Стало известно о смерти известного писателя-фантаста, лауреата премии братьев Стругацких Николая Романецкого. Писатель-фантаст и переводчик Николай Романецкий скончался в Петербурге на 71-м году жизни.
Писатель-фантаст Николай Романецкий скончался в Петербурге на 71-м году жизни
Романецкий был автором серии «У мертвых магов длинные руки». Кроме своего настоящего имени, Николай Романецкий публиковался под псевдонимами «Син Стэнеймор» (Cin Stenamor), «Вс. В России ушел из жизни писатель-фантаст Николай Романецкий.
Умер русский писатель-фантаст Николай Романецкий
| В Петербурге ушёл из жизни писатель-фантаст Николай Романецкий | Писатель-фантаст Николай Романецкий скончался на 71-м году жизни в среду, 10 января. |
| На 71-м году жизни скончался писатель-фантаст Николай Романецкий | The post Скончался писатель-фантаст Николай Романецкий first appeared on Новости СПб. |
Скончался писатель-фантаст и лауреат премии братьев Стругацких Николай Романецкий
Кроме того, Романецкий был членом семинара Бориса Стругацкого. Писатель родился 26 июня 1953 года в Новгородской области. Образование получил в Ленинградском политехническом институте. Жил в Петербурге. Был женат и имел двое детей. Первым произведением стала повесть «Третье имя», которое опубликовали в 1987 году в журнале «Энергия».
Язык: Русский Этот сериал смотрят во всем мире уже пятый год. Он вобрал в себя все страхи нашего времени, загадки и тайны, в реальности так и не получившие научного объяснения. Ученые-подводники ухитрились совершить нечто невероятное - найти в океанских глубинах считавшийся бесследно исчезнувшим истребитель, затонувший во времена Второй мировой.
Для подобных сочинений не требуется знаний, достаточно веры в чудеса. Ведь основываясь на классической физике и биологии, разработать достоверную анатомию огнедышащего дракона попросту нереально. Но достаточно предположить, что такие существа есть, и можно накропать целую серию романов. Признать, что человек способен волшебным заклинанием поразить противника, — и вот тебе новая серия. Кстати, я нисколько не осуждаю тягу читателей к такого рода литературе. Она вполне понятна — люди склонны к эскапизму, им хочется отвлечься от жизни, закрыть душу. И уж лучше пусть читают такие книги, чем, рехнувшись на нервной почве, отправляются рассчитываться за обиды со всем белым светом. Какие еще тренды существуют? Романецкий: В фантастике всегда приветствовалась новая сюжетообразующая идея. Именно этот процесс двигал ее на начальном этапе. Когда с идеями стало туго, народ начал ценить хотя бы свежий, прежде никем не использованный поворот уже известного фабульного хода. Человеку свойственно удивляться, это вековая потребность, связанная с техническим прогрессом и познанием окружающей действительности. На самом деле науку, технику, литературу развивают такие вот «удивляющиеся», а вовсе не те, кто стремится запустить амбициозный проект, обогатиться. Они лишь приходят на «делянку», доводят идею до реального, экономически выгодного массового использования. Красивые искренние вещи часто встречаются на стыке жанров, восхищая читателя неожиданностью сюжетных построений.
За книгу «Убьем в себе Додолу» он получил премию «Большой Зилант» в 2005 году. Эта премия вручается за произведения, которые были оценены членами жюри как внесшие значительный вклад в российские жанры фантастики и фэнтези, при этом не потерявшие популярности в течение нескольких лет. Также он занимался переводами произведений известных зарубежных фантастов, среди которых Филип Дик и Роберт Хайнлайн.
Ушел из жизни писатель-фантаст Николай Романецкий
Коллеги Николая Романецкого сообщили в соцсетях, что он умер после продолжительной болезни. В возрасте 70 лет в Петербурге не стало писателя-фантаста и переводчика Николая Романецкого. Романецкий был автором серии «У мертвых магов длинные руки». А в Санкт-Петербурге уже поджидала приятная новость, которую подкинул Николай Романецкий. Сохранено в Новости Новости. TACC. 9 подписчиков. В Петербурге умер писатель-фантаст Николай Романецкий. Ему было 70 лет. В Петербурге на 71-ом году жизни скончался известный писатель-фантаст, лауреат премии Аркадия и Бориса Стругацких Николай Романецкий.
Скончался писатель-фантаст и лауреат премии братьев Стругацких Николай Романецкий
Похитители артефактов», «Конь в малине» и многим другим. При этом не все из работ выходили под его настоящим именем. Некоторые из них он публиковал под псевдонимом «Николай Романов». В союзе писателей добавили, что фантаст в 2010 году стал лауреатом премии Аркадия и Бориса Стругацких. Он являлся ответственным секретарем этой премии, а также литературного журнала фантастики «Полдень ХХI век».
Кроме того, Романецкий был членом семинара Бориса Стругацкого.
Известен он также под псевдонимом Николай Романов. Николай Михайлович родился 26 июня 1953 года в Новгородской области. Окончил Ленинградский политехнический институт, получив специальность инженера-металлурга. Работал помощником мастера, инженером-технологом, мастером, заместителем начальника цеха. Пробовал писать фантастику еще в студенческие годы. В 1985 году принимал участие в литературных семинарах Бориса Натановича Стругацкого. Первая повесть «Третье имя» была опубликована в журнале «Энергия» в 1987 году.
Что стало причиной его смерти — пока не уточняется. Также нет данных о том, когда пройдет церемония прощания. Помимо своего имени, Николай публиковался под псевдонимом Николай Романов. Он написал такие произведения, как «Искатели жребия», «Регент», «Убьем в себе Додолу».
Важной вехой в жизни Николая Михайловича стала многолетняя работа на должности ответственного секретаря в журнале «Полдень. После смерти Бориса Натановича Николай Романецкий не дал традициям журнала умереть, создав альманах «Полдень». Первая публикация в 1987 году — сокращенный вариант повести «Третье имя» в журнале «Энергия». Дебютная книга — «Убъем в себе Додолу» 1996, позже получила премию «Большой Зилант». Участник семинара фантастики в Дубултах в 1987 году. C мая 1989 года — профессиональный литератор. Работал редактором в издательствах «Борей» и «Бояныч».
Скончался писатель-фантаст Николай Романецкий
Писатель-фантаст Николай Романецкий скончался в Санкт-Петербурге на 71-м году жизни. Писатель-фантаст и переводчик Николай Романецкий скончался в Петербурге на 71-м году жизни. Писатель-фантаст, лауреат премии братьев Стругацких Николай Романецкий умер в Петербурге в возрасте 70 лет. Писатель-фантаст Николай Романецкий скончался в Санкт-Петербурге на 71-м году жизни. По заявлению самого автора — под псевдонимом Николай Романов он печатает только заказные произведения. The post Скончался писатель-фантаст Николай Романецкий first appeared on Новости СПб.
Писатель-фантаст Николай Романецкий скончался в Петербурге
Трагической новостью поделился Союз писателей Санкт-Петербурга на своем официальном сайте. В официальных источниках причина и обстоятельства смерти литератора не сообщается, но друзья и коллеги покойного на своих страницах в соцсетях указали, что Николай Романецкий скончался после продолжительной болезни. Писатель-фантаст знаком читателям по таким произведениям, как «Конь в малине», «S.
Первые попытки писать фантастику предпринимал ещё в студенчестве, вернулся к ним в 1985 году. Первой публикацией Николая Романецкого стал сокращенный вариант повести «Третье имя» в журнале «Энергия» в 1987 году, а его дебютной книгой стала «Убъём в себе Додолу» в 1996-м. Он также был профессиональным редактором и переводчиком с конца 1980-х годов.
Вообще-то положение, конечно, не безнадежное, бывало и хуже, но что-то в нынешнем деле не то, не как всегда, и это внушает опасения… Он еще посидел немного, потом решил, что пора все-таки на вокзал, но добираться решил пешком. Он не отдавал себе в этом отчета, но явно стремился оттянуть возвращение в Гринкоуст. Он расплатился, покинул бар и через некоторое время вышел на площадь Республики и окунулся в огромную толпу бездельников, собравшихся в город со всего побережья в поисках новых развлечений. Людской поток закрутил его, вынес на проспект Свободы.
По вечерам проспект закрывался для транспорта, и толпа двигалась прямо по проезжей части. Здесь царствовал кинематограф, и вечер был до краев наполнен огнями и какофонией многочисленных рекламных панно. Ну-ка, ну-ка, сказал себе Жюль. Поглядим, что предлагают тут жаждущим повеселиться. Он не спеша двинулся вдоль проспекта. С обеих сторон на него смотрели гнусные уроды и обольстительные красотки, куда-то к верхним этажам зданий стартовали умопомрачительные космические корабли, отправляющиеся к неизведанным мирам, то тут, то там занимались любовью средневековые короли и их златовласые и голубоглазые фаворитки. Лица королей были унылы, словно они отбывали очередной срок в лагере для рецидивистов, а фаворитки с чувством исполняемого долга освобождали свои прелести от тяжелых парчовых нарядов. Толпа выла от восторга. Дэвид Пирсон в главной роли!..
Пойдемте, а? Гора мускулов при птичьем мозге!.. Пойдем лучше на «Солнечную рапсодию». Какие там съемки — закачаешься! А какая любовь!!! Вот куда надо идти! Жюль поднял голову. С рекламного панно на него смотрел мужественным взором этакий красавец. Как сказал бы Анри, «гроза всех женщин мира».
Вокруг панно бежала надпись: «По вашим многочисленным заявкам! Только у нас и нигде больше! Копия изготовлена еще в прошлом веке! Целостность сюжета гарантируем! Наш девиз — никаких купюр! Тот присвистнул. Это же Рэмбо! Сильвестр Сталлоне! Первый святой для всех посткригеров!
Парень презрительно рассмеялся. Чего торчишь около нашего клуба? Терпеть не могу пацифистов! Удалившись от шального посткригера, он снова поднял голову. Над рекламным панно со святым Сильвестром светилось фиолетовым название клуба. Вот, теперь еще и посткригеры появились, подумал он. Мало было нам просто кригеров, мало было нам пэйсивкригеров, так получите еще и посткригеров. Уже и юнцы туда же!.. А вот и еще любопытная штука… Весь мир говорит о разоружении, и вдруг такая вспышка интереса к военной теме.
И интерес этот, боюсь, совсем не академический! Не «А ну-ка, как оно там было, у предков? Он двинулся дальше, разглядывая рекламы, и скоро обнаружил, что среди фантастических боевиков и любовных мелодрам, среди блэкхорэфилмз, слащавых музыкальных псевдотрагедий и прочей дребедени военные ленты занимали не менее половины репертуара. Было много фильмов двадцатого века, которые, судя по очередям у касс, пользовались немалой популярностью. Попадались и новые современные ленты. Их, правда, насчитывалось всего штук пять: нынешнее кино редко касается военной темы, ибо все, что можно сказать о войне и мире, давно уже сказано. И не хотят ведь люди сидеть дома, тянет их на массовое видео!.. Жюль не спеша шел по проспекту, читая названия лент. Чередой тянулись светящиеся строки, включающие в себя слово «солдат»: от японского фильма «Солдат императора» до бразильского «Солдаты в джунглях Амазонии».
Чуть в стороне сиял бравый герой из советского боевика прошлого века «Одиночное плавание». Прибавится забот социологам и социопсихологам, подумал Жюль. Особенно, если процесс станет тянуть на глобальность. А как будут потирать руки апологеты изначальной природной агрессивности человека!.. Где-то наши умники допустили промашку. Вспышки и вопли стали действовать ему на нервы. Он выбрался из толпы и свернул в неширокий переулок. По сравнению с залитым огнями проспектом слабо освещенный переулок показался ему черным коридором, и Жюль поневоле прибавил шагу. Впрочем, переулок оказался коротким, и через пару минут он вышел на параллельную проспекту Свободы улицу.
Тишины не было и здесь. По улице неторопливо, как равнинная река, катился поток демонстрантов. Над колонной плескались зелено — голубые знамена Всемирного Союза Пацифистов. Среди демонстрантов были и пожилые люди, и молодежь. Многие катили перед собой коляски с детьми. Жюль остановился у витрины какого-то кабака. Посетители высыпали наружу и глазели на демонстрантов. Слышались одобрительные и осуждающие возгласы. Толстяк негодующе взмахнул кружкой.
Пиво плеснулось на асфальт. Ах, вы еще не решили, что с ним делать?.. Хорошо, мы подождем, нам спешить некуда, за нами история! Глаза толстяка сверкнули. Вы посмотрите, что по миру делается… Разбой, вылазки, демонстрации… Хорошо, у нас еще тихо. Эти, — он кивнул на колонну демонстрантов, — не в счет. Тихо ходят… А на тех молодежь смотрит. Вот уже новые кригеры появились. Которые и армии-то в глаза не видели.
Погодите, дождетесь, они еще покажут себя. Не вы, так они вам кишки выпустят. И из твоего же оружия!.. А сопляков — в лагерь, на перевоспитание… — Ну, это не ново, — сказал Жюль. Колонна вдруг споткнулась, притормозила, заколыхалась, словно матерчатое полотнище. Жюль увидел, как вынырнула из следующего переулка толпа дюжих молодцев в серебристых комбинезонах и врубилась прямо в стену демонстрантов. Замелькали над головами дубинки, завизжали женщины. Откуда-то возникли полицейские «джамперы», зависли над толпой, понеслись сквозь рев дерущихся малоразборчивые команды. И тут впереди, где разворачивалась битва, отрывисто протатакал автомат.
Сейчас же из темного переулка, по которому несколько минут назад проходил Жюль, ширкнуло пламя. Один из «джамперов», висящих над толпой, лопнул и начал разваливаться на куски. Жюль бросился на асфальт и закрыл голову руками. Лежа, он услышал, как ширкнуло еще раз. Грохот взрыва потонул в тысячеголосом вое: по-видимому, граната взорвалась в толпе. Больше выстрелов не было, уши заложило от тоскливого нытья полицейских сирен. Жюль оторвал голову от асфальта. Перед ним метались обезумевшие от ужаса люди. Прямо на середине улицы полыхали обломки «джампера».
Чуть в стороне валялась раздавленная детская коляска. Разговорчивый толстяк сидел на тротуаре, неловко привалившись к стене левым плечом. На полураскрытых губах его надулся и лопнул красный пузырь, и из уголка рта потянулась тонкая струйка крови. Мертвые глаза удивленно смотрели на Жюля. Пивной кружки толстяк из руки так и не выпустил. И тогда Жюль вскочил и, на всякий случай пригибаясь, в два прыжка достиг угла и бросился в темноту переулка, где скрывался неведомый гранатометчик. Вот и второй день прошел, думал он. А вокруг по-прежнему темнота!.. Хорош диггер, нечего сказать!
Вместо того, чтобы заниматься делом, мотается по другому городу, мечется из угла в угол, а уж про конец похождений и вспомнить стыдно. Вместо того, чтобы быстро уйти с места инцидента, взял и ввязался… Он вспомнил, как хладнокровно, ударом кулака уложил вчерашнего гранатометчика, и содрогнулся от омерзения. И тут же содрогнулся еще раз. От недоумения. Потому что этот гранатометчик был не первым убитым им человеком. Не первым, не вторым и даже не десятым. Жюль давно уже потерял счет кригерам, которых уничтожил собственными руками. Не в бою, не в облаве и не при прочесывании леса, а вот так — один на один — когда либо он тебя, либо ты его. И давно уже угрызения совести настолько ослабели, что воспринимались не более, чем щекоткой для души, а такого омерзения и вообще никогда не было, даже в самом начале, когда он убил первого — молодого арабского террориста, члена одной из экстремистских группировок, не признавших на ту пору решений международной конференции по Ближнему Востоку.
Да что же это такое, сказал он себе. Может быть, я все-таки не долечился?.. Может быть, все это лишь порождения больного воображения?.. И у Артура нет никакого инфразвука, и хвоста вчера не было?.. И надо же, в конце концов, заниматься делом! Мысль, явившаяся в этот момент, показалась ему любопытной. Он подошел к тейлору и набрал номер, который дал ему позавчера чиновник из мэрии. На экране появилось лицо Пауэра. Чем могу быть полезен?
Его скоро спишут по возрасту, и он хотел бы остановиться в этих местах, в Гринкоусте. Ему нужен коттедж. Чтобы коттедж был большой и чтобы у него была башенка на крыше. Пауэр понимающе кивнул. Да и хозяева могут не согласиться… — Это уж не наша забота! Деньги у моего приятеля есть. А хозяев он будет уговаривать лично. Нужна лишь наводка — сами понимаете!.. Список получите через несколько минут.
Такие справки бесплатны. Жюль пошел на кухню и, ознакомившись со справочником местной почтовой фирмы, набрал серию кодов. Через несколько минут он достал из рисивера оставленный в Лонгвилле кейс. Информацию о пересылке тут же заблокировал личным кодом. Береженого Бог бережет… Потом полистал каталог сети «Сэплай», заказал радиоприемник фирмы «Фаулер» и кейс и тут же отправил оба предмета в утилизатор. Потом открыл свой кейс, достал свой «Фаулер» и сунул в карман куртки. Когда он вернулся в гостиную, прострекотал принтер. Пауэр прислал обещанный список. Жюль взял в руки план поселка и наметил маршрут.
Потом надел куртку и отправился на прогулку. Дойдя до первого поворота, проверился. Хвоста не было. Это ему не понравилось. Он достал «карандаш», включил. Ай да парни, подумал Жюль. Когда только успели?.. Определив частоту сигнала, он успокоился: «жучок» не должен был помешать. Гуляющих на улицах было довольно много.
Двигались, как и Жюль, неспешным прогулочным шагом, в основном по двое — по трое. Одиночек почти не было. На всякий случай Жюль фиксировал, но никакого интереса — ни скрытого, ни открытого — к нему не проявляли. Солнце было занавешено плотной пеленой, но ветра почти не ощущалось. Жюль сделал вывод, что дождя вряд ли следует ожидать, и на улицах все время будет многолюдно. Он шел по тротуару, равнодушно бросая взоры на номера коттеджей и с интересом разглядывая встречных женщин. Когда попадались особенно симпатичные, он позволял себе присвистнуть и, обернувшись, проводить их долгим взглядом. Кавалеры проходили мимо, презрительно отворачиваясь от его лихого посвиста, с физиономиями, излучающими сытое самодовольство. Словно владельцы породистых рысаков на конной выставке… За оградами метались вдоль сеток взмыленные любители тенниса.
Со всех сторон доносились многочисленные плотные удары по мячам и сопровождающие их крики любителей кроссбола. Из ресторанов вытягивались навязчивые запахи готовящихся и тут же поглощаемых блюд. Каждый отдыхал как мог и как умел. А Жюль шел и размышлял, почему Ассоциация выбрала для неизвестной ему цели именно Гринкоуст. Что было в этом курортном местечке особенного, чего не могло быть в больших городах, где можно скрыть целую армию и спокойненько обделывать свои темные делишки?..
С мая 1977 по май 1989 года работал на Балтийском заводе в должностях инженера-технолога, помощника мастера, мастера, заместителя начальника цеха. Первые попытки писать фантастику предпринимал ещё в студенчестве, вернулся к ним в 1985 году и тогда же пришёл в семинар Бориса Натановича Стругацкого.
C мая 1989 года — профессиональный литератор. Работал редактором в издательствах «Борей» и «Бояныч». Первая публикация в 1987 году — сокращенный вариант повести «Третье имя» в журнале «Энергия». Дебютная книга — «Убьём в себе Додолу» 1996.
Николай Романецкий (1953–2024)
В 2002-2012 года он был ответственным секретарем журнала «Полдень. XXI век», которым руководил Борис Стругацкий. После этого стал главным редактором альманаха «Полдень», которым руководил до последнего времени. Его первое произведение — повесть «Третье имя» — опубликовано в журнале «Энергия» в 1987 году. Всего он написал несколько десятков рассказов, повестей и романов под своим именем, а также псевдонимами «Николай Романов», Cin Stenamor, «Вс.
Как оно мыслит, почему убивает, чего добивается? Фокс Молдер уверен - тайну происходящего….
Фото: Личная страничка героя публикации в соцсети В Петербурге умер писатель-фантаст Николай Романецкий, автор циклов «У мертвых кудесников длинные руки». Известный литератор и переводчик скончался на 71-м году жизни.
Об этом сообщили в Союзе писателей Санкт-Петербурга, членом которого он был. О месте и времени похорон будет объявлено позже, - говорится в сообщении. Причина смерти не называется. Но, как пишут коллеги и друзья писателя в соцсетях, последнее время он жаловался на здоровье.
Двенадцать лет проработал на Балтийском заводе , где прошёл путь от инженера-технолога до заместителя начальника цеха. После 1989 года работал редактором, переводчиком [1]. Был женат, двое детей. Жил в Санкт-Петербурге.
Скончался известный писатель-фантаст Николай Романецкий
Интервью с Николаем Романецким в Литературной гостиной Книжной ярмарки. Писатель-фантаст, лауреат АБС-премии (премии братьев Стругацких) Николай Романецкий умер в возрасте 70 лет. В возрасте 70 лет скончался писатель-фантаст, лауреат премии братьев Стругацких Николай Романецкий. Писатель в жанре фантастической литературы, лауреат премии братьев Стругацких Николай Романецкий ушел на 71-м году жизни.