Гибель подводной лодки К-278 «Комсомолец»: что произошло, как погибла большая часть экипажа и что стало с подлодкой. В этот день в Норвежском море погибла атомная подводная лодка Военно-Морского Флота СССР К-278 «Комсомолец». 7 апреля 1989 года произошла страшная авария, приведшая к гибели 42-х моряков с атомной подводной лодки К-278 «Комсомолец».
Подводная лодка «Комсомолец»: смерть из-за флотского бардака
У острова Медвежий в результате пожара погибла опытная глубоководная атомная подводная лодка «Комсомолец» (командир капитан 1 ранга Б.А. Ванин). 7 апреля 1989 года погиб «Комсомолец» — атомная субмарина К-278. 7 апреля 1989 г. в Норвежском море произошел пожар на атомной подводной лодке К-278 «Комсомолец». 26. Памяти подводников к-278 "комсомолец". 7 апреля 1989 года в Норвежском море при возвращении с боевой службы, получив критические повреждения в результате пожара, затонула атомная подводная лодка Северного флота К-278 "Комсомолец". атомной подводной лодки К-278 "Комсомолец", которые еще не были известны стране.
Что известно о гибели 14 моряков на атомной подлодке
31 января 1989 года подводную лодку К-278 нарекли «Комсомольцем». В одном из отсеков атомной подводной лодки (АПЛ) К-278 «Комсомолец», возвращавшейся к родным берегам с боевого дежурства в мировом океане, возник пожар. Именно в этот день атомная подводная лодка К-278, ставшая через пять лет печально известной как Комсомолец, совершила небывалое в истории мирового военного мореплавания погружение. В этот день в Норвежском море погибла атомная подводная лодка Военно-Морского Флота СССР К-278 «Комсомолец». 33 года назад, весной 1989 года, в Норвежском море затонула советская атомная подводная лодка К-278 «Комсомолец» (проекта 685 «Плавник»).
Неразгаданные тайны «Комсомольца»
Командир — главная фигура на флоте и самый главный человек на корабле, где он несёт ответственность за всё! Командиром ПЛА К-278 в конце марта 1981г. Кирова был назначен командиром электронавигационной группы на ПЛА К-38 в 3-ю дивизию 1-й флотилии атомных подводных лодок. Свои первые шаги в профессиональной деятельности Юрий Александрович сделал под руководством командира лодки капитан 1 ранга Чернова Е. За десять лет он прошёл все ступени карьерного роста, освоил и приобрёл опыт исполнения обязанностей командира ЭНГ, командира БЧ-1, помощника командира лодки. Эта лодка являлась новостройкой, поэтому пока она строилась Зеленский Ю. Свои профессиональные обязанности Ю. Зеленский исполнял не только в базе у причала , но и в дальних походах на боевую службу. Боевая служба — это главный экзамен и итог готовности любого экипажа подводной лодки к решению возложенных на него задач. Именно море стало для Юрия Александровича реальной школой и основным полигоном приобретения опыта морской службы. Свой первый на флоте Новый 1971 год он встречал, находясь на боевой службе, причем этот Новый год был далеко не единственным.
О рождении своей первой дочери Юлии Юрий Александрович тоже узнал на пирсе, когда их подводная лодка возвратилась в базу после выполнения задач боевой службы. Конечно, важную роль сыграли люди. Юрий Александрович неоднократно подчеркивал, что его становлению, как офицера-подводника, специалиста во многом способствовали командиры подводных лодок: Чернов Е. Они формировали и закаляли его характер, закладывали и развивали его командирские способности. Характер Зеленского Ю. Неудивительно, что именно такого офицера кадровый орган Штаба Северного флота выбрал в качестве командира уникального боевого подводного корабля. Не только Зеленский Ю. Он и не ведал о том, что со своим экипажем выведет из ворот 42 цеха судостроительного завода «Севмаш» уникальный подводный корабль, научится сам, обучит свой экипаж, освоит лодку и приведёт её на километровую глубину, а затем, совершив несколько боевых служб, сделает эту лодку «Отличной»! Он действительно «обладал всем необходимым — отличной штурманской подготовкой, знанием подводной службы — имел горячее желание выполнить предназначенную ему миссию командования уникальным опытным глубоководным кораблём», — оценивал способности Зеленского Ю. Первые шаги командирской службы Зеленский Ю.
На флоте всегда служили романтики и патриоты, особенно это относится к подводникам. На подводной лодке все равны: по условиям быта, по питанию, по обмундированию, и по опасности, которая на всех одна. Не знаю, как сейчас, но в то время, когда формировался экипаж для новой уникальной подводной лодки, желающих служить на ней офицеров и мичманов было достаточно. Формирование экипажа началось в Гремихе. Командование и кадровики флотилии поработали хорошо и представили Зеленскому Ю. После собеседования было отобрано только 75 кандидатов для прохождения первичной медицинской комиссии. Медкомиссия проводилась строго и две трети офицеров были «отсеяны» по медицинским показаниям, причем это не мешало им «отбракованным» продолжать службу на атомных подводных лодках первого поколения и выходить в море на 70-90 суток. Экипаж в учебном центре. Сформированный экипаж, это офицеры и несколько мичманов основной костяк прибыл в Ленинград в 1-й Военно-морской госпиталь, где повторно было проведено углубленное медицинское обследование. В этот раз медкомиссия списала только одного человека — командира электротехнического дивизиона «не понравилась» работа сердца.
После госпиталя экипаж прибыл в Учебный центр ВМФ для изучения своего нового корабля. Обстоятельства сложились так, что в учебном центре никакой материальной части, в том числе и тренажеров подводной лодки 685 проекта не было, потому что и самой лодки ещё не было. Все сели за классные столы и стали изучать документацию. Документации по нашей лодке было достаточно, это позволило организовать занятия, получить общее представление о строящемся корабле и определённый объём знаний по каждой специальности. Специалисты каждого подразделения штурмана, минёры, связисты, офицеры и мичманы БЧ-5, химики и др. Поэтому учились все, в том числе и преподаватели, которые знали принципы и предназначение того или иного оборудования типовых ПЛА, но только не 685 проекта. Отдельное помещение было и у группы командования, куда входили командир Зеленский Ю. Старпом уже имел опыт службы на атомных подводных лодках, за его плечами было несколько выходов в дальние походы для выполнения задач боевой службы. В новый экипаж я прибыл после очередной боевой службы, зная специфику и имея некоторый опыт ведения политико-воспитательной работы на атомных подводных лодках. С самого начала в экипаже сложились дружеские взаимоотношения, которые с каждым годом укреплялись.
Спустя более 23 лет, после гибели нашей подводной лодки, экипаж существует, сплочен и дружен. Такие отношения складывались не благодаря панибратству, а в строгом соответствии с требованиями воинских уставов и Корабельного устава. Воспитательная работа основывалась на том, что в экипаже каждый человек — личность. Моё кредо было и есть: «Человека подчинённого по службе за его провинность можно наказать, и даже очень строго, в соответствии с требованиями воинских уставов, но при этом нельзя оскорблять и унижать его человеческое достоинство». Разница в возрасте группы командования командир, замполит, старпом и командир БЧ-5 и остальными офицерами экипажа составляла от двух до 6-7 лет и говорила об опыте, который ценился нашими молодыми офицерами, рвавшимися освоить новую технику и покорить глубины мирового океана на уникальной боевой атомной подводной лодке. Давно замечено, что хорошие результаты работы любого коллектива в полной мере зависят от руководителя. Народная мудрость гласит: «Каков поп, таков и приход! Такое понимание своей оли на экипаже было и у командира первой, и к сожалению последней, уникальной глубоководной атомной подводной лодки Зеленского Ю. Его спокойствие, вдумчивость и всесторонняя подготовка способствовали формированию настоящего коллективе. Наш экипаж успешно решил все задачи по изучению, освоению, безаварийной эксплуатации материальной части, вооружения и боевой техники нового подводного корабля и покорению океанских глубин.
Зеленский Ю. Всегда выслушивал мнение своих заместителей, помощников, подчинённых, будь это офицер, мичман или старшина. Обдумывал и принимал решение или отдавал приказ. Он никогда не повышал голос, не кричал, в его лексике не было слов: «Я сказал! Его решения были всегда взвешенными и объективны.
Хронология катастрофы 11:00 в 7-м отсеке возник очаг пожара, истинная причина которого осталась неустановленной.
Возможной причиной называлось возгорание электрооборудования. В силу ряда причин ликвидировать пожар подачей ЛОХ Лодочная Объёмная Химическая система пожаротушения не удалось, огонь распространялся, в результате чего в зону пожара попали силовые электрические системы, из-за их повреждения на глубине 150 метров сработала аварийная защита паротурбинной установки и подводная лодка потеряла ход. Для дальнейшего всплытия была подана команда продуть группу цистерн главного балласта, что в значительной мере послужило кульминационным моментом развития трагедии. Из-за резкого возрастания давления воздух, смешанный с продуктами горения начал поступать в цистерну слива масла главной машины, расположенную в соседнем, 6 отсеке, избыточным давлением масло «обратным ходом» было выдавлено в отсек и распылено по оборудованию. Уже в надводном положении сработала аварийная защита реактора, произошло отключение основных электроцепей, питание перешло на аккумуляторную батарею. Была подана команда запустить аварийный дизель-генератор, которую экипаж выполнял в течение двух с лишним часов.
Однако из-за разрушения систем гидравлики в этот момент выдвижные устройства начали опускаться под собственным весом, возможно в этом заключается причина ненадёжности передачи аварийного сигнала — на берегу он был принят и расшифрован лишь после 8 раза, в 12:19. Не выяснив причину образования крена, его пытаются выровнять продуванием противоположных цистерн, что приводит к поступлению в горящие отсеки свежей порции воздуха под давлением. К этому моменту личный состав включён в шланговые дыхательные аппараты, в систему которых попадают продукты горения — личный состав начинает выходить из строя в результате отравления, организовывается работа аварийных партий по выносу пострадавших из отсеков. С опозданием подана команда переключиться в индивидуальные дыхательные аппараты ИДА , однако в экипаже уже появились первые жертвы. Она была объявлена всем спасательным силам авиации и флота. На КП поставили задачу: в районе острова Медвежий возник пожар на советской атомной подводной лодке.
Корабль всплыл, экипаж ведёт борьбу за живучесть. Необходимо выйти в район аварийного корабля, установить с ним связь и непрерывно докладывать обстановку, просьбы командира в штаб флота. В распоряжении спасателей-авиаторов были вертолёты, способные садиться на воду, гидросамолёты. Но решено было послать многомоторный самолёт, способный доставить груз на большое расстояние от берега. Причина — вертолёту не хватит запаса топлива, ведь ЧП произошло за 980 километров от советской границы. У гидросамолета скорость почти в 2 раза меньше, чем у Ил-38.
Кроме того, по докладу командира, ситуация на борту лодки особой тревоги не вызывала. На подготовку такой машины к аварийно-спасательному вылету отводится 1 час 20 минут. Но экипаж сумел уложиться в 49 минут. И это притом, что нужно было снять вооружение, а на его месте установить сбрасываемые аварийно-спасательные контейнеры. С ПЛ доложили, что, хотя пожар продолжается, он контролируется экипажем, который не даёт огню разрастись. Просьб никаких нет.
В ответ Петроградский сообщил, что имеет задачу навести на лодку корабль и уже начал работать. Она стояла без движения строго с севера на юг с едва уловимым креном на правый борт. У левого борта в районе шестого и седьмого отсеков наблюдалось обильное вспенивание воды. Из боевой рубки, отклоняемый ветром, тянулся хвост светлого дыма. Командир самолёта передал на берег метеосводку: видимость — 5—6 километров, нижняя кромка облаков — 400 метров, волна — 3 балла, зыбь. Временами заряды снега, тогда видимость снижается до полутора километров.
На лодке в это время продолжались попытки устранить крен и осуществить разведку аварийных отсеков, тем временем началось поступление воды внутрь прочного корпуса 7 отсека, крен начал переходить на правый борт, возрос дифферент на корму до 2 градусов. На лодке закончились запасы хладагента ЛОХ, воздуха высокого давления. Другие экипажи возглавили майоры Владимир Вотинцев и Анатолий Малышев. Они расположились в небе между Медвежьим и Мурманском, ретранслируя переговоры командира подлодки и штаба флота. Экипаж майора Петроградского начал сложную работу. Он не только помогал организовывать связь, но и летал по акватории, наводя надводные суда в район аварии.
Их капитаны рассчитали примерное время прибытия — 18 часов. Её командир постоянно держит связь через самолеты с берегом. Поступила лишь одна просьба — буксиру подойти к ним. Это могло означать лишь одно: подводный корабль потерял ход. Видимо, опасаясь последствий пожара на нем, заглушили реактор. Петроградский связался с судами, те обещали подыскать в своих запасах нужное количество.
С этого момента события стали развиваться стремительно. Личный состав начал отдавать спасательные плоты, однако удалось спустить на воду лишь один из них.
А ведь оставшихся в живых членов экипажа никто не опрашивал! Они еще на борту «Кирова» были. Уже тогда прослеживалось: Северный флот намерен обвинить в катастрофе промышленность или конструкторов. Но еще до них выступили командир флотилии Ерофеев и командир дивизии Шкирятов. Они и заявили правительственной комиссии: корабль был черте-те какой, с недоделками. В седьмом отсеке установлены стальные насосы, а корпус-то титановый. Вот насосы и скорродировали, ударила вода. На членов правительственной комиссии это рассуждение произвело впечатление.
Но оно было ложью! Сидели Бакланов, зампредседателя Совмина Белоусов, министр обороны Язов. А нашу группу специалистов «режиссеры» специально посадили на галерке. И я не мог оттуда кричать, что Ерофеев и Шкирятов врут! Как только заслушали несколько человек из команды, я понял — экипаж оказался плохо подготовлен к походу. Были допущены элементарные ошибки. Бросалось в глаза, что со спасенными уже плотно поработали, отрепетировали все на борту «Кирова», пока тот шел на базу. Видно, наставляли: валите всё на промышленность. И во время опроса в том битком набитом зале представители ВМФ не стеснялись их поправлять, подсказывая, как именно надо говорить. А что началось во время работы правительственной комиссии!
Меня, Леонова, Чувакина и начальника первого главка Минсудпрома Солдатова засунули в секцию «Эксплуатация и борьба за живучесть». И мы должны были без всяких опросов уцелевших нам сказали, их нельзя травмировать! Нам тогда казалось, что раз председатель комиссии сам Бакланов, то разбирательство будет объективным. Мы же верили. В партию, в ЦК. Нас было четверо гражданских в этой секции, остальные офицеры. Руководил секцией вице-адмирал Зайцев. Тот самый, который на флоте был начальником Главного управления по эксплуатации и ремонту. С первых же минут работы я понял — никакого объективного разбора в этой секции не будет и в помине. Нас крыли матом, адмиралы стучали кулаками по столу.
Николай Перегудов из технического управления Северного флота дал мне совет: «Тебе, Романов, не вопросы задавать надо, а бежать в магазин, купить веревку и повеситься! Но при Северном флоте создали пресс-центр, при котором были аккредитованы корреспонденты почти всех центральных и местных газет. Нас, гражданских специалистов, строго-настрого предупредили — с журналистами не общаться! И мы, как последние дураки, ничего журналистам не говорили. А в это время ВМФ поливал нас грязью. Флот — герой на герое. А конструкторы и проектанты поставляют гробовую технику! Акт нашей секции писали военные, наши предложения и выводы они отмели, от нас же жестко потребовали — подписывайте. Я, Чувакин и Леонов подписывать такой акт отказались. Только при условии изложения нашего особого мнения.
Нам, неподписантам, сразу стали показывать, где наше место. После 9 Мая непокорную троицу вызвали в Москву и предъявили новый акт. Еще хуже старого. И снова требование — подписывайте! Мы уперлись: подпишем только с изложением особого мнения. Утром 13 мая составили наши особые мнения. У меня там было 28 пунктов. По дороге к Зайцеву купили «Правду». А в ней напечатано постановление ЦК: «В критической ситуации экипаж действовал с предельным мужеством и технически грамотно, ведя борьбу за спасение корабля и приведение его в безопасное состояние». Все члены экипажа, погибшие и выжившие, были награждены орденом Красного Знамени.
Все стали героями. Это награждение должно было окончательно заткнуть нам глотку. Пришли мы в кабинет к Зайцеву, а он нас ехидно спрашивает: — Вы и теперь будете писать особое мнение? Но мы ответили: обязательно будем! Из многих наших пунктов оставили семь основных. И главный был — при всех условиях «Комсомолец» мог находиться на плаву до прибытия спасателей, если бы экипаж использовал запас воздуха в командирской группе воздуха высокого давления. Но ведь экипаж просто не знал, как это делается. Забили мы эти семь пунктов, как семь гвоздей, и уехали из Москвы. И началась в столице подковерная борьба. Подтасовки, подделки.
На очередном этапе этого позорища мы втроем обратились с письмом к председателю комиссии Бакланову. После того как он его прочел, вызвал нас и спросил: — А вы с этим письмом пойдете до конца или меня бросите? И мы ответили — пойдем до конца! Прошло две недели. Мы — опять к Бакланову. А он с кислой миной: — Чего вы от меня хотите? Я же ничего не решаю, я не председатель, я всего лишь сопредседатель. Оказалось, что Горбачев специально назначал в такие комиссии по несколько сопредседателей, чтобы в любой момент можно было спрятаться за спину другого. Так же было и после тбилисской трагедии. Позже я узнал, что Минобороны и Минсудпром договорились: накажем по два человека от каждого ведомства.
Мне хотели дать в этом приказе предупреждение. Я уперся — погибло 42 человека, атомная подлодка лежит на дне, какое тут может быть предупреждение? Если виновен — отдавайте под суд.
Рванувший оттуда воздух подхватил огонь, за секунды подняв температуру в кормовом отсеке до 1000 градусов по Цельсию. По внутренним коммуникациям огонь перекинулся в следующий шестой отсек. Надо было немедленно всплывать.
Огонь вот вот мог перекинуться в следующие отсеки. Пока в других отсеках подводники отчаянно боролись с пламенем, глотая отравленный воздух, командир субмарины «Комсомолец» Евгений Ванин пытался поднять подлодку на поверхность. Седьмой отсек уже не отвечал - живых там не осталось. Огонь захватывал отсек за отсеком. Система химического пожаротушения не справлялась с пожаром, и вслед за шестым заискрило, запылало в пятом. Следующий был четвертый.
К счастью реакторный отсек - «сердце корабля» был аварийно отключен. Ко всем несчастьям на подводной лодке «Комсомолец» заклинило вертикальные рули. Потеряв ход, субмарина беспомощно замерла на глубине 150 м. В шестом отсеке два подводника получили смертельную дозу отравления. Подводная лодка «Комсомолец» окончательно потеряла ход. И все же через 15 минут после пожара субмарина сумела подняться на поверхность.
Экипажу удалось продуть сжатым воздухом цистерны центрального балласта. Только теперь на поверхности удалось локализовать пожар. Экипаж лодки «Комсомолец» понес первые потери. Многие получили тяжелые отравления. От других, как казалось, смерть отступила, но пожар под водой был только первым кругом ада, через который прошли советские подводники. На базу полетела радиограмма, сообщающая об аварии и координатах лодки «Комсомолец».
Аварийно-спасательная служба Северного флота тут же приступила к спасательной операции. К месту аварии были направлены рыболовецкие суда находившиеся неподалеку. Ожидаемое время прибытие спасательных судов 18:00. Но времени, как оказалось, было в обрез. Большая часть подводников ожидали спасение в ограждениях боевой рубки. В отсеках аварийной лодки «Комсомолец» оставались только несколько человек, которые собирали и уничтожили секретную документацию.
Отключали и демонтировали секретную аппаратуру, так как лодка «Комсомолец» была закрытым проектом. За утечку информации, подводникам пришлось бы поплатиться не только карьерой, но и головой. Они даже не подозревали, какая опасность их поджидала. Потеряв герметичность, кормовой отсек лодки начал набирать забортную воду. Внезапно задымленный, но все еще хорошо знакомый мир подводной лодки «Комсомолец» начал переворачиваться буквально на глазах. Отсек вдруг накренился почти вертикально.
Со всех ног советские подводники бросились к спасительному люку боевой рубки. Задрав нос в небо почти на 80 градусов лодка «Комсомолец» забирала все больше воды, окончательно теряя плавучесть. Когда субмарина притопилась, вода стала поступать через вентиляционные отверстия, которые открыли после пожара. Выбраться наружу аварийная команда не успевала. Рубка ушла под воду почти наполовину. Но прежде чем она скрылась под водой полностью, рубочный люк был задраен.
Заложниками гибнущей субмарины стали моряки из аварийной команды и командир лодки Евгений Ванин. Он спустился в отсеки в последний момент, чтобы забрать моряков с тонущей лодки «Комсомолец». Субмарина погружалась все глубже. Шансы на спасение становились минимальны. Но и те кто остался снаружи на свежем воздухе теперь тоже оказались в опасности. Кто остался не на спасательном плоту и без жилета, не давало человеку шансов на спасение, так как температура воды составляла чуть выше нуля градусов.
Захлопнув верхний люк, мичман Копейка рассчитывал, что члены аварийной команды успели перебраться в спасательную капсулу. Иных вариантов на спасение не оставалось.
К 278 подводная лодка комсомолец
7 апреля 1989 года в Норвежском море погибла атомная подводная лодка К-278 «Комсомолец» — гордость подводного флота СССР. К-278 Комсомолец была уникальной подводной лодкой. К-278 «Комсомолец» — советская атомная подводная лодка (АПЛ) 3-го поколения, единственная лодка проекта 685 «Плавник».
Трагедия "Комсомольца": атомная подлодка К-278 погибла 31 год назад
Отечественный подводный флот не застрахован от новых происшествий с тяжкими последствиями Подводная лодка затонула на глубине 1680 км, в 180 км к юго-западу от острова Медвежий. В воде оказались около 60 человек — 42 из них погибли из-за переохлаждения. Все члены экипажа были награждены орденами Красного Знамени. Сам «Комсомолец» до сих пор покоится на морском дне. Проведенные в 1989—1998 годах экспедиции показали, что радиационной опасности объект не представляет. День памяти погибших подводников 7 апреля — традиции В знаменательную дату россияне вспоминают не только экипаж «Комсомольца», но и всех моряков, которые служили в сложнейших условиях глубин океана, истории о том, как подводники совершали свои подвиги, боролись с непредвиденными обстоятельствами под водой и как их героическая судьба оставила неизгладимый след в истории нашей страны. В СМИ транслируют документальные фильмы, освещающие трагедию 7 апреля и другие случаи с участием исследователей подводных глубин.
Те, кто остался на поверхности, едва успели задраить за ним люк — только это оставляло шансы оставшимся внутри спастись при помощи спасательной камеры. Юдин, Слюсаренко, Черников и Краснобаев, поднимавшиеся по трапу в момент затопления, были буквально сброшены вниз из-за того, что тонущая лодка встала едва ли не вертикально. Мичмана Слюсаренко втащили в камеру последним. Юдин и Черников отчаянно пытались закрыть нижнюю крышку камеры, весившую более 250 кг. Им удалось это сделать с невероятным трудом. Камера, затянутая дымом, вместе с лодкой уходила на дно, которое в этом месте было на глубине более полутора километров. Подводники пытались отсоединить камеру от лодки. Капитан 3-го ранга Юдин вдруг крикнул: «Всем включиться в дыхательные аппараты! Подводники погибли из-за угарного газа, чьё действие многократно усиливается вместе с возрастанием давления. Камера отделилась от лодки практически на дне, когда под давлением толщи воды был повреждён корпус «Комсомольца». Спасательную капсулу выбросило на поверхность, как пробку из-под шампанского. Верхнюю крышку люка, закреплённую на одной защёлке, сорвало, а вместе с ней выбросило Черникова и Слюсаренко. Но первый погиб, ударившись головой, и только Слюсаренко уцелел, оказавшись в воде. Спасательную камеру захлестнули волны, и через несколько секунд она окончательно ушла на дно. Мичмана Слюсаренко спустя некоторое время подобрали спасатели. Виктор Фёдорович Слюсаренко — единственный человек в мире, спасшийся из подводной лодки, затонувшей на полуторакилометровой глубине. Последнее пристанище С момента затопления «Комсомольца» и до прихода к месту катастрофы плавбазы «Алексей Хлобыстов» прошло около 70 минут. Эти минуты оказались роковыми для большинства членов экипажа. Ещё трое скончались уже на борту плавбазы, хотя на первый взгляд их состояние не вызывало опасений. Медики потом пояснили — пребывание в холодной воде уже запустило в их организмах необратимые изменения, и спасти их было невозможно. В итоге из 69 членов экипажа 42 человека погибли, 27 выжили. Подводная лодка «Комсомолец» вот уже четверть века покоится на глубине 1650 метров на дне Норвежского моря.
Основной целью ученых будет сбор данных о состоянии морской среды и анализ ее на предмет наличия радиоактивных продуктов. Исследователям предстоит собрать пробы воды на разных уровнях, пробы донных отложений и по итогам работы дать оценку уровню загрязнения окружающей среды. Вернуться в Архангельск судно планирует к 5 июня. Как рассказал ТАСС руководитель экспедиции Георгий Артемьев, в прошлый раз Росгидромет исследовал место затопления лодки в год трагедии.
Через 20 минут после всплытия экипажу "Комсомольца" удалось отправить сообщение в штаб флота, и практически сразу "в ружьё" поставили все спасательные службы. После единственного сообщения на берег по субмарине пронеслась "волна" коротких замыканий — на корабле пропала вся связь, в том числе и аварийная — последний "мостик" на большую землю был сожжён пожаром. Останки на дне Через несколько часов после всплытия "Комсомолец", и без того набравший лишней воды во время всплытия и получивший крен на левый борт, внезапно начал "заваливаться" назад — в системе сброса давления кормовых балластных цистерн случился сбой, и лодка начала "заглатывать" тонны морской воды. Подводники, до последнего ожидавшие, что к ним на помощь придут спасатели Северного флота, не надевали жилеты и опомнились лишь в тот момент, когда оказались по колено в ледяной воде. Через пятнадцать минут набравшая воды субмарина начала резко крениться и "встала свечкой" — вертикально, как "Титаник" во время крушения. В таком положении подлодка простояла десять минут, а затем со страшным грохотом пошла ко дну, забирая с собой всех, кто оставался внутри и не успел отплыть на безопасное расстояние. Жертвами трагедии стали 42 подводника. Большинство моряков утонули и замёрзли в ледяной воде Норвежского моря, другие погибли в пожаре, ещё трое скончались уже на борту подоспевших на помощь кораблей. Спасти удалось 27 человек. Атомный наезд. Как советская подлодка протаранила американский авианосец Самая опасная подлодка советского флота до сих пор лежит на дне — достать ракеты с ядерной боевой частью и демонтировать реактор никто так и не решился.