Иеромонах Иоанн (Гуайта) рассказал, почему так важны строгие санитарные меры, что происходит на его родине и как изменится мир после пандемии. Два священника на Москву и Московскую область Отец Иоанн Гуайта: В отличие от помощи взрослым людям, когда речь идет о неизлечимо больных детях, одна из главных задач хосписа. Он был военным священником во время Русско-японской войны и оставил нам свой замечательный “Дневник полкового священника”.
Иеромонах Иоанн (Гуайта): «Это единственный грех, который не прощается» // «Скажи Гордеевой»
В сентябре 2019 года группа священников, в том числе и Гуайта, подписали открытое письмо, в котором поддержали фигурантов протеста в Москве и призвали пересмотреть судебные. Священнослужитель храма Косьмы и Дамиана в Москве Иоанн (Гуайта) стал знаменитым в одночасье благодаря проявленному им христианскому милосердию. 114 священников-обновленцев (данные на 17 сентября) подписались под открытым обращением в поддержку московских майданщиков-оппозиционеров. 17 февраля гостем Музейной экспозиции стал друг «Иностранки» — Джованни Гуайта, русский иеромонах Иоанн.
Митрополит Иларион рукоположил Джованни Гуайту во священника
| Гуайта - Монах в карантине - Жизнь человека | Иеромонах Иоанн (Гуайта) 19 января 2024 о своём переводеПодробнее. |
| «Нужно преодолеть наивность, но не потерять веру» | 17 февраля гостем Музейной экспозиции стал друг «Иностранки» — Джованни Гуайта, русский иеромонах Иоанн. |
| Иоанн (Гуайта) — Википедия Переиздание // WIKI 2 | Православный священник Джованни Гуайта, переводивший книги другого православного священника, Александра Меня [3] Х[3]. |
| Объявления | Иеромонах итальянского происхождения Иоанн (Гуайта) прожил в России более 35 лет (хотя он периодически и выезжал из нее). |
Иеромонах Иоанн (Гуайта). Монах в карантине.
Вы же уже работали над этим дипломом, будучи верующим человеком, наверняка как-то всё это преломлялось через призму вашего христианского миросозерцания. Иоанн Гуайта — Да. И я до сих пор так понимаю Тарковского. Начнём с того, что Тарковский не был церковным человеком, но он, безусловно, был верящим. Он был ищущим человеком, человеком, который в советское время себе задавал очень серьёзные вопросы, и будучи сыном замечательного поэта, ещё всё это он воспринимал через призму культуры, а также выражал свои поиски так, как он выразил в своих фильмах. В какой-то момент я заметил, что вот эти фильмы Тарковского — раз вам интересно - они, якобы, все совершенно разные. Вот семь картин, которые он снял, принадлежат семи разным, скажем так, киноведческим жанрам. В вашем, советском, кинематографе это целый жанр фильмов о войне, некоторые из них очень хорошие действительно. Далее «Андрей Рублёв» — историческая картина, совершенно другая: средневековье, то, сё и так далее. Затем «Солярис», «Сталкер» — это фантастика, другой жанр совершенно.
И каждый из них нарушает законы жанра, потому что на самом деле «Иваново детство» — это не фильм о войне, это фильм о детстве, это о ребёнке, который потерял детство. И то же самое: «Андрей Рублёв» — это не фильм исторический о средневековой Руси, это фильм о художнике, который попадает в мир молчания и не может оттуда выйти. Вот они все принадлежат разным жанрам и все нарушают законы жанра. Но самое удивительное: у них как бы фабула одна и та же. То есть он семь раз рассказывает нам приблизительно одну и ту же историю, где герой уходит из привычного. Вот ребёнок, который лишён детства, живёт в мире взрослых. Монах, который живёт, окружённый невероятным насилием и так далее. Или, допустим, самая очевидная случай: «Сталкер» — вот человек уходит в «Зону». Или тоже очевидный случай: «Ностальгия» — вот этот русский интеллектуал, который находится в Италии, далеко...
И то, что человек выходит из обычного — он ищет, ищет что-то. Он думает, что ищет себя, но в результате что-то происходит. И через, чаще всего, поражение и даже смерть он находит что-то высшее. Как правило, самые последние образы Тарковского чисто символические. Если помните, ребёнок из «Иванова детства», который входит в эту реку и уходит, и прямо выходит из экрана. Или, допустим, «Андрей Рублёв»: в конце единственные цветные кадры этого фильма — это все иконы Рублёва, то есть как бы созерцание в конце. Почти каждый фильм так заканчивается. Мацан — Ну и финал «Сталкера», который заканчивается фактически «Возвращением блудного сына» — вот этой композицией Рембрандта. Иоанн Гуайта — «Сталкер», конечно, разумеется, абсолютно точно, да, и так далее.
Так вот, что за этим стоит? Я очень долго пытался понять эту загадку Тарковского. И когда писал свою работу в 1987 году,ь я читал статью в журнале «Искусство кино», где он один довольно авторитетный и очень хороший киновед написал о том, что есть действительно такие общие характеристики, и герои Тарковского — это как бы миф. Они приносят какое-то жертвоприношение как бы силам зла и так далее. А мне показалось, что это совсем не так, что точно там есть интуиция, что общая фабула и так далее... А это как раз, как мне кажется, Страсти, смерть и Воскресение Спасителя. Мацан — Потрясающе. Иоанн Гуайта — Я так читаю Тарковского. Другое дело, вопрос: хотел ли он именно это?
Но это совсем неважно... Мацан — Для искусства это несущественный вопрос. Иоанн Гуайта — Конечно. Не то, что хочет художник, а именно результат — вот то, что в нас провоцирует художественное произведение. Так вот, мне кажется, вот это есть, я читаю Тарковского именно так. Самое интересное: я, будучи совсем молодым студентом, выступал в 87-м году с докладом в Союзе кинематографистов, в Доме кино, и читал об этом доклад — о том, что вот я считаю, что... Ну представьте себе: 1987 год, советское время. Мацан — Да, интересно, какая была реакция. Иоанн Гуайта — Союз кинематографистов.
Как вы понимаете, кино — это самое светское искусство. Всегда было так, потому что самое молодое и последнее и так далее — в Советском Союзе так воспринималось. Мацан — Идеологическое ещё. Иоанн Гуайта — Поэтому о какой религиозности?.. И самое интересное: я был совсем молодым, я очень плохо говорил по-русски, гораздо хуже, чем сегодня. И я выступал и говорил, что вот известный киновед написал так и так, а я с ним несогласен и так далее. И перед выступлением я и познакомился с этим человеком, мне было дико страшно, что я не смогу выступить, что у меня даже голоса не будет. И вот представьте себе, я выступил, прочёл... Кстати, там был такой опыт, что я, когда спускался, как сегодня помню, в этом огромном зале Дома кино я вспомнил про молитву, которую незадолго до этого выучил — «Царю Небесный».
Вот я помолился и после этого у меня пропал всякий страх. Я прочёл как-то своё выступление. И я видел, что вот этот человек, с которым я познакомился — замечательный, кстати, очень хороший киновед действительно, — он что-то писал-писал, я не мог понять что. Потом, когда я вернулся на своё место, мне передают какую-то бумагу, явно от него. Я смотрю, и он нас изобразил как боксёров. И он поднимает мой кулак — я не мог понять, что он этим хочет сказать. Во время перерыва я подошёл, спросил, он говорит: «Понимаешь, Джованни, я с тобой согласен. Но ты можешь это говорить, а я не могу — я могу только о мифе». Я понял, что такое было в советское время.
Мацан — Это очень интересно. Лаврентьева — Отец Иоанн, огромное вам спасибо — это действительно очень интересно. Но хотелось бы ещё ненадолго вернуться к теме вашего пути к священству и вообще вашего пути в Православии. И прежде, чем я задам мой основной вопрос, мне хочется всё же задать вам ещё один. Мне кажется, и вообще не только мне, что в Католической Церкви всё будто немного более адаптировано под прихожанина, начиная со скамеек в храме. Иоанн Гуайта — Начнём с того, что скамейки или их отсутствие — это не православные и католики, а это просто Русская Церковь и остальные, даже православные, Церкви. Достаточно побывать в другой православной стране, чтобы убедиться в том, что бывают скамейки и у православных тоже. Это чисто организационная вещь. Ну, скамейки — это не главное, да.
Иоанн Гуайта — Но образ хороший, то есть должна ли Церковь учесть немощность, скажем, в том числе паствы, верующих и так далее. Должна — до определённой степени. То есть, безусловно, вера не может идти... Но в том, что касается нашей конкретной жизни в Церкви, безусловно, Церковь должна иметь в виду немощность всех людей. Скажем, пост: одно дело монах, который только молится, по идее, по крайней мере, и безусловно, может соблюдать пост без особых проблем.
Храм — не только христианская святыня, но и наше общее культурное достояние. Благотворительный Фонд Московской епархии по восстановлению порушенных святынь просит вас поддержать инициативу участия Фонда в премии Губернатора Московской области «Наше Подмосковье». Для поддержки проекта нужно пройти регистрацию на сайте премии и после модерации анкеты стать его участником.
Необходимо также оценить проект поставить «лайк».
В 2006 году в сане диакона начал служить в храме Покрова на Лыщиковой горе. Он проводил панихиду на Борисовском кладбище на 40-й день после смерти Алексея Навального. Что думаешь? Подписывайтесь на «Газету.
Некоторые церковные люди говорят: «Мы не хотим принимать никакие меры безопасности, ведь мы — верующие! Как и русскую пословицу: «На Бога надейся, а сам не плошай! Что же говорить о нас! Мы, безусловно, должны уповать на Господа, при этом — соблюдать все меры предосторожности, которые предлагает государство, чтобы снизить риск распространения этого заболевания. Соблюдать, как цивилизованные люди, как ответственные граждане, и как верующие, как христиане!
Именно мы должны подавать пример. Слава Богу, большинство приходов Русской Православной Церкви приняли документ священноначалия, в котором говорится о соблюдении неких санитарно-гигиенических норм в храме. Печально то, что реакция в Церкви на этот документ была неоднозначной, его встретили не везде одинаково здраво. В некоторых местах — просто не приняли и не соблюдают описанных там мер. Это очень грустно! Потому что, как я уже сказал, мы должны более всех быть цивилизованны и благоразумны. Да, все священники трепетно относятся к причастию Святых Христовых Таин и потребляют их в конце литургии после всех причастников, сколько бы их ни было в храме. Но когда священник демонстративно показывает, что он не боится никаких болезней, вирусов, это, как мне кажется, может быть определенной гордыней, а кроме того, и неким духовным шантажом, давлением на прихожан: «Если будете соблюдать все меры, значит, вам страшно, значит, у вас недоверие к Богу». Это абсолютно неправильно. Повторюсь, исходя из того, как Господь поступал во время искушения в пустыне, так и нам нужно вести себя — смиренно, без гордыни.
Что вы думаете по этому поводу? Государства закрывают музеи, школы и так далее. Дай Бог, чтобы до этого не дошло, но государство может сильно ограничить число людей, которые одновременно могут находиться в храме. Но никто не может отнять у христианина молитву. Недавно была Неделя о расслабленном. Мы вспоминали евангельскую историю о том, как человека, страдающего параличом, друзья привезли к Спасителю. Поняв, что через толпу к двери не пробиться — залезли на крышу, стали разбирать кровлю и спустили больного к ногам Господа. Это замечательный образ того, что Господь совершает чудо, но при этом от людей тоже нередко требуются усилия. То есть друзья расслабленного сделали все, что от них зависело, и даже больше. Они не сказали: «Извини, видишь, не получается ничего!
Мы должны благоразумно жить дальше в тех условиях, которые существуют на сегодняшний день, пользуясь при этом нашим разумом и талантами.
Иеромонах Иоанн (Гуайта)
Мама патриарха. Братство с арабами. Очаг или место жительства? Один, но не одинокий. В Оксфорде с Арменией на плечах. Католикос Киликии. Моя страна Ливан. Католикос Армении на переломе ее истории. Католикос из Оксфорда. Церковь должна быть динамичной.
К земле отцов. Вера, разум и сердце. Троица и красота. Григорианская Церковь? Ной и его ковчег. Многовековое непонимание. Римская декларация. Сколько существует Армянских Церквей? Споры между юрисдикциями ушли в прошлое...
Последнее поколение. Постсоветский синдром.
Иеромонах Иоанн «Моя естественная среда обитания состоит из книг, икон и черепашек». Иеромонах Иоанн Вот вроде бы еще одна беда миновала, сегодня, по прошествии двух лет. Конечно, только для тех, кто отделался малой кровью и не потерял близких — всем остальным остается только искренне посочувствовать. Но карантина не миновал никто, в той или иной степени каждый из нас был вынужденным затворником и время от времени буквально кидался на стены, не понимая, чем себя занять и успокоить мятущуюся душу в этой жутковатой ситуации. И ведь далеко не всякий из нас знает, что слова «карантин» и «Великий пост» имеют общую этимологию и произошли от одного латинского слова «quadraginta» «сорок». Перед нами дневник иеромонаха Русской Православной Церкви отца Иоанна, в миру — Джованни Гуайта, клирика прихода храма Космы и Дамиана в Шубине, что на Тверской, в самом центре столицы.
Итальянец, родившийся на Сардинии, окончивший филфак университета в Швейцарии и Флорентийский богословский институт, в 1985 году приехал на стажировку в Советский Союз и погрузился в изучение православия. Как оказалось, навсегда. Живя в России, начал преподавать в Московском государственном лингвистическом университете, Российском государственном гуманитарном университете, занимался переводами, писал во ВГИКе диплом по творчеству Андрея Тарковского, и … готовился к постригу в монахи. По духу стал самым настоящим русским, с характерной самоиронией, добротой и открытостью к окружающим людям, даже совсем незнакомым. В детском хосписе «Дом с маяком» он духовно заботится о детях, многие из которых приходят в наш мир всего на несколько коротких лет, а то и месяцев, помогает их родителям, ободряет и утешает. Литературовед и историк, он с огромным почтением относится к русской литературе, читает наизусть Гоголя, говорит, пишет, думает и даже видит сны по-русски. Но и этого светлого человека не обошла непонятная болезнь: весной 2020 года почувствовал недомогание прямо в день Пасхи, после ночной службы. Да и в Храме-то народа почти не было — служба велась онлайн в присутствии всего одного прихожанина — символа паствы.
Так и началось это «длительное паломничество по стране инфекции», ставшее одним из важнейших путешествий отца Иоанна. Он начал мысленно листать страницы своей жизни, смотреть со стороны на странный путь человека, рожденного на Западе, но пустившего корни в России, монаха, склонного к полному уединению, но живущего и несущего Слово Божье в самом центре шумного мегаполиса.
Язык: Русский В сборник материалов Шестой международной патристической конференции Общецерковной аспирантуры и докторантуры им. Кирилла и Мефодия "Святитель Василий Великий в богословской традиции Востока и Запада" Москва, 11-13 апреля 2019 года вошли доклады зарубежных и отечественных патрологов, богословов и историков Церкви, в которых рассматриваются актуальные вопросы изучения личности и богословского наследия святителя Василия Великого ок.
Никогда не стыдись просить прощения, если ты в чем-либо виноват.
И даже если ты не виноват, но кому-то кажется, что ты виноват, никогда не стыдись сделать первым шаг навстречу, потому что ничто так не умиротворяет людей, как если у них просят прощение за свои грехи, недостатки, немощи. Всегда в молитве своей прибегай к Богу и помни, что монашеское житие невозможно должным образом исправить, если полагаться только на свои человеческие силы. Нужно всегда у Бога просить благодати, чтобы нести монашеский подвиг и для того, чтобы преодолевать те искушения, которые неизбежно встречаются на пути каждого монаха, а тебя в иноческой жизни ждут еще многие искушения и испытания. И ты, как добрый воин Христов, облеченный во всеоружие монашеских одежд, с крестом в руках должен встречать эти искушения и восходить по пути монашеского жительства от силы в силу. Пусть твой небесный покровитель — святой Пророк, Предтеча и Креститель Господень Иоанн всегда помогает тебе в монашеской жизни.
Пусть сопутствует тебе молитва и благословение преподобного и богоносного отца нашего Сергия, игумена Земли Русской. И пусть молитва братии Троице-Сергиевой Лавры напутствует тебя на путь монашеской жизни. Служба коммуникации ОВЦС.
Несвятая Святая - прот. Алексей Уминский иг. Петр Мещеринов, иер. Иоанн Гуайта 📺 19 видео
Известен также своими острыми высказываниями. Утверждал, что будущее за мусульманами в то время как христиане, по его словам, — «выдохшиеся, полумертвые, больные люди» ; настаивал, что ВИЧ не существует; призывал бороться с оружием против изъятия детей «ювенальщиками»; предлагал запретить доступ в интернет лицам до 21 года. Совсем недавно заявил, что лучший способ отучить подростка сквернословить — «дать ему по роже». Между тем многие лично знакомые с отцом Димитрием убеждены, что вся его резкая риторика — не более чем шутливый троллинг , своеобразный способ привлечь внимание к актуальным проблемам.
И каждый из них нарушает законы жанра, потому что на самом деле «Иваново детство» — это не фильм о войне, это фильм о детстве, это о ребёнке, который потерял детство. И то же самое: «Андрей Рублёв» — это не фильм исторический о средневековой Руси, это фильм о художнике, который попадает в мир молчания и не может оттуда выйти. Вот они все принадлежат разным жанрам и все нарушают законы жанра. Но самое удивительное: у них как бы фабула одна и та же. То есть он семь раз рассказывает нам приблизительно одну и ту же историю, где герой уходит из привычного.
Вот ребёнок, который лишён детства, живёт в мире взрослых. Монах, который живёт, окружённый невероятным насилием и так далее. Или, допустим, самая очевидная случай: «Сталкер» — вот человек уходит в «Зону». Или тоже очевидный случай: «Ностальгия» — вот этот русский интеллектуал, который находится в Италии, далеко... И то, что человек выходит из обычного — он ищет, ищет что-то. Он думает, что ищет себя, но в результате что-то происходит. И через, чаще всего, поражение и даже смерть он находит что-то высшее. Как правило, самые последние образы Тарковского чисто символические.
Если помните, ребёнок из «Иванова детства», который входит в эту реку и уходит, и прямо выходит из экрана. Или, допустим, «Андрей Рублёв»: в конце единственные цветные кадры этого фильма — это все иконы Рублёва, то есть как бы созерцание в конце. Почти каждый фильм так заканчивается. Мацан — Ну и финал «Сталкера», который заканчивается фактически «Возвращением блудного сына» — вот этой композицией Рембрандта. Иоанн Гуайта — «Сталкер», конечно, разумеется, абсолютно точно, да, и так далее. Так вот, что за этим стоит? Я очень долго пытался понять эту загадку Тарковского. И когда писал свою работу в 1987 году,ь я читал статью в журнале «Искусство кино», где он один довольно авторитетный и очень хороший киновед написал о том, что есть действительно такие общие характеристики, и герои Тарковского — это как бы миф.
Они приносят какое-то жертвоприношение как бы силам зла и так далее. А мне показалось, что это совсем не так, что точно там есть интуиция, что общая фабула и так далее... А это как раз, как мне кажется, Страсти, смерть и Воскресение Спасителя. Мацан — Потрясающе. Иоанн Гуайта — Я так читаю Тарковского. Другое дело, вопрос: хотел ли он именно это? Но это совсем неважно... Мацан — Для искусства это несущественный вопрос.
Иоанн Гуайта — Конечно. Не то, что хочет художник, а именно результат — вот то, что в нас провоцирует художественное произведение. Так вот, мне кажется, вот это есть, я читаю Тарковского именно так. Самое интересное: я, будучи совсем молодым студентом, выступал в 87-м году с докладом в Союзе кинематографистов, в Доме кино, и читал об этом доклад — о том, что вот я считаю, что... Ну представьте себе: 1987 год, советское время. Мацан — Да, интересно, какая была реакция. Иоанн Гуайта — Союз кинематографистов. Как вы понимаете, кино — это самое светское искусство.
Всегда было так, потому что самое молодое и последнее и так далее — в Советском Союзе так воспринималось. Мацан — Идеологическое ещё. Иоанн Гуайта — Поэтому о какой религиозности?.. И самое интересное: я был совсем молодым, я очень плохо говорил по-русски, гораздо хуже, чем сегодня. И я выступал и говорил, что вот известный киновед написал так и так, а я с ним несогласен и так далее. И перед выступлением я и познакомился с этим человеком, мне было дико страшно, что я не смогу выступить, что у меня даже голоса не будет. И вот представьте себе, я выступил, прочёл... Кстати, там был такой опыт, что я, когда спускался, как сегодня помню, в этом огромном зале Дома кино я вспомнил про молитву, которую незадолго до этого выучил — «Царю Небесный».
Вот я помолился и после этого у меня пропал всякий страх. Я прочёл как-то своё выступление. И я видел, что вот этот человек, с которым я познакомился — замечательный, кстати, очень хороший киновед действительно, — он что-то писал-писал, я не мог понять что. Потом, когда я вернулся на своё место, мне передают какую-то бумагу, явно от него. Я смотрю, и он нас изобразил как боксёров. И он поднимает мой кулак — я не мог понять, что он этим хочет сказать. Во время перерыва я подошёл, спросил, он говорит: «Понимаешь, Джованни, я с тобой согласен. Но ты можешь это говорить, а я не могу — я могу только о мифе».
Я понял, что такое было в советское время. Мацан — Это очень интересно. Лаврентьева — Отец Иоанн, огромное вам спасибо — это действительно очень интересно. Но хотелось бы ещё ненадолго вернуться к теме вашего пути к священству и вообще вашего пути в Православии. И прежде, чем я задам мой основной вопрос, мне хочется всё же задать вам ещё один. Мне кажется, и вообще не только мне, что в Католической Церкви всё будто немного более адаптировано под прихожанина, начиная со скамеек в храме. Иоанн Гуайта — Начнём с того, что скамейки или их отсутствие — это не православные и католики, а это просто Русская Церковь и остальные, даже православные, Церкви. Достаточно побывать в другой православной стране, чтобы убедиться в том, что бывают скамейки и у православных тоже.
Это чисто организационная вещь. Ну, скамейки — это не главное, да. Иоанн Гуайта — Но образ хороший, то есть должна ли Церковь учесть немощность, скажем, в том числе паствы, верующих и так далее. Должна — до определённой степени. То есть, безусловно, вера не может идти... Но в том, что касается нашей конкретной жизни в Церкви, безусловно, Церковь должна иметь в виду немощность всех людей. Скажем, пост: одно дело монах, который только молится, по идее, по крайней мере, и безусловно, может соблюдать пост без особых проблем. Совсем другое дело, допустим, рабочий — может ли он соблюдать пост так же, как и монах, и должен ли?
Я уверен, что нет. То же самое беременная женщина, кормящая женщина, ребёнок, подросток, пожилой человек и так далее. Все эти исключения на самом деле существуют, они всегда были, но иногда не хватает именно для мирян... Лаврентьева — Послаблений каких-то? Иоанн Гуайта — Да, послабления или просто другие правила дисциплинарные, которые очень нужны. Вот в этом смысле я считаю, что вопрос не католики-православные. Да, Церковь должна учесть... С другой стороны, также хорошо, когда Церковь ставит планку очень высоко, потому что тем самым есть какой-то определённый вызов.
Но, пожалуй, давайте вернёмся как раз к теме о священстве.
Поэтому, безусловно, прийти может человек любой политической партии. Главное, чтобы она не проповедовала никаких античеловеческих позиций.
В остальном политическое кредо человека меня не интересует. Очень хорошо, если они члены единой общины. Хотя это и бывает крайне непросто, но все же бывает.
Я полагаю, что в большинстве приходов Русской Православной Церкви есть люди, которые придерживаются разных политических взглядов. Я никогда не спрашиваю у прихожан о политических взглядах. Интернет дает нам удивительную возможность сразу знать, что происходит в другой части земного шара.
На мой взгляд, это очень серьезная возможность для Церкви. Уверен, что любой интернет-портал может помогать в примирении людей, общества. В трудное время СМИ играют очень серьезную роль.
Но примирить людей непросто. У меня их довольно много. Так как я говорю на нескольких языках, я стараюсь читать ежедневно интернет-ресурсы разных стран мира.
Что касается российских СМИ, я слежу и за проправительственными, и за оппозиционными ресурсами. Считаю, что очень важно посмотреть на любую проблему с разных ракурсов. Как Вы относитесь к этому?
И, предположим, завтра к вам придет человек с Вашим портретом на футболке, что Вы ему скажете? Случай, произошедший 27 июля, имел какой-то резонанс по очень простой причине. Мы оказались в центре событий в силу расположения храма.
Мы находимся в центре Москвы и события 27 июля были на нашем переулке. Есть даже фотография: в центре храм, с одной стороны правоохранительные силы, с другой — митингующие. Я не считаю, что совершил что-то из ряда вон выходящее.
Каждый священник в каждом храме Москвы принимает каждый день огромное количество людей.
Порой выясняется, что какой-то ересиарх жил более благочестивой жизнью, чем человек, который мыслил православно. Человеку, который недавно пришел в Церковь, становится понятно, что в жизни Церкви есть непростые моменты. И слава Богу, что он это понимает. В этот момент, наверное, возникает много вопросов к Вам? Однажды я получил от студента письмо, которое мне очень понравилось: он написал о том, что он не подозревал, как может быть, что в истории Церкви столько непростых страниц. Мне показалось, это очень ценно и важно, и я стал анонимно использовать выдержки из этого письма в начале курсов, чтобы объяснить учащимся — смотрите, у вас могут возникнуть такие вопросы. Очень хорошо, если это произойдет. Человек должен преодолеть наивность. Но, потеряв некие иллюзии, человек не должен потерять веру.
Наоборот, его вера может перейти на качественно более высокий уровень. Для этого важно увидеть: да, действительно, в истории Церкви были проблемы, и они есть, и, по всей вероятности, будут всегда. Но, тем не менее, Господь управляет Церковью, несмотря ни на что. Плохо, когда человек вообще не видит никаких проблем, но также плохо, когда человек теряет главное чувство, что Церковь — это не государство, не гражданское общество и так далее, это что-то другое по своей природе. Мне кажется, в этом специфика нашей дисциплины, и она чрезвычайно важна. Даже если человек изучает предмет просто для общего развития, как христианин он получает чрезвычайно важный опыт: возможность увидеть Церковь такой, какая она есть, но не терять веру. А почему бы подольше не оставить человека в убеждении, что проблем у Церкви не было? Я глубоко убежден, что это так называемый кризис веры. Опыт разочарования и его преодоления крайне важен для каждого человека. Так или иначе, мы все через него проходим.
Если человек не увидит этого, когда изучает историю Церкви, потом он пройдет через этот кризис в своей жизни по-другому. Даже когда мы читаем Деяния апостолов, мы видим, какое напряжение, проблемы, даже грехи были среди первых христиан, и вместе с тем мы видим, как апостольские общины и первые поколения христиан преодолевали эти проблемы. И это же происходит в наши дни. Об этом полезно знать любому человеку. А жить в иллюзии — самообман, это никогда не бывает полезно. Как Вы думаете, учит ли история или каждое поколение заново повторяет ошибки предыдущих? Ключевский говорил, что история не учит, а только наказывает за незнание уроков. И безусловно, какие-то ошибки, которые были в прошлом, неизбежно повторяются. Ровно так же, как, увы, мы порой повторяем наши грехи, даже когда мы их осознаем, исповедаем и от чистого сердца каемся. Порой кажется, что история — это факты, которые каждый пытается интерпретировать по-своему.
Возможен ли объективный взгляд на историю — и человеческую, и церковную? Потому я всегда призываю студентов читать не один только учебник — как бы ни старался автор быть открытым, объективным, это все равно его интерпретация. Но надо учитывать, что наши учащиеся — люди взрослые, у них семьи, работа. И читать два-три источника — это уже много. Но, насколько мне известно, многие продолжают читать и после завершения курса. Каждый народ в центр мира помещает себя и все мировые события соотносит прежде всего с собственной историей. Изучение истории вселенской Церкви помогает изменить «точку обзора»? Или только через национальное и может быть осмыслено вселенское? Свое человек, естественно, всегда знает лучше и больше любит. Но «свое» — допустим, Православие — не только русское.
Православие пустило корни в другие культуры, есть опыт других поместных церквей, а затем — других христианских церквей. Мне кажется, чрезвычайно важно это увидеть и понять, особенно сейчас.
В РПЦ отказались называть причины запрета в служении иерея Сафронова после панихиды по Навальному
В начале февраля новый священник, иеромонах Иоанн (Гуайта), начнет свою службу в храме по благословению митрополита Корсунского и Западноевропейского Нестора". Монах в карантине: 40 дней паломничества с короной - Содержание. В начале февраля новый священник, иеромонах Иоанн (Гуайта), начнет свою службу в храме по благословению митрополита Корсунского и Западноевропейского Нестора".
Антивоенный иеромонах, служивший ранее в Москве, получил назначение в Испанию
Но я москвич», — говорит отец Иоанн. В храме Космы и Дамиана в Шубине в Столешниковом переулке, где служит отец Иоанн, его любят и называют отцом Джованни. В храме всегда выстраивается длинная очередь для исповеди-беседы и еще одна — для разговора после службы. Он всегда торопится, ведь все хотят пригласить его на встречу, взять у него интервью, а главное — его ждут в детском хосписе «Дом с маяком». Кроме этого, отец Джованни — филолог, русист, автор нескольких книг, предисловие к одной из которых написал его учитель, Сергей Аверинцев. Встреча с отцом Джованни в Культурном центре имени академика Д. Лихачева состоялась по инициативе арт-проекта «Бегемот внутри», которым руководит поэт и культуртрегер Николай Милешкин. Отец Джованни удивительно отрефлексировал название клуба. Он заметил в нем перекличку с рисунком из «Маленького принца», на котором слон был внутри удава, а затем рассказал о характере бегемотов.
Аверинцева; пер. Свешниковой, Р. Иоанн Гуайта. Харитонова и др.. Харитонова, А.
Я думаю: ну, раз я французский выучил без единого урока, то можно выбрать какой-нибудь язык посложнее. Сначала хотел какой-нибудь восточный — японский, китайский. Но вдруг вспомнил про рассказы родителей о Москве и о России, о том, что читал эту книгу в детстве. Я больше всего люблю роман «Идиот» из того, что написал Достоевский. И еще краткие рассказы из «Дневника писателя» — «Сон смешного человека», например. Это замечательная притча. Вот, видимо, я это все вспомнил. Когда увидел в программе Лозаннского тогда университета, что есть русский язык, подумал: ну, попробую. А еще кириллица очень похожа на греческий алфавит, я знал греческий, потому думал, что, наверное, смогу. Дело в том, что я поступил в 1984 году, до всякой перестройки. Даже я был уверен, что, наверное, не попаду в Россию. А получилось так, что в 1985 году мне предложили первую стипендию. Еще не было… — …ничего не происходило, намека даже не было. Это все пришло немножко позднее. Потому, когда я первый раз приехал в Россию это был Советский Союз , я помню абсолютно старый строй. Помню все лозунги на крышах домов: «Ленин с нами», «Миру — мир», «Слава труду» и прочие. И фактически год 1985-й я в Ленинграде; в 1986 году опять стажировался в Москве, а потом, с 1988-го, остался уже на постоянное место жительства. То есть Вы заинтересовались Россией с ее культурной стороны. Вас интересовала какая-то загадка этой страны, что-то такое, что привлекало Ваше внимание. Но никак не православие? Ведь в какой-то момент что-то включилось и здесь? Безусловно, я сначала воспринимал православие только как часть русской культуры. Потом, со временем, это стало уже частью меня самого. Это длинный процесс на самом деле. Здесь сыграли роль разные обстоятельства. Конечно, русская культура, конечно, Достоевский. И другие вещи читал: сначала в переводе, а потом уже в оригинале на русском. И еще одна очень важная для меня встреча — с отцом Александром Менем, с которым я познакомился в последние годы его жизни, чисто по стечению обстоятельств: он крестил дочь одного моего друга. Этот друг меня пригласил на крещение. Таким образом я и познакомился с отцом Александром. Были отдельно взятые священники, которые писали дневники отец Сергий Желудков, отец Дмитрий Дудко. Они страдали, за ними гонялись, их наказывали. Помню, кроме «Сына Человеческого» об этой книге Вы часто говорите и даже, я помню, делали доклад на одной из конференций , наиболее простой книгой для понимания православного богослужения и его сути была книга «Небо на земле». Насчет «Сына Человеческого» надо сказать, что я дважды переводил эту книгу уже после гибели отца Александра именно в знак благодарности ему за знакомство, скажем так. Переводил сначала на итальянский, а потом и на французский. Вы занимались очень многими вещами — переводческой деятельностью, сотрудничали с издательствами об этом я хочу поговорить отдельно , а кроме того, еще писали во ВГИКе диплом по творчеству Андрея Тарковского. Потому что он Вас чем-то зацепил? Мне, например, приходилось пересекаться с очень интересными вещами. Когда я писал книгу о преподобном Савве Сторожевском в серии «Жизнь замечательных людей», то затрагивал звенигородский период творчества Тарковского, потому что он снимал многие фильмы именно там. Так вот, когда он снимал некоторые эпизоды «Андрея Рублева», его интересовала личность некоего старца, о котором он ничего не мог узнать, потому что литературы никакой не было. И вот вместо Саввы Сторожевского, естественно, у него на столе лежала книга о Франциске Ассизском. То есть ему было, видимо, это все равно и было важно понять святость как таковую, что это такое и что это значит. Он тогда совершенно путался, ничего не понимал. Не было человека, который бы ему помог. Почему вдруг Тарковский? Он был для Вас каким-то светочем в духовных поисках? Он жил в Италии и во Франции. Надо сказать, что «Ностальгия» имела огромный успех на Западе.
Православие, которым отец Джованни делится с нами, разительно отличается от православия, о котором нам рассказывают медиа, социальные сети или СМИ, как оппозиционных, так и провластных оттенков; оно также отличается от православия, которое представляют некоторые духовные лица РПЦ низших и высших ступеней, не говоря уже о политиках консервативных сил. Ни концепция «Москва — Третий Рим», ни формулировки в духе «кто не православный, тот антихрист» или «нигде так не молятся, как на Руси» его совсем не интересуют. Всему этому иеромонах Иоанн противопоставляет православие, очищенное от национально-идеологической шелухи. Его христианство не похоже на набор готовых аксиом или «оборонительных реакций» против всего западного или современного; его христианство есть животворящая форма, сообщение с которой обретается через Евангелие, Литургию, Великий Пост. Эту форму также можно уподобить стилю, о котором французский естествоиспытатель Бюффон однажды сказал: «Стиль — это сам человек»; иначе говоря, все, что есть человеческого в человеке, порождено стилем, формой, то есть формами христианской жизни. Христианство — не добавка к человеку, а невидимый двигатель, содействующий пониманию, любви, милосердию, покаянию, бесстрашию. Православный христианин при таком взгляде — деятельный, ответственный и вовлеченный в современный мир субъект, отстаивающий свои права и, говоря шире, — человеческое достоинство. Цена человеческого достоинства вообще представляет для отца Джованни крайне важный вопрос, связанный в его книге со множеством сложных тем, — например, со смыслом человеческих страданий. На страницах, посвященных будням детского хосписа «Дом с маяком», автор на основе личного свидетельского опыта отстаивает обязанность сохранять жизнь любым детям, даже тем, кому еще в утробе поставили несовместимый с жизнью диагноз. Независимо от того, сколько длится его жизнь — десятки лет или несколько минут. Если у человека коротка жизнь, тем более нужно позаботиться о том, чтобы она была как можно более полноценная и достойная». Отец Джованни также поднимает тему достоинства в совершенно иной области — политической. Он обращается к истории из жизни о. Павла Флоренского в первые годы правления большевиков, когда из Советского Союза уже были изгнаны многие ученые и богословы. В это время Флоренский считался одним из ведущих специалистов по электротехнике в СССР, а к началу 1930-х получил патенты на ряд изобретений и написал 127 статей в Техническую энциклопедию; кроме того, он постоянно посещал, несмотря на свой сан, различные художественные и естественно-научные совещания. На одно из таких научных совещаний также пришел Лев Троцкий. Удивленный видом Флоренского в белой рясе, Троцкий спросил его о причине такого, на его взгляд, недопустимого внешнего вида.
Иеромонах Иоанн: «Если ситуация нас заставит, мы, наверное, закроем храмы»
Это темы крайне деликатные. Священник не должен приходить к людям в такой ситуации с готовыми ответами. Он призван, скорее, слушать, чем говорить. Скорее, быть «фоном», благодаря которому люди принимают свое решение. Ни в коем случае здесь нельзя делать выбор вместо родителей, только вместе с ними. Так же, как и во время исповеди, когда человек просит совета, — священник должен молиться о нем и стараться помочь ему принять правильное решение. Неслучайно перед исповедью священник читает молитву, о том, что он только свидетель. Свидетель не должен принимать решение. Он «выступает» на стороне человека, который кается.
Зачем рожать на умирание? Фото: Ефим Эрихман, из архива фонда «Дом с маяком» Некоторые считают, что рожать заведомо больного ребенка, у которого нет шансов выжить — жестоко. А какая альтернатива? Убить его до рождения? Христианин исходит из принципа, что человеческая жизнь ему не принадлежит. Жизнь — это дар Божий, и она всегда тайна и таинство. Вопрос в том, чтобы наилучшим образом прожить срок, который дает Бог. Хоспис дает возможность родить этих детей не со стыдом, не прячась, а с достоинством.
Родители могут сделать и хранить потом фотографии своих детей. Хоспис им помогает в этом, там есть фотограф, который прямо в операционной по просьбе родителей снимает младенца в первые и, возможно, последние минуты его жизни. Если родители — церковные люди, и у них есть вопросы, я бы посоветовал им поговорить со священником. Но даже если была сделана ошибка, важно помнить, что Господь всегда принимает человека через покаяние, когда ошибка осознанна сердцем. На каждой литургии мы молимся, чтобы оставшееся время жизни прожить в мире и покаянии, мы молимся о мирной кончине. Если задаваться вопросом, зачем нужна такая жизнь, как у этих детей, то можно пойти дальше, — а зачем нам нужны вообще болящие? Люди с ДЦП, с синдромом Дауна, с другими умственными отклонениями. Их убить?
Самые дикие диктаторы так считали. Это бесчеловечность. Для христианина достоинство человека никогда не подвергается сомнению. Но разве диабетик не полноценный человек? Это человек, который болеет диабетом.
Основатель православных детского дома и гимназии. Известен также своими острыми высказываниями. Утверждал, что будущее за мусульманами в то время как христиане, по его словам, — «выдохшиеся, полумертвые, больные люди» ; настаивал, что ВИЧ не существует; призывал бороться с оружием против изъятия детей «ювенальщиками»; предлагал запретить доступ в интернет лицам до 21 года. Совсем недавно заявил, что лучший способ отучить подростка сквернословить — «дать ему по роже».
Статья Иоанн Гуайта , иеромонах — 21 октября 2014 Доклад заведующего кафедрой древних и новых языков Общецерковной аспирантуры и докторантуры им. Какие причины стояли именно за таким выбором кардиналов? Ответ на эти вопросы — в аналитической статье сотрудника ОВЦС, зав. Кирилла и Мефодия иеромонаха Иоанна Гуайта. Другие публикации на портале:.
В 2008-2009 гг. С 2009 по 2012 г. Член рабочей группы по составлению реформированного катехизиса. С 2004 г. Участник православно-католического, православно-монофизитского, православно-англиканского, православно-лютеранского диалога. Член Смешанной международной комиссии по православно-католическому диалогу. Участник богословских собеседований с представителями Немецкой католической епископской конференции. Член Совместной православно-католической рабочей группы имени св. Участник православно-монофизитского диалога подготовительного комитета Православной Церкви, монофизитов и Объединенных библейских обществ. Священник Александр Шрамко XVIII Александр Шрамко — либерал, белорусский националист, За неоднократное нарушение клириком церковной дисциплины, канонических правил и установлений указом от 15 мая 2007 года митр. Минский и Слуцкий Филарет запретил священнослужение о. Александру Шрамко и зачислил его за штат до раскаяния. Непосредственной причиной церковного наказания стало участие о. Минский и Слуцкий Филарет совершил чин восстановления в клире о. Александра Шрамко. Во время публичного покаяния о. Михаила Архангела. С сер. Блаженной Ксении Петербургской в минском микрорайоне «Сухарево». Минусинска Енисейской епархии — либеральный публицист, иудеохристианин, последователь о. На фото: о. Сергий Круглов в центре верхний ряд участник кощунственной фотосессии «Поп и кот» — инициатор проекта Сергей Чапнин. Юлия Данилова XX Юлия Данилова — секретарь Патриаршей комиссия по вопросам семьи, защиты материнства и детства, главный редактор портала Милосердие. Кирилла Говоруна , В 2000-2005 гг. С 1999 г. В 2005-2008 гг. Входил в редакторскую группу официального сайта Украинской Православной Церкви, интернет-проекта «Пасха. В 2009-2010 — шеф-редактор ток-шоу «Летопись. Связь времен» на телеканале «Глас». На фото: Юрий Черноморец, о. Кирилл Говорун и о. Андрей Дудченко на Евромайдане. С 1 августа 2006 года — генеральный секретарь Экуменического совета Финляндии. Он возглавлял молодежную работу во Всемирном совете церквей, а в 2009 году был кандидатом в генсеки ВСЦ, однако не попал в шорт-лист. Служит в церкви св. Германа Аляскинского в Эспоо. Владеет финским, русским и английским языками. Хейкки Хуттунен — крайний слева, 2015 год Сфера интересов — миссионерство и катехизация, социальное служение Церкви, межконфессиональное взаймодействие, секуляризация, церковная психология. Однако больше всего он известен благодаря борьбе за участие сексуальных меньшинств в церковной жизни. Хуттунен является членом движения «Единство» «Yhteys-liike» , выступающего против дискиминации гомосексуалов в финском обществе и Церкви, а также за легализацию однополых браков. В 2009 году принял участие в Европейском форуме христианских общин-гомосексуалов.
Священников РПЦ могут лишить сана за антивоенную позицию
Иеромонах Иоанн (Гуайта), клирик храма бессребреников Космы и Дамиана в Шубине, служит в детском хосписе «Дом с маяком», в том числе и в перинатальном отделении. — Есть священники, которые считают, что не могут говорить о своих взглядах, потому что они должны сохранить единство среди прихожан. Иеромонах Иоанн (Гуайта), клирик храма бессребреников Космы и Дамиана в Шубине, служит в детском хосписе «Дом с маяком», в том числе и в перинатальном отделении.