Новости переминаясь с ноги на ногу от холода

Хозяин то и дело переминался с ноги на ногу, заламывал руки, вытирал пот со лба. Переминаясь с ноги на ногу, не раскалякаешься. Я в новостях смотрела, ты ничего про это не слышал?», — интересуется девушка у молодого человека. Переминаясь с ноги на ногу (1) и дрожа от холода (2) Дима (3) немного выждав (4) вновь постучал в (5) обитую толстой жестью (6) дверь (7) однако (8) желанного отклика так и не последовало (9) и тогда он направился домой. Хозяин так и стоял переминаясь с ноги на ногу, не зная что делать дальше.

Эксперты рассказали, почему Медный всадник переминается с ноги на ногу

Купите ей уже теплые носки! Мода - модой, но надо же и о последствиях думать, - написал наш читатель и прислал в «БрянскToday» фото замерзшей девушки. Он призывает молодежь беречь свое здоровье.

Так, Фальконе определил, что бронзовая отливка статуи будет иметь различную толщину. Легкая в верхней части и тяжелая в нижней. Толщина разнится от трех до 12 линий, одна линия — 2,5 мм. Бронзовая отливка в некоторых местах имеет толщину всего в 7,5 мм», — говорит Надежда Ефремова. Она обратила внимание, что внутренний опорный каркас памятника совершенно уникален. Мощная конная статуя имеет всего две точки опоры — задние ноги коня. Через них проходят опорные стержни, уходящие вглубь постамента на 90 см. Она обратила внимание, что нередко третьей точкой опоры становится хвост конной скульптуры.

Но не в случае с Медным всадником. В ходе недавних исследований был обнаружен потайной люк, который позволил определить нахождение третьей точки опоры. На монументе змея под копытами коня еще соприкасается с хвостом, это третья точка опоры.

А тут хрясь и «поплыл» фундамент через несколько месяцев. Сработала закладка, специально оставленная на такой случай. А если бы несговорчивый дворянин заплатил как надо, ее бы выдолбили и осторожно изъяли перед самым уходом.

Где-то даже красиво. Я смерил взглядом артельного старшину, тот стоял, переминался и мял в руке кожаную шапочку, довольно неказистую на вид. Похоже и правда давно сидят без заказов. Старшина открыл рот, подумал и захлопнул обратно. Правильно решение. Спорить я не хотел.

Если бы не согласился на озвученную сумму, то вернулся бы к варианту с магическим использованием. Бесспорно заняло бы это больше времени, но зато и обошлось бы дешевле. Еще бы вы не были согласны, — мысленно проворчал я, но вслух сказал следующее: — Кроме самого дома и хозяйственных пристроек с вам так же ограда и нормальная подводка водопровода и канализации. Артельный вскинулся, открывая рот чтобы возразить. Понимаю его, в городе имелись коммуникации, но находились они согласно времени на довольно примитивном уровне, и подвести все к новому дому часто становилось настоящим кошмаром. Такими работами занималась отдельная бригада, напрямую связанная с магистратом, и брала за это невероятно дорого.

Я предостерегающе вскинул руку. Оглянись, что ты видишь? К этому месту давно уже подвели и канализацию, и водопровод, вам останется лишь их раскопать и привести в относительный порядок. Лицо артельного прояснилось. Так задача выглядела осуществимой и вполне укладывалась в смету. Даже с учетом скинутой суммы, в итоге они все равно прилично заработают, а значит все не так плохо — это легко читалось по его лицу.

Ну и ладно. До упора тоже выворачивать руки нельзя. Должны же люди получить нормальную награду за свою работу. В этом отношении я всегда выступал на стороне баланса справедливой оплаты труда. Платить мало — будут плохо работать. Платить много — обленятся, свесят ножки с шеи и погонят, самого как телка.

Везде нужен компромисс. Кстати, площадь эта тоже как-бы формально принадлежит мне, может ее убрать и расширить участок с особняком? Хотя бы частично… Я рассеяно оглянулся в указанном направлении. По брусчатке неспешно скакал конный отряд. Впереди ехал всадник. Выглядел он представительно.

Искусно выделенные темные доспехи с гравировкой рисунка на груди, с плеч стекал черный плащ, на сгибе локтя небрежно лежал шлем такой же тонкой работы. Вороной конь, красивая сбруя с посеребренной уздечкой дополняли образ черного рыцаря. Позади скакали латники в снаряжении чуть похуже, но тоже одетые единообразно в темную броню и черные плащи. На секунду мелькнула мысль о гвардейцах дэс-валион. Но тут всадники приблизились и стало понятно, что это другие гости. Артельный и строители попятились.

Слишком серьезным выглядели прискакавшие воины. Командир легко спрыгнул с коня, широким шагом направился в мою сторону. Плащ за спиной колыхался, закованная в пепельную сталь рука небрежно придерживала длинный клинок на поясе. Рыцарь в черных доспехах подошел и плавно опустился передо мной на колено. Старшина и артельные разинули от изумления рты. На фоне блестящих всадников в своем дорожном костюме я выглядел непрезентабельно.

Тем более странным выглядел контраст, когда передо мной становится на колено командир столь грозных воинов. Я мысленно ухмыльнулся и повел рукой разрешая рыцарю встать. Помедлил и уже с открытой усмешкой спросил: — Привет, Пайк, как доехали? Глава 3 Глава 3. Красное на черном. Очень эффектно.

Старшина вместе с артельными строителями во все глаза пялились на воинов в черном, изредка бросая в мою сторону опасливые взгляды. До этого считая меня пусть и при деньгах, но обычным благородным, видно, что теперь они терялись в догадках, не понимая кто я такой. Старшина торопливо склонился в намного более глубоком поклоне чем раньше. Ха, уже «светлость», не «милость». Небось считает меня герцогом или даже принцем, путешествующим инкогнито. Статус растет.

Хотя по внешнему виду не скажешь. Самое заурядное дорожное дворянское одеяние. На фоне роскошных латников в черном, совершенно не тяну на высокородного. К тому же без свиты. Или думают, что свита как раз прибыла? Уходящие артельщики оглядывались через плечо, понимающе толкали друг друга в плечи и о чем-то с жаром переговаривались.

Я мучительно поморщился. Уже к вечеру о моей личности будут по всему городу ходить самые разнообразные слухи. Блин, а ведь хотелось не слишком привлекать внимания. Хотя если подумать, связавшись с «проклятым участком», я сделал это автоматически. От публики не скроешь, кто начал строительство в нехорошем месте. Наверняка и ставки уже сделали на предмет, сгорит новый дом или нет.

Знаю я этих засранцев. Обыватели, что с них взять. Хлеба и зрелищ, желательно с перчинкой, а там хоть трава не расти. Надеюсь других замков не захватывал? Пайк позволил себе в ответ легкую полуулыбку. Смешно ему.

А лично я обалдел, когда узнал последние вести из Стража Перелесья. Пока я несколько недель валялся в отключке, неугомонный наемник не сидел сложа руки, развив бурную деятельность по обороне вверенного в его ведение хозяйства — замка сэра Лотара Ройса. И тут на первый план вышел авантюрный склад ума бывшего головореза по найму. Недаром столько лет провел в солдатах удачи, другие там долго не выживали. Собственно, стоило догадаться, что оставляя такого человека за главного, можно ожидать всего что угодно. Пайк собрал отряд новобранцев, обучил, снарядил, благо арсенал старого хозяина замка позволял это сделать.

Получившуюся дружину укрепил несколькими десятками наемников с опытом, как раз в это время удачно проезжающих мимо. И со всей этой толпой отморозков налетел на земли лорда… как его там… вроде Реджи… или Деккера. Короче кого-то из тех двоих болванов, что атаковали нас в прошлый раз, пытаясь захватить замок сэра Лотара Ройса. Сначала рейд предусматривал просто разведку, но подвернулась возможность и Пайк ее не упустил, воспользовавшись расхлябанным поведением вражеских воинов. Черт знает о чем они думали, спустя рукава охраняя замок своего господина. Но факт остается фактом — атаки никто не ожидал.

Нашим солдатам с ходу удалось прорваться через распахнутые настежь ворота и учинить во дворе замка резню. Больше привыкшие к таким вот налетам, наемники действовали быстро и безжалостно. А новобранцы им помогали, больше служа фоном для иллюзии большого войска, чем на самом деле участвуя в драке. Гарнизон перебили. Хозяина обнаружили на кровати под балдахином в компании совсем юной девицы. Оценив по достоинству стройные ножки, не возрасту крупную грудь и упругие бедра, девку Пайк отпустил, после чего хладнокровно прирезал лорда.

Насадив хозяина замка на клинок, как свиную тушу насаживают на шампур, бывший головорез по найму отправился искать остальных его родственников. Но к тому времени и с женой которая как оказалась спала в отдельных покоях и с великовозрастным сынком к чести последнего, тот попытался оказать сопротивление, схватившись за меч, но против опытных рубак конечно не выстоял , уже было покончено. В общем-то идея правильная и верная, нельзя оставлять за спиной потенциальных наследников, пожелавших в будущем мстить, но честно признать продемонстрированная решительность даже меня обескуражила. Дальше больше, на эйфории от быстрой победы, толпа отморозков наведалась во второй замка к лорду Деккеру или Реджи? От той легкости с которой удалось взять первую крепость у Пайковых опричников совсем вскружило голову и атаковали они с безрассудной лихостью, которая судя по всему и решила исход дела. Никто просто не ожидал, что враг будет действовать с такой наглостью.

На стороне наших воинов сыграло несколько факторов. Главное — лорды Реджи и Деккер даже в страшном сне не могли представить, что на них нападут. Сыграла роль инертность мышления. Ведь их двое, а враг один. Значит ему надо защищаться, засесть в своем замке и ждать пока они такие красивые придут под стены со знаменами нападать. По всем канонам жанра так выходило.

А вместо этого их самих начали вырезать. Не по правилам. Ну и конечно оказалось влияние, что собираясь на войну летом, оба лорда зимой распустили основное войска на жилое, распределив солдат по деревням и оставив в замке лишь небольшую часть дружинников. Все это в совокупности, плюс дерзость внезапной атаки позволили добиться успеха там, где обычно требовалось приложить куда больше сил. Взять замок штурмом очень непростое занятие и как правило оно требовало много времени и наличия достаточно крупной армии. Но тут просто дико свезло.

И все это происходило, пока я валялся в беспамятстве. Вспомнив недавнее прошлое, я передернулся. Перед глазами промелькнула картина, как мы с Йогар-галом начинаем ритуал в двойное полнолуние, а дальше пустота и полный мрак. Повезло, что нас нашли селяне. Вдвойне повезло, что не стали резать. А вполне могли, чиркнуть ножиком по горлу, раздеть и выбросить тела в ближайшей дорожной канаве.

К счастью, среди деревенских оказался знахарь, разглядевший на моей куртке знаки принадлежности к дэс-валион. Трогать он нас запретил, велев взять с собой. Так мы и провалялись несколько недель, пока не очнулись. К счастью для себя, пупырчатый паршивец успел это сделать первым и свалить до того, как я пришел в сознание. Иначе так просто бы он не ушел. Я бы его на куски порубил и ни сколько бы не чувствовал себя виноватым.

Это же надо — «все будет нормально, я все проверил». Проверил он, сморчок недоделанный. Самое обидное, я даже толком не помнил обряд, только самое начало. Потом темнота и беспамятство. Придя в себя, я поблагодарил знахаря, оставил ему все деньги, которые были с собой в зашитом поясе нашлось десяток золотых марок и отправился обратно. Знахарь, кстати, хмуро объяснил, что спасали нас не по доброте душевной, а потому что боялись мести от дуэгарцев.

В ином случае, прирезали бы нас, обобрав до последней нитки. Какие «добрые и милые» люди проживают в тех краях… Ладно, бездна с ними всеми. Вернувшись в Перелесье, я услышал последние новости, охренел, почесал в затылке, а затем узнал от проезжающих купцов вести из большого мира и охренел еще больше. Ритуал Йогар-гала сработал! После этого оставаться в глуши не представлялось возможным. К тому же, меня еще с прошлой зимовки воротило от проживания в замке.

Делать нечего, скучно, одни и те же морды вокруг. Неудивительно, что феодалы только и делали, что устраивали пиры, ездили на охоту, да трахали фигуристых селянок помоложе. Потому что делать там больше банально нечего. Для человека из двадцать первого века Земли это натуральная пытка. Я не выдержал и объявил о своем решение перебраться поближе к побережью, где и городов побольше и места пооживленние. За себя оставил Пайка, велев обустраивать новые земли.

Наемник и тут не подвел, начал мостить дороги, укреплять торговый тракт, нашел управляющего, упорядочил пошлины с проезжающих купеческих караванов, устроил облав на разбойничьи шайки, выстроил дозорные форты и… заскучал. Тут и пришло от меня послание, привезти часть книг в город, где я планировал обосноваться. Вместо того, чтобы отправить обычный обоз в сопровождении вооруженной охраны, мой первый вассал решил отправиться сам, захватив с собой хорошо экипированный эскорт. Не сиделось засранцу на месте, захотелось самому прогуляются. А мне волнуйся. Вдруг другие соседние лорды захотят прибрать к рукам неосторожно оставленное без присмотра хозяйство?

Переживай теперь тут. Мда, поторопился я с приказом перевозить книги и некоторые алхимические инструменты. Думал к этому времени уже начну обустраиваться. Но кто же знал, что дом придется строить с нуля. Изначально планировалось его просто купить. Скоро площадку окончательно расчистят и начнут рыть котлован.

Для подвала, для фундамента, для поиска подведенных коммуникаций. Водопровод и канализация, пусть и на таком примитивном уровне нужны обязательно. Я скептически посмотрел на вассала. По правде, это мне надо ему делать подарки за то, что умудрился перебить чересчур резких соседей, от которых обязательно бы последовали неприятности. На свет появилась вытянутый ящичек из темного дерева, с аккуратно выжженным знаком на крышке, отдаленно напоминающем острый коготь неведомого зверя. Пайк открыл ящичек.

Внутри на подкладке из темного бархата лежал кинжал. Да какой кинжал! Волнистое лезвие, пепельно-дымчатая сталь, рукоятка из покрытой лаком темно-серой кости. Оружие, которое прямо просилось чтобы его взяли в руку. Ножны, отделанные костяными вставками лежали отдельно в небольшой выемке. Я осторожно взял клинок, крутанул, оценивая баланс.

Проверил удобство хвата и лезвие. Пайк кивнул. В долине Синд изготавливалось только самое лучшее. Не только оружие и доспехи, но и ювелирные изделия, посуда, одежда и вообще все, что могли создать мастера. Сразу вспомнил о вас, и не смог пройти мимо. Я крутанул кинжал еще раз, сделал несколько пробных взмахов, приноравливаясь к рукояти.

Клинок слушался великолепно. Я лишь хмыкнул на подобное поведение. Получив весьма приличные трофеи в захваченных замках мне как сюзерену тоже, разумеется, выделили долю, хотя основное забрали непосредственные участники внезапного штурма и премиальные от меня лично, старый солдат в один миг стал весьма обеспеченным человеком. В теории вообще мог оставить дела и уйти на покой, купив себе где-нибудь домик с фруктовым садом и видом на море. Не следовало нарушать традицию, в этом случае, как сюзерену мне требовалось, что-то подарить в ответ. Пайк терпеливо ждал, держа морду кирпичом.

Вел себя степенно, с достоинством, пытаясь соответствовать своему новому статусу. Рыцарь хренов… да где же эта фиговина? Я наконец нащупал искомое и оцепил от пояса. Малый полевой набор. Кожаный футлярчик, внутри три склянки: зелье лечения против ран средней и легкой степени тяжести , «лисья сноровка» многократно ускоряет скорость реакции и ловкость и «бычий норов» на короткий промежуток времени повышает силу человека в несколько раз, незаменимая штука для боя. Все три зелья синтезированы мной лично, с использованием алхимического дара и магической составляющей.

Проверены и опробованы не раз. С гарантией изготовителя так сказать. Тем более что делал их для себя, а значит по умолчанию очень старался. Не хватало еще угробить здоровье из-за ошибки, откат у подобных элексиров — не дай бог что-то напутать, сразу ноги протянешь на раз. Наемник сразу догадался, что увидел перед собой, не зря иногда просиживал в лаборатории, наблюдая, как я варю зелья. Переигрывает засранец, тоже мне новоявленный благородный.

С другой стороны, внешность делает человека. По виду, да и по духу наверное двоих лордов прикончил и ничего , он вполне тянул на статус знатного человека. Мне подвели коня, и мы неспешно направились в город. Позади строительная артель принялась за работу, скоро на месте сгоревшего особняка вырастит новый каменный дом с башенкой-пристроем и отдельной оранжерей — дом настоящего практикующего мага. Глава 4 Глава 4. Город назывался Силверпорт и стоял на побережье на стыке между королевством Заррия и Сапфировыми княжествами.

Раньше порт принадлежал одному из бывших князей, платя щедрую дань в казну и служа опорным пунктом пусть для небольшого, но крепкого флота. Позже, когда в княжествах вспыхнули междоусобицы и прежний порядок рухнул, Силверпорт благодаря помощи Хорса деньгами и наемниками и первого бургомистра назначенного по совету все тех же негоциантов обрел независимость и стал вольным полисом, с местным органом самоуправления и полной независимостью в вопросах политики и торговли. Дань никому не платил, имел собственное законодательство, свои вооруженные силы, ни перед кем не отчитывался — этакий город-государство. Но лишь на первый взгляд. В действительности Хорс уже давно плотно окутал его долговыми обязательствами и договорами, превратив в подобие протектората. Если завтра городской совет или бургомистр захотят пойти против негоциантов, город даже завоевывать не будут, его просто обанкротят.

И толпа разгневанных горожан сама принесет головы глупцов, посмевших выступить против купцов из-за моря. Старая как мир игра — сначала тебе делают хорошо, притворяясь другом, а потом накидывают удавку на шею, и ты уже ничего не можешь поделать без разрешения «благодетелей». К счастью, хорсцев интересовала только торговля и во внутренние дела они особо не лезли, первым делом следя, чтобы установленные пошлины на ввоз и вывоз товаров не пересекал определенных значений, к слову сказать установленные самими же негоциантами. Сюда сходились многие сухопутные и морские пути. Товары приходили по земле в купеческих караванах и уходили по воде в трюмах пузатых парусников. И наоборот, приходили из-за моря, и растекались по континенту, достигая самых глухих уголков.

Если пользоваться земной терминологией, Силверпорт служил перевалочным пунктом, транспортным узлом для переброски огромного количества грузов. Сюда стекались товары со всего света, а потом так же расходились в разные стороны. Впрочем, обычный рынок здесь тоже присутствовал, как и квартал ремесленников и обширное представительство Гильдии. Как коммерческая организация, союз волшебников не мог пройти мимо столь богатого края. Сами хорсцы здесь давно устроились основательно. Только при беглом осмотре, я заметил больше десятка причальных матч для дирижаблей.

Любой более или менее крупный дом из Залива торговцев старался открыть здесь свое представительство, чтобы вести дела по всему миру. Вместе с караванами в Силверпорт стекались новости со всех концов света. Лично я, выбрал его именно по этой причине, а не потому, что здесь богатые лавки и неплохие бордели, хотя последний пункт тоже сыграл свою роль. Но главное конечно информация. Когда нет интернета и сотовой связи приходится искать места, куда она стекается сама, доставленная самыми информированными людьми в эпоху средневековья — торговцами… — Я отпущу солдат, ваша милость? С моей стороны последовал короткий кивок, и латники, получив знак от командира, мгновенно обогнали нас, затерявшись среди улиц верхнего города.

Рука в кольчужной перчатке указала на здание из грубого камня, под красной черепицей и с вывеской из потемневшего дерева, где с трудом угадывался рисунок свиного окорока и еще чего-то мало понятного. Болтающаяся на цепях доска давно выцвела на солнце, и выглядела побитой дождями и ветрами. Как ни странно, это был своего рода показатель качества заведения. Если бы таверна находилась в предместьях, это бы значило, что у хозяина банально нет денег, чтобы обновить вывеску, что прямо говорит о плохой кухне и о том, что забегаловка загибается, раз туда не ходят люди и не приносят денег. Для верхнего города ситуация с точностью наоборот. Намеренно не меняя вывеску здесь показывали, что заведение уже стоит долго и является хорошим местом для отдыха, с отличной кухней и качественным обслуживанием.

И что даже самая взыскательная публика не прочь зайти сюда пообедать. На Пайка обращали внимание. Новоявленный рыцарь выглядел роскошно даже для этих кварталов. Плащ, доспехи, ножны, рукоять явно не дешевого клинка — все тонкой работы и даже на первый взгляд выглядело очень дорого. Не просто рыцарь, как бы не сам граф. Некоторые дворяне даже степенно кивали, присутствуя собрата по благородной крови.

Нувориши попроще, но побогаче, просто пялились, удивляясь, что рыцарь приперся в таверну при полном оружии, словно на битву. В глазах многих мелькнула опаска. Начнет такой бузить, и никакой вышибала не поможет. Впрочем, все понимали, что просто так такой господин драку устраивать не станет — урон чести. И успокаивались, возвращаясь к собственным блюдам. Я на фоне Пайка выглядел бедным родственником.

Получив большой куш, наемник оторвался по полной, легко переплюнув в богатстве наряда своего сюзерена. Как бы не прогулял все свое новоявленное богатство. Спорю на что угодно и в бордель после отправится в самый роскошный, где есть девочки, берущие по золотому за ночь. Впрочем, пусть его. Человека можно понять. Когда большую часть жизни провел в дороге, считая каждую монетку и не зная, что ждет тебя завтра, любому захочется почувствовать себя богачом, познавая все радости жизни.

Жизнь наемника тяжела, поэтому большинство солдат удачи жило одним днем, отрываясь по полной при любой подвернувшейся возможности… О как, возможно с борделем я поторопился. Несколько дам стрельнули заинтересованными глазками на бравого рыцаря. Некоторые были весьма симпатичными. Мне тоже досталось парочка оценивающих взглядов, но в основном из-за смазливой внешности Эри. По роскоши наряда я капитально проигрывал спутнику. Обычный дорожный костюм и наброшенная поверх пропыленная куртка никак не могли соперничать с черным нагрудником с гравировкой герба.

Хотя я тоже особенно не терялся. Белокурый ангелок с глазами убийцы — так кажется однажды выразилась одна из моих трактирных подружек.

С помощью этих заданий с решением и ответами вы можете в спокойной обстановке пройти тесты, написать эссэ, приготовиться реальному экзамену ОГЭ в школе и решить все задачи на 5-ку!

После прохождения данных тестов, вы сами себе скажите, что я решу ОГЭ! Пунктуационный анализ. Синтаксический разбор.

Грамматическая основа предложения.

Остались вопросы?

Рядом, переминаясь с ноги на ногу, стоял незнакомый парнишка и терпеливо ожидал своей участи. О тех, кто будет маяться» Евгении Некрасовой — «Скоро с юга, переминаясь с ноги на ногу, в Москву пришла неуравновешенная весна. ОТВЕТ(ОВ) 3 вопрос: Анализ предложения: 2/ Переминаясь с ноги на ногу (1) от холода (2) Дима (3) немного выждав (4) вновь постучал в (5) обитую толстой жестью (6) дверь (7) но (8) желанного отклика так и не последовало (9) и он направился домой. Фигуристка Елизавета Шанаева переехала коньком ногу Аннабель Морозов, спортсменки столкнулись на льду во время разминки на этапе Гран-при России в Красноярске, сообщает "Спорт Экспресс". А была у врача особенность – проводя операцию, он, уставая, начинал переминаться с ноги на ногу. орал и обзывался на своего собеседника (?) а мы смущенно переминались с ноги на ногу на холодном ветру марта.

Война Алхимика [Алекс Каменев] (fb2) читать онлайн

Секунданты вытоптали в снегу тропинку и поставили противников по ее краям. Мириться не предлагали: должно быть, об этом забыли. Швед стоял в стороне и потирал озябшие руки. Хлопотал один Курочкин. Лобов, нахмурившись, осмотрел пистолеты. Бестужев прислонился к стволу молодой березы и взял пистолет. От непривычки стрелять левой рукой она казалась деревянной и болела в сгибе. Бестужев прицелился.

Киселев небрежно подымал пистолет левой рукой. Он сбросил плащ на снег и сильно щурился. Вороны с отчаянным карканьем взлетели с березы и засыпали Бестужева снегом. Бестужев взглянул вверх, и в то же мгновение раздался выстрел. Бестужев увидел длинную струю дыма, различил пороховой запах — от него стало тошно на сердце, — выронил пистолет и упал лицом вперед на вытоптанную тропинку. Лобов, спотыкаясь, подбежал к нему и поднял за плечи. Кровь капала в снег, и в снегу протаяло от нее несколько розовых ноздреватых воронок.

Торопливо подошел Траубе. Он наклонился над Бестужевым, покачал головой и медленно выпрямился. Траубе начала судорожно вытаскивать из кармана большой красный платок. Слезы текли из-под очков по круглым щекам лекаря. Вы не смеете ничего говорить. Вы убийца, и с вас сорвут за это погоны. Киселев отвернулся и пошел к лошадям.

Я не тюремщик и не мясник! Киселев, делая вид, что не слышит слов лекаря, быстро сел в сани с Курочкиным и тронул лошадей. Лобов, Траубе и швед подняли мертвого Бестужева и перенесли в сани. Водовозная кляча оглянулась, мотнула головой и неохотно зашагала по снегу. Секунданты шли рядом. Кляча часто останавливалась, и ее приходилось понукать. Бестужева привезли в лазарет и положили в мертвецкой рядом с Семеном Тихоновым.

А через час в лазарет прибежала Анна. Он налил в стакан ландышевых капель и разбавил их кипяченой водой. Он делал это долго, расплескивал воду и прислушивался. Ему было страшно оставаться наедине с Анной. Анна молчала. Потом она вскрикнула. Траубе со стаканом в руке вошел в мертвецкую.

Анна трясла Бестужева за плечи, затем подняла его голову, прижала к груди и посмотрела на лекаря впалыми сухими глазами. Траубе протянул ей стакан с лекарством. Анна взяла его и швырнула в угол комнаты… — Анна… — сказал Траубе, и голова его затряслась. Уже вечер. Я прошу вас, я заклинаю вас, пойдите домой на несколько часов. Я посижу пока с ним. Анна опустила голову Бестужева на подушку, набитую жесткой соломой, и встала.

Но ведь весь день было темно, как ночью. Который час? Анна запахнула шубку, поправила на голове платок и, не оглядываясь, пошла к двери. У обросших желтыми лишаями валунов качалась и билась о камни темная шлюпка. Матрос молча протянул Анне руку и помог спуститься. Потом он вытер руки о старые бархатные штаны и взялся за весла. Серые волны взлетали и исчезали в темноте.

Изредка они плескали в шлюпку. Матрос молча греб к темному кораблю. Анна неподвижно сидела на корме и не отрываясь смотрела на корабль, тяжело нырявший в неспокойной, покрытой пеной воде. С корабля бросили веревочный трап. Анна поймала его и вскарабкалась на палубу. Не было сказано ни слова. Пинер тихо свистнул, и тотчас безмолвная толпа матросов на баке начала вращать кабестан.

Из воды поползла ржавая якорная цепь. Глухо шуршали, раскатываясь, паруса. На палубе не было огней, никто не курил. Анна стояла на капитанском мостике рядом с Пинером. Корабль тихо скрипел. Волны били в его корму и разлетались в стороны с шипением и тусклым блеском. Бриг сильно вздрогнул, накренился на правый борт, и редкие огни городка начали меняться местами и гаснуть, скрываясь за скалами.

Анна, наморщив брови, вглядывалась в огни городка за кормой и время от времени протяги-вала вперед руку, показывая Пинеру, куда вести корабль. На соседних шведских парусниках было темно и тихо; на них нарочно погасили огни. Только на одном из них Пинер разглядел темную фигуру, как будто махавшую шапкой. Фигура быстро слилась с ночным мраком. Корабль плыл в оцепенении. Люди молчали. Только ветер туго гудел в парусах и было слышно, как плещет о берега невидимый прибой.

Изредка льдины били о деревянный борт брига, но корабль легко отшвыривал их, и они, неуклюже переворачиваясь и шипя, уходили под воду, чтобы снова всплыть за кормой. Пинер протяжно свистнул. Паруса заполоскали: корабль ложился в дрейф. На корме матросы осторожно спускали на талях большую, тяжелую шлюпку. В полночь Лобов, одетый по-походному, явился в лазарет. Он вызвал Траубе, снял при нем часовых, прочел им приказ командира полка о переводе арестованных в форт Сэгбю и распорядился не отлучаться ни одному солдату из лазарета до его возвращения. Солдаты молча повиновались.

Лобов вывел арестованных и быстро по задворкам повел их в сторону леса. Тогда один из солдат сказал вполголоса: — Улетели, сердешные, только след за ними горит. Ты приказы сполняй, а в них за тебя офицеры небось разберутся. Разговор оборвался. Лобов и арестованные шли молча. Лес обступил их затишьем и мраком. Потом в мокрой его глубине послышались тяжелые удары моря и по ветвям подул ровный соленый ветер.

Лобов свернул с дороги и пошел напрямик к берегу. От берега тянуло запахом зернистого тающего льда. В черной мгле смутно виднелась седая неподвижная громада корабля. На берегу беглецов ждали Анна и матросы. Он крепко пожал руку Анне и ничего не ответил. Анна обернулась к арестованному. Офицер сделал шаг вперед.

Всюду в мыслях я буду с вами. Может быть, мы еще свидимся и я смогу принести вам хотя бы ничтожное утешение. Он хотел поцеловать у Анны руку, но она притянула его голову к себе и поцеловала в холод-ный лоб. Она сжала плечи беглеца. Сердце ее тяжело билось от боли. Ради его спасения было отдано все: счастье, любовь, отдана жизнь. Он был теперь единственным родным ей человеком.

Ветер хлопал парусами корабля. Матросы торопили. Беглецы и Лобов вошли в шлюпку. Первая же волна откинула ее от берега и скрыла в темноте. Анна стояла на берегу и ждала. Изредка она слышала глухой стук уключин. Ветер обдувал платье на Анне, леденил лицо.

Она смотрела в темноту до тех пор, пока громада корабля, неясная как видение, не начала медленно скрываться во мраке. Тогда Анна застонала, обняла сырой ствол сосны и прижалась к нему головой. Никогда она не думала, что в жизни может быть такое полное и глухое одиночество, такое отчаяние. Медленно, спотыкаясь и хватаясь за стволы деревьев, Анна побрела в город. Ночное море шумело за ее спиной равнодушно и угрюмо. Анна знала, что ничто в мире не может принести ей утешения, никто не поймет ее слез, что сейчас оборвались последние нити, привязывающие ее к жизни. Бестужева и Тихонова похоронили на следующий день к вечеру.

Мерк не разрешил оркестру играть на похоронах. Только барабанщики шли впереди понурых солдатских рядов и отбивали печальную дробь. Два дощатых, плохо обструганных гроба солдаты несли на плечах. Впереди брел старый глухой священник. Он не слышал самого себя и потому то едва слышно бормотал слова молитв, то выкрикивал их во весь голос. Вперемежку с солдатами шли немногие офицеры. Заплаканный Траубе шел рядом с Анной и изредка поддерживал ее за локоть.

Анна каждый раз вздрагивала и оглядывалась. Ей казалось, что похоронное шествие стоит на месте. Она видела все одно и то же: мутное небо, землю, засыпанную белым снегом, серые стриженые головы солдат, их серые шинели и озябшие красные руки, державшие черные бескозырки. Хор заунывно тянул непонятные церковные напевы. Гробы качались. На крышке гроба Бестужева лежала его сабля, у Тихонова — старая солдатская фуражка. Анна опускала глаза и видела рыжие сапоги солдат, шедших впереди.

Она смотрела на солдат, на их спины, на озябшие руки, осторожно поддерживавшие гроб, и думала, что эти руки почти прикасаются к телу Бестужева, к его бледному задумчивому лицу. Тогда она начинала плакать. Траубе брал ее за локоть, а солдаты позади сморкались, вытирали носы рукавами шинелей и перешептывались. Их шепот доходил до Анны, и она слышала в нем слова неуклюжего и беспомощного утешения. Горе — как полая вода: все затопит, а потом сойдет. На кладбище открыли крышки гробов, и глухой священник, помахивая кадилом, громко сказал страшные слова: — Приидите, последнее целование дадим. Анна подошла к гробу, стала на колени, растерянно оглянулась и поцеловала Бестужева в холодные тонкие губы.

Бестужев смотрел на нее из-под опущенных ресниц печально и сосредоточенно. Она положила Бестужеву на плечи худые маленькие руки и долго вглядывалась в его лицо. Все ждали. Священник сердито кадил и кашлял. Траубе поднял Анну. К гробам один за другим подходили солдаты. Они поправляли кожаные пояса, одергивали шинели, крестились, целовали в лоб Бестужева и Тихонова и отходили.

Иные становились на колени и до земли кланялись мертвецам. Все это совершалось в полном безмолвии. Только свежая земля и щебень, сваленные около могилы, осыпались и шуршали под сапогами. Гробы закрыли, и священник начал невнятно и быстро бормотать молитву «об убиенном рабе Божьем болярине Павле и новопреставленном рабе Божьем Семене». Хор запел «вечную память», серые ряды солдат тяжело рухнули на колени, и послышались всхлипыванья. Она оглянулась. Десятки тоненьких свечей пылали и коптили под сереньким небом.

Кто-то дал свечу и Анне. Пламя ее сильно дрожало, будто хотело оторваться от фитиля, и Анна в испуге прикрыла его ладонью. К гробам подходили солдаты с веревками и лопатами. Анна покорно ушла. Она осторожно несла горящую свечу и болезненно улыбалась. Траубе с беспокойством смотрел на нее и думал, что даже самый спокойный рассудок не может вынести бесследно таких потрясений. Начал падать отвесный снег.

Снежинки бесшумно ложились на землю. Анна долго смотрела на них. Когда снежинки падали на горящий фитиль, свеча сильно трещала. Анна осторожно задула ее, повернулась и пошла обратно на кладбище. Траубе посмотрел ей вслед, махнул рукой и, сгорбившись, сразу постарев, побрел к себе в лазарет. Часть вторая В конце 1916 года, во время германской войны, штурман Александр Щедрин, только что окончивший морское училище, был отправлен на Аландские острова, во флотилию миноносцев. Зима стояла теплая.

За Ревелем море было свободно ото льда. Щедрин долго смотрел с палубы транспорта на затянутые сумраком берега. Там, в Ревеле, осталась мать. Она приехала из Петрограда проводить сына и остановилась в недорогой гостинице. Отец Щедрина — морской врач — давно умер. Мать жила на пенсию. Она помогала своим сестрам, теткам Щедрина, и пенсии всегда не хватало.

В одном Петрограде было три тетки. Кроме того, приходилось посылать деньги еще одной тетке во Владивосток, а другой — в Киев. Все тетки были или старые девы, или вдовы с кучей детей на руках. Семья была дружная, петроградские тетки давали уроки музыки и французского языка. Они всегда торопились, беспокоились, бегали по лекциям и библиотекам, умилялись на концертах, вечно кого-то жалели и кому-нибудь помогали. Почти все тетки были женщины добродушные и некрасивые. Это, по словам матери Щедрина, «разбивало их личную жизнь».

Одна тетка прекрасно пела, у нее был оперный голос, но на сцену ее не взяли из-за близорукости. Без пенсне она слепла и делалась беспомощной, как ребенок, — куда же такую на сцену! Но, несмотря на некрасивость, у всех теток были в молодости жестокие романы. Герои этих романов давно облысели, женились, заведовали департаментами и командовали полками, но все же тетки при случайных встречах с ними на улице вспыхивали, как институтки, потом прибегали к матери Щедрина, запирались в ее комнате и долго плакали. Но Щедрин знал, что она притворяется. Сестры не могли жить друг без друга. Мать Щедрина считалась их общей утешительницей.

Она была добра, рассудительна и называла себя революционеркой. Тетки были отходчивы. Через час после слез они уже возмущались за обеденным столом министром народного просвещения, тупицей Кассо. Как и у многих семей, у Щедриных было свое семейное предание. Когда Александр подрос, мать рассказала ему, что его дед, Николай Щедрин, участвовал в восстании декабристов, был ранен в руку и бежал после восстания за границу. Вместе с матросом восставшего гвардейского экипажа он пробрался в Або и оттуда пошел пешком по льду замерзшего Ботнического залива в Швецию. На Аландских островах его арестовали, но ему удалось бежать в Стокгольм на французском парусном корабле.

Тогда же мать достала из комода и показала Щедрину небольшой портрет молодого военного, сделанный акварелью. Бледный офицер стоял, опираясь на саблю, в дверях пустого зала. На офицере был черный мундир. Позади, за стеклами дверей, висели в небе белые облака и стояли сады, покрытые серой дымкой. От портрета почему-то оставалось впечатление одиночества. Щедрин не очень верил семейным преданиям. К своим восторженным теткам он относился снисходительно и даже насмешливо.

Александра Щедрина тетки звали увальнем и сухарем и возмущались тем, что мальчик чрезмерно увлекается научными книгами и сидит по ночам над чертежами географических карт, вместо того чтобы зачитываться Тургеневым и декламировать стихи Фета. Когда Щедрин получил назначение на Аландские острова и уезжал с матерью из Петрограда в Ревель, все тетки пришли провожать его на Балтийский вокзал. Морские офицеры, ехавшие в одном вагоне с Щедриным, иронически поглядывали на стайку щебечущих старушек, окружавших Щедрина. Тетки крестили его, давали ему много советов, роняли от волнения пенсне и сумочки. Щедрин краснел и с нетерпением ждал третьего звонка. Но когда поезд тронулся, он рассердился на себя, на свой стыд за теток перед офицерами и молчал всю дорогу. Все-таки интересно.

Мать перед этим плакала, и Щедрин был рад, что она отвлеклась от мыслей о войне и вспомнила про деда. В Ревеле во время войны запрещалось зажигать свет в домах, если на окнах не были опущены шторы. Они сидели в темноте, и старинный город за окнами был сумрачен и тих. Зеленые звезды горели над ним, и с улиц доносился тихий стук колес. Чем все это кончится, Саша? Мать печально вздохнула. В дверь постучали.

Вошел портье, лысоватый, похожий на сыщика. Он быстро обежал глазами комнату и доложил, что, по старой традиции, владелец гостиницы ежегодно устраивает для своих жильцов, оторванных от родного дома, рождественскую елку. Владелец гостиницы просит всех сойти в зал, где елка уже зажжена и господа жильцы могут получить подарки. Щедрин с матерью спустились в зал. Золотой жар разноцветных свечей наполнял его. Окна были завешены. Елку так густо украсили стеклянными бусами, бумажными цепями, флажками союзных держав и золочеными орехами, что почти не было видно ее темной хвои.

Елка стала похожа на дорогую куклу в розовых кружевах. Круглые маленькие столики стояли вокруг нее. За ними сидели морские офицеры и женщины в бальных нарядах. Черное старенькое платье матери Щедрина выделялось среди шелкового сияния и горячего света, как нищенская заплата. Мать стеснялась. Они сели в углу, за крайний столик, и долго ждали, пока официант подошел к ним и сунул на стол длинный список кушаний. Денег было немного, и она боялась, что сын, чтобы порадовать ее, закажет что-нибудь слишком дорогое.

Официант не стал ждать и отошел к соседнему столику. Там сидел плотный чернобородый капитан первого ранга. Глаза у него были темные и выпуклые. Он водил ими по сторонам и с одинаковым выражением брезгливости смотрел и на официанта, и на Щедрина, и на свою даму — пышную и густо напудренную блондинку в лиловом платье. Мать заказала чай с пирожным. Официант долго не подавал. Ждать за пустым столиком было тяжело и почему-то стыдно, как на скамье подсудимых.

Молоденький мичман подсел к роялю, ударил по клавишам и запел грассируя: Дитя, не тянися весною за розой, Розу и летом сорвешь… Мичман зажал папиросу в углу рта, небрежно поморщился и взял сладкий затихающий пассаж. Тогда из-за дальнего столика грубый голос неожиданно сказал: — Я просил бы от имени всех господ офицеров сыграть сначала гимн, а потом ваши розы. Мичман снисходительно улыбнулся, оборвал песню, встал и, слегка наклонившись над клавиатурой и рисуясь, заиграл гимн. Все поднялись. Официанты застыли с подносами среди зала. Мать Щедрина торопливо встала, ридикюль у нее раскрылся, и из него выпал на ковер скомканный носовой платок. Он был еще сырой от слез.

Когда все сели, женщины вынули из сумочек изящные зеркальца и пудреницы и начали, смеясь и продолжая болтать, пудриться и подводить губы, как будто гимн разрушил их женское очарование в глазах мужчин. Капитан с выпуклыми глазами подозвал официанта, ткнул коротким пальцем в сторону столика Щедрина и сказал: — Уберите это! Официант не понимал и, заискивая, смотрел в брезгливое лицо капитана. Женщина в лиловом платье быстро заморгала глазами. Официант подошел, поднял скомканный носовой платок и положил его на стол около матери Щедрина. Щедрин смотрел на капитана, руки у него холодели и лицо темнело от гнева. Капитан жадно ел, не обращая на Щедрина никакого внимания.

Он сочно жевал, и черная его борода ерзала по синеватой хрустящей салфетке, заткнутой за тугой крахмальный воротник. Щедрин смолчал. Только на лестнице Щедрин договорил начатую фразу: — Нам нечего делать среди этих скотов. Голубая остзейская кровь! Мало их топили в Кронштадте в пятом году!

Ведь образ Ленина явно разный у тех, кто вырос и сформировался в советское время и у тех, кому сейчас 18—24 года.

И сдается мне, что образ Ленина именно у этой возрастной категории весьма энергетически силен и отражает прежде всего не столько образ сильного государственника, сколько творца социальных преобразований или уж совсем откровенно — революционера, несущего людям социальную справедливость. Надеюсь, мы еще услышим развернутые оценки от ученых и других экспертов соответствующих профилей. А пока давайте от Ленина плавно перейдем к одному из главных и наиболее любимых советских праздников, к 1 Мая, Дню международной солидарности трудящихся, который с 1992 года вроде бы в нашей стране называется День весны и труда, но вдруг снова получает свое первоначальное звучание. Сейчас стало общим местом среди работодателей жаловаться на якобы возникшую в нашей стране нехватку рабочих рук. А в самый последний год, когда был прирост населения, 1991-й, перед тем как мы сорвались в так называемый русский крест, когда смертность превысила рождаемость, нас, жителей РСФСР, было более 148 млн. Все эти годы предприятий становилось все больше опять же, до 1991 года , но своих собственных рабочих рук хватало.

Сейчас у нас, по официальным данным, чуть более 146 млн 200 тыс. И у нас не хватает рабочих рук? Я вспоминаю, как с начала 90-х годов и до совсем недавнего времени разговор работодателей с работниками в общих чертах строился вокруг фразы: «Вам что-то не нравится? Вдруг выяснилось, что быть врачом, учителем, квалифицированным рабочим мало того что трудно, но и еще оплачивается, мягко говоря, негусто, но можно уйти в курьеры или в сортировщики в маркетплейс простите меня за новояз и заработать, особенно если ты молодой и энергичный, гораздо больше при гораздо меньшей ответственности, да еще часто и на свежем воздухе. Нет, я ни в коем случае не назову работу курьеров или сортировщиков легкой, но, по крайней мере, у нас вдруг стало набирать силу такое пока у нас невиданное явление, как конкуренция работодателей за рабочую силу. И вдруг выяснилось, что можно работнику не убиваться на двух-трех работах, а, при правильной организации, добиваться, чтобы за ту же самую работу ему платили заметно больше.

Вот это, дорогие друзья, и даже скажу больше — товарищи, и есть набирающая силу солидарность трудящихся. А если еще и при этом сорганизоваться в профсоюзы, то можно добиться и достойной, вполне сопоставимой с европейской, оплаты труда. К слову, я всегда удивлялся, почему вдруг она у нас меньше, чем в Западной и, особенно Восточной Европе, ведь работают наши люди ничуть не меньше и ничуть не менее качественно. Совсем недавно я прочитал полные боли строки. Но автор не видит в этом ничего радостного для себя и представителей его класса, поскольку, по его мнению, все сильнее якобы обостряется проблема кадрового голода. Автор утверждал, что даже мигранты не смогут решить проблему, потому что едут к нам все менее охотно, да и местное население им не особо радуется.

И из всего этого делался вывод, что с точки зрения работников — это хорошо, так как они наконец-то получают возможность диктовать свои условия работодателям, а не наоборот, но, вот с точки зрения экономики — плохо, потому что дефицит кадров является очень сильным тормозом развития.

Например, вдвоём страшновато, могут и навалять, а втроём куда больше шансов. Ладно, думать сейчас нужно не об этом. Портал обязательно появится, а мне нужно сохранить за собой физическую возможность дойти до него. Светловолосый, которого звали Фёдором, попытался схватить меня за шиворот, но я нырнул под его рукой и пробил в печень. Если уж драки не избежать, нужно действовать первым. Парень согнулся пополам, а я воспользовался случаем и ударил с колена в лицо, чтобы он уже точно выбыл из строя. Крепкий гад! После таких ударов обычно не стоят на ногах, а этот ещё и руками машет. Фёдор попытался достать меня, но я перехватил его руку за кисть, развернул и снова приложил с ноги в голову.

Теперь этот крепыш распластался на земле и успокоился. А вот лидер этой шайки даже не думал отступать. Оно и понятно, я поставил под сомнение его авторитет, и этот парень так просто не отступится. Слышал о доме Кисловых? Вырубить всегда успеется. Я хочу, чтобы он пожалел о том, что стал у меня на пути. Парень вытянул руку перед собой, а потом из неё вырвалось пламя и ударило мне прямо в лицо. Блин, как же больно! Что это вообще было? Перцовый баллончик?

Не похоже. Лицо реально жжёт, как огнём. Куда я вообще попал, и куда смотрят прохожие? В голове закружилось, и я сам не понял как снова оказался на ногах. Как ни странно, лицо совсем не болело. Он тугодум, или всегда дважды говорит одно и то же? Что за временная петля? Это всё уже происходило со мной! Как только Платон начал поднимать руку, я шагнул вперёд, левой перехватил руку парня, а правую согнул в локте и со всей силы заехал в лицо будущему обидчику. В падении он всё-таки зацепил меня по лицу, но это ерунда в сравнении с невероятно болезненным ожогом.

Видимо, парень не ожидал от меня такой наглости, потому как удар вышел на славу — Кислов запрокинул голову и грохнулся на спину. Он же сын Петра Кислова! Всю твою семью вырежут под корень, ты понимаешь?

Он уже стоял на ногах, напряженный, как сжатая пружина. Как только разговор закончился, полковник шагнул к выходу. Разведчики засекли немецкие бомбардировщики с сопровождением. Нужно их остановить. Отдохни пока. Не думаю, что это займет много времени. Он выбежал из комнаты.

Тишину разорвали противные вопли сирены. Если бы такими же голосами обладали жительницы острова, которые зазывали к себе проплывающих мимо моряков, ничего бы у них не вышло. Хотя, возможно, глухого они смогли бы заманить к себе… Мазуров почувствовал себя плохо. Он оказался не у дел, был пока обузой и не знал, что ему делать дальше. Не хотелось тупо дожидаться возвращения пилотов с задания, да и произойдет это не раньше, чем через час. При этом приходилось учитывать, что настроение Семирадского должно ухудшиться, так как вряд ли все его подчиненные вернутся обратно. Закрыть Как отключить рекламу? Переход от полутемноты к свету был слишком резок. Когда Мазуров выбрался из блиндажа, ему пришлось прищурить веки. На летном поле царила суета.

Несколько аэропланов появились из зарослей, два выруливали на взлетную полосу, один разгонялся, еще один был уже в небе и набирал высоту, начиная разворачиваться, чтобы дождаться, пока к нему присоединятся товарищи. Аэропланы отрывались от земли плавно, а затем резко взмывали вверх. Чтобы не терять времени, пилоты шли на риск — они поднимались в небо друг за другом на небольшом расстоянии. К счастью, все обошлось благополучно. Через несколько минут эскадра исчезла в облаках.

Укажите предложение, в котором вводное слово выделяется запятой только с одной стороны.

Literature Впереди, переминаясь с ноги на ногу, стоял Хома Пидситочек, держал на рушнике хлеб-соль для новой власти от имени села. Literature — рассердился Скворешня, переминаясь в беспокойстве с ноги на ногу и поглядывая на открывшуюся вверху узкую щель. Literature Она так и топталась бы, переминаясь с ноги на ногу, если бы тот, кто сидел на скамейке, не подвинулся. Literature Гимли стоял, переминаясь с ноги на ногу и хмуря брови, но к нему подошёл Эомир, ведя свою лошадь.

Literature Дэниел стоял посреди комнаты, переминаясь с ноги на ногу.

Великий Гэтсби — Фрэнсис Фицджеральд — А теперь мне надо поговорить с лейтенантом Данбэром, — сказал он, переминаясь с ноги на ногу. Уловка-22 — Джозеф Хеллер Переминаясь с ноги на ногу, тот стоял рядом, слегка согнувшись. Громобой — Энтони Горовиц На данной странице находится информация о том, какой частью речи является слово «переминаясь». Согласно правилам русского языка, слово переминаясь является деепричастием.

Анна стояла на капитанском мостике рядом с Пинером.

Корабль тихо скрипел. Волны били в его корму и разлетались в стороны с шипением и тусклым блеском. Бриг сильно вздрогнул, накренился на правый борт, и редкие огни городка начали меняться местами и гаснуть, скрываясь за скалами. Анна, наморщив брови, вглядывалась в огни городка за кормой и время от времени протяги-вала вперед руку, показывая Пинеру, куда вести корабль. На соседних шведских парусниках было темно и тихо; на них нарочно погасили огни. Только на одном из них Пинер разглядел темную фигуру, как будто махавшую шапкой.

Фигура быстро слилась с ночным мраком. Корабль плыл в оцепенении. Люди молчали. Только ветер туго гудел в парусах и было слышно, как плещет о берега невидимый прибой. Изредка льдины били о деревянный борт брига, но корабль легко отшвыривал их, и они, неуклюже переворачиваясь и шипя, уходили под воду, чтобы снова всплыть за кормой. Пинер протяжно свистнул.

Паруса заполоскали: корабль ложился в дрейф. На корме матросы осторожно спускали на талях большую, тяжелую шлюпку. В полночь Лобов, одетый по-походному, явился в лазарет. Он вызвал Траубе, снял при нем часовых, прочел им приказ командира полка о переводе арестованных в форт Сэгбю и распорядился не отлучаться ни одному солдату из лазарета до его возвращения. Солдаты молча повиновались. Лобов вывел арестованных и быстро по задворкам повел их в сторону леса.

Тогда один из солдат сказал вполголоса: — Улетели, сердешные, только след за ними горит. Ты приказы сполняй, а в них за тебя офицеры небось разберутся. Разговор оборвался. Лобов и арестованные шли молча. Лес обступил их затишьем и мраком. Потом в мокрой его глубине послышались тяжелые удары моря и по ветвям подул ровный соленый ветер.

Лобов свернул с дороги и пошел напрямик к берегу. От берега тянуло запахом зернистого тающего льда. В черной мгле смутно виднелась седая неподвижная громада корабля. На берегу беглецов ждали Анна и матросы. Он крепко пожал руку Анне и ничего не ответил. Анна обернулась к арестованному.

Офицер сделал шаг вперед. Всюду в мыслях я буду с вами. Может быть, мы еще свидимся и я смогу принести вам хотя бы ничтожное утешение. Он хотел поцеловать у Анны руку, но она притянула его голову к себе и поцеловала в холод-ный лоб. Она сжала плечи беглеца. Сердце ее тяжело билось от боли.

Ради его спасения было отдано все: счастье, любовь, отдана жизнь. Он был теперь единственным родным ей человеком. Ветер хлопал парусами корабля. Матросы торопили. Беглецы и Лобов вошли в шлюпку. Первая же волна откинула ее от берега и скрыла в темноте.

Анна стояла на берегу и ждала. Изредка она слышала глухой стук уключин. Ветер обдувал платье на Анне, леденил лицо. Она смотрела в темноту до тех пор, пока громада корабля, неясная как видение, не начала медленно скрываться во мраке. Тогда Анна застонала, обняла сырой ствол сосны и прижалась к нему головой. Никогда она не думала, что в жизни может быть такое полное и глухое одиночество, такое отчаяние.

Медленно, спотыкаясь и хватаясь за стволы деревьев, Анна побрела в город. Ночное море шумело за ее спиной равнодушно и угрюмо. Анна знала, что ничто в мире не может принести ей утешения, никто не поймет ее слез, что сейчас оборвались последние нити, привязывающие ее к жизни. Бестужева и Тихонова похоронили на следующий день к вечеру. Мерк не разрешил оркестру играть на похоронах. Только барабанщики шли впереди понурых солдатских рядов и отбивали печальную дробь.

Два дощатых, плохо обструганных гроба солдаты несли на плечах. Впереди брел старый глухой священник. Он не слышал самого себя и потому то едва слышно бормотал слова молитв, то выкрикивал их во весь голос. Вперемежку с солдатами шли немногие офицеры. Заплаканный Траубе шел рядом с Анной и изредка поддерживал ее за локоть. Анна каждый раз вздрагивала и оглядывалась.

Ей казалось, что похоронное шествие стоит на месте. Она видела все одно и то же: мутное небо, землю, засыпанную белым снегом, серые стриженые головы солдат, их серые шинели и озябшие красные руки, державшие черные бескозырки. Хор заунывно тянул непонятные церковные напевы. Гробы качались. На крышке гроба Бестужева лежала его сабля, у Тихонова — старая солдатская фуражка. Анна опускала глаза и видела рыжие сапоги солдат, шедших впереди.

Она смотрела на солдат, на их спины, на озябшие руки, осторожно поддерживавшие гроб, и думала, что эти руки почти прикасаются к телу Бестужева, к его бледному задумчивому лицу. Тогда она начинала плакать. Траубе брал ее за локоть, а солдаты позади сморкались, вытирали носы рукавами шинелей и перешептывались. Их шепот доходил до Анны, и она слышала в нем слова неуклюжего и беспомощного утешения. Горе — как полая вода: все затопит, а потом сойдет. На кладбище открыли крышки гробов, и глухой священник, помахивая кадилом, громко сказал страшные слова: — Приидите, последнее целование дадим.

Анна подошла к гробу, стала на колени, растерянно оглянулась и поцеловала Бестужева в холодные тонкие губы. Бестужев смотрел на нее из-под опущенных ресниц печально и сосредоточенно. Она положила Бестужеву на плечи худые маленькие руки и долго вглядывалась в его лицо. Все ждали. Священник сердито кадил и кашлял. Траубе поднял Анну.

К гробам один за другим подходили солдаты. Они поправляли кожаные пояса, одергивали шинели, крестились, целовали в лоб Бестужева и Тихонова и отходили. Иные становились на колени и до земли кланялись мертвецам. Все это совершалось в полном безмолвии. Только свежая земля и щебень, сваленные около могилы, осыпались и шуршали под сапогами. Гробы закрыли, и священник начал невнятно и быстро бормотать молитву «об убиенном рабе Божьем болярине Павле и новопреставленном рабе Божьем Семене».

Хор запел «вечную память», серые ряды солдат тяжело рухнули на колени, и послышались всхлипыванья. Она оглянулась. Десятки тоненьких свечей пылали и коптили под сереньким небом. Кто-то дал свечу и Анне. Пламя ее сильно дрожало, будто хотело оторваться от фитиля, и Анна в испуге прикрыла его ладонью. К гробам подходили солдаты с веревками и лопатами.

Анна покорно ушла. Она осторожно несла горящую свечу и болезненно улыбалась. Траубе с беспокойством смотрел на нее и думал, что даже самый спокойный рассудок не может вынести бесследно таких потрясений. Начал падать отвесный снег. Снежинки бесшумно ложились на землю. Анна долго смотрела на них.

Когда снежинки падали на горящий фитиль, свеча сильно трещала. Анна осторожно задула ее, повернулась и пошла обратно на кладбище. Траубе посмотрел ей вслед, махнул рукой и, сгорбившись, сразу постарев, побрел к себе в лазарет. Часть вторая В конце 1916 года, во время германской войны, штурман Александр Щедрин, только что окончивший морское училище, был отправлен на Аландские острова, во флотилию миноносцев. Зима стояла теплая. За Ревелем море было свободно ото льда.

Щедрин долго смотрел с палубы транспорта на затянутые сумраком берега. Там, в Ревеле, осталась мать. Она приехала из Петрограда проводить сына и остановилась в недорогой гостинице. Отец Щедрина — морской врач — давно умер. Мать жила на пенсию. Она помогала своим сестрам, теткам Щедрина, и пенсии всегда не хватало.

В одном Петрограде было три тетки. Кроме того, приходилось посылать деньги еще одной тетке во Владивосток, а другой — в Киев. Все тетки были или старые девы, или вдовы с кучей детей на руках. Семья была дружная, петроградские тетки давали уроки музыки и французского языка. Они всегда торопились, беспокоились, бегали по лекциям и библиотекам, умилялись на концертах, вечно кого-то жалели и кому-нибудь помогали. Почти все тетки были женщины добродушные и некрасивые.

Это, по словам матери Щедрина, «разбивало их личную жизнь». Одна тетка прекрасно пела, у нее был оперный голос, но на сцену ее не взяли из-за близорукости. Без пенсне она слепла и делалась беспомощной, как ребенок, — куда же такую на сцену! Но, несмотря на некрасивость, у всех теток были в молодости жестокие романы. Герои этих романов давно облысели, женились, заведовали департаментами и командовали полками, но все же тетки при случайных встречах с ними на улице вспыхивали, как институтки, потом прибегали к матери Щедрина, запирались в ее комнате и долго плакали. Но Щедрин знал, что она притворяется.

Сестры не могли жить друг без друга. Мать Щедрина считалась их общей утешительницей. Она была добра, рассудительна и называла себя революционеркой. Тетки были отходчивы. Через час после слез они уже возмущались за обеденным столом министром народного просвещения, тупицей Кассо. Как и у многих семей, у Щедриных было свое семейное предание.

Когда Александр подрос, мать рассказала ему, что его дед, Николай Щедрин, участвовал в восстании декабристов, был ранен в руку и бежал после восстания за границу. Вместе с матросом восставшего гвардейского экипажа он пробрался в Або и оттуда пошел пешком по льду замерзшего Ботнического залива в Швецию. На Аландских островах его арестовали, но ему удалось бежать в Стокгольм на французском парусном корабле. Тогда же мать достала из комода и показала Щедрину небольшой портрет молодого военного, сделанный акварелью. Бледный офицер стоял, опираясь на саблю, в дверях пустого зала. На офицере был черный мундир.

Позади, за стеклами дверей, висели в небе белые облака и стояли сады, покрытые серой дымкой. От портрета почему-то оставалось впечатление одиночества. Щедрин не очень верил семейным преданиям. К своим восторженным теткам он относился снисходительно и даже насмешливо. Александра Щедрина тетки звали увальнем и сухарем и возмущались тем, что мальчик чрезмерно увлекается научными книгами и сидит по ночам над чертежами географических карт, вместо того чтобы зачитываться Тургеневым и декламировать стихи Фета. Когда Щедрин получил назначение на Аландские острова и уезжал с матерью из Петрограда в Ревель, все тетки пришли провожать его на Балтийский вокзал.

Морские офицеры, ехавшие в одном вагоне с Щедриным, иронически поглядывали на стайку щебечущих старушек, окружавших Щедрина. Тетки крестили его, давали ему много советов, роняли от волнения пенсне и сумочки. Щедрин краснел и с нетерпением ждал третьего звонка. Но когда поезд тронулся, он рассердился на себя, на свой стыд за теток перед офицерами и молчал всю дорогу. Все-таки интересно. Мать перед этим плакала, и Щедрин был рад, что она отвлеклась от мыслей о войне и вспомнила про деда.

В Ревеле во время войны запрещалось зажигать свет в домах, если на окнах не были опущены шторы. Они сидели в темноте, и старинный город за окнами был сумрачен и тих. Зеленые звезды горели над ним, и с улиц доносился тихий стук колес. Чем все это кончится, Саша? Мать печально вздохнула. В дверь постучали.

Вошел портье, лысоватый, похожий на сыщика. Он быстро обежал глазами комнату и доложил, что, по старой традиции, владелец гостиницы ежегодно устраивает для своих жильцов, оторванных от родного дома, рождественскую елку. Владелец гостиницы просит всех сойти в зал, где елка уже зажжена и господа жильцы могут получить подарки. Щедрин с матерью спустились в зал. Золотой жар разноцветных свечей наполнял его. Окна были завешены.

Елку так густо украсили стеклянными бусами, бумажными цепями, флажками союзных держав и золочеными орехами, что почти не было видно ее темной хвои. Елка стала похожа на дорогую куклу в розовых кружевах. Круглые маленькие столики стояли вокруг нее. За ними сидели морские офицеры и женщины в бальных нарядах. Черное старенькое платье матери Щедрина выделялось среди шелкового сияния и горячего света, как нищенская заплата. Мать стеснялась.

Они сели в углу, за крайний столик, и долго ждали, пока официант подошел к ним и сунул на стол длинный список кушаний. Денег было немного, и она боялась, что сын, чтобы порадовать ее, закажет что-нибудь слишком дорогое. Официант не стал ждать и отошел к соседнему столику. Там сидел плотный чернобородый капитан первого ранга. Глаза у него были темные и выпуклые. Он водил ими по сторонам и с одинаковым выражением брезгливости смотрел и на официанта, и на Щедрина, и на свою даму — пышную и густо напудренную блондинку в лиловом платье.

Мать заказала чай с пирожным. Официант долго не подавал. Ждать за пустым столиком было тяжело и почему-то стыдно, как на скамье подсудимых. Молоденький мичман подсел к роялю, ударил по клавишам и запел грассируя: Дитя, не тянися весною за розой, Розу и летом сорвешь… Мичман зажал папиросу в углу рта, небрежно поморщился и взял сладкий затихающий пассаж. Тогда из-за дальнего столика грубый голос неожиданно сказал: — Я просил бы от имени всех господ офицеров сыграть сначала гимн, а потом ваши розы. Мичман снисходительно улыбнулся, оборвал песню, встал и, слегка наклонившись над клавиатурой и рисуясь, заиграл гимн.

Все поднялись. Официанты застыли с подносами среди зала. Мать Щедрина торопливо встала, ридикюль у нее раскрылся, и из него выпал на ковер скомканный носовой платок. Он был еще сырой от слез. Когда все сели, женщины вынули из сумочек изящные зеркальца и пудреницы и начали, смеясь и продолжая болтать, пудриться и подводить губы, как будто гимн разрушил их женское очарование в глазах мужчин. Капитан с выпуклыми глазами подозвал официанта, ткнул коротким пальцем в сторону столика Щедрина и сказал: — Уберите это!

Официант не понимал и, заискивая, смотрел в брезгливое лицо капитана. Женщина в лиловом платье быстро заморгала глазами. Официант подошел, поднял скомканный носовой платок и положил его на стол около матери Щедрина. Щедрин смотрел на капитана, руки у него холодели и лицо темнело от гнева. Капитан жадно ел, не обращая на Щедрина никакого внимания. Он сочно жевал, и черная его борода ерзала по синеватой хрустящей салфетке, заткнутой за тугой крахмальный воротник.

Щедрин смолчал. Только на лестнице Щедрин договорил начатую фразу: — Нам нечего делать среди этих скотов. Голубая остзейская кровь! Мало их топили в Кронштадте в пятом году! Мать замахала на него руками. База миноносной флотилии была расположена в городке Мариегамне, на одном из островов Аландского архипелага.

Щедрин был назначен на миноносец «Смелый». Месяц за месяцем тянулись скитания по серой и пустынной Балтике. Днем и ночью холодная вода шипела у стальных бортов, гудели турбины, наблюдатели до ряби в глазах всматривались в горизонт, чтобы не пропустить дым или перископ подводной лодки. Офицеры играли в кают-компании в карты. Трудно было поверить, что на море идет война и тусклая вода вокруг полна опасностей. Моряки жаловались, что самая скучная служба на флоте, конечно, на дозорных судах.

В последних числах февраля «Смелый» вышел к берегам Швеции. С утра падал снег, перемежавшийся градом и дождем. В корму бил порывистый ветер. Каждую минуту он менял направление и хлестал то в спину, то в лицо, то справа, то слева. Рыхлые тучи, напитанные темной водой, низко неслись над морем. Волны, казалось, дохлестывали до них крутыми гребнями.

На всем лежал хмурый налет, будто море закрыла огромная зловещая тень, солнце ушло навсегда в другие, счастливые страны и посылает Балтике свой потухающий свет. В свободное время Щедрин много читал. Сначала офицеры заходили к нему в каюту и просили дать почитать что-нибудь, но потом бросили. Выбор книг, по их мнению, был скучный. У Щедрина было больше всего научных книг, офицеры же спрашивали развлекательную беллетристику. Кроме офицеров, книги у Щедрина брал иногда штурвальный Марченко — бывший матрос торгового флота, черноморец, неуклюжий, сутулый человек с прищуренными глазами.

Во всех случаях жизни он сохранял невозмутимость, а свое отношение к окружающему выражал несколь-кими любимыми словами. Самым любимым его словом было «кабаре». В один из этих сумрачных дней Щедрин, освободившись от вахты, лежал у себя в каюте и читал книгу о движении материков. Теория эта была в то время мало известна и поражала своей простотой. Особенно удивляло Щедрина наглядное доказательство этой теории. Щедрин брал небольшую карту земного шара, вырезал из нее ножницами Америку, Европу и Африку, пододвигал Америку к Европе, и контуры материков сходились, как края одного куска бумаги, разорванной на части.

За пристрастие к наукам молодой мичман с радостными глазами, Акерман, прозвал Щедрина «Чарльзом Дарвином», а миноносец был прозван «Смелым Биглем». По старой морской привычке, все миноносцы носили прозвища, так же как и большинство офицеров. Волосатого командующего флотилией звали «Палубный лев». Старшего офицера на «Смелом», Виктора Попова, прозвали за его маленький рост «Полувитей». Когда Полувитя стоял на мостике, то над поручнями торчала одна его голова в клеенчатом штормовом капюшоне. Миноно-сец «Стремительный», ходивший вместе со «Смелым», прозвали «Паровой балагулой» за то, что он всегда отставал.

Акерман был начитан, обладал удивительной памятью, любил шутить и выражаться в торжественном стиле авантюрных романов. Щедрин лежал с книгой в руке, но вдруг схватился за койку. Миноносец сильно качнуло. Он круто поворачивал, меняя курс. Книга упала на пол. Щедрин сел на койке и вздрогнул: оглушительные колокола боевой тревоги гремели по миноносцу.

Над головой, топоча сапогами по железным настилам, бежали люди. Щедрин, путаясь в рукавах шинели, натягивая ее на ходу, выбежал на палубу. На трапе он столкнулся с Акерманом. Акерман, ловко спускаясь по трапу к своему месту около орудия, показал Щедрину кулак. Произошло следующее. Вблизи шведских берегов с мостика заметили на горизонте немецкий крейсер.

Он шел к юго-западу и вел на буксире небольшое судно. Из-за сумерек судно приняли сначала за миноносец, но потом рассмотрели, что это подводная лодка. Когда Щедрин выбежал на палубу, «Смелый» полным ходом шел с запада на юг, сближаясь с крейсером. Град бил в лицо. Восточная часть неба была темнее западной. В этом было преимущество «Смелого».

С крейсера почти не видели миноносца — он казался сгустком дыма и мглы, мчавшейся в бурунах и пене. Крейсер же чернел на пасмурном небе громадой своих надстроек, труб и орудийных башен. Сейчас немцы отдадут буксир и кинут свою лодку. Будет дело! Крейсер становился все темнее и ближе. Он не прибавлял хода, грозно молчал, и в этой неторопливости крейсера и в его молчании Щедрин почувствовал приближение сокрушительного удара.

Палуба миноносца дрожала. Размахи от волн делались все круче. Люди на мостике и у орудий были привязаны к поручням. На крейсере полыхнули четыре широких багровых огня, и тяжелый гул понесся в непроглядные морские дали.

Стройные ножки Соло гиф. Алиса танцует гиф. Анимация клип Алиса. Miss Alice попа.

Девушка с авоськой переходит дорогу. Подошёл прохожий. Девушки в позе собака мордой. Девушка собака мордой вниз. Девушки в позе собака мордой вниз. Собака мордой вниз белый. Присед с отведением ноги назад. Движения танца шафл.

Танцевальные движения ногами. Движения Шаффла. Шафл движение ногами. Красные туфли на каблуке гиф. Гиф девушка на каблуках. Девушка в туфлях гифка. Гиф ноги в красных туфлях. Для ног.

Смешная походка. Походка колесом. Походка ноги колесом гиф. Ковбойская походка. Девочка сводит коленочки. Шэрон Стоун основной инстинкт. Basic Instinct 1992 Шерон Стоун. Шэрон Стоун инстинкт.

Шэрон Стоун в фильме основной инстинкт. Путин дергает ногами. Танец ног Путина. Беспокойные ноги Путина. Путин нога на ногу. Занятия спортом в офисе. Место занятия спортом в офисах. Занятия спортом дома и в офисе нейтральная.

Готовность встать в пролом. Каблуки под столом. Туфли под столом. Наступили на ногу каблуком. Наступила шпилькой на ногу. Упражнение с резинкой отведение ноги назад. Отведение ноги назад стоя. Отведение ноги назад стоя с резинкой.

Махи ногами с резинкой. Одевает чулки. Соблазнительные движения. Поправляет чулки. Шерон Стоун основной инстинкт. Сцена Шерон Стоун основной инстинкт. Шэрон Стоун основной инстинкт гиф. Дженнифер Энистон в фильме ноги.

Дженнифер Энистон ножки. Дженнифер Энистон Legs. Дженнифер Энистон фут фетиш. Ботинки Путина пынеходы. Каблуки Путина. Путин на каблуках. Потайной каблук у Путина. Випарита карани.

Випарита карани у стены.

Остались вопросы?

Анализ предложения: 2/ Переминаясь с ноги на ногу (1) от холода (2) Дима (3) немного выждав (4) вновь постучал в (5) обитую, ответ212315433698: ответ:Берегите природу Я очень люблю отдыхать на природе. А была у врача особенность – проводя операцию, он, уставая, начинал переминаться с ноги на ногу. Анализ предложения: 2/ Переминаясь с ноги на ногу (1) от холода (2) Дима (3) немного выждав (4) вновь постучал в (5) обитую толстой жестью (6) дверь (7) но (8) желанного отклика так и не последовало (9) и он направился домой. сдержанно кивнув головой девице с несколько надменным выражением лица - натягивает перчатки и удаляется в холод и сумрак. сдержанно кивнув головой девице с несколько надменным выражением лица - натягивает перчатки и удаляется в холод и сумрак.

Нимфетки и фантазия

Б Поздним вечером 1 когда рабочие поужинали 2 Мальва 3 усталая и задумчивая 4 сидела на лодке 5 опрокинутой вверх дном 6 и смотрела на море 7 одетое сумраком. Образец выполнения.

Знаешь правильный ответ? Если выстрелить из мелкокалиберной витовки в вареное яйцо, то в яйце образуется отверсие. Периметр прямоугольника равен 30 см. Отец купил сыну косьтюм за 96 руб, на что израсходовал 1 третью своих денег. Охарактерезуйте роль китая в начале xxi в.

Дикая редька.

Полицейские установили, что они уехали на автомобиле Ford Mondeo черного цвета. Пламя восстановили сотрудники «Ленгаза» буквально через сорок минут.

А мужчину ищут полицейские.

Кухня, кстати, для некоторых самая важная комната в доме! И нельзя ее пичкать разным барахлом, нужно делать все более уютно. На кухне всегда стоит стол. Часто стоят стулья, но как по мне, диван бы не помешал. Диван хорошо бы смотрелся около стены. А стол прямо перед ним. И подоконник на кухне, очень даже хорошо смотрится. Но надо помнить, что это твой дом, и ты должен выбирать интерьер, который нравится именно ТЕБЕ.

Переминаясь с ноги на ногу от холода дима немного выждав огэ ответы

Бедняжка стояла на остановке, прыгала с ноги на ногу от холода и светила ярко-красными щиколотками! Анализ предложения: 2/ Переминаясь с ноги на ногу (1) от холода (2) Дима (3) немного выждав (4) вновь постучал в (5) обитую, ответ212315433698: ответ:Берегите природу Я очень люблю отдыхать на природе. Корчась от холода, переминаясь с ноги на ногу в эрзац-ботах, они ожидают препровождения в лагерь. Хозяин так и стоял переминаясь с ноги на ногу, не зная что делать дальше. Отец при этом безучастно переминался с ноги на ногу, но, увидев, что произошло, быстро увел ребенка.

«Обвиняю РЖД». Дочь погибшего в Дегунино требует усиления мер безопасности

А была у врача особенность – проводя операцию, он, уставая, начинал переминаться с ноги на ногу. Почему сводит ноги от холода. – С виду вроде бы нормальный, – бормотал себе под нос Семен, пожимая плечами и переминаясь с ноги на ногу от холода. Корчась от холода, переминаясь с ноги на ногу в эрзац-ботах, они ожидают препровождения в лагерь. Главная» Новости» Переминаясь с ноги на ногу от холода дима немного выждав вновь постучал в обитую.

🕮 Читать книгу «Великая Империя. Элис» онлайн

Пятница, 19 февраль 2021, 09:08 3271 Фото прислали в редакцию «БрянскToday» Брянцев утром 19 февраля шокировала девушка с замерзшими щиколотками. Один из наших читателей снял ее на фото в Советском районе областного центра на площади Партизан. Родители, обратите внимание на свою дочь!

Начиная с прихожей заканчивая спальней. Но для начала нужно определится со стилем. Светлый или темный, модерн или хай-тек. Можно совмещать композиции. Но с умом.

Нельзя совмещать всё и сразу, когда в бежевом шкафу лаймовые вешалки. Так же распределение предметов очень важно. В прихожей хорошо смотрятся много шкафов и тумбочек, но не перебарщивать. Так же желательно шкаф поставить так, чтобы он касался стены.

Бывало и холоднее. По прогнозам амурского Гидрометцентра, в ближайшее время ночью Благовещенск ждут морозы до —34 градусов. После 11 января ночные температуры поднимутся до —28. А если верить долгосрочным прогнозам метеосайтов, уже на грядущих выходных днем в областном центре будет не больше —20—21 градуса, а в понедельник всего —18. Но главные морозы, которые наступают на праздник Крещения, ещё впереди.

Пока относительно тёплой эту зиму считает и продавец хот-догов Зоя. У неё под руками печка, которая поддерживает в тепле беляши и пян-се, а заодно и их хозяйку. Она стоит на морозе, прихлёбывая чай с мёдом и лимоном из фирменной кружки «Амурской правды» — выиграла её в одном из конкурсов на День Победы. Утром на одевание уходит полчаса, и вечером столько же, — говорит женщина. Покупатели есть, у меня недавно пян-се покупали, чтобы с собой везти в Москву, и хабаровчане подходили и говорили, что у нас хот-доги вкуснее. А вот китайские торговцы обычно совсем не пьют. У них свой секрет — острая еда. Если острого поешь, с перцем — сразу жарко становится», — говорит одна из рыночных предпринимателей. Некоторые китайцы ходят без шапок, в тоненьких куртках, но это те, кто ещё не «адаптировался» к нашему климату, говорят местные.

Напасть сейчас такая у молодёжи... Кайф они от этого ловят... Чем закончится, не знаю. Жаль пацана, но поделать ничего не могу... Да и другие у меня сейчас проблемы... Предательство, измена - боль душевная, справится с ней проще... А к чему ты спрашиваешь? Еду искать исполнителей и заказчика. Хочу отомстить...

Послушал тебя и задумался... Юрий молча налил ещё водки и сказал: - Помянем, братишка! Светлая им память! Все трое выпили. Наступила тишина, которую никто не хотел нарушать. Каждому было о чём подумать... Я бы тоже так поступил... Его слова прозвучали уверенно. Он сказал это так, что у попутчиков не осталось сомнения.

Незаметно за окнами начало темнеть. На столе тихо позвякивали чайные ложечки. Бутылку и стаканы мужики успешно опустошили. Попутчики, сидя друг напротив друга, вдруг стали на какое-то время одним целым. В скором времени они разойдутся в разные стороны, но в памяти останется приятное воспоминание об этой встрече и появится уверенность правильности принятого решения... Рассвет наступал очень неохотно. Позднее зимнее солнце медленно в туманной дымке выплывало из-за горизонта. Трескучие сибирские морозы добрались до Урала, лишь ненадолго ослабевая с появлением солнца. Новый день тоже обещал быть морозным.

Попутчики дружно проснулись, курящие сходили до тамбура и по возвращению, зашуршали пакетами. Олег тоненькими ломтиками, со знанием дела, нарезал копчёное сало, очистил яйца и смачно хрустнул малосольным огурчиком. За окном вагона всё также мелькали леса, перелески, деревни... До Екатеринбурга осталось совсем немного. В открытую дверь заглянули два одинаковых мальчугана, лет пяти от роду. Я в него попал! Мальчишки, не ожидая, что взрослый дядька ввяжется в игру, заулыбались. Марш в купе! Лет до пяти будут за матерью бегать, а потом отцу нужно включаться в воспитание.

Учить с инструментом обращаться, в секцию спортивную водить, увлечение найти, достойное мужика... У них должно быть всё, как у нас взрослых, но только в миниатюре. И да, хочу свой дом, свою бабу, хочу на работу ходить и с получки сладости домой им приносить... Чаще говори себе об этом, тогда точно получится... Мужики помолчали ещё немного, прервавшись на вкусный завтрак. Ты сидел? Они у тебя, как картинная галерея... По дурости сел за друга... Хотел казаться крутым и авторитетным, а по итогу потерял друга, десять лет жизни...

Мне тридцать один исполнилось. У нормальных людей к этому возрасту не по одному ребёнку, а что у меня? Я нормально разговаривать только начал. Десять лет по фене ботал... Я почему-то верю в тебя. Мысли верные говоришь, чувствуется, что всё осознал и прожил изнутри... Боязно, если честно... Глаза его наполнились печалью и стали влажными. Чтобы не показать мужикам свою слабину, он повернулся к окну и стал понаблюдать, как неизвестные дали проносились мимо него с большой скоростью.

Покаешься, она с радостью примет тебя... В последний месяц у меня такое переосмысление в голове произошло, благодаря ребятам, бабе Фиме... Решил я сначала Олежке помочь, а потом сразу домой... Может, и он со мной прокатится для поддержки... Сдам из рук в руки для верности... У тебя всё получится, потому что настрой имеешь правильный! Размеренную беседу прервала, заглянувшая в купе проводница. Не забывайте вещи! Поезд сбросил ход и лениво закатывался на вокзал.

Остановка в Екатеринбурге долгая. Многие пассажиры повыскакивали из вагонов глотнуть морозного воздуха, размять ноги, купить чего-нибудь почитать и съестного. Юрий вышел проводить попутчиков. На смену парням, к вагону подошли новые пассажиры, поздоровались и протянули билеты проводнику. Быстро доехали. Они с Сергеем отправились в сторону вокзала. В переходе кипела деятельность разводил и лохотронщиков. Особенно много народа толпилось возле напёрсточников. Это были настоящие фокусники, у которых в руках исчезали фишки, а появлялись они там, где нужно - под тем напёрстком, на который никто не мог подумать.

Просвещённому человеку со стороны, было интересно наблюдать за тем, как "шустрили" ребята, обманывая в большей части приезжих из провинции, рассчитывая на людскую глупость и жадность, где потерпевший или точнее потерявший деньги, страшно хотел стать богатым, причем сразу и на много. Если Олегу это была известно, то Серёга подобное театрализованное представление с подставными и группой прикрытия видел впервые. Краткое содержание которого, всегда было одним и тем же - сначала жертве давали выиграть, а потом ловко обирали её до последней копейки… Зрелище выглядело вполне себе правдоподобно. Сергей внимательно слушал объяснения друга и восторгался виртуозностью напёрсточника. Парни прошли заслон лохотронщиков и вышли на вокзальную площадь. Вокзал большого города — это постоянное движение большого людского потока. Львиная доля приезжих - челноки, с огромными полосатыми сумками, с замученными лицами и огромной надеждой на лучшую жизнь. Они штурмовали сначала поезда, потом такси, активно расталкивая локтями конкурентов. Шумные разношерстные пассажиры, военные и прочие встречающие-провожающее.

По радио то и дело объявили о прибытии и начале посадки на очередной поезд. Жизнь кипела... Сердце Олега тревожно заныло. Он отчётливо узнал родной город. В каких-то пятистах метрах отсюда находилось кафе, в котором работает Аня. Он её не забыл. Зелёные глаза... Пустые и бездонные! Губы, которые шепчут слова!

Руки, которые нежно обнимают, и всё... Больше ничего не помнил... О чём говорили, чем жили... Мне спешить некуда, - быстро согласился он и пошагал следом за Олегом. Парни шли по улице, где суетливо двигались люди, ездили автомобили и городской транспорт. Это было непривычно взгляду после небольшой деревни, в которой пришлось прожить несколько месяцев. Птицы, несмотря на мороз, радовались яркому солнцу и громко чирикали на ветвях деревьев. Наблюдать за жизнью города одно удовольствие! Перед кафе стояло две машины, одна из них Анина.

Олег остановился. Здесь работает моя девушка. Я на ней жениться хотел. Обручальное кольцо у меня было в кармане... А вот, что было потом, не помню... Память ещё не вернулась... Мало ли что... Может она тебе от ворот поворот дала, а ты тут к ней нарисуешься... Давай ты зайдёшь и посмотришь на неё со стороны.

Вдруг что-нибудь заметишь... Сергей решительно направился в кафе. Уютный аромат свежемолотых зёрен мягко заполнял зал. Сегодня на улице особенно морозно, поэтому в кафе не было клиентов, кроме одного сурового вида парня. На вид ему было ближе к тридцати пяти, волосы коротко острижены, из-под малинового пиджака выглядывал ворот чёрной рубашки, а на шее красовалась золотая цепь, толщиной с палец. Перед с ним стояла чашка кофе, рюмка коньку и на фарфоровой тарелочке лежала пара бутербродов с красной икрой, украшенных сверху тонкой долькой лимона и листочком петрушки. Рядом с парнем сидела симпатичная девушка. Она вальяжно развалилась за столом, демонстрируя ему декольте, которое выгодно подчёркивало преимущество верхней части её тела. Когда в кафе вошёл Сергей, рука парня удобно лежала на бюсте красавицы.

Наличие постороннего совсем не смутило стриженного. Девушка, не меняя своего положения, недовольно спросила: - Чего хочешь? Иди, в следующем доме закусочная... Может мужик - подпольный миллионер Корейко... Больше Сергею рассматривать было нечего. Он наигранно глупо улыбнулся и ответил: - Да, я точно не туда зашёл... Прошу прошения! Вслед он услышал Аничкин игривый голосок голос: - Ходют тут всякие, а потом пианины пропадают... Что было дальше, Сергея уже не тревожило.

Он судорожно соображал, как бы ему помягче рассказать об увиденном, Олегу... Хорошо, что разведка у Сергея прошла быстро. Олег переминался с ноги на ногу от холода. Он с готовностью выдвинулся на встречу своему помощнику. Сидит твоя Анёк с крутым мужиком, а он её сиськи лапает... Конечно, она тёлка, что надо! С такой и я покувыркаться не прочь, но хороша Маша, да не наша... Чувак и она. Он точно из хулиганов.

Одна цепь на шее чего стоит. Потом этот модный пиджак красный или бордовый... Блатной рассказывал, что в таких сейчас весь бандитский мир ходит... У меня размыты воспоминания о нашем романе. Помню, что секс был замечательный... Меня больше волнует, что не помню события того дня, когда меня отлупили. Что этому предшествовало? За что чуть не убили? И потом, почему кольцо, которое я приготовил этой даме, осталось у меня в кармане?

За разговорами они пришли на автобусную остановку, где останавливалась маршрутка до самого дома Олега. Парни устроились на последнем сидении и продолжили разговор. Может он, что толкового скажет... Мы с ним договорились по приезду созвониться. В маршрутном такси было не на много теплее, чем на улице. Окна салона заледенели, из красных носов пассажиров шёл пар. Из-за наледи на стеклах не видно ни остановок, мимо которых проезжали, ни улиц. До сих пор, домой он возвращался с удовольствием. В отчий дом, где его всегда ждали и скучали родители, где прошло их с братом детство, впервые он ехал с чувством тревоги...

От остановки до дома пять минут пешком. Холод подгонял. Вот он родной и довольно уютный дворик, где летом бурлит жизнь, где все друг друга знают с детства, и где так сложно, что-либо утаить от любопытных соседей. Особая атмосфера царит в таких двориках, особая она была и для Олега, потому что он здесь вырос. Он подходил к подъезду, стараясь не смотреть в сторону, где погибла его семья. Сейчас зайду к тёте Гале. У неё мама всегда оставляла запасной комплект ключей... На третьем этаже Олег позвонил в одну из квартир. Послышались неторопливые шаги и открылась дверь.

Я свои потерял... Я и почту тебе собирала. Сейчас всё дам... Да, ты заходи, не стой на пороге... Как у вас дела? Но соседка воодушевилась и начала рассказ. Олежа, тут возле квартиры люди подозрительные крутились несколько раз. Я как-то разговор на лестничной клетке услышала, смотрю в глазок, а там два амбала стоят в кожаных куртках... Позвонили они, потоптались и ушли.

Бегу к окну. Смотрю они в машину садятся, а на ней написано... Каких только мыслей у меня в голове не появилось после такого... Думала, с тобой что случилось... Потом ещё один раз они приехали. Рискнула выйти. Спрашиваю: "Вы кого ребята ищите? Видела уже ваши рожи. Они ушли, а я снова к окну.

Смотрю всё тот же Рафик "Ритуальные услуги" стоит... Больше я их не видела... Соседка звонит. Ну, мы с Нинкой осторожно её приоткрыли... Идти страшно... Позвали Виктора со второго этажа. Вместе прошли, посмотрели... Но наверняка, сказать сложно. Сам проверишь.

Милицию вызывать не стали. Они же спрашивать начнут, что пропало? А мы не знаем... Вот замок поменять пришлось. Я новый купила, а Витя поставил его, - протараторила без остановки тётя Галя, а затем протянула ему связку ключей. За замок сколько должен? Мне, ведь Катюша из сада столько всего привозила... Не нужно, Олежек. Иди, родимый, тебе с дороги отдыхать нужно, - сказала соседка и в этот момент обратила внимание на незнакомца.

Он поживёт со мной какое-то время... В это время Олег уже открыл квартиру и дёрнул друга за рукав. Когда дверь за ними закрылась, Серёга спросил: - Что за блуда с "Ритуальными услугами"? Раздевайся и проходи! Чувствуй себя, как дома... Олег быстро скинул полушубок и направился в ванную комнату. Оттуда послышалось шуршание и вскоре он вышел оттуда со свёртком в руках. Он в ванной установил дополнительную трубу. Никому же не придет в голову пересчитывать трубы или задаваться вопросом, зачем они здесь и куда идут.

А в этой трубе устроил тайник для денег. Внешне глянешь, никаких подозрений не возникает... Таким образом, у нас есть деньги на первое время... Их разговор прервал звонок в дверь. Это снова зашла тётя Галя.

переминаясь в словаре русский

А была у врача особенность – проводя операцию, он, уставая, начинал переминаться с ноги на ногу. В общем, стою, переминаясь с ноги на ногу от холода, под широким козырьком родного здания, жду момент, когда дождь немн. Розовая единорожка беспокойно переминалась с ноги на ногу, но старалась оставаться дружелюбной и внимательной, как обычно. Текст этой книги доступен онлайн: елся и стоял рядом, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу. Анализ предложения: 2/ Переминаясь с ноги на ногу (1) от холода (2) Дима (3) немного выждав (4) вновь постучал в (5) обитую, ответ212315433698: ответ:Берегите природу Я очень люблю отдыхать на природе. Анализ предложения: 2/ Переминаясь с ноги на ногу (1) от холода (2) Дима (3) немного выждав (4) вновь постучал в (5) обитую толстой жестью (6) дверь (7) но (8) желанного отклика так и не последовало (9) и он направился домой.

Похожие новости: