Примечательно письмо Сталина, написанное Ленским рабочим: Сталин Ленским рабочим Печатается впервые Ленским рабочим Апрельский расстрел ленских рабочих 15 лет тому назад был одним из самых кровавых злодеяний. Стеклонегативы со снимками Ленского расстрела хранились у его сына — Анания Полякова.
Ленский расстрел 1912 года
| Валерий Ким. О ДВУХ ЛЕНСКИХ РАССТРЕЛАХ. Исторический очерк — Корё Сарам | В советской пропаганде Ленская трагедия 1912 года стояла одной из первых в ряду «ужасов Царизма». |
| Правда о "Ленском расстреле" : taen_1 — LiveJournal | Расстрел на Ленских приисках обсуждался в Государственной Думе 9 апреля. |
| Кровь и золото: расстрел на Ленских приисках - Статьи | «Ленский расстрел в 1912 году». |
| Ленский расстрел : nashenasledie — LiveJournal | Ленский расстрел — трагические события 4 (17) апреля 1912 года на приисках Ленского золотопромышленного товарищества, расположенных в районе города Бодайбо на притоке Лены реках Витиме и Олёкме. |
| Иркутская область. Бодайбо. 1938 г. Второй Ленский расстрел. | 17 апреля 1912 года, 106 лет назад, Россию потрясло событие, получившее название «Ленский расстрел». На берегах реки Лены, в глухой тайге, на приисках золотопромышленного товарищества была открыта стрельба по почти трехтысячной колонне рабочих. |
Английское золото на русской крови. Кто стоял за Ленским расстрелом 1912 г.
Источник В эти дни в апреле 1912 года на приисках «Ленского золотопромышленного товарищества» («Лензото»), являвшегося совместным акционерным обществом с британской фирмой Lena Goldfields, близ. Примечательно письмо Сталина, написанное Ленским рабочим: Сталин Ленским рабочим Печатается впервые Ленским рабочим Апрельский расстрел ленских рабочих 15 лет тому назад был одним из самых кровавых злодеяний. Весна 1912 года, глухая провинция тогдашней Российской империи. Источник В эти дни в апреле 1912 года на приисках «Ленского золотопромышленного товарищества» («Лензото»), являвшегося совместным акционерным обществом с британской фирмой Lena Goldfields, близ. Расстрел на Ленских приисках обсуждался в Государственной Думе 9 апреля. 104 года назад, 17 апреля 1912 г., на золотых приисках «Ленского золотопромышленного товарищества» была расстреляна рабочая забастовка.
Ленский расстрел 1912 года
Впрочем, такая картина осталась в памяти у тех, кто учился в советской школе. Сейчас, похоже, предпочитают более нейтральные формулировки. Например, «трагические события на Ленских золотых приисках». Самое интересное, что всё это правда. Но правда, которая ничего не объясняет. В частности, совершенно непонятно, почему такое рядовое явление, как забастовка рабочих, требованием которых было всего лишь соблюдение договора найма, вдруг вызвало со стороны власти применение самых крайних карательных мер вплоть до массового убийства. Тут надо понимать, что власть власти рознь. Скажем, иркутский губернатор Фёдор Бантыш, на чьей территории находились соответствующие прииски, не раз сигнализировал «наверх», что бизнесмены из компании Лензото, то есть Ленского золотопромышленного товарищества, ни в грош не ставят местные власти: «Налицо неприглядная зависимость правительственных органов от усмотрения и своевластия частных предпринимателей... Край этот, по сути, отдан в полное владение Ленскому товариществу». Более того — когда рабочие начали стачку и ознакомили со своими условиями ту самую «власть» в лице губернатора, тот нашёл их требования справедливыми: «Прошу доложить министру, что вина создавшихся обстоятельств всецело должна быть отнесена на счет Ленского золотопромышленного товарищества, бесконтрольно эксплуатирующего Витимский золотопромышленный район при полнейшем игнорировании насущных нужд рабочих.
Для ликвидации забастовки необходимо выполнение правлением Лензото законов и подписанных им контрактов». Что нарешали «в верхах» Однако очень скоро тон губернатора сменился. Он внезапно признаёт, что виноваты в стачке сами рабочие. Конкретно — какие-то зловредные агитаторы, сформировавшие стачечный комитет, который надлежит «немедленно арестовать, хотя бы и пришлось прибегнуть к силе оружия». С чего бы вдруг такая перемена? Всё просто. Вопрос решили в тех самых «верхах», куда недотёпа-губернатор жаловался на беспредел бизнесменов. И решили виртуозно.
Лебедева от 5 апреля 1912 г. Не дойдя 120 саженей до квартиры прокурора, нас встретил окружной инженер Тульчинский, уговаривая во избежания столкновения с войсками остановиться и разойтись. Передние, повинуясь, стремились остановиться, но трехтысячная толпа, растянувшаяся на две версты по узкой дороге, не зная причины остановки передних, продолжала напирать, увлекая Тульчинского со стражником, не слыша даже предупреждающих сигналов начальника воинской команды. Последовали залпы, продолжавшиеся несмотря и на крики, махание фуражкой и платком Тульчинского прекратить пальбу. В результате около пятисот убитых и раненых. Тульчинский чудом уцелел под трупами. Считаем виновными происшедшего ротмистра Трещенкова, товарища прокурора Преображенского, следователя — судью Хитуна, употребивших оружие, не убедившись в наших мирных намерениях. Ввиду весеннего перерыва сообщение краем просим немедленного назначения судьи, не причастного событиям, с полномочиями следователя. Сообщение Киренск — Витим — Бодайбо еще возможно не долее недели, промедление с приступом к следствию до навигации крайне затруднит выяснение истины.
И даже не коллективную жалобу — им объяснили, что коллективно жаловаться нельзя — а строго индивидуальные жалобы. Тем не менее власть решила сделать вид, что расстрел был совершенно оправдан. Заметим в скобках, что после революции экс-министру пришлось поплатиться за эти слова — его расстреляли. Это на заметку тем, кто захочет следовать благому примеру коллеги из РКМП. Группа женщин на могилах расстрелянных рабочих. Ленские выстрелы разбили лёд молчания, и — тронулась река народного движения. Всё, что было злого и пагубного в современном режиме, всё, чем болела многострадальная Россия, — всё это собралось в одном факте, в событиях на Лене». Такие дела... Могут сказать: но всё это дела давно минувших дней, к чему их вспоминать? Чтобы бросить очередной камень в благословенную РКМП? А не лучше ли вспомнить что-то поприятнее, например, хруст французской булки?.. Ведь сейчас вроде бы рабочих не расстреливают?..
Вопреки договорам, в золотых приисках применялся детский труд. Условия труда рабочих были тяжелыми. Они жили в переполненных бараках и переплачивали за питание и транспорт. Рабочие трудились по 10—16 часов. Медицинское обслуживание было неудовлетворительным. Ленский расстрел 1912. Забастовка и расстрел Поводом к забастовке послужила история с протухшим мясом в феврале 1912 года на Андреевском прииске. Стихийное выступление рабочих произошло 29 февраля и через две недели количество бастовавших достигло 6 тыс. Они потребовали увеличить жалование, улучшить жилищные условия и качество продуктов питания, а также ввести 8-часовой рабочий день. Также рабочие хотели, чтобы к ним обращались на Вы и отказались от использования женского труда. Лидером забастовки стал революционер Тимофей Соломин.
17 апреля 1912г расстреляны рабочие Ленских золотых приисков
Британское правление Ленского прииска приступило к планомерному снижению заработной платы рабочим. Постепенно товарищество «Лензолото» монополизировало транспорт, а затем стало выплачивать часть заработной платы талонами на продукты, которые можно было лишь в специализированных магазинах на приисках. Многие товары в местных лавках были некачественными, дорогими и продукты непригодные к употреблению. Длительность рабочей смены равнялась 11 часам, но по усмотрению администрацией её могли сократить из-за погодных условий. Работников часто привлекали к труду в праздничные дни и выходные дни, обещая дать выходной в непогоду. Деньги на обустройство быта рабочих не выделялись и бараки вскоре обветшали. Медицинский персонал на приисках практически отсутствовал. Системы безопасности в шахтах на приисках не существовало, по статистике травмировались 7 человек из 10 рабочих. Пострадавшие на приисках рабочие и утратившие трудоспособность увольнялись без какого-либо пособия. В договоре найма рабочих было записано, что им разрешено продавать золото, добытое в нерабочее время, в местных лавочках по скупке самородков и драгоценного песка. Теоретически за год здоровый мужчина мог заработать около 1000 рублей, поэтому все неудобства и понижение заработной платы работники терпели.
Англичане старались всеми путями снизить себестоимость производства, и им это удавалось. В «английский» период акции «Лензолота» впервые превысили свой номинал по стоимости на бирже более чем в два раза. Однако нестабильное положение товарищества «Лензолота» спровоцировало не предсказуемые перепады в стоимости акций, что привело к разорению множества участников биржи. Вскоре после Ленской трагедии государственная комиссия, прибывшая на место обнаружил прямые нарушения законов Российской империи со стороны администрации золотодобывающей компании в отношении работников. Местная власть, включая губернатора, судей, полицию и прочих представителей государства, призванных защищать законные интересы работников, не реагировала на жалобы и требования рабочих, так как полностью находилась на «кормлении» у монополиста. Недовольство рабочих условиями труда, копившееся годами, наконец, разразилось в крупнейшую стачку. В качестве повода для забастовки рассматриваются три версии, связанные с обеспечением работников продовольствием. Наиболее популярной считается та, которая рассказывает о выдаче в качестве оплаты людям протухшего мяса. В требованиях бастующих рабочих было выдвинуто восемнадцать пунктов и имелись дополнительные вопросов, которые необходимо было разрешить. Стачка на Ленских золотых приисках привела и без того убыточную компанию к многомиллионному ущербу.
Поведение бастующих рабочих вызвало ярость английского руководства, так как их требования были полны революционным духом, что подтверждало догадку об активной деятельности в среде золотодобытчиков леворадикальных партий. Однако в среде бастующих оставалось еще немало решительно настроенных пропагандистов. В результате уже 17 апреля было предпринято масштабное шествие в знак протеста. Как Ленский расстрел повлиял на политическую ситуацию в Российской империи?
Чтобы донести до компании свои требования, рабочие явились к исполняющему обязанности главноуправляющего приисками А.
Теппану Белозеров был в отъезде. Тот предложил для переговоров с администрацией представить выборных. Что и было сделано. Так возник Центральный забастовочный комитет. Все его члены, кроме меньшевика Эдуарда Думпе, во время забастовки являлись беспартийными.
Вскоре после начала забастовки рабочие каждого барака выбрали старост. Прииск Александровский в период забастовки Политических требований рабочие не выдвигали. Более того, выступления на политические темы бастующими сразу пресекались. Примечательны «гастрономические» притязания трудящихся: «Продовольствие с кухни должно выдаваться на равных условиях со служащими. Все продукты на кухне должны выдаваться в присутствии уполномоченных, которые назначаются рабочими того района, в котором предстоит выписка.
Мясо должно делиться на два сорта. Квас должен быть в летнее время за счет Лензото. Хлеб ржаной должен быть сеяный. Картофель должен быть обязательно. Капуста должна быть тоже обязательной ввиду того, что она предохраняет от цинги».
Добиваясь улучшения жилищных условий и соблюдения законов и договоров, бастующие требовали, чтобы к ним относились по-человечески. Руководители стачки, желая известить общественность о причинах и ходе забастовки, отправили письма в Государственную думу, в сибирские и центральные газеты. Они подчеркивали, что забастовка носит мирный характер. Так оно и было. Будучи незанятыми, рабочие откликнулись на просьбу священника Николая Винокурова и помыли потолок и стены приисковой Благовещенской церкви.
Употребление спиртного в казармах во время стачки было запрещено. Совсем другим был настрой администрации «Лензото». Правление компании сообщило бастующим, что готово улучшить качество продуктов, медицинской помощи и освещение казарм, отклонив остальные требования рабочих как «чрезмерные и незаконные». О законности у администрации «Лензото» было свое представление. И все потому, что двери многих министерских кабинетов были для золотопромышленников открыты.
Отказавшись повысить зарплату и пойти на другие уступки, они стали требовать от местных властей принятия к рабочим жестких мер. К 13 26 марта «Лензото» подало мировому судье Хитуну 1199 исков с требованием выселить бастовавших рабочих из казарм. Выдавая стачечникам деньги и расчетные книжки, мировой судья должен был одновременно предъявлять им иски о выселении. Поскольку другого жилья, кроме казарм, на приисках не было, идти рассчитанным рабочим с семьями предстояло ранней весной в тайгу… Избранный «эффективными менеджерами» способ решения трудового спора напугал иркутского губернатора Федора Бантыша: связанные с подавлением забастовки риски во многом ложились на него. Он писал в Департамент полиции: «Я категорически утверждаю, что в забастовке прежде всего и более всего виновато само Лензото, поэтому скорейшее прекращение забастовки зависит исключительно от их доброй воли».
Губернатор, побывавший на приисках летом 1911 года и знавший о царивших там порядках, потребовал от компании продолжить выдачу продуктов бастовавшим и запретил выселять их из казарм. Иркутский губернатор Фёдор Александрович Бантыш И тогда в дело вмешался министр торговли и промышленности Тимашев. На документе Бантыша он вывел потрясающие цинизмом слова: «Я не совсем одобряю эту меру, она только усилит упорство и притязательность рабочих. По прежним моим отношениям к Лензото я знаю, что там рабочие не только не бедствуют, но необычайно избалованы. Наблюдается прямо роскошь, их деморализующая».
В Иркутск срочно выехал представитель «Лензото» П. По сообщению прессы, он удостоился «ряда совещаний у местного губернатора». Неизвестно, какие аргументы привел столичный эмиссар, но ключ к Бантышу подобрал. Рапортуя министру внутренних дел Александру Макарову, губернатор рассыпался в комплиментах «Лензото». Он сообщил, что дал инструкцию заместителю начальника Иркутского губернского жандармского управления, ротмистру Николаю Трещенкову в случае нарушения мирного хода забастовки использовать все меры — «до воинской силы включительно».
Переброска из Киренска в Бодайбо воинской команды во главе со штабс-капитаном Д. Санжаренко свидетельствовала о том, что это были не просто слова. Миссия инженера Тульчинского К середине марта на приисках бастовало уже более шести тысяч рабочих. Чиновником, пытавшимся найти компромисс между трудом и капиталом, был окружной инженер Витимского горного округа Тульчинский. Прибыв на прииски, он предложил выборным от рабочих прийти в его канцелярию на Успенском прииске.
В течение семи часов они жаловались чиновнику, призванному следить за исполнением закона, на тяготы жизни и произвол работодателей. С отдельной жалобой обратились к Тульчинскому жены рабочих. Поскольку жен и детей рабочие имели право привозить с собой лишь с согласия управления приисков, то за это компания требовала согласия рабочих на то, чтобы по первому требованию администрации их жены и дети выходили на работы — тяжелые и низкооплачиваемые. На них могли выгнать всех женщин, включая больных и беременных. Женщины писали: «2.
Работать приходится более 12 часов, а также и ночные работы. Помимо нашего труда, от нас еще требуют и наше тело. Когда мы не поддаемся, то нам не проводят рабочее время, выдворяют из казарм, штрафуют. Мужьям нашим заявляют, чтобы они внушили нам слушаться; чтобы «проучили» и, если нас мужья не проучивали, то их наказывали всевозможными лишениями… 5. Выгоняли на работы плетьми, отрывая от грудных детей.
Грубое обращение, переходящее через всякие границы нравственности». Константин Николаевич Тульчинский На волновавший рабочих вопрос «Кто нарушил договор? Самым острым оказался вопрос о зарплате. Рабочие добивались ее повышения, на что не шли золотопромышленники.
В результате около пятисот убитых и раненых. Тульчинский чудом уцелел под трупами. Считаем виновными происшедшего ротмистра Трещенкова, товарища прокурора Преображенского, следователя — судью Хитуна, употребивших оружие, не убедившись в наших мирных намерениях. Ввиду весеннего перерыва сообщение краем просим немедленного назначения судьи, не причастного событиям, с полномочиями следователя.
Сообщение Киренск — Витим — Бодайбо еще возможно не долее недели, промедление с приступом к следствию до навигации крайне затруднит выяснение истины. Избранный рабочих Лензото, раненый Михаил Лебедев, номер расчетной книжки 268». Данные о числе погибших, умерших от ран в больницах, количестве раненых точно не были установлены. В «Истории Заводов», многотомном издании, задуманном А. Горьким, составители тома приводят весьма разноречивые документы о количестве жертв расстрела 1912 года.
Однако и в правом лагере далеко не все были склонны к благодушию. Ведущий публицист реакционной газеты «Новое время» М. Меньшиков отнёсся к случившемуся очень серьёзно: «Первое мая в Петербурге прошло гораздо хуже, чем можно было бы желать. Громадную демонстрацию 1 мая в Петербурге следует считать удавшеюся… Всё это пока ещё не слишком страшно, ибо не перешло в открытый мятеж, — но тревожно в том смысле, что революционные вожаки уже держат пролетариат в повиновении, в условиях постепенного накапливания сил и целесообразной их траты». Больше всего Меньшикова беспокоила неспособность представителей власти в полной мере оценить происходящее и дать адекватный ответ: «Одно «рассеяние» революционной толпы никогда не прекращает революции, — скорее наоборот, — оно способствует её росту». Те, кто находился по другую сторону баррикад, очень скоро почувствовали силу «Правды». Одна из самых реакционных газет — «Свет» в то время писала: «Наглеет голос левой печати, которая в лице таких своих органов, как «Звезда» и «Правда» и пр. Но «Правда» держалась стойко, несмотря на все репрессии, и в этом ей помогала поддержка читателей. Рабочие продолжали сбор денег для семей погибших и раненых на Ленских приисках товарищей. Жертвователи — мастеровой люд: рабочие типографий, столярной мастерской, телефонисты, ткачи, официанты, сапожники, портные, булочники и даже ученик 5-го класса реального училища. Взносы сами по себе были небольшие — от 2 р. Общая сумма составила 493 р. Но это была поистине братская помощь, которая не измеряется одними только деньгами. Тем временем затрещала по швам версия департамента полиции, в соответствии с которой рабочие, подстрекаемые политическими ссыльными, устроили бунт, а военные были вынуждены стрелять, защищаясь от боевиков, вооружённых кольями и камнями. Из разных источников поступали свидетельства, совершенно иначе описывавшие события 4 апреля. Отказался от своих показаний инженер Тульчинский, ставший очевидцем трагедии. Сначала он пошёл на поводу у администрации прииска и подтвердил показания ротмистра Трещенкова и товарища прокурора Преображенского о наличии оружия у рабочих. Но позднее Тульчинский опомнился и отправил в Петербург телеграмму, в которой признавал, что «ни у кого из окружавших его рабочих он никакого оружия, камней, стягов или палок не видел». Иркутский генерал-губернатор Князев и прокурор иркутской судебной палаты тоже направили в столицу телеграммы, дававшие «совершенно иную окраску всему делу». Правительство решило поменять тактику, тем более что откровенные угрозы и запугивание не дали ожидаемого эффекта. Премьер-министр В. Коковцов позднее признал: «Нужно было, тем или иным способом, направить дело в более спокойное русло, пролить на него беспристрастный свет и вселить в общественное мнение убеждение в том, что правительство не считает донесения жандармского ведомства последним словом истины и готово произвести всестороннее и беспристрастное расследование». Он распорядился командировать на Лену сенатора С. Манухина, известного «либеральным образом мыслей». Было опасение, что его кандидатура будет отклонена царём, но всё обошлось. Думское большинство было вполне удовлетворено. Недовольными остались министр внутренних дел А. Макаров и министр юстиции И. Пока комиссия Манухина добиралась до места, рабочие оставались во власти ротмистра Трещенкова. Всё это время хозяева принимали меры к тому, чтобы скрыть следы преступления и удалить с приисков свидетелей трагедии. За поддержкой бастующие обратились к депутатам социал-демократической фракции Думы. Из Бодайбо на имя Н. Полетаева была отправлена телеграмма. Рабочие сообщали о том, что на них оказывается давление: «Если не приступим к работам, то первыми отбывающими пароходами, около 12-го мая, Ленское золотопромышленное товарищество будет вывозить нас до прибытия ревизионной комиссии». В Петербурге 7 мая состоялось собрание юристов и представителей левых фракций Думы для решения организационных вопросов, связанных с отправкой общественных защитников на Ленские прииски. На поездку было собрано 2200 р. Тем временем представители правительства принимали меры, чтобы сбить забастовочную волну, охватившую Россию. Тимашева было устроено секретное совещание с крупнейшими заводчиками и фабрикантами. Министр признал положение серьёзным: «Забастовочное движение уже приобрело достаточно широкие размеры, а в дальнейшем может ещё больше увеличиться, если промышленники не сочтут нужным реагировать на это явление». Тимашев попытался уговорить капиталистов пойти навстречу некоторым экономическим требованиям рабочих. Однако это предложение успеха не имело. Молотов проанализировал в «Правде» масштабы протестных выступлений в Петербурге. С начала мая в городе было зафиксировано более 50 стачек, в которых участвовали около 20 тыс. Размах забастовочного движения ставил на повестку дня вопрос о создании профессиональных рабочих союзов. На Ленских приисках приближался летний сезон. Убытки хозяев росли. Правление приисков было вынуждено пойти на некоторые уступки, согласившись на прибавку к заработной плате. Это, конечно, не полная ещё победа, а лишь частичная». В это время в Бодайбо прибыла и приступила к делу группа общественных защитников. О ходе расследования они регулярно информировали депутатов Думы и прессу. О его отношении к рабочим говорит уже тот факт, что выборных даже не впустили в здание и они были вынуждены стоять перед крыльцом во дворе. Адвокаты на встречу допущены не были. Белозёров отказался заключать договор с рабочими. Администрация спешила отделаться от лишних свидетелей.
Валерий Ким. О ДВУХ ЛЕНСКИХ РАССТРЕЛАХ. Исторический очерк
Второй Ленский расстрел производился в форме террора, развязанного властью против собственного народа на основе идеологических установок чистки общества от «социально чуждого элемента» и «врагов народа». 17 апреля 1912 года на приисках Ленского золотопромышленного товарищества (Лензото), расположенных в районе города Бодайбо на притоке Лены реках Витиме и Олёкме произошло трагическое событие. А Сталин в большевистской газете «Звезда» от 19 апреля 1912 года писал: «Всё имеет конец — настал конец и терпению страны. В 1912 году случилась настоящая трагедия – Ленский расстрел, когда в результате забастовки рабочих было убито 170 человек, работавших на золотых приисках. Примечательно письмо Сталина, написанное Ленским рабочим: Сталин Ленским рабочим Печатается впервые Ленским рабочим Апрельский расстрел ленских рабочих 15 лет тому назад был одним из самых кровавых злодеяний.
Кровь и золото: расстрел на Ленских приисках
Многие были убиты выстрелом в спину. Точное число раненых неизвестно. В кошёвке сидит ротмистр Трещенков, учинивший кровавую расправу над ленскими рабочими. Количество жертв рознилось, но всякий раз составляло от нескольких до нескольких десятков убитых и от нескольких десятков до нескольких сотен раненых. Наиболее трагические события имели место 9 января 1905 года в Петербурге.
В тот день войска стреляли в демонстрантов и рубили их шашками на Шлиссельбургском тракте, у Нарвских ворот, близ Троицкого моста, на 4-й линии и Малом проспекте Васильевского острова, у Александровского сада, на углу Невского проспекта и Малой Морской, у Полицейского моста и на Казанской площади. Итог — 130 убитых и 299 раненых. Морг Липаевской больницы не мог вместить трупы расстрелянных. Фото В.
Из собрания Рудольфа Берестенёва Династия Романовых никогда не смущалась в части, касавшейся репрессивного подавления своих подданных. А потом, при Петре Столыпине, народ начали массово вешать. Вернемся, однако, к трагическим событиям на приисках «Лензото». У рабочих, что называется, накипело.
Одни рабочие бросились прочь, другие упали на землю. Никаких агрессивных действий они не предпринимали, стрельба продолжалась. Общее число жертв — 270 убитых и 250 раненых.
Толпа останавливала пассажирские поезда, оказывала сопротивление при попытках к выселению по исполнительным листам судебных мест, не допускала вовсе некоторых рабочих стать на работу… Предварительным следствием установлено, что цель скопища 4 апреля заключалась в том, чтобы захватить оружие, смять войска и разгромить промыслы. Согласитесь, что такие действия недопустимы… Когда потерявшая рассудок, под влиянием злостных агитаторов, толпа набрасывается на войска, тогда войску не остаётся ничего делать, как стрелять. Юристы, приехавшие для расследования причин забастовки на Ленских приисках, и рабочие А.
Керенский — глава комиссии, расследовавшей Ленские события Категория «Россия, которую мы потеряли» Жалоба женщин — жён ленских рабочих они приехали просто в составе семьи и не устраивались на работу к собственникам Ленских промыслов окружному инженеру Тульчинскому 24 марта 1912 года: 1. Мало того что Ленское товарищество обсчитывает, обвешивает, обмеривает и делает всякие несправедливости по отношению к нашим детям, мужьям, отцам, ему, т. Ленскому товариществу, понадобился наш труд во всевозможных формах и видах.
Нам приходится выполнять всякие работы включительно с тасканием тяжестей, а также и мужские работы. Работать приходится более 12 часов, а также и ночные работы. Помимо нашего труда, от нас ещё требуют и наше тело.
Когда мы не поддаёмся, то нам не проводят рабочее время, выдворяют из казарм, штрафуют. Мужьям нашим заявляют, чтобы они внушили нам слушаться; чтобы «проучили» и, если нас мужья не проучивали, то их наказывали всевозможными лишениями. Насильственным путём они заставляли нас выполнять работы, не считаясь с нашими заявлениями о болезнях.
До Иркутска, ближайшего железнодорожного узла, — 2250 километров. Оторванные от всего мира рабочие, по существу, оказались на положении заключённых. Нищенская плата за каторжный труд, гнилые продукты, постоянные унижения и издевательства переполнили чашу терпения. Забастовка носила мирный характер, требования были экономические: 8-часовой рабочий день, увеличение заработной платы, отмена штрафов, организация медицинской помощи, улучшение продовольственного снабжения и жилищных условий. Хозяева на уступки не шли, пригрозив бастующим увольнением. Но те держались стойко, не поддаваясь на провокации. Тогда хозяева прибегли к репрессиям. В ночь с 3 на 4 апреля по приказу департамента полиции была арестована часть забастовочного комитета. В ответ на это около 3 тысяч рабочих, среди них были и женщины, напра-вились к Надеждинскому прииску, где находился прокурор. Они хотели вручить жалобу на незаконные действия властей и просьбу об освобождении арестованных.
По приказу жандармского ротмистра Трещенкова солдаты расстреляли безоружных рабочих. Было убито 270 и ранено 250 человек. Священник, допущенный к умирающим, оставил в церковной книге запись: «… Я увидел раненых рабочих, без всякого ухода валявшихся на полу и на койках… воздух раздирали стоны жертв. Мне пришлось встать на колени прямо в лужу крови, чтобы совершить последний обряд…» Скрыть обстоятельства жестокой расправы не удалось. Весть о кровавой драме на Лене мгновенно разнеслась по всей стране. Социал-демократическая фракция внесла в Государственную думу запрос по поводу Ленского расстрела. В ответ депутаты услышали заявление министра внутренних дел А. Макарова: «Так было и так будет впредь! Сталин так охарактеризовал происшедшее: «Обновлённый» строй показал своё настоящее лицо. А представитель этого строя, министр Макаров, как бы для большей ясности, заявил, что расстрел 500 рабочих — ещё не всё, что это только начало, что и впредь с божией помощью будет то же самое… Не петициям, стало быть, суждено разрешить вековую тяжбу между старой и новой Россией…» Если «хозяева жизни» хотели запугать рабочих, показав всей России, что будет с непокорными, то получилось наоборот: ленские выстрелы послужили сигналом к новым протестам.
В стачках по всей стране участвовали до 300 тыс. Ленин, находясь в эмиграции, пристально следил за развитием событий в России. Размах протестного движения произвёл на него сильное впечатление. Владимир Ильич делает вывод: «Что демократический подъём налицо, это теперь неоспоримо». В такой обстановке 22 апреля 5 мая вышел первый номер «Правды». Редакция обращалась к читателям: «Рабочему классу нужно знать правду! Коллектив «Правды» видел свою задачу в том, чтобы помочь своим читателям разобраться в сложной политической обстановке: «Наша газета появляется в момент, который справедливо может считаться гранью, разделяющей два периода рабочего движения в России. И вот в апреле 1912 года пробита брешь в стене. Пробита, конечно, мускулистой рукой пролетария». То, что издание рабочей газеты началось именно в этот драматический момент, имело огромное значение.
Именно «Правда» стала главным источником достоверной информации обо всём, что происходило в стране. В газете появилась ежедневная рубрика: «К событиям на Лене». Поток новостей нарастал с каждым днём. Отовсюду приходили известия о протестных акциях в знак солидарности с рабочими Ленских приисков. Из Москвы сообщали: «Забастовки-протесты против Ленских событий продолжаются, приняв форму перекатывающейся волны: сегодня бастуют одни, завтра другие». В Баку рабочие промыслового района постановили отчислить однодневный заработок в пользу семейств рабочих, убитых на Ленских приисках. С 14 по 22 апреля в Петербурге бастовало около 400 фабрик, заводов и мастерских. Число участников забастовок превысило 140 тыс. Ольминский в «Правде» отмечал важную особенность протестов: «… Даже падкая до клеветы буржуазная полицействующая пресса не могла отметить ни единого излишества, ни единого противообщественного выступления даже отдельных лиц из среды возбуждённых и протестующих сотен тысяч людей! В эти дни И.
Сталин писал: «Закованная в цепях лежала страна у ног её поработителей. Ленские выстрелы разбили лёд молчания, и — тронулась река народного движения. Всё, что было злого и пагубного в современном режиме, всё, чем болела многострадальная Россия — всё это собралось в одном факте, в событиях на Лене». Трудовая Россия готовилась отметить свой праздник. В 1912 году первомайские выступления проходили под лозунгом солидарности с рабочими Ленских приисков. Сталиным, говорилось: «…Там, где голодают миллионы крестьян, а рабочих расстреливают за забастовку — там революция будет жить, пока не сотрётся с лица земли позор человечества — русский царизм. И мы должны сказать в сегодняшний день, в день Первого мая, в той или иной форме, на митингах, массовках или тайных собраниях… что клянёмся бороться за полное свержение царской монархии, что приветствуем грядущую русскую революцию, освободительницу России! На это указывал И. Покровский в статье «Почему вы так беспокоитесь? И всё же запугать рабочих не удалось.
В день Первомая они ответили на угрозы и давление властей массовыми митингами и забастовками. Официальная пресса поспешила приуменьшить значение события. Газета «Россия», назвавшая «первомайский парад социал-демократии» «смешным» и «жалким», заявила: «Руководители рабочего движения усиленно навязывают русским рабочим день первого мая, когда «социализм торжественно заявляет о себе миру». Но в обстановке русской жизни ничего из этого не получается, а лишь имеется налицо полностью состав нарушения общественной тишины и спокойствия… создаётся необходимость прибегать к более или менее решительным мерам».
Он писал в департамент полиции: «Я категорически утверждаю, что в забастовке прежде всего и более всего виновато само «Лензото», поэтому скорейшее прекращение забастовки зависит исключительно от их доброй воли». Губернатор, побывавший на приисках летом 1911 года и знавший о царивших там порядках, потребовал от компании продолжить выдачу продуктов бастовавшим и запретил выселять их из казарм. И тогда в дело вмешался министр торговли и промышленности Тимашев. На документе Бантыша он вывел потрясающие цинизмом слова: «Я не совсем одобряю эту меру, она только усилит упорство и притязательность рабочих. По прежним моим отношениям к «Лензото» я знаю, что там рабочие не только не бедствуют, но необычайно избалованы. Наблюдается прямо роскошь, их деморализующая».
В Иркутск срочно выехал из Петербурга представитель «Лензото» П. По сообщению прессы, он удостоился «ряда совещаний у местного губернатора». Неизвестно, какие аргументы привёл столичный эмиссар, но ключ к Бантышу подобрал. Рапортуя министру внутренних дел Александру Макарову, губернатор уже рассыпался в комплиментах «Лензото». Он сообщил, что дал инструкцию заместителю начальника Иркутского губернского жандармского управления ротмистру Николаю Трещенкову в случае нарушения мирного хода забастовки использовать все меры — «до воинской силы включительно». Переброска из Киренска в Бодайбо воинской команды во главе со штабс-капитаном Д. Санжаренко свидетельствовала о том, что это были не просто слова. Миссия инженера Тульчинского К середине марта на приисках бастовали уже более шести тысяч рабочих. Чиновником, пытавшимся найти компромисс между трудом и капиталом, стал окружной инженер Витимского горного округа Тульчинский. Прибыв на прииски, он предложил выборным от рабочих прийти в его канцелярию на Успенском прииске.
В течение семи часов они жаловались чиновнику, призванному следить за исполнением закона, на тяготы жизни и произвол работодателей. С отдельной жалобой обратились к Тульчинскому жёны рабочих. Поскольку жён и детей рабочие имели право привозить с собой лишь с согласия управления приисков, то за это компания требовала согласия рабочих на то, чтобы по первому требованию администрации их жёны и дети выходили на работы — тяжёлые и низкооплачиваемые. На них могли выгнать всех женщин, включая больных и беременных. Женщины писали: «2. Работать приходится более 12 часов, а также и ночные работы. Помимо нашего труда, от нас ещё требуют и наше тело. Когда мы не поддаёмся, то нам не проводят рабочее время, выдворяют из казарм, штрафуют. Мужьям нашим заявляют, чтобы они внушили нам слушаться, чтобы «проучили», и если нас мужья не проучивали, то их наказывали всевозможными лишениями... Выгоняли на работы плетьми, отрывая от грудных детей».
На волновавший рабочих вопрос: «Кто нарушил договор? Самым острым оказался вопрос о зарплате. По воспоминаниям выборных, Тульчинский говорил, что «Лензото» «не может прибавить заработную плату, так как ему это невыгодно». Обещал «исхлопотать» сокращение рабочего времени в мокрых забоях, запретить выдачу заработка талонами и пр. Выборные обещали подумать. Думали и решали бастующие сообща. Утром 25 марта 7 апреля на Феодосиевском прииске состоялось общее собрание рабочих нескольких приисков. Выслушав информацию выборных о встрече с Тульчинским, собравшиеся пришли к мнению, что решение по вопросу о продолжении забастовки надо принять голосованием. В качестве «урн для голосования» использовали две бочки, дно которых застелили соломой. Проходя между бочками, каждый бросал камень в одну из них.
В итоге бочка с надписью «Не выйду на работу» оказалась переполненной, а в бочке с надписью «Выйду на работу» лежало всего 17 камней… Кровавая развязка В те часы, когда шло голосование, иркутский губернатор Бантыш получил предписание Министерства внутренних дел на ликвидацию стачечного комитета. Бантыш тянул до 2 15 апреля, когда отправил телеграмму ротмистру Трещенкову, разрешив арест стачечного комитета, если эта мера «будет содействовать мирному улажению конфликта». Настрой получавшего денежные подачки от «Лензото» Трещенкова был иным — ротмистр горел желанием устроить массовое кровопролитие. В ночь на 4 17 апреля по команде Трещенкова были арестованы «подстрекатели» — члены Центрального стачечного комитета. Арест выборных, которых рабочие считали «лицами неприкосновенными», привёл к тому, что с раннего утра на разных приисках стал собираться народ. Рабочие требовали освобождения арестованных. На Феодосиевском прииске к конторе управления к 8 часам утра пришли около двух тысяч человек. Трещенков по телефону распорядился срочно отправить на поезде из Бодайбо воинскую команду под командованием штабс-капитана Петра Лепина так называл себя в Сибири латыш Петерис Лиепиньш. К 12 часам на Феодосиевский прииск прибыл Тульчинский.
Реальный Николай Второй: палач и его жертвы
Ленский расстрел 1912 года: трагическая забастовка. В 1912 году случилась настоящая трагедия – Ленский расстрел, когда в результате забастовки рабочих было убито 170 человек, работавших на золотых приисках. В 1912 году случилась настоящая трагедия – Ленский расстрел, когда в результате забастовки рабочих было убито 170 человек, работавших на золотых приисках. В 1912 году случилась настоящая трагедия – Ленский расстрел, когда в результате забастовки рабочих было убито 170 человек, работавших на золотых приисках. ВТОРОЙ ЛЕНСКИЙ РАССТРЕЛ 1938 ГОДА В 1937 году, всего через 10 лет, после второго послания Сталина, в соответствии с его теорией об обострении классовой борьбы по мере продвижения страны к коммунизму, рабочие на берегах Витима превратились во врагов.
Кровавый след Гинцбурга или Правда о Ленских расстрелах в 1912 и 1938 годах
Ленский расстрел, расправа 4(17) апреля 1912 царских войск над рабочими приисков Ленского золотопромышленного акционерного товарищества («Лензото»), расположенных по р. Лене и её притокам Витиму и Олёкме, в 2 тыс. км от железной дороги, к С. от Иркутска. 1912 год не стал началом революции, но люди всерьез задумались, что нужно менять экономическую и политическую систему управления страной». Ле́нский расстре́л — трагические события 4 (17) апреля 1912 года на приисках Ленского золотопромышленного товарищества. Ленский расстрел, расправа 4(17) апреля 1912 царских войск над рабочими приисков Ленского золотопромышленного акционерного товарищества («Лензото»), расположенных по р. Лене и её притокам Витиму и Олёкме, в 2 тыс. км от железной дороги, к С. от Иркутска.
4 апреля 1912г. 110 лет со дня Ленского расстрела
Тогда хозяева прибегли к репрессиям. В ночь с 3 на 4 апреля по приказу департамента полиции была арестована часть забастовочного комитета. В ответ на это около 3 тысяч рабочих, среди них были и женщины, напра-вились к Надеждинскому прииску, где находился прокурор. Они хотели вручить жалобу на незаконные действия властей и просьбу об освобождении арестованных. По приказу жандармского ротмистра Трещенкова солдаты расстреляли безоружных рабочих. Было убито 270 и ранено 250 человек. Священник, допущенный к умирающим, оставил в церковной книге запись: «… Я увидел раненых рабочих, без всякого ухода валявшихся на полу и на койках… воздух раздирали стоны жертв. Мне пришлось встать на колени прямо в лужу крови, чтобы совершить последний обряд…» Скрыть обстоятельства жестокой расправы не удалось. Весть о кровавой драме на Лене мгновенно разнеслась по всей стране.
Социал-демократическая фракция внесла в Государственную думу запрос по поводу Ленского расстрела. В ответ депутаты услышали заявление министра внутренних дел А. Макарова: «Так было и так будет впредь! Сталин так охарактеризовал происшедшее: «Обновлённый» строй показал своё настоящее лицо. А представитель этого строя, министр Макаров, как бы для большей ясности, заявил, что расстрел 500 рабочих — ещё не всё, что это только начало, что и впредь с божией помощью будет то же самое… Не петициям, стало быть, суждено разрешить вековую тяжбу между старой и новой Россией…» Если «хозяева жизни» хотели запугать рабочих, показав всей России, что будет с непокорными, то получилось наоборот: ленские выстрелы послужили сигналом к новым протестам. В стачках по всей стране участвовали до 300 тыс. Ленин, находясь в эмиграции, пристально следил за развитием событий в России. Размах протестного движения произвёл на него сильное впечатление.
Владимир Ильич делает вывод: «Что демократический подъём налицо, это теперь неоспоримо». В такой обстановке 22 апреля 5 мая вышел первый номер «Правды». Редакция обращалась к читателям: «Рабочему классу нужно знать правду! Коллектив «Правды» видел свою задачу в том, чтобы помочь своим читателям разобраться в сложной политической обстановке: «Наша газета появляется в момент, который справедливо может считаться гранью, разделяющей два периода рабочего движения в России. И вот в апреле 1912 года пробита брешь в стене. Пробита, конечно, мускулистой рукой пролетария». То, что издание рабочей газеты началось именно в этот драматический момент, имело огромное значение. Именно «Правда» стала главным источником достоверной информации обо всём, что происходило в стране.
В газете появилась ежедневная рубрика: «К событиям на Лене». Поток новостей нарастал с каждым днём. Отовсюду приходили известия о протестных акциях в знак солидарности с рабочими Ленских приисков. Из Москвы сообщали: «Забастовки-протесты против Ленских событий продолжаются, приняв форму перекатывающейся волны: сегодня бастуют одни, завтра другие». В Баку рабочие промыслового района постановили отчислить однодневный заработок в пользу семейств рабочих, убитых на Ленских приисках. С 14 по 22 апреля в Петербурге бастовало около 400 фабрик, заводов и мастерских. Число участников забастовок превысило 140 тыс. Ольминский в «Правде» отмечал важную особенность протестов: «… Даже падкая до клеветы буржуазная полицействующая пресса не могла отметить ни единого излишества, ни единого противообщественного выступления даже отдельных лиц из среды возбуждённых и протестующих сотен тысяч людей!
В эти дни И. Сталин писал: «Закованная в цепях лежала страна у ног её поработителей. Ленские выстрелы разбили лёд молчания, и — тронулась река народного движения. Всё, что было злого и пагубного в современном режиме, всё, чем болела многострадальная Россия — всё это собралось в одном факте, в событиях на Лене». Трудовая Россия готовилась отметить свой праздник. В 1912 году первомайские выступления проходили под лозунгом солидарности с рабочими Ленских приисков. Сталиным, говорилось: «…Там, где голодают миллионы крестьян, а рабочих расстреливают за забастовку — там революция будет жить, пока не сотрётся с лица земли позор человечества — русский царизм. И мы должны сказать в сегодняшний день, в день Первого мая, в той или иной форме, на митингах, массовках или тайных собраниях… что клянёмся бороться за полное свержение царской монархии, что приветствуем грядущую русскую революцию, освободительницу России!
На это указывал И. Покровский в статье «Почему вы так беспокоитесь? И всё же запугать рабочих не удалось. В день Первомая они ответили на угрозы и давление властей массовыми митингами и забастовками. Официальная пресса поспешила приуменьшить значение события. Газета «Россия», назвавшая «первомайский парад социал-демократии» «смешным» и «жалким», заявила: «Руководители рабочего движения усиленно навязывают русским рабочим день первого мая, когда «социализм торжественно заявляет о себе миру». Но в обстановке русской жизни ничего из этого не получается, а лишь имеется налицо полностью состав нарушения общественной тишины и спокойствия… создаётся необходимость прибегать к более или менее решительным мерам». В статье «Ответ клеветникам», опубликованной 3 16 мая, И.
Покровский писал: «Пусть себя утешают казённые люди. Нам события нынешнего 1-го мая говорят другое. Они говорят, что русскому рабочему не надо «навязывать» празднование 1 мая, что он уже осознал себя членом международной пролетарской семьи… Он сознательно участвует в пролетарском празднике». Однако и в правом лагере далеко не все были склонны к благодушию. Ведущий публицист реакционной газеты «Новое время» М.
Там произошла забастовка, которая закончилась расстрелом рабочих. Предыстория и причины недовольства Город Бодайбо находился вдали от Транссибирской магистрали на реках Витим и Олекма. Приисками с 1910 года владело Ленское золотопромышленное товарищество. Ленский расстрел. Акции продавались на биржах Санкт-Петербурга, Парижа и Лондона.
Собственно управление рудниками осуществляло товарищество «Лензото» директора Альфреда Гинцбурга. Рабочих для приисков при помощи министерства внутренних дел вербовали по всей территории Российской империи. На прииски их направляли под наблюдением полиции. Рабочий получал аванс в 135 рублей. Оплата труда составляла около 40 рублей в месяц, что в два раза превышало заработки в Москве и Санкт-Петербурге и в 10 раз превышало заработки крестьян. Вопреки договорам, в золотых приисках применялся детский труд.
Внимательно вглядываясь в российскую действительность, они подмечали всё новое, что прорастало в общественной жизни, чутко улавливая любые изменения в настроении народных масс. Пока либералы уповали на «обновлённый» строй, В. Ленин увидел «несомненный демократический подъём» в России. Уже в ноябре 1910 года, узнав из газет о массовых антиправительственных демонстрациях в Петербурге и Москве, он откликнулся на эти известия статьёй «Не начало ли поворота? А в сентябре 1911 года В. Ленин уже заявляет: «Революционный кризис на почве неразрешённых буржуазно-демократических задач остаётся неизбежным. Он назревает снова, мы идём опять навстречу к нему, идём по-новому, не так, как прежде, не тем темпом, не в старых только формах, но идём несомненно». В резолюции «О современном моменте и положении партии», написанной В. Лениным в январе 1912 года для VI Пражской Всероссийской конференции РСДРП, говорилось: «Рабочие стачки 1910—1911 годов, начало демонстраций и пролетарских митингов… всё это есть проявления нарастающего революционного настроения масс против режима 3-го июня». В неотвратимости нового революционного взрыва был убеждён и И. В апреле 1912 года он писал: «Это ложь и лакейство перед Николаем последним, когда русские либералы уверяют себя и других, что царизм упрочился в России и он способен удовлетворить основные нужды народа. Это обман и фарисейство, когда русские либералы поют на все голоса, что революция умерла, и мы живём в «обновлённом» строе». И буря разразилась. В начале марта 1912 года забастовали рабочие Ленского золотопромышленного товарищества, владельцами которого были не только русские, но и английские капиталисты. Рудники находились в Бодайбо, в глухой сибирской тайге. До Иркутска, ближайшего железнодорожного узла, — 2250 километров. Оторванные от всего мира рабочие, по существу, оказались на положении заключённых. Нищенская плата за каторжный труд, гнилые продукты, постоянные унижения и издевательства переполнили чашу терпения. Забастовка носила мирный характер, требования были экономические: 8-часовой рабочий день, увеличение заработной платы, отмена штрафов, организация медицинской помощи, улучшение продовольственного снабжения и жилищных условий. Хозяева на уступки не шли, пригрозив бастующим увольнением. Но те держались стойко, не поддаваясь на провокации. Тогда хозяева прибегли к репрессиям. В ночь с 3 на 4 апреля по приказу департамента полиции была арестована часть забастовочного комитета. В ответ на это около 3 тысяч рабочих, среди них были и женщины, напра-вились к Надеждинскому прииску, где находился прокурор. Они хотели вручить жалобу на незаконные действия властей и просьбу об освобождении арестованных. По приказу жандармского ротмистра Трещенкова солдаты расстреляли безоружных рабочих. Было убито 270 и ранено 250 человек. Священник, допущенный к умирающим, оставил в церковной книге запись: «… Я увидел раненых рабочих, без всякого ухода валявшихся на полу и на койках… воздух раздирали стоны жертв. Мне пришлось встать на колени прямо в лужу крови, чтобы совершить последний обряд…» Скрыть обстоятельства жестокой расправы не удалось. Весть о кровавой драме на Лене мгновенно разнеслась по всей стране. Социал-демократическая фракция внесла в Государственную думу запрос по поводу Ленского расстрела. В ответ депутаты услышали заявление министра внутренних дел А. Макарова: «Так было и так будет впредь! Сталин так охарактеризовал происшедшее: «Обновлённый» строй показал своё настоящее лицо. А представитель этого строя, министр Макаров, как бы для большей ясности, заявил, что расстрел 500 рабочих — ещё не всё, что это только начало, что и впредь с божией помощью будет то же самое… Не петициям, стало быть, суждено разрешить вековую тяжбу между старой и новой Россией…» Если «хозяева жизни» хотели запугать рабочих, показав всей России, что будет с непокорными, то получилось наоборот: ленские выстрелы послужили сигналом к новым протестам. В стачках по всей стране участвовали до 300 тыс. Ленин, находясь в эмиграции, пристально следил за развитием событий в России. Размах протестного движения произвёл на него сильное впечатление. Владимир Ильич делает вывод: «Что демократический подъём налицо, это теперь неоспоримо». В такой обстановке 22 апреля 5 мая вышел первый номер «Правды». Редакция обращалась к читателям: «Рабочему классу нужно знать правду! Коллектив «Правды» видел свою задачу в том, чтобы помочь своим читателям разобраться в сложной политической обстановке: «Наша газета появляется в момент, который справедливо может считаться гранью, разделяющей два периода рабочего движения в России. И вот в апреле 1912 года пробита брешь в стене. Пробита, конечно, мускулистой рукой пролетария». То, что издание рабочей газеты началось именно в этот драматический момент, имело огромное значение. Именно «Правда» стала главным источником достоверной информации обо всём, что происходило в стране. В газете появилась ежедневная рубрика: «К событиям на Лене». Поток новостей нарастал с каждым днём. Отовсюду приходили известия о протестных акциях в знак солидарности с рабочими Ленских приисков. Из Москвы сообщали: «Забастовки-протесты против Ленских событий продолжаются, приняв форму перекатывающейся волны: сегодня бастуют одни, завтра другие». В Баку рабочие промыслового района постановили отчислить однодневный заработок в пользу семейств рабочих, убитых на Ленских приисках. С 14 по 22 апреля в Петербурге бастовало около 400 фабрик, заводов и мастерских. Число участников забастовок превысило 140 тыс. Ольминский в «Правде» отмечал важную особенность протестов: «… Даже падкая до клеветы буржуазная полицействующая пресса не могла отметить ни единого излишества, ни единого противообщественного выступления даже отдельных лиц из среды возбуждённых и протестующих сотен тысяч людей!
Прогремел залп. Одни рабочие бросились прочь, другие упали на землю. Никаких агрессивных действий они не предпринимали, стрельба продолжалась. Общее число жертв — 270 убитых и 250 раненых. Толпа останавливала пассажирские поезда, оказывала сопротивление при попытках к выселению по исполнительным листам судебных мест, не допускала вовсе некоторых рабочих стать на работу… Предварительным следствием установлено, что цель скопища 4 апреля заключалась в том, чтобы захватить оружие, смять войска и разгромить промыслы. Согласитесь, что такие действия недопустимы… Когда потерявшая рассудок, под влиянием злостных агитаторов, толпа набрасывается на войска, тогда войску не остаётся ничего делать, как стрелять. Юристы, приехавшие для расследования причин забастовки на Ленских приисках, и рабочие А. Керенский — глава комиссии, расследовавшей Ленские события Категория «Россия, которую мы потеряли» Жалоба женщин — жён ленских рабочих они приехали просто в составе семьи и не устраивались на работу к собственникам Ленских промыслов окружному инженеру Тульчинскому 24 марта 1912 года: 1. Мало того что Ленское товарищество обсчитывает, обвешивает, обмеривает и делает всякие несправедливости по отношению к нашим детям, мужьям, отцам, ему, т. Ленскому товариществу, понадобился наш труд во всевозможных формах и видах. Нам приходится выполнять всякие работы включительно с тасканием тяжестей, а также и мужские работы. Работать приходится более 12 часов, а также и ночные работы. Помимо нашего труда, от нас ещё требуют и наше тело. Когда мы не поддаёмся, то нам не проводят рабочее время, выдворяют из казарм, штрафуют. Мужьям нашим заявляют, чтобы они внушили нам слушаться; чтобы «проучили» и, если нас мужья не проучивали, то их наказывали всевозможными лишениями.
Два расстрела на реке Лене
104 года назад, 17 апреля 1912 г., на золотых приисках «Ленского золотопромышленного товарищества» была расстреляна рабочая забастовка. принятое в исторической и публицистической литературе название событий, происшедших 4 апреля 1912 года года в ходе забастовки на приисках Ленского золотопромышленного товарищества. Примечательно письмо Сталина, написанное Ленским рабочим: Сталин Ленским рабочим Печатается впервые Ленским рабочим Апрельский расстрел ленских рабочих 15 лет тому назад был одним из самых кровавых злодеяний. Ленский расстрел — такое название получили трагические события апреля 1912 года в городе Бодайбо на территории современной Иркутской области.