Можно лишь сожалеть, что в последние десятилетия проза выдающегося русского писателя Юрия Бондарева находилась в информационной блокаде.
Сто лет назад родился главный автор лейтенантской прозы Юрий Бондарев
Их и не имелось у находившихся в окопах, на направлении главного удара бойцов. О таких, как Юрий Бондарев, ломались стрелы на фашистских картах. О таких, как писатель Юрий Бондарев, тупились затем перья графоманов и лже-историков, потому что достичь литературных и нравственных высот им, даже с их пронырливостью и мощнейшей поддержкой кураторами нового мирового порядка, не получалось. И не могло получиться. Потому что Бондарев был командиром артиллерийской батареи переднего края, прямого выстрела по врагу, а его идеологические противники и антиподы — командирами всего лишь батарей шумовых, располагавшихся далеко от линии фронта. О таких, как преданнейший сын своего Отечества Юрий Васильевич Бондарев, рассыпались в прах и указы президентов, пытавшихся орденами усмирить, приручить тех, кто отстаивал интересы народа и не заискивал перед их предательскими решениями.
И орден с красивым и светлым названием «Дружба народов» он не принял из рук главного разрушителя этой дружбы — Б. Имел право, но ещё больше — имел мужество так поступить, потому что слишком непогрешим и непотопляем казался первый президент России для других, эти ордена принимавших. Он - капитан «лейтенантской прозы». Его батальоны просили огня, потому что был горячим снег. Горячим не только и не столько от огня - от солдатской крови.
Он был там, среди пуль и снарядов — сначала школьником на рытье оборонительных рубежей под Смоленском, потом курсантом — командиром миномётного расчёта в Сталинградской битве. Раненый, обмороженный, после кочевий по госпиталям он вновь и вновь возвращался на фронт. Две медали «За отвагу» - они из окопов, они вручались в передышках между атаками и обстрелами, между форсированием Днепра и освобождением Киева. Ау, соседи. Неужели и это имя, святое имя освободителя вашей столицы вам ничего не скажет, не прочистит мозги?
Это исторический факт: оренбургский парень вошёл в Киев освободителем от фашистской чумы, а не ваш Бандера - захватчиком в Москву. Одумайтесь, вернитесь к понятиям чести и благородства. Сегодня, в день кончины правофлангового фронтовика и писательского бойца, мы имеем право и обязаны говорить и об этом.
Любили читатели и зрители, а побаивались власти, равно как советские, так и постсоветские. Первые - искренне радовались его книгам и фильмам, последние - терпели, при этом, реально представляя мощь его таланта, награждали самыми главными премиями и государственными наградами, помня о тех первых из них, которые он получил на фронтах Великой Отечественной войны. Нет смысла говорить о его творчестве, и о том, какое значение имеют его книги и фильмы, достаточно упомянуть, что он автор десяти романов, автор сценариев 11 фильмов, плюс сценарий знаменитого «Освобождения», написанный в соавторстве, не говоря уже о повестях, рассказах, и замечательных «Мгновениях»… Можно добавить, что он был одним из самых переводимых на другие языки советских писателей. Но Юрий Васильевич интересен и другим. Своими выступлениями на съездах писателей и других значимых форумах. Он не был блестящим оратором, более того, был немногословен, одним словом, не златоуст.
Ганичева отправить меня в Севастополь для моральной поддержки тамошних русских писателей. Тогда Юрий Васильевич и другие писатели-фронтовики написали обращение к писателям Крыма — Россия вас не оставит, мы рядом и вместе. Будем откровенны, полной уверенности у крымчан не было, что Россия пойдёт до конца, что Путин не сломится под сильнейшим давлением Запада. Но мы зачитали с Александром Бобровым это письмо, поднялись с писателями Крыма на Сапун-гору и подняли копию Знамени Победы. А потом было письменное приветствие Юрия Васильевича 15 съезду писателей России в 2018 году — пожелание следовать в литературе принципам высокой нравственности и патриотизма. И тогда же, на съезде, приняв решение начать обмен членских билетов, мы успели вручить новый билет за номером 0001 ему, нашему председателю Союза писателей России, возглавлявшему творческий Союз в самые тяжёлые годы — с 1990 по1994-й. Мы успели учредить с белорусскими коллегами к 75-летию Победы литературную награду-медаль за лучшие книги о Великой Отечественной с символичным названием «Горячий снег». Награду, как и боевая медаль «За отвагу», не требующую дополнительных пояснений её статута… Юрий Бондарев — это пример нравственного подвига. Он остался со своей батареей на своём боевом рубеже. И в литературе он не признавал оборонительную тактику: литература должна только наступать! Все, у кого сердце болело за Отечество, помнят его выступление на Всесоюзной партконференции в июле 1988 года. Страна пела частушки: «По России мчится тройка — Мишка, Райка, перестройка». И только он, первый и по сути единственный, по-артиллерийски выверенно сравнил перестройку с самолётом, который взлетел без компаса, маршрутного листа и аэродрома приземления. Как же им были недовольны за это в Кремле! Казалось, больше нигде и никогда не всплывёт это имя в общественной жизни страны. А писатели России именно его избрали своим председателем! Для нас уже тогда были ясны ориентиры и определены духовные лидеры.
Немецкий славист В. Казак повесть «Батальоны просят огня» прочитал как «первый вклад Бондарева в новую литературу о войне, основанную на «окопной правде» и направленную против псевдогероики, фальсификаций и официоза». Когда в журнале «Молодая гвардия» его попросили убрать острые моменты из повести «Батальоны просят огня», Юрий Бондарев подумал: «Господи, но что ж я буду делать со своей совестью? Даже когда он был в чём-то неправ, сдаваться Юрий Васильевич никогда не любил, не любит и до сих пор. А писатель по-прежнему остаётся строителем самого хрупкого и самого высокого храма в мире — человеческой души, и нет более важного смысла в литературе, чем совершенствование человека. Без этого всякое художество и все философские формулы бессмысленны». Бондарев Отношения с политикой у Юрия Бондарева были непростые. Летом 1988 г. Через 3 года писатель подписал документ «Слово к народу» — обращение деятелей культуры к Горбачёву и Ельцину. Авторы призывали спасти страну и остановить её распад. Ещё спустя 3 года он отказался от ордена «Дружба народов», который собирался вручить Ельцин в честь 70-летия. Бондарев утверждал, что «дружбе народов страны это уже не поможет». В 2014 г. Юрий поддержал присоединение Крыма — это событие он оценил как один из первых этапов возрождения России. Однако Бондарев говорил, что для того, чтобы наша страна вновь обрела статус сверхдержавы, нужно изменить практически всё. Молодёжь он считал потерянной, так как она всё чаще начинала смотреть на Запад.
Жизнь и непростая судьба русского писателя Юрия Бондарева
Лучшие и новые книги 2024 автора: Бондарев Юрий Васильевич в интернет-магазине Лабиринт. Юрий Бондарев известный советский писатель, прошедший Великую Отечественную Войну, который с первого и до последнего дня жизни верил в Россию и был ей предан. Роман Юрия Бондарева (1924 – 2020) "Берег" (1975) – одно из самых известных произведений писателя, за которое он был удостоен Государственной премии СССР. Советский писатель-фронтовик Юрий Бондарев умер в воскресенье в Москве на 97-м году жизни. Юрий Бондарев участвовал в боях под Сталинградом, форсировал Днепр и освобождал Киев, был несколько раз ранен. В Москве умер писатель-фронтовик Юрий Бондарев на 97 году жизни, сообщила его супруга Валентина Бондарева.
Просветительский онлайн-проект «Они прошли по той войне. Писатели-фронтовики»: Юрий Бондарев
В Москве умер писатель-фронтовик Юрий Бондарев на 97 году жизни, сообщила его супруга Валентина Бондарева. Юрий Бондарев никогда не терял выправки боевого лейтенанта в сочетании с манерами московского интеллигента. Командир минометного расчета под Сталинградом, Бондарев был представителем той самой «лейтенантской прозы», автором, который писал правду о войне. И Юрий Бондарев стал одним из самых страстных, самых убеждённых и убедительных разоблачителей предательства Советской страны в государственном масштабе. Для перечисленных писателей и для новых, которые непременно будут создавать художественную летопись СВО, примером является фронтовая проза Юрия Васильевича Бондарева. В Москве на 97-м году жизни умер великий русский прозаик Юрий Бондарев — основоположник легендарной «лейтенантской прозы», сценарист столь же легендарной эпопеи «Освобождение» (1969–1972).
Умер Юрий Бондарев, последний классик советской фронтовой прозы
Две недели назад Юрий Бондарев отметил свой 96-й день рождения. Владимир Путин выразил соболезнования близким писателя Юрия Бондарева. Средство массовой информации, Сетевое издание - Интернет-портал "Общественное телевидение России". Главный редактор: Игнатенко В.
Дальше-то что? Что это меняет? Ведь куда важнее другое: то, что Бондарев не колебался вместе с линией партии, как Григорий Бакланов, не старался угодить ей и не плевал в прошлое, как Виктор Астафьев. На протяжении всей жизни он остался верен плюс-минус одним и тем же ценностям и идеалам. Когда началась горбачевская перестройка, Бондарев не стал встраиваться в нее, а честно заявил то, что сразу же станет цитироваться повсеместно: «Мы подняли самолет, но не знаем, куда летим и где сядем…» Все так, а сели мы уже в новой действительности, о которой Бондарев, как и Распутин, как и Белов, был невысокого мнения, потому что действительность эта была пропитана фальшью и лицемерием. Самые ярые хвалители Советского Союза стали его хулителями. Они обличали советское прошлое с тем же градусом ненависти, с каким ранее славили партию — распинались вовсю; такие не умеют иначе. Бондарев же остался верен своим идеалам. И когда в 1994 году ему хотели вручить орден «Дружба народов», то он отказался. И тем самым заявил, что это вовсе не та дружба народов, которая была при Советском Союзе.
Та — настоящая дружба народов — кончилась. Кончилось, к сожалению, и понимание фундаментальной роли русской литературы. Сами понятия правды, ответственности, совести перестали существовать. Сбилась русская — и советская — система координат. Кончилась ли русская литература? Нет, конечно. Но очевидно, что в новой российской реальности проза Бондарева оказалась не востребована. Какая тут правда, вокруг царили астрологи, бандиты и МММ? Да и сейчас — что изменилось? И все же бондаревское наследие живет.
Пусть и всякий раз возникает вопрос о соответствии и масштабе. Кто вместо? Тем более сейчас, когда идет бойня. Сможет ли, например, кто-то создать стол мощные батальные сцены, какие есть в книге «Горячий снег»? То, что попытаются — сомнений нет.
Во время Великой отечественной войны он несколько раз был ранен, получил контузию, удостоился нескольких орденов и медалей за проявленное в боях мужество. В декабре 1945 года признан ограниченно годным к службе и демобилизован по ранениям в звании младшего лейтенанта. А в мирной жизни — уже после войны — окончил Литературный институт им. Горького семинар К.
Бондарев был ярким представителем «лейтенантской прозы», не ряженым, а настоящим фронтовиком. Во время Великой отечественной войны он несколько раз был ранен, получил контузию, удостоился нескольких орденов и медалей за проявленное в боях мужество. В декабре 1945 года признан ограниченно годным к службе и демобилизован по ранениям в звании младшего лейтенанта.
А в мирной жизни — уже после войны — окончил Литературный институт им.
Умер Юрий Бондарев, последний классик советской фронтовой прозы
О таких, как писатель Юрий Бондарев, тупились затем перья графоманов и лже-историков, потому что достичь литературных и нравственных высот им, даже с их пронырливостью и мощнейшей поддержкой кураторами нового мирового порядка, не получалось. И не могло получиться. Потому что Бондарев был командиром артиллерийской батареи переднего края, прямого выстрела по врагу, а его идеологические противники и антиподы — командирами всего лишь батарей шумовых, располагавшихся далеко от линии фронта. О таких, как преданнейший сын своего Отечества Юрий Васильевич Бондарев, рассыпались в прах и указы президентов, пытавшихся орденами усмирить, приручить тех, кто отстаивал интересы народа и не заискивал перед их предательскими решениями. И орден с красивым и светлым названием «Дружба народов» он не принял из рук главного разрушителя этой дружбы — Б. Имел право, но ещё больше — имел мужество так поступить, потому что слишком непогрешим и непотопляем казался первый президент России для других, эти ордена принимавших. Он - капитан «лейтенантской прозы». Его батальоны просили огня, потому что был горячим снег.
Горячим не только и не столько от огня - от солдатской крови. Он был там, среди пуль и снарядов — сначала школьником на рытье оборонительных рубежей под Смоленском, потом курсантом — командиром миномётного расчёта в Сталинградской битве. Раненый, обмороженный, после кочевий по госпиталям он вновь и вновь возвращался на фронт. Две медали «За отвагу» - они из окопов, они вручались в передышках между атаками и обстрелами, между форсированием Днепра и освобождением Киева. Ау, соседи. Неужели и это имя, святое имя освободителя вашей столицы вам ничего не скажет, не прочистит мозги? Это исторический факт: оренбургский парень вошёл в Киев освободителем от фашистской чумы, а не ваш Бандера - захватчиком в Москву.
Одумайтесь, вернитесь к понятиям чести и благородства. Сегодня, в день кончины правофлангового фронтовика и писательского бойца, мы имеем право и обязаны говорить и об этом. Он долгие годы был рядом с нами. Многие из нас дружили с ним, и потому утрата воспринимается в Союзе писателей очень остро.
Когда началась горбачевская перестройка, Бондарев не стал встраиваться в нее, а честно заявил то, что сразу же станет цитироваться повсеместно: «Мы подняли самолет, но не знаем, куда летим и где сядем…» Все так, а сели мы уже в новой действительности, о которой Бондарев, как и Распутин, как и Белов, был невысокого мнения, потому что действительность эта была пропитана фальшью и лицемерием. Самые ярые хвалители Советского Союза стали его хулителями. Они обличали советское прошлое с тем же градусом ненависти, с каким ранее славили партию — распинались вовсю; такие не умеют иначе.
Бондарев же остался верен своим идеалам. И когда в 1994 году ему хотели вручить орден «Дружба народов», то он отказался. И тем самым заявил, что это вовсе не та дружба народов, которая была при Советском Союзе. Та — настоящая дружба народов — кончилась. Кончилось, к сожалению, и понимание фундаментальной роли русской литературы. Сами понятия правды, ответственности, совести перестали существовать. Сбилась русская — и советская — система координат.
Кончилась ли русская литература? Нет, конечно. Но очевидно, что в новой российской реальности проза Бондарева оказалась не востребована. Какая тут правда, вокруг царили астрологи, бандиты и МММ? Да и сейчас — что изменилось? И все же бондаревское наследие живет. Пусть и всякий раз возникает вопрос о соответствии и масштабе.
Кто вместо? Тем более сейчас, когда идет бойня. Сможет ли, например, кто-то создать стол мощные батальные сцены, какие есть в книге «Горячий снег»? То, что попытаются — сомнений нет. Но смогут ли? Сегодня, когда на новых территориях не только определяется наша судьба, но и, по идее, рождается новое искусство. Когда-то Вадим Кожинов сказал о фронтовой поэзии Самойлова, Межирова, Симонова: «Эти стихи написаны не о войне, но войною».
Именно понимание того, что есть война, какие люди на ней, и породило лучшую советскую литературу и кинематограф о войне.
С 1991 по 1994 годы Бондарев возглавлял Союз писателей России. В 1994 году отказался принять орден Дружбы народов от Бориса Ельцина по случаю своего 70-летия. Юрий Васильевич был большим другом нашей редакции, нам будет его очень не хватать.
Именно он на XIX Всесоюзной партийной конференции сравнил горбачёвскую перестройку с самолётом, который подняли в воздух, не зная, есть ли в пункте назначения посадочная площадка. И в 90-х, когда власть отдала страну, спасенную его поколением от фашистов, на разграблении разного рода мародерам, именно Юрий Васильевич отказался принять из рук тогдашнего президента государственную награду и тем показал, что можно потерять все, но — не свое человеческое лицо. А уже в нынешнем веке, едва Путин вернул российский Крым России и тем самым вызвал протесты со стороны штатных представителей пятой колонны, именно 90-летний Юрий Бондарев поставил первым свою подпись под письмом творческой интеллигенции, возвращение Крыма поддержавшей. Мы гордимся тем, что в самые суровые для нашей писательской организации времена, когда многие наши коллеги по Союзу писателей СССР стали создавать обслуживающие новую власть "параллельные союзы", наш Союз писателей России назывался бондаревским. И когда в 1991 году прибыли к нам на Комсомольский проспект, 13 "национальные гвардейцы" латиноамериканского образца с "мандатом", предоставляющим им право наш писательский Союз разогнать, то бывший лейтенант Бондарев возглавил наши знаменитые писательские баррикады. При этом мы отдаем себе отчет в том, что в отличие от своего антипода Солженицына, который всегда был под защитой "мировой прогрессивной общественности", Герой Социалистического Труда, лауреат Ленинской и Государственных премий Юрий Васильевич Бондарев всегда оставался наедине лишь со своею отважной совестью. Можно лишь сожалеть, что в последние десятилетия проза выдающегося русского писателя Юрия Бондарева находилась в информационной блокаде.
Скончался Юрий Бондарев
Юрий Бондарев не испытывал проблем с публикацией своих произведений, чем немногие советские писатели могли похвалиться. 29 марта 2020 года ушел из жизни наш земляк, писатель-фронтовик Юрий Васильевич Бондарев. 29 марта 2020 года в Москве ушел из жизни Юрий Бондарев, известный советский писатель-фронтовик. На 97-м году жизни в Москве скончался русский советский писатель-фронтовик Юрий Бондарев. Боевой офицер Юрий Бондарев, как никто другой из писателей конца ХХ века чувствовал красоту и силу художественного слова.
новые материалы
- Умер писатель-фронтовик Юрий Бондарев
- Юрий Бондарев отказался от ордена, который хотел вручить ему Ельцин: как жил певец «окопной правды»
- Материалы рубрики
- Памяти писателя-фронтовика Юрия Бондарева
- Памяти писателя-фронтовика Юрия Бондарева
- «Мне посчастливилось не лгать…»
Жизнь и непростая судьба русского писателя Юрия Бондарева
Бондарева «Игра» 1981-1984 поиск истины, жизнь и судьбы современной русской интеллигенции. Особо остро прозвучало здесь предостережение писателя «от самоуспокоенности и приукрашивания нашей жизни», от покорности обстоятельствам и повсеместного человеческого равнодушия. В романе «Игра» — острое неприятие бездуховной потребительской «культуры» Запада, которая ведёт сегодня фронтальное наступление на нашу жизнь.
Выражаем глубокие искренние соболезнования родным и близким Юрия Васильевича Бондарева. Бондарева состоятся 2 апреля.
Похоронен он будет на Троекуровском кладбище. Путин выразил соболезнования в связи со смертью Юрия Бондарева. Телеграмма опубликована в понедельник на сайте Кремля: Валентине Бондаревой. Уважаемая Валентина Никитична, примите искренние соболезнования в связи с кончиной Вашего мужа — Юрия Васильевича Бондарева.
Горько сознавать, что уходит легендарное поколение писателей-фронтовиков.
Наше заблуждение в том, что мы ползаем вокруг истины, как слепые щенки, а думаем, что мы взрослые, солидные собаки Ю. Мировую славу и множество государственных и литературных премий принесли писателю романы «Тишина», «Горячий снег», «Выбор», «Берег», повести «Последние залпы» и «Батальоны просят огня». По всем этим произведениям в разные годы были сняты художественные фильмы. Также Юрием Бондаревым совместно с Оскаром Кургановым был написан сценарий легендарной киноэпопеи режиссёра Юрия Озерова «Освобождение». Что касается дураков, то надо вырабатывать в себе дуракоустойчивость.
Или, пожалуй, считаться с ними ввиду их численного превосходства Ю.
Обнадеживающая правда Перечитывая тома, написанные Юрием Васильевичем Бондаревым, видишь, как и у всех больших писателей, то, что не мог увидеть раньше. В цикле романов, в «Мгновениях», статьях и беседах — история России последнего полувека, огромный материал для раздумий. В одном из своих выступлений в 1999 году писатель сказал: «Я вспоминаю сейчас прекрасные, на грани гениальности, а может быть, просто гениальные стихи Исаковского «Враги сожгли родную хату». Солдат вернулся с войны, и не застал дома в живых никого, ничего, только пепелище. И пьет из медной кружки вино с печалью пополам… Почему я говорю о печали? Я весь остался там, на войне, несмотря на то, что написал потом ряд романов, как писали критики, с осмыслением современного жития-бытия… Я весь там, в той юности своей, несмотря на то, что она наградила меня не только медалями, но и тяжелыми ранениями. Нам суждено было рассказать правду, принесенную оттуда… Правду тех, кто уцелел, кто был на передовой и знал, что такое один сухарь на троих, что такое холод железа в руках, что такое мороз в степи, который пронизывает тебя насквозь. Самые высокие мучения — это мороз под Сталинградом, когда мы накануне атаки танков Манштейна спали на снегу в тридцатиградусный мороз. Невозможно было выкопать ничего, а утром был бой… К сожалению, о войне написано достаточно лживой беллетристики и, может быть, лишь несколько книг настоящей, горькой и в то же время обнадеживающей правды… Из военных писателей Бондарев выделял Виктора Некрасова, Константина Воробьева и Василя Быкова — А.
Среди них и один наш лжепророк, находившийся в нескольких десятках километров от передовой, командуя звуковой батареей, который утверждает, что погибло 44 миллиона наших солдат и офицеров. Или такой писатель, подававший когда-то надежды, как Виктор Астафьев, с которым мы воевали на фронте и который считался когда-то со стороны моим близким товарищем. Уже говорят даже, что надо было сдать Москву, и мы с вами пили бы тогда хорошее немецкое пиво!.. Нужно знать материалы, о которых нам не сообщали широко и о которых нам не скажут сейчас всякие ОРТ и НТВ — самые большие лжецы в мире. Я изучал в США их телевидение, оно не такое лживое. Потери нашей и немецкой армий сопоставимы! У них примерно шесть миллионов погибших, у нас — около 8,6 миллиона. Я говорил и с Жуковым, и с Рокоссовским, и с Коневым. Жуков — это величайший полководец мира! Рядом с ним можно поставить только Суворова.
Если бы не было Сталина и Жукова, двух великих людей, которые дополняли один другого, не было бы сияния нашей Победы. И мы с вами давно стали бы черноземом, удобряющим нашу землю для ее захватчиков! Вспоминаю о войне как о достойнейшем периоде своей жизни…». Распахнутая душа народа Почему же Победа 1945-го особенно ненавистна русофобам? Снова полистаем страницы военной прозы Юрия Бондарева… Будущему романисту предоставилась в юности смертельно опасная, но совершенно уникальная возможность — заглянуть в распахнутую душу своего народа. На фронте солдат и офицер переднего края раскрывались как человеческая личность чрезвычайно быстро и чрезвычайно полно. Чтобы узнать, скажем, нового командира орудия, необязательно было съесть с ним пуд соли, а достаточно было раз провести с ним орудие через минное поле к какой-нибудь высоте — и он вам становился ясен без громких слов… Война явилась для меня самым умным и самым безжалостным учителем жизни. И это абсолют». Лучшая и очень значительная численно, учитывая масштаб всемирной битвы, часть народа проявила себя в решающий момент истории. В обычной жизни эта часть в большинстве своем не стремится к власти, почти незаметна в своих окраинных «медвежьих углах».
Связист Колокольчиков, по-прежнему нежно обнимая аппарат, неспокойно терся щекой о трубку, дрожа во сне синими от усталости веками, бормотал: — Ты к колодцу иди, к колодцу… Вода хо-олодная… — Вот она, Россия, — тихо и серьезно сказал Новиков». Литературоведением и критикой справедливо отмечены герои первого плана — капитаны Борис Ермаков из «Батальонов» и Дмитрий Новиков из «Последних залпов», лейтенанты Вадим Никитин и Андрей Княжко из «Берега»… В них — тонкая возвышенность чувств и вместе с тем огромная духовная и физическая сила. Эти герои войны стали новым явлением в русской литературе. Классики XIX века, дворяне, при всем их непревзойденном мастерстве, такого родства с народом уже иметь не могли. С хлестким преувеличением, но и с большой долей истины выдающийся публицист русского изгнания Иван Солоневич утверждал, что до 1917 года русская литература отразила много слабостей России и не отразила ни одной из ее сильных сторон… «И когда страшные годы военных и революционных испытаний смыли с поверхности народной жизни накипь литературного словоблудия, то из-под художественной бутафории Маниловых и Обломовых, Каратаевых и Безуховых, Гамлетов Щигровского уезда и москвичей в гарольдовом плаще, лишних людей и босяков — откуда-то возникли совершенно непредусмотренные литературой люди железной воли. Откуда они взялись? Неужели их раньше и вовсе не было?.. И никакого железа в русском народном характере не смог раньше обнаружить самый тщательный литературный анализ? В каждой книге Бондарева — целая галерея разбивающих все привычные схемы обаятельнейших образов. Вот старший лейтенант Орлов из «Батальонов», разжалованный после побега из плена и вновь произведенный в офицеры после Сталинграда, с «нестерпимо зелеными глазами», «надежный, злой, горячий, налитый жизнью до краев».
Вот «непробиваемо беспечный» Жорка Витьковский оттуда же: «Его мальчишеское наглое лицо было спокойно, немецкий автомат небрежно перекинут через плечо, из широких голенищ в разные стороны торчали запасные пенальные магазины». Конечно, столь непривычные типажи не могли не насторожить критику 50-х годов, критику догматиков и будущих «демократов». Мутной волной пошли тогда рецензии, обвиняющие автора в мрачной смутности, «идейной и художественной нечеткости» и т. Трагизм и сила повести ошеломили. А появление ненавидимого, но вполне четко обрисованного власовца? А пленный немец-ефрейтор, из рабочих, отвечающий коммунистам-интернационалистам на допросе: «Когда после Версальского мира Германия голодала, международный пролетариат не помог ей. Германии нужен был хлеб, а не слова». Одно удовольствие — вспоминать даже и не самых положительных могучих русских парней из бондаревских повестей и романов. Видеть, как в «Береге» «…крупными шагами шел командир батареи, старший лейтенант Гранатуров, поправляя мощными плечами накинутую длиннополую шинель, а из-под полы высовывалась перебинтованная кисть на марлевой перевязи. Матовое лицо его, заметное щегольскими косыми бачками и крючковатым носом с крупным вырезом ноздрей, всегда как бы готовое разозлиться, было сейчас оживлено...
Да и с обуреваемым страстями, удалым и жестоким сержантом Межениным «свободно и надежно было… в любых обстоятельствах на передовой… и точно вместе с ним заговорен был его орудийный расчет, не понесший от границ Белоруссии ни одной потери». Кто и кем был побежден? Появившаяся в последние годы в переводе на русский литература о Третьем рейхе, его идеологах и вождях, позволяет взглянуть по-новому на то, что казалось известным и понятным. Глава Русской православной церкви митрополит Сергий еще в пасхальном послании 1942 года раскрывает демонизм нацизма: «… не победить фашистам, возымевшим дерзость вместо креста Христова признать своим знаменем языческую свастику… В фашистской Германии утверждают, что христианство не удалось и для будущего мирового прогресса не годится…». В книге Ж. Бержье и Л. Повеля «Утро магов» и других исследованиях приводятся поразительные свидетельства увлечения Гитлера и его ближайших сподвижников ритуалами черной магии, астрологией, таинственными культами. Это только для масс культивировались националистические лозунги… Показательный факт — три альпиниста СС водрузили на Эльбрусе, «священной горе арийцев», освященное по ритуалу «Черного ордена» знамя. Это был магический обряд, как и затопление берлинского метро — «жертвоприношение Воде»… Л. Повель и Ж.
Бержье пишут: «Магический дух фашизма вооружился всеми рычагами материального мира… Нацизм в своем роде — это магия плюс танковые дивизии». Все это было скрыто на Нюрнбергском процессе. А ведь для карьеры в СС требовалось отречение от христианства, — об этом откровенно написано в мемуарах В. Шелленберга, в книге о шефе гестапо Г. Конечно, обо всем этом не знали советские солдаты и офицеры. Генерал Бессонов в «Горячем снеге» думает, глядя на иконы в хате, где разместился его штаб: «А ты-то что знаешь, святой?.. Если бы я веровал, я помолился бы, конечно. На коленях попросил совета и помощи. Но я не верую в Бога и в чудеса не верю. Четыреста немецких танков — вот тебе истина!
И эта истина положена на чашу весов — опасная тяжесть на весах добра и зла…».