Аллилуев Фёдор Сергеевич В Википедии есть статьи о других людях с фамилией Аллилуев Фёдор Серге евич Аллилу ев 1898 1955.
Дядя Путина В. В. католикос всех армян
Попросив разрешение на сотрудничество с газетой Ноф ха-Галиль у ее редактора Татьяны Мороз и получив ее доброе напутствие, я принялась искать новых героев из числа новых жителей города, чтобы рассказать о их впечатлениях от новой жизни. Итак, долгая дорога домой Федоры Эпштейн и ее сыновей. Семья покинула территорию России сразу после аннексии Крыма. Именно тогда Федора поняла, что впереди тяжелые для всех времена, что смена власти в стране откладывается на неопределенный срок, а высказывать свое мнение становится все труднее и опаснее. Здесь следует пояснить, что Федора Эпштейн — человек активной гражданской позиции: она поддерживала известного политика и председателя Фонда по борьбе с коррупцией Алексея Навального, посещала митинги и протестные акции, высказывалась о происходящем в социальных сетях. Усилившиеся гонения на инакомыслящих привели к тому, что она с детьми покинула Россию и поселилась на Кипре. Начиная с двенадцатого года, в страну вернулась карательная психиатрия, все становилось только хуже и хуже. Потом вышел закон Димы Яковлева, запрещающий иностранцам усыновлять или удочерять российских сирот.
Но "точкой невозврата" стала аннексия Крыма. Мы с ней не согласились и твердо решили уехать", - делится своими переживаниями моя собеседница и добавляет, что "надеялась попасть на "философский пароход", но ведь никогда не знаешь, когда он отойдет", а потому в 2015 она с семьей покинула Россию и поселилась на Кипре.
Аллилуеву М. Калинин [4]. Участник Гражданской войны. Один из создателей и руководителей Главного автобронетанкового управления РККА, заместитель начальника управления по политической части. В начале 1920-х годов был участником экспедиции Н. Урванцева на Дальний Север, открывшей большие залежи руды на р. Норилке, где позже возник г. Вместе с ним там находилась и его семья — жена Евгения Александровна и дети.
В Москву семья вернулась весной 1932 года. Умер на рабочем месте в своем кабинете 2 ноября 1938 годаот разрыва сердца, но есть версия, что он мог быть отравлен. Похоронен в Москве на Новодевичьем кладбище. Рядом с ним похоронена его жена Е. Аллилуева 1898-1974. С октября 1917 года по август 1918 года Анна Аллилуева работала в секретариате первого Совнаркома в Петрограде, в мандатных комиссиях съездов, а потом в военном отделе ВСНХ. С августа 1918 года вновь в Совнаркоме, являясь техническим секретарем, но в феврале 1919 года уезжает на Украину. На Украине она трудится в Малом Совнаркоме и по рекомендации М. Ульяновой вступает в члены ВКП б. Затем ее направляют в штаб 14-й армии, где она до августа 1919 года работает шифровальщицей Секретного отдела.
В августе 1919 года возвращается в Москву. В 1920г. В 1920 - 1921 годах С. Реденс становится председателем Харьковской ЧК. Один из организаторов раскулачивания на Украине, позднее организовывал также процесс над Зиновьевым и Каменевым, в 1937 — 1938г. В ноябре 1938 года снят с поста наркома внутренних дел Казахской ССР. Станислав Реденс был расстрелян в 1940 году. В 1946 году в издательстве «Советский писатель» вышла в свет книга А. Аллилуевой Реденс «Воспоминания». По словам Светланы Аллилуевой, эти «Воспоминания» вызвали у её отца страшный гнев, что обернулось для Анны Сергеевны тюремным заключением.
В 1948 году была арестована и осуждена «за шпионаж». Просидев несколько лет в одиночке, вышла на свободу с явными признаками психического расстройства, не узнавала своих взрослых сыновей, была безразлична ко всему. Реабилитирована в 1954 г. Умерла в 1964г. Похоронена на Новодевичьем кладбище. Аллилуев Федор Сергеевич[ править ] 1898 - 1955 Федор родился в 1898 году на станции Михайлове, где Сергей Яковлевич Аллилуев работал помощником машиниста в депо. В молодости он был одаренным человеком, знания схватывал на лету. С золотой медалью окончил гимназию и поступил в гардемарины. Судьба Федора сложилась трагично. С 1917 года вступил в партию, доброволец Красной Армии.
С апреля 1918 года работал у Сталина секретарем. Во время немецкого наступления на Петроград воевал на Псковском фронте, потом попал на Царицынский фронт, а в 1919 году во время наступления на Питер Юденича снова защищал Петроград. В 1920 году его свалил тяжелый сыпной тиф. Еще не оправившись, он попадает в часть особого назначения под начало С. Тер-Петросяна, легендарного Камо. Камо был человек изобретательный, смелый и решительный. Однажды он задумал учинить своим бойцам смертельную проверку: ночью инсценировал налет "белых" и захватил часть красноармейцев в "плен". Чтобы все было как в действительности, пленных избили и поволокли на "расстрел" ко рву, где уже стояли наготове пулеметы. Половина бойцов знала о "комедии", они-то больше всех кричали и корчились "от боли", падая в ров. Впечатлительный Федор получил сильнейшую психическую травму и на всю жизнь остался инвалидом.
Ему дали персональную пенсию, и он жил в Москве в однокомнатной маленькой квартирке. Умер Ф. Аллилуев в 1955 году. Похоронен на Новодевичьем, рядом с родителями, братом и сестрой. Аллилуевой "Воспоминания" [ править ] Книга эта написана по воспоминаниям нашей семьи Аллилуевых. Труд моего отца С. Аллилуева - его воспоминания о революционной борьбе рабочего класса России, о борьбе большевистской партии - натолкнул меня на мысль дополнить его работу. Ведь многое из событий, из деятельности людей, вошедших в историю, происходило на моих глазах, на глазах остальных членов семьи. Рассказы моей матери О. Аллилуевой и брата Ф.
Аллилуева дополняли мои воспоминания. Большинство глав книги созданы нами сообща, и светлые образы брата Павла и сестры Надежды неизменно сопутствовали мне в моей работе. Не найти теперь 1901г. Отца направили в Баку, где Леонид Борисович Красин помог ему поступить на электростанцию, строящуюся на мысе Баилове. Глава пятая Мыс Баилов уходит далеко в море. Гористая улица тянется вдоль мыса, соединяя его с бакинской набережной. В конце улицы начинаются нефтяные промысла Биби-Эйбата. Из наших окон в доме на электростанции. Море пенится внизу, у двора подернутая нефтью вода отливает радугой. Азербайджан недаром назвал свою столицу Баку Бакуэ - "город ветров".
Ранней весной и осенью норд сотрясал стены дома. Песок забивался в щели закрытых окон и покрывал толстым слоем подоконники и пол. Когда на промыслах горела нефть, черная туча заволакивала небо, и сажа тяжелыми, жирными хлопьями падала на город. Деревья не выживали в отравленном воздухе. Зелени в Баку не было. Как поразило это нас, выросших в зеленом цветущем Дидубе! Мы приехали в Баку летом. Осенью в этом году родилась Надя. Мама вернулась из родильного дома, и мы с любопытством смотрели, как она осторожно пеленает девочку. Потом Надю купали.
Для нас было новым развлечением наблюдать, как она барахтается в воде, розовая и улыбающаяся. Отец работал старшим кочегаром на электростанции. Он с вечера уходил в ночную смену, и мы оставались одни с мамой. Спать не хотелось. Мы не могли привыкнуть к завыванию ветра, к зареву нефтяных пожаров. Чтобы отогнать страх, мы просили читать нам вслух. Помню, на промыслах горела нефть. В окнах прыгали отблески пламени. На море ревел шторм. Мы сидели вокруг стола и слушали стихи о кавказском пленнике.
Все было так необычно вокруг... Мама захлопнула книжку, - пора спать... Я не спала. В углах двигались тени, и ветер завывал человеческим голосом.
Хорошо, было бы - советовали они, - увезти его к садам и зелени. В прокопченном, пропитанном нефтяной и мазутной, гарью Баку не было для нас, ни зелени, ни свежего воздуха. Отец вспомнил о наших друзьях Родзевячах, живших в Кутаисе. Он написал им, и Павлушу отвезли в Кутаис. Там он скоро поправился. Совсем недавно, пришлось мне побывать и нынешнем Баку. Нарядная набережная, цветы и тропические растения чистые асфальтированные улицы, ровно тянущиеся от центра до промыслового района, новый красивый и благоустроенный город. Я не узнала в нем старого знакомца моих детских лет. Сейчас не видишь, что ходишь по земле, из которой тут же рядом черпают нефть. А тогда она сочилась отовсюду. Стоило немного отойти от главной - Великокняжеской - улицы и пройти к начинавшемуся у вокзала заводскому району - "Черному городу", как приходилось уже осторожно перепрыгивать через блестящие разноцветные нефтяные лужи. В Черном городе, на нефтяных промыслах Ротшильда, отец работал в конце 1901 года, когда из-за неполадок с администрацией он принужден был уйти с электростанции. Теперь и следа нет этого Черного города. Тогда он в самом деле был черным, как будто только что над ним прошел дождь из сажи. В длину всех черногородских улиц и закоулков тянулись нефтеотводные трубы. Чтобы перейти улицу, надо было перелезать через трубы, плясать по мосткам, заменявшим тротуар. И люди, которые ходили по Черному городу, были грязные, перепачканные мазутом и нефтью. Но к грязи, к саже, к жирному, носившемуся в воздухе песку, к удушающему запаху мазута все привыкли. У бараков, где жили рабочие, возились дети. Куски железа и обломки рельсов, валявшиеся в жирных лужах, старые чаны из-под керосина стали игрушками. На липких трубах усаживались. Идя куда-нибудь с мамой, мы оглядывались на прохожих. Смуглые, лоснящиеся от пота и грязи лица, обернутые чалмами головы, разноплеменный громкий говор. В Баку на промыслах работали азербайджанцы, персы, армяне, грузины, русские. Хозяева старались, чтобы держались они обособленно. В бараках Черного города, где было так же грязно, как на улицах, где вповалку спали на циновках, расстеленных на земляном полу, селились отдельно персы и армяне, русские и азербайджанцы... На плоском голом, как побережье Апшерона, островке, где весной устраивали загородные гулянья, бакинские рабочие праздновали день Первого мая. Навсегда сохранились в памяти куски солнечного дня, пароходики, на которых гремит музыка, палуба, по которой бегают дети и куда, дрожа от восторга, поднимаемся мы с Павлушей. На маевку ехали с семьями, с детьми. Надо было, чтобы на берегу думали - собираются на обычное праздничное гулянье. Под музыку высаживались на остров. Дети затевали игры, шалили, а рядом шел митинг - ораторы рассказывали о международной солидарности рабочих. В этом же году 1902 , еще раньше, был арестован и мой отец. Утром он ушел из дому и не вернулся. Его арестовали как участника революционных организаций Тифлиса и в тот же день перевезли из Баку в Метехи. Все это мы узнали позже. С трудом налаженная жизнь наша оборвалась. Нужно куда-то уезжать, скорее освобождать казенную квартиру... И снова помогли товарищи отца. Нас поселили в квартире одного из них. Дом на Кладбищенской улице. Сразу за ним начиналось тюркское кладбище. Унылое выжженное солнцем поле с плоскими каменными плитами. Закутанные чадрами женщины, как привидения, проходили между могил и протяжными гортанными воплями оглашали воздух. Вестей от отца не было. Мать грустила, ее терзали тревога и забота. Да и трудно было. Она не могла найти работы и продала все, что у нас было. На эти деньги мы добрались до Тифлиса. Глава седьмая В конце 1903 года в Баку налаживали подпольную типографию. Тифлисские железнодорожники сделали для типографии печатный станок. Шрифт тоже достали тифлисцы. Перевезти это имущество в Баку поручили отцу и В. В корзине, которую принес дядя Ваня под Новый год под пивными бутылками спрятали печатный станок. Его хранили среди старой домашней рухляди на бабушкином чердаке до того дня, когда отец с Василием Андреевичем, разделив на две части поклажу, поодиночке ушли из дому. А накануне отец зашел к одному из товарищей, к Михо Бочоридзе, - в его квартире, в домике у Верийского моста, хранился шрифт. Бабе, родственница Бочоридзе, встретила отца... Худощавый темноволосый молодой человек показался из соседней комнаты. Бледное лицо с резким изломом бровей, карие испытующе-внимательные глаза кажутся отцу знакомыми. Молодой пропагандист, который занимался с рабочими железнодорожных мастерских. Он вывел на демонстрацию батумских рабочих. Скупо и коротко Coco рассказал о том, как из тюрьмы, где он просидел много месяцев, его выслали в Иркутскую губернию, в село Уда. Сначала не удалось - стражник не спускал с меня глаз. Потом начались морозы. Выждал немного, достал кое-что из теплых вещей и ушел пешком. Едва не отморозил лицо. Башлык помог. И вот добрался. Сперва в Батум, а потом сюда. Как тут у вас? Что бакинцы делают? Отец рассказывает о бакинских делах, о типографии, о поручении, делится сомнениями: удастся ли ему с Шелгуновым благополучно довезти тяжелый, громоздкий груз - станок, барабан от него и еще шрифт? Coco внимательно слушает. Разберите его на части и везите отдельно. Сядьте в разные вагоны и не показывайте виду, что едете вместе. А шрифт пусть привезут потом, другие... Я запомнила рассказ отца о его первой встрече с молодым Сталиным. Это было в начале января 1904 года. Глава двенадцатая... Там, в комнатах наверху, я впервые увидела спеленатую Надю. Тогда дом был еще не достроен. А сейчас он заново отделан. Балконы, висевшие без перил, обведены железной решеткой. Теперь бы мама не боялась, что мы можем свалиться оттуда. Ах, как досталось Павлуше, когда однажды его застали свесившимся с узкого каменного выступа! Мама сама чуть не плакала, втаскивая Павла обратно в комнату. И тот же берег, по большим плоским камням которого мы любили скакать. А дальше, за домом, пристань, куда причаливают пароходы. Какая была радость, когда мама брала нас гулять туда, и мы останавливались у высоких, обмотанных толстыми канатами причалов и глядели, как у купален под пристанью барахтались и ныряли в море смуглые горластые мальчишки. Эту пристань я запомнила, потому что однажды папа едва не утонул здесь. Я и сейчас живо представляю это забавное, чуть не ставшее трагическим происшествие, в котором проявился весь наш решительный и настойчивый отец. Мы гуляли по пристани, когда ветром вдруг швырнуло в море мою новую, только что купленную соломенную шляпу.
Одно из них записал Абдулла Даудов, директор Института истории. В студсовете факультета сообщили , что в холле первого этажа Института истории собираются организовать уголок памяти. Студентам предложили принести цветы, записки или любые вещи, связанные с Соломоновым. Последний пост во «ВКонтакте» Соломонов опубликовал 29 марта. На странице, которую он вел под псевдонимом Дмитрий Традов, выложил фотографии оружия с подписью «НАТО, спасибо за трубы».
"...не осталось никого, кто знал настоящего Кобу...". Владимирский централ. 1952г.
В доме Евгении Александровны Ада встречала маршала Кулика и Федора Сергеевича Аллилуева. Этими обедами еще кормился младший брат мамы — Федор Сергеевич Аллилуев, живший в семнадцатом подъезде нашего дома. Главная» Новости» Анна аллилуева википедия. Аллилуев Федор Сергеевич[править]. Дети: Павел Сергеевич Аллилуев Анна Сергеевна Аллилуева (Реденс) Федор Сергеевич Аллилуев Надежда Сергеевна Аллилуева (Сталина).
Павел Аллилуев - биография, новости, личная жизнь
Тем более переживать многодетной матери приходится и за старших сыновей, которые служат в зоне СВО на Украине. А тут и младший решил пойти по их стопам и в начале мая даже вступил в ряды Юнармии. Фёдор вступил в ряды Юнармии. Фото: Музей Победы Хотя график у Фёдора и без того плотный. Расслабиться мальчику не давали ещё во время лечения - навещали в палате то телевизионщики, то высокопоставленные гости. Тогда его мама даже обратилась через нас к общественности: «Сделайте, пожалуйста, так, чтобы у ребёнка было спокойствие. Пусть он почувствует, что он как будто заболел, как обычный ребёнок, а не лежит раненый… Я как мать не могу поговорить с ним, узнать, что у него на душе, что в голове.
Я прошу поберечь ребёнка - пусть он выздоровеет, встанет на ноги». Новая жизнь А встав на ноги, мальчик-герой стал постоянным гостем городских, областных и федеральных патриотических проектов, ведь он пример для школьников. Успел Фёдор сняться в клипе «Мы» певца Ярослава Дронова, выступающего под псевдонимом Shaman - компанию мальчику из брянского села составили другие выдающиеся дети, за которыми, как подразумевает сценарий, будущее. Фёдора у нового дома встречали военнослужащие. Они поблагодарили его за героический поступок. Плюс с 17 апреля ребёнок перешёл с дистанционного обучения на очное, то есть должен посещать школу.
Благо до неё теперь десять минут пешком. А раньше приходилось ехать с пересадками.
Раиса Моисеевна Азарх, с которой Ариадне Львовне довелось некоторое время сидеть в одной камере Владимирской тюрьмы, вспомнила эпизод времен гражданской войны. Бронепоезд, в котором она находилась вместе с Ворошиловым и Ягодой, окружили белые.
Исход жестокого боя был неясен, белые могли захватить поезд. Вернувшись в вагон за бинтами, Азарх заметила торчащую из-под дивана ногу Ягоды. В героическую биографию будущего председателя ОГПУ этот случай не вписывался. Но именно из таких фальшивых и злобных людей формировал генсек свою команду.
Учеба юной Ады совпала с периодом р-революционных экспериментов: вначале в школе применяли метод Дальтон-плана, когда каждый ученик после получения задания по очередной теме мог свободно строить расписа- - 356 - ние занятий. Потом ввели бригадный метод, который обезличил учащихся, снял с них ответственность за знание предметов... Позади — 7 классов и полная неопределенность. Десятилетки будут только через два года, а техникум совсем не привлекает.
На рабфак принимали лишь детей рабочих, пришлось партийным деятелям, отложив на час в сторону высокие принципы, "устраивать" свое чадо в вожделенный рабфак имени Покровского. Окончивших это заведение зачисляли студентами вуза без экзаменов. Пришлось маме пустить в ход свои связи... Бригадный метод обучения был введен на рабфаке человеком, которому уж очень не терпелось насадить в стране социализм.
Каждый член бригады брал на себя один предмет. Он натаскивал бригаду и отвечал за всех преподавателю. Этот своеобразный конвейер благополучно доставил Аду к цели — ботаническому факультету МГУ. Очередной отдых в Крыму принес знакомство с знаменитым тенором Иваном Семеновичем Козловским, который впоследствии показал себя верным другом в самых тяжких обстоятельствах.
Сохранилась групповая фотография, которую сделал летом мамин сослуживец. Михаил Попов, начальник внутренней тюрьмы, посещавший подмосковные дачи, однажды прибежал к Александре Азарьевне: "Гости Ады — во внутренней... Как оказалось, ребят оговорили ревнивые спортсмены — будто они занимались валютными операциями. Вскоре их выпустили: время было розовое...
Большой террор начался не в 37-м, а сразу же после убийства Кирова, при Ягоде, но маховик массовых репрес- - 357 - сий генсек раскрутил уже руками Ежова. Этому неказистому, щупленькому человеку, скудоумному чиновнику, Вождь поручил распределение руководящих кадров. На этом ответственном посту рабски покорный Ежов устраивал Сталина более всех. Эти же качества подсказали Кремлевскому Калькулятору мысль — переместить Ежова из здания на Старой площади на Лубянку.
К тому времени аппарат Дзержинского—Ягоды "перезрел", старые чекисты слишком многое знали, помнили, многие щеголяли высокими принципами... Андрееву-Горбунову Николай Ежов вызвал в конце 37-го и предложил подать в отставку "по состоянию здоровья". Старая подпольщица понимала все и в разговорах с дочерью подготавливала ее к самому худшему. Вскоре мать исключили из партии "за связь с врагами народа".
Роковой день пал на 5 декабря 1938 года. Утром пришел посыльный от нового наркома Берия. Лаврентий Павлович просил приехать к нему для беседы. Александра Азарьевна отнесла к соседу личное оружие и отправилась на Лубянку.
Попутно расспросил, каких принципов она, заслуженная чекистка, придерживается. Андреева, как всегда, была предельно откровенна... И окрыленная доверием, вернулась домой. В одиннадцать вечера пришел новый посыльный: Лаврентий Павлович желает видеть ее лично.
Андреева села в машину налегке, без теплой одежды. Но это был арест. И "совесть ЧК" упрятали в тюремную камеру. Обыск, изъятие всех вещей, даже кроватей.
Длинные очереди около справочных окошек, поездка в Котлас. Там, в девяти километрах от города, — зона и свидание с матерью. Ей довелось сидеть в одной камере с женой Калинина, "Всесоюзного старосты". В камеру ее приносили в крови, почерневшую от побоев.
Екатерина Ивановна просила передать дочери, что от нее требовали показания против супруга. Вернувшись в Москву, Ада рассказала обо всем Лиде, дочери Калинина. Но отец сказал, что не хочет ничего слышать о Екатерине Ивановне... Ада понимала, чувствовала, что ее ждет.
Отдыхая на юге, она познакомилась с известными людьми, имена ко- - 358 - торых потом будут произносить с оглядкой. Все они погибнут не в бою, и этот мартиролог можно длить и длить... Сколько студентов Института философии, литературы, истории погибли в конце тридцатых... В 37-м этот уникальный центр гуманитарного образования стал жертвой государственного погрома.
Из новых друзей Ады лишь одному — Вадиму Ясному было дано вернуться из лагеря. Сработали сети, наброшенные на Институт лубянскими рыболовами. Уцелевшие "враги народа" называли потом имя провокатора, отправившего всех в тюрьму.
К тому времени у Станислава Францевича уже были жена и сын, но между ним и моей матерью вспыхнула сильная любовь.
Мать рассказывала мне, что отец долго метался между нею и своей женой, измучив порядком себя и этих милых женщин. Однажды мать сказала ему: «Ты, наконец, сделай выбор. Я же тебе в этом не указ. Как решишь, так и будет!
Надо сказать, что мама моя хорошо знала первую жену отца, и добрые отношения, несмотря ни на что, сохранились у них на всю жизнь. До ареста отца, часто бывал у нас дома и его сын от первого брака, был дружен с нашей семьей. Он и сейчас живет в Москве. Пока развивался этот роман, дед мой — Сергей Яковлевич — числился пропавшим без вести.
Здесь нам нужно вернуться к прерванной его биографии. Сразу после Октября рабочие и служащие Первой ГЭС Петрограда избирают его комиссаром своей электростанции, в этом качестве он работает до мая 1918 года. Затем командируется в Москву, в ВСНХ, работает с мая по ноябрь того года членом Коллегии по управлению Шатурскими торфяными разработками. С начала декабря 1918 года до середины января 1919 года он участвует в ревизии таможен на бывшей украинской границе, а в феврале направляется в распоряжение ВСНХ Украины, где занимается обследованием рудников.
Время тогда было горячее, и дед мой попадает в плен к деникинцам, его отправляют в Николаев, и по дороге он тяжело заболевает сыпным тифом, оказывается в лазарете. Выжил Сергей Яковлевич только чудом. Ему удалось ускользнуть от контрразведки белых пригодился старый конспиративный опыт , и он перебирается в Крым, где находит приют у учительницы симферопольской городской школы Татьяны Демьяновны Савченко, сестры близкого друга. Здесь он окончательно оправляется и устраивается электромонтером в мастерскую городского самоуправления.
Как раз в это время, 4 февраля 1920 года, В. Ленин направляет телеграмму Г. Петровскому и Л. Серебрякову: «Харьков, Укрревком.
Петровскому, Серебрякову. Копия: Екатеринослав, губревком. Прошу сообщить, имеются ли у вас сведения о Сергее Яковлевиче Аллилуеве, который был послан из Харькова от Украинского ВСНХ в качестве члена особой комиссии по обследованию рудников Криворожского бассейна и работал там с апреля до конца июня. При наступлении белых эвакуировался с комиссией в Киев.
Больше сведений о нем с тех пор нет. Прошу запросить Кривой Рог и ответить мне телеграфно. А тем временем дед в конце мая 1920 года перебрался в Мелитополь, но военная обстановка в Крыму обостряется, и дед решает перебираться к своим, одолев 8 сентября 1920 года линию фронта у города Ногайска, в 25 верстах от-Мелитополя. Он сразу же явился к коменданту города Голикову, но был им немедленно арестован «как злостный перебежчик из белой армии» и этапирован в распоряжение Особого отдела при штабе 13-й армии.
В Александровке, после моего извлечения из подвала узилища, где мне пришлось несколько дней покормить советских паразитов, я неожиданно попал в салон-вагон товарища Н. Горбунова, который в то время был членом РВС штаба 13-й армии и который меня освободил и в своем салон-вагоне отправил в Синельниково». Так писал дед в своей автобиографии. По словам же моей матери, которая в то время была шифровальщицей секретного отдела при штабе 14-й армии, освободил деда мой отец, занимавший тогда пост председателя Харьковской ЧК.
Тогда же он и сообщил Сергею Яковлевичу, что женился на его старшей дочери. После освобождения Крыма деда направляют в Ялту, где он проработал членом ревкома до конца 1921 года. Потом был на руководящей хозяйственной работе в Москве, Ленинграде и на Украине. Но уважали Сергея Яковлевича, конечно, не только за его грамотную и квалифицированную работу, но за его редкие человеческие качества — скромность, смелость и независимость характера, душевную щедрость, готовность всегда прийти на помощь.
И справедливость. В поступках и делах. Ему, как далеко не многим, удалось сохранить эти качества на всю жизнь. По таким людям и судили тогда о первом поколении революционеров.
Любопытный эпизод из жизни деда я услышал много лет спустя после его смерти дед был необычайно скуп на такие рассказы , в 1966 году, от бывшего прокурора и наркома юстиции Грузии Иллариона Илларионовича Талахадзе. Оказывается, Сергей Яковлевич дважды спас его отца от смерти. Первый раз в бакинской тюрьме в 1902 году, когда дед сидел за участие в забастовке, а Илларион старший за избиение урядника, с которым он сцепился во время разгона демонстрации. Иллариону грозило суровое наказание, и Сергей Яковлевич посоветовал ему бежать.
Такой случай представился во время этапировки заключенных из Баку в Тифлис. На станции Михайлово Аллилуева и Талахадзе послали под конвоем за водой для арестованных. Когда они, возвращаясь, поравнялись с толпой народа, дед предложил Иллариону бросить бочку и разбежаться. Конвоиры не рискнули стрелять в толпе, и Талахадзе удалось скрыться.
Спустя два года, когда дед работал в Серпухове, он натолкнулся на умирающего от туберкулеза Иллариона, забрал его к себе домой и выходил. Или другой эпизод. Как-то в 1927 году деду довелось отдыхать в санатории под Боржоми. Однажды к нему пришли родственники санаторного сторожа, арестованного по подозрению в воровстве и спекуляции, и попросили заступиться за невинного.
Дед занялся расследованием; он порасспросил множество жителей деревни, где жил сторож, и выяснил, что, собирая приданое для дочери, старик припрятывал его в своем санаторном помещении, кто-то это углядел и настрочил бдительный донос. Я, рассказывал прокурор, удивился, но встал. Пришелец еще некоторое время молча смотрел на меня, а потом сказал: — Я дважды спас от смерти твоего отца, Иллариона Талахадзе, а теперь мне нужна твоя помощь. И, рассказав мне про арест сторожа из санатория, в котором он отдыхал, Сергей Яковлевич потребовал его немедленного освобождения.
Проверка, проведенная прокуратурой, подтвердила невиновность сторожа, и он был освобожден из-под стражи». Дед не терпел сибаритства и всегда поругивал нас, внуков, за безделье или неумение занять себя. Он с малых лет приучал нас к полезному труду, ревностно следил за нашими школьными делами и до конца жизни считал, что каждый человек рожден для честной и добросовестной жизни и работы для общей пользы. Жизнь только во имя себя, своих интересов он считал недостаточной и недостойной.
И уж больше всего он не любил любое проявление непорядочности и рвачества, считая, что эти качества несовместимы со званием коммуниста. Характерно его письмо к СМ. Кирову, копия которого хранится в семейном архиве. Очень и очень прошу тебя, будь так добр, удели минуту своего времени прилагаемой заметке, напечатанной в Красной Газете от 10 ноября в утреннем выпуске, а также и прилагаемой справке, в которой беспристрастно изложена истина, как было и почему я дал согласие уволить монтеров.
Потому, что я нахожу, что применение этой меры вызывает крайняя необходимость. Недобросовестный монтер, учитывая все это, вызывает под тем или другим предлогом абонента на взятку. А потому эти лица пользуются случаем, проявляя злую волю, вызывают трусливого обывателя на взятку. Я в общей сложности работаю в промышленных предприятиях 45 лет, из них около 20 лет в Кабельной Сети Электростанции Ленинграда, и поэтому очень хорошо знаю этот сорт монтеров — восстановителей света.
Знаю хорошо их правосознание и психологию. Эти люди со шкодливой обывательской душонкой очень трудно поддаются морально-воспитательному влиянию. Также им чужды и недоступны их пониманию священные традиции и методы организованной коллективной борьбы заводского рабочего как за права человека, так и за улучшение своего материального положения. Они предпочитают улучшить свое благополучие по-обывательски на свой страх и риск.
Поэтому настоятельно прошу оказать содействие для беспристрастного обследования этого факта. Защищать своих членов Союза хорошо, но защищать жуликов недопустимо. Я сам член Союза с 1906 года и член Партии с 1896 года, а между тем мое имя треплет недобросовестный рабкор на странице газеты лишь потому, что я Администратор, Хозяйственник и имел дерзость бороться с разлагающим злом. С уважением, С.
Как видим, ничто не ново под луной. И тогда пороки, укоренившиеся в старой России, активно пробивали себе место под солнцем в новой России, и были свои ревностные защитники прав человека, но с этим злом пытались бороться. И небезуспешно. Взяточничество, коррупция тогда преследовались и по закону, и по морали, потому и не приняли таких глобальных масштабов, столь характерных для нашего нынешнего, посткоммунистического времени.
Письмо к Кирову написано было в конце 1926 года, когда дед был управляющим Кабельной Сетью «Электротока» в Ленинграде. Тогда он еще не знал, что его ждут еще двадцать лет жизни, смерть двоих детей, арест зятя, самая кровопролитная война, тяжелая болезнь. И книга, не довершенная до конца. Умер Сергей Яковлевич Аллилуев от рака желудка в 1945 году во время Потсдамской конференции.
Бабушка пережила Сергея Яковлевича на шесть лет, умерла скоропостижно от сердечного приступа в марте 1951 года. Ее похоронили рядом с ним и младшей дочерью Надеждой на Новодевичьем кладбище. Но весь рассказ об Ольге Евгеньевне еще впереди, она была неизменным участником всех событий в нашей обширной семье. Павел Читатель, очевидно, помнит, что я уже обозначил дату рождения старшего сына Сергея Яковлевича и Ольги Евгеньевны Павла: 1894 год.
Их первенец родился в Тифлисе, старший Аллилуев работал тогда в железнодорожных мастерских, с головой окунувшись в революционную деятельность. В семейном архиве хранится копия заявления Павла в Московскую контрольную комиссию, написанного в мае 1924 года в связи с исключением его из партии в ходе очередной чистки, «как оторвавшегося от активной партийной жизни и политически безграмотного». Документ обширный, в нем содержится и биография и исповедь человека, сызмальства включенного в дела революционного подполья, а потом и самой революции. Мне кажется, это заявление лучше всего расскажет о самом Павле.
Я только постараюсь опустить и подсократить те места, которые по своему содержанию повторяют уже изложенное мною. Итак, вот этот документ. Хохлова постановила: «Аллилуева Павла Сергеевича, как оторвавшегося от активной партийной жизни и политически безграмотного, исключить из РКП». Считаю это постановление неосновательным и совершенно незаслуженным.
Прошу дело обо мне пересмотреть. Получив от секретаря ячейки ГДУВВ вышеупомянутую выписку из протокола Проверочной Комиссии, я поинтересовался у него, какие формальности надлежит мне соблюсти, дабы обжаловать такое постановление комиссии; на что он мне ответил примерно следующее: «Ты человек, а тебя обозвали верблюдом, докажи, что ты не верблюд, а человек». Казалось бы, чего проще разрешить эту несложную задачу. Однако, как это мне сейчас рисуется, сделать это не так уж просто, ибо где же видано, чтобы гречневая каша себя не хвалила.
Да, с точки зрения коммунистической этики и морали, задача не из приятных, тем не менее вопрос жизни и смерти моральной, конечно , и придется биться изо всех сил. Прежде всего, сама формулировка постановления о моем исключении не совсем точно выражает ту действительную подоплеку, которая явилась решающим моментом — быть мне или не быть в рядах РКП это мое глубочайшее убеждение, и если я ошибаюсь — тогда окончательно отказываюсь что-либо понимать вообще. Несколько слов относительно своего социального происхождения, так как на сей предмет у тов. Хохлова были некоторые сомнения — он недоумевал: как так сын рабочего мог получить среднее образование и к тому же в анкете о своем происхождении сообщает, что он крестьянин, а профессию присваивает себе электромонтера-электротехника, т.
Дабы раз и навсегда рассеять по этому поводу всякие недоумения, как у тов. Хохлова, так и вообще у всех сомневающихся, я позволю себе возможно короче обрисовать обстановку, в которой появился на белый свет, рос, жил и воспитывался. Считаю это важным отметить, так как, на мой взгляд, пролетарская революционная идеология определяется не только непосредственной работой у станка, но и окружающими объективными условиями. Итак, начну с моего отца — Аллилуева Сергея Яковлевича — он по происхождению крестьянин, основная профессия его слесарь, наряду с этим работал в качестве смазчика, кочегара, токаря, монтера, электромонтера, паровозного машиниста, типографского работника, электротехника — короче говоря, — рабочий наивысшей квалификации и несомненно способный человек".
Далее Павел сообщает биографические сведения об отце, о чем я писал выше, о той атмосфере, которая царила в доме подпольщика, ставшем явочной квартирой, о том, что дети постоянно выполняли поручения отца и его товарищей, таких, "как Шелгунов, Калинин, Сталин, Енукидзе, Кржижановский, Смирнов, Шаумян, Савченко, Кавтарадзе, Элиава" и многие другие. Постоянное кочевание семьи приучило детей учиться урывками, пользоваться услугами студентов, курсисток, особенно охочих "до всякого рода либеральной благотворительности". Осев в Питере, "отец имел возможность дать нам среднее образование". В 1913 году во время забастовки на станции я был избран Уполномоченным от рабочих-кабельщиков и как наиболее грамотный из них составлял требования к Администрации, в которых выдвигались как экономические, так и политические требования.
И как уполномоченный от рабочих вел переговоры с администрацией станции и прочее. В результате этой забастовки был арестован и сперва содержался в Охранном отделении, а затем в тюрьме предварительного заключения, но так как бастовавшие рабочие обуславливали прекращение забастовки лишь после моего освобождения, я вскоре был освобожден. В начале 1915 года, прослужив 4 года на электростанции, я был мобилизован и служил рядовым в Авточастях, а затем рядовым же в пехоте. Февральская революция застала меня в Новгороде, где я служил в 177 пехотном запасном полку.
В марте 1917 года я записался в Р. В таком захолустье, как Новгород, партийцев-большевиков было в те далекие времена очень немного, и по своей партийной квалификации они были примерно такого же уровня, как и я, с той лишь разницей, что я был хорошо грамотен, а они плохо или вовсе безграмотными. Исключением среди нас были два-три старых большевика, как то Витковский и Ионов с Витковским в 20-м году я встречался в XI армии, где он был в то время Начпоармом XI, а Ионов, кажется, до сих пор работает в новгородской организации , которые были по горло завалены пропагандистской работой среди гарнизона и местных рабочих организаций, и вот, в силу изложенных обстоятельств, т. В мае 1917 года в качестве представителя Новгородской Организации большевиков я был делегирован на областную партийную Конференцию в Питер, происходившую во дворце Кшесинской, где видел и слышал Ильича как курьез вспоминаю маленькое затруднение, которое волновало меня и второго товарища от нашей организации — дело в том, что в числе прочих вопросов порядка дня Конференции стоял также пункт — "Доклады с мест", а так как ни я, ни мой коллега ораторами не были и докладов никогда не делали, а тем более на такой многолюдной конференции, да еще в присутствии самого тов.
Ленина, — мы упали было совсем духом и нервничали чрезвычайно; в конце концов из этого затруднения нас вывела Надежда Константиновна, согласившись принять доклад со всеми цифровыми выкладками у нас в письменном виде. В июне месяце того же года с маршевой ротой своего полка я отправился на Двинский фронт, имея указания относительно нашей линии поведения в случае наступления. Был зачислен рядовым в 88-й Петровский полк и вскоре от своей роты делегирован солдатами в Полковой Комитет, в котором как большевик был в единственном числе, и лишь после сорвавшегося июльского наступления Керенского нам, большевикам, удалось привлечь на свою сторону значительное количество товарищей Полкового Комитета. Незадолго до Октябрьского переворота участвовал на Съезде солдатских депутатов в 22-й Пехотной дивизии, а впоследствии, перед самым Октябрем, был делегирован на съезд 1-го Армейского Корпуса, где нас — большевиков было значительное меньшинство, и нам с тов.
Мухаперцем впоследствии один из Начдивов Красной Армии под Царицыном пришлось выдержать немало яростных атак со стороны оборонцев и эсеров. Между прочим, одним из таковых был в то время т. Хохлова, увы — беспартийный. Чего не случится в жизни… После Октябрьского переворота я был избран председателем Революционного Комитета 22-й Пехотной дивизии комиссар этой дивизии тов.
Саму Аршалуйс, ее сестер и мать в числе других армянских женщин депортировали в сирийские пустыни. Надежды Голливуда сделать ее кинозвездой пошли прахом, а смена политических реалий привела к тому, что в 1920 году и книга, и фильм о растерзанной Армении перестали привлекать общественное внимание. Полная версия фильма, насколько известно, так и не была выпущена. Аврора снова переехала в Нью-Йорк и в 1929 году вышла замуж за армянского эмигранта Мартина Говеяна. В 1931 году на свет появился их сын Михаэль. Началась черная полоса в жизни Авроры: она не смогла найти брата, начала думать о самоубийстве, а после смерти мужа перестала общаться с сыном. Ее подруга Анаит Меймарян рассказывала позднее, что до самой смерти в доме престарелых Аврора постоянно боялась «возвращения турок». В 1924 году родилась Светлана, а в 1926 году родился Михаил. В 1932 году, когда умерла мать Сталина «великая княгиня Мария Павловна» [1864-1932], супруги расстались, детей поделили: старшая Светлана осталась с отцом, младший Михаил уехал с матерью. Я нашел образ сына Сталина: «Гарегин I в миру Ншан Саркисян 1932 - 29 июня 1999 - Патриарх и Католикос всех армян, глава Армянской Апостольской Церкви с 4 апреля 1995 года по 29 июня 1999 года».
Дети Кремля
Охрана труда Авторское право на систему визуализации содержимого портала iz. Указанная информация охраняется в соответствии с законодательством РФ и международными соглашениями. Частичное цитирование возможно только при условии гиперссылки на iz.
Такой решение эксперты расшифровывают, как внутренний стержень, который Надя не хотела терять, взяв фамилию мужа. Сталин с уважением и спокойствием отнесся к ее поступку. В 1921 году, в возрасте 21 год у семейной пары, прожившей два года вместе, появляется первый ребенок Василий. В будущем он станет известным советским летчиком, нося звание: Генерал-лейтенант авиации. Карьера парня сложится ужасно, ведь после Второй Мировой — он начнет постоянно употреблять алкоголь и 8 лет проведет в заключении. А уже в 1962 году умрет от алкогольного отравления. Через 6 лет после рождения сына, в семье появится дочка Светлана.
Из-за ранней смерти мамы, малышка пострадает больше всего. Отец будет относиться к ней оскорбительно, и видеть все реже, нанимая нянь, пока он работает. Но именно няня сделает жизнь девочки счастливой и благодаря ей, Светлана станет филологом и проживет долгих 85 лет, вплоть до 2011 года. Предсмертное письмо Аллилуевой Сталину, какая переписка велась между ними? Вернемся к нашему сочинскому историку — Александрову, который выдвинула наиболее правдоподобную версию смерти Нади. Он сделал заключение, что Надежда очень ревновала и переживала, зная — Сталин ей изменяет, пока подолгу находится в командировках. На тот момент не было смс, мобильных телефонов — люди общались письмами. И, как ни странно, переписка Сталина и Аллилуевой сохранились. Велась она, пока Сталин был в отпуске в Сочи в 1929-1931 году, почему проводил отпуск без жены — неизвестно.
Эксперты нашли 17 писем от Иосифа и 13 от Надежды. Изначально, муж, в своих письмах, просил приехать жену в Сочи на 1 неделю, нежно называя ее «Татькой». Но в ответ получил, просьбу прислать 50 рублей. Отправив 120 рублей жене и 2 детям, дальше была тишина. Несколькими месяцами позже, Аллилуева пишет Сталину, что ей рассказывают, что он выглядит очень плохо, и как она могла допустить такого состояния своего мужа. Переписки перерастают в не абы, какое напряжение со стороны Аллилуевой. Сталин, все так же спокойно отвечает и успокаивает ее, призывая не обращать внимания на, то, о чем говорят другие. Уточняя, что он ее безумно любит. После, их переписка опять прерывается на долгое время.
Вскоре, от Аллилуевой поступает письмо, она упрекает, что Сталин ей не пишет, ссылаясь на его лень. Так же, утверждает, что слышала о нем от какой-то женщины, которая передала: «муж выглядит великолепно». Она предполагает измену во время путешествия Иосифа, упрекая его в несовершенных им действиях. То, что такого не было — можно найти в последующем письме от Сталина, где тот оговаривает: «Сообщаю, никуда не ездил, и ездить не собираюсь…. Тогда, читатели задают прямой вопрос историку: «Она покончила собой из-за ревности? Аллилуева была очень ревнива, не пропуская ни одного взгляда женщин на ее муже. Она ревновала Сталина к коллегам, парикмахеру, официанткам и всем, кто просто смотрел на партийного руководителя. Так же, Хрущев рассказывал, что во время празднования 15-той годовщины Октябрьской революции, Сталин не пришел ночевать. Жена позвонила на дачу, где происходило празднование, и ей сообщили, что Иосиф находится в компании с красивой женщиной.
После услышанного, она покончила жизнь самоубийством. Уже в 1932 году, Сталина часто стали видеть вместе с оперной певицей Давыдовой, для которой, считается, он построил оперный театр в Сочи. Казалось бы — все сходится, постоянные измены мужа, зацикленность Аллилуевой на изменах, причина смерти — ревность. Но нет. Историк открывает еще одну версию, почему Надежда попрощалась с жизнью. Все дело было в книге. Александров общался с дочерью Сталина, Светланой, которая рассказала ему, что в последние годы своей жизни, отец часто задавался вопросом: «Что я ей сделал? Разве я не уважал ее, как жену и человека? Назвалась она «Зеленая шляпа», он думал, что именно за нее жена написала ему в последнем письме, но нет.
Дмитровским была выпущена книга «О Сталине и Ленине», где Сталин открылся, как ужасно одинокий, злой и беспощадный человек, имевший поддержку только от жены. В ней рассказывается о репрессиях Сталина. В глазах Аллилуевой, любящий муж стал тираном, которому она отдала лучшие годы своей жизни. Передать книгу Иосифу должен был Двинский, но увидев, последствия и смерь Надежды, он этого не совершил. А после похорон больше никогда не появлялся в Кремле, место его нахождения никто так и не узнал. Разные взгляды на брак После заключения союза Надежда Сергеевна вступила в партию. Кроме того, она устроилась секретаршей в Совет народных комиссаров. Из-за этого вскоре начались первые проблемы в отношениях с мужем. Дело в том, что революционные веяния диктовали, чтобы женщины активно вовлекались в общественную жизнь, работали и обретали независимость.
Это было по душе и Надежде Сергеевне: она активно стремилась к образованию, развитию, самореализации. Однако даже будучи одним из революционных идеологов, Сталин придерживался довольно традиционных взглядов на роль женщины в семье. Он считал, что Наде больше подобает заниматься домашним хозяйством и растить детей, нежели работать и учиться.
А от нас она узнала, что вскоре после ее ареста была арестована моя мать. В Шуе Кира пробыла до лета 1953 года. Ее муж и брат, Сергей, несколько раз за это время ездили к ней в Шую, что помогло ей выстоять в этой ссылке и не чувствовать себя одинокой. Мы с Леонидом привыкали к самостоятельной жизни, бабушка по состоянию здоровья большей частью проводила время в «Соснах», и мы втроем — Леонид, Саша и я — навещали ее постоянно, а летом я иногда и какое-то время жил с ней в этом санатории. Там же подолгу жили Гулька со своей «Дюнюней». В их квартире жили и оставшиеся после ареста Угеров, соседей семьи Павла Аллилуева, их дети: Володя и Леночка. В беде мы как-то все вместе теснее сдружились, помогали друг другу чем могли. Кстати, в квартире напротив нас, в семье И. Тевосяна, женатого на сестре Л. Мирзояна, также нашли свой приют сын и дочь арестованного в 1938 году Мирзояна и его жены. Закон был один — дети за родителей не отвечают. Не могу покривить душою и сказать, что нас в чем-то притесняли, ограничивали. Все мы были комсомольцами, поступили в институты, которые выбрали сами. Сын того же Мирзояна был избран в 1952 году секретарем партийной организации крупного предприятия. Сергей учился в МГУ, а Леонид после маминого ареста сам бросил МЭИ, хотя в некоторых публикациях сердобольные дяди изображают его пострадавшим, пишут, будто его выгнали из института. Мы сами долго не знали о том, что он бросил учебу, пока к нам домой не пришел то ли начальник курса, то ли декан факультета и уговаривал Леонида вернуться в институт. Но Леонид возвращаться в МЭИ не стал. Позднее он поступил в МИСИ на гидротехнический факультет. Жили мы в те годы на бабушкину пенсию, на стипендии, которые Сергей и Леонид получали в институтах, и на два обеда — обед деда, который был оставлен за нами, и обед бабушки. Ежемесячное получение обеденных книжек составляло тогда целый ритуал. Бабуся писала соответствующую доверенность «на получение обеденных книжек двух», и Сергей шел с той доверенностью в столовую к ее начальнику — маленькому, очень грустному человеку с сильно косящими глазами — и получал эти самые книжки. Этими обедами еще кормился младший брат мамы — Федор Сергеевич Аллилуев, живший в семнадцатом подъезде нашего дома. Вскоре закончил школу и Саша, поступил он в Первый Московский медицинский институт на санитарно-гигиенический факультет. Василий продолжал куролесить, его вторая жена, Екатерина Тимошенко, была выставлена за дверь. С двумя детьми, Василием и Светланой, она некоторое время жила с бабусей в «Соснах». Неудачное замужество сломило ее и вконец доконало, она так и не смогла оправиться от горестного удара и устроить свою жизнь. Летом 1950 года я в последний раз побывал в Зубалове. Светлана пригласила всех четырех братьев на стадион «Динамо», где проходил большой праздник в честь Дня физкультурника. Она заехала за мной в «Сосны», и, отправляясь в Москву, мы заехали к ней на дачу. В Зубалове вместе с ней жили сын Светланы Оська и няня Саша. Как тут все изменилось с памятного 1943 года! Там, где раньше были «гигантские шаги», а потом волейбольная площадка, сооруженная Василием, теперь зеленела березовая рощица, к даче была пристроена большая солнечная веранда. Из Зубалова мы заехали за другими братьями и отправились на стадион. Праздник был красочный, многолюдный, завершился он любимым в народе футбольным матчем. Со стадиона Светлана повезла нас с Леонидом в «Сосны», для нас праздник еще продолжался: Светлана заехала к Москве-реке, туда, где в нее впадает Черная речка и где располагалась лодочная станция, обслуживающая окрестные дачи, и мы еще часа полтора покатались на моторке. В конце 1950 года Сергей с отличием закончил МГУ, его рекомендовали в аспирантуру. Началось оформление документов, и тут выяснилось, что мать его репрессирована как враг народа, начальство струхнуло и стало волынить дело с приемом. Юлия Исааковна, узнав от бабуси о случившемся, безапелляционно заявила: «Клянусь это было ее любимое словечко , о какой аспирантуре может помышлять сын врага народа? Светлана и Василий относились к нам, конечно, по-прежнему ласково и заботливо. А между тем наша главная опора, бабушка, стала заметно сдавать. Трудная жизнь, семейные горести совсем ее скрутили, ей было семьдесят четыре года, и ее часто мучили сердечные приступы. Умерла она внезапно. Приехала навестить нас в дом на набережной, собралась уже уезжать к себе, но почувствовала себя плохо. Дома был один Леонид, он вызвал «скорую», и бабушку отвезли в «кремлевку». Прошло совсем немного времени — час или два, нам позвонили из больницы и сообщили о смерти бабуси… Похоронили ее рядом с младшей дочерью. На следующий после похорон день Василий пригласил к себе Леонида, как самого старшего. Он сказал, что за нами сохраняются обеды, которые мы получали при жизни бабушки, половина пенсии, которую мама получала за деда эта сумма будет выплачиваться мне до моего совершеннолетия — в 1951 году мне исполнилось шестнадцать лет. И действительно, на следующий день к ректору МГУ приехал адъютант Василия, майор Дагаев, и популярно объяснил, что Сергея нужно оценивать по уровню знаний и способностей, которые к его анкете не относятся. И если он человек способный, препятствовать его поступлению в аспирантуру не следует. С тех пор прошло более сорока лет. Сергей Павлович Аллилуев — доктор физико-математических наук, профессор. Работая в Московском физико-техническом институте, подготовил не один десяток научных кадров. Он женат, растит дочь Александру. Вскоре после смерти бабушки в моей жизни произошли изменения: меня усыновил младший брат мамы Федор Сергеевич Аллилуев, мой дядя Федя. Так я стал Федоровичем и Аллилуевым. Судьба Федора сложилась трагично. В молодости, как я уже писал, он был одаренным человеком, знания схватывал на лету. С золотой медалью окончил гимназию и поступил в гардемарины. С 1917 года вступил в партию, доброволец Красной Армии.
Символично, это была «Анастасия Васильевна Гендрикова 1888-1918 , фрейлина последней царицы, расстреляна большевиками, канонизирована РПЦ». У нее были братья «Пётр 1883-1942 , последний орловский губернатор», Александр 1885-1962 — полковник» и сестра «Александра 1884-1919 , замужем за офицером гвардии Андреем Николаевичем Балашовым 1874-1916 ; её имя Иночка упоминается в переписке императора Николая II с женой». Их отец граф Василий Александрович Гендриков 1857 - 17 30 марта 1912 - волчанский уездный предводитель дворянства, обер-церемониймейстер из рода Гендриковых в 1882 году женился на фрейлине Софье Петровне 1859-1916 , дочери князя Петра Дмитриевича Гагарина и графини Анастасии Александровны Стенбок-Фермор. Проанализировав информацию, я пришел к выводу, что мать Светланы Аллилуевой родилась в 1898 году. Я нашёл ещё один её образ «Аврора Аршалуйс Мардиганян 1901 - 6 февраля 1994, Лос-Анджелес, Калифорния, США - армянско-американская писательница, мемуарист, актриса, жертва геноцида армян, оставшаяся в живых». В декабре того же года была издана книга «Растерзанная Армения». На протяжении двух последующих десятилетий книгу переиздавали дважды. В общей сложности было продано около 900 тысяч экземпляров, включая издания на испанском, голландском и польском языках. В конце 1918 года компания Selig Polyscope начала съёмки немого фильма по книге Мардиганян, первого фильма о Геноциде армян. Главную роль в нём — саму себя — сыграла Аршалуйс.
Аллилуев, Фёдор Сергеевич
АЛЛИЛУЕВ Фёдор Сергеевич (1898–1955). Участник гражданской фойны. В ролях: Гела Месхи, Василий Прокопьев, Анатолий Дзиваев и др. Аллилуев Федор Сергеевич.
Аллилуев, Фёдор Сергеевич
Вскоре после состоявшегося разговора Павел Сергеевич Аллилуев скоропостижно скончался в своем рабочем кабинете от инфаркта, что породило множество слухов. Аллилуева (Федоренко) ОЛЬГА ЕВГЕНЬЕВНА. 1877 г.р. Племянник Генерального секретаря СССР Иосифа Сталина, ветеран Великой Отечественной войны Леонид Аллилуев скончался в своей квартире в Москве. Федор Сергеевич Аллилуев р. 1898. Материал из Родовод. рождение: 1875, Российская империя брак: Сергей Яковлевич Аллилуев смерть: 1951, РСФСР, СССР. секретарь И. В. Сталина. Анна Сергеевна Реденс (Аллилуева, 1896-1964). Известно, что дед Путина В.В. работал поваром у Ленина и Сталина.
Племянника Сталина аферисты развели на 18 миллионов. Леонид Аллилуев ищет помощи в полиции
| Сталин – Аллилуевы. Хроника одной семьи | племянник Иосифа Сталина. Он - cын сестры второй жены советского вождя Надежды Аллилуевой. |
| Аллилуев ФЁДОР СЕРГЕЕВИЧ | Племянник Иосифа Сталина и ветеран Великой Отечественной войны Леонид Аллилуев скончался на 95-м году жизни. |
| Долгая дорога домой Федоры Эпштейн и ее сыновей Москва – Кипр – Ноф ха-Галиль | Архивный шифр: ЦГА СПб ф.Р-7240 оп.1 д.43. Личные дела студентов Ленинградского Государственного университета. Крайние даты документов: 1917-1917. Количество листов: 10. |
| Долгая дорога домой Федоры Эпштейн и ее сыновей Москва – Кипр – Ноф ха-Галиль | «Федор Сергеевич не показан холостяком: пару с ним составляет гражданка Софья Николаевна Егорова, годы жизни которой не приводятся. |
| Аллилуев, Фёдор Сергеевич - Википедия | Аллилуева (Федоренко) ОЛЬГА ЕВГЕНЬЕВНА. 1877 г.р. |
Племянника Сталина аферисты развели на 18 миллионов. Леонид Аллилуев ищет помощи в полиции
АЛЛИЛУЕВ Фёдор Сергеевич (1898–1955). Участник гражданской фойны. Аллилуева (Федоренко) ОЛЬГА ЕВГЕНЬЕВНА. 1877 г.р. В ролях: Гела Месхи, Василий Прокопьев, Анатолий Дзиваев и др. секретарь И. В. Сталина. Анна Сергеевна Реденс (Аллилуева, 1896-1964). Известно, что дед Путина В.В. работал поваром у Ленина и Сталина.
Сталин – Аллилуевы. Хроника одной семьи
Федор had 4 siblings: Иван Аллилуев and 3 other siblings. Федор married first name Аллилуев. They had 2 children. Федор had 2 brothers: Петр Степанович Аллилуев and one other sibling. Федор married Анастасия Алексеевна Аллилуева born Караулова.
Не воспользовался отсрочкой. Информация об этом накануне появилась в университетских группах.
В этом же посте уточнили, что студент погиб 1 апреля. Фёдор Соломонов учился на втором курсе Института истории на кафедре новейшей истории России. Судя по публикациям в соцсетях, Соломонов поддерживал отношения с университетом и после отбытия в зону боевых действий.
Приведу одно его высказывание: «Я не постесняюсь признаться, что, если бы у меня было бы столько же власти, сколько желаний, я бы подобрал способных, развитых, порядочных, преданных нашему делу молодых людей, горящих желанием переделать евреев, и послал бы их в страны, где евреи погрязли в греховном самодовольстве. Этим молодым людям я бы приказал замаскироваться под неевреев и преследовать евреев грубыми методами антисемитизма под такими лозунгами: «грязные евреи! Я уверяю вас, что результаты эмиграции… превысили бы в десять тысяч раз результаты, которых добиваются наши вояжеры-эмиссары, вот уже десятилетия расточающие свои проповеди глухим». Полагаю, что сионистская пропаганда в послевоенной России весьма активно работала на раздувание антисемитизма, чтобы понуждать еврейское население эмигрировать в Израиль.
Предметом ее особого внимания и «заботы» была интеллигенция еврейского происхождения, ее старались обласкать и затянуть в свои сети часто обманным путем. Некоторые наши деятели культуры и науки становились орудием сионистского влияния, не подозревая об этом. И громкие кампании тех времен — «дело врачей», борьба с «безродным космополитизмом», история с Крымской еврейской автономией — были не результатом мифического «зоологического антисемитизма» Сталина, о чем столь широко вещали наши «демократы», а плодами целенаправленной политики лидеров и идеологов сионизма, за каждым из них прячется тайная, тщательно скрываемая ниточка, ведущая за пределы нашей страны, в молодое развивающееся государство… Эти кампании были спровоцированы мировым и внутренним сионизмом. И такие люди, как, например, С. Михоэлс, стали его прямыми жертвами. В конце июня 1948 года в Румынии состоялось совещание Информбюро коммунистических и рабочих партий, обсудившее положение дел, сложившееся в Коммунистической партии Югославии. В принятой резолюции отмечалось, что руководство КПЮ «за последнее время проводит в основных вопросах внешней и внутренней политики неправильную линию, представляющую отход от марксизма-ленинизма, противопоставило себя ВКП б и другим компартиям, входящим в Информбюро, встало на путь отхода от единого социалистического фронта против империализма, на путь измены делу международной солидарности трудящихся и перехода на позиции национализма».
Отход Югославской компартии от принципов, принятых в международном коммунистическом движении, был тяжелой потерей в общем деле, но никаких крутых мер вокруг Югославии не предпринималось, танков и десантников туда не направляли, ограничившись методами идеологического воздействия на отступников. Многие события, только завязавшиеся в 1948 году, принесли свои отравленные плоды лишь в наше время. И та же Югославия, благодаря своим амбициозным вождям и американской «помощи», первой отправившись в свободное плавание по «свободному» рынку, ныне уже называется бывшей Югославией, и наша, прежде могучая и несокрушимая, держава с гордым именем СССР в тяжелом раздумье стоит у последней черты, за которой маячит ее неприглядное колониальное будущее, но нет державы и нет СССР. Зато есть киви, легальные масонские ложи, легальный сионизм, бейтаровские молодчики, полудохлый СНГ и полное обнищание народа, угнетенного нуждой и бесправием. И еще полный разгул «демократии»… Между тем хроника жизни нашей семьи 1948 года зафиксировала еще одно событие — из тюрьмы была выпущена Кира, дочь Павла Аллилуева, по мужу Полипковская. Эту фамилию она носит до сих пор, хотя с ним развелась давным-давно, а второй муж скончался несколько лет назад. Сегодня Кира — пенсионерка и живет в Москве в своей маленькой однокомнатной квартирке.
И хотя ей уже много лет, она по-прежнему веселая и жизнерадостная женщина. Тогда она просидела в тюрьме месяцев шесть или семь, а потом была выслана на пять лет в Шую. Когда ее выпустили из тюрьмы, а это было во Владимире, она не смогла достать билет в Москву и не смогла устроиться на ночь в гостинице. Знакомых во Владимире у нее не было, и она под вечер вернулась в тюрьму и попросила разрешения у ее начальника переночевать там еще одну ночь. Начальник тюрьмы был поражен таким оборотом дела, но нашел для племянницы Сталина свободную камеру «со всеми удобствами». В Москву Кира приехала на пару дней, чтобы взять с собой в Шую необходимые вещи и повидаться с нами. Тогда же она рассказала нам, что второй муж тети Жени Николай Владимирович Молочников оказался «чьим-то там шпионом» и что именно в этом и была причина ареста Евгении Александровны и ее самой.
А от нас она узнала, что вскоре после ее ареста была арестована моя мать. В Шуе Кира пробыла до лета 1953 года. Ее муж и брат, Сергей, несколько раз за это время ездили к ней в Шую, что помогло ей выстоять в этой ссылке и не чувствовать себя одинокой. Мы с Леонидом привыкали к самостоятельной жизни, бабушка по состоянию здоровья большей частью проводила время в «Соснах», и мы втроем — Леонид, Саша и я — навещали ее постоянно, а летом я иногда и какое-то время жил с ней в этом санатории. Там же подолгу жили Гулька со своей «Дюнюней». В их квартире жили и оставшиеся после ареста Угеров, соседей семьи Павла Аллилуева, их дети: Володя и Леночка. В беде мы как-то все вместе теснее сдружились, помогали друг другу чем могли.
Кстати, в квартире напротив нас, в семье И. Тевосяна, женатого на сестре Л. Мирзояна, также нашли свой приют сын и дочь арестованного в 1938 году Мирзояна и его жены. Закон был один — дети за родителей не отвечают. Не могу покривить душою и сказать, что нас в чем-то притесняли, ограничивали. Все мы были комсомольцами, поступили в институты, которые выбрали сами. Сын того же Мирзояна был избран в 1952 году секретарем партийной организации крупного предприятия.
Сергей учился в МГУ, а Леонид после маминого ареста сам бросил МЭИ, хотя в некоторых публикациях сердобольные дяди изображают его пострадавшим, пишут, будто его выгнали из института. Мы сами долго не знали о том, что он бросил учебу, пока к нам домой не пришел то ли начальник курса, то ли декан факультета и уговаривал Леонида вернуться в институт. Но Леонид возвращаться в МЭИ не стал. Позднее он поступил в МИСИ на гидротехнический факультет. Жили мы в те годы на бабушкину пенсию, на стипендии, которые Сергей и Леонид получали в институтах, и на два обеда — обед деда, который был оставлен за нами, и обед бабушки. Ежемесячное получение обеденных книжек составляло тогда целый ритуал. Бабуся писала соответствующую доверенность «на получение обеденных книжек двух», и Сергей шел с той доверенностью в столовую к ее начальнику — маленькому, очень грустному человеку с сильно косящими глазами — и получал эти самые книжки.
Этими обедами еще кормился младший брат мамы — Федор Сергеевич Аллилуев, живший в семнадцатом подъезде нашего дома. Вскоре закончил школу и Саша, поступил он в Первый Московский медицинский институт на санитарно-гигиенический факультет. Василий продолжал куролесить, его вторая жена, Екатерина Тимошенко, была выставлена за дверь. С двумя детьми, Василием и Светланой, она некоторое время жила с бабусей в «Соснах». Неудачное замужество сломило ее и вконец доконало, она так и не смогла оправиться от горестного удара и устроить свою жизнь. Летом 1950 года я в последний раз побывал в Зубалове. Светлана пригласила всех четырех братьев на стадион «Динамо», где проходил большой праздник в честь Дня физкультурника.
Она заехала за мной в «Сосны», и, отправляясь в Москву, мы заехали к ней на дачу. В Зубалове вместе с ней жили сын Светланы Оська и няня Саша. Как тут все изменилось с памятного 1943 года! Там, где раньше были «гигантские шаги», а потом волейбольная площадка, сооруженная Василием, теперь зеленела березовая рощица, к даче была пристроена большая солнечная веранда. Из Зубалова мы заехали за другими братьями и отправились на стадион. Праздник был красочный, многолюдный, завершился он любимым в народе футбольным матчем.
У нее были братья «Пётр 1883-1942 , последний орловский губернатор», Александр 1885-1962 — полковник» и сестра «Александра 1884-1919 , замужем за офицером гвардии Андреем Николаевичем Балашовым 1874-1916 ; её имя Иночка упоминается в переписке императора Николая II с женой». Их отец граф Василий Александрович Гендриков 1857 - 17 30 марта 1912 - волчанский уездный предводитель дворянства, обер-церемониймейстер из рода Гендриковых в 1882 году женился на фрейлине Софье Петровне 1859-1916 , дочери князя Петра Дмитриевича Гагарина и графини Анастасии Александровны Стенбок-Фермор.
Проанализировав информацию, я пришел к выводу, что мать Светланы Аллилуевой родилась в 1898 году. Я нашёл ещё один её образ «Аврора Аршалуйс Мардиганян 1901 - 6 февраля 1994, Лос-Анджелес, Калифорния, США - армянско-американская писательница, мемуарист, актриса, жертва геноцида армян, оставшаяся в живых». В декабре того же года была издана книга «Растерзанная Армения». На протяжении двух последующих десятилетий книгу переиздавали дважды. В общей сложности было продано около 900 тысяч экземпляров, включая издания на испанском, голландском и польском языках. В конце 1918 года компания Selig Polyscope начала съёмки немого фильма по книге Мардиганян, первого фильма о Геноциде армян. Главную роль в нём — саму себя — сыграла Аршалуйс. В целях личной безопасности она сменила имя на Аврору Мардиганян.
Устройство для дифференциальной защиты трансформатора
Федор Сергеевич Аллилуев was born in 1898, to Sergei Jakovlevich, Яковлевич, Сергей Яковлевич Alliluyev, Аллилуев and Olga Evgenievna, Ольга Евгеньевна Alliluyeva, Аллилуева (born Fedorenko, Федоренко). Аллилуев, Фёдор Сергеевич — статья из свободной энциклопедии. племянник Иосифа Сталина. Он - cын сестры второй жены советского вождя Надежды Аллилуевой. Федор Сергеевич Аллилуев was born in 1898, to Sergei Jakovlevich, Яковлевич, Сергей Яковлевич Alliluyev, Аллилуев and Olga Evgenievna, Ольга Евгеньевна Alliluyeva, Аллилуева (born Fedorenko, Федоренко). Дети: Павел Сергеевич Аллилуев Анна Сергеевна Аллилуева (Реденс) Федор Сергеевич Аллилуев Надежда Сергеевна Аллилуева (Сталина). В свой последний день Надежда Аллилуева нарядилась. Родился на станции Михайлово (ныне Хашури), где его отец Сергей Яковлевич Аллилуев работал помощником машиниста в депо.
Второкурсник из СПбГУ погиб в зоне СВО
| Дело 25. Аллилуев Федор Сергеевич. | Дети: Павел Сергеевич Аллилуев Анна Сергеевна Аллилуева (Реденс) Федор Сергеевич Аллилуев Надежда Сергеевна Аллилуева (Сталина). Детские и юношеские годы биографии Рады Русских, работа в Китае. |
| Федор Лукашев: У Феди осталась целой только нижняя челюсть. Лобной кости нет, и нужен имплант | Светлана Аллилуева в своей книге приводит объяснение этого помешательства: однажды отряд Камо решил разыграть Федю. |
| Аллилуев, Фёдор Сергеевич — Рувики | Далее Федора вспоминает, как ее мама обратилась за советом к известной писательнице Алле Гербер, с которой долгие годы водила знакомство, и та очень подробно объяснила, какие документы самые важные, как их надо восстанавливать, и что ничего невозможного нет. |