архива существует официальный подлинный документ — отписка «ко государю в Васильеве деле Дмитриева о пушкарях о беглых о Мишках [31] ». Пушкари, служившие у Данилова, бежали в Литву, но были пойманы. А на допросе оговорили своего бывшего хозяина. В результате пыток Данилов дал признание, что готовил заговор в пользу польского короля, в котором приняли участие новгородские власти и все жители новгородско-псковской земли. Из упомянутой же отписки царь впервые узнал о поимке этих беглых пушкарей - беглого литовского пленника Максима в русской транскрипции «пушкарь Мишка» и Ропа немчина. Были ли подложные сведения, попавшие в столицу настолько весомыми, чтобы на фоне изборских событий стать катализатором цепочки кровавых событий? Вряд ли. Но царь почему-то счел имеющиеся доказательства весомыми. Как сказал В.
Другие статьи из раздела «История, археология, религиоведение»
- Федька Басманов: жизнь царского фаворита
- #Федор_Басманов_Кто_он? |
- Читайте также
- Начало славных дел
- Боярин Фёдор Алексеевич Басманов: a_ukraina — LiveJournal
Брачная ночь. Фёдор Басманов и Варвара Сицкая-Басманова
«Федора Басманов inst: #федорбасманов#басмановгрозный#арт» от автора миори с композицией «I Thought» (исполнитель moeed). Фёдор Басманов, фаворит Ивана Грозного, обвиняемый современниками в любовных отношениях с царём. Михаил Кузнецов в роли Федора Басманова. Федор Басманов был отпрыском знатного рода, поэтому при дворе Ивана Грозного появился по праву.
Фёдор Басманов
Чтобы вернуть доверие своего высокого покровителя, Басманов-младший, по одной из версий, участвовал в казни собственного отца. После чего Иван Грозный отправил бывшего приближенного в ссылку со словами: «Отца своего предал, предашь и царя! На премьере оперы арию Фёдора Басманова, написанную для высокого меццо-сопрано, исполнил оперный певец Василий Васильев псевдоним согласно афишам того времени — Васильев 2-й. Начиная с 1875 года арию Федора Басманова чаще всего исполняли женщины.
Скрытый текст: Для просмотра скрытого текста - войдите или зарегистрируйтесь. Когда мы в последний раз находились настолько близко без желания сделать друг другу больно? То есть, Мастер наверняка хочет и до сих пор, но я усилием воли закрываю разум, и метафорически и буквально, концентрируясь на том простом, что у меня есть. Цель маленькая: после починки консоли починить Мастера, дальше двигаться по намеченному плану.
Когда-то я действительно верил в то, что его можно починить. Только недавно, кажется, до меня дошло, что он настолько безвозвратно переломан, что достижение такой цели похуже полного уничтожения далеков - невозможно даже в теории. Хотя, может быть, в этом и дело. Может быть, его невозможно починить, потому что он всегда был таким - даже на Галлифрее, когда мы оба были еще детьми, даже в Академии, когда мы смеялись и строили планы, деля нашу маленькую мечтательскую вселенную на двоих. Вселенная реальная делиться не хотела совершенно: я упрямо спасала ее от разного рода событий, Мастер так же упрямо раз за разом становился одним из таких событий, стирая грани между "любовь-ненависть" так же одержимо, как стирал одну за одной планеты. Извращая понятие жизни, понятие свободы, понятие веры, извращая все то, к чему прикасался, извратив в итоге совершенно и мое восприятие, и мои воспоминания о нем. Не о себе, нет.
Открыв мне историю Вневременного Дитя, он хотел, чтобы я сломалась но в итоге обломал об нее скалящиеся зубы сам.
В 1570 году он был казнен царем по обвинению в государственной измене в сговоре с архиепископом Новгородским Пименом. Федор с ранних лет гипнотически влиял на окружающих. Мальчика окружали ласка и забота, но в то же время внушали ответственность перед страной и чувство патриотизма. В этом браке родились двое мальчиков, Иван и Петр. Злобные критики приписывают молодому красавцу Федору Басманову роман с Иваном Грозным, но подтверждений этой версии нет. С ней у Федора родилось двое детей: Петр и Иван. Иван был убит в сентябре 1603 года, когда подавлял крестьянское восстание.
Но позже он предал Бориса Годунова и ушел к Лжедмитрию, стал одним из его ближайших друзей и был убит в мае 1606 года. Со смертью двух сыновей, не имевших собственных детей, линия Басманова оборвалась. Царская опала Как показывает история, судьба «фаворитов» тирана царя Ивана Грозного была очень печальной. Федор Басманов не стал исключением. В 1571 году вся семья Басмановых попала в немилость царя. Поводом для этого послужил донос, согласно которому Басмановы планировали совершить заговор против царя, а именно подготовить переход Новгорода и Пскова под власть польского короля Сигизмунда Августа. С тех пор имя Федора Басманова больше нигде не упоминалось. В списках бояр, начиная с 1571 года, он значился пенсионером.
У историков есть две версии гибели царского фаворита. По одной из них, его сразу же обезглавили вместе с отцом, по другой — сослали в Белоозеро, где он умер от болезни в одном из закрытых монастырей. Служба государю Вместе со своим братом Петром Федор Алексеевич занимал высокое место при дворе Ивана Грозного и с детства. В 1556 году в возрасте 6 лет мальчик уже числился писцом Мещерского уезда. В 1562 году он стал телохранителем царя во время похода на Полоцк. Его отправила в Старицу для переговоров мать князя Владимира Старицкого, двоюродного брата Грозного.
Многие бояре, а также иностранцы, служившие при дворе отмечали интимный характер отношений между Иваном Грозным и Басмановым. В различных источниках упоминается, что молодой человек кокетничал, заигрывал с царем и даже танцевал перед ним в женском платье.
Басманова обвиняли не только в распутстве, но и колдовстве. Говорили, что в его роду была ворожея, что он околдовал царя и приобрел над ним безграничное влияние. Семья Федор Басманов стал родственником царя. Он женился на племяннице царицы Анастасии первой и самой любимой жены Ивана Грозного княжне Сицкой. Имел 2 сыновей: Петра и Ивана. Первый в последствии был сподвижником Годунова и Лжедмитрия. На этом мужская ветвь рода прекратила свое существование. Имение досталось дочери Ивана Федоровича.
Федька Басманов: жизнь царского фаворита
| Биография Басманова Фёдора | Автор пина:Grumpy Bumby. Находите и прикалывайте свои пины в Pinterest! |
| Фёдор Басманов | Пикабу | Федор Басманов, своей рукой зарезал отца своего Алексея, преславного льстеца, а на деле маньяка (безумца) и погубителя как самого себя, так и Святорусской земли[5]. |
| Ответы : Были ли Иоанн IV и Федор Басманов содомитами? | Автор пина:Северина. Находите и прикалывайте свои пины в Pinterest! |
| Фёдор Басманов | После подвига в Рязани Фёдор Басманов получил чин кравчего. |
| Биография Басманова Фёдора | КОМПАНИЯ. О проекте. Новости. Помощь. Рекламодателям. |
Report Page
- Набор стикеров для Telegram «Федор Басманов»
- Малюта Скуратов
- Басманов, Фёдор Алексеевич — Википедия с видео // WIKI 2
- Однажды, вьюжной февральской ночью
Федор Басманов- главный фаворит царя или гнусный опричник?
Но, так или иначе, к детям Федора государь отнесся очень хорошо, а по умершем любовнике долго заказывал панихиды, что демонстрирует, как дорог был царю Басманов, несмотря на. В 1568 году Фёдор Басманов был назначен воеводой и руководил опричной ратью против литовцев в Вязьме. Басманов Федор Алексеевич, сын Алексея Даниловича, известен в истории как любимец Иоанна IV, без которого он «не мог ни веселиться на пирах, ни свирепствовать в злодействах». Феодор Басманов, яже последи зарезал рукою своею отца своего Алексея, преславнаго похлебника, а по их языку маняка и губителя И Святоруские земли» По версии Курбского.
Басманов, Фёдор Алексеевич
Когда стали приводить ратных людей к присяге Федору Годунову, то нашлось много воинов, не хотевших целовать ему крест. Недолго думал Басманов, как ему быть. Басманов убил своего отца, но на счёт причин мнения расходятся. Фёдор Алексе́евич Басма́нов (Басма́нов-Плеще́ев) — опричник, сын Алексея Даниловича Басманова, фаворит, и по сообщениям князя Андрея Курбского и ряда иностранцев. Королевство кривых зеркал (Фёдор Басманов/Иван Грозный) и Игорь Николаев #басманов #михаилкузнецов.
Брачная ночь. Фёдор Басманов и Варвара Сицкая-Басманова
| Басмановы - знаковая фамилия в истории России.: ru_royalty — LiveJournal | Автор пина:Северина. Находите и прикалывайте свои пины в Pinterest! |
| Федор Басманов | Любовник Ивана Грозного | Федор Басманов плел интриги против Курбского и возвысился в 1564 году после его бегства. |
| Басмановы - знаковая фамилия в истории России.: ru_royalty — LiveJournal | Михаил Кузнецов в роли Федора Басманова. |
| Алексей Басманов, его сын Фёдор и внуки | Алексей [Басманов] и его сын [Федор], с которым великий князь предавался разврату, были убиты (Штаден Г. Записки о Московии. |
Федор Басманов (Михаил Кузнецов)
По мотивам исторической драмы Александра Пушкина» пояснение к названию спектакля , видимо, и есть жанр новой постановки режиссера Петра Шерешевского. Каждый режиссер, который берется за «Годунова», обязательно указывает на актуальность пьесы. Мол, тема власти, ради которой все средства хороши, - вечная история. Не стал искать новых путей и Пётр Шерешевский: «На смену одной власти приходит другая, но нравственности нет ни у первой, ни у второй. Могут меняться лидеры, идеология, но суть остается прежней».
Чтобы зрителям облегчить восприятие пьесы он проецирует действие в наши дни, хотя этим заношенным приемом трудно кого-то удивить сегодня. И запирает действующих лиц в спортзале обычной российской школы. Федор Басманов Александр Кудренко — из военруков, которых как раз недавно вернули в школы. Марина Мнишек — Юлия Хлынина — подтянутая и стройная учительница физкультуры, правда курит на переменке в открытое окно кабинета.
В этом году он, предположительно, был казнён Иваном IV или же был сослан. И можно было бы не поверить Курбскому, потому что он был непримиримый враг царя, бежавший от него в Литву, фактически изменник, но эти же данные о пикантной природе отношений между Иваном и Басмановым-младшим, повторяют и современники-иностранцы. Немец Генрих Штаден: "Алексей [Басманов] и его сын [Фёдор], с которым великий князь предавался разврату...
После этого государственная карьера Федьки быстро пошла в гору: титулы и дары сыпались, как из рога изобилия. Придворные царя были взбешены гипнотическим влиянием, которое Басманов имел на царя. Сформировался одиозный и мрачный дуэт двух мужчин: непредсказуемый зрелый царь и юный «прекрасный лицом» боярин. Версия об их содомском грехе сразу же нашла поклонников и даже перешла в историю. Хотя доказательств никто не имел, нет их и по сей день.
Возможно, не будь Федор красивым, ему бы многое простили: налицо психологический эффект отражения. Вероятнее всего, слух о гомосексуальности пустил какой-нибудь латентный гей при дворе царя.
Архив РАН. Из истории древнерусского землевладения. Известно, что третьей женой боярина Дмитрия Ивановича Годунова, дяди Б. Годунова и родного брата Ф.
Кривого Годунова, была Стефанида Андреевна, они поженились в 1589 г. Полагаем, что он носил фамилию Куракин. По сведениям С. Веселовского, князь Дмитрий Андреевич Куракин был казнен в 1570 г. Исследования по истории опричнины. По версии Р.
Скрынникова, два сына князя Дмитрия Куракина были казнены в Москве 7 февраля 1565 г. Скрынников Р. Веселовского, он был боярином в 1605—1632 гг. Таким образом, Стефанида Андреевна первым браком была замужем за князем Семеном Дмитриевичем Куракиным. После казни своего мужа в 1565 г. От первого брака ее сыном был князь Иван Семенович Куракин.
Имя жены князя И. Булгакова — княгиня Алена Ивановна её молитвенное, второе имя — Гликерия. В Записных книгах Поместного приказа сохранилась запись: 1630 г. Дело о записи за кнг.
Федька Басманов: жизнь царского фаворита
Вошёл в историю как доверенное лицо и фаворит русского царя Ивана IV Грозного. Биография Федора Алексеевича Басманова полна интересных фактов и драматических событий. Покровительство сильного и скорого на расправу царя вызывало лютую зависть у вельмож, которая в итоге стала причиной смерти молодого опричника. Ранние годы Точная дата рождения Фёдора Басманова неизвестна, предположительно, это был 1550 год. Ему повезло родиться в знатном боярском семействе. С помощью верного соратника, каковым был Басманов-старший, царю удалось сформировать на Руси опричнину — особую государственную территорию с войском и государственным аппаратом. Семья Басмановых была обласкана вниманием царя, и Фёдор со своим старшим братом Петром росли, ни в чём не зная нужды. В будущем мальчикам было суждено стать опричниками, и им с ранних лет прививали важные качества: чувство ответственности и безоговорочную преданность царю. Служба государю Фёдор Басманов значился на царской службе с шести лет: уже тогда его записали писцом Мещерского уезда.
Федор был ближайшим царским опричником. В 1569 г командовал войсками на юге. Вместе с отцом он принимал активное участие во всех деяниях этого страшного войска. Именно он объявил Митрополиту Филиппу Колычеву о его низложении Басманов был жесток и беспринципен. Когда его отец впал в немилость, молодой человек с легкостью лишил его жизни. По этому поводу мнения историков расходятся. Одни полагают: Федор убил отца, чтобы доказать любовь и преданность царю. Но некоторые историки придерживаются мнения, что отец умер от пыток сам. Федор был не только подданным, но и другом царя. Вместе с ним он участвовал во всех увеселениях и пирах.
При этом…внимание! Москву Гваньини так и не посетил. То есть ни царя, ни Алексея Басманова, ни тем более Фёдора Басманова, ни других опричников, Гваньини в глаза не видел! Но труд оставил! Как можно считать "достоверным" труд человека, который в России не бывал и не стеснялся это афишировать? Немножечко о моральном облике Гваньини: "... Но, кажется, этот государь Московский, Иоанн Васильевич, в своей тирании преступает законы сверх меры правосудие есть судья! Если он вас устраивает, вперед и с песней, что называется. Действительно, какого чёрта царь русский гордится своей славной победой? Хуже всех злодеев мировых от сотворения мира! Эти зверские убийства он начал со знатного человека Димитрия Овчинина сына известного Овчины, своего опекуна, который, будучи взят в плен в крепости Стародуб, умер в тюрьме в Вильне-столице Литвы... Было это так: пригласил его великий князь под личиной дружбы с собой вместе отобедать и сам поднес этому Овчине большую чашу, полную меда, чтобы он за здравие великого князя осушил ее одним духом по народному обычаю. Но тот уже охмелел и не смог выпить чашу даже до половины, и за это великий князь обвинил его в вероломстве, сказав: «Так-то желаешь ты мне, своему владыке, всякого добра? Так-то почитаешь ты меня, своего снисходительного государя? Раз ты здесь не захотел выпить за мое здоровье, ступай в мою кладовую, где хранятся разные напитки, там ты и выпьешь за мое благополучие». И несчастный, обманутый ласковыми словами великого князя, как будто искренними, отправился, уже хмельной, в кладовую, и там люди, наученные убить его, зверски удушили. Главная же причина его убийства была такова: великий князь покровительствовал некоему юноше по имени Федор, сыну знатного человека Басманова, с которым, противно природе грех вымолвить , устраивал содом. Упомянутый же Овчинин однажды с ним побранился и среди брани как это бывает осудил греховные поступки, говоря: «Ты для государя устраиваешь позорные оргии, я же происхожу из знатного рода, и я, и предки мои служили и служим государю к вящей славе и пользе государства». Так вот, этот юноша, не стерпев поношения, плача пришел к великому князю и обвинил Овчинина в клевете. И с тех пор великий князь стал измышлять, каким образом лишить жизни Овчинина, пока не добился желаемого" "Описание Московии", 2 пар-ф Интересна композиция текста. В прямой речи Овчины — Оболенского «содом» отсутствует. Присутствует вполне ясное обличение в устройстве оргий! Беглый воевода талантливый, к слову , диссидент, ренегат, предатель Отечества и средневековый профессионал троллинга в эпистолярном жанре —Андрей Михайлович Курбский. Главный «сплетник всея Руси», генератор иносказательно-витиеватых мифов о том, кто с кем спал, пил, плясал и прелюбодействовал в тысячах километров от него. Обладатель голубых глаз, которые, по мнению Ивана Грозного видимо опиравшегося на «Тайная тайных, или Аристотелевы врата» «стережися всякого, имуще оно зекро» честному человеку принадлежать не могут. Пословица «врать на голубом глазу», как раз для Андрея Михайловича очень подходит. В апреле 1564 года, оставив здесь жену возможно с ребёнком , судьба которой осталась неизвестной не только для историков, но и для самого Курбского видимо, узнать это было посложнее, нежели, кто с кем спит бывший храбрый воевода, по предварительному сговору с Сигизмундом вторым, сбежал на сторону врага, едва ли не через дырку в заборе. Ну…Вот так. Причин любить Басмановых у Курбского не было. Результатом этого стали недюжинные старания оплевать их как можно гуще.
Продолжительность: 02 ч. В пьесе, написанной без малого двести лет назад, речь идет о еще более давних исторических событиях — незаконном восшествии на престол Бориса Годунова на рубеже XVI-XVII вв. Режиссер Петр Шерешевский обратился к этому вечно актуальному материалу, «заперев» персонажей из учебников по литературе и истории в спортивном зале среднестатистической российской школы.
Басмановы - знаковая фамилия в истории России.
Алексей и Федор в фильме С. Эйзенштейна «Иван Грозный», 1944 г. Сегодня мы продолжим рассказ об Алексее Басманове, поговорим о том, как он вместе с сыном спас Рязань от. В кровавой бане последних лет правления Грозного, Басманов и сам стал жертвой подозрительности царя. Федор Басманов — один из наиболее приближенных к царю дворян, был сыном опричника. Просмотрите доску «Иван Грозный и Фёдор Басманов» в Pinterest пользователя pepel, на которую подписаны 123 человек. Басманов был заметным военачальником и одним из инициаторов Ливонской войны. Федор Басманов, своей рукой зарезал отца своего Алексея, преславного льстеца, а на деле маньяка (безумца) и погубителя как самого себя, так и Святорусской земли[5].
служу Государю
- Статьи по теме
- Басманов Федор Алексеевич (биография опричника) |
- Иван Грозный и Фёдор Басманов
- Федька Басманов
- Идеи на тему «Фёдор Басманов» (75) | федора, исторические персонажи, история литературы
Фёдор Басманов и его отношения с Иваном Грозным заставляют историков спорить
Безусловно, Иоанн иногда карал целые семьи, иногда родственникам удавалось уйти из — под горячей руки, иногда — нет. Зависело от воли Господа, случая и настроя царя. Для сравнения стоит взять расправы именно этого периода: вдова Висковатого была пострижена в монастырь, а сын был лишен имения и сослан на Белоозеро. Вдова Фуникова подверглась диким пыткам и умерла, дочь была заточена в монастырь, сын арестован.
Вдовы и дети казненных новгородцев привезенные в слободу утоплены. Одна из немногочисленных потерь Сицких — всего лишь местническое дело проигранное князем Ф. Сицким [26] стремительно поднимающемуся любимцу царя Б.
Годунову в сентябре 1570 года. Для людей того времени, эпизод неприятный, но всё же ерунда по сравнению с тем, что отхватили остальные. Еще в сентябре 1570 года отец Варвары Василий Андреевич Сицкий боярин при царе.
Далее - второй воевода из опричнины в Калуге. В походе из слободы на берег летом 1571 года третий воевода сторожевого полка в царском походе против крымцев. Осенью 1571- весной 1572 гг.
Сыновья князя также не пострадали, а прекрасно продолжали свою карьеру в рындах у царевича. Дальнейшие же проблемы и неприятности Сицких удалены от описываемых событий по времени и связаны с возвышением и борьбой за власть Годуновых, а не с Грозным или падением Басмановых. Если да, то, что двигало изменниками?
Почему и зачем люди, уверенно стоявшие на ногах решились поддаться мятежному настроению? Если нет, то кто был автором подлога? Царь, который сам лично инициировал расследование, дабы расправиться с ненавистным братом?
Но почему тогда под это колесо угодили его старые помощники? Могло ли что-то добровольно подвигнуть его на смену целого руководящего состава и если могло, то что? Или всё же «заговор» это детище ряда политиков, ведущих свою войну против других, а царь точно такая же «жертва», как и все остальные?
Представить себе заговор, существующий на самом деле — крайне затруднительно. Сам состав пострадавших участников явно указывает на нелепость, глупость, нелогичность случившегося. Сложно рассматривать и ситуацию с точки зрения сфабрикованности заговора царем по указу царя.
Ведь акция, идеально простроенная для уничтожения вечного соперника Старицкого, которая могла бы стать жалом, направленным на земскую оппозицию к которой вечно были претензии в этот раз почему-то обернулась против близких людей государя с опричной половины. Что в принципе могло произойти и надавить на рычаг запустивший колесо кровавых событий? Как мог выглядеть этот заговор изнутри?
Изборск — Изборском. Мало ли военных неудач случилось за время затяжной Ливонской войны? Ситуация с изменой брата тоже не нова.
Старицкие постоянно попадали в подобные ситуации, начиная с отца Владимира Андреевича. Сам Владимир Андреевич словно родился в рубашке и каждый раз отделывался относительно легко. Легче, чем могло быть.
Что изменилось в этот страшный раз? И почему события затронули ещё и столь узкий круг, которому Иван доверял, породив на свет формулировку дела, в которой именно первые лица государства оказались в одной связке с Владимиром Старицким? В официальной историографии принято считать, что начало «новгородскому делу» положил донос, поступивший из самого Новгорода.
Венецианец аббат Джерио [28] , прибывший в Москву с польским посольством в дни «погрома» пишет о печальной акции устрашения как о результате «поимки гонца с изменническим письмом». По словам Джерио Иван казнил новгородцев «чтобы окончательно вывести измену, потому что была отыскана грамота, доказывающая измену» [29] Как считают учёные, сами новгородцы не посмели обвинять государя, а потому сочинили легенду о неком бродяге литовском лазутчике Петре Волынце Волынь была польской провинцией, отсюда отголосок «польского» в заговоре. Нужно учитывать, что сочинена была данная легенда спустя длительное время, когда реальные подробности уже были утеряны или забыты.
Данное имя появляется в более поздних чем свидетельства послов и дипломатов, того же Джерио документах, если совсем точно, то в новгородской летописи. Согласно легенде «некий волынец волочащей именем Петр» проник в Россию как бродяга. Далее он подделал грамоту с подписями архиепископа, первейших дворян и «граждан» Новгорода.
Исходя из содержания грамоты, все перечисленные желали предаться польскому королю. Волынец подбросил грамоту в Софийский собор, спрятав за иконами, и подал донос самому Грозному. Растерянные новгородцы от подписей отказаться не смогли.
Такова интерпретация событий позднего летописца. Однако, при изучении всех документов, условный образ Волынца то ли из страшной сказки, то ли из печальной легенды, уступил место более реальной истории с иными действующими лицами, главным среди которых, по мнению Р. Скрынникова является новгородский наместник боярин В.
Предки Данилова начинали свою службу ещё при И. Он был одним видных земских деятелей, помощник конюшего Федорова в московской боярской комиссии. По словам Шлихтинга, Данилов служил в Москве «начальником над воинскими орудиями» и в его ведении находились пушкари.
Не смотря на то, что Пушечный приказ оформился намного позднее, пушкарское дело уже процветало. Вот с пушкарями-то и вышла дурная история. Сведения о казни Данилова по новгородскому делу Скрынников берет из Синодика, где имя Данилова записано вместе с именами дьяков погибших по тем же причинам.
А историю о пушкарях — из записок А. И на основе этого выводит свою версию случившегося. Они пытались бежать на родину, но были пойманы и под пытками показали, будто бежали с ведома господина.
Опричники вздернули на дыбу Василия Дмитриевича, и тот повинился в измене в пользу польского короля» [30]. В описи царского архива существует официальный подлинный документ — отписка «ко государю в Васильеве деле Дмитриева о пушкарях о беглых о Мишках [31] ». Пушкари, служившие у Данилова, бежали в Литву, но были пойманы.
А на допросе оговорили своего бывшего хозяина. В результате пыток Данилов дал признание, что готовил заговор в пользу польского короля, в котором приняли участие новгородские власти и все жители новгородско-псковской земли. Из упомянутой же отписки царь впервые узнал о поимке этих беглых пушкарей - беглого литовского пленника Максима в русской транскрипции «пушкарь Мишка» и Ропа немчина.
Были ли подложные сведения, попавшие в столицу настолько весомыми, чтобы на фоне изборских событий стать катализатором цепочки кровавых событий? Вряд ли. Но царь почему-то счел имеющиеся доказательства весомыми.
Как сказал В. Кобрин «Поверить этим доносам царю очень хотелось» [32]. По мнению Скрынникова, Грозный был уверен, что инициатором новой литовской интриги был Андрей Курбский.
Якобы в сговоре именно с А. Курбским, Василий Данилов и новгородцы желали отворить ворота Сигизмунду. Никаких подтверждений участия в интриге А.
Курбского нет, но так или иначе как было уже сказано , но новгородский погром совпал с моментом, когда влияние беглого князя на чужбине укрепилось. В нем стали видеть политика, способного воздействовать на развитие событий в России. Как уже было сказано, в Польше и Литве русские послы открыто говорили от имени царя о поимке изменников и довольно самоуверенно заявляли о раскрытии заговора [33].
И новгородцы и Данилов в результате получили одно обвинение намерение перейти на сторону польского короля , официально звучащее как: «…Новгород и Псков отдати литовскому королю, а царя и великого князя Ивана Васильевича всея Руси хотели злым умышленьем извести, а на государство посадити князя Володимера Ондреевича». Сами же пушкари также разделили участь своего хозяина. Ряд ученых видят во всех этих событиях масштабную мистификацию, инициированную внешним врагом.
А именно — старания литовской секретной службы. Компрометация новгородцев с помощью подложных провокационных материалов, увенчались успехом. Возможно, главной целью была компрометация первых лиц государства, что никак не противоречит версии о борьбе кланов и группировок.
Ведь для того чтобы провернуть подобное, необходимо было иметь заинтересованных людей на русской территории. Но Кобрин, например, уверен, что Скрынников явно преувеличивает мастерство польско-литовских дипломатов, приписывая им, план сложной провокации и что погром был инициирован из Москвы, а не из Польши. Зерна подлога и навета пали на подготовленную почву, что заметно подорвало доверие царя к подданным и отвлекло его от внешней политики, переключив внимание на погром собственных городов в пылу борьбы с внутренними изменами.
Это аукнулось ослаблением мощи государства со всех сторон и обернулось крупными военными проблемами. Стоит отметить, что со Скрынниковым полемизирует В. Кобрин, выстраивая другую версию.
Опирается он на сохранившуюся в царском архиве челобитную «на Петрово имя Волынского, что будто Петр слышал у Фёдора у Новосильского про государя непригожие речи». То есть по версии Кобрина был подан извет на некого Петра Волынского. На данной бумаге есть помета о том, что в ноябре 1569 года её забрал из архива то есть уже закрытое дело Василий Щелкалов о котором уже сказано выше как о своеобразном сером кардинале и на котором Кобрин особенно акцентирует внимание, учитывая странную роль Щелкалова во всей этой истории.
Далее, после такого внезапного запроса дела в столицу, последовали события связанные с новгородским погромом. Кобрин обращает внимание еще на один нюанс. Польско-литовское посольство Яна Кратошинского, прибывшее в Москву точно во время нахождения царя в Слободе после новгородского погрома, встречал и всюду сопровождал некий Петр Иванович Волынский.
Вполне конкретный и реальный человек, чьи предки, да и он сам, некогда служили Старицкому дому. Версию свою Кобрин строит на том, что Петр Волынский, чья фамилия потом преобразовалась в «Волынец» реальная личность фигурирующая в новгородском процессе. Кто-то из «сильных мира сего», помог данному Волынскому уйти от неких проблем, что породило необходимость выслужиться перед покровителями.
В частности — быть помощником и сочинителем подмётного письма и сложной интриги, цель которой была компрометация ряда политиков. Кобрин Так или иначе, но всё сходится на наличии некоего подмётного письма, грамоты, доноса. Скрынников подчёркивает, что в описи царского архива 16 века вместе с «новгородским делом» подьячего Свиязева «дело наугородцкое на подьячих на Онтона Свиязева с товарищи прислано из Новагорода, пл Павлове скаске Петрова, с Васильем Степановым [34] » хранилась «отписка из Новгорода от дьяков Ондрея Безносова да от Кузьмы Румянцева о польской памяти».
Опись удостоверяет что «изменническая грамота» была документом польского происхождения. Скорее всего «память» попала в руки дьяков в виде подметного письма. Дьяки, в чьи руки попала грамота, возглавляли новгородскую администрацию в 1568-69 гг.
И, возможно, поступили также, как в своё время поступил Фёдоров, выдав заговорщиков. То есть сами известили государя о «польской памяти». В дальнейшем, данные личности также будут казнены за измену в пользу польского короля.
Подтверждается подобная последовательность событий благодаря Летучему листу, изданному в Германии уже после новгородского «погрома». Составитель листа использовал сведения, полученные литовскими властями от полоцкого жителя Ярмулы, бежавшего из России. Этот Ярмула являлся слугой одного из опричников, был участником погрома и подтверждал, что Ивану донесли о том, что в Новгороде, Торжке, Твери и Пскове обнаружилась измена.
Дескать жители перечисленных городов послали гонцов к польскому королю, чтобы перейти под его державу. А письмо об этой измене нашли в Новгороде. Результатом стал «новгородский погром».
Как я уже говорила в начале, у историков нет единого мнения о существовании заговора, а большинство считают, что такового не существовало. Лишь отдельные исследователи пытаются выстроить предположения согласно версии «царь хороший — бояре плохие». Легко догадаться, что речь идёт о сторонниках чрезмерного обеления образа Ивана Грозного, где это «обеление» скатывается иной раз за грань абсурда.
Если учёные осуждающие террор Грозного выдвигают иногда спорные, однако стройные логичные версии случившегося, то сторонники образа «святого царя» не брезгуют ничем. В том числе манипуляциями. Например, давая отсылки на документы или документы, объективно содержащие несколько иную информацию или информацию с совершенно другим окрасом.
Что, собственно рассчитано на то, что широкий читатель проверять, искать и анализировать не полезет, доверившись учёному авторитету. Ведь историку виднее, он «обманывать не станет». Альтернативность подобных версий иной раз отдаёт душком «теории заговоров», а про правдоподобность говорить смешно.
На самом деле, учёных, видящих вину Новгорода или приписывающих реальную вину первым советникам царя — не так много. Я не стану тратить своё время и время читателя, чтобы обсудить мнение каждого современного историка. Ведь в наше время историком себя считает каждый второй, не имея к тому весомых предпосылок.
Те, кто предпосылки имеют, часто не имеют совести. А каждый третий делает «открытия». Обозначу лишь несколько крупных имён и несколько версий, чтобы придать статье полноту и объективность, а заодно показать, как бывает, чтобы читатель имел возможность сравнивать и выбирать.
Например, крупный учёный — историк, наш с вами современник В. Манягин в своих трудах «Правда Грозного царя» и «Апология Грозного царя», всю вину за случившееся возлагает на В. Он относит начало новгородской проблемы не к изборским или новгородским событиям, а едва ли не к моменту, когда Старицкие отказывались присягать пелёночнику Диитрию малолетнему сыну Грозного.
И даже раньше…Припоминая грехи и вины отца В. А далее, в качестве аргумента, методично, шаг за шагом, перечисляет всё, что успел натворить за свою жизнь несчастный князь. В истинности заговора Манягин, который изо всех сил старается обслуживать идею о «святом-царе» не просто не сомневается, он говорит об этом как о доказанном факте.
Называя фамилии виновников от Старицких до Басмановых и более того, даже расписывая примерный план, которого якобы придерживались заговорщики. Забывая уточнить, что это лично его предположение: «подкупленный Старицким князем царский повар отравляет Иоанна ядом, а сам князь Владимир, возвращаясь в это время из похода, имеет в своем распоряжении значительные воинские силы. С их помощью он уничтожает опричные отряды, свергает малолетнего наследника и захватывает престол.
В этом ему помогают заговорщики в Москве, в том числе и из высших опричных кругов, боярская верхушка Новгорода и польский король.. После победы участники заговора планировали поделить шкуру русского медведя следующим образом: князь Владимир получал трон, Польша - Псков и Новгород, а новгородская знать - вольности польских магнатов». Ядовито и саркастически подчёркивая полярность версий учёных, сам Манягин занимается точно таким же строительством очередной крайне натянутой и нелепой сказочной версии.
Да, среди учёных бытует описанное выше многоголосие. Манягин лишь добавляет к этому многоголосию собственных красок, а не аргументов, которые могли бы всё расставить по местам. Например, фантазирует на тему великодушия Иоанна по отношению к Старицкому и самоубийству второго уже после разговора с царём, серьёзно основываясь на произведении Дж.
Все учёные прекрасно знают истинную цену мемуарам иностранцев. Всё уже давно проверено, изучено, проанализировано. Тот же А.
Зимин здраво высказывается об иностранных свидетельствах в рамках конкретного эпизода, но данное высказывание применимо и к остальному : «…все рассказы иностранных авторов о «заговоре» И. Федорова передают лишь разнообразные слухи об изменах, распространившиеся в России и за ее пределами. Сами они не дают еще оснований считать, что эти слухи соответствовали реальным фактам».
Но…Обычная практика среди учёных — отрицать и подвергать скепсису воспоминания иностранцев ровно до того момента, когда им попадается в тексте тот самый «кусочек», который мог бы работать именно на их версию. Да и в целом это обычная практика для любого человека работающего на то, что он считает истиной и правдой. Здесь встаёт вопрос меры и адекватности по отношению к читателю и внешнему миру, который ты изучаешь.
Прибегая к произведению Горсея, как к авторитетному источнику, но не подкрепляя при этом чем-то перекрестным, буквально через пару абзацев, Манягин всё того же Горсея упрекает в путанице фактов! Сообщения, которое не по нраву самому Манягину. Он даже в цитате Горсея о князе Владимире Старицком, исправляет неправильно написанное Горсеем имя князя вместо Владимира князь назван Андреем.
И в той же самой работе называет Горсея «английским авантюристом, которому совесть заменял кошелек с деньгами». Что не мешает В. Манягину двигаться по пути того же самого Горсея, не за кошельком, а к «высоким» целям.
Учёный играет со словами не более из произведения иностранца и вместо исторических аргументов выдает художественные эпитеты и обороты, коими изобилует текст, за факты. Кроме этого, Манягин для чего — то пытается привязать к «новгородскому делу» убийство Филиппа митрополита, с которым царь как оказалось знаком с детства: «Царь еще более желал видеть на московской кафедре человека, знакомого ему с детства, прославленного честностью и святостью…» [35] и который оказывается, убит почему-то до новгородского похода. Убийство же учёный приписывает Басмановым совместно с Пименом.
Басмановы в интерпретации Манягина становятся идейными вдохновителями данного свержения, но их мотивация предусмотрительно опущена. Мотивация же Пимена по-детски объясняется местью за упущенное кресло митрополита. В альтернативной вселенной Манягина убивают Филиппа именно «новгородские заговорщики» не ясно лишь, кто именно?
По версии данного учёного, развёрнутой на 360 градусов от официальной историографии куда — то в сторону адского пекла, Филипп отнюдь не обличал опричнину царя, а во всем поддерживал Иоанна, чьи стремления согласно Манягину были светлее солнечного света и видимо порождали у Филиппа чувство умиления и правильности происходящего. Но злобные бояре и советники, попытались вбить между царем и митрополитом клин. Какой клин и почему, если Филипп одобрял опричнину, не понятно, но не стоит сильно над этим париться.
Расследование же, которое Грозный вёл супротив неблагонадёжного Филиппа, было, оказывается, инициировано не самим царем ввиду неблагонадежности последнего, а не пойми кем. К делу подключились бояре Алексей и Федор Басмановы. Заговорщики сменили тактику.
Для поисков компромата в Соловецкий монастырь направилась комиссия под руководством Пафнутия и опричника князя Темкин-Ростовского» [36] В чем же, к слову, обвинялся Филипп, ежели всё было так гладко и хорошо, тоже тайна покрытая мраком. Согласно Манягину, Малюта успевает к остывшему телу и именно смерть митрополита становится «последней каплей». Святой стал очень опасным свидетелем, и его решили убрать.
Когда Скуратов-Бельский, руководивший расследованием, достиг Твери, святитель был уже мертв. Можно предположить, что царь послал к узнику своего доверенного слугу с просьбой вернуться на митрополию, а вовсе не с приказом удушить святого. Но возвращение митрополита Филиппа в Москву вовсе не входило в планы заговорщиков.
А тут, как на грех, один из них — пристав Кобылин — сторожил святого узника. Каким заговорщикам возвращение митрополита было не выгодно? Как это вообще может быть связано с Новгородом, заговором, Польшей?
Откуда, из каких документов Манягину известно то что не известно почему-то другим ученым - факт открытия дела об убийстве Филиппа и участниках этого убийства? Где ссылки на эти документы? Как эти два дела были связаны между собой в умах современников 16 века?
Задали такие вопросы после чтения Манягина? Автор вам на них не ответит. Опираясь на работы историков предыдущих поколений, уважаемый В.
Манягин строит собственную версию, не забывая при этом обвинить учёных назвавших заговор «фикцией» хотя огульно «фикцией» его никто не называл, большинство, грамотно анализируя материал, столь же грамотно ставили существование заговора под сомнение в голословности. Но на чём основывается сам В. Ни на чём.
Выстраивая свою доказательную базу, он ссылается на другого историка К. Якобы существует договор между заговорщиками и Польшей с подписью Пимена и новгородских граждан. Лихо, правда?
Проблема лишь в том, что Манягин в своих трудах процитировать что-либо из этого документа, привести выдержку из него, не дает себе труда. Странно, ведь это не ерунда какая-нибудь! Хорошо, допустим, Манягин не посчитал нужным.
Может быть, на эти вопросы ответит сам К. Может быть, если не полениться и заглянуть в его исследования, то можно найти название этого самого важного документа? Вот как выглядит то, на что опирается историк Манягин: «… Какой-то бродяга Петр, по прозванию Волынец, имевший неприятности с новгородскими властями, донес на жителей этого города, что они хотят предаться Сигизмунду-Августу и написанный договор хранится за иконой Божией Матери в храме св.
Петр Волынец хотя и не заслуживал доверия, но случаи прежних времен придавали его доносу некоторое значение. Вольный Новгород еще раньше проявлял тяготение к Литве и Польше. Когда дело коснулось его независимости, он стал под покровительство короля Казимира, выразив ему свою покорность.
Действительно, в указанном месте был найден документ, о котором говорит доносчик, и на нем были подлинные подписи архиепископа Пимена и многих именитых граждан. Началось следствие. Подробности его приведены у Карамзина.
Оно обнаружило сообщников, между которыми были даже новые любимцы царя, как, например, Басманов, казначей Фуников и дьяк Висковатый. Заговорщики задумали передать Литве Псков и Новгород, а потом с помощью Польши посадить на московский престол вместо Ивана Владимира [38] …» В. Манягин так стремился урвать из чужого текста куски, которые могли бы помочь ему в построении собственной альтернативной вселенной, что не смутился даже отсылкой к Карамзину, коего сам до этого поносил, на чём свет стоит.
Валишевский же строкой позже сообщает, что: «Самое дело едва ли было в руках Карамзина. В его время оно лишь упоминается в архивных инвентарях. Надо полагать, что оно уже тогда исчезло» Самое же главное то, что Валишевский в обозначенном труде, также, увы, не даёт читателю ни малейшей возможности узнать, что же это за документ такой, где он находится или находился, кем был найден и где с ним можно ознакомиться.
Собственно и знакомиться — то не с чем. Было найдено «нечто», что обвиняло группу людей. Насколько серьёзно можно воспринимать такие заявления?
Я бы не советовала. Среди своих прочих сомнительных утверждений и выводов, например, Казимир утверждает, что… Фёдор Басманов побочный сын Иоанна одной из его любовниц [39]! Естественно, имя любовницы не называется.
Бог с ним с именем. Самое главное — не называется и источник столь смелого, а проще говоря, взятого с потолка заявления. До подобного не доходил даже любитель художественно трактовать историю Н.
Стоит ли после этого удивляться внезапно найденным документам, подтверждающим существование новгородской измены? К слову, ни одному крупному учёному-историку, кроме В. Манягина, про существование таких «документов», до сих пор неизвестно.
Не сомневается в наличии заговора и уважаемый историк Р. Хотя его подход более мягкий и гибкий, а проще говоря — более профессиональный. Тем не менее, концепция «царь — хороший, бояре — плохие» работает.
Недоумение у него вызывает лишь казнь талантливого дипломата Висковатого. Объясняет он это как возможным противодействием Висковатого против продолжения Ливонской войны за мир с Польшей , так и возможной совершенно иной виною, сведения о которой до нас не дошли. Однако, версию о наличия заговора историк аргументирует крайне слабо.
Всего лишь тем что — ну были же уже заговоры! Почему бы и в этот раз не быть? В частности, ссылается на заговор Челяднина.
Не о заговоре, но о недовольстве, царящем на северных землях, говорит французский писатель А. Французский писатель специализировался на художественных трудах. Однако, в данном случае речь идёт не о «художественном историческом романе».
Труайя подаёт своё исследование именно как изучение исторического русского наследия. В изучении этого наследия почему-то преобладают мифы и сплетни. Труйя без зазрения совести дополняет события диалогами, мыслями и мотивацией, следуя по пути Н.
Волынец у него становится преступником, вышедшим из тюрьмы и мечтающим отомстить всем виновным новгородцам. Москва подвергается разорению хотя до Москвы дело не дошло, как мы знаем. Люди наделяются качествами в зависимости от желания автора.
Например, Афанасий Вяземский становится «циничным и жестоким». И не стоит задумываться, откуда взята такая характеристика, если ни летописи, ни документы, ни разрядники, не сохранили никаких качеств Вяземского кроме его военной расторопности, очевидной хозяйственности и возможной ловкости, которой должен был обладать человек, построивший столь блестящую карьеру. Просто «циничный» и «жестокий».
Потому что так захотелось А. Что уж говорить о более глобальных вопросах? Что следует по описания французского писателя после казней 1570 года, даже говорить не стоит, чтобы не засорять людям голову.
На обложке данного исследования необходимо писать «исторический роман». Тогда бы всё встало на свои места. Стоит отдать должное историку Дмитрию Михайловичу Володихину.
Безосновательно презрительно и высокомерно относясь к Фёдору Басманову и многократно говоря о царском терроре с точки зрения православного историка, о мотивации советников он рассуждает не только здраво, но не спешит лишать их человеческих качеств и способности к христианскому состраданию. Не ища двойного тройного дна и не изобретая велосипед, Володихин довольно лирично и поэтично объясняет случившееся нежеланием Басмановых и Вяземского участвовать в погроме Новгорода и рассуждает о «проснувшемся человеческом».
Генрих Штаден, царский опричник и автор «Записок о Московии», писал, что Алексей Басманов и его сын Федор, с которым царь предавался разврату, были казнены.
В кровавой бане последних лет правления Грозного, Басманов и сам стал жертвой подозрительности царя. По доносу, что Псков и Новгород хотят перейти под власть польского короля, лидерами заговора обвинялись и семья Басмановых. Отца и сына Басмановых бросили в темницу, по легенде царь приказал Федору доказать верность и убить своего отца, что тот и сделал.
На это Грозный вдруг ответил: "предал отца-предашь и меня". После чего, имя Федора Басманова исчезает из упоминаний... Скорее всего, его заслали в монастырскую тюрьму, где он и сгинул без вести, однако став единственным из руководителей опричников, кого не казнили напрямую.
Вопрос о государственном порядке превратился для него в вопрос о личной безопасности, и он, как не в меру испугавшийся человек, начал бить направо и налево, не разбирая друзей и врагов»; опричнина, с его точки зрения, подготовила «действительную крамолу» — Смутное время. Федор и Грозный стали одним из символов глубочайшего кризиса и разложения Московской Руси, которая истратив силы и ресурсы на борьбу с призраками, породила чудовищную модель государства-монстра, неспособного на развитие и лояльность подданных. Оно сгинуло в Смутное время, но сохранило отдельные элементы до наших дней.
Оцените материал:.
Звезда Фёдора Басманова набирала силу, освещая в одиночку небо заснеженного Переславля-Залесского и блуждая по кромке Плещеева озера. Сопереживание — основа познавания истории Данная книга, посвящённая истории семьи Басмановых-Плещеевых, не претендует на новизну исследования и на исторические открытия.
В качестве вектора движения для своей работы я взяла принцип, сформулированный советским учёным Р. Скрынниковым: «Перед исследователем открыты два пути. Он может обнаружить в архивах неизвестный ранее пласт архивных документов.
Применительно к русскому средневековью такие находки очень редки. Вражеские нашествия и пожары безжалостно уничтожили почти все древние русские архивы. Поиски архивных документов требуют упорного труда.
При этом нет никакой уверенности, что труд принесет плоды. Другой путь — новые интерпретации известных ранее документов. Те, кто избрал этот путь, могут рассчитывать на серьезные открытия, если им удастся разработать новые методы критики источников, неодинаковые для разных видов документов.
На оценку опричнины решающим образом повлияли два открытия: во-первых, находка в архивах поземельных кадастров и, во-вторых, реконструкция исчезнувшего опричного архива…Исход архивных разысканий зависит не только от меры затраченного труда, но также от интуиции и удачи. Самое важное — найти путеводную нить, верное направление поиска. Можно провести в архиве полжизни и ничего не обнаружить.
Чаще всего верный путь помогают найти противоречия, обнаруженные в источнике». Передо мной стоят две цели и обе они имеют полное право считаться новыми. Цель первая — собрать под одной обложкой все существующие на данный момент сведения о представителях семьи Басмановых для воссоздания максимально объективной картины жизни и характеров главных опричников Ивана Грозного.
Грамотно скомпилировать информацию для широкого круга читателей, сделав это максимально этично. Отделить, наконец, зёрна от плевел, а правду от грязных сплетен, жертвами которых Басмановы стали несколько веков назад. Майков, превращались ради него в историков и приводили в восторг настоящих историков…» [1].
Опричнина как политический проект до сих пор вызывает горячий интерес и споры. Но, несмотря на этот интерес, в современной историографии не существует подробной работы, посвящённой отцу-основателю опричнины А. Басманову и его сыну Фёдору — талантливому и перспективному молодому военному.
Несколько коротких статей, увы, не заполняют информационный вакуум, существующий вокруг Басмановых, и не пытаются продемонстрировать читателю этих людей с новой точки, показать их во всей полноте, обозначить глубину и многогранность. Более того, статьи полны фактологических ошибок, путают и вводят читателя в заблуждение. Нет в этих статьях ни анализа, ни попытки разобраться.
Уж тем более авторы статей далеки от переживаний относительно репутации Басмановых. Чаще всего информация подана небрежно ошибки встречаются даже в отчествах главных героев или имеет пропагандистский оттенок. Вектор работ зависит лишь от целей и взглядов того или иного автора.
Алексей и Фёдор воссияли над Русью тёмной полынной звездой и оставили после себя славу неоднозначную. Крест отца — тяжёлый крест политика первого эшелона. Крест в некотором смысле благородный.
Это та ответственность, которую человек берёт на себя сам, выбирая жизненный путь. Берёт добровольно, с полным осознанием последствий. Но сын, похожий на тонкую гибкую вербу, призрачный, мерцающий в своём отчаянии, принял груз непосильный и незаслуженный.
Фёдор и Алексей Басмановы по определению удобная и соблазнительная мишень для отравленных стрел. Тот, кто не умеет стрелять, может попробовать воткнуть нож в спину или просто плюнуть с безопасного расстояния. И вот здесь необходимо сказать о второй цели, которую я поставила перед собой.
Пронзительную мысль высказал в одной из своих работ замечательный современный историк Дмитрий Михайлович Володихин: «Русские полководцы времен Московского царства безгласны. В подавляющем большинстве случаев неизвестны какие-либо документы, написанные ими, послания, тем более мемуары. В допетровскую эпоху мемуаров не писали… Они не были летописцами.
Они не были публицистами. Они не писали воинских повестей. Они только сражались за отечество» [2].
Наши предки не только грозненские воеводы действительно не могут подняться из курганов, чтобы молвить краткое, ёмкое, суровое слово. Они не могут защититься, ответить на клевету. Они не могут наказать за неё.
Это настолько очевидно и настолько болезненно для тех, кто привык любить не только себя, что самая первая моя статья, посвящённая Фёдору Басманову, написанная до знакомства с трудами Д. Володихина, называлась «Фёдор Басманов. Пять веков без права голоса».
Истерзанный и измученный скучающими людьми юноша, прожил слишком мало, чтобы сухие канцелярские строки из Разрядных книг ожили и рассказали широкой аудитории о прекрасном молодом русском воине, коим он, без сомнения, был. Художественное слово сильнее. До сих пор в души проникает яд, сочащийся из мемуаров иностранцев и предателя князя А.
Курбского, сводящего счёты с новыми советниками Грозного, путём создания литературных мифологем. Мифологем, которые оказались чудовищно живучими. Чтобы понять беду человека, его боль, высоту полёта и размах последующего низвержения, необходимо перелопатить десятки документов, источников и проанализировать информацию, касающуюся не только единственной персоналии, но и всей эпохи.
Тяжёлая работа. Курбский или иностранные пропагандисты в XXI веке куда лучше отвечают запросам непритязательной публики, любящей пикантное, грязное, остренькое. До сих пор Басмановым нечего было противопоставить в ответ.
Да и кто их спрашивал? Кто хотел прислушиваться, чтобы услышать? Право слова пусть и чужими устами юный боярин и опричник Фёдор Алексеевич Басманов дожидался почти пять веков.
Именно сопереживание чужому человеку, погибшему по ложному доносу, подвигло меня в 2020 году создать историко — литературный интернет-проект «Дорога Фёдора Басманова». Изначально проект представлял собой цикл парных художественных и документальных статей, задачей которых являлась популяризация истории семьи Басмановых. В основу проекта легла «экологичная» как сейчас модно говорить подача реальных исторических фактов, позволяющих посмотреть на Басмановых с совершенно новой стороны.
Во избежание недоразумений и разочарований, стоит уточнить «на берегу»: автор книги не историк, а литератор, поэт-почвенник, которому не чужды такие понятия, как Родина, Отечество, память и уважение к истории. Искренне уверена, что история и литература не могут и не имеют права враждовать по причине своего духовного родства. Даже самые профессиональные историки не всесильны.
Это обычные люди, у них есть слабости, предпочтения и пристрастия. Более того, многие являются носителями определённой идеологии и под неё выстраивают концепции, подтягивают факты, подают информацию так, чтобы информация работала на «линию партии» или на личную идею автора. Кроме «линии партии» и собственного интереса, существуют ещё и пресловутые запросы публики.
О неприхотливости и всеядности коей говорил С. Веселовский: «Широкие круги читателей не интересуются «кухней» исторической науки и нередко проявляют наклонность относиться с пренебрежением и полным неуважением к неблагодарному труду ученых, посвящающих свои силы разработке источников и технике научного исследования. Читатель требует от историка широких обобщений, ярких характеристик лиц и событий, категорических суждений и эффектных в соответствии с темой картин.
Историки поддались соблазну выполнить «заказ» читателя, не тратить свои силы и время на неблагодарный труд фактического исследования прошлого и спешили дать читателю эффектные, мнимонаучные обобщения и концепции» [3]. В результате совокупности перечисленных факторов историк как и литератор, собственно! Если ослабевает рука историка, его собрат-литератор может и должен прийти на помощь.
Искусство популяризирует науку. Искусство может помочь, стать адвокатом и защитником тому, кому это нужно. К сожалению, Басмановым не повезло как с историками, так и с авторами.
Справедливая кара за жестокую опричную деятельность? Вряд ли. Ведь «обеление» не всегда является целью и задачей.
Гораздо важнее показать антидуализм человеческого характера, в частности русского человека, в душе которого одновременно способны уживаться монашество и разбой. Идея создания данной книги появилась в 2021 году, уже после, того как интернет-проект дал первые ростки и стало ясно, что моя задумка не пустая. Странное и тяжёлое время.
Время передела мира.
Алексей Басманов и его старший сын Пётр были казнены зимой 1569—1570 гг. Фёдора Басманова с семьёй сослали на Белое озеро, где он и умер. Впервые в историческом документе его имя появляется в 1662 году в связи с походом на Полоцк. Тогда он был рындой с топором — одним из царских оруженосцев-телохранителей. Рында с топором занимал последнее, 11-е, место в иерархии были ещё, например, рынды с пищалью, рогатиной, копьём, саадаком, на первом месте стоял большой рында В дальнейшем Фёдор стал любимцем царя.
В 1564 году он вместе с отцом защищал Рязань от войск Девлет-Гирея. В 1566 году стал царским кравчим — старшим над стольниками и ответственным за подачу и качество еды и напитков. В 1569 году он командовал опричными войсками на юге. Именно Фёдор Басманов 8 ноября 1568 года, прервав богослужение, зачитал обвинительный приговор митрополиту Филиппу II Колычеву — а Малюта Скуратов тогда сорвал с него владычье облачение. Вероятно, участие Фёдора Басманова должно было дополнительно оскорбить и унизить митрополита — ведь репутация у этого человека была самая отвратительная. К обычным упрёкам в жестокости, в случае с Фёдором Басмановым присоединяются обвинения в «содомском грехе», причём «грешил» Фёдор не с кем попало, а якобы с самим царём Иваном Грозным.
Вот, например, свидетельство Штадена: «Алексей Басманов и его сын Федор, с которым великий князь предавался разврату, были убиты». Иван IV, кстати, в «исповедании» 1572 года действительно каялся за «чрезестественный грех чресел». Толстой дважды обращался к образу Фёдора Басманова. Вот как выглядит он в балладе «Василий Шибанов»: «И тут же, гордяся своею красой, С девичьей улыбкой, с змеиной душой, Любимец звонит Иоаннов, Отверженный Богом Басманов». А таким сын Алексея Басманова предстаёт перед нами в романе «Князь Серебряный»: «То был молодой человек лет двадцати, необыкновенной красоты, но с неприятным, наглым выражением лица... Одет был богаче других, носил, в противность обычаю, длинные волосы, бороды не имел вовсе, а в приёмах выказывал какую-то женоподобную небрежность».
И еще: «Вид Басманова являл странную смесь лукавства, надменности, неизнеженного разврата и беспечной удали». В 1874 году в Мариинском театре Петербурга состоялась премьера оперы П. Чайковского «Опричник» либретто написано по мотивам одноимённой трагедии И. Арию Фёдора Басманова, написанную для высокого меццо-сопрано, исполнил оперный певец Васильев 2-й. Но в Москве в 1875 году в роли Фёдора зрители увидели певицу Аристову. И с тех пор арию Фёдора Басманова чаще всего исполняют именно женщины.
В 1999 году, например, в постановке Московского Большого театра за Басманова пела Александра Дурсенева, а в Михайловском театре Петербурга в 2021 году — в зависимости от состава, Вадим Волков или Софья Файнберг. Более того, за исполнение роли Федора Басманова С. Файнберг по итогам театрального сезона 2020—2021 гг.