Сегодня, 31 марта 2023 года, исполнилось 209 лет со дня триумфального вступления Русской армии во главе с императором Александром I в Париж.

«Французы панически ждали вход русской армии в Париж, думая, что Александр I отомстит, сожжет Париж, разгромит его и так далее, — рассказывает кой во второй серии фильма. входе русских войск в Париж и кто спас от разрушения Вандомскую колонну, почему именно на площади Конкорд в Париже был устроен православный молебен на Пасху и кто решил судьбу Наполеона.

Как батюшка Париж поплатился за матушку Москву

Ропот в войсках если и был, то главным образом в связи с конкретными случаями недополучения от парижских властей продовольствия. Полной воли войскам не дали, хотя, разумеется, мало кто отказался бы от принципа «что хочу, то и ворочу». Даже в условиях мирной жизни следование этому принципу не всегда возможно, а в условиях еще не законченной войны результаты подобной вольницы трудно предсказуемы — они могут быть самыми печальными. Так что большинство военных с пониманием относились к этому.

Знакомясь с мемуарами других участников событий, можно видеть, что подобные моменты не представляли для них большой проблемы. Многие даже не обратили на это внимания. Справедливости ради отметим, что Александр I сделал российским военным послабление: предписал им передвигаться во внеслужебное время по Парижу в гражданской одежде и не присутствовать на разводах.

В тех случаях, когда ему становились известны нарушения со стороны французов, он старался исправить ситуацию. Вот что писал историк Василий Карлович Надлер: Всячески стараясь угодить французам, Сакен и его помощник заботились очень мало даже о материальных потребностях наших войск. Городские власти Парижа, трепетавшие сначала при одной мысли о взятии города дикими татарами и людоедами, вскоре совершенно успокоились, убедившись воочию в крайнем добродушии и непритязательности своих победителей.

Уже через день они забыли об их существовании и начали морить голодом союзных солдат. Дня через два, по занятии города, государь был вечером в театре, когда ему доложили, что войска, расположенные биваками на Елисейских полях, не получают вовсе рационов, и что в среде солдат начинается сильный ропот. Государь немедленно вышел из ложи, потребовал к себе муниципальных чиновников и объявил им, что он не берет на себя ответственности за могущие произойти беспорядки в том случае, если солдат его будут оставлять без пищи.

Чиновники поняли намек государя; тотчас же взяли они массу извощиков и отправили на Елисейские поля огромное количество припасов всякаго рода. В отличие от своего городского начальства простые парижане о россиянах не забывали. Вот что вспоминал об этом прапорщик Казаков: Солдат наших тоже полюбили — народ видный, красивый.

Около казармы всегда куча народа, и молодыя торговки с ящиками через плечо, с водкой, закуской и сластями толпились около солдат на набережной перед казармой; при чем, чтобы не случилось какого недоразумения, безотлучно находился тут дежурный офицер. Опять та же история: является жалоба и объяснение: «Я ему учтиво сказал, гиб брод, — пора есть, а он замотал головой, как будто не понимает; я вижу, что хлеб-то лежит на лавке, я и отломил себе краюху». Примечательна одна любопытная деталь, на которую указывает очевидец событий.

Хотя внешний вид казаков для Парижа был несколько диковатым и даже пугающим, тем не менее в общении они являли всяческое добродушие. Так, например, при торговых сделках спор о пересчете курса денежных единиц разных стран часто заканчивался добродушной улыбкой казака, чем часто пользовались недобросовестные торговцы. Кстати, казаки торговали платками, часами, изделиями из хлопка.

Парижские торговцы вряд ли думали, что казаки привезли все это из России, но надо заметить, что в отношении мародерства и других военных преступлений были обещаны суровые меры. Преступления со стороны союзников в основном сводились к оприходованию того, что «плохо лежит», а сколько-нибудь массовых случаев грабежей, изнасилований и убийств практически не было. Известны случаи, когда парижские уголовники пытались спровоцировать союзные войска на грабежи, рассчитывая потом перекупить у них награбленное и полагая, что власти не имеют права в это вмешиваться.

Но, как уже говорилось выше, это было не так. Сестра Шатобриана отметила в своем дневнике в записи от 3 апреля, что национальная гвардия поддерживает на улицах порядок, что цены на хлеб не возросли, а вот остальные продукты весьма дороги. В записи ее дневника от 4 апреля значится, что казаки все еще разоряют окрестности Парижа.

Парижане вначале считали казаками чуть ли не всех российских солдат. Потом начали понемногу в них разбираться, но интерес к казакам не упал. Особенно интересовались ими парижанки.

В самом деле, когда казаки мыли своих лошадей в Сене, будучи в одном нижнем белье, а некоторые вообще безо всякого белья, — разве можно было пропустить такое зрелище? Как уже говорилось выше, до ввода войск в Париж французы имели весьма специфическое представление о России и ее жителях. Прапорщик Казаков вспоминал, что «французы вообще не имели никакого понятия о России, они по невежеству считали ее страной дикой, варварской; ничто их так не удивляло, как то, что много русских говорили по-французски».

Муравьев-Карский пишет об этом в своем еще более жестком ключе: Некоторые, желая объяснить мне географию Европы потому что они считали нас непросвещенными , говорили, что за Парижем течет Рейн, а там находится Австрия, потом река Эльба, после того море, а там есть песчаная земля, называющаяся Пруссиею, которая граничит с Россиею лесами. Вот обращик понятий многих парижан и их просвещения! Я ходил также смотреть Дом инвалидов, который находился близко отъ моей квартиры.

В величественном здании сем инвалиды живут гораздо лучше нашего брата. За недостатком средств Муравьев-Карский не смог посетить многие платные парижские заведения. У гвардейских же офицеров деньги на разные увеселения были.

Поэтому первым же утром француз — директор госпиталя, у которого квартировался юный прапорщик Казаков, — разбудил его и повез показать свой госпиталь, и особенно то отделение, где находились больные сифилисом, которое произвело на юного прапорщика неизгладимое впечатление… Такая экскурсия была явно не лишней: выше уже упоминались «триктрак» и «жрицы сладострастия». А вот еще одно свидетельство от Сергея Ивановича Маевского: «Около 11 часов ночи парижские сирены вырываются из погребов своих и манят охотников до наслаждений. Зная, что русские очень падки и щедры, они почти насильно тащат в свои норы молодых наших офицеров».

Любопытно, вероятно, взглянуть и на отношения между французскими и союзными офицерами. Вот что пишет об этом Муравьев-Карский: Бывая в Пале-Рояле, я с любопытством проходил мимо небольшой колонады, расположенной полукругом и вдавшейся несколько во двор здания. Место это называлось прусскою ротондою и было всегда наполнено прусскими офицерами, которые не давали прохода французским.

Были молодцы из последних, которые нарочно мимо ходили и не миновали поединка. Говорили, что пруссаки составили на сей предмет между собою общество со статутом. Они ходили по галереям Пале-Рояля не иначе как с заряженными пистолетами въ карманах, когда заметили, что французские офицеры также стали собираться.

Наши русские тоже дрались и более с французскими офицерами армии Наполеона, которые не могли нас равнодушно видеть в Париже. Ситуация ухудшилась, когда примерно с середины апреля Париж наполнился демобилизованными французскими офицерами. Как вспоминал один английский очевидец: …видя спокойное поведение союзных войск, они начали дерзить и наглеть, в особенности по отношению к хорошо дисциплинированным и терпеливым русским.

Похожие меры предприняло и французское руководство. Национальной гвардии было поручено задерживать всех зачинщиков беспорядков, а простым парижанам было запрещено вмешиваться в ссоры. Однако конфликты продолжались.

В результате 1 мая в ряде мест было введено совместное патрулирование группами в полтора десятка человек силами российских войск и национальной гвардии. Однако это не всегда помогало. Так, после 4 мая, когда состоялся смотр французских войск прибывшим недавно французским королем Людовиком XVIII, количество французских солдат в городе возросло настолько, что были попытки даже сорвать медали с груди российских военных.

Вечером 8 мая группа французов напала на австрийцев. В результате несколько человек погибло, включая девушек, танцевавших с союзниками. Французские власти срочно стали выводить из столицы избыток войск.

Однако это был, пожалуй, единственный серьезный инцидент подобного рода. Основной вид хулиганства со стороны французских военных заключался в том, что они пытались сорвать торчащие вверх веточки с головных уборов австрийцев. Упоминая о подобных случаях, следует иметь в виду, что они были все-таки скорее исключением, чем правилом.

Для огромного города, наполненного большим количеством военных противоборствующих сторон, которые всего лишь несколько дней назад прилагали все усилия, чтобы убить друг друга, это весьма хороший результат взаимодействия союзных и французских властей по поддержанию порядка. Выше уже цитировалось высказывание Казакова о том, что людям «и в голову не приходила мысль», что они находятся в неприятельском городе. Приведем еще пару его цитат: И французы вообще от высшаго общества до крестьян — полюбили русских.

Французские солдаты были очень дружны с русскими, но в противоположность с последними — с пруссаками и австрийцами были все на ножах. Французския дамы явно оказывали предпочтение русским офицерам перед наполеоновскими… Для того чтобы лучше прочувствовать, как участники «взятия Парижа» относились к этому событию уже на закате своей жизни, приведем фрагмент воспоминаний литератора Петра Петровича Гнедича о беседах, которые он в детстве вел со своим дедом — участником двенадцатого года: — А русскаго-то царя вы видели, дедушка? В Париже видел.

Красавец такой был, шляпа вот с каким плюмажем, и кобыла энглизирована. Хорошо там? Теперь я и Парижа не помню.

Пятьдесятъ лет ведь прошло. Теперь бы заблудился. Была у нас хозяйка Адель, это помню.

Черноглазая в чепчике. Вот как-нибудь к тебе в гости приеду. Соберу финансы, продам хлеб и приеду.

Мне в крепость надо. Ты был когда в крепости? Не возил тебя отец?

Там Благословенный похоронен. Вот я поклониться ему хочу. А потом в Казанский собор надо.

Там Кутузов лежит, и знамена, что мы из Парижа привезли, — тоже там. Приеду, вместе все пойдем смотреть. Он сдержал слово, и года через четыре после обещания приехал.

Мы были с ним в Петропавловском соборе, он стоял на коленях перед белой гробницей Александра и плакал старческими безсильными слезами. Я, уже гимназистиком, растерянно стоял возле него. В честь взятия Парижа в Санкт-Петербурге 27 апреля были проведены грандиозные празднования, сопровождавшиеся пальбой из пушек.

В Париже ожидали возвращения Бурбонов. Между тем Александр I переехал в Елисейский дворец, осматривал достопримечательности Парижа, передвигаясь по городу верхом на лошади в сопровождении небольшой свиты. Посещал военные госпитали, где совершал денежные пожертвования.

Помогал он, и принимая у себя парижан — государственных сановников и деятелей искусства… Заметим, что парижские банкиры также пожертвовали 8000 франков в пользу раненых русских солдат. Александр поблагодарил французов и распорядился, как фактический глава всей коалиции, распределить деньги между ранеными четырех корпусов союзников, находящихся в Париже. Через полторы недели после ввода войск в Париж Александр вместе с прусским королем устроили смотр 80 тысяч войск на площади Людовика XV, завершившийся благодарственным молебном.

Такое массовое действо произвело огромное впечатление на парижан. Александр посещал музыкальные концерты, балы, выставки. Однако ошибется тот, кто подумает, что для него это было время сплошного отдыха.

Правильнее будет сказать, что это было время непрерывной работы. Российский историк Николай Карлович Шильдер замечает: Если уже во время похода 1813 года Александр писал графу Аракчееву: «С семи часов до сих пор я не зажимал по несчастью рта своего с этою проклятою политикою», то что же предстояло ему теперь, в Париже, когда нужно было создать новое правительство и согласовать самые противоположные мнения и убеждения? Задача была нелегкая, но Александр вышел победителем и здесь, среди этих новых и небывалых политических затруднений.

Тем временем французский сенат уже лишил Наполеона престола, и оставалось только получить формальное отречение последнего. После некоторых колебаний под давлением своей свиты он согласился. Таким образом, план Александра I по лишению Наполеона власти полностью удался.

Наступил конец войнам, которые сотрясали Европу в течение двух десятилетий. В мае в Париж прибыл Людовик XVIII, и Временное правительство, назначенное российским императором, постепенно передало бразды правления новому французскому королю. Пребывание российских войск в Париже подходило к концу.

Для Александра I это были последние дни во Франции, он уехал в Англию, после чего, посетив ряд европейских государств, вернулся в Россию. В один из своих последних дней в Париже Александр произвел большое впечатление на сестру писателя Шатобриана.

Возможно, отчасти это было связано с тем, что он не оставлял мысли превратить Россию в своего политического союзника, который помог бы Франции бросить вызов Британской империи. Оборона заставы Клиши в Париже в 1814 году. Картина участника сражения художника Ораса Верне.

Возвратилось 79 000» , были другие резоны. Император Наполеон Iпо-прежнему рассматривался монархами Европы как узурпатор и тиран, пришедший к власти на крови свергнутого королевского дома Франции. И потому антифранцузской коалиции, представленной сплошь монархическими странами, было важно не просто добиться признания Наполеона в том, что он проиграл войну, им требовалось его отречение. И все понимали, что добиться его без взятия Парижа невозможно. Существовал и еще один резон, требовавший, чтобы французская столица была покорена войсками антинаполеоновского союза — идеологический.

Уже в самом начале Заграничного похода русской армии стало понятно, что большинство жителей Европы предвзято относится к русским. Требовалось доказать, что наши воины далеко не таковы, какими их представляют немцы и особенно французы. И проще всего было сделать это, если бы русская армия вошла в Париж и доказала всей Франции, насколько цивилизованы ее воины. Самое кровавое сражение Заграничного похода Дорогу к Парижу в ходе Заграничного похода русской армии трудно назвать простой. Чего стоит одна только Битва народов у Лейпцига 18 октября 1813 года!

Да и последующие сражения, хотя и были не столь кровопролитными, все равно изматывали наше войско. Даже перед лицом очевидного поражения, которое сулило ему колоссальное преимущество противника в живой силе, Наполеон и его маршалы по-прежнему демонстрировали свой военный талант, умудряясь и в таких условиях одерживать тактические победы. Тактические, но не стратегические: ни одна такая победа не могла сдержать наступление двух союзных армий, Силезской и Богемской, на Париж.

Медаль предназначалась для награждения всех участников взятия французской столицы - от солдата до генерала. Но она не была им вручена. С восстановлением династии Бурбонов русский император счел негуманным выпуск в свет этой медали, которая бы напоминала Франции о былом крушении ее столицы. И только спустя 12 лет она была роздана участникам кампании 1814 года по велению нового императора Николая I, который «... Выдача ее участникам началась 19 марта 1826 года и затянулась до 1 мая 1832 года. Всего было выдано более 160 тысяч медалей. Естественно, что на портретах героев Отечественной войны 1812 года, которые были написаны до 1826 года, эта медаль отсутствует среди других наград.

Существовало в основном три ее разновидности по размеру: общевойсковая — диаметром 28 и 25 мм и для награждения кавалеристов — 22 мм. Имелось поперечное ушко с продетым в него колечком для подвески награды на ленте. Подобная медаль, принадлежащая знаменитому партизану 1812 года Денису Давыдову, хранится в Ленинградском военно-историческом музее. Существует также множество разновидностей этой медали уменьшенных размеров - 12, 15, 18 мм. Это фрачные медали для ношения на гражданской одежде. Носили медаль на груди на впервые введенной комбинированной Андреевско-Георгиевской ленте. Она была обычной ширины, но состояла как бы из двух узких ленточек: Андреевской - голубой и Георгиевской - оранжевой с тремя черными полосами. Кузнецов А. Наградная медаль. Сама злословная, скрежещущая зависть окаменела при звуках бессмертной славы Русских, совершивших с неувядаемыми лаврами важнейшую эпоху в Истории.

Они доказали вселенной могущество твердости народного духа и возвысили цену мужества древних Славян. Великолепнейший вход наших войск в Париж озарялся чистейшим сиянием солнца, - изображения правоты Россиян! Оный сопровождаем был бесчисленным стечением народа. Все были упоены живейшим восторгом: одни старались перекрикивать других, толпились под лошадей, - как будто считали за счастье быть попранными конями победоносного войска! Тысяча вопросов: Где Российский Император? Смиренномудрие и привлекательная кротость были отличительными оттенками величества нашего Монарха. Все с жадностью устремляли глаза на Государя и пожирали взорами умиленность его взглядов; бросали вверх шляпы, шапки; преграждали улицы; хватались за Его коня, который, видимо, гордился столь священным бременем и, высокомерными шагами подавляя камни, озирался на все стороны, не причиняя окружающей тесноте ни малейшего вреда! Дома были наполнены, а кровли усеяны зрителями! Многие отважные Француженки с неотступностью выпрашивали себе лошадей, - взлетали на оных и мчались вслед за Государем! Сие неограниченное исступление едва ли свойственно великому народу.

Давно ли Буонапарте, чтимый ими за Бога, подобными восклицаниями был встречаем во время наглого побега своего из России? Необдуманные переходы из одной чрезвычайности в другую означают ветреность характера. Все были в изумлении, видя необыкновенную свежесть и совершенное устройство в нашем войске, которое, по уверению Наполеона, было все разбито, рассеяно, и одни остатки оного скитались по Франции! Чистота оружия, амуниции, одежды и порядок в рядах поражали всех до безумия. Никто не мог верить, чтобы сия самая чудесная армия из пределов Российских, сражаясь на каждом шагу, проходя по трупам дерзких врагов форсированными маршами, промчалась орлиным полетом чрез все пространство от Москвы до Парижа без всякого изнурения! Можно сказать, что природа сама была участницей в наших победах… На зачинающаго Бог! Не спасается Царь многою силою, и исполин не спасется множеством крепости своея. С изумленными взорами все возглашали: «Храброе сие воинство подобно Ангелам, ниспосланным от Бога для освобождения нас от ига самовластного тирана!

Наполеон был сослан на остров Эльба в Средиземном море, и свергнутая французской революцией власть Бурбонов была снова восстановлена.

Наступало лето. Русские войска походным маршем возвращались в Россию. А 30 августа того же 1814 года манифестом императора Александра I была учреждена наградная серебряная медаль, на лицевой стороне которой помещено погрудное, вправо обращенное, изображение Александра I в лавровом венке и в сиянии расположенного над ним лучезарного «всевидящего ока». Медаль предназначалась для награждения всех участников взятия французской столицы - от солдата до генерала. Но она не была им вручена. С восстановлением династии Бурбонов русский император счел негуманным выпуск в свет этой медали, которая бы напоминала Франции о былом крушении ее столицы. И только спустя 12 лет она была роздана участникам кампании 1814 года по велению нового императора Николая I, который «... Выдача ее участникам началась 19 марта 1826 года и затянулась до 1 мая 1832 года. Всего было выдано более 160 тысяч медалей.

Естественно, что на портретах героев Отечественной войны 1812 года, которые были написаны до 1826 года, эта медаль отсутствует среди других наград. Существовало в основном три ее разновидности по размеру: общевойсковая — диаметром 28 и 25 мм и для награждения кавалеристов — 22 мм. Имелось поперечное ушко с продетым в него колечком для подвески награды на ленте. Подобная медаль, принадлежащая знаменитому партизану 1812 года Денису Давыдову, хранится в Ленинградском военно-историческом музее. Существует также множество разновидностей этой медали уменьшенных размеров - 12, 15, 18 мм. Это фрачные медали для ношения на гражданской одежде. Носили медаль на груди на впервые введенной комбинированной Андреевско-Георгиевской ленте. Она была обычной ширины, но состояла как бы из двух узких ленточек: Андреевской - голубой и Георгиевской - оранжевой с тремя черными полосами. Кузнецов А.

Наградная медаль. Сама злословная, скрежещущая зависть окаменела при звуках бессмертной славы Русских, совершивших с неувядаемыми лаврами важнейшую эпоху в Истории. Они доказали вселенной могущество твердости народного духа и возвысили цену мужества древних Славян. Великолепнейший вход наших войск в Париж озарялся чистейшим сиянием солнца, - изображения правоты Россиян! Оный сопровождаем был бесчисленным стечением народа. Все были упоены живейшим восторгом: одни старались перекрикивать других, толпились под лошадей, - как будто считали за счастье быть попранными конями победоносного войска! Тысяча вопросов: Где Российский Император? Смиренномудрие и привлекательная кротость были отличительными оттенками величества нашего Монарха. Все с жадностью устремляли глаза на Государя и пожирали взорами умиленность его взглядов; бросали вверх шляпы, шапки; преграждали улицы; хватались за Его коня, который, видимо, гордился столь священным бременем и, высокомерными шагами подавляя камни, озирался на все стороны, не причиняя окружающей тесноте ни малейшего вреда!

Дома были наполнены, а кровли усеяны зрителями! Многие отважные Француженки с неотступностью выпрашивали себе лошадей, - взлетали на оных и мчались вслед за Государем! Сие неограниченное исступление едва ли свойственно великому народу. Давно ли Буонапарте, чтимый ими за Бога, подобными восклицаниями был встречаем во время наглого побега своего из России? Необдуманные переходы из одной чрезвычайности в другую означают ветреность характера. Все были в изумлении, видя необыкновенную свежесть и совершенное устройство в нашем войске, которое, по уверению Наполеона, было все разбито, рассеяно, и одни остатки оного скитались по Франции! Чистота оружия, амуниции, одежды и порядок в рядах поражали всех до безумия. Никто не мог верить, чтобы сия самая чудесная армия из пределов Российских, сражаясь на каждом шагу, проходя по трупам дерзких врагов форсированными маршами, промчалась орлиным полетом чрез все пространство от Москвы до Парижа без всякого изнурения!

200 лет назад русские снова вошли в Париж

Как всегда в ту эпоху — война, которая снова ощущалась в воздухе. После поражения Четвертой антифранцузской коалиции в 1806—1807 годах вновь стала поднимать против корсиканца голову Австрия, не принимавшая в ней участие. Как всегда щедрые английские субсидии помогли ей за три года оправиться от Аустерлица. Уже весной 1808-го у Наполеона имелись неопровержимые доказательства, что австрийское перевооружение представляет опасность как для Франции, так и для ее союзников в Германии. Очевидно, это обстоятельство и уверило Наполеона в том, что невозможно полагаться на обычные дипломатические каналы и без личного свидания с Александром не обойтись. Тем более что из донесений Коленкура он знал: царь вроде бы подтверждает свою решимость поддерживать Францию в требовании прекратить австрийские приготовления.

Правда, с различными оговорками, но, обсуждая уже предстоящую встречу в Эрфурте, Александр I заявил послу: «Это произведет должное впечатление». Впрочем, у российского государя, конечно, имелись и собственные основания, чтобы отправиться в Эрфурт. В частности, его беспокоила конечная судьба Пруссии. Дело в том, что как раз накануне подписания давно заготовленной Конвенции, существенно облегчавшей положение оккупированной страны, в руки Наполеона попало письмо прусского министра, барона Фридриха Карла фом унд цум Штейна. В нем черным по белому значилось: побежденное королевство стремится к временному союзу с Францией, только чтобы получить передышку и потом жестоко отомстить за 1806 год.

Наполеон опубликовал это письмо во всех подконтрольных ему газетах 9 сентября 1808-го — с собственными беспощадными комментариями. Шансов договориться напрямую с «узурпатором» у неосторожных пруссаков не осталось. В общем, Александр, любивший пощеголять рыцарским поведением, в том числе перед самим собой, чувствовал себя обязанным заступиться за венценосного брата Фридриха Вильгельма. И отправился-таки на решающие переговоры с «заклятым союзником», как ни отговаривали его все вокруг. Не сыграло роли даже пространное письмо, адресованное ему матерью за неделю до отъезда.

Императрица писала, что, по ее мнению, Александра помимо его воли увлекают в это путешествие, с тем чтобы «при помощи коварных уловок побудить его принять участие в новой войне», заранее «снимая, таким образом, все преграды на пути Наполеона, когда тот вознамерился бы начать войну с Россией». Более того, императрица подозревала, что Наполеон, вообще, завлекает ее сына в Эрфурт, чтобы пленить и принудить отречься, как он поступил с Фердинандом и Карлом Испанскими… Ответил Александр родительнице весьма примечательным образом. Он, по сути, откровенно представил ей внешнеполитическую линию, принятую им в период между Тильзитом и Эрфуртом. В середине сентября Александр в сопровождении брата — великого князя Константина, министра иностранных дел графа Румянцева, генерала князя Волконского, обер-прокурора Синода Александра Голицына и генерал-адъютантов выехал из столицы. По дороге русская делегация нигде особенно не задерживалась — только на несколько дней в Кёнигсберге, где в ожидании позволения переехать в Берлин скучала прусская королевская семья.

Утешив Фридриха Вильгельма и его супругу Луизу, царь устремился прямо в «объятия» маршала Жана Ланна. Прославленному храбрецу было поручено встретить дружественного монарха на границе недавно образованного Великого герцогства Варшавского и сопровождать к месту назначения. У сестры в Веймаре царю удалось провести только несколько часов. Что касается его грозного визави, то тот, вопреки изначальной диспозиции, 20 сентября еще находился в загородной резиденции Сен-Клу близ Парижа и даже присутствовал там на заседании Государственного совета. Только 22-го в 5.

Читайте также Комплекс Наполеона: 11 мифов о великом полководце Да здравствуют императоры! Несмотря на стремительность передвижений императора французов, магистрат успел встретить его у старинных ворот с символическими ключами от города. По обычаю того времени на пути следования Наполеона вознамерились выстроить небольшие триумфальные арки, но тот запретил — не надо, мол, оказывать ему таких почестей, какие не будут оказаны славному союзнику. В тот же день Наполеон успевает нанести краткий визит королю Фридриху Августу Саксонскому, а в 14. Наполеон I 1769— 1821 , в 1804—1814 и 1815 годах — император французов.

По знаку Наполеона царю подводят верховую лошадь, оседланную по-русски — с чепраком, отделанным горностаевым мехом. Въезд в Эрфурт совершается, естественно, под колокольный звон, при барабанном бое и орудийных залпах, мимо стройных французских гвардейских шеренг. Монархам отдаются воинские почести, на всем их пути слышится: «Да здравствуют императоры! Было решено отводить утро каждого дня для личных дел, полдень — для переговоров, приемов прибывающих гостей и прогулок, вечер — для светских развлечений и удовольствий. Читайте также 92 тысячи за половину Сахалина: как Россия и Япония мир заключили Русский царь в союзе с французским народом Чуть раньше, чем происходили эти церемонии и сердца их зрителей наполнялись надеждами, 24 сентября, в городе появился экипаж человека, гораздо менее заметного с виду.

Никто ничего не кричал ему при въезде, никто и не подозревал, что это едет человек, в руках которого — все нити европейской политики. Только ему удастся добиться реальных выгод для себя и результатов от эрфуртской встречи. Бывшему министру иностранных дел Франции, обер-камергеру, старому аристократу из рода Перигоров — Шарлю Морису де Талейрану была поручена важнейшая задача — выработать предварительный план переговоров, по которому пойдут беседы императоров. Несмотря на то что темперамент этого старого лиса нисколько не походил на взрывной нрав его государя, их объединяло одно — быстрота действий и реакций. Через несколько часов после приезда Талейран встретился с уже известным нам Коленкуром.

Историки на эту встречу долго не обращали внимания, а между тем в свете последующих событий видно, что она сыграла важную роль, объединив между собой позиции двух ключевых тактических союзников. Ни обер-камергер, ни посол в Петербурге в своих подробных мемуарах не описали деталей этого свидания, но после более чем краткого упоминания о нем у Талейрана следует брошенная как бы вскользь фраза: «Мы пришли к полному согласию по всем вопросам». Запомним эти слова. На практике это выглядело так: государи большей частью беседовали, прохаживаясь взад и вперед по обширному кабинету Наполеона во дворце. Даже не утруждая себя излишними подробностями, они затрагивали в общей связи все вопросы взаимных отношений — о будущем Польши, о положении Пруссии, о Турции, об Австрии… Последний вопрос, как и ожидалось, занял вскоре центральное место, тем более что уже 28-го в Эрфурт примчался и чрезвычайный посланник австрийского двора барон Карл фон Винцент — с письмами от Франца II обоим императорам, равно дружественными и бессодержательными.

Тем временем Талейран завязал особые отношения с русским царем. Вероятно, это произошло вечером в салоне принцессы Терезии Матильды фон Турн-унд-Таксис — сестры прусской королевы яростной франкофобки , с одной стороны, а с другой — дальней родственницы Российского императорского дома. О самом факте этой встречи — как и нескольких последующих — Наполеон, впрочем, знал и не видел в них ничего предосудительного. Наоборот, он даже полагал, что они помогут искреннему сближению сторон.

В ней погибли свыше 12 тысяч французских, прусских и русских солдат. После битвы при Арси-сюр-Об Наполеон попытался зайти в тыл союзников, но Александр I уже окончательно решил идти прямо на Париж. Путь 100-тысячной союзной армии загораживали только маршалы Мармон и Мортье, у которых в строю было около 25 тысяч человек. В шесть часов утра 30 марта наступление на Париж началось. Одновременно генерал Николай Раевский с 1-м пехотным корпусом и кавалерией Палена пошел на штурм высот Роменвиля. Постепенно подтянулись и пруссаки Блюхера.

Кроме боевых действий была предпринята психологическая операция. Александр I предложил французам капитулировать, написав в ультиматуме "волею или неволею, на штыках или церемониальным маршем, на развалинах или в чертогах, но сегодня же Европа должна ночевать в Париже".

Завоевать, не уничтожив Русская армия во все времена бережно относилась к мирным жителям и не ставила своей целью разрушение городов.

Исторический факт: на Вандомской площади в Париже русский император сам спас от разрушения колонну со статуей Наполеона. На Аустерлицком мосту запретил снимать памятную надпись о победе Наполеона. Только велел дописать, что русский император прошел со своей армией по этому мосту.

И еще одна важная ремарка: когда один француз поблагодарил Александра I за освобождение, тот тактично ответил: "Я бы пришел раньше, но храбрость ваших солдат помешала мне это сделать". В условиях спецоперации забота о мирных жителях и их защита стала главным приоритетом действий российских войск. Пока боевики ВСУ уничтожают жилые дома, терроризируют мирных жителей, граждан Украины, русские эвакуируют гражданских из прифронтовых районов и всячески им помогают.

Вместо заключения Трижды русская армия была в Берлине, дважды - в Варшаве, по разу - в Амстердаме и Париже.

При этом естественно, что формирование кабинета министров было полностью прерогативой императора, он мог сменить любого, кто не захочет контрассигновать тот или иной указ. Но в то же время это было все-таки ограничением для принятия спонтанных, произвольных решений, характерных для царствования его отца.

Конечно, политический климат был изменен, но серьезные институциональные изменения требуют времени. Проблема политического стиля Александра состояла в том, что он создавал огромную инерцию неконтролируемых ожиданий и постоянно откладывал реальные шаги по их осуществлению. Люди все время что-то ждали, а ожидания, естественно, имеют свойство приводить к разочарованиям.

Отношения с Наполеоном Битва при Аустерлице. Картина Франсуа Жерара. Консерваторы ликовали: во время войны Александру было не до «либеральных» настроений.

Заключение Александром и Наполеоном Тильзитского мира в 1807 году стало шоком как для элиты, так и для народа: официальная позиция страны сменилась на профранцузскую. В 1804 году Россия заключает союз с Австрией и вступает в третью антинаполеоновскую коалицию, в которой также участвуют Англия и Швеция. Кампания заканчивается чудовищным поражением под Аустерлицем в 1805 году.

В условиях войны и военного поражения очень трудно проводить какие-то реформы — и первой волне реформистской деятельности Александра приходит конец. В 1806 году начинается новая война на этот раз Россия в союзе с Англией, Пруссией, Саксонией, Швецией , Наполеон снова празднует победу и заключает выгодный для себя мирный договор с Александром. Россия неожиданно меняет антифранцузскую политику на резко профранцузскую.

Прощание Наполеона с Александром I в Тильзите. Картина Джоакино Серанжели. Наполеон понимал, что Россия — огромная страна, разбить которую трудно.

Своим главным противником он считал Англию, а после поражения в Трафальгарском сражении Трафальгарское сражение — морское сражение между английскими и франко-испанскими морскими силами. Произошло 21 октября 1805 года у мыса Трафальгар на Атлантическом побережье Испании около города Кадис. В ходе битвы Франция и Испания потеряли 22 корабля, в то время как Англия — ни одного.

По итогам мира Россия официально обязалась примкнуть к ней — правда, впоследствии систематически нарушала это обязательство. В обмен Наполеон фактически подарил Александру Финляндию: он гарантировал свой нейтралитет в войне со Швецией. Интересно, что присоединение Финляндии — первая в истории России завоевательная кампания, которая не была одобрена общественным мнением.

Возможно, потому что все понимали, что это по договоренности с Наполеоном, было чувство, что мы отняли чужое. Мир с Наполеоном был шоком не только для элиты, но и для всей страны. Дело в том что активная антинаполеоновская кампания 1806 года — это первый в истории России пример национальной политической мобилизации.

Тогда создавалось ополчение, крестьянам в царских манифестах рассказывали, что Наполеон — Антихрист, а через год выясняется, что этот Антихрист — наш друг и союзник, с которым император обнимается на плоту посреди реки Неман. Наполеон и Александр. Французский медальон.

Около 1810 года На обратной стороне изображен шатер на реке Неман, в котором произошла встреча императоров. А второй говорит: э-э, ты ничего не понял! Он же на реке с ним мир-то заключал.

Так он его, говорит, сначала окрестил, а потом уж заключил мир. Национальная мобилизация 1806 года — очень важный сюжет для понимания эпохи. Дело в том что идеология единой нации, национального организма имеет немецкое происхождение.

В Германии идея считалась либеральной и была направлена против всех тогдашних монархий двадцати одной и за единство немецкого народа. Причем идея единого народа предполагала уничтожение сословных барьеров или по крайней мере их смягчение: мы все едины, поэтому у нас всех должны быть одинаковые права. В России же все было наоборот: мы единый народ, поэтому у крестьян должен быть батюшка помещик, а у помещиков — батюшка царь.

В 1806 году консерваторы очень оживились, почувствовали, что впервые при Александре они в фаворе: наконец-то от дел отстраняют сомнительных либералов, людей, сравнивающих себя с якобинцами. Как вдруг в 1807 году вместе с Тильзитским миром происходит полная перемена политики: консерваторов опять куда-то задвигают, вместо них появляется Сперанский. Причем очевидно, что у Александра не было иллюзий насчет мира с Наполеоном и именно поэтому он пригласил Сперанского: нужен был человек, который быстро и эффективно подготовит страну к новой большой войне.

Но формально Россия поддерживала Францию. Поэтому внутри страны образовалась очень мощная оппозиция. Консерваторы собирались дома у Державина в 1811 году, за полгода до войны; адмирал Шишков выступил там с речью о любви к Отечеству, при этом гости активно критиковали мир с Францией.

Это был первый случай открытой неофициальной идеологической кампании. Как только Александр понял, что война случится очень скоро, он первым делом отставил Сперанского и назначил на его место Шишкова. Это был сильный идеологический жест, адресованный общественному мнению.

После Тильзитского мира Наполеон продолжил расширять свою империю. В 1809 году он окончательно разгромил Австрию и начал готовиться к решающей войне с Англией, но перед этим собрался принудить Россию к выполнению тильзитских договоренностей. Наполеон не собирался завоевывать Россию: он считал, что быстро разобьет российскую армию и Александр будет вынужден подписать с ним еще один мирный договор.

Это был чудовищный стратегический просчет. Михаил Барклай-де-Толли. Картина Джорджа Доу.

И Барклай, будучи человеком очень образованным, разрабатывал план кампании на основе войн скифов против персов. Стратегия требовала наличия двух армий: одновременно отступающих и заманивающих противника в глубь страны, применяющих тактику выжженной земли. Еще в 1807 году Барклай встретил знаменитого историка античности Нибура и стал совещаться с ним по поводу скифов, не зная, что Нибур — бонапартист.

Тот был неглупым человеком, догадался, зачем Барклай его расспрашивает, и рассказал об этом генералу Дюма, отцу писателя, с тем чтобы французский генеральный штаб принял в расчет размышления русского генерального штаба. Но на этот рассказ не обратили внимания. Сперанский: возвышение и опала Михаил Сперанский.

Миниатюра Павла Иванова. Но он нажил себе много врагов, и Александру пришлось сдать своего помощника, чтобы укрепить собственную репутацию перед войной 1812 года. Михаил Сперанский был поповичем, сыном сельского священника, учился в провинциальной духовной семинарии, затем в Александро-Невской лавре.

Способные семинаристы были кадровым резервом для бюрократии: дворяне хотели идти только на военную или дипломатическую службу, а не на гражданскую. В итоге на Сперанского обратили внимание: он становится секретарем князя Куракина, потом начинает служить в канцелярии князя Кочубея, члена Негласного комитета, и очень быстро становится его доверенным лицом; наконец, его рекомендуют Александру. После Тильзитского мира Александр быстро делает его статс-секретарем, фактически ближайшим помощником, человеком номер два в государстве.

Александр, как всякий автократ, нуждался в том, на кого можно возложить все непопулярные решения, в частности повышение налогов ради стабилизации финансовой системы. У Сперанского единственного был системный план единых преобразований в России. Не ясно, был ли этот план осуществимым, важно, что один человек мог охватить политику страны в целом — внешнюю, внутреннюю, финансовую, административную, сословную.

У него существовал проект поэтапной отмены крепостного права, поэтапного перехода к конституционной монархии через создание Государственного совета сначала как совещательного органа, затем как органа, ограничивающего самовластие. Сперанский считал необходимым создать единый свод законов: это оградило бы страну от административного произвола. В личных разговорах со Сперанским Александр этот проект поддержал.

Государственный совет был создан, но так и не получил больших полномочий. Басня Крылова «Квартет» написана на созыв Госсовета, и ее смысл совершенно отчетлив: решения должен принимать один человек — сам государь. У Сперанского были гигантские планы по воспитанию кадровой элиты.

Он заблокировал автоматическое продвижение по табели о рангах и ввел экзамен на перевод в восьмой класс это относительно высокий чин , который должен был отсеять необразованный слой от высших должностей. Были созданы элитные образовательные системы, включая Царскосельский лицей. Он был человеком фантастической амбициозности, наполеоновского размаха, личностью плоть от плоти раннеромантического периода.

Он считал, что сам может вытащить целую страну и полностью ее преобразовать и изменить. Был узкий слой людей, бесконечно доверявших Сперанскому вспомним первоначальную влюбленность в него князя Андрея из «Войны и мира». Но широкая элита, конечно, его страшно ненавидела.

Сперанского считали Антихристом, вором, говорили, что он в сговоре с Наполеоном и хочет получить польскую корону. Не было греха, который на него не повесили бы; аскетизм жизни Сперанского был хорошо известен, однако говорили о его миллионах. Он аккумулировал на себе ненависть: сестра императора Екатерина Павловна тайно дала Карамзину прочесть проект Сперанского, и тот написал яростную отповедь — «Записку о древней и новой России».

Жозеф де Местр Жозеф де Местр 1753—1821 — католический философ, литератор, политик и дипломат, основоположник политического консерватизма. Его отставка в марте 1812 года стала практически национальным праздником — как за 12 лет до того убийство Павла. По сути дела, Александру пришлось сдать Сперанского.

Покорение Парижа. Чем русская армия восхитила французов в 1814 году

Войска союзников состояли из трёх основных колонн: правую русско-прусскую армию возглавлял фельдмаршал Блюхер, центральную — российский генерал М. Барклай-де-Толли, левой колонной руководил кронпринц Вюртембергский. Сражение за Париж стало одной из самых кровопролитных битв для союзных войск, потерявших за один день более 8 тыс. Наступление началось 18 30 марта в 6 ч. Воронцова, а русский корпус генерала А. Ланжерона начал наступление на Монмартр. Видя с Монмартра гигантские размеры наступающих войск, командующий французской обороной Жозеф Бонапарт покинул поле боя, оставив Мармону и Мортье полномочия для сдачи Парижа.

Доктор исторических наук, профессор Наталия Таньшина в своём телеграм-канале пишет: «Накануне к императору Александру явились представители французских властей, умоляя его пощадить город. Парижане, обработанные наполеоновской пропагандой, поначалу встречали армию боязливо и молчаливо, однако очень быстро страх прошёл, горожане почувствовали облегчение, мгновенно переросшее во всеобщий восторг.

Французы не могли поверить, что перед ними ужасные варвары. Русские казаки, которыми ещё недавно матери пугали своих детей, мгновенно стали предметом всеобщего любопытства. Горожане с интересом наблюдали за их лагерем на Елисейских полях и Марсовом поле. И очень скоро на Россию возникла мода: парижане начали подражать одежде, которую носили русские казаки. А зимой француженки носили шляпы, похожие на кокошники, а мужчины — рединготы с каракулем. Также большую популярность приобрела любимая русская зимняя забава — катание с горок. Весьма мягкие условия Первого парижского мирного договора, восстановление на престоле династии Бурбонов, конституционная Хартия, сохранение Франции как великой державы — всем этим Франция была обязана императору Александру I. От своих офицеров и солдат Александр I потребовал безупречного поведения, предусмотрев суровые наказания для нарушителей вплоть до смертной казни.

Позже российский государь сделал всё возможное ради скорейшего освобождения французской территории от оккупационных войск», — подчёркивает Наталия Таньшина. В сообщении МИД России по поводу памятной даты говорится: «Россия сыграла важнейшую роль в сохранении Франции в её границах и взяла под свою защиту французские города, предотвратив их разграбление прусскими и австрийскими войсками. Русская армия по указу Александра I обеспечила неприкосновенность коллекций Лувра и других французских музеев, исторических памятников. Одним из важнейших результатов Заграничного похода стало формирование в ходе Венского конгресса 9 июня 1815 года новой системы европейской безопасности, обеспечивавшей мир в Европе на протяжении четырёх!

Французская империя рухнула. Наполеон был отправлен в почётную ссылку на остров Эльба в Средиземном море. Предыстория: 29 марта 1814 года союзные войска, большую часть которых составлял русский контингент, подошли к Парижу. За оборону города отвечали маршалы Мортье, де Монсей и де Мармон при общем руководстве брата Наполеона Жозефа Бонапарта. Во главе Союзных войск стояли император Александр I и генерал М.

Барклай-де-Толли от Российской империи , а также прусский фельдмаршал Г. Во время сражения Ж. Бонапарт покинул столицу, предоставив руководство сражением и возможной капитуляцией маршалам де Мармону и Мортье. В ночь с 30 на 31 марта была подписана капитуляция, в которой де Мармону удалось отстоять возможность отвода французских войск из Парижа.

Каслри раздраженно писал премьер-министру Великобритании, лорду Ливерпулю: «И военачальники, и государственные мужи Австрии робки. Ее министр Меттерних... Австрийцы не скрывали заинтересованности в сохранении на троне если не самого Наполеона, то хотя бы его сына или жены приходившихся, соответственно, внуком и дочкой императору Францу I.

В случае сохранения власти за династией Бонапарта конечно, речь об этом могла идти только при условии территориальных уступок со стороны Франции Вена добивалась стабильности у своих западных границ, одновременно не позволив партнерам по коалиции посадить на французский трон «их» кандидатов. Для Меттерниха, панически боявшегося усиления позиций России, важнее было не позволить Александру посадить на французский трон «его» кандидата, чтобы не оказаться в огромных геополитических «клещах» — между Россией и Францией. Вене была выгодна ослабленная, усмиренная Франция, чтобы сосредоточиться на борьбе с Петербургом. Помощник Меттерниха, Ф. Венский кабинет имел искренние намерения заключить мир с Наполеоном, поставить в границы его мощь, обеспечить государей от замыслов его беспокойного честолюбия, но оставить его семью на троне»11. Однако по мере продвижения коалиционных войск в глубь французской территории становилось ясно, что дни Наполеона на престоле сочтены. Даже несколько побед, одержанных французским императором над Блюхером, лишь отсрочили окончательный крах режима Бонапарта, но не поменяли общей картины агонии Первой империи.

Меттерниху стало совершенно очевидно, что его ставка на сохранение престола за династией Наполеона не оправдывает себя. Именно поэтому в последний 9 Фельдмаршал Кутузов. Их кандидатуру активно лоббировали британцы — венский двор получал в этом вопросе мощнейшую поддержку, необходимую для сложных переговоров с Александром I. Бурбоны были удобны Австрии с точки зрения поддержания геополитического баланса на континенте. Британское влияние, которому был бы неизбежно подвержен Людовик XVIII, было не столь опасно для Вены — внешнеполитические интересы двух стран не пересекались столь остро и конфликтно, как интересы Австрии и России. Подобная перспектива, впрочем, имела и обратную сторону: население Франции, уже не столь приверженное своему императору, было враждебно настроено к принцам королевского дома. Угроза иностранного вторжения под белыми королевскими знаменами с лилиями могла обернуться полномасштабной народной войной, пламя которой грозило переброситься на сопредельные с Францией государства благо немецкие земли и без того уже бурлили.

Именно поэтому Меттерних выступал против перенесения войны на территорию Франции, пытаясь убедить в этом Александра I12. Когда стало очевидно, что комбинация с Наполеоном не удается, а война будет точно продолжена на французской земле, австрийский министр сделал все, от него зависящее, чтобы расколоть французское общество, отделив Наполеона от французов, убедив последних, что война ведется не с ними, а с чрезмерными амбициями их императо-ра13. Нельзя не признать, что эти меры оказались действенными: за исключением нескольких стихийных выступлений в прирейнских департаментах, население Франции отнеслось к войскам антинаполеоновской коалиции нейтрально, а кое-где и вовсе приветствовало их как освободителей14. Как только стало понятно, что всплеска революционной войны можно не опасаться, Меттерних моментально озвучил новую внешнеполитическую стратегию Австрии: возврат трона в руки легитимного правителя, то есть Людовика XVIII. Таким образом, к середине февраля 1814 г. Великобритания и Австрия совместно выступали за реставрацию Бурбонов. Пруссия, одинаково боявшаяся и польских «аппетитов» Российской империи, и пангерманских амбиций империи Австрийской, была при этом склонна поддержать восстановление Бурбонов, которые не представляли серьезной опасности для геополитических расчетов Берлина.

Консолидированная позиция Австрии, Англии и примкнувшей к ним Пруссии натолкнулась на серьезное сопротивление со стороны императора Александра I. Совершив за один год невероятное — отстояв свою страну от Наполеона, выиграв битву за Германию и вторгшись в пределы Франции — Александр I не мог не задумываться о новых контурах европейского политического устройства. Вопрос о будущем Франции был ключевым, от его решения зависели все последующие геополитические построения на континенте. В политике, как и в дипломатии, очень часто интересы государственные пересекаются с интересами личными. Коленкуру: «Чем более вопросы политические запутываются, тем больше они становятся личными»15. Paris, 2004. Александр I никогда не скрывал своей неприязни к Бурбонам: с момента первой встречи в Митаве, в марте 1807 г.

Холодно побеседовав с будущим королем, царь сказал своим спутникам, что этот ничтожный человек никогда не сможет царствовать. За 7 лет, прошедших с того свидания, настроения Александра I не изменились: он по-прежнему был невысокого мнения о Людовике XVIII и, даже несмотря на мощнейшее давление, оказываемое на него со стороны Австрии и французских роялистов, был далек от мысли делать ставку на Людовика. Неизменно отказываясь от помощи, которую ему предлагал граф Лилльский тот хотел вступить волонтером в русскую армию на протяжении всех русско-французских войн, начиная с 1805 г. И откровенно говорил агенту Бурбонов, барону Витролю: «Преграды, отделяющие отныне принцев Бурбонского дома от французского трона, мне кажутся непреодолимыми. Принцы вернутся озлобленными несчастиями и не властны будут умерить вражду между теми, кто за них страдал, и пострадавшими по их вине. Против них дух армии... Такая корона слишком тяжела для них»16.

О том, что русский император не верит в способность Бурбонов адекватно оценить политическую обстановку во Франции и стать во главе нации, доносил в Лондон и английский министр Каслри17. Таким образом, антипатии личные в этом случае совпадали с интересами государственными: Бурбоны на французском троне были не самым выгодным для России вариантом. С одной стороны, на них оказывал серьезное влияние британский кабинет, который начинал готовиться к дипломатическим баталиям с Россией за влияние в послевоенной Европе и планировал активно использовать новую Францию в этой борьбе. С другой стороны, озлобленные и политически недалекие Бурбоны, придя к власти, могли начать мстить сторонникам Бонапарта, расшатывая тем самым и без того крайне неустойчивую внутриполитическую ситуацию в стране. А это уже грозило серьезными последствиями для всей Европы, о чем Александр I напомнил Меттерниху: «Французская нация враждебно относится к Бурбонам. Посадить их на трон, который они не смогут удержать, означает поставить Францию и всю Европу под угрозу новых революций, последствия которых сложно предугадать»18. Императора России многие считали романтиком, либералом, подверженным странным иллюзиям.

Эти «иллюзии», часть из которых действительно была внушена царю его наставниками и бабкой, императрицей Екатериной II, на самом деле имели под собой прочный, вполне реалистичный фундамент, скрытый от посторонних взглядов. В случае с политической судьбой Франции российский император, с точки зрения как союзников по коалиции, так и собственных подданных, откровенно «чудил»: позволить французам самим избрать себе правителя — это «якобинство», полагал брат императора, великий князь Константин Павлович19. Эта точка зрения нашла поддержку у статс-секретарей МИД — К. Нессельроде и К. Поццо ди Борго. То, что казалось «якобинством» брату царя и его 16 Memoires du baron de Vitroilles. Paris, 1884.

Memoires, document et ecrits divers. Paris, 1880. I: 1801-1815. В то, что шансы Бурбонов получить общенациональную поддержку велики, не верил никто из ключевых игроков в лагере антинаполео-новской коалиции.

Русские взяли Париж, но французы не выучили урок 1814 года

Казалось, Париж не хотел иметь посредников между собою и новыми гостями своими; народ, содержавшийся двенадцать лет в страдательном повиновении, как будто в первый раз пользовался свободным употреблением воли и громко обнаруживал своим восторгом, что. париж Александр 1 вступает в париж. Утром 24 марта 1814 года царь Александр I прямо на дороге провел совещание со своим генералитетом: гоняться ли за Наполеоном, умело маневрировавшим севернее, или в свете новых данных прямиком броситься на Париж. Император Александр I в молодые годы проявлял мировидение «просвещенного европейца», вольнодумца и даже порой признавался доверенным лицам в добрых чувствах по отношению к республиканству. 200 лет назад, 31 марта 1814 года союзная армия во главе с русским императором Александром I вошла в Париж.

19 марта 1814 – Вступление Александра I в Париж

Французы были немало удивлены гуманным обращением пришедших с востока россиян. Они ожидали мщения русских за Москву, за пролитую в этой войне кровь разорением французской столицы. А вместо этого встретили русское великодушие. Жизнь Парижа продолжалась в том же размеренном ритме, как и до прихода русских войск - торговали лавки, шли театральные представления; толпы нарядных горожан заполнили улицы, они разглядывали бородатых русских солдат и пытались с ними объясняться. Совсем по-иному вели себя союзные войска. Яркий тому пример приводит будущий декабрист К.

Рылеев, сообщая о своем разговоре с французским офицером в Париже: «... Мы покойны, сколько можем, но союзники ваши скоро нас выведут из терпения... Я говорю другу, ваши-то офицеры, ваши солдаты так обходятся с нами... Но союзники - кровопийцы! Но как бы там ни было, а война закончилась.

Наполеон был сослан на остров Эльба в Средиземном море, и свергнутая французской революцией власть Бурбонов была снова восстановлена. Наступало лето. Русские войска походным маршем возвращались в Россию. А 30 августа того же 1814 года манифестом императора Александра I была учреждена наградная серебряная медаль, на лицевой стороне которой помещено погрудное, вправо обращенное, изображение Александра I в лавровом венке и в сиянии расположенного над ним лучезарного «всевидящего ока». Медаль предназначалась для награждения всех участников взятия французской столицы - от солдата до генерала.

Но она не была им вручена. С восстановлением династии Бурбонов русский император счел негуманным выпуск в свет этой медали, которая бы напоминала Франции о былом крушении ее столицы. И только спустя 12 лет она была роздана участникам кампании 1814 года по велению нового императора Николая I, который «... Выдача ее участникам началась 19 марта 1826 года и затянулась до 1 мая 1832 года. Всего было выдано более 160 тысяч медалей.

Это фрачные медали для ношения на гражданской одежде. Носили медаль на груди на впервые введенной комбинированной Андреевско-Георгиевской ленте. Она была обычной ширины, но состояла как бы из двух узких ленточек: Андреевской - голубой и Георгиевской - оранжевой с тремя черными полосами. Кузнецов А. Наградная медаль.

Сама злословная, скрежещущая зависть окаменела при звуках бессмертной славы Русских, совершивших с неувядаемыми лаврами важнейшую эпоху в Истории. Они доказали вселенной могущество твердости народного духа и возвысили цену мужества древних Славян. Великолепнейший вход наших войск в Париж озарялся чистейшим сиянием солнца, - изображения правоты Россиян! Оный сопровождаем был бесчисленным стечением народа. Все были упоены живейшим восторгом: одни старались перекрикивать других, толпились под лошадей, - как будто считали за счастье быть попранными конями победоносного войска!

Эта точка зрения нашла поддержку у статс-секретарей МИД — К. Нессельроде и К. Поццо ди Борго. То, что казалось «якобинством» брату царя и его 16 Memoires du baron de Vitroilles. Paris, 1884. Memoires, document et ecrits divers. Paris, 1880. I: 1801-1815. В то, что шансы Бурбонов получить общенациональную поддержку велики, не верил никто из ключевых игроков в лагере антинаполео-новской коалиции. Для примера можно привести указание шведского наследного принца Бернадота его представителю при русской ставке, К.

Но опыт показывает обратное»20. Бурбоны были непопулярны среди французов, в то же время «позиции Наполеона внутри государства также ослабели — как среди знати, так и среди простого народа»21. Резкое падение популярности Бонапарта произошло во многом из-за утраты им ореола военного гения после военных поражений на полях Германии в 1813 г. Поэтому настойчивое желание царя дать французам самим решить судьбу своей страны, помимо романтическо-либерального флера в лучших традициях Ф. Лагарпа, являлось осознанным политическим ходом: Александр I не без оснований мог рассчитывать на симпатии жителей Франции к наследному шведскому принцу и бывшему маршалу Франции Бернадоту. Бернадот никогда не пользовался благосклонностью ни австрийцев, ни англичан, несмотря на то, что был одним из первых участников VI антинаполеоновской коалиции так, австрийцы были «не намерены жертвовать ни единым солдатом для того, чтобы посадить на французский трон Бернадота», заверял австрийского главнокомандующего Карла Шварценберга Меттерних23. Ему просто не верили, небезосновательно считая человеком себе на уме, искренне заинтересованным лишь в приобретении Норвегии для своего королевства. Швеция была нужна союзникам, чтобы связать руки Наполеону на севере Германии, поэтому англичане и австрийцы мирились с ним, закрывая глаза на незначительность количества шведских войск, воевавших с французами. Их предводитель, сумевший покорить сердца своих новых подданных благородством и великодушием он отпустил домой пленных шведов в бытность французским маршалом , имел большие виды на Францию. Нигде и никогда открыто не заявляя о своих королевских амбициях, Карл-Юхан всеми силами стремился сделать свое имя популярнее имени своего былого начальника, Наполеона, а также бывшей королевской династии — Бурбонов.

При этом, с точки зрения русского самодержца, был возможен и вариант с восстановлением во Франции республиканской формы правления. После победы, по мысли императора, следовало немедленно созвать «первичные съезды выборщиков, чтобы те выбрали депутатов и отправили их в Париж. Эти депутаты и выскажутся по вопросам новой формы государственного устройства и персоны государя от имени всей нации»24. Руководителем будущего народного собрания Александр I видел своего бывшего наставника — Фредерика Лагарпа. Франция, пережившая революционные потрясения, якобинскую диктатуру и империю Наполеона, превратившаяся, в конечном счете, в парламентскую республику, — это 20 Россия и Швеция: Документы и материалы, 1809-1818. Le prix de la gloire. Paris, 2007; PigeardA. Organisation et vie quotidienne. Paris, 2000. Подобная непредсказуемость, впрочем, отнюдь не пугала царя — более того, для российских внешнеполитических интересов Франция под властью Карла-Юхана или Франция республиканская были, безусловно, выгоднее вариантов с восстановлением Бурбонов, регентством Марии-Луизы или сохранения трона за самим Бонапартом, поскольку в первом и втором случае республика или Карл-Юхан международная политика Франции была бы не столь сильно подвержена влиянию Австрии и Англии.

В Лондоне и Вене прекрасно осознавали опасность выхода Парижа из их зоны влияния. Не допустить подобного поворота событий можно было, лишь вернув престол Бурбонам. Австрийцы и англичане торопились: уже в середине февраля 1814 г. Для этого было необходимо преодолеть сопротивление российского императора, мнение которого шло вразрез с англо-австрийско-прусской позицией. Это серьезное расхождение, ставшее очередным и едва ли не самым тяжелым испытанием на прочность для VI антинаполеоновской коалиции, было зафиксировано в ответах на вопросы о политическом будущем Франции, поднятые Меттернихом. Расхождения между Россией, с одной стороны, и Австрией и Пруссией, с другой, выявились практически во всем: так, Александр I считал, что не стоит открыто высказываться в поддержку Людовика XVIII, предоставив французам право самим решать свою дальнейшую судьбу. Если же парижане выскажутся за Бурбонов, но Наполеон при этом не сложит оружия, то надо договариваться с Бонапартом. Вообще, полагал русский царь, все эти разговоры о поддержке роялистов преждевременны до занятия Парижа. В свою очередь австрийцы и примкнувшие к ним пруссаки полагали, что если население Парижа и большая часть французов поддержат возвращение Бурбонов, то вести переговоры надо с ними, а не предоставлять право нации «на самоопределение». Медлить с поддержкой Бурбонов до «туманных времен» вступления в Париж категорически неверно25.

Споры о будущем Франции шли параллельно с боевыми действиями, которые, в целом, складывались для противников Наполеона успешно: к середине февраля войска VI коалиции уже продвинулись достаточно далеко в глубь французской территории, чтобы осознать, что широкомасштабной партизанской войны в вероятность которой, помимо прочих, верил и убеждал в ее скором начале М. Барклая де Толли прославленный партизан, командир «летучего отряда» А. Сеславин26 удалось избежать. Конечно, нападения на отставших солдат коалиционных армий случались, однако ничего, подобного испанской гверилье или партизанской войне 1812 г. Оставались сомнения лишь по поводу настроений парижан, хотя и на этот счет поступали обнадеживающие известия: «Ни жители Парижа, ни даже самая национальная гвардия не расположены защищаться противу войск союзных», — доносил генерал-майор В. Кайсаров начальнику Главного штаба П. И все увереннее звучали голоса сторонников возвращения власти в руки легитимной династии. Помимо того, начинал зреть роялистский заговор, который организовывался втайне обществом «Рыцарей веры». Явно почувствовал изменение в расстановке сил и самый знаменитый французский политик — Ш. Подобное положение дел давало очень сильный козырь в руки одного из главных апологетов реставрации Бурбонов — министра иностранных дел Австрии К.

И тот им воспользовался сполна в разговоре с Александром I, состоявшемся сразу после того, как были озвучены ответы русского двора на вопросы Меттерниха о поддержке Бурбонов. Беседа вполне предсказуемо превратилась в оживленный спор: австрийский министр убеждал императора России в безальтернативности Бурбонов как правителей новой Франции: «В день краха Империи Наполеона. Их возвращение предопределено ходом вещей и согласуется с желанием нации, которое, по-моему, будет ясным». Меттер-них запугивал царя возможными социальными потрясениями, и даже революцией, в случае реализации планов по созыву Народного собрания, заявляя, что «этот план приведет Францию и Европу к многочисленным бедам и проблемам» 31. Александр I не соглашался с собеседником, доказывая, что лучшей гарантией от подобного нежелательного развития событий будет коалиционный корпус, оставленный во Франции после свержения Бонапарта, а союзники должны твердо пообещать «не вмешиваться ни в выбор формы государственного устройства, ни в выбор нового государя». Наконец, австрийский канцлер безапелляционно заявил, что «император Франц никогда не поддержит никакого другого правительства кроме Бурбонов.

Впрочем, сигналом к безоговорочной капитуляции полотнище такого цвета было признано только полстолетия спустя, в 1864 году. Прервать беспрерывное Покинувший парад на Елисейских Полях царь обнаружил себя вершителем судеб Франции. Не имея в Париже пристанища, он переночевал у бывшего министра иностранных дел князя Шарля Мориса Талейрана.

В его особняке победители решали судьбу побежденных. Талейрана решили назначить главой их кабинета министров. Александр I утверждал, что готов предоставить французам свободу вплоть до восстановления республики, но царя сдержали. Но самого Людовика не было: воцарение состоялось без его участия. Отступать до Галиции: Кутузов знал, как разбить Наполеона еще в 1805-м, но ему не поверили Зато поблизости уже был Наполеон. С запозданием добравшись до пригорода Парижа Фонтенбло, он узнал о падении главного города. Несмотря на неравенство сил, император рвался в бой, но его удержали маршалы. Тогда перед лицом превосходящих сил корсиканец прибег к дипломатии. Он просил у Александра приемлемых условий мира и допускал отречение в пользу сына, но в конечном итоге был вынужден отречься без условий.

Наполеон казался сломленным: он согласился на ссылку в пределах острова Эльба. История многолетней наполеоновской эпопеи могла бы завершиться на щадящих условиях. Парижский мирный договор 30 мая 1814 года не предусматривал начисления контрибуции. Франции оставляли место среди великих держав. Временное размещение союзных войск ограничивалось тремя месяцами. Это значило, что оно уже подходило к концу. Иногда это рождало недоумение: чудовищное разорение России, предпринятое наполеоновскими войсками, взрыв Смоленского кремля и попытка уничтожить Московский с финансовой точки зрения оставались не отплачены ничем. Франция вдребезги Помешал свершиться такой несправедливости сам Наполеон. Молниеносное возвращение свергнутого правителя с острова Эльба 20 марта 1815 года напоминало остросюжетный триллер.

За считаные дни полководец проделал путь от средиземноморского побережья, где высадился без сил и средств, до Парижа — и снова встал во главе государства. Для противостояния новой наполеоновской Франции союзники сформировали Седьмую коалицию. Поражение настигло Наполеона до прибытия русских подкреплений.

На страницах этого произведения он рассказывал: «Союзники, возникшие для парижан будто из недр земных — так мало они были приготовлены к их появлению; русские, которых они нашли вовсе не такими, как воображали; стройность их полков, блестящая щеголеватость офицеров, говоривших с жителями их языком, красота русского царя, миролюбивые его намерения, кротость в войсках, какой не ожидали, — всё это было так внезапно для парижан, так противоположно тому, что они привыкли воображать». Однако удивительнее всех остальных для французов оказались казаки. Если среднестатистический офицер по манерам и выправке был практически неотличим от парижанина особенно если учесть, что русские дворяне зачастую владели французским языком лучше, чем родным , то в казаках было особое очарование, доселе в Париже невиданное. Казаки в Париже.

Георг-Эммануэль Опиц Например, жили казаки прямо на Елисейских полях: среди зарослей — тогда этот район Парижа выглядел намного иначе, нежели сейчас — они разбили лагерь и отдыхали на лоне природы. Готовили они прямо на костре, спали на сене — словом, вели себя точно так же, как если бы и не уезжали с родного Дона. Французам все это казалось неимоверно странным, но почему-то очень привлекательным. Вскоре в моду вошло все, что было связано с казаками: так, парижане даже вплетали в хвосты и гривы коней паклю, дабы они стали похожими на не вполне ухоженных казацких жеребцов.

Александр I совершил роковую ошибку, войдя в Париж

) 1814 г. русские войска во главе с Императором Александром I триумфально вступили в Париж. Коленкур поедет в Париж и предложит от имени Наполеона Александру и союзникам мир на тех условиях, какие они ставили в Шатильоне. После окончания Заграничного похода русской армии 1814 года и вступления союзных войск в Париж, Российская империя и её подданные начали готовиться к встрече победителей. В Париже Александр I вел себя не как захватчик, а как добрый гость. Александр I хотел поселиться в Париже в Елисейском дворце, но какой-то аноним сообщил, что существует угроза взрыва этого здания (якобы оно было заминировано).

Александр I: Увидеть Париж - и усмирить!

Узнайте о визите Александра 1 в Париж, сопровождаемом множеством интересных моментов и событий. Александр Первый злоупотребил доверием Наполеона. Первым, кто задумал в общих чертах и придал конкретные формы франко-российскому союзу, был император Наполеон I. После трудной кампании в Польше, завершившейся победой в битве под Фридляндом 14 июня 1807. Во главе с императором Александром Первым она победным маршем вошла в Париж. И уже в полдень русские войска под предводительством императора Александра I триумфально вступили в Париж. 26 сен 2021. Пожаловаться. 26 сентября 1815 года в Париже российский император Александр I, австрийский император Франц I и прусский король Фридрих Вильгельм III подписали Акт Священного союза. Коленкур поедет в Париж и предложит от имени Наполеона Александру и союзникам мир на тех условиях, какие они ставили в Шатильоне.

«Священный огонь»

Любопытное зрелище представилось глазам нашим, когда мы очутились у Итальянского бульвара: за многочисленным народом не было видно ни улиц, ни домов, ни крыш, все это было усеяно головами, какой-то вместе с тем торжественный гул раздавался в воздухе. Это был народный ропот, который заглушал и звук музыки и бой барабанов» - писал в своих воспоминаниях майор Николай Лорер. Француженки забрасывали чубатых казаков цветами, дарили многообещающие улыбки бравым гусарам и драгунам, а ведь еще несколько часов назад за Париж шла жестокая битва. В ней погибли свыше 12 тысяч французских, прусских и русских солдат.

После битвы при Арси-сюр-Об Наполеон попытался зайти в тыл союзников, но Александр I уже окончательно решил идти прямо на Париж. Путь 100-тысячной союзной армии загораживали только маршалы Мармон и Мортье, у которых в строю было около 25 тысяч человек. В шесть часов утра 18 марта 31 марта - ст.

Впрочем, чаще всего мультикультурные связи ограничивались лишь легкими интрижками, о чем свидетельствуют воспоминания русского поэта и будущего декабриста Федора Глинки: «Прощайте, милые, прелестные очаровательницы, которыми так славится Париж… Брадатый казак и плосколицый башкир становились любимцами сердец ваших — за деньги! Вы всегда уважали звенящие добродетели! Зато он позаимствовал у парижан архитектурный стиль ампир, причем сразу вкупе с зодчим: он пригласил в Петербург подающего надежды градостроителя Огюста Монферрана. Строго говоря, архитектор «напросился» сам: сразу после взятия Парижа он продемонстрировал монарху «Альбом разных архитектурных проектов, посвященных Его Величеству Императору Всероссийскому Александру I».

На страницах представленного альбома было изображено несколько величественных памятников, в том числе и будущая Александровская колонна. Проекты заинтересовали императора, и он с удовольствием привлек Монферрана к петербуржскому и нижегородскому градостроительству. Главной реализованной идеей настойчивого француза стал Исаакиевский собор, до сих пор не покидающий умы россиян. Французская карикатура Тем временем офицеры и солдаты тоже не теряли времени даром.

Настроение в Париже было паническое, в войсках тоже наблюдался упадок. Александр не желал кровопролития под Парижем и вообще разыгрывал великодушного победителя. Орлову, уполномочивая его прекращать бой всякий раз, когда явится надежда на мирную капитуляцию столицы. Ожесточенный бой длился несколько часов; союзники потеряли в эти часы 9 тысяч человек, из них около 6 тысяч русских, но, угнетенные страхом поражения, под влиянием Талейрана, маршал Мармон 30 марта в 5 часов вечера капитулировал.

Наролеон узнал о неожиданном движении союзников на Париж в разгаре боев, которые он вел между Сен-Дизье и Бар-сюр-Об. Вот, никогда бы я не поверил, что какой-нибудь генерал у союзников способен это сделать», - похвалил Наполеон, когда 27 марта узнал о происходящем. Специалист-стратег сказался в нем прежде всего в этой похвале. Он сейчас же бросился с армией к Парижу.

Он был полон всегдашней энергии и решимости. Узнав о случившемся, он молчал с четверть часа и затем изложил Коленкуру и генералам, бывшим около него, новый план. Коленкур поедет в Париж и предложит от имени Наполеона Александру и союзникам мир на тех условиях, какие они ставили в Шатильоне. Затем Коленкур под разными предлогами проведет в поездках из Парижа в Фонтенебло и обратно три дня, за эти три дня подойдут все силы, какие еще есть от Сен-Дизье , с которыми Наполеон только что оперировал в тылу союзников, и тогда союзники будут выброшены из Парижа.

Коленкур заикнулся: а может быть, не в виде военной хитрости, но на самом деле предложить мир союзникам на шатильонских условиях? Нет, шпага все покончит. Перестаньте меня унижать! Батюшков, которому суждено было с войсками дойти до Парижа, 27 марта 1814 года писал Н.

Гнедичу: «... Мы дрались между Нан-жинсом и Провинс... Он пошел отрезывать нам дорогу от Швейцарии, а мы, пожелав ему доброго пути, двинулись на Париж всеми силами от города Витри. На пути мы встретили несколько корпусов, прикрывающих столицу и...

Зрелище чудесное! Вообрази себе тучу кавалерии, которая с обеих сторон на чистом поле врезывается в пехоту, а пехота густой колонной, скорыми шагами отступает без выстрелов, пуская изредка батальонный огонь. Под вечер сделалась травля французов. Пушки, знамена, генералы, все досталось победителям, но и здесь французы дрались как львы».

Совсем по-иному вели себя союзные войска. Яркий тому пример приводит будущий декабрист К. Рылеев, сообщая о своем разговоре с французским офицером в Париже: «... Мы покойны, сколько можем, но союзники ваши скоро нас выведут из терпения...

Я говорю другу, ваши-то офицеры, ваши солдаты так обходятся с нами... Но союзники - кровопийцы! Но как бы там ни было, а война закончилась.

Однако союзные монархи, вопреки ожиданиям Наполеона, 12 24 марта 1814 года одобрили план наступления на Париж. В пользу такого решения послужила информация о брожении в Париже и усталости французов от войны, в связи с чем снимались опасения ожесточённых боёв с вооружёнными горожанами на улицах города. Против Наполеона выслали 10-тысячный кавалерийский корпус под началом российского генерала Винценгероде при 40 орудиях с тем, чтобы ввести Наполеона в заблуждение относительно намерений союзников. Корпус Винцингероде был разбит Наполеоном 26 марта , но это уже не повлияло на ход дальнейших событий. Возведение фортификационных сооружений вокруг Парижа началось лишь 23 марта, так как губернатор города Жозеф Бонапарт не имел соответствующих полномочий, а Наполеон долго не подписывал предлагаемые им планы. Император пришел в бешенство, узнав, что Жозеф настаивает на подписании мира любой ценой «бессмысленная и преступная идея» по его мнению и требовал от жены, находившейся с наследником во дворце Тюильри , держаться подальше от брата.

В бою французские корпуса маршалов Мармона и Мортье были разбиты и откатились к Парижу. Наполеон находился с армией в Сен-Дизье , в 180 км от Парижа, когда 27 марта узнал о наступлении союзников на столицу Франции. Он высоко оценил решение противника: «Это превосходный шахматный ход. Вот никогда бы не поверил, что какой-нибудь генерал у союзников способен это сделать». На следующий день он поспешил со своей небольшой армией на спасение Парижа, однако прибыл слишком поздно. Оборона Парижа и диспозиция сторон[ править править код ] План сражения за Париж в 1814. Дата 18 марта указана по старому стилю Париж был крупнейшим городом Европы с населением 714 600 человек 1809 [1] , большая часть его находилась на правом берегу Сены. Излучины Сены и её правый приток Марна ограждали город с трех сторон, на северо-восточном направлении от Сены до Марны протянулась цепь возвышенностей из которых наиболее значимой был Монмартр , замыкая кольцо природных укреплений. Канал Урк с северо-востока проходил между этими высотами, впадая в Сену в самом Париже.

Оборонительная линия столицы Франции располагалась примерно вдоль частично укреплённых высот: от Монмартра на левом фланге через селения Лавилет и Пантен в центре и до возвышенности Роменвиль на правом фланге. Места, примыкающие к Сене на левом фланге и Марне на правом, прикрывались отдельными отрядами и кавалерией. В некоторых местах были возведены палисады для препятствия действиям конницы союзников. Расстояние от передовой линии обороны до центра Парижа составляло 5—10 км. Левый фланг от Сены до канала Урк включая Монмартр и Лавилет защищали войска под командованием маршалов Мортье и Монсея. Верховное командование формально сохранял наместник Наполеона в Париже его брат Жозеф. Число защитников города оценивается историками с широким разбросом от 28 [2] до 45 [3] тысяч, наиболее часто фигурирует цифра в 40 тысяч солдат. По разным данным у французов было 22—26 тысяч регулярных войск, 6—12 тысяч ополченцев Национальная Гвардия под командованием маршала Монсея , из которых далеко не все появились на боевых позициях, и около 150 орудий. Нехватка войск частично компенсировалась высоким боевым духом защитников столицы и их надеждой на скорое прибытие Наполеона с армией.

Союзники подошли к Парижу с северо-востока тремя основными колоннами общей численностью до 100 [4] тысяч солдат из них 63 тысячи русских : правую русско-прусскую Силезскую армию вёл прусский фельдмаршал Блюхер , центральную возглавлял российский генерал от инфантерии Барклай-де-Толли , левая колонна под командованием кронпринца Вюртембергского двигалась вдоль правого берега Сены. Боевые действия в центре и на левом фланге союзников возглавил главнокомандующий русскими войсками в Главной армии генерал от инфантерии Барклай-де-Толли. Оборона заставы Клиши в Париже в 1814 году Картина О. Верне , который был участником обороны Парижа. Союзники спешили овладеть Парижем до подхода армии Наполеона, поэтому не стали дожидаться сосредоточения всех сил для одновременного штурма со всех направлений. В 6 часов утра 30 марта наступление на Париж началось с атаки селения Пантен в центре русским 2-м пехотным корпусом принца Евгения Вюртембергского. Одновременно генерал Раевский с 1-м пехотным корпусом и кавалерией Палена 1-го пошёл на штурм высот Роменвиля. Гвардия оставалась в резерве.

Торжественный въезд Всероссийского Государя Императора Александра I в Париж

Про греческое восстание Александр говорил, что это наущение «синагог Сатаны», затаившихся в Париже. В 5 часов дня 30 марта французы прислали парламентеров к императору Александру I и получили от него такой ответ: «Он (Александр) прикажет остановить сражение, если Париж будет сдан: иначе к вечеру не узнают места, где была столица». Маршал Мармон вручает ключи от Парижа российскому императору Александру I. Император Александр I въехал в Париж верхом на жеребце по кличке Эклипс, который был подарен ему Наполеоном в честь заключения Тильзитского мира.

Новости александр 1 в париже

Читайте также