Статья автора «История глазами писателей» в Дзене: Поразительно, что в годы опричнины царскому террору подвергалась и православная церковь, в том числе Московский митрополит Филипп, занимающий. 3. Итогом опричнины для экономики России стало: а) некоторое снижение темпов экономического развития б) значительное ускорение темпов экономического развития в) начало острого экономического кризиса +.
Все самое интересное в одном месте
| Филипп Колычёв | В миру митрополит Филипп носил имя Федор. |
| Гибель Малюты Скуратова | Подходило время избрания Московского митрополита. |
| Тест по истории Опричнина 7 класс с ответами | Современник царя Иоанна Грозного, печальник о жертвах опричнины, митрополит-мученик предвосхитил подвиг российских новомучеников. |
Судьба Малюты Скуратова
Эта версия событий хотя и не подкреплена неопровержимыми фактами, но считается общепризнанной. Ее сторонниками являлись такие выдающиеся историки, как Н. Карамзин, С. Соловьев и Н. Тем не менее подробное изучение косвенных фактов говорит о том, что Иван Грозный не имел никакого отношения к смерти святителя Филиппа. Каждое значительное событие в жизни государства всегда находит свое отражение в летописях и иных письменных документах. Учитывая тот факт, что версия убийства митрополита Филиппа по приказу Ивана Грозного появилась значительно позже описываемых событий, нужно обратить особое внимание на все обстоятельства данного дела. Царь даже после наложения опалы продолжал считать святителя Филиппа законным митрополитом.
Более того, публично низложившие священнослужителя опричники Алексей и Федор Басмановы с Афанасием Вяземским накануне новгородского похода сами оказались под арестом. Впоследствии, по одной версии, они были казнены, а по другой - сосланы в тюрьму в Белозерский монастырь, где вскоре скончались. Таким образом, в 1569 году Иван Грозный имел не только желание, но и возможность помириться с Филиппом, вернув его на митрополичий престол. Ни одного исторического документа о том, что Малюта Скуратов получил распоряжение расправиться с низложенным митрополитом в случае отказа благословить царя, естественно, не существует. В то же время пристав Стефан Кобылин, охранявший святителя Филиппа, официально сообщил, что тот умер в результате несчастного случая - угорел. Логично предположить, что Малюта Скуратов просто опоздал и, приехав в монастырь за благословением, нашел священнослужителя уже мертвым, за что устроил разнос настоятелю. В то же время, учитывая негативное отношение историков и мировой общественности к опричнине и Малюте Скуратову, логично предположить, что версия с удушением могла быть вымыслом и сознательным оговором.
При этом важно отметить, что пристав Стефан Кобылин за то, что не уберег Филиппа, был пострижен в монахи и заточен в Спасо-Каменный монастырь.
Царь надеялся, что найдет в святителе Филиппе верного сподвижника, духовника и советника, который по высоте монашеской жизни ничего общего не будет иметь с мятежным боярством. Святость митрополита, по мнению Грозного, должна была одним кротким духовным веянием укротить нечестие и злобу, гнездившуюся в Боярской думе. Выбор первосвятителя Русской Церкви казался ему наилучшим. Святитель долго отказывался возложить на себя великое бремя предстоятеля Русской Церкви. Духовной близости с Иоанном он не чувствовал. Он пытался убедить царя уничтожить опричнину, Грозный же старался доказать ему ее государственную необходимость. Наконец, Грозный царь и святой митрополит пришли к уговору, чтобы святому Филиппу не вмешиваться в дела опричнины и государственного управления, не уходить с митрополии в случаях, если царь не сможет исполнить его пожеланий, быть опорой и советником царя, как были опорой московских государей прежние митрополиты.
Иоанн Грозный, один из величайших и самых противоречивых исторических деятелей России, жил напряженной деятельной жизнью, был талантливым писателем и библиофилом, сам вмешивался в составление летописей и сам внезапно оборвал нить московского летописания , вникал в тонкости монастырского устава, не раз думал об отречении от престола и монашестве. Каждый шаг государственного служения, все крутые меры, предпринятые им для коренной перестройки всей русской государственной и общественной жизни, Грозный стремился осмыслить как проявление Промысла Божия, как действие Божие в истории. Его излюбленными духовными образцами были святой Михаил Черниговский память 20 сентября и святой Феодор Черный память 19 сентября , воины и деятели сложной противоречивой судьбы, мужественно шедшие к святой цели, сквозь любые препятствия, встававшие пред ними в исполнении долга перед Родиной и перед Святой Церковью. Чем сильнее сгущалась тьма вокруг Грозного, тем решительнее требовала его душа духовного очищения и искупления. Приехав на богомолье в Кириллов Белозерский монастырь, он возвестил игумену и соборным старцам о желании постричься в монахи. Гордый самодержец пал в ноги настоятелю, и тот благословил его намерение. С тех пор всю жизнь, писал Грозный, «мнится мне, окаянному, что наполовину я уже чернец». Сама опричнина была задумана Грозным по образу иноческого братства: послужив Богу оружием и ратными подвигами, опричники должны были облачаться в иноческие одежды и идти к церковной службе, долгой и уставной, длившейся от 4 до 10 часов утра.
На «братию», не явившуюся к молебну в четыре часа утра, царь-игумен накладывал епитимию. Сам Иоанн с сыновьями старался усердно молиться и пел в церковном хоре. Из церкви шли в трапезную, и пока опричники ели, царь стоял возле них. Оставшиеся яства опричники собирали со стола и раздавали нищим при выходе из трапезной. Слезами покаяния Грозный, желая быть почитателем святых подвижников, учителей покаяния, хотел смыть и выжечь грехи свои и своих соратников, питая уверенность, что и страшные жестокие деяния вершатся им ко благу России и торжеству православия. Наиболее ярко духовное делание и иноческое трезвение Грозного раскрывается в его «Синодике»: незадолго до смерти по его велению были составлены полные списки убиенных им и его опричниками людей, которые были затем разосланы по всем русским монастырям. Весь грех перед народом Иоанн брал на себя и молил святых иноков молить Бога о прощении его исстрадавшейся души. Самозванное иночество Грозного, мрачным игом тяготевшее над Россией, возмущало святителя Филиппа, считавшего, что нельзя смешивать земного и небесного, служения креста и служения меча.
Начался розыск виновных, затем последовали казни. Митрополит Филипп, понимая всю сложность ситуации, поддержал политику Царя, хотя и ходатайствовал о смягчении участи преступников. Он видел, что некоторые архиереи и священники молчаливо сочувствуют изменникам, и такое их поведение глубоко возмущало его, не находило в сердце отклика.
С его уст слетали обличающие слова, в которых он лишь обличал высшую иерархию, неразумие духовенства, а вовсе не карающую десницу Христа Господнего - Царя. Никакой сан мира сего не избавит нас от мук вечных, если преступим заповедь Христову и забудем наш долг пещись о благочестии Благоверного Царя, о мире и благоденствии православного христианства». Владыко Иоанн Снычев в своей книге «Русская Симфония» пишет, что «как правило, эти слова Святителя Филиппа толкуются в том смысле, что он призывал пастырей, покорных Царской воле, восстать против опричнины.
В самом тексте речи на такое её значение нет и намёка. Если уж говорить о «строго научном подходе», то нет вообще никаких доказательств, что многочисленные «обличительные» речи митрополита, приводимые в различных его житиях, были им вообще когда-либо произнесены. И потом, как известно, насильственной смерти митрополита Филиппа предшествовала целая история, связанная с его удалением с Московской кафедры.
У Святителя и Государя были общие враги, которые пытались, видя их дружбу, поссорить этих выдающихся людей. Царю Иоанну клеветали на Филиппа, а Святителю лгали на Царя, в результате ясно обозначилась разрушительная цель нечестивых сил. Но, Государь, зная своего друга, никак не поддавался на эти бесовские ухищрения, пока трое противников Святителя Филиппа не поехали в Соловецкий монастырь.
Имена этих злоумышленников хорошо известны. Они льстивыми словами, угрозами и деньгами склонили к лжесвидетельству некоторых местных монахов, в том числе и их игумена Паисия. Тот возжелал, предложенной ему, епископской кафедры.
К тому же, он еще был учеником Святителя Филиппа, потому уподобился Иуде, предавшему своего Учителя. Тут еще стоит упомянуть, что в заговоре против святого, помимо названных выше лиц, участвовали такие видные архиереи как Новгородский архиепископ Пимен, епископ Филофей Рязанский, благовещенский протопоп Евстафий и пристав Стефан Кобылин, который потом и будет его тюремщиком. Лжецы приехали в Москву и учинили судилище, которое представили как якобы справедливое судебное разбирательство.
На нем святого приговорили к смерти, но Царь Иоанн сразу же отменил этот несправедливый приговор. Благочестивый Государь пытался защитить Филиппа, но Ему были представлены доводы противной стороны, которые в тот момент невозможно было быстро опровергнуть.
Весной 1572 года в смешанном земско-опричном походе Малюта идет к Новгороду вместе с царем как второй дворовый воевода, а это означает, что ниже его были поставлены представители древних боярских родов. Но они не выказывали возмущения, боясь царева гнева. И все же боярское достоинство своему любимцу, несмотря на все его заслуги, царь дать не решился.
Следует заметить, что участие Малюты в делах военных и дипломатических вовсе не говорит о его талантах в этих сферах, а скорее свидетельствует о недоверии Ивана Грозного, которое он испытывал к высокопоставленным лицам своего государства. Задача Скуратова была присматривать за ними. Казни в Новгороде летом 1572 года стали последним «подвигом» палача Малюты. Его заслуги были отмечены данным ему поместьем на Новгородчине. Но в эти дни уже готовился указ об отмене опричнины.
Тогда же летом была одержана победа над Девлет-Гиреем с помощью земского войска и земских воевод, что и решило судьбу опричнины. Указом запрещалось даже упоминать об опричнине. Нарушителям грозило наказание: их били кнутом на торгу. Вскоре опричное войско было распущено. Так называемый «двор» заменил опричный охранный корпус царя.
Осенью 1572 года русские войска были собраны для похода в Ливонию. Возглавил армию сам Иван Грозный. При этом Малюта лишился всех высоких постов. О нем говорится так: «Ездит за государем». Столь неопределенный статус больше напоминает должность личного телохранителя.
Русские войска в 1558, 1564, 1570 годах безуспешно подступали к этой крепости. На этот раз выстрелами из пушек были проломлены немецкие укрепления. Во главе отрядов на приступ были посланы Василий Грязной и Малюта Скуратов. Малюта получил смертельную рану Грязной уцелел, но в том же году был послан на разведку в донецкие степи, где попал в плен к татарам. Ход событий заставляет думать, что Иван Грозный руками врагов решил уничтожить руководителей опричнины.
Но с другой стороны, считается, что именно гибель любимца царя стала причиной жестокой расправы с пленными шведами и немцами, которые в отместку были сожжены. Так или иначе, смерть печально знаменитого опричного палача была весьма почетной. Церковные документы, а именно рукописи Иосифо-Волоколамского монастыря, которые светские ученые нередко оставляют без внимания, донесли до нас некоторые обстоятельства последних месяцев жизни Скуратова. К концу 1571 года для Малюты стал уже очевиден близкий конец опричнины. Не менее очевидным являлся для него и тот факт, что все бывшие царские фавориты и временщики были безжалостно уничтожены.
У него не имелось оснований ждать для себя более благополучного исхода. И тогда, в страхе за свою жизнь, Малюта обратился к Тому, кто выше и сильнее всех земных царей — к Богу. Усердной Заступницей рода христианского народ называет Богородицу. Ее ходатайству перед Небесным Царем и вверил себя Григорий Лукьянович. По его заказу лучшие иконописцы из придворной мастерской Ивана Грозного создали список Владимирской иконы Божией Матери.
Эта икона была с крестным ходом принесена в Волоколамский монастырь из имения Малюты под Вязьмой. Было это Великим Постом, вечером 2 марта ст. Одновременно Скуратов-Бельский дал в монастырь 200 рублей на строительство храма в честь Сретения Владимирской иконы Божией Матери как отмечает монастырский Обиходник, «да его Малюты и жены его 500 рублев, а образов Божиих и Пречистые Богородицы и великих чудотворцев окладных златом и сребром и риз многоценных много множество». Слуга опричника, сопровождавший икону, написал «Сказание» об этом событии, сохранившееся в нескольких списках, где поведал о том, что «вельможа Григорий» со слезами молился перед иконой, прося Божию Матерь, чтобы Ее молитвами Господь простил ему его тяжкие согрешения и даровал христианскую кончину. И он получил просимое.
Хотя кончина Григория Лукьяновича не была безболезненной и мирной, но достойной и праведной. Господь принял его покаяние, также принял и его вклад. Написанная по заказу Малюты икона сразу по принесении в монастырь явила себя чудом и стала особо чтимой, получив впоследствии название «Волоколамская» икона стояла в местном ряду Успенского собора Иосифо-Волоколамского монастыря до 1954 года, когда была увезена в музей имени Андрея Рублева в Москву. Упокоился Малюта рядом с отцом возле стен древней Трапезной палаты. Сохранилось предание, будто иноки монастыря противились погребению в обители такого отъявленного злодея и душегуба, и похоронен он был тайно, под покровом ночи, так что и следы самого погребения были сокрыты.
О том, что это семейство было здесь нежеланным, говорит и особое место для родового некрополя Скуратовых-Бельских, вдали от других погребений, сосредоточенных вокруг алтаря Успенского собора. Той же осенью царь с сыновьями, впервые после почти десятилетнего перерыва, побывал в Иосифовом монастыре, а затем уже приезжал ежегодно, делая вклады на помин души Малюты. Бывала в монастыре и давала деньги на кормы и панихиды жена Скуратова-Бельского, получившая «пансион». Ей ежегодно выплачивали 400 рублей из казны. Для той эпохи это уникальный случай.
Обычно вдовам погибших давали часть поместья. Да и сумма пенсии немалая — это размер крупного оклада для служивших при дворе. В мае 1576 года Марья Скуратова-Бельская, уже как инокиня, была погребена в московском Новодевичьем монастыре. Следом за ней умер их с Малютой сын Максим. О нем ничего неизвестно, кроме прозвища — Горяин, что означает горемыка.
Погребен он рядом с отцом и дедом. Неизвестна судьба и еще одного сына Малюты по прозвищу Верига. В дальнейшем вклады по умершим родственникам делала жена Б. Годунова Марья. Сам Борис Федорович, в 1598 году избранный царем, часто присылал деньги на помин души Малюты, а в 1599 году посетил монастырь.
Как сообщает Никоновская летопись: «…в Великий Пост ходил царь Борис с сыном своим с царевичем Феодором на Волок на Ламской в Осифов монастырь молитися». Судьба дочерей Малюты Скуратова, стараниями отца вознесшихся так высоко, была трагической, так же как и судьба их детей. Смутное время стало расплатой за всю безвинно пролитую при Иване Грозном кровь. После внезапной смерти Бориса Годунова бояре, сначала присягнувшие его сыну Феодору, тут же свели его с престола и вскоре зверски убили вместе с матерью, а дочь Ксению отдали на поругание Самозванцу. Смерть пленников последовала загадочно быстро.
Вернулся в Москву живым только Александр. Но не все потомство Скуратова-Бельского погибло. В современном Российском государстве есть семьи, которые утверждают, что их предком был сам Малюта Скуратов. Но живут они очень далеко от тех мест, где творил свои злодеяния их прародитель — на самой восточной окраине России. Псковские летописи.
Записные книги, гл. ЦГАДА, ф. Кормовая книга Иосифо-Волоколамского монастыря. Вотчинные хозяйственные книги ХУ1 в. Ключевский В.
Краткое пособие по русской истории. Карамзин Н. Предания веков. Беллярминов И. Курс русской истории.
Шереметев С. Иосифов Волоколамский монастырь. Преподобный Иосиф Волоцкий и его обитель: Сб. Зимин А. Россия времен Ивана Грозного.
Почему историки спорят о причастности Малюты Скуратова к смерти главы русского православия?
В то же время, учитывая негативное отношение историков и мировой общественности к опричнине и Малюте Скуратову, логично предположить, что версия с удушением могла быть вымыслом и сознательным оговором. При этом важно отметить, что пристав Стефан Кобылин за то, что не уберег Филиппа, был пострижен в монахи и заточен в Спасо-Каменный монастырь. Все монахи, кто клеветал на низвергнутого митрополита, также подверглись жесткой опале. Однако эти репрессии не коснулись Малюты Скуратова. Очевидно, царь не считал главу своего сыскного ведомства виновным в смерти святителя Филиппа. В то же время подобных документальных подтверждений в отношении бояр, заподозренных в измене, - множество. В силу своего противоречивого характера Иван Грозный сочетал в себе качества талантливого государственного деятеля и глубоко верующего, но эмоционально неуравновешенного человека.
Хорошо известно, что царь сильно переживал из-за всех казненных и убиенных по его приказу людей, неоднократно пытаясь отмолить свои грехи. Однажды во время очередного раскаяния в 1583 году по указанию Ивана Грозного был составлен интересный документ, получивший название «Синодик опальных царя Ивана Грозного». Этот список включал в себя имена людей, пострадавших в годы правления царя, для их церковного поминовения. Документ готовился очень тщательно на основе списка казненных, составленного приказными дьяками с учетом документов опричнины. Отдельные имена Иван Грозный вписал в синодик лично. По данным историков, наиболее подробно в синодике отмечен период расследования дела Владимира Старицкого и последовавшего за ним новгородского похода 1567-1570 годов.
Именно на это время пришлась опала и смерть святителя Филиппа. Однако ни в одном из известных списков синодика имя низложенного митрополита не значится. Скорее всего, 62-летний святитель Филипп действительно скончался в результате несчастного случая из-за неисправности печного оборудования.
В 1548 году Иван IV пожаловал монастырю волость Колежму с солеварнями , угодьями и всеми оброками , остров на реке Суме с тремя дворами , в 1550 году река Сорока рукав реки Выг со множеством островов с оброками. В 1548 году царской грамотой монастырю было разрешено вести беспошлинную торговлю солью на 10 тыс. Все они были обложены оброком в пользу царской казны, но в 1556 году по челобитной Филиппа царь освободил их от оброка. Игумен Филипп был участником Стоглавого собора 1551 года , стал вновь лично известен царю на момент, когда Филипп покинул Москву, Ивану IV было 8 лет , получил от него после Собора богатое церковное облачение и подтверждение монастырских налоговых льгот. Соборная грамота предписывала Филиппу «поучать еретика от Божественного Писания о всех полезных к его обращению». В период игуменства на Соловках у Филиппа произошёл конфликт с соловецким старцем Зосимой.
Сам «обыскной список» на Филиппа не известен. И ты б того игумена благословил и игуменити в Соловетцком монастыре велел по старине, и в монастырь его отпустил. А вперед бы еси в том Соловетцком монастыре тому старцу Зосиме жити не велел, а послал бы еси его в ыной в которой монастырь и велел его дати доброму старцу под начало». Иван IV вызвал его в Москву, и на соборе епископов 20 июля 1566 года ему было предложено принять митрополичий сан. Не могу благословлять тебя искренно, видя скорбь отечества. История государства Российского Царь не согласился, доказывал необходимость данного института. Филипп возразил, но, устав от спора, царь велел ему умолкнуть. Церковные иерархи по указанию Ивана смогли уговорить Филиппа уступить царю. Он перед собором дал своё согласие на избрание, был составлен соборный приговор, в котором Филипп «дал своё слово архиепископам и епископам, что он по царскому слову и по их благословлению соглашается стать на митрополию, что в опричину и в царский домовый обиход ему не вступаться, а по поставлении из-за опричины и царского домового обихода митрополии не оставлять».
Первые полтора года святительства Филиппа были спокойными. Федотов отмечает, что в этот период «мы не слышим о казнях в Москве. Конечно, разрушительное учреждение продолжало действовать… но наверху, в непосредственной близости к царю отдыхали от крови». Известно, что он подражал митрополиту Макарию , управляя не только Московской епархией, но всей Русской церковью. Он поставлял епископов во все епархии, наблюдал за их деятельностью, увещевал посланиями, но не имел права суда над ними, так как это была прерогатива церковного собора. Причиной послужили перехваченные письма к московским боярам польского короля Сигизмунда и гетмана Ходкевича с предложением перейти в Литву. Начались массовые казни. Первым пострадал боярин Иван Челядин с семьёй, а затем по его изменническому делу погибли князья И. Куракин-Булгаков, Д.
Ряполовский, трое князей Ростовских, принявшие монашество князья Щёнятев и Турунтай-Пронский. Филипп активно выступил против опричного террора. Сначала он пытался остановить беззакония в беседах наедине с царём, просил за опальных, но Иван Грозный стал избегать встреч с митрополитом. Тогда, по словам Андрея Курбского , Филипп «начал первее молити благовременно, яко апостол великий рече, и безвременно належат и; потом претити страшным судом Христовым, заклинающе по данной ему от Бога епископской власти». Новгородский летописец сообщил об этом кратко: «Лета 7076 марта в 22 учал митрополит Филипп с государем на Москве враждовати опришнине». Иван вместе с опричниками пришёл на богослужение в чёрных ризах и высоких монашеских шапках, а после литургии подошёл к Филиппу за благословением.
Он был искренне убеждён в необходимости и полезности для страны людоедской машины опричнины. Первая, но не последняя дискуссия между царём и игуменом ни к чему не привела — каждый остался при своём мнении. Кроме того, Филипп был наслышан о не вполне христианских нравах, царящих при дворе Ивана Грозного. Но отступать ему было некуда: отказавшись от сана митрополита, он потерял бы возможность хоть как-то влиять на неуравновешенного царя, спасти от ненавистной опричнины хоть какое-то количество людей. И Филипп согласился. Для Ивана Грозного беседы с митрополитом не прошли даром: первые полтора года Филиппа на митрополичьем престоле в Москве было спокойно: людей массово не убивали и не пытали. Владыка не забыл об опричнине, просто ему казалось, что Иван Грозный, возможно, образумился. Тем не менее времена тогда были суровые, а царь Иван — жестоким и мнительным. В царскую опалу люди попадали без разбора и волей случая: не так посмотрел — на виселицу. И митрополит Филипп вступался за тех, кто, по его мнению, подвергался репрессиям несправедливо. Однако относительное затишье длилось недолго. Во время первого Ливонского похода в 1568 году опричниками были перехвачены письма польского короля Сигизмунда и гетмана Ходкевича — злейших врагов Руси — к московским боярам с предложением перейти под власть Литвы. Это стало поводом для новых жестоких расправ — вся Москва, по свидетельству очевидцев, была залита кровью. Митрополит Филипп, почти ежедневно встречаясь с царём, пытался образумить его, усмирить царскую свирепость. Однако Иван Грозный ещё больше распоясывался в своём беззаконии, а с митрополитом просто перестал встречаться. Тогда митрополит Филипп открыто — среди бояр и народа — стал выступать против царского «беспредела», погубившего тысячи людей. А 22 марта 1568 года в Успенском соборе Московского Кремля произошло событие, беспрецедентное для русской истории. Иван Грозный пришёл на службу с ближайшими опричниками — все были одеты в чёрные монашеские ризы как знак особого смирения перед Богом. После литургии, как обычно, царь подошёл к митрополиту за благословением. Однако владыка Филипп сделал вид, что не заметил царя. Вместо этого, повествует «История государства Российского», он обратился ко всем собравшимся. Мы здесь приносим жертвы Богу, а за алтарём льётся невинная кровь Христианская. Отколе солнце сияет на небе, не видано, не слыхано, чтобы Цари благочестивые возмущали собственную Державу столь ужасно! В самых неверных, языческих Царствах есть закон и правда, есть милосердие к людям — а в России нет их! Достояние и жизнь граждан не имеют защиты. Везде грабежи, везде убийства и совершаются именем Царским! Ты высок на троне; но есть Всевышний, Судия наш и твой. Как предстанешь на суд Его? Обагрённый кровию невинных, оглушаемый воплем их муки? Ибо самые камни под ногами твоими вопиют о мести!.. Боюся Господа единого! И тут он буквально взорвался от ярости: митрополит не только отказался его, царя, благословить, но и позволил себе прилюдно его обличить!
Он же, оградившись страхом Божьим, с усердием и смирением, в простоте сердца, исполнял все, что ему повелевали делать. Он рубил дрова, копал в огороде землю, переносил камни, иногда на плечах своих выносил помои и исполнял другие, еще более тяжелые работы. Много раз от некоторых из иноков ему приходилось принимать оскорбления и даже побои, но он никогда не гневался и с радостью и смиренномудрием переносил все, и никто не знал кто он и откуда. Так искусившись в терпении, Феодор просил игумена постричь его в иночество. Он был пострижен в иночество с именем Филиппа. Его отдали в послушание одному опытному иноку, по имени Ион, коим он и был наставлен на всякую добродетель. Потом игумен послал его на поварню, и там он смиренно работал на братию, разжигая огонь и рубя дрова. Пробыв довольное время в той службе, Филипп перешел оттуда в монастырскую кузницу, где неленостно трудился, нося дрова и воду. И всеми работавшими на кузнице он был похваляем за свои труды. Тогда, избегая славы, он удалился из монастыря в пустыню, и там, вперив ум свой к Богу, непрестанно упражнялся в одних только молитвах. Так долго подвизался святой Филипп в пустыне, в лесах Соловецких, и потом снова возвратился в обитель к своим трудам. Игумен Алексий, видя его столь усердствующим в иноческих подвигах и украшенным глубоким смирением, весьма утешался им и держал его при себе своим помощником, поручив ему надзор за начальными послушниками. Филипп все это исполнял с ревностью и в этих трудах провел девять лет, вспомоществуем молитвами и благословением своего игумена. Потом игумен Алексий, отказавшись по старческой немощи от управления обителью, советом братии поставил святого Филиппа на игуменство 355. Но хотя Святой и принял начальствование, однако нисколько не изменил своего прежнего жития. Напротив, он еще более усилил свои подвиги и предался еще большим трудам телесным, а когда видел себя хвалимым и почитаемым за это, считал то тщетным, ибо от юности был украшен смирением. Посему он оставил игуменство и снова удалился в пустыню, приходя в монастырь только для причащения честного Тела и Крови Христа Бога нашего. Управлять монастырем стал прежний игумен Алексий, который через полтора года после того скончался. Тогда, по просьбе братии, Святой Филипп снова принял игуменство. Он предался еще большим подвигам и достиг еще высшего совершенства в добродетелях. Обитель же Соловецкая во время его управления процветала и благоукрашалась 356. Между тем слава о святом Филиппе дошла до благоверного царя и князя Иоанна Васильевича. В то время митрополит всей России Афанасий оставил престол 357. Царь пожелал, чтобы на престол Российской митрополии возведен был святой Филипп, — и вот он вызывает святого в Москву для «духовного совета» 358.
Как звали митрополита погибшего во время опричнины
| Отметьте имя митрополита, погибшего во время опричнины. - Универ soloBY | Среди святителей были мученики и исповедники веры, пострадавшие как от рук иностранных интервентов (святитель Ермоген), так и погибшие от злой опричнины (митрополит Филипп) и советской власти (священномученик Пётр, митрополит Крутицкий). |
| Летописи, архивы и археология против «официальной истории». Митрополит Филипп | Митрополит Филипп, не прибегая вначале к открытым выступлениям против опричнины, посылал Ивану Грозному увещевательные письма, в которых призывал царя смириться и одуматься. |
| Митрополит Филипп Московский: житие, борьба с опричниной и конфликт с Иваном Грозным | Это было тяжкое время опричнины. |
Святитель Филипп II Московский и всея Руси (Колычев)
Например, во время «новгородского похода» он распорядился казнить пленных татар, содержащихся в остроге в Торжке. Еще один серьезный миф об Иоанне Грозном связан с именами священномученика митрополита Филиппа и преподобномученика игумена Корнилия. Митрополита, погибшего во время опричнины, звали Филипп Колыванов. Колычев изъявил согласие занять митрополичий престол, но при этом КАТЕГОРИЧЕСКИ ПОТРЕБОВАЛ РАСПУСТИТЬ ОПРИЧНИНУ.
Как звали митрополита погибшего во время опричнины
Правда, Кобрин не называет источника сведений об отказе главы комиссии поставить свою подпись под актом. Однако вернемся к чтецу, невесть откуда взявшемуся в Успенском соборе и бросившему в лицо митрополиту некие страшные обвинения. В равной степени мы можем верить и не верить написанному в житие. Логика подсказывает держаться второго варианта: уж слишком театрален диалог. Тем не менее большинство историков предпочитают смотреть на этот эпизод как на историческое свидетельство. Пимен и Паисий Для наказания Пимена за интригу против митрополита царь мог пригласить его Москву.
А в Новгород он ехал вовсе не за этим. Да и нелогично как-то: сперва Иван Грозный приказывает Малюте Скуратову задушить Филиппа, а через месяц расправляется с Пименом, который вместе с ним выступал против митрополита. Что любопытно, ни до, ни после встречи Филиппа и Пимена в Успенском соборе если таковая состоялась мы не найдем ни одного намека на козни новгородского владыки против первосвятителя. Но обывательская логика навязывает: не мог Пимен не завидовать, не мог царь не убивать! Потому два взаимоисключающих сценария событий объединяются в один: и Филиппа убил, и Пимена за Филиппа покарал!?
Но, повторюсь, об этом в свое время. А пока, если верить житию и официозной истории, нас убеждают, что к осени 1568 года были собраны доказательства проступков Филиппа, которые он совершил на Соловках. Иоанн Грозный, которому немедленно были доставлены через год! Ведь комиссия была в монастыре осенью 1567 года. Это было 4 ноября 1568 года.
В назначенный час прибыли сам государь и невинно обвиняемый первосвятитель; облаченный в святительские одежды, предстал он на суд. Началось чтение доносов, но обвинителей налицо не было, ибо царь побоялся дать святому очную ставку с клеветниками. Не побоялся, а отсутствовали на суде Паисий и его братия, потому что сами находились под следствием, как уже сказано выше. Это можно расценивать как домысел, а можно предположить, что Паисий настаивал на правдивости своих показаний против Филиппа. К сожалению, невозможно установить, какова была судьба Паисия и, конечно, тех, кто выступил против Филиппа с ложными доносами в последующие четыре года после суда над митрополитом.
Складывается впечатление, что не так уж и тяжела. И это умышленно затушевывается современниками событий и историками.
Обвиняли новгородцев в том, что они хотят перейти к польскому королю. Расправа над Даниловым не заставила себя ждать. В убийстве его участвовал сам Малюта. Характерно, что рассказывающий об этом деле итальянец Алессандро Гваньини называет Скуратова «командиром царских приспешников». Это было весной-летом 1569 года. А осенью, испытанный в пролитии высокородной крови, Малюта, показавший свою безоговорочную преданность и послушание царю, получил новое задание.
На этот раз расправа ожидала князя Владимира Андреевича. Царь был разгневан на князя, подозревая его во всевозможных заговорах. Владимир Андреевич был сослан на службу в Нижний Новгород. То, что князь помог опричникам разгромить боярский «заговор» в земщине, не умилостивило царя, и не помешало Малюте начать розыск об измене самого Владимира Андреевича Старицкого. В итоге его обвинили в покушении на жизнь царя. В начале октября Владимир Андреевич был вызван в Александровскую слободу. Князь отправился в дорогу с княгиней и детьми. Он остановился, как ему было указано, неподалеку от слободы.
Здесь Владимир Андреевич со свитой оказался в руках опричников во главе с Малютой и Грязным. Малюта не осмелился собственноручно пролить кровь ближайшего родственника царя. Князя, его супругу Евдокию, приходившуюся двоюродной сестрой беглому боярину Курбскому, и их 9-летнюю дочь Евдокию заставили выпить отравленное вино. Над остальными вволю поиздевались. Умерщвлены были три священника, дьяк, подьячий, двадцать слуг, а также несколько человек, невольно ставших свидетелями расправы. Главные же свидетели обвинения были уничтожены еще до окончания следствия. Через несколько дней царь велел привезти в Москву свою тетку — мать князя Владимира Андреевича. Княгиня Евдокия жила в Горицком монастыре на Белом озере.
По дороге она и сопровождавшие ее инокини были умерщвлены по одним сведениям — утоплены в реке, по другим — уморены дымом. Убийство удельного князя, знатнее которого в России был только сам царь, много значило в судьбе Малюты. С одной стороны, это говорило о высокой степени доверия, которое Иван Грозный оказывал своему «холопу», а с другой стороны, лишало опричного палача возможности отступить, отказаться от своей кровавой службы. Такой шаг теперь грозил ему самому неминуемой гибелью. Дальше Скуратов-Бельский действовал, уже не останавливаясь ни перед чем. Эта его готовность во всем угодить царю, нашла отражение в народной былине, рассказывающей о том, как Иван Грозный во гневе приказывает казнить своего сына: А и все палачи испужалися, Что и все по Москве разбежалися; Един палач не пужается, Един злодей выступается — Малюта палач, сын Скуратович… Тем временем Малюте предстояло убить не просто высокородного, но и весьма авторитетного, хотя и низложенного митрополита Филиппа. Лишенный церковной власти и возможности влиять на ход событий, митрополит по-прежнему был угрозой для опричников. Митрополит Московский всегда являлся для государей духовным отцом, которого надлежало слушаться, благословение которого было необходимо на все важные государственные дела.
Худородные деятели опричнины опасались, как бы царь, раскаявшись, не надумал вернуть митрополита Филиппа в Москву. Это стало бы прямой угрозой их благополучию. Ведь Владыка и не думал менять свое отношение к опричнине. Случай для расправы представился очень скоро. Иван Грозный решил раз и навсегда отучить новгородцев от попыток измены Москве. В декабре 1569 года опричная армия выступила из Александровской слободы в поход на Новгород. По дороге опричное войско разгромило без жалости многие города. Приближаясь к Твери, царь вспомнил о Святителе Филиппе, желая получить его благословение на свой поход.
В Житии митрополита Филиппа говорится, что он предвидел все, что произойдет с ним. Его слова, сказанные за три дня до гибели: «Вот приблизился конец моего подвига». В день убийства он причастился Святых Христовых Таин. Заручиться высочайшим благословением был послан Малюта Скуратов. Свидетелей состоявшейся в Отрочь монастыре встречи не было, но вот как рассказывает об этом церковное предание. Войдя в тюремную келию, Скуратов с притворным почтением припал к ногам митрополита Филиппа со словами: «Владыко святый, дай благословение царю идти в Великий Новгород». В ответ услышал: «Делай то, для чего ты пришел». Неизвестно, было ли у Малюты указание убивать митрополита.
Вполне вероятно, что митрополит пытался образумить палача, и тот, услышав не благословение, а обличительные слова, вместо раскаяния пришел в бешенство и «заял праведного уста подглавием», то есть сбил святого с ног и задушил подушкой. Настоятелю и приставникам, следившим за пленником, было сказано, что митрополит умер по их небрежности «от неуставнаго зною келейнаго». Историк Н. Карамзин пишет: «Устрашенные иноки вырыли могилу за алтарем и в присутствии убийцы погребли сего великого иерарха церкви российской, украшенного венцом мученика». Судя по тому, что никакого наказания Малюта не понес, можно не сомневаться в одобрении царем его действий. В страшном погроме, учиненном в Твери, Скуратов-Бельский принимал самое непосредственное участие. В частности царь послал его убить содержавшихся в тюрьме пленных татарских вельмож. Их было 19, и они оказали ожесточенное сопротивление, к чему опричники не привыкли.
Малюта был ранен, а пленных расстреляли из пищалей. Далее последовал разгром Новгорода. Точное число казненных неизвестно. По донесению самого Малюты — более полутора тысяч. Но не все погибшие были учтены. Так, сообщается о том, что из города были изгнаны нищие и бродяги, которые просто замерзли в снегу. Летописи рисуют страшную картину: «Мужей и жен и детей в великую реку Волхов вмета, яко и реки запрудитися». Благодаря успешному разоблачению «новгородской измены», активная карательная деятельность Скуратова получила высокую оценку.
С мая 1570 года Малюта — думный дворянин в опричной Думе. Правда, имя его в списках стояло последним. Но это было только начало. Призрак смуты в земщине продолжал пугать царя. Глава сыскного ведомства использовал его подозрения, чтобы устранить тех, кто еще стоял на его пути к вершинам власти в опричнине. Так, попытка оступиться от опричнины закончилась трагически для одного из ее основателей, обладавшего незаурядными военными и административными талантами, - А. Малюта, воспользовавшись его связями с архиепископом Новгородским Пименом, обвиненном в соучастии по делу князя Владимира Старицкого, расправился и с самим Басмановым, и с его родными. Они были сосланы на Белое озеро, где Басманов вскоре умер в тюрьме.
Также и другой видный деятель опричнины — А. Вяземский, оружничий, схваченный по доносу Малюты, умер «в железных оковах». Так были устранены наиболее авторитетные лица опричнины. Те, кто затеял опричный террор, стали его жертвами. Среди высших дворцовых чинов уцелел только постельничий Годунов. Его выручил свояк — Малюта, дочь которого была замужем за племянником Дмитрия Годунова — Федором. Последствием расправы с верхушкой опричнины стало то, что, по выражению Таубе и Крузе, при особе царя не осталось никого, кроме отъявленных палачей и молодых ротозеев. Под «молодыми ротозеями» имеются в виду появившиеся в опричнине еще совсем неопытные представители знати, не игравшие никакой заметной роли.
Царь, живший в постоянном страхе перед заговорами, доверял теперь только своему верному сыщику. Это проявилось и в участии Малюты во внешнеполитических делах. В частности, в мае 1570 года Скуратов-Бельский присутствует на думском заседании по западной границе России. Но более привычной для него была другая работа. После разгрома Северной Руси на очереди стояла Москва.
На фоне этих событий набирал обороты конфликт царя и митрополита Филиппа, призывавшего Ивана проявить милосердие. От частных бесед с монархом Филипп перешёл к публичным обсуждениям царя, что навлекло гнев царя на главу Русской церкви. Митрополит был лишён своего сана и приговорён к смертной казни, заменённой заточением в монастырь.
Через год Филипп Колычев был убит в монастыре опричником Малютой Скуратовым. Теперь под подозрением в измене был не отдельный человек или группа лиц, а целый город, якобы стремившийся уйти под власть польского короля. Из доноса, который Иван получил на новгородцев, следовало также то, что они стремились низвести царя с престола, а вместо него на трон посадить старицкого князя Владимира. Эта веха стала заключительной в отношениях между двоюродными братьями: в сентябре 1569 года Иван IV расправился с Владимиром и его семьёй. Однако здесь царь проявил изобретательность, заставив своих потенциальных врагов собственноручно принять яд. В конце 1569 года царь организовал поход против новгородцев. Опричники творили бесчинства по дороге к городу, в самом Новгороде карательная экспедиция продолжалась больше месяца. Количество жертв историки оценивают по-разному: предположительно погибло от 3—4 тысяч до 10—15 тысяч человек.
Опричниками были разграблены главные святыни новгородской земли, в частности, собор Святой Софии. Далее царь и верные ему войска отправились в пограничный Псков, который вместе с Новгородом подозревался в измене. В столице проводились публичные казни. В ходе этих событий потеряли доверие царя и подверглись опале наиболее близкие к нему деятели первого периода опричнины — А. Басманов и князь А. Вяземский, а также многолетний советник царя по вопросам внешней политики Н. Это символизировало кризис опричной политики: если ранее царь вместе с верными ему опричниками боролся с внешними угрозами, то теперь измена, по видению Ивана, проникла в ряды самих опричников. Вместе со всем этим Русское государство продолжало участвовать в военных конфликтах: оно всё более втягивалось в затяжную Ливонскую войну.
Однако активные действия на западе и карательные экспедиции внутри страны ослабляли позиции государства на южных рубежах, что и стало одним из главных факторов изменения политического курса и отмены опричнины. Отмена опричнины В начале правления Ивана Грозного Россия прочно утвердилась на территориях бывших осколков Золотой Орды — Казанского и Астраханского ханств, Ногайской орды. Удавалось поддерживать безопасность и на южных рубежах, где соседом России было Крымское ханство. Однако в 1560-е годы крымский хан выдвинул московскому царю ряд территориальных требований, касавшихся Казанских и Астраханских земель. Крым начал подготовку завоевательного похода, чему активно содействовала Османская империя. В 1569 году состоялся неудачный для крымчан Астраханский поход, в 1570 году крымские царевичи совершили нападения на пограничные с Москвой территории. В 1571 году крымский хан Девлет-Гирей выступил на Москву со всей ордой. Опричное войско, которое должно было держать оборону берегу реки Оки в районе Калуги, не оказало сопротивления, что обусловило беспрепятственное продвижение к Москве.
Отказавшись от штурма, крымский хан принял решение сжечь городские посады. Огонь перекинулся на весь город, пострадали Кремль и Китай-город. Это событие стало ключевым фактором, который заставил Ивана пересмотреть существовавший политический режим. Мстиславского в измене и сговоре с татарами, что и привело к поражению и сожжению Москвы. Помимо этого, царь продолжал проводить расследования, выявляя значительные факты злоупотребления опричниками своей властью. В 1572 году Москва ожидала повторения похода крымчан, так как путём дипломатии конфликт урегулировать не удалось. На этот раз русское войско возглавил командующий М. Воротынский, ранее часто оказывающийся в опале.
Под его началом встали вместе как опричное войско, так и земские люди. В битве у деревни Молоди русскому войску удалось выстоять, крымский хан был разбит.
Приближаясь к Твери, царь вспомнил о Святителе Филиппе, желая получить его благословение на свой поход. В Житии митрополита Филиппа говорится, что он предвидел все, что произойдет с ним. Его слова, сказанные за три дня до гибели: «Вот приблизился конец моего подвига».
В день убийства он причастился Святых Христовых Таин. Заручиться высочайшим благословением был послан Малюта Скуратов. Свидетелей состоявшейся в Отрочь монастыре встречи не было, но вот как рассказывает об этом церковное предание. Войдя в тюремную келию, Скуратов с притворным почтением припал к ногам митрополита Филиппа со словами: «Владыко святый, дай благословение царю идти в Великий Новгород». В ответ услышал: «Делай то, для чего ты пришел».
Неизвестно, было ли у Малюты указание убивать митрополита. Вполне вероятно, что митрополит пытался образумить палача, и тот, услышав не благословение, а обличительные слова, вместо раскаяния пришел в бешенство и «заял праведного уста подглавием», то есть сбил святого с ног и задушил подушкой. Настоятелю и приставникам, следившим за пленником, было сказано, что митрополит умер по их небрежности «от неуставнаго зною келейнаго». Историк Н. Карамзин пишет: «Устрашенные иноки вырыли могилу за алтарем и в присутствии убийцы погребли сего великого иерарха церкви российской, украшенного венцом мученика».
Судя по тому, что никакого наказания Малюта не понес, можно не сомневаться в одобрении царем его действий. В страшном погроме, учиненном в Твери, Скуратов-Бельский принимал самое непосредственное участие. В частности царь послал его убить содержавшихся в тюрьме пленных татарских вельмож. Их было 19, и они оказали ожесточенное сопротивление, к чему опричники не привыкли. Малюта был ранен, а пленных расстреляли из пищалей.
Далее последовал разгром Новгорода. Точное число казненных неизвестно. По донесению самого Малюты — более полутора тысяч. Но не все погибшие были учтены. Так, сообщается о том, что из города были изгнаны нищие и бродяги, которые просто замерзли в снегу.
Летописи рисуют страшную картину: «Мужей и жен и детей в великую реку Волхов вмета, яко и реки запрудитися». Благодаря успешному разоблачению «новгородской измены», активная карательная деятельность Скуратова получила высокую оценку. С мая 1570 года Малюта — думный дворянин в опричной Думе. Правда, имя его в списках стояло последним. Но это было только начало.
Призрак смуты в земщине продолжал пугать царя. Глава сыскного ведомства использовал его подозрения, чтобы устранить тех, кто еще стоял на его пути к вершинам власти в опричнине. Так, попытка оступиться от опричнины закончилась трагически для одного из ее основателей, обладавшего незаурядными военными и административными талантами, - А. Малюта, воспользовавшись его связями с архиепископом Новгородским Пименом, обвиненном в соучастии по делу князя Владимира Старицкого, расправился и с самим Басмановым, и с его родными. Они были сосланы на Белое озеро, где Басманов вскоре умер в тюрьме.
Также и другой видный деятель опричнины — А. Вяземский, оружничий, схваченный по доносу Малюты, умер «в железных оковах». Так были устранены наиболее авторитетные лица опричнины. Те, кто затеял опричный террор, стали его жертвами. Среди высших дворцовых чинов уцелел только постельничий Годунов.
Его выручил свояк — Малюта, дочь которого была замужем за племянником Дмитрия Годунова — Федором. Последствием расправы с верхушкой опричнины стало то, что, по выражению Таубе и Крузе, при особе царя не осталось никого, кроме отъявленных палачей и молодых ротозеев. Под «молодыми ротозеями» имеются в виду появившиеся в опричнине еще совсем неопытные представители знати, не игравшие никакой заметной роли. Царь, живший в постоянном страхе перед заговорами, доверял теперь только своему верному сыщику. Это проявилось и в участии Малюты во внешнеполитических делах.
В частности, в мае 1570 года Скуратов-Бельский присутствует на думском заседании по западной границе России. Но более привычной для него была другая работа. После разгрома Северной Руси на очереди стояла Москва. Летом 1570 года массовые казни начались в столице. Эту «работу» собственноручно выполнял Малюта.
Так, 28 июля он получил приказ отрубить головы 9 детям боярским, то есть дворянам, а затем уничтожали жен и детей казненных. Помимо этого Малюта участвовал в расправе над рюриковичами Серебряными-Оболенскими. Скуратов лично казнил видного полководца князя П. Серебряного и его слугу. Участвовал он и в казни дьяка И.
Висковатого, долгое время возглавлявшего Посольское ведомство, а также казначея Н. Кстати, сам Малюта военачальником был слабым. Как говорят в народе: «Молодец против овец, а против молодца — сам овца». Ему несложно было воевать против своего народа. Эта гражданская война была односторонней, поскольку опричникам никто не пытался оказывать сопротивление, шли на казни, как «овцы безгласные».
Иначе было в борьбе с внешними врагами. Так, весьма скромной была роль Скуратова в походе против крымского хана. В сентябре 1570 года государь с войском встал под Серпуховом. Малюта значится там в числе дворян, предназначенных для пребывания «в стану у государя». Это намного ниже любого воеводы.
Весной 1571 года на подступах к столице появились орды крымского хана Девлет-Гирея. Земские и опричные войска вышли навстречу, но действовали разрозненно. Узнав о прорыве крымцев через Оку, Иван Грозный оставил войско и бежал в Ростов. Кроме того, в русском войске нашелся предатель. В результате защитить Москву не удалось.
Город был сожжен, много людей погибло, тысячи были уведены в плен. Расследование неудачных действий воевод вел Малюта. Тогда были казнены князь М. Черкасский брат покойной царицы Марии Темрюковны , который командовал опричным войском, и более 100 опричников. Высокое служебное положение Скуратова-Бельского в опричнине подкреплялось тем, что ему удалось устроить выгодные для него браки дочерей.
Анна была выдана замуж за князя Ивана Михайловича Глинского, входившего в число высших родов русской знати. Екатерина стала женой князя Дмитрия Ивановича Шуйского, рюриковича, брата будущего царя Василия Шуйского. Муж Марьи — Борис Федорович Годунов был не так высокороден, но именно ему впоследствии предстояло занять царский трон. Супругом Елены стал князь татарского происхождения Иван Келмамаевич оба они умерли рано. Следует заметить, что дочерей Малюты преследовала дурная слава их отца.
Так, людская молва обвинила Марью в отравлении царя Федора Иоанновича, а Екатерину - в отравлении любимого народом воеводы — князя М. Первенствующая роль Скуратова-Бельского при дворе стала очевидной для всех на последовавшей 28 октября 1571 года свадьбе Ивана Грозного. Очередной его женой стала дочь коломенского сына боярского Марфа Собакина. Царь выбрал ее по совету Малюты. Свахами Марфы были дочь и супруга Малюты — обе Марьи, а «дружками» царской невесты стали не знатные князья и бояре, как это было при первой женитьбе Ивана Грозного, а сам Малюта вместе с зятем Б.
Так виновен ли Грозный в гибели митрополита Филиппа или нет?
Во время богослужения патриарх облачался посередине храма, тогда как митрополиты и епископы в алтаре. Второе перенесение мощей святителя Германа, архиепископа Казанского и Свияжского. Некоторые исследователи полагают, что Афанасий ушёл под давлением Ивана IV, недовольного попытками митрополита заступаться за жертв опричнины. Колычев изъявил согласие занять митрополичий престол, но при этом КАТЕГОРИЧЕСКИ ПОТРЕБОВАЛ РАСПУСТИТЬ ОПРИЧНИНУ. Автограф святителя Филиппа на приговоре Освященного собора об избрании его митрополитом и о его невмешательстве в дела опричнины. – Умири совесть мою, – обращается к царю будущий митрополит, – упраздни опричнину!
Правда о убийстве Святителя Филиппа
Митрополит Макарий умер своей смертью, а митрополита Филиппа задушил Малюта Скуратов. Второе перенесение мощей святителя Германа, архиепископа Казанского и Свияжского. Священник Цыпин: нельзя доказать, что Грозный приказал убить митрополита Филиппа.
Святитель Филипп, митрополит Московский: где поклониться митрополиту-мученику?
Его письма в Помгол комитет помощи голодающим , где он обговаривал практические условия передачи ценностей, истолковали как "ультиматумы". Речь митрополита в лавре была признана "контрреволюционной". Ох уж эти мутные по смыслу, припечатывающие слова большевистской речи. Сопротивление изъятию ценностей действительно было, его и не могло не быть. Любимая сегодня записная присказка про народ, который крестился-крестился да и пошел от неглубины и дешевости своей веры сбрасывать кресты с храмов, совсем не выдерживает проверки протоколом большевистского судебного процесса. Народ пошел не рушить храмы, а защищать их. Прежде чем три комсомольца отличились при сбрасывании крестов, три тысячи верующих по первому звуку колокола шли защищать храм.
И где-то спустя 20 лет, после изобилия примеров "отмороженности" революционного поведения - стрелять в рот говорившему, - народ, нет, не смирился, но замер от ужаса происходящего. И перешел к тайному сопротивлению. Да и тогда тех, кто готов был попирать святыни, набиралось не много. И мы ничего не знаем об их судьбах. Однажды директор Дома русского зарубежья Виктор Москвин подарил мне уникальную книгу, на которую, еще в рукописи, обратил его внимание Александр Исаевич Солженицын. Это была книга комсомольца, позволявшего себе в толпе ниспровергателей жуткие надругания над святынями.
Уже в 30-е он, звонко-советский человек, сидел в тюрьме по абсурдным политическим обвинениям. Молох революции перемалывал и его жизнь. Потом он вернулся к вере. Написал об ужасах своей биографии бесконечно покаянную книгу... Она рукописью попала к Солженицыну, и он призывал ее опубликовать и обратить на нее внимание... И это только один сюжет из жизни сбрасывателей крестов с храмов...
Но в сто раз внимательнее, чем в судьбы сбрасывателей колоколов, мы должны вглядываться в судьбы и личности новомучеников и страдальцев за веру в XX веке. И потому что это подвиг, и потому что так у нас есть шанс увидеть другую, не обычную, не связанную ироническими стереотипами Россию. Ту самую, которая в 1937 году не побоялась во время переписи населения указать на свою подавляющую религиозность. Но мы, кажется, не спешим ввести их имена в свой мировоззренческий обиход. В сонм общепризнанных фигур. Скажи "митрополит Вениамин", и кто, кроме церковных людей догадается, о ком речь?
Руководствуемся ложным стыдом: веры и конфессии могут быть разными, а тут что-то специфически церковное. Какая-то отдельная галактика по имени святость. Но праведное поведение достойно общего почитания. Недаром же так громко называются имена праведников, спасавших евреев во время Холокоста. Не в особенностях религии тут дело: праведность есть праведность. И святость есть святость.
Пока она будет отдельной, отделенной, мы будем буксовать в чем-то очень важном. Суд в филармонии Дело было огромным, в несколько томов, и постоянно распухало. Но при этом изобиловало несообразностями, противоречиями, а в каких-то моментах юридическим абсурдом например, страдала хронологическая последовательность, события, вызвавшие дело "о сокрытии и хищении церковных ценностей" в институте глухонемых, произошли в декабре 1920 года, когда декрет об изъятии ценностей еще не был издан. Но это не смущало обвинителей. Как и резко бросавшийся в глаза вид подсудимых - они были столь разных возрастов, социального положения и интеллектуального развития, что мысль о том, что это люди единой организации, казалась абсурдной. Но между тем с 10 июня по 5 июля в большом зале филармонии упорно шли заседания с 12 часов дня до 10-12 часов ночи.
И ревтрибунал выдавал билеты на вход в зал. И он - по залу проходило волнение - поднимался и размеренным шагом, не спеша, опираясь одной рукой на посох, а другую, приложив к груди, выходил на середину зала. На лице не было признаков "ни волнения, ни смущения". Очевидцы вспоминали, что он был скуп в движениях и словах, не говорил ничего лишнего, отвечал по существу. И только иногда в его ответах сквозила некая уклончивость, диктуемая пропастью между взглядами монаха и неверующего мирянина.
Археологи нашли остатки языческих святилищ. К грандиозному языческому сооружению восточных славян относится святилище Перуна под Новгородом на Перынском холме. С принятием христианства на Руси в обиход вошла одна из азбук славянского языка — кириллица, созданная в конце IX в. По замыслу византийских властей солунские братья должны были стать проводниками греческой политической и духовной экспансии в среде славян. Однако деятельность Кирилла и Мефодия выразилась в борьбе за права славян на духовную самостоятельность. Они выступили с утверждением равенства славянского языка с тремя основными языками, на которых велось изложение церковных догматов: греческому, латинскому и древнееврейскому.
Это связано и с отменой Юрьева дня дня, когда крестьянин, мог сменить помещика. С 1581 года началось закрепощение крестьян. Крепостное право — система законодательных актов, которое государство насильственно прикрепляет крестьянам. Против воли крестьян, иначе говоря. В 1584 году Иван Грозный умер. От браков у него осталось 2 сына. Фёдор Иванович, больной в физическом плане и 5-ний царевич Димитрий, больной эпилепсией. Последнюю жену Грозного с сыном отправили в Углич. Власть Фёдора прибрал к рукам Борис Годунов. Царь Фёдор Иванович управлять государством не мог. Ему было очень тяжело. Фёдор Иванович правил с 1584 по 1598 года и с его смертью Борис Годунов вступил на престол, так как у Фёдора Ивановича детей не было. Даже во время правления Фёдора Ивановича, фактически правителем был Борис Годунов, просто официально заступил на престол он с 1598 года. При Борисе Годунове русская церковь стала патриархией. Произошло это в 1589 году. Церковь достигла полной самостоятельности. В 1586 году в Москву приезжал Антиохийский Патриарх и тогда в переговорах с Фёдором Ивановичем, решили, что русская церковь созрела для того, чтобы быть самостоятельной. В 1588 году в Москву прибыл Константинопольский Патриарх и решили данный вопрос более глубже. Первый Патриархом был Патриарх Иов.
Народ пошел не рушить храмы, а защищать их. Прежде чем три комсомольца отличились при сбрасывании крестов, три тысячи верующих по первому звуку колокола шли защищать храм. И где-то спустя 20 лет, после изобилия примеров "отмороженности" революционного поведения - стрелять в рот говорившему, - народ, нет, не смирился, но замер от ужаса происходящего. И перешел к тайному сопротивлению. Да и тогда тех, кто готов был попирать святыни, набиралось не много. И мы ничего не знаем об их судьбах. Однажды директор Дома русского зарубежья Виктор Москвин подарил мне уникальную книгу, на которую, еще в рукописи, обратил его внимание Александр Исаевич Солженицын. Это была книга комсомольца, позволявшего себе в толпе ниспровергателей жуткие надругания над святынями. Уже в 30-е он, звонко-советский человек, сидел в тюрьме по абсурдным политическим обвинениям. Молох революции перемалывал и его жизнь. Потом он вернулся к вере. Написал об ужасах своей биографии бесконечно покаянную книгу... Она рукописью попала к Солженицыну, и он призывал ее опубликовать и обратить на нее внимание... И это только один сюжет из жизни сбрасывателей крестов с храмов... Но в сто раз внимательнее, чем в судьбы сбрасывателей колоколов, мы должны вглядываться в судьбы и личности новомучеников и страдальцев за веру в XX веке. И потому что это подвиг, и потому что так у нас есть шанс увидеть другую, не обычную, не связанную ироническими стереотипами Россию. Ту самую, которая в 1937 году не побоялась во время переписи населения указать на свою подавляющую религиозность. Но мы, кажется, не спешим ввести их имена в свой мировоззренческий обиход. В сонм общепризнанных фигур. Скажи "митрополит Вениамин", и кто, кроме церковных людей догадается, о ком речь? Руководствуемся ложным стыдом: веры и конфессии могут быть разными, а тут что-то специфически церковное. Какая-то отдельная галактика по имени святость. Но праведное поведение достойно общего почитания. Недаром же так громко называются имена праведников, спасавших евреев во время Холокоста. Не в особенностях религии тут дело: праведность есть праведность. И святость есть святость. Пока она будет отдельной, отделенной, мы будем буксовать в чем-то очень важном. Суд в филармонии Дело было огромным, в несколько томов, и постоянно распухало. Но при этом изобиловало несообразностями, противоречиями, а в каких-то моментах юридическим абсурдом например, страдала хронологическая последовательность, события, вызвавшие дело "о сокрытии и хищении церковных ценностей" в институте глухонемых, произошли в декабре 1920 года, когда декрет об изъятии ценностей еще не был издан. Но это не смущало обвинителей. Как и резко бросавшийся в глаза вид подсудимых - они были столь разных возрастов, социального положения и интеллектуального развития, что мысль о том, что это люди единой организации, казалась абсурдной. Но между тем с 10 июня по 5 июля в большом зале филармонии упорно шли заседания с 12 часов дня до 10-12 часов ночи. И ревтрибунал выдавал билеты на вход в зал. И он - по залу проходило волнение - поднимался и размеренным шагом, не спеша, опираясь одной рукой на посох, а другую, приложив к груди, выходил на середину зала. На лице не было признаков "ни волнения, ни смущения". Очевидцы вспоминали, что он был скуп в движениях и словах, не говорил ничего лишнего, отвечал по существу. И только иногда в его ответах сквозила некая уклончивость, диктуемая пропастью между взглядами монаха и неверующего мирянина. Все ее распоряжения и все декреты по мере своего разумения исполняю и принимаю к руководству. Но признаете ли вы ее? Когда трибунал перешел к центральному пункту обвинения - двум письмам митрополита в Помгол, митрополит подробно рассказал историю их возникновения: для безболезненного проведения в жизнь большевистского декрета. Он подчеркивал: вопрос об изъятии ценностей для церкви и верующих мог взбудоражить людей, поэтому к его разрешению нужно было подходить особенно осторожно. Полтора дня допрашиваемый митрополит уводил других из-под обвинений и подозрений.
Судьба Малюты Скуратова
Иван IV не послушался митрополита и ввел опричнину. Это было тяжкое время опричнины. В 2021 году Русская Православная Церковь отмечает 455-летие со дня восшествия на митрополичью кафедру святого митрополита Филиппа.