Цель данной работы – сопоставление пространственно-временной структуры романа Михаила Афанасьевича Булгакова «Мастер и Маргарита» и взаимодействие с сюжетом и композицией. Статьи против романа в газетах не прекращались, и Мастер от страха скорого ареста уже не мог спать. Мастер и Маргарита, единственные, кто может быть свободным во времени и пространстве.
«Мастер и Маргарита»: краткое содержание
- О чем на самом деле роман «Мастер и Маргарита» и есть ли у его персонажей реальные прототипы
- Создание романа
- 5 загадок романа "Мастер и маргарита"
- Роман-миф М. Булгакова "Мастер и Маргарита": особенности хронотопа, композиции, образной системы
- Многоликий Воланд
«Мастер и Маргарита»: краткое содержание и анализ
О боги, боги, за что вы наказываете меня? Это она, опять она, непобедимая, ужасная болезнь гемикрания, при которой болит полголовы. От нее нет средств, нет никакого спасения. Попробую не двигать головой». На мозаичном полу у фонтана уже было приготовлено кресло, и прокуратор, не глядя ни на кого, сел в него и протянул руку в сторону. Секретарь почтительно вложил в эту руку кусок пергамента.
Не удержавшись от болезненной гримасы, прокуратор искоса, бегло проглядел написанное, вернул пергамент секретарю и с трудом проговорил: — Подследственный из Галилеи? К тетрарху дело посылали? Прокуратор дернул щекой и сказал тихо: — Приведите обвиняемого. И сейчас же с площадки сада под колонны на балкон двое легионеров ввели и поставили перед креслом прокуратора человека лет двадцати семи. Этот человек был одет в старенький и разорванный голубой хитон.
Голова его была прикрыта белой повязкой с ремешком вокруг лба, а руки связаны за спиной. Под левым глазом у человека был большой синяк, в углу рта — ссадина с запекшейся кровью. Приведенный с тревожным любопытством глядел на прокуратора. Тот помолчал, потом тихо спросил по-арамейски: — Так это ты подговаривал народ разрушить Ершалаимский храм? Прокуратор при этом сидел как каменный, и только губы его шевелились чуть-чуть при произнесении слов.
Прокуратор был как каменный, потому что боялся качнуть пылающей адской болью головой. Человек со связанными руками несколько подался вперед и начал говорить: — Добрый человек! Поверь мне... Но прокуратор, по-прежнему не шевелясь и ничуть не повышая голоса, тут же перебил его: — Это меня ты называешь добрым человеком? Ты ошибаешься.
В Ершалаиме все шепчут про меня, что я свирепое чудовище, и это совершенно верно, — и так же монотонно прибавил: — Кентуриона Крысобоя ко мне. Всем показалось, что на балконе потемнело, когда кентурион, командующий особой кентурией, Марк, прозванный Крысобоем, предстал перед прокуратором. Крысобой был на голову выше самого высокого из солдат легиона и настолько широк в плечах, что совершенно заслонил еще невысокое солнце. Прокуратор обратился к кентуриону по-латыни: — Преступник называет меня «добрый человек». Выведите его отсюда на минуту, объясните ему, как надо разговаривать со мной.
Но не калечить. И все, кроме неподвижного прокуратора, проводили взглядом Марка Крысобоя, который махнул рукою арестованному, показывая, что тот должен следовать за ним. Крысобоя вообще все провожали взглядами, где бы он ни появлялся, из-за его роста, а те, кто видел его впервые, из-за того еще, что лицо кентуриона было изуродовано: нос его некогда был разбит ударом германской палицы. Простучали тяжелые сапоги Марка по мозаике, связанный пошел за ним бесшумно, полное молчание настало в колоннаде, и слышно было, как ворковали голуби на площадке сада у балкона, да еще вода пела замысловатую приятную песню в фонтане. Прокуратору захотелось подняться, подставить висок под струю и так замереть.
Но он знал, что и это ему не поможет. Выведя арестованного из-под колонн в сад. Крысобой вынул из рук у легионера, стоявшего у подножия бронзовой статуи, бич и, несильно размахнувшись, ударил арестованного по плечам. Движение кентуриона было небрежно и легко, но связанный мгновенно рухнул наземь, как будто ему подрубили ноги, захлебнулся воздухом, краска сбежала с его лица и глаза обессмыслились. Марк одною левою рукой, легко, как пустой мешок, вздернул на воздух упавшего, поставил его на ноги и заговорил гнусаво, плохо выговаривая арамейские слова: — Римского прокуратора называть — игемон.
Других слов не говорить. Смирно стоять. Ты понял меня или ударить тебя? Арестованный пошатнулся, но совладал с собою, краска вернулась, он перевел дыхание и ответил хрипло: — Я понял тебя. Не бей меня.
Через минуту он вновь стоял перед прокуратором. Прозвучал тусклый больной голос: — Мое? Прокуратор сказал негромко: — Мое — мне известно. Не притворяйся более глупым, чем ты есть. Мне говорили, что мой отец был сириец...
Я один в мире. Вспухшее веко приподнялось, подернутый дымкой страдания глаз уставился на арестованного. Другой глаз остался закрытым. Пилат заговорил по-гречески: — Так ты собирался разрушить здание храма и призывал к этому народ? Тут арестант опять оживился, глаза его перестали выражать испуг, и он заговорил по-гречески: — Я, доб...
Удивление выразилось на лице секретаря, сгорбившегося над низеньким столом и записывающего показания. Он поднял голову, но тотчас же опять склонил ее к пергаменту. Бывают среди них маги, астрологи, предсказатели и убийцы, — говорил монотонно прокуратор, — а попадаются и лгуны. Ты, например, лгун. Записано ясно: подговаривал разрушить храм.
Так свидетельствуют люди. Я вообще начинаю опасаться, что путаница эта будет продолжаться очень долгое время. И все из-за того, что он неверно записывает за мной. Наступило молчание. Теперь уже оба больных глаза тяжело глядели на арестанта.
Но я однажды заглянул в этот пергамент и ужаснулся. Решительно ничего из того, что там написано, я не говорил. Я его умолял: сожги ты бога ради свой пергамент! Но он вырвал его у меня из рук и убежал. Первоначально он отнесся ко мне неприязненно и даже оскорблял меня, то есть думал, что оскорбляет, называя меня собакой, — тут арестант усмехнулся, — я лично не вижу ничего дурного в этом звере, чтобы обижаться на это слово...
Секретарь перестал записывать и исподтишка бросил удивленный взгляд, но не на арестованного, а на прокуратора. Пилат усмехнулся одною щекой, оскалив желтые зубы, и промолвил, повернувшись всем туловищем к секретарю: — О, город Ершалаим! Чего только не услышишь в нем. Сборщик податей, вы слышите, бросил деньги на дорогу! Не зная, как ответить на это, секретарь счел нужным повторить улыбку Пилата.
Все еще скалясь, прокуратор поглядел на арестованного, затем на солнце, неуклонно подымающееся вверх над конными статуями гипподрома, лежащего далеко внизу направо, и вдруг в какой-то тошной муке подумал о том, что проще всего было бы изгнать с балкона этого странного разбойника, произнеся только два слова: «Повесить его». Изгнать и конвой, уйти из колоннады внутрь дворца, велеть затемнить комнату, повалиться на ложе, потребовать холодной воды, жалобным голосом позвать собаку Банга, пожаловаться ей на гемикранию. И мысль об яде вдруг соблазнительно мелькнула в больной голове прокуратора. Он смотрел мутными глазами на арестованного и некоторое время молчал, мучительно вспоминая, зачем на утреннем безжалостном Ершалаимском солнцепеке стоит перед ним арестант с обезображенным побоями лицом, и какие еще никому не нужные вопросы ему придется задавать. Голос отвечавшего, казалось, колол Пилату в висок, был невыразимо мучителен, и этот голос говорил: — Я, игемон, говорил о том, что рухнет храм старой веры и создастся новый храм истины.
Сказал так, чтобы было понятнее. Что такое истина? И тут прокуратор подумал: «О, боги мои! Я спрашиваю его о чем-то ненужном на суде... Мой ум не служит мне больше...
Ты не только не в силах говорить со мной, но тебе трудно даже глядеть на меня. И сейчас я невольно являюсь твоим палачом, что меня огорчает. Ты не можешь даже и думать о чем-нибудь и мечтаешь только о том, чтобы пришла твоя собака, единственное, по-видимому, существо, к которому ты привязан. Но мучения твои сейчас кончатся, голова пройдет. Секретарь вытаращил глаза на арестанта и не дописал слова.
Пилат поднял мученические глаза на арестанта и увидел, что солнце уже довольно высоко стоит над гипподромом, что луч пробрался в колоннаду и подползает к стоптанным сандалиям Иешуа, что тот сторонится от солнца. Тут прокуратор поднялся с кресла, сжал голову руками, и на желтоватом его бритом лице выразился ужас. Но он тотчас же подавил его своею волею и вновь опустился в кресло. Арестант же тем временем продолжал свою речь, но секретарь ничего более не записывал, а только, вытянув шею, как гусь, старался не проронить ни одного слова. Я советовал бы тебе, игемон, оставить на время дворец и погулять пешком где-нибудь в окрестностях, ну хотя бы в садах на Елеонской горе.
Гроза начнется, — арестант повернулся, прищурился на солнце, — позже, к вечеру. Прогулка принесла бы тебе большую пользу, а я с удовольствием сопровождал бы тебя. Мне пришли в голову кое-какие новые мысли, которые могли бы, полагаю, показаться тебе интересными, и я охотно поделился бы ими с тобой, тем более что ты производишь впечатление очень умного человека. Секретарь смертельно побледнел и уронил свиток на пол. Ведь нельзя же, согласись, поместить всю свою привязанность в собаку.
Твоя жизнь скудна, игемон, — и тут говорящий позволил себе улыбнуться. Секретарь думал теперь только об одном, верить ли ему ушам своим или не верить. Приходилось верить. Тогда он постарался представить себе, в какую именно причудливую форму выльется гнев вспыльчивого прокуратора при этой неслыханной дерзости арестованного. И этого секретарь представить себе не мог, хотя и хорошо знал прокуратора.
Тогда раздался сорванный, хрипловатый голос прокуратора, по-латыни сказавшего: — Развяжите ему руки. Один из конвойных легионеров стукнул копьем, передал его другому, подошел и снял веревки с арестанта. Секретарь поднял свиток, решил пока что ничего не записывать и ничему не удивляться. Круто, исподлобья Пилат буравил глазами арестанта, и в этих глазах уже не было мути, в них появились всем знакомые искры. Краска выступила на желтоватых щеках Пилата, и он спросил по-латыни: — Как ты узнал, что я хотел позвать собаку?
Помолчали, потом Пилат задал вопрос по-гречески: — Итак, ты врач? Если хочешь это держать в тайне, держи. К делу это прямого отношения не имеет. Так ты утверждаешь, что не призывал разрушить... Разве я похож на слабоумного?
Пилат вздрогнул и ответил сквозь зубы: — Я могу перерезать этот волосок. Не знаю, кто подвесил твой язык, но подвешен он хорошо. Кстати, скажи: верно ли, что ты явился в Ершалаим через Сузские ворота верхом на осле, сопровождаемый толпою черни, кричавшей тебе приветствия как бы некоему пророку? Арестант недоуменно поглядел на прокуратора. Ты всех, что ли, так называешь?
Можете дальнейшее не записывать, — обратился он к секретарю, хотя тот и так ничего не записывал, и продолжал говорить арестанту: — В какой-нибудь из греческих книг ты прочел об этом? С тех пор как добрые люди изуродовали его, он стал жесток и черств. Интересно бы знать, кто его искалечил. Добрые люди бросались на него, как собаки на медведя. Германцы вцепились ему в шею, в руки, в ноги.
Пехотный манипул попал в мешок, и если бы не врубилась с фланга кавалерийская турма, а командовал ею я, — тебе, философ, не пришлось бы разговаривать с Крысобоем. Это было в бою при Идиставизо, в долине Дев. Впрочем, этого и не случится, к общему счастью, и первый, кто об этом позаботится, буду я. В это время в колоннаду стремительно влетела ласточка, сделала под золотым потолком круг, снизилась, чуть не задела острым крылом лица медной статуи в нише и скрылась за капителью колонны. Быть может, ей пришла мысль, вить там гнездо.
В течение ее полета в светлой теперь и легкой голове прокуратора сложилась формула. Она была такова: игемон разобрал дело бродячего философа Иешуа по кличке Га-Ноцри, и состава преступления в нем не нашел. В частности, не нашел ни малейшей связи между действиями Иешуа и беспорядками, происшедшими в Ершалаиме недавно. Бродячий философ оказался душевнобольным. Вследствие этого смертный приговор Га-Ноцри, вынесенный Малым Синедрионом, прокуратор не утверждает.
Но ввиду того, что безумные, утопические речи Га-Ноцри могут быть причиною волнений в Ершалаиме, прокуратор удаляет Иешуа из Ершалаима и подвергает его заключению в Кесарии Стратоновой на Средиземном море, то есть именно там, где резиденция прокуратора. Оставалось это продиктовать секретарю. Крылья ласточки фыркнули над самой головой игемона, птица метнулась к чаше фонтана и вылетела на волю. Прокуратор поднял глаза на арестанта и увидел, что возле того столбом загорелась пыль. Прочитав поданное, он еще более изменился в лице.
Темная ли кровь прилила к шее и лицу или случилось что-либо другое, но только кожа его утратила желтизну, побурела, а глаза как будто провалились. Опять-таки виновата была, вероятно, кровь, прилившая к вискам и застучавшая в них, только у прокуратора что-то случилось со зрением. Так, померещилось ему, что голова арестанта уплыла куда-то, а вместо нее появилась другая. На этой плешивой голове сидел редкозубый золотой венец; на лбу была круглая язва, разъедающая кожу и смазанная мазью; запавший беззубый рот с отвисшей нижней капризною губой. Пилату показалось, что исчезли розовые колонны балкона и кровли Ершалаима вдали, внизу за садом, и все утонуло вокруг в густейшей зелени Капрейских садов.
И со слухом совершилось что-то странное, как будто вдали проиграли негромко и грозно трубы и очень явственно послышался носовой голос, надменно тянущий слова: «Закон об оскорблении величества... Пилат напрягся, изгнал видение, вернулся взором на балкон, и опять перед ним оказались глаза арестанта. Но тебе придется ее говорить. Но, говоря, взвешивай каждое слово, если не хочешь не только неизбежной, но и мучительной смерти. Никто не знает, что случилось с прокуратором Иудеи, но он позволил себе поднять руку, как бы заслоняясь от солнечного луча, и за этой рукой, как за щитом, послать арестанту какой-то намекающий взор.
Он пригласил меня к себе в дом в Нижнем Городе и угостил... Его этот вопрос чрезвычайно интересовал. Человек перейдет в царство истины и справедливости, где вообще не будет надобна никакая власть. Секретарь, стараясь не проронить ни слова, быстро чертил на пергаменте слова. Прокуратор с ненавистью почему-то глядел на секретаря и конвой.
Конвой поднял копья и, мерно стуча подкованными калигами, вышел с балкона в сад, а за конвоем вышел и секретарь. Молчание на балконе некоторое время нарушала только песня воды в фонтане. Пилат видел, как вздувалась над трубочкой водяная тарелка, как отламывались ее края, как падали струйками. Первым заговорил арестант: — Я вижу, что совершается какая-то беда из-за того, что я говорил с этим юношей из Кириафа. У меня, игемон, есть предчувствие, что с ним случится несчастье, и мне его очень жаль.
Итак, Марк Крысобой, холодный и убежденный палач, люди, которые, как я вижу, — прокуратор указал на изуродованное лицо Иешуа, — тебя били за твои проповеди, разбойники Дисмас и Гестас, убившие со своими присными четырех солдат, и, наконец, грязный предатель Иуда — все они добрые люди? Так много лет тому назад в долине дев кричал Пилат своим всадникам слова: «Руби их! Руби их! Великан Крысобой попался! А затем, понизив голос, он спросил: — Иешуа Га-Ноцри, веришь ли ты в каких-нибудь богов?
Покрепче помолись! Впрочем, — тут голос Пилата сел, — это не поможет. Жены нет? Лицо Пилата исказилось судорогой, он обратил к Иешуа воспаленные, в красных жилках белки глаз и сказал: — Ты полагаешь, несчастный, что римский прокуратор отпустит человека, говорившего то, что говорил ты? О, боги, боги!
Или ты думаешь, что я готов занять твое место? Я твоих мыслей не разделяю! И слушай меня: если с этой минуты ты произнесешь хотя бы одно слово, заговоришь с кем-нибудь, берегись меня! Повторяю тебе: берегись. И когда секретарь и конвой вернулись на свои места, Пилат объявил, что утверждает смертный приговор, вынесенный в собрании Малого Синедриона преступнику Иешуа Га-Ноцри, и секретарь записал сказанное Пилатом.
Через минуту перед прокуратором стоял Марк Крысобой. Ему прокуратор приказал сдать преступника начальнику тайной службы и при этом передать ему распоряжение прокуратора о том, чтобы Иешуа Га-Ноцри был отделен от других осужденных, а также о том, чтобы команде тайной службы было под страхом тяжкой кары запрещено о чем бы то ни было разговаривать с Иешуа или отвечать на какие-либо его вопросы. По знаку Марка вокруг Иешуа сомкнулся конвой и вывел его с балкона. Затем перед прокуратором предстал стройный, светлобородый красавец со сверкающими на груди львиными мордами, с орлиными перьями на гребне шлема, с золотыми бляшками на портупее меча, в зашнурованной до колен обуви на тройной подошве, в наброшенном на левое плечо багряном плаще. Это был командующий легионом легат.
Его прокуратор спросил о том, где сейчас находится себастийская когорта. Легат сообщил, что себастийцы держат оцепление на площади перед гипподромом, где будет объявлен народу приговор над преступниками. Тогда прокуратор распорядился, чтобы легат выделил из римской когорты две кентурии. Одна из них, под командою Крысобоя, должна будет конвоировать преступников, повозки с приспособлениями для казни и палачей при отправлении на Лысую Гору, а при прибытии на нее войти в верхнее оцепление. Другая же должна быть сейчас же отправлена на Лысую Гору и начинать оцепление немедленно.
Для этой же цели, то есть для охраны Горы, прокуратор попросил легата отправить вспомогательный кавалерийский полк — сирийскую алу. Когда легат покинул балкон, прокуратор приказал секретарю пригласить президента Синедриона, двух членов его и начальника храмовой стражи Ершалаима во дворец, но при этом добавил, что просит устроить так, чтобы до совещания со всеми этими людьми он мог говорить с президентом раньше и наедине. Приказания прокуратора были исполнены быстро и точно, и солнце, с какой-то необыкновенною яростью сжигавшее в эти дни Ершалаим, не успело еще приблизиться к своей наивысшей точке, когда на верхней террасе сада у двух мраморных белых львов, стороживших лестницу, встретились прокуратор и исполняющий обязанности президента Синедриона первосвященник иудейский Иосиф Каифа. В саду было тихо. Но, выйдя из-под колоннады на заливаемую солнцем верхнюю площадь сада с пальмами на чудовищных слоновых ногах, площадь, с которой перед прокуратором развернулся весь ненавистный ему Ершалаим с висячими мостами, крепостями и — самое главное — с не поддающейся никакому описанию глыбой мрамора с золотою драконовой чешуею вместо крыши — храмом Ершалаимским, — острым слухом уловил прокуратор далеко и внизу, там, где каменная стена отделяла нижние террасы дворцового сада от городской площади, низкое ворчание, над которым взмывали по временам слабенькие, тонкие не то стоны, не то крики.
Прокуратор понял, что там на площади уже собралась несметная толпа взволнованных последними беспорядками жителей Ершалаима, что эта толпа в нетерпении ожидает вынесения приговора и что в ней кричат беспокойные продавцы воды. Прокуратор начал с того, что пригласил первосвященника на балкон, с тем чтобы укрыться от безжалостного зноя, но Каифа вежливо извинился и объяснил, что сделать этого не может. Пилат накинул капюшон на свою чуть лысеющую голову и начал разговор. Разговор этот шел по-гречески. Пилат сказал, что он разобрал дело Иешуа Га-Ноцри и утвердил смертный приговор.
Таким образом, к смертной казни, которая должна совершиться сегодня, приговорены трое разбойников: Дисмас, Гестас, Вар-равван и, кроме того, этот Иешуа Га-Ноцри. Первые двое, вздумавшие подбивать народ на бунт против кесаря, взяты с боем римскою властью, числятся за прокуратором, и, следовательно, о них здесь речь идти не будет. Последние же, Вар-равван и Га-Ноцри, схвачены местной властью и осуждены Синедрионом. Согласно закону, согласно обычаю, одного из этих двух преступников нужно будет отпустить на свободу в честь наступающего сегодня великого праздника пасхи. Итак, прокуратор желает знать, кого из двух преступников намерен освободить Синедрион: Вар-раввана или Га-Ноцри?
Каифа склонил голову в знак того, что вопрос ему ясен, и ответил: — Синедрион просит отпустить Вар-раввана. Прокуратор хорошо знал, что именно так ему ответит первосвященник, но задача его заключалась в том, чтобы показать, что такой ответ вызывает его изумление. Пилат это и сделал с большим искусством. Брови на надменном лице поднялись, прокуратор прямо в глаза поглядел первосвященнику с изумлением. Пилат объяснился.
Римская власть ничуть не покушается на права духовной местной власти, первосвященнику это хорошо известно, но в данном случае налицо явная ошибка. И в исправлении этой ошибки римская власть, конечно, заинтересована. В самом деле: преступления Вар-раввана и Га-Ноцри совершенно не сравнимы по тяжести. Если второй, явно сумасшедший человек, повинен в произнесении нелепых речей, смущавших народ в Ершалаиме и других некоторых местах, то первый отягощен гораздо значительнее. Мало того, что он позволил себе прямые призывы к мятежу, но он еще убил стража при попытках брать его.
Вар-равван гораздо опаснее, нежели Га-Ноцри. В силу всего изложенного прокуратор просит первосвященника пересмотреть решение и оставить на свободе того из двух осужденных, кто менее вреден, а таким, без сомнения, является Га-Ноцри. Каифа прямо в глаза посмотрел Пилату и сказал тихим, но твердым голосом, что Синедрион внимательно ознакомился с делом и вторично сообщает, что намерен освободить Вар-раввана. Даже после моего ходатайства? Ходатайства того, в лице которого говорит римская власть?
Первосвященник, повтори в третий раз. Все было кончено, и говорить более было не о чем. Га-Ноцри уходил навсегда, и страшные, злые боли прокуратора некому излечить; от них нет средства, кроме смерти. Но не эта мысль поразила сейчас Пилата. Все та же непонятная тоска, что уже приходила на балконе, пронизала все его существо.
Он тотчас постарался ее объяснить, и объяснение было странное: показалось смутно прокуратору, что он чего-то не договорил с осужденным, а может быть, чего-то не дослушал. Пилат прогнал эту мысль, и она улетела в одно мгновение, как и прилетела. Она улетела, а тоска осталась необъясненной, ибо не могла же ее объяснить мелькнувшая как молния и тут же погасшая какая-то короткая другая мысль: «Бессмертие... Этого не понял прокуратор, но мысль об этом загадочном бессмертии заставила его похолодеть на солнцепеке. Тут он оглянулся, окинул взором видимый ему мир и удивился происшедшей перемене.
Пропал отягощенный розами куст, пропали кипарисы, окаймляющие верхнюю террасу, и гранатовое дерево, и белая статуя в зелени, да и сама зелень. Поплыла вместо этого всего какая-то багровая гуща, в ней закачались водоросли и двинулись куда-то, а вместе с ними двинулся и сам Пилат. Теперь его уносил, удушая и обжигая, самый страшный гнев, гнев бессилия. Он холодною влажною рукою рванул пряжку с ворота плаща, и та упала на песок. Темные глаза первосвященника блеснули, и, не хуже, чем ранее прокуратор, он выразил на своем лице удивление.
Может ли это быть? Мы привыкли к тому, что римский прокуратор выбирает слова, прежде чем что-нибудь сказать. Не услышал бы нас кто-нибудь, игемон? Пилат мертвыми глазами посмотрел на первосвященника и, оскалившись, изобразил улыбку. Кто же может услышать нас сейчас здесь?
Разве я похож на юного бродячего юродивого, которого сегодня казнят? Мальчик ли я, Каифа? Знаю, что говорю и где говорю. Оцеплен сад, оцеплен дворец, так что и мышь не проникнет ни в какую щель! Да не только мышь, не проникнет даже этот, как его...
Кстати, ты знаешь такого, первосвященник? Так знай же, что не будет тебе, первосвященник, отныне покоя! Ни тебе, ни народу твоему, — и Пилат указал вдаль направо, туда, где в высоте пылал храм, — это я тебе говорю — Пилат Понтийский, всадник Золотое Копье! Он вознес руку к небу и продолжал: — Знает народ иудейский, что ты ненавидишь его лютой ненавистью и много мучений ты ему причинишь, но вовсе ты его не погубишь! Защитит его бог!
Услышит нас, услышит всемогущий кесарь, укроет нас от губителя Пилата! Не нужно было подбирать слова. Теперь полетит весть от меня, да не наместнику в Антиохию и не в Рим, а прямо на Капрею, самому императору, весть о том, как вы заведомых мятежников в Ершалаиме прячете от смерти. И не водою из Соломонова пруда, как хотел я для вашей пользы, напою я тогда Ершалаим! Нет, не водою!
Вспомни, как мне пришлось из-за вас снимать со стен щиты с вензелями императора, перемещать войска, пришлось, видишь, самому приехать, глядеть, что у вас тут творится! Вспомни мое слово, первосвященник. Увидишь ты не одну когорту в Ершалаиме, нет! Придет под стены города полностью легион Фульмината, подойдет арабская конница, тогда услышишь ты горький плач и стенания. Вспомнишь ты тогда спасенного Вар-раввана и пожалеешь, что послал на смерть философа с его мирною проповедью!
Он изучает людей и старается разными способами проявить их суть. Воланд, посмотрев на людей в театре-варьете, делает вывод, что они обычные люди, напоминают прежних, только их испортил квартирный вопрос. Воланд принимает участие в судьбе Мастера и Маргариты. Оставляя Москву, Воланд принимает свое настоящее обличье. Мастер — бывший историк, написавший гениальный роман.
Не выдержав критики, Мастер оказывается в психиатрической больнице. Возлюбленная Мастера, Маргарита, просит Воланда спасти его. Маргарита — умная, красивая женщина. Она была женой «очень крупного специалиста». Несмотря на достаток, она не была счастлива.
В момент встречи с Мастером все изменилось. Маргарита стала тайной женой, единомышленником и другом Мастера. Именно она вдохновила его на роман. Иван Бездомный — пролетарский поэт, который по заданию редактора написал антирелигиозную поэму.
На создание романа ушло 12 лет, и все же он оказался незавершенным. Ученые не могут разобраться в причине. Они предполагают, что сам автор чувствовал себя мало осведомленным в ранних христианских текстах и иудейской демонологии, дилетантом в некоторых вопросах. Своему последнему роману Булгаков отдал последние жизненные силы. Последним изменение романа стало внесение фразы Маргариты о литераторах, идущих за гробом.
Было это 13 февраля 1940 года, и уже через месяц Михаил Афанасьевич ушел из жизни. Последними его словами к роману стала фраза «Чтобы знали, чтобы знали…». Москва — Ершалаим В романе множество загадок и одной из них является время, в которое развиваются события «Мастера и Маргариты». Невозможно найти ни одной даты, от которой можно было в дальнейшем вести отчет. Относят действия к 1-7 мая 1929 года, на которые пришлась Страстная неделя.
Однако после этого, как можно судить из монолога Маргариты, на него надели «засаленный колпак» и маску лицемерия. И здесь отчетливо видно, что главным действующим лицом в романе выступает Воланд, а в жизни — Ленин. Ленин является вершителем судеб, а в нашем случае актрисы театра МХАТ, — ни в чем не нуждающейся жены действительного статского советника Желябужского Марии Федоровны Андреевой.
Она после знакомства с Горьким вступила в 1904 году по рекомендации Ленина в партию большевиков и бросилась в авантюру с поддержкой неудавшегося большевицкого переворота 1905 года. Ленин же круто изменил её судьбу и судьбу Горького, направив их в длительную, на несколько лет поездку в Америку, а потом на Капри под охраной боевиков центра РСДРП для организации сбора средств для нужд партии. Именно в этой деятельности она проявила выдающуюся изобретательность и такую же моральную нечистоплотность, позволившую ей стать прототипом ведьмы не только в романе, но и в жизни. Возьмите хотя бы один эпизод в её длительной череде мерзких поступков, постоянно сопровождающих её по жизни, в частности, именно она морочила голову и тянула средства со своего «возлюбленного» Саввы. Морозова, пока его, не без её молчаливого участия, застрелил выстрелом в голову другой её любовник — большевик Красин, а она через суд получила 100 тысяч рублей страховой премии. Наконец, можно привести выдержку из текста из более ранней редакции романа [3] «Великий канцлер». В сцене на «шабаше» поэт, которому Булгаков даже не дал имени, а только указал его призвание «мастер», спросил Воланда: «Что с нами будет? Мы погибнем?
Он вынул из под подушки два кольца, надел на палец Маргариты, а Маргарита взяла второе кольцо и надела его на палец безмолвного поэта. Отсюда видно, что женил их все-таки Воланд. На дьявольском шабаше. И причем здесь типичный горьковский «гражданский брак». А роль мастера здесь просматривается особенно отчетливо, как вторичная по отношению к роли Маргариты, которая «притянула» его за руку, являясь исполнительницей воли Воланда в совращении оподлении мастера. Ещё был какой-то отзвук от полета над скалами, ещё вспоминалась луна, но уже не терзали сомнения И угасал казненный на Лысом Черепе и бледнел, и уходил навеки, навеки шестой прокуратор Понтийский Пилат». В России главой правительства канцлером был глава совнаркома — Ленин. Второй вариант романа Мастер и Маргарита назывался «Великий Канцлер» Образ Воланда в романе Булгакова, являющегося прообразом Сатаны, по замыслу автора был центральным.
Фактически всё действие романа происходит вокруг его фигуры, начиная с первых страниц романа, где Михаил Александрович Берлиоз и поэт Иван Понырев псевдоним — Бездомный встретили странного гражданина, который коренным образом изменил судьбу их обоих, круто закрутив сюжет романа. В романе Воланд владеет не только судьбами москвичей, которые они и сами с удовольствием вручают ему, но и всем миром, за исключением того Одного, Кто согласовывал ему судьбу мастера и Маргариты, отказывая поместить их в рай и направляя их на «покой», которым является забвение и духовная смерть мастера-писателя, который по ходу романа даже не удостоился получения имени. При этом, говоря об инфернальных силах и об их способностях, следует отметить, что в образе булгаковского сатаны есть что-то, что никак не вяжется с образом Падшего ангела, у которого должны были бы быть козлиные копыта и такие же рога. У булгаковского Воланда таких атрибутов нет совсем. Наоборот, мы видим, что Воланд испытывает такие же естественные, как и для каждого советского гражданина, присущие ему чувства. В ходе романа мы видим, что Воланд постоянно мучается болью в колене, что никак не согласуется со всемогуществом и бессмертием. Такое же представление Булгаков сформировал в отношении образа Маргариты, наделяя её механическим набором положительных качеств и таким же набором отрицательных, с откровенными чертами и повадками нечистой силы. Интересно, но не все заметили, что Булгаков наделил Воланда признаками, характерными для больного сифилисом.
Он привел четкие и клинические признаки этой болезни. Известно, что Булгаков был по профессии врачом-венерологом. Именно эти свои знания он употребил, чтобы детально описать признаки, характерные для этой болезни. Более того, в чёрной папке, хранящейся в архивах Булгакова, с материалами, которые были использованы исключительно для написания «закатного» романа, были найдены, наряду с биографическими данными королевы Марго, Маргариты Наваррской и др. Это факт из материалов подлинников документов, хранящихся в архиве писателя в ГБЛ. Автор делает подробное описание признаков заболевания Воланда через описание его взгляда: «Два глаза уперлись Маргарите в лицо. Правый с золотой искоркой на дне, сверлящий любого до дна души, левый — пустой и черный, вроде как узкое игольное ухо, как выход в бездонный колодец всякой тьмы и теней». Художник Виктор Ефименко.
Никогда не разговаривайте с неизвестными Эти признаки: больная нога и искажение зрачка, для специалиста — являются безусловным подтверждением того, что Воланд болел сифилисом. Кроме того, в качестве подтверждения вышесказанного, Воланд прямо и открыто говорит о характере своей болезни: «Приближенные утверждают, что это ревматизм… но я сильно подозреваю, что эта боль в колене оставлена мне на память одной очаровательной ведьмой, с которой я близко познакомился в одна тысяча пятьсот пятьдесят первом году в Брокенских горах, на Чертовой кафедре». Возникает вопрос: зачем Воланду ко всему прочему ещё и сифилис? Ведь не мог же автор наделить Воланда болезнью просто так? Однако если вспомнить, что современники Ленина полагали, что весь его паралич был следствием подхваченного где-то сифилиса, то станет ещё более понятно, кого Булгаков выбрал в качестве прототипа Воланда. Академик Б. Петровский, бывший министр здравоохранения СССР, писал, что «…за рубежом ходили слухи, что у него был наследственный сифилис». Как мы уже говорили и раньше, здесь просматривается связь реального прототипа персонажа романа, который был представлен в виде Воланда, через связь героев романа, чьими отображениями в жизни были Алексей Горький и Мария Андреева.
Единственным человеком в жизни Горького и Андреевой, кто действительно распоряжался их жизнями и перед кем отчитывалась Мария Андреева, был руководитель совнаркома — В. В этой связи, по иному выглядят признания Воланда о том, что он и раньше бывал в Москве: он устроил сеанс магии, чтобы увидеть, что изменилось в жителях Москвы. Заслуживает внимание и тот факт, отмеченный Барковым [2, стр. В булгаковские времена, правда, не писали, но говорить — говорили. Шепотом… Видимо, по этой причине при диктовке на машинку окончательной редакции Булгаков опустил содержавшиеся в рукописи слова Воланда «Их ферштее нихт». Но пойдем дальше. Воландовская фраза «О, я вообще полиглот и знаю очень большое количество языков» также согласуется с тем фактом, что Ленин, действительно, хорошо владел несколькими европейскими языками. Еще факт.
В беседе с Берлиозом и Бездомным Воланд упоминает о своем несогласии с положениями философии Канта. Вряд ли можно найти в числе близких Горького другого, кроме Ленина, человека, который бы не только уделил столько внимания критике идей этого философа, к которым в России проявляли большой интерес, но и развязал беспрецедентный по своим масштабам террор по их искоренению из умов граждан Страны Советов». И наконец, хотелось бы привести ещё одно «ружье». Эффектно… Но мерзко. Я бы этого делать не стал. Не смог бы… Наверное, большинство из читателей «Мастера и Маргариты» — тоже. Просто, если верить появившимся в последнее время публикациям наших известных историков, в его кабинете, до самой его смерти хранилась доставленная из Екатеринбурга в качестве отчета о выполненной работе голова убиенного Императора Всея Руси Николая Второго». Итак, совокупность представленных Булгаковым деталей достаточно четко указывает на личность Ленина, как прототип образа Воланда.
От Иегудила Хламиды до Воланда Надо помнить, что на заре своей творческой деятельности Алексей Пешков взял себе творческий псевдоним в виде древнееврейского имени Иегудил Хламида. Этот псевдоним, в котором сочетались еврейское имя Иуды и антагонистическое ему имя Христа, выглядел крайне провокационно. Провокационно — это, пожалуй, мягко сказано, это сочетание вызывает чувство мерзости и гадливости по отношению к его носителю. На самом деле, Горький никогда не был никаким пролетарским писателем. Всё его творчество, начиная от повести «Мать», которую он начал писать в поездке по Америке, до последних его трудов, всегда было пронизано ненавистью ко всему русскому и посвящено восхвалению всего еврейского, того, что называлось борьбой с антисемитизмом.
4.2 «Мастер и Маргарита»
Поэтому год за годом он сам многое вычеркивал. Сравнивая черновики и последнюю 8-ю редакцию романа, мы видим, как из него «выпалываются» эпизоды, подобные эпизодам с кухаркой или буфетчиком. Но что-то осталось. Поэтому я думаю, что если бы сам Булгаков во время написания «Мастера и Маргариты» не отходил постепенно от христианства, то роман мог бы стать своеобразной литературной апологией. Но даже и в этом случае он бы не был квинтэссенцией православной мысли. В любом случае, не следует от литературного произведения требовать достоинств катехизиса. Корректный подход к истории литературы — презумпция невиновности авторов. Исходить следует из того, что книги пишут из лучших побуждений. Наличие злого умысла надо еще доказать. Современный литературный критик Акимов заметил, что восхищенное отношение к образу Воланда проистекает из невнимательного чтения романа.
Если внимательно прочитать «Мастера и Маргариту», то можно увидеть, что в Воланде абсолютно отсутствует личность. Это выражается, например, в том, что он не говорит ничего от себя, а только договаривает недосказанное его собеседником. А в финальной сцене прощания с Москвой, когда все превращаются в каких-то конкретных личностей, Воланд превращается в нечто безликое. Как вы относитесь к этому мнению? Я думаю, что такой аспект в романе увидеть можно, хотя, строго говоря, у бесов есть личность, она никуда не исчезает, просто она развернута против Бога. Кстати, в силу этого бесы — бестворческие существа, они не способны принести в мир что-то новое, а лишь паразитируют на нем. Понятно, что противостояние злу происходит в сфере религиозной жизни. Человек обращается к Богу, пусть даже машинально, как буфетчик, который обмахивает себя крестом — и вдруг берет на его голове превращается в котенка и убегает. Здесь очень верно подмечено то, что Крестная сила хранит не только праведников, но даже и таких прожженных жуликов как буфетчик.
Но противостояние злу совершается и в сфере самых обычных человеческих отношений. Помните, Воланд говорит о том, что надо все дыры в его комнате заткнуть тряпками. Ему из-под дивана вторит Бегемот: «Именно тряпками! Потому что в эту комнату прокралось милосердие. После пресловутого бала Маргарита просит у Воланда не за себя, а за убийцу ребенка Фриду. Оказывается, даже человеческая любовь способна противостоять действию духовного зла в этом мире. Но трагедия мира, в который пришел Воланд, в том, что там вообще нет храмов, нет пространства для действия Бога. Свято место пусто не бывает. За время написания романа в столице был взорван храм Христа Спасителя.
Для Булгакова этот храм был доминантой Москвы. Отсюда понятно, почему эпизод с буфетчиком в черновиках писателя имел продолжение. Буфетчик понял, с кем он столкнулся и побежал в церковь. Там он встретил обновленческого священника, который превратил храм в аукцион, где продает какие-то вещи. И после этого у буфетчика опускаются руки, ему некуда больше бежать. Наверное, близка акимовской трактовке мысль о том, что Воланд — это обезьяна, стремящаяся подменить собой Творца, которая пародирует Страшный суд, пытаясь воздать «всем сестрам по серьгам». А обезьяна не имеет личности, это всегда некая маска, за которой отсутствует содержание. Но я думаю, что проблема скорее даже не в этом, не в том, каков мир зла. По большому счету, нам это не очень важно.
Нам достаточно знать, что зло есть, оно реально действует в мире, и что мы должны с ним бороться. У Иосифа Бродского есть такие строки: «зло существует, чтобы с ним бороться, а не взвешивать на коромысле» «Речь о пролитом молоке». Думаю, что этого вполне достаточно. Поэтому мне кажется, что смысловой фокус романа не в том, что там были выведены бесы, учинившие свой бал, а в том, что им уподобились люди, представляющие собой интеллигенцию красной Москвы. Богоотступники — это не только те люди, что орали Понтию Пилату: «Распни Его! Булгаковеды раскопали, что был такой американский композитор Юманс Винсент, который создал кощунственный фокстрот, пародию на мессу. И этот мотив в романе «Мастер и Маргарита» не случаен. Развлекаться под него — значит предавать Христа. Внимательный читатель обратит внимание на то, что каждому вторжению бесов предшествует сознательное или бессознательное богоотречение — внутреннее желание встретиться с бесами, чертыхание или кощунственные танцы.
Там, где человек прямо или косвенно призывает бесовскую силу, она не замедлит явиться. Фокстрот звучит даже в квартире профессора по раковым болезням, куда приходит буфетчик. Не случайно тот же самый фокстрот «Аллилуйя» выплясывает нечисть на балу у сатаны.
Роман открывается прямой конфронтацией между Берлиозом и Воландом, причём последний утверждает, что обладает пророческими способностями. Он предсказывает Берлиозу предстоящую смерть, а Берлиоз отмахивается от него, но через несколько страниц умирает.
Свидетелем смерти становится молодой современный поэт Иван Понрьев, который преследует банду сверхъестественных существ и пытается разоблачить их злую природу, но из-за своих заявлений попадает в психушку. В тюрьме он встречает человека, известного только как Мастер, озлобленного автора, который сошёл с ума, когда его роман об истории Понтия Пилата и Иисуса был отвергнут. Он сжёг свою рукопись и замкнулся в себе, отвернувшись от своего творчества, от всего мира и даже от своей возлюбленной Маргариты. В этой первой части романа мы также видим, как Сатана, переодетый Воландом, обходит общество, понося тщеславие, жадность и доверчивость. Он обманом завладевает квартирой покойного Берлиоза для своих целей.
Во второй части романа появляется Маргарита. Она не желает впадать в отчаяние из-за действий Мастера и приглашается на полуночный бал Дьявола, где Воланд предлагает ей обрести магические способности. Это происходит в Страстную пятницу, когда в романе Мастера показан смертный приговор Иисуса. Маргарита вскоре учится летать и жестоко мстит бюрократам, осудившим роман её возлюбленного. С помощью своей служанки Наташи она погружается в царство колдовства и в конце концов возвращается помазанной хозяйкой на великий весенний бал Сатаны.
В начальной версии произведение называлось «Копыто инженера», а среди героев не было ни Мастера, ни Маргариты. Всем известное название появилось только в 1937 году. Изначально Булгаков задумывал написать что-то вроде русской фаустианы , и потому центральным персонажем был Воланд. Маргарита и ее возлюбленный, который поначалу именовался Поэтом и Фаустом, появились во второй версии романа.
Кстати, до этого слово «мастер» не встречалось в произведениях Булгакова и имело скорее негативную коннотацию, так как было синонимом слова «ремесленник» нетворческий человек. Булгаков придал ему новое значение и приравнял к слову «художник». Музей «Булгаковский дом». Книга была невероятно важна для писателя, о чем свидетельствует обнаруженная на одном из листков реплика автора: «Помоги, Господи, написать роман».
Герои и прототипы. Существует большое количество трактовок этого образа. Кто-то считает, что прототипом послужили Максим Горький или Мандельштам на шапочке у Мастера была вышита буква М. Также есть версия, что Мастер — это русский Фауст, творец, который одержим пониманием мира.
К слову, в романе у многих персонажей есть двойники.
Как писал священно-мученик Илларион Троицкий , это попытка подмены Христа — Богочеловека обычным человеком — Иисусом из Назарета. Булгаков был хорошо знаком с этими «теориями подмены», ведь его отец, Афанасий Иванович Булгаков, был преподавателем сравнительного богословия Киевской духовной академии. К чему же подводит Воланд? Если Христос не Спаситель мира, а не более чем пацифист, странствующий философ и просто хороший человек, то единственная сила, которая способна помочь человеку — это дьявол. Стало быть, к нему и надо обращаться. Но дальше мы видим поразительную вещь. Бегемот раскачивается на люстре, в него палят изо всех стволов, но хотя стреляют в упор, Бегемот не умирает.
Это эпизод особенно актуален в наши дни, когда многие горят желанием отловить «барабашку» или замерить дозиметрами благодать. Но если в квартире завелась нечисть, не надо делать евроремонт — надо дом освящать. Такое зло изгоняется только Божией благодатью. Чекисты этого не понимают, в это не верят, и бесы смеются над обезбоженным миром. Но перелистнем еще несколько страниц. Вот подручные Воланда забирают души уже умерщвленных Мастера и Маргариты. И вдруг Азазелло срывается на крик. Это признак слабости: не имея возможности доказать или заставить, Азазелло пытается взять на испуг.
Что же так встревожило, казалось бы, всесильного демона зла и разрушения? По поводу чего кричат бесы? Оказывается, по поводу старушки-кухарки, которая, увидев черных коней, уносящих души Мастера и Маргариты, подняла руку для крестного знамения. Вот тут-то Азазелло и «крикнул с седла»: «Отрежу руку! В редакции сидит неимоверная сволочь, выходит, приходит; маленькая сцена, какие-то занавесы, декорации... Плакат 20-х годов. Иллюстрация с сайта davno. Если Крест так страшен для темных сил, то уж наверняка не потому, что на нем был распят «проповедник ненасилия», «пацифист», может быть, даже немного «экстрасенс», каким «Иешуа» выведен в так называемом «Евангелии от Воланда».
Крест может быть страшен для бесовской силы только в одном случае: если на нем был распят Бог, Который таким способом вошел в смерть и разрушил ее и царство дьявола. Кстати, в романе подобные эпизоды встречаются не раз. Думаю, для современников писателя воландовская версия Евангелия говорила сама за себя. Ведь из него изъяты все свидетельства о Богосыновстве Христа. Для дореволюционного читателя, с детства знакомого с Писанием, это были «говорящие» пропуски, «говорящие умолчания». По сути дела Булгаков показывает религиозность конца мировой истории, религиозность Апокалипсиса. Поэтому там нет верующих, нет Церкви, а только ее рудименты в виде старушки-кухарки или буфетчика, на котором «клейма ставить негде». Булгаков показывает, что самое страшное — это не богоборчество Ивана Бездомного, который ненавидит Христа, благодаря чему имеет хоть какую-то позицию.
Страшна религиозность, которая входит в наш мир сейчас -— оккультная, теософская. Такое выхолощенное теплохладное «христианство». Оно очень комфортно, поскольку ни к чему не обязывает. В ней Христос — не Спаситель мира, не Бог, а один из махатм, великих учителей. Как кажется, впервые в истории эти чаяния, эти теории либеральной протестантской теологии, были с такой убедительностью атрибуированы сатане, вложены в уста духа тьмы. Очень точный и жесткий диагноз причин духовного обвала России. Мне думается, в этом плане замысел и результат романа близки. Другое дело, что цензура в СССР закручивала гайки, а Булгаков мечтал увидеть роман напечатанным, боялся, что его «положат на полку».
Поэтому год за годом он сам многое вычеркивал. Сравнивая черновики и последнюю 8-ю редакцию романа, мы видим, как из него «выпалываются» эпизоды, подобные эпизодам с кухаркой или буфетчиком. Но что-то осталось. Поэтому я думаю, что если бы сам Булгаков во время написания «Мастера и Маргариты» не отходил постепенно от христианства, то роман мог бы стать своеобразной литературной апологией. Но даже и в этом случае он бы не был квинтэссенцией православной мысли. В любом случае, не следует от литературного произведения требовать достоинств катехизиса. Корректный подход к истории литературы — презумпция невиновности авторов. Исходить следует из того, что книги пишут из лучших побуждений.
Наличие злого умысла надо еще доказать. Современный литературный критик Акимов заметил, что восхищенное отношение к образу Воланда проистекает из невнимательного чтения романа.
Главные герои
- Электронные архивы
- История любви Мастера и Маргариты в романе Булгакова
- Место и время действия
- Что на самом деле Булгаков зашифровал в «Мастере и Маргарите»
- «Мастер и Маргарита»: краткое содержание
- Мастер и Маргарита •
Какое время описывается в Мастер и Маргарита?
Мастер и Маргарита наслаждаются воспоминаниями в подвальчике, они вспоминают роман о Пилате. Действие романа "Мастер и Маргарита" происходит в 1930-х годах в Москве. В конце концов оба потока времени (ершалаимского и московского) сливаются воедино: Мастер и Маргарита, улетающие со свитой Воланда, встречают Понтия Пилата, и Мастер отпускает Пилата, заканчивая таким образом свой роман, оказавшийся действительностью. «Мастер и Маргарита» — роман Михаила Афанасьевича Булгакова, работа над которым началась в конце 1920-х годов и продолжалась вплоть до смерти писателя. Каждый читатель «Мастера и Маргариты» задавался вопросом – когда происходят действия романа? Время, в которое происходят московские события, четко не указано в романе, но предположительно это тридцатые годы двадцатого века.
«Мастер и Маргарита»: история романа
| Хронотоп в романе М.А. Булгакова "Мастер и Маргарита" | Где начинается и где в дальнейшем происходит действие романа «Мастер и Маргарита». Где Аннушка разлила масло, а Берлиоза задавил трамвай. |
| «Мастер и Маргарита» – стаьти | В конце концов оба потока времени (ершалаимского и московского) сливаются воедино: Мастер и Маргарита, улетающие со свитой Воланда, встречают Понтия Пилата, и Мастер отпускает Пилата, заканчивая таким образом свой роман, оказавшийся действительностью. |
| Время действия «Мастер и Маргарита» | Герман Ломов | Дзен | М. А. Булгаков назвал "Мастера и Маргариту" романом, но жанровая уникальность этого произведения вызывает у литераторов споры. |
Краткое содержание Мастер и Маргарита
В романе «Мастер и Маргарита» чередуются два места действия. Нельзя предлагать трактовки «Мастера и Маргариты», опираясь на то, что действие этого романа происходит в таком-то конкретном году. Действие в романе играет в Страстную неделю, с ночи среды до ночи между субботой и в воскресенье. Действительно, в романе переплетены три сюжетные линии — похождения Воланда со свитой в постнэповской Москве, история любви Мастера и Маргариты и «ершалаимские» главы — повествование о последних днях Иешуа Га-Ноцри. Тем временем Мастер закончил рукопись романа и отдал ее в журнал, но его произведение не напечатали.
Заметки о Мастере и Маргарите. Загадка 12 тыс. лун
Роман М.А. Булгакова «Мастер и Маргарита» можно назвать самым прелестным сочинением в русской литературе XX века. Место и время действия событий, описанных в романе Мастера – это римская провинция Иудея в период правления Ирода Антипы и управления Понтия Пилата. Краткое содержание «Мастер и Маргарита» по главам раскроет вечную тему добра и зла, смысла жизни и любви, способной на самопожертвование. Роман «Мастер и Маргарита», написанный М.А. Булгаковым, имеет особенности в отношении хронотопа. Время, в которое происходят московские события, четко не указано в романе, но предположительно это тридцатые годы двадцатого века.
4.2 «Мастер и Маргарита»
| Конец «Мастер и Маргариты» непонятен до сих пор: все из-за ошибки Булгакова | Актёр шёл с друзьями по Патриаршим, показывал им место действия "Мастера и Маргариты". |
| Подвал на двоих: опыт прочтения «Мастера и Маргариты» - Православный журнал «Фома» | Следовательно, время действия «Мастер и Маргарита» развиваются после 24 апреля. |
| Какое время описывается в Мастер и Маргарита? Ответы на вопрос: 23 | Если принять 1938-й год за время действия романа, то Мастер и Маргарита покидают Землю в ночь с 14 -го на 15-е последнего весеннего месяца мая. |
| Роман-миф М. Булгакова "Мастер и Маргарита": особенности хронотопа, композиции, образной системы | Зачем в романе "Мастер и Маргарита"психбольница изображается такой продвинутой, какая в этом цель Булгакова? |
| Хронотоп в романе М.А. Булгакова "Мастер и Маргарита" | Каждый читатель «Мастера и Маргариты» задавался вопросом – когда происходят действия романа? |
Что на самом деле Булгаков зашифровал в «Мастере и Маргарите»
Действие романа "Мастер и Маргарита" происходит в двух мирах: в Москве в сталинскую эпоху (1920-1930-е гг.) и в городе Ершалаим в Иудее во времена Иисуса Христа. Каждый читатель «Мастера и Маргариты» задавался вопросом – когда происходят действия романа? Краткого пересказа «Мастера и Маргариты» по главам достаточно лишь для примерного понимания сюжета и основных идей произведения – рекомендуем ознакомиться с полным текстом романа. М. А. Булгаков назвал "Мастера и Маргариту" романом, но жанровая уникальность этого произведения вызывает у литераторов споры.