Титулярный советник, чин 9 класса, на год написания «Шинели» соответствует капитану пехоты, ротмистру кавалерии, капитан-лейтенанту флота. Характеристика Акакия Акакиевича Башмачкина дана в первом абзаце повести. Должность Акакия Акакий Башмачкин – это центральное действующее лицо повести Гоголя «Шинель». «вечная идея» героя, которой он живет. Мир Башмачкина – это бездушный мир чинов и денег, абсурдное пространство. Акакий Акакиевич Башмачкин служил в одном департаменте, в чине титулярного советника (этот чин давал право на дворянство, но большинство небогатых чиновников навсегда.
Шинель - краткое содержание
Рисунок Б. Кустодиева «Акакий Акакиевич возвращается с вечера» Деление пересказа на главы — условное. В одном департаменте служил Акакий Акакиевич Башмачкин. Его покойная матушка не нашла в календаре подходящего имени и назвала сына в честь отца. Реклама Башмачкин был вечным титулярным советником. Сколько ни переменялось директоров… его видели… тем же чиновником для письма; так что потом уверились, что он… так и родился на свет уже совершенно готовым, в вицмундире и с лысиной на голове. Когда шутки начинали мешать работать, Башмачкин говорил: «Оставьте меня, зачем вы меня обижаете? В этих словах было что-то настолько жалкое, что один молодой человек, услышав их, отвернулся от своих товарищей-шутников. В последствии он не раз «содрогался… видя, как много в человеке бесчеловечья, как много скрыто свирепой грубости в утончённой, образованной светскости». Служил Башмачкин с любовью.
Он переписывал бумаги, и это приносило ему радость. Реклама О внешности и одежде Башмачкин не думал, на улице по сторонам не смотрел и почти ничего вокруг себя не замечал. Придя домой, он съедал обед, не чувствуя вкуса еды, и снова садился переписывать. На вечеринки или в театр он никогда не ходил, а по вечерам, написавшись вдоволь, ложился спать, улыбаясь при мысли о завтрашнем дне и любимой работе. Башмачкин решается сшить новую шинель Так и прожил бы Башмачкин до старости, если бы лет в пятьдесят не обнаружил, что его форменная шинель протёрлась на спине и совершенно не греет. Шинель эта была очень старой, её воротник почти полностью пошёл на заплатки, и в департаменте все издевались над ней, называя «капотом» халатом. Башмачкин отнёс шинель к Петровичу, который занимался починкой чиновничьей одежды, надеясь, что тот как-нибудь её починит. Петрович, трезвый и сердитый, осмотрел шинель и нюхнул из табакерки, на которой был изображён генерал с заклеенным, на месте дырки, бумажкой лицом. Подумав, он заявил, что починить шинель невозможно: старое гнилое сукно расползётся, сколько его не зашивай.
А новая шинель обойдётся слишком дорого для Башмачкина, получавшего мизерную зарплату. Через неделю Башмачкин снова попытался уговорить выпившего и подобревшего Петровича починить шинель, но тот опять отказался и пообещал сшить новую. Реклама Башмачкин понял, что без новой шинели не обойтись. Зная, что Петрович любит преувеличивать, он прикинул, что обновка обойдётся примерно вдвое дешевле озвученной портным суммы. Половина этих денег у Башмачкина уже была, он сумел сэкономить, откладывая по грошику с каждого потраченного рубля.
Образ маленького человека в литературе.
Неелова Акакий Акакиевич. Акакий Акакиевич лит портрет. Акакий Акакиевич профессия. Пафнутий Акакиевич. Анаки анакивич характеристикп. Период капота и период новой шинели.
Акакий Акакиевич Башмачкин образ. Акакий Акакиевич рисунок. Акакий Акакиевич Башмачкин герой. Акакий Акакиевич шинель характеристика. Николай Васильевич Гоголь шинель. Акакий Акакиевич портрет героя.
Акакий Акакиевич Башмачкин характер. Норштейн шинель. Акакий Акакиевич шинель рисунок. Башмачкин шинель портрет. Призрак Акакия Акакиевича. Башмачкин титулярный советник.
Портрет Башмачкина. Акакий фото. Акакий Акакиевич Башмачкин титульный советник. Н В Гоголь шинель Акакий. Акакий Акакиевич Кустодиев. Акакий Акакиевич иллюстрации.
Башмачкин характеристика. Внешность Акакия Акакиевича Башмачкина. Шинель фильм 1959. Шинель Гоголь фильм. Шинель фильм 1959 кадры. Шинель Гоголь иллюстрации.
Николай Васильевич Гоголь шинель иллюстрации. Шинель Николай Гоголь иллюстрации. Акакий Акакиевич и значительное лицо таблица. Шинель Гоголь значительное лицо. Акакий Акакиевич шинель образ. Образ маленького человека в повести Гоголя шинель.
Повесть о маленьком человеке. Маленький человек рассказ.
Вышед на улицу, Акакий Акакиевич был как во сне. Засим последовало опять долгое молчание, после которого он произнес: «Так этак-то! Дорогою задел его всем нечистым своим боком трубочист и вычернил все плечо ему; целая шапка извести высыпалась на него с верхушки строившегося дома. Он ничего этого не заметил, и потом уже, когда натолкнулся на будочника, который, поставя около себя свою алебарду, натряхивал из рожка на мозолистый кулак табаку, тогда только немного очнулся, и то потому, что будочник сказал: «Чего лезешь в самое рыло, разве нет тебе трухтуара? Здесь только он начал собирать мысли, увидел в ясном и настоящем виде свое положение, стал разговаривать с собою уже не отрывисто, но рассудительно и откровенно, как с благоразумным приятелем, с которым можно поговорить о деле самом сердечном и близком.
А вот я лучше приду к нему в воскресный день утром: он после канунешной субботы будет косить глазом и заспавшись, так ему нужно будет опохмелиться, а жена денег не даст, а в это время я ему гривенничек и того, в руку, он и будет сговорчивее и шинель тогда и того... Петрович, точно, после субботы сильно косил глазом, голову держал к полу и был совсем заспавшись; но при всем том, как только узнал, в чем дело, точно как будто его черт толкнул. Акакий Акакиевич тут-то и всунул ему гривенничек. Новую шинель уж я вам сошью на славу, уж на этом постоим». Акакий Акакиевич еще было насчет починки, но Петрович не дослышал и сказал: «Уж новую я вам сошью беспременно, в этом извольте положиться, старанье приложим. Можно будет даже так, как пошла мода: воротник будет застегиваться на серебряные лапки под аплике». Тут-то увидел Акакий Акакиевич, что без новой шинели нельзя обойтись, и поник совершенно духом.
Как же, в самом деле, на что, на какие деньги ее сделать? Конечно, можно бы отчасти положиться на будущее награждение к празднику, но эти деньги давно уж размещены и распределены вперед. Требовалось завести новые панталоны, заплатить сапожнику старый долг за приставку новых головок к старым голенищам, да следовало заказать швее три рубахи да штуки две того белья, которое неприлично называть в печатном слоге, — словом, все деньги совершенно должны были разойтися; и если бы даже директор был так милостив, что вместо сорока рублей наградных определил бы сорок пять или пятьдесят, то все-таки останется какой-нибудь самый вздор, который в шинельном капитале будет капля в море. Хотя, конечно, он знал, что за Петровичем водилась блажь заломить вдруг черт знает какую непомерную цену, так что уж, бывало, сама жена не могла удержаться, чтобы не вскрикнуть: «Что ты с ума сходишь, дурак такой! В другой раз ни за что возьмет работать, а теперь разнесла его нелегкая запросить такую цену, какой и сам не стоит». Хотя, конечно, он знал, что Петрович и за восемьдесят рублей возьмется сделать; однако все же откуда взять эти восемьдесят рублей? Еще половину можно бы найти: половина бы отыскалась; может быть, даже немножко и больше; но где взять другую половину?..
Но прежде читателю должно узнать, где взялась первая половина. Акакий Акакиевич имел обыкновение со всякого истрачиваемого рубля откладывать по грошу в небольшой ящичек, запертый на ключ, с прорезанною в крышке дырочкой для бросания туда денег. По истечении всякого полугода он ревизовал накопившуюся медную сумму и заменял ее мелким серебром. Так продолжал он с давних пор, и, таким образом, в продолжение нескольких лет оказалось накопившейся суммы более чем на сорок рублей. Итак, половина была в руках; но где же взять другую половину? Где взять другие сорок рублей? Акакий Акакиевич думал, думал и решил, что нужно будет уменьшить обыкновенные издержки, хотя, по крайней мере, в продолжение одного года: изгнать употребление чаю по вечерам, не зажигать по вечерам свечи, а если что понадобится делать, идти в комнату к хозяйке и работать при ее свечке; ходя по улицам, ступать как можно легче и осторожнее, по камням и плитам, почти на цыпочках, чтобы таким образом не истереть скоровременно подметок; как можно реже отдавать прачке мыть белье, а чтобы не занашивалось, то всякий раз, приходя домой, скидать его и оставаться в одном только демикотоновом халате, очень давнем и щадимом даже самим временем.
Надобно сказать правду, что сначала ему было несколько трудно привыкнуть к таким ограничениям, но потом как-то привыклось и пошло на лад; даже он совершенно приучился голодать по вечерам; но зато он питался духовно, нося в мыслях своих вечную идею будущей шинели. С этих пор как будто самое существование его сделалось как-то полнее, как будто бы он женился, как будто какой-то другой человек присутствовал с ним, как будто он был не один, а какая-то приятная подруга жизни согласилась с ним проходить вместе жизненную дорогу, — и подруга эта была не кто другая, как та же шинель на толстой вате, на крепкой подкладке без износу. Он сделался как-то живее, даже тверже характером, как человек, который уже определил и поставил себе цель. С лица и с поступков его исчезло само собою сомнение, нерешительность — словом, все колеблющиеся и неопределенные черты. Огонь порою показывался в глазах его, в голове даже мелькали самые дерзкие и отважные мысли: не положить ли, точно, куницу на воротник? Размышления об этом чуть не навели на него рассеянности. Один раз, переписывая бумагу, он чуть было даже не сделал ошибки, так что почти вслух вскрикнул «ух!
В продолжение каждого месяца он хотя один раз наведывался к Петровичу, чтобы поговорить о шинели, где лучше купить сукна, и какого цвета, и в какую цену, и хотя несколько озабоченный, но всегда довольный возвращался домой, помышляя, что наконец придет же время, когда все это купится и когда шинель будет сделана. Дело пошло даже скорее, чем он ожидал. Противу всякого чаяния, директор назначил Акакию Акакиевичу не сорок или сорок пять, а целых шестьдесят рублей; уж предчувствовал ли он, что Акакию Акакиевичу нужна шинель, или само собой так случилось, но только у него чрез это очутилось лишних двадцать рублей. Это обстоятельство ускорило ход дела. Еще каких-нибудь два-три месяца небольшого голодания — и у Акакия Акакиевича набралось точно около восьмидесяти рублей. Сердце его, вообще весьма покойное, начало биться. В первый же день он отправился вместе с Петровичем в лавки.
Купили сукна очень хорошего — и не мудрено, потому что об этом думали еще за полгода прежде и редкий месяц не заходили в лавки применяться к ценам; зато сам Петрович сказал, что лучше сукна и не бывает. На подкладку выбрали коленкору, но такого добротного и плотного, который, по словам Петровича, был еще лучше шелку и даже на вид казистей и глянцевитей. Куницы не купили, потому что была, точно, дорога; а вместо ее выбрали кошку, лучшую, какая только нашлась в лавке, кошку, которую издали можно было всегда принять за куницу. Петрович провозился за шинелью всего две недели, потому что много было стеганья, а иначе она была бы готова раньше. За работу Петрович взял двенадцать рублей — меньше никак нельзя было: все было решительно шито на шелку, двойным мелким швом, и по всякому шву Петрович потом проходил собственными зубами, вытесняя ими разные фигуры. Это было... Он принес ее поутру, перед самым тем временем, как нужно было идти в департамент.
Никогда бы в другое время не пришлась так кстати шинель, потому что начинались уже довольно крепкие морозы и, казалось, грозили еще более усилиться. Петрович явился с шинелью, как следует хорошему портному. В лице его показалось выражение такое значительное, какого Акакий Акакиевич никогда еще не видал. Казалось, он чувствовал в полной мере, что сделал немалое дело и что вдруг показал в себе бездну, разделяющую портных, которые подставляют только подкладки и переправляют, от тех, которые шьют заново. Он вынул шинель из носового платка, в котором ее принес; платок был только что от прачки, он уже потом свернул его и положил в карман для употребления. Вынувши шинель, он весьма гордо посмотрел и, держа в обеих руках, набросил весьма ловко на плеча Акакию Акакиевичу; потом потянул и осадил ее сзади рукой книзу; потом драпировал ею Акакия Акакиевича несколько нараспашку. Акакий Акакиевич, как человек в летах, хотел попробовать в рукава; Петрович помог надеть и в рукава, — вышло, что и в рукава была хороша.
Словом, оказалось, что шинель была совершенно и как раз впору. Петрович не упустил при сем случае сказать, что он так только, потому что живет без вывески на небольшой улице и притом давно знает Акакия Акакиевича, потому взял так дешево; а на Невском проспекте с него бы взяли за одну только работу семьдесят пять рублей. Акакий Акакиевич об этом не хотел рассуждать с Петровичем, да и боялся всех сильных сумм, какими Петрович любил запускать пыль. Он расплатился с ним, поблагодарил и вышел тут же в новой шинели в департамент. Петрович вышел вслед за ним и, оставаясь на улице, долго еще смотрел издали на шинель и потом пошел нарочно в сторону, чтобы, обогнувши кривым переулком, забежать вновь на улицу и посмотреть еще раз на свою шинель с другой стороны, то есть прямо в лицо. Между тем Акакий Акакиевич шел в самом праздничном расположении всех чувств. Он чувствовал всякий миг минуты, что на плечах его новая шинель, и несколько раз даже усмехнулся от внутреннего удовольствия.
В самом деле, две выгоды: одно то, что тепло, а другое, что хорошо. Дороги он не приметил вовсе и очутился вдруг в департаменте; в швейцарской он скинул шинель, осмотрел ее кругом и поручил в особенный надзор швейцару. Неизвестно, каким образом в департаменте все вдруг узнали, что у Акакия Акакиевича новая шинель и что уже капота более не существует. Все в ту же минуту выбежали в швейцарскую смотреть новую шинель Акакия Акакиевича. Начали поздравлять его, приветствовать, так что тот сначала только улыбался, а потом сделалось ему даже стыдно. Когда же все, приступив к нему, стали говорить, что нужно вспрыснуть новую шинель и что, по крайней мере, он должен задать им всем вечер, Акакий Акакиевич потерялся совершенно, не знал, как ему быть, что такое отвечать и как отговориться. Он уже минут через несколько, весь закрасневшись, начал было уверять довольно простодушно, что это совсем не новая шинель, что это так, что это старая шинель.
Наконец один из чиновников, какой-то даже помощник столоначальника, вероятно для того, чтобы показать, что он ничуть не гордец и знается даже с низшими себя, сказал: «Так и быть, я вместо Акакия Акакиевича даю вечер и прошу ко мне сегодня на чай: я же, как нарочно, сегодня именинник». Чиновники, натурально, тут же поздравили помощника столоначальника и приняли с охотою предложение. Акакий Акакиевич начал было отговариваться, но все стали говорить, что неучтиво, что просто стыд и срам, и он уж никак не мог отказаться. Впрочем, ему потом сделалось приятно, когда вспомнил, что он будет иметь чрез то случай пройтись даже и ввечеру в новой шинели. Этот весь день был для Акакия Акакиевича точно самый большой торжественный праздник. Он возвратился домой в самом счастливом расположении духа, скинул шинель и повесил ее бережно на стене, налюбовавшись еще раз сукном и подкладкой, и потом нарочно вытащил, для сравненья, прежний капот свой, совершенно расползшийся. Он взглянул на него, и сам даже засмеялся: такая была далекая разница!
И долго еще потом за обедом он все усмехался, как только приходило ему на ум положение, в котором находился капот. Пообедал он весело и после обеда уж ничего не писал, никаких бумаг, а так немножко посибаритствовал на постеле, пока не потемнело. Потом, не затягивая дела, оделся, надел на плеча шинель и вышел на улицу. Где именно жил пригласивший чиновник, к сожалению, не можем сказать: память начинает нам сильно изменять, и все, что ни есть в Петербурге, все улицы и домы слились и смешались так в голове, что весьма трудно достать оттуда что-нибудь в порядочном виде. Как бы то ни было, но верно, по крайней мере, то, что чиновник жил в лучшей части города, — стало быть, очень не близко от Акакия Акакиевича. Сначала надо было Акакию Акакиевичу пройти кое-какие пустынные улицы с тощим освещением, но по мере приближения к квартире чиновника улицы становились живее, населенней и сильнее освещены. Пешеходы стали мелькать чаще, начали попадаться и дамы, красиво одетые, на мужчинах попадались бобровые воротники, реже встречались ваньки с деревянными решетчатыми своими санками, утыканными позолоченными гвоздочками, — напротив, всё попадались лихачи в малиновых бархатных шапках, с лакированными санками, с медвежьими одеялами, и пролетали улицу, визжа колесами по снегу, кареты с убранными козлами.
Акакий Акакиевич глядел на все это, как на новость. Он уже несколько лет не выходил по вечерам на улицу. Остановился с любопытством перед освещенным окошком магазина посмотреть на картину, где изображена была какая-то красивая женщина, которая скидала с себя башмак, обнаживши, таким образом, всю ногу, очень недурную; а за спиной ее, из дверей другой комнаты, выставил голову какой-то мужчина с бакенбардами и красивой эспаньолкой под губой. Акакий Акакиевич покачнул головой и усмехнулся и потом пошел своею дорогою. Почему он усмехнулся, потому ли, что встретил вещь вовсе не знакомую, но о которой, однако же, все-таки у каждого сохраняется какое-то чутье, или подумал он, подобно многим другим чиновникам, следующее: «Ну, уж эти французы! Наконец достигнул он дома, в котором квартировал помощник столоначальника.
Реклама В душе он был хорошим человеком, но генеральский чин сбил его с толку. Изо всех сил он старался усилить свою значительность и в результате стал очень груб с низшими по чину. Башмачкин отправился к значительному лицу, но тот в это время беседовал со старым знакомым, недавно приехавшим в Петербург. Увидев немолодого человека в стареньком мундире, значительное лицо решил выказать перед знакомым свою строгость.
Он не стал слушать Башмачкина и так накричал на него, что несчастный чиновник практически лишился чувств. Сторожа вынесли бесчувственного Башмачкина, а значительное лицо остался очень доволен произведённым эффектом. Башмачкин умирает и становится призраком Несчастный Башмачкин шёл домой, не чувствуя ни рук, ни ног. Началась вьюга, и его сильно продуло. Он слёг и вскоре умер. И Петербург остался без Акакия Акакиевича, как будто бы в нём его и никогда не было. Исчезло и скрылось существо никем не защищённое, никому не дорогое, ни для кого не интересное… В департаменте о смерти Башмачкина узнали через четыре дня после похорон. На другой день на его месте уже сидел новый чиновник. Далее история вдруг приняла «фантастическое окончание». По Петербургу прошёл слух, что на том месте, где ограбили Акакия Акакиевича, мёртвый чиновник срывает с людей шинели, не глядя на чины и звания.
Один из чиновников департамента увидел мертвеца и узнал в нём Башмачкина. Полиция мертвеца поймать не могла. Реклама Значительное лицо, не лишённого сострадания, тревожила мысль о бедном Башмачкине. Через неделю ему донесли, что Башмачкин умер. Желая развлечься и заглушить упрёки совести, значительное лицо отправился на вечеринку, а затем — к любовнице. По дороге мёртвый Башмачкин сорвал с него шинель и заявил, что это компенсация за ущерб, нанесённый ему значительным лицом. Это происшествие так напугало значительное лицо, что он начал меньше грубить подчинённым и внимательнее выслушивать просителей. А генеральская шинель, видимо, пришлась мертвецу впору, потому что с тех пор больше его на улицах Петербурга не встречали. Только коломенский будочник однажды ночью увидел привидение, но оно было выше ростом, с преогромными усами и кулаками, каких «и у живых не найдёшь». Пересказала Юлия Песковая.
Чин башмачкина
маленький человек, мелкий забитый. Характеристика Акакия Акакиевича Башмачкина дана в первом абзаце повести. Здесь стоит сказать несколько слов о чине Башмачкина.
Роль чиновников в произведении «Шинель» (Н.В. Гоголь)
| Повесть «Шинель»: семантика и структура | Все сослуживцы издевались над Башмачкиным: сочиняли анекдоты о нём и его семидесятилетней квартирной хозяйке, сыпали ему на голову бумажки. |
| Какой цитате показано что башмачкин не мыслит себя вне профессии | Характер и образ жизни Акакия Акакиевича Башмачкина. |
| Сочинение: Чиновники в повести «Шинель» (Н.В. Гоголь) | Рассказ «Шинель» начинается с описания жизни мелкого чиновника Акакия Акакиевича Башмачкина. |
| Лепажевское ружье и чиновничья шинель | От такой новости Башмачкин совершенно поник духом. |
Лепажевское ружье и чиновничья шинель
Премудрость оказалась непосильна для Башмачкина, увы, и он застрял в титулярных советниках навсегда. Однако ж и капитан, и ротмистр, и титулярный советник — люди в той жизни далеко не последние. Титулярным советником был Пушкин. Лермонтов — поручик двенадцатый класс.
Правда, потомственными дворянами они уже были по праву рождения. Литературные ж герои — Шпонька, Хлестаков, Бальзаминов — и вовсе мелочь, четырнадцатый, начальный класс, «елистратишки». Так что для человека без больших амбиций жить в чине титулярного советника было совсем не зазорно с амбициями другое дело, вот хотя бы случай Афанасия Фета — впрочем, это история для другого раза.
Чин чином, а деньги деньгами. Гоголь называет размер жалования Акакия Акакиевича: четыреста рублей в год или около того. Счет, разумеется, ведется на ассигнации.
Четыреста рублей — много это или мало? Зависит от того, кто считает. И сколько людей живут на эти четыреста рублей.
У полковника, например, жалование все восемьсот, но вдруг у него жена, пять детей и старушка мать? Нет, на жалование в России жить всегда было непросто, традиция платить гроши и распекать за взяточничество идёт издалека, но всё ж можно было жить и без взяток. Другой литературный герой, Бальзаминов, существует на значительно меньшие деньги, сто двадцать рублей в год, втроем — сам, его матушка плюс прислуга Матрёна, но одет по моде коллежских регистраторов.
Правда, живет он не в Петербурге, а Москве, зато позже Башмачкина. Инфляция тогда была небольшой, рост цен по сравнению с современными темпами мизерный, а всё же, а всё же... Человек невыдуманный, петербуржец Михаил Чигорин, жил ещё позже, и, покуда не бросил службу и не отдался целиком шахматам, довольствовался жалованием в те же четыреста рублей или около того.
Жил скромно, но опять же имел на иждивении жену и дочь.
Он жил в монастыре при одном очень суро-вом и даже дерзком старце. Акакий же был беззлобен, сносил всё без ропота, с терпением, послушанием, и отличался большим смирением.
Пять дней спустя старец посетовал другому монаху, что, мол, неприятность случилась, послушник умер. Этот последний не поверил. Ты умер?
Для того, кто обещал творить послушание, смерти нет». Эти слова так потрясли наставника Акакия, что он предпочел со стыдом и страхом бежать. Так Господь вознаградил преподобного Акакия за его терпение.
Не правда ли — судьба бедного Башмачкина очень похожа на жизнь его небесного покровителя? Социальное положение Во-вторых, что плохого в том, чтобы быть титулярным советником? В общем-то ничего, но это один из низших чинов — и, соответственно, много денег такому человеку не заработать, семью не прокормить, а если он и заведёт детей, они будут обречены на такое же полуголодное существование.
В первой половине XIX в. Всего этих «рангов» было 14; на первом месте стояла должность «канцлер», на втором — «действительный тайный советник» высоты почти недосягаемые. При должном рвении и, будем честны, умении аккуратно польстить руководству дворянин, рождённый в обеспеченной семье, мог дослужиться до 4 ранга действительный статский советник на гражданской службе, генерал-майор на военной.
А вот звание «титулярный советник» в «Табели... Конечно, история знает многочисленные примеры, когда люди почти всю жизнь занимали именно такое положение и, казалось бы, в ус не дули. Так, титулярным советником был сам А.
Пушкин, — но, в отличие от Акакия Акакиевича, у автора «Евгения Онегина» имелись какие-никакие земельные наделы то же знаменитое Болдино и более 1000 крепостных. И всё равно Александр Сергеевич сталкивался с финансовыми затруднениями — и решал их, мягко говоря, не всегда успешно: на момент смерти Пушкин был весь в долгах, на современные деньги они исчисляются десятками миллионов.
Акакий Акакиевич Башмачкин 1926. Шинель Гоголя Акакий Башмачкин. Акакий Акакиевич шинель иллюстрации. Акакий Акакиевич Башмачкин. Акактй акаивеси Бошмачкин.
Акакий Акакиевич Башмачкин портрет. Образ Акакия Акакиевича таблица. Характеристика Акакия Акакиевича. Характер и образ жизни Акакия Акакиевича Башмачкина. Шинель Гоголь Акакий Акакиевич характеристика. Титулярный советник Акакий Акакиевич. Гоголь Акакий Акакиевич.
Акакий Акакиевич шинель портрет. Башмачкин Гоголь. Кукрыниксы Акакий Акакиевич. Акакий Акакиевич шинель. Кукрыниксы шинель. Шинель Гоголь Акакий Акакиевич. Иллюстрации к повести шинель Гоголя.
Акакий Акакиевич Башмачкин маленький человек. Гоголь шинель Акакаий Акаки. Акакий Акакиевич Башмачкин иллюстрации. Акакий Акакиевич Башмачкин способности. Гоголь шинель Акакий Акакиевич Башмачкин. Н В Гоголь шинель иллюстрации. Шинель Гоголя художник ю.
Н В Гоголь повесть шинель. Борис Кустодиев шинель. Гоголь шинель Башмачкин. Гоголь Шанел Акакий Акакивичь. Повесть шинель Акакий Акакиевич иллюстрации. Шинель Гоголь иллюстрации Башмачкин. Акакий Башмачкин.
Акакий Акакиевич Башмачкин биография. Акакий Акакиевич Башмачкин внешность. Акакий Акакиевич Башмачкин Неелова. Акакий Акакиевич Башмачкин призрак. Акакий Башмачкин шинель. Повесть шинель.
Мало сказать: он служил ревностно, — нет, он служил с любовью...
Весь этот день он не был в присутствии единственный случай в его жизни... Когда и в какое время он поступил в департамент и кто определил его, этого никто не мог припомнить. Сколько ни переменялось директоров и всяких начальников, его видели всё на одном и том же месте, в том же положении, в той же самой должности, тем же чиновником для письма... Это задало ему такую работу, что он вспотел совершенно, тер лоб и, наконец, сказал: «Нет, лучше дайте я перепишу что-нибудь». Если же таких не случалось, он снимал нарочно, для собственного удовольствия, копию для себя, особенно если бумага была замечательна не по красоте слога, но по адресу к какому-нибудь новому или важному лицу... Никто не мог сказать, чтобы когда-нибудь видел его на каком-нибудь вечере... Ни один раз в жизни не обратил он внимания на то, что делается и происходит всякий день на улице...
Но Акакий Акакиевич если и глядел на что, то видел на всем свои чистые, ровным почерком выписанные строки... Он не замечает, что происходит вокруг: "... Приходя домой, он садился тот же час за стол, хлебал наскоро свои щи и ел кусок говядины с луком, вовсе не замечая их вкуса, ел всё это с мухами и со всем тем, что ни посылал Бог на ту пору... Но ни одного слова не отвечал на это Акакий Акакиевич, как будто бы никого и не было перед ним; это не имело даже влияния на занятия его... Увидевши смиренный вид Акакия Акакиевича... И что-то странное заключалось в словах и в голосе, с каким они были произнесены. В нем слышалось что-то такое преклоняющее на жалость,..
И Петербург остался без Акакия Акакиевича, как будто бы в нем его и никогда не было... В департаменте не оказывалось к нему никакого уважения. Сторожа не только не вставали с мест, когда он проходил, но даже не глядели на него, как будто бы через приемную пролетела простая муха.
Повесть «Шинель»: семантика и структура
Он прогоняет Акакия Акакиевича, накричав на героя за то, что он потревожил его. Равнодушие к чужому горю и жестокость «значительного лица» приводят к болезни и последующей смерти Башмачкина. В мире, в котором без высокого чина невозможно добиться справедливости, Акакий Акакиевич не имел возможности возвратить шинель, привносившую смысл в его жизнь. По этой причине прежде терпевший все унижения герой, утратив самое дорогое, «сквернохульничал», а после гибели превратился в привидение и срывал с прохожих одежду до тех пор, пока не отомстил обидчику.
Таким образом, имея низкий чин, Акакий Акакиевич не мог позволить себе бунтовать против унижения со стороны имеющих власть, а потому решился высказаться только на смертном одре.
Когда и в какое время он поступил в департамент и кто определил его, этого никто не мог припомнить. Сколько ни переменялось директоров и всяких начальников, его видели всё на одном и том же месте, в том же положении, в той же самой должности, тем же чиновником для письма. Ни один раз в жизни не обратил он внимания на то, что делается и происходит всякий день на улице. Но Акакий Акакиевич если и глядел на что, то видел на всем свои чистые, ровным почерком выписанные строки. Он не замечает, что происходит вокруг: ". Приходя домой, он садился тот же час за стол, хлебал наскоро свои щи и ел кусок говядины с луком, вовсе не замечая их вкуса, ел всё это с мухами и со всем тем, что ни посылал Бог на ту пору. Но ни одного слова не отвечал на это Акакий Акакиевич, как будто бы никого и не было перед ним; это не имело даже влияния на занятия его.
Увидевши смиренный вид Акакия Акакиевича. И что-то странное заключалось в словах и в голосе, с каким они были произнесены. В нем слышалось что-то такое преклоняющее на жалость. В департаменте не оказывалось к нему никакого уважения. Сторожа не только не вставали с мест, когда он проходил, но даже не глядели на него, как будто бы через приемную пролетела простая муха.
Жизнь Акакия Акакиевича преображается после приобретения шинели, однако вскоре герой был ограблен и потерял «подругу жизни». Башмачкин желает вернуть то, что принадлежит ему по праву, однако власть имущих не волнуют проблемы «маленьких людей», подобных ему. Он прогоняет Акакия Акакиевича, накричав на героя за то, что он потревожил его. Равнодушие к чужому горю и жестокость «значительного лица» приводят к болезни и последующей смерти Башмачкина.
В мире, в котором без высокого чина невозможно добиться справедливости, Акакий Акакиевич не имел возможности возвратить шинель, привносившую смысл в его жизнь.
Он жил в монастыре при одном очень суро-вом и даже дерзком старце. Акакий же был беззлобен, сносил всё без ропота, с терпением, послушанием, и отличался большим смирением. Пять дней спустя старец посетовал другому монаху, что, мол, неприятность случилась, послушник умер. Этот последний не поверил. Ты умер? Для того, кто обещал творить послушание, смерти нет». Эти слова так потрясли наставника Акакия, что он предпочел со стыдом и страхом бежать. Так Господь вознаградил преподобного Акакия за его терпение.
Не правда ли — судьба бедного Башмачкина очень похожа на жизнь его небесного покровителя? Социальное положение Во-вторых, что плохого в том, чтобы быть титулярным советником? В общем-то ничего, но это один из низших чинов — и, соответственно, много денег такому человеку не заработать, семью не прокормить, а если он и заведёт детей, они будут обречены на такое же полуголодное существование. В первой половине XIX в. Всего этих «рангов» было 14; на первом месте стояла должность «канцлер», на втором — «действительный тайный советник» высоты почти недосягаемые. При должном рвении и, будем честны, умении аккуратно польстить руководству дворянин, рождённый в обеспеченной семье, мог дослужиться до 4 ранга действительный статский советник на гражданской службе, генерал-майор на военной. А вот звание «титулярный советник» в «Табели... Конечно, история знает многочисленные примеры, когда люди почти всю жизнь занимали именно такое положение и, казалось бы, в ус не дули. Так, титулярным советником был сам А.
Пушкин, — но, в отличие от Акакия Акакиевича, у автора «Евгения Онегина» имелись какие-никакие земельные наделы то же знаменитое Болдино и более 1000 крепостных. И всё равно Александр Сергеевич сталкивался с финансовыми затруднениями — и решал их, мягко говоря, не всегда успешно: на момент смерти Пушкин был весь в долгах, на современные деньги они исчисляются десятками миллионов.
Роль значительного лица в повести шинель кратко
Как изменяется жизнь Башмачкина после приобретения новой шинели. Чин башмачкина не слишком престижен в военных кругах, однако не следует недооценивать его значимость и функциональность. Башмачкины являются незаменимым атрибутом для солдат. Что касается до чина (ибо у нас прежде всего нужно объявить чин), то он был то, что называют вечный титулярный советник, над которым, как известно, натрунились и наострились вдоволь. В первом канцелярском эпизоде действуют сослуживцы Башмачкина, может быть, чуть-чуть выше его чином. Коллежский регистратор — гражданский чин 14 ранга, согласно Табели о рангах. Термин «башмачкин» имеет своё происхождение в русском языке и обозначает низший чин или самого низкого служащего.
Роль чиновников в произведении «Шинель» (Н.В. Гоголь)
| Акакий Акакиевич Башмачкин: характеристика героя повести Н. В. Гоголя "Шинель" | «Шине́ль» — одна из петербургских повестей Николая Гоголя. Увидела свет в 3-м томе собрания сочинений Гоголя, отпечатанного на исходе 1842 года и поступившего в продажу в последней. |
| Повесть «Шинель»: семантика и структура | Акакий Акакиевич Башмачкин — чиновник одного из петербургских департаментов. Ему за 50 лет, у него чин невысокий — он титулярный советник. |
| Прорехи в «Шинели» | Характер и образ жизни Акакия Акакиевича Башмачкина. |
| Какой чин у Башмачкина? Все секреты его ранга и звания | Чин Башмачкина имел свои особенности и привилегии, которые делали его достаточно привлекательным для царской службы. |
Шинель образы героев. «Шинель» главные герои
Башмачкин Акакий Акакиевич — центральный персонаж повести о пропавшей шинели, «вечный титулярный советник», «Маленький человечек с лысинкой на лбу», чуть более пятидесяти лет. Большинство титулярных советников навеки оставались в этом чине, не рассчитывая на большее; их называли «вечными титулярными советниками». коллежского ассесора. Мелкий чиновник Акакий Акакиевич Башмачкин переписывает бумаги в департаменте, с кротостью сносит насмешки коллег, довольствуется малым. Какой чин был у башмачкина. Башмачкина, героя повести н.в. Гоголя «шинель. Образ Акакия Акакиевича Башмачкина. Во-первых, почему мама Башмачкина-младшего выбирает ему имя по какому-то календарю? Главный герой повести — Акакий Акакиевич Башмачкин, бедный титулярный советник из Петербурга.
Башмачкин — цитатная характеристика главного героя повести Гоголя
Ребенка окрестили, он сделал такую гримасу, словно предчувствовал, что будет титулярный советник. Акакий Акакиевич переписывал документы. У него был ровный и аккуратный почерк, работу он выполнял очень старательно, поскольку был буквально влюблен в переписывание, и ни на что больше таланта не имел. Начальники не замечали его, молодые товарищи подтрунивали над ним и острили, порой довольно злобно. Лишь однажды он растрогал одного молодого чиновника, который начал, было, вслед за остальными издеваться над титулярным советником, но услышав его жалобный возглас, не только прекратил это, но и изменил свое мнение о мире: И долго потом, среди самых веселых минут представлялся ему низенький чиновник с лысинкою на лбу, с своими проникающими словами: «Оставьте меня, зачем вы меня обижаете? Акакий Акакиевич интересовался лишь переписыванием и не видел ничего вокруг себя, не обращая внимания, даже если на голову ему сыпался мусор.
Одежда его была более чем скромная, из верхнего платья он имел лишь поношенную, залатанную шинель. Время от времени ее чинил портной Петрович, используя для заплаток части ее же воротника. Служащие департамента прозвали нелепую шинель «капотом» Однажды в морозы Акакий Акакиевич заметил, что «капот» вновь прохудился. Отправившись к Петровичу, который, несмотря на кривой глаз и рябизну по всему лицу, занимался довольно удачно починкой панталон и фраков , титулярный советник надеялся обойтись перестановкой воротника, но портной отказался: сукно настолько обветшало, что заплатку не выдержит, нужна новая шинель, которая обойдется в полторы сотни рублей. Цена приводит Акакия Акакиевича в ужас получал чиновник в год около 400 рублей , однако, уже скопив 40 рублей, он решает урезать расходы, беречь платье и подметки и накопить на пошив шинели.
Всю свою жизнь он подчиняет этому решению: он совершенно приучился голодать по вечерам; но зато он питался духовно, нося в мыслях своих вечную идею будущей шинели. Примерно за год ему удается собрать нужную сумму.
Чтобы приблизить её приобретение, он готов терпеть лишения. Придя в департамент в новой шинели, Башмачкин впервые почувствовал себя там защищённым от унижений и насмешек сослуживцев. С утратой шинели Акакий Акакиевич потерял смысл жизни. Он попытался делать какие-то усилия для того, чтобы нашли грабителей. Робость его проявилась в полной мере, когда он, обратившись по поводу ограбления к генералу, получил от него не помощь и сочувствие, а грозное распекание. От ужаса Акакий Акакиевич задрожал и чуть не рухнул на пол. Столкновение этого кроткого мечтателя с жестокой реальностью закончилось трагически. Отношение к Башмачкину других персонажей Акакий Акакиевич снимает свою комнату у 70-летней хозяйки квартиры.
Хозяйка и его сосед портной Петрович относились к нему хорошо, а на службе к Акакию Акакиевичу относились пренебрежительно, не считали его за человека. Для них он был посмешищем. Даже сторожа не замечали его, как будто он был пустое место. Начальники в департаменте относились к Акакию Акакиевичу «холодно-деспотически», ни слова не говоря, совали ему под нос бумаги для переписывания. Молодые сослуживцы подшучивали над ним, сыпали бумажки ему на голову и говорили, что это снег, смеялись над его изношенной шинелью. Узнав о том, что Акакия Акакиевича ограбили, сослуживцы скинулись ему на новую шинель, но денег не хватило.
Все, чем он занимается в одинокие вечера дома — переписывает все документы, хоть они были не так важны для него. Герой постоянно попадается на какие-то неудачи и неприятности. Из-за этого сослуживцы, высокопоставленные чиновники, начинают его высмеивать и считать простофилей.
В обществе таких людей не встретишь, как Башмачкин. Они привыкли окружать себя только кругом с высокими чинами. Именно на этих героях Гоголь делает акцент о том, какими бессердечными и черствыми бывают характеры у этих персонажей. Они издеваются и подшучивают над Акакием Акакиевичем, не испытывая ни грамма сочувствия. После всех насмешек над собой, Башмачкин хочет обновить свою шинель. Для исполнения своего замысла ему нужно накопить определённую сумму. Он начинает экономить на всем, и вскоре ему удаётся приобрести новую обновку.
Отход не громкий, не демонстративный, не на идейном уровне, а тихий, бытовой. Такие люди не то чтобы сомневаются в бытии Божием — они просто о Боге не задумываются, их волнуют совсем другие вещи. Красиво бумагу переписать... Мысль Гоголя здесь совершенно очевидна: не думая о Боге, не сверяя свои поступки с Его заповедями, не прося Его о помощи, человек оказывается совершенно беззащитным перед грехом и перед соблазнителем. Как действует страсть В «Шинели» есть и соблазнитель — портной Петрович, который тоже ведь важен не сам по себе, не как «типичный представитель своей профессии», а как символ. А символизирует Петрович именно что сатану или, вернее, мелкого беса. Знаков принадлежности портного к нечистой силе в повести Гоголя немало. Кто-то, возможно, воспримет этого «чорта» просто как фигуру речи. Но художественный прием в том и заключается, что, повторяя раз за разом «фигуру речи», писатель воздействует на сознание читателя, понуждая его вспомнить исходный смысл этого затрепавшегося слова. Кроме того, для нас, современных людей, «черт» не кажется каким-то особым словом, а вот во времена Гоголя это было крепким выражением, на грани неприличия. Можно вспомнить момент из «Мертвых душ»: «Здесь Чичиков вышел совершенно из границ всякого терпения, хватил в сердцах стулом об пол и посулил ей чорта. Чорта помещица испугалась необыкновенно. Символично и то, что олицетворяющий черта Петрович — именно портной, то есть изготовитель вещи, которая теперь становится судьбой человека. Гоголь подробнейшим образом описывает, как Петрович обольщает Акакия Акакиевича и как поначалу тот сопротивляется: «хотел было уже, как говорится, на попятный двор, но... Не вспомнил о Боге, не помолился хотя бы мысленно, не перекрестился — и потому его сопротивление быстро было сломлено. А когда оно было сломлено, то у героя началась новая жизнь — «как во сне». Акакий Акакиевич уже не контролирует себя. Это слово здесь важно. Казалось бы, уместнее было написать «противоположную», но Гоголь хотел показать, что герой лишился своей воли и что с ним происходит именно то, о чем предупреждал апостол Павел: ибо не понимаю, что делаю, потому что не то делаю, что хочу, а что ненавижу, то делаю… а потому уже не я делаю то, но живущий во мне грех Рим 7:15—17. Иллюстрации Максима Корсакова Чем больше мечтает Акакий Акакиевич о новой шинели, тем сильнее меняется его образ жизни. Мало того, что он теперь жестко экономит каждую копейку — но и прежнее дело перестало приносить ему радость. Раньше он брал со службы бумаги домой и переписывал — теперь перестал это делать и проводил время в праздности. Теперь после обеда он «уж ничего не писал, никаких бумаг, а так... Если раньше он ходил по улицам, ни на что не обращая внимания, то теперь засматривается на витрины. Причем нельзя даже сказать, что у Акакия Акакиевича появились какие-то новые интересы, что ему открылись какие-то новые горизонты жизни. Нет, его любопытство — скучающее. И скука все больше и больше заполняет его жизнь. Особенно ярко это показано в сцене, где мечта, наконец, сбылась, новая шинель куплена, и сослуживцы устраивают по этому поводу вечеринку, куда и приглашают Башмачкина. Обратим, кстати, внимание, что если раньше, до новой шинели, они его либо не замечали вообще, либо издевались, то теперь, став обладателем новой шинели, он становится им интересен. То есть как человек, как личность он для них ничто, но как обладатель некой вещи приобретает в их глазах некую значимость. Очень характерная деталь. Но куда важнее, что Акакий Акакиевич отправляется на вечеринку вынужденно. До того, как в его жизни появилась мечта о новой шинели, он поступал так, как ему хотелось, как ему свойственно, то есть был свободен. Теперь же, с новой шинелью, он открывает для себя существование светских условностей, которым приходится подчиняться через «не хочу». Ему не хотелось идти на эту вечеринку, но отказаться было бы неприлично. Он приходит туда — и сразу же ощущает себя в этой среде лишним: «Все это: шум, говор и толпа людей, — все это было как-то чудно Акакию Акакиевичу. Он просто не знал, как ему быть, куда деть руки, ноги и всю фигуру свою; наконец подсел он к игравшим, смотрел в карты, засматривал тому и другому в лица и чрез несколько времени начал зевать, чувствовать, что скучно... Акакий Акакиевич, казалось бы, достиг, чего хотел, стал счастливым обладателем новой шинели — но очень скоро счастье его съеживается, в душе возникает пустота. И просто огромной, зияющей дырой становится эта пустота, когда на обратном пути из гостей его грабят, отнимают шинель. Казалось бы, жизненной трагедии не произошло, его не убили, не искалечили, не пустили по миру, он «остался при своих», то есть мог бы жить, как и раньше — со старой своей драной шинелью, усердно переписывая бумаги. Но нет — потеря шинели стала для Акакия Акакиевича метафизической катастрофой. Потому что прежней своей невозмутимости, кротости и благодушия он уже лишился, прежний смысл жизни потерял, и это его ранит куда сильнее, чем петербургский холод.
Значительное лицо: образ в повести н.в. гоголя “шинель”
Большинство титулярных советников навеки оставались в этом чине, не рассчитывая на большее; их называли «вечными титулярными советниками». коллежского ассесора. В 1863 году Чин Башмачкин был принят в труппу Театра Александрийских зрелищ в Санкт-Петербурге. Башмачкин занимал невысокую должность, он был титулярным советником, над которым, как пишет Гоголь, "натрунились и наострились разные писатели ". Титулярный советник – это чин IX класса. Башмачкин – мелкий бедный чиновник. Типичность героя. Продержав Башмачкина в передней изрядное время, значительное лицо с неудовольствием выслушал косноязычную речь чиновника.
Что такое чин и как он определяется носителем башмачек?
- Чин Башмачкина
- Пересказ очень кратко
- Значительное лицо: образ в повести н.в. гоголя “шинель” -
- "Шинель" - Н.В. Гоголь - Литература - Каталог статей - Сайт Банахевич Елены Анатольевны