Sergey Talakh. Sergey Talakh. 163 Follower. Её учредил товарищ замминистра Сергей Бородин, арестованный в рамках уголовного дела. Кто больше тратит: учительница из Москвы или маркетолог из Магнитогорска. Стоит ли переезжать в Москву из-за зарплаты. Как живут программисты, менеджеры, слесари, врачи и представители других профессий в России и за границей.
Сергей Морозов
| ИЗБА ЧИТАЛЬНЯ... для тех кто читает и пишет - Трёп - | 726 подписчиков. |
| Изба-Читальня | Изба-читальня — статья в БСЭ. Изображение избы-читальни на шкатулке (1925 год) — работы известного художника Ивана Баканова. |
Изба-Читальня
Тем, кто не успел стать поклонником Вербер, его вступительное слово к сборнику может показаться вызывающе простодушным вот-де я какой, обычный парень с необычным талантом. Писатель беззащитно улыбающийся с обложки, как бы извиняясь рассказывает о том, как с детства любил рассказывать истории и имел в этом невероятный успех у сверстников. Свой талант сочинять истории Вербер пестовал и тренировал, причем наброски не выбрасывал, а все пускал в дело. Перед нами именно наброски — порой излишне многословные, порой натянутые, недоработанные. Его истории парадоксальны и назидательны, но после Рея Бредберри или Ильи Варшавского читаются как поделки одаренного недоучки. Откровенно слабый рассказ «Научимся их любить» помещен сразу после предисловия, следом идет короткий, но ужасно тягучий «Царство видимого» и ты печально покачиваешь головой: придумать сюжет и рассказать историю — два разных искусства. На несколько минут обнадеживает интригующий «Запах», но за ним следуют опусы уровня глянцевых журналов «Та, что тревожит мои сны» и «Отпуск на Соколиной горе». Но если читать истории в случайном порядке, есть шанс приятно провести время, наткнувшись на замечательные истории «Тайна цифр», «Абсолютный отшельник», «Молчаливый друг», «Чернота», которые хороши в форме рассказов, но могли бы послужить и основой для повестей или даже романов.
Кот, который смотрел на звезды. Получите доступ к этой аудиокниге целиком в формате МР3 всего за 35 рублей или абонемент на весь каталог всего за 149 руб.
Часа в три мы пообедали, нам дали обед. Была тревога, нас спустили вниз. Долго стояли на подвальных лестницах. Потом стало темнеть.
Решили: видимо, дело идет к концу. Поднялись, хотя отбоя тревоги еще не было. Пошли в столовую. Учителя шли с лучинами, одна из них, Шарова,— она сейчас живет в Ярославской области — была нашей первой учительницей. Учителя ходили между столами и смотрели, все ли нам дали.
Мы сидели смирненько, тихо. А елку-то мы видели еще до этого в актовом зале. Стояла большая елка, учителя ее сделали. В столовой мы разделись. Раздали нам суп из хряпы, котлеточка маленькая, хряпа на гарнир, на третье был кисель из эссенции.
Пообедали, быстренько все съели. Пошли по классам. Каждый класс пришел к себе. Там на ощупь стали раздавать — сосчитано каждому было — восемнадцать изюминок в шоколаде. Каждый проверил: восемнадцать изюминок!
Спрятали — ни одной не съедим здесь, съедим дома. Это было уже в шесть часов вечера. Матери страшно беспокоились. У нас могли отобрать подарки, могли избить. Мы выходили из школы по два-три человека и, пробираясь почти на ощупь, пришли домой.
Матери обрадовались тому, что мы пришли и еще подарки принесли". Он не помнит, что за концерт был и что была за елка, а прежде всего помнит восемнадцать изюминок в шоколаде. Казалось бы, все ясно. Но вот на что невольно обращаешь внимание: все ребята отчетливо сознают, что не обратили внимания на фокусника, на концерт, на елку. Свое безразличие помнят, свою недетскость.
Задним как бы числом осознают и эту елку, устроенную с таким трудом, и этого фокусника, все невоспринятое ими, то, что для них как бы не было и тем не менее — было. Мария Ананьевна Щелыванова живет сегодня одна-одинешенька и, может, поэтому так остро помнит, вспоминает своего "приемыша" Валерия. Еще до войны он ушел из пьяного дома родной матери, потом сбегал и от ласковой приемной матери Марии Ананьевны, а затем убежал — уже навсегда — на Ленинградский фронт. Этот поразительный, даже когда смотрит с детской фотографии, мальчик, ленинградский Гаврош, в ее рассказах предстает таким живым, таким живучим! Никак не хочет он остаться, раствориться в успокоительном "никто… и ничто…".
Он, именно он, хочет жить в нашей с вами памяти, в наших сердцах. И сохраниться; своенравием, независимостью короткой своей жизни ленинградского мальчишки!
Оказалось, что добровольцам легко удавалось описать эмоции, выраженные мужскими глазами на фото. Однако фото с изображением женских глаз часто ставили их в тупик. Сканирование мозга добровольцев показало, что при разглядывании мужских и женских глаз активность мозгового эмоционального центра миндалины отличается.
"изба-читальня"
Тем, кто не успел стать поклонником Вербер, его вступительное слово к сборнику может показаться вызывающе простодушным вот-де я какой, обычный парень с необычным талантом. Писатель беззащитно улыбающийся с обложки, как бы извиняясь рассказывает о том, как с детства любил рассказывать истории и имел в этом невероятный успех у сверстников. Свой талант сочинять истории Вербер пестовал и тренировал, причем наброски не выбрасывал, а все пускал в дело. Перед нами именно наброски — порой излишне многословные, порой натянутые, недоработанные. Его истории парадоксальны и назидательны, но после Рея Бредберри или Ильи Варшавского читаются как поделки одаренного недоучки. Откровенно слабый рассказ «Научимся их любить» помещен сразу после предисловия, следом идет короткий, но ужасно тягучий «Царство видимого» и ты печально покачиваешь головой: придумать сюжет и рассказать историю — два разных искусства. На несколько минут обнадеживает интригующий «Запах», но за ним следуют опусы уровня глянцевых журналов «Та, что тревожит мои сны» и «Отпуск на Соколиной горе». Но если читать истории в случайном порядке, есть шанс приятно провести время, наткнувшись на замечательные истории «Тайна цифр», «Абсолютный отшельник», «Молчаливый друг», «Чернота», которые хороши в форме рассказов, но могли бы послужить и основой для повестей или даже романов.
Спорно или очевидно, на ваш взгляд? Если вы не смотрите чемпионат Китая — очень зря. Сюжеты там — топ. У «Порта» матч в запасе, отложенный из-за погодных условий в прошлом туре. По потерянным команда среди главных преследователей «Шанхая» Слуцкого. Остальные матчи выиграли. В следующих 11 матчах зацепили лишь пять очков, самый частый счет — как раз 1:1.
На прошлой неделе Ванечка сказал мне, что я — тетка! Так зовёт меня его папа, а мама — женщина! Няня долго смеялась. Если Ванин папа приходит пьяный, то разваливается на диване, а мама ему в нос сует какую-то вонючку и лоб мажет, а когда ему совсем плохо, всю ночь возле него сидит. А потом он ей как скажет: «Ты, мать, настоящая женщина, а не тетка, как Лариса Митрофановна! Длинноногой Бенеттой я стартовала из детского сада к любимому, чтобы сказать ему «миленький» да «хорошенький» Вторая глава После трехкратного нажатия звонка стало ясно, что «миленький» и «хорошенький» дверь не откроет. Никакой радости от того, что мне был вручен старый кривой ключ на вечное пользование, я не испытывала, но дверь отперла. Спасать, так спасать, я смело вошла в двухкомнатную квартиру любимого. Андрей лежал на старой металлической кровати, укутавшись купленным на «толпе» Андреевским флагом. Возле кровати стояли пустые бутылки и пепельница с горой окурков. Патриот спал безмятежным сном, время от времени произнося один из основных слогов на пути к грамотности: «му». Я поставила банки с едой на стол, села на единственный не поломанный стул и стала думать о любви. С носка, привязанного к крану, стекала вода, было слышно даже в комнате. Не удивлюсь, если скоро нижние этажи поплывут на персидских коврах в долгий строительный круиз. На что сердимся? Я — великий психотерапевт! Ложись, волью дозу успокоительного, — он дернул за рукав свитера, но я вырвалась. Почему нарушаешь форму одежды? Придется понизить в звании. Я старалась смотреть на него золовкиными глазами, но ничего не получалось. Лариска, кто тебя сделал женщиной? Кто поведал тайны любви, приподнимая завесу таинственности, впустил в мир гармонии? Тоже я! Обними меня, Лариска. Я смотрел в кроваво-красные глаза смерти, побывал в кипящем котле, доводившем до кипения святых и грешных… — Опять приезжали сослуживцы? А жена ушла твердой поступью декабристки за молодым офицером и уехала в Тмутаракань. Какая женщина! Упорхнула обслуживать коммерсантов, а я, а мне пришлось податься в сферу обслуживания неудовлетворенной части населения. Так выходит? Я так соскучилась по тебе! Я твой Андрей Первозванный! Помнишь, как ты меня зазывала? А как тебе мое новое покрывало? Андрей тут же схватил меня за плечи и стал целовать. От него пахло перегаром, я всячески изворачивалась. Ему это понравилось. Знаешь, что мне у тебя понравилось? По коэффициенту полезного действия они сравнимы с электромешалкой минипекарни. Одним словом — кудесница! Сама что ли варила? Я старалась смотреть на него с любовью: — Нравится? Ты что, меня за козла держишь? Все, что было внутри меня, начинало закипать, но я сдерживала свои эмоции и улыбалась: — Признаю свою ошибку, понимаю, что дело имею не с рогами и копытами, а с изысканным гурманом. Что это за китайский деликатес? Ты что о себе возомнила, кулинарка гребанная? Хочешь мои глаза в щелочки превратить? Так они и без твоего рисового чуда не хотят смотреть. На тебя. Горло перепоясала обида, хотелось заплакать, но, твердо поверив золовке, я решила бороться за Андрея и сдержала слезы: — Ты серьезно или шутишь? Нам зарплату не дали! Иди ко мне на колени, кормилица ты моя, так хочется положить голову на твое плечо. Я такой домашний, такой добрый, посади меня на цепь — буду собачкой. Я прижалась к нему искренне и нежно: — Андрей, хочешь, обрадую? Я тебе работу нашла. В эту же секунду любимый столкнул меня с колен. Не твоё дело, работаю я или не работаю. Свое получаешь? Кстати, «девочек» снимают по двести долларов за час, а я на тебе за тарелку щей горбачусь. Надо наказывать и штрафовать. Беги за бутылкой! Видишь указующий перст? Уходи от меня на стул, постылая. Принеси бутылку пива, будем обсуждать, как лучше закодироваться. Что за работа? Я меньше, чем на управляющего бензоколонкой не пойду. Как язык повернулся? Идешь за бутылкой? Я знала, что Андрей возьмет деньги, знала, что пойдет за бутылкой, но ему обязательно надо было опохмелиться, иначе агрессивное поведение заведет нас обоих в тупик. Из запоя выходить не так просто. Третья глава После очередного выверта тряпкой я посмотрела на часы и ахнула: стрелки приближались к полуночи, а Андрея все еще не было. Такое случалось и раньше, но сегодня было особенно горько. Успокойся, уговаривала я себя, он придет, он обязательно придет и все будет по-прежнему. Что я сказала? По-прежнему я не хотела, а как жить дальше, не знала. Я легла на Андрюшкину кровать и укрылась Андреевским флагом. Силы стали возвращаться, и волнение улеглось. Сон свалил в яму, сверху донизу застеленную коврами. Они были такими красочными и мягкими, что во мне зашевелилась «черная» зависть. В дверь стучали, это я услышала еще в яме, а просыпаться не хотелось. Стук настойчиво продолжался, а я никого не ждала, у Андрея свой ключ. Кто бы это — подумала я и тихонько подошла к двери. Нестерпимо заломило под вилочкой, сегодня я ела только один раз — завтракала, а стук не прекращался. Наверное, Андрей потерял ключи, кроме него никто так настырно стучать не будет. Вы к Андрею? Его нет дома. Я закрыла дверь, но не заперла, — проходите, пожалуйста. Мне стало холодно, зубы застучали, я набросила на плечи флаг. Я к тебе! Мои зубы застучали еще сильнее: — Ко мне? Надпочечники дернулись, и кровь бросилась в лицо. Ничего не понимаю, где Андрей? Стало жарко, я сняла флаг и бросила на кровать: — Где Андрей? Сейчас всё расскажу, — он прошел в комнату, по дороге заглянул в кухню и сел на стул, положа ногу на ногу. Я тебе не нравлюсь? В конце концов, где Андрей? Ночной гость уловил неподдельную тревогу в голосе и сменил тактику на стратегию. Надеюсь, ты понимаешь, за такие деньги курочке зернышка не купить, а ему опохмелиться надо. Можно закурить? Он поднес к моим рукам пачку сигарет, я не отказалась. Он стал шакалить, нам его нытье по барабану, и вот тогда-то он и сказал, что дома у него сейчас «тетка», кстати, очень хвалил тебя, с которой можно договориться. Я клюнул, добавил ему на бутылку, а он мне адрес. Вот и все! Достаточно прозаично, несколько не типично, да? Мне опять стало холодно, руки тряслись, я не могла попасть в пепельницу, и пепел падал прямо на клеенку. Товар стеснялся покупателя, двадцать рублей — подходящая стоимость для идиотки. Докурив сигарету, я снова закуталась в Андреевский флаг и перешла в наступление. Я — его сестра! Хотя, может, до меня здесь и была какая-то «тетка», но я никого не застала. Вот, посмотрите, у меня свои ключи. Всё маме расскажу… Вы садитесь, садитесь, так где этот работорговец? Где его носит? А как Вы, такой видный мужчина, поверили этому проходимцу, этому негодяю?! Он подошел ко мне так близко, что мускус потревожил нос и забрался в серое вещество. Сработало статическое электричество. Я отпрыгнула в сторону, вспомнила про Андрея и казенно произнесла: — Ляля! Только ни к чему всё это. Когда явится Андрей? Юр моментально сориентировался, снова сел на стул и закурил. Он же… его же, у него же милиция в друзьях?! Надо выручать! Я мокрой курицей бегала по квартире, размахивала руками и все повторяла: — Так всегда и бывает, если хорошо, то и друзья есть, а если плохо, то и родственников нет. Я же его сестра, выручать надо. Вы что, родственникам не помогаете? Я смотрела на Юра, но к моему величайшему удивлению его вид не вызывал раздражения, более того, он вызвал какую-то симпатию, похожую на уважение. Юр согласился. Я выбежала на улицу и по моим щекам потекли слезы. До сих по я не могу точно сказать, из-за кого были эти слезы: из-за себя или из-за Андрея, но они не давали мне возможности сосредоточиться на любви. Четвёртая глава — Лялька, — мать брякала на кухне посудой, — иди завтракать. Я с трудом открыла глаза и воткнула палец в дырку на стене, проковыренную еще в детские годы для успокоения нервной системы. Завтракать нужно завтра, а я хотела сегоднякать, потому что не вчерашниковала. Я любила Ирину Алексеевну, она была дальней родственницей, но мы не пользовались родством, мы были большими друзьями. Можно было и не спрашивать, на сегодняшний день ничего хорошего в моей жизни не происходило, и похвалиться матери было нечем. Что я могу еще сказать? Ну, вот видишь, как хорошо! Работаю, замуж не собираюсь. Плохо нам с тобой? Двадцать восемь лет Лялька. Женитесь тогда, что ли! Только на какие шиши жить будете, ты не думай, он работать никогда не будет. Твои ровесницы детей уже в школу водят, а от твоей пипетки не родятся детки. А мне нечего ждать, выбора нет. Где они, хорошие да непьющие? Папа был хороший и непьющий, а ты с ним разошлась. Между прочим, наш роман с твоим папой был бурным и красивым. Кстати, даже не подозревая, что делает бесплатную рекламу государственному учреждению. Его вклад оказался удачным, его «сбережения» увеличивались не по дням, а по часам, и весь банк радовался твоему рождению. Сама захотела в педагогический. Я не учила педагогику, а тебя вырастила, Ты была удивительным ребенком! Я допила кофе и пододвинула к себе тарелку с кашей. По рисовому чуду растекалось масло, это было достаточно аппетитно, и у меня заурчало в животе. Мне стало жаль её, я, наверное, и правда не умею любить, если всем вокруг плохо, но я совсем не понимала, что нужно сделать, чтобы всем было хорошо. Подожди, не поднимай брови, я тебя не обвиняю, но жалею. Ты сама не умеешь жить, это очень грустно. Да мне все завидуют! В твои годы мой ребенок ходил в третий класс! Ты ходила в третий класс… — На первом курсе я хотела выйти замуж… Кто мне не разрешил? Мои дети тоже были бы в третьем классе. С тобой! Это еще обиднее! Страх потерять твоего отца сделал мою жизнь невыносимой — его никогда не было дома! Даже сейчас мама не могла говорить об отце спокойно, значит, чувства сохранились. Мне было жаль ее. Это ожидание несоизмеримо не только с жизнью, но и со смертью. Я не могла спать! Снилась женщина, она обнимала Митю, а он целовал ее губы, шею, груди. Их тела переплетались, сливались воедино под стоны, слетающие с губ. Я поймала себя на мысли, что это очень противно — видеть ревность. Шекспировский сюжет…, я нашла в его кармане женский носовой платок.
Перепечатка произведений возможна только с согласия его автора, к которому вы можете обратиться на его авторской странице. Ответственность за тексты произведений авторы несут самостоятельно на основании правил публикации и законодательства Российской Федерации. Данные пользователей обрабатываются на основании Политики обработки персональных данных.
Движение «Я/Мы Сергей Фургал» включили в перечень террористов и экстремистов
| "Изба-читальня" | Просмотрите доску «Изба-читальня» в Pinterest пользователя Natalia, на которую подписаны 634 человек. |
| Сергей Аксёнов остался недоволен качеством проведения работ по грейдированию дорог Евпатории | Comments on: Megan Thee Stallion – Good News [320 + iTunes]. |
Выкса сегодня
читальня eilin_o_connor "Нежные листья, ядовитые корни". Originally posted by Сергей_П: И чем жестокое импортозамещение отличается от других его версий? ИЗБА ЧИТАЛЬНЯ. Любимые стили: Bass House, Club House, House. литературный портал. Включен в перечень социально значимых интернет-ресурсов России. Чтобы переключиться, открыл ленту новостей: Мор, Война, где-то Глад. Ознакомьтесь с плюсами и минусами , посмотрите плохие и хорошие отзывы.
Движение «Я/Мы Сергей Фургал» включили в перечень террористов и экстремистов
Она следует типичной структуре волшебной сказки, в которой герой попадает в невероятные обстоятельства, чтобы обрести, в первую очередь, власть над самим собой, познать свои сильные стороны и преодолеть слабости. Дверь в волшебный мир лежит через вентиляционный люк, длинный тоннель, куда ты падаешь, падаешь, а потом приземляешься на что-то мягкое. В подземелье живут люди, за несколько столетий приспособившиеся к новой среде. Они оседлали летучих мышей, наладили текстильную торговлю с пауками и заключили мир с тараканами.
И только хитрые, сильные, кровожадные крысы угрожают потомкам американских переселенцев под землю. Грегор ищет отца, но найти его невозможно, не победив крысиного короля. Как и положено сказке, история заканчивается хорошо.
Как и положено современной сказке, сулит продолжение приключений.
Контакты: angara7angara gmail. Кот, который смотрел на звезды. Получите доступ к этой аудиокниге целиком в формате МР3 всего за 35 рублей или абонемент на весь каталог всего за 149 руб.
При взгляде на мужские глаза активность этой области мозга у мужчин-добровольцев активизировалась, а при взгляде на женские — затормаживалась. Эта структура мозга отвечает за способность человека определять душевное состояние других людей.
Надпочечники дернулись, и кровь бросилась в лицо. Ничего не понимаю, где Андрей? Стало жарко, я сняла флаг и бросила на кровать: — Где Андрей?
Сейчас всё расскажу, — он прошел в комнату, по дороге заглянул в кухню и сел на стул, положа ногу на ногу. Я тебе не нравлюсь? В конце концов, где Андрей? Ночной гость уловил неподдельную тревогу в голосе и сменил тактику на стратегию. Надеюсь, ты понимаешь, за такие деньги курочке зернышка не купить, а ему опохмелиться надо. Можно закурить? Он поднес к моим рукам пачку сигарет, я не отказалась. Он стал шакалить, нам его нытье по барабану, и вот тогда-то он и сказал, что дома у него сейчас «тетка», кстати, очень хвалил тебя, с которой можно договориться. Я клюнул, добавил ему на бутылку, а он мне адрес. Вот и все!
Достаточно прозаично, несколько не типично, да? Мне опять стало холодно, руки тряслись, я не могла попасть в пепельницу, и пепел падал прямо на клеенку. Товар стеснялся покупателя, двадцать рублей — подходящая стоимость для идиотки. Докурив сигарету, я снова закуталась в Андреевский флаг и перешла в наступление. Я — его сестра! Хотя, может, до меня здесь и была какая-то «тетка», но я никого не застала. Вот, посмотрите, у меня свои ключи. Всё маме расскажу… Вы садитесь, садитесь, так где этот работорговец? Где его носит? А как Вы, такой видный мужчина, поверили этому проходимцу, этому негодяю?!
Он подошел ко мне так близко, что мускус потревожил нос и забрался в серое вещество. Сработало статическое электричество. Я отпрыгнула в сторону, вспомнила про Андрея и казенно произнесла: — Ляля! Только ни к чему всё это. Когда явится Андрей? Юр моментально сориентировался, снова сел на стул и закурил. Он же… его же, у него же милиция в друзьях?! Надо выручать! Я мокрой курицей бегала по квартире, размахивала руками и все повторяла: — Так всегда и бывает, если хорошо, то и друзья есть, а если плохо, то и родственников нет. Я же его сестра, выручать надо.
Вы что, родственникам не помогаете? Я смотрела на Юра, но к моему величайшему удивлению его вид не вызывал раздражения, более того, он вызвал какую-то симпатию, похожую на уважение. Юр согласился. Я выбежала на улицу и по моим щекам потекли слезы. До сих по я не могу точно сказать, из-за кого были эти слезы: из-за себя или из-за Андрея, но они не давали мне возможности сосредоточиться на любви. Четвёртая глава — Лялька, — мать брякала на кухне посудой, — иди завтракать. Я с трудом открыла глаза и воткнула палец в дырку на стене, проковыренную еще в детские годы для успокоения нервной системы. Завтракать нужно завтра, а я хотела сегоднякать, потому что не вчерашниковала. Я любила Ирину Алексеевну, она была дальней родственницей, но мы не пользовались родством, мы были большими друзьями. Можно было и не спрашивать, на сегодняшний день ничего хорошего в моей жизни не происходило, и похвалиться матери было нечем.
Что я могу еще сказать? Ну, вот видишь, как хорошо! Работаю, замуж не собираюсь. Плохо нам с тобой? Двадцать восемь лет Лялька. Женитесь тогда, что ли! Только на какие шиши жить будете, ты не думай, он работать никогда не будет. Твои ровесницы детей уже в школу водят, а от твоей пипетки не родятся детки. А мне нечего ждать, выбора нет. Где они, хорошие да непьющие?
Папа был хороший и непьющий, а ты с ним разошлась. Между прочим, наш роман с твоим папой был бурным и красивым. Кстати, даже не подозревая, что делает бесплатную рекламу государственному учреждению. Его вклад оказался удачным, его «сбережения» увеличивались не по дням, а по часам, и весь банк радовался твоему рождению. Сама захотела в педагогический. Я не учила педагогику, а тебя вырастила, Ты была удивительным ребенком! Я допила кофе и пододвинула к себе тарелку с кашей. По рисовому чуду растекалось масло, это было достаточно аппетитно, и у меня заурчало в животе. Мне стало жаль её, я, наверное, и правда не умею любить, если всем вокруг плохо, но я совсем не понимала, что нужно сделать, чтобы всем было хорошо. Подожди, не поднимай брови, я тебя не обвиняю, но жалею.
Ты сама не умеешь жить, это очень грустно. Да мне все завидуют! В твои годы мой ребенок ходил в третий класс! Ты ходила в третий класс… — На первом курсе я хотела выйти замуж… Кто мне не разрешил? Мои дети тоже были бы в третьем классе. С тобой! Это еще обиднее! Страх потерять твоего отца сделал мою жизнь невыносимой — его никогда не было дома! Даже сейчас мама не могла говорить об отце спокойно, значит, чувства сохранились. Мне было жаль ее.
Это ожидание несоизмеримо не только с жизнью, но и со смертью. Я не могла спать! Снилась женщина, она обнимала Митю, а он целовал ее губы, шею, груди. Их тела переплетались, сливались воедино под стоны, слетающие с губ. Я поймала себя на мысли, что это очень противно — видеть ревность. Шекспировский сюжет…, я нашла в его кармане женский носовой платок. Митя быстро объяснил причину его появления: нашел в аудитории, протер туфли и машинально сунул в карман. Протер туфли, без задней мысли положил в карман… но скажи, пожалуйста, перед кем он хотел порисоваться? Домой не стеснялся приходить в грязной обуви. Никогда бы не поверила, что можно так раздуть муху, скажи, ты пошутила?
И из-за этого грязного платка ты лишила себя мужа, а меня отца? Какое ты имела право отнимать у меня того, кто принадлежал мне? В первую очередь — мне?! Он мой отец! Человек должен расти в семье, понимаешь, в семье! Вы должны были показать мне взаимоотношения между мужчиной и женщиной, мужем и женой, пусть не совсем хорошие, но это пример, а у меня никаких примеров не было. Ни плохих, ни хороших. Поэтому я и не замужем. Я не умею любить! Не сошлись характерами.
Я разволновалась не на шутку, волнение переполняло меня и выплескивалось на самого близкого человека — мать. Я не обязана перед тобой оправдываться, выходи замуж и живи без развода, а меня не тронь, — она уткнулась в кухонное полотенце и заплакала. Мы с Андреем расстались. Или как всегда? Доедай кашу, немного осталось, на еду грех обижаться. Я поддела ложкой холодную кашу, резко бросила ее в тарелку: — Навсегда! Он меня продал. За бутылку! И кому же? Юр был очень симпатичным, но сейчас это не имело никакого значения.
Зато знаешь, сколько стоишь, — она подошла и обняла меня за плечи, на душе стало спокойнее. Мать отстранилась. Ты — ненормальная! Передачку собрать? Найди его, приведи сюда, корми, пои, одевай, обувай, шнурочки завязывай, — только еще раз говорю: не будет от него толку! Он сколько лет не работает? Не считала? Знаешь, мне не хочешь говорить. Пятая глава Я шла на работу отличницей народного образования: мои шаги отличались от топающих рядом размером и плоскостью. Я шла по наклонной.
Мне не хотелось рассказывать няне о событиях вчерашнего дня, но мысли о них не покидали ни на минуту. Я думала об Андрее, о милиции и о любви, которая была во мне. Все было ясно и просто: мой мужчина — алкоголик. Мне сочувствовали, меня жалели, предлагали другого мужчину и вдруг — золовка! Она не только не бросила, а нашла, стала бороться, полюбила! Испугавшись ночного гостя, я сказала первое, что пришло на ум: я — сестра. Сразу стало ясно, что делать — выручать! Чужая шкура ловко сидела на моих плечах, а в своей я отправилась домой, легла спать, а утром пила горячий кофе и ела кашу с маслом. Таня никогда не опаздывала на работу, она приходила намного раньше положенного. И, как только она вошла в группу, я с бешеной скоростью вылетела из детского сада.
Дверь «миленького и хорошенького» была заперта, а из-под рваного дерматина выглядывала записка. Каменной бабой с острова Пасхи я стояла возле таксофона и накручивала на указательный палец ассоциативную спираль из нитки, непонятным образом оказавшейся на моих джинсах: Андрей, бутылка, водка, г. Обратив внимание на мои завихрения, водитель автобуса открыл дверь. Недолго думая, я вскочила на подножку и растворилась в горячих телах пассажиров. Шестая глава Всеми цветами радуги в прихожей встретил меня китайский зонтик, висевший вниз головой на крючке. Я уже не в том возрасте, чтобы быть Ириной Алексеевной, мне скоро пятьдесят!.. Мать надевала пододеяльник на гостевое одеяло, по выражению ее лица было нетрудно догадаться, что она в хорошем расположении духа. Почему ты мне не сказала, что она приедет? Я почти пять часов слонялась по городу, места нигде не находила…, мама, у меня нет слов. Почему ты так поступаешь со мной?
Она у нас! Сейчас увидитесь. В чем проблема? Пожалуйста, не позорь меня. А ты знаешь, что синоним сюрприза — шок?! В моей жизни тоже есть черные полосы, но я стараюсь держать себя в руках. Есть будешь? Слушай, ты чертовски хороша! Знаешь об этом? Я тебе расскажу.
Ну, что, по чайку?! Иди сполоснись, а я пошуршу на кухне. У меня для тебя сюрприз! По моему телу пробежала радостная змейка, я обняла Иришу, ткнулась носом в накрученное на голову полотенце и спросила: — Ты надолго? Месяц назад мы обновили сантехнику, и новый душ назвали «Шарко». Сейчас дверь разнесу! Хватит балдеть! Всю красоту смоешь. Коротенький махровый халатик прилип к мокрому телу, а с волос бежали капельки воды, как с носка, привязанного к крану в Андреевской квартире. Не смытая тоска подбиралась к голове.
Думаешь, ты одна? Все хотят. Женя, скатерть есть? Доставай белую скатерть, мы будем заливать ее вином. Она расстегнула молнию на пузатой сумке и достала бутылочку хорошего вина, лимон, апельсины и «Рафаэлло». Мой мужчина зовет меня — Ириша. Нисколько не удивлюсь, если так зовут его жену. В общем, что хотите, то и украшайте. Все «о, кей! Ириша надела голубой шелковый, жутко приталенный сарафан, а на лоб приклеила тоненько нарезанным пластырем серебряную звезду.
Лялька, найди-ка мне пустую трехлитровую банку и старую газету. Это пока все, что мне нужно от тебя. Женя, что будем делать? Ляльке плохо, ей гораздо хуже, чем ты мне рассказала по телефону. Сейчас мы накроем на стол и вместе с часик посидим, а потом ты должна уйти.
Отзывы о chitalnya.ru
Originally posted by Сергей_П: И чем жестокое импортозамещение отличается от других его версий? Инструкция по эксплуатации New Holland T9010-T9060 (rus). Vip клиента" Дмитрий. Организаторы конкурса "Свободное творчество" объявляют о проведении эксперимента под названием "Изба-читальня". Читать онлайн книгу «Сборник редакторских анонсов литературного портала Изба-читальня.
Сергей Аксёнов остался недоволен качеством проведения работ по грейдированию дорог Евпатории
Жизнь как чудо, Изба-читальня. Сергей Михалюк. ПодписатьсяПоследние работы Лучшие работы. Ознакомьтесь с плюсами и минусами , посмотрите плохие и хорошие отзывы. Изба-Читальня. 24.07.2023.
Изба-читальня — телеграмм канал
Она следует типичной структуре волшебной сказки, в которой герой попадает в невероятные обстоятельства, чтобы обрести, в первую очередь, власть над самим собой, познать свои сильные стороны и преодолеть слабости. Дверь в волшебный мир лежит через вентиляционный люк, длинный тоннель, куда ты падаешь, падаешь, а потом приземляешься на что-то мягкое. В подземелье живут люди, за несколько столетий приспособившиеся к новой среде. Они оседлали летучих мышей, наладили текстильную торговлю с пауками и заключили мир с тараканами. И только хитрые, сильные, кровожадные крысы угрожают потомкам американских переселенцев под землю. Грегор ищет отца, но найти его невозможно, не победив крысиного короля. Как и положено сказке, история заканчивается хорошо. Как и положено современной сказке, сулит продолжение приключений.
Лыба-то узнаваемая. Крипотень, да? Леха, нисколько не стесняясь возможных зрителей, достал из-под стола бонг и поднес к нему зажигалку, втянул в себя дым под характерное бульканье. Кашлянул зычно и убрал бонг обратно. Тим ничуть не удивился — живя в Северной столице, привыкаешь к подобному контингенту. Губа у Лехи совсем ушла в свободное плавание, глазки расползлись в стороны; он втыкал перед собой, качаясь в кресле и пытаясь вбить новый промпт в нейронку. Поправлял спадавшие на нос очки. Где обещанный эксклюзив? Хочешь заглянуть в кроличью нору? Тим кивнул, запоздало поняв, что стример его не видит, но согласие и не требовалось. Это клуб один. Там всем чувак заправляет — Кислота его никнейм. Вот с ним побазаришь. Он, короче, додумался делать с отрицательным промптом не картинки, а треки! Голос Лоаб! Хочь послушать, как она звучит? Камеру не забудь, влогер! Смотреть, как ребенок принимает наркотики, Тим не имел ни малейшего желания. Скопировав ссылку в блокнот, он вышел со стрима и снял наушники; в соседней комнате вновь ревела Катюша. Из душа орали: — Рубцов! Вместо обычного замка торчал неуместно-навороченный считыватель куар-кодов. Тим поднес телефон. На экране висела вереница пропущенных от Ленки, ниже — еще с пяток сообщений в стиле «Не смей меня оставлять с ней одну» и «Рубцов, я с тобой разведусь! Тим вздохнул, отключил уведомления от жены — на час, этого должно хватить. Раздался писк — дверь отлипла, Тим потянул ручку на себя и оказался в душной тьме. Гремел давящий какой-то ритмично-аритмичный бит. Стрелки указывали в еле различимый, очерченный светящейся краской тоннель. Внутри виднелись тут и там тусклые огоньки светодиодов. Света они не давали — лишь очерчивали границы тоннеля. Тим слыхал о таких клубах — их называли «откисными»: этакие афтерпати для тех, кто не успел протрезветь к утру. Тоннель оказался куда мягче и теснее, чем ожидалось — будто ползешь меж диванных подушек, а бит из невидимых колонок, расставленных тут и там, напоминал биение гигантского сердца. Тим полз и полз, а тоннель не кончался; напротив — уходил вниз и вглубь, поворачивал и сужался. Временами тоннель скручивался спиралью, и казалось, что ползешь вверх тормашками. Приходилось то карабкаться, то, наоборот, притормаживать, когда труба особенно резко сворачивала вниз. Когда Тиму уже начало казаться, что он задыхается от приступа накатившей клаустрофобии, тоннель расширился — огоньки, подобно светлякам, разлетелись во все стороны, образуя нечто похожее на пещеру с кружками светодиодов, отмечающих местонахождение лакун для «откисания». Потеряв вконец ориентиры, Тим было включил фонарик на телефоне, но его тут же кто-то несильно шлепнул ладонью по бедру. Тим смутился, выключил фонарик, но успел увидеть лежащие на полу штабеля тел. Свернувшиеся в позу эмбриона, они бессмысленно перебирали перед собой в воздухе руками, некоторые сосали палец, часть дрыгалась в ритм хаотичного бита. Где искать Кислоту, было совершенно неясно, как было неясно, где верх, а где низ, где право, а где лево, и где он сам, Тим. Вдруг экран телефона загорелся сообщением; тут же со всех сторон зашикали, но он успел прочесть: «Даркон? От Лехи? Ползи к матке». Очень хотелось написать в ответ «к какой нахрен матке? Желание свалить из этого приконцептуального притона становилось непреодолимым, но из чего потом клепать новый ролик? По внезапному наитию задрав голову, Тим понял наконец, что Кислота имел в виду. На стене мерцало нечто похожее на схематичное изображение женских детородных органов: эту «рогатую» широкую трубку Тим хорошо запомнил, таскаясь с Леной по женским консультациям. Тим хотел было встать на ноги, но тут под стопой кто-то охнул; он ощутил мягкое — кажется, наступил кому-то на живот. Тим не удержался, посветил еще раз перед собой: какой-то бородач в женском платье потирал живот и недовольно щурил глаза на фонарик телефона. Тела были везде — покрывали пол сплошным вяло шевелящимся ковром, так, что было не видно пола. Вот почему передвигаться следовало ползком. И Тим пополз, то и дело натыкаясь то на чью-то грудь, то на лицо. Кто-то даже мимоходом облизал его палец — не сладострастно, но как телок, ищущий мамкино вымя; Тима передернуло от брезгливости. Мерцающая в такт ненормальной музыке матка ничуть не приближалась, хотя и увеличивалась в размерах. Тьма искажала пространство, а гать из трипующих наркоманов будто разрасталась, превращаясь в безбрежный океан из отравленных веществами тел. Казалось, он ползет так уже целую вечность, не меньше. Наверняка он уже покинул границы подвала сталинки, и теперь продвигался через какую-то куда более глубокую и древнюю пещеру. Была она здесь до СССР? До города? До Петра? До человечества? В какой-то момент меж телами образовалась дыра, и Тим ухнул в нее, а та тут же закрылась — двое наркоманов, непонятно даже, парни или девушки — сплелись над ним не то в яростном петтинге, не то в вялой драке. Вдруг чья-то рука с такой силой рванула его за шиворот, что затрещала ткань куртки. Тим вцепился в эту руку, как в спасительную соломинку, и кое-как вытянул себя наружу. На ухо проорали, перекрикивая музыку: — Пойдем! Здесь потише будет! Уцепившись за локоть неведомого спасителя, Тим кое-как доволочился за ним следом до едва заметной двери; тот без лишних сантиментов шагал по людскому морю, наступая на головы и спины. Щелкнул замок, они вошли внутрь, в темноту. Захлопнулась дверь, отсекая прочь кошмарную пульсацию и даря благословенную тишину. Вдруг в глаза ударил свет; Тим заморгал, подслеповато сощурился. Замотал головой, избавляясь от рези в глазах. Разомкнув же наконец веки, он опознал в помещении комнату звукозаписи — с огромным диджейским пультом и стенами, обшитыми акустическим поролоном. Напротив него стоял огромный — он едва умещался в тесном помещении — мужик в странной кожаной маске, плотно обтянувшей лицо и плечи, как у какого-нибудь супергероя или рестлера. Маска, надо сказать, выглядела весьма уродливо — будто из плавленого пластика телесного цвета с неровными краями. На лбу у незнакомца висел портативный прибор ночного видения. И лишь когда незнакомец заговорил, до Тима дошло, что никакой маски нет, а эта пузырчатая и складчатая поверхность — и есть его лицо. Прозвище «Кислота» заиграло новыми красками. Тим сглотнул и пробормотал: — А я — Даркон. Повисло неловкое молчание. Тим не нашел ничего умнее, чем ляпнуть: — Я тебя по-другому представлял. Теперь вот так, в темноте мне поспокойней. Леха говорил, ты хотел спросить за Лоаб.
В итоге свистнули положение вне игры. После перерыва «Шанхай» Слуцкого сдал. К исходу часа «Шанхай Порт» забил: комбинация после углового завершилась тычком в пустые от бразильца Густаво. У команды российского тренера почти ничего не получалось, методы взлома закрытого соперника не работали. Катилось к первомут поражению Леонида в Китае. Пока не спасли лидеры. Андре Луис забросил в штрафную, Жоау Тейшейра подработал грудью и сравнял.
Сергей Холланд 24. Вспоминаются кадры из фильма Москва слезам не верит. Сцена в клубе, Кому за тридцать. Главная героиня беседует с директором клуба. В это время к ним в комнатку заглядывает перевозбужденный старичок- бодрячок Он возмущен тем что его определили на танцы в группу с его ровесницами, старушками и требует перевода в более младшую группу, с девицами- молодками. Кому то из зрителей смешно, но мне грустно. Для меня нет страшней картины чем молодящиеся старики и старухи..... Конечно жить наполовину не нужно в любом возрасте, но и стареть надо красиво, честно признавая самому себе свои годы, свой возраст, свои уже довольно ограниченные по силам способности. Но судя по откликам на этот текст не у каждого это получается.... Я все понимаю. Душа , она с возрастом не стареет. Как была в семнадцать молодой , такая же игривая и задорная и в шестьдесят.... Только вот тело к этим годам немного дряблое и слегка больное... Петр Славин 27. Я наверное, первый раз обвиняю кого-либо в нытье, ибо сам нытик первостатейный.
Изба-Читальня. Классическая линия №12. Голосование ЗАКРЫТО! — 12 книг
Доминировали до перерыва, но чуть не упустили игру. В концовке забили дважды — победе помешал офсайд Первая половина игры закончилась нулями без явных опасных моментов. Больше всего выделился странный просмотр ВАР в середине тайма. Одновременно изучали сразу три эпизода: два нарушения от «Шанхай Шеньхуа» и офсайд игрока «Шанхай Порт».
В итоге свистнули положение вне игры. После перерыва «Шанхай» Слуцкого сдал. К исходу часа «Шанхай Порт» забил: комбинация после углового завершилась тычком в пустые от бразильца Густаво.
Я много с малолетства читаю. И давно мне в руки не попадала книга, которую бы я прочла "запоем" Так вот, книга Елены, она именно такая! Это детектив и к великой радости, он не аля-Донцова. Психологическое повествование, с выворачиванием наших детских страхов и комплексов. Читала, сопоставляла, вспоминала. Знаете, вот обычно начинаешь читать детективную историю и практически с первых страниц, начинаешь понимать, кто убивец!
Елена же так кружевно закрутила сюжет, что заставила по-вертеть шестерёнками в голове. Красивая получилась история, хоть и грустная. История о нас с вами, о нашем детстве, о нашем взрослении. А возмущена я тем, что книга закончилась, точнее, снова возмущена.
Вы также можете посмотреть более подробную информацию о портале и связаться с администрацией. Ежедневная аудитория портала Проза. В каждой графе указано по две цифры: количество просмотров и количество посетителей.
Годах застоя как их называют холуи из телевизора. Того брежневского застоя , что будет в сотни раз лучше нынешнего путинского процветания..... В шестьдесят-то лет!
Сергей Холланд 24. Вспоминаются кадры из фильма Москва слезам не верит. Сцена в клубе, Кому за тридцать. Главная героиня беседует с директором клуба. В это время к ним в комнатку заглядывает перевозбужденный старичок- бодрячок Он возмущен тем что его определили на танцы в группу с его ровесницами, старушками и требует перевода в более младшую группу, с девицами- молодками. Кому то из зрителей смешно, но мне грустно. Для меня нет страшней картины чем молодящиеся старики и старухи..... Конечно жить наполовину не нужно в любом возрасте, но и стареть надо красиво, честно признавая самому себе свои годы, свой возраст, свои уже довольно ограниченные по силам способности. Но судя по откликам на этот текст не у каждого это получается.... Я все понимаю.
Душа , она с возрастом не стареет. Как была в семнадцать молодой , такая же игривая и задорная и в шестьдесят....