Колонка ресторанного критика: Ресторанный критик отправляется назад в прошлое Agerari. Колонка ресторанного критика: Ресторанный критик отправляется назад в прошлое Agerari. Из интервью вы узнаете, как критики оценивают рестораны, что такое Индекс активности Гинзы и к чему приводят долги перед поставщиками.
Ресторанные критики
Чего и всем. Свобода дается каждому человеку разными способами. Да, для большинства это деньги. Они дают возможность «настроение есть, уехала на Камчатку рыбу есть, на месяц, досвидос». Деньги — свобода от проституции и возможность всем «предлагающим занести» отказывать в грубой форме, и не клянчить в письмах рестораторам «покормите меня, я хорошо напишу». Для меньшей части это еще и обязательства. Работа, семья.
Пока самое важное, что мне удается делать то, что мне хочется, так, как я себе это вижу. Полное ли это счастье? Не знаю. Хочется посмотреть регионы — и тут нашлись люди, которые поддерживают. Так что в творческой части самое важное — возможность ее реализовать. Если много хотеть и не иметь возможности, можно много болезней собрать.
Говорю как почти врач. Есть ли у вас свои персональные «бзики», связанные с едой, и как вы с ними справляетесь? Нет, и считаю, что их быть не должно, это противоречит профессии. Тогда становишься Куйдой, а это конец. Я, например, не фанат устриц — и не пищу от них, для меня это такая же еда, как и другие. Аллергии нет.
Тут дело не в том, что «нет», а в том, что если бы была, я бы точно не пошел по сегодняшнему пути. Спрашивая в каждом заведении «а это точно без лука, и клубнику повар сегодня не резал в той же одежде»? Вы «сложный» клиент для ресторана? Часто ли просите вернуть блюдо на кухню или заменить то, что не заказывали, лишаете официанта чаевых? Не сложный. Если это не МГ тайный покупатель и меня не просят «погонять» конкретную смену по вину или составу блюд, никогда не провоцирую.
Если меню написано плохо — извините, это не я сложный клиент, это хозяин — дурак. Салат «Невинность Комсомолки» — каждый гость, каждый!!! Возвращая или оставляя больше половины, никогда не буду сам устраивать скандал «погодите, вы должны выслушать, почему это бяка». Если спрашивают — расскажу. Если смог, по моему мнению, внятно объяснить, почему «бяка» и почему оставил, то жду, что будет в счете. Опять же, никогда не требовал «у вас тут пробито возвращенное».
ОК, это такой же важный показатель ресторана, я за этим и пришел. Испытатель должен выявить неисправности самолета, а не просто полетать всласть. Неловкий официант, который нечаянно пролил чай — случайность, которая бывает очень редко и от нее никто не застрахован. Должны ли такие случайности оказывать решающее влияние на мнение о ресторане? Как вы вообще «отделяете личное от общественного»? На меня не выливали.
Даже при 770 походах чеки в год, очень редко. Вилки в шею падали, но лет 7 назад. Ничего умного не отвечу.
Учитывая, что половина экспертов всегда мало понимают предмет беседы. Должность и статус не дают опыта и знаний во всей сфере. Но мы про здравый смысл понимать довольно простой текст: «Пожалуйста, впишите три фамилии шеф-поваров, наиболее ярко проявивших себя в нынешнем году». Конкурс не на лучшую котлетку, не на скорость чистки картошки. Проявил себя, был важен не для мамки, а для отрасли. Ведь любая премия — это всего один вечер в зале, публикации фото на следующий день и результаты. Кто не просто «стал хорошим», кто не просто «хорошо провел этим летом», а кто сделал для города нечто важное. Некий вклад городского масштаба. Это Harvest и «КоКоКо» со всеми причастными. Кто планирует путешествия, в большей степени ориентируясь на «закрытие» именно этого списка. Важнее, чем «понравилось» или «нет». Мировой уровень — это вот оно. Признание не доморощенных специалистов, не «наши блины лучше всех», а признание настоящее. Переход от столичного, но «своего» формата в список мировых гастрономических столиц. Да, 200 «фудей» в год не принесут победителям, городу и другим ресторанам много гешефта, но 200 «фудей» расскажут о городе и других ресторанах, обсуждая их на равных. На то они и лидеры мнений. Городской масштаб и мировой масштаб — грань тонкая, но настолько важная! В городе, кто спорит, наш «Домик в Деревне» — лучший «Домик в Деревне» в мире! Ботсвана пока не признала это, но мы списали долги и ждем важной ноты признания Петербурга как гастрономической столицы мирового масштаба. И так можно жить. Кто это подарил городу? Так где купания в фонтанах? Где поцелуи от губернатора? И ведь победили в главной мировой олимпиаде, не меняя пробирки с мочой! Моча, кстати, пронзительного прекрасного цвета, говорю как врач. Читайте также: Не заряжается один беспроводной наушник tfn Именно поэтому распределение мест в WtE в 2019 году настолько меня ввергло в уныние! Лестница отличная, но настолько местечковая, замкнутая в своем мирке. Эксперты премии, приличный список, ставший в этом году еще чище. Ну должны же отличаться от собакиных «фудей»? Которые «в рестиках не были», кроме 2 из 30, «потому что там была вечеринка с канапушками», а вообще «я директор мебельной фабрики, поэтому уважаемый человек». При всей неоспоримой продвинутости собаки в плане новостей более советского издания, когда комиссия по приемке нового балетного спектакля состояла из сталеваров, добившихся успехов в социалистическом соревновании, и знатных доярок с бо-о-ольшими надоями, не найти. Эксперты премии, приличный список, ставший в этом году еще чище, должны понимать то, о чем я пишу? Вклад, роль, важность, Harvest и «КоКоКо», не первый полет в космос, но первый полет Петербурга в мировой космос. Нет, эксперты они, панимаш, а как из трипадвизора тетки, где много месяцев был первым Birch. Прекрасное место, кто спорит. Но мы же говорим про то, что сделали люди в 2019 году. Ни у кого не хватает «альцгеймера» вспомнить всего лишь один год? Кто победил на Олимпиаде-2019, а не удивил в 2017-м и кормил с высотного крана. Не аргумент? На чью лекцию в SVCH быстрее всего собирается толпа? Наверное, это более важный показатель? К кому на гастроли в ресторан готовы приезжать настоящие мировые звезды? Эксперты чище, а всё выходит как пресс-релиз, где написали о заслугах: «бывшая жена Шнурова». Будут у нас люди делать мирового уровня рестораны, если даже городская власть так это воспринимает? Чем я могу еще вас убедить? Остановитесь, всем Витям надо выйти и не лезть Все годы я твердил: «Спасибо дуракам, что лезут в общепит». Говорил искренне. Они теряют денежки, но вкладывают в развитие отрасли. Хотелось назвать премию за самую неудачную попытку вбухать 40 миллионов на пару месяцев работы «Спасибо, что не аптека». Или на 40 дней «БарБаревича» написать чего-нибудь. Ведь я заходил… Не аптека, спасибо, а деньги дизайнерам, строителям, «согласовальщикам», реклама на любимых порталах — денежки в отрасль. Помещение останется подготовленным для других. Настал год, когда уже не хочется подбадривать прочитавших интервью Блинова или Лапина про сына Лапина. Шанс на неуспех любой категории провала — от «едва отбились» до «просрали один миллион долларов» — 9 из 10. Прибыльны еще меньше заведений. Реально прибыльны, разумеется, а не «ну есть какой-то плюс». Риски нашего «завтра» слишком большие и могут покрываться только солидным плюсом, которого у 9 из 10 нет. Поэтому остановитесь!
Он, похоже, пока не планирует погружаться в семейный бизнес: ему ближе скорее рэп, хип-хоп, мода. Вы чувствуете, что его поколение гораздо более продвинутое, чем наше? Он, в первую очередь, очень самостоятельный: я в его годы таким не был. Сейчас Лукас учится в Лондоне, и как-то мы договорились полететь на выходные в Милан. Он сам сел в самолет, сам доехал до отеля, сам решил, что ему нужна новая стрижка, быстро нашел в интернете, какой салон ему подходит по стилю, съездил туда, вернулся и ждал моего прилета. Круто то, что многие представители нового поколения уже в юном возрасте знают, чего они хотят, ничего не боятся и не стесняются в хорошем смысле, идеально управляются с огромным объемом информации, за секунду ориентируются даже в чужом пространстве. И мне интересно за этим наблюдать. Что до стиля, то это его личное ощущение, не навязанное родителями или соседями. Мы все-таки росли в стране, где основная масса людей была одета в серое. А наши дети видят другой мир, они быстрее себя в нем находят, и это, конечно, здорово. Есть такое мнение, что добиваться успеха тебе мешают порой не объективные причины, а внутренний настрой. Ты либо позволяешь себе думать, что все возможно, либо нет. У ребят поколения моего сына с этой внутренней свободой — полный порядок. Facebook, Instagram — организация, деятельность которой признана экстремистской, запрещена на территории Российской Федерации -аккаунт сына Бориса Зарькова — lucaszarkov. Если вы еще не знаете, как выглядит настоящий модный подросток — это тот самый пример — Наше интервью выходит в рубрике «Безупречно броский»: мы создаем ее вместе с нашими коллегами из Audi. Для того чтобы отличаться от других, нужно быть в хорошем смысле броским, но, выделяясь, ты должен быть готов к тому, что все на тебя смотрят, обсуждают, ищут брешь в твоей «безупречности». Как вы относитесь к такого рода критике? Победителей, может, и не судят, но точно обсуждают. Нужно быть к этому готовым. И я абсолютно согласен с тем, что делать громкое заявление, показывать что-то броское можно лишь тогда, когда ты уверен в безупречности своего продукта. Если не уверен в качестве — лучше сначала доработать, а потом о себе говорить. Мы, например, точно понимаем, что современные гости ходят в ресторан за неким идеальным сочетанием, а не только ради чего-то одного. Раньше часто ходили ради тусовки, а сейчас ты обязан «приготовить» микс: вкусная еда, стильный дизайн, правильный уровень света и звука, отличная атмосфера, нужная публика. Как только ты начинаешь быть в теме и чувствовать все эти составляющие, а потом зовешь в гости тех, чьему мнению доверяют, и таким людям у тебя хорошо — значит, скоро о твоем продукте пойдет правильная молва. А там уже от тебя зависит, удержишь ты человека, или он уйдет в другое место и больше не вернется. Вы с этим согласны? Но сейчас тренд не просто на красивое и модное пространство или на дизайн предмета: продукт должен быть интуитивно понятным. В машинах, например, в последнее время это чуть ли не одна из главных вещей. Новая A7, которую я увидел сегодня, как раз про это: красивый дизайн, но и внутри все понятно, комфортно, не надо ломать голову, на что нажимать и куда тянуться. В нашем бешеном графике мы совсем не хотим отвлекаться на лишние движения: все должно быть максимально удобно и понятно. С ресторанами та же история: многие пытаются усложнять блюда, миксовать в пространстве много разных стилей, а в результате теряют клиента. В каком-то смысле нужно каждый день придумывать золотую середину: задача бизнеса — не упростить и не перемудрить. Грань очень тонка. А сегодня предъявляю к машине совсем другие требования. В прошлом мы что ценили?
Именно тогда он открыл первое заведение под названием «Пуазон». К сожалению, из-за нерентабельности в последующие годы заведения было продано. Следующим шагом в развитии бизнеса стало открытие кафе-караоке под названием «Буфет» в 2006 году. Данное заведение работает до сегодняшнего дня и радует гостей. Свои ошибки и успехи, которые бизнесмен совершил в молодые годы, сегодня Бориса Константиновича вдохновляют на новые свершения. Мужчина собрал вокруг себя команду из единомышленников и в 2010 году открыл первый ресторан «Смоленский пассаж» в Москве. Новое заведение достаточно быстро стало популярным благодаря высочайшему уровню в обслуживании, а также изысканной авторской кухне. Спустя год Зарьков уже владел холдингом «White Rabbirt Family». Владимир Мухин получил приглашение на место бренд-шефа сети, являясь молодым и талантливым кулинаром. Борис Зарьков В 2015 году ресторан Бориса Зарькова занял двадцать третье место в списке лучших мировых ресторанов, а также получил звание «Яркого дебюта». В 2019 году был опубликован новый рейтинг, где детище Зарькова уже занимало тринадцатую позицию. Впоследствии просматривая рейтинги тридцати самых успешных заведений расположенных в Москве, который опубликовал журнал Forbes в 2019 году, «White Rabbirt» оказался лидером в категории, где средний счет составляет три с половиной тысячи рублей. Получив международную известность, а также благодаря Владимиру Мухину и его таланту в кулинарии, ресторан стал принимать жителей и гостей столицы. Стоит отметить, что среди посетителей основной частью стали иностранные гости. В 2013 году Борис Константинович открыл в Сочи южный филиал своей компании. В 2017 году ресторатор вывел детище на международную арену благодаря холдингу «Selfie Astana». Спустя год ресторан под названием «Crab Market», стад частью гастрономической сети, и открыл двери для первых гостей в Дубае.
«Ваши цены — это шок». Известный ресторанный критик из Питера о заведениях Минска
В ресторанный холдинг WRF вошли такие знаменитые рестораны как: White Rabbit – один из лучших ресторанов в1. Борис Критик — все тексты автора Самый независимый ресторанный критик Петербурга. «Ресторанный критик».
Борис, борись! Кем оказался главный независимый ресторанный обозреватель России?
Самый независимый ресторанный критик Петербурга. Колонка ресторанного критика Бориса – это подборка самых интересных статей из ресторанного мира: рецензии на новые рестораны от ресторанных критиков, интервью с известными людьми, ресторанные экскурсии. Борис Критик. Месяц с первых фотографий «сидим-едим» до «первых гостей», потом еще недели «тестового режима, когда открываемся сегодня ― звоните» вот так становятся долгожданными и самыми притягательными. Борис Критик Русская Рюмочная № 1 – Рейтинг ** Все Истории на этой Планете повторяются: сценаристам сериалов просто и непросто.
Рестораны Воронежа с Борисом Критиком.
А это санкции и исключение из системы в дальнейшем, что совсем не нужно ресторану, у которого с доставкой связана большая часть оборота. Как не одобряет Борис доставки, так не нравятся ему и повсеместные кальяны, которых за год прибавилось в заведениях Минска. Для меня, пусть хоть сто кальянных клубов будет в городе, но они не должны быть в ресторанах. Даже если в ресторане с кальянами будет мишленовского уровня повар, его еда не будет главной на этом празднике тумана. Какие заведения в Минске понравились ресторанному критику? Место про еду» — он поставил им по две звезды из трех. Обожаю концептуальность, когда ничего лишнего. Когда не супермаркет «шины, степлеры, редиска», а специализированный магазин, бутик, одним гламурным словом. Отмечу еще ваш ресторан «101» — не самый современный эстетикой, но, что важнее, уникальный ресторан. Таких ощущений и фоток вы не сделаете нигде. Это не сотый ресторан с модным интерьером, который забываешь, еще находясь внутри.
А по фото потом не сообразить, что это вообще. Минские цены критику с многолетним опытом показались высокими. Очень высокими. Могу только так: «цензура», «цензура», «цензура». Это шок. В среднем в месяц на еду ресторанный критик тратит около 2,5 тысячи белорусских рублей — это если в основном проводит время в Питере. Рестораны Москвы, стран Балтии, Италии дороже, чем рестораны Петербурга. Воронежа — дешевле. Минск — сравним, если не дороже. Судя по выписке из интернет-банка, за три дня в белорусской столице, а это 14 посещений ресторанов, Борис потратил 525 рублей.
Средняя закуска у вас стоит 16,5 рублей, горячее блюдо — 24,5 рубля. Питьевая вода, заметил, дешевле, чем у нас примерно на треть , — как импортная, так и местная. Что в Минске изменилось за то время, что Борис к нам приезжает? Точно — качество заведений. Средний уровень стал гораздо выше. Наверное, много плохого… но поверьте человеку, который видит по 70 заведений в месяц в разных городах: завидую! И, кстати, важная штука. Здоровый организм, в том числе и ресторанный рынок, правильно самоочищается. Плохие заведения быстро закрываются хотя бывает, быстро закрываются и хорошие. Как отличить хороший ресторан от плохого?
Лайфхаки от Бориса Борис предупреждает сразу: он — не Лена Летучая, провокаций в ресторанах не устраивает. Могу поспрашивать по меню — это да. Но даже если увижу волос или не волос, а фрагмент от щетки , то в обзоре вряд ли об этом напишу. Я тихонько подзову официанта или администратора и попрошу передать кухне, что их старую щетку уже давно пора выбросить. Потому что это случайность, это, надеюсь, только сегодня. Смотреть надо на другие маячки. Для обзоров Борис чаще всего не заказывает авторские блюда — потому что только шеф-повар знает, каким оно должно быть.
Здесь проходят мастер-классы и общение с кулинарными критиками. Что касается кризиса 2020 года, то основатель холдинга WRF утверждает, что в этот период владельцы ресторанов в России могут рассчитывать только на собственные силы. Пандемия коронавирусной инфекции была в самом разгаре, а потому следовало срочно принимать меры по спасению бизнеса. Ставку он советовал сделать не на индивидуальный отбор, а на командное выживание. Он рекомендовал решить вопрос с арендой и провести переговоры с собственниками помещений по поводу уменьшения ставок. Также предприниматель советовал сократить меню и свести к минимуму расходы. К поставщикам можно обратиться с просьбой об отсрочке оплаты, а в банк — с заявлением на кредитные каникулы. Следующий болезненный, но необходимый шаг — это увольнение некоторых сотрудников. В интервью телеканалу «РБК» в 2020-м Борис Зарьков заявил, что, несмотря на принятые меры, часть ресторанов сети WRF может не открыться после вынужденных каникул, связанных с пандемией коронавируса. Личная жизнь Вместе с супругой Ириной бизнесмен воспитывает сына и двух дочерей. Пара редко делится с журналистами информацией о личной жизни. Составить представление об их взаимоотношениях можно разве что по фото, которые Ирина публикует в социальных сетях.
Жалуются, но ни один не свалил. Милостивый Боженька, сотвори с продуктами «такси» пожестче. Всё, что покупали в 2014, - это был осознанный выбор ресторатора. Переплачивать за подлинный пармезан или работать на джугасе. И если он сделал выбор, значит, он был за этот выбор. Сравнивая цену, качество, стабильность этого качества, решили, что Аргентина, и гости стонут. От восторга. И потом вжух и - «как это какой кефир? В нашем сельпо отродясь двух не бывало». Что интересного вы ждёте от ресторанного рынка в этом году? И ждёте ли? Уж как её понимаю, но всегда одного — вменяемости. Назвался суши-баром, напрочь вычеркивай борщ. Покупай хорошие ножи, это оливье можно «китайцем» резать. Денег нет, держимся? Вон из меню воду по 1000 рублей за литр. Всем говоришь про тестовый период, а скидки или иных извинений нет — «невменяшка»! И этого стало больше! Согласитесь — больше. Осознанное заведение - это не прихоть жены из разряда: «а купи мне рестик». Осознанное - это скорое закрытие, без наматывания соплей, раз «минуса». Это тоже вменяемость. Будут ли у нас когда-то возможны рестораны, где готовят три пиццы - каждый день, из года в год, только три пиццы или пасты, бургера, шавермы, борща? И в них будет очередь? Только не так строги они будут. В «Фарш и Бочку» — почти очереди. Да, кроме сосисок и пива, есть десяток блюд. Рынок должен к этому прийти. Когда есть миллион одинаковых мест с пиццей, всегда сможет появится аналог Piz в Милане. Люди должны были к черту наесться за 10 лет хреновыми суши, они должны были превратиться в навоз, почему-то называемый «доставкой», чтобы потом появились хорошие места типа «CatFish». Напились Рояля и РаспутИна, после этого появилось и хорошее. Пока никто не сделал плов, как в Ташкенте, чего говорить про моноконцепт? Да я и лагмана не помню, как ел там — поверьте, даже в голову бы не пришло его есть в «кафе». Ташкент, рынок, ОДНО блюдо, лепешка, конечно. И все. Никому в голову не придет спросить «а салат есть»? Сначала шикарные сосиски, от которых люди теряют дар речи, а потом «под них» кафе. Булочки из «Ferma» — вы, правда, думаете, что нельзя убрать все остальное из кафе? Думаете, хоть что-то почувствуют в финансовом плане, если это сделать? Можно делать отдельный магазин под булочки! Я когда пришел в Ferma, девушка не спросила: «Что вам? Что лучше для ресторана - очень опытный и высококлассный повар-ремесленник или не слишком опытный, но талантливый творец? В любом случае, отличие шеф-повара от просто повара в том, что он не только хорошо готовит, но и может научить сформированную им команду, придумать те блюда, которые они смогут готовить стабильно на том оборудовании, что есть, с теми продуктами, что есть. Хороший ШП, уезжая в отпуск, понимает, что в ресторане ничего не изменится. Готовить самому в крохотном авторском заведении, например, как Фокин, или первые два месяца жизни Duo - это несколько иной расклад. Как получаются из поваров су-шефы и шефы? Они УМЕЮТ повторять за «насяльникя», за Творцом или какое еще плохое слово там… Прежде чем творить дефлопе, научись варить борщ, чтобы серии оргазмов от него были яркими, и чтобы каждый день он получался одинаковым. Только научившись повторять за ШП, человек получит право придумать свое блюдо и попробует объяснить Абдукаххору, как именно готовить это Фирменное Ризотто От Шефа. Получится — появится ШЕФ, начальник. Или ему придется всегда готовить фирменное самому. Теперь про бизнес-технолога, умеющего наладить процессы. Его ищут, судя по запросам Борису, в десять раз больше. Пусть не Гений, но чтобы кухня работала ровно и не было такого: то минута, то час ожидания. Есть ли шанс, что профессия официанта станет у нас престижной, как, скажем, в старой Франции? Как только её начнут воспринимать не как временную. И дело даже не в суммах. Друзья официантов из «Мансарды» понимают, что 80-120 тысяч - это хорошо. Но они не видят, что это навсегда. Как только профессия станет постоянной. Вне моды. Давать чай будут не по размеру груди, а за профессионализм. Когда ходить будут на конкретного официанта, и его увольнение будет значить для ресторатора потерю сотни постоянных, то есть самых сладких гостей. Что для этого надо? Всё сломали, теперь надо, чтобы время прошло. Нашему рынку всего 15 лет. Хотели бы вы родиться в другой стране мы сейчас не про политику, а про гастрономию и если да - то в какой? Так что после синей курицы со слипшимися макаронами, любое творение из «Евразии» — счастье и благодать. Я больше, чем на пять дней, не могу уехать из России. Любовь это или патриотизм, или просто так устроен, неважно. Это факт. Зарядку не любит телефон, просто через четыре дня он в ней нуждается.
Pleasureguide Подробнее Большинство читателей знают этот канал как Foodieguide — так до недавнего времени назывался ресурс, который в мае 2019 года запустили гастрономические энтузиасты Аполлинария Пахомова и Анри Бер. Все три года повестка была посвящена петербургским ресторанам и, по словам Бера, востребована у фудис и гедонистов, что бы это ни значило. После переименования канал объявил о расширении контента в сторону лайфстайла, и уже сейчас, кроме гидов, ресторанных новостей, информации о дегустационных сетах и демократичных обедах, можно, к примеру, узнать о гастролях Дома творчества Переделкина в Новой Голландии. Здесь я стал делать то, чего не делал раньше, например подкасты и звук». Все фото на канале — принципиально любительские, то есть сделанные своими руками, все видео — «с полей», стиль — специфический, но с юмором. Канал понравится тем, кому надоело изучать глянцевые картинки и читать переписанные релизы, кто готов знакомиться с субъективным и, что важно, независимым подходом человека, который ходит по ресторанам с 2003 года. Канал сделали в ноябре 2020-го: Настя отвечает за контент, Саша фотографирует.
Борис Критик — телеграмм канал
Контент принадлежит их авторам. Запросы на удаление контента принимаются по Email hello emdigital. Найдите нужный профиль, фото, видео, хештэг или геолокацию в Инстаграме. Борис, известный ресторанный критик из Петербурга, строго охраняющий свою анонимность, этим летом заехал и в Минск. Он подробно описал свои впечатления от 8 популярных кафе, а мы выбрали самые яркие отрывки из его дневника.
Спросил, видимо, впервые, куда можно сесть. А вот у стола, надо признать, работает хорошо. Объясняет понятно, исправляя огрехи меню. Кошмарное меню.
Для этого места, конечно. Огромное: дюжина закусок, полторы дюжины бургеров, дюжина стейков по ценам выше российских. Альтернатива не 700—800 российских рублей, а под тысячу в переводе: для такого места просто удивительно. Меню мало того что большое, так ведь расшифровок нет. Я нет. Нагрузка на официантов. Тар-тар 12 руб. Крем пармезановый, кажется, делает блюдо блиновским по выразительности вкуса и тонкости воспоминаний.
Теперь представьте, что объем блюда — двойной от нашего привычного, то есть 250 г». Пришлось идти на веранду. А на веранде-теплице она закрытая под стеклом муравьи ползают и душно. Ладно, я же должен опробовать ресторан новой белорусской кухни... Утиная грудка 20,7 руб. Мало — просто грудка некрупная и соус яблочного пюре, прикрыта вся эта простота шпинатом натюрель. Как есть. Странная грудка — темна, как бедро, вроде не сухая, но какая-то безжизненная.
Догадки чинить не буду, хотя чаще всего это признак перемороженного мяса. Не понравилась, хоть и съедобная, не спорю. У нас иногда значительно хуже». Перепечатка материалов CityDog.
Расскажите про ваш новый «Проект Россия». Чья была идея? И каковы ваши конечные цели?
Посмотрев две столицы, я понял, что вне внимания остается большой пласт — ресторанная жизнь остальной России. Интересно же! Ну, и времена такие — модно говорить про свое, в два раза увеличился внутренний туризм. То есть такой цикл, рассуждал я, будет востребован основное понятие не только профессионалами — для вычисления основных ошибок, одинаковых по стране, — но и простым командировочным. Захотелось понимать и этот сектор рынка, по сути, больший в разы огромного рынка двух столиц. Разумеется, без попытки серьезно вникнуть, а просто посмотрев в каждом городе пять-восемь самых важных мест. Идея оставалась «хотелкой», пока не нашелся партнер проекта — компания OpenService.
За полгода удалось съездить в пять городов-миллионников, помимо столиц и близких Пскова и Новгорода. Конечная цель — за год в еженедельной колонке а это 52 «серии» показать, что происходит «за КАДами», не более того. Сайт Бориса ждали все и каждый. Расскажите, как к вам пришла идея уже ставших знаменитыми «звезд». Все просто — понадобился емкий аналог для «многаслов». Как именно я рекомендую, «насколько сильно». Вот и всё.
Вообще, рестораны — звезды, а не «бористарс» — звезда. Можно сказать, что сейчас настало время повсеместного помешательства на здоровом питании, и от этого идея декадентского ужина из 7 блюд покрывается толстым слоем пыли. Не кажется ли вам, что гастрономия теряет от этого свой шарм и то, ради чего люди придумали рестораны, — получение истинного наслаждения? Тут у меня очень свой и очень злобный взгляд. У меня, как у человека, ранее связанного с медициной, остались базовые понятия о человеческом нутре. Здоровая пища — живая, свежая, качественная еда. Все остальное — это мода.
Нет плохого бургера или вредной шаурмы. Всё, кроме бутерброда с цианидом, можно приготовить и хорошо, и плохо. Бургер в фастфуде плох не своими жирами и углеводами, а тем, что это сознательно умерщвленная, замороженная еда, чтобы она не портилась, пока едет с завода, чтобы дуреха-стажер в ресторане не могла никого отравить даже неверно приготовив. Ведь она полностью производится на заводе. Что «здоровая» часть, что «вредная». Пельмени хранятся год — за год пару раз может сломаться холодильник; это значит, что они сделаны так, чтобы не отравить потребителя даже после тепла. Йогурт делается производителем так, чтобы он не портился в магазине даже при долгом стоянии на паллете или забытым на полке около кассы — мы все видели это.
И срок годности желательно месяц, а лучше полтора. Это мертвая пища. Когда же я ем — или, скажем честно, переедаю — живую, качественную пищу, хорошо приготовленную, хоть с четырьмя перемена блюд, нет и намека на тяжесть. Организм благодарит за хорошее.
Некоторые яства сразу же отправляются в микроволновку», — рассказал он. Оплачивать заказ здесь можно наличными или переводом на карту. Всем девяти заказанным позициям, среди которых были пельмени, чебурек и домашние котлеты, Костин постав ил отрицательные оценки. Стоимость каждого блюда не превышала 200 рублей.
Борис Зарьков о русской кухне и международной экспансии
Ресторанный критик. 20 лет, 5300 опубликованных рецензий + авторская программа на Business FM. Борьба за высокую позицию в ресторанном guide — обыкновенный маркетинговый инструмент. Россия рассматривает вариант понижения статуса дипотношений с США в случае практических мер по конфискации ее активов, заявил РИА Новости замглавы МИД Рябков.
13 телеграм-каналов о еде в Петербурге, на которые стоит подписаться
В 2004-м точкой сбора был «Лесной» — место силы, «эталонный» ресторан прошлого времени. Для кого-то — раз в год спраздновать важное событие, для других — обсудить очередное дело. Были пафосные рестораны с большой буквы, а на другом конце отрасли — столовые, между ними — пропасть. Ресторанных мастодонтов тогда было мало, но больше и не требовалось, Петербург был хоть и бандитский, но столько богатых бандитов в городе не было. Постепенно публика сменилась: появились те, кто никогда не платил пять рублей швейцару в ресторане «Невский», не садился в самый темный и дальний зал, где удобно передавать взятки, — Аркадий Новиков в свое время отличался наличием таких залов. Люди поехали за границу и удивились: …пта, не только члены парламента в кафешках сидят. Хороший пример: проклятые суши тогда пришли к нам не из Японии, а из Штатов, в американской манере, составе, лепке. Калька чертова! А все почему?
Уж куда поехали владельцы будущих ресторанных сеток, оттуда и привезли новые правила, которые стали править бал. Что с ресторанами происходит сейчас — не надо объяснять: мне кажется, публика «Собака. Ланчи, завтраки, перекус в закусочной, торжественный визит в ресторан белых скатертей — вот она жизнь сегодняшнего едока. Оглядитесь по сторонам — сейчас мало кто помнит, что были времена без кофеен, сотен «Евразий», крафтовых и винных баров. Хорошее пиво продавалось в нескольких серьезных пабах — например, в «Диккенсе», который был одним из самых дорогих ресторанов города, а «Тритон» оглушал бокалом шабли за 440 рублей — это как сейчас за 2500. Сказали уже сто раз — да, шеф-повара стали рок-звездами 2010-х. В 2004-м, когда я начинал, принято было хвалиться только шефом-иностранцем, обязательно указывая его «этикетку», именно как товар. Страна происхождения, ценник — гордились тем, что выписали его себе, как дворяне XIX века.
Русские же повара хвастались грамотами от обкома Фрунзенского района «Лучший по профессии — 1997». Сейчас приехавший из провинции бородач с нулевой известностью в Москве и без опыта работы на рынке уже подается как звезда, под него строятся рестораны, ему заказывают сто интервью. Ему не надо десять лет доказывать свою состоятельность, приобретать свою публику, расти. Кто мог себе такое представить? В 2004 году бизнесмен покупал жене ресторан, потом снова покупал — интервью о том, как она стала ресторатором. Губы, собачка, неуместное вечернее платье Valentino… А сейчас, смотрите, шеф-повар Gras Антон Абрезов транслирует про сегодняшние рестораны — без платья, собачки и губ, разве что рубашки у него провокационные. И еще, важное. Я уверен, что Петербург отстает от Москвы на три-четыре года.
Учитывать то, что было в 2013 году в столице, важно для понимания сегодняшнего дня у нас. В Москве формат «Пряностей и радостей» качал четыре года назад, а сейчас совладелец холдинга Ginza Дмитрий Сергеев строит дорогие рестораны авторской кухни The Mad Cook и Pinch. А открыть завтра в Петербурге что-то вроде столичного ресторана перуанской кухни Chiсha — даже если найти столько денег… Нет, не оценят. Только в 2018-м! Также интересно, что Москва сейчас — это немного иное отношение к новым ресторанам. Новые места открываются до девяти за одну неделю, так что люди еще выбирают, в какое пойти, — как в кино или на выставку. Точно такой же по сути вид досуга. Это определяет отношение к ресторану: посмотрел, выложил фото, пока модный, — и все.
Роль его закончилась, жизнь его коротка, он забыт. Петербуржцы, наоборот, оценивают открывшийся ресторан по тому, насколько место задержится в жизни, хвалят словами «будем ходить» и действительно становятся завсегдатаями понравившегося свежего проекта. Московские коллеги пишут про новый ресторан как про событие конкретного дня, а в Петербурге анализируют общепит как долгосрочный проект, размышляют о том, выживет ли он. Я чувствую ответственность отыгрывать роль персонажа: Борис не может очень многое из того, что делают все. Как Джоан Роулинг, наверное, понимает, что Гарри Поттер не должен задушить бельчонка, так и Борис не может приходить в новый ресторан на пресс-конференцию и пресс-ланч, мило беседовать, угощаясь, а потом выкатывать критику, пусть честно-справедливую, без обиняков, с пометкой «журналист посещал инкогнито». Не делать так — как раз моя ответственность, своеобразный договор с читателем. Да, я не учился на журналиста, не умею складно писать, многого не знаю.
Воронежа — дешевле. Минск — сравним, если не дороже. Судя по выписке из интернет-банка, за три дня в белорусской столице, а это 14 посещений ресторанов, Борис потратил 525 рублей. Средняя закуска у вас стоит 16,5 рублей, горячее блюдо — 24,5 рубля. Питьевая вода, заметил, дешевле, чем у нас примерно на треть , — как импортная, так и местная. Что в Минске изменилось за то время, что Борис к нам приезжает? Точно — качество заведений. Средний уровень стал гораздо выше. Наверное, много плохого… но поверьте человеку, который видит по 70 заведений в месяц в разных городах: завидую! И, кстати, важная штука. Здоровый организм, в том числе и ресторанный рынок, правильно самоочищается. Плохие заведения быстро закрываются хотя бывает, быстро закрываются и хорошие. Как отличить хороший ресторан от плохого? Лайфхаки от Бориса Борис предупреждает сразу: он — не Лена Летучая, провокаций в ресторанах не устраивает. Могу поспрашивать по меню — это да. Но даже если увижу волос или не волос, а фрагмент от щетки , то в обзоре вряд ли об этом напишу. Я тихонько подзову официанта или администратора и попрошу передать кухне, что их старую щетку уже давно пора выбросить. Потому что это случайность, это, надеюсь, только сегодня. Смотреть надо на другие маячки. Для обзоров Борис чаще всего не заказывает авторские блюда — потому что только шеф-повар знает, каким оно должно быть. Есть так называемые блюда тестовые: утиная грудка, ризотто, борщ, карпаччо и тартар — вот их можно рецензировать, сравнивать с другими. Борис говорит: «Салат «Мавританская девственница» как оценить? Я вот не пробовал». Вот несколько советов, как обывателю отличить хороший ресторан от не очень хорошего. В хорошем заведении должен быть понятный формат. Если это гастробар — на уровне должна быть и гастрономическая часть, и барная. Ресторан должен выглядеть как ресторан. В Минске с этим все неплохо, а вот в России порой встречается полная «каша». Но в наших местах есть другая проблема, так называемый минский шик — например, много где встречаются кресла из велюра, которые из-за особенностей ворса постоянно выглядят, будто они грязные но Борис допускает, что это может быть только его пунктик. В хорошем ресторане вас встретят и предложат стол. Пройду и сам, но это ритуал, отличие от кафе или столовой, где сами выбирают места. В хорошем месте официант отлично знает меню. В идеале все смены официантов должны пробовать все блюда из меню за общим столом и обсуждать их, чтобы слушать разные мнения и на их основе помогать гостям с выбором блюд. В хорошем ресторане вам подадут воду бесплатно. Ведь вода — это не то, к чему прилагает руку повар. Меню — это паспорт заведения. В хорошем месте оно небольшое и в него включены лучшие блюда конкретного шеф-повара. В хорошем ресторане вкусно.
Ходите ли вы в рестораны не по работе, а для собственного удовольствия, и если да, то в какие? Да, писал много раз, это не более пяти заведений в Петербурге. Но это редкость — при моем графике, уже много лет, просто недопустимо даже пряничек съесть между ужином и обедом. Так что «ценность» этой пятерки именно в том, что пообедав там, я не поеду по работе, пропущу МГ Mystery guest, тайный покупатель — прим. Если говорить о творческой стороне вашей работы, чего вам не хватает для полного счастья? Чего и всем. Свобода дается каждому человеку разными способами. Да, для большинства это деньги. Они дают возможность «настроение есть, уехала на Камчатку рыбу есть, на месяц, досвидос». Деньги — свобода от проституции и возможность всем «предлагающим занести» отказывать в грубой форме, и не клянчить в письмах рестораторам «покормите меня, я хорошо напишу». Для меньшей части это еще и обязательства. Работа, семья. Пока самое важное, что мне удается делать то, что мне хочется, так, как я себе это вижу. Полное ли это счастье? Не знаю. Хочется посмотреть регионы — и тут нашлись люди, которые поддерживают. Так что в творческой части самое важное — возможность ее реализовать. Если много хотеть и не иметь возможности, можно много болезней собрать. Говорю как почти врач. Есть ли у вас свои персональные «бзики», связанные с едой, и как вы с ними справляетесь? Нет, и считаю, что их быть не должно, это противоречит профессии. Тогда становишься Куйдой, а это конец. Я, например, не фанат устриц — и не пищу от них, для меня это такая же еда, как и другие. Аллергии нет. Тут дело не в том, что «нет», а в том, что если бы была, я бы точно не пошел по сегодняшнему пути. Спрашивая в каждом заведении «а это точно без лука, и клубнику повар сегодня не резал в той же одежде»? Вы «сложный» клиент для ресторана? Часто ли просите вернуть блюдо на кухню или заменить то, что не заказывали, лишаете официанта чаевых? Не сложный. Если это не МГ тайный покупатель и меня не просят «погонять» конкретную смену по вину или составу блюд, никогда не провоцирую. Если меню написано плохо — извините, это не я сложный клиент, это хозяин — дурак. Салат «Невинность Комсомолки» — каждый гость, каждый!!! Возвращая или оставляя больше половины, никогда не буду сам устраивать скандал «погодите, вы должны выслушать, почему это бяка». Если спрашивают — расскажу. Если смог, по моему мнению, внятно объяснить, почему «бяка» и почему оставил, то жду, что будет в счете. Опять же, никогда не требовал «у вас тут пробито возвращенное». ОК, это такой же важный показатель ресторана, я за этим и пришел. Испытатель должен выявить неисправности самолета, а не просто полетать всласть. Неловкий официант, который нечаянно пролил чай — случайность, которая бывает очень редко и от нее никто не застрахован. Должны ли такие случайности оказывать решающее влияние на мнение о ресторане?
Дело не в локдаунах, благо, небольших, а в нервозности. Просто ресторанный бизнес стал одним из самых «опасных», непредсказуемых для инвестора. И людей в нем. Дело в персонале. Никогда не было такого дефицита, никогда за всю новую историю общепита не росли настолько зарплаты. Причем, первое не менялось от второго. Да, рынок рынком, но одновременно противостоять всем факторам — конкуренции за людей, требованиям вакцинации, отъезду мигрантов, а это почти треть!
Ресторатор Борис Зарьков: Дальше очень просто — жизнь продолжается. Вы находитесь «здесь»
В 2003 году начал работу первый ресторан Зарькова «Пуазон» Poison , однако в дальнейшем он был продан по причине нерентабельности. Следующим шагом в биографии предпринимателя стало открытие в 2006 году кафе-караоке «Буфет», которое принимает гостей по сей день. Успехи и ошибки, совершенные в молодости, вдохновляют Бориса Константиновича на новые свершения. Собрав команду единомышленников, в 2010 году он открыл ресторан White Rabbit в столице «Смоленский пассаж». Заведение быстро стало популярным благодаря изысканной авторской кухне и высочайшему уровню обслуживания. Бренд-шефом сети выбрали молодого талантливого повара Владимира Мухина. В 2015 году White Rabbit попал на 23-е место в рейтинге лучших ресторанов мира и получил звание самого яркого дебюта.
В опубликованном рейтинге 2019 года детище Зарькова занимало почетную 13-ю строчку. Согласно рейтингу 30 самых успешных заведений Москвы, составленному редакцией Forbes в ноябре 2019-го, White Rabbit стал лидером в категории со средним счетом от 3,5 тыс. Благодаря международной славе сети и таланту Владимира Мухина это место чрезвычайно популярно среди гостей столицы и ее жителей. При этом значительная часть гостей здесь — это иностранцы. В 2013 году в Сочи начал свою работу южный филиал WRF.
После прослушивания можно составлять гайд по этике ресторанного критика: когда отказываться от скидок, почему не стоит посещать пресс-ланчи, нужно ли просить заменить блюдо. Если коротко, выпуск — золото. Благодарим Михаила за интервью. Вы очень приятный и открытый человек, по-настоящему увлекающийся гастроиндустрией. Желаем развития проекта и больше вкусных мест. Ресторанный критик появились сначала на Прикуси язык Подпишись в телеграм prfoodshow.
В 2010 году открыл в Москве семейный ресторан «Luciano», спустя год - свой самый знаковый проект «White Rabbit», в сотрудничестве с Александром Затуринским шефом и третьим партнером в обоих местах первые пару лет был Ивлев, однако, ввиду серьезного конфликта, мужчины разорвали все деловые отношения. Зарьков усиленно сотрудничает с крупными холдингами, известными рестораторами в том числе, с Аркадием Новиковым. Гастрономические критики называют проект флагманским [3] для альянса WRF, который был создан годом позже — в 2012. Концепция заведения — современная русская кухня.
А бывает и хуже. В Москве, я имею в виду. Где можно экспериментировать. И где есть атмосфера. Мы продаем атмосферу. Еще хороший недавний пример атмосферного ресторана — Ruski: самый высокий, красивый, супервид. Вот эта атмосфера — хлеб и зрелища, — она приводит людей. Я в одном вашем интервью прочитал противоречивое: многие московские рестораторы от «Розы Хутор» отказались… — Все. В Москве и в России вообще. Нефть стоила 140 или 150 долларов, денег много. И тогда мне как начинающему ресторатору эти условия показались сказочными. А сейчас — для всех рестораторов — эти условия мегасказочные. Только вам. Ведь это же мы сделали антипиар Олимпиаде, вот эти смешные фотографии с двойными толчками, когда в одной кабинке два унитаза. Но даже если такое и случилось, это же твоя страна, зачем в Сеть выкидывать? Это же наши люди сделали флешмоб. Никакие не иностранцы. Не собирались в Соединенных Штатах или Германии какие-то группы оперативные, не говорили: так, вы летите с фотокамерами, ищете всякие смешные недочеты и их выкладываете в Сеть. Нет, это наши люди, они просто свои ожидания выразили в такой форме. Все ждали, что вот сейчас пройдет эта великолепная Олимпиада, на нее украдут и потратят миллиарды долларов — и после этого все там схлопнется. Его просто нет. С новейшим оборудованием. В России такого в ближайшее время больше не будет. И просто в анализе происходящего у меня тогда возникла мысль: куда наши люди будут ездить кататься? Тогда еще не было понимания, конечно, что какой-то процент населения России станет невыездным. Но я примерно знал, что у процентов, я думаю, пятидесяти платежеспособного населения есть языковой барьер. Серьезный довольно, особенно в регионах. И зачем тебе куда-то ехать, если ты не можешь выразить то, что ты хочешь? Когда ты можешь приехать в Сочи и на своем родном челябинском языке все объяснить. Тебя поймут, будут любить и так далее и тому подобное. И, кстати, сейчас основная аудитория «Розы Хутор» — это регионы. Богатые регионы, их у нас немало. Мы сначала взяли только Red Fox, на следующий год еще два ресторана, и в 2015 году еще два. У нас и самый первый был внизу: «Чё? Я когда туда приехал, там было очень много забегаловок национальной кухни от армянского населения, грузинского. Просто стоит мангал — и заходи: в Comedy Club пародируют сочинские рестораны, а так и было. Великие сочинские рестораторы там есть парочка пытались спроецировать мировую гастрономию на непаханное поле сочинского потребления странными суши, пастами, пиццами и так далее. Ну а мы решили открыть сначала нормальную местную кавказскую кухню. И когда мне рассказывают, что в Сочи хинкали надо есть только в «Белых ночах», мне просто смешно. Вот я вчера был в Сочи один день, там новая тема — хинкальная на Бытхе, — и я заехал. Полное говно, ребята. Полное разочарование. Вкусней хинкали, чем в «Чё? Можно все что угодно рассказывать, но у других нет баланса вкуса. Особенно в «Белых ночах». У нас там местные работают. Единственные, кто из местных у нас работает, — те, кто делает хинкали и прочее кавказское. В «Белых ночах»? Когда люди стоят и лепят годами — у них уже все сформировалось. Это то же самое, как дим-самы: дим-самы русские делать не могут. И на воке русские стоять не могут. Конечно, могут, но у них производительность будет в два раза меньше, чем у китайцев. Так что мы брали людей, которые годами лепили хинкали, просто объяснили, что в фарш надо добавить пару специй и зелени и мясо в мясорубке прокручивать не до детского диетического пюре, а чтобы там была какая-то текстура. Им же без разницы, какой фарш в хинкали класть, и они все очень качественно делают. Массимо Боттура за работой. Снято на фестивале Ikra — А «Икру» международный гастрономический фестиваль, прошедший в начале марта 2017 года в «Розе Хутор». Часть того же маркетингового плана внедрения White Rabbit в мировой контекст? Если бы мы хотели делать про White Rabbit, мы бы сделали фестиваль в Москве. Что для нас было бы в десять раз легче и денег мы больше б заработали. Нет, мы, скажем так, вышли бы в ноль. У нас сразу был бизнес-план. Я очень такой системный товарищ, я все планирую, у нас сразу выстраиваются бизнес-модели, все просчитывается, и корректировка по убытку у нас где-то процентов 15 от того, что запланировано. А по «Икре» — для чего все это делалось… — Чья это вообще была идея? У меня есть идеи и на следующий год. Есть маркетинг шеф-повара Владимира Мухина — попадания в топ-10. А фестиваль — мы уже давно хотели его сделать. Но стали делать его тогда, когда поняли, что он у нас качественно получается. И когда у нас появились партнеры - агентство V Confession. Ребята взяли на себя все вопросы фандрайзинга и организации и проделали колоссальную работу в очень сжатые сроки, без них «Икры» бы не случилось в этом году. Это первое, что касается фестиваля. Второе — в моих интересах и вообще в интересах нашей компании, чтобы наши рестораны на курорте «Роза Хутор» хорошо работали и курорт процветал. Именно «Роза Хутор». Потому что я мог бы, например, на более интересных условиях договориться о фестивале с курортом «Горки Город» или «Газпром». Но наши рестораны находятся в «Розе Хутор», это наша стратегическая площадка, где мы закрепились, и мы ее продвигаем. И один из этапов продвижения и популяризации — «Икра». А то, что мы в следующем году сделаем с «Икрой», будет вообще другого уровня. Сейчас мы ее за два месяца слепили, и она неплохо получилась. У нас есть еще одна идея, как сделать фестиваль мегапопулярным, но в этом году мы не готовы были ее реализовать — финансово и подготовительно, — поэтому реализуем в следующем году. Это же бизнес. Любые действия, связанные с каким-то движением денег, это или бизнес — или похоть. Что тоже, в общем-то, похоть. Для фестиваля должна быть бизнес-модель. Наша бизнес-модель не выстроена на продаже мастер-классов. Ну и надеюсь, что будем держать эту планку. Потому что наша цель немножко другая — привлечь не только профессиональную аудиторию а мастер-классы — для нее ; наша цель — сформировать там светскую аудиторию. И я думаю, нам это удалось. Когда ты реализуешь один проект, мотиваций может быть очень много. В этом случае первая — маркетинг курорта, наших ресторанов там и WRF в целом, вторая — опять же, продвижение Владимира Мухина. Потому что такой фестиваль поднимает уровень шеф-повара, который его делает. И третья тема — популяризация курорта «Роза Хутор» у иностранных туристов, чтобы наши рестораны там не падали. И это уже бизнес. Ну и плюс выстраиваются отношения с новыми партнерами, которые к тебе приходят спонсорами, поставщиками. Хотя все стоит бешеных денег. Это мои деньги. Я же тут инвестор везде. На «Икру», например, я никого не убеждал. Их нельзя убедить: давайте потратим 25 миллионов рублей и сделаем что-то непонятно что и соберем на этом убыток. Как я могу кого-то убедить? Но вот, например, я хочу в январе 2018-го переделать «Белый кролик», и я убеждаю. Я его хотел переделать уже очень давно. Уже третий дизайнер трудится над переделкой. Это такой сказочный мир Льюиса Кэрролла с проекцией на архитектуру его времени. Есть некоторое количество людей по всему миру, которые формируют общественное мнение. У этих людей сформировалось определенное мнение о том, каким должен быть ресторан. И вот, например, что сейчас делает Рене Редзепи — вы мне можете объяснить? А он сейчас работает над образом шеф-повара номер один. Он формирует моду на еду. Это человек-новатор. Все люди делятся на новаторов, ранних последователей, последователей и опоздавших. Вот он — новатор. Новаторы рискуют, но при этом если получается, они собирают все. Мы — ранние последователи в России. И мы делаем так, чтобы мнение о шеф-поваре, который должен представлять нашу страну, сформировалось у потенциальных членов жюри вот таким. Я их просто анализирую, это мое личное мнение — надо сделать лабораторию, и мы сидим с Володей и обсуждаем. И что нам надо сделать книгу. И книгу надо делать только в одном определенном издательстве.