С тех пор «Властелин колец» называют трилогией, хотя сам Толкин говорил, что это неправильно. А в XXI веке «Властелин колец» Толкина начали критиковать за сексизм и расистскую идеологию. Почему был написан "Властелин колец". Про "Властелина Колец" Толкин так прямо и писал: это произведение "религиозное и католическое".
«Нельзя взять книгу и просто снять ее как есть»: как появился фильм «Властелин Колец»
Tolkien’s most popular works, The Hobbit and The Lord of the Rings are set in Middle-earth, an imagined world with strangely familiar settings inhabited by ancient and extraordinary peoples. Автор всемирно известной трилогии «Властелин колец» (The Lord of the Rings) и многих других популярных произведений в жанре фэнтези. Английский писатель и автор романа "Властелин колец" Джон Толкин оказался на первом месте в рейтинге Forbes самых высокооплачиваемых покойных знаменитостей. первая книга (одна из трех), которую я прочитал запоем и искренне сожалел о том, что дочитал ее.
Суд официально запретил писать продолжения "Властелина колец"
Создатель трилогии Властелин колец Питер Джексон пытался забыть о съемках своего главного шедевра с помощью гипноза, передает The Hollywood Reporter эксклюзивный рассказ режиссера. Warner Bros., для которой 2022 год был трудным, готовит новые фильмы по вселенной «Властелина колец». Когда он предложил "Властелина колец" одному издательству, то получил ответ — "произведение нуждается в сильном урезании". Warner Bros. объявила, что планирует повторный прокат трилогии «Властелин колец».
Они были нужны только друг другу! 55 лет трудного счастья создателя «Властелина колец» и его жены
Наиболее известная кинотрилогия «Властелин колец» была снята режиссером Питером Джексоном и вышла на экран в 2001, 2002 и 2003 годах. Автор «Властелина колец» Джон Толкин — талантливый писатель, ставший прародителем нового жанра в мире литературы и оказавший влияние на литераторов последующих лет. Культура - 20 мая 2022 - Новости Екатеринбурга - Роман Толкина «Властелин колец» стал культовым практически сразу после публикации и не теряет своей актуальности до сих пор.
О чем на самом деле «Властелин колец»?
Семя «Хоббита», посаженное в почву созданного Профессором мира, привело его мифологию в движение и воплотилось в прекрасное дерево «ВК». Вот почему так разительно отличается стиль и темп первой книги от последующих. Неспешный подробный рассказ о путешествии хоббитов с каждым шагом обрастает новым смыслом и из авантюры превращается в героический эпос. К тому же, Толкин «выяснил», что Некромант, «окопавшийся» в «Хоббите» на юге Лихолесья, — никто иной, как Саурон, в прошлом самый талантливый и опасный слуга и ученик Моргота — изначального Зла, «Князя Тьмы» Старших эпох. Этот хитроумный «слуга» сумел после поражения своего хозяина не только достичь его злобной мощи, но и «усовершенствовать» ее с помощью Кольца Всевластья. Так уютный и демократический по устройству! Наличие благоденствующей и изолированной страны в опустошенной войнами и эпидемиями местности Эриадора объяснялось не слишком убедительно незаметной деятельностью Следопытов — горстки выживших потомков погибшего королевства Арнор и небольшими размерами самого Хоббитшира. Однако этот действительно искусственный прием был оправдан. С помощью хоббитов решалась проблема «приближения» иного мира к читателю.
Толкину были отвратительны варианты попадания в «fairy-story» во сне или с помощью какого-нибудь аппарата. Но тогда нужно было найти в волшебном мире таких обитателей, которые сами о нем имеют весьма смутное представление — домоседов, не любящих совать нос дальше своего Удела. Именно благодаря хоббитам мы можем постепенно «обжиться» в новой реальности и избежать в тексте «поясняющего голоса» автора. Хоббиты одновременно решили еще множество художественных проблем. Хоббит не только может посмотреть на Средиземье «свежим глазом», он вносит в тяжеловесную эпопею необходимую долю теплоты, живости и юмора. Ведь хоббиты гораздо ближе по своему мироощущению современным читателям, чем эльфы, гномы, да и те же люди Средиземья. Еще несколько интересных фактов из истории создания «ВК»: Тому, что возник цикл о Средиземье, мы во многом обязаны другу Толкина — К.
На протяжении полувека Грузберг преподавал в Пермском пединституте университете , принадлежа к кафедре методики начального образования, то есть участвовал в подготовке учителей начальной школы. К переводу пришел из любви к фантастике — отечественной было мало, зарубежной в магазинах и библиотеках еще меньше, а жажда была велика. И однажды — было это в далекие «застойные» семидесятые годы — Александр взялся перевести книжку на английском, показанную другим таким же неуемным фаном, — то была «Земля, позабытая временем» Эдгара Райса Берроуза. Ошибок там я наделал массу, — вспоминает Александр Абрамович. Название, которое впоследствии озарило его ореолом славы: The Lord of the Rings от незнакомого автора по имени J. Tolkien, — пермяк обнаружил в середине семидесятых в ящике с новыми поступлениями в Библиотеке иностранной литературы в Москве. О том, чтобы отдать перевод в издательство, не стоило и думать. Преподаватель вуза перевел роман прежде всего для себя, первыми читателями стали его дети — сын и дочь.
Две неизданные книги Толкина выйдут на русском языке Произведение «Утраченный путь» будет опубликовано в феврале, «Гибель Гондолина» — в мае. На этом вымышленном континенте разворачиваются события «Властелина колец» и «Хоббита». Толкин написал «Гибель Гондолина» в 1917 году.
И это стало первой из многих уступок, на которые ей пришлось идти. Всё случилось, как она и опасалась: перейдя в католичество, девушка была вынуждена покинуть Челтнем и переехать поближе к жениху. Она скучала по прошлой жизни, девушку раздражало, что пришлось погрязнуть в новой домашней рутине, а Рональд в это время беззаботно кутил с друзьями в Оксфорде и честно рассказывал невесте о всех попойках, пьянках, гулянках, походах в кино и прочих студенческих шалостях. Толкин настолько привык к шумным мужским компаниям, что дома всегда чувствовал себя несколько не в своей тарелке. Его раздражали банальные домашние заботы и прочие не заслуживающие внимания мелочи, а не получившая должного образования Эдит, со своей стороны, боялась общества высоколобых друзей мужа. Она так никогда и не привыкнет к жизни в Оксфорде, и самые счастливые годы её жизни пройдут вне стен университетского города. Война 4 августа 1914 года Британская империя объявила войну Германии. Тысячи молодых людей записались в армию добровольцами. Толкина война поначалу не коснулась. Он рассчитывал остаться в Оксфорде и закончить обучение, но, глядя на царящий вокруг ажиотаж все приятели ушли на фронт , Рональд записался в Корпус военной подготовки — добровольную организацию, предназначенную для подготовки офицеров без отрыва от учёбы. Обычные занятия пришлось совмещать со строевой подготовкой, но Толкину двойная нагрузка только нравилась. В конце июля 1915 года Рональд сдал экзамены и получил ученую степень бакалавра, чин младшего лейтенанта и назначение в 13-й батальон полка ланкаширских стрелков. Его друзья по ЧКБО уже были на фронте — Смит служил в том же полку, но в другом батальоне, Джилсон — в суффолкском полку, а Уайзман получил распределение во флот, на корабль Его Величества «Сьюперб». Первые несколько месяцев службы ушли на армейскую подготовку. Толкина и других молодых офицеров учили рыть окопы и разбираться в устройстве пулемета, кормили несъедобной бурдой и постоянно перебрасывали из одного лагеря в другой. Все эти тоскливые дни, потраченные на тупую зубрёжку скучных предметов, отнюдь не радуют, в унылых болотах науки убивать того и гляди завязнешь с головой. Работа со словами, сообщениями и кодами больше соответствовала его страсти к языкам и привлекла куда сильнее перспективы командования взводом и ответственности за жизни солдат. Рональд выучил азбуку Морзе, научился пользоваться гелиографом, фонарем, ракетницей, сигнальными флажками и даже почтовыми голубями. Приближалась дата отправки во Францию. Глядя на ужасающие списки погибших, Рональд и Эдит решили сыграть свадьбу как можно быстрее: оба прекрасно понимали, что домой он может и не вернуться. На фронте Первое время ничего не происходило. За 1915 год война окончательно превратилась в позиционную, линия фронта практически не двигалась с места, но вся Британия жила в ожидании так называемого «Большого Натиска», крупномасштабного наступления, которое должно было вышвырнуть фрицев из их окопов. Три недели спустя батальон двинулся в сторону фронта и остановился неподалёку от берегов реки Сомма. Оно продлится до середины ноября и унесёт жизни более миллиона человек, в том числе четырёхсот тысяч британцев. Тогда, разумеется, об этом никто не знал. В субботу, первого июля, в 7:30 утра, британские солдаты выберутся из окопов, построятся в шеренги и медленным шагом двинутся на врага. Наступлению будет предшествовать массивный артобстрел. Офицеры пообещают, что немецкая линия обороны практически сметена, колючая проволока уничтожена, а в окопах почти не осталось живого противника. Однако марширующие шеренги прекрасно видят, что ограждение практически невредимо. Когда наступающие подберутся поближе, заговорят немецкие пулемёты. Батальон самого Рональда не примет участия в сражении, оставшись в резерве. На передовую они попадут только четырнадцатого июля. На передовой Толкин своими глазами увидел весь ужас войны. Грязь и разруха, отчаяние, пустота и безразличие, почерневшие стволы деревьев, сожжённые остовы домов и превращённая в безжизненное месиво земля. И трупы — гниющие, истерзанные, изувеченные трупы людей и лошадей. Те, что лежали на Ничейной земле, так и оставались гнить там, а тех, что лежали ближе к окопам, просто не успевали хоронить. К концу войны из всего батальона Толкина в живых не останется почти никого. Рональд и сам бы наверняка навеки остался среди маков Фландрии, если бы не болезнь. В конце октября он подхватил «окопную лихорадку», вызываемое вшами заболевание, косившее солдат тысячами. Как правило, лихорадка быстро проходила, и бойцов возвращали обратно на фронт. Но организм Толкина никак не мог справиться с недугом, и 8 ноября его отправили в Бирмингем. Месяц спустя он получил весточку от Уайзмана — Крис с прискорбием сообщал о гибели Дж. Незадолго до смерти Смит, словно предчувствуя скорый конец, написал Джону Рональду письмо. Да благословит тебя Господь, Джон Рональд, и пусть ты выскажешь всё то, что пытался сказать я, когда меня уже не станет и я буду не в силах высказать это сам, если такова будет моя судьба. Смит Академическая карьера Окопная лихорадка лечится довольно быстро, но организм Толкина, по всей видимости, никак не хотел возвращаться обратно во Францию. Поэтому, стоило только врачам завести речь о выписке, как Рональд снова заболевал. В общей сложности он провалялся в госпиталях два следующих года, а когда всё же выздоровел окончательно, война уже подходила к концу, и в возвращении на континент не было необходимости. После конца войны Толкины поселились в Оксфорде. Рональд вошёл в состав группы, работавшей над составлением «Нового словаря английского языка» и постепенно начал преподавать. Первый послевоенный визит в Оксфорд не продлился долго — летом 1920 года Толкин подал заявку на должность преподавателя английского языка в университете Лидса. Промышленный Лидс совершенно не походил на сонный университетский Оксфорд, но Толкины быстро привыкли к этому городу и крепким и суровым местным студентам. Студенты тоже полюбили нового профессора. У Толкина была несколько невнятная дикция, он говорил очень быстро, буквально выплевывая слова словно из пулемёта, но только лишь из желания вместить как можно больше информации в отведённое ему время. Когда слушатели привыкали к манере речи лектора, они быстро понимали, что видят увлечённого своим делом человека, который стремится поделиться с ними своими соображениями, искромётно шутит и искренне считал всех равными себе по уровню знаний — поэтому он никогда не объяснял вещи, которые считал «очевидными». В 1925 году в Оксфорде освободилась должность профессора англосаксонского языка. Толкин вернулся в свою «альма матер» и проработал там вплоть до выхода на пенсию. Преподавал, готовился к урокам и лекциям, встречался с друзьями, занимался домашней рутиной… и на досуге написал две книги, ставшие мировыми бестселлерами. История Куллерво и первые стихи Стихи Толкин начал писать ещё во время учёбы в школе, и довольно быстро в них стали встречаться имена и названия, которые позднее обретут свою форму в легендариуме Средиземья. В одном из стихотворений говорится о плавании Эаренделя, Вечерней звезды, по небесному океану, в другом — о шагающих по лесной тропе гномах. В 1914 году Толкин решил написать стихотворно-прозаический роман в духе «Дома сыновей Волка» Морриса. В качестве основы он взял историю Куллерво, несчастного мстителя из «Калевалы», по незнанию соблазнившего собственную сестру и покончившего с жизнью, бросившись на собственный меч. Роман так и остался незаконченным, но в 2010 году текст был опубликован в седьмом номере журнала Tolkien Studies под редакцией Верлин Флигель. Пять лет спустя текст был издан отдельной книгой. На русский язык не переводился. Книга утраченных сказаний Талант к языкам юный Рональд продемонстрировал очень быстро. Уже к пяти годам мать обучила его основам латыни и французского, а в школе он уже бегло говорил на греческом, готском и древнеанглийском. Позже к ним добавятся среднеанглийский, древнеисландский, финский, валлийский, немецкий, русский, испанский, итальянский и множество других языков. Довольно скоро Рональду стало скучно просто знать языки, ему стало интересно, почему эти языки стали именно такими, какими они есть. Он стал искать общие элементы во всех наречиях и постепенно увлёкся филологией. В конце концов, любовь к словам вдохновила Толкина на создание собственных языков. Он разрабатывал собственную систему грамматики и фонологии, а затем принялся развивать выдуманные языки в прошлое, придумывая «более ранние» формы слов. Зная, что ни один язык не сохраняется в неизменной форме, Рональд искренне считал, что настоящему, пусть даже выдуманному с нуля языку нужна своя история.
Письмо автора «Властелина колец» Джона Толкина продали за 1,7 млн рублей
Чтобы не впасть в отчаяние, Мэйбл обратилась к католической вере, что окончательно отдалило от нее родственников-англикан. С тех пор Джон и Хилари воспитывались по католическим канонам. Помимо религиозных занятий, женщина учила мальчиков латыни и некоторым гуманитарным наукам. Джон проявлял огромный интерес к ботанике, о чем свидетельствуют его детские рисунки растений и пейзажей. Уже в четырехлетнем возрасте будущий мастер фэнтези неплохо читал и делал первые попытки писать слова. Любимыми книгами Толкина были «Алиса в стране чудес», рассказы про индейские племена и произведения в жанре фэнтези. Джон Толкин в юности Мэйбл скончалась очень рано — ей было всего 34 года. Перед смертью женщина поручила воспитание сыновей местному священнику, Френсису Моргану. Святой отец служил в Бирмингемской церкви и имел репутацию неординарного, умного человека. Именно Морган познакомил Джона с филологией, наукой, которая очень пригодилась юноше в дальнейшей творческой биографии. До школы мальчики практически росли на природе.
Увиденного за два года хватило Толкину на все живописные описания в его произведениях. В начале 20-го столетия Джон стал учеником школы короля Эдуарда, где преподавали древнеанглийский, валлийский, финский, готский и древненорвежский языки. Способности мальчика к лингвистике были уникальными — он смог освоить даже несколько «эльфийских» языков. После окончания этого учебного заведения юноша поступил в школу святого Филиппа, а затем в оксфордский колледж Эксетер. Еще в школе короля Эдуарда Джон вместе с тремя приятелями организовал тайный клуб «ЧКБО», название которого означало «Чайный клуб и барровианское общество». Секрет такого наименования прост — ребята обожали пить чай, продававшийся в школьной библиотеке «из-под полы». Даже став взрослыми людьми, друзья продолжали поддерживать связь и нередко устраивали совместные чайные церемонии. В 1911 году Джон предпринял путешествие в Швейцарию, которое позже отразил в книге про Бильбо Бэггинса. Осенью того же года молодой человек поступил в университет Оксфорда. Лингвистика С детства Джон Толкин интересовался иностранными языками, в том числе древними.
Более того, вместе со своими друзьями он конструировал новые, понятные только им. С помощью придуманных языков друзья могли свободно общаться, не боясь быть понятыми окружающими. Писатель известен, как создатель нескольких искусственных языков: синдарин, квенья и других. Лингвистические увлечения автора отражены в труде «Тайный порок», представленном в 1931 году в сенах Оксфордского университета. Мировоззрение Джон Толкин был очень набожным человеком, до конца жизни сохранившим верность католицизму. По политическим убеждениям принадлежал умеренным традиционалистам, склонявшимся к либертарианству. Ненавидел проявления государственной бюрократии. В своих мемуарах автор писал: «Политические мои убеждения всё больше склоняются в сторону анархии или к неконституционной монархии». Джон Толкин в кабинете Толкин редко писал об этом, но все близкие прекрасно знали, что он является сторонником распада Британской империи. Перед началом Второй мировой автор вел переписку с бельгийским языковедом Симоном де-Арденном, которая содержит послание следующего содержания: «Политическая ситуация ужасающая.
Наибольшее удовлетворение у меня вызывает Бельгия — страна с оптимальным размером в пример любому другому государству мира! Я хотел бы, чтобы моя собственная страна была ограничена водами Туиды и стенами Уэльса. Мы, простые люди, по крайней мере, действительно знаем о морали и вечности. А когда Гитлер говорит, что Германия должна жить вечно — я знаю, что он лжет».
Толкин принялся за работу над корпусом мифов, включающим в огромное количество историй, начиная от легенд о сотворении мира и заканчивая сказками о трагичной любви.
Свою мифологию он решил назвать «Книгой утраченных сказаний». Три сюжета В центре вымышленной мифологии лежали три основных сюжета. Сперва Толкин записал «Падение Гондолина», рассказ о взятии последней эльфийской твердыни силами зла. Хронологически «Падение» относилось к концу цикла, но на бумагу Рональд переложил её ещё лёжа в госпитале, в начале 1917 года. Следом он сочинил повесть о злосчастном Турине Турамбаре.
Текст перекликался с трагедией Куллерво из так и не законченной перед войной вариации мифов «Калевалы». Последней родилась волшебная романтическая история о любви смертного человека Берена и бессмертной эльфийской девы Лутиэн. Идея этой истории впервые пришла к Толкину в голову, когда его стали выпускать из госпиталя на прогулки, они с Эдит гуляли по окрестным лесам, и жена танцевала ему среди зарослей болиголова. В конечном итоге Лутиэн настолько прочно стала ассоциироваться у Рональда с женой, что имена «Берен» и «Лутиэн» даже высекли на их могильном камне. К середине двадцатых работа над «Сильмариллионом» как теперь называлась «Книга утраченных сказаний» была почти закончена.
Однако вместо того, чтобы дописать текст, Толкин вернулся к самому началу и принялся менять, шлифовать, переписывать и пересматривать его. Научные труды Параллельно с работой над «Книгой утраченных сказаний» Толкин занимался академической деятельностью: писал научные работы и эссе, готовил к изданию аннотированные версии лучших образцов древнеисландских, древнеанглийских и среднеанглийских текстов, переводил эти тексты на современный английский и претворял в жизнь свою кампанию по реформированию программы обучения в Оксфорде. Толкин обожал свою работу. Университетскому профессору полагалось проводить не меньше тридцати шести лекций или семинаров в год. Толкин проводил минимум в два раза больше необходимого минимума, а в один год он и вовсе прочёл сто тридцать шесть лекций.
К каждому выступлению он готовился так тщательно, что от некоторых курсов приходилось отказываться банально потому, что он не успевал их составить. Своих студентов он учил относиться к древним текстам не только как к вехам в развитии языка, но и как к настоящим шедеврам литературы, заслуживающим самого пристального литературоведческого анализа. Увлечённый перфекционист Есть две основные причины, по котором большая часть трудов Толкина, как художественных, так и академических, так никогда и не была опубликована при его жизни. Во-первых, Рональд отличался неуёмным перфекционизмом. Не доведя какой-то проект до конца, он постоянно брался за его редактирование, которое в половине случаев превращалось в переделывание с нуля — Толкин внезапно приходил к выводу, что написанное не выдерживает никакой критики.
Толкин по несколько раз переписывал каждую главу, каждую строчку, каждое слово, и всё равно итоговый вариант при каждом следующем рассмотрении казался ему далёким от идеала. Порой Толкину просто не хотелось заканчивать работу над той или иной рукописью. В случае с «Сильмариллионом» это привело к тому, что к концу жизни у Профессора накопилось такое количество противоречащих друг другу версий текста, что он сам уже запутался, какая является актуальной. И, наконец, третья причина низкой продуктивности Толкина заключалась в его излишней увлечённости. Работая над одним текстом, он мог придумать десяток новых идей и быстро переключиться на что-то новое, и в итоге друзья или издатели, ждущие от него финальный вариант одной статьи регулярно получали первые наброски новой.
Он так и не выпустил аннотированные издания древнеанглийской поэмы «Исход» и среднеанглийской поэмы «Перл», элегий «Скиталец» и «Морестранник». Ряд готовых к изданию эссе и переводов не вышел просто потому, что Толкин не написал обещанные издателю предисловия, послесловия или комментарии. Любопытно, что при всём своём перфекционизме Толкин практически не принимал во внимание чужую критику. Точнее, как не принимал… Как вспоминает его давний друг Клайв Стейплс Льюис, когда он раскритиковал «Жесту о Берене и Лутиэн», Толкин не принял почти ни одну из предложенных им правок, но переделал все раскритикованные отрывки практически с нуля. На критику он реагирует только двумя способами.
Либо берётся переделывать всё заново с самого начала, либо вообще не обращает внимания. Сказки им Рональд начал рассказывать ещё в Лидсе, когда у первенца, Джона, начались проблемы со сном. Толкин рассказывал детям о приключениях рыжеволосого сорванца Морковки, неукротимого злодея Билла Стикерза и его противника, майора Роуда Ахеда, а когда младший Майкл потерял на пляже плюшевую собачку, отец сочинил историю о пёсике Ровере, который встретил волшебника, превратился в плюшевую игрушку, а потом побывал на Луне и познакомился с Белым Драконом. Каждое рождество Толкин писал письма от Рождественского деда, причём с каждым годом письма становились все сложнее и интереснее, в них добавлялись новые персонажи, а помимо самого Деда к ручке прикладывались Белый Медведь или секретарь Деда, эльф Ильберет. В какой-то момент Толкин, поспорив с Льюисом, начал писать «Утраченный путь», роман о путешествиях во времени, в котором два путешественника, отец и сын, пытаются найти утраченный путь в легендарный Нуменор из эльфийских легенд.
Правда, задумка была заброшена вскоре после прибытия героев в Нуменор. А затем, как-то летом, сидя у окна своего кабинета и проверяя экзаменационные работы, Толкин нашёл пустой лист и написал на нём одно предложение «В норе на склоне холма жил да был хоббит». И тут ему стало интересно, кто же это такой. В норе жил хоббит Бильбо Бэггинса Толкин словно списал с себя. Люблю узорчатые жилеты и обожаю грибы.
Путешествую я тоже нечасто». Затем дети выросли, необходимость в чтении отпала, а «Хоббит» так и остался незаконченным. Толкин набрал большую часть текста на бумаге, но повествование обрывалось на гибели Смауга, а последние главы существовали только в черновых набросках. Дагналл приехала в Оксфорд, чтобы обсудить с одной из учениц профессора издание отредактированного перевода «Беовульфа», услышала о существовании «Хоббита», попросила рукопись, показала её в издательстве… и вскоре Толкин уже получил письмо с просьбой как можно скорее дописать финал, чтобы книгу можно было издать в следующем году. Толкин приступил к работе, и несколько месяцев спустя готовая рукопись уже лежала на столе у директора издательства Стэнли Анвина.
Анвин счёл, что лучше всего о детских книгах могут судить сами дети и показал «Хоббита» своему десятилетнему сыну Рейнору. Рейнору книга понравилась, и судьба «Хоббита» была решена. Книга поступила в продажу 21 сентября 1937 года. Особого ажиотажа она не вызывала, но уже к Рождеству первый тираж был распродан, и Анвин срочно заказал допечатку. В следующем году «Хоббит» вышел в Америке, получил премию «Нью-Йорк геральд трибьюн» как лучшая книга для детей, и издатель ненавязчиво намекнул Толкину, что пора писать продолжение истории о хоббитах.
Хоббит-2 Толкин сказал издателю, что у него имеется несколько детских сказок, неоконченный роман «Утраченный путь» и «Сильмариллион». Анвин ознакомился с рукописями, оценил сказки, но твёрдо сказал, что в следующей истории обязательно должны быть хоббиты. С этим была проблема. Толкин считал, что тема хоббитов себя исчерпала и плохо представлял, о чем писать дальше. В финале первой книги ясно говорилось, что Бильбо прожил долгую, счастливую и лишенную приключений жизнь, и любые новые приключения противоречили бы этому финалу.
Однако уже через несколько дней он написал первую главу продолжения. В первой версии главным героем по-прежнему был Бильбо. Он уходил из Шира, потому что у него «кончились и золото, и драгоценные камни», что он принёс из своего первого похода. Затем Толкин сменил протагониста, и в повествовании появился новый герой племянник Бильбо по имени Бинго Болджер-Бэггинс, который тоже отправился в путь, но уже в компании родичей Одо и Фродо. В конце второй главы герои неожиданно даже для самого Толкина повстречали загадочного Чёрного всадника, а сам автор задумался, что их приключения могут быть как-то связаны с тем самым кольцом, которое Бильбо нашёл в пещере Голлума.
Толкин вкратце наметил дальнейшее развитие сюжета: «Бинго собирается что-то сделать с Некромантом, который намерен напасть на Шир. Они должны найти Голлума и узнать, откуда он взял кольцо, потому что нужны три». После этого его интерес к книге на какое-то время угас. Спустя пару месяцев Толкин подумал, что кольцо, должно быть, создал Некромант, оно такое не единственное, а уничтожить его можно только в огненных расселинах страны Мордор далеко на востоке. Идеи хлынули сплошным потоком, задумка вышла из-под контроля, хоббиты повстречали Тома Бомбадила и дошли до Бри, Бинго Бэггинс превратился в Фродо, а Толкин придумал название.
Толкину было неинтересно писать очередную сказку, он хотел сочинить эпическую историю, по духу близкую «Сильмариллиону». Работа пошла веселее, но до конца было ещё далеко, тем более что профессор регулярно отвлекался то на одно, то на другое. К тому же, началась новая война, и хотя поначалу в жизни Толкина ничего не поменялось, постепенно тяготы военного времени сказались и на нём. Написание «Властелина колец» затягивалось, но Анвин продолжал ждать книгу даже после того, как понял, что «Хоббит-2» ни появится в течение двух лет после выхода первой части. Толкин несколько раз прерывал работу над книгой на довольно-таки продолжительное, до пары лет, время, но сюжет всё же медленно полз вперёд.
В декабре 1942 года Толкин сообщил издателю, что написал уже тридцать одну главу, и до финала осталось около шести.
Ну и каша то какая: yrenson Киноакадемик , постов: 7249 10 SF Freddy писал а 31 декабря 2022, 23:49 Амазон купили права на приложения и черновики Профа, а также на ВК и Х, но судя по тому, что они по сути снимают фан-фик,... Ну, понятно. Деньги-власть SF Freddy Киноакадемик , постов: 31800 31 декабря 2022, 23:49 13 Амазон купили права на приложения и черновики Профа, а также на ВК и Х, но судя по тому, что они по сути снимают фан-фик, права на использования у них ограничены, не только за счет того, что я написал выше и написано в тексте новости, но и за счет того, что теже New Line Cinema с Warner Bros.
Слово «хоббит» возникло спонтанно: до того момента его не существовало. Тогда Толкину захотелось понять его происхождение.
Для этого ему пришлось написать целую повесть — «Хоббит, или Туда и обратно». Иллюстрация к «Хоббиту, или Туда и обратно» Получается, что история оказывается средством применения языка. Таким образом, Толкин как бы реконструирует некую реальность, заложенную в самом языке. Эта реальность для него оказывается первичнее нашей: например, Венеция напоминает ему Гондор, а не наоборот. Так и возникает мифология «Властелина колец». Природа и прогресс Писатель жил в веке научных открытий.
Тогда, на рубеже XIX и XX столетий, научно-технический прогресс сулил человеку грядущее благополучие. Толкину не очень нравились многие достижения прогресса: даже автомобилям он предпочитал велосипеды. Во «Властелине колец» ярко отразилось его мировоззрение. Неслучайно книга стала так популярна среди хиппи. Так, Шир, где живут хоббиты, представлен царством природы. Он расположен на плодородной земле, и полурослики занимаются в основном сельским хозяйством.
Они были нужны только друг другу! 55 лет трудного счастья создателя «Властелина колец» и его жены
Warner Bros., для которой 2022 год был трудным, готовит новые фильмы по вселенной «Властелина колец». Но когда Толкин писал «Властелина колец», никакого фэнтези еще не было, и он писал эпос. Warner Bros. объявила, что планирует повторный прокат трилогии «Властелин колец».
Первый переводчик «Властелина Колец» на русский получил Строгановскую премию
И Аэша, и Галадриэль являются бессмертными, обладают непревзойдённой красотой и правят территориями, изолированными от окружающего мира. Обе героини владеют «зеркалом» — сосудом или чашей с водой, в которой можно увидеть прошлое и настоящее, и в то же время отрицают, что свойства этих «зеркал» имеют что-то общее с волшебством. В особенности же сходство между ними проявляется в сцене, в которой Фродо предлагает Галадриэль взять себе Единое Кольцо: Я буду дивной и грозной, как Утро и Ночь! Прекрасной, как море и солнце и снег на вершинах! Страшной, как буря и молния!.. Все будут любить меня и все лягут прахом у моих ног! Она стояла перед Фродо — неизмеримо высокая, недостижимо прекрасная, неизъяснимо грозная и величавая. Однако… рука её вдруг упала, свет померк… В отличие от Аэши, Галадриэль у Толкина изображена в положительном свете, тем не менее, поддавшись искушению обладания Кольцом, она вполне могла уподобиться «демонической» хаггардовской героине [114] [115]. Ключевой для «Властелина колец» мотив героического квеста на фоне глобального противостояния добра и зла в полноценном вымышленном мире сближает Толкина с творчеством Уильяма Хоупа Ходжсона. В романе «Ночная земля» Ходжсон изобразил мир далёкого будущего, где землю заполонила тьма, а последний оплот человечества — Пирамида — окружена потусторонними, откровенно демоническими силами зла.
Подобный образ покрытой тьмой страны зла у Толкина воплощён в описании Мордора. Светящаяся бледным светом крепость Минас Моргул, в которую, повинуясь внезапно овладевшей им силе, едва не входит Фродо, перекликается с Обителью Безмолвия, средоточием зла в романе Ходжсона, которая также светится и способна воздействовать на людей, притягивая их к себе. Те, кто поддался зову Обители и пересёк её ворота, уже не возвращаются. У Ходжсона за последней твердыней людей наблюдают почти неподвижные, но обладающие разумом и враждебной волей Стражи — весьма похожие на них каменные, но кажущиеся живыми фигуры пытаются остановить Сэма перед воротами башни Кирит Унгол. Эпизод сражения героя «Ночной земли» с напавшим на него чудовищем многими деталями напоминает бой Сэма с Шелоб [116]. Гэндальф выставил бы добро в отталкивающем виде, уподобил бы злу» [117]. Центральное место в романе занимает тема власти [118]. По мнению Тома Шиппи, в основе «Властелина Колец» лежит знаменитое высказывание лорда Эктона : «Власть имеет тенденцию развращать, а абсолютная власть развращает абсолютно. Великие люди — почти всегда плохие люди…».
Данный афоризм датирован 1887 годом и имеет отчётливо современный, несвойственный представлениям людей древности характер. Воплощением этой идеи в романе является Кольцо , которое имеет свойство обращать ко злу всех своих обладателей независимо от того, были ли изначально благими их намерения. Согласно Толкину, оно олицетворяет «желание власти как таковой, стремящееся реализоваться посредством физической силы и машин, а также неизбежно посредством лжи». Шиппи обращает внимание на яростный отказ Гэндальфа взять Кольцо: — Не искушай меня! Я, конечно, не хочу уподобиться Тёмному Властелину. Но Кольцо знает путь к моему сердцу. Оно будет действовать через жалость, жалость к слабым и желание обрести силу для благих дел. Не искушай меня. Я не смею взять его даже на хранение, даже если поклянусь никогда не пользоваться им.
У меня не хватит сил сдержать обещание. Исследователь отмечает, что «в нашем веке, который видел немало воцарившихся над фермами свиней , отказ волшебника взять Кольцо звучит особенно впечатляюще». К чему приводит само только желание обладать Кольцом, явственно иллюстрирует пример Боромира — он руководствуется патриотизмом и убеждён, что «искреннему человеку» оно не способно повредить. Тем не менее, хотя Боромир и не говорит этого напрямую, в его речах постоянно прослеживается принцип «цель оправдывает средства». С помощью Кольца он намеревается получить силу для того, чтобы защитить свою страну в «справедливой войне», но, как замечает Шиппи, «наше современное знание о природе диктаторства сразу напоминает нам, что на этом никто никогда не останавливается» [119] [120] [121]. Напрямую отрицательный образ политической власти во «Властелине Колец» представлен военно-деспотическим порядком, который был установлен Сауроном в Мордоре и Саруманом — в Изенгарде. Их экономика основана на рабском труде и сосредоточена на нещадной эксплуатации природных ресурсов вплоть до их полного истощения, промышленность работает исключительно для военных нужд и целенаправленного загрязнения окружающей среды, а террору подвергаются не только враги, но и солдаты собственной армии. Стремление Сарумана окружить себя «множеством рабов и машин» отражает его неспособность воспринимать другие создания в их целостности и индивидуальности. Для подобного «мордорского» мировоззрения все личности сводятся к однородной массе, нуждающейся в управлении.
Напротив, сторонники добра одерживают победу, осознавая важность свободного выбора и значимость действий «маленьких и слабых» личностей, которые не обладают существенной властью [122]. Природа зла: Боэций и манихеи[ править править код ] Назгул — фигура, подобная тени, у которой под капюшоном вместо лица скрывается пустота, воплощает боэцианскую идею несуществования зла, которое по своей сути является лишь отсутствием добра, «ничем». В то же время, этот образ убедительно иллюстрирует, что даже «ничто» может обладать немалым могуществом [123] В своей книге « Дорога в Средиземье » Том Шиппи предлагает рассмотреть «Властелина колец» в качестве попытки Толкина примирить два традиционных взгляда на природу зла: «оба этих взгляда освящены древностью, оба авторитетны, оба существуют по сей день и, на свежий взгляд, друг другу противоречат». Первый взгляд происходит из христианской традиции, сформулирован Августином , а наиболее полно представлен в трактате Боэция «Утешение философией». Согласно этой концепции зла как такового не существует, зло — это «ничто», отсутствие добра. Следовательно, зло не способно ничего сотворить, оно и само не было создано, а его появление стало результатом злоупотребления свободой воли. В романе эту точку зрения высказывает Фродо: «Тень, которая их [орков] взрастила, умеет только глумиться над тем, что уже есть, но сама не может ничего сотворить…». В соответствии с этим убеждением Элронд заявляет, что «ничто не бывает злым изначально, и даже сердце Саурона не всегда было чёрным» [124]. В то же время существует другой взгляд на природу зла, который, в отличие от учения Боэция, никогда не имел какого-либо «официального» статуса.
С этой точки зрения вопрос природы зла вполне может являться предметом философских рассуждений, но из повседневного опыта неизбежно следует, что зло всё же существует и ему необходимо противостоять. В своём крайнем проявлении такой взгляд близок к манихейству — ереси , согласно которой Добро и Зло являются равными противниками, а вселенная — местом их противостояния. Тем не менее, как замечает Шиппи, «вполне возможно представить себе концепцию зла, которая шла бы дальше Боэция, но останавливалась бы именно там, где начинается манихейство» — именно такая была сформулирована в IX веке королём Альфредом Великим в комментариях к собственному переводу «Утешения философией» [125]. В романе Толкина философская проблематика природы зла — проявления внутренней слабости человека по Боэцию , либо же внешней самостоятельной силы, последовательно отображается посредством образа Кольца: когда Фродо на время передаёт его Гэндальфу, получив обратно, он ощущает его «непривычно тяжёлым, словно кто-то из них — то ли оно само, то ли Фродо — не желал, чтобы Гэндальф брал его в руки» [126]. Символически эта идея представлена в повторяющемся образе Тени, которая по своей сути — не более, чем отсутствие света, как и зло — отсутствие добра, и, следовательно, сама по себе не существует, но в то же время её можно увидеть и ощутить, как если бы она существовала [127]. Особенно отчётливо такой образ зла представлен в сцене штурма ворот Минас Тирита армией Мордора: Назгул в этом эпизоде выходит за границы человеческого … ещё больше, чем обычно. Правда, он выглядит как человек, и у него есть меч — но «бледный», или невещественный; ему удаётся то, что не удалось Гронду, — разрушить ворота, спроецировав на них мистический «страх и ужас»: «Чёрный Полководец выкрикнул… неведомое заклятие — грозное, неумолимое, насквозь пронзающее сердца и камни». С одной стороны, он превращается почти в абстракцию, «тень последнего, окончательного поражения», в образ «небытийственности» зла, в «огромную черную тень», которую Гэндальф пытается послать назад, в «небытие». Но, хотя Назгул, откидывая капюшон, иронически доказывает правоту Боэция «..
Меж короной и широкой чёрной мантией, покрывавшей плечи Всадника, перебегало пламя. Из невидимых уст раздался мертвящий смех» , его смех говорит о том, что и «ничто» может обладать немалой властью и контролировать ситуацию [128]. Кроме того, Том Шиппи обращает внимание на «скрытую иронию», которая содержится в другом образе зла, представленном в романе, — в орках , у которых, «что интересно, всё же имеется некоторое представление о добродетели» [129]. Как следует из эпизодов с участием орков, их основные моральные принципы в действительности мало чем отличаются от человеческих — они «ценят юмор, дорожат преданностью, верностью, сплочённостью коллектива, стремятся к более высоким идеалам, нежели их собственные, и осуждают тех, кто этим идеалам не следует». В разговоре двух орочьих командиров один из них с явным осуждением высказывается о поступке спутника Фродо, бросившего, по его мнению, своего товарища: «Видать, тому здоровяку с острым мечом он был не слишком-то дорог — бросил его валяться и всё: обычные эльфийские проделки». Тем не менее, впоследствии в этом же разговоре выясняется, что именно так орки, собственно, и поступают — один из собеседников в качестве шутки вспоминает историю о попавшем в ловушку Шелоб «старом Уфтхаке», над которым его собратья-орки вдоволь посмеялись, так и оставив в итоге умирать. Шиппи приходит к выводу, что орки, имея отчётливое представление о моральных принципах, совершенно не руководствуются ими в реальном поведении: «Несомненно, это один из жизненно важных вопросов, приобретших особое значение в XX веке , когда самые страшные зверства свершались наиболее цивилизованными людьми … Поведение орков — это человеческое поведение, а их неспособность оценивать свои поступки по своим же собственным моральным критериям — давно известная и больная тема. Орки и уподобившиеся им люди — это извечная проблема и извечный стереотип поведения» [130]. Образ Фродо[ править править код ] По словам Толкина, «Фродо — подлинное имя, заимствованное из германской традиции.
В « Беовульфе » под этим именем упоминается правитель племени хадобардов. Скандинавская традиция, в свою очередь, повествует о легендарном короле-миротворце Фроди др. Frothi, с тем же значением , современнике Христа. Во время его правления наступил длительный период мира — прекратились убийства, войны и грабежи, золотые кольца оставались нетронутыми, будучи у всех на виду. Тем не менее, в итоге король потерпел поражение — как личное его убили викинги , так и идеологическое его сын, известный своей воинственностью и вероломством, был полной противоположностью отцу [132] [133]. Фродо у Толкина также является миротворцем, а под конец истории становится почти пацифистом. С момента, когда он ранит кинжалом тролля в Мории, его мировоззрение претерпевает значительные изменения — сперва он не решается убить взятого в плен Голлума, затем спасает его от гондорских лучников, хотя Сэм в этой ситуации предпочёл бы не вмешиваться. В Мордоре Фродо отдаёт Сэму свой меч, взяв себе лишь орочий клинок, но впоследствии бросает и его со словами: «отныне я отказываюсь от всякого оружия — благородного, подлого, всякого». Во время освобождения Шира он пытается предотвратить убийства и защищает пленных врагов, а Сарумана отпускает даже после того, как тот едва не убивает его [134] [135].
Несмотря на успешное завершение своей миссии, дальнейшая судьба Фродо, как и его легендарного прототипа, складывается неудачно. Том Шиппи обращает внимание на тенденцию, состоящую в том, что выдающиеся свершения, которые не укладываются в привычный шаблон героической истории такие, как подвиг Фродо и «мир Фроди» , зачастую предаются забвению или же в пересказах меняются до неузнаваемости. В народной памяти Фродо «пробрался в Страну тьмы… и что же? Дошёл до самого Тёмного Властелина и сразился с ним… и поджёг Тёмную башню». Шиппи заключает, что в итоге, как сказал Мильтон , «величайшие доблести терпения и героического мужества остаются невоспетыми». На родине Фродо незаслуженно оказывается в тени своих друзей, прославившихся на поле боя, — известно, что в своём отечестве пророки остаются без чести. При этом на завершающем этапе повествования Фродо действительно всё более напоминает пророка [136] [137]. Воззрения автора[ править править код ] Во «Властелине колец» Джон Толкин воплотил свои воззрения на литературу, высказанные им в его эссе «О волшебных сказках». Так, в своём эссе Толкин отстаивает необходимость неожиданных счастливых концовок в сказках и фэнтези, он считает их частью « побега », который даёт эта литература [138].
Толкин сознательно прибегает к приёму deus ex machina вмешательству свыше, которое спасает героев от гибели , когда орлы спасают Фродо и Сэма, и когда Гэндальф чудесным образом воскресает [139] [140]. Подобные чудеса в сказках он сравнивал с евангельскими чудесами, не подлежащими объяснению. Толкин даёт читателю чувства « утешения » англ. Определённое влияние на роман оказали христианские взгляды автора.
Правда, задумка была заброшена вскоре после прибытия героев в Нуменор. А затем, как-то летом, сидя у окна своего кабинета и проверяя экзаменационные работы, Толкин нашёл пустой лист и написал на нём одно предложение «В норе на склоне холма жил да был хоббит». И тут ему стало интересно, кто же это такой. В норе жил хоббит Бильбо Бэггинса Толкин словно списал с себя.
Люблю узорчатые жилеты и обожаю грибы. Путешествую я тоже нечасто». Затем дети выросли, необходимость в чтении отпала, а «Хоббит» так и остался незаконченным. Толкин набрал большую часть текста на бумаге, но повествование обрывалось на гибели Смауга, а последние главы существовали только в черновых набросках. Дагналл приехала в Оксфорд, чтобы обсудить с одной из учениц профессора издание отредактированного перевода «Беовульфа», услышала о существовании «Хоббита», попросила рукопись, показала её в издательстве… и вскоре Толкин уже получил письмо с просьбой как можно скорее дописать финал, чтобы книгу можно было издать в следующем году. Толкин приступил к работе, и несколько месяцев спустя готовая рукопись уже лежала на столе у директора издательства Стэнли Анвина. Анвин счёл, что лучше всего о детских книгах могут судить сами дети и показал «Хоббита» своему десятилетнему сыну Рейнору. Рейнору книга понравилась, и судьба «Хоббита» была решена.
Книга поступила в продажу 21 сентября 1937 года. Особого ажиотажа она не вызывала, но уже к Рождеству первый тираж был распродан, и Анвин срочно заказал допечатку. В следующем году «Хоббит» вышел в Америке, получил премию «Нью-Йорк геральд трибьюн» как лучшая книга для детей, и издатель ненавязчиво намекнул Толкину, что пора писать продолжение истории о хоббитах. Хоббит-2 Толкин сказал издателю, что у него имеется несколько детских сказок, неоконченный роман «Утраченный путь» и «Сильмариллион». Анвин ознакомился с рукописями, оценил сказки, но твёрдо сказал, что в следующей истории обязательно должны быть хоббиты. С этим была проблема. Толкин считал, что тема хоббитов себя исчерпала и плохо представлял, о чем писать дальше. В финале первой книги ясно говорилось, что Бильбо прожил долгую, счастливую и лишенную приключений жизнь, и любые новые приключения противоречили бы этому финалу.
Однако уже через несколько дней он написал первую главу продолжения. В первой версии главным героем по-прежнему был Бильбо. Он уходил из Шира, потому что у него «кончились и золото, и драгоценные камни», что он принёс из своего первого похода. Затем Толкин сменил протагониста, и в повествовании появился новый герой племянник Бильбо по имени Бинго Болджер-Бэггинс, который тоже отправился в путь, но уже в компании родичей Одо и Фродо. В конце второй главы герои неожиданно даже для самого Толкина повстречали загадочного Чёрного всадника, а сам автор задумался, что их приключения могут быть как-то связаны с тем самым кольцом, которое Бильбо нашёл в пещере Голлума. Толкин вкратце наметил дальнейшее развитие сюжета: «Бинго собирается что-то сделать с Некромантом, который намерен напасть на Шир. Они должны найти Голлума и узнать, откуда он взял кольцо, потому что нужны три». После этого его интерес к книге на какое-то время угас.
Спустя пару месяцев Толкин подумал, что кольцо, должно быть, создал Некромант, оно такое не единственное, а уничтожить его можно только в огненных расселинах страны Мордор далеко на востоке. Идеи хлынули сплошным потоком, задумка вышла из-под контроля, хоббиты повстречали Тома Бомбадила и дошли до Бри, Бинго Бэггинс превратился в Фродо, а Толкин придумал название. Толкину было неинтересно писать очередную сказку, он хотел сочинить эпическую историю, по духу близкую «Сильмариллиону». Работа пошла веселее, но до конца было ещё далеко, тем более что профессор регулярно отвлекался то на одно, то на другое. К тому же, началась новая война, и хотя поначалу в жизни Толкина ничего не поменялось, постепенно тяготы военного времени сказались и на нём. Написание «Властелина колец» затягивалось, но Анвин продолжал ждать книгу даже после того, как понял, что «Хоббит-2» ни появится в течение двух лет после выхода первой части. Толкин несколько раз прерывал работу над книгой на довольно-таки продолжительное, до пары лет, время, но сюжет всё же медленно полз вперёд. В декабре 1942 года Толкин сообщил издателю, что написал уже тридцать одну главу, и до финала осталось около шести.
Он ошибся. До финала оставалось ровно столько же — тридцать одна глава. Причём стремление Толкина к совершенству лишь замедляло процесс: он постоянно сверялся с нарисованной сыном картой, высчитывал время и расстояние, чертил сложные хронологические таблицы и следил даже за такими мелкими деталями как восход и фаза луны. Кстати, последняя деталь заставила его переписывать часть текста — оказалось, что в ряде глав луна одновременно вставала в одних местах и садилась в других. В конечном итоге, работа над «Властелином колец» была закончена только осенью 1949 года. Всё это время Стэнли Анвин смиренно ждал текста. Но тут Толкин решил, что его не устраивает перспектива отдавать обещанную рукопись в «Аллен энд Анвин». В поисках издателя За время работы над «Властелином колец» Толкин убедил себя, что его прежний издатель ему вовсе не друг.
Писатель вбил себе в голову, что Анвин никогда не издаст «Сильмариллион», и задался целью найти издателя, который согласится одновременно выпустить и «Властелина колец» и «Сильмариллион». Такой издатель нашёлся в лице редактора издательства «Коллинз» Мильтона Уолдмана. Толкин почти договорился с ним по всем деталям, оставалось лишь убрать с дороги «Аллен энд Анвин». Сделать это оказалось весьма просто: Толкин написал Анвину хамское письмо, где выдвинул настолько невозможные и ультимативные требования, что Анвин был вынужден отказаться. Толкин отправил рукопись «Властелина колец» в «Коллинз» и принялся ждать. Ожидание затянулось. Затем из «Коллинз» ответили, что текст требует серьёзного сокращения. Ну а «Сильмариллион», без которого Толкин не хотел отдавать в печать «Властелина колец», и вовсе был далёк от завершения, существуя только в виде разрозненных рукописей.
Толкин попытался было поставить очередной ультиматум, но результат был вполне ожидаем. Присмирив амбиции, профессор вспомнил адрес Стэнли Анвина и согласился издать «Властелина колец» без «Сильмариллиона». Слава Стэнли Анвина тоже пугал размер книги. После войны с бумагой в стране была напряжёнка, и печать такой толстой книжки могла влететь издательству в копеечку. В конце концов, Анвин решил рискнуть. Чтобы минимизировать издержки, он уговорил Толкина разбить роман на три тома и предложил автору поделить прибыль — Толкин получал половину, но только после того, как издатель отбивал все затраты. Тираж первого тома был три с половиной тысячи экземпляров, у второго и третьего он должен был быть ещё меньше. Продажи постепенно росли, «Властелина колец» стали издавать за рубежом, а Толкин стал получать первые письма от поклонников.
Но настоящая популярность началась в 1965 году, после того, как американское издательство Ace Books выпустило пиратское издание «Властелина колец» в мягкой обложке. Причём у официального американского издателя был шанс опередить пиратов и выпустить свою версию раньше. Но для этого кое-кто должен был как можно быстрее прислать определённый объём правок к новому изданию, а Толкин был слишком занят сочинением сказки «Кузнец из Большого Вуттона», переводом «Гавейна» и составлением примечаний к эльфийскому стихотворению «Намарие». К тому моменту, как Толкин выслал нужные правки, Ace Books продало сто тысяч экземпляров пиратского издания «Властелина колец». А дальше… дальше сыграли популярность и общительность Толкина. Профессор тратил кучу времени, отвечая на письма фанатов, и многие из этих писем приходили из Америки. Когда американские фанаты прознали, что Ace Books нарушает права их любимого автора, они подняли такой шум, что представители издательства сами предложили Толкину заплатить ему роялти за каждый проданный экземпляр. Поднявшаяся в прессе волна только прибавила к Толкину интереса, и продажи официального мягкого издания вскоре превысили миллион экземпляров.
Последние годы Рост популярности «Властелина колец» позволил Толкину перестать волноваться о близящейся пенсии и возможной нехватке денег. Неожиданно свалившееся на голову богатство он тратил на помощь детям: одному сын купил дом, второму — машину, внучке полностью оплатил обучение. Себе профессор стал позволять дорогие жилеты и роскошные обеды. Он вышел на пенсию и наконец-то получил возможность уделять время жене.
В действительности же создание мира — это в первую очередь проработка мышления его обитателей, отличий их морали, ценностей, самоощущения. Это создание нового духовного пласта.
Именно этого не хватает в фентезийной литературе последних лет. Нас раздражают укоренившиеся типажи, стандартные модели поведения и общая одинаковость произведений. Что ж, будем надеяться, что наследие Толкиена еще вдохновит пока неизвестных авторов и застоявшийся жанр классического фентези еще ожидает новый расцвет. Оценка: 10 [ 24 ] tinker89x , 10 января 2018 г. Я уже читал «Властелина колец» раньше, еще в школе. Впечатления со временем стерлись, но вот в зрелом возрасте перечитал и я просто в восторге.
Понятно, что это своего рода эталон жанра фэнтези, все книги и циклы так или иначе сравнивают с ним. Поклонники разных фэнтезийных циклов очень радуются, когда считают, что их любимое произведение в чем-то лучше эпопеи Толкиена. И зачастую можно услышать фразу на подобие: по сравнению с «Ведьмаком» «Властелин колец» нервно курит в сторонке... Ну, что тут сказать, братцы мои? Вы не правы. По сравнению с размахом «Властелина колец» приключения Геральта или борьба за Железный Трон выглядят, как нечто несерьезное, второстепенное и совсем необязательное.
Герои здесь сражаются за что-то гораздо большее, чем слава, месть, власть или что-то еще. И против кого-то гораздо большего. Ну кто из злодеев может потягаться с Сауроном? Король Ночи? Колдун Вильгефорц? Армия демонов?
Пффф, я вас умоляю! И масштаб, размах, эпос! Как битва на Черноводной из сериала «Игра престолов» выглядит сходкой реконструкторов по сравнению с описанной в книгах, так и сражение на Пелленорских полях из экранизации «Властелина колец» смотрится бледной тенью на фоне того, что описывал Толкиен. Вот черные полчища орков идут на приступ. Вот бесстрашный Фарамир бросается в героическую и безнадежную вылазку. Вот над полем битвы кружат назгулы, сея ужас и сомнения в сердцах воинов Гондора.
Вот уже ангмарский король-чародей въезжает в проломленные ворота Минас-Тирита. Казалось бы, надежды нет. Но вот уже вовсю трубят боевые рога и непобедимая ристанийская конница на полном скаку врубается во вражеские ряды. А где-то уже спешат на помощь корабли под знаменами вернувшегося Государя. А вы говорите Питер Джексон. И при всем при этом «Властелин колец» — книга для широчайшего круга читателей.
Любой найдет здесь что-то свое. Романтикам понравятся эльфийские песни, описания природы и волшебства. Любители мрачняка будут в восторге от пустошей Мордора, могильников, болотных огней и серой дружины. Бесстрашным сердцам подавай приключения и грандиозные сражения. Психологи оценят сложные моральные выборы героев, непростые характеры и взаимоотношения. Так и получается, что «Властелина» любят все, дети и взрослые, профессора философии, простые парни и даже суровые норвежские блэк-металисты.
А кто не любит, просто еще его не читал. И Средиземье, пожалуй, единственный фэнтезийный мир, где я действительно хотел бы побывать. Ну кто в здравом уме отправится в какой-нибудь Вестерос? Нет, спасибо. В Нью-Кробюзон? Нуууу, в другой раз.
В Средиземье? Дайте два билета туда и обратно! Пойду учить эльфийский язык. Долго не решался написать отзыв, потому как неясно что писать-то, ведь сказано уже все, что только можно, а повторять одно и то же в тысячный раз не хотелось. Даже слова «сказано все, что только можно» стали банальностью. Но с другой стороны, как не написать?
Не буду я пересказывать сюжет, делать анализ, я просто напишу что такое для меня «Властелин Колец», как смогу. Дело было в 2001 году, мне было 11, и началось все, собственно, с фильма. Пошел я на него скорее за компанию, потому что трейлер мне совершенно не понравился, о Толкине даже не слышал и думал, что это какая-то очередная «робингудовщина». Помню, зашли мы в зал, а там толпа народу, негде пропихнуться, свободных мест не видно. Погашен свет, темнота и женский голос произносит «Мир изменился... Незнаю, почему я так решил, даже тогда я вряд ли смог бы обьяснить, ведь экран еще был темным и я ничего не видел.
Из кинотеатра я уже вылетал на крыльях счастья и с огромным чувством грусти, потому что история окончилась ничем, а продолжения неизвестно сколько ждать.
Вдова устроилась на работу, однако ее дохода едва хватало, чтобы прокормить сыновей. Чтобы не впасть в отчаяние, Мэйбл обратилась к католической вере, что окончательно отдалило от нее родственников-англикан. С тех пор Джон и Хилари воспитывались по католическим канонам. Помимо религиозных занятий, женщина учила мальчиков латыни и некоторым гуманитарным наукам. Джон проявлял огромный интерес к ботанике, о чем свидетельствуют его детские рисунки растений и пейзажей. Уже в четырехлетнем возрасте будущий мастер фэнтези неплохо читал и делал первые попытки писать слова. Любимыми книгами Толкина были «Алиса в стране чудес», рассказы про индейские племена и произведения в жанре фэнтези. Джон Толкин в юности Мэйбл скончалась очень рано — ей было всего 34 года. Перед смертью женщина поручила воспитание сыновей местному священнику, Френсису Моргану.
Святой отец служил в Бирмингемской церкви и имел репутацию неординарного, умного человека. Именно Морган познакомил Джона с филологией, наукой, которая очень пригодилась юноше в дальнейшей творческой биографии. До школы мальчики практически росли на природе. Увиденного за два года хватило Толкину на все живописные описания в его произведениях. В начале 20-го столетия Джон стал учеником школы короля Эдуарда, где преподавали древнеанглийский, валлийский, финский, готский и древненорвежский языки. Способности мальчика к лингвистике были уникальными — он смог освоить даже несколько «эльфийских» языков. После окончания этого учебного заведения юноша поступил в школу святого Филиппа, а затем в оксфордский колледж Эксетер. Еще в школе короля Эдуарда Джон вместе с тремя приятелями организовал тайный клуб «ЧКБО», название которого означало «Чайный клуб и барровианское общество». Секрет такого наименования прост — ребята обожали пить чай, продававшийся в школьной библиотеке «из-под полы». Даже став взрослыми людьми, друзья продолжали поддерживать связь и нередко устраивали совместные чайные церемонии.
В 1911 году Джон предпринял путешествие в Швейцарию, которое позже отразил в книге про Бильбо Бэггинса. Осенью того же года молодой человек поступил в университет Оксфорда. Лингвистика С детства Джон Толкин интересовался иностранными языками, в том числе древними. Более того, вместе со своими друзьями он конструировал новые, понятные только им. С помощью придуманных языков друзья могли свободно общаться, не боясь быть понятыми окружающими. Писатель известен, как создатель нескольких искусственных языков: синдарин, квенья и других. Лингвистические увлечения автора отражены в труде «Тайный порок», представленном в 1931 году в сенах Оксфордского университета. Мировоззрение Джон Толкин был очень набожным человеком, до конца жизни сохранившим верность католицизму. По политическим убеждениям принадлежал умеренным традиционалистам, склонявшимся к либертарианству. Ненавидел проявления государственной бюрократии.
В своих мемуарах автор писал: «Политические мои убеждения всё больше склоняются в сторону анархии или к неконституционной монархии». Джон Толкин в кабинете Толкин редко писал об этом, но все близкие прекрасно знали, что он является сторонником распада Британской империи. Перед началом Второй мировой автор вел переписку с бельгийским языковедом Симоном де-Арденном, которая содержит послание следующего содержания: «Политическая ситуация ужасающая. Наибольшее удовлетворение у меня вызывает Бельгия — страна с оптимальным размером в пример любому другому государству мира! Я хотел бы, чтобы моя собственная страна была ограничена водами Туиды и стенами Уэльса. Мы, простые люди, по крайней мере, действительно знаем о морали и вечности.
Две неизданные книги Толкина выйдут на русском языке
Warner Bros. первой из крупных мировых студий выпустит NFT-версию собственного фильма — ленты 2001 года «Властелин колец: Братство Кольца» режиссера Питера Джексона. Сага «Властелин колец» признана одной из величайших книг XX века, и речь не только о тиражах и переводах — здесь Толкин Именно так, а вовсе не Толкиен, как сам он неоднократно указывал. Lord of the Rings означает и «господин колец», и «повелитель», и «хоязин» и даже «бог колец». Мне понравилось «Властелин колец». Книгу "Властелин колец" написал Джон Рональд Руэл Толкин.