Другая особенность «Идиота» по сравнению с «Преступлением и наказанием» — насыщенность романа разнообразными злободневными публицистическими мотивами.
«Идиот» (Ф. М. Достоевский)
Во время работы над «Идиотом», в 1868 году, у него родился первый ребёнок, дочь Соня, — девочка умерла всего через два месяца. Одновременно с работой над «Идиотом» Достоевские постоянно переезжали с места на место: из Дрездена в Женеву, оттуда в Веве, в Милан, Флоренцию. Впервые роман был опубликован в номерах "Русского вестника" за 1868 год. Сохранилось три тетради с подготовительными материалами к роману, но ни черновая, ни беловая рукописи не сохранились.
Перед возвращением в Россию Достоевский сжег все свои рукописи, так как опасался, по свидетельствам его жены, что «на русской границе его, несомненно, будут обыскивать и бумаги от него отберут, а затем они пропадут, как пропали все его бумаги при его аресте в 1849 году». Конечно же, знак равенства Мышкин-Христос не вполне буквальный. Мышкин — обыкновенный человек, но нравственная чистота сближает его с Христом, он задуман как человек, предельно приблизившийся к идеалу Христа.
Как и Сервантес, Достоевский ставит вопрос: что случится с человеком, наделенным качествами святого, если он окажется в современном обществе? Внешне Достоевский также сближает Мышкина и Христа, каким он отображается в Евангелии - бледный, с впалыми щеками, с легонькой, востренькой бородкой, к него большие и пристальные глаза. С другой стороны, на идею романа сильно повлияло впечатление Достоевского от картины Ганса Гольбейна Младшего «Мертвый Христос в гробу».
На картине образ Спасителя предельно натуралистичен, в нем нет ничего божественного, есть версия, что художник писал ее с утопленника. Возможно, из размышлений об этой картине и складывается трагическая фабула романа, большинство героев которого живут в неверии. Не случайно копия этой картины висит в доме Рогожина, который потом совершает грех убийства.
Достоевский намеревался показать идеального человека, похожего на Христа; мир, в котором ему приходится существовать, берёт верх над добродетелью, изменить его не удаётся. Роман, плохо встреченный современниками, потомки оценили как одно из самых мощных высказываний Достоевского.
После этого события, в день казни, перед отправкой на каторгу Достоевский напишет своему брату: «Ведь был же я сегодня у смерти три четверти часа, прожил с этой мыслью, был у последнего мгновения. И теперь еще раз живу!.. Жизнь везде жизнь, жизнь в нас самих, а не во внешнем. Подле меня будут люди, и быть человеком между людьми и остаться им навсегда, в каких бы то ни было несчастьях, не уныть и не пасть — вот в чем жизнь, в чем задача ее. Я сознал это. Тайна убийства Настасьи Филипповны Сцена убийства Настасьи Филипповны основана на реальном преступлении. Чтобы сделать роман современным и правдоподобным , Достоевский, находясь в Европе, читал все попадавшиеся ему российские газеты, обращая особенное внимание на сообщения о громких происшествиях. В 1867 году газеты сообщили об убийстве ювелира Калмыкова. Убийца - купец Мазурин - совершил преступление в большом доме, который достался ему в наследство. После преступления Мазурин купил американскую клеенку и ждановскую жидкость раствор, которым можно было замаскировать неприятный запах. Рехнувшийся от ревности Рогожин говорит, как завернул тело своей жертвы в клеенку, причем американского производства. И притащил несколько склянок с веществом, которым тогда маскировали неприятные запахи. Хотя вроде убийство только что случилось… «Я ее клеенкой накрыл, хорошею, американскою клеенкой, а сверх клеенки уж простыней, и четыре склянки ждановской жидкости откупоренной поставил, там и теперь стоят» Эта фраза, ставшая крылатой, весьма неоднозначна и противоречива.
Среди них — «человек, поглощённый какой-то идеей». Впервые этот роман был опубликован в номерах журнала «Русский вестник» за 1868 год. В видеолектории приняли участие старшеклассники Академической гимназии имени Д. Фаддеева СПбГУ, школ Приморского района Санкт-Петербурга, студенты Санкт-Петербургского государственного университета, в режиме видео-конференц-связи — студенты на площадках Алтайской краевой универсальной научной библиотеки, Томской областной научной библиотеки и Новосибирской государственной областной научной библиотеки. Ранее на видеолекториях в Президентской библиотеке был представлен другой знаменитый роман — «Преступление и наказание» — в рисунках Достоевского и рассказали о первом оригинальном печатном произведении писателя — романе «Бедные люди». Добавим, что на портале Президентской библиотеки размещена коллекция «Ф. Достоевский 1821—1881 Мир Достоевского » , в которую вошли цифровые копии текстов произведений великого русского писателя, среди которых «Дневник писателя за 1877 г. Закржевского 1912 , «Легенда о Великом инквизиторе Ф.
Достоевский: семья и ранние годы
- "Идиот" Достоевского: анализ произведения и отзывы читателей
- "Идиот" Достоевского: анализ произведения и отзывы читателей
- Московский князь Мышкин. Лекция к 150-летию романа «Идиот»
- 2. Тайна смертной казни
Достоевский Федор Михайлович: Идиот
Идиот. Главный герой романа – князь Мышкин. Роман писателя Фёдора Михайловича Достоевского «Идиот» впервые был опубликован в номерах журнала «Русский вестник» за 1868 год. В одной из мрачных комнат романа «Идиот» висит копия картины Ганса Гольбейна «Христос в гробу». Идиот: Роман в четырёх частях автор Фёдор Михайлович Достоевский. Роман «Идиот» начинается с того, как молодой дворянин – князь Лев Мышкин возвращается в Россию после длительного пребывания в Швейцарии, где он лечился от своего давнего психического недуга. Роман «Идиот» занимает в творчестве Достоевского особое место.
Владимир Бортко: Достоевского к кино адаптировать просто
Их квартира находилась на третьем этаже. Тут жил отец Гани — отставной генерал Иволгин, мать, сестра, младший брат — 13-летний гимназист Коля, квартирант Фердыщенко. Генерал Иволгин всем постоянно врал. Он тут же рассказал Мышкину, будто носил его маленького на руках, знал его отца. Мать и сестра Гани обсуждали, что сегодня вечером решится, выйдет ли Настасья Филипповна за него замуж. Неожиданно к ним пришла сама Настасья Филипповна. Случилось то, что Гане снилось «в виде кошмара, сжигало стыдом» : встреча его родителей с Настасьей Филипповной.
Иволгин начал рассказывать свои небылицы, чем рассмешил гостью и Фердыщенко, но ввел в смятение всю свою семью. Рогожин начал спрашивать, действительно ли Ганя с Настасьей Филипповной помолвлены. Парфен сказал, что Ганьку можно купить за сто рублей, а за три тысячи он и накануне свадьбы бежит. Рогожин пообещал, что вечером Настасье Филипповне привезет сначала 18, затем 40 и в итоге 100 тысяч. Мышкин высказал сомнение, что Настасья Филипповна выйдет замуж непременно за него. Она занимала «великолепно отделанную квартиру».
Однако при всей роскоши комнат, девушка принимала у себя достаточно странное общество — «неизящного сорта». Фердыщенко предложил сыграть в игру: по очереди рассказывать про себя то, что он «считает самым дурным из всех своих дурных поступков в продолжение всей своей жизни». Бросили жребий: выпало Фердыщенко. Глава XIV Фердыщенко рассказал, как когда-то украл три рубля, которые в тот же вечер пропил в ресторане. Но за кражу наказали ни в чем не повинную служанку. Следующим рассказывал Епанчин.
Тридцать пять лет назад он жил в квартире отставной подпоручицы. Когда переехал, ему сказали, что старуха не отдала его миску. Он тут же бросился туда, начал кричать. Но неожиданно заметил, что старуха сидит мертвая — пока он ее ругал, «она отходила». Тоцкий рассказал историю, как разладил отношения одной дамы с поклонником, раздобыв женщине перед балом желанные камелии, которые поклонник никак найти не мог. Настасья Филипповна спросила у Мышкина, стоит ли ей выходить замуж за Гаврилу Ардалионовича.
Князь ответил, чтобы не выходила. Глава XV Неожиданно приехал Рогожин с толпой хмельных мужчин.
Достоевский своей книгой? Достоевский с Русский классик. Русский классик. Великий Русский классик вновь ставит вопросы поистине вселенских масштабов, ответить на которые просто так с кондачка не получится. Да и возможно ли это вообще? Тем не менее из книги Достоевского, помимо всех прочих размышлений, ярко прослеживается один определённый вывод: главный герой, искренне пытаясь в прямом смысле спасти чуть ли не весь мир, неосознанно заявил претензию на так называемого сверхчеловека. Но человек слаб, и в жизни, к сожалению, часто приходится делать невероятно сложный выбор: ставить в приоритет одного человека, помещая на более низкий уровень другого; спасти весь мир не получится. Главный герой попытался сберечь всех вокруг себя, но по факту не только никого не спас, но и сам в итоге оказался в сумасшедшем доме, ибо его личность в прямом и переносном смысле лопнула, как воздушный шарик к которому приблизилось остриё иголки.
Эксперимент фактически не удался. Что же из этого следует? Из этого следует, что одному человеку не по силам спасти всю планету, но вот построить свой собственный небольшой мир, где будет место и справедливости, и добрым делам, и помощи родным и близким, вполне можно сделать!
Кони «Фёдор Петрович Гааз. Биографический очерк». Hans Holbein the Younger, 1497—1543. Художественный музей, Базель Христос во гробе. Художественный музей, Базель Портрет Ф. Достоевского Художник — Михаил Рундальцов 1871—1935. Литературно-мемориальный музей Ф.
Достоевского, Семей, Казахстан Христос в Гефсиманском саду. Hermann Hesse, 1877—1962 Иллюстрация к роману Ф. Смоктуновский в роли князя Мышкина и Т. Доронина в роли Настасьи Филипповны. Сцена из спектакля «Идиот». Достоевского «Идиот». Банионис в роли Криса Кельвина и Н. Бондарчук в роли Хари. Кадр из фильма «Солярис». Лувр, Париж Дон Кихот.
Сам не замечая, он встаёт во время речи, и вдруг с ним, как по пророчеству, случается припадок. Аглая потом объявляет, что она никогда не считала его своим женихом. Епанчины всё же осведомляются о здоровье князя. Через Веру Лебедеву Аглая велит князю не отлучаться со двора. Приходит Ипполит и объявляет князю, что он сегодня поговорил с Аглаей, чтобы условиться насчёт свидания с Настасьей Филипповной, которое должно состояться в этот же день. Князь понимает: Аглая хотела, чтобы он оставался дома и она могла за ним зайти. Так и происходит, и главные лица романа встречаются. В ходе объяснения Аглая оскорбляет Настасью Филипповну, и та, будучи в полуобморочном и почти невменяемом состоянии, приказывает князю решать, с кем он пойдёт.
Князь ничего не понимает и обращается к Аглае, указывая на Настасью Филипповну: «Разве это возможно! Ведь она… такая несчастная! Он остаётся с ней. Начинаются приготовления к свадьбе князя и Настасьи Филипповны. Епанчины уезжают из Павловска, приезжает врач, чтобы осмотреть Ипполита, а также князя. Радомский жалует к князю с намерением «анализировать» всё происшедшее и мотивы князя к иным поступкам и чувствам. Князь полностью убеждён, что виноват. Умирает генерал Иволгин от второй апоплексии.
Лебедев начинает интриговать против князя и признаётся в этом в самый день свадьбы. Ипполит в это время часто присылает за князем, что его немало развлекает. Он даже говорит ему, что Рогожин теперь убьёт Аглаю за то, что он у него Настасью Филипповну отобрал. Последняя, однако, чрезмерно беспокоится, вообразив, что Рогожин прячется в саду и хочет её «зарезать». Перед самой свадьбой, когда князь ждёт в церкви, она видит Рогожина, кричит «Спаси меня! Реакцию князя на это «в её состоянии… это совершенно в порядке вещей» Келлер считает «беспримерной философией». Князь покидает Павловск, снимает номер в Петербурге и начинает поиски Рогожина. Когда он приходит в дом Рогожина, служанка говорит, что его нет дома, а дворник, наоборот, отвечает, что он дома, но, послушав возражение князя, полагает, что «может, и вышел».
На пути в гостиницу Рогожин в толпе трогает князя за локоть и говорит, чтобы тот пошёл с ним: Настасья Филипповна у него дома. Они вместе тихо поднимаются в квартиру. На кровати лежит Настасья Филипповна и спит «совершенно неподвижным сном»: Рогожин убил её ножом и накрыл простынёй. Князь начинает дрожать и вместе с Рогожиным ложится. Они ещё долго разговаривают обо всём. Вдруг Рогожин начинает кричать, забыв, что должен говорить шёпотом, и внезапно замолкает. Когда их находят, Рогожина застают «в полном беспамятстве и горячке», а князь больше ничего не понимает и никого не узнаёт — он «идиот», как тогда, в Швейцарии. Персонажи [ править править код ] Князь Лев Николаевич Мышкин — русский дворянин, лечившийся четыре года в Швейцарии от эпилепсии.
Белокурый с голубыми глазами, ростом чуть выше среднего. Чистый душой и помыслами, чрезвычайно умный своею природой, он не может быть иначе назван в обществе, как Идиот. Настасья Филипповна Барашкова — красивая женщина из дворянской семьи. Содержанка А. Тоцкого, который её обольстил в подростковом возрасте, будучи её опекуном. Она вызывает сострадание и жалость князя Мышкина, который жертвует многим, чтобы помочь ей. Любима Рогожиным. Парфён Семёнович Рогожин — сероглазый, тёмноволосый двадцатисемилетний человек из рода купцов.
Страстно влюбившись в Настасью Филипповну и получив большое наследство, кутит вместе с ней. Мать трёх красавиц Епанчиных. Весьма вздорная порой, но очень ранимая и чувствительная. Иван Фёдорович Епанчин — богатый и уважаемый в петербургском обществе, генерал Епанчин. Родился в низшем слое. Александра Ивановна Епанчина — старшая сестра Аглаи, 25 лет. Аделаида Ивановна Епанчина — средняя из сестёр Епанчиных, 23 года.
«Идиот» (Ф. М. Достоевский)
| Официальный сайт Малого театра | «Идиот» был одним из самых любимых произведений писателя, наиболее полно выразившим его нравственно-философскую позицию и художественные принципы 1860-х годов. |
| Величайшему роману Федора Михайловича Достоевского «Идиот» – 155 лет! | На исторической сцене он поставил спектакль «Идиот» по Достоевскому и написал новую книгу «Приключения режиссера». |
| Стать Идиотом - Год Литературы | в апреле-мае 1867 г. Процесс написания растянулся почти на полтора года, и завершилась в январе 1869 г. |
| «Идиот» читать и скачать бесплатно (epub) книгу автора Федор Достоевский | Ранние годы ее (как и героини романа «Идиот») прошли в имении Отрадное, она тоже была сиротой и воспитывалась в доме своего опекуна, который впоследствии выдал ее за своего племянника. |
| 10 интересных фактов о фильме «Идиот» | роман русского писателя 19 века Федора Достоевского. |
Стать Идиотом
| Анализ романа «Идиот» (Ф. М. Достоевский) | Литерагуру | Фёдор Михайлович Достоевский. |
| НЕ БОЙСЯ БЫТЬ СМЕШНЫМ! Рецензия на роман Федора Достоевского «Идиот» | Другая особенность «Идиота» по сравнению с «Преступлением и наказанием» — насыщенность романа разнообразными злободневными публицистическими мотивами. |
7 секретов «Идиота»
Писатель Федор Достоевский всегда считал свой роман «Идиот» самым реалистичным из всех своих произведений, поэтому негодовал, когда некоторые современники называли его фантастическим. 28) Прежде чем рассматривать все последующие новости, полезно разобрать вопрос о том, что означает у Достоевского в романе болезненное состояние. Многие эпизоды, сюжетные линии, персонажи этого произведения были отчасти основаны на написанных ранее романах писателя, начиная с его первого опубликованного романа «Бедные люди». "Сегодня роман "Идиот" Федора Михайловича Достоевского (кстати, в переводе с древнегреческого это слово означает "простой человек") является одним из самых востребованных произведений русской литературы. И не только на постсоветском. Роман "Идиот" представляет собой своеобразный эксперимент Ф. М. Достоевского. «Идиот» — читайте и скачивайте книгу (epub) онлайн бесплатно и без регистрации, автор Федор Достоевский.
Фёдор Достоевский - Идиот
Жорж Лампен и Анджей Жулавский, Акира Куросава и Анджей Вайда, отечественные Пырьев и Бортко. В одной из мрачных комнат романа «Идиот» висит копия картины Ганса Гольбейна «Христос в гробу». В этой статье читайте историю создания романа "Идиот" Достоевского, интересные факты о произведении. В 1867–1868 годах Достоевский написал роман "Идиот", задачу которого видел в "изображении положительно прекрасного человека". «Идиот» — пятый роман Фёдора Михайловича Достоевского, впервые опубликованный с января 1868 по февраль 1869 года в журнале «Русский вестник».
155 лет – Достоевский Ф.
| Книга "Идиот" - Достоевский Федор Михайлович скачать бесплатно, читать онлайн | Роман Федора Михайловича Достоевского «Идиот» был написан 150 лет назад, но многое в нем нами еще не понято. |
| Величайшему роману Федора Михайловича Достоевского «Идиот» – 155 лет! | На исторической сцене он поставил спектакль «Идиот» по Достоевскому и написал новую книгу «Приключения режиссера». |
| Аудиокниги слушать онлайн | "Сегодня роман "Идиот" Федора Михайловича Достоевского (кстати, в переводе с древнегреческого это слово означает "простой человек") является одним из самых востребованных произведений русской литературы. И не только на постсоветском. |
| Вы точно человек? | Тем не менее среди них он выделил произведение Федора Достоевского «Идиот». |
Роман «Идиот»: исключая другого из нашей любви, мы умираем сами
Идиот — очень неоднозначное произведение. Роман, написанный Достоевским в Швейцарии и названный эклектичным названием "Идиот" я прочла в свои 20. «Идиот».Роман, в котором творческие принципы Достоевского воплощаются в полной мере, а удивительное владение сюжетом достигает подлинного расцвета.
Величайший роман Достоевского: к 155-летию романа “Идиот”
Исцелять их от страстей и открывать глаза на истиные ценности... Но идиллической картины не выходит. В глазах людей прекрасный князь почему-то выглядит наивным восторженным Идиотом, а участие "ангела" в их судьбах несет роковые последствия и в конечном счете оборачивается трагедией. Князь Мышкнин как воплощение идеального с точки зрения христианских ценностей, человека, не принес добра и света в этот мир.
Потому ли что люди за последние пару тысяч лет не особо изменились, или же что-то не так с этими ценностями и их воплощением на земле? Этот вопрос остается открытым. VicYan Ну что же..
Немного разочарована произведением, может пиара было больше, чем нужно.
Только что отметили 80-летие постановщика — режиссёра Театра Моссовета Юрия Еремина. Как известно, герой «Идиота» князь Мышкин влюбляется в красавицу Настасью Филипповну. Ее блестяще играет восхитительная Екатерина Гусева. Возникает закономерный вопрос: где же здесь фашизм? В чём тут фашизм? Причём роман "Идиот" был написан ещё в XIX веке.
Наконец, если она и принимает теперь капитал, то вовсе не как плату за свой девичий позор, в котором она не виновата, а просто как вознаграждение за исковерканную судьбу. Под конец она даже так разгорячилась и раздражилась, излагая всё это что, впрочем, было так естественно , что генерал Епанчин был очень доволен и считал дело оконченным; но раз напуганный Тоцкий и теперь не совсем поверил и долго боялся, нет ли и тут змеи под цветами [26]. Переговоры, однако, начались; пункт, на котором был основан весь маневр обоих друзей, а именно возможность увлечения Настасьи Филипповны к Гане, начал мало-помалу выясняться и оправдываться, так что даже Тоцкий начинал иногда верить в возможность успеха. Тем временем Настасья Филипповна объяснилась с Ганей: слов было сказано очень мало, точно ее целомудрие страдало при этом. Она допускала, однако ж, и дозволяла ему любовь его, но настойчиво объявила, что ничем не хочет стеснять себя; что она до самой свадьбы если свадьба состоится оставляет за собой право сказать «нет», хотя бы в самый последний час; совершенно такое же право предоставляет и Гане. Вскоре Ганя узнал положительно, чрез услужливый случай, что недоброжелательство всей его семьи к этому браку и к Настасье Филипповне лично, обнаруживавшееся домашними сценами, уже известно Настасье Филипповне в большой подробности; сама она с ним об этом не заговаривала, хотя он и ждал ежедневно. Впрочем, можно было бы и еще много рассказать из всех историй и обстоятельств, обнаружившихся по поводу этого сватовства и переговоров; но мы и так забежали вперед, тем более что иные из обстоятельств являлись еще в виде слишком неопределенных слухов. Например, будто бы Тоцкий откуда-то узнал, что Настасья Филипповна вошла в какие-то неопределенные и секретные от всех сношения с девицами Епанчиными, — слух совершенно невероятный. Зато другому слуху он невольно верил и боялся его до кошмара: он слышал за верное, что Настасья Филипповна будто бы в высшей степени знает, что Ганя женится только на деньгах, что у Гани душа черная, алчная, нетерпеливая, завистливая и необъятно, не пропорционально ни с чем самолюбивая; что Ганя хотя и действительно страстно добивался победы над Настасьей Филипповной прежде, но когда оба друга решились эксплуатировать эту страсть, начинавшуюся с обеих сторон, в свою пользу и купить Ганю продажей ему Настасьи Филипповны в законные жены, то он возненавидел ее, как свой кошмар. В его душе будто бы странно сошлись страсть и ненависть, и он хотя и дал наконец, после мучительных колебаний, согласие жениться на «скверной женщине», но сам поклялся в душе горько отметить ей за это и «доехать» ее потом, как он будто бы сам выразился. Всё это Настасья Филипповна будто бы знала и что-то втайне готовила. Тоцкий до того было уже струсил, что даже и Епанчину перестал сообщать о своих беспокойствах; но бывали мгновения, что он, как слабый человек, решительно вновь ободрялся и быстро воскресал духом: он ободрился, например, чрезвычайно, когда Настасья Филипповна дала наконец слово обоим друзьям, что вечером, в день своего рождения, скажет последнее слово. Зато самый странный и самый невероятный слух, касавшийся самого уважаемого Ивана Федоровича, увы! Тут с первого взгляда всё казалось чистейшею дичью. Трудно было поверить, что будто бы Иван Федорович, на старости своих почтенных лет, при своем превосходном уме и положительном знании жизни и пр. На что он надеялся в этом случае — трудно себе и представить; может быть, даже на содействие самого Гани. Тоцкому подозревалось по крайней мере что-то в этом роде, подозревалось существование какого-то почти безмолвного договора, основанного на взаимном проникновении, между генералом и Ганей. Впрочем, известно, что человек, слишком увлекшийся страстью, особенно если он в летах, совершенно слепнет и готов подозревать надежду там, где вовсе ее и нет; мало того, теряет рассудок и действует, как глупый ребенок, хотя бы и был семи пядей во лбу. Известно было, что генерал приготовил ко дню рождения Настасьи Филипповны от себя в подарок удивительный жемчуг, стоивший огромной суммы, и подарком этим очень интересовался, хотя и знал, что Настасья Филипповна — женщина бескорыстная. Накануне дня рождения Настасьи Филипповны он был как в лихорадке, хотя и ловко скрывал себя. Об этом-то именно жемчуге и прослышала генеральша Епанчина. Правда, Елизавета Прокофьевна уже с давних пор начала испытывать ветреность своего супруга, даже отчасти привыкла к ней; но ведь невозможно же было пропустить такой случай: слух о жемчуге чрезвычайно интересовал ее. Генерал выследил это заблаговременно; еще накануне были сказаны иные словечки; он предчувствовал объяснение капитальное и боялся его. Вот почему ему ужасно не хотелось в то утро, с которого мы начали рассказ, идти завтракать в недра семейства. Еще до князя он положил отговориться делами и избежать. Избежать у генерала иногда значило просто-запросто убежать. Ему хоть один этот день и, главное, сегодняшний вечер хотелось выиграть без неприятностей. И вдруг так кстати пришелся князь. V Генеральша была ревнива к своему происхождению. Каково же ей было, прямо и без приготовления, услышать, что этот последний в роде князь Мышкин, о котором она уже что-то слышала, не больше как жалкий идиот и почти что нищий и принимает подаяние на бедность. Генерал именно бил на эффект, чтобы разом заинтересовать, отвлечь всё как-нибудь в другую сторону. В крайних случаях генеральша обыкновенно чрезвычайно выкатывала глаза и, несколько откинувшись назад корпусом, неопределенно смотрела перед собой, не говоря ни слова. Это была рослая женщина, одних лет с своим мужем, с темными, с большою проседью, но еще густыми волосами, с несколько горбатым носом, сухощавая, с желтыми, ввалившимися щеками и тонкими, впалыми губами. Лоб ее был высок, но узок; серые, довольно большие глаза имели самое неожиданное иногда выражение. Когда-то у ней была слабость поверить, что взгляд ее необыкновенно эффектен; это убеждение осталось в ней неизгладимо. Вы говорите, его принять, теперь, сейчас? Я ему двадцать пять рублей подарил и хочу ему в канцелярии писарское местечко какое-нибудь у нас добыть. А вас, mesdames, прошу его попотчевать, потому что он, кажется, и голоден… — Вы меня удивляете, — продолжала по-прежнему генеральша, — голоден и припадки! Какие припадки? Я было вас, mesdames, — обратился он опять к дочерям, — хотел попросить проэкзаменовать его, все-таки хорошо бы узнать, к чему он способен. Из Швейцарии?! Я ведь потому, что, во-первых, однофамилец и, может быть, даже родственник, а во-вторых, не знает, где главу приклонить. Я даже подумал, что тебе несколько интересно будет, так как все-таки из нашей фамилии. Каким образом? Средняя, Аделаида, смешливая, не выдержала и рассмеялась. Генерал позвонил и велел звать князя. Спокоен ли он по крайней мере в припадках? Не делает ли жестов? Немного слишком простоват иногда… Да вот он и сам! Сейчас пойдут завтракать, князь, так сделайте честь… А я уж, извините, опоздал, спешу… — Известно, куда вы спешите, — важно проговорила генеральша. Да дайте ему ваши альбомы, mesdames, пусть он вам там напишет; какой он каллиграф, так на редкость! Талант; там он так у меня расчеркнулся старинным почерком: «Игумен Пафнутий руку приложил»… Ну, до свидания. Да постойте, постойте, куда вы и какой там Пафнутий? Генерал быстрыми шагами удалился. Ах да: ну, какой там игумен? Садитесь вот тут, князь, вот на этом кресле, напротив, нет, сюда, к солнцу, к свету ближе подвиньтесь, чтоб я могла видеть. Ну, какой там игумен? Это интересно; ну, что же он? Генеральша спрашивала нетерпеливо, быстро, резко, не сводя глаз с князя, а когда князь отвечал, она кивала головой вслед за каждым его словом. Известен был святою жизнью, ездил в Орду, помогал устраивать тогдашние дела и подписался под одною грамотой, а снимок с этой подписи я видел. Мне понравился почерк, и я его заучил. Когда давеча генерал захотел посмотреть, как я пишу, чтоб определить меня к месту, то я написал несколько фраз разными шрифтами, и между прочим «Игумен Пафнутий руку приложил» собственным почерком игумена Пафнутия. Генералу очень понравилось, вот он теперь и вспомнил. Впрочем, я думала, будет интереснее. Где же эта подпись? Садитесь вот здесь, напротив меня, — хлопотала она, усаживая князя, когда пришли в столовую, — я хочу на вас смотреть. Александра, Аделаида, потчуйте князя. Не правда ли, что он вовсе не такой… больной? Может, и салфетку не надо… Вам князь, подвязывали салфетку за кушаньем? А припадки? Впрочем, не знаю; говорят, здешний климат мне будет вреден. Стало быть, всё пустяки и неправда; по обыкновению. Кушайте, князь, и рассказывайте: где вы родились, где воспитывались? Я хочу всё знать; вы чрезвычайно меня интересуете. Князь поблагодарил и, кушая с большим аппетитом, стал снова передавать всё то, о чем ему уже неоднократно приходилось говорить в это утро. Генеральша становилась всё довольнее и довольнее. Девицы тоже довольно внимательно слушали. Сочлись родней; оказалось, что князь знал свою родословную довольно хорошо; но как ни подводили, а между ним и генеральшей не оказалось почти никакого родства. Между дедами и бабками можно бы было еще счесться отдаленным родством. Эта сухая материя особенно понравилась генеральше, которой почти никогда не удавалось говорить о своей родословной, при всем желании, так что она встала из-за стола в возбужденном состоянии духа. У нас такая общая комната есть, — обратилась она к князю, уводя его, — попросту моя маленькая гостиная, где мы, когда одни сидим, собираемся и каждая своим делом занимается: Александра, вот эта, моя старшая дочь, на фортепиано играет, или читает, или шьет; Аделаида — пейзажи и портреты пишет и ничего кончить не может , а Аглая сидит, ничего не делает. У меня тоже дело из рук валится: ничего не выходит. Ну вот и пришли; садитесь, князь, сюда, к камину, и рассказывайте. Я хочу знать, как вы рассказываете что-нибудь. Я хочу вполне убедиться, и когда с княгиней Белоконской увижусь, со старухой, ей про вас всё расскажу. Я хочу, чтобы вы их всех тоже заинтересовали. Ну, говорите же. Александра и Аглая сели вместе на маленьком диване и, сложа руки, приготовились слушать разговор. Князь заметил, что на него со всех сторон устремлено особенное внимание. Что тут странного? Отчего ему не рассказывать? Язык есть. Я хочу знать, как он умеет говорить. Ну, о чем-нибудь. Расскажите, как вам понравилась Швейцария, первое впечатление. Вот вы увидите, вот он сейчас начнет, и прекрасно начнет. Что он, выиграть, что ли, этим хочет? Это было после ряда сильных и мучительных припадков моей болезни, а я всегда, если болезнь усиливалась и припадки повторялись несколько раз сряду, впадал в полное отупение, терял совершенно память, а ум хотя и работал, но логическое течение мысли как бы обрывалось. Больше двух или трех идей последовательно я не мог связать сряду. Так мне кажется. Когда же припадки утихали, я опять становился и здоров и силен, вот как теперь. Помню: грусть во мне была нестерпимая; мне даже хотелось плакать; я всё удивлялся и беспокоился: ужасно на меня подействовало, что всё это чужое; это я понял. Чужое меня убивало. Совершенно пробудился я от этого мрака, помню я, вечером, в Базеле, при въезде в Швейцарию, и меня разбудил крик осла на городском рынке. Осел ужасно поразил меня и необыкновенно почему-то мне понравился, а с тем вместе вдруг в моей голове как бы всё прояснело. Это странно, — заметила генеральша. Продолжайте, князь. Это даже какая-то во мне симпатия. Я стал о них расспрашивать, потому что прежде их не видывал, и тотчас же сам убедился, что это преполезнейшее животное, рабочее, сильное, терпеливое, дешевое, переносливое; и чрез этого осла мне вдруг вся Швейцария стала нравиться, так что совершенно прошла прежняя грусть. Чего ты всё смеешься, Аглая? И ты, Аделаида? Князь прекрасно рассказал об осле. Он сам его видел, а ты что видела? Ты не была за границей? Все три опять засмеялись. Князь засмеялся вместе с ними. Я с ними вечно бранюсь, но я их люблю. Они ветрены, легкомысленны, сумасшедшие. А я все-таки стою за осла: осел добрый и полезный человек [28]. Я из любопытства спрашиваю, — спросила генеральша. Все опять засмеялись. О, верю, без сомнения! И князь смеялся не переставая. Я вижу, что вы добрейший молодой человек, — сказала генеральша. Я злюсь очень часто, вот на них, на Ивана Федоровича особенно, но скверно то, что я всего добрее, когда злюсь. Я давеча, пред вашим приходом, рассердилась и представилась, что ничего не понимаю и понять не могу. Это со мной бывает; точно ребенок. Аглая мне урок дала; спасибо тебе, Аглая. Впрочем, всё вздор. Я еще не так глупа, как кажусь и как меня дочки представить хотят. Я с характером и не очень стыдлива. Я, впрочем, это без злобы говорю. Поди сюда, Аглая, поцелуй меня, ну… и довольно нежностей, — заметила она, когда Аглая с чувством поцеловала ее в губы и в руку. Может быть, что-нибудь и поинтереснее осла вспомните. Надеюсь, ты почувствуешь после этого. Докажите им это, князь; продолжайте. Осла и в самом деле можно наконец мимо. Ну, что вы, кроме осла, за границей видели? Мне всегда было интересно, как люди сходят с ума и потом опять выздоравливают. Особенно если это вдруг сделается. Не правда ли? Вы остановились, кажется, на швейцарской природе, князь, ну! Я чувствовал, как оно хорошо, но мне ужасно было тяжело при этом, — сказал князь. Мне всегда тяжело и беспокойно смотреть на такую природу в первый раз; и хорошо, и беспокойно; впрочем, всё это еще в болезни было. Я вот сюжета для картины два года найти не могу: Восток и Юг давно описан… [29] Найдите мне, князь, сюжет для картины. Мне кажется, взглянуть и писать. Ничего не понимаю! Есть глаза, и гляди. Не умеешь здесь взглянуть, так и за границей не выучишься. Лучше расскажите-ка, как вы сами-то глядели, князь. Я, впрочем, почти всё время был очень счастлив. Вы умеете быть счастливым? Еще нас поучите. Сначала мне было только нескучно; я стал скоро выздоравливать; потом мне каждый день становился дорог, и чем дальше, тем дороже, так что я стал это замечать. Ложился спать я очень довольный, а вставал еще счастливее. А почему это всё — довольно трудно рассказать. Всё думал, как я буду жить; свою судьбу хотел испытать, особенно в иные минуты бывал беспокоен. Вы знаете, такие минуты есть, особенно в уединении. У нас там водопад был, небольшой, высоко с горы падал и такою тонкою ниткой, почти перпендикулярно, — белый, шумливый, пенистый; падал высоко, а казалось, довольно низко, был в полверсте, а казалось, что до него пятьдесят шагов. Я по ночам любил слушать его шум; вот в эти минуты доходил иногда до большого беспокойства. Тоже иногда в полдень, когда зайдешь куда-нибудь в горы, станешь один посредине горы, кругом сосны, старые, большие, смолистые; вверху на скале старый замок средневековый, развалины; наша деревенька далеко внизу, чуть видна; солнце яркое, небо голубое, тишина страшная. Вот тут-то, бывало, и зовет всё куда-то, и мне всё казалось, что если пойти всё прямо, идти долго-долго и зайти вот за эту линию, за ту самую, где небо с землей встречается, то там вся и разгадка, и тотчас же новую жизнь увидишь, в тысячу раз сильней и шумней, чем у нас; такой большой город мне всё мечтался, как Неаполь, в нем все дворцы, шум, гром, жизнь… Да мало ли что мечталось! А потом мне показалось, что и в тюрьме можно огромную жизнь найти. У ней вся задача в жизни — дешевизна; только чтоб было дешевле прожить, только о копейках и говорит, и, заметьте, у ней деньги есть, она плутовка. Так точно и ваша огромная жизнь в тюрьме, а может быть, и ваше четырехлетнее счастье в деревне, за которое вы ваш город Неаполь продали, и, кажется, с барышом, несмотря на то что на копейки. У него были припадки, он был иногда беспокоен, плакал и даже пытался раз убить себя. Жизнь его в тюрьме была очень грустная, уверяю вас, но, уж конечно, не копеечная. А всё знакомство-то у него было с пауком да с деревцем, что под окном выросло… Но я вам лучше расскажу про другую мою встречу прошлого года с одним человеком. Тут одно обстоятельство очень странное было, — странное тем, собственно, что случай такой очень редко бывает. Этот человек был раз взведен, вместе с другими, на эшафот [30] , и ему прочитан был приговор смертной казни расстрелянием, за политическое преступление. Минут через двадцать прочтено было и помилование и назначена другая степень наказания; но, однако же, в промежутке между двумя приговорами, двадцать минут или по крайней мере четверть часа, он прожил под несомненным убеждением, что через несколько минут он вдруг умрет. Мне ужасно хотелось слушать, когда он иногда припоминал свои тогдашние впечатления, и я несколько раз начинал его вновь расспрашивать. Он помнил всё с необыкновенною ясностью и говорил, что никогда ничего из этих минут не забудет. Шагах в двадцати от эшафота, около которого стоял народ и солдаты, были врыты три столба, так как преступников было несколько человек. Троих первых повели к столбам, привязали, надели на них смертный костюм белые длинные балахоны , а на глаза надвинули им белые колпаки, чтобы не видно было ружей; затем против каждого столба выстроилась команда из нескольких человек солдат. Мой знакомый стоял восьмым по очереди, стало быть, ему приходилось идти к столбам в третью очередь. Священник обошел всех с крестом. Выходило, что остается жить минут пять, не больше. Он говорил, что эти пять минут казались ему бесконечным сроком, огромным богатством; ему казалось, что в эти пять минут он проживет столько жизней, что еще сейчас нечего и думать о последнем мгновении, так что он еще распоряжения разные сделал: рассчитал время, чтобы проститься с товарищами, на это положил минуты две, потом две минуты еще положил, чтобы подумать в последний раз про себя, а потом, чтобы в последний раз кругом поглядеть. Он очень хорошо помнил, что сделал именно эти три распоряжения и именно так рассчитал. Он умирал двадцати семи лет, здоровый и сильный; прощаясь с товарищами, он помнил, что одному из них задал довольно посторонний вопрос и даже очень заинтересовался ответом. Потом, когда он простился с товарищами, настали те две минуты, которые он отсчитал, чтобы думать про себя; он знал заранее, о чем он будет думать: ему всё хотелось представить себе как можно скорее и ярче, что вот как же это так: он теперь есть и живет, а через три минуты будет уже нечто, кто-то или что-то, — так кто же? Всё это он думал в эти две минуты решить! Невдалеке была церковь, и вершина собора с позолоченною крышей сверкала на ярком солнце. Он помнил, что ужасно упорно смотрел на эту крышу и на лучи, от нее сверкавшие; оторваться не мог от лучей; ему казалось, что эти лучи его новая природа, что он чрез три минуты как-нибудь сольется с ними… Неизвестность и отвращение от этого нового, которое будет и сейчас наступит, были ужасны; но он говорит, что ничего не было для него в это время тяжеле, как беспрерывная мысль: «Что, если бы не умирать! Что, если бы воротить жизнь, — какая бесконечность! И всё это было бы мое! Я бы тогда каждую минуту в целый век обратил, ничего бы не потерял, каждую бы минуту счетом отсчитывал, уж ничего бы даром не истратил! Он говорил, что эта мысль у него наконец в такую злобу переродилась, что ему уж хотелось, чтобы его поскорей застрелили. Князь вдруг замолчал; все ждали, что он будет продолжать и выведет заключение. Всё это похвально, но позвольте, однако же, как же этот приятель, который вам такие страсти рассказывал… ведь ему переменили же наказание, стало быть, подарили же эту «бесконечную жизнь». Ну, что же он с этим богатством сделал потом? Жил ли каждую минуту «счетом»? Почему-нибудь да нельзя же. Я, может быть, иногда очень странно говорю… И он решительно сконфузился. С вашим квиетизмом можно и сто лет жизни счастьем наполнить. Вам покажи смертную казнь и покажи вам пальчик, вы из того и из другого одинаково похвальную мысль выведете да еще довольны останетесь. Этак можно прожить. Какой пальчик и что за вздор? Князь прекрасно говорит, только немного грустно. Зачем ты его обескураживаешь? Он когда начал, то смеялся, а теперь совсем осовел. A жаль, князь, что вы смертной казни не видели, я бы вас об одном спросила. Это венчает всё дело. Если видели, как же вы говорите, что всё время счастливо прожили? Ну, не правду ли я вам сказала? Как приехал, так и попал. Много назидательного? Поздравляю за логику. И вы так же, конечно, думаете? Одно лицо? Мне очень хочется вам рассказать. Я когда-нибудь расскажу — очень меня поразила [31]. Можете передать так, как вы это себе представляете? Как же это лицо нарисовать? Так, одно лицо? Какое же это лицо? Тут он взглянул в мою сторону; я поглядел на его лицо и всё понял… Впрочем, ведь как это рассказать! Мне ужасно бы, ужасно бы хотелось, чтобы вы или кто-нибудь это нарисовал! Лучше бы, если бы вы! Я тогда же подумал, что картина будет полезная.
Невыносимая жестокость бытия... Вы знаете, а я убеждена, что классику в первый раз надо читать именно в 14-15-16 лет. Этой свежести и непосредственности восприятия потом не будет никогда: возраст открывает перед нами одни двери, но закрывает другие. Я Достоевского полюбила в 14 лет, и тогда же перечитала все его большие романы - и вот 30 лет прошло, а насколько я приблизилась к пониманию авторского замысла? Вот я читаю всегда наши обсуждения: мы все переносим на художественные произведения свой опыт, вчитываем в текст свои смыслы, может быть, бесконечно далёкие от авторских. И у специалистов свои особенности: мне, например, интересно читать Д. Быкова, но он структуралист, в литературе ищет прежде всего универсальные схемы. У него любая роковая красавица в русском романе - это Россия: и Анна у Толстого, и Аксинья у Шолохова, и Настасья Филипповна у Достоевского - мечущаяся между святостью и развратом, хаосом и порядком... Имеет такое прочтение право на существование? Насколько оно близко авторскому - другой вопрос, и вопрос, возможно, второстепенный. Но в любом случае, на мой взгляд, классику не то что можно - а нужно обязательно читать в юности! А уж потом к ней возвращаться, если желание придёт - как у нас сейчас 07. Однако не всю классику можно и нужно изучать в школе... Например,когда нам задали прочесть Чернышевского "Что делать? А Горький "На дне"? Да,думала у Горького и нет ничего хорошего ,кроме этого самого "На дне",долго для меня Горький был в опале,пока не познакомилась с его "Фомой Гордеевым"! Другое дело-Шекспир,которого дочь читает с удовольствием,все ли она понимает? Весь ли вложенный смысл,едва ли! Но красивый слог желает свое дело! И вот она уже готова лететь на балет "Ромео и Джульетта"... Конечно,большинство классических произведений пришло ко мне со школьной скамьи, чему я несказанно благодарна учительнице по литературе,но перечитывая сейчас понимаю, "ничего-то ты не знаешь,Джон Сноу" В любом случае,сколько людей столько и мнений! И каждый возраст по разному даёт нам взгляд на одно и тоже произведение! И автор,конечно,хотел сказать иначе! Мы лишь говорим о своих ощущениях,разумеетс они могут частично совпадать или геометрально противоположно не совпадать с автором В случае с Достоевским,конкретно для себя рада,что открыла его в свои 15 лет и до сих пор открываю 08. Любимое произведение у Достоевского, в остальном не моего писателя. Я, увы, не смогла удержаться от чтения другим комментариев, и многое в них созвучно моему мнению. Так что кратко. Где-то в комментах к сериалу было "его стоило бы назвать Идиотки" И точно: меня во время чтения не отпускало раздражение, злость даже из-за главных женских образов. Что одна, что другая, хватит вам мучить князя и себя самих! Особенно Настасья Филипповна - ох уж неприятная особа, роковая женщина, от которой бежать надо, и побыстрее. Тем не менее, Рогожин мог бы её усмирить не так радикально, как вышло в итоге Теоретически. А у князя Мышкина с Аглаей ничего бы точно не вышло. Я по-женски на это надеялась немного, но как читатель не поверила бы ни на йоту, если бы Роман обернулся любовным хеппи-эндом здесь. Сериал мне нравится бесспорно.
Краткая история создания романа «Идиот» Достоевского
"Сегодня роман "Идиот" Федора Михайловича Достоевского (кстати, в переводе с древнегреческого это слово означает "простой человек") является одним из самых востребованных произведений русской литературы. И не только на постсоветском. Тип такого персонажа был воплощен в князе Мышкине — главном герое романа "Идиот", величайшего произведения мировой литературы и — общепризнанно — самого загадочного романа Достоевского. Фёдор Михайлович Достоевский. «Прочитав роман «Идиот», я хотел увидеть лицо Настасьи Филипповны.
Содержание
- Фёдор Достоевский - Идиот
- "Знакомьтесь: книга-юбиляр": 155 лет роману Фёдора Достоевского «Идиот» - YouTube
- Цитаты из книги «Идиот»
- Аудиокниги слушать онлайн
Маркевич рассказал, почему роман "Идиот" Достоевского остается актуальным
Он не укладывается в норму. Он белая ворона, которая не обладает необходимой жизнеспособностью в создавшихся условиях. У других героев романа князь Мышкин вызывает восхищение и презрение одновременно. Так, конечно, жить прекрасно, но так жить нельзя!
Все это отразится в моем рассказе. Да и вообще отразится современная минута по возможности, разумеется нашей внутренней жизни». Героя задуманного рассказа Достоевский тогда же характеризовал как человека «недоконченного», «изверившегося» и при этом успокаивающего себя тем, что ему «нечего делать в России». Главная же штука в том, что все его жизненные соки, силы, буйство, смелость пошли на рулетку. Он игрок, и не простой игрок, так же как скупой рыцарь Пушкина не простой скупец… Он поэт в своем роде, но дело в том, что он сам стыдится этой поэзии, ибо глубоко чувствует ее низость, хотя потребность риска и облагораживает его в глазах самого себя. Весь рассказ — рассказ о том, как он третий год играет по игорным домам на рулетке» Письма, 1,333. В отличие от «Преступления и наказания» «Игрок», так же как многие более ранние романы и повести Достоевского, написан от первого лица, в форме мемуаров героя.
Главные события, описанные в романе, отнесены к моменту, который имел место за год и восемь месяцев до окончания записок. При этом из шестнадцати глав первые четырнадцать, т. В пятнадцатой главе темп и характер рассказа круто меняются: здесь кратко повествуется о трех неделях последующей жизни героя в Париже. Форма записок позволила Достоевскому обрисовать изломанный и противоречивый характер «игрока» Алексея Ивановича в постоянном внутреннем движении и борьбе, поворачивая его к читателю все время различными его гранями. Алексей Иванович — молодой разночинец, учитель. В его душе, так же как в душе Раскольникова, борются, с одной стороны, чистота и самоотвержение, с другой — мстительная злоба, индивидуалистические порывы и жажда власти. Эта психологическая борьба определяет приливы и отливы сменяющихся, противоположных настроений у погруженного в себя, занятого постоянной работой самоанализа героя, представляющего не только для других, но и для самого себя психологическую загадку.
Такой же психологической загадкой остается для Алексея Ивановича на всем протяжении его записок и любимая им девушка — воспитанница генерала — Полипа, судьба которой во многом подобна судьбе героя. И Алексей Иванович, и Полина не только тяготятся своим зависимым положением, но и испытывают неудовлетворенность окружающим их пустым и фальшивым жизненным укладом. И, однако, искания приводят Полину к унизительной связи с французом — авантюристом де Грие, а Алексея Ивановича — к увлечению рулеткой и к вульгарной связи с орудием того же де Грие, кокоткой мадемуазель Бланш. Любовь Алексея Ивановича и Полины не освобождает их от мук индивидуализма, не помогает им преодолеть своего трагического одиночества, а, наоборот, усиливает их муки. Любовь эта превращается в своеобразный психологический поединок, во время которого влюбленные постоянно мучат и терзают друг друга, нанося друг другу оскорбления и причиняя невыносимые страдания. Создавая психологически углубленные образы Алексея Ивановича и Полины, Достоевский в известной мере опирался на лично пережитое: во время своих поездок за границу в 1862—1865 годах писатель, всегда нуждавшийся, заинтересовался в Германии рулеткой и сам несколько раз пробовал безуспешно играть; Полина некоторыми своими чертами напоминает А. Суслову, которой Достоевский увлекался в это время.
Однако лично пережитое не только очень сильно переработано, обобщено и дополнено писателем с помощью наблюдений и вымысла, но и подчинено в романе развертыванию дорогих Достоевскому в 60—е годы философско- исторических и художественных идей. Образы учителя Алексея Ивановича и Полины окружены в «Игроке» рядом персонажей второго плана, характеры которых, как это обычно у Достоевского — романиста, освещают характеры главных героев и помогают понять социально — исторические истоки их переживаний. Достоевский изображает генеральскую семью, в которой служит Алексей Иванович, с глубокой иронией, — как семью, характерную для того слоя русских «гулящих людей», который после реформы потерял всякую твердую опору и лишился патриархального «благообразия». Генерал находится накануне полного разорения; он целиком в руках авантюриста де Грие и его подруги, жадной и циничной мадемуазель Бланш, чувствующих себя полновластными хозяевами в его доме. Соблазны игры действуют не только на безвестного учителя, но и на старую провинциальную помещицу — крутую и независимую «бабулиньку», тетку генерала, приехавшую в Германию для того, чтобы спасти состояние своих внуков, и возвращающуюся домой после крупного проигрыша. Сам герой, выиграв в один вечер в рулетку огромное состояние, столь же быстро прокучивает его в Париже с помощью той же, ненавистной ему, пошлой мадемуазель Бланш. На минуту возомнив себя в момент выигрыша властелином своей судьбы, он оказывается ее рабом: тлетворное влияние золота захватило его и опустошило его душу.
В конце романа читатель видит Алексея Ивановича в жалкой роли профессионального игрока, скитающегося по немецким и швейцарским курортным городкам, в которых ведется крупная игра. После очередного проигрыша герой тешит себя ложной надеждой на новый «окончательный» выигрыш, который внезапно изменит его судьбу и поможет начать новую жизнь хотя к жизни этой на деле Алексей Иванович уже не способен. Картина социальной ломки русского общества, выразительно раскрытая через бурную судьбу гёроев романа, — такова одна сторона исторического полотна, нарисованного Достоевским. Судьба Алексея Ивановича и Полины лишена случайного характера. Как это всегда имеет место у Достоевского, несмотря на всю психологическую сложность и «исключительность» переживаний обоих главных героев «Игрока», их характеры и судьбы выразительны с социальной точки зрения. Но образ Алексея Ивановича осмыслен Достоевским не только в свете социальных процессов, характерных для русской пореформенной действительности, а также и с иной, национально — исторической точки зрения. Образ Алексея Ивановича неразрывно связан с размышлениями Достоевского об особенностях русского национального характера — размышлениями, отраженными уже в «Преступлении и наказании».
Достоевский рисует в «Игроке» разношерстное космополитическое общество, собравшееся в одном из немецких курортных городков Рулетенбурге. Это — молчаливый англичанин, аристократ и одновременно сахарозаводчик мистер Астлей; авантюрист — француз де Грие вместе со своей помощницей и подругой мадемуазель Бланш образы их задуманы как ироническая параллель к образам де Грие и Манон Леско в романе Прево, задача которой подчеркнуть моральное падение французского буржуазного общества с начала XVIII века до середины XIX века ;[289] чванный и надутый австрийский барон фон Вурмергельм с супругой. В сопоставлении с ними Алексей Иванович с его внутренней противоречивостью и психологическими блужданиями воплощает черты своеобразия современной писателю русской общественной жизни, которая еще прочно не устоялась, не отлилась окончательно в твердые и законченные формы. В заключительном диалоге с мистером Астлеем Достоевский вкладывает в уста Алексея Ивановича характеристику де Грие и вообще «француза» как «законченной, красивой формы». Но у французского буржуа эпохи Наполеона III, как отметил Достоевский несколько раньше в «Зимних заметках о летних впечатлениях» 1863 , «изящная форма» — утонченность внешнего облика и манер — стала маской, прикрывающей внутреннюю пустоту, а нередко и прямую подлость души. В противоположность этому характеры Алексея Ивановича и Полины самой своей «изломанностью», отсутствием сложившейся «изящной формы» выражают ту черту русской жизни, которую Достоевский считал для своего времени самой важной, — сочетание «неоконченности», внешней «бесформенности» с напряженными внутренними исканиями, вызванными неудовлетворенностью идеалом узко эгоистического, мещанского благополучия. Отсутствие в русской жизни «оконченности», «изящной формы» является для Достоевского залогом свойственного русскому человеку стремления преодолеть узость сложившихся на Западе общественных форм, залогом того, что в будущем он сможет подняться к более высоким и прекрасным общечеловеческим идеалам и указать к ним путь другим народам.
Эту дорогую для писателя мысль отразившуюся впоследствии в «Речи о Пушкине» Достоевский выразил в переводе па язык художественных образов в «Игроке», причем здесь мысль эта еще не стала окостеневшей догмой, не получила той реакционной религиозно — славянофильской, «почвеннической» окраски, какую она приобрела в позднейшей публицистике Достоевского 70—х годов. Закончив в декабре 1866 года «Преступление и наказание», Достоевский в сентябре 1867 года приступил к работе над новым романом «Идиот», который с января 1868 года начал печататься в «Русском вестнике». Окончен «Идиот» был через год, в середине января 1869 года. Так же как замысел «Преступления и наказания», замысел «Идиота» сложился не сразу. Первоначально роман был задуман в виде истории двух семей, принадлежащих к излюбленному Достоевским — художником типу распадающегося, лишенного прочных социальных и моральных устоев «случайного семейства». Отпрыском одной из этих семей должен был стать тот персонаж романа, который уже в черновиках назван «идиотом». Он мыслился Достоевским в это время как типичный представитель «современного поколения» — несчастный, гордый и своевольный юноша, неудержимый в добре и зле, одинаково способный на нравственное самопожертвование и на преступление.
У него возникла идея нового романа с другим главным героем Письма, II, 71. Этим новым романом явился «Идиот» в известной нам, окончательной редакции. Достоевский отказался от мысли сделать, по примеру «Преступления и наказания», главным героем романа представителя «современного поколения» с его недоумениями, морально — психологическими противоречиями и блужданиями. Он решил избрать героем лицо, воплощающее в себе сложившийся у писателя идеал человеческой личности, с целью противопоставить это лицо идеалам своих современников, принадлежавших как к революционно — демократическому, так и к либеральному направлению русской литературы и общественной мысли 60—х годов. Новый замысел романа Достоевский охарактеризовал в письме к поэту А. Майкову от 12 января 1868 года и в написанном на следующий день письме к своей любимой племяннице С. Идея эта — изобразить вполне прекрасного человека.
Труднее этого, по — моему, быть ничего не может, в наше время особенно.
Речь шла о порывистой, подверженной страстям натуре, которую в своих набросках Достоевский даже сравнил с Иваном Грозным. Стоит отметить, что в своих черновиках Фёдор Михайлович часто рисовал портреты героев. Причём нередко образ рождался сначала визуально, в виде рисунка, а потом в буквальном смысле обрастал словами. Вокруг иллюстрации появлялась своего рода рама, состоящая из строк с описаниями характера персонажа и т. Ещё Достоевский увлекался каллиграфией. Она также помогала писателю перейти от художественной идеи к конкретному словесному воплощению. Что же касается необычного названия произведения, то слово «идиот» имеет несколько значений. Среди них — «человек, поглощённый какой-то идеей».
Но для того, чтоб написать его здоровым, у Достоевского не хватило храбрости. Да и не любил он здоровых людей. Сцена, которую я имею в виду, — вечер в Павловске, в доме Лебедева, где князь, через несколько дней после эпилептического припадка, на правах выздоравливающего принимает визит семьи Епанчиных. При чтении эта противная, во всяком случае неприятная, сцена вызывает возмущение и кажется отвратительной, когда все эти ограниченные, обманутые молодые люди оказываются как бы на залитой чересчур ярким, резким светом арене, голые и уязвимые в своей беспомощной озлобленности. Каждое, буквально каждое сказанное ими слово причиняет боль дважды: во-первых, своим воздействием на доброго Мышкина, а во-вторых — той жестокостью, что разоблачает самого говорящего и даёт возможность понять цену ему. Вот эту сцену — редкостную, незабываемую, но не особенно важную и не отмеченную как-либо в самом романе — я и имею в виду. Будущее неопределённо, путь же к нему указан здесь недвусмысленно. Направление его — к новому душевному строю. Он ведёт через Мышкина, требует «магического» мышления, принятия хаоса.